Страница:
— Я сообщаю тебе все, — холодно сказал Клеонии калонианский линзмен, — не по своей воле, а просто потому, что обязан. Я ненавижу тебя так же, как ты меня. Ты можешь представить, как мне хочется разделаться с тобой. Тем не менее, раз твоей расе предоставлен шанс, я должен взять тебя с собой и по возможности сделать из тебя линзмена. Иди со мной.
Движимая завистью к Элен и своими амбициями, а возможно, если правда когда-нибудь станет известна, и эддорианским разумом, Клеония отправилась с ним.
Нет необходимости подробно вдаваться во все кошмары путешествия. Достаточно сказать, что Клеония оказалась хорошим босконским материалом — она быстро воспринимала новое и успешно прошла различные испытания.
— Вот и все, — сообщил ей тогда Черный линзмен, — и я рад видеть то, что с тобой стало. Ты получишь сообщение, когда тебе надо будет прибыть на Лирейн IX и забрать свою Линзу. Лети! Надеюсь, что первый же Серый линзмен, которого ты встретишь, запихнет свою Линзу тебе в глотку и вывернет тебя наизнанку.
— Желаю и тебе того же самого, братец! — усмехнулась Клеония. — Или, лучше, когда моя раса вытеснит твою и станет Заместителем, я сама проделаю это с тобой.
— Кларисса! Внимание! — Кларисса пришла в себя, вздрогнув, — Элен думала о ней несколько секунд со все возрастающей силой. Изображение «Велана» закрыло половину экрана.
Через несколько минут Кларисса и ее спутницы прибыли в личные помещения Киннисона на «Неустрашимом». Сначала они обменялись теплыми мысленными приветствиями, затем примчалась мысль Ворсела.
— Извини, Ким, но дело не терпит отлагательства. Может быть, нам лучше разделиться? Ты узнаешь от Клариссы, что здесь творится, и займешься этим, а я отправлюсь в погоню за проклятым босконцем. Он быстро удирает.
— Ладно, Змей, — ответил Ким, и «Велан» исчез.
— Ты, конечно, помнишь Элен, — проговорила Кларисса. Киннисон кивнул, быстро улыбнувшись жене. Лирейнианка, стараясь держаться непринужденно, протянула ему руку, но, когда Ким не пожал ее, обрадовалась так же, как и двадцать лет назад. — А вот Клеония, та… дама, о которой я говорила. Ты знал ее раньше.
— Верно. И она не особенно изменилась — такая же нестриженая растрепа. Если ты получила то, что хотела, Крис, нам лучше…
— Кимболл Киннисон, я требую жизни Клеонии! — пришла к нему негодующая мысль Элен. Она схватила один из излучателей Клариссы и направила его на Клеонию, но ее сразу будто сжало тисками.
— Извини, малышка, — мысль Серого линзмена была больше, чем легкой усмешкой. — Воспитанные девочки так себя не ведут. Прости, Крис, что влезаю в твои дела. Решай сама.
— Ты действительно так думаешь, Ким?
— Да. Это твой бифштекс — нарежь его так, как тебе нравится.
— Даже если я отпущу ее?
— Конечно. Что еще ты можешь сделать? Дадим ей шлюпку — я даже покажу нахалке, как управлять ею.
— О, Ким…
— Квартирмейстер! Говорит Киннисон. Пожалуйста, приготовьте шлюпку номер двенадцать и выведите ее. Я даю ее на время Клеонии с Лирейна II.
Глава 22
Глава 23…
Движимая завистью к Элен и своими амбициями, а возможно, если правда когда-нибудь станет известна, и эддорианским разумом, Клеония отправилась с ним.
Нет необходимости подробно вдаваться во все кошмары путешествия. Достаточно сказать, что Клеония оказалась хорошим босконским материалом — она быстро воспринимала новое и успешно прошла различные испытания.
— Вот и все, — сообщил ей тогда Черный линзмен, — и я рад видеть то, что с тобой стало. Ты получишь сообщение, когда тебе надо будет прибыть на Лирейн IX и забрать свою Линзу. Лети! Надеюсь, что первый же Серый линзмен, которого ты встретишь, запихнет свою Линзу тебе в глотку и вывернет тебя наизнанку.
— Желаю и тебе того же самого, братец! — усмехнулась Клеония. — Или, лучше, когда моя раса вытеснит твою и станет Заместителем, я сама проделаю это с тобой.
— Кларисса! Внимание! — Кларисса пришла в себя, вздрогнув, — Элен думала о ней несколько секунд со все возрастающей силой. Изображение «Велана» закрыло половину экрана.
Через несколько минут Кларисса и ее спутницы прибыли в личные помещения Киннисона на «Неустрашимом». Сначала они обменялись теплыми мысленными приветствиями, затем примчалась мысль Ворсела.
— Извини, Ким, но дело не терпит отлагательства. Может быть, нам лучше разделиться? Ты узнаешь от Клариссы, что здесь творится, и займешься этим, а я отправлюсь в погоню за проклятым босконцем. Он быстро удирает.
— Ладно, Змей, — ответил Ким, и «Велан» исчез.
— Ты, конечно, помнишь Элен, — проговорила Кларисса. Киннисон кивнул, быстро улыбнувшись жене. Лирейнианка, стараясь держаться непринужденно, протянула ему руку, но, когда Ким не пожал ее, обрадовалась так же, как и двадцать лет назад. — А вот Клеония, та… дама, о которой я говорила. Ты знал ее раньше.
— Верно. И она не особенно изменилась — такая же нестриженая растрепа. Если ты получила то, что хотела, Крис, нам лучше…
— Кимболл Киннисон, я требую жизни Клеонии! — пришла к нему негодующая мысль Элен. Она схватила один из излучателей Клариссы и направила его на Клеонию, но ее сразу будто сжало тисками.
— Извини, малышка, — мысль Серого линзмена была больше, чем легкой усмешкой. — Воспитанные девочки так себя не ведут. Прости, Крис, что влезаю в твои дела. Решай сама.
— Ты действительно так думаешь, Ким?
— Да. Это твой бифштекс — нарежь его так, как тебе нравится.
— Даже если я отпущу ее?
— Конечно. Что еще ты можешь сделать? Дадим ей шлюпку — я даже покажу нахалке, как управлять ею.
— О, Ким…
— Квартирмейстер! Говорит Киннисон. Пожалуйста, приготовьте шлюпку номер двенадцать и выведите ее. Я даю ее на время Клеонии с Лирейна II.
Глава 22
КРИСТОФЕР ПОСЕЩАЕТ ЭДДОР…
Кит уже давно решил, что ему необходимо провести разведку на планете Эддор — в одиночку. Он говорил кое-кому, что собирается туда, но пока не торопился. Раз он взялся за такую работу, то должен внимательно продумать все, ни на что не отвлекаясь, а до сих пор встретилось слишком много помех. Сейчас его визуализация предсказывала пару недель свободного времени, но он не был уверен, достаточно ли подготовлен для такого ответственного дела, а Ментор молчал, что не давало возможность узнать, готов ли он. Если же еще рано действовать самостоятельно, то он подождет до лучших времен.
Сестры, конечно, хотели лететь с ним.
— Ну же, Кит, не будь свиньей! — Так Констанс начала яростный спор. — Подумай, как здорово мог бы там потрудиться наш союз!
— Нет, Кон. Извини, но с тех пор, как мы в последний раз обсуждали такую возможность, ничего не изменилось, — ответил он.
— Мы тогда не согласились с тобой, — словно ураган воровалась в спор Кей, — не согласна я и сейчас. Тебе не надо пока этим заниматься. Полагаю, чем позже, тем лучше. Короче говоря, Кит, если ты отправишься на Эддор, мы все тоже полетим — поодиночке, не как Союз.
— Не дури, Кей, — посоветовал он. — Очнись! Эддор — одно из двух мест во Вселенной, с которыми нельзя работать на расстоянии, и к тому времени, как ты доберешься туда, я все уже закончу. Так что не имеет значения — согласна ты или нет. Я лечу туда один!
Это успокоило Карен. Все знали, что даже она не сможет ничего доказать, проведя бесполезную демонстрацию своей силы против эддорианских защитных экранов; были и другие возражения. Позже Кит понял, что его сестры в чем-то правы. Но тогда он заявил, что ни одно из их предложений не выдерживает критики и его терпение на пределе.
— Нет, Кам, — НЕТ! Ты знаешь не хуже меня: мы не имеем права погибнуть все вместе ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Кей слишком легкомысленна, что вам хорошо известно. А сейчас — лучший момент, и другого такого не будет… Прекрати, Кэт, — ты не настолько глупа. Создать Союз — означает выложить все козыри. Нет никаких шансов, что мне удастся справиться с делом, не подняв шума. В одиночку я не подниму большой тревоги, но если мы будем действовать все вместе, то к полудню такое начнется! Или вы действительно считаете, что мы готовы к войне?
В конце концов Кристофер убедил всех, даже Карен. Пока катер летел, он завершал свой анализ.
К сожалению, вся информация, какую только удалось получить, была очень скудной и противоречивой в деталях. Да, он знал эрайзиан лично, изучал — и совместно с ними, и самостоятельно — эраизианские визуализации смертельного врага. Ему была известна лирейнианская интерпретация плуранской версии истории Эддора… Плур! Всего лишь название — символ, который Ментор всегда тщательно отделял от любой босконской действительности… Плур должен быть недостающим звеном между Калонией и Эддором… и Кит знал о нем практически все, за исключением двух важных фактов: действительно ли Плур был тем звеном и где, в пределах одиннадцати миллиардов парсеков, он находился в космосе.
Вместе с сестрами Кристофер сделал все возможное, как и библиотекари, которые обнаружили, нисколько не удивив его, что ни в одной картотеке не содержится ни следа информации, касающейся Эддора или эддориан. Поэтому у него было в избытке предположений, гипотез и теорий, но ни одна из них не была убедительной и не согласовывалась с остальными. Сведения о реальных фактах полностью отсутствовали. Ментор объяснил такое состояние дел силой эддорианского разума. Однако такое объяснение не проясняло Киту Киннисону ситуацию. Приближаясь к Эддору, он не имел ни малейшего представления о том, что его ожидает.
Когда Кристофер достиг границ звездного скопления, в котором находился Эддор, он снизил скорость катера до черепашьего шага. Он знал, что все звездное скопление окружено внешним экраном. Сколько установлено промежуточных защитных слоев, где они располагались и что собой представляли — не знал никто.
Его широко расставленная детекторная паутина практически нулевой мощности прикоснулась к барьеру, не подняв тревоги, и остановилась. Тут же остановился и катер.
Кристофер Киннисон — главное действующее лицо Союза — обладал инструментами и оснащением, о которых подробно не знал даже эрайзианский Ментор и, как надеялся Кит, ничего не знали эддориане. Он добрался до спрятанного в глубине корабля склада, разложил выбранные инструменты по порядку и приступил к делу.
Кит начал создавать детекторную паутину, расширяя ее до тех пор, пока не разгадал структуру барьера. Он не пытался анализировать полученные данные, зная, что любой материал и конструкция, обладающие прочностью, достаточной для выполнения задуманной операции, неизбежно вызовут тревогу. Анализ можно произвести позже, после того, как он узнает, чем является генератор внешнего экрана: машиной или живым мозгом.
Кит осторожно нащупал путь вдоль барьера и определил контуры одной секции, изучив крепления и приводной механизм. Он тщательно синхронизировал анализатор с невероятно сложной структурой барьера и проскользнул вдоль питающего луча в генераторную станцию, го был механизм — значит, эддориане не более эрайзиан склонны заниматься внешней защитой.
Спидстер Кристофера окружила точно настроенная завеса, которая незаметно внедрилась в барьер и стала его составной частью. Спидстер пополз вперед, барьер — целый и невредимый — остался позади него.
Кит вздохнул с облегчением и расслабился. Конечно, пока еще ничего не доказано. Надрек сделал то же самое, когда брал Кандрона, — впрочем, палейниец неспособен анализировать и создавать такие экраны. Настоящие испытания еще не начались, но уже совершенное послужит хорошей практикой.
Испытание пришло с пятым, внутренним экраном. Внешние экраны, хотя их чувствительность, сложность и сила с каждым разом возрастали, генерировались механически и, следовательно, ставили проблемы, различающиеся только количественно. Но пятый экран создавался живым и очень способным мозгом и отличался от остальных степенью надежности и структурой. Эддорианин мог чувствовать не только сами помехи, но также их форму и размер. Выступов на экране не было, а спидстер не мог пройти через экран, не сделав выступа.
Более того, в этой зоне находились визуальные и электромагнитные детекторы, расставленные так, что через них не проник бы и микроб. Здесь были крепости, штурмовики, боевые корабли и вспомогательные аппараты, излучатели, мины, автоматические торпеды с атомными супербоеголовками и многое другое.
Выбрав самую мощную из ближайших крепостей, закрывавшую относительно большое пространство, Кит последовательно внедрил свой разум в разумы офицеров-наблюдателей. Покидая их через несколько минут, он знал, что ни один из офицеров ничего не предпримет, когда он вскоре поднимет тревогу. Они были живы, находились в полном сознании и настороже. Внешне вполне нормальны и с негодованием отрицали бы обратное. Тем не менее, какие бы лампы ни вспыхнули, какие бы картины ни появились на экранах, какие бы звуки ни вырвались из динамиков, они ничего не смогут осознать. На лентах самописцев тоже ничего не останется — прибор не регистрирует колебания, когда пальцы держат его подвижные части.
Кристофер знал, что он не в силах полностью победить разум врага. Однако он мог создать частичную зону принуждения, его разум специально развит для такой цели. Ничего не подозревавший часовой был частично ослеплен на долю секунды, но и столь малого времени катеру хватило, чтобы прорваться через экран. Самописца здесь не было — эддориане, не знающие сна и никогда не ослабляющие бдительность, не сомневались в своих способностях и не нуждались в проверке.
Кристофер Киннисон — Дитя Линзы — оказался в пределах самого внутреннего эддорианского защитного экрана. В необозримо давние времена эрайзиане предвидели цепь событий, первое звено которой начало осуществляться. У Кита было совсем мало времени. Пока он ничего не делает, ему ничто не угрожает, но как только он начнет разведку, то сразу будет обнаружен, и любой эддорианин быстро установит, кто он такой. Надо ударить и схватить хоть что-нибудь. Победит ли он, проиграет или уклонится от боя — все равно придется быстро убираться прочь. Кит мог рассчитывать только на свои собственные силы — против неизвестного числа самых могущественных и безжалостных существ, каких только знает Вселенная. Ни эрайзиане, ни сестры — никто не в состоянии помочь ему. Это была только его задача.
Всего на мгновение сила духа оставила Кита. У него нет никаких шансов на успех. Груз слишком тяжел, и ему не поднять его. Как мог мудрый Ментор вообразить, что он — неопытный, зеленый юнец — выстоит против всего Эддора?
Кит испугался до глубины своего существа, испугался, как никогда раньше. Во рту пересохло, язык не повиновался, пальцы дрожали, хотя он сжал их в кулак. До конца своей долгой жизни он будет помнить страх, помнить, как от страха решил повернуть назад и — пока не поздно — отступить незамеченным.
А почему бы нет? Кого может волновать его бегство и на каком основании? Эрайзиан? Чепуха! Сами виноваты, послав его неподготовленным. Родители? В любом случае они будут на его стороне. Сестры? Ох уж эти сестры!
Они пытались отговорить его идти в одиночку и всеми силами старались заставить взять их с собой. Он победил сестер, а если приползет назад, как побитый пес, что они скажут? Что сделают и подумают! А после того как он все провалит, и из эрайзиан, Патруля и всей Цивилизации вышибут дух — что тогда? Сестры будут точно знать, как и почему все случилось. Ему не удастся защититься, даже если он попробует. Знает ли он, сколько уничтожающего презрения может скрываться в его четырех сестрах? А их снисходительная жалость к нему еще хуже. И что он сам будет думать о себе? Тут нет вопросов. Ведь эддориане смогут убить его только один раз.
Кристофер двинулся вперед, заметив, что сознание прояснилось, руки перестали дрожать, язык опять повинуется ему. Страх еще не прошел, но больше не парализовал его.
Он летел достаточно низко, и окружающее так захватило Кита, что он перестал волноваться. Все здесь ново — только бы хватило времени, чтобы запомнить все!
Но времени было слишком мало. Уже через секунду его вторжение обнаружили, и какой-то эддорианин начал расследование. Кит вложил всю свою силу в разряд, и за короткое мгновение до того, как удивленный эддорианин погиб, юный линзмен узнал больше правды об Эддоре и всей Босконской империи, чем до сих пор было известно эрайзианам. За один миг тесного контакта он узнал все об эддорианской истории, культуре, характере эддориан и мотивах поведения. Он понял их идеалы и идеологию, очень многое узнал об организации, о наступательных и оборонительных системах. Ему стали известны сильные и, что более важно, слабые стороны эддориан. Теперь Кит точно знал, каким путем может быть достигнута победа Цивилизации.
Эддорианский разум можно победить только более сильным разумом — таким, как Кристофера Киннисона, который способен охватить невероятный объем знаний за кратчайший промежуток времени.
Кристофер, уже севший за приборы, установил все слои мысленного экрана. Они помогут в том, что ему предстоит, но лишь немного, — ни один механический экран, известный в то время Цивилизации; не мог служить препятствием для разума третьего уровня. Он помчался на полной тяге в безопасный район, где ему и спидстеру не угрожали лучи или бомбы, к крепости, наблюдатели которой не узнают, что что-то не в порядке. Кит не боялся физического преследования, поскольку его спидстер был самым быстрым во Вселенной.
Секунду-другую все складывалось не так уж плохо. Появился другой эддориаиин, подозрительный и настороженный. Кит уничтожил его, узнав при этом еще больше, но не смог помешать послать отчаянный призыв о помощи. Хотя эддориане вряд ли поняли, что произошло физическое вторжение на планету, их гнев был неподдельным.
Когда Кит мчался мимо крепости, он забирал всю информацию, какую только мог, и все большее число жертв оставлял на своем пути. На четвертом экране ему пришлось очень трудно, на третьем он достиг предела своих возможностей. Тем не менее из неизвестных ему самому глубин сознания поступали дополнительные резервы, помогавшие выдержать адскую пытку.
Держись, Кит! Осталось только два экрана, может быть, даже один. Теперь экраны создавались живым мозгом эддориан, а не механическими генераторами. Но если эрайзианская визуализация хоть чего-то стоит, первый экран уже должен быть снят, и эрайзиане начнут преодолевать второй. Держись, Кит, не сдавайся!
И Кристофер Киннисон, старший из Детей Линзы, отчаянно боролся из последних сил.
Сестры, конечно, хотели лететь с ним.
— Ну же, Кит, не будь свиньей! — Так Констанс начала яростный спор. — Подумай, как здорово мог бы там потрудиться наш союз!
— Нет, Кон. Извини, но с тех пор, как мы в последний раз обсуждали такую возможность, ничего не изменилось, — ответил он.
— Мы тогда не согласились с тобой, — словно ураган воровалась в спор Кей, — не согласна я и сейчас. Тебе не надо пока этим заниматься. Полагаю, чем позже, тем лучше. Короче говоря, Кит, если ты отправишься на Эддор, мы все тоже полетим — поодиночке, не как Союз.
— Не дури, Кей, — посоветовал он. — Очнись! Эддор — одно из двух мест во Вселенной, с которыми нельзя работать на расстоянии, и к тому времени, как ты доберешься туда, я все уже закончу. Так что не имеет значения — согласна ты или нет. Я лечу туда один!
Это успокоило Карен. Все знали, что даже она не сможет ничего доказать, проведя бесполезную демонстрацию своей силы против эддорианских защитных экранов; были и другие возражения. Позже Кит понял, что его сестры в чем-то правы. Но тогда он заявил, что ни одно из их предложений не выдерживает критики и его терпение на пределе.
— Нет, Кам, — НЕТ! Ты знаешь не хуже меня: мы не имеем права погибнуть все вместе ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Кей слишком легкомысленна, что вам хорошо известно. А сейчас — лучший момент, и другого такого не будет… Прекрати, Кэт, — ты не настолько глупа. Создать Союз — означает выложить все козыри. Нет никаких шансов, что мне удастся справиться с делом, не подняв шума. В одиночку я не подниму большой тревоги, но если мы будем действовать все вместе, то к полудню такое начнется! Или вы действительно считаете, что мы готовы к войне?
В конце концов Кристофер убедил всех, даже Карен. Пока катер летел, он завершал свой анализ.
К сожалению, вся информация, какую только удалось получить, была очень скудной и противоречивой в деталях. Да, он знал эрайзиан лично, изучал — и совместно с ними, и самостоятельно — эраизианские визуализации смертельного врага. Ему была известна лирейнианская интерпретация плуранской версии истории Эддора… Плур! Всего лишь название — символ, который Ментор всегда тщательно отделял от любой босконской действительности… Плур должен быть недостающим звеном между Калонией и Эддором… и Кит знал о нем практически все, за исключением двух важных фактов: действительно ли Плур был тем звеном и где, в пределах одиннадцати миллиардов парсеков, он находился в космосе.
Вместе с сестрами Кристофер сделал все возможное, как и библиотекари, которые обнаружили, нисколько не удивив его, что ни в одной картотеке не содержится ни следа информации, касающейся Эддора или эддориан. Поэтому у него было в избытке предположений, гипотез и теорий, но ни одна из них не была убедительной и не согласовывалась с остальными. Сведения о реальных фактах полностью отсутствовали. Ментор объяснил такое состояние дел силой эддорианского разума. Однако такое объяснение не проясняло Киту Киннисону ситуацию. Приближаясь к Эддору, он не имел ни малейшего представления о том, что его ожидает.
Когда Кристофер достиг границ звездного скопления, в котором находился Эддор, он снизил скорость катера до черепашьего шага. Он знал, что все звездное скопление окружено внешним экраном. Сколько установлено промежуточных защитных слоев, где они располагались и что собой представляли — не знал никто.
Его широко расставленная детекторная паутина практически нулевой мощности прикоснулась к барьеру, не подняв тревоги, и остановилась. Тут же остановился и катер.
Кристофер Киннисон — главное действующее лицо Союза — обладал инструментами и оснащением, о которых подробно не знал даже эрайзианский Ментор и, как надеялся Кит, ничего не знали эддориане. Он добрался до спрятанного в глубине корабля склада, разложил выбранные инструменты по порядку и приступил к делу.
Кит начал создавать детекторную паутину, расширяя ее до тех пор, пока не разгадал структуру барьера. Он не пытался анализировать полученные данные, зная, что любой материал и конструкция, обладающие прочностью, достаточной для выполнения задуманной операции, неизбежно вызовут тревогу. Анализ можно произвести позже, после того, как он узнает, чем является генератор внешнего экрана: машиной или живым мозгом.
Кит осторожно нащупал путь вдоль барьера и определил контуры одной секции, изучив крепления и приводной механизм. Он тщательно синхронизировал анализатор с невероятно сложной структурой барьера и проскользнул вдоль питающего луча в генераторную станцию, го был механизм — значит, эддориане не более эрайзиан склонны заниматься внешней защитой.
Спидстер Кристофера окружила точно настроенная завеса, которая незаметно внедрилась в барьер и стала его составной частью. Спидстер пополз вперед, барьер — целый и невредимый — остался позади него.
Кит вздохнул с облегчением и расслабился. Конечно, пока еще ничего не доказано. Надрек сделал то же самое, когда брал Кандрона, — впрочем, палейниец неспособен анализировать и создавать такие экраны. Настоящие испытания еще не начались, но уже совершенное послужит хорошей практикой.
Испытание пришло с пятым, внутренним экраном. Внешние экраны, хотя их чувствительность, сложность и сила с каждым разом возрастали, генерировались механически и, следовательно, ставили проблемы, различающиеся только количественно. Но пятый экран создавался живым и очень способным мозгом и отличался от остальных степенью надежности и структурой. Эддорианин мог чувствовать не только сами помехи, но также их форму и размер. Выступов на экране не было, а спидстер не мог пройти через экран, не сделав выступа.
Более того, в этой зоне находились визуальные и электромагнитные детекторы, расставленные так, что через них не проник бы и микроб. Здесь были крепости, штурмовики, боевые корабли и вспомогательные аппараты, излучатели, мины, автоматические торпеды с атомными супербоеголовками и многое другое.
Выбрав самую мощную из ближайших крепостей, закрывавшую относительно большое пространство, Кит последовательно внедрил свой разум в разумы офицеров-наблюдателей. Покидая их через несколько минут, он знал, что ни один из офицеров ничего не предпримет, когда он вскоре поднимет тревогу. Они были живы, находились в полном сознании и настороже. Внешне вполне нормальны и с негодованием отрицали бы обратное. Тем не менее, какие бы лампы ни вспыхнули, какие бы картины ни появились на экранах, какие бы звуки ни вырвались из динамиков, они ничего не смогут осознать. На лентах самописцев тоже ничего не останется — прибор не регистрирует колебания, когда пальцы держат его подвижные части.
Кристофер знал, что он не в силах полностью победить разум врага. Однако он мог создать частичную зону принуждения, его разум специально развит для такой цели. Ничего не подозревавший часовой был частично ослеплен на долю секунды, но и столь малого времени катеру хватило, чтобы прорваться через экран. Самописца здесь не было — эддориане, не знающие сна и никогда не ослабляющие бдительность, не сомневались в своих способностях и не нуждались в проверке.
Кристофер Киннисон — Дитя Линзы — оказался в пределах самого внутреннего эддорианского защитного экрана. В необозримо давние времена эрайзиане предвидели цепь событий, первое звено которой начало осуществляться. У Кита было совсем мало времени. Пока он ничего не делает, ему ничто не угрожает, но как только он начнет разведку, то сразу будет обнаружен, и любой эддорианин быстро установит, кто он такой. Надо ударить и схватить хоть что-нибудь. Победит ли он, проиграет или уклонится от боя — все равно придется быстро убираться прочь. Кит мог рассчитывать только на свои собственные силы — против неизвестного числа самых могущественных и безжалостных существ, каких только знает Вселенная. Ни эрайзиане, ни сестры — никто не в состоянии помочь ему. Это была только его задача.
Всего на мгновение сила духа оставила Кита. У него нет никаких шансов на успех. Груз слишком тяжел, и ему не поднять его. Как мог мудрый Ментор вообразить, что он — неопытный, зеленый юнец — выстоит против всего Эддора?
Кит испугался до глубины своего существа, испугался, как никогда раньше. Во рту пересохло, язык не повиновался, пальцы дрожали, хотя он сжал их в кулак. До конца своей долгой жизни он будет помнить страх, помнить, как от страха решил повернуть назад и — пока не поздно — отступить незамеченным.
А почему бы нет? Кого может волновать его бегство и на каком основании? Эрайзиан? Чепуха! Сами виноваты, послав его неподготовленным. Родители? В любом случае они будут на его стороне. Сестры? Ох уж эти сестры!
Они пытались отговорить его идти в одиночку и всеми силами старались заставить взять их с собой. Он победил сестер, а если приползет назад, как побитый пес, что они скажут? Что сделают и подумают! А после того как он все провалит, и из эрайзиан, Патруля и всей Цивилизации вышибут дух — что тогда? Сестры будут точно знать, как и почему все случилось. Ему не удастся защититься, даже если он попробует. Знает ли он, сколько уничтожающего презрения может скрываться в его четырех сестрах? А их снисходительная жалость к нему еще хуже. И что он сам будет думать о себе? Тут нет вопросов. Ведь эддориане смогут убить его только один раз.
Кристофер двинулся вперед, заметив, что сознание прояснилось, руки перестали дрожать, язык опять повинуется ему. Страх еще не прошел, но больше не парализовал его.
Он летел достаточно низко, и окружающее так захватило Кита, что он перестал волноваться. Все здесь ново — только бы хватило времени, чтобы запомнить все!
Но времени было слишком мало. Уже через секунду его вторжение обнаружили, и какой-то эддорианин начал расследование. Кит вложил всю свою силу в разряд, и за короткое мгновение до того, как удивленный эддорианин погиб, юный линзмен узнал больше правды об Эддоре и всей Босконской империи, чем до сих пор было известно эрайзианам. За один миг тесного контакта он узнал все об эддорианской истории, культуре, характере эддориан и мотивах поведения. Он понял их идеалы и идеологию, очень многое узнал об организации, о наступательных и оборонительных системах. Ему стали известны сильные и, что более важно, слабые стороны эддориан. Теперь Кит точно знал, каким путем может быть достигнута победа Цивилизации.
Эддорианский разум можно победить только более сильным разумом — таким, как Кристофера Киннисона, который способен охватить невероятный объем знаний за кратчайший промежуток времени.
Кристофер, уже севший за приборы, установил все слои мысленного экрана. Они помогут в том, что ему предстоит, но лишь немного, — ни один механический экран, известный в то время Цивилизации; не мог служить препятствием для разума третьего уровня. Он помчался на полной тяге в безопасный район, где ему и спидстеру не угрожали лучи или бомбы, к крепости, наблюдатели которой не узнают, что что-то не в порядке. Кит не боялся физического преследования, поскольку его спидстер был самым быстрым во Вселенной.
Секунду-другую все складывалось не так уж плохо. Появился другой эддориаиин, подозрительный и настороженный. Кит уничтожил его, узнав при этом еще больше, но не смог помешать послать отчаянный призыв о помощи. Хотя эддориане вряд ли поняли, что произошло физическое вторжение на планету, их гнев был неподдельным.
Когда Кит мчался мимо крепости, он забирал всю информацию, какую только мог, и все большее число жертв оставлял на своем пути. На четвертом экране ему пришлось очень трудно, на третьем он достиг предела своих возможностей. Тем не менее из неизвестных ему самому глубин сознания поступали дополнительные резервы, помогавшие выдержать адскую пытку.
Держись, Кит! Осталось только два экрана, может быть, даже один. Теперь экраны создавались живым мозгом эддориан, а не механическими генераторами. Но если эрайзианская визуализация хоть чего-то стоит, первый экран уже должен быть снят, и эрайзиане начнут преодолевать второй. Держись, Кит, не сдавайся!
И Кристофер Киннисон, старший из Детей Линзы, отчаянно боролся из последних сил.
Глава 23…
И СПАСАЕТ СВОЮ ЖИЗНЬ
Если историк преуспел в описании упоминаемых здесь характеров и способностей, то нет необходимости распространяться о том, через что прошел Кит, убегая с Эддора. Достаточно сказать, что юный линзмен, собрав все свои силы, сумел пробиться.
Эрайзиане действовали своевременно. Едва эддорианские часовые поставили первый экран, как он был сокрушен мощной волной эрайзианской мысли. Не в первый раз массированные силы Эрайзии были брошены на укрепления Эддора, и эддориане уже многому научились, проведя исчерпывающие анализы наступательной и оборонительной техники эрайзиан. Поэтому эрайзианская атака бьша практически полностью остановлена во второй зоне обороны, пока Кит добрался до нее. Экран колыхался, отступал и возвращался на место, когда атака затихала.
Под действием огромной сосредоточенной эрайзианской силы экран ослабел прямо перед мчащимся спидстером. Несколько лучей выстрелили, но не достигли цели. Если эддориане не смогли прекратить своими главными экранами эрайзианскую атаку, то вряд ли им удастся защитить разумы своих артиллеристов. Небольшой корабль проскочил через ослабленный барьер и попал в центр непроницаемой эрайзианской мысленной сферы.
От шока при внезапном окончании битвы — при резком спаде максимальных усилий до нуля — Кит потерял сознание. Он лежал неподвижно в забытьи, постепенно перешедшем в глубокий сон. Пока спящий Кит пересекал в своем безынерционном корабле космос на полной крейсерской тяге, странная силовая сфера все еще обволакивала и защищала его.
Наконец Кит начал приходить в себя. Первой неясной мыслью было то, что он голоден; совсем проснувшись и все вспомнив, он схватился за рычаги.
— Отдыхай, юноша, и поешь, — сказал ему серьезный резонирующий псевдоголос. — Все идет так, как должно быть.
— Привет, Мен… Ба, да ведь это мой старый друг Эвконидор! Привет, дружище! Что скажешь хорошего? И зачем мне спать целую неделю, когда столько дел?
— Твоя часть работы, по крайней мере срочной, выполнена, причем очень хорошо.
— Спасибо… но… — промолвил Кит, густо покраснев.
— Не упрекай ни нас и ни себя, юноша. Лучше подумай и скажи, как сделать острый инструмент высокого качества.
— Нужен соответствующий сплав. Горячая обработка, а возможно, и холодная. Ковка… нагрев… охлаждение… отпуск…
— Достаточно, юноша. Как ты считаешь, если бы сталь могла чувствовать, ей понравилось бы такое обращение? Хотя ты не получаешь от него удовольствия, ты способен оценить его необходимость. Сейчас ты — готовый инструмент, прошедший соответствующую обработку.
— О… может, ты и прав отчасти. Но что касается высокого качества, то не смеши меня, — в мысли Кита не было ни малейших следов шутки. — Ты ведь знаешь, как я там трусил,
— Это несущественно. Термин «готовый» использован вполне обдуманно, но он не означает и не подразумевает состояние совершенства, так как оно недостижимо. Я не советую тебе все забыть и не пытаюсь заставить тебя забыть, поскольку силы, находящиеся в моем распоряжении, не в состоянии справиться с твоим разумом. Будь уверен, что ничто из случившегося не будет раздражать тебя. Ведь хотя твой разум подвергся неслыханному напряжению, ты не поддался. Наоборот ты сохранил и привез информацию, которую нам, эрайзианам, никогда не удалось бы получить. Информация фактически явится средством спасения вашей Цивилизации.
— Я не могу поверить… то есть, не похоже… — Кит в смущении замолчал, стараясь собраться с мыслями. Информация была поистине ошеломляющей, но она должна быть и была достоверной!
— Да, юноша, все именно так. Хотя мы, эрайзиане, иногда делали весьма двусмысленные заявления, чтобы привести кое-кого к ошибочным выводам, ты знаешь, что мы не лжем.
— Хорошо. Я думал… Ментор, конечно, будет некоторое время занят, так что я спрошу тебя… Должно быть, они сняли с меня образец, несмотря на все мои усилия помешать им, и теперь направятся по моему следу. Так что, полагаю, мне все время надо держать надежную блокировку,
— Они не будут выслеживать тебя, Кристофер, и ты не нуждаешься в блокировке. Я сам позабочусь обо всем под руководством тех, кого ты знаешь как Ментора. Но время поджимает — я должен присоединиться к своим товарищам.
— Еще один вопрос. Черт возьми, Эвконидор, девчонки будут думать, что я струсил.
— Больше тебя ничего не волнует? — Эвконидор засмеялся. Вскоре эрайзианин исчез вместе с силовой сферой, и в разум Кита ворвались четыре шумные мысли.
— О, Кит, мы так рады! Мы пытались помочь, но они не допустили нас! Честное слово, Кит! О, если бы мы тоже были там!
— Стойте все! Назад! — Кит понял, что это была Кон, но совершенно иная Кон. — Изучи его, Кам, так, как никогда не изучала раньше. Если они сожгли хоть одну клеточку его разума, я найду Ментора и пересчитаю ему все зубы один за другим!
— И слушай, Кит! — теперь была столь же незнакомая Кэтрин, пылающая от гнева и все же заполняющая его разум с особой сестринской нежностью. — Если бы мы хоть что-нибудь узнали, что они сделали с тобой, то все эрайзиане, эддориане и дьяволы всех преисподних Вселенной не удержали бы нас. Поверь нам, Кит.
— Конечно, сестренка, у меня нет ни малейших сомнений. Ну ладно, хватит. Для меня вы лучше всех.
Кристофер знал — сестрам известно все, что произошло, до мельчайших подробностей. Но все же они считали, что он оказался на высоте положения. Их общим желанием было тоже оказаться там и действовать заодно с ним.
— Я не могу понять — почему вы пытаетесь винить себя за то, что случилось со мной. Вы не могли там быть, иначе все бы пропало. Конечно, вы все знаете — даже то, что я струсил.
— А, вот оно что! — одинаковые мысли о том, что все совершенно несущественно, появились одновременно, и Карен продолжила:
— Поскольку ты точно знал, чего ожидать, мы поражаемся, как тебе вообще удалось такое; вероятно, кроме тебя, никто бы так не смог. Оказавшись на Эддоре и увидев, что там творится, ты не сбежал. Поверь мне, братец, ты показал все лучшее, на что способен!
Кит был поражен. Но его настроение заметно исправилось. Девчонки… лучшие во Вселенной…
Ни одно из прелестных созданий не подозревало о том, что он знал совершенно точно: каждой из них вскоре предстояло пройти через такое же испытание. Но, что гораздо хуже, ему придется стоять в стороне и только беспомощно наблюдать.
Мог ли он сделать хоть что-нибудь? Нет.
А на Эддоре, после того, как было отбито эрайзианское нападение и восстановлен порядок, проводилось совещание Высшего Командования. Здесь не было двух существ одной формы, а некоторые постоянно изменяли свои мерзкие очертания. Все сосредоточились на решении внезапно вставшей перед ними проблемы; каждый размышлял над ней в одиночку и вместе с остальными. Бесполезно пытаться оценить всю сложность и убедительность их запутанных мыслей. Лучше отметим самые важные из них:
— Теперь все ясно с Икс-А-Иксом, которого так боялись плуранцы и калонианцы.
— Понятны неудача нашего работника на Фралле, причины его падения и других недавних серьезных промахов.
— Какие у нас глупые, совсем безмозглые подчиненные!
— Нас нужно было позвать с самого начала!
— Вам удалось проанализировать или хотя бы получить его образ — по крайней мере фрагмент?
— Нет.
— И я не смог. Совершенно ошеломляющее обстоятельство.
— Он эрайзианин или, по меньшей мере, эрайзианское создание. Ни один другой представитель Цивилизации не в состоянии совершить то, что удалось ему. И ни один эрайзианин, насколько мы их знаем.
— Они недавно создали что-то, пока не поддающееся визуализации…
— Сын Киннисона? Невероятно! Думаете, они обманули вас старым методом энергизации обычной плоти?
— Киннисон… его сын… Надрек… Ворсел… Тригонси… Что все это значит?
— Или, как мы теперь знаем, полностью вымышленный Икс-А-Икс.
— Мы должны проверить правильность нашего мышления, — решил совместный разум, — пересмотреть все теории и планы. Возможно, потребуются немедленные действия. Если бы у нас была подготовлена компетентная раса заместителей, ничего подобного не случилось бы, так как нас обо всем можно было вовремя информировать. Чтобы выправить ситуацию, пока она не усугубилась окончательно, и получить полную и свежую информацию, необходимо посетить совещание, которое в настоящее время проводится на Плуре.
Так они и сделали. Эддорианский разум быстро проник в зал совещаний на затопленном Плуре. Амфибиеподобные плуранцы, напоминающие невианцев в большей степени, чем любая другая раса, известная человеку, оживленно спорили, развалившись на мягких кушетках. Они обсуждали на более низком уровне тот же вопрос, над которым недавно размышляли эддориане.
Икс-А-Икс. Киннисон был легко захвачен, но тут же вырвался из ловушки, из которой казалось бы невозможно спастись. На него поставлена другая ловушка, но попадется ли он в нее, а если попадется, то удержит ли она его? Киннисон был — должен быть — Икс-А-Иксом. Нет, он не мог им быть, ведь одновременно произошло слишком много не связанных друг с другом событий. Киннисон, Надрек, Кларисса, Ворсел, Тригонси, даже сын Киннисона Кристофер — время от времени все они проявляли вспышки необъяснимой силы. Чаще всех Киннисон. Следует отметить, что начало длинного ряда босконских неудач совпало с появлением Киннисона среди линзменов.
Эрайзиане действовали своевременно. Едва эддорианские часовые поставили первый экран, как он был сокрушен мощной волной эрайзианской мысли. Не в первый раз массированные силы Эрайзии были брошены на укрепления Эддора, и эддориане уже многому научились, проведя исчерпывающие анализы наступательной и оборонительной техники эрайзиан. Поэтому эрайзианская атака бьша практически полностью остановлена во второй зоне обороны, пока Кит добрался до нее. Экран колыхался, отступал и возвращался на место, когда атака затихала.
Под действием огромной сосредоточенной эрайзианской силы экран ослабел прямо перед мчащимся спидстером. Несколько лучей выстрелили, но не достигли цели. Если эддориане не смогли прекратить своими главными экранами эрайзианскую атаку, то вряд ли им удастся защитить разумы своих артиллеристов. Небольшой корабль проскочил через ослабленный барьер и попал в центр непроницаемой эрайзианской мысленной сферы.
От шока при внезапном окончании битвы — при резком спаде максимальных усилий до нуля — Кит потерял сознание. Он лежал неподвижно в забытьи, постепенно перешедшем в глубокий сон. Пока спящий Кит пересекал в своем безынерционном корабле космос на полной крейсерской тяге, странная силовая сфера все еще обволакивала и защищала его.
Наконец Кит начал приходить в себя. Первой неясной мыслью было то, что он голоден; совсем проснувшись и все вспомнив, он схватился за рычаги.
— Отдыхай, юноша, и поешь, — сказал ему серьезный резонирующий псевдоголос. — Все идет так, как должно быть.
— Привет, Мен… Ба, да ведь это мой старый друг Эвконидор! Привет, дружище! Что скажешь хорошего? И зачем мне спать целую неделю, когда столько дел?
— Твоя часть работы, по крайней мере срочной, выполнена, причем очень хорошо.
— Спасибо… но… — промолвил Кит, густо покраснев.
— Не упрекай ни нас и ни себя, юноша. Лучше подумай и скажи, как сделать острый инструмент высокого качества.
— Нужен соответствующий сплав. Горячая обработка, а возможно, и холодная. Ковка… нагрев… охлаждение… отпуск…
— Достаточно, юноша. Как ты считаешь, если бы сталь могла чувствовать, ей понравилось бы такое обращение? Хотя ты не получаешь от него удовольствия, ты способен оценить его необходимость. Сейчас ты — готовый инструмент, прошедший соответствующую обработку.
— О… может, ты и прав отчасти. Но что касается высокого качества, то не смеши меня, — в мысли Кита не было ни малейших следов шутки. — Ты ведь знаешь, как я там трусил,
— Это несущественно. Термин «готовый» использован вполне обдуманно, но он не означает и не подразумевает состояние совершенства, так как оно недостижимо. Я не советую тебе все забыть и не пытаюсь заставить тебя забыть, поскольку силы, находящиеся в моем распоряжении, не в состоянии справиться с твоим разумом. Будь уверен, что ничто из случившегося не будет раздражать тебя. Ведь хотя твой разум подвергся неслыханному напряжению, ты не поддался. Наоборот ты сохранил и привез информацию, которую нам, эрайзианам, никогда не удалось бы получить. Информация фактически явится средством спасения вашей Цивилизации.
— Я не могу поверить… то есть, не похоже… — Кит в смущении замолчал, стараясь собраться с мыслями. Информация была поистине ошеломляющей, но она должна быть и была достоверной!
— Да, юноша, все именно так. Хотя мы, эрайзиане, иногда делали весьма двусмысленные заявления, чтобы привести кое-кого к ошибочным выводам, ты знаешь, что мы не лжем.
— Хорошо. Я думал… Ментор, конечно, будет некоторое время занят, так что я спрошу тебя… Должно быть, они сняли с меня образец, несмотря на все мои усилия помешать им, и теперь направятся по моему следу. Так что, полагаю, мне все время надо держать надежную блокировку,
— Они не будут выслеживать тебя, Кристофер, и ты не нуждаешься в блокировке. Я сам позабочусь обо всем под руководством тех, кого ты знаешь как Ментора. Но время поджимает — я должен присоединиться к своим товарищам.
— Еще один вопрос. Черт возьми, Эвконидор, девчонки будут думать, что я струсил.
— Больше тебя ничего не волнует? — Эвконидор засмеялся. Вскоре эрайзианин исчез вместе с силовой сферой, и в разум Кита ворвались четыре шумные мысли.
— О, Кит, мы так рады! Мы пытались помочь, но они не допустили нас! Честное слово, Кит! О, если бы мы тоже были там!
— Стойте все! Назад! — Кит понял, что это была Кон, но совершенно иная Кон. — Изучи его, Кам, так, как никогда не изучала раньше. Если они сожгли хоть одну клеточку его разума, я найду Ментора и пересчитаю ему все зубы один за другим!
— И слушай, Кит! — теперь была столь же незнакомая Кэтрин, пылающая от гнева и все же заполняющая его разум с особой сестринской нежностью. — Если бы мы хоть что-нибудь узнали, что они сделали с тобой, то все эрайзиане, эддориане и дьяволы всех преисподних Вселенной не удержали бы нас. Поверь нам, Кит.
— Конечно, сестренка, у меня нет ни малейших сомнений. Ну ладно, хватит. Для меня вы лучше всех.
Кристофер знал — сестрам известно все, что произошло, до мельчайших подробностей. Но все же они считали, что он оказался на высоте положения. Их общим желанием было тоже оказаться там и действовать заодно с ним.
— Я не могу понять — почему вы пытаетесь винить себя за то, что случилось со мной. Вы не могли там быть, иначе все бы пропало. Конечно, вы все знаете — даже то, что я струсил.
— А, вот оно что! — одинаковые мысли о том, что все совершенно несущественно, появились одновременно, и Карен продолжила:
— Поскольку ты точно знал, чего ожидать, мы поражаемся, как тебе вообще удалось такое; вероятно, кроме тебя, никто бы так не смог. Оказавшись на Эддоре и увидев, что там творится, ты не сбежал. Поверь мне, братец, ты показал все лучшее, на что способен!
Кит был поражен. Но его настроение заметно исправилось. Девчонки… лучшие во Вселенной…
Ни одно из прелестных созданий не подозревало о том, что он знал совершенно точно: каждой из них вскоре предстояло пройти через такое же испытание. Но, что гораздо хуже, ему придется стоять в стороне и только беспомощно наблюдать.
Мог ли он сделать хоть что-нибудь? Нет.
А на Эддоре, после того, как было отбито эрайзианское нападение и восстановлен порядок, проводилось совещание Высшего Командования. Здесь не было двух существ одной формы, а некоторые постоянно изменяли свои мерзкие очертания. Все сосредоточились на решении внезапно вставшей перед ними проблемы; каждый размышлял над ней в одиночку и вместе с остальными. Бесполезно пытаться оценить всю сложность и убедительность их запутанных мыслей. Лучше отметим самые важные из них:
— Теперь все ясно с Икс-А-Иксом, которого так боялись плуранцы и калонианцы.
— Понятны неудача нашего работника на Фралле, причины его падения и других недавних серьезных промахов.
— Какие у нас глупые, совсем безмозглые подчиненные!
— Нас нужно было позвать с самого начала!
— Вам удалось проанализировать или хотя бы получить его образ — по крайней мере фрагмент?
— Нет.
— И я не смог. Совершенно ошеломляющее обстоятельство.
— Он эрайзианин или, по меньшей мере, эрайзианское создание. Ни один другой представитель Цивилизации не в состоянии совершить то, что удалось ему. И ни один эрайзианин, насколько мы их знаем.
— Они недавно создали что-то, пока не поддающееся визуализации…
— Сын Киннисона? Невероятно! Думаете, они обманули вас старым методом энергизации обычной плоти?
— Киннисон… его сын… Надрек… Ворсел… Тригонси… Что все это значит?
— Или, как мы теперь знаем, полностью вымышленный Икс-А-Икс.
— Мы должны проверить правильность нашего мышления, — решил совместный разум, — пересмотреть все теории и планы. Возможно, потребуются немедленные действия. Если бы у нас была подготовлена компетентная раса заместителей, ничего подобного не случилось бы, так как нас обо всем можно было вовремя информировать. Чтобы выправить ситуацию, пока она не усугубилась окончательно, и получить полную и свежую информацию, необходимо посетить совещание, которое в настоящее время проводится на Плуре.
Так они и сделали. Эддорианский разум быстро проник в зал совещаний на затопленном Плуре. Амфибиеподобные плуранцы, напоминающие невианцев в большей степени, чем любая другая раса, известная человеку, оживленно спорили, развалившись на мягких кушетках. Они обсуждали на более низком уровне тот же вопрос, над которым недавно размышляли эддориане.
Икс-А-Икс. Киннисон был легко захвачен, но тут же вырвался из ловушки, из которой казалось бы невозможно спастись. На него поставлена другая ловушка, но попадется ли он в нее, а если попадется, то удержит ли она его? Киннисон был — должен быть — Икс-А-Иксом. Нет, он не мог им быть, ведь одновременно произошло слишком много не связанных друг с другом событий. Киннисон, Надрек, Кларисса, Ворсел, Тригонси, даже сын Киннисона Кристофер — время от времени все они проявляли вспышки необъяснимой силы. Чаще всех Киннисон. Следует отметить, что начало длинного ряда босконских неудач совпало с появлением Киннисона среди линзменов.