Эрик Гарднер. Око Эль-Аргара

   – Почему там, Повелитель? – не сдержалась Морена.
   – Раньше между Мраморными башнями и городом существовала магическая связь. Ротаариг рассказывал тебе, что Тартесс когда-то принадлежал нам? И снова будет принадлежать. Собирайте разрозненных слуг Хаоса, призывайте новых. Тысячи тысяч, как в старые времена. Через год Тартесс должен быть возвращен Хаосу.
   – Так и будет, Повелитель, – произнес рыжий гоблин. – Уже давно в Тартессе во славу Хаоса приносятся жертвы, а многие влиятельные сановники ждут, когда власть вернется обратно в наши руки.
   – Теперь я смогу с ними пообщаться… Ротаариг, решай, как ты разделишь силу.
   – Отдай ее всю Морене, – произнес гоблин, а девушка в удивлении воззрилась на него, не понимая, о какой силе идет речь.
   – Ты уверен?
   – В ней есть задатки колдуньи…
   – До сих пор никак не проявившиеся.
   – Сила пробудит их. Ты знаешь, Повелитель, у меня с магией не очень хорошо ладится. Я всего лишь Черный пастух…
   – Ты разочаровываешь меня, Ротаариг… Ты никогда не отступал и не сдавался. Тебя всегда называли Победитель Ротаариг…
   – Я трезво оцениваю свои возможности. И я по-прежнему буду приносить победы во славу вечного Хаоса. В силу своих возможностей.
   – Это твой выбор. Пусть будет так.
   Грянул гром, от которого Мраморная башня содрогнулась до самого своего основания. Молнии, слившись в сплошной сияющий диск, метнулись вниз хоботком торнадо, ударили в грудь Морены. Она упала, содрогаясь от электрического разряда, потеряла сознание. Когда искры перестали ее мышками, поднял девушку наверх. Щелкнул кнут, призывая остатки стада. Ротаариг забросил Морену на вожака, сел позади и погнал быков на запад, в сторону Тартесса.

Глава 7
Состязание

   Незаметно проходило время. Еще недавно Гарлин мог отвесить мальчишке подзатыльник за какую-нибудь провинность или когда тот не слишком внимательно слушал своего учителя. Однако Сторм вырос, превратившись в юношу. Теперь он иногда так глядел на мага, что у того рука уже не поднималась. Впрочем, мальчишечьи шалости почти исчезли, и учиться он стал еще более прилежно, впитывая знания как морская губка – воду. Первым делом Гарлин обучил его лекарству. Рассказал когда и где собирать травы, какие лучше выращивать самому. Как высушивать и хранить, в каких пропорциях давать больным, чтобы растения отдавали целительную силу природы, а не обернулись страшным ядом. Иногда к ним заглядывал глава никийской крепости-маяка Ульпиан, тот самый, который был обязан жизнью Гарлину. Когда впервые никиец взглянул на мальчишку, он засмеялся.
   – Так вот кого твои соседи-иберы зовут дитя Хаоса.
   Сторм нахмурился, а Гарлин сделал гостю предупреждающий знак. Но Ульпиан все это проигнорировал.
   – Что ж, им есть чего опасаться, – продолжил никиец весело. – Из мальчишки выйдет прекрасный воин. А ты делаешь из него лекаря. Зачем? У нас в округе уже есть один прекраснейший врачеватель.
   – Воинов в округе тоже хватает, – проворчал Гарлин.
   – Научи его сражаться. Ты ведь владеешь этим мастерством не хуже, чем знахарством.
   – Сам решу.
   – Не сердись, почтенный Гарлин, – Ульпинан улыбнулся, сделал знак слуге, и тот протянул господину что-то завернутое в материю.
   Никиец развернул ткань, взял в руки неширокий клинок, сияющий мягким серебристым светом. Гарлин открыл рот от удивления.
   – Эльфийская работа, – поразился маг. – Древняя. Где ты его взял?
   – Через руки торговцев много чего проходит, – отмахнулся Ульпиан. – Клинок слишком легкий, для моих воинов не подходит. А твоему мальчишке впору.
   – Слишком дорогой подарок, – Гарлин покачал головой и пресек взглядом потянувшегося было к клинку Сторма.
   – Я знаю. Не только я обязан тебе жизнью, Гарлин. И может, в будущем…
   Маг заметил тщательно скрываемую тревогу в глазах никийского вождя.
   – Что-то беспокоит тебя, – произнес Гарлин. – Рассказывай уже.
   – Дурные вести доходят до меня всегда быстрее вестей приятных. Пока это больше слухи. Но такие слухи я всегда предпочитаю несколько раз проверить… Говорят, карфаги вновь собирают армию, строят военные корабли. И что они поплывут на запад…
   – Ты боишься, что тебя втянут в войну?
   – Пока мне неизвестны их цели, – Ульпиан пожал плечами. – Но нам гораздо выгоднее сдаться без боя и продолжать торговлю.
   – И платить дань, позабыть о чести?
   – Что такое честь, Гарлин? Ты предпочтешь, чтобы твои воины погибли в неравной битве или чтобы они жили? Таких отважных, как мои люди, еще надо поискать. Но в их силах – охранять торговые суда от пиратов, а никак не вступать в бой с огромным войском.
   – И когда, по слухам, это должно произойти?
   – Не так скоро, но, сам знаешь, время пролетает незаметно. Может быть, лет пять, может, больше…
   – В любом случае, ты вряд ли сможешь рассчитывать на мою помощь. Мы со Стормом скоро собираемся отправиться в Тартесс. Он уже прочел все книги, а ему надо учиться дальше. Только в библиотеке города я смогу найти необходимое.
   – Ну что ж, может, мы как-нибудь свидимся и в Тартессе, – улыбнулся Ульпиан и протянул Сторму меч. – Не отказывайся от подарка.
   Сторм посмотрел на Гарлина, и тот, сдавшись, кивнул.
   – Спасибо, – Сторм принял меч, а слуга Ульпиана протянул ему деревянные ножны.
   – К сожалению, клинок пришел мне в руки без ножен. Мой оружейник сделал новые из кедра. Нам пора, почтенный Гарлин!
   Никийцы ушли. А Сторм воззрился на мага.
   – Вы ведь обучите меня, учитель? И мы действительно поедем в Тартесс?
   Гарлин задумчиво кивнул. Он немного слукавил, говоря Ульпиану, что они скоро поедут в Тартесс. Сторм освоил только врачевание, а Гарлин понемногу обучал его магии. Точнее с осторожностью, потому что Сторм подозрительно легко все усваивал. И Гарлин, памятуя о знаке Хаоса, отметившего его ученика, не спешил в обучении опасной магией. И непрочитанных Стормом книг в действительности оставалось достаточно.
   Но проходило время, и Гарлин все чаще отметал иногда всплывающие в его мыслях сомнения. Сторм всюду следовал за своим учителем, помогая во врачевании. А скоро Гарлин уже мог доверить Сторму самому ходить к никийцам – в рыбацкую деревню и замок-маяк. Из замка Сторм обычно возвращался особенно довольным. Ульпиан, оставшийся когда-то давно из-за шторма без семьи и едва не потерявший собственную жизнь, видел в Сторме своего сына – занимался с ним на мечах, потчевал необычной дичью и фруктами, показывал всякие заморские диковины, делился историями о дальних землях.
   Так пролетело пять лет. Их вновь посетил Ульпиан.
   – Вот видишь, почтенный Гарлин, я почти оказался прав, – с вымученной улыбкой произнес Ульпиан, выпив с дороги освежающего напитка, поднесенного ему Стормом. – Карфаги построили свой флот и движутся на запад. Мне донесли, что они уже отбили у иберов свой старый город Картаго.
   – Тем быстрее нам надо уезжать, – произнес Гарлин.
   – Если ты собираешься в Тартесс, то только не туда, – покачал головой никиец. – Самый большой город на побережье и самый богатый. Кто владеет им, тот будет господствовать и над всем югом Иберии.
   – Именно туда, – возразил маг. – Если карфаги его захватят, мы никогда не сможем воспользоваться библиотекой.
   – Как знаешь, но помни, что у вас остается не больше полугода. Слава Хедину, их корабли медлительны и не скоро достигнут Столбов Атлантов^[2]. Хотя там они могут попасть в сезон штормов и тогда застрянут еще месяца на два. Но я бы на это не рассчитывал.
   – Спасибо, почтенный Ульпиан. Я все же надеюсь скоро увидеть тебя в добром здравии.
   – В Тартессе? – засмеялся никиец и обнял мага на прощанье. – Все может быть.
   Когда никийцы уехали, Гарлин достал с самой высокой полки увесистый том.
   – Похоже, пришло время для боевой магии, – произнес Гарлин, а у Сторма загорелись глаза. – Давно я этим не занимался, признаться… Да и собираться в дорогу пора.
   – Когда ты хочешь уйти, учитель?
   – Трех дней на сборы хватит с лихвой.
   – А через пять дней? – спросил Сторм.
   – Для чего медлить? – удивился Гарлин.
   – В селе Идо пройдет большой праздник, что-то вроде ярмарки, куда съедутся со всей окрестности. Будут бои… А нам пригодились бы лошади, чтобы добраться до Тартесса побыстрее.
   – Бои? Это ты о состязании на кинжалах, победителю которых достается лучший жеребец из табуна Идо? – Гарлин покачал головой. – Это худшая идея, которую я слышал от тебя, Сторм.
   – Почему? – юноша нахмурился.
   – Тебе напомнить, как за глаза звали тебя иберы? Как они сжимали камни в кулаках, но не смели кидать только потому, что ты был со мной?
   – Это было давно, – отмахнулся Сторм. – Я же помогал лечить их, они теперь говорят мне слова благодарности. Даже старый Идо перестал сверлить меня взглядом.
   Сторм улыбнулся, вспомнив злобного старика-ибера, каким ему представлялся старейшина деревни.
   – Но их кони – это самое ценное, что у них есть, – возразил Гарлин. – А люди всегда вспоминают самое плохое и забывают хорошее, когда у них это ценное собираются забрать…
   – В честном бою. В соревновании может принять участие кто угодно.
   – В честном бою, – повторил Гарлин с сомнением. – Ты гораздо выше своих иберских сверстников. Но это не преимущество. Увернуться им будет проще, чем тебе.
   – Поэтому я не буду драться со сверстниками. Если я одержу победу над старшими, нам достанутся сразу две лошади – по их правилам.
   – Сторм!.. – Гарлин хотел сказать, что запрещает участвовать, но юноша обратил на него тот самый упрямый взгляд, от которого Гарлину всегда становилось несколько не по себе. – И ты не умеешь драться на кинжалах!
   – Умею, – непреклонно заявил Сторм. – Меня Ульпиан научил – сказал, что если мы имеем дело с иберами, это обязательно пригодится.
   – Старый прохвост, – выругался Гарлин. – Чему он тебя еще научил?
   – Ничему, – ответил Сторм, но в глазах его плясали смешливые огоньки.
   – Хедин знает что! – возмутился Гарлин и бросил Сторму увесистый том. – Прочесть три главы, и приходи за мной, займемся практикой.
   – Да, учитель!
   Спустя отведенное время они спустились в каменистый овраг. Гарлин специально выбрал это место, лишенное иссушенных за лето трав, чтобы избежать пожара. И здесь Гарлин показывал свое мастерство. Он вытянул руку с развернутой кверху ладонью, шепнул короткое заклятие. В центре ладони вспыхнул маленький огонек, разгорелся. Пламенные лепестки разрослись, переплетаясь, свиваясь в причудливый огненный клубок. Легким пасом Гарлин отправил пламенный шар в скалу. Глухо бухнуло. А на скале остался ровный круг сажи. Сторм потер переносицу. Гарлин нахмурился, зная, что этот жест ученика выражает сомнения.
   – Что-то не так? – поинтересовался маг.
   – Я думал… со скалой должно было что-нибудь произойти… Расколоться. Или шар должен был прожечь в ней дыру…
   – Ну попробуй прожечь дыру, – фыркнул Гарлин и скрестил руки на груди.
   Он даже не успел заметить, как с пальцев Сторма сорвалось пламя. Громыхнуло так, словно над ними разорвалась молния. Брызнуло крошево, а от скалы отвалился огромный кусок. Однако Сторм нахмурился, явно недовольный результатом. Гарлин же озадаченно воззрился на ученика.
   – И почему меня постоянно преследует чувство, что я учу тебя тому, что тебе давно уже известно? – поинтересовался маг. – И я… не могу проследить, откуда ты черпаешь энергию. И это беспокоит меня больше всего.
   Сторм пожал плечами и послал еще один огненный шар. Но этот раз удар пламенем был медленный. Оно коснулось камня, огненные языки впились в его плоть, и за землю закапала расплавленная порода.
   – Затуши, – коротко сказал Гарлин.
   Пламя мгновенно потухло, а почерневшую от огня скалу покрыла морозная корка.
   – И чему тебя после такого еще учить? – проворчал Гарлин.
   – Еще многому, учитель, – Сторм как ни в чем не бывало улыбнулся.
   – Следующие три главы. До завтра.
 
   Спустя пять дней они пришли в горное селенье. Везде царило веселье и благожелательное настроение. Вот под навесами угощали напитками на любой вкус – овечьим молоком, смешанным с пряным отваром трав, молодым вином и слегка пьянящей настойкой из терпкого горного меда, а также сыром, маслинами, свежевыпеченным хлебом. Здесь же никийские рыбаки торговали рыбой и мидиями, гоблины – красивыми ожерельями, серьгами и браслетами из поделочных камней. Иберы из соседних сел продавали скот, домашнюю утварь, одежду. Гарлин и Сторм попробовали травяной чай с печеньем. Маг заметил, что на его ученика, более рослого и крепкого, чем сверстники-иберы, заглядываются девушки. Почти незаметно, мгновенно пряча взгляд, не переступая суровых горных обычаев. Сторм, впрочем, эти взгляды не замечал, и Гарлин невольно вздохнул с облегчением, поняв, что очень вовремя они уезжают.
   Где-то совсем рядом заиграли волынки и флейты. В одном из загонов горцы и их гости начали соревноваться в поднятии ягнят – кто сможет больше. На кону стоял большой жирный баран. Сторм увлек Гарлина дальше, и вскоре перед Гарлином и Стормом предстал небольшой выгон, на котором красовались, изгибая горделивые шеи с чуть горбоносой головой, с пышными гривами и хвостами, пять иберских лошадей.
   – Сторм, может, не стоит? До Тартесса не так далеко – доберемся за две недели… И где ты возьмешь кинжал? Купишь у торговцев?
   – У меня есть. – Юноша приподнял штанину, и маг с удивлением увидел прикрепленный ремнями к ноге клинок.
   – Опять Ульпиан подарил?
   – Нет, это мой, – Сторм смутился. – Он всегда был у меня, учитель, просто ты не замечал. Когда я понял, что он мне не пригодится, я положил его на полку… Пока Ульпиан не предложил обучить биться на кинжалах.
   – Не пригодится? – Гарлин воззрился на Сторма. – Это ты его семилетним мальчиком еще на полку закинул?
   Сторм покраснел и кивнул.
   – Хорошо, что тебе не пришло в голову приставлять его к моей шее. – Маг хотел попросить показать кинжал, но его отвлекли.
   – Почтенный Гарлин? – К ним пошел Нордэ и поклонился. – Сторм… Любуетесь нашими лошадьми?
   – Да, Нордэ, они изумительны…
   – Я бы выбрал вон того дымчатого жеребца, а для тебя, учитель, – вон ту белую кобылу.
   – Ты собрался участвовать в состязании? – удивился Нордэ и рассмеялся. – У тебя нет шансов, Сторм, дымчатого красавца уведу с выгона я.
   – Посмотрим. – Сторм смотрел на горца.
   – Ты собираешься драться не с юношами до первой крови, а со взрослыми? – Нордэ улыбался, но в его глазах сверкнул холодный огонек.
   – Как и положено – пока противник не сдастся.
   Нордэ перевел удивленный взгляд на Гарлина. Маг готов был провалиться сквозь землю, но счел за лучшее ничего не отвечать.
   На лужайке перед выгоном начиналось соревнование. Вперед выступил старейшина деревни и объявил, что победитель первого боя заберет дымчатого жеребца. За право бороться за красавца-коня вышел Нордэ. Среди горцев выйти против него желающих не нашлось. Зато от никийцев Ульпиана вызвался один воин. Но бой кончился уже через минуту. Кинжал никийца отлетел прочь, а клинок горца лежал у морехода на горле. Тот сдался.
   – Кто-нибудь еще хочет попробовать? – спросил Идо.
   И тогда к горцу шагнул Сторм. На лице Идо промелькнуло изумление, он нашел мага, но Гарлин, поджав губы, смотрел на своего ученика.
   – Напоминаю, – заговорил Идо. – Если юному Сторму удастся победить опытного Нордэ, он уведет две лошади. Начинайте!
   Сторм достал свой клинок. Нордэ атаковал первым, но Сторм, который был почти одного роста с горцем, ловко увернулся. Горец продолжал попытки сбить того с ног. Но у него ничего не получалось. Разозленный, он решил сменить тактику и попытался дотянуться до Сторма, чтобы ранить. Нордэ знал, что вид собственной крови всегда отнимает у врагов уверенность и силы. Однако ни одна его атака не окончилась успехом. Сторм кружил вокруг него как коршун над злой, без толку лающей собакой. И вдруг запястье Нордэ обожгла боль, кинжал упал в траву, а острие чужого клинка уперлось ему в шею. Горец с изумлением смотрел в глаза соперника, серо-синие и холодные, как штормовое море, и ему стало не по себе.
   – Если бы не Гарлин… – прошептал он и крикнул. – Сдаюсь…
   «Мой несостоявшийся убийца, – про себя подумал Сторм. – Но я не такой». И он оттолкнул горца от себя. Жар от битвы немного пьянил Сторма, и он с трудом отвел клинок от шеи горца. Капелька крови алела на светлом лезвии, а потом вдруг исчезла. И юноша ощутил пробудившуюся силу клинка, высасывающего вместе с кровью жизнь. Откуда-то из глубины памяти перед внутренним взором вдруг соткалось заклятье, и прочти его Сторм, раненый враг бы умер. Мгновенно или же медленно, через несколько дней, как того бы пожелал обладатель клинка.
   – Забирай коней, – привел его в себя голос Идо.
   Видение исчезло, а Сторм спрятал клинок. Старейшина распахнул ворота выгона. К ним подошел Гарлин.
   – Прости, мы забираем у тебя лучших скакунов, почтенный Идо, – произнес Гарлин.
   Маг был заметно встревожен произошедшим.
   – Еще нет, – отозвался Идо. – Кони должны пойти с ним. Если они не последуют за победителем, они останутся в селе.
   И он протянул юноше веревку. Сторм чуть нахмурился, взял аркан и шагнул на выгон. Лошади чуть подались прочь. Он медленно подошел к белой кобыле. Осторожно протянул руку, коснулся носа, нежно почесал его. И лошадь доверительно склонила голову. Сторм потрепал ее по шее, ловко, неуловимо продел голову лошади в петлю и, поглаживая, повел к выходу.
   – Клянусь Хедином, стервец знает, что делает! – не сдержался Идо и глянул на мага. – Прости, почтенный Гарлин.
   – Я и сам удивлен не меньше тебя…
   – И кто научил его так драться?
   – Ульпиан.
   – Ульпиан. Конечно. Когда-то мы ему не продали коней, вот он и затаил обиду.
   – Держи, учитель, – подошедший Сторм с улыбкой вручил Гарлину веревку с кобылой.
   Идо протянул ему второй аркан. Сторм вернулся к жеребцу, тот не давался дольше, но все же позволил надеть веревку на шею и последовал за призывным ржанием кобылы.
   – Почему не продал Ульпиану? – спросил Гарлин.
   – Мы отдаем наших коней, когда видим их будущего хозяина. А он собрался их кому-то перепродать.
   – Он мог бы догадаться, что вы ему откажите, – заметил маг.
   Идо развел руками.
   – Береги их, Сторм, – произнес старейшина. – Имя жеребца – Атлас, а имя кобылы – Айа.
   – Не сомневайтесь в этом, почтенный Идо, – Сторм поклонился.
   Они простились с Идо, купили в лавке неподалеку упряжь для лошадей и корм в дорогу.
   – Я бы тут еще кое-что посмотрел, – заметил Гарлин.
   – Можно я пока прокачусь на Атласе?
   – А я-то думал, что ты уже перестал спрашивать на что-либо моего позволения.
   – Не сердись, учитель.
   – На конях тебя тоже Ульпиан учил ездить?
   – Я осторожно.
   Маг только развел руками, а Сторм уже сидел в седле. Он чуть тронул поводья, и жеребец, изогнув шею, загарцевал, а потом неспешно двинулся вперед.
   – А у Ульпиана нашлась книжица по верховой езде. – Сторм обернулся к Гарлину, улыбнулся, ударил в бока пятками, и Атлас полетел по дороге стальной стрелой.
   – Ох уж мне этот Ульпиан. – Гарлин посмотрел Сторму вслед и направился к навесу, под которым продавали мед и травы.
   Сторм мчался по пустынной дороге среди оливковых, миндальных и дубовых рощ. Несколько раз дорогу пересекали звонкие ручьи, орошавшие сады. Горделивый Атлас имел мягкий и ровный ход, даже на самом отчаянном галопе. Сторм замедлил его и стал было поворачивать назад, когда из-за поворота показалось стадо коров. Впереди за кольцо ибер вел могучего быка. А рядом с ибером шел рыжий гоблин. Атлас, занервничав от соседства коров, заплясал, не давая Сторму сладить с собой и развернуть.
   – Послушай, разве я прошу невозможного? – Слова гоблина уже отчетливо долетали до Сторма. – Продай быка. Ему цена три золотых, но я дам тебе пять.
   – И как я доведу без него стадо?
   – Вон тот молодой бычок, вполне сойдет за вожака, – гоблин ткнул черным кнутом куда-то назад.
   – Рассказывай сказки, – фыркнул ибер. – Не продам.
   Черный кнут приковал взгляд Сторма. И он еще внимательнее вслушался в слова говоривших.
   – Десять золотых?
   – Нет.
   – Пятнадцать? Больше тебе никто не предложит.
   – Я не продам его и за пятьдесят, – отрезал ибер.
   – А за сто?
   Ибер в удивлении воззрился на гоблина. Теперь он был уверен, что имеет дело с сумасшедшим. Сторм, наконец, сладил с Атласом и перегородил дорогу иберу. Бык встал, издав громкое мычание, вслед за ним остановилось все стадо, встревоженно мыча.
   – Отдай ему быка, – произнес Сторм.
   – Что? – Ибер нахмурился.
   – Отдай ему быка в обмен на его кнут, – уточнил Сторм.
   Ибер замер с открытым ртом, а его смуглое лицо посерело от страха и неверия. Гоблин, зло посмотрев на Сторма, распустил кнут.
   – Думаешь, ты знаешь, с кем имеешь дело, мальчик? – оскалился в усмешке гоблин.
   – Зато точно знаю, что сейчас тебе недостает огня. Одолжить? – Он повернул руку ладонью верх, и в ней зажегся огненный шар.
   Гоблин попятился.
   – Какие юные нынче пошли маги, – процедил он сквозь зубы.
   – Жизнь иногда преподносит неприятные сюрпризы… Не вздумай возвращаться сюда ночью – я знаю, как тушить магическое пламя.
   – Не вернусь. Поищу места, где высшие не заступаются за бедняков.
   И он, перемахнув через канаву, скрылся среди масличных деревьев.
   – Это… действительно был Черный пастух? – шепотом спросил селянин.
   – Похоже, что он, раз не пожелал отдавать свой кнут.
   – Я не думал, что он – гоблин…
   – Я тоже. – Сторм сжал ладонь, загасив пламя.
   – Спасибо! Не знаю, как благодарить тебя… Лишь представлю, что было бы, если я не продал ему быков… Или бы, наоборот, продал…
   – Оба конца были бы незавидны.
   – Один от золота, другой от копыт его быков… – Взволнованный ибер согласно закивал головой. – Ты едешь в сторону селения почтенного Идо?
   – Да.
   – Можешь проводить меня?
   Сторм рассмеялся и кивнул.
   – Не бойся, он не вернется, хотя твой бык ему очень приглянулся.
   Ибер потянул за собой быка, и стадо тронулось следом.
   Вскоре они добрались до селения. У дороги Сторма уже поджидал Гарлин.
   – Я тут спекся, пока тебя ждал, – проворчал маг и вскочил на Айю.
   – Так ты… – У знавшего Гарлина ибера глаза на лоб полезли.
   – Мой ученик, – нахмурился маг, поняв, что селянин едва не сказал «дитя Хаоса».
   Ибер смутился. Поклонился Сторму.
   – Прости. И еще раз – спасибо за помощь.
   И ибер поспешно погнал стадо в деревню.
   – Что произошло? – спросил Гарлин, поглядев ему вслед.
   – Черный пастух пытался купить у него быка.
   Гарлин воззрился на Сторма в крайнем изумлении.
   – И ты так спокойно говоришь об этом? Ты встретился с черным магом, прислужником Хаоса!
   – Не такой уж он и маг. Вся его сила в кнуте, да и то только ночью…
   – Расскажи об этой встрече и поподробнее, – Гарлин шумно вздохнул и, мысленно ругая молодую беспечность ученика, выслушал рассказ. – То есть, ты сказал фразу, которая согласно легенде отвадит пастуха? И все? И он так легко отступил?
   Сторм только пожал плечами.
   – А что сделал бы ты на моем месте, учитель?
   Вопрос застал Гарлина врасплох, и маг вдруг понял, что не знает.
   – Возможно, я бы не понял, что это Черный пастух. Здесь о нем уже столетия три не слышали. Все рассказы о нем превратились в настоящие легенды.
   – Ты сам меня учил, что в каждой легенде есть доля правды.
   – Учил… Надо сообщить Идо. А вот и он сам.
   К ним приближался старейшина в окружении жителей.
   – Это правда, почтенный Гарлин?
   – Что именно?
   – Что в наших краях объявился Черный пастух.
   – Я никогда его не видел. Но если судить по рассказу Сторма, то да.
   – Что нам делать?
   – Сторм уверен, что пастух не вернется…
   – А если твой ученик ошибается? Я помню рассказы деда, который видел, как пылали деревни, проклятые Черным пастухом…
   Гарлин опустил глаза. Он знал, о чем сейчас попросит Идо.
   – Я знаю, что вы собирались уезжать. Но прошу защиты хотя бы на одну ночь.
   Гарлин кивнул. Идо пригласил их в свой дом. Веселая суматоха ярмарки мгновенно затихла, как только по селу пролетела весть о Черном пастухе. Идо выставил караул в двадцать воинов, и теперь они без устали обходили деревню, всматриваясь в лежащие вокруг холмы.
   Гарлин долго беседовал со старейшиной. Сторм сидел рядом на лавке, рассеянно слушая разговор и начиная засыпать. Наконец сон одолел, и Сторму привиделось что-то странное. Он увидел рыжего гоблина, но тот находился в каком-то богатом, украшенном яркими фресками и позолотой дворце. Да и одежда на гоблине была иной. Зеленый, расшитый золотом и украшенный драгоценными камнями камзол. На шее сверкал знак Хаоса. И лишь знакомый по дневной встрече свернувшийся черными кольцами кнут, как затаившаяся и готовая к броску змея, приютился на роскошном поясе. Гоблин поднял взгляд, и Сторму показалось, что тот смотрит прямо на него.