Энтони Пирс. Суд над Роксаной

   Теперь она пролетала над Гольфстримом, и ей приходилось без конца уворачиваться от стремительно летавших во всех направлениях мячей для гольфа. Береговая линия, видя, что Метрия покинула ее, возмутилась и принялась изгибаться, стараясь пересечься с ней курсом, чему море пыталось всячески воспрепятствовать. Метрия до сих пор даже не подозревала, как ревниво относятся друг к другу конкурирующие стихии.
   В конечном счете диск затянул демонессу к западной границе Ксанфа, к самому краю магических земель. Здесь она остановилась, ибо двигаться дальше было опасно. Когда в Обыкновению попадали люди из Ксанфа, они утрачивали магические таланты, но в остальном оставались прежними. Существа, имевшие частично магическую природу, после пересечения границы становились обыкновенскими животными. Но демоны, существа целиком волшебные, могли просто перестать существовать.
   Метрия остановилась у мерцающей завесы, отделявшей большую часть Ксанфа от Обыкновении, в то время как диск тянул ее из одной стороны в другую.
   — Что такое? — воскликнула она в удивлении.
   — Дурацкое кривлянье, — отреагировала Менция. — это же река, а она все время движется.
   — Точно, — припомнила Метрия, — она вечно куда-то торопится, и людям, которые там живут, приходится спешить вместе с ней. Но с какой стати Грею быть там?
   Менция задумалась.
   — Похоже, дело совершенно безумное, так что я, как чокнутая, разберусь в нем лучше тебя. Сдается мне, никакого Грея там нет. Мы воспринимаем отражение от магического интерфейса, который я помогала восстановить. Он теперь прочнее, чем прежде.
   То был очередной намек на безумную историю, связанную с посещением отдаленного прошлого Ксанфа и спасении будущего от надвигавшегося безумия. Однако в одном худшая половина, похоже, была права: тяга в разные стороны могла объясняться влиянием магического отражения. Поэтому, подобрав диск и удостоверившись, что с востока тянет сильнее, она продолжила путь в избранном направлении. Причем с облегчением: торопливая река и все такое прочее ее особо не смущали, а вот к унылой Обыкновении демонесса предпочитала не приближаться.
   Через некоторое время диск перестал дергаться, — видимо, отражение осталось далеко позади и влияние его сошло на нет. Метрия вновь воспарила в воздух и летела до тех пор, пока не увидела надпись:
   ВНИМАНИЕ! ВПЕРЕДИ КУРОРТНАЯ ЗОНА.
   — Что за зона такая и что там делает Грей? — спросила Менция, но Метрия промолчала, поскольку не имела никаких соображений. Вскоре упомянутая курортная зона показалась на виду. Ее окружали здоровенные курчавые куры и куропатки, которые все как одна курили и курсировали по кругу. Всех их соединяла цепь, и на курчавой груди каждой красовалась одна печатная буква.
   — Что-то знакомое, — пробормотала Менция.
   — А я знаю, а я знаю! — вскричала Метрия голосом несчастной сиротки. — На той цепочке, на дороге, тоже были такие буковки. Давай обойдем по кругу и прочитаем, что написано.
   — Устами младенца…— пробормотала Менция, вглядываясь в литеры, образовывавшие постоянную, причем сделанную курсивом надпись: «Курс акций». При этом читать было трудно, ибо курсировавшие куры и куропатки, то и дело резко (иногда плавно) росли, а порой просто падали на землю.
   — Забавно! — сказала Менция.
   — Может, ты, как чокнутая, находишь в этом какой-то смысл, — пожала плечами Метрия, — а мне в этом курятнике с курильнями делать нечего.
   Она поднялась выше и, пролетев над курящимися дымками, устремилась дальше. Наконец она увидела Грея Мэрфи, глядевшего под ноги с весьма озабоченным видом.
   — Что случилось, Мэрфи из Обыкновении? — спросила она, приняв подобающий случаю облик девушки: искрящиеся черные волосы, лицо столь ясное, что на нем можно было увидеть собственное отражение, одета в очень короткую, обтягивающую юбку и полупрозрачную облегающую блузку. Ее всегда интриговали люди, причастные к власти и обладавшие могуществом, а этот малый чуть ли не сразу по прибытии в Ксанф обручился с принцессой Айви. В том, что ей удастся его соблазнить, демонесса сомневалась, но попробовать стоило. Девушке вообще трудно понять молодого человека, а уж тем паче волшебника.
   — А, Метрия, — промолвил Грей, подняв голову. — Какую каверзу ты затеяла на сей раз?
   — У меня есть для тебя кое-что, — промолвила она со впечатляюще глубоким вздохом.
   — Что именно? — спросил он, не поддавшись на провокацию.
   Она слегка выдвинулась вперед, с целью усиления впечатления устранив с блузки верхнюю пуговицу, но он, похоже, этого просто не заметил.
   — Повестка, — пропела она и протянула ему диск.
   Грей прочел надписи с обеих сторон.
   — Я назначен обвинителем? Что за чушь, о чем вообще речь?
   — Ты будешь обвинителем на процессе над Роксаной, птицей рок. Процесс состоится в Безымянном замке. Дорогу, если хочешь, я могу показать.
   — Не надо, лучше объясни толком, что за процесс. Я думал, эта Роксана выполняет поручение Симург.
   — Так оно и есть, но именно Симург созывает суд. Почему — пока для всех тайна. Так что тебе придется сделаться матадором.
   — Кем?
   — Шофером, гравером, гувернером…
   — Может, прокурором!
   — Не важно, — буркнула она, досадуя, что чертова лексика подвела ее в такой момент.
   Грей пожал плечами.
   — А кто еще там будет?
   — Профессор Балломут, волшебник Трент, волшебница Ирис, принцесса Яне. Куча присяжных.
   — Профессор Балломут из УНИВЕРМАГа! — воскликнул Грей. — Я давно хотел с ним познакомиться. Он, думаю, будет судьей?
   — Конечно.
   — Ну, будет с кем проконсультироваться. Уж он-то знает, что делать. Но сначала мне надо закончить одну работу.
   — А что ты вообще тут делаешь?
   — Ищу Ре.
   — Кого?
   — Девушку по имени Ре. Хамфри сказал, что она должна быть здесь, в местности под названием Альность, но что-то не видно.
   — А что с ней случилось?
   — Хамфри сказал, что ее талант обернулся против нее, и я отправился сюда, чтобы аннулировать его воздействие и выручить эту Ре из беды. Мой талант заключается в аннулировании магии, так что я должен с этим справиться. После этого, разумеется, она будет обязана Доброму Волшебнику годом службы. Но в этой Альности никаких Ре нет, а как я могу аннулировать то, чего не в силах найти?
   — Может быть, я смогу тебе побездействоватъ? — спросила заинтригованная Метрия.
   — Что сделать?
   — Позлодействоватъ, посудействоватъ…
   — А, посодействовать?
   — Какая разница, — сердито буркнула она, негодуя на себя. Попробуй произвести хорошее впечатление на молодого человека, если у тебя с языка невесть что сыплется.
   — С каких это пор ты, Метрия, стала помогать людям?
   — С тех самых, как обзавелась половинкой души.
   — Это, пожалуй, меняет дело, — промолвил Мэрфи, подумав. — А как ты можешь помочь?
   — Дело твое, я вижу, не вполне нормальное, и поэтому моя худшая и вдобавок малость безумная половина, пожалуй, разберется в ситуации лучше. Ей и слово.
   Она уступила тело Худшей.
   — Привет, Д. Менция, — сказал Грей. — Мы с тобой вроде бы раньше не встречались.
   — К счастью, — подтвердила Менция. — Поцелуй меня.
   — С чего бы это?
   — У меня нет души, а стало быть, ни стыда ни совести. Я требую плату за свои услуги.
   — Поцелуи за помощь?
   — Для начала.
   Она повернулась, чтобы Грей разглядел ее в профиль. Облик у Метрии был весьма привлекательный, но вот безумной хитрости, чтобы этим обликом как следует воспользоваться, ей не хватило.
   — Согласись я на такой уговор, я сам был бы чокнутым. А ну как дойдет до Айви?
   — Как раз это и придает делу особый интерес.
   Грей задумался, а потом неожиданно кивнул.
   — Ладно.
   — Ты согласен? — удивилась демонесса.
   — При одном условии. Целовать буду я.
   — Годится. По поцелую за каждый мой полезный совет.
   — Договорились. Ну и что ты посоветуешь?
   — Уходи и возвращайся сюда.
   — Что?
   — Просто сделай это, красавчик. Далеко можешь не уходить. И еще: проделывая этот фокус, дважды повернись.
   Ничего не понимая, Грей подчинился. Он повернулся, ушел, снова повернулся и вернулся обратно.
   — Ну и что это дает?
   — Ты уходил и вернулся.
   — Ну?
   — Стало быть, ты совершил репатриацию и таким манером попал из Альности в Реальность.
   Он нахмурился.
   — Ну, вроде бы так. А в чем тут смысл?
   — Ре ближе к реальности, чем к Альности. И, чтобы приблизиться к Ре, тебе потребуется коренная реорганизация системы поисков на основе моих рекомендаций. Теперь плати.
   — Ладно. Иди сюда.
   Менция подошла поближе и подняла лицо. Но Грей обхватил ей голову руками, опустил вниз и чмокнул демонессу в макушку.
   — Эй, я имела в виду вовсе не это.
   — Ты не уточняла, что именно. Договорились о поцелуях, вот я тебя поцеловал.
   — Но это…
   — Сумасшествие?
   Только сейчас Менция сообразила, что не обозначила точно условия договора. А может быть, Грей Мэрфи оказался хитрее, чем она думала. «Ну что ж, — подумала демонесса, — усложнение задачи лишь делает ее более интересной».
   — Ладно, красавчик. Думаю, у твоей Ре имеется редкий талант реконструкции, но, злоупотребляя им, она запуталась и дошла до реинкарнации, если, упаси Симург, не до трепанации. Чтобы найти ее, тебе необходимо произвести в системе поисков настоящую революцию, ибо она требует полного переосмысления. Дошло?
   — Дошло.
   — Целуй.
   Он поцеловал ей руку. Но на сей раз она успела сформировать на руке губы и поцеловать его в ответ.
   — Теперь проведем репетицию, — сказала она. — Представь себе эту Ре и осуществи мысленную передачу ей своего призыва.
   — Как я ее представлю, если в жизни не видел?
   — Жаль, что у тебя нет ее портрета. Целуй.
   — Эй, пока не за что. Где результат?
   — Экий ты ретроград и реакционер, — со вздохом сказала демонесса, поняв, что его не перехитришь. — Ладно, ясно ведь, что она не за морем и даже не за рекой. Позови ее.
   — Ре! — позвал юноша. — Ре!
   Последовал отдаленный отклик, но реакция была слабой, так что ему пришлось переориентироваться и позвать снова. Перед ним сгустилось нечто напоминающее очертаниями женскую фигуру. Грей уставился на нее.
   — Кретин! — воскликнула демонесса. — Согрей ее.
   Юноша заключил облако холодного тумана в объятия, и оно, отогревшись, обрело черты молодой девушки.
   — Помоги мне! — прошептала она. — Помоги!
   — Теперь я могу пустить в ход свою магию, — заявил Грей и, положив руку на голову заметно уплотнившейся тени, произнес: — Производится реставрация.
   В следующее мгновение Ре уже стояла перед ним во плоти, если не считать небольшого крена в его сторону, с ней все было в порядке. Она обняла его и крепко поцеловала, прежде чем он успел хоть как-то отреагировать.
   — Это нечестно! — запротестовала Менция. — Обещал мне, а целуешься с этой девицей, которая прицепилась к тебе как репей.
   — Ты права, — согласился с улыбкой Грей, — без тебя бы мне не справиться. — С этими словами он заключил ее в объятия и крепко поцеловал в губы. Причем дважды. Поцелуи были что надо, но вдобавок в них содержалась магия, аннулировавшая ее превосходство. Поняв, что больше от него ничего не добиться, Метрия вернула контроль над телом Менции, которая в свою очередь отказалась от дальнейшей саморекламы, разумно решив, что лучше предаться релаксации.
   В ответ на вопрос, что с ней случилось, Ре изрекла, что ее едва не погубило стремление к переменам. Еще чуть-чуть, и, по ее словам, по ней бы пришлось заказывать реквием. Но теперь произошла полная регенерация, и о дальнейшем можно было не тревожиться.
   Грей сообщил девушке, что, поскольку реанимировать ее он был послан Добрым Волшебником, она обязана последнему годичной службой и указал магическую тропу, по которой можно было безопасно добраться до замка Хамфри. Возражений не последовало. Ре не стала тянуть резину, а распрощалась со всеми и, сорвав с ближайшего дерева, крендель (небось проголодалась), решительно зашагала в лес.
   — Ну, — сказал Грей, обернувшись к Метрии, — теперь, пожалуй, я могу отправляться в Безымянный замок. Где он находится?
   — На небе. Я бы не прочь переправить тебя туда сама, но ты для меня тяжеловат. Поищи птицу рок или кого-нибудь в этом роде.
   — Так я и сделаю: наверняка есть птица рок, обязанная службой Доброму Волшебнику. А тебе спасибо. Ты, пусть и в виде худшей половины, изрядно мне помогла. Я вижу, даже половинка души делает настоящие чудеса. В моих глазах ты полностью реабилитирована.
   Метрия поймала себя на том, что краснеет, чего в прежние времена за ней не водилось.
   — Спасибо на добром слове, Грей, но я и сама всего лишь отбываю службу Доброму Волшебнику. Захотела завести ребеночка, а аист как оглох.
   — Надо же! А я думал демонессы все делают как хотят.
   — Я тоже. Но, видимо, во второй раз от аиста нужна особая резолюция.
   — А, так тебе уже случалось иметь дело с аистом?
   — Да, лет четыреста тому назад. Теперь я вижу, то была скверная история.
   — С удовольствием бы послушал, — сказал Грей, — но, наверное, мне надо отправляться искать птицу рок. Да и тебе, наверное, есть чем заняться.
   — Еще бы, — согласилась она и исчезла.
   Материализовалась она в замке Ругна, по углам крыши которого сидели, очищая проходящую сквозь их пасти воду, горгульи Гари и Гайла. Дождя не было, и откуда берется эта стекающая в ров чистая вода, Метрия не имела представления, но зрелище ей понравилось. Разговор с горгульями, как со старыми знакомцами, взяла на себя Менция. Сглотнув воду, чтобы можно было говорить, они радостно приветствовали ее (как-никак год не виделись). Ненадолго вся компания предалась воспоминаниям, а потом Менция вручила обоим горгульям повестки.
   — Будете присяжными на суде над Роксаной, — объяснила она.
   — Это кто? — спросила Гайла.
   — Одна здоровенная птица, которая что-то высиживает по просьбе Симург.
   — Ладно. Будем, где надо, — пообещал Гари.
   Горгульи подхватили ртами брошенные им диски, Менция передала тело Метрии, и та вошла в замок. Навстречу ей вышла принцесса Яне.
   — Рада тебя видеть, Метрия, — сказала принцесса, так же приветливо, как и Рапунцель. — В искренности ее слов демонесса не усомнилась ни на миг: Яне никогда не говорила то, во что не верила, потому что всегда верила в то, что говорила.
   Неожиданно Метрия прищурилась: вокруг головы принцессы вращалось что-то светящееся.
   — Яне, — сказала она, — по-моему, вокруг тебя жук летает.
   — Это не жук, — улыбнулась принцесса, — это моя луна.
   — Твоя что?
   — Спутник, планета, небесное тело….
   — Поняла. Но что ты делаешь с маленькой луной?
   — Она явилась ко мне сама и была такая славная, что я не могла ее прогнать. Вреда от ней никакого, а радости уйма.
   И впрямь вращавшийся вокруг головы девушки крохотный шарик выглядел премило.
   — Ты права, — согласилась Метрия. — А она вырастет в большую планету?
   — Надеюсь. А чем я могу служить тебе?
   — Да не мне… Я тут тебе повестку принесла. Возьмешь ее, чтобы участвовать в суде над Роксаной?
   — Конечно, — тут же согласилась Яне, являвшаяся весьма покладистой особой. — Вижу, мне предстоит выступать в качестве защитника. Ну что ж, сделаю все, что в моих силах.
   — А тебя не смущает, что ты не знаешь, от какого обвинения ее защищать?
   — Думаю, это скоро выяснится.
   — А Безымянный замок ты сумеешь найти?
   — Уверена, что сумею.
   Стало быть, сумеет, поняла Метрия, ибо талант Яне заключался в том, что все, во что она верила, сбывалось. Правда, идея должна была исходить от кого-то не знавшего о ее таланте, что существенно ограничивало диапазон его применения.
   Так или иначе, миссия в замке Ругна была выполнена, а поскольку неврученных повесток оставалось более чем достаточно, следовало спешить дальше. Яне все равно не знала, из-за чего затеян процесс, как не знал и никто из опрошенных до сих пор. Любопытство, главный порок Метрии, терзало ее со все большей силой. Зачем такие хлопоты из-за птицы, которая не сделала никому ничего дурного? Пока Метрия совсем не приблизилась к раскрытию тайны, отчего тайна эта с каждым шагом становилась все более жгучей.

Глава 4
ПАНИХИДА

   Вернувшись домой, Метрия первым делом осчастливила Велено, с тем чтобы вновь на некоторое время ввергнуть его в блаженную прострацию, а потом просмотрела оставшиеся повестки. Большинство обозначенных там имен было ей знакомо, и она полагала, что с этими адресатами проблем у нее не будет. Беспокойство внушала только одна особа, и Метрия, поразмыслив, решила заняться ею в первую очередь. Если она добьется успеха, то дальше все пойдет как по маслу, а если нет, задание все равно будет сорвано и у нее останется единственная надежда: обратиться к Симург за новыми указаниями. Итак, Метрия взяла соответствующий диск и, следуя его тяге, отправилась на поиски полудемонессы Панихиды, жены Джордана-варвара.
   Семейную чету удалось обнаружить в глубине джунглей, близ мало-помалу уменьшавшейся Зоны Безумия. Они уплетали только что отпиленное от дерева сливочное полено, даже — таков уж варварский обычай — не очистив его от коры. При приближении к ним Метрия сделалась невидимой, но это не помогло: смуглая, черноволосая, знойная красавица, выглядевшая (особенно с учетом ее возраста) на удивление привлекательно, тут же принюхалась и сморщила нос.
   — Фу-ты, ну-ты, кого тут носит, — проворчала красотка.
   — Ее не проведешь, — заметила Менция, и Метрия, вздохнув, сделалась видимой.
   — Кончай ворчать, Пани, кто старое помянет…
   — Вот уж дудки, Мет. Уматывай, да поскорее.
   — Знаешь, я ведь за последнее время сильно изменилась.
   — Советую тебе измениться еще сильнее: так, чтобы я тебя больше не видела.
   Варвар Джордан продолжал грызть полено, не обращая на этот диалог ни малейшего внимания. Этот крепко сложенный, обладавший особой, грубоватой красотой мужчина среднего возраста, на законном основании гордился своим невежеством и полным отсутствием учтивых манер, однако он давно усвоил, что в интересах целости носа лучше этот самый нос в дела жены не совать. Зато его варварский взгляд в полном соответствии с Варварским кодексом неучтивости скользил по обтянутым юбкой ягодицам и норовил забраться за вырез блузки.
   Метрия поняла, что ей придется нелегко.
   — У меня для тебя кое-что есть, — сказала она.
   — Всяких гадостей я уже получила от тебя более чем достаточно. Награди меня возможностью никогда тебя больше не видеть.
   — Я исчезну, как только вручу тебе вот этот красивый гравированный диск, — ответила Метрия.
   — Ого, никак, черный берилл, — удивилась Панихида. — Это что, повестка от Симург?
   — Да, на твое имя. Ты назначена в жюри присяжных.
   — О! — радостно воскликнула Панихида. — Значит, тебя наконец-то будут судить за измену Ксанфу.
   — Вовсе не меня, а Роксану.
   — В таком случае, мне это неинтересно. — Панихида отвернулась.
   Чего-то в этом роде Метрия и опасалась: Панихида на дух ее не переносила и, естественно, не собиралась выполнять никакие ее просьбы. Однако Метрия находилась в безвыходном положении и от отчаяния решила опробовать вариант с несчастной сироткой.
   — Пожалуйста, Ваша Восхитительность, — принялась канючить «бедная малютка», — вы только возьмите эту черную штучку, и я исчезну навсегда минус несколько минуток. — Из глаза выкатилась впечатляюще большая слеза.
   Джордан покосился на малышку с интересом. Глаз его при этом не запотевал, как при виде соблазнительных форм Метрии, но варвары всегда комфортно чувствуют себя в обществе детей в силу близости уровня умственного развития.
   — Не приставай ко мне со своими старыми фокусами, негодница! — процедила сквозь зубы Панихида, — Меня не обдуришь, я знаю, что под любым твоим обличьем скрывается все та же коварная демонесса. Сейчас же убирайся, а не то я запою!
   Метрия терпеть не могла песен Панихиды, наводивших на нее немыслимую тоску.
   — Нет, не надо! — взмолилась она, оставаясь в облике сиротки, и выкатила еще одну большую слезу. Возьми повестку, и я больше тебя не потревожу.
   Панихида начала петь. Бедная крошка закрыла уши маленькими ладошками, но немыслимо печальная мелодия все равно звучала в ее маленькой головке. Не в силах бороться с тоскливой мелодией и сохранять измененную внешность, Метрия вернула себе обычный облик, но легче не стало. Панихида использовала против нее свое главное и неизменно эффективное оружие.
   Удалившись на такое расстояние, где звуки почти не были слышны, демонесса сформировала наушники, позволявшие приглушить звук заунывной погребальной песни до приемлемого уровня. Это давало возможность следовать за Панихидой, однако Метрия понимала, что, если они сойдутся вплотную, не помогут никакие наушники. В другой ситуации она давно плюнула бы на все и улетела, но сделать так сейчас означало бы провалить задание. Ей следовало использовать любой, даже самый невероятный шанс, а потому она оставалась на виду у Панихиды и Джордана.
   Панихида со своей стороны, видимо, решила, что если демонесса не уходит, то она уйдет от демонессы. Красотка тихонько посовещалась с мужем, после чего они встали и направились в лес. Метрия следовала за ними, но на почтительном расстоянии, ибо при каждой попытке сократить его если не до непочтительного, то до полупочтительного или хотя бы почти полупочтительного, Панихида вновь затягивала свою несносную песню.
   По правде сказать, обе они попали в безвыходное положение: Панихида не имела возможности отделаться от тащившейся за ней Метрии, а Метрия никак не могла принудить или уговорить Панихиду принять повестку.
   Чтобы сделать эту невеселую ситуацию малость позабавнее, Метрия превратила свой и без того откровенный наряд в полупрозрачный, чтобы поддразнивать варвара. Панихида, естественно, была от этого не в восторге, однако помешать Джордану таращиться на прелести демонессы могла бы, разве что выцарапав ему глаза. Варвары так устроены, и тут уж ничего не поделаешь.
   Неожиданно Панихида повернулась, сменила направление движения, и Метрия поняла, что она держит путь прямиком в Область Безумия. Демонесса прекрасно знала, насколько это опасно, но, по всей видимости, Панихида, чтобы отделаться от нее, была готова пойти на любой риск. Вероятно, она надеялась, что туда Метрия пойти не отважится.
   — Ее ожидает сюрприз, — подала голос Менция.
   Так оно и было, ибо если на здравомыслящих существ Область Безумия может оказывать специфическое воздействие, сводя их с ума и заводя невесть куда, то в случае с уже малость безумной Менцией достигался противоположный эффект. Область Безумия выправляла ее сознание, и потому худшая половина демонессы могла совладать с магией опасного региона.
   Впереди показалась пелена Безумия, от которой большинство разумных и даже не совсем разумных существ предпочитало держаться подальше. Однако Панихида, увлекая за собой Джордана, нырнула в мерцающее марево, и Метрии пришлось двигаться за ними. Она боялась потерять их из виду, ибо не была уверена, что диск сможет определить местонахождение Панихиды в Области Безумия. Никто не мог предсказать, что может случиться в этом местечке.
   Почти сразу за границей Безумия они остановились, встретив человека, выглядевшего так неопределенно, словно он сам не знал, кто он и что здесь делает. Кажется, он обратился к варвару и его жене с какой-то просьбой, но Панихида отмахнулась и, увлекая Джордана за собой, устремилась дальше.
   Через некоторое время с этим человеком поравнялась и Метрия.
   — Эй! — закричал он. — Помоги мне! Я заблудился.
   — Нечего чушь молоть, — заявила Менция, — блудить тут решительно не с кем. — Она собралась было идти дальше, но лучшая половина воспротивилась.
   — Если ты потерялся, добрый человек, — сказала она, приняв облик скромно одетой женщины, — то лучше тебе отсюда уйти. Ты находишься на границе Безумия.
   — Это точно, — согласился незнакомец. — Но это мое состояние, а меня интересует географическое положение. Где я сейчас нахожусь?
   — Почти в самом центре Южного Ксанфа. Если пойдешь обратно, все будет в порядке: ты вернешься в нормальный Ксанф. Идти же дальше означает все глубже погружаться в Безумие.
   — Ксанф? Я в Ксанфе? — изумился мужчина.
   — А где же еще? Ну ладно, мне пора, — сказала она, ибо Панихида с Джорданом уже почти скрылись из виду, тем более что концентрирующееся безумие размывало их образы.
   — Но этого не может быть! — вскричал незнакомец.
   — Что может быть, чего не может, ты должен решать для себя сам, — промолвила Метрия, порываясь идти дальше, но мужчина последовал за ней.
   — Ты не понимаешь, — бормотал он, — я ведь… я из Обыкновении.
   — Это твои проблемы, — откликнулась она, стараясь поспеть за удаляющейся парочкой.
   — Но это безумие! — вскричал он. — Ксанф является выдумкой, в реальности его не существует!
   — Для кого как. Но насчет Безумия ты в точку попал, и, повторяю, если сейчас же не повернешь, углубишься в него настолько, что тебе это едва ли понравится.
   — Наверное, я и впрямь чокнулся, — грустно промолвил незнакомец. — А может быть, это всего лишь дурной сон? Последнее, что я помню, — это…— он покачал головой. — Потом я оказался здесь.
   Мужчина присмотрелся к собеседнице повнимательнее.
   — Можно спросить, кто ты?