Страница:
К этому времени положение советских войск на юге значительно ухудшилось. 24 июля был сдан Ростов, и немецкие войска устремились к югу. После взятия немцами Ростова командующий войсками 17-й полевой армии генерал-лейтенант Руофф пригласил японского атташе на пролет взорванного моста и, вытянув руку в направлении Батайска, сказал: «Ворота на Кавказ открыты. Близится час, когда германские войска и войска вашего императора встретятся в Индии». 25 июля немецкие войска прорвали оборону Сталинградского фронта.
В середине августа 1942 года У. Черчилль лично прибыл в Москву, чтобы объяснить И.В. Сталину отсрочку открытия второго фронта. Переговоры между двумя руководителями порой принимали острый характер, но в конечном счете обе стороны подтвердили верность принципам антигитлеровской коалиции.
Вернувшись в Лондон после своей первой встречи со Сталиным в августе 1942 года, Черчилль в своём выступлении в палате общин 8 сентября 1942 года сказал: «Для России большое счастье, что в час ее страданий во главе её стоит этот великий твердый полководец. Сталин является крупной и сильной личностью, соответствующей тем бурным временам, в которых ему приходится жить».
Тем временем советские войска оказывали упорное сопротивление наступавшему врагу. К концу августа немецко-фашистские войска прорвались к Сталинграду, затем вышли к Волге и продвинулись к Кавказскому хребту. На Эльбрусе был водружен немецкий флаг со свастикой. В своей личной беседе с Молотовым в августе 1942 года, которую невольно услышал переводчик Бережков, Сталин не исключал возможность временной оккупации германо-японскими войсками всей советской территории и эмиграции правительства СССР в Индию. Однако героическое сопротивление советских войск в Сталинграде и на подступах к Кавказскому хребту остановило продвижение захватчиков. В Сталинграде упорные бои шли за каждый квартал, за каждый дом, за каждый заводской цех.
Хотя союзники оказывали помощь СССР, в том числе и северным маршрутом, отсутствие второго фронта сказывалось на тяжелом положении советских войск, по-прежнему отражавших главный удар агрессоров. Отвечая 3 октября 1942 года на вопрос московского корреспондента американского агентства Ассошиэйтед Пресс Кэссиди («Какое место в советской оценке текущего положения занимает возможность второго фронта?»), И.В. Сталин ответил: «Очень важное, – можно сказать, – первостепенное». На другой вопрос Кэссиди («Насколько эффективна помощь союзников Советскому Союзу и что можно было бы сделать, чтобы расширить и улучшить эту помощь?»), Сталин отвечал: «В сравнении с той помощью, которую оказывает союзникам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы немецко-фашистских войск, – помощь союзников Советскому Союзу пока еще малоэффективна. Для расширения и улучшения этой помощи требуется лишь одно: полное и своевременное выполнение союзниками их обязательств».
Нет сомнения, что поставки по ленд-лизу помогали Красной армии. Беседуя с Куманевым, А.И. Микоян говорил: «Представьте, например, армию, оснащенную всем необходимым, хорошо обученную, но воины которой недостаточно накормлены или того хуже. Какие это будут вояки? И вот когда к нам стали поступать американская тушенка, комбижир, яичный порошок, мука, другие продукты, какие сразу весомые дополнительные калории получили наши солдаты! И не только солдаты: кое-что перепадало и тылу. Или возьмем поставки автомобилей. Ведь мы получили около 400 тысяч первоклассных по тому времени машин типа «Студебеккер», «Форд», легковые «виллисы» и амфибии. Вся наша армия оказалась на колесах, и каких колесах! В результате повысилась ее маневренность и заметно возросли темпы наступления… Без ленд-лиза мы бы наверняка еще год-полтора провоевали».
В то же время военные поставки из США за все время войны далеко не обеспечили всего объема вооружений, необходимого Красной армии (7509 орудий, 14 018 самолетов, танков и САУ – 6903). Удельный вес боевой техники, направленной союзниками Советской стране, относительно отечественного оборонного производства был невелик. По орудиям это соотношение составило 1,4 %, по самолетам – 9,8 %, по танкам и САУ – 6,2 %, по автоматам – 1,4 %, по пистолетам – 0,8 %, по снарядам – 0,6 %, по минам – 0,1 %. Лишь благодаря тому, что в годы сталинских довоенных пятилеток на востоке страны была создана мощная индустриальная база, а в первые месяцы войны была совершена поразительная по своим масштабам и организованности эвакуация промышленности, советское военное производство сумело быстро увеличить выпуск вооружений в первые полтора года войны. Военная продукция на Урале за 1942 год выросла в 5 раз, в Поволжье – в 9 раз и в Западной Сибири – в 27 раз.
Несмотря на огромные потери боевой техники в первые месяцы войны, советская оборонная промышленность сумела не только компенсировать этот урон, но и во многом преодолеть количественное и качественное отставание в вооружениях, существовавшее к 22 июня 1941 года.
В 1942 году советская промышленность выпустила 25,4 тысячи самолетов, 24,7 тысячи танков и 34 тысячи средних и тяжелых артиллерийских орудий против 14,7 тысячи самолетов, 9,3 тысячи танков и 12 тысяч средних и тяжелых танков, произведенных в Германии. К середине ноября 1942 года общая численность действующей армии составляла 6124 тысячи человек. На ее вооружении имелось 77 734 орудий и минометов, 6956 танков и самоходно-артиллерийских установок, 3254 боевых самолета. К этому же времени общая численность войск Германии и ее союзников составляла 6144 тысячи человек. Они имели свыше 70 тысяч орудий и минометов, 6600 танков и 3500 боевых самолетов. Так был о достигнуто приблизительное равновесие между Красной армией и немецко-фашистскими войсками в живой силе и технике.
19-20 ноября 1942 года в точном соответствии с планом началось наступление Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов. Группировка немецко-фашистских войск в Сталинграде и вокруг него, численностью в 330 тысяч человек, оказалась окруженной. После долгих и тяжелых боев Сталинград был взят, окруженные немецко-фашистские войска были разбиты или взяты в плен, а Красная армия отбросила врага от Волги и Кавказского хребта. По оценке Г. К. Жукова, «общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги, Сталинграда составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий, 12 тысяч орудий и минометов. Такие потери сил и средств катастрофически отразились на общей стратегической обстановке и до основания потрясли всю военную машину гитлеровской Германии».
Типпельскирх писал, что катастрофа под Сталинградом «потрясла немецкую армию и немецкий народ… Там произошло нечто непостижимое, не пережитое с 1806 года – гибель окруженной противником армии». Генерал Бутлар писал: «Германия не просто проиграла битву и потеряла испытанную в боях армию, она потеряла ту славу, которую она приобрела в начале войны и которая уже начала меркнуть в боях под Москвой зимой 1941 года. Это была потеря, которая в самом скором времени должна была исключительно отрицательно повлиять на весь ход войны и в первую очередь поколебать внешнеполитические позиции Германии». В Германии был объявлен трехдневный траур по погибшим.
В конце января 1943 года в Касабланке (Марокко) состоялась конференция президента США Ф.Д. Рузвельта и премьер-министра Великобритании У. Черчилля. Выступая на пресс-конференции в Касабланке 24 января 1943 года, президент Рузвельт заявил о намерении воевать с Германией и ее союзниками до их безоговорочной капитуляции. Историк Н.Н. Яковлев справедливо расценил, что «победы Красной Армии в зимней кампании побудили его (Рузвельта) сделать эффектный жест. Президент поддержал наступление Красной Армии декларацией о решимости США вести войну до победного конца». Р. Шервуд писал: «Когда 31 января Рузвельт вернулся в Вашингтон, битва за Сталинград закончилась… Теперь для многих оптимистов путь к победе представлялся в виде широкого гладкого шоссе, на котором все стрелки указывали в одном направлении, и уже начались споры по поводу выражения «безоговорочная капитуляция».
В своем послании от 5 февраля 1943 года Рузвельт писал Сталину: «В качестве Главнокомандующего вооруженными силами Соединенных Штатов Америки я поздравляю Вас с блестящей победой Ваших войск у Сталинграда, одержанной под Вашим верховным командованием. Сто шестьдесят два дня эпической борьбы за город, борьбы, которая навсегда прославила Ваше имя, а также решающий результат, который все американцы празднуют сегодня, будут одной из самых прекрасных глав в этой войне народов, объединившихся против нацизма и его подражателей. Командиры и бойцы Ваших войск на фронте, мужчины и женщины, которые поддерживали их, работая на заводах и на полях, объединились не только для того, чтобы покрыть славой оружие своей страны, но и для того, чтобы своим примером вызвать среди всех Объединенных Наций новую решимость приложить всю знергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага».
Позднее, в мае 1944 года, Рузвельт направил Сталинграду грамоту, в которой говорилось: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны Союзных Наций против сил агрессии».
Свои поздравления Сталину в связи с победой под Сталинградом направил и Уинстон Черчилль. В ноябре 1943 года, во время Тегеранской конференции, он вручил И.В. Сталину почетный меч – дар короля Великобритании Георга VI гражданам Сталинграда в ознаменование победы над немецко-фашистскими войсками.
Английский журналист Ричард Сквайрс писал тогда: «Армия русских, их железное упорство, ее боевой дух и непреклонная воля уже давно вызывали восхищение и энтузиазм у наших солдат, но, узнав о победе на Волге, мы испытали также и чувство колоссального облегчения… Весть о Сталинграде была первой вестью, знаменующей решительную победу над фашистской Германией. Мы понимали, что герои Сталинграда борются не только за Россию, но и за всю Европу, стонущую под игом нацизма, и за нас, англичан».
Поль Корбье, один из руководителей французских партизан в департаменте Эн, вспоминал: «Сталинград! Озаряются счастьем лица, повсюду радость. Во Франции, во всем мире вера превращается в уверенность». После войны свыше 30 городов Франции, включая Париж, переименовали площади и улицы в честь Сталинграда. В Польше именем Сталинграда были названы улицы, площади и парки в 160 городах и поселках.
Оценивая значение Сталинградской битвы, Шервуд писал: «Завершение грандиозной русской победы в Сталинграде изменило всю картину войны и перспективы ближайшего будущего. В результате одной битвы – которая по времени и невероятному количеству потерь была фактически равна отдельной крупной войне, – Россия стала в ряды великих мировых держав, на что она давно имела право по характеру и численности своего населения».
Глава 22
В середине августа 1942 года У. Черчилль лично прибыл в Москву, чтобы объяснить И.В. Сталину отсрочку открытия второго фронта. Переговоры между двумя руководителями порой принимали острый характер, но в конечном счете обе стороны подтвердили верность принципам антигитлеровской коалиции.
Вернувшись в Лондон после своей первой встречи со Сталиным в августе 1942 года, Черчилль в своём выступлении в палате общин 8 сентября 1942 года сказал: «Для России большое счастье, что в час ее страданий во главе её стоит этот великий твердый полководец. Сталин является крупной и сильной личностью, соответствующей тем бурным временам, в которых ему приходится жить».
Тем временем советские войска оказывали упорное сопротивление наступавшему врагу. К концу августа немецко-фашистские войска прорвались к Сталинграду, затем вышли к Волге и продвинулись к Кавказскому хребту. На Эльбрусе был водружен немецкий флаг со свастикой. В своей личной беседе с Молотовым в августе 1942 года, которую невольно услышал переводчик Бережков, Сталин не исключал возможность временной оккупации германо-японскими войсками всей советской территории и эмиграции правительства СССР в Индию. Однако героическое сопротивление советских войск в Сталинграде и на подступах к Кавказскому хребту остановило продвижение захватчиков. В Сталинграде упорные бои шли за каждый квартал, за каждый дом, за каждый заводской цех.
Хотя союзники оказывали помощь СССР, в том числе и северным маршрутом, отсутствие второго фронта сказывалось на тяжелом положении советских войск, по-прежнему отражавших главный удар агрессоров. Отвечая 3 октября 1942 года на вопрос московского корреспондента американского агентства Ассошиэйтед Пресс Кэссиди («Какое место в советской оценке текущего положения занимает возможность второго фронта?»), И.В. Сталин ответил: «Очень важное, – можно сказать, – первостепенное». На другой вопрос Кэссиди («Насколько эффективна помощь союзников Советскому Союзу и что можно было бы сделать, чтобы расширить и улучшить эту помощь?»), Сталин отвечал: «В сравнении с той помощью, которую оказывает союзникам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы немецко-фашистских войск, – помощь союзников Советскому Союзу пока еще малоэффективна. Для расширения и улучшения этой помощи требуется лишь одно: полное и своевременное выполнение союзниками их обязательств».
Нет сомнения, что поставки по ленд-лизу помогали Красной армии. Беседуя с Куманевым, А.И. Микоян говорил: «Представьте, например, армию, оснащенную всем необходимым, хорошо обученную, но воины которой недостаточно накормлены или того хуже. Какие это будут вояки? И вот когда к нам стали поступать американская тушенка, комбижир, яичный порошок, мука, другие продукты, какие сразу весомые дополнительные калории получили наши солдаты! И не только солдаты: кое-что перепадало и тылу. Или возьмем поставки автомобилей. Ведь мы получили около 400 тысяч первоклассных по тому времени машин типа «Студебеккер», «Форд», легковые «виллисы» и амфибии. Вся наша армия оказалась на колесах, и каких колесах! В результате повысилась ее маневренность и заметно возросли темпы наступления… Без ленд-лиза мы бы наверняка еще год-полтора провоевали».
В то же время военные поставки из США за все время войны далеко не обеспечили всего объема вооружений, необходимого Красной армии (7509 орудий, 14 018 самолетов, танков и САУ – 6903). Удельный вес боевой техники, направленной союзниками Советской стране, относительно отечественного оборонного производства был невелик. По орудиям это соотношение составило 1,4 %, по самолетам – 9,8 %, по танкам и САУ – 6,2 %, по автоматам – 1,4 %, по пистолетам – 0,8 %, по снарядам – 0,6 %, по минам – 0,1 %. Лишь благодаря тому, что в годы сталинских довоенных пятилеток на востоке страны была создана мощная индустриальная база, а в первые месяцы войны была совершена поразительная по своим масштабам и организованности эвакуация промышленности, советское военное производство сумело быстро увеличить выпуск вооружений в первые полтора года войны. Военная продукция на Урале за 1942 год выросла в 5 раз, в Поволжье – в 9 раз и в Западной Сибири – в 27 раз.
Несмотря на огромные потери боевой техники в первые месяцы войны, советская оборонная промышленность сумела не только компенсировать этот урон, но и во многом преодолеть количественное и качественное отставание в вооружениях, существовавшее к 22 июня 1941 года.
В 1942 году советская промышленность выпустила 25,4 тысячи самолетов, 24,7 тысячи танков и 34 тысячи средних и тяжелых артиллерийских орудий против 14,7 тысячи самолетов, 9,3 тысячи танков и 12 тысяч средних и тяжелых танков, произведенных в Германии. К середине ноября 1942 года общая численность действующей армии составляла 6124 тысячи человек. На ее вооружении имелось 77 734 орудий и минометов, 6956 танков и самоходно-артиллерийских установок, 3254 боевых самолета. К этому же времени общая численность войск Германии и ее союзников составляла 6144 тысячи человек. Они имели свыше 70 тысяч орудий и минометов, 6600 танков и 3500 боевых самолетов. Так был о достигнуто приблизительное равновесие между Красной армией и немецко-фашистскими войсками в живой силе и технике.
19-20 ноября 1942 года в точном соответствии с планом началось наступление Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов. Группировка немецко-фашистских войск в Сталинграде и вокруг него, численностью в 330 тысяч человек, оказалась окруженной. После долгих и тяжелых боев Сталинград был взят, окруженные немецко-фашистские войска были разбиты или взяты в плен, а Красная армия отбросила врага от Волги и Кавказского хребта. По оценке Г. К. Жукова, «общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги, Сталинграда составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий, 12 тысяч орудий и минометов. Такие потери сил и средств катастрофически отразились на общей стратегической обстановке и до основания потрясли всю военную машину гитлеровской Германии».
Типпельскирх писал, что катастрофа под Сталинградом «потрясла немецкую армию и немецкий народ… Там произошло нечто непостижимое, не пережитое с 1806 года – гибель окруженной противником армии». Генерал Бутлар писал: «Германия не просто проиграла битву и потеряла испытанную в боях армию, она потеряла ту славу, которую она приобрела в начале войны и которая уже начала меркнуть в боях под Москвой зимой 1941 года. Это была потеря, которая в самом скором времени должна была исключительно отрицательно повлиять на весь ход войны и в первую очередь поколебать внешнеполитические позиции Германии». В Германии был объявлен трехдневный траур по погибшим.
В конце января 1943 года в Касабланке (Марокко) состоялась конференция президента США Ф.Д. Рузвельта и премьер-министра Великобритании У. Черчилля. Выступая на пресс-конференции в Касабланке 24 января 1943 года, президент Рузвельт заявил о намерении воевать с Германией и ее союзниками до их безоговорочной капитуляции. Историк Н.Н. Яковлев справедливо расценил, что «победы Красной Армии в зимней кампании побудили его (Рузвельта) сделать эффектный жест. Президент поддержал наступление Красной Армии декларацией о решимости США вести войну до победного конца». Р. Шервуд писал: «Когда 31 января Рузвельт вернулся в Вашингтон, битва за Сталинград закончилась… Теперь для многих оптимистов путь к победе представлялся в виде широкого гладкого шоссе, на котором все стрелки указывали в одном направлении, и уже начались споры по поводу выражения «безоговорочная капитуляция».
В своем послании от 5 февраля 1943 года Рузвельт писал Сталину: «В качестве Главнокомандующего вооруженными силами Соединенных Штатов Америки я поздравляю Вас с блестящей победой Ваших войск у Сталинграда, одержанной под Вашим верховным командованием. Сто шестьдесят два дня эпической борьбы за город, борьбы, которая навсегда прославила Ваше имя, а также решающий результат, который все американцы празднуют сегодня, будут одной из самых прекрасных глав в этой войне народов, объединившихся против нацизма и его подражателей. Командиры и бойцы Ваших войск на фронте, мужчины и женщины, которые поддерживали их, работая на заводах и на полях, объединились не только для того, чтобы покрыть славой оружие своей страны, но и для того, чтобы своим примером вызвать среди всех Объединенных Наций новую решимость приложить всю знергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага».
Позднее, в мае 1944 года, Рузвельт направил Сталинграду грамоту, в которой говорилось: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны Союзных Наций против сил агрессии».
Свои поздравления Сталину в связи с победой под Сталинградом направил и Уинстон Черчилль. В ноябре 1943 года, во время Тегеранской конференции, он вручил И.В. Сталину почетный меч – дар короля Великобритании Георга VI гражданам Сталинграда в ознаменование победы над немецко-фашистскими войсками.
Английский журналист Ричард Сквайрс писал тогда: «Армия русских, их железное упорство, ее боевой дух и непреклонная воля уже давно вызывали восхищение и энтузиазм у наших солдат, но, узнав о победе на Волге, мы испытали также и чувство колоссального облегчения… Весть о Сталинграде была первой вестью, знаменующей решительную победу над фашистской Германией. Мы понимали, что герои Сталинграда борются не только за Россию, но и за всю Европу, стонущую под игом нацизма, и за нас, англичан».
Поль Корбье, один из руководителей французских партизан в департаменте Эн, вспоминал: «Сталинград! Озаряются счастьем лица, повсюду радость. Во Франции, во всем мире вера превращается в уверенность». После войны свыше 30 городов Франции, включая Париж, переименовали площади и улицы в честь Сталинграда. В Польше именем Сталинграда были названы улицы, площади и парки в 160 городах и поселках.
Оценивая значение Сталинградской битвы, Шервуд писал: «Завершение грандиозной русской победы в Сталинграде изменило всю картину войны и перспективы ближайшего будущего. В результате одной битвы – которая по времени и невероятному количеству потерь была фактически равна отдельной крупной войне, – Россия стала в ряды великих мировых держав, на что она давно имела право по характеру и численности своего населения».
Глава 22
Советский строй в годы войны
Попытки немецко-фашистских войск изменить ход войны с помощью контрнаступления под Харьковым весной 1943 года, а затем – мощного наступления на Курской дуге летом 1943 года провалились. По словам Василевского, «почти двухмесячная Курская битва завершилась убедительной победой Советских Вооруженных Сил». По оценке Жукова, «общие потери вражеских войск за это время составили более 500 тысяч человек, около 1500 танков, в том числе большое количество «тигров», «пантер», 3 тысячи орудий и большое количество самолетов. Эти потери фашистское руководство уже не могло восполнить никакими тотальными мероприятиями». В своем докладе 6 ноября 1943 года Сталин так оценил значение Курской битвы: «Если битва под Сталинградом предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под Курском поставила ее перед катастрофой». В этом же докладе Сталин заявил: «Истекший год – от 25-й до 26-й годовщины Октября – является переломным годом Отечественной войны».
«Переломный» характер этого года проявился в том, что после Сталинградской и Курской битв Красная армия смогла взять инициативу в свои руки и постоянно наступать. Несмотря на то что союзники вновь нарушили свои обязательства по второму фронту и он не был открыт и в 1943 году, Красная армия сумела добиться новых успехов на основном театре боевых действий Второй мировой войны в одиночку. Второй фронт, который руководители США и Великобритании обещали открыть в 1942 году, а затем в 1943 году, возник лишь в июне 1944 года. Разумеется, угроза появления второго фронта отвлекала силы Германии. Нет сомнения и в том, что военные действия в Ливии и Тунисе, а затем в Италии также заставляли Германию и Италию не посылать часть своих войск на советско-германский фронт. Большое значение имели действия китайских и американских войск против армий Японии в Китае и в бассейне Тихого океана. Партизанская война в Югославии также отвлекала немалые силы германских войск. И все же все эти театры военных действий были второстепенными. Подавляющая часть вооруженных сил Германии и ее союзников была задействована на советско-германском фронте.
Об этом свидетельствуют факты из книги академика РАН Г.А. Куманева «Подвиг и подлог». Куманев писал: «В течение войны против Красной Армии действовало в среднем до 70 % дивизий фашистских армий, из четырех солдат верхмахта трое постоянно воевали на советско-германском фронте и лишь один – на Западном… На советско-германском фронте в наиболее тяжелое для СССР время находилось и большинство войск союзников Германии: 37 дивизий в июне 1941 года, 72,5 дивизии – в ноябре 1942 года. В этот же период на других театрах мировой войны (в Северной Африке, а затем в Сицилии) имелось не более 8-9 дивизий союзников Третьего рейха…. Протяженность (советско-германского фронта) составляла от 3000 до 6200 км, тогда как протяженность Североафриканского и Итальянского фронтов не превышала 300-350 км, Западного – 800 км. Из 1418 дней и ночей существования советско-германского фронта активные действия продолжались здесь 1320 суток, тогда как на Западноевропейском – 293, на Североафриканском – 309 и на Итальянском – 492. Из общего числа людских потерь, которые понесла немецко-фашистская армия во Второй мировой войне, более 73 % приходится на Восточный фронт». Куманев указывал также на то, что на советско-германском фронте Германия и ее союзники потеряли свыше 75 % своей авиации, 74 % своей артиллерии, 75 % своих танков и штурмовых орудий.
Переломный год войны и ее отечественный характер были подчеркнуты рядом мероприятий советского правительства, направленных на укрепление сплоченности всего народа в его борьбе против немецко-фашистских захватчиков. Были введены погоны, существовавшие в дореволюционной армии, и ордена, названные в честь выдающихся полководцев России и Украины (Александра Невского, Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова, Богдана Хмельницкого). Ряд боевых операций («Багратион», «Кутузов», «Полководец Румянцев») были названы в честь великих российских полководцев. Были созданы суворовские и нахимовские военные училища. Новым свидетельством стремления советского государства положить конец пережиткам гражданских войн и нигилистической политики в отношении духовных традиций народа стала встреча И.В. Сталина и В.М. Молотова 4 сентября 1943 года с ведущими иерархами русской православной церкви. В ходе встречи было принято решение о проведении Поместного Собора с целью избрания Патриарха и Священного Синода.
Отказ в 1943 году от использования «Интернационала» в качестве гимна СССР и создание нового «Гимна Советского Союза», в котором отмечалась роль «Великой Руси» в сплочении народов «Отечества», лишний раз свидетельствовали о стремлении Советского государства подчеркнуть неразрывность исторической традиции нашей страны.
В то же время эти перемены не означали отречения советского государства от коммунистической идеологии. Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков), ее Центральный комитет, во главе которого находился ее Генеральный секретарь И.В. Сталин, по-прежнему играла ведущую идейно-политическую и организационную роль в Советской стране. Директивы руководства ВКП(б), подготовленные при участии И.В. Сталина и изложенные им в речи 3 июля 1941 года, с первых же дней войны призвали страну к отпору врагу. В центре и на местах партийные организации с усиленной энергии осуществляли руководство страной, особенно в военной и военно-промышленной сфере.
Членами военных советов фронтов и армий становились профессиональные партийные работники. В первые же месяцы войны в действующую армию ушло 54 члена и кандидата в члены ЦК, 8800 секретарей обкомов, горкомов и райкомов партии. Они стали ведущими политработниками в командном составе Красной армии. Многие политруки становились во главе ожесточенных боев и гибли на полях сражений. Клич «Коммунисты, вперед!», с которым обращались к красноармейцам перед началом атаки, означал на практике то, что каждый второй погибший на фронте был коммунистом.
Число членов партии в действующей армии постоянно росло. К началу войны в рядах ВКП(б) было около полумиллиона коммунистов, а уже к декабрю 1941 года их было около 1200 тысяч. При этом около полумиллиона коммунистов уже погибло в боях с июня по декабрь 1941 года. Как отмечал генерал-лейтенант В.М. Ломов в ходе беседы за круглым столом в редакции газеты «Правда» в апреле 2005 года, за годы войны «в партию вступило более 8 миллионов человек, а составляла она к концу войны 5 миллионов 340 тысяч. Около 60 % состава ВКП(б) находилось в армии. К концу войны каждый четвертый красноармеец стал членом ВКП(б). Нельзя даже представить себе, что победа могла быть достигнута без коммунистов, сражавшихся на всех фронтах Великой войны».
Несмотря на то что войска гитлеровской Германии продолжали оказывать упорное сопротивление вплоть до самых последних дней войны, Красная армия сумела удерживать инициативу вплоть до конца боевых действий в Европе в мае 1945 года. В своем выступлении 9 февраля 1946 года Сталин имел основание заявить: «После блестящих побед Красной Армии под Москвой и Сталинградом, под Курском и Белгородом, под Киевом и Кировоградом, под Минском и Бобруйском, под Ленинградом и Таллином, под Яссами и Львовом, на Висле и Немане, на Дунае и Одере, под Веной и Берлином, – после всего этого нельзя не признать, что Красная Армия является первоклассной армией, у которой можно было бы поучиться многому».
Несмотря на то что в ходе наступления войска любой армии несут больше потерь, чем в ходе обороны, а Красная Армия на протяжении 2,5 из почти 4 лет Великой Отечественной войны вела наступательные операции против хорошо организованной обороны противника, ее потери лишь ненамного превышали число потерь вооруженных сил Германии и ее союзников, сражавшихся против СССР. На основе подсчетов, осуществленных специальными комиссиями Генштаба Министерства обороны СССР и Отделения истории АН СССР с привлечением ранее закрытых статистических данных, в 1990 году было установлено, что человеческие жертвы в Вооруженных силах СССР, а также пограничных и внутренних войсках страны в ходе Великой Отечественной войны составили 8 миллионов 668 тысяч 400 человек. Как писал Г.А. Куманев, безвозвратные потери «вооруженных сил гитлеровской Германии, всех ее союзников и различных военизированных формирований из числа иностранных граждан, принимавших участие в войне против СССР… составили 8 миллионов 649 тысяч 500 человек».
При этом Г.А. Куманев указывает на то, что «превышение безвозвратных потерь Красной Армии по сравнению с теми же потерями противника в немалой степени связано и с тем, что из 4 миллионов 126 тысяч взятых в плен советскими войсками военнослужащих фашистского блока в плену от ран и болезней умерло 580 тысяч 548 человек, а остальные вернулись домой. Из фашистского же плена, куда попало, по отечественным документам, 4 миллиона 559 тысяч военнослужащих Красной Армии (по немецким данным, даже от 5 миллионов 200 тысяч до 5 миллионов 700 тысяч), вернулось на Родину только 1 миллион 836 тысяч человек. Остальные в своем большинстве погибли в плену от рук фашистских палачей в результате их сознательного массового истребления расстрелами, голодом, холодом, истязаниями. Но если бы советские власти, со своей стороны, тоже бы уничтожили 2,5-3 миллиона попавших в плен военнослужащих противника, то каково бы оказалось тогда соотношение этих безвозвратных демографических потерь? Разумеется, далеко не в пользу немецко-фашистских захватчиков».
Советское правительство постоянно принимало действенные меры для того, чтобы сократить потери среди военнослужащих. Как отмечала Н.И. Кондакова в своей статье «Государственная социальная политика в условиях войны», опубликованной в коллективной монографии «Социология великой Победы», «в условиях начавшейся кровопролитной войны в фокусе всей жизни государства и общества стали действующая армия, фронт.
Отсюда и главными объектами социального обеспечения стала Красная Армия, ее личный состав». Одним из проявлений этого стал приказ И.В. Сталина № 281 «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу». Этот приказ приравнивал спасение раненых к боевому подвигу. За вынос с поля боя 15 раненых с оружием санитар и носильщик награждались медалью «За боевые заслуги» или «За отвагу»; за вынос 25 раненых – орденом Красной Звезды, 40 – орденом Красного Знамени, 80 – орденом Ленина. За вынос 100 раненых санитару и носильщику присваивали звание Героя Советского Союза. Факты о стремлении сохранить жизнь каждого раненого бойца опровергают ложь о том, что советское руководство не считалось с гибелью людей на фронтах и «заваливало трупами» немцев.
Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б)от 3 октября 1941 года были созданы областные, краевые и республиканские комитеты помощи по обслуживанию больных и раненых бойцов и командиров Красной армии. Это способствовало улучшению их обслуживания. В результате за годы войны госпитали СССР возвратили в строй более 7 миллионов воинов, что составляло 71 % раненых и 91 % больных солдат и офицеров.
Победа была обеспечена также перевесом, достигнутым СССР в области вооружений. В своем выступлении 9 февраля 1946 года Сталин обратил внимание и на создание страной накануне войны оборонного потенциала, позволившего СССР разбить гитлеровские войска. Сталин характеризовал период развития с 1928 по 1941 год как «деятельность Коммунистической партии в области подготовки нашей страны к активной обороне». Он подчеркивал, что «небывалый рост производства» за эти годы «нельзя считать простым и обычным развитием страны от отсталости к прогрессу. Это был скачок, при помощи которого наша Родина превратилась из отсталой страны в передовую, из аграрной – в индустриальную». Сталин подчеркивал, что это превращение было достигнуто «при помощи советской политики индустриализации страны, … при помощи политики коллективизации сельского хозяйства». Победа служила доказательством правоты сталинского курса на осуществление глубокой и быстрой революции сверху.
В этом же выступлении Сталин подчеркивал: «Партия сумела добиться таких успехов, которые дали ей возможность не только снабжать фронт в достаточном количестве артиллерией, пулеметами, винтовками, самолетами, танками, боеприпасами, но и накоплять резервы. При этом известно, что наше вооружение по качеству не только не уступало немецкому, но в общем даже превосходило его. Известно, что наша танковая промышленность в течение последних трех лет войны производила ежегодно в среднем более 30 тысяч танков, самоходов и бронемашин. Известно далее, что наша авиационная промышленность производила за тот же период ежегодно до 40 тысяч самолетов. Известно также, что наша артиллерийская промышленность производила за тот же период ежегодно до 120 тысяч орудий всех калибров, до 450 тысяч ручных и станковых пулеметов, свыше 3 миллионов винтовок и около 2 миллионов автоматов. Известно, наконец, что наша минометная промышленность за период 1942-1944 годов производила ежегодно в среднем до 100 тысяч минометов… Известно… что в одном только 1944 году было произведено свыше 240 миллионов снарядов, бомб и мин и 7 миллиардов 400 миллионов патронов… Картина снабжения Красной Армии вооружением и боеприпасами… не похожа на ту картину, которую представляло снабжение нашей армии в период Первой мировой войны, когда фронт испытывал хронический недостаток в артиллерии и снарядах, когда армия воевала без танков и авиации, когда на каждую тройку солдат выдавалась одна винтовка».
Отставание по количеству и качеству вооружений Красной армии от германской армии и ее союзников, существовавшее в июне 1941 года, было преодолено в тяжелые годы войны. И это свидетельствовало о превосходстве советской общественной организации над германской.
Анализируя причины побед Красной армии по случаю ее 25-летия, Сталин в своем приказе от 23 февраля 1943 года обращал особое внимание на тот вклад, который внес в победы Красной армии советский тыл: «Гитлеровская Германия, заставившая работать на себя военную промышленность Европы, до последнего времени имела превосходство против Советского Союза в технике и прежде всего в танках и самолетах. В этом было ее преимущество. Но за двадцать месяцев войны положение изменилось. Благодаря самоотверженному труду рабочих, работниц, инженеров и техников военной промышленности СССР за время войны выросло производство танков, самолетов, орудий».
«Переломный» характер этого года проявился в том, что после Сталинградской и Курской битв Красная армия смогла взять инициативу в свои руки и постоянно наступать. Несмотря на то что союзники вновь нарушили свои обязательства по второму фронту и он не был открыт и в 1943 году, Красная армия сумела добиться новых успехов на основном театре боевых действий Второй мировой войны в одиночку. Второй фронт, который руководители США и Великобритании обещали открыть в 1942 году, а затем в 1943 году, возник лишь в июне 1944 года. Разумеется, угроза появления второго фронта отвлекала силы Германии. Нет сомнения и в том, что военные действия в Ливии и Тунисе, а затем в Италии также заставляли Германию и Италию не посылать часть своих войск на советско-германский фронт. Большое значение имели действия китайских и американских войск против армий Японии в Китае и в бассейне Тихого океана. Партизанская война в Югославии также отвлекала немалые силы германских войск. И все же все эти театры военных действий были второстепенными. Подавляющая часть вооруженных сил Германии и ее союзников была задействована на советско-германском фронте.
Об этом свидетельствуют факты из книги академика РАН Г.А. Куманева «Подвиг и подлог». Куманев писал: «В течение войны против Красной Армии действовало в среднем до 70 % дивизий фашистских армий, из четырех солдат верхмахта трое постоянно воевали на советско-германском фронте и лишь один – на Западном… На советско-германском фронте в наиболее тяжелое для СССР время находилось и большинство войск союзников Германии: 37 дивизий в июне 1941 года, 72,5 дивизии – в ноябре 1942 года. В этот же период на других театрах мировой войны (в Северной Африке, а затем в Сицилии) имелось не более 8-9 дивизий союзников Третьего рейха…. Протяженность (советско-германского фронта) составляла от 3000 до 6200 км, тогда как протяженность Североафриканского и Итальянского фронтов не превышала 300-350 км, Западного – 800 км. Из 1418 дней и ночей существования советско-германского фронта активные действия продолжались здесь 1320 суток, тогда как на Западноевропейском – 293, на Североафриканском – 309 и на Итальянском – 492. Из общего числа людских потерь, которые понесла немецко-фашистская армия во Второй мировой войне, более 73 % приходится на Восточный фронт». Куманев указывал также на то, что на советско-германском фронте Германия и ее союзники потеряли свыше 75 % своей авиации, 74 % своей артиллерии, 75 % своих танков и штурмовых орудий.
Переломный год войны и ее отечественный характер были подчеркнуты рядом мероприятий советского правительства, направленных на укрепление сплоченности всего народа в его борьбе против немецко-фашистских захватчиков. Были введены погоны, существовавшие в дореволюционной армии, и ордена, названные в честь выдающихся полководцев России и Украины (Александра Невского, Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова, Богдана Хмельницкого). Ряд боевых операций («Багратион», «Кутузов», «Полководец Румянцев») были названы в честь великих российских полководцев. Были созданы суворовские и нахимовские военные училища. Новым свидетельством стремления советского государства положить конец пережиткам гражданских войн и нигилистической политики в отношении духовных традиций народа стала встреча И.В. Сталина и В.М. Молотова 4 сентября 1943 года с ведущими иерархами русской православной церкви. В ходе встречи было принято решение о проведении Поместного Собора с целью избрания Патриарха и Священного Синода.
Отказ в 1943 году от использования «Интернационала» в качестве гимна СССР и создание нового «Гимна Советского Союза», в котором отмечалась роль «Великой Руси» в сплочении народов «Отечества», лишний раз свидетельствовали о стремлении Советского государства подчеркнуть неразрывность исторической традиции нашей страны.
В то же время эти перемены не означали отречения советского государства от коммунистической идеологии. Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков), ее Центральный комитет, во главе которого находился ее Генеральный секретарь И.В. Сталин, по-прежнему играла ведущую идейно-политическую и организационную роль в Советской стране. Директивы руководства ВКП(б), подготовленные при участии И.В. Сталина и изложенные им в речи 3 июля 1941 года, с первых же дней войны призвали страну к отпору врагу. В центре и на местах партийные организации с усиленной энергии осуществляли руководство страной, особенно в военной и военно-промышленной сфере.
Членами военных советов фронтов и армий становились профессиональные партийные работники. В первые же месяцы войны в действующую армию ушло 54 члена и кандидата в члены ЦК, 8800 секретарей обкомов, горкомов и райкомов партии. Они стали ведущими политработниками в командном составе Красной армии. Многие политруки становились во главе ожесточенных боев и гибли на полях сражений. Клич «Коммунисты, вперед!», с которым обращались к красноармейцам перед началом атаки, означал на практике то, что каждый второй погибший на фронте был коммунистом.
Число членов партии в действующей армии постоянно росло. К началу войны в рядах ВКП(б) было около полумиллиона коммунистов, а уже к декабрю 1941 года их было около 1200 тысяч. При этом около полумиллиона коммунистов уже погибло в боях с июня по декабрь 1941 года. Как отмечал генерал-лейтенант В.М. Ломов в ходе беседы за круглым столом в редакции газеты «Правда» в апреле 2005 года, за годы войны «в партию вступило более 8 миллионов человек, а составляла она к концу войны 5 миллионов 340 тысяч. Около 60 % состава ВКП(б) находилось в армии. К концу войны каждый четвертый красноармеец стал членом ВКП(б). Нельзя даже представить себе, что победа могла быть достигнута без коммунистов, сражавшихся на всех фронтах Великой войны».
Несмотря на то что войска гитлеровской Германии продолжали оказывать упорное сопротивление вплоть до самых последних дней войны, Красная армия сумела удерживать инициативу вплоть до конца боевых действий в Европе в мае 1945 года. В своем выступлении 9 февраля 1946 года Сталин имел основание заявить: «После блестящих побед Красной Армии под Москвой и Сталинградом, под Курском и Белгородом, под Киевом и Кировоградом, под Минском и Бобруйском, под Ленинградом и Таллином, под Яссами и Львовом, на Висле и Немане, на Дунае и Одере, под Веной и Берлином, – после всего этого нельзя не признать, что Красная Армия является первоклассной армией, у которой можно было бы поучиться многому».
Несмотря на то что в ходе наступления войска любой армии несут больше потерь, чем в ходе обороны, а Красная Армия на протяжении 2,5 из почти 4 лет Великой Отечественной войны вела наступательные операции против хорошо организованной обороны противника, ее потери лишь ненамного превышали число потерь вооруженных сил Германии и ее союзников, сражавшихся против СССР. На основе подсчетов, осуществленных специальными комиссиями Генштаба Министерства обороны СССР и Отделения истории АН СССР с привлечением ранее закрытых статистических данных, в 1990 году было установлено, что человеческие жертвы в Вооруженных силах СССР, а также пограничных и внутренних войсках страны в ходе Великой Отечественной войны составили 8 миллионов 668 тысяч 400 человек. Как писал Г.А. Куманев, безвозвратные потери «вооруженных сил гитлеровской Германии, всех ее союзников и различных военизированных формирований из числа иностранных граждан, принимавших участие в войне против СССР… составили 8 миллионов 649 тысяч 500 человек».
При этом Г.А. Куманев указывает на то, что «превышение безвозвратных потерь Красной Армии по сравнению с теми же потерями противника в немалой степени связано и с тем, что из 4 миллионов 126 тысяч взятых в плен советскими войсками военнослужащих фашистского блока в плену от ран и болезней умерло 580 тысяч 548 человек, а остальные вернулись домой. Из фашистского же плена, куда попало, по отечественным документам, 4 миллиона 559 тысяч военнослужащих Красной Армии (по немецким данным, даже от 5 миллионов 200 тысяч до 5 миллионов 700 тысяч), вернулось на Родину только 1 миллион 836 тысяч человек. Остальные в своем большинстве погибли в плену от рук фашистских палачей в результате их сознательного массового истребления расстрелами, голодом, холодом, истязаниями. Но если бы советские власти, со своей стороны, тоже бы уничтожили 2,5-3 миллиона попавших в плен военнослужащих противника, то каково бы оказалось тогда соотношение этих безвозвратных демографических потерь? Разумеется, далеко не в пользу немецко-фашистских захватчиков».
Советское правительство постоянно принимало действенные меры для того, чтобы сократить потери среди военнослужащих. Как отмечала Н.И. Кондакова в своей статье «Государственная социальная политика в условиях войны», опубликованной в коллективной монографии «Социология великой Победы», «в условиях начавшейся кровопролитной войны в фокусе всей жизни государства и общества стали действующая армия, фронт.
Отсюда и главными объектами социального обеспечения стала Красная Армия, ее личный состав». Одним из проявлений этого стал приказ И.В. Сталина № 281 «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу». Этот приказ приравнивал спасение раненых к боевому подвигу. За вынос с поля боя 15 раненых с оружием санитар и носильщик награждались медалью «За боевые заслуги» или «За отвагу»; за вынос 25 раненых – орденом Красной Звезды, 40 – орденом Красного Знамени, 80 – орденом Ленина. За вынос 100 раненых санитару и носильщику присваивали звание Героя Советского Союза. Факты о стремлении сохранить жизнь каждого раненого бойца опровергают ложь о том, что советское руководство не считалось с гибелью людей на фронтах и «заваливало трупами» немцев.
Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б)от 3 октября 1941 года были созданы областные, краевые и республиканские комитеты помощи по обслуживанию больных и раненых бойцов и командиров Красной армии. Это способствовало улучшению их обслуживания. В результате за годы войны госпитали СССР возвратили в строй более 7 миллионов воинов, что составляло 71 % раненых и 91 % больных солдат и офицеров.
Победа была обеспечена также перевесом, достигнутым СССР в области вооружений. В своем выступлении 9 февраля 1946 года Сталин обратил внимание и на создание страной накануне войны оборонного потенциала, позволившего СССР разбить гитлеровские войска. Сталин характеризовал период развития с 1928 по 1941 год как «деятельность Коммунистической партии в области подготовки нашей страны к активной обороне». Он подчеркивал, что «небывалый рост производства» за эти годы «нельзя считать простым и обычным развитием страны от отсталости к прогрессу. Это был скачок, при помощи которого наша Родина превратилась из отсталой страны в передовую, из аграрной – в индустриальную». Сталин подчеркивал, что это превращение было достигнуто «при помощи советской политики индустриализации страны, … при помощи политики коллективизации сельского хозяйства». Победа служила доказательством правоты сталинского курса на осуществление глубокой и быстрой революции сверху.
В этом же выступлении Сталин подчеркивал: «Партия сумела добиться таких успехов, которые дали ей возможность не только снабжать фронт в достаточном количестве артиллерией, пулеметами, винтовками, самолетами, танками, боеприпасами, но и накоплять резервы. При этом известно, что наше вооружение по качеству не только не уступало немецкому, но в общем даже превосходило его. Известно, что наша танковая промышленность в течение последних трех лет войны производила ежегодно в среднем более 30 тысяч танков, самоходов и бронемашин. Известно далее, что наша авиационная промышленность производила за тот же период ежегодно до 40 тысяч самолетов. Известно также, что наша артиллерийская промышленность производила за тот же период ежегодно до 120 тысяч орудий всех калибров, до 450 тысяч ручных и станковых пулеметов, свыше 3 миллионов винтовок и около 2 миллионов автоматов. Известно, наконец, что наша минометная промышленность за период 1942-1944 годов производила ежегодно в среднем до 100 тысяч минометов… Известно… что в одном только 1944 году было произведено свыше 240 миллионов снарядов, бомб и мин и 7 миллиардов 400 миллионов патронов… Картина снабжения Красной Армии вооружением и боеприпасами… не похожа на ту картину, которую представляло снабжение нашей армии в период Первой мировой войны, когда фронт испытывал хронический недостаток в артиллерии и снарядах, когда армия воевала без танков и авиации, когда на каждую тройку солдат выдавалась одна винтовка».
Отставание по количеству и качеству вооружений Красной армии от германской армии и ее союзников, существовавшее в июне 1941 года, было преодолено в тяжелые годы войны. И это свидетельствовало о превосходстве советской общественной организации над германской.
Анализируя причины побед Красной армии по случаю ее 25-летия, Сталин в своем приказе от 23 февраля 1943 года обращал особое внимание на тот вклад, который внес в победы Красной армии советский тыл: «Гитлеровская Германия, заставившая работать на себя военную промышленность Европы, до последнего времени имела превосходство против Советского Союза в технике и прежде всего в танках и самолетах. В этом было ее преимущество. Но за двадцать месяцев войны положение изменилось. Благодаря самоотверженному труду рабочих, работниц, инженеров и техников военной промышленности СССР за время войны выросло производство танков, самолетов, орудий».