Фармер Филип Хосе. Длинная тропа войны (фрагмент)

   Затем Бенони развязали глаза. Он заморгал от яркого света полной луны и, посколько никто не запрещал, стал оглядываться вокруг. Он стоял в центре шеренги из двенадцати обнаженных юношей. Перед юношами стояли множество взрослых, одетых в меха и перья, лица их скрывали маски животных-охранителей различных семейств. Один из мужчин шел вдоль шеренги, давая каждому посвящаемому отпить воды из тыквенной бутылки. Когда бутылку дали Бенони, он сделал большой глоток, подозревая, что это его последний глоток перед долгим и трудным путем.
   Последовавшая церемония оказалась настолько простой и короткой, что Бенони не смог подавить разочарование. Он точно не знал, чего ожидать, но думал, что будет больше барабанного боя, длинных речей, призывающих посвящаемых пойти в страну Навахо, добыть как можно больше скальпов, и вернуться, чтобы получить заслуженные почести и восславить Финикс. Также Бенони думал, что головы посвящаемых обреют, оставив лишь гребешок волос, а тела размалюют боевой раскраской. Или что состоится хотя бы церемония кровопускания, во время которой смешают кровь присутствующих юношей с кровью старших представителей семейств.
   Но вождь Вако несколькими словами разрушил все эти мечты:
   --Ребята, вы вступите на путь такими, какими явились в этот мир -- обнаженными. Вы пойдете на восток, на север или на юг, пока не дойдете до вражеских территорий. Там добудете хотя бы один человеческий скальп. И ваши проблемы -- как найти еду, воду, оружие и ночлег. После того как вы вернетесь, если, конечно, вернетесь,-- вас посвятят в мужское братство. Но до тех пор вы -- лишь неоперившиеся птенцы.
   --Если вам кажется сложным, что надо идти в пустыню голыми и босыми, вспомните, что эта традиция была установлена очень очень давно. Первая Тропа Войны покажет, кто есть кто. Мы не хотим, чтобы среди нас размножались хиляки, трусы, тупицы и им подобные.
   --Позднее, осенью, восемнадцатилетние женщины пройдут похожее испытание в пустыне, разница лишь в том, что им не надо идти в земли врага.
   --Итак, когда начнут бить барабаны, старейшины кланов хлыстами погонят вас в пустыню, причем в разных направлениях, чтобы вы не собирались вместе. Но мы не запрещаем вам собираться вместе позже. Можете делать что угодно за пределами Финикса, где-то через милю отсюда. Даже убивать друг друга, если захотите.
   --Прекрасно,-- фыркнул кто-то рядом с Бенони, который сразу понял, что это Джоел Вандерт, даже не взглянув в сторону говорящего.
   У Бенони не было времени, чтобы думать о смысле услышанного замечания, посколько вождь Вако поднял руку, подождал какое-то мгновение, и опустил ее.
   Бешено забили барабаны. Мужчины в масках, гикая и крича, погнались на юношами. Щелкнул кожаный кнут. Бенони взвился в воздух от обжегшего ягодицы удара и бросился бежать. Ни один удар больше не достиг его, посколько никто в Финиксе не бегал быстрее Бенони. Но за спиной продолжали щелкать хлысты, раздавались крики, и юноша пробежал еще по крайней мере милю, пока преследователи не остались далеко позади. Бенони продолжал бежать рысью, направляясь на северо-восток.
   Он собирался преодолеть еще около пяти миль, а затем поохотиться на сумчатых крыс и кроликов, и обеспечить себя пропитанием: кровью и мясом. Также Бенони решил поискать место, чтобы поспать днем. Продвижение ночью являлось единственным разумным путем. Солнце может иссушить остатки влаги в обнаженном теле, и тогда кишащим в округе навахо будет проще заметить одинокого путника. Кроме того, ночью, когда выходят из нор почти все звери, легче охотиться.
   Чтобы сориентироваться, Бенони остановился на вершине холмика, поросшего малапи, и услышал, или ему показалось, что услышал, чьи- то шаги среди лежащих неподалеку камней. В то же мгновение юноша скользнул за большой черный валун, крепко зажав в руке камень, намереваясь использовать его в качестве оружия. Человек, или кто бы это ни был, торопился, что весьма озадачило Бенони. Вряд ли навахо могли подобраться так близко к Финиксу, хотя это и возможно. Но навахо не производил бы столько шума. Скорее всего, среди камней пробирался кто-то из посвящаемых. Или кто-то, кто случайно выбрал такой же путь, как Бенони, или -- кто-то, специально выслеживающий его.
   Джоел Вандерт?
   Если даже это Джоел, он безоружен так же как Бенони. И лучше встретиться и покончить с ним сейчас, чем заснуть и позволить Джоелу внезапно напасть.
   Бенони припал к земле за валуном. Он обладал очень чутким слухом и мог определить ящерицу, бегущую по песку, а обоняние позволяло ему почуять кролика, находящегося в четверти мили против ветра. Бенони тут же определил, что преследователь -пахнущий потом мужчина. Доносился также запах табака, что успокоило юношу. Это был явно не Джоел, посколько молодежи запрещалось курить до возвращения с Тропы Войны с первым добытым скальпом.
   Однако, преследователь мог оказаться и навахо. И весьма неосторожный, если думал, что Бенони уже ушел далеко вперед.
   Человек проходил мимо валуна, Бенони резко выпрыгнул из-за валуна, в готовности метнуть камень в голову незнакомца, но тут же остановился и опустил руку.
   --Отец,-- удивленно сказал он.
   Хози Райдер отпрыгнул, обернулся на звук, махнув зажатым в руке ножом. Затем расслабился, положил нож в ножны и улыбнулся.
   --Молодчина, сынок,-- сказал он,-- я знал, что ты где-то рядом. Приятно, что я не застал тебя врасплох. Я бы тогда весьма сомневался в твоих шансах победить навахо.
   --Ты слишком шумел,-- ответил Бенони.
   --Я должен был поймать тебя,-- сказал Хози.
   --Зачем?
   Бенони посмотрел на нож и на мгновение подумал, что отец собирался облегчить сыну столь трудное задание, отдав ему лезвие. Но тут же юноша прогнал эту мысль как бесчестную.
   --То, что я делаю, не соответствует ритуалу,-- сказал отец.-В общем- то, я выполняю решение вождей, принятое ими в последнюю минуту. Буду краток, посколько не слишком хорошо мешать молодому непосвященному юноше идти по тропе войны.
   --Ты знаешь, сынок, что твой старший брат ушел с разведывательным отрядом около двух лет назад, и мы больше никогда не слышали о нем. Возможно, он погиб. А может быть, просто не вернулся домой оттуда, куда ушел. Понимаешь, миссия, с которой он ушел, была секретной, потому что мы не хотели волновать наш народ раньше времени. И не хотели, чтобы навахо узнали о том, что мы собираемся делать в будущем.
   --Я никогда не знал, что именно искал отряд Рейфа,-- сказал Бенони.
   --Они искали подходящее место, куда бы мы могли переселиться,-- сказал отец.-- Такое место, где нет долинной лихорадки, нет землетрясений, вулканов, полно воды, травы и деревьев.
   --Это...где-то за границей долины?
   --Никому не говори о том, что услышишь сейчас,-- кивнул Хози Райдер.-- Два года назад Совет послал разведывательный отряд, не разглашая целей этой экспедиции. Мы думали, что подобная информация может вызвать волнения и беспокойства. В конце концов, Финикс -- наш дом. Мы живем в пределах тени горы Кемлбек сотни лет. Некоторые люди не захотят уезжать, даже не смотря на то, что двадцать лет назад Финикс почти полностью разрушили землетрясения, и не смотря на двадцать вулканов, сформировавшихся с тех пор в тридцати милях от города. Такие упрямцы могли бы причинить множество неприятностей. Все же мы решили, что, во имя благополучия народа Финикса, должны найти другой дом.
   --Есть еще кое-что кроме лихорадки, которая поражает все большее количество людей по сравнению с временами моего детства, кое-что кроме землетрясений и вулканов. Я говорю о том, что долина может прокормить лишь определенное количество людей из-за нашей ограниченности в воде. Не смотря на высокую смертность, численность населения продолжает увеличиваться. И все больше и больше нам не хватает еды. Конечно, ты никогда не ощущал это на себе, посколько ты -- сын богатого фермера и рабовладельца. Но множество людей ложатся спать голодными каждый вечер. И если недостаток пищи увеличится, а количество голодающих возрастет...тридцать лет назад я видел Великую Революцию Рабов.
   --Отец, но ведь тогда взбунтовались рабы!
   --Так тебе говорили, сынок,-- криво усмехнулся Хози Райдер.-Эту ложь распространяли так успешно, что даже те, кто знали правду, теперь верят в сочиненную ими же ложь. А правда состоит в том, что низшие классы предприняли попытку штурмовать зернохранилище. И революцию удалось погасить только после больших потерь и кровопролития с обеих сторон. Зернохранилища открыли, преобразовали суды и законодательство, а низшим классам предоставили больше привилегий.
   --Низшим классам? -- переспросил Бенони.
   --Тебе не нравится это слово? Что ж, так мы и живем -- отрицая наличие классов общества и подобных вещей. Но пелену с глаз снять очень легко, надо всего лишь пару раз моргнуть. Вот ты -- хоть раз в жизни думал о женитьбе на дочери косаря? Нет. Но неравенство между вольными людьми и рабами существует во всем. А некоторым людям вообще не нравится сама идея рабства.
   --Но раб, отслуживший пятнадцать лет получает свободу и становится гражданином,-- сказал Бенони.-- И это весьма справедливо, навахо никогда не освобождают своих рабов.
   --Однако после освобождения бывшие рабы присоединяются к бедным прослойкам общества, их никто не кормит, и, таким образом, они вообще теряют всю былую обеспеченность. Нет. Но вообще-то, я не для того бежал и задыхался, пытаясь догнать тебя, чтобы обсуждать нашу социальную систему.
   --Незадолго до того, как началась подготовка к сегодняшнему обряду посвящения, мы, члены Совета, решили попросить некоторых из вас расширить и разнообразить ваш первый путь войны.
   --Расширить?
   --Да. Но помни, что это не приказ. А предложение. Мы бы хотели, чтобы некоторые из вас, молодых самцов, добыв скальп или два, не возвращались в Финикс сразу. Отложи не на долго купание в лучах своей славы. Кроме того, иди на запад. Ищи место, где есть вода, возможно, Великую Реку, о которой так много рассказывают, но никогда не видели наши соотечественники.
   --И когда ты сообщишь нам, что нашел такое место, мы сможем начать думать о переселении людей, о том, чтобы начать жить заново на новом месте.
   --Вы хотите переселить всех?
   --Всех.
   --Но, отец, если я сделаю это, я могу не вернуться долго, очень долго. И...и...а как же Дебра Аврез?
   --Ты думаешь, что Джоел Вандерт может жениться на Дебре, пока ты будешь отсутствовать? -- улыбнулся отец.--Ну и что? Она не единственная симпатичная девушка в долине.
   --Неужели ты никогда не влюблялся? -- изумленно воскликнул Бенони.
   --Шесть или семь раз,-- ответил Хози Райдер.-- И я любил обеих своих жен. Но если бы я не женился на них, то встретил каких-нибудь других женщин, женился бы и любил их так же сильно. Думаешь, я циничен, сынок? Ты просто молод. Но даже если твое молодое пламенное сердце принадлежит именно этой блондинке, подумай о почестях, которые тебе окажут, когда найдешь новую страну для своего народа. Разве может скальп навахо сравниться с таким подвигом? Дебра станет твоей -только попроси, впрочем это касается любой девушки в долине.
   --Но Джоел может вернуться раньше и завладеть ею! Ты забываешь об этом.
   --Если отец Джоела поймает сына, а, по-моему, ему не составит труда пойти по следам этого неуклюжего медведя, он скажет ему то же, что я говорю тебе. Насколько я знаю Джоела, он вряд ли сможет отказаться от такой великой славы. Он тоже пойдет на запад.
   --Возможно. Но почему совет не думал об этом раньше?
   --Тогда бы нам не пришлось выслеживать своих сыновей? Как я уже сказал, все было решено в одно мгновение. Конечно , смешно и нелепо, что мы действуем так внезапно и поздно. Но Совет решил как можно быстрее воплотить в жизнь эту неожиданно появившуюся идею, и Вако сказал нам выследить сыновей и попросить пойти на запад.    Бенони представил, как старики неистово гонятся за юношами, чтобы передать тем последнее сообщение. И не знал, плакать ему или смеяться. Испарились величие и значимость церемонии, и юноша начал сомневаться в мудрости Совета, который уважал всю свою жизнь.
   --Да, я понимаю,-- сказал отец, словно прочитав мысли сына.-Это нелепо. Но когда ты займешь место в Совете, сынок, то обнаружишь, что совершаешь такие же дурацкие и поспешные поступки.
   --Не знаю, как насчет подобной разведки,-- сказал Бенони.-- Я подумаю об этом позже. А сейчас я должен сосредоточить все силы и мысли на том, чтобы остаться в живых.
   Внезапно луна осветила лицо Хози Райдера, на щеках которого блестели слезы.
   --Храни тебя Бог, сынок. И пусть Господь приведет тебя домой как можно быстрее,-- сказал отец, обнимая сына.
   Бенони совершенно растерялся. Хватило уже, что плакала мама. Ее можно еще простить -- как женщину. Но отец...
   Тем не менее, вежливо попрощавшись с отцом и проследив, как тот исчез среди усыпанных валунами холмов, Бенони почувствовал себя лучше. Он и не подозревал, что отец так переживает за него. Мужчины обычно прилагают так много усилий, чтобы скрыть эмоции, чтобы не показать, что у них вообще есть какие-то чувства. Хорошо, что никто не видел слез отца. Было бы гораздо хуже, если бы отец потерял самообладание при людях.
   Бенони направился на северо-запад, держа курс на гору Суеверий, возвышающуюся справа в двадцати милях. Юноша намеревался выйти на начало Тропы Печи, ведущей к нагорью и в страну Навахо. Существовало два способа добраться туда. Один из них -- более легкий, но долгий, по извилистой дороге, ведущей на юго-запад, а затем обратно на север как раз к подножию горы Суеверий. Также можно пойти напрямик через усыпанную камнями, изрезанную оврагами, гористую местность. Короткий путь означал, что Бенони придется пройти мимо ферм и города-крепости Мейсах. Даже если он будет идти ночью, очень вероятно, что его подстрелят, или же спустят собак, собственные соотечественники. Существует табу на помощь обнаженным юношам на их первой тропе войны. Человек может лишь замахнуться, чтобы посвящаемый быстрее вернулся на тропу. Бывали случаи, когда ребят, выбиравших легкий путь, находили и убивали или калечили. И никто не сожалел о случившемся. Взятый в плен юноша считался неподходящим, чтобы стать воином Финикса.
   Преодолев крутые склоны нескольких оврагов, Бенони пошел напрямик через пустыню. Согласно легенде, один из таких оврагов служил ирригационным каналом, который вырыли много веков назад, когда белые люди только пришли в эти земли. Хохокам -- так называли древних индейцев. Их потомками являются Папаго и Пима, которые уже давно ассимилировались среди белого большинства Долины Солнца.
   Там где мог, Бенони обогнул несколько небольших гор, и вскарабкался на те горы, которые невозможно было обойти. К рассвету юноша прошел около десяти миль.
   И наконец тогда, томимый жаждой и голодом, он подумал об охоте. Для начала, Бенони был необходим нож. Это означало, что надо найти кремень или какой-нибудь другой твердый камень. Найти кремень было бы крупной удачей. В этих местах не существовало более твердых пород камней. Целый час Бенони напрягал глаза, чтобы разглядеть камни в лунном свете, подбирал множество камней, отбрасывал, и наконец нашел кремень. Юноша обколол найденный камень, хотя очень не хотел шуметь, и придал ему форму грубого режущего устройства, которое собирался усовершенствовать, когда будет побольше времени.
   Выбрав два небольших камня для метания, Бенони стал искать зайцев, кроликов, сумчатых крыс, пустынных мышей, или любую другую дичь, которую смог бы увидеть раньше, чем та обнаружит присутствие человека.
   После часа медленных и молчаливых поисков, он обнаружил стаю сумчатых крыс. Длинноногие маленькие создания с сильными хвостами играли в лунном свете в колизее, образованном лежащими кольцом валунами малапи. Животные подпрыгивали высоко в воздух, гонялись друг за другом, катались и кувыркались в пыли, образовывавшей пол колизея. Выждав, пока одного зверька загнали близко к валуну, за которым он прятался, юноша поднял руку и метнул камень в беспечное животное.
   Шестнадцать лет практики не пропали даром. Метательный снаряд попал крысе в бок, и та свалилась на землю. Бенони переложил камень из левой руки в правую и бросил его. От второго удара зверек перевернулся несколько раз и расстался со своей маленькой жизнью.
   В ту же секунду в колизее не осталось никого, кроме жертвы.
   Бенони подбежал, подобрал с земли тушку и разрезал ей горло кремнем, который заострил час назад. Затем он перевернул зверька, и поднял так, чтобы кровь стекала в рот. Кровь текла по губам, подбородку, капала на грудь, но юноша все еще был слишком голоден, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Позднее он почистит себя песком.
   Выпив всю кровь грызуна, Бенони принялся снимать с него шкурку. Грубое устройство, изготовленное из кремня, превратило освежевание в трудную задачу. Но юноша не беспокоился, что повредит шкурку -- мех крысы не представлял совершенно никакой ценности. Затем Бенони отрезал мускулистые ноги, вырезал сердце, почки и печень. И принялся жевать теплое жесткое мясо. Юноша жевал с некоторым отвращением, так вообще не любил сырое мясо. Но человеку необходима пища, и Бенони не раз ел только что убитую дичь во время нескольких лет подготовки к этому и грядущим дням. А зажечь костер -- значило пригласить навахо перерезать себе глотку и пустить стрелу в спину -- слишком высокая цена за кусок жаренного мяса.
   Бенони осторожно надрезал толстый кактус и, хотя делал это очень осторожно, несколько раз длинные колючки втыкались ему в руку. Он выдолбил несколько кусков мякоти и стал их сосать. Конечно, совсем другое дело -- пить из кружки или ручья. Фактически, в мякоти влаги содержалось не больше, чем в куске сырой картошки. Но все же влага была, хотя в очень ограниченном количестве и горьковатая.
   В конце концов, Бенони раскопал лисью нору под деревом пало верде у края оврага. Свернувшись калачиком в глубине норы, Бенони настроился на сон и заснул очень быстро.
   Но столь же быстро рассвет разбудил юношу светом и жарой. Мучимый жаждой, он вылез из укрытия, срезал еще несколько кусков кактуса и взял их с собой в нору. Некоторые из кусков юноша глубоко закопал, чтобы использовать позднее в течение дня, другие принялся сосать. Он засыпался песком, чтобы сократить потерю влаги, и уснул. В течение дня Бенони несколько раз просыпался и выкапывал мякоть кактуса. И все же воды, добытой из кактуса, совершенно не хватало, чтобы возместить влагу, иссушаемую из его тела сухим и обжигающим воздухом.
   На удачу мимо норы Бенони проложила свой извилистый путь гремучая змея. И все, что ему пришлось предпринять -- схватить змею за хвост и согнуть ее как кнут. Змея извивалась и корчилась в тщетных попытках вонзить ядовитые зубы в руку обидчика. Но юноша быстрым ударом отсек гаду голову, выпил кровь и съел немного мяса со спины. Все остальное он опять закопал в песок, поскольку не хотел привлекать внимание канюков и ястребов, кружение которых могло бы заинтересовать любопытных навахо.
   Птицы не прилетели. Но наползли муравьи. Целый час Бенони вычерпывал их и пытался разжевать или глотал целиком. В конце концов насекомые перестали прибавляться, и он снова устроился спать.
   Наступили сумерки. Весь зудящий от укусов насекомых, Бенони выполз из норы. Приняв песчаную ванну, он отрезал несколько кусков кактусов и тронулся в путь, держа направление на северо-запад. Над горой Суеверий восходил огромный и кровавый, узкий серп луны. Поднимаясь выше в пасмурное небо, луна становилась меньше и серебристей и достаточно освещала все вокруг. На ветви кошачьего дерева Бенони нашел гнездо с двумя спящими крапивницами. Не обращая внимания на вонзающиеся в руки колючки, юноша подпрыгнул и ухватился за ветку одной рукой. Другой рукой он замахнулся над гнездом, схватил птиц и сдавил маленькие тельца, оборвав крики неожиданности и жизни одновременно. Кровью крапивниц Бенони утолил жажду, а мясо немного утихомирило урчание в животе. Выплюнув пух и перья, которые не успел ощипать, юноша двинулся дальше.
   Всю оставшуюся часть ночи Бенони быстро двигался к цели. Ближе к рассвету он нашел погибающее дерево пало верде и немного задержался, чтобы оторвать каючающуюся ветку. С трудом открутив ее от ствола, юноша зачистил ветку и заострил конец.
   Затем Бенони нашел около двадцати кроличьих нор и принялся тыкать во внутрь острым концом палки. После нескольких попыток палка вонзилась в тело животного. Юноша быстро провернул орудие, шерсть кролика сразу же налипла и плотно намоталась на зачищенную палку. Бенони вытянул брыкающееся животное из норы и резко ударил ребром ладони по затылку. Затем разрезал горло жертвы выпил кровь. На сей раз он потратил больше времени, чтобы снять шкуру. Разрезав добычу, часть он закопал глубоко в песок, а остальное съел.
   Несколько дней Бенони провел рядом с местом, где поймал кролика. При помощи жира животного и собственной мочи, он задубил шкурку, которая хотя и получилась жестче, чем хотелось бы, но сгодилась для изготовления панамы. Тем же самым приемом, известным под навахским названием хааздис , при помощи заостренной палки, Бенони поймал еще двух кроликов. Из шкурок он сделал набедренную повязку и пояс. Найдя еще один кусок кремня, юноша хотел сделать из него острие копья, но ошибочным ударом придал камню неправильную форму.    Ночью он снова двинулся в путь. По дороге Бенони ел ящериц чуквалла и геко, пустынных мышей, муравьев, броненосца, изумрудноспинную гремучую змею и кольцехвостого кота. Один раз ему удалось поймать пустынную черепаху и выпить воду из двух маленьких резервуаров, которые находились у нее под панцирем.
   Юноша шел в горы, медленно карабкался вверх, преодолевая высокие холмы и небольшие горы, снова спускался, и опять энергично брался за новые вершины. Он уже находился выше уровня Долины, даже когда спускался вниз, и проснувшись к вечеру пятого дня, увидел последний на своем пути саваро. Кактус высотой пять футов стоял на склоне горы, ярко очерченный на фоне заходящегося солнца.
   У прямого, как огромная колонна, кактуса одна ветвь была вытянута в сторону, а другая вниз. Растение выглядело словно человек, машущий рукой на прощанье.
   Повинуясь душевному порыву, Бенони помахал кактусу в ответ. И никак не мог отделаться от мысли, что, возможно, прощается навсегда и никогда больше не увидит эти величественные и немного таинственные растения, которые росли только в Долине Солнца.
   Продолжая подниматься вверх , Бенони вышел к древнему пути, ведущему вокруг гор, и решил немного пойти по нему. Вряд ли навахо могли поджидать в таком месте ночью. Даже если и так, им будет трудно что-либо рассмотреть. Бенони хвастался сам себе, что, продвигаясь в ночи бесшумно, словно койот, тихо, словно лев,-- подобен приведению. Кроме того он слышал, что навахо редко по ночам удаляются от своих стойбищ, так как боятся демонов и сил зла. С другой стороны, отец говорил, что все это ерунда, и навахо боятся темноты не больше финикян. Зато по ночам они часто атакуют отдаленные фермы и одиноких путников.
   Этой ночью Бенони шел по дороге. Время от времени под ногами скрипел странный, похожий на камни материал, непрочный и крошащийся при прикосновении. Таким материалом, предположил юноша, древние мостили Тропу Печи. Отец и другие люди описывали этот заменитель камня и строили всякие предположения по поводу его происхождения. Конечно, необязательно все предположения являются правдой. Но так или иначе, сейчас тропа стала не той широкой дорогой, какой ее обычно представляли. Кое-где было так узко, что Бенони проходилось прижиматься спиной к отвесной скале, и осторожно продвигаться лицом к обрыву. Но в некоторый местах тропа осталась широкой, хотя и здесь была усыпана валунами, падающими со скал над дорогой и частично перегораживающими ее.
   Весенние ливни прорезали в тропе овраги и канавки.
   С приближением рассвета Бенони сошел с дороги, вскарабкался на вершину крутого утеса, и нашел место, где бы он мог спрятаться в норе под тенью железного дерева. Проспав весь день, с наступлением сумерек, после тщательной разведки, юноша спустился на тропу. Бенони сомневался, правильный ли путь избрал. Возможно, гораздо безопаснее было бы проигнорировать более легкий путь и пойти напрямик через горы и долины. Он продвигался бы медленнее. Но зато не встретил бы ни одного Дайна .???    Он никого не встретил, не слышал ничего, кроме криков ночного ястреба, завываний рыси, рявканий койота. Несколько раз юноша пересекал львиные тропы, но это нисколько не обеспокоило его. С самого детства он видел сотни львиных следов в оврагах и других местах, но ни разу не встретил живого льва.
   На рассвете Бенони взошел на вершину большого холма, заметив далеко внизу блеск голубой воды.
   Он знал, что там должно находиться озеро, лежащее в нескольких милях от действительно опасных территорий. Легенды утверждали, что здесь древние когда-то построили плотину -- такую большую, что голова Бенони кружилась от одной только попытки представить такую махину. Когда-то это озеро было гораздо больше, чем то, что он видел сейчас. Древние белые люди ловили в голубых водах рыбу, плавали (юноша не умел плавать), ходили на кораблях (что Бенони вообще с трудом мог представить), и наслаждались всеми прелестями жизни правящей и могущественной расы. Теперь же навахо, или же сама угроза их нашествия, опустошили это место.
   Все же юноша решил прокрасться ночью вниз, искупаться, смыть с себя глубоко въевшуюся грязь и вонь пустыни, напиться вдоволь холодной воды. Около озера можно найти и наполнить водой тыквенную бутылку и взять ее в дальнейший путь. Его уже тошнило от крови животных и влаги кактусовой мякоти; горло пересохло и болело.