Страница:
– Прошу прощения? Я правильно расслышала? – Ей работать на него? И кем же? Персональной секс-рабыней? – У меня уже есть работа!
– Ты же не слышала моего предложения! Он скользнул в машину и почувствовал, что воздух полон ее ароматом. Ангел вдыхал его, пристально глядя ей в глаза. Чтобы не коснуться ее, он положил руки на колени и изо всех сил сжал кулаки.
– Мне в последнее время не хватает работников, и…
– А чем ты занимаешься?
Он не мог ей сказать, что получает больший доход как частный сыщик, чем как владелец ранчо. Гейб не хотел, чтобы она начала что-то подозревать, и так он уже испортил все дело, разговаривая с Дэниелом. Келли могла подслушать их.
– У меня небольшая ферма в долине. Она удивленно заморгала:
– Ты? Фермер? Не может быть!
Ее большие голубые глаза стали совсем круглыми от удивления. Гейб с трудом удержался от улыбки.
Нахалка до кончиков ногтей!
Он пожал плечами, и мускулы резче обозначились под его черной футболкой.
– Впрочем, такую женщину, как ты… – он обвел рукой ее дорогую машину, – вряд ли соблазнит жизнь на ферме!
В ее невероятных голубых, как озеро, глазах немедленно зажегся огонек протеста. На это он и рассчитывал.
– Ты понятия не имеешь, что может меня соблазнить'.
Гейб ухмыльнулся.
– Там нет ни электричества, ни телефона. Зато много работы!
Он сказал это словно в насмешку и увидел, как на ее лице отразилась внутренняя борьба. Какое-то странное чувство теснило его грудь, пока он ждал ее ответа. Ему не следовало делать это предложение. Это было все равно, что пригласить кроткого ягненка в логово волка и просить его не прятаться, а волка не переходить границу. Гейб выпрямился и посмотрел на нее. Господи, как она красива!
Келли никогда не бывала на ферме. Не то чтобы она не привыкла к тяжелой работе. Монахини позаботились об этом, когда она стала достаточно взрослой, чтобы мыть полы. Но жить под одной крышей с Ангелом – это похлеще, чем самая тяжелая работа. Келли перевела взгляд на эмблему на руле. Если она будет смотреть на Гейба, она не сможет ясно мыслить.
Она расспрашивала о нем многих в городе, но никто ничего толком не знал, и она бросила эту затею. Всерьез задуматься над его предложением ее заставила фотография на факсе в лимузине Мердока. Келли могла только предполагать, что все это как-то связано с «Экскалибуром» и постоянными предложениями, которые она получала от конкурентов Дэниела. Она всякий раз отказывалась от их заманчивых контрактов, но чувствовала, что в один прекрасный день на нее могут начать давить.
А что касается фермерства…, она знала, что делать с товарами, когда они продаются, но производить их?… Дальше выращивания цветочков на балконе у нее дело не доходило. Но если она исчезнет, может быть, Дэниел наконец обретет столь желанную свободу. Постоянная опека была одной из причин, почему она уехала в отпуск, не оставив им точного адреса. Женщина может ходить по магазинам, барам и предаваться добровольному одиночеству. Если ей понадобится с ними связаться, у нее есть машина и мобильный телефон.
Она посмотрела на Гейба, но неясное ощущение опасности мешало ей принять решение.
– Мне нужно время подумать! Он вздохнул свободнее.
– Поступай как знаешь.
По крайней мере, она не сказала «Нет»! Он все равно от нее не отстанет.
– Как мне с тобой связаться?
– Я сам тебя найду. – Он вылез из машины.
– Ох уж эти таинственные мужчины! – пробормотала Келли и услышала, как он усмехнулся.
Она закрыла дверцу машины и завела мотор, запретив себе смотреть, как он будет уходить этой своей решительной походкой. О Господи, ну почему она не нашла в себе сил отказать ему?
Может, она сошла с ума? Вдруг ей пришло в голову, что он просто слишком долго хотел ее и не намерен больше делать вид, что не замечает их взаимного притяжения. Знает ли он, что от одного взгляда его прозрачных зеленых глаз она совершенно теряется? Впрочем, Келли отчетливо сознавала, что и она имеет на него какое-то влияние, пусть небольшое. Она точно знала, что и в нем разгорелся огонь, когда он целовал ее в тот вечер…
Два дня назад Ангел так хотел выпроводить ее из города, что пытался напугать, чтобы добиться своего.
Сегодня утром он желал ее со страстью решительного любовника.
Сегодня днем он, похоже, оказался здесь, так как знал, что замышляет Брейден.
И вот теперь он приглашает ее к себе. Почему?
После того, что произошло за последние два дня, этого она ожидала меньше всего. Его поведение вызывало у нее замешательство, но на его приглашение – хотя эта мысль по-прежнему казалась ей смешной – она явно собиралась ответить положительно. Неужели он хочет позаботиться о ней?
Полно, шептал ей внутренний голос. Такие люди, как Ангел, ничего не делают просто так.
Пока она выводила машину со стоянки перед магазином, ей внезапно пришло в голову, что она намеревается прожить пару недель с человеком, не узнав даже его фамилию!
С трудом удерживая в руках гору свертков, Келли медленно шла к своему номеру. Дверь была распахнута настежь, из комнаты доносились голоса. Девушка сложила покупки около двери и заглянула внутрь.
В ее номере шел обыск. Все вещи были беспорядочно раскиданы. Два офицера полиции что-то записывали, управляющий отелем в отчаянии взирал на происходящее. Оба офицера повернулись к ней, а управляющий, мистер Вонг, подскочил, бормоча извинения.
– Я снимаю этот номер, – объяснила она полицейским, разглядывая вывернутые сумки и разбросанную одежду.
Матрасы были перевернуты, выдвижные ящики обчищены, но одежда в основном осталась нетронутой. Мужчина в светлой спортивной куртке снимал отпечатки пальцев.
– Кто мог это сделать? Денег-то здесь было не так уж и много!
– У вас было что-либо ценное? Деньги? Документы? Драгоценности?
Она кивнула, подошла к своим сумкам, подняла их с пола. Осмотрев все отделения, она разочарованно вздохнула, затем вынула бриллиантовые и рубиновые сережки, золотой браслет и три кольца.
– Пропали все деньги, дорожные чеки, банковская карточка и две кредитные карточки.
Проклятье, если не считать чековой книжки и одной кредитной карточки, которые были у нее в сумочке, она осталась без средств! Офицеры обменялись взглядами, затем что-то записали в блокнотах.
– Кое-что было также у меня с собой, в машине. Круглолицый смуглый офицер кивнул и записал. Его коллега, блондин, сдвинул шляпу на затылок и внимательно всмотрелся в ее лицо.
– Почему женщина, которая может позволить себе одежду от Луи Виттона, останавливается в таком дешевом отеле?
Он оглядел просто обставленную комнату.
– Здесь чисто и дешево, а что касается моей одежды, то мне ее подарили!
– Но вы водите «БМВ»!
– Ну и что?
– Для некоторых людей это годовая зарплата.
– А я буду расплачиваться за него до сорока лет! У вас, конечно, есть другие вопросы, кроме марки моей машины, которой не было на месте в упомянутое время?
– Не исключено, что ваша машина стала наводкой для преступников. – (Ей пришлось признать, что это разумное объяснение.) – Мистер Вонг сказал, что прошлой ночью у вас был мужчина.
Она мельком взглянула на управляющего и густо покраснела.
– Да, но он не мог этого сделать.
– Как давно вы его знаете?
Келли наклонилась, чтобы поднять с пола свою одежду, и поспешно засунула кружевное белье обратно в ящик.
– Мы познакомились совсем недавно, – неохотно призналась она.
Мимолетная интрижка! По их лицам она поняла, что они подумали именно так.
– Понятно. А имя его вам известно?
– Ангел.
Белокурый офицер посмотрел на нее, приготовившись записывать дальше.
Келли молчала, плотно сжав губы.
– Фамилии его я не знаю, – выговорила она наконец.
– Моя фамилия Гриффин.
Все повернулись к двери. Управляющий отелем побледнел и что-то пробормотал на родном языке.
– Гейб, – улыбнулся офицер, протягивая руку. Пока они обменивались рукопожатиями, Келли подошла поближе. Офицер явно удивился, увидев его. Интересно!
– Гейб? А полностью как? – спросила она, в упор глядя на него из-под изящно изогнутых бровей.
– Габриэль.
Ангел! Габриэль! Она оглядела его с головы до ног.
– Как неожиданно…
Губы у него скривились. А у нее сердце забилось с бешеной силой.
Гейб Гриффин! Почему это имя кажется ей таким знакомым? Может быть, она слышала, как его кто-то окликал в баре?
Офицер смотрел на них.
– Ты знаешь, кто мог это сделать, Гейб?
– Откуда ему знать? – натянутым голосом произнесла Келли. – Он здесь не живет!
Она с упреком посмотрела на управляющего отелем.
– Мисс Торнтон склонна связываться с неподходящими людьми, Майк!
Она обернулась, ее голубые глаза сверкали, словно лезвия бритвы. – Включая тебя?
«Он всегда оказывается в нужное время в нужном месте», – вдруг пришло ей в голову.
Офицер ухмыльнулся.
– Она тебя хорошо знает, да?
– Пусть тешит себя этой мыслью!
– Убирайся, Габриэль!
Как ей хотелось стереть эту самодовольную улыбку с его лица, на котором отчетливо читалось: «Я ведь тебя предупреждал».
– Я должен задать ему ряд вопросов, мэм!
– Тогда делайте это не здесь! Мне нужна копия отчета. – Она оглядела комнату. – А сейчас могу только сказать, что, если воры искали нечто большее, чем деньги, то они этого не нашли!
Человек, снимавший отпечатки, закрыл свой кейс, и Гейбу пришлось посторониться, чтобы пропустить его.
– Вы упомянули вещи, которые находились у вас в машине. Они могут для кого-то представлять интерес?
– Не вижу, какой именно. Кроме кредитной карточки, визы и карманных денег в кошельке, там только записная книжка с рецептами.
Офицер поднял брови и вопросительно посмотрел на нее.
– Я – шеф-повар. Шеф-повар компании «Экскалибур конфекшнс».
Габриэль недоверчиво улыбнулся. – Там записаны мои собственные новые рецепты, Снисходительное выражение лица офицера бесило ее, но вряд ли кто-нибудь, кроме шеф-повара, мог понять, чего стоит эта книжечка. Поэтому Келли и носила ее с собой.
Ушли они только через полчаса, и все это время Ангел стоял в дверях, тихо переговариваясь с офицерами. Они бросали на нее косые взгляды, пока Келли пыталась привести комнату в порядок. Управляющий велел горничной вытереть пыль, оставшуюся после снятия отпечатков пальцев, и сменить простыни. Он сказал Келли, что ей больше не нужно платить за номер. В ответ она улыбнулась и заявила, что не собирается подавать в суд из-за того, что в отеле плохая охрана. Управляющий вышел, вздохнув с явным облегчением.
– Мэм, – сказал белокурый офицер, – не советую вам оставаться здесь на ночь. Они могут вернуться.
Она взглянула на Габриэля, кивнула, и полицейские ушли.
Келли присела на край вновь застеленной постели и тупо уставилась в окно. Она чувствовала себя так, будто над ней надругались.
– Проклятье!
– За свою жизнь я нажил немало врагов, но на этой неделе ты тоже!
Достаточно, подумал он, чтобы сначала ее опоить наркотиками, а потом попытаться затащить в лимузин.
– Воры явно искали нечто более ценное, чем деньги, – заметил Гейб.
– Но вещь с особыми приметами гораздо тяжелее сбыть с рук. – (Под ее осуждающим взглядом Ангел невольно выпрямился.) – Ты думаешь, это сделал я?
– Нет, – покачала она головой. – Нет. – Есть много других, кого можно подозревать: Мердок, Айк, Крошка или просто мелкие воришки, которые и не знали точно, чего хотели.
Гейб виновато покраснел. Если бы ему представилась возможность, он, не задумываясь, сам выкрал бы записку Дэниела. До встречи с ней он вовсе не был отягощен принципами. Одно ее присутствие что-то меняло в его взглядах, и теперь ему представлялось, что лучше бы отказаться от своего предложения.
Но он не отказался, хотя и понимал, что поступает опрометчиво. Сейчас, подойдя к девушке, Гейб приподнял ее голову и заставил взглянуть ему в лицо. Его твердые губы тронула улыбка. – Я тебя предупреждал!
Она тряхнула головой, освобождая свой подбородок из его жестких пальцев.
Вся сжавшись, она осмотрелась вокруг, испытывая непреодолимое желание принять душ и поскорее убраться отсюда. К тому же у нее фактически не осталось средств.
Она могла бы позвонить Дэниелу и поручить ему оплатить ее счета по телеграфу, но гордость не позволяла Келли сделать это. Еще она могла вернуться домой. Но самым логичным было отправиться в Акапулько, остановиться в номере, принадлежащем компании, и позволить «Экскалибур конфекшнс» позаботиться о ней.
Она взглянула на Ангела и вспомнила, что он также сделал ей предложение.
И хотя соглашаться уехать с ним было довольно рискованно, в глубине души ей хотелось ощутить опасность. В Мексике все было бы легко. А вот быть рядом с Ангелом – наверняка непросто. Келли встретилась с его пристальным взглядом, собрала все свое мужество и выговорила:
– Твое предложение еще остается в силе? Слова застревали у нее в горле. Она почти слышала, как кудахчут монахини, ужасаясь ее глупости. Но ей хотелось как можно скорее выбраться из этого отеля.
Гейб, казалось, заколебался на мгновение, потом ответил:
– Да.
– Звучит не слишком уверенно.
– Просто я вдруг подумал, а справишься ли ты. – Он пристально смотрел на нее. – Боишься? Теперь не сразу ответила она:
– Нет.
Ангел пожал плечами, и Келли показалось, что он старается скрыть язвительную ухмылку. Да, довериться ему целиком было опрометчиво, а может быть, даже глупо.
– Я буду готова через несколько минут! Гейб кивнул, стараясь не показать, какое облегчение он испытывает. Если б только ему удалось выяснить, кто рылся в ее номере!… Согласно полученным Гейбом сведениям, Мердок, один из банды налетчиков, не успел сделать это сам. Но Ангел не знал, с кем связан Мердок в этом городе и не связан ли он и с Дэниелом тоже. И первое, что Гейб собирался сделать, – это отругать Дэниела за то, что тот не предупредил его, что «старая добрая кондитерская компания» на самом деле предприятие нечистоплотное и опасное.
Он следил, как Келли поднялась, обогнула постель и подошла к платяному шкафу.
– Может быть, расскажешь, как ты получил это прозвище?
Гейб нахмурился.
– Келли?
– Да?
С удивившей его скоростью она рассовывала одежду по дорожным сумкам. Не глядя на него, собрала косметику из ванной. Он увидел в зеркале платяного шкафа выражение ее лица.
– Посмотри на меня.
Она остановилась, вздохнула, затем медленно подняла голову и встретилась с ним глазами.
Ее затравленный взгляд поразил его в самое сердце.
– В чем дело? – мягко спросил Ангел. Нижняя губа у нее задрожала, и она поспешила прикусить ее.
Гейб осторожно приблизился к ней.
– Ты удивишься. – Она нервно повела плечом. – Я злюсь сама на себя за то, что приехала сюда, к этим людям, которые чувствуют себя вправе обкрадывать меня, трогать мои вещи. – Она заговорила громче:
– И я злюсь на тебя, потому что ты оказался прав, черт тебя подери!
– Ты чувствуешь, что у тебя внезапно выбили почву из-под ног?
– Да! – воскликнула она, опускаясь на кровать. Гейб стоял, прислонившись к платяному шкафу, сложив руки, борясь с желанием обнять ее.
– Отстаивать право на частную жизнь не так-то легко, да?
– Знаешь… – Келли подняла голову, посмотрела на него, потом, глядя куда-то в пространство, отрешенным голосом продолжала:
– Я много лет пыталась это делать. Когда я была маленькой, в моей жизни всегда были длинные ряды постелей, общие ванные, общее питание. Ни одного дюйма пространства, который принадлежал бы мне. – Она засмеялась, вытирая слезу, которая ползла по ее щеке. – Ты бы видел мою квартиру с тремя спальнями, где я живу одна. Иногда я сплю в одной из свободных комнат просто потому, что наконец-то могу это себе позволить.
Гейб прекрасно понимал ее. Его собственное жилище тоже было гораздо больше, чем это необходимо, и достаточно далеко от всех соседей, так что он мог не опасаться непрошеных гостей.
– Я как-то жил в доме, в котором жили еще двадцать семь человек. Каждый день, каждый час в гостиной бывала по крайней мере дюжина людей. Они опохмелялись, пили, курили какую-нибудь дрянь, или просто им было негде ночевать.
Келли сдвинула брови:
– Ты давно здесь живешь?
– Я здесь вообще не живу. Просто мне бывает нужно переночевать.
– А… – Что она вообще знает об этом человеке? – Разве у тебя не было дома?
– Нет.
– Так уж и нет? – Поскольку Ангел не ответил, она сказала:
– А я выросла в католическом приюте. Он чуть заметно улыбнулся.
– Представляю себе.
– А ты?
Их взгляды встретились, и Келли внутренне похолодела, увидев, сколько боли застыло в его глазах.
– Нигде.
Она сделала шаг к нему:
– Ангел?
– Не называй меня так! – огрызнулся он. Она отпрянула, удивленная:
– По-моему, «Габриэль» звучит немного банально, – тихо произнесла она, отважно приближаясь к нему. – Или ты предпочитаешь «Гейб»?
– И то, и другое хорошо. Только не Ангел. – Это прозвище напоминало ему о самом отвратительном времени его жизни, а он не хотел, чтобы Келли узнала о нем. – Ты готова? – спросил он, отходя от шкафа.
– Полагаю, да. – Она встала и застегнула молнию на сумке.
– Надеюсь, ты взяла с собой какую-нибудь рабочую одежду?
– А зачем? Разве мне придется выполнять какую-нибудь грязную работу?
– Возможно.
Она поморщилась и спросила:
– Ты будешь мне платить?
– Нет.
– Так в чем смысл моего бегства?
– В том, чтобы держать тех, кто это сделал, – он кивнул на разгромленную комнату, – подальше от тебя.
Крепкий парень проявляет заботу, со скрытой улыбкой подумала Келли.
– Кажется, здесь кто-то всерьез заинтересовался моей персоной!
Его четко очерченные губы тронула улыбка.
– Похоже, что так.
4 – Тебе ведь нужна кухарка?
– Да.
– Я шеф-повар, Габриэль.
«Мое имя в ее устах звучит как-то особенно чувственно», – отметил про себя Гейб. Он какое-то время помолчал, затем проговорил:
– Но ты не видела моей кухни.
Келли не понравилось, как это было сказано.
– Раз уж мы обсуждаем условия моего пребывания на твоей ферме, полагаю, я тоже могу выдвинуть некоторые требования.
Он сложил руки и приготовился слушать.
– И что же это за требования?
– Когда мы будем на ферме… – она отвернулась на мгновение, затем прямо взглянула в его лицо, – ты не должен меня целовать! – (Он приподнял бровь.) – И вообще дотрагиваться до меня!
– Совершенно не дотрагиваться? – Он произнес это так, словно сомневался в искренности ее желания.
– Совершенно! Если мы будем жить в одном доме… – ах, что бы сказали добрые сестры, если бы слышали это, мелькнуло у нее в голове, – между нами не должно быть ничего личного!
– Согласен.
Она вздохнула с облегчением.
– Обещаю выполнять часть работы по хозяйству. Только не жди, что я буду ухаживать за скотом! Жарить поросят я согласна, но кормить их – нет уж, увольте!
Его губы дрогнули, и Келли поняла, что ей очень хочется хоть раз увидеть его улыбку. Но он не улыбнулся.
– Согласен.
Хорошо бы услышать от него что-нибудь кроме этих отрывистых лаконичных фраз!
– Хорошо. Прекрасно.
Гейб вдруг подошел ближе, мягко обнял ее за талию и прижал к себе. Словно электрическая искра проскочила между ними. Ее руки коснулись его груди.
Он молча наклонился, припал к ее губам и нежно, но вместе с тем безумно страстно поцеловал. Келли чувствовала, как сердце колотится у нее где-то в горле, а тело тает от каждого прикосновения его губ. Она не думала, что еще остались мужчины, умеющие так целовать. Пьяняще. Решительно. Как в кино. Затем он чуть слышно застонал и быстро отодвинулся.
– Габриэль!
Он смущенно улыбнулся и окинул взглядом ее покрасневшее лицо.
– Ты сказала: когда мы будем на ферме… – Слова застыли у него на губах, он отпустил ее и сделал шаг назад.
Келли молча взяла сумки, вышла из номера и пошла к машине. Открыв багажник, Гейб поставил в него сумки.
– Где твой мотоцикл?
– Я на машине.
Он кивнул в сторону черного, заляпанного грязью пикапа, припаркованного в дальнем конце стоянки.
– Поезжай за мной, – сказал он, вынимая из кармана ключи. – Эй, Келли?
Она остановилась, уже занеся одну ногу в машину.
Гейб осмотрел ее с головы до ног.
– Выезд на шоссе – в миле езды по дороге.
– Я знаю.
– Если, конечно, ты не передумала. Это был вызов.
– Трусишь? – бросила она. – Боишься, что я стану тебя перевоспитывать?
– Нет. – С его лица вдруг исчезло всякое выражение. – Боюсь, что я испорчу тебя!
– Что ж, попытайся, – выпалила она в ответ.
Глава 4
– Ты же не слышала моего предложения! Он скользнул в машину и почувствовал, что воздух полон ее ароматом. Ангел вдыхал его, пристально глядя ей в глаза. Чтобы не коснуться ее, он положил руки на колени и изо всех сил сжал кулаки.
– Мне в последнее время не хватает работников, и…
– А чем ты занимаешься?
Он не мог ей сказать, что получает больший доход как частный сыщик, чем как владелец ранчо. Гейб не хотел, чтобы она начала что-то подозревать, и так он уже испортил все дело, разговаривая с Дэниелом. Келли могла подслушать их.
– У меня небольшая ферма в долине. Она удивленно заморгала:
– Ты? Фермер? Не может быть!
Ее большие голубые глаза стали совсем круглыми от удивления. Гейб с трудом удержался от улыбки.
Нахалка до кончиков ногтей!
Он пожал плечами, и мускулы резче обозначились под его черной футболкой.
– Впрочем, такую женщину, как ты… – он обвел рукой ее дорогую машину, – вряд ли соблазнит жизнь на ферме!
В ее невероятных голубых, как озеро, глазах немедленно зажегся огонек протеста. На это он и рассчитывал.
– Ты понятия не имеешь, что может меня соблазнить'.
Гейб ухмыльнулся.
– Там нет ни электричества, ни телефона. Зато много работы!
Он сказал это словно в насмешку и увидел, как на ее лице отразилась внутренняя борьба. Какое-то странное чувство теснило его грудь, пока он ждал ее ответа. Ему не следовало делать это предложение. Это было все равно, что пригласить кроткого ягненка в логово волка и просить его не прятаться, а волка не переходить границу. Гейб выпрямился и посмотрел на нее. Господи, как она красива!
Келли никогда не бывала на ферме. Не то чтобы она не привыкла к тяжелой работе. Монахини позаботились об этом, когда она стала достаточно взрослой, чтобы мыть полы. Но жить под одной крышей с Ангелом – это похлеще, чем самая тяжелая работа. Келли перевела взгляд на эмблему на руле. Если она будет смотреть на Гейба, она не сможет ясно мыслить.
Она расспрашивала о нем многих в городе, но никто ничего толком не знал, и она бросила эту затею. Всерьез задуматься над его предложением ее заставила фотография на факсе в лимузине Мердока. Келли могла только предполагать, что все это как-то связано с «Экскалибуром» и постоянными предложениями, которые она получала от конкурентов Дэниела. Она всякий раз отказывалась от их заманчивых контрактов, но чувствовала, что в один прекрасный день на нее могут начать давить.
А что касается фермерства…, она знала, что делать с товарами, когда они продаются, но производить их?… Дальше выращивания цветочков на балконе у нее дело не доходило. Но если она исчезнет, может быть, Дэниел наконец обретет столь желанную свободу. Постоянная опека была одной из причин, почему она уехала в отпуск, не оставив им точного адреса. Женщина может ходить по магазинам, барам и предаваться добровольному одиночеству. Если ей понадобится с ними связаться, у нее есть машина и мобильный телефон.
Она посмотрела на Гейба, но неясное ощущение опасности мешало ей принять решение.
– Мне нужно время подумать! Он вздохнул свободнее.
– Поступай как знаешь.
По крайней мере, она не сказала «Нет»! Он все равно от нее не отстанет.
– Как мне с тобой связаться?
– Я сам тебя найду. – Он вылез из машины.
– Ох уж эти таинственные мужчины! – пробормотала Келли и услышала, как он усмехнулся.
Она закрыла дверцу машины и завела мотор, запретив себе смотреть, как он будет уходить этой своей решительной походкой. О Господи, ну почему она не нашла в себе сил отказать ему?
Может, она сошла с ума? Вдруг ей пришло в голову, что он просто слишком долго хотел ее и не намерен больше делать вид, что не замечает их взаимного притяжения. Знает ли он, что от одного взгляда его прозрачных зеленых глаз она совершенно теряется? Впрочем, Келли отчетливо сознавала, что и она имеет на него какое-то влияние, пусть небольшое. Она точно знала, что и в нем разгорелся огонь, когда он целовал ее в тот вечер…
Два дня назад Ангел так хотел выпроводить ее из города, что пытался напугать, чтобы добиться своего.
Сегодня утром он желал ее со страстью решительного любовника.
Сегодня днем он, похоже, оказался здесь, так как знал, что замышляет Брейден.
И вот теперь он приглашает ее к себе. Почему?
После того, что произошло за последние два дня, этого она ожидала меньше всего. Его поведение вызывало у нее замешательство, но на его приглашение – хотя эта мысль по-прежнему казалась ей смешной – она явно собиралась ответить положительно. Неужели он хочет позаботиться о ней?
Полно, шептал ей внутренний голос. Такие люди, как Ангел, ничего не делают просто так.
Пока она выводила машину со стоянки перед магазином, ей внезапно пришло в голову, что она намеревается прожить пару недель с человеком, не узнав даже его фамилию!
С трудом удерживая в руках гору свертков, Келли медленно шла к своему номеру. Дверь была распахнута настежь, из комнаты доносились голоса. Девушка сложила покупки около двери и заглянула внутрь.
В ее номере шел обыск. Все вещи были беспорядочно раскиданы. Два офицера полиции что-то записывали, управляющий отелем в отчаянии взирал на происходящее. Оба офицера повернулись к ней, а управляющий, мистер Вонг, подскочил, бормоча извинения.
– Я снимаю этот номер, – объяснила она полицейским, разглядывая вывернутые сумки и разбросанную одежду.
Матрасы были перевернуты, выдвижные ящики обчищены, но одежда в основном осталась нетронутой. Мужчина в светлой спортивной куртке снимал отпечатки пальцев.
– Кто мог это сделать? Денег-то здесь было не так уж и много!
– У вас было что-либо ценное? Деньги? Документы? Драгоценности?
Она кивнула, подошла к своим сумкам, подняла их с пола. Осмотрев все отделения, она разочарованно вздохнула, затем вынула бриллиантовые и рубиновые сережки, золотой браслет и три кольца.
– Пропали все деньги, дорожные чеки, банковская карточка и две кредитные карточки.
Проклятье, если не считать чековой книжки и одной кредитной карточки, которые были у нее в сумочке, она осталась без средств! Офицеры обменялись взглядами, затем что-то записали в блокнотах.
– Кое-что было также у меня с собой, в машине. Круглолицый смуглый офицер кивнул и записал. Его коллега, блондин, сдвинул шляпу на затылок и внимательно всмотрелся в ее лицо.
– Почему женщина, которая может позволить себе одежду от Луи Виттона, останавливается в таком дешевом отеле?
Он оглядел просто обставленную комнату.
– Здесь чисто и дешево, а что касается моей одежды, то мне ее подарили!
– Но вы водите «БМВ»!
– Ну и что?
– Для некоторых людей это годовая зарплата.
– А я буду расплачиваться за него до сорока лет! У вас, конечно, есть другие вопросы, кроме марки моей машины, которой не было на месте в упомянутое время?
– Не исключено, что ваша машина стала наводкой для преступников. – (Ей пришлось признать, что это разумное объяснение.) – Мистер Вонг сказал, что прошлой ночью у вас был мужчина.
Она мельком взглянула на управляющего и густо покраснела.
– Да, но он не мог этого сделать.
– Как давно вы его знаете?
Келли наклонилась, чтобы поднять с пола свою одежду, и поспешно засунула кружевное белье обратно в ящик.
– Мы познакомились совсем недавно, – неохотно призналась она.
Мимолетная интрижка! По их лицам она поняла, что они подумали именно так.
– Понятно. А имя его вам известно?
– Ангел.
Белокурый офицер посмотрел на нее, приготовившись записывать дальше.
Келли молчала, плотно сжав губы.
– Фамилии его я не знаю, – выговорила она наконец.
– Моя фамилия Гриффин.
Все повернулись к двери. Управляющий отелем побледнел и что-то пробормотал на родном языке.
– Гейб, – улыбнулся офицер, протягивая руку. Пока они обменивались рукопожатиями, Келли подошла поближе. Офицер явно удивился, увидев его. Интересно!
– Гейб? А полностью как? – спросила она, в упор глядя на него из-под изящно изогнутых бровей.
– Габриэль.
Ангел! Габриэль! Она оглядела его с головы до ног.
– Как неожиданно…
Губы у него скривились. А у нее сердце забилось с бешеной силой.
Гейб Гриффин! Почему это имя кажется ей таким знакомым? Может быть, она слышала, как его кто-то окликал в баре?
Офицер смотрел на них.
– Ты знаешь, кто мог это сделать, Гейб?
– Откуда ему знать? – натянутым голосом произнесла Келли. – Он здесь не живет!
Она с упреком посмотрела на управляющего отелем.
– Мисс Торнтон склонна связываться с неподходящими людьми, Майк!
Она обернулась, ее голубые глаза сверкали, словно лезвия бритвы. – Включая тебя?
«Он всегда оказывается в нужное время в нужном месте», – вдруг пришло ей в голову.
Офицер ухмыльнулся.
– Она тебя хорошо знает, да?
– Пусть тешит себя этой мыслью!
– Убирайся, Габриэль!
Как ей хотелось стереть эту самодовольную улыбку с его лица, на котором отчетливо читалось: «Я ведь тебя предупреждал».
– Я должен задать ему ряд вопросов, мэм!
– Тогда делайте это не здесь! Мне нужна копия отчета. – Она оглядела комнату. – А сейчас могу только сказать, что, если воры искали нечто большее, чем деньги, то они этого не нашли!
Человек, снимавший отпечатки, закрыл свой кейс, и Гейбу пришлось посторониться, чтобы пропустить его.
– Вы упомянули вещи, которые находились у вас в машине. Они могут для кого-то представлять интерес?
– Не вижу, какой именно. Кроме кредитной карточки, визы и карманных денег в кошельке, там только записная книжка с рецептами.
Офицер поднял брови и вопросительно посмотрел на нее.
– Я – шеф-повар. Шеф-повар компании «Экскалибур конфекшнс».
Габриэль недоверчиво улыбнулся. – Там записаны мои собственные новые рецепты, Снисходительное выражение лица офицера бесило ее, но вряд ли кто-нибудь, кроме шеф-повара, мог понять, чего стоит эта книжечка. Поэтому Келли и носила ее с собой.
Ушли они только через полчаса, и все это время Ангел стоял в дверях, тихо переговариваясь с офицерами. Они бросали на нее косые взгляды, пока Келли пыталась привести комнату в порядок. Управляющий велел горничной вытереть пыль, оставшуюся после снятия отпечатков пальцев, и сменить простыни. Он сказал Келли, что ей больше не нужно платить за номер. В ответ она улыбнулась и заявила, что не собирается подавать в суд из-за того, что в отеле плохая охрана. Управляющий вышел, вздохнув с явным облегчением.
– Мэм, – сказал белокурый офицер, – не советую вам оставаться здесь на ночь. Они могут вернуться.
Она взглянула на Габриэля, кивнула, и полицейские ушли.
Келли присела на край вновь застеленной постели и тупо уставилась в окно. Она чувствовала себя так, будто над ней надругались.
– Проклятье!
– За свою жизнь я нажил немало врагов, но на этой неделе ты тоже!
Достаточно, подумал он, чтобы сначала ее опоить наркотиками, а потом попытаться затащить в лимузин.
– Воры явно искали нечто более ценное, чем деньги, – заметил Гейб.
– Но вещь с особыми приметами гораздо тяжелее сбыть с рук. – (Под ее осуждающим взглядом Ангел невольно выпрямился.) – Ты думаешь, это сделал я?
– Нет, – покачала она головой. – Нет. – Есть много других, кого можно подозревать: Мердок, Айк, Крошка или просто мелкие воришки, которые и не знали точно, чего хотели.
Гейб виновато покраснел. Если бы ему представилась возможность, он, не задумываясь, сам выкрал бы записку Дэниела. До встречи с ней он вовсе не был отягощен принципами. Одно ее присутствие что-то меняло в его взглядах, и теперь ему представлялось, что лучше бы отказаться от своего предложения.
Но он не отказался, хотя и понимал, что поступает опрометчиво. Сейчас, подойдя к девушке, Гейб приподнял ее голову и заставил взглянуть ему в лицо. Его твердые губы тронула улыбка. – Я тебя предупреждал!
Она тряхнула головой, освобождая свой подбородок из его жестких пальцев.
Вся сжавшись, она осмотрелась вокруг, испытывая непреодолимое желание принять душ и поскорее убраться отсюда. К тому же у нее фактически не осталось средств.
Она могла бы позвонить Дэниелу и поручить ему оплатить ее счета по телеграфу, но гордость не позволяла Келли сделать это. Еще она могла вернуться домой. Но самым логичным было отправиться в Акапулько, остановиться в номере, принадлежащем компании, и позволить «Экскалибур конфекшнс» позаботиться о ней.
Она взглянула на Ангела и вспомнила, что он также сделал ей предложение.
И хотя соглашаться уехать с ним было довольно рискованно, в глубине души ей хотелось ощутить опасность. В Мексике все было бы легко. А вот быть рядом с Ангелом – наверняка непросто. Келли встретилась с его пристальным взглядом, собрала все свое мужество и выговорила:
– Твое предложение еще остается в силе? Слова застревали у нее в горле. Она почти слышала, как кудахчут монахини, ужасаясь ее глупости. Но ей хотелось как можно скорее выбраться из этого отеля.
Гейб, казалось, заколебался на мгновение, потом ответил:
– Да.
– Звучит не слишком уверенно.
– Просто я вдруг подумал, а справишься ли ты. – Он пристально смотрел на нее. – Боишься? Теперь не сразу ответила она:
– Нет.
Ангел пожал плечами, и Келли показалось, что он старается скрыть язвительную ухмылку. Да, довериться ему целиком было опрометчиво, а может быть, даже глупо.
– Я буду готова через несколько минут! Гейб кивнул, стараясь не показать, какое облегчение он испытывает. Если б только ему удалось выяснить, кто рылся в ее номере!… Согласно полученным Гейбом сведениям, Мердок, один из банды налетчиков, не успел сделать это сам. Но Ангел не знал, с кем связан Мердок в этом городе и не связан ли он и с Дэниелом тоже. И первое, что Гейб собирался сделать, – это отругать Дэниела за то, что тот не предупредил его, что «старая добрая кондитерская компания» на самом деле предприятие нечистоплотное и опасное.
Он следил, как Келли поднялась, обогнула постель и подошла к платяному шкафу.
– Может быть, расскажешь, как ты получил это прозвище?
Гейб нахмурился.
– Келли?
– Да?
С удивившей его скоростью она рассовывала одежду по дорожным сумкам. Не глядя на него, собрала косметику из ванной. Он увидел в зеркале платяного шкафа выражение ее лица.
– Посмотри на меня.
Она остановилась, вздохнула, затем медленно подняла голову и встретилась с ним глазами.
Ее затравленный взгляд поразил его в самое сердце.
– В чем дело? – мягко спросил Ангел. Нижняя губа у нее задрожала, и она поспешила прикусить ее.
Гейб осторожно приблизился к ней.
– Ты удивишься. – Она нервно повела плечом. – Я злюсь сама на себя за то, что приехала сюда, к этим людям, которые чувствуют себя вправе обкрадывать меня, трогать мои вещи. – Она заговорила громче:
– И я злюсь на тебя, потому что ты оказался прав, черт тебя подери!
– Ты чувствуешь, что у тебя внезапно выбили почву из-под ног?
– Да! – воскликнула она, опускаясь на кровать. Гейб стоял, прислонившись к платяному шкафу, сложив руки, борясь с желанием обнять ее.
– Отстаивать право на частную жизнь не так-то легко, да?
– Знаешь… – Келли подняла голову, посмотрела на него, потом, глядя куда-то в пространство, отрешенным голосом продолжала:
– Я много лет пыталась это делать. Когда я была маленькой, в моей жизни всегда были длинные ряды постелей, общие ванные, общее питание. Ни одного дюйма пространства, который принадлежал бы мне. – Она засмеялась, вытирая слезу, которая ползла по ее щеке. – Ты бы видел мою квартиру с тремя спальнями, где я живу одна. Иногда я сплю в одной из свободных комнат просто потому, что наконец-то могу это себе позволить.
Гейб прекрасно понимал ее. Его собственное жилище тоже было гораздо больше, чем это необходимо, и достаточно далеко от всех соседей, так что он мог не опасаться непрошеных гостей.
– Я как-то жил в доме, в котором жили еще двадцать семь человек. Каждый день, каждый час в гостиной бывала по крайней мере дюжина людей. Они опохмелялись, пили, курили какую-нибудь дрянь, или просто им было негде ночевать.
Келли сдвинула брови:
– Ты давно здесь живешь?
– Я здесь вообще не живу. Просто мне бывает нужно переночевать.
– А… – Что она вообще знает об этом человеке? – Разве у тебя не было дома?
– Нет.
– Так уж и нет? – Поскольку Ангел не ответил, она сказала:
– А я выросла в католическом приюте. Он чуть заметно улыбнулся.
– Представляю себе.
– А ты?
Их взгляды встретились, и Келли внутренне похолодела, увидев, сколько боли застыло в его глазах.
– Нигде.
Она сделала шаг к нему:
– Ангел?
– Не называй меня так! – огрызнулся он. Она отпрянула, удивленная:
– По-моему, «Габриэль» звучит немного банально, – тихо произнесла она, отважно приближаясь к нему. – Или ты предпочитаешь «Гейб»?
– И то, и другое хорошо. Только не Ангел. – Это прозвище напоминало ему о самом отвратительном времени его жизни, а он не хотел, чтобы Келли узнала о нем. – Ты готова? – спросил он, отходя от шкафа.
– Полагаю, да. – Она встала и застегнула молнию на сумке.
– Надеюсь, ты взяла с собой какую-нибудь рабочую одежду?
– А зачем? Разве мне придется выполнять какую-нибудь грязную работу?
– Возможно.
Она поморщилась и спросила:
– Ты будешь мне платить?
– Нет.
– Так в чем смысл моего бегства?
– В том, чтобы держать тех, кто это сделал, – он кивнул на разгромленную комнату, – подальше от тебя.
Крепкий парень проявляет заботу, со скрытой улыбкой подумала Келли.
– Кажется, здесь кто-то всерьез заинтересовался моей персоной!
Его четко очерченные губы тронула улыбка.
– Похоже, что так.
4 – Тебе ведь нужна кухарка?
– Да.
– Я шеф-повар, Габриэль.
«Мое имя в ее устах звучит как-то особенно чувственно», – отметил про себя Гейб. Он какое-то время помолчал, затем проговорил:
– Но ты не видела моей кухни.
Келли не понравилось, как это было сказано.
– Раз уж мы обсуждаем условия моего пребывания на твоей ферме, полагаю, я тоже могу выдвинуть некоторые требования.
Он сложил руки и приготовился слушать.
– И что же это за требования?
– Когда мы будем на ферме… – она отвернулась на мгновение, затем прямо взглянула в его лицо, – ты не должен меня целовать! – (Он приподнял бровь.) – И вообще дотрагиваться до меня!
– Совершенно не дотрагиваться? – Он произнес это так, словно сомневался в искренности ее желания.
– Совершенно! Если мы будем жить в одном доме… – ах, что бы сказали добрые сестры, если бы слышали это, мелькнуло у нее в голове, – между нами не должно быть ничего личного!
– Согласен.
Она вздохнула с облегчением.
– Обещаю выполнять часть работы по хозяйству. Только не жди, что я буду ухаживать за скотом! Жарить поросят я согласна, но кормить их – нет уж, увольте!
Его губы дрогнули, и Келли поняла, что ей очень хочется хоть раз увидеть его улыбку. Но он не улыбнулся.
– Согласен.
Хорошо бы услышать от него что-нибудь кроме этих отрывистых лаконичных фраз!
– Хорошо. Прекрасно.
Гейб вдруг подошел ближе, мягко обнял ее за талию и прижал к себе. Словно электрическая искра проскочила между ними. Ее руки коснулись его груди.
Он молча наклонился, припал к ее губам и нежно, но вместе с тем безумно страстно поцеловал. Келли чувствовала, как сердце колотится у нее где-то в горле, а тело тает от каждого прикосновения его губ. Она не думала, что еще остались мужчины, умеющие так целовать. Пьяняще. Решительно. Как в кино. Затем он чуть слышно застонал и быстро отодвинулся.
– Габриэль!
Он смущенно улыбнулся и окинул взглядом ее покрасневшее лицо.
– Ты сказала: когда мы будем на ферме… – Слова застыли у него на губах, он отпустил ее и сделал шаг назад.
Келли молча взяла сумки, вышла из номера и пошла к машине. Открыв багажник, Гейб поставил в него сумки.
– Где твой мотоцикл?
– Я на машине.
Он кивнул в сторону черного, заляпанного грязью пикапа, припаркованного в дальнем конце стоянки.
– Поезжай за мной, – сказал он, вынимая из кармана ключи. – Эй, Келли?
Она остановилась, уже занеся одну ногу в машину.
Гейб осмотрел ее с головы до ног.
– Выезд на шоссе – в миле езды по дороге.
– Я знаю.
– Если, конечно, ты не передумала. Это был вызов.
– Трусишь? – бросила она. – Боишься, что я стану тебя перевоспитывать?
– Нет. – С его лица вдруг исчезло всякое выражение. – Боюсь, что я испорчу тебя!
– Что ж, попытайся, – выпалила она в ответ.
Глава 4
Он лгал.
Это не ферма, решила она, выйдя из машины. Да, здесь были поля, хотя и не слишком обширные. Были коровник, конюшня, выгон и загон, где помещались четыре прекрасные гнедые лошадки. Но, взглянув на долину, Келли почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Ее восхищенному взору предстали все оттенки зеленого и золотого, какие только можно вообразить! Будто чья-то гигантская рука освободила место для ранчо на плато среди высоких темно-желтых обрывов. При взгляде на эту долину человек невольно ощущал свою ничтожность.
Ей сразу полюбилось это место. Здесь были уединение и тишина, яркие дикие цветы росли на каменистых склонах. Когда Гейб подошел к загону, лошадь радостно бросилась ему навстречу. Келли заметила, как животное слегка подтолкнуло его головой, а Гейб погладил его по коричневому носу. Даже издалека чувствовалась мягкость этого прикосновения, и Келли внезапно ощутила прилив ревности. «Не думай об этом», – предостерегла она себя и повернулась к одноэтажному дому. Удивительно! Около крыльца росли цветы, а сам дом казался простым и удобным. С нескрываемым удивлением девушка заметила, что кухня расположена на открытом воздухе.
– Не представляю, как ты здесь готовишь.
– Я вообще редко готовлю, тем более на воздухе. Готовит Буйвол!
– Кто такой Буйвол?
– Скоро узнаешь. – От нее не ускользнуло, что он держался на расстоянии от нее.
– Этот Буйвол не будет против моего вторжения на его территорию?
– Он будет в восторге!
При этом загадочном замечании брови его сдвинулись, но объяснения, как всегда, не последовало. Келли переключила свое внимание на кухню.
Там стояли деревянный обеденный стол с шестью стульями и длинной скамейкой, была установлена раковина из нержавеющей стали в деревянном кожухе и водонагреватель над ней. Рядом была устроена прекрасная каменная печь с решеткой для жарения. Одной стороной кухня примыкала к крытому крыльцу дома. В каменной печи можно было печь хлеб. Вдоль стены шел еще один стол, три на пять футов, для разделки мяса. Келли провела рукой по его гладкой поверхности. Мечта шеф-повара, подумала она, и как раз подходит мне по высоте. На расстоянии от дома, чтобы ненароком не вызвать пожара, был устроен очаг. Келли заглянула внутрь, затем подняла глаза на Гейба.
– Это работает?
Он молча кивнул. Она чувствовала, что взгляд его светлых глаз, ощутимый как прикосновение, неотступно следует за ней.
Келли никогда не приходилось готовить без электричества, и ей не терпелось попробовать. Особенно каменную печь. Хлеб здесь получится невероятно вкусный, радостно подумала она.
– Полагаю, ты ожидаешь, что я буду не только готовить, но и помогать тебе в работе на ранчо? Гейб вздохнул и взъерошил рукой волосы.
– Послушай, Келли, я ничего от тебя не жду. – (Она внимательно посмотрела на него.) – Я просто хочу убедиться, что ты все правильно понимаешь!
– Что именно?
– Что я привез тебя сюда не для того, чтобы затащить в постель.
Ее глаза вспыхнули, встретившись с его глазами. Ну да! Он явно не из породы однолюбов. А она не собирается связываться с человеком, который не даст ей того ощущения надежности и защищенности, по которому она так тосковала.
– Для того, чтобы затащить меня в постель, нужно нечто большее, нежели просто привезти меня сюда, Габриэль!
Габриэль! Господи, как ему нравилось, когда она произносила его имя! Легкий южный акцент придавал ее голосу аристократическую мягкость. Но ее слова были слишком похожи на угрозу. И что-то, он не понимал, что именно, в нем оборвалось. Ты недостаточно хорош для нее, парень! Так что лучше отступись! И все же, как Адам, соблазненный Евой, он не мог отвести глаз от ее лимонно-желтого платья и того же цвета каблуков, покрытых пылью. Его тело напряглось от одного взгляда на нее, и он был даже рад, что она, отвернувшись, начала рыться в выдвижных ящиках.
– Ты действительно будешь для меня готовить? – Будь он проклят, если в его голосе не прозвучал детский восторг.
Келли повернула к нему голову и лучезарно улыбнулась.
– Это у меня получается лучше всего! Не скромничай, подумал Гейб, вспоминая ее страстные поцелуи. Господи, надо держаться от нее подальше! Он пошел к ее машине и вытащил вещи из багажника.
– Я могла сделать это сама, – заявила она, когда он проходил мимо нее.
Поскольку Гейб никак не прореагировал на ее слова, она протиснулась вслед за ним внутрь. Его жилище выглядело скромно и мрачно. Остановившись при входе, она окинула взглядом обитые тканью цвета беж кресла и диван. Гейб тем временем направился дальше по коридору, и Келли последовала за ним. Она миновала приоткрытую дверь в ванную. Когда Келли вошла вслед за ним в заднюю комнату, он как раз ставил ее вещи на пол.
Это не ферма, решила она, выйдя из машины. Да, здесь были поля, хотя и не слишком обширные. Были коровник, конюшня, выгон и загон, где помещались четыре прекрасные гнедые лошадки. Но, взглянув на долину, Келли почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Ее восхищенному взору предстали все оттенки зеленого и золотого, какие только можно вообразить! Будто чья-то гигантская рука освободила место для ранчо на плато среди высоких темно-желтых обрывов. При взгляде на эту долину человек невольно ощущал свою ничтожность.
Ей сразу полюбилось это место. Здесь были уединение и тишина, яркие дикие цветы росли на каменистых склонах. Когда Гейб подошел к загону, лошадь радостно бросилась ему навстречу. Келли заметила, как животное слегка подтолкнуло его головой, а Гейб погладил его по коричневому носу. Даже издалека чувствовалась мягкость этого прикосновения, и Келли внезапно ощутила прилив ревности. «Не думай об этом», – предостерегла она себя и повернулась к одноэтажному дому. Удивительно! Около крыльца росли цветы, а сам дом казался простым и удобным. С нескрываемым удивлением девушка заметила, что кухня расположена на открытом воздухе.
– Не представляю, как ты здесь готовишь.
– Я вообще редко готовлю, тем более на воздухе. Готовит Буйвол!
– Кто такой Буйвол?
– Скоро узнаешь. – От нее не ускользнуло, что он держался на расстоянии от нее.
– Этот Буйвол не будет против моего вторжения на его территорию?
– Он будет в восторге!
При этом загадочном замечании брови его сдвинулись, но объяснения, как всегда, не последовало. Келли переключила свое внимание на кухню.
Там стояли деревянный обеденный стол с шестью стульями и длинной скамейкой, была установлена раковина из нержавеющей стали в деревянном кожухе и водонагреватель над ней. Рядом была устроена прекрасная каменная печь с решеткой для жарения. Одной стороной кухня примыкала к крытому крыльцу дома. В каменной печи можно было печь хлеб. Вдоль стены шел еще один стол, три на пять футов, для разделки мяса. Келли провела рукой по его гладкой поверхности. Мечта шеф-повара, подумала она, и как раз подходит мне по высоте. На расстоянии от дома, чтобы ненароком не вызвать пожара, был устроен очаг. Келли заглянула внутрь, затем подняла глаза на Гейба.
– Это работает?
Он молча кивнул. Она чувствовала, что взгляд его светлых глаз, ощутимый как прикосновение, неотступно следует за ней.
Келли никогда не приходилось готовить без электричества, и ей не терпелось попробовать. Особенно каменную печь. Хлеб здесь получится невероятно вкусный, радостно подумала она.
– Полагаю, ты ожидаешь, что я буду не только готовить, но и помогать тебе в работе на ранчо? Гейб вздохнул и взъерошил рукой волосы.
– Послушай, Келли, я ничего от тебя не жду. – (Она внимательно посмотрела на него.) – Я просто хочу убедиться, что ты все правильно понимаешь!
– Что именно?
– Что я привез тебя сюда не для того, чтобы затащить в постель.
Ее глаза вспыхнули, встретившись с его глазами. Ну да! Он явно не из породы однолюбов. А она не собирается связываться с человеком, который не даст ей того ощущения надежности и защищенности, по которому она так тосковала.
– Для того, чтобы затащить меня в постель, нужно нечто большее, нежели просто привезти меня сюда, Габриэль!
Габриэль! Господи, как ему нравилось, когда она произносила его имя! Легкий южный акцент придавал ее голосу аристократическую мягкость. Но ее слова были слишком похожи на угрозу. И что-то, он не понимал, что именно, в нем оборвалось. Ты недостаточно хорош для нее, парень! Так что лучше отступись! И все же, как Адам, соблазненный Евой, он не мог отвести глаз от ее лимонно-желтого платья и того же цвета каблуков, покрытых пылью. Его тело напряглось от одного взгляда на нее, и он был даже рад, что она, отвернувшись, начала рыться в выдвижных ящиках.
– Ты действительно будешь для меня готовить? – Будь он проклят, если в его голосе не прозвучал детский восторг.
Келли повернула к нему голову и лучезарно улыбнулась.
– Это у меня получается лучше всего! Не скромничай, подумал Гейб, вспоминая ее страстные поцелуи. Господи, надо держаться от нее подальше! Он пошел к ее машине и вытащил вещи из багажника.
– Я могла сделать это сама, – заявила она, когда он проходил мимо нее.
Поскольку Гейб никак не прореагировал на ее слова, она протиснулась вслед за ним внутрь. Его жилище выглядело скромно и мрачно. Остановившись при входе, она окинула взглядом обитые тканью цвета беж кресла и диван. Гейб тем временем направился дальше по коридору, и Келли последовала за ним. Она миновала приоткрытую дверь в ванную. Когда Келли вошла вслед за ним в заднюю комнату, он как раз ставил ее вещи на пол.