Долорес
Однажды в июне Берг написал нам письмо из Мичигана, которое заканчивалось так: "На этом я прощаюсь с вами, потому что пора идти встречать Долорес". Берг всегда имел какой-нибудь секрет, и мы слишком хорошо знали, кто такая Долорес, чтобы спрашивать об этом.
Каждую неделю мы получали по письму, в котором обязательно была строчка о Долорес.
"Я обедал с Долорес", или "я собираюсь позвонить Долорес". "Я купил новые носки и думаю, что Долорес они понравятся". В то же время он писал аналогичные письма моему отцу, который тоже все достаточно хорошо понимал. В августе Берг написал: "Я давно хотел послать вам обоим фотографию Долорес". Дедушке он написал то же самое. Мы ждали. В сентябре Берг написал: "Я надеюсь, бабушке с дедушкой понравится Долорес и уверен, что вам тоже. Я уже обдумываю, как устроить ее встречу с ними. Я поеду к ним в гости на обед в День Благодарения".
Берг имел редкую способность: он мог сделать, что называется, "глазки в кучку", стать на цыпочки, сложить руки и при этом изображать на лице такую идиотскую улыбку, что становилось тошно на него смотреть. Так и хотелось его треснуть. В Милуоки он приехал в час дня в День Благодарения, который выдался очень холодным. Он вошел в дом, и мой отец спросил: "А где Долорес?"
Не припомню, чтобы он выглядел глупее, чем в тот момент. "У меня были сложности с ее перевозкой в самолете. Она не одета и ей пришлось остаться на улице!" "Почему?" "Она не одета".
"Я сейчас принесу халат", сказала моя мать. "Приведи эту девушку сюда", сказал мой отец.
Берг через пару минут вернулся, таща на себе большой ящик, который был явно тяжелым. "В самолете я мог везти ее только так. Она не одета, как полагается".
"Открой ящик, мой мальчик". Он открыл его, и там была Долорес - одна индейка и одна гусыня, причем обеих звали Долорес. Нужно ли говорить, что бабушке с дедушкой Долорес понравилась! И эта мистификация продолжалась с июня! Никогда не доверяйте Эриксонам.
Как сделать так, чтобы Джефт позвонил
Когда моей дочери Кристи было пятнадцать лет, она как-то раз поехала в Нарт-Гай посмотреть баскетбольный матч. Она тогда училась в Нарт-Гай и поехала туда с подругой Марго, которую знала еще с детского сада. Вернувшись, она сказала мне: "Отгадай, кого я
сегодня видела? Помнишь маленького мальчика, который жил на одной с нами улице, а потом куда-то переехала и мы не могли понять, куда он подевался? Он теперь известный спортсмен в Нарт-Гай и имеет несколько медалей. И теперь моя задача состоит в том, чтобы устроить все так, чтобы он назначил мне свидание и считал при этом, что вся затея целиком принадлежит ему".
Я хорошо помнил этого мальчика. Посмотрев еще три матча, Кристи вошла в комнату и сказала: "Джефт еще сам не знает, что завтра днем он будет звонить мне и назначит свидание".
Я старался не пропустить телефонный звонок на следующий день. Кристи, разумеется, тоже ждала. В субботу днем раздался звонок и Джефт попросил Кристи о встрече. Я терпеливо выжидал удобного случая, чтобы выяснить, как ей удалось это сделать. Не следовало торопить события. И вот, выждав некоторое время, я спросил: "Как тебе удалось это устроить? "
Она сказала: "Марго слишком стеснялась и не познакомила меня с ним. Тогда на следующий раз я нашла его и сказала: "Готова поспорить, что вы меня не знаете". Он посмотрел на меня и ответил: "Верно, не знаю". Тогда я сказала: "Я одна из дочерей Эриксона. Угадай, какая". "Кристи", ответил он, посмотрев на нее.
"Правильно, - сказала она. - Очень приятно тебя увидеть через столько лет". И затем добавила: "Мне нужно пойти поискать Марго". Сказав это, она тут же отошла в сторону, не дав ему времени задать вопрос. Он, конечно, хотел расспросить ее, но она уже исчезла, - старый фокус ораторов, которые дают аудитории возможность покричать и требовать продолжения.
Приехав в следующий раз, она увидела его в толпе, оживленно разговаривающим с другим парнем. Она незаметно подкралась достаточно близко, чтобы услышать, о чем идет речь и улизнула, а когда Джефт отошел, она подошла к этому парню и, не делая никакого вступления, продолжила разговор на эту же тему. Они просто обсуждали ту же тему, неважно, какую. Приехав на третий матч, Кристи охотилась за этим парнем и подслушивала, о чем он говорит, а потом просто встала рядом, как бы принимая участие в беседе. Когда подошел Джефт, его товарищ сказал: "Джефт, позволь я представлю тебя... ой! Да ведь нас самих никто не представил друг другу!" Тогда Кристи сказала Джефту: "Похоже, что тебе придется это сделать".
Тогда-то моя дочка и заявила: "Завтра Джефт позвонит и назначит свидание!"
Кристи очень расчетливо дает Джефту достаточно информации о себе и достаточную степень контакта, чтобы вызвать его интерес, но оставить этот интерес неудовлетворенным. Она вынуждает его желать большего и с этим оставляет. Она устраивает так, что ему приходится представлять ее своему приятелю, которого он, очевидно, уважает, и который проявляет к ней интерес. Он по необходимости возвращается к теплым воспоминаниям детства, проведенного рядом с ней, и в то же время видит ее в другом свете - это сверстница и, к тому же, очень привлекательная для молодого человека. Таким образом, она возбуждает в нем ревность и инстинкт соревнования. Поэтому Кристи находится в полной уверенности, что он скоро позвонит.
Почему Эриксон вставил в рассказ предложения вроде: "Они просто обсуждали ту же тему, неважно, какую"? Такой шаг как-то не вписывается в рассказ о беседе молодых людей, еще подростков. Может быть, он хотел дать возможность пациенту или читателю спроецировать на этот рассказ свои собственные проблемы?
Что вы станете делать, если я вас тресну!
Когда моя дочь Бетти Алиса подписывала контракт, устраиваясь на работу в школу, администрация следила за движениями ее руки затаив дыхание. Вздох облегчения вырвался, когда она поставила свою подпись. Бетти Алиса была озадачена - что бы это могло значить? Она знала, что это выяснится очень скоро, и не ошиблась. Класс, в котором она преподавала, состоял из пятнадцатилетних хулиганов, за каждым из которых числился длинный "послужной список" арестов, и которые ждали, когда им исполнится шестнадцать, чтобы можно было бросить школу. Это были настоящие хулиганы. Один из них подвергался аресту не меньше тридцати раз и дважды избил полицейского. Он был метр девяносто ростом и весил сто десять килограммов. В прошлый семестр он подошел к учительнице и сказал: "Мисс Джонсон, что вы станете делать, если я вас тресну?" Очевидно, учительница не смогла найти правильный ответ, потому что он действительно ударил ее. Она отлетела в другой конец класса и с повреждениями попала в больницу. Бетти Алиса подумала: "Интересно, что этот бедный ребенок сделает со мной. Я всего чуть больше полутора метров ростом и во мне пятьдесят один килограмм". Ей недолго пришлось ждать ответа на этот вопрос.
Она ехала по парку на велосипеде, когда увидела его. "Передо мной стоял этот гигант, с нахальной улыбкой на лице. Я же старалась выглядеть очаровательной и широко раскрыла свои голубые глаза. Он встал передо мной и спросил: "Что вы станете делать, если я вас тресну?"
Бедный ребенок. Она быстро подошла к нему вплотную и крикнула: "Ну, упаси тебя Бог! Я сейчас убью тебя!" Он задал простой вопрос, она дала ему простой ответ: "Я убью тебя, поэтому сиди тихо!"
Ему еще не доводилось слышать такого громкого окрика от такого маленького котенка. Потом он действительно сидел тихо, и на его лице было уже совсем другое, прекрасное выражение. Он знал, что уже никому не позволит обижать ее. Он стал ее защитником. Это было удивительно. Она была очень красива. Неожиданное всегда помогает. Вот и вы, читатель, никогда не поступайте так, как' от вас ожидают.
Такса и немецкая овчарка
Одна моя студенткам женщина маленького роста, не более полутора метров, спросила меня, правильно ли она поступила и рассказала следующий случай. Однажды вечером она повела щенка таксы на проулку. И вдруг впереди показалась громадная немецкая овчарка, которая шла прямо на них, злобно оскалившись и рыча, явно намереваясь сожрать их обеих живьем. Она сгребла щенка в охапку и, размахнувшись, с криком ударила овчарку. Собака, опустив хвост и потупив глаза, побежала домой. Так всегда - когда вы делаете что-то неожиданное, оно меняет образ мыслей человека.
Разорвите привычный круг
Вчера я получил письмо от бывшего студента. Он писал: "У меня на приеме был пациент с ярко выраженными параноидальными чертами. Он не мог говорить ни о чем, кроме своих идей. Я пытался завладеть его вниманием, но не мог. Потом я вспомнил о том, как действует неожиданное, и сказал: "Знаете, а ведь я тоже не люблю есть печенку". Пациент умолк, сделал паузу и, покачав головой, сказал: "Обычно я предпочитаю цыплят". И после этого он уже стал говорить о своих реальных проблемах. Неожиданное всегда сбивает мысль с привычного круга и нарушает сложившиеся стереотипы поведения. Этот факт не следует игнорировать. Воспользуйтесь им.
Помнится, когда я учился в школе, а потом в медицинском колледже, и преподаватель хотел отчитать меня, я всегда задавал какой-нибудь идиотский вопрос, не имеющий отношения к делу или вставлял в разговор такую же дурацкую фразу. Это здорово сбивало его с мысли. Однажды летом профессор начал говорить мне: "Эриксон, мне не нравится..." "Снег мне тоже не нравится", сказал я. "О чем вы говорите?" - спросил он. "О снеге", ответил я.
"Каком снеге?"
"Какое чудо, ведь никогда снежинки не повторяют одна другую".
Думаю, что психотерапевту нужно держать в любое время наготове несколько неуместных замечаний, И тогда если пациент пустится в длинные рассуждениям которые на самом деле неуместны, переведите разговор на другую тему. Столкните его с накатанной дорожки каким-нибудь неуместным замечанием, вроде: "Я знаю, о чем вы думаете. Мне тоже нравится ездить на поезде".
Эриксон всегда ясно давал понять, что ходом психотерапии управляет он, а не пациент. Карей Хорни однажды сказала: "Пациенты приходят на психотерапию не для того, чтобы излечить свой невроз, а для того, чтобы его усовершенствовать". Если пациентам удастся понять, что происходит на сеансах психотерапии, то большинство из них будет делать все возможное, чтобы предотвратить позитивные изменения. Поэтому когда пациент становится не на тот путь, терапевт должен направить его в более позитивном направлении.
Ланс и Куки
В семье Эриксонов очень любят беззлобные анекдоты и помнят их очень долго.
На студенческой вечеринке в Энн-Арборе моему сыну Лансу приглянулась одна девушка. Не теряя времени, он подошел к ней и попросил о встрече. Она вежливо, но твердо ответила ему: "Я говорю вам "нет", и это окончательно".
"Я не имею в виду ничего дурного", сказал Ланс. "Я говорю вам - нет".
Через месяц он увидел на танцах ту же девушку и снова попросил о встрече. Девушка сказала: "Вы уже спрашивали меня однажды. Я тогда сказала вам "нет, и сейчас тоже отвечаю отказом". Ланс сказал: "Это значит, что ваш отказ надо обсудить за столиком в ресторане Оскара", Она посмотрела на него как на психа. Но Ланс предварительно кое-что разузнал. И однажды в субботу днем он пришел со своим лучшим другом в студенческое кафе, где эта девушка сидела со своим приятелем, и о чем-то оживленно болтала. Ланс подошел к ней и сказал: "Куки, я хочу познакомить тебя с моим лучшим другом Диком". "Дик, а это моя двоюродная сестра Куки. Дело единственно в том, что я не настоящий двоюродный брат, а прихожусь ей незаконным сводным кузеном. Но мы не афишируем этого за пределами своей семьи". И затем он спросил: "Как сломанная нога у дяди Джорджа?"
И девушка узнала, что, оказывается, в Мичигане живет ее дядя Джордж и что он сломал ногу.
Затем Ланс сказал: "Сколько банок клубники закатала тетя Нелли прошлым летом?" И тогда девушка узнала от него, что у нее есть тетя Нелли, которая любит консервировать ягоды. Ланс продолжал: "А как дела у Вики с алгеброй?" И тогда Куки пришлось послушать рассказ о всех сложностях, которые выпали на долю Вики при изучении алгебры в школе.
После этого Ланс обратил внимание на приятеля девушки, у которого отвисла челюсть и округлились глаза. Он сказал: "Ты знаешь Куки? А меня зовут Ланс. Я двоюродный брат Куки, только не совсем настоящий, а прихожусь ей незаконным сводным кузеном. Только мы в своей семье не афишируем этого". Потом он повернулся к Дику и сказал: "Дик, а почему ты не отведешь его пообедать?"
Дик подошел и взял молодого человека под руку. А Ланс обратился к Куки: "У нас полно семейных новостей, которыми надо поделиться".
За все годы, сколько мы знаем Куки, она ни разу не повышала голоса: она всегда держалась спокойно, вежливо и уверенно. Она ответила Лансу: "Мне нужно многое сказать тебе". Но в тот момент она даже не заметила, как они вошли в ресторан.
Когда они были помолвлены, Куки попросила его фотографию, и он подарил ей свою карточку. Я помню этот снимок. Я сам снимал его еще маленьким ребенком.
Однажды он сказал ей: "Куки мне действительно нужно познакомиться с твоими родителями".
"Да, конечно же, это нужно сделать", сказала Куки.
И вот однажды, часа в четыре дня, в калитку двора дома Куков вошел хорошо одетый молодой человек с чемоданчиком и сказал: "Миссис Кук, я хотел бы обсудить с вами некоторые виды страховки, я страховой агент". Ланс умеет говорить. Он может долго рассказывать про страховку от молнии, от торнадо, про страхование жизни, про страхование от несчастных случаев, про страхование автомобилей.
Без четверти пять миссис Кук вышла во двор и позвала мужа: "Ужинать".
Ланс повернулся к мистеру Куку и тихим голосом сказал: "Вы знаете, я очень давно завтракал, а в последнее время вообще очень здорово соскучился по домашней пище. Наверняка ваша жена не откажется налить мне тарелочку супа. Было бы так здорово поесть домашней пищи".
Они вошли в дом, и Ланс обратился к хозяйке: "Миссис Кук, я так давно не ел домашней пищи, ваш муж заверил меня, что для вас не составит труда поставить лишнюю тарелочку и для меня. Я не привередлив".
За едой Ланс много рассказывал. Он хвалил каждое блюдо, которое подавала миссис Кук, метавшая при этом сердитые взгляды на своего мужа. Поев, Ланс поблагодарил хозяев и сказал: "У меня есть еще один вид страховки, и на сей раз я убежден, что это как раз то, что вам нужно. Это страховка от нежелательного зятя!"
Ланс и Куки припомнили этот случай, когда я их спросил о нем в 1980 году. Ланс рассказывал, что, когда он закончил таким образом свою речь, миссис Кук с улыбкой посмотрела на Куки и сказала: "Так вот чья это затея!"
Ланс был уверен, что ему удастся заставить Куки встретиться с ним и выйти за него замуж. И точно так же Эриксон уверен, что пациенты сделают то, что ему нужно. Он также уверен, что его психотерапия закончится успешно. Эта уверенность основывалась не на пустых пожеланиях, а на многолетнем опыте, внимательном наблюдении и долгих приготовлениях.
Случаи из практики, приводимые ниже, показывают результаты такого подхода, тщательность которого можно увидеть на примере подготовки к рассказыванию одного из анекдотов.
Мы, калеки
К концу третьей недели занятий (студенты уже знали, что я люблю шутки. И тогда я сказал им: "В следующий понедельник утром ты, Джерри, пойдешь на пятый этаж и оставишь там двери лифта открытыми. А ты, Томми, будешь стоять у лестничного пролета и смотреть, что будет твориться на первом этаже. Когда увидишь, что я поднимаюсь по лестницей дай сигнал Джерри отпустить двери лифта, чтобы они закрылись, а ты, Сэм, будешь стоять на первом этаже и нажимать на кнопку вызова лифта. А тем временем вы распустите слух, что в понедельник утром Эриксон собирается выкинуть одну из своих "штучек".
Слух пошел хороший, и в следующий понедельник они все были на занятиях, включая мальчика с протезом. Этот студент на первом курсе был очень общительным и дружелюбным со всеми. На втором курсе все полюбили его, как и он всех остальных. Он был общительным, способным студентом, которого все любили и уважали. На втором курсе он не по своей вине попал в автокатастрофу и потерял ногу. Когда ему сделали протез, он стал замкнутым и очень ранимым. Декан предупреждал меня, что, несмотря на замкнутость и ранимость, он очень способный студент. Но от его дружелюбности не осталось и следа, он никогда не отвечает на приветствия, никогда ни с кем не здоровается, а просто зарывается в книги и занимается своим делом.
Я попросил декана подождать пару месяцев, чтобы студенты привыкли ко мне и познакомились поближе, а потом уж я займусь этим парнем. И вот, в понедельник, когда Джерри держал двери лифта, а Томми наблюдал за происходящим на лестнице, я в половине восьмого вошел в здание и застал всю группу у дверей лифта. Я включился в их разговор о погоде, о событиях в Детройте и о разном другом, а потом спросил: "Что у тебя с пальцем, Сэм? Ты обессилел? Нажми на кнопку вызова".
"Я нажимал", сказал он.
"Может быть, ты мало каши ел, так нажми на нее двумя руками".
"И двумя нажимал, но этот чертов дворник так озабочен спуском своих ведер, что наверняка оставил дверь открытой, чтобы никто не перехватил лифт".
Я подождал немного и сказал Сэму: "Нажми еще раз".
Он нажал, но безрезультатно. Наконец, когда было пять минут девятого, я обратился к студенту с протезом: "Ну что, давай мы будем прыгать по ступенькам, а лифт оставим тем, кто здоров". "Мы, калеки" начали подпрыгивая забираться вверх по лестнице. Томми дал сигнал Джерри. Сэм нажал на кнопку. Здоровые остались ждать лифта. Уже через час этот студент был вновь социализирован. Он получил новую самоидентификацию. Он принадлежал к профессорской группе "Мы, калеки". Я был профессором. У меня была больная нога, и он отождествил себя со мной, а я, в свою очередь, отождествил себя с ним. Таким образом, получив новый статус, он восстановил все свои бывшие социальные связи. Через час он уже свободно общался.
Часто простое изменение системы отношений может привести к определенным результатам. В данном случае, разработка детального плана с подбором действующих лиц сравнима с манипуляциями иллюзиониста перед показом фокуса. Она также соответствует развитию сюжета, приводящего к развязке анекдота.
Чистый лист бумаги
В психотерапии значительных результатов можно достичь очень-очень простое даже если поставленная задача кажется трудновыполнимой. Однажды в наш медицинский колледж пришел новый декан. Он вызвал меня к себе в кабинет и сказал: "Я новый декан и привел с собой своего протеже. Я очень дорожу им, потому что это самый способный студент, каких только мне доводилось встречать. Он одарен в области патологии, которую понимает и чувствует. Он очень интересуется рентгеновскими снимками, но вот беда - он ненавидит всех психиатров. У него очень острый язык, и он будет нападать на вас со всех сторон при каждом удобном случае".
"Не беспокойтесь сказал я декану, - я управлюсь с ним".
"Ну, тогда вы будете первым, кто это сделает", - ответил декан.
И вот, в первый день занятий я представлялся студентам и сказал, что я не такой, как все профессора медики. Все остальные преподаватели колледжа считают, что их предмет самый важный. Но я совсем не похож на остальных.
Я так не думаю, как думают остальные. И все потому, что я точно знаю, что мой предмет - самый важный в колледже. Группа приняла это спокойно. Я продолжала "Тем, кто лишь немного интересуется психиатрией, я даю перечень литературы для дополнительного чтения из сорок названий. Для тех, кто значительно интересуется психиатрией, у меня есть список пятидесяти источников. Тем, кто по-настоящему интересуется психиатрией, я даю библиографию из шестидесяти названий, для самостоятельной работы".
Затем я попросил всех написать обзор по определенному разделу психиатрии и сдать мне эти работы в следующий понедельник,
В следующий понедельник этот самый студент, который ненавидел психиатрию, встал в очередь вместе со всеми. Каждый студент подавал мне свой обзор. Этот студент вручил мне чистый лист бумаги.
Я сказал: "Даже не читая вашу работу, я вижу, что вы сделали две ошибки: вы не поставили дату и не подписали ее. А по сему, принесите ее в следующий понедельник. И запомните - делать обзор темы следует так же, как вы рассматриваете рентгеновские снимки".
Я получил один из наиболее умно написанных обзоров, какой мне только доводилось читать в своей жизни.
А декан сказал: "Бога ради, расскажите, как вам удалось окрестить этого нехристя?" А ведь, я взял его исключительно на удивлении.
Эриксон, конечно, понял, что чистый лист бумаги является попыткой нанести ему оскорбление. Но, как он сам говорил: "Никогда не принимайте оскорбления". Однако, отказываясь рассматривать поведение студента, как оскорбительное, Эриксон застал его врасплох. Указав на "две ошибки", он сохранил свое положение авторитета. А указав студенту на аналогию между рентгеновскими снимками и обзором литературы, он воспользовался одним из главных принципов обучения - повышением заинтересованности и связыванием нового знания со старым. Приняв игру, в которой чистый лист бумаги был обзором литературы, он показал на практике действие принципа "присоединения к пациенту". Из следующего рассказа будет яснее, как это делается.
Руфь
Санитар Уорчестерского госпиталя как-то сказал: "Неужели так никто и не сможет справиться с Руфью".
Я заинтересовался Руфью, хорошенькой двенадцатилетней девочкой с обаятельными манерами. Она не могла не нравиться. Она прекрасно себя вела. И в то же время все медсестры предупреждали каждую новую сестру, приходившую на работу: "Держись подальше от Руфи. Она или разорвет тебе одежду, или сломает руку или ногу!" Глядя на миленькую двенадцатилетнюю обаяшку, новичка не верили тому, что слышали. А Руфь могла попросить новую медсестру: "Я очень прошу вас, принесите мне, пожалуйста, из буфета мороженое или конфетку".
Медсестра приносила ей конфетку, Руфь брала карамель, очень мило благодарила ее, а затем ударом карате ломала ей руку, рвала одежду, ударяла по голени или прыгала ей на ногу. Обычные выходки Руфи. Ей это очень нравилось. И еще ей нравилось время от времени отрывать обои со стен.
Я сказал главврачу, что у меня есть идея и спросил, может ли он доверить мне этот случай. Он. внимательно выслушал меня и в конце сказал: "Я думаю, такой план подойдет. Я даже знаю медсестру, которая с удовольствием поможет вам".
Однажды раздался телефонный звонок. Руфь опять принялась за свои "штучки". Я вошел в палату. Руфь сорвала со стен обои. Тогда я подошел к постели и с треском разорвал простынь. Я помогал ей уничтожать кровать. Я помогал ей бить стекла. Перед тем, как войти в палату, я договорился с инженером по отоплению, все-таки погода была холодной. И тогда я сказал Руфи: "Давай выломаем кран и согнем трубу батареи отопления". Я уселся на пол и мы стали тянуть кран. Мы отломали его.
Я осмотрелся и сказал: "Здесь уже больше нечего делать. Пойдем в другую комнату".
И тогда Руфь сказала: "Доктор Эриксон, а вы уверены, что можете поступать так?"
"Но это же забавно, разве нет? - сказал я. - По-моему, очень".
Когда мы вышли в коридор, чтобы перейти в другую комнату, нам попалась стоявшая в коридоре медсестра. Когда мы поравнялись с ней, я подошел и разорвал на ней халат и одежду, так что она осталась в нижнем белье.
Руфь сказала: "Доктор Эриксон, вы не должны так делать". Она побежала в комнату, взяла разорванные простыни и обвязала их вокруг сестры.
После этого она вела себя хорошо. Я на деле показал ей, как выглядит ее поведение. Конечно, медсестра была опытной и ей, как и мне, было интересно участвовать в такой "операции". Остальные медсестры были в ужасе. Вся администрация была в шоке от моих действий. О том, что все делалось правильно, знали только я и главный врач.
Руфь расквиталась со мной, убежав из больницы, забеременев и отдав ребенка в детский дом. Затем она добровольно вернулась в больницу и была примерной пациенткой. Через пару лет она попросила, чтобы ее выписали, устроилась работать официанткой, встретила молодого человека, вышла за него замуж и забеременела. Насколько я знаю, их брак оказался счастливым и прочным. У них двое детей, а Руфь стала хорошей матерью и порядочной женщиной.
Часто поведение пациента можно изменить с помощью шока. Это верно и относительно невротиков, и относительно больных психозом.
Приветствие
В первый год моего преподавания на факультете Государственного Медицинского Колледжа Уэйни, произошли два знаменательных события. В моей группе была одна девушка, которая еще в школе опаздывала на каждое занятие. Учителя ругали ее, и она искренне обещала, что на следующее занятие она не опоздает. Она так честно давала обещания! И все же, снова опаздывала на каждое занятие в школе, оставаясь, тем не менее, сильной ученицей. Она хорошо умела придумывать правдоподобные причины и давать обещания, которым трудно было не поверить.
В колледже она тоже опаздывала на каждое занятие, и ее ругали все преподаватели и профессора. Она очень мило и искренне извинялась, обещая исправиться, но тем не менее продолжала опаздывать. По академической успеваемости она была одной из лучших студенток. С самого начала учебы в медицинском колледже она опаздывала на каждое занятие, на каждую лекцию, на каждую лабораторную работу. Сокурсники просто прогоняли ее с занятий, потому что она все время задерживала их, не успевая сделать лабораторные работы, а она все так же продолжала извиняться и обещать.
Однажды в июне Берг написал нам письмо из Мичигана, которое заканчивалось так: "На этом я прощаюсь с вами, потому что пора идти встречать Долорес". Берг всегда имел какой-нибудь секрет, и мы слишком хорошо знали, кто такая Долорес, чтобы спрашивать об этом.
Каждую неделю мы получали по письму, в котором обязательно была строчка о Долорес.
"Я обедал с Долорес", или "я собираюсь позвонить Долорес". "Я купил новые носки и думаю, что Долорес они понравятся". В то же время он писал аналогичные письма моему отцу, который тоже все достаточно хорошо понимал. В августе Берг написал: "Я давно хотел послать вам обоим фотографию Долорес". Дедушке он написал то же самое. Мы ждали. В сентябре Берг написал: "Я надеюсь, бабушке с дедушкой понравится Долорес и уверен, что вам тоже. Я уже обдумываю, как устроить ее встречу с ними. Я поеду к ним в гости на обед в День Благодарения".
Берг имел редкую способность: он мог сделать, что называется, "глазки в кучку", стать на цыпочки, сложить руки и при этом изображать на лице такую идиотскую улыбку, что становилось тошно на него смотреть. Так и хотелось его треснуть. В Милуоки он приехал в час дня в День Благодарения, который выдался очень холодным. Он вошел в дом, и мой отец спросил: "А где Долорес?"
Не припомню, чтобы он выглядел глупее, чем в тот момент. "У меня были сложности с ее перевозкой в самолете. Она не одета и ей пришлось остаться на улице!" "Почему?" "Она не одета".
"Я сейчас принесу халат", сказала моя мать. "Приведи эту девушку сюда", сказал мой отец.
Берг через пару минут вернулся, таща на себе большой ящик, который был явно тяжелым. "В самолете я мог везти ее только так. Она не одета, как полагается".
"Открой ящик, мой мальчик". Он открыл его, и там была Долорес - одна индейка и одна гусыня, причем обеих звали Долорес. Нужно ли говорить, что бабушке с дедушкой Долорес понравилась! И эта мистификация продолжалась с июня! Никогда не доверяйте Эриксонам.
Как сделать так, чтобы Джефт позвонил
Когда моей дочери Кристи было пятнадцать лет, она как-то раз поехала в Нарт-Гай посмотреть баскетбольный матч. Она тогда училась в Нарт-Гай и поехала туда с подругой Марго, которую знала еще с детского сада. Вернувшись, она сказала мне: "Отгадай, кого я
сегодня видела? Помнишь маленького мальчика, который жил на одной с нами улице, а потом куда-то переехала и мы не могли понять, куда он подевался? Он теперь известный спортсмен в Нарт-Гай и имеет несколько медалей. И теперь моя задача состоит в том, чтобы устроить все так, чтобы он назначил мне свидание и считал при этом, что вся затея целиком принадлежит ему".
Я хорошо помнил этого мальчика. Посмотрев еще три матча, Кристи вошла в комнату и сказала: "Джефт еще сам не знает, что завтра днем он будет звонить мне и назначит свидание".
Я старался не пропустить телефонный звонок на следующий день. Кристи, разумеется, тоже ждала. В субботу днем раздался звонок и Джефт попросил Кристи о встрече. Я терпеливо выжидал удобного случая, чтобы выяснить, как ей удалось это сделать. Не следовало торопить события. И вот, выждав некоторое время, я спросил: "Как тебе удалось это устроить? "
Она сказала: "Марго слишком стеснялась и не познакомила меня с ним. Тогда на следующий раз я нашла его и сказала: "Готова поспорить, что вы меня не знаете". Он посмотрел на меня и ответил: "Верно, не знаю". Тогда я сказала: "Я одна из дочерей Эриксона. Угадай, какая". "Кристи", ответил он, посмотрев на нее.
"Правильно, - сказала она. - Очень приятно тебя увидеть через столько лет". И затем добавила: "Мне нужно пойти поискать Марго". Сказав это, она тут же отошла в сторону, не дав ему времени задать вопрос. Он, конечно, хотел расспросить ее, но она уже исчезла, - старый фокус ораторов, которые дают аудитории возможность покричать и требовать продолжения.
Приехав в следующий раз, она увидела его в толпе, оживленно разговаривающим с другим парнем. Она незаметно подкралась достаточно близко, чтобы услышать, о чем идет речь и улизнула, а когда Джефт отошел, она подошла к этому парню и, не делая никакого вступления, продолжила разговор на эту же тему. Они просто обсуждали ту же тему, неважно, какую. Приехав на третий матч, Кристи охотилась за этим парнем и подслушивала, о чем он говорит, а потом просто встала рядом, как бы принимая участие в беседе. Когда подошел Джефт, его товарищ сказал: "Джефт, позволь я представлю тебя... ой! Да ведь нас самих никто не представил друг другу!" Тогда Кристи сказала Джефту: "Похоже, что тебе придется это сделать".
Тогда-то моя дочка и заявила: "Завтра Джефт позвонит и назначит свидание!"
Кристи очень расчетливо дает Джефту достаточно информации о себе и достаточную степень контакта, чтобы вызвать его интерес, но оставить этот интерес неудовлетворенным. Она вынуждает его желать большего и с этим оставляет. Она устраивает так, что ему приходится представлять ее своему приятелю, которого он, очевидно, уважает, и который проявляет к ней интерес. Он по необходимости возвращается к теплым воспоминаниям детства, проведенного рядом с ней, и в то же время видит ее в другом свете - это сверстница и, к тому же, очень привлекательная для молодого человека. Таким образом, она возбуждает в нем ревность и инстинкт соревнования. Поэтому Кристи находится в полной уверенности, что он скоро позвонит.
Почему Эриксон вставил в рассказ предложения вроде: "Они просто обсуждали ту же тему, неважно, какую"? Такой шаг как-то не вписывается в рассказ о беседе молодых людей, еще подростков. Может быть, он хотел дать возможность пациенту или читателю спроецировать на этот рассказ свои собственные проблемы?
Что вы станете делать, если я вас тресну!
Когда моя дочь Бетти Алиса подписывала контракт, устраиваясь на работу в школу, администрация следила за движениями ее руки затаив дыхание. Вздох облегчения вырвался, когда она поставила свою подпись. Бетти Алиса была озадачена - что бы это могло значить? Она знала, что это выяснится очень скоро, и не ошиблась. Класс, в котором она преподавала, состоял из пятнадцатилетних хулиганов, за каждым из которых числился длинный "послужной список" арестов, и которые ждали, когда им исполнится шестнадцать, чтобы можно было бросить школу. Это были настоящие хулиганы. Один из них подвергался аресту не меньше тридцати раз и дважды избил полицейского. Он был метр девяносто ростом и весил сто десять килограммов. В прошлый семестр он подошел к учительнице и сказал: "Мисс Джонсон, что вы станете делать, если я вас тресну?" Очевидно, учительница не смогла найти правильный ответ, потому что он действительно ударил ее. Она отлетела в другой конец класса и с повреждениями попала в больницу. Бетти Алиса подумала: "Интересно, что этот бедный ребенок сделает со мной. Я всего чуть больше полутора метров ростом и во мне пятьдесят один килограмм". Ей недолго пришлось ждать ответа на этот вопрос.
Она ехала по парку на велосипеде, когда увидела его. "Передо мной стоял этот гигант, с нахальной улыбкой на лице. Я же старалась выглядеть очаровательной и широко раскрыла свои голубые глаза. Он встал передо мной и спросил: "Что вы станете делать, если я вас тресну?"
Бедный ребенок. Она быстро подошла к нему вплотную и крикнула: "Ну, упаси тебя Бог! Я сейчас убью тебя!" Он задал простой вопрос, она дала ему простой ответ: "Я убью тебя, поэтому сиди тихо!"
Ему еще не доводилось слышать такого громкого окрика от такого маленького котенка. Потом он действительно сидел тихо, и на его лице было уже совсем другое, прекрасное выражение. Он знал, что уже никому не позволит обижать ее. Он стал ее защитником. Это было удивительно. Она была очень красива. Неожиданное всегда помогает. Вот и вы, читатель, никогда не поступайте так, как' от вас ожидают.
Такса и немецкая овчарка
Одна моя студенткам женщина маленького роста, не более полутора метров, спросила меня, правильно ли она поступила и рассказала следующий случай. Однажды вечером она повела щенка таксы на проулку. И вдруг впереди показалась громадная немецкая овчарка, которая шла прямо на них, злобно оскалившись и рыча, явно намереваясь сожрать их обеих живьем. Она сгребла щенка в охапку и, размахнувшись, с криком ударила овчарку. Собака, опустив хвост и потупив глаза, побежала домой. Так всегда - когда вы делаете что-то неожиданное, оно меняет образ мыслей человека.
Разорвите привычный круг
Вчера я получил письмо от бывшего студента. Он писал: "У меня на приеме был пациент с ярко выраженными параноидальными чертами. Он не мог говорить ни о чем, кроме своих идей. Я пытался завладеть его вниманием, но не мог. Потом я вспомнил о том, как действует неожиданное, и сказал: "Знаете, а ведь я тоже не люблю есть печенку". Пациент умолк, сделал паузу и, покачав головой, сказал: "Обычно я предпочитаю цыплят". И после этого он уже стал говорить о своих реальных проблемах. Неожиданное всегда сбивает мысль с привычного круга и нарушает сложившиеся стереотипы поведения. Этот факт не следует игнорировать. Воспользуйтесь им.
Помнится, когда я учился в школе, а потом в медицинском колледже, и преподаватель хотел отчитать меня, я всегда задавал какой-нибудь идиотский вопрос, не имеющий отношения к делу или вставлял в разговор такую же дурацкую фразу. Это здорово сбивало его с мысли. Однажды летом профессор начал говорить мне: "Эриксон, мне не нравится..." "Снег мне тоже не нравится", сказал я. "О чем вы говорите?" - спросил он. "О снеге", ответил я.
"Каком снеге?"
"Какое чудо, ведь никогда снежинки не повторяют одна другую".
Думаю, что психотерапевту нужно держать в любое время наготове несколько неуместных замечаний, И тогда если пациент пустится в длинные рассуждениям которые на самом деле неуместны, переведите разговор на другую тему. Столкните его с накатанной дорожки каким-нибудь неуместным замечанием, вроде: "Я знаю, о чем вы думаете. Мне тоже нравится ездить на поезде".
Эриксон всегда ясно давал понять, что ходом психотерапии управляет он, а не пациент. Карей Хорни однажды сказала: "Пациенты приходят на психотерапию не для того, чтобы излечить свой невроз, а для того, чтобы его усовершенствовать". Если пациентам удастся понять, что происходит на сеансах психотерапии, то большинство из них будет делать все возможное, чтобы предотвратить позитивные изменения. Поэтому когда пациент становится не на тот путь, терапевт должен направить его в более позитивном направлении.
Ланс и Куки
В семье Эриксонов очень любят беззлобные анекдоты и помнят их очень долго.
На студенческой вечеринке в Энн-Арборе моему сыну Лансу приглянулась одна девушка. Не теряя времени, он подошел к ней и попросил о встрече. Она вежливо, но твердо ответила ему: "Я говорю вам "нет", и это окончательно".
"Я не имею в виду ничего дурного", сказал Ланс. "Я говорю вам - нет".
Через месяц он увидел на танцах ту же девушку и снова попросил о встрече. Девушка сказала: "Вы уже спрашивали меня однажды. Я тогда сказала вам "нет, и сейчас тоже отвечаю отказом". Ланс сказал: "Это значит, что ваш отказ надо обсудить за столиком в ресторане Оскара", Она посмотрела на него как на психа. Но Ланс предварительно кое-что разузнал. И однажды в субботу днем он пришел со своим лучшим другом в студенческое кафе, где эта девушка сидела со своим приятелем, и о чем-то оживленно болтала. Ланс подошел к ней и сказал: "Куки, я хочу познакомить тебя с моим лучшим другом Диком". "Дик, а это моя двоюродная сестра Куки. Дело единственно в том, что я не настоящий двоюродный брат, а прихожусь ей незаконным сводным кузеном. Но мы не афишируем этого за пределами своей семьи". И затем он спросил: "Как сломанная нога у дяди Джорджа?"
И девушка узнала, что, оказывается, в Мичигане живет ее дядя Джордж и что он сломал ногу.
Затем Ланс сказал: "Сколько банок клубники закатала тетя Нелли прошлым летом?" И тогда девушка узнала от него, что у нее есть тетя Нелли, которая любит консервировать ягоды. Ланс продолжал: "А как дела у Вики с алгеброй?" И тогда Куки пришлось послушать рассказ о всех сложностях, которые выпали на долю Вики при изучении алгебры в школе.
После этого Ланс обратил внимание на приятеля девушки, у которого отвисла челюсть и округлились глаза. Он сказал: "Ты знаешь Куки? А меня зовут Ланс. Я двоюродный брат Куки, только не совсем настоящий, а прихожусь ей незаконным сводным кузеном. Только мы в своей семье не афишируем этого". Потом он повернулся к Дику и сказал: "Дик, а почему ты не отведешь его пообедать?"
Дик подошел и взял молодого человека под руку. А Ланс обратился к Куки: "У нас полно семейных новостей, которыми надо поделиться".
За все годы, сколько мы знаем Куки, она ни разу не повышала голоса: она всегда держалась спокойно, вежливо и уверенно. Она ответила Лансу: "Мне нужно многое сказать тебе". Но в тот момент она даже не заметила, как они вошли в ресторан.
Когда они были помолвлены, Куки попросила его фотографию, и он подарил ей свою карточку. Я помню этот снимок. Я сам снимал его еще маленьким ребенком.
Однажды он сказал ей: "Куки мне действительно нужно познакомиться с твоими родителями".
"Да, конечно же, это нужно сделать", сказала Куки.
И вот однажды, часа в четыре дня, в калитку двора дома Куков вошел хорошо одетый молодой человек с чемоданчиком и сказал: "Миссис Кук, я хотел бы обсудить с вами некоторые виды страховки, я страховой агент". Ланс умеет говорить. Он может долго рассказывать про страховку от молнии, от торнадо, про страхование жизни, про страхование от несчастных случаев, про страхование автомобилей.
Без четверти пять миссис Кук вышла во двор и позвала мужа: "Ужинать".
Ланс повернулся к мистеру Куку и тихим голосом сказал: "Вы знаете, я очень давно завтракал, а в последнее время вообще очень здорово соскучился по домашней пище. Наверняка ваша жена не откажется налить мне тарелочку супа. Было бы так здорово поесть домашней пищи".
Они вошли в дом, и Ланс обратился к хозяйке: "Миссис Кук, я так давно не ел домашней пищи, ваш муж заверил меня, что для вас не составит труда поставить лишнюю тарелочку и для меня. Я не привередлив".
За едой Ланс много рассказывал. Он хвалил каждое блюдо, которое подавала миссис Кук, метавшая при этом сердитые взгляды на своего мужа. Поев, Ланс поблагодарил хозяев и сказал: "У меня есть еще один вид страховки, и на сей раз я убежден, что это как раз то, что вам нужно. Это страховка от нежелательного зятя!"
Ланс и Куки припомнили этот случай, когда я их спросил о нем в 1980 году. Ланс рассказывал, что, когда он закончил таким образом свою речь, миссис Кук с улыбкой посмотрела на Куки и сказала: "Так вот чья это затея!"
Ланс был уверен, что ему удастся заставить Куки встретиться с ним и выйти за него замуж. И точно так же Эриксон уверен, что пациенты сделают то, что ему нужно. Он также уверен, что его психотерапия закончится успешно. Эта уверенность основывалась не на пустых пожеланиях, а на многолетнем опыте, внимательном наблюдении и долгих приготовлениях.
Случаи из практики, приводимые ниже, показывают результаты такого подхода, тщательность которого можно увидеть на примере подготовки к рассказыванию одного из анекдотов.
Мы, калеки
К концу третьей недели занятий (студенты уже знали, что я люблю шутки. И тогда я сказал им: "В следующий понедельник утром ты, Джерри, пойдешь на пятый этаж и оставишь там двери лифта открытыми. А ты, Томми, будешь стоять у лестничного пролета и смотреть, что будет твориться на первом этаже. Когда увидишь, что я поднимаюсь по лестницей дай сигнал Джерри отпустить двери лифта, чтобы они закрылись, а ты, Сэм, будешь стоять на первом этаже и нажимать на кнопку вызова лифта. А тем временем вы распустите слух, что в понедельник утром Эриксон собирается выкинуть одну из своих "штучек".
Слух пошел хороший, и в следующий понедельник они все были на занятиях, включая мальчика с протезом. Этот студент на первом курсе был очень общительным и дружелюбным со всеми. На втором курсе все полюбили его, как и он всех остальных. Он был общительным, способным студентом, которого все любили и уважали. На втором курсе он не по своей вине попал в автокатастрофу и потерял ногу. Когда ему сделали протез, он стал замкнутым и очень ранимым. Декан предупреждал меня, что, несмотря на замкнутость и ранимость, он очень способный студент. Но от его дружелюбности не осталось и следа, он никогда не отвечает на приветствия, никогда ни с кем не здоровается, а просто зарывается в книги и занимается своим делом.
Я попросил декана подождать пару месяцев, чтобы студенты привыкли ко мне и познакомились поближе, а потом уж я займусь этим парнем. И вот, в понедельник, когда Джерри держал двери лифта, а Томми наблюдал за происходящим на лестнице, я в половине восьмого вошел в здание и застал всю группу у дверей лифта. Я включился в их разговор о погоде, о событиях в Детройте и о разном другом, а потом спросил: "Что у тебя с пальцем, Сэм? Ты обессилел? Нажми на кнопку вызова".
"Я нажимал", сказал он.
"Может быть, ты мало каши ел, так нажми на нее двумя руками".
"И двумя нажимал, но этот чертов дворник так озабочен спуском своих ведер, что наверняка оставил дверь открытой, чтобы никто не перехватил лифт".
Я подождал немного и сказал Сэму: "Нажми еще раз".
Он нажал, но безрезультатно. Наконец, когда было пять минут девятого, я обратился к студенту с протезом: "Ну что, давай мы будем прыгать по ступенькам, а лифт оставим тем, кто здоров". "Мы, калеки" начали подпрыгивая забираться вверх по лестнице. Томми дал сигнал Джерри. Сэм нажал на кнопку. Здоровые остались ждать лифта. Уже через час этот студент был вновь социализирован. Он получил новую самоидентификацию. Он принадлежал к профессорской группе "Мы, калеки". Я был профессором. У меня была больная нога, и он отождествил себя со мной, а я, в свою очередь, отождествил себя с ним. Таким образом, получив новый статус, он восстановил все свои бывшие социальные связи. Через час он уже свободно общался.
Часто простое изменение системы отношений может привести к определенным результатам. В данном случае, разработка детального плана с подбором действующих лиц сравнима с манипуляциями иллюзиониста перед показом фокуса. Она также соответствует развитию сюжета, приводящего к развязке анекдота.
Чистый лист бумаги
В психотерапии значительных результатов можно достичь очень-очень простое даже если поставленная задача кажется трудновыполнимой. Однажды в наш медицинский колледж пришел новый декан. Он вызвал меня к себе в кабинет и сказал: "Я новый декан и привел с собой своего протеже. Я очень дорожу им, потому что это самый способный студент, каких только мне доводилось встречать. Он одарен в области патологии, которую понимает и чувствует. Он очень интересуется рентгеновскими снимками, но вот беда - он ненавидит всех психиатров. У него очень острый язык, и он будет нападать на вас со всех сторон при каждом удобном случае".
"Не беспокойтесь сказал я декану, - я управлюсь с ним".
"Ну, тогда вы будете первым, кто это сделает", - ответил декан.
И вот, в первый день занятий я представлялся студентам и сказал, что я не такой, как все профессора медики. Все остальные преподаватели колледжа считают, что их предмет самый важный. Но я совсем не похож на остальных.
Я так не думаю, как думают остальные. И все потому, что я точно знаю, что мой предмет - самый важный в колледже. Группа приняла это спокойно. Я продолжала "Тем, кто лишь немного интересуется психиатрией, я даю перечень литературы для дополнительного чтения из сорок названий. Для тех, кто значительно интересуется психиатрией, у меня есть список пятидесяти источников. Тем, кто по-настоящему интересуется психиатрией, я даю библиографию из шестидесяти названий, для самостоятельной работы".
Затем я попросил всех написать обзор по определенному разделу психиатрии и сдать мне эти работы в следующий понедельник,
В следующий понедельник этот самый студент, который ненавидел психиатрию, встал в очередь вместе со всеми. Каждый студент подавал мне свой обзор. Этот студент вручил мне чистый лист бумаги.
Я сказал: "Даже не читая вашу работу, я вижу, что вы сделали две ошибки: вы не поставили дату и не подписали ее. А по сему, принесите ее в следующий понедельник. И запомните - делать обзор темы следует так же, как вы рассматриваете рентгеновские снимки".
Я получил один из наиболее умно написанных обзоров, какой мне только доводилось читать в своей жизни.
А декан сказал: "Бога ради, расскажите, как вам удалось окрестить этого нехристя?" А ведь, я взял его исключительно на удивлении.
Эриксон, конечно, понял, что чистый лист бумаги является попыткой нанести ему оскорбление. Но, как он сам говорил: "Никогда не принимайте оскорбления". Однако, отказываясь рассматривать поведение студента, как оскорбительное, Эриксон застал его врасплох. Указав на "две ошибки", он сохранил свое положение авторитета. А указав студенту на аналогию между рентгеновскими снимками и обзором литературы, он воспользовался одним из главных принципов обучения - повышением заинтересованности и связыванием нового знания со старым. Приняв игру, в которой чистый лист бумаги был обзором литературы, он показал на практике действие принципа "присоединения к пациенту". Из следующего рассказа будет яснее, как это делается.
Руфь
Санитар Уорчестерского госпиталя как-то сказал: "Неужели так никто и не сможет справиться с Руфью".
Я заинтересовался Руфью, хорошенькой двенадцатилетней девочкой с обаятельными манерами. Она не могла не нравиться. Она прекрасно себя вела. И в то же время все медсестры предупреждали каждую новую сестру, приходившую на работу: "Держись подальше от Руфи. Она или разорвет тебе одежду, или сломает руку или ногу!" Глядя на миленькую двенадцатилетнюю обаяшку, новичка не верили тому, что слышали. А Руфь могла попросить новую медсестру: "Я очень прошу вас, принесите мне, пожалуйста, из буфета мороженое или конфетку".
Медсестра приносила ей конфетку, Руфь брала карамель, очень мило благодарила ее, а затем ударом карате ломала ей руку, рвала одежду, ударяла по голени или прыгала ей на ногу. Обычные выходки Руфи. Ей это очень нравилось. И еще ей нравилось время от времени отрывать обои со стен.
Я сказал главврачу, что у меня есть идея и спросил, может ли он доверить мне этот случай. Он. внимательно выслушал меня и в конце сказал: "Я думаю, такой план подойдет. Я даже знаю медсестру, которая с удовольствием поможет вам".
Однажды раздался телефонный звонок. Руфь опять принялась за свои "штучки". Я вошел в палату. Руфь сорвала со стен обои. Тогда я подошел к постели и с треском разорвал простынь. Я помогал ей уничтожать кровать. Я помогал ей бить стекла. Перед тем, как войти в палату, я договорился с инженером по отоплению, все-таки погода была холодной. И тогда я сказал Руфи: "Давай выломаем кран и согнем трубу батареи отопления". Я уселся на пол и мы стали тянуть кран. Мы отломали его.
Я осмотрелся и сказал: "Здесь уже больше нечего делать. Пойдем в другую комнату".
И тогда Руфь сказала: "Доктор Эриксон, а вы уверены, что можете поступать так?"
"Но это же забавно, разве нет? - сказал я. - По-моему, очень".
Когда мы вышли в коридор, чтобы перейти в другую комнату, нам попалась стоявшая в коридоре медсестра. Когда мы поравнялись с ней, я подошел и разорвал на ней халат и одежду, так что она осталась в нижнем белье.
Руфь сказала: "Доктор Эриксон, вы не должны так делать". Она побежала в комнату, взяла разорванные простыни и обвязала их вокруг сестры.
После этого она вела себя хорошо. Я на деле показал ей, как выглядит ее поведение. Конечно, медсестра была опытной и ей, как и мне, было интересно участвовать в такой "операции". Остальные медсестры были в ужасе. Вся администрация была в шоке от моих действий. О том, что все делалось правильно, знали только я и главный врач.
Руфь расквиталась со мной, убежав из больницы, забеременев и отдав ребенка в детский дом. Затем она добровольно вернулась в больницу и была примерной пациенткой. Через пару лет она попросила, чтобы ее выписали, устроилась работать официанткой, встретила молодого человека, вышла за него замуж и забеременела. Насколько я знаю, их брак оказался счастливым и прочным. У них двое детей, а Руфь стала хорошей матерью и порядочной женщиной.
Часто поведение пациента можно изменить с помощью шока. Это верно и относительно невротиков, и относительно больных психозом.
Приветствие
В первый год моего преподавания на факультете Государственного Медицинского Колледжа Уэйни, произошли два знаменательных события. В моей группе была одна девушка, которая еще в школе опаздывала на каждое занятие. Учителя ругали ее, и она искренне обещала, что на следующее занятие она не опоздает. Она так честно давала обещания! И все же, снова опаздывала на каждое занятие в школе, оставаясь, тем не менее, сильной ученицей. Она хорошо умела придумывать правдоподобные причины и давать обещания, которым трудно было не поверить.
В колледже она тоже опаздывала на каждое занятие, и ее ругали все преподаватели и профессора. Она очень мило и искренне извинялась, обещая исправиться, но тем не менее продолжала опаздывать. По академической успеваемости она была одной из лучших студенток. С самого начала учебы в медицинском колледже она опаздывала на каждое занятие, на каждую лекцию, на каждую лабораторную работу. Сокурсники просто прогоняли ее с занятий, потому что она все время задерживала их, не успевая сделать лабораторные работы, а она все так же продолжала извиняться и обещать.