Филатов Никита Александрович. Белый крест, или Прощание славянки

   Вместо Алексея с большим интересом отозвался Махмуд:
   - Где это было? Кара-Махи, да? Чабан-Махи?
   - Не важно. Главное, оказался я в конце концов на том же месте, в том же самом копчике, с перевязанной мордой и без половины личного состава. А рядом - родная, знакомая куча. Лежит себе, дожидается... Понятно? Трое суток и наши, и бородатые вокруг моего дерьма кувыркались! Народу положили не меряно, село разворотили... А толку?
   Человек по прозвищу Тайсон потер переносицу и продолжил:
   - Тут ещё ничего, в Легионе - медальки вешают, денежку платят. Можно воевать. И ообще... - он провел глазами по пыльному боку "танкетки":
   - Нам жаловаться грех. Себя не обидели.
   Махмуд засмеялся и с удовольствием подмигнул в ответ. У Алексея же напоминание об пасном "трофее", запрятанном под бронею, не вызвало ничего, кроме тревоги.
   - Спать хочу, - пожаловался он. - И мутит.
   - Это от нервов, - кивнул сержант. - У каждого по-разному...
   - Отходняк, да! - Судя по всему, кавказец тоже не в первый раз был под пулями.
   - Ничего. Скоро будем на месте. Хватит, повоевали...
   Тайсон ошибался.
   Ровно через минуту их вызвали к начальству.
   Зачем? Почему именно их? Посыльный, прибывший от лейтенанта Лебрена, ничего не нал. Он только потирал ушибленное колено и ругался на хорошем французском языке - теснота, а также обилие разнообразного такелажа сделали его путь от хвоста самолета до "штабного" отсека перед кабиной долгим и неприятным.
   - Идем?
   - Конечно...
   Личные вещи, тяжелую экипировку и специальное снаряжение было решено оставить, ак что в путь за посыльным сержант, Алексей и Махмуд отправились налегке.
   - Пардон! Ву пэрметэ... Разрешите?
   - Пардон, мон ами...
   - Земляки! О, это наши, русские.
   Тайсон уже давно ничему не удивлялся. Но вид почти дюжины штатских мужчин и енщин, расположившихся в самом начале грузового отсека, среди металлических строп и каких-то контейнеров, явно застал его врасплох.
   - Узнаете меня? - К легионерам уже подходил отделившийся от компании мужчина.
   Ну, мы встречались... На дороге.
   - Привет, - без особого энтузиазма кивнул Алексей.
   Остальные, включая посыльного, промолчали.
   В руке у подошедшего был пластиковый стаканчик:
   - Может, присоединитесь, мужики?
   Судя по запаху коньяка и свободным манерам, на русского журналиста и его собратьев о перу не распространялся "сухой закон" военного времени.
   - Нет, спасибо. Нельзя.
   - Ну и напрасно... Вы куда идете? - Теперь нечаянный и ненужный земляк обращался сключительно к Алексею, не ожидая ответа от других.
   - Вызвали.
   - Ну, понятно... служба. А то, может, на обратном пути? По соточке? За встречу?
   Журналисты вообще народ назойливый. А русские журналисты, к тому же пьяные, да ещё а тысячи километров от дома... Алексей хотел поблагодарить за предложение, но не успел - посыльный поманил легионеров за собой, и все четверо двинулись дальше.
   - Откуда, мать его, взялись... - выругался на ходу Тайсон.
   - Я видел, - сообщил Махмуд. - На посадке, да. Вас уже не было, когда они подъехали.
   - Да и черт с ними!
   У перегородки, отделявшей офицерский "салон" от грузового отсека, в ленивых, и вместе тем угрожающих позах расположилась парочка здоровенных мордоворотов из охраны штаба. Видимо, насчет Тайсона и его людей имелся какой-то приказ, потому что охранники нехорошо посмотрели на подошедших, но все-таки пропустили.
   Посыльный зашел внутрь первым, однако о прибытии доложил сам Тайсон.
   Лейтенант Лебрен подал команду "вольно". Он сидел посередине, спиной к двери илотской кабины, в окружении нескольких офицеров. Им и так нелегко было поместиться в узком отсеке, а с появлением легионеров свободного пространства совсем не осталось.
   Впрочем, напряженное, недоброжелательное любопытство на лицах офицеров было ызвано не теснотой. Все возможные иллюзии на этот счет развеял первый же вопрос лейтенанта, который поинтересовался: где в данный момент находится чемоданчик?
   - Чемодан... Ля вализ? Какой чемоданчик?
   Вежливый лейтенант Лебрен пояснил, что речь идет о вещи, которую господа легионеры ашли и похитили в русском посольстве.
   - Пардон?
   Еще не успев оглядеться и сообразить, что к чему, Алексей почувствовал ствол автомата, першийся под лопатку. Видимо, то же самое проделали и с Махмудом - кавказец дернулся, глянул через плечо, потом замер.
   Чужие руки сноровисто разоружили и обыскали доставленных легионеров. Потом кто-то командовал им повернуться и положить ладони на затылок. Сразу же стало тесно - так тесно, что Алексей одним локтем уперся в огромное плечо Тайсона, а бедро правой ноги прижал вплотную к переборке. Тем не менее, никто из присутствующих не вышел: очевидно, все жаждали продолжения, которое обещало быть не менее интересным.
   Алексей услышал, как за переборкой о чем-то шумит не привыкшая к дисциплине журналистская братия.
   Непонятно зачем - может, чтобы заполнить пустые минуты, или же из-за присущей французам любви покрасоваться, лейтенант Лебрен сообщил, что недавно с бортом самолета связалась по радио военная контрразведка. Ребята из "гестапо" уверяют, что четверо его лучших людей, - представленных уже, кстати, к медалям, - похитили и утаили от командования некую вещь, крайне важную для обеспечения государственных интересов Франции. А также, разумеется, для её союзников по НАТО. Утаили, упрятали и собираются дезертировать! Однако, один из негодяев покаялся... прежде чем подохнуть от ран, полученных на поле брани. Как подобает легионеру. И теперь ему грозит только Высший суд, а вот что касается идиота-сержанта и этих двух типов...
   Чей-то голос попросил разрешения войти. С трудом и заметной опаской пожилой капрал, от самый, с нашивками за выслугу лет, которого Алексей когда-то повстречал у штаба, протиснулся между тремя обезоруженными легионерами. Доложив, что приказание выполнено, он осторожно поднял перед собой отсвечивающий матовыми боками чемоданчик.
   Лейтенант Лебрен с интересом и некоторой брезгливостью взял и повертел в руках аходку. Осмотрел её со всех сторон - потом передал дальше. После чего поинтересовался у Махмуда, оказавшегося ближе остальных, действительно ли этот кусок дерьма стоит чести и карьеры.
   Махмуд промолчал.
   Кто-то из присутствующих выругался по-французски.
   Было по-прежнему зябко и душно, однако напряжение в "штабном" отсеке начало спадать.
   Офицеры имели все основания понемногу расслабиться. А один из них, маленький и плюгавый, даже стал прикидывать, какой срок могут дать за одно из самых тяжких воинских преступлений - мародерство.
   Я в тюрьму не пойду, подумал Алексей. Не пойду... Я уже был в тюрьме.
   - Не пойду.
   - Ке? - Переспросил лейтенант Лебрен. Где-то недалеко, за переборкой грузового отсека, пять послышался женский смех и пьяные выкрики отдыхающих журналистов...
   Алексею стало почти невозможно дышать от внезапно нахлынувшей злобы. Он покосился на Тайсона - и сообразил, что тот давным-давно ожидал его взгляда.
   Оставалось только выбрать момент.
   Слова и какие-то сложные знаки не понадобились ни сержанту, ни Алексею. Слишком долго они уже были вместе, и на войне, и в учебных лагерях, опасность обострила восприятие, пробудила звериные инстинкты вроде тех, что позволяют слаженно действовать волчьей стае.
   - Х-хак!
   - Й-ах!
   Начали они одновременно.
   Огромный сержант, которого недаром называли Тайсоном, первым ударом убил того, кто идел дальше всех. Затем переключился на лейтенанта Лебрена, затем... Он очень умело и яростно отработал в ограниченном пространстве: локтями, коленями, ребром ладони. Чувствовалась специальная подготовка, ничего общего не имеющая со спортом - так что теми, кто оказался на пути у Тайсона, больше можно было не заниматься.
   Алексей сразу и очень удачно попал кулаком, снизу вверх, в подбородок плюгавого и азговорчивого офицера - так, что хрустнули громко, переломившись, шейные позвонки. А вот со служивым, который принес чемоданчик, пришлось повозиться: капрал не хотел ни драться, ни умирать. Но в конце концов затих и он.
   Махмуд тоже включился. Развернувшись, кавказец отбил куда-то направленный в спину твол - и со всего маху, по-хулигански, обрушил голову на вражескую переносицу. Оглушил, сорвал с чужого плеча автомат, а потом несколькими толчками в бронежилет просто выпихнул из отсека второго мордоворота-охранника.
   - Давайте, быстро!
   Побоище заняло меньше времени, чем его описание. Находившиеся за перегородкой просто е успели понять, что происходит, а те, кто на свою беду оказался внутри, уже ничем никому не мешали.
   - Пошли!
   Теперь от экипажа самолета их отделяла только тяжелая, покрытая металлическими аклепками дверь. Алексей навалился на ручку и потянул её на себя: слава Богу!
   Удача сопутствует тем, кому терять уже нечего.
   Алексей сделал шаг вперед. Вслед за ним, с пистолетом в одной руке и чемоданом в другой, перешел порог пилотской кабины Тайсон. Последним, рыча и размахивая автоматом, ввалился Махмуд.
   Бронированная дверь тут же встала на место.
   Пока блокировали замок, Алексей успел оценить обстановку. Стекла и света в кабине оказалось значительно меньше, чем он ожидал - вместо них вокруг, со всех сторон, громоздились какие-то приборы.
   Немного оставшегося пространства заполняли четверо человек в военной форме. Летчики разом, как по команде, повернулись на шум, и на лицах у них не было ничего, кроме удивления.
   Тайсон поднял пистолет и выстрелил в голову парню с наушниками:
   - Радист нам не нужен.
   Зрелище получилось не для слабонервных: кровь, осколки, оглушительный грохот.
   Не оборачиваясь, Тайсон отдал приказ:
   - Переведи... Снижаемся. Садимся на ближайшую полосу. Кто старший?
   Алексей, как мог, перевел его слова на французский. Выслушал ответ.
   - Он говорит, что это невозможно. Тут кругом лес. Ни одного нормального аэродрома.
   Командир экипажа был бледен от страха, но сохранял достоинство.
   - Значит, пусть будет ненормальный.
   Кто-то снаружи подергал дверь кабины и пару раз ударил в неё чем-то тяжелым.
   - Скажи, что у нас мало времени. Ребята беспокоятся.
   За металлической переборкой кабины действительно слышалась какая-то возня. Несколько олосов по очереди и вместе отдавали распоряжения, обращались к Тайсону с предложениями сдаваться, гарантировали всякую ерунду и предупреждали, что скоро откроют огонь.
   В ответ Махмуд выругался на гортанном, понятном только ему одному, языке.
   - Не отвлекайся.
   Разумеется, не следовало обращать внимания на пустые угрозы - стрелять в самолете, етящем на высоте нескольких тысяч метров могли только сумасшедшие. Или те, кому действительно нечего терять.
   Судя по всему, это понял и командир. Он переглянулся со своим соседом, то ли турманом, то ли вторым пилотом. Кивнул. Тот вытер со лба засыхающие капли чужой крови - и кивнул в ответ.
   Началось снижение. Кажется, летчики приняли уготованную им роль.
   Однако, в тот момент, когда военно-транспортный борт проходил через кучевую блачность, и его затрясло, как телегу на сельской дороге, Алексей уловил краем глаза движение ещё одного члена экипажа, оставленного без присмотра. Он бы успел отреагировать, но Махмуд уже ударил сидящего человека автоматом в висок:
   - Дурак, да! Куда лэзешь?
   Алексей наклонился над телом, расстегнул кобуру и забрал у покойника пистолет:
   - Мерси!
   - Скажи им, что не надо глупостей. И проверьте на всякий случай...
   Тайсону не пришлось повторять - легионеры уже обыскивали кабину, живых летчиков и ертвецов.
   - Соберите там, что пригодится.
   Пока Махмуд укладывал добычу в какой-то мешок, Алексей посмотрел вперед. Прямо под осом, наваливаясь на горизонт, зеленело огромное полотнище тропического леса.
   - А парашютов, кажется, нет...
   Командир экипажа уловил знакомое слово, и повернулся.
   - Он говорит, что дальше снижаться опасно, - перевел чужие слова Алексей.
   - Понятно. Пока, значит, полетаем. Пусть убавит скорость.
   - Это тоже опасно, - повторил француз.
   - Плевать.
   Земля приблизилась настолько, что уже можно было различить отдельные кроны и даже усты. Справа по курсу, в тени облаков, виднелись деревенские крыши - несколько желтых прямоугольников на отвоеванном у зарослей на пятачке. Потом самолет пролетел над какой-то рекой, извилистой и напоминавшей отброшенную змеиную кожу...
   - Смотри!
   Немного в стороне, под крылом, промелькнул небольшой населенный пункт.
   - Ты видел? Должен быть аэродром.
   - Да. Был. - Алексею действительно удалось разглядеть на краю городка, возле самого еса, нечто, напоминающее молоток с непомерно вытянутой прямой рукояткой.
   - Скажи ему, пусть поворачивает. И садится здесь.
   Летчик выслушал и посмотрел на Тайсона, как на идиота.
   - Он говорит, что отказывается. Полоса грунтовая, слишком короткая. Предназначена олько для легкомоторной авиации.
   - Переведи, что я его ни о чем не прошу. Я приказываю.
   - Это самоубийство, - довольно спокойно ответил командир экипажа. Привычная работа выучка профессионального офицера позволили ему окончательно совладать с собой.
   - Нам все равно, - пожал плечами Тайсон. И не целясь выпустил пулю в приборную оску перед вторым пилотом.
   Что-то лопнуло, запищало и замигало, но самолет управления не потерял.
   - Нам действительно все равно. А у остальных появится шанс...
   Тайсон обернулся к двери, за которой сразу же после выстрела воцарилась испуганная ишина. Люди, замеревшие сейчас там, за переборкой, потеряли почти всех командиров и не имели ни малейшего представления о том, что происходит в кабине.
   Летчик нарушил молчание первым.
   - Он говорит что-то вроде того, - перевел Алексей, - что мы можем засунуть свое оганое оружие себе же в задницу...
   - И что теперь?
   Но тяжело нагруженная техникой и солдатами военно-транспортная машина уже начала азворот.
   - Молодец!
   Командир экипажа поморщился и процедил сквозь зубы короткую фразу.
   - Что? - Не расслышал Тайсон.
   - Он сказал - до встречи на том свете... До встречи в аду.
   ... На посадку зашли только с третьего раза.
   - Приготовились, парни. - Тайсон занял освободившееся после радиста кресло.
   Внизу, обложившись телами убитых, ожидал приземления Махмуд:
   - Инш-алла...
   Алексей тоже попробовал вспомнить какую-нибудь молитву, но не смог. Не успел.
   - Прости, Господи!
   Сначала казалось, что они просто плывут, касаясь брюхом, по ярко-зеленому, мягкому и орсистому ковру. Потом густой лес вдруг рассыпался на отдельные кроны, деревья приблизились, выросли, встали вокруг, навалились стеной...
   Дальнейшее смазалось и утонуло в нечеловеческом реве и грохоте. Самолет пару раз прикоснулся колесами к взлетно-посадочной полосе, проскочил её, бешено тормозя и заваливаясь на крыло, зацепился под самый конец краем плоскости - и все-таки не остановился, сминая пространство перед собою. В кабине что-то упало, потом её бросило вбок, развернуло, задрало куда-то...
   Сознание вовремя отказалось служить Алексею, так что, пришел он в себя только от одного из последних, самых страшных ударов. И прежде всего не услышал даже, а почувствовал чей-то вопль - дикий, пронзительный и бесконечный.
   Затем появился запах смерти.
   Открыв глаза, Алексей увидел жуткое месиво из окровавленного железа там, где только что была переборка. А на месте двери - морду бронетранспортера, наполовину просунувшуюся внутрь. Очевидно, технику при ударе о землю сорвало со стопоров и цепей, так что боевые машины, истребляя на своем пути все живое и мертвое, огромным катком проутюжили самолет.
   Крик оборвался, и сразу же стало слышно множество других звуков.
   - Живой? - Алексей узнал голос сержанта.
   - Живой.
   - Двигаться можешь? - Сам Тайсон уже стоял на ногах, придерживая целый и евредимый с виду чемоданчик.
   - Попробую.
   - Тогда пошли... Махмуд?
   - Нормально, да. - Кавказец одной рукой опирался на автомат, а другой прижимал к ицу марлю, пропитанную кровью.
   Поднялся и Алексей, одолевая нахлынувшую тошноту и боль в груди. Поискал оружие.
   - Вон, справа. Под ногами.
   Откуда-то потянуло вонючим химическим дымом. Уже можно было разобрать первые оманды на французском языке, металлический стук, голоса и стоны... Заверещала, приближаясь, сирена "скорой помощи".
   - Спасибо... Тайсон!
   - Что такое?
   Пилотская кабина выглядела так, будто её вывернули наизнанку. Перепутанные провода, текла, человеческие тела... в одном из которых Алексей, не сразу и не без труда, узнал командира экипажа.
   Летчика выбросило из кресла, и здорово переломало. Но он был ещё жив, смотрел и видел.
   Махмуд поднял автомат. Обернулся:
   - Прикончить, да?
   - Не надо, - ответил Тайсон. - Не за что.
   Он подхватил чемоданчик, поставил ногу на край обшивки:
   - Уходим.
   - Брось эту гадость, - не то попросил, не то посоветовал Алексей.
   - Ерунда.
   Человек, которого все называли Тайсоном, сделал шаг - и оказался снаружи.
   "Уходя - гасите всех!"
   Андрей Кивинов
   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
   - Стоп. Отдыхаем...
   Все это время Тайсон шел впереди, задавая направление и темп.
   - Господи! - Алексей не упал и не лег, а буквально обрушился вниз:
   - Долго?
   - До рассвета. - Голос у Тайсона был сухой и хриплый.
   Чувствовалось, что даже этот огромный, невероятно выносливый профессионал измотан до райнего предела.
   - Правильно, да... - отозвался откуда-то сбоку Махмуд.
   Разглядеть его Алексей не мог. Вокруг царила такая кромешная тьма, что даже собственная адонь казалась всего-навсего бледным размытым пятном.
   Двигаться дальше не имело смысла.
   Алексей вытянул ноги. Прислушался.
   - Далеко ушли? Как думаешь?
   - Прилично.
   Последнюю часть пути Алексей не слышал ничего, кроме собственного дыхания и шагов, тановившиеся с каждой минутой все тяжелее. Теперь же пространство вокруг начало медленно заполняться опасными, непонятными звуками ночного леса.
   - Здесь, наверное, змеи есть... - после продолжительного молчания спросил он.
   - Есть.
   Тайсон ответил так, будто это имело только отвлеченный, чисто академический интерес.
   - Спасибо.
   В общем-то, Алексею повезло - в отличие от спутников, он шел налегке, с единственным пистолетом за поясом. Еще в самом начале Тайсон ощупал его снизу до верху, глянул в глаза и поставил диагноз: ребра хоть и треснули, но целы, а от сотрясения мозга ещё никто не умирал.
   Тем не менее, тяжелый мешок, прихваченный из кабины, пришлось взвалить на плечи Махмуда, отделавшегося при катастрофе парой царапин. У него же оставался "трофейный" автомат, а вот Тайсону выпало прокладывать путь через дикие заросли - с армейским тесаком в одной руке и чертовым чемоданом в другой.
   - Курить можно, командир?
   - Давайте. Отдышались?
   - Вроде бы... - ответил Алексей, щелкая зажигалкой.
   Вспыхнувший огонек показался болезненно ярким, заставил зажмуриться:
   - Тише ты!
   - Ладно. Помогите-ка.
   Тайсон выбрал подходящее углубление между корнями, и через несколько минут в нем уже лясали веселые язычки маленького костра:
   - Давайте, ближе... Располагайтесь.
   Все получилось так, что заметить свет огня нельзя было ни сверху, ни со стороны - даже одобравшись почти вплотную к месту стоянки.
   - Кстати, а как бы там насчет - пожрать? - Алексей убедился, что на смену тяжелой сталости дает о себе знать голод.
   - Воды, мало, да, - сообщил Махмуд, передавая по кругу фляжку.
   - Хватит.
   Алексей затянулся:
   - До куда хватит? Куда идем-то?
   - Не куда, а откуда... - Тайсон показал назад, через плечо. В ту сторону, где, наверное, се ещё догорали останки покинутого самолета.
   В сущности, объяснение было исчерпывающим. Но человек, ещё совсем недавно считавшийся одним из лучших сержантов Французского иностранного легиона, все-таки решил продолжить:
   - Граница на севере-востоке. Километров сто, сто двадцать... Может, больше.
   - А с кем у них граница?
   Тайсон ответил. Название соседней страны Алексею ничего не говорило.
   - И что там хорошего?
   - Ничего, - казалось, разговор о планах на будущее утомил Тайсона едва ли не меньше, ем многочасовой переход по лесу. - Махмуд! Передай-ка... Посмотрим.
   Он вытянул руку из темноты и подхватил переданный кавказцем мешок. Расстегнул ремень, отпустил крепления:
   - Так. Индивидуальный пакет... Сигареты... О, граната!
   - Должна быть ещё одна.
   - Точно. Есть.
   Вещи были напиханы в мешок вперемешку, без логики и порядка - тогда, в кабине разрушенного самолета, беглецы похватали первое, что попалось под руку и могло пригодиться в пути. И теперь Тайсон не торопясь доставал наружу, выкладывая у костра, его содержимое: два магазина к винтовке "фамас", пустую пластиковую бутылку, пистолет в кобуре, несколько вакуумных упаковок с неприкосновенным запасом, носки...
   Место в самом низу, чуть ли не треть вещевого мешка, занимало что-то большое, прямоугольное, упакованное в черный полиэтилен. Тайсон ощупал находку со всех сторон, попробовал её на вес и потянулся за ножом.
   - Ну, что там? - Не утерпел Алексей. - Надеюсь, ветчина?
   - Обычно, так наркотики перевозят. Когда большая партия.
   - Героин?
   Но Тайсон уже мотал головой, опровергая собственное предположение:
   - По весу не похоже...
   Упаковка расползлась по сторонам.
   - Ого! - В красноватых, неровных отблесках пламени перед глазами легионеров веркнула огромными сиськами голая наглая девка.
   Точнее - сразу несколько совершенно одинаковых девок, расположившихся на глянцевых обложках и вытворявших над собой что-то непотребное.
   - Порнуха! - Удивился Алексей. - Дай посмотреть.
   - "Специально для мужчин"... - перевел с французского Тайсон. - Бери.
   Махмуд сплюнул, выругался - но тоже потянул к себе один или два журнала из тех, что ассыпались через дыру в полиэтилене.
   - Надо же, - Алексей с трудом, напрягая глаза, прочитал выходные данные на своем кземпляре. - Совсем свежий номер...
   Махмуд опять выругался, и кавказца можно было понять. Вот, оказывается, что за "ценный" груз он тащил на себе всю эту чертову дорогу...
   - Ловите!
   Алексей зазевался и не успел поймать прилетевшую из темноты коробку с армейским еприкосновенным запасом. Пошарив по траве, он все-таки нащупал её и подтянул к себе:
   - Спасибо, кормилец...
   - Каждому по целой. Рассчитывайте на двое суток, - предупредил Тайсон.
   Рядом, почти над ухом, торопливо зачавкал Махмуд...
   Через некоторое время болезненное ощущение голода отступило. Конечно, глупо говорить о сытости - однако, настроение поднялось, и тропический лес вокруг уже не казался таким чужим и опасным, как раньше.
   Было не холодно, и не жарко. В самый раз.
   Алексей пересел поудобнее, немного послушал ночные звуки и перевел взгляд на стопку журналов:
   - Сколько же здесь этого добра? Штук сорок? Больше?
   - Примерно, - ответил Тайсон, бесшумно ломая и подбрасывая в костер очередную ригоршню каких-то веточек. Он уже поел и убрал за собой.
   - А зачем столько-то?
   Вместо командира ответил Махмуд:
   - Контрабанда. Продавать.
   - Не понял.
   - Исламская страна, - пояснил Тайсон. - У них тут порнография запрещена. В любом иде. Голову, конечно, не отрубят, но что-нибудь другое запросто...
   - А людям хочется, - подхватил Махмуд. - Понимаешь, да? Все равно покупают. За ольшие деньги. Хороший бизнес!
   - Опасный.
   - Выгодный, да!
   - Лучше бы они свиной тушенкой торговали, - вздохнул Алексей.
   Может быть, организованная контрабанда летает по воздушному мосту из Европы в Африку уже не первый год, снабжая правоверных разными приятными мелочами. А может, оборотистые французы просто решили немного подзаработать по случаю боевых действий... Во всяком случае, здесь и сейчас от их товара не было никакого толка.
   - Послушай, Махмуд... Ты ведь мусульманин?
   - Да. Ну?
   - А почему это вам нельзя порнуху смотреть?
   Кавказец ответил, хотя и не сразу:
   - Нельзя. Коран запрещает, да.
   - Порнографию?
   - Нет. Совсем. Людей рисовать. Зверей, птиц и вообще...
   - Вот! Значит, правда: запрещено изображение любых живых существ?
   Махмуд кивнул в темноте:
   - Так, да.
   - Неувязочка, - подал голос Тайсон. - Что же, теперь из правоверных, и не отографируется никто? Или у вас кино не снимают? И телевизор не смотрят, во имя Аллаха?
   Ответил Алексей:
   - Послушай, одно дело - всякие религиозные правила. А другое... Скажешь, у равославных, не так? Посты мы, что ли, соблюдаем? Заповеди?
   - Ну, в России церковь вообще-то, это самое - отделена от государства.
   - Так ведь исламские страны тоже разные бывают. Верно, Махмуд?
   Но у Тайсона имелся свой собственный опыт:
   - Был я когда-то на границе с Ираном. Давно, ещё при Союзе... Так вот, там на одной оре, сразу за речкой Аракс - огромный портрет аятоллы Хомейни выложен. Разноцветными камнями. Отовсюду видно.
   - Странно, - пожал плечами Алексей. - Иран! Уж у них, вроде, такие крутые фанатики...
   - Бывает круче, да! - Махмуд повернулся и сел поудобнее. - В одной стране, - сам идел, клянусь! - до сих пор женщина с открытым лицом на людях не появится. Даже если на машине, за рулем.
   - А как же у них права проверяют? - заинтересовался Тайсон. - Полиция? На дороге-то?
   - Печать такая ставится на фотографию - "махджуб". То есть, в чадре.
   - Надо же...
   - Кстати, по поводу всякой там порнухи, - продолжил тему Алексей.
   Он уже не испытывал чувства голода. Отступила куда-то тревога, ноги приятно ослабли, а начит, можно было немного почесать языком - просто так: