Энефер Дуглас. Последний трюк

   Марти рассмеялся.
   - Да, в этой области наши вкусы совпадают. - Он отвернулся - подошел кто-то из персонала - и сказал: - Чувствуйте себя как дома, я подойду к вам позже.
   Он отошел, и Керол Премайс мне шепнула:
   - Он мне понравился, он очень симпатичен.
   - Вы ему тоже понравились, - заверил я.
   - Правда? - с невинным видом спросила она.
   - Не говорите мне, что вы этого не заметили. Это было видно по его глазам. Женщины таких вещей не упускают.
   - Верно. Так, может быть, пройдем внутрь?
   Мы спустились по нескольким ступенькам и оказались в относительно небольшом зале. Справа неподалеку от оркестра мы нашли свободную нишу. Там было несколько свободных ниш. Оркестр состоял из шести человек, все очень молодые, но играли довольно прилично. Их тромбонист явно много слушал Бреда Гоуонса, но не стал его просто копировать. Трубач был невысок и плотен и играл под сурдинку. Высокий парень, стриженый под ежик, играл на кларнете, за роялем сидел креол.
   Я вытянул под столом свои длинные ноги, почувствовал, что коснулся колена мисс Премайс, и поспешил их убрать.
   - Не хотите пива, пока подадут еду?
   Она стянула перчатки и осмотрелась вокруг.
   - Вы часто пьете пиво в подобных местах?
   - Это не обязательно, мисс Премайс. Вы может пить все, что хотите, например, апельсиновый сок.
   Она улыбнулась.
   - Это мне нравится больше.
   Подошел официант и принял у нас заказ. Другой официант принял заказ на пиво и апельсиновый сок. Их принесли в тот момент, когда плотный трубач покосился на нас и кивнул остальным музыкантам. Они сразу же начали с "Прощального блюза", который исполнили в потрясающем ритме, а потом перешли к спокойной и убаюкивающей "Куин Элизабет". Нам пришлось подождать, пока они не кончат, чтобы хоть немного поговорить. Заключительная часть была исполнена так, что когда музыка смолкла, повисла оглушительная тишина, а потом, казалось, заговорили все сразу.
   - Бог мой, - вздохнула мисс Керол Премайс, - я никогда не думала, что шесть человек могут наделать столько шума.
   - Так вам не понравилось?
   Указательным пальцем она задумчиво рисовала круги на поверхности стола.
   - Ну, пожалуй, раньше я никогда над этим не задумывалась. Я предпочитаю более спокойный джаз вроде того, что исполняет Гай Ломбардо.
   - У Ломбардо неплохой танцевальный оркестр, но он никогда не играл джаз, - заметил я. - Ладно, не будем об этом, давайте лучше поговорим о вас.
   Она пожала плечами.
   - Я не настолько интересная личность... А что бы вы хотели обо мне знать?
   - Сколько вам лет, откуда вы родом, из какой семьи, ну, и все прочее.
   - Зачем?
   - Просто мне интересно.
   - Это принципиально?
   - Ну, есть ещё и особая причина. Мне не часто случается встречать девушек, привязанных к диванам в их собственных квартирах.
   - Вы меня удивляете, - улыбнулась она. - Я всегда думала, что частным детективам приходится сталкиваться с экстраординарными ситуациями.
   - Думаю, вы слишком много смотрите телевизор.
   - Я уверена, вы не раз попадали в опасные ситуации.
   - Да, иногда.
   - Наверно, были и приятные моменты?
   - Возможно.
   - Какие, например?
   - Теперь, мисс Премайс, вы спрашиваете меня с тем, чтобы я сам себя обвинил, и тем самым нарушаете основное правило ведения перекрестного допроса.
   - Хорошо, так вы решили устроить перекрестный допрос мне, верно?
   - Пожалуй, это слишком сильно сказано. Но я согласен с тем, что обстоятельства нашей встречи вызвали у меня определенное любопытство. Ведь без всяких причин женщину не связывают, чтобы выдать за неё другую. Должно существовать какое-то объяснение. Вполне возможно, немного обсудив детали, мы сможем натолкнуться на подсказку.
   В этот момент нам подали еду и она на какое-то время замолчала.
   - Так что бы вы хотели рассказать мне о себе? - спросил я.
   Она рассмеялась. Это был тихий мягкий смех, напоминающий её движения; кроме того, это был приятный смех.
   - Я не обещала, что стану что-то вам рассказывать, мистер Шенд. Однако, если вам интересно, могу сказать, что мне двадцать пять лет и я только два месяца живу в Нью-Йорке. Родилась я и выросла в Ковинтоне, это небольшой городок в Кентукки.
   - Может быть, следовало заказать вам жаренного опоссума? - усмехнулся я. - Стало быть, вы - маленькая девочка из городишки на большой реке, да?
   - Совершенно верно, мистер Шенд. Вот я и приехала в Нью-Йорк, чтобы поймать здесь удачу.
   - Да, сюда за этим приезжает каждый, и я в том числе. Причем всех нас совершенно не пугает, что лишь немногие её находят.
   - Очень жаль!
   - Это ужасно, мисс Премайс.
   - А теперь расскажите о себе, - потребовала она.
   - Обо мне? Я родился и вырос в маленьком городке на Среднем Западе, живу здесь около десяти лет и успел только подготовиться к созданию скромного состояния. Дайте мне ещё лет пятьдесят, и возможно, я добьюсь успеха, если, конечно, останусь в живых, что весьма сомнительно.
   - Да? Но вы не выглядите старым.
   - Мне тридцать семь.
   - Неплохой возраст для мужчины, - она наморщила носик и добавила: Думаю, и для женщины тоже. Но вы же не всегда были частным детективом, верно?
   - Да, одно время я работал в управлении окружного прокурора и изучал право в колледже.
   - Тогда, мистер Шенд, почему вы оставили такую хорошо оплачиваемую и надежную работу?
   - Я не слишком хорошо переношу, когда мною руководят.
   - Вы хотите сказать, что вы упрямы и плохо переносите приказы?
   - Я так не думаю. Но я плохо работаю в команде и предпочитаю действовать в одиночку.
   Она с полминуты спокойно смотрела на меня, потом задумчиво сказала:
   - Да, думаю, вы из людей именно такого сорта. Но очень сложно жить таким образом в нашем мире, где люди все больше работают вместе.
   - Ну, я не сказал бы, что мне удается зарабатывать кучу денег. Но я живу достаточно прилично, смог даже отложить немного денег, и от меня никто не зависит. - Я немного подумал. - Но, мисс Премайс, вам не удастся сколотить состояние в табачном киоске.
   - Я на это и не рассчитываю, - ответила она. - Тетка оставила мне кое-какие деньги, немного, но мне хватает. Я устроилась на работу, чтобы было какое-то подспорье, пока я учусь по вечерам. - Она отрезала себе ещё кусочек мяса и продолжала: - Я мечтаю стать музыкантом. Три вечера в неделю я занимаюсь на виолончели, чтобы попасть в симфонический оркестр.
   - Черт возьми, - вздохнул я, - значит, я привел вас не туда.
   - Ничего, мне даже понравилось. Мне раньше никогда не приходилось слушать настоящий джазовый ансамбль, тем более вживую. Порой я слушала записи по радио, но в нашем доме большую часть слушали симфоническую и камерную музыку. Однажды, совсем маленькой девочкой, я слышала Бенни Гудмена, исполнявшего произведения Баха. Он ведь джазист, не так ли? Кстати, мои родители живы, и у меня есть два брата немного моложе меня, оба изучают медицину.
   - Ну вот, - кивнул я, - теперь мы кое-что знаем друг о друге.
   - Вам тридцать семь, - сказала она. - Как получилось, что вы все ещё холостяк? Или разведены?
   Я внимательно посмотрел на нее.
   - Нет, я никогда не был женат. Давайте считать, что я не отношусь к любителям семейной жизни.
   - Любой становится сторонником семейной жизни, если так складываются обстоятельства, мистер Шенд.
   - Можете звать меня Дейл.
   - Прекрасно, так я и сделаю. Знаете, обычно в моем возрасте девушки уже выходят замуж, а многие делают это ещё раньше. Но я уже говорила, что хочу стать музыкантом.
   - Керол, я уверен, вы добьетесь успеха.
   - Вы не можете быть в этом уверены, раз никогда меня не слышали, отмахнулась она, и неожиданно крепко сжала мое запястье. Смотрела она не на меня, а куда-то в зал.
   - Что случилось?
   - Человек, который только что вошел, - прошептала Керол. - Он смотрит сюда, на меня... и как-то очень странно.
   - Симпатичным девушкам следует привыкать, что на них вечно обращают внимание, - хмыкнул я. - А вы...
   Но мне не удалось закончить фразу. Кто-то вошел в нашу нишу и остановился. Человек стоял неподвижно и смотрел на Керол Премайс. Я позволил ему какое-то время это делать, затем отодвинул свой стул, повернулся и взглянул на него.
   Это был высокий крепко сложенный сорокалетний мужчина примерно моего роста, то есть около шести футов, но гораздо плотнее. На нем был темно-синий смокинг и узкий галстук - бабочка, он спокойно стоял, опустив руки. В кольцо на среднем пальце левой руки был вделан брильянт такого размера, который мог заставить любую девственницу задуматься о немедленной капитуляции. Лицо его было чуть светлее манильской бумаги, длинный белый шрам тянулся от левого виска к уголку чувственного рта, темно - синие глаза странно сверкали.
   Он не заметил моего взгляда, продолжая неотрывно смотреть на Керол Премайс. Потом неожиданно отступил от стола и сказал:
   - Простите, я кажется ошибся, я подумал... - откуда-то взялась ослепительная улыбка, но только ртом, глаза не улыбались. - Еще раз приношу вам мои искренние извинения, - он пересек зал и поднялся по лестнице.
   Керол Премайс удивленно спросила:
   - Кто это был?
   - Это, - медленно сказал я, - Эрл Нордлунд.
   Она сцепила пальцы под подбородком.
   - Да? Он выглядел ужасно важным.
   - Мисс Премайс, - сказал я, - вы выбрали неправильное слово.
   Она удивленно посмотрела на меня.
   - Правильнее было бы сказать - "опасным", - сказал я. - Эрл Нордлунд очень опасен для людей, живущих на этом перенаселенном маленьком острове.
   Глава четвертая
   К себе я вернулся незадолго до полуночи. Я проводил мисс Керол Премайс до её двери, и она не пригласила меня зайти выпить, потому что в том доме это не было принято. Вполне возможно, что я смог бы затащить её в свою квартиру, и даже всерьез подумывал это предложить. Я подумал, что она очень симпатично выглядит в очках и ещё лучше без них, и мне нравилось, как она ходит и говорит, нравились легкие быстрые движения её рук, когда она что-то рассказывала. Конечно, она могла не одобрить моего предложения.
   Во всяком случае, я не знал, почему не попытался этого сделать. Возможно, в другой раз? Посмотрим.
   Потом я поставил свою видавшую виды машину в гараж за домом, обошел вокруг, прошелся по тихому скверу и вошел внутрь. Чтобы добраться до лифта, нужно было пересечь вестибюль, и я мог сделать это беспрепятственно только в том случае, если там не окажется Ненси. Тут мне пришло в голову, что попытайся я привести мисс Керол Премайс к себе, пришлось бы воспользоваться пожарной лестницей.
   Все было в порядке, Ненси как обычно сидела у маленького телефонного коммутатора за решеткой, отгораживавшей её от нашего жестокого мира. На ней была накрахмаленная белая рабочая блузка, её мягкие темно-каштановые волосы как всегда светились удивительным светом. Кожа её казалась мягкой и нежной, а глаза... ну ладно, пусть Ненси выглядит именно так, как она выглядит всегда, что в самом деле очень здорово.
   - Привет, мистер Шенд, - сказала она. Даже после того, что едва не случилось во время моего последнего крупного дела, Ненси по-прежнему не называла меня по имени. Между нами все могло иначе, но я старался этого избежать. Я хотел оставаться свободным... А хотел ли я этого на самом деле? Я все ещё не мог должным образом ответить на этот вопрос, даже самому себе.
   Я подошел к решетке, положил на неё руки и сказал:
   - Привет.
   Мне все ещё хотелось её поцеловать, причем совсем не по - братски. Хотя не нынче вечером. А может быть, мне не захочется этого и в любой другой вечер.
   Ненси подняла один из своих остро заточенных карандашей и постучала другим его концом по зубам. У Ненси всегда были наготове остро заточенные карандаши и аккуратные квадратики бумаги для заметок - она была большой поклонницей порядка. Если бы в своей карьере она продвинулась до должности секретаря Дейла Шенда, в моей конторе воцарился бы такой порядок, что я никогда и ничего не смог бы найти. Если бы, конечно, Дейл Шенд мог позволить себе завести секретаршу.
   - Мистер Шенд, вам поручили новое дело?
   Ненси смотрела на меня таким открытым взглядом, словно между нами совсем недавно ничего не произошло или почти ничего. А некоторые утверждают, что женщины не умеют скрывать своих чувств.
   - Я не совсем уверен в этом, - сказал я. - Если перефразировать старую шутку, по дороге со мной приключилось нечто забавное. Однако у меня нет дела в том смысле, что кто-то намерен платить мне деньги за работу.
   Ненси перестала стучать карандашом по зубам, положила его и заявила:
   - Мистер Шенд, вы не можете себе позволить растрачивать ваше время и энергию на непродуктивную деятельность.
   Я кивнул.
   - Пожалуй, я готов выслушать ваш совет скорее, чем любой другой, но бывают моменты, когда нужно использовать представившуюся возможность, и у меня такое чувство, что именно сейчас наступил такой момент.
   - Это интуиция, - сказала Ненси.
   - Интуиция, или подсознание, или что-то в этом роде.
   - Это все слова, - вздохнула Ненси, - просто бессмысленный набор слов. Я думаю, вы наткнулись на что-то такое, что пробудило ваше любопытство, она склонила свою симпатичную головку немного на бок и добавила: - Здесь замешана женщина?
   - У неё рыжие волосы, она носит очки, и какой-то неизвестный или неизвестные её связали, заткнули рот кляпом и в таком виде оставили в её собственной квартире.
   - Гм-м, - задумчиво протянула Ненси.
   - Ну, ладно, она не является существенным фактором моей эмоциональной жизни, - заверил я.
   Не знаю, почему я это сказал, потому что у меня вообще ни с кем не было никакой эмоциональной жизни и, более того, я не обязан был докладывать об этом Ненси.
   - Мистер Шенд, ваша частная жизнь не имеет ко мне никакого отношения, - холодно сказала Ненси.
   - У меня нет никакой частной жизни.
   - Я хотела сказать, ваши частные дела, если вам так больше нравится.
   - О, черт возьми, - сказал я, наклонился через решетку и коснулся губами лба. Она не пошевелилась и ничего не сказала, а я пересек наш небольшой холл и подошел к лифту. Уехать я постарался как можно быстрее, так как существовала слишком большая опасность возобновить наши отношения, если я этого не сделаю.
   За спиной раздался безмятежный голос Ненси:
   - Мистер Шенд, я не думаю, что в вашей квартире кто-то есть... с пистолетом или без него.
   - Ненси, вы рассеиваете мои опасения.
   Я захлопнул дверцу лифта, нажал кнопку и мрачно таращился на свою физиономию, пока лифт поднимался на этаж. Там я вышел из кабины, аккуратно закрыл дверцу, чтобы лифт можно было вызвать с первого этажа, и медленно направился по тоненькому коврику в частный мир мистера Шенда. В нем не было ничего особенного, но тем не менее это был достаточно приятный частный мир для человека без чрезмерных требований к жизни. Хороший ковер, глубокие кресла, застекленный стенной книжный шкаф с книгами такого сорта, которые я читал, когда у меня было время для чтения, от Шекспира до Сомерсета Моэма, Реймонда Чандлера, Джеймса М. Кейна и Джона О'Хары. Были там и некоторые романы Роберта Майкла Баллантайна, любимого автора времен моего детства. Их привез из Англии дядя, большую часть жизни проводивший в странствиях из одной части света в другую, пока не отправился в одиночку в верховья Амазонки и с тех пор его больше никто не видел.
   Еще у меня были небольшая кухня и спальня, в которой почти не оставалось свободного места от дивана, высокого комода и туалетного столика. В кухне стоял стол, за который во время еды могли усесться четыре человека при условии, что будут держать локти прижатыми к бокам. Во всей квартире царила обычная атмосфера дома без женщины. Иногда мне это нравилось, иногда я это ненавидел, но думаю, большую часть времени мне это нравилось.
   Я зажег свет, прошел на кухню, включил кофеварку и выудил из буфета полупустую бутылку виски. Налив себе порцию средних размеров и только глотнул, как зазвонил телефон.
   Я вздохнул, вернулся в комнату и дохнул парами виски на телефонную трубку.
   - Мистер Шенд? - Голос был таким же тяжелым, как необеспеченные долговые обязательства, но не таким расстроенным. Скорее, совсем не расстроенным. Мне показалось, что я слышал этот голос, причем совсем недавно.
   - Да, это я, - сознался я. - Кто говорит?
   - Солдат, ты сегодня занят?
   - Очень занят. - Я не стал снова спрашивать его имя, так как вспомнил, где слышал этот голос.
   - Чем занят? - спросил он.
   - Пожалуй, это мое собственное дело.
   Он рассмеялся.
   - Солдат, твое дело может стать моим делом. Предположим, мы попытаемся это выяснить?
   - Предположим, мы не станем этого делать... или, точнее, я не стану этого делать?
   Он вежливо продолжил.
   - Я мог бы послать за вами машину со своими мальчиками. Но зачем? Приезжайте сами и будете моим почетным гостем. Вы даже сможете неплохо провести время после того, как мы закончим разговор.
   Я выдохнул дым в телефонную трубку и наблюдал, как он медленно выходит из нее. Потом насмешливо бросил:
   - Эрл Нордлунд, радушный хозяин...
   - Такой же большой, как пустыня, но не такой сухой, - хмыкнул он. Так что ты на это скажешь, солдат?
   - Нордлунд, прислушайтесь получше и услышите, как стучат мои зубы.
   На этот раз он рассмеялся по-настоящему.
   - Шенд, мне кажется, у вас есть то, что мне нужно. Ладно, почистите зубы и через двадцать минут будьте на месте.
   - Вы хотите сказать, что я должен быть в вашем клубе?
   - Да. Я с нетерпением буду ждать нашей встречи. Мне кажется, мы сможем найти общий язык.
   Я положил трубку на место и задумался. Если в клубе Марти Элтона Эрл Нордлунд ещё не знал, кто я такой, то быстро это выяснил. Если как следует подумать, для этого достаточно было спросить Марти. И теперь он хотел говорить со мной. Приятная милая беседа в его частном кабинете, причем на всякий случай его крепкие мальчики будут под рукой.
   Я прошел в спальню и вынул из шкафа портупею для пистолета. Потом достал пистолет, смазал и проверил механизм, вложил обойму. Положил пистолет снова в кобуру, надел портупею и направился к своей машине.
   Клуб "Заходящее солнце" находился в коротеньком переулке в районе Восточных пятидесятых улиц. Вспыхивала и гасла трехцветная электрическая вывеска над входом. Под красно-белым полосатым навесом на трех бетонных ступеньках стояли трое лакеев, разряженных роскошнее, чем три монарха, прибывших на официальный прием в Букингемский дворец. Они источали вокруг благосклонность, радушие и твердую готовность спустить вас с крыльца по одному кивку босса или даже без этого кивка. Средний из них улыбнулся, демонстрируя великолепные зубы, но в глазах его улыбки не было. В его глазах вообще ничего не было.
   - Сэр, вы член клуба? - промурлыкал он.
   - Я не член этого клуба, даже если кто-то за меня заплатит, - фыркнул я.
   Ослепительно бессмысленная улыбка исчезла, но теперь в его глазах что-то появилось, и отнюдь не бессмысленное.
   - Полагаю, вы не собираетесь над нами подшучивать? - спросил он.
   - А почему бы и нет? Такого рода шутки у меня неплохо получаются.
   Он пригладил лацканы своего королевского синего с золотым шитьем кафтана.
   - Нам шутники не нравятся, - мягко сказал он. - За такие шутки мы можем уложить вас в грязь лицом, а потом сплясать на спине джигу.
   - Ну, ну!
   - Приятель, мы можем это сделать в любой момент.
   - Только представьте себе, - сказал я, - бедного старину Шенда, который вылез из грязи и собирается позвонить Ларри Парксу или Элу Джолсону.
   Главный швейцар нервно сглотнул и снова вернул на свою физиономию улыбку, хотя понадобившееся для этого усилие явно причинило ему боль.
   - О, так вы - мистер Шенд? Сэр, если бы вы сказали...
   - Мне просто хотелось посмотреть, как вы, ребята, поведете себя при определенных обстоятельствах.
   - Понимаю, сэр. Проходите пожалуйста, - он отодвинулся в сторону, вновь демонстрируя безграничное радушие и стараясь скрыть ярость, сверкавшую в его глазах.
   Я прошел через двойные стеклянные двери, настолько широкие, что вполне могли подойти зданию аэровокзала на углу 42-й улицы и Парк-авеню, и вступил в овального море кремового ковра. Это был просто холл клуба. В холле стояла мебель, отделанная слоновой костью, а над ним возвышался чуть подкрашенный стеклянный купол со звездами ярче, чем в планетарии. Там был ещё бар, кремовая стойка которого несколько уступала размерами катку. По холлу неторопливо и надменно прогуливались элегантно одетые мужчины с тщательно отмытыми телами и грязными мыслями и не менее элегантно разодетые женщины с богато украшенными косметикой лицами и убогой моралью. В танцевальном зале играл оркестр из шести человек, и над всем залом, как благословение, носился смешанный аромат импортного и доморощенного виски. Все выглядело словно картинка с глянцевитой журнальной обложки.
   Изящный молодой человек с густыми иссиня-черными волосами оторвал свою спину в великолепно сшитом костюме от стойки бара и стал дрейфовать по ковровому морю в мою сторону. Ему с равным успехом могло быть и девятнадцать, и тридцать.
   - Вы - мистер Дейл Шенд?
   Он говорил с интонациями образованного аристократа. Возможно, много лет назад плохая кровь смешалась с аристократическим потоком, долго оставалась в дремлющем состоянии а затем выплеснулась наружу. И теперь этот темноволосый и чертовски холодный молодой человек обладал всеми её качествами. Мне внезапно пришла в голову мысль, что в один прекрасный момент он окажется привязанным к тяжелому креслу, а человек, которого он никогда не знал, включит электрический ток, чтобы казнить его за убийство.
   Я молча кивнул, он наградил меня улыбкой, это была вялая, теплая и ничего не значащая улыбка.
   - Мистер Нордлунд рад будет встретиться с вами. Ему пришлось отлучиться на несколько минут, и он поручил мне предложить вам что-нибудь выпить. - Он кивнул головой в сторону арки в испанском стиле. - Там есть небольшой, более уютный бар.
   - Вы хотите сказать, что там он собирался поговорить со мной и там мне следует подождать?
   - Вам там понравится; кроме того, ваше ожидание не затянется.
   Я прошел в арку и оказался в комнате, освещенной неярким рассеянным розовым светом и уставленной небольшими столиками и глубокими плетеными креслами, с имитацией пальм в глубоких зеленых горшках и небольшим подковообразным баром с зеркальной задней стенкой за ярко освещенными бутылками спиртного. Тучный человек с лицом жителя Средиземноморья и напомаженными черными локонами склонился над одним из столиков и что-то настойчиво говорил скучающей блондинке, державшей в руке сигаретный мундштук длиною в целый фут. На его великолепно выбритом лице читалось вожделение. Однако казалось, что блондинку это совершенно не беспокоит. Может быть, ей уже приходилось раньше видеть такие мины?
   Я вскарабкался на высокий табурет и дождался, пока бармен не закончит разговаривать по розовому внутреннему телефону. Мне удалось расслышать только: - "Да, ладно". Потом он поставил телефон на небольшую ореховую подставку у зеркальной задней стенки и направился ко мне. Он был ниже меня ростом, но гораздо тяжелее, хотя выглядел состоящим исключительно из костей и мускулов. Плечи у него были как у бейсбольного нападающего, на лице легкий загар. Видимо, днем он много тренировался, чтобы вытравить из организма последствия пребывания в ночном клубе.
   - Добрый вечер, сэр, - сказал он и не стал ждать, пока я попрошу налить, а толкнул по стойке непочатую бутылку виски и бокал так, что они остановились точно передо мной.
   - Мне не нужна целая бутылка, вполне достаточно одного бокала, сказал я.
   В его чистых голубых глазах мелькнула улыбка.
   - Это за счет заведения.
   Я посмотрел на бутылку, потом снова на него.
   - Что, вся бутылка?
   - Да, совершенно верно, мистер Шенд.
   - Вы меня знаете?
   - Конечно.
   - Это вам сказали по телефону, по которому вы только что разговаривали?
   - Видите ли, вы несколько особый гость, мистер Шенд, и босс любит обо всем позаботиться.
   - Даже иметь своих мальчиков под рукой на тот случай, если все пойдет не совсем так, как ему хотелось бы? - дружелюбно спросил я.
   Улыбка исчезла с его лица, её сменило обеспокоенное выражение. Потом он перегнулся через стойку и негромко сказал:
   - Мне не хотелось бы об этом говорить, мистер Шенд...
   - Вы хотите сказать, что хотели бы сохранить свое место?
   - Да, я хотел бы сохранить эту работу, но я имел в виду не только это. Для вашей безопасности это столь же важно, как и для моей.
   - Ценю вашу заботу, - хмыкнул я. - Может, присоединитесь и выпьете со мной - за счет заведения?
   Бармен покачал головой.
   - Это противоречит правилам, а кроме того, я не пью, - он провел рукой по густым каштановым волосам. - Думаю, мистер Нордлунд хотел бы, чтобы вы сели вон там, - он показал на столик.
   - Очень хорошо, - кивнул я, забрал свой бокал и бутылку, пересек комнату и уселся в одно из плетеных кресел. Из динамика, вделанного в стену над моей головой, неслась песня в исполнении какого-то трио. Я поднялся и выключил радио. В комнате больше никого уже не было. Скучающая блондинка вызывала плотоядные взгляды где-то в другом месте, несомненно делая это по приказу мистера Нордлунда.
   Две минуты спустя он прошел через арку все в том же темно-синем смокинге и остановился, глядя на меня сверху вниз. Я выпустил облачко дыма и посмотрел на него.
   - Шенд, думаю, вы мне понравитесь, - сказал он, усмехнувшись.
   - Я ждал это услышать, - ответил я. - Теперь я знаю, что я парень что надо.
   Нордлунд сел напротив меня и перебросил ногу на ногу.
   - Вы действительно мне нравитесь, - спокойно сказал он, - но не заходите с этим стилем рубахи - парня слишком далеко, во всяком случае со мной.