Страница:
Подъем был очень болезненный и проходил медленно. Нужно было упираться спиной в стену, а ногами проталкиваться на несколько дюймов вверх. Вскоре он ободрал спину. К тому же, стены в некоторых местах были скользкими из-за крови Паги. Хэдон сжал зубы и, проклиная все на свете и отдуваясь, добрался до решетки. Она была такой, как описал ее Пага. Он пригнул голову, чтобы посмотреть вниз шахты и увидел Квазина, смотревшегося чуть более светлым пятном в темноте камеры.
— Я собираюсь повиснуть на середине решетки, — крикнул он вниз. — Может, мне удастся ослабить ее своим весом. Потом я вновь упрусь и попытаюсь освободить один ее конец.
— Если ты не сумеешь, я поймаю тебя, — заверил Квазин.
Хэдон ухватился за решетку в ее центре и отпустил ноги. Перекладины погнулись; внезапно со скрежетом они оторвались. Хэдон вскрикнул от неожиданности, но тут же сжал зубы. Тем не менее, он подтянул ноги и вновь вытолкнул их обратно. Он скользил дальше и за несколько футов над отверстием шахты остановился. Казалось, его спину покрывают тысячи муравьев.
Он попросил Квазина отойти и с трудом отодвинул решетку, которую держал перпендикулярно, в сторону от себя. Хэдон отпустил ее, она со звоном упала, мгновение спустя он сам свалился на руки Квазина.
— Дело нешуточное. Опусти меня.
— Я принял двойню, — гудел Квазин. — Один с очень коротенькими ножками и волосатый; у другого ноги очень длинные, вдобавок еще и подарок из бронзы. Вы оба и впрямь ужасны.
— Спрячь решетку под одеялами, — велел Хэдон.
— Нет, погоди минутку. Квазин подобрал решетку и принялся ее сгибать. Спустя несколько минут в руках он держал прут, которым со свистом размахивал над головой. — Вот оружие для тебя, Хэдон, хоть и неважное. Я буду пользоваться болтами на концах моих цепей как косой.
— Необходимо узнать, что же на другом конце шахты, — сказал Хэдон. — Пага поднимется вновь, поскольку он самый маленький. Но подождем, пока не принесут еду. А то еще заметят, что не хватает одного заключенного.
Хинокли промыл спину Хэдона водой из сосуда. Когда послышались шаги приближающихся стражников, он и Пага сели спинами к стене. Квазин вновь вставил болты в отверстия и оперся на них. Он пожаловался стражникам, что они принесли маленькие порции. Офицер усмехнулся:
— Слабые заключенные — хорошие заключенные.
Хэдон отметил, что на этот раз прибыло всего лишь десять копьеносцев. Хотя и этого “всего лишь” более, чем достаточно.
Еды было недостаточно, чтобы удовлетворить Квазина, а для других ее хватило с избытком. Пища была плохого качества и состояла из холодного супа из окры, черствого просяного хлеба, кусочков жесткой говядины. Но все ели со смаком, а Хинокли отдал Квазину свой кусок мяса.
— Мы должны поддерживать твою силу, — сказал он.
— Я бы желал, чтобы и другие были такими же заботливыми, как ты , — проворчал Квазин. — Мой желудок так же стремится к позвоночнику, как леопард за антилопой.
— Обождем часок, — сказал Хэдон. — Затем Пага поднимется, если пожелает.
— Я не совсем уверен в том, что моя кожа выдержит еще одну попытку.
— На этот раз поднимусь я, — предложил Хинокли. — Хоть я и тощий старик тридцати шести лет, но вынослив. Но давайте посмотрим, нельзя ли сделать пончо из одеяла. Оно должно предохранить кожу.
Концом бронзовой перекладины решетки Хинокли вырвал отверстие в одеяле и просунул в него голову.
— Последняя новинка моды беглецов, — сообщил он.
Квазину вновь пришлось потрудиться и забросить Хинокли в отверстие. В ожидании его возвращения они то садились, то вышагивали взад-вперед в сумерках камеры. Несколько раз Хэдон всматривался вверх, в отверстие, но смог разглядеть лишь едва различимый исходящий издалека свет. Немного погодя он лег на одеяло, но уснуть не смог. Он как раз собирался подняться, как услышал доносившийся из шахты приглушенный голос Хинокли.
— Я вернулся. Лови меня, Квазин.
Хэдон прыжком поднялся на ноги, и, когда Квазин поставил Хинокли на ноги, спросил:
— Что тебе удалось выяснить?
— Примерно еще в десяти футах выше того места, где была решетка, в горизонтальном направлении отходят две шахты. Отходят одна от другой под прямым углом. Обе шахты достаточно большого размера, так что даже Квазин сможет пройти по ним в полный рост. Я стал спускаться вниз по одной из них и дошел еще до одной вертикальной шахты. По этой шахте, по-моему, осуществляется доступ воздуха в коридор, куда выходит наша камера. В ней установлена решетка, но она располагается всего лишь несколькими дюймами ниже входа в шахту. Наверное, ты сможешь оторвать ее, Хэдон. Я перепрыгнул через нее и продолжил свой путь. Дошел до еще одной шахты, которая под прямым углом отходила от шахты, в которой я находился. Немного вниз и миновал еще одну шахту. Та шахта, по-видимому, ведет в камеру, расположенную против нашей. Я продолжал идти вниз и прошел мимо того места, где стена, похоже, заканчивалась. Наткнулся на еще одну вертикальную шахту и заглянул в еще одну камеру. Она освещалась ярче, чем наша, из чего я сделал вывод, что она расположена ближе к факелам. Я наблюдал и прислушивался некоторое время, но если камера и была населена, люди в ней пребывали в молчании.
Очевидно, эта камера расположена в коридоре, который не связан с коридором, куда выходит наша камера. Я продолжал двигаться на ощупь в потемках, и, конечно же, не смог бы увидеть эти шахты, если бы снизу не проникал свет. Затем я дошел до конца. Там, однако, была еще одна вертикальная шахта. Прислушавшись, я услышал доносящееся снизу издалека журчание воды.
Я думаю, что эта шахта ведет к подземному источнику воды, — продолжал Хинокли. — Тебе известно, не так ли, что имеется подземный водный туннель, связывающий крепость с обоими заливами? Если крепость окажется в осаде, ее защитники не будут страдать от отсутствия воды. Конечно, туннель, скорее всего, охраняется, особенно теперь, когда Минрут опасается нападения со стороны почитателей Кхо. Считается, что секрет существования туннеля мало кому известен, но тот, кто рылся в архивах Великой Башни, как это делал я, осведомлен о нем.
— Была ли лестница в водном туннеле? — спросил Хэдон.
— Я пытался ее нащупать, но если она и имеется, то начинается ниже того места, куда может дотянуться моя рука. Затем я пошел обратно, возвращаясь тем же маршрутом туда, где я свернул в горизонтальную шахту. Боясь заблудиться, я тщательно запоминал, где поворачивал влево, где вправо. Я проследовал вниз шахты и оказался в той же шахте, которая упиралась в водный туннель. Дважды мои ноги касались отверстия, ведущие в шахты, и мне приходилось перепрыгивать через них. По мере продвижения от одной к другой свет, исходящий из них, становился сильнее, из чего я сделал вывод, что вплотную приближаюсь к концу коридора, который располагается за нашей камерой. Более того, две камеры были заняты, а я заметил еще раньше, когда мы проходили по нашему коридору, что в двух расположенных ближе всего к низу лестницы камерах имеются узники.
Но шахта, внутри которой находился я, должна проходить за лестницей. Она шла прямо, примерно на полмили. От нее под прямыми углами отходила дюжина горизонтальных шахт, каждая из которых пересекалась с вертикальной шахтой. Затем я дошел до ее конца и взглянул в верх вертикальной шахты и увидел звезды. Но как добраться туда? Спуск был возможен, поскольку я мог бы опереться о противоположную стену и затем, упираясь, постараться спуститься вниз. Но подняться вверх было невозможно.
Я пошарил вверху на тот случай, если там окажется лестница. И чуть не закричал. Выше, на стене вблизи от меня была бронзовая перекладина! Я ухватился за нее рукой, раскачался, извернулся, ухватился другой рукой и, подтянувшись вверх, обнаружил еще одну перекладину. Конечно, я чувствовал себя неуверенно, поскольку не знал, как давно перекладины установлены в камень. Их могла повредить коррозия, поскольку шахтам этим не менее тысячи лет. Однако, казалось, что было бы разумным заменять их время от времени. Эта шахта должна являться одним из маршрутов бегства, приготовленным для королевской семьи, и в таком случае ее время от времени должны подвергать проверке.
— Ты нестерпимо многоречив! — воскликнул Квазин.
— Пусть расскажет все по порядку, — возразил Хэдон. — Маршрут надо знать наизусть, не то в темноте будем тыкаться, как слепые.
— А как мне забраться в шахту? — чуть встревожился Квазин. — Вы что задумали оставить меня здесь?
— Если и оставим, то вскоре вернемся с канатом, — заверил его Хэдон. — Обещаю сделать все возможное, чтобы вызволить тебя отсюда.
— Слово мужчины Тотема Муравья и моего кузена?
— Да. Продолжай, Хинокли.
— Я поднимался выше и выше, пока не оказался над подземными шахтами. Здесь твердый гранит сменился мраморными блоками. Между ними не было строительного раствора, но пальцами я нащупал швы. Я продолжал двигаться. О, да, попав в шахту, я сразу услышал далеко внизу плеск воды и почувствовал, что ветерок стал сильнее и более влажным. Наконец, подошел к отверстию шахты и высунул наружу голову. К тому времени взошла луна, и потому я мог видеть, хотя мешал дым от Кховота.
— Теперь я находился на крыше и смотрел на восток. Потом свесился из отверстия и выяснил, что в действительности входом является рот одной из многочисленных резных голов, которые украшают крышу.
— Но крыша дворца имеет куполообразную форму, — напомнил Хэдон. — Не слишком ли крут купол, можно ли по нему забраться?
— Пожалуй, так. Если существуют входы в шахту, они должны открываться из апартаментов самой королевской семьи. И потому, спускаясь обратно по лестнице, я ощупывал стену по обеим сторонам. И в одном месте обнаружил едва заметные границы, очерчивающие продолговатую секцию стены. Она имела форму двери, вот так! К тому же, у верхней и нижней части этих едва заметных линий лестница перестала быть непрерывной. Очевидно, ее ступени прикреплены к каменной панели, которая открывается за счет скольжения или падения внутрь. Но я не осмелился простучать ее, хотя надо было бы проверить, есть ли там пустоты. Я подумал, в шахте должно находиться устройство, которое могло бы приводить в действие механизм, открывающий секцию. Но найти ничего не смог. Следовательно, секцию можно было двигать только с другой стороны. Этот маршрут бегства — односторонний.
— Будь у нас был факел, мы бы тщательно осмотрели это место. — сказал Хэдон. — Там может находиться нечто, что ты в темноте рассмотреть не смог.
— Факелы есть! — воскликнул Хинокли. — Слушайте! Я добрался до основания лестницы и раскачивался на нижней перекладине взад и вперед и ногами коснулся входа в шахту. Вернувшись обратно в нее, я ощупал стену в нижнем направлении. Я не смог рукой дотянуться до нижней перекладины, но опустился через край, и действительно, мои ноги вскоре коснулись перекладины. Итак, я стал спускаться вниз, еще ниже, ниже, по-моему, на две сотни футов, добрался до последней ступеньки, опустился, свесив ноги. Кончиками пальцев коснулся сырого камня и затем оказался на каменном полу. Ощупью походил вокруг. Шахта шла вниз примерно на двадцать футов под углом двадцать пять градусов по отношению к горизонтали. Затем я очутился на том, что казалось ровным каменным полом, очень близко от протекающей рядом с ним реки. Осторожно я двинулся вперед, но быстро остановился. Протянутой рукой я наткнулся на дерево и определил, что это лодка. Она необычная, длинная и узкая, с тонкими стенками. От кормы до носа над ней изгибался деревянный полоз. Похоже, ее построили в расчете на скорость. В ней семь весел.
Я прошел дальше примерно десять футов и оказался у самой воды. Затем вернулся и осмотрел место вокруг лодки. Я обнаружил еще семь других лодок. Тут же рядом напротив стены стояло несколько больших бочек. На крышках имелись бронзовые ручки, и потому мне удалось открыть их и пошарить внутри. В одной находились факелы, фитили, кремень и железки, в другой хранилось сушеное мясо и черствый хлеб. В третьей лежали мечи пехотинцев. А в четвертой я обнаружил длинный моток каната.
— Ты принес сюда что-нибудь из еды? — встрепенулся Квазин.
— Забудь о своем желудке, — бросил Хэдон. — Где факелы?
— Я сделал три ходки, — сказал Хинокли. — На полу шахты, прямо над нами — еда, факел и воспламеняющие материалы, а также два меча. И канат. Он очень тяжелый, но я обвязался одним его концом вокруг пояса и тащил за собой.
— Даже в запечатанной бочке запасы отсыревают через короткое время, — сказал Хэдон. — Они должны время от времени пополняться. В каком они состоянии?
— В хорошем, — ответил Хинокли. — Должно быть, их заложили на хранение не так давно.
— Ты справился отлично, — похвалил Хэдон. — Теперь можно сделать одно из двух. Сейчас же подняться в шахту, втащить при помощи каната этого гиппопотама и направиться к лодкам. Мне кажется, что если мы пойдем по водному туннелю вверх и направо, то продвинемся в северном направлении и выйдем в залив Гахете. Таким образом, мы окажемся вблизи вулкана и сумеем скрыться по Дороге Кхо, обогнув вулкан, и выбраться в пустошь за ним.
Второе — это обождать до завтрака. Мы отдохнем, а стражники не станут контролировать нас вплоть до полудня, пока не принесут пищу второй раз. К тому же, видимость днем будет лучше, да и свет, проникающий из шахт, ярче. Но судя по всему, нас утром заберут отсюда. И потому я говорю: нам следует уходить сейчас.
Хинокли застонал:
— Я устал настолько, что и помыслить не могу о возвращении в шахту. Мои мышцы дрожат, а вся спина ободрана. Одеяло быстро превратилось в лохмотья.
— Пага пойдет первым и спустит канат. Он может подержать его, когда Кебивейбес и я будем подниматься. Потом мы втащим тебя и Квазина. При условии, что он не окажется слишком огромным и сможет протиснуться.
— Пага, скинь мне сначала немного еды, — попросил Квазин. — Я голоден.
— От еды ты станешь еще тяжелее, слон, и распухнешь так, что не сможешь пролезть. Когда ты ешь, твое пузо раздувается, как капюшон кобры.
— Вы, двое, приготовьтесь, — велел Хэдон. — Каждая минута на счету. И …
— Кхо, что это? — заревел Квазин.
Хэдон услышал гул и почувствовал легкую тошноту. Нескольких секунд он не понимал, что происходит. Ему казалось, что он стоит на чаше с желе или на плоту, который подбрасывается то вверх, то вниз. Потом он крикнул:
— Землетрясение!
19.
20.
— Я собираюсь повиснуть на середине решетки, — крикнул он вниз. — Может, мне удастся ослабить ее своим весом. Потом я вновь упрусь и попытаюсь освободить один ее конец.
— Если ты не сумеешь, я поймаю тебя, — заверил Квазин.
Хэдон ухватился за решетку в ее центре и отпустил ноги. Перекладины погнулись; внезапно со скрежетом они оторвались. Хэдон вскрикнул от неожиданности, но тут же сжал зубы. Тем не менее, он подтянул ноги и вновь вытолкнул их обратно. Он скользил дальше и за несколько футов над отверстием шахты остановился. Казалось, его спину покрывают тысячи муравьев.
Он попросил Квазина отойти и с трудом отодвинул решетку, которую держал перпендикулярно, в сторону от себя. Хэдон отпустил ее, она со звоном упала, мгновение спустя он сам свалился на руки Квазина.
— Дело нешуточное. Опусти меня.
— Я принял двойню, — гудел Квазин. — Один с очень коротенькими ножками и волосатый; у другого ноги очень длинные, вдобавок еще и подарок из бронзы. Вы оба и впрямь ужасны.
— Спрячь решетку под одеялами, — велел Хэдон.
— Нет, погоди минутку. Квазин подобрал решетку и принялся ее сгибать. Спустя несколько минут в руках он держал прут, которым со свистом размахивал над головой. — Вот оружие для тебя, Хэдон, хоть и неважное. Я буду пользоваться болтами на концах моих цепей как косой.
— Необходимо узнать, что же на другом конце шахты, — сказал Хэдон. — Пага поднимется вновь, поскольку он самый маленький. Но подождем, пока не принесут еду. А то еще заметят, что не хватает одного заключенного.
Хинокли промыл спину Хэдона водой из сосуда. Когда послышались шаги приближающихся стражников, он и Пага сели спинами к стене. Квазин вновь вставил болты в отверстия и оперся на них. Он пожаловался стражникам, что они принесли маленькие порции. Офицер усмехнулся:
— Слабые заключенные — хорошие заключенные.
Хэдон отметил, что на этот раз прибыло всего лишь десять копьеносцев. Хотя и этого “всего лишь” более, чем достаточно.
Еды было недостаточно, чтобы удовлетворить Квазина, а для других ее хватило с избытком. Пища была плохого качества и состояла из холодного супа из окры, черствого просяного хлеба, кусочков жесткой говядины. Но все ели со смаком, а Хинокли отдал Квазину свой кусок мяса.
— Мы должны поддерживать твою силу, — сказал он.
— Я бы желал, чтобы и другие были такими же заботливыми, как ты , — проворчал Квазин. — Мой желудок так же стремится к позвоночнику, как леопард за антилопой.
— Обождем часок, — сказал Хэдон. — Затем Пага поднимется, если пожелает.
— Я не совсем уверен в том, что моя кожа выдержит еще одну попытку.
— На этот раз поднимусь я, — предложил Хинокли. — Хоть я и тощий старик тридцати шести лет, но вынослив. Но давайте посмотрим, нельзя ли сделать пончо из одеяла. Оно должно предохранить кожу.
Концом бронзовой перекладины решетки Хинокли вырвал отверстие в одеяле и просунул в него голову.
— Последняя новинка моды беглецов, — сообщил он.
Квазину вновь пришлось потрудиться и забросить Хинокли в отверстие. В ожидании его возвращения они то садились, то вышагивали взад-вперед в сумерках камеры. Несколько раз Хэдон всматривался вверх, в отверстие, но смог разглядеть лишь едва различимый исходящий издалека свет. Немного погодя он лег на одеяло, но уснуть не смог. Он как раз собирался подняться, как услышал доносившийся из шахты приглушенный голос Хинокли.
— Я вернулся. Лови меня, Квазин.
Хэдон прыжком поднялся на ноги, и, когда Квазин поставил Хинокли на ноги, спросил:
— Что тебе удалось выяснить?
— Примерно еще в десяти футах выше того места, где была решетка, в горизонтальном направлении отходят две шахты. Отходят одна от другой под прямым углом. Обе шахты достаточно большого размера, так что даже Квазин сможет пройти по ним в полный рост. Я стал спускаться вниз по одной из них и дошел еще до одной вертикальной шахты. По этой шахте, по-моему, осуществляется доступ воздуха в коридор, куда выходит наша камера. В ней установлена решетка, но она располагается всего лишь несколькими дюймами ниже входа в шахту. Наверное, ты сможешь оторвать ее, Хэдон. Я перепрыгнул через нее и продолжил свой путь. Дошел до еще одной шахты, которая под прямым углом отходила от шахты, в которой я находился. Немного вниз и миновал еще одну шахту. Та шахта, по-видимому, ведет в камеру, расположенную против нашей. Я продолжал идти вниз и прошел мимо того места, где стена, похоже, заканчивалась. Наткнулся на еще одну вертикальную шахту и заглянул в еще одну камеру. Она освещалась ярче, чем наша, из чего я сделал вывод, что она расположена ближе к факелам. Я наблюдал и прислушивался некоторое время, но если камера и была населена, люди в ней пребывали в молчании.
Очевидно, эта камера расположена в коридоре, который не связан с коридором, куда выходит наша камера. Я продолжал двигаться на ощупь в потемках, и, конечно же, не смог бы увидеть эти шахты, если бы снизу не проникал свет. Затем я дошел до конца. Там, однако, была еще одна вертикальная шахта. Прислушавшись, я услышал доносящееся снизу издалека журчание воды.
Я думаю, что эта шахта ведет к подземному источнику воды, — продолжал Хинокли. — Тебе известно, не так ли, что имеется подземный водный туннель, связывающий крепость с обоими заливами? Если крепость окажется в осаде, ее защитники не будут страдать от отсутствия воды. Конечно, туннель, скорее всего, охраняется, особенно теперь, когда Минрут опасается нападения со стороны почитателей Кхо. Считается, что секрет существования туннеля мало кому известен, но тот, кто рылся в архивах Великой Башни, как это делал я, осведомлен о нем.
— Была ли лестница в водном туннеле? — спросил Хэдон.
— Я пытался ее нащупать, но если она и имеется, то начинается ниже того места, куда может дотянуться моя рука. Затем я пошел обратно, возвращаясь тем же маршрутом туда, где я свернул в горизонтальную шахту. Боясь заблудиться, я тщательно запоминал, где поворачивал влево, где вправо. Я проследовал вниз шахты и оказался в той же шахте, которая упиралась в водный туннель. Дважды мои ноги касались отверстия, ведущие в шахты, и мне приходилось перепрыгивать через них. По мере продвижения от одной к другой свет, исходящий из них, становился сильнее, из чего я сделал вывод, что вплотную приближаюсь к концу коридора, который располагается за нашей камерой. Более того, две камеры были заняты, а я заметил еще раньше, когда мы проходили по нашему коридору, что в двух расположенных ближе всего к низу лестницы камерах имеются узники.
Но шахта, внутри которой находился я, должна проходить за лестницей. Она шла прямо, примерно на полмили. От нее под прямыми углами отходила дюжина горизонтальных шахт, каждая из которых пересекалась с вертикальной шахтой. Затем я дошел до ее конца и взглянул в верх вертикальной шахты и увидел звезды. Но как добраться туда? Спуск был возможен, поскольку я мог бы опереться о противоположную стену и затем, упираясь, постараться спуститься вниз. Но подняться вверх было невозможно.
Я пошарил вверху на тот случай, если там окажется лестница. И чуть не закричал. Выше, на стене вблизи от меня была бронзовая перекладина! Я ухватился за нее рукой, раскачался, извернулся, ухватился другой рукой и, подтянувшись вверх, обнаружил еще одну перекладину. Конечно, я чувствовал себя неуверенно, поскольку не знал, как давно перекладины установлены в камень. Их могла повредить коррозия, поскольку шахтам этим не менее тысячи лет. Однако, казалось, что было бы разумным заменять их время от времени. Эта шахта должна являться одним из маршрутов бегства, приготовленным для королевской семьи, и в таком случае ее время от времени должны подвергать проверке.
— Ты нестерпимо многоречив! — воскликнул Квазин.
— Пусть расскажет все по порядку, — возразил Хэдон. — Маршрут надо знать наизусть, не то в темноте будем тыкаться, как слепые.
— А как мне забраться в шахту? — чуть встревожился Квазин. — Вы что задумали оставить меня здесь?
— Если и оставим, то вскоре вернемся с канатом, — заверил его Хэдон. — Обещаю сделать все возможное, чтобы вызволить тебя отсюда.
— Слово мужчины Тотема Муравья и моего кузена?
— Да. Продолжай, Хинокли.
— Я поднимался выше и выше, пока не оказался над подземными шахтами. Здесь твердый гранит сменился мраморными блоками. Между ними не было строительного раствора, но пальцами я нащупал швы. Я продолжал двигаться. О, да, попав в шахту, я сразу услышал далеко внизу плеск воды и почувствовал, что ветерок стал сильнее и более влажным. Наконец, подошел к отверстию шахты и высунул наружу голову. К тому времени взошла луна, и потому я мог видеть, хотя мешал дым от Кховота.
— Теперь я находился на крыше и смотрел на восток. Потом свесился из отверстия и выяснил, что в действительности входом является рот одной из многочисленных резных голов, которые украшают крышу.
— Но крыша дворца имеет куполообразную форму, — напомнил Хэдон. — Не слишком ли крут купол, можно ли по нему забраться?
— Пожалуй, так. Если существуют входы в шахту, они должны открываться из апартаментов самой королевской семьи. И потому, спускаясь обратно по лестнице, я ощупывал стену по обеим сторонам. И в одном месте обнаружил едва заметные границы, очерчивающие продолговатую секцию стены. Она имела форму двери, вот так! К тому же, у верхней и нижней части этих едва заметных линий лестница перестала быть непрерывной. Очевидно, ее ступени прикреплены к каменной панели, которая открывается за счет скольжения или падения внутрь. Но я не осмелился простучать ее, хотя надо было бы проверить, есть ли там пустоты. Я подумал, в шахте должно находиться устройство, которое могло бы приводить в действие механизм, открывающий секцию. Но найти ничего не смог. Следовательно, секцию можно было двигать только с другой стороны. Этот маршрут бегства — односторонний.
— Будь у нас был факел, мы бы тщательно осмотрели это место. — сказал Хэдон. — Там может находиться нечто, что ты в темноте рассмотреть не смог.
— Факелы есть! — воскликнул Хинокли. — Слушайте! Я добрался до основания лестницы и раскачивался на нижней перекладине взад и вперед и ногами коснулся входа в шахту. Вернувшись обратно в нее, я ощупал стену в нижнем направлении. Я не смог рукой дотянуться до нижней перекладины, но опустился через край, и действительно, мои ноги вскоре коснулись перекладины. Итак, я стал спускаться вниз, еще ниже, ниже, по-моему, на две сотни футов, добрался до последней ступеньки, опустился, свесив ноги. Кончиками пальцев коснулся сырого камня и затем оказался на каменном полу. Ощупью походил вокруг. Шахта шла вниз примерно на двадцать футов под углом двадцать пять градусов по отношению к горизонтали. Затем я очутился на том, что казалось ровным каменным полом, очень близко от протекающей рядом с ним реки. Осторожно я двинулся вперед, но быстро остановился. Протянутой рукой я наткнулся на дерево и определил, что это лодка. Она необычная, длинная и узкая, с тонкими стенками. От кормы до носа над ней изгибался деревянный полоз. Похоже, ее построили в расчете на скорость. В ней семь весел.
Я прошел дальше примерно десять футов и оказался у самой воды. Затем вернулся и осмотрел место вокруг лодки. Я обнаружил еще семь других лодок. Тут же рядом напротив стены стояло несколько больших бочек. На крышках имелись бронзовые ручки, и потому мне удалось открыть их и пошарить внутри. В одной находились факелы, фитили, кремень и железки, в другой хранилось сушеное мясо и черствый хлеб. В третьей лежали мечи пехотинцев. А в четвертой я обнаружил длинный моток каната.
— Ты принес сюда что-нибудь из еды? — встрепенулся Квазин.
— Забудь о своем желудке, — бросил Хэдон. — Где факелы?
— Я сделал три ходки, — сказал Хинокли. — На полу шахты, прямо над нами — еда, факел и воспламеняющие материалы, а также два меча. И канат. Он очень тяжелый, но я обвязался одним его концом вокруг пояса и тащил за собой.
— Даже в запечатанной бочке запасы отсыревают через короткое время, — сказал Хэдон. — Они должны время от времени пополняться. В каком они состоянии?
— В хорошем, — ответил Хинокли. — Должно быть, их заложили на хранение не так давно.
— Ты справился отлично, — похвалил Хэдон. — Теперь можно сделать одно из двух. Сейчас же подняться в шахту, втащить при помощи каната этого гиппопотама и направиться к лодкам. Мне кажется, что если мы пойдем по водному туннелю вверх и направо, то продвинемся в северном направлении и выйдем в залив Гахете. Таким образом, мы окажемся вблизи вулкана и сумеем скрыться по Дороге Кхо, обогнув вулкан, и выбраться в пустошь за ним.
Второе — это обождать до завтрака. Мы отдохнем, а стражники не станут контролировать нас вплоть до полудня, пока не принесут пищу второй раз. К тому же, видимость днем будет лучше, да и свет, проникающий из шахт, ярче. Но судя по всему, нас утром заберут отсюда. И потому я говорю: нам следует уходить сейчас.
Хинокли застонал:
— Я устал настолько, что и помыслить не могу о возвращении в шахту. Мои мышцы дрожат, а вся спина ободрана. Одеяло быстро превратилось в лохмотья.
— Пага пойдет первым и спустит канат. Он может подержать его, когда Кебивейбес и я будем подниматься. Потом мы втащим тебя и Квазина. При условии, что он не окажется слишком огромным и сможет протиснуться.
— Пага, скинь мне сначала немного еды, — попросил Квазин. — Я голоден.
— От еды ты станешь еще тяжелее, слон, и распухнешь так, что не сможешь пролезть. Когда ты ешь, твое пузо раздувается, как капюшон кобры.
— Вы, двое, приготовьтесь, — велел Хэдон. — Каждая минута на счету. И …
— Кхо, что это? — заревел Квазин.
Хэдон услышал гул и почувствовал легкую тошноту. Нескольких секунд он не понимал, что происходит. Ему казалось, что он стоит на чаше с желе или на плоту, который подбрасывается то вверх, то вниз. Потом он крикнул:
— Землетрясение!
19.
Землетрясение длилось всего восемь секунд, хотя казалось, не прекратится никогда. Арестанты поднялись с пола, подошвами голых ступней ощущая затухающие колебания, источник которых находился где-то глубоко внизу. В коридоре раздались крики заключенных о помощи, им вторили панические голоса стражников.
— Скорее! Воткни болты обратно в стенку! — велел Хэдон Квазину.
Квазин повиновался, но не слишком быстро. Приближался топот ног, и ярче сделался свет факела. Двое стражников остановились перед перекладинами решетки камеры, заглянули внутрь и бросились прочь. Квазин вытащил болты из стены, и Хэдон велел ему забросить Пагу в шахту.
Они с нетерпением ожидали, пока Пага не прокричал им отойти подальше. На пол упал конец толстого каната, изготовленного из папирусных шнуров. Хэдон, обвязавшись им вокруг пояса, вошел в горловину шахты, как оливковая косточка. Пага натянул канат и держал его крепко, пока Хэдон дюйм за дюймом продвигался вверх. Добравшись до горизонтальной шахты, он пошарил вокруг, пока не определил местонахождение факела, кремня, ящика с трутом и железок. Хэдон выбил искры из кремня, и спустя мгновение трут загорелся. Теперь он бросил немного трута на головку факела из сосны, пропитанной рыбьим жиром, который вскоре запылал и задымил. Пага отвязал канат от Хэдона и вновь бросил его вниз. Хэдон поставил факел на пол и стал помогать Паге втаскивать наверх Хинокли и Кебивейбеса.
Квазин обвязался канатом под мышками. Все четверо наверху держали канат, Хэдон и Пага стояли с краю шахты, а книжник и бард тянули его сзади. Триста десять фунтов плоти гиганта и тридцать фунтов бронзовых оков и цепей продвигались вверх медленно. Хэдон крикнул кузену вниз, чтобы он упирался в стены и таким образом облегчил бы их задачу.
Квазин сказал:
— Это невозможно! С моих плеч сходит кожа; с меня заживо сдирают шкуру! Я не могу упираться!
— Или канат лопнет, или наши руки не удержатся в суставах, — вопил Пага.
— Тащи! — прикрикнул Хэдон. — И что бы ни случилось, не отпускай. Если…
В эту секунду раздался треск, похожий на звук от удара хлыста из шкуры гиппопотама. Затем послышался гул, более громкий, чем в первый раз, и земля закачалась еще сильнее. Квазин от ужаса завыл. Хэдон криком приказал не отпускать канат, и они держали его. Секунд через двенадцать камень успокоился, хотя не стихал далекий гул. Хэдон распорядился возобновить подъем. Квазин, стонущий от страха и от боли из-за содранной кожи, медленно продвигался вверх, подобно птичке, проглоченной змеей, если допустимо сравнение пичужки с гигантом.
Хэдон и Пага были вынуждены часто отдыхать, и когда, наконец, вытянули его из шахты, с трудом дышали от изнеможения.
— Могли бы тащить и помягче, — рычал Квазин, осматривая кровоточащую кожу на плечах.
— Могли бы и оставить тебя, застрявшим в шахте, — огрызнулся Пага. — Не думаю, что мне удастся поднять руки.
Они поели, хотя Хэдону и не терпелось отправиться в путь. Он то и дело поглядывал вниз шахты, опасаясь появления света. Если стражники станут вновь проверять арестованных — неминуема тревога. С другой стороны, солдат, вероятно, охватила паника, и им не до поисков сбежавших. Да и кому захочется входить в шахту, когда можно оказаться погребенным в ней.
— Могущественный Ресу сражается с Матерью Всего, — произнес Кебивейбес. — Мы — муравьи под ногами дерущихся слонов. Будем надеяться, что они не растопчут нас во время своей схватки.
— Нам сопутствует удача, — проговорил Хэдон. — Среди людей короля, наверное, началась такая неразбериха, что им не до нас.
— Ты называешь удачей быть похороненным заживо? — пробурчал Квазин.
— Тихо! Я слышу голоса!
Хэдон посмотрел вниз и увидел огни. Мужчина, стоявший внизу, закричал. Бронзовая дверь со скрипом открылась внутрь, затем показался стражник; он уставился в верх колодца. Хэдон быстро убрал голову.
— Отдохнули мы или нет, необходимо идти, — произнес он. — Солдаты вынуждены пойти за приставными лестницами, но это не займет у них много времени. К тому же, у них должны быть и другие входы, неизвестные нам.
Хинокли с факелом шел впереди. Хэдон и Кебивейбес несли мечи; Пага держал один конец каната; Квазин — пищу, которую не переставал поглощать. Когда они были над шахтой, ведущей в низ коридора, Хэдон увидел, как по ней бежали несколько стражников.
— Их командир — хладнокровный человек, — заметил Хэдон. — Он будет ревностно исполнять свой долг, даже если на него падет город и…
Хэдон смолк на полуслове. Стены и пол вновь зашатались. Но этот толчок был значительно слабее первых двух. Почти сразу же они продолжили продвижение вверх по шахте, по которой ранее забирался книжник. Здесь Хэдон сказал:
— Вы все можете идти вниз, если хотите, и сразу же сесть в лодку. Но я пойду дальше.
— Почему? — спросил Квазин.
— Он хочет поискать Лалилу, — ответил за него Пага. — Я отправляюсь с тобой, Хэдон.
— Я буду искать и Авинет. Долг обязывает меня сделать это.
— Но не любовь? — в упор спросил Пага.
— Ты спятил! — воскликнул Квазин — Ты рискнешь забраться в улей, когда кругом полно меда! В мире столько красивых женщин, кузен!
— Я и не надеялся, что ты поймешь меня. Тебя здесь ничто не держит.
— Квазин фыркнул:
— Ничто, кроме тех людей, которые, если услышат, что я оставил тебя, станут называть меня предателем! Вперед, Хэдон!
Хэдон привязал конец каната к нижней перекладине. Это позволит, когда они вернутся, соскользнуть вниз мимо входа в горизонтальную шахту на верхнюю перекладину лестницы внизу. Он раскачался и подтягивался от одной перекладины к другой до тех пор, пока ноги не оказались на самой нижней ступеньке. Затем стал быстро подниматься вверх. До него донесся запах дыма. Взглянув наверх, он заметил, что звезд больше не видно. За ним шел Пага, сзади Паги — Хинокли с зажатым в зубах факелом. Замыкал движение беглецов Квазин; к его шее был привязан один конец каната. На половине пути наверх Квазину предстоит обмотать канат вокруг ступени, чтобы стражники не смогли заметить, как он свисает вниз шахты, если вдруг солдаты последуют тем же путем. На обратном пути они развяжут канат с этого конца и бросят его вниз. Запястья Квазина сковывала тяжелая цепь, но ее длина позволяла ему дотянуться до одной ступени, цепляясь за расположенную ниже. Цепи от железного «воротника» на шее тащились за ним, болты то и дело зацеплялись за перекладины, что побуждало его ругаться.
Разглядев тонкие линии овала в камне, Хэдон попросил Хинокли передать ему факел. Хинокли был рад избавиться от него, бормоча, что его челюсть чуть не сломалась. Хэдон осмотрел лицевую сторону секции, но каких-либо механизмов, приводящих ее в действие, не обнаружил. Он подергал ступеньки на себя и потолкал их внутрь. Никакого эффекта. Похоже, они никоим образом не связаны с механизмом внутри. Этого, сказал он себе, и следовало ожидать. Королевская семья вряд ли пожелала бы подготовить все так, чтобы враг сумел догадаться, как до нее добраться.
Возможно, стена в этом месте тонкая. Следует ли ему стучать в нее в надежде привлечь чье-либо внимание? Если это апартаменты Минрута, скорей всего, у выхода стоят стражники: без королевского дозволения никто не выйдет и не войдет. И конечно же, Минрут наверняка поставил стражников, если эти апартаменты принадлежат Авинет, поскольку она знает о шахте.
Издалека, снизу, поднялся гул. Стены задрожали, и Хэдон повис на одной руке, крепко зажав в другой факел. Когда землетрясение прекратилось, он подергал перекладины, желая определить, не ослабли ли они, но обнаружил, что они держались крепко.
Хэдон поделился с остальными своими мыслями. Пага сказал:
— Оставаться здесь бесполезно. У входа в шахту вскоре появятся стражники.
Хэдон заколебался. Следует ли ему стучаться в эту дверь?
Далеко внизу раздались чьи-то крики. Хэдон взглянул вниз и увидел свет факела и солдата, выглядывающего из отверстия вертикальной шахты. Тот смотрел вверх.
Еще оставался выход, расположенный в голове статуи на крыше. Можно спуститься по крутому куполу при помощи каната. Возможно, им удалось бы даже спуститься к голове еще какой-нибудь статуи, которая тоже могла бы оказаться входом в другую шахту.
Хэдон решился. Он передал факел Паге, снял с ремня меч листообразной формы и его эфесом принялся стучать о камень. Камень глухо зазвенел. Нет, нет! Он не ошибся, думая, что стена представляла собой лишь тонкую перегородку, а за ней комнаты.
Но есть ли кто-нибудь там внутри?
Хэдон забарабанил эфесом сильнее, еще и еще.
Раздался голос Квазина:
— Солдаты поднимаются! А я не смогу скинуть их! Они отрежут мои ноги!
Хэдон взглянул вниз. Два факела, протянутые из горизонтальной шахты, освещали нижние перекладины. По ним карабкались трое стражников, а четвертый свисал с нижней ступени. На солдатах были бронзовые латы и шлемы, в ножнах покоились мечи. И приближались солдаты быстро.
Даже если Квазину удастся задержать их на какое-то время, а это маловероятно, вскоре беглецы подвергнутся нападению со стороны тайного выхода. Офицер разведки вычислит, в каком месте шахты находятся беглецы и направит солдат в этот выход. Разумеется, если он осведомлен об этом выходе. Минрут и Авинет, возможно, не пожелали поделиться таким секретом.
Хэдон вновь стал сильно стучать. Кто бы не находился внутри, враги или друзья, должен же кто-нибудь подойти: если будет враг, по крайней мере Хэдону будет с кем сразиться. Нет смысла беспомощно цепляться за перекладину в ожидании, что тебя вот-вот скинут вниз и ты упадешь на твердый камень далеко вниз.
— Передай факел Квазину, — велел Хэдон Паге. — Он может сбросить его на первого солдата.
Пага сделал, как ему велели, и Хэдон вновь принялся стучать по камню Но секция не двигалась. Еще оставалось время подняться наверх, к концу шахты. Он мог бы прикрыть их отступление, пока остальные по канату спустятся по куполу. Но что дальше, когда они дойдут до конца каната?
Хинокли сообщил, что примерно в пятидесяти футах ниже того места, откуда он выглядывал, имеется каменная голова. Длины каната как раз хватит, чтобы добраться до нее. Нужно бросить канат и забраться на вершину головы, а потом внутрь. Конечно, если в ней есть вход в шахту.
— Пошли, — едва сказал Хэдон и тут же с грохотом свалился внутрь.
— Скорее! Воткни болты обратно в стенку! — велел Хэдон Квазину.
Квазин повиновался, но не слишком быстро. Приближался топот ног, и ярче сделался свет факела. Двое стражников остановились перед перекладинами решетки камеры, заглянули внутрь и бросились прочь. Квазин вытащил болты из стены, и Хэдон велел ему забросить Пагу в шахту.
Они с нетерпением ожидали, пока Пага не прокричал им отойти подальше. На пол упал конец толстого каната, изготовленного из папирусных шнуров. Хэдон, обвязавшись им вокруг пояса, вошел в горловину шахты, как оливковая косточка. Пага натянул канат и держал его крепко, пока Хэдон дюйм за дюймом продвигался вверх. Добравшись до горизонтальной шахты, он пошарил вокруг, пока не определил местонахождение факела, кремня, ящика с трутом и железок. Хэдон выбил искры из кремня, и спустя мгновение трут загорелся. Теперь он бросил немного трута на головку факела из сосны, пропитанной рыбьим жиром, который вскоре запылал и задымил. Пага отвязал канат от Хэдона и вновь бросил его вниз. Хэдон поставил факел на пол и стал помогать Паге втаскивать наверх Хинокли и Кебивейбеса.
Квазин обвязался канатом под мышками. Все четверо наверху держали канат, Хэдон и Пага стояли с краю шахты, а книжник и бард тянули его сзади. Триста десять фунтов плоти гиганта и тридцать фунтов бронзовых оков и цепей продвигались вверх медленно. Хэдон крикнул кузену вниз, чтобы он упирался в стены и таким образом облегчил бы их задачу.
Квазин сказал:
— Это невозможно! С моих плеч сходит кожа; с меня заживо сдирают шкуру! Я не могу упираться!
— Или канат лопнет, или наши руки не удержатся в суставах, — вопил Пага.
— Тащи! — прикрикнул Хэдон. — И что бы ни случилось, не отпускай. Если…
В эту секунду раздался треск, похожий на звук от удара хлыста из шкуры гиппопотама. Затем послышался гул, более громкий, чем в первый раз, и земля закачалась еще сильнее. Квазин от ужаса завыл. Хэдон криком приказал не отпускать канат, и они держали его. Секунд через двенадцать камень успокоился, хотя не стихал далекий гул. Хэдон распорядился возобновить подъем. Квазин, стонущий от страха и от боли из-за содранной кожи, медленно продвигался вверх, подобно птичке, проглоченной змеей, если допустимо сравнение пичужки с гигантом.
Хэдон и Пага были вынуждены часто отдыхать, и когда, наконец, вытянули его из шахты, с трудом дышали от изнеможения.
— Могли бы тащить и помягче, — рычал Квазин, осматривая кровоточащую кожу на плечах.
— Могли бы и оставить тебя, застрявшим в шахте, — огрызнулся Пага. — Не думаю, что мне удастся поднять руки.
Они поели, хотя Хэдону и не терпелось отправиться в путь. Он то и дело поглядывал вниз шахты, опасаясь появления света. Если стражники станут вновь проверять арестованных — неминуема тревога. С другой стороны, солдат, вероятно, охватила паника, и им не до поисков сбежавших. Да и кому захочется входить в шахту, когда можно оказаться погребенным в ней.
— Могущественный Ресу сражается с Матерью Всего, — произнес Кебивейбес. — Мы — муравьи под ногами дерущихся слонов. Будем надеяться, что они не растопчут нас во время своей схватки.
— Нам сопутствует удача, — проговорил Хэдон. — Среди людей короля, наверное, началась такая неразбериха, что им не до нас.
— Ты называешь удачей быть похороненным заживо? — пробурчал Квазин.
— Тихо! Я слышу голоса!
Хэдон посмотрел вниз и увидел огни. Мужчина, стоявший внизу, закричал. Бронзовая дверь со скрипом открылась внутрь, затем показался стражник; он уставился в верх колодца. Хэдон быстро убрал голову.
— Отдохнули мы или нет, необходимо идти, — произнес он. — Солдаты вынуждены пойти за приставными лестницами, но это не займет у них много времени. К тому же, у них должны быть и другие входы, неизвестные нам.
Хинокли с факелом шел впереди. Хэдон и Кебивейбес несли мечи; Пага держал один конец каната; Квазин — пищу, которую не переставал поглощать. Когда они были над шахтой, ведущей в низ коридора, Хэдон увидел, как по ней бежали несколько стражников.
— Их командир — хладнокровный человек, — заметил Хэдон. — Он будет ревностно исполнять свой долг, даже если на него падет город и…
Хэдон смолк на полуслове. Стены и пол вновь зашатались. Но этот толчок был значительно слабее первых двух. Почти сразу же они продолжили продвижение вверх по шахте, по которой ранее забирался книжник. Здесь Хэдон сказал:
— Вы все можете идти вниз, если хотите, и сразу же сесть в лодку. Но я пойду дальше.
— Почему? — спросил Квазин.
— Он хочет поискать Лалилу, — ответил за него Пага. — Я отправляюсь с тобой, Хэдон.
— Я буду искать и Авинет. Долг обязывает меня сделать это.
— Но не любовь? — в упор спросил Пага.
— Ты спятил! — воскликнул Квазин — Ты рискнешь забраться в улей, когда кругом полно меда! В мире столько красивых женщин, кузен!
— Я и не надеялся, что ты поймешь меня. Тебя здесь ничто не держит.
— Квазин фыркнул:
— Ничто, кроме тех людей, которые, если услышат, что я оставил тебя, станут называть меня предателем! Вперед, Хэдон!
Хэдон привязал конец каната к нижней перекладине. Это позволит, когда они вернутся, соскользнуть вниз мимо входа в горизонтальную шахту на верхнюю перекладину лестницы внизу. Он раскачался и подтягивался от одной перекладины к другой до тех пор, пока ноги не оказались на самой нижней ступеньке. Затем стал быстро подниматься вверх. До него донесся запах дыма. Взглянув наверх, он заметил, что звезд больше не видно. За ним шел Пага, сзади Паги — Хинокли с зажатым в зубах факелом. Замыкал движение беглецов Квазин; к его шее был привязан один конец каната. На половине пути наверх Квазину предстоит обмотать канат вокруг ступени, чтобы стражники не смогли заметить, как он свисает вниз шахты, если вдруг солдаты последуют тем же путем. На обратном пути они развяжут канат с этого конца и бросят его вниз. Запястья Квазина сковывала тяжелая цепь, но ее длина позволяла ему дотянуться до одной ступени, цепляясь за расположенную ниже. Цепи от железного «воротника» на шее тащились за ним, болты то и дело зацеплялись за перекладины, что побуждало его ругаться.
Разглядев тонкие линии овала в камне, Хэдон попросил Хинокли передать ему факел. Хинокли был рад избавиться от него, бормоча, что его челюсть чуть не сломалась. Хэдон осмотрел лицевую сторону секции, но каких-либо механизмов, приводящих ее в действие, не обнаружил. Он подергал ступеньки на себя и потолкал их внутрь. Никакого эффекта. Похоже, они никоим образом не связаны с механизмом внутри. Этого, сказал он себе, и следовало ожидать. Королевская семья вряд ли пожелала бы подготовить все так, чтобы враг сумел догадаться, как до нее добраться.
Возможно, стена в этом месте тонкая. Следует ли ему стучать в нее в надежде привлечь чье-либо внимание? Если это апартаменты Минрута, скорей всего, у выхода стоят стражники: без королевского дозволения никто не выйдет и не войдет. И конечно же, Минрут наверняка поставил стражников, если эти апартаменты принадлежат Авинет, поскольку она знает о шахте.
Издалека, снизу, поднялся гул. Стены задрожали, и Хэдон повис на одной руке, крепко зажав в другой факел. Когда землетрясение прекратилось, он подергал перекладины, желая определить, не ослабли ли они, но обнаружил, что они держались крепко.
Хэдон поделился с остальными своими мыслями. Пага сказал:
— Оставаться здесь бесполезно. У входа в шахту вскоре появятся стражники.
Хэдон заколебался. Следует ли ему стучаться в эту дверь?
Далеко внизу раздались чьи-то крики. Хэдон взглянул вниз и увидел свет факела и солдата, выглядывающего из отверстия вертикальной шахты. Тот смотрел вверх.
Еще оставался выход, расположенный в голове статуи на крыше. Можно спуститься по крутому куполу при помощи каната. Возможно, им удалось бы даже спуститься к голове еще какой-нибудь статуи, которая тоже могла бы оказаться входом в другую шахту.
Хэдон решился. Он передал факел Паге, снял с ремня меч листообразной формы и его эфесом принялся стучать о камень. Камень глухо зазвенел. Нет, нет! Он не ошибся, думая, что стена представляла собой лишь тонкую перегородку, а за ней комнаты.
Но есть ли кто-нибудь там внутри?
Хэдон забарабанил эфесом сильнее, еще и еще.
Раздался голос Квазина:
— Солдаты поднимаются! А я не смогу скинуть их! Они отрежут мои ноги!
Хэдон взглянул вниз. Два факела, протянутые из горизонтальной шахты, освещали нижние перекладины. По ним карабкались трое стражников, а четвертый свисал с нижней ступени. На солдатах были бронзовые латы и шлемы, в ножнах покоились мечи. И приближались солдаты быстро.
Даже если Квазину удастся задержать их на какое-то время, а это маловероятно, вскоре беглецы подвергнутся нападению со стороны тайного выхода. Офицер разведки вычислит, в каком месте шахты находятся беглецы и направит солдат в этот выход. Разумеется, если он осведомлен об этом выходе. Минрут и Авинет, возможно, не пожелали поделиться таким секретом.
Хэдон вновь стал сильно стучать. Кто бы не находился внутри, враги или друзья, должен же кто-нибудь подойти: если будет враг, по крайней мере Хэдону будет с кем сразиться. Нет смысла беспомощно цепляться за перекладину в ожидании, что тебя вот-вот скинут вниз и ты упадешь на твердый камень далеко вниз.
— Передай факел Квазину, — велел Хэдон Паге. — Он может сбросить его на первого солдата.
Пага сделал, как ему велели, и Хэдон вновь принялся стучать по камню Но секция не двигалась. Еще оставалось время подняться наверх, к концу шахты. Он мог бы прикрыть их отступление, пока остальные по канату спустятся по куполу. Но что дальше, когда они дойдут до конца каната?
Хинокли сообщил, что примерно в пятидесяти футах ниже того места, откуда он выглядывал, имеется каменная голова. Длины каната как раз хватит, чтобы добраться до нее. Нужно бросить канат и забраться на вершину головы, а потом внутрь. Конечно, если в ней есть вход в шахту.
— Пошли, — едва сказал Хэдон и тут же с грохотом свалился внутрь.
20.
Ему повезло. Будь на другой стороне солдат, он мог бы без труда прикончить его тот момент, когда он, приходя в себя от неожиданного падения, растянулся на полу. Однако он быстро поднялся на ноги:
— Авинет! Она подошла к нему, прижалась и, плача, страстно целовала его.
Хэдон отстранил ее:
— Сейчас не время. Быстрее скажи, что происходит?
Она смотрела мимо него, наблюдая, как Пага карабкается с секции.
— Где остальные? — спросила она. — Как вам удалось выбраться?
— Не до рассказов, — Хэдон осмотрелся. Они находились в комнате, освещаемой бронзовой лампой. Стены комнаты не крашены, на подставке мечи, копья и топоры. Дверь распахнута, через нее открывался вид на комнату гораздо больших размеров, украшенную яркими фресками пасторальных сцен. В углу располагалась мраморная статуя Аденет, богини страсти, исполненная в натуральную величину и раскрашенная в естественные тона. У подножия огромной кровати валялся труп. Его доспехи свидетельствовали о том, что это был офицер.
— Авинет! Она подошла к нему, прижалась и, плача, страстно целовала его.
Хэдон отстранил ее:
— Сейчас не время. Быстрее скажи, что происходит?
Она смотрела мимо него, наблюдая, как Пага карабкается с секции.
— Где остальные? — спросила она. — Как вам удалось выбраться?
— Не до рассказов, — Хэдон осмотрелся. Они находились в комнате, освещаемой бронзовой лампой. Стены комнаты не крашены, на подставке мечи, копья и топоры. Дверь распахнута, через нее открывался вид на комнату гораздо больших размеров, украшенную яркими фресками пасторальных сцен. В углу располагалась мраморная статуя Аденет, богини страсти, исполненная в натуральную величину и раскрашенная в естественные тона. У подножия огромной кровати валялся труп. Его доспехи свидетельствовали о том, что это был офицер.