Страница:
– Обещаю, что позабочусь о тебе, – сказал Кикаха, – если расскажешь мне всю правду.
– А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал Кикаха.
– Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
– Говори! Но только по делу!
Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.
Но подсознание не подвело, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел громовым голосом. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха встал на одно колено. Противник стремительно кинулся к нему. Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; рука у Кикахи занемела. И в ту же секунду мохнатый великан набросился на него.
Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Существо тут же разжало зубы и, подхватив Кикаху лапой промеж ног, с силой швырнуло.
Кикаха смутно ощущал, что летит по воздуху и что в паху жжет сильнее, чем в плече. Грянувшись оземь, он потерял сознание.
Сквозь медленно тающий туман проглянуло лицо Ананы – сначала смутное, как тень, а затем обретшее любимые и ясные черты, увенчанное блестящими черными кудрями. Анана с тревогой глядела на него и повторяла:
– Кикаха! Кикаха!
– Я здесь, – отозвался он. – Повержен, но не убит, как мне кажется.
Он попытался встать, но колени тотчас подогнулись. Кикаха сел на землю и огляделся вокруг. Великан, напавший на него, недвижно лежал на спине. Ворона не было видно.
– Ты подоспела вовремя, – сказал Кикаха. – Как ты здесь оказалась?
Следила за мной?
Она облегченно вздохнула, но не улыбнулась.
– Ты отлучился по нужде – и пропал. Я почуяла что-то неладное. У меня в последнее время как-то обострился нюх на опасности. В общем, я пошла за тобой и увидела, как это чудовище отшвырнуло тебя, словно клочок бумажки. Тогда я его подстрелила.
Кикаха не стал упрекать ее за то, что она убила источник важной информации. У нее наверняка не было выбора.
– А птица?
– Я не видела никакой птицы. Ты имеешь в виду ворона?
Кикаха кивнул.
– Того самого, о котором я тебе говорил. Как мы и подозревали, сестрицы работают на Рыжего Орка. По собственной ли воле или по принуждению – этого я сказать не могу.
– Тогда Рыжий Орк наверняка знает, где мы!
Глава 6
– А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал Кикаха.
– Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
– Говори! Но только по делу!
Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.
Но подсознание не подвело, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел громовым голосом. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха встал на одно колено. Противник стремительно кинулся к нему. Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; рука у Кикахи занемела. И в ту же секунду мохнатый великан набросился на него.
Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Существо тут же разжало зубы и, подхватив Кикаху лапой промеж ног, с силой швырнуло.
Кикаха смутно ощущал, что летит по воздуху и что в паху жжет сильнее, чем в плече. Грянувшись оземь, он потерял сознание.
Сквозь медленно тающий туман проглянуло лицо Ананы – сначала смутное, как тень, а затем обретшее любимые и ясные черты, увенчанное блестящими черными кудрями. Анана с тревогой глядела на него и повторяла:
– Кикаха! Кикаха!
– Я здесь, – отозвался он. – Повержен, но не убит, как мне кажется.
Он попытался встать, но колени тотчас подогнулись. Кикаха сел на землю и огляделся вокруг. Великан, напавший на него, недвижно лежал на спине. Ворона не было видно.
– Ты подоспела вовремя, – сказал Кикаха. – Как ты здесь оказалась?
Следила за мной?
Она облегченно вздохнула, но не улыбнулась.
– Ты отлучился по нужде – и пропал. Я почуяла что-то неладное. У меня в последнее время как-то обострился нюх на опасности. В общем, я пошла за тобой и увидела, как это чудовище отшвырнуло тебя, словно клочок бумажки. Тогда я его подстрелила.
Кикаха не стал упрекать ее за то, что она убила источник важной информации. У нее наверняка не было выбора.
– А птица?
– Я не видела никакой птицы. Ты имеешь в виду ворона?
Кикаха кивнул.
– Того самого, о котором я тебе говорил. Как мы и подозревали, сестрицы работают на Рыжего Орка. По собственной ли воле или по принуждению – этого я сказать не могу.
– Тогда Рыжий Орк наверняка знает, где мы!
Глава 6
– Вряд ли он знает точное место, – ответил Кикаха. – Не думаю, чтобы он следил за нами беспрерывно.
Он рассказал Анане о том, как подслушал разговор между Элет и вороном и как на него внезапно напал человек-медведь.
– Я рад, что ты оказалась здесь в критический момент. Хотя я и сам бы с ним справился.
– Ты такой скромный, что просто за душу берет, – улыбнулась она. —
Посиди здесь, отдохни, а я пойду за вороном. Если поймаю, мы послушаем его историю.
– Больше двадцати минут на поиски не трать, ладно? Если не найдешь его за это время, значит, не найдешь вообще.
Перед уходом Анана сбегала к ближайшему ручейку и принесла полную флягу свежей воды. Омыла Кикахе раны, поднесла флягу к его губам, подождала, пока он напьется вволю, а потом встала.
– Ну вот. Это поддержит тебя немного.
Она коснулась своих губ большим и указательным пальцами, сложенными в овал, и выбросила вперед пальцы другой руки, послав ему таким образом воздушный поцелуй по-тоански, после чего скрылась за деревьями. Кикаха лежал, глядя в ясное зеленое небо. Чуть погодя он с трудом поднялся на ноги. Перед глазами все поплыло, но он не упал. Плечо ныло сильнее, чем промежность. Спина внизу одеревенела и грозила разболеться в ближайшем будущем. Из раны на плече понемножку сочилась кровь, кровоточили также более мелкие раны на животе и в паху.
Подойдя к трупу, Кикаха внимательно обследовал его – вернее, ее.
Первым делом он заметил, что Анана попала лучом в лоб чуть повыше глаз. Хотя прицеливаться ей было некогда, она хладнокровно решила вышибить зверю мозги – и сделала это.
Существо было как минимум семи футов ростом и представляло собой гибрид женщины и медведя. Лицо – не сказать, чтобы медвежья морда, но челюсти вытянуты вперед, как у зверя. Высокий лоб намекал на развитый интеллект. Строение рта и зубов, однако, показывало, что их хозяйке с трудом давалась человеческая речь. Могла ли она говорить или нет, но тоанский язык понимала наверняка.
И тут Кикахе смутно вспомнились легенды медвежьего народа – племени, обитавшего на втором ярусе, то есть в Америндии. До сих пор он считал эти сказания просто племенными мифами. В них говорилось о потомках брачного союза между Великим Медведем и обыкновенной девушкой. Люди медвежьего народа утверждали, что они, как и человек-медведь, тоже происходят от этой пары. Но на самом деле предки убитой великанши наверняка были созданы в лаборатории какого-нибудь властителя – хотя бы того же Ядавина, ставшего Вольфом на Земле-1.
На прогалине уже кишмя кишели жуки и муравьи, привлеченные запахом разлагающейся плоти. Кикаха, шатаясь, побрел к лесу и сел на краю прогалины, прислонясь спиной к огромному корневищу. Вскоре из лесу вышла Анана и настороженно огляделась. Видно было, что она готова нырнуть обратно в заросли при первых же признаках опасности.
Кикаха тихонечко свистнул, имитируя посвист маленьких древесных лемурчиков. Анана свистнула в ответ. Кикаха с усилием встал и подошел к ней.
– Ворон был уже мертв, когда я нашла его, – сказала она. – Его пожирала гигантская ласка.
Они поговорили несколько минут и, выработав план действий, повернули к лагерю. План Кикахи, намеревавшегося выбить из сестер признание о сговоре с Рыжим Орком, был отвергнут. Кикаха хотел было отрезать голову человеку-медведице и швырнуть ее сестрам под ноги, но потом согласился с Ананой, что лучше оставить сестриц в неведении. По крайней мере, до поры до времени.
По пути в лагерь они сочинили историю, объясняющую его раны. На него напал гигантский кот, сказал сестрам Кикаха, но ему удалось вырваться и убежать от зверя. Анана встретила его и помогла дойти до лагеря. Особо притворяться Кикахе не пришлось, и стонал он, лежа на земле, вполне натурально.
– Придется задержаться здесь, пока я встану на ноги, – заявил Кикаха.
Поверили ли сестры его рассказу – этого он понять не мог. Тоаны были настолько подозрительны по натуре, что с недоверием воспринимали даже самые простые и обычные утверждения.
Через два дня Кикаха уже вполне оправился. Как и все люди в тоанских вселенных, за исключением жителей двух Земель, он обладал замечательными способностями самоисцеления. От ран остались лишь еле заметные шрамы, которые со временем должны были исчезнуть совсем. Правда, ел и пил в эти дни Кикаха за троих, поскольку быстрое исцеление требовало больше горючего.
Анана тем временем сопровождала сестер в лес каждый раз, когда они отлучались по нужде.
– Они явно пытаются вступить в контакт с вороном и не могут понять, почему он не появляется.
– Пускай поволнуются, – отозвался Кикаха.
– Их ссоры и перебранки действуют мне на нервы.
– Мне тоже. Они просто дети, которым по десять тысяч лет от роду.
Ненавидят друг дружку, но не могут расстаться. Каждая из них, наверное, боится, что другая станет счастливой, если некому будет отравлять ей жизнь.
– Большинство тоанских пар похожи на них, – заметила Анана. – А земные пары?
– Увы, тоже. – Он помолчал немного и вдруг сказал: – Полагаю, ты знаешь, что они обе приглашали меня поваляться с ними в листве.
– Меня они тоже приглашали, – рассмеялась Анана.
Рано утром на третий день путники свернули лагерь и продолжили путь к трехглавой горе. Два дня спустя они вышли из леса. Им предстоял еще двухдневный переход по широкой равнине. Они пересекли ее без особых хлопот, если не считать пары нападений саблезубых тигров, питавшихся обычно мамонтами, и одной атаки, предпринятой шестью птицами-топороклювами. В конце концов отряд вышел к подножию горы Ригсурт.
– Здесь мы останемся на ночь, – проговорил Кикаха и, указав на середину крутой трехглавой горы, прибавил: – А завтра днем, если поторопимся, будем вон там.
Только он и Анана знали, что указывал он отнюдь не на то место, где были расположены врата. Кикаха редко открывал случайным попутчикам свои настоящие планы. Ловкость рук, склонность к запудриванию мозгов и изворотливость – таковы были черты личности, отмеченной печатью “КИКАХА”.
– Врата находятся в большом валуне, похожем на сердце? – спросила
Элет.
– А ты догадливая, – ответил Кикаха.
Залезая ночью под одеяло у самого выхода из маленькой пещеры, Анана сказала:
– Раз они считают, что так близко подобрались к вратам, то могут попытаться убить нас сегодня же ночью.
– Сомневаюсь. Сдается мне, у Рыжего Орка другие планы на наш счет.
Хотя – чем черт не шутит? Я подежурю первым. – Он поцеловал Анану в губы.
– Спокойной ночи.
Через пятнадцать минут он вылез из-под одеяла и подошел к мирно спящим сестрам. Потом взобрался на ближайший валун, закутался в одеяло и сел, глядя на костерок в пещере и трех уснувших женщин. Время от времени Кикаха обводил взглядом окрестности и напряженно прислушивался. Ниже по склону горы, футах в пятидесяти от пещеры, мелькнула чья-то громадная туша, и несколько камней с грохотом посыпались вниз. Потом с небес спланировала длиннокрылая птица – или летучее млекопитающее, – схватила пискнувшего зверька, и кромешная тьма тут же поглотила и хищника, и его добычу.
Ночные думы овладели Кикахой, накрыв его с головой большим черным парашютом.
Чаще всего в них мелькал образ Рыжего Орка.
Властитель заманивает их с Ананой в западню, думал Кикаха. Даже не подслушай он разговора Элет с вороном, он все равно был бы в этом уверен. До сих пор все шло по плану, придуманному властителем, в чем бы он ни заключался. То, что Рыжий Орк не пытался убить их с Ананой, означало, что властителю они нужны живыми. Он придумал для них что-то особенное. Нечто вроде изощренной физической пытки или длительного заточения с моральными пытками, или и то и другое вместе.
Кикаха припомнил, как они с Ананой скрывались в Лос-Анджелесе, а Орк со своими людьми пытался их поймать. Теперь, размышляя об этом, Кикаха решил, что люди властителя оказались подозрительно неумелыми исполнителями, а сам тоан – не слишком умелым организатором.
Или Рыжий Орк просто играл с ними в кошки-мышки?
Это было вполне возможно. Одно из правил, которым следовали властители в своих жестоких играх, гласило, что в любой ловушке нужно оставлять хотя бы одну лазейку. Естественно, если противнику достанет ловкости и сообразительности ею воспользоваться, не говоря уже о везении.
Лазейка была обычно столь ничтожна, что многие властители погибли при попытке пробраться в неприятельские вселенные через врата, снабженные ловушками. До сих пор Кикахе с Ананой везло. Не им, а их врагам пришлось удирать в свои крепости, а то и расставаться с жизнью.
Но, как казалось Кикахе, Рыжий Орк преследовал их пока далеко не в полную силу.
Впрочем, возможно, тоану вскоре надоест эта игра и он решит навсегда избавиться от своих заклятых врагов. Кикаха был полон решимости этого не допустить.
Но Рыжий Орк наверняка придерживался иного мнения, и игнорировать его мнение Кикаха не мог. Из всех властителей Орк был самым опасным и самым удачливым. Никто из тоанов не мог похвастаться таким количеством захваченных вселенных и убитых врагов. Рыжий Орк наводил страх буквально на всех. Хотя в юности, по словам Ананы и других тоанов, он был чувствительным и любящим молодым человеком – по тоанским меркам, разумеется.
Несправедливое и жестокое обращение с ним Лоса, его отца, превратило Орка в беспощадного и мстительного злодея. По крайней мере, таково было общепринятое мнение. Но Кикаха считал, что перемена была вызвана генетической склонностью к насилию, присущей властителям. Как бы там ни было, Орк восстал против своего отца. После долгой борьбы, повлекшей за собой разрушение нескольких планет и вселенных, непокорный сын убил Лоса. На стороне Орка выступили тогда его мать Энитармон и племянница Вала. Кстати, подобные поступки отнюдь не были редкостью и не осуждались тоанской моралью.
Гораздо позже Энитармон погибла во время набега от руки некоей властительницы. Рыжий Орк выследил убийцу, взял ее в плен и замучил так жестоко, что даже тоаны, эти искусные заплечных дел мастера, были шокированы.
– А вскоре после этого – лет через тысячу примерно, то есть пятнадцать тысяч земных лет тому назад – Рыжий Орк стал тайным властителем обеих Земель, – сказала Анана. – Впрочем, это ты и сам знаешь.
– Да, я знаю, – ответил Кикаха. – Приблизительно в то же время Рыжий Орк создал вокруг двух Земель их вселенные.
– Так я тебе говорила, – отозвалась Анана, – и тогда я действительно верила, что вселенные сотворил Рыжий Орк и он же заселил обе планеты искусственно созданными людьми. Но теперь мне кажется, что я ошибалась. Видишь ли, существует предание, согласно которому обе Земли были созданы властителем по имени Орк. Однако это был не наш Рыжий Орк. Тот Орк одним из первых стал создавать карманные вселенные, а родился он за много тысячелетий до Рыжего Орка. Его убил кто-то из тоанов, и с той поры обе Земли довольно долго жили вообще без властителей. Затем их захватил некий Трасса, но Рыжий Орк, родившийся гораздо позже первого Орка, убил его и стал властителем обеих Земель.
Кикаха, не долго думая, сделал вывод:
– Значит, Рыжего Орка стали принимать за первого Орка.
Анана кивнула:
– Вот именно. Что-то в этом роде. Прошло много тысячелетий; властители разных вселенных редко общались друг с другом и не вели никаких записей, так что со временем Рыжего Орка начали отождествлять с древним Орком. Ты же знаешь – Рыжий Орк доводится мне дядей, поскольку он брат моей матери, а Лос и Энитармон – мои дедушка с бабушкой. Ядавин, он же Вольф, мне наполовину брат…
– Ты меня уже запутала, – прервал ее Кикаха. – Лучше рассказывай дальше.
– Извини. Ну так вот, Рыжий Орк сейчас искренне верит в то, что именно он сотворил две последние вселенные, то есть вселенные Земли-1 и Земли-2. Он не совсем в своем уме, хотя это не мешает ему добиваться успеха. Вообще-то почти все властители немного тронутые. Такая длинная жизнь способна расшатать любой рассудок, кроме самого трезвого.
– Типа твоего, – ухмыльнулся Кикаха.
– Да. И если хочешь, я расскажу тебе, как я пришла к такому выводу.
– Что слишком долгая жизнь утомляет разум, и он убегает от реальности в мир иллюзий?
– Я так не говорила, – улыбнулась Анана, – хотя твое утверждение близко к истине. Однажды ночью, когда мы были на планете трехногих и ты спал как младенец, а меня замучила бессонница, я стала размышлять об Орке и Рыжем Орке. И докопалась до истины.
– Почему ты мне не рассказала об этом утром?
– Потому что той ночью на нас напало племя шлуков. Помнишь? Нам удалось прорваться, но мы бежали еще два дня без передыха, пока не удрали от этих трехногих каннибалов. У меня все тогда вылетело из головы. Скажи спасибо, что я сейчас об этом вспомнила. После прожитых тысячелетий в моей памяти, как и у всех тоанов, хранятся лишь самые важные воспоминания. Для подробностей просто не хватает места…
– Да, у струльдбругов незавидный жребий <Струльдбруги – персонажи “Путешествия Гулливера” Дж. Свифта, обреченные на бессмертие и страдавшие от него, поскольку они жили вечно и вечно пребывали в старческом маразме.>, – сказал Кикаха по-английски.
– Что?
– Да так, ничего. Значит, ты докопалась до истины, говоришь?
– Есть две версии насчет того, кто создал две Земли. Версия о первом Орке сейчас малоизвестна. Большинство людей верит, что Земли сотворил Рыжий Орк, тем более что он этого не отрицает. Но на самом деле он не мог их создать.
Она умолкла так надолго, что Кикаха не выдержал:
– Ну и?
– Я слышала от некоторых властителей, не настроенных враждебно по отношению к Орку, – правда, должна признать, таких не много, – одну историю. Вроде бы ее рассказывал сам Рыжий Орк, похваляясь перед своими многочисленными любовницами, хотя насчет своего прошлого он обычно не распространяется.
История восходит к тому времени, когда отец загнал Орка на Антему, или в Нежеланный мир. Лос думал, что Орк там погибнет, поскольку шансов выжить в этом мире очень мало, а найти в нем врата – еще меньше. Но даже если бы Орк нашел врата, они привели бы его на планету Зазеля, называемую также Пещерной планетой. А с нее и вовсе невозможно выбраться. Во всяком случае, так думал Лос.
Рыжий Орк нашел-таки врата и попал на планету Зазеля. По словам Орка, она представляла собой один огромный компьютер с бесчисленными пещерами и туннелями, поросшими зеленью и населенными зверьем. Зазель давно уже умер, но его искусственное творение заботилось о себе само. В конце концов Орку удалось уговорить компьютер, чтобы тот выпустил его через врата, о которых Лосу не было известно. Однако Рыжий Орк хотел вернуться на Пещерную планету еще раз, после того как убьет отца. Что потребовало нескольких тысячелетий – в общем, это была отдельная эпопея.
У моего дяди была веская причина стремиться обратно на Пещерную планету, ибо там, в памяти компьютера, хранятся данные о том, как построить машину творения-разрушения.
– Ого!
– Ты знаешь, о чем я говорю?
– Еще бы! – сказал Кикаха. – Древние властители пользовались такими машинами для создания искусственных вселенных. Но за долгие годы, а особенно за тысячелетия жестокой войны между властителями и Черными Звонарями, машины были уничтожены или потеряны. Информация о том, как их построить, тоже исчезла бесследно Верно?
– Верно! Однако Рыжий Орк обнаружил, что данные до сих пор хранятся в памяти Пещерной планеты. В ту пору ему было не до них, но он твердо вознамерился когда-нибудь вернуться и раздобыть информацию. К несчастью для него и к счастью для нас, вернуться ему не удалось. Компьютер, похоже, задраил врата. Рыжий Орк пытался найти лазейку и проникнуть туда, но его отвлекали войны с другими властителями, так что он не мог сосредоточиться на поисках. Хотя, как мне кажется, он почти уже сдался: слишком много попыток окончилось неудачей.
– Насколько я знаю Орка, он так быстро не сдастся, – заметил Кикаха.
Судя по всему, Рыжий Орк не жалел усилий на то, чтобы выследить Кикаху с Ананой. Гордость тоана была, несомненно, уязвлена тем, что эти двое скрывались от него столь долго и столь успешно. Он наверняка пришел в ярость, а гнев его был ужасен. Боже сохрани вас попасть под горячую руку властителя! Боже помилуй тех несчастных, которых он послал на поиски Кикахи с Ананой! Впрочем, все его приспешники были не без греха, и что бы ни случилось с ними, они это заслужили.
Орк наверняка знал о том, что два его злейших врага находились на планете вазиссов. Только не знал, где именно. Или знал?
На Земле он не терял своих противников из виду, зато вполне мог потерять их след, когда Кикаха с Ананой бежали в Лавалитовый мир. Возможно, он разыскивал их все пятнадцать лет, пока они скитались по планете трехногих. Но чем еще занимался тоан эти пятнадцать лет? Скольких властителей успел он убить и сколько карманных вселенных присвоить?
Кем был тот загадочный англичанин в костюме начала девятнадцатого века, которого видели Кикаха с Ананой в воздушном замке Лавалитового мира?
И где обретаются сейчас Вольф с Хрисеидой?
Тут в памяти Кикахи всплыл древний Спящий с лицом насекомого. Вот уж действительно загадка из загадок! Почему он проснулся, как только непрошеные гости покинули его удивительную гробницу? И как вообще им удалось забрести в этот тщательно охраняемый склеп?
Кикаха не верил, что они “забрели” туда случайно и что пробуждение Спящего было всего лишь совпадением. Конечно, совпадения бывают, но в них, если копнуть поглубже, всегда можно найти связующие нити.
Анана пришла сменить его с дежурства. Они пошептались минут десять, обсуждая планы на завтра, а потом Кикаха пошел в пещеру соснуть. Так, сменяя друг друга, они провели всю ночь. Кикаха опять сидел на валуне, когда серый рассвет возвестил о том, что солнце вот-вот взойдет из-за горизонта.
Сестры за всю ночь не встали ни разу, хотя постоянно ворочались, пытаясь устроиться поудобнее на жестких камнях.
Плеснув себе в лица немного воды и съев простой завтрак, они разбрелись за валуны и скальные выступы, чтобы облегчиться. А когда вернулись в лагерь, то быстро свернули его и тронулись в путь под предводительством Кикахи. Не прошли они и полумили, как Элет остановилась:
– Ты ведешь нас не туда, куда показывал!
– Я показывал вам место, куда мы направляемся. Но мы не пойдем по прямой. Эта дорога гораздо удобнее.
Через два часа сестры начали жаловаться на усталость. Кикаха остановился перед красным гранитным монолитом восьмидесяти футов высотой. Основание монолита находилось в нескольких футах от края утеса, на котором стояли путники. Десятью футами выше основания в граните торчала блестящая полусфера из черного камня, похожая на пушечное ядро, которым выстрелили в монолит с близкого расстояния.
– Это и есть врата? – спросила Элет, показывая на монолит.
– Нет, – сказал Кикаха.
– Тогда где они? Где-нибудь недалеко?
– Это не сами врата, но здесь они находятся.
Кикаха раскрыл замшевый футляр, висевший на поясе, и вытащил из него серебристую трубу. Элет распахнула глаза и ахнула:
– Рог Шамбаримена!
Сестра ее сначала онемела от благоговения. Потом обе они застрекотали визгливыми голосами. Кикаха подождал минуту и потребовал тишины.
Он поднял рог к губам и затрубил. Как только отзвучала последняя нота, у основания монолита появилась арка семи футов высотой и пяти шириной. Пространство внутри арки слегка колыхалось, словно воздух знойным днем. Кикахе почудилось, будто он видит, как с той стороны по чему-то огромному и черному пробегает рябь. Но это была всего лишь иллюзия, разумеется.
– Через десять секунд они закроются! – громко сказал Кикаха и махнул рогом. – Вперед! Живо!
Они с Ананой выхватили лучеметы и стали подталкивать сестер к вратам.
– Нет! Нет! – завопила Элет. – Откуда нам знать, что это не ловушка?
И рванула в сторону. Анана подставила ей подножку и наподдала под зад, когда та попыталась встать.
Вторая сестрица, замирая от страха, побрела к вратам, а потом вдруг резко свернула вбок. Анана вырубила ее, ударив ребром ладони по шее.
Элет тем временем, подхватив края туники, припустила наутек, но споткнулась и упала. Вставать она отказалась наотрез, хотя Кикаха кричал, что разрежет ее пополам.
Зыбкая арка исчезла с лица монолита.
Кикаха с Ананой отступили немного назад, чтобы держать обеих сестриц под прицелом.
– Ясно как Божий день, что вы обе не хотите идти через врата, – сказал Кикаха. – Однако совсем недавно вы сами напросились нас сопровождать. Какая муха вас укусила?
Элет встала, стряхивая грязь с подола туники.
– Мы вам не доверяем! – заявила она.
– Неубедительное объяснение! – громко сказала Анана. – Почему вы пытались сбежать? Вы знаете, что находится с той стороны врат? Вы надеялись заманить нас в ловушку?
– Мы испугались!
– Да, – с притворным всхлипом поддержала сестру Она, – мы испугались.
– Чего? – спросила Анана.
– Вы испугались, что Рыжий Орк поймает вас вместе с нами, нарушит свое обещание и убьет? – рявкнул Кикаха. – Верно я говорю?
Как ни изумлена была этим вопросом Элет, она даже глазом не моргнула.
Но Она вздрогнула, словно Кикаха хлопнул у нее над ухом мухобойкой.
– Рыжий Орк? – взвизгнула она. – При чем тут Рыжий Орк? Какое он имеет к нам отношение? – Она повернулась и махнула рукой в ту сторону, где недавно мерцали врата.
Кикаха подошел к ней вплотную, почти нос к носу. И сказал еще громче:
– Я слышал, как ваш ворон Уэйскам разговаривал с Элет! Я знаю все!
Все!
“Это весьма далеко от истины, – подумал он про себя. – Но я заставлю их признаться. А если не сумею, напущу на них Анану. У нее не такое мягкое сердце, как у меня. Надеюсь, что смогу перенести их вопли”.
Сестры растерянно молчали. То, что Кикахе было известно имя ворона, убедило их в его осведомленности.
– Ваша защитница, женщина-медведь, мертва, – продолжал Кикаха. – Анана убила ее.
– Ах так! – криво улыбнувшись, сказала Элет. – Значит, тебя поцарапала вовсе не большая кошка! Это была…
– Я не знаю, как ее звали, – проговорил Кикаха. – Да, она чуток поцарапала меня. Я и сам бы ее пристрелил, но Анана меня опередила.
Элет по-прежнему молчала. Однако Она не выдержала:
– Мы не виноваты! Мы…
– Заткнись! – взвизгнула Элет. – Они ни черта не знают! Они просто пытаются заставить тебя заговорить!
– Послушай меня, Она, – промолвила Анана. – Если ты расскажешь нам все без утайки, я сохраню тебе жизнь! Что же касается Элет… – Анана ткнула Ону стволом лучемета. – Выкладывай!
Он рассказал Анане о том, как подслушал разговор между Элет и вороном и как на него внезапно напал человек-медведь.
– Я рад, что ты оказалась здесь в критический момент. Хотя я и сам бы с ним справился.
– Ты такой скромный, что просто за душу берет, – улыбнулась она. —
Посиди здесь, отдохни, а я пойду за вороном. Если поймаю, мы послушаем его историю.
– Больше двадцати минут на поиски не трать, ладно? Если не найдешь его за это время, значит, не найдешь вообще.
Перед уходом Анана сбегала к ближайшему ручейку и принесла полную флягу свежей воды. Омыла Кикахе раны, поднесла флягу к его губам, подождала, пока он напьется вволю, а потом встала.
– Ну вот. Это поддержит тебя немного.
Она коснулась своих губ большим и указательным пальцами, сложенными в овал, и выбросила вперед пальцы другой руки, послав ему таким образом воздушный поцелуй по-тоански, после чего скрылась за деревьями. Кикаха лежал, глядя в ясное зеленое небо. Чуть погодя он с трудом поднялся на ноги. Перед глазами все поплыло, но он не упал. Плечо ныло сильнее, чем промежность. Спина внизу одеревенела и грозила разболеться в ближайшем будущем. Из раны на плече понемножку сочилась кровь, кровоточили также более мелкие раны на животе и в паху.
Подойдя к трупу, Кикаха внимательно обследовал его – вернее, ее.
Первым делом он заметил, что Анана попала лучом в лоб чуть повыше глаз. Хотя прицеливаться ей было некогда, она хладнокровно решила вышибить зверю мозги – и сделала это.
Существо было как минимум семи футов ростом и представляло собой гибрид женщины и медведя. Лицо – не сказать, чтобы медвежья морда, но челюсти вытянуты вперед, как у зверя. Высокий лоб намекал на развитый интеллект. Строение рта и зубов, однако, показывало, что их хозяйке с трудом давалась человеческая речь. Могла ли она говорить или нет, но тоанский язык понимала наверняка.
И тут Кикахе смутно вспомнились легенды медвежьего народа – племени, обитавшего на втором ярусе, то есть в Америндии. До сих пор он считал эти сказания просто племенными мифами. В них говорилось о потомках брачного союза между Великим Медведем и обыкновенной девушкой. Люди медвежьего народа утверждали, что они, как и человек-медведь, тоже происходят от этой пары. Но на самом деле предки убитой великанши наверняка были созданы в лаборатории какого-нибудь властителя – хотя бы того же Ядавина, ставшего Вольфом на Земле-1.
На прогалине уже кишмя кишели жуки и муравьи, привлеченные запахом разлагающейся плоти. Кикаха, шатаясь, побрел к лесу и сел на краю прогалины, прислонясь спиной к огромному корневищу. Вскоре из лесу вышла Анана и настороженно огляделась. Видно было, что она готова нырнуть обратно в заросли при первых же признаках опасности.
Кикаха тихонечко свистнул, имитируя посвист маленьких древесных лемурчиков. Анана свистнула в ответ. Кикаха с усилием встал и подошел к ней.
– Ворон был уже мертв, когда я нашла его, – сказала она. – Его пожирала гигантская ласка.
Они поговорили несколько минут и, выработав план действий, повернули к лагерю. План Кикахи, намеревавшегося выбить из сестер признание о сговоре с Рыжим Орком, был отвергнут. Кикаха хотел было отрезать голову человеку-медведице и швырнуть ее сестрам под ноги, но потом согласился с Ананой, что лучше оставить сестриц в неведении. По крайней мере, до поры до времени.
По пути в лагерь они сочинили историю, объясняющую его раны. На него напал гигантский кот, сказал сестрам Кикаха, но ему удалось вырваться и убежать от зверя. Анана встретила его и помогла дойти до лагеря. Особо притворяться Кикахе не пришлось, и стонал он, лежа на земле, вполне натурально.
– Придется задержаться здесь, пока я встану на ноги, – заявил Кикаха.
Поверили ли сестры его рассказу – этого он понять не мог. Тоаны были настолько подозрительны по натуре, что с недоверием воспринимали даже самые простые и обычные утверждения.
Через два дня Кикаха уже вполне оправился. Как и все люди в тоанских вселенных, за исключением жителей двух Земель, он обладал замечательными способностями самоисцеления. От ран остались лишь еле заметные шрамы, которые со временем должны были исчезнуть совсем. Правда, ел и пил в эти дни Кикаха за троих, поскольку быстрое исцеление требовало больше горючего.
Анана тем временем сопровождала сестер в лес каждый раз, когда они отлучались по нужде.
– Они явно пытаются вступить в контакт с вороном и не могут понять, почему он не появляется.
– Пускай поволнуются, – отозвался Кикаха.
– Их ссоры и перебранки действуют мне на нервы.
– Мне тоже. Они просто дети, которым по десять тысяч лет от роду.
Ненавидят друг дружку, но не могут расстаться. Каждая из них, наверное, боится, что другая станет счастливой, если некому будет отравлять ей жизнь.
– Большинство тоанских пар похожи на них, – заметила Анана. – А земные пары?
– Увы, тоже. – Он помолчал немного и вдруг сказал: – Полагаю, ты знаешь, что они обе приглашали меня поваляться с ними в листве.
– Меня они тоже приглашали, – рассмеялась Анана.
Рано утром на третий день путники свернули лагерь и продолжили путь к трехглавой горе. Два дня спустя они вышли из леса. Им предстоял еще двухдневный переход по широкой равнине. Они пересекли ее без особых хлопот, если не считать пары нападений саблезубых тигров, питавшихся обычно мамонтами, и одной атаки, предпринятой шестью птицами-топороклювами. В конце концов отряд вышел к подножию горы Ригсурт.
– Здесь мы останемся на ночь, – проговорил Кикаха и, указав на середину крутой трехглавой горы, прибавил: – А завтра днем, если поторопимся, будем вон там.
Только он и Анана знали, что указывал он отнюдь не на то место, где были расположены врата. Кикаха редко открывал случайным попутчикам свои настоящие планы. Ловкость рук, склонность к запудриванию мозгов и изворотливость – таковы были черты личности, отмеченной печатью “КИКАХА”.
– Врата находятся в большом валуне, похожем на сердце? – спросила
Элет.
– А ты догадливая, – ответил Кикаха.
Залезая ночью под одеяло у самого выхода из маленькой пещеры, Анана сказала:
– Раз они считают, что так близко подобрались к вратам, то могут попытаться убить нас сегодня же ночью.
– Сомневаюсь. Сдается мне, у Рыжего Орка другие планы на наш счет.
Хотя – чем черт не шутит? Я подежурю первым. – Он поцеловал Анану в губы.
– Спокойной ночи.
Через пятнадцать минут он вылез из-под одеяла и подошел к мирно спящим сестрам. Потом взобрался на ближайший валун, закутался в одеяло и сел, глядя на костерок в пещере и трех уснувших женщин. Время от времени Кикаха обводил взглядом окрестности и напряженно прислушивался. Ниже по склону горы, футах в пятидесяти от пещеры, мелькнула чья-то громадная туша, и несколько камней с грохотом посыпались вниз. Потом с небес спланировала длиннокрылая птица – или летучее млекопитающее, – схватила пискнувшего зверька, и кромешная тьма тут же поглотила и хищника, и его добычу.
Ночные думы овладели Кикахой, накрыв его с головой большим черным парашютом.
Чаще всего в них мелькал образ Рыжего Орка.
Властитель заманивает их с Ананой в западню, думал Кикаха. Даже не подслушай он разговора Элет с вороном, он все равно был бы в этом уверен. До сих пор все шло по плану, придуманному властителем, в чем бы он ни заключался. То, что Рыжий Орк не пытался убить их с Ананой, означало, что властителю они нужны живыми. Он придумал для них что-то особенное. Нечто вроде изощренной физической пытки или длительного заточения с моральными пытками, или и то и другое вместе.
Кикаха припомнил, как они с Ананой скрывались в Лос-Анджелесе, а Орк со своими людьми пытался их поймать. Теперь, размышляя об этом, Кикаха решил, что люди властителя оказались подозрительно неумелыми исполнителями, а сам тоан – не слишком умелым организатором.
Или Рыжий Орк просто играл с ними в кошки-мышки?
Это было вполне возможно. Одно из правил, которым следовали властители в своих жестоких играх, гласило, что в любой ловушке нужно оставлять хотя бы одну лазейку. Естественно, если противнику достанет ловкости и сообразительности ею воспользоваться, не говоря уже о везении.
Лазейка была обычно столь ничтожна, что многие властители погибли при попытке пробраться в неприятельские вселенные через врата, снабженные ловушками. До сих пор Кикахе с Ананой везло. Не им, а их врагам пришлось удирать в свои крепости, а то и расставаться с жизнью.
Но, как казалось Кикахе, Рыжий Орк преследовал их пока далеко не в полную силу.
Впрочем, возможно, тоану вскоре надоест эта игра и он решит навсегда избавиться от своих заклятых врагов. Кикаха был полон решимости этого не допустить.
Но Рыжий Орк наверняка придерживался иного мнения, и игнорировать его мнение Кикаха не мог. Из всех властителей Орк был самым опасным и самым удачливым. Никто из тоанов не мог похвастаться таким количеством захваченных вселенных и убитых врагов. Рыжий Орк наводил страх буквально на всех. Хотя в юности, по словам Ананы и других тоанов, он был чувствительным и любящим молодым человеком – по тоанским меркам, разумеется.
Несправедливое и жестокое обращение с ним Лоса, его отца, превратило Орка в беспощадного и мстительного злодея. По крайней мере, таково было общепринятое мнение. Но Кикаха считал, что перемена была вызвана генетической склонностью к насилию, присущей властителям. Как бы там ни было, Орк восстал против своего отца. После долгой борьбы, повлекшей за собой разрушение нескольких планет и вселенных, непокорный сын убил Лоса. На стороне Орка выступили тогда его мать Энитармон и племянница Вала. Кстати, подобные поступки отнюдь не были редкостью и не осуждались тоанской моралью.
Гораздо позже Энитармон погибла во время набега от руки некоей властительницы. Рыжий Орк выследил убийцу, взял ее в плен и замучил так жестоко, что даже тоаны, эти искусные заплечных дел мастера, были шокированы.
– А вскоре после этого – лет через тысячу примерно, то есть пятнадцать тысяч земных лет тому назад – Рыжий Орк стал тайным властителем обеих Земель, – сказала Анана. – Впрочем, это ты и сам знаешь.
– Да, я знаю, – ответил Кикаха. – Приблизительно в то же время Рыжий Орк создал вокруг двух Земель их вселенные.
– Так я тебе говорила, – отозвалась Анана, – и тогда я действительно верила, что вселенные сотворил Рыжий Орк и он же заселил обе планеты искусственно созданными людьми. Но теперь мне кажется, что я ошибалась. Видишь ли, существует предание, согласно которому обе Земли были созданы властителем по имени Орк. Однако это был не наш Рыжий Орк. Тот Орк одним из первых стал создавать карманные вселенные, а родился он за много тысячелетий до Рыжего Орка. Его убил кто-то из тоанов, и с той поры обе Земли довольно долго жили вообще без властителей. Затем их захватил некий Трасса, но Рыжий Орк, родившийся гораздо позже первого Орка, убил его и стал властителем обеих Земель.
Кикаха, не долго думая, сделал вывод:
– Значит, Рыжего Орка стали принимать за первого Орка.
Анана кивнула:
– Вот именно. Что-то в этом роде. Прошло много тысячелетий; властители разных вселенных редко общались друг с другом и не вели никаких записей, так что со временем Рыжего Орка начали отождествлять с древним Орком. Ты же знаешь – Рыжий Орк доводится мне дядей, поскольку он брат моей матери, а Лос и Энитармон – мои дедушка с бабушкой. Ядавин, он же Вольф, мне наполовину брат…
– Ты меня уже запутала, – прервал ее Кикаха. – Лучше рассказывай дальше.
– Извини. Ну так вот, Рыжий Орк сейчас искренне верит в то, что именно он сотворил две последние вселенные, то есть вселенные Земли-1 и Земли-2. Он не совсем в своем уме, хотя это не мешает ему добиваться успеха. Вообще-то почти все властители немного тронутые. Такая длинная жизнь способна расшатать любой рассудок, кроме самого трезвого.
– Типа твоего, – ухмыльнулся Кикаха.
– Да. И если хочешь, я расскажу тебе, как я пришла к такому выводу.
– Что слишком долгая жизнь утомляет разум, и он убегает от реальности в мир иллюзий?
– Я так не говорила, – улыбнулась Анана, – хотя твое утверждение близко к истине. Однажды ночью, когда мы были на планете трехногих и ты спал как младенец, а меня замучила бессонница, я стала размышлять об Орке и Рыжем Орке. И докопалась до истины.
– Почему ты мне не рассказала об этом утром?
– Потому что той ночью на нас напало племя шлуков. Помнишь? Нам удалось прорваться, но мы бежали еще два дня без передыха, пока не удрали от этих трехногих каннибалов. У меня все тогда вылетело из головы. Скажи спасибо, что я сейчас об этом вспомнила. После прожитых тысячелетий в моей памяти, как и у всех тоанов, хранятся лишь самые важные воспоминания. Для подробностей просто не хватает места…
– Да, у струльдбругов незавидный жребий <Струльдбруги – персонажи “Путешествия Гулливера” Дж. Свифта, обреченные на бессмертие и страдавшие от него, поскольку они жили вечно и вечно пребывали в старческом маразме.>, – сказал Кикаха по-английски.
– Что?
– Да так, ничего. Значит, ты докопалась до истины, говоришь?
– Есть две версии насчет того, кто создал две Земли. Версия о первом Орке сейчас малоизвестна. Большинство людей верит, что Земли сотворил Рыжий Орк, тем более что он этого не отрицает. Но на самом деле он не мог их создать.
Она умолкла так надолго, что Кикаха не выдержал:
– Ну и?
– Я слышала от некоторых властителей, не настроенных враждебно по отношению к Орку, – правда, должна признать, таких не много, – одну историю. Вроде бы ее рассказывал сам Рыжий Орк, похваляясь перед своими многочисленными любовницами, хотя насчет своего прошлого он обычно не распространяется.
История восходит к тому времени, когда отец загнал Орка на Антему, или в Нежеланный мир. Лос думал, что Орк там погибнет, поскольку шансов выжить в этом мире очень мало, а найти в нем врата – еще меньше. Но даже если бы Орк нашел врата, они привели бы его на планету Зазеля, называемую также Пещерной планетой. А с нее и вовсе невозможно выбраться. Во всяком случае, так думал Лос.
Рыжий Орк нашел-таки врата и попал на планету Зазеля. По словам Орка, она представляла собой один огромный компьютер с бесчисленными пещерами и туннелями, поросшими зеленью и населенными зверьем. Зазель давно уже умер, но его искусственное творение заботилось о себе само. В конце концов Орку удалось уговорить компьютер, чтобы тот выпустил его через врата, о которых Лосу не было известно. Однако Рыжий Орк хотел вернуться на Пещерную планету еще раз, после того как убьет отца. Что потребовало нескольких тысячелетий – в общем, это была отдельная эпопея.
У моего дяди была веская причина стремиться обратно на Пещерную планету, ибо там, в памяти компьютера, хранятся данные о том, как построить машину творения-разрушения.
– Ого!
– Ты знаешь, о чем я говорю?
– Еще бы! – сказал Кикаха. – Древние властители пользовались такими машинами для создания искусственных вселенных. Но за долгие годы, а особенно за тысячелетия жестокой войны между властителями и Черными Звонарями, машины были уничтожены или потеряны. Информация о том, как их построить, тоже исчезла бесследно Верно?
– Верно! Однако Рыжий Орк обнаружил, что данные до сих пор хранятся в памяти Пещерной планеты. В ту пору ему было не до них, но он твердо вознамерился когда-нибудь вернуться и раздобыть информацию. К несчастью для него и к счастью для нас, вернуться ему не удалось. Компьютер, похоже, задраил врата. Рыжий Орк пытался найти лазейку и проникнуть туда, но его отвлекали войны с другими властителями, так что он не мог сосредоточиться на поисках. Хотя, как мне кажется, он почти уже сдался: слишком много попыток окончилось неудачей.
– Насколько я знаю Орка, он так быстро не сдастся, – заметил Кикаха.
Судя по всему, Рыжий Орк не жалел усилий на то, чтобы выследить Кикаху с Ананой. Гордость тоана была, несомненно, уязвлена тем, что эти двое скрывались от него столь долго и столь успешно. Он наверняка пришел в ярость, а гнев его был ужасен. Боже сохрани вас попасть под горячую руку властителя! Боже помилуй тех несчастных, которых он послал на поиски Кикахи с Ананой! Впрочем, все его приспешники были не без греха, и что бы ни случилось с ними, они это заслужили.
Орк наверняка знал о том, что два его злейших врага находились на планете вазиссов. Только не знал, где именно. Или знал?
На Земле он не терял своих противников из виду, зато вполне мог потерять их след, когда Кикаха с Ананой бежали в Лавалитовый мир. Возможно, он разыскивал их все пятнадцать лет, пока они скитались по планете трехногих. Но чем еще занимался тоан эти пятнадцать лет? Скольких властителей успел он убить и сколько карманных вселенных присвоить?
Кем был тот загадочный англичанин в костюме начала девятнадцатого века, которого видели Кикаха с Ананой в воздушном замке Лавалитового мира?
И где обретаются сейчас Вольф с Хрисеидой?
Тут в памяти Кикахи всплыл древний Спящий с лицом насекомого. Вот уж действительно загадка из загадок! Почему он проснулся, как только непрошеные гости покинули его удивительную гробницу? И как вообще им удалось забрести в этот тщательно охраняемый склеп?
Кикаха не верил, что они “забрели” туда случайно и что пробуждение Спящего было всего лишь совпадением. Конечно, совпадения бывают, но в них, если копнуть поглубже, всегда можно найти связующие нити.
Анана пришла сменить его с дежурства. Они пошептались минут десять, обсуждая планы на завтра, а потом Кикаха пошел в пещеру соснуть. Так, сменяя друг друга, они провели всю ночь. Кикаха опять сидел на валуне, когда серый рассвет возвестил о том, что солнце вот-вот взойдет из-за горизонта.
Сестры за всю ночь не встали ни разу, хотя постоянно ворочались, пытаясь устроиться поудобнее на жестких камнях.
Плеснув себе в лица немного воды и съев простой завтрак, они разбрелись за валуны и скальные выступы, чтобы облегчиться. А когда вернулись в лагерь, то быстро свернули его и тронулись в путь под предводительством Кикахи. Не прошли они и полумили, как Элет остановилась:
– Ты ведешь нас не туда, куда показывал!
– Я показывал вам место, куда мы направляемся. Но мы не пойдем по прямой. Эта дорога гораздо удобнее.
Через два часа сестры начали жаловаться на усталость. Кикаха остановился перед красным гранитным монолитом восьмидесяти футов высотой. Основание монолита находилось в нескольких футах от края утеса, на котором стояли путники. Десятью футами выше основания в граните торчала блестящая полусфера из черного камня, похожая на пушечное ядро, которым выстрелили в монолит с близкого расстояния.
– Это и есть врата? – спросила Элет, показывая на монолит.
– Нет, – сказал Кикаха.
– Тогда где они? Где-нибудь недалеко?
– Это не сами врата, но здесь они находятся.
Кикаха раскрыл замшевый футляр, висевший на поясе, и вытащил из него серебристую трубу. Элет распахнула глаза и ахнула:
– Рог Шамбаримена!
Сестра ее сначала онемела от благоговения. Потом обе они застрекотали визгливыми голосами. Кикаха подождал минуту и потребовал тишины.
Он поднял рог к губам и затрубил. Как только отзвучала последняя нота, у основания монолита появилась арка семи футов высотой и пяти шириной. Пространство внутри арки слегка колыхалось, словно воздух знойным днем. Кикахе почудилось, будто он видит, как с той стороны по чему-то огромному и черному пробегает рябь. Но это была всего лишь иллюзия, разумеется.
– Через десять секунд они закроются! – громко сказал Кикаха и махнул рогом. – Вперед! Живо!
Они с Ананой выхватили лучеметы и стали подталкивать сестер к вратам.
– Нет! Нет! – завопила Элет. – Откуда нам знать, что это не ловушка?
И рванула в сторону. Анана подставила ей подножку и наподдала под зад, когда та попыталась встать.
Вторая сестрица, замирая от страха, побрела к вратам, а потом вдруг резко свернула вбок. Анана вырубила ее, ударив ребром ладони по шее.
Элет тем временем, подхватив края туники, припустила наутек, но споткнулась и упала. Вставать она отказалась наотрез, хотя Кикаха кричал, что разрежет ее пополам.
Зыбкая арка исчезла с лица монолита.
Кикаха с Ананой отступили немного назад, чтобы держать обеих сестриц под прицелом.
– Ясно как Божий день, что вы обе не хотите идти через врата, – сказал Кикаха. – Однако совсем недавно вы сами напросились нас сопровождать. Какая муха вас укусила?
Элет встала, стряхивая грязь с подола туники.
– Мы вам не доверяем! – заявила она.
– Неубедительное объяснение! – громко сказала Анана. – Почему вы пытались сбежать? Вы знаете, что находится с той стороны врат? Вы надеялись заманить нас в ловушку?
– Мы испугались!
– Да, – с притворным всхлипом поддержала сестру Она, – мы испугались.
– Чего? – спросила Анана.
– Вы испугались, что Рыжий Орк поймает вас вместе с нами, нарушит свое обещание и убьет? – рявкнул Кикаха. – Верно я говорю?
Как ни изумлена была этим вопросом Элет, она даже глазом не моргнула.
Но Она вздрогнула, словно Кикаха хлопнул у нее над ухом мухобойкой.
– Рыжий Орк? – взвизгнула она. – При чем тут Рыжий Орк? Какое он имеет к нам отношение? – Она повернулась и махнула рукой в ту сторону, где недавно мерцали врата.
Кикаха подошел к ней вплотную, почти нос к носу. И сказал еще громче:
– Я слышал, как ваш ворон Уэйскам разговаривал с Элет! Я знаю все!
Все!
“Это весьма далеко от истины, – подумал он про себя. – Но я заставлю их признаться. А если не сумею, напущу на них Анану. У нее не такое мягкое сердце, как у меня. Надеюсь, что смогу перенести их вопли”.
Сестры растерянно молчали. То, что Кикахе было известно имя ворона, убедило их в его осведомленности.
– Ваша защитница, женщина-медведь, мертва, – продолжал Кикаха. – Анана убила ее.
– Ах так! – криво улыбнувшись, сказала Элет. – Значит, тебя поцарапала вовсе не большая кошка! Это была…
– Я не знаю, как ее звали, – проговорил Кикаха. – Да, она чуток поцарапала меня. Я и сам бы ее пристрелил, но Анана меня опередила.
Элет по-прежнему молчала. Однако Она не выдержала:
– Мы не виноваты! Мы…
– Заткнись! – взвизгнула Элет. – Они ни черта не знают! Они просто пытаются заставить тебя заговорить!
– Послушай меня, Она, – промолвила Анана. – Если ты расскажешь нам все без утайки, я сохраню тебе жизнь! Что же касается Элет… – Анана ткнула Ону стволом лучемета. – Выкладывай!