Филлипс-Оппенгейм Э.. Счастье Харви Гаррарда

   - В твоих устах это звучит почти оскорблением.
   Он молча встал и закрыл за ней дверь.
   Глава 9
   Через неделю цены поползли вверх, и никто уже не сомневался в том, что положение на рынке изменится. Беннет, представитель фирмы в Нью-Йорке, человек опытный и крайне осторожный, ежечасно телеграфировал в Лондон, прося расширения своих полномочий для дальнейших закупок. Харви поддерживал его во всем. В пятницу вечером Греторекс, не на шутку взволнованный, пулей влетел в кабинет шефа и положил ему на стол телеграмму.
   - Замечательное предложение, сэр! Его только что передал Беннет. Позвольте расшифровать вам эту телеграмму.
   - Пожалуйста.
   - Фирма "Мак-Дэрмот", одно из солиднейших кожевенных предприятий Америки, главный экспортер для Европы. Мы часто покупали у этой фирмы, но предлагаемая нам теперь сделка совершенно исключительна. "Мак-Дэрмот" предлагает предоставить в наше распоряжение - на целый год! - весь свой запас. В конце года контракт может быть возобновлен на следующие 12 месяцев. Мы получаем полную монополию на торговлю их товаром.
   - И хороший товар?
   - Наилучший, сэр. Спрос на него огромен, но до сих пор американцы имели дело с несколькими фирмами и конкуренция была слишком велика.
   - Каковы их условия? Сколько надо вложить и каковы отчисления?
   - Суммы просто чудовищные, сэр. Беннет даже растерялся. Товар оценивается примерно в сто тысяч фунтов. Нам на решение дается 24 часа.
   - Условия уплаты?
   - Трехмесячные векселя под три процента.
   - Телеграфируйте немедленно: "Гаррард и Ко" принимает их предложение. Завтра же утром я отплываю в Нью-Йорк.
   - Отличная мысль, сэр! Нам нелегко будет обходиться здесь без вас, но это крупнейшая сделка за всю историю фирмы.
   - Пусть кто-нибудь позвонит мне домой и велит слуге уложить мои чемоданы. Позвоните также в "Кунард-лайн" и закажите каюту с ванной. Узнайте, когда отходит поезд к пароходу.
   - Все будет сделано, сэр.
   Кассир ушел. Харви занялся счетами. Постепенно шумное здание замирало. Он продолжал работать, пока не наступила полная тишина. Пробило 10. Утомленный, но довольный, откинулся он на спинку своего кресла. Несколько минут он сидел не двигаясь. Его мозг требовал покоя. Немного отдохнув, он встал, закурил папиросу, открыл дверь своего кабинета и взгляд его заскользил по рядам неосвещенных комнат. И тут он вспомнил.
   Вспомнил о трагическом происшествии, которое послужило опорой его теперешнему благополучию. Об украденных ассигнациях... Внезапно словно пелена упала с его глаз. За последние несколько дней он стал кумиром, предметом преклонения всех своих сотрудников, начиная с Греторекса и кончая последним грузчиком. О нем заговорили в коммерческом мире, считая его крупным, смелым спекулянтом, чуть ли не гением торговли. И что крылось за всем этим? Вор! Он не находил себе другого имени.
   Харви посмотрел на приемную. Там тоже было темно. С болезненной ясностью он снова пережил свой былой страх при виде мертвеца, дрожь в руках при виде соблазнительных пачек, сулящих спасение от позора. В сотый раз он спрашивал себя, зачем старик носил при себе такую сумму денег... Ему казалось, что Эбинайер Свэйл где-то здесь, поблизости, что он покинул свое тихое кладбище и вернулся сюда требовать свои деньги обратно.
   Обокрасть мертвеца! Гнуснее преступления нельзя и придумать... Из его измученной груди вырвался тихий стон. Находиться в этой густой, гнетущей темноте было просто невыносимо, и его рука потянулась к выключателю.., но так и застыла в воздухе: в приемной вдруг кто-то зажег свет. Неужели все повторяется снова? Харви смотрел на стеклянную дверь, окаменев от страха. Его колени дрожали. И тут дверь приемной открылась.
   - Кто здесь? - спросил он, и сам не узнал своего голоса.
   Вместо ответа перед ним появилась человеческая фигура, словно материализовавшаяся из темноты.
   Харви отпрянул назад и рванул выключатель.
   Глава 10
   В ярком свете лампы, залившем всю комнату, он увидел вполне реальное человеческое существо. Это была невысокая, миловидная девушка с бледным лицом; из-под длинных ресниц на него смотрели печальные темные глаза.
   - Что вы здесь делаете?
   - Я хотела видеть вас. Я вас ждала.
   - Почему никто не доложил мне о вас? Вы здесь давно?
   - Часа два.., или больше. Я не думала о времени. Я ждала, пока все уйдут. Мне хотелось побыть в комнате, где умер мой дед.
   - Эбинайзер Свэйл - ваш.., ваш дед??!
   - Да. Я должна была приехать из Парижа и встретиться с ним в "Савойе". Но я опоздала.
   Он пригласил ее в свой кабинет, предложил ей кресло, а сам сел в полутьме у своего письменного стола. Все происходящее казалось ему невероятным. Он с трудом находил слова. Так значит вот кого он обокрал!
   - Смерть вашего деда была для вас, конечно же, страшным ударом, мисс Свэйл? - выдавил он наконец.
   - Да, сэр, страшным ударом и еще более страшным разочарованием. Я ждала в Париже его письма, чтобы приехать, но вместо этого получила телеграмму из Америки. Так я и узнала о его смерти.
   У нее был красивый грудной голос и, судя по произношению, она долго жила во Франции.
   - Вы хотели пожить вместе с дедом в Англии?
   - Он хотел взять меня с собой в Америку. Я никогда не видела его раньше. Мой отец поссорился с ним из-за моей матери, француженки.
   - Ах, вот оно что! - теперь он понял, почему она говорила с легким акцентом, почему в ее одежде была какая-то неуловимая элегантность.
   - Мои родители умерли. Дедушка присылал мне время от времени небольшие суммы. Он хотел, чтобы я изучала машинопись и стенографию на английском и французском языках. Я сделала это. А месяц тому назад от него пришло письмо. Он сообщал, что приезжает в Англию и хочет увидеться со мной. Через две недели он написал снова, говоря, что хочет забрать меня с собой в Америку, поскольку других родственников у него не осталось. Дед намекнул также, что везет мне какой-то сюрприз.
   - Какой?
   - Представления не имею, могу лишь предположить, что это были деньги.
   - И, приехав сюда, вы не нашли никакого сюрприза?
   Она вздохнула, ее глаза затуманились.
   - Это эгоизм, конечно, но я горько разочарована. В отеле мне сказали, что найденных при нем денег едва хватило на уплату по счетам и на похороны.
   - Он был, вероятно, большим чудаком. Мы телеграфировали в Нью-Йорк, и его управляющий, некто Коциус, ответил нам, что ваш дед продал свою долю в фирме и уехал только как ее представитель. Коциус полагает, что при нем была крупная сумма.
   - Значит, она пропала. Как вы думаете, мистер Гаррард, его ограбили?
   - Нет. Я полагаю, вы скоро узнаете, что он положил свои деньги в какой-нибудь банк.
   И через некоторое время получите их. Я убежден в этом.
   - Кто знает... Пока же я потратила все свои сбережения на дорогу сюда, этот дурацкий траур и билет второго класса в Америку.
   - Вы едете в Америку?
   - Так мне посоветовал мой дядя в Париже. У деда ведь не было других родственников, а после него мог остаться дом или какое-нибудь другое наследство. О, я кажусь вам страшно корыстолюбивой? Вы так странно смотрите на меня...
   - Я? Вовсе нет!
   - Да нет, вы правы. Я больше скорблю о своей несчастной судьбе, чем об утрате... Но я не умею лицемерить. Я француженка. Ему было уже 80 лет, и он болел. Я же последние десять лет еле сводила концы с концами. И вдруг это письмо! А теперь - опять бедность.
   В ее глазах застыли слезы.
   - Дорогая мисс, вы не должны больше заботиться о деньгах. И вы поступили совершенно правильно, придя ко мне. Ваш дед был одним из самых преданных друзей нашей фирмы. Я твердо убежден, слышите, твердо убежден, что скоро мы узнаем о судьбе его состояния. До тех же пор смотрите на наш торговый дом, как на свой банк. Это мой... Это наш долг.
   Она взглянула на него с удивлением и благодарностью. Харви неожиданно для себя отметил, что впервые видит глаза, которые слезы делают еще прекраснее.
   - Почему вы так добры ко мне?
   - Дело вовсе не в доброте. Мы много лет торговали с вашим дедом. Он умер при посещении нашей фирмы. И, разумеется, мы намерены опекать вас.
   - Не найдется ли у вас какой-нибудь работы для меня? Я не хотела бы принимать милостыню. Я с радостью буду работать и ждать, пока не отыщутся деньги моего деда.
   - Работа? Зачем? Какая работа? Она посмотрела на него без малейшего кокетства. Ему даже показалось, что она хладнокровно оценивает его.
   - Я охотно стала бы вашей секретаршей.
   - Моей секретаршей?? Но у меня нет никакой секретарши.
   - Что ж, значит вам необходимо нанять ее. Сегодня вечером я видела, какая масса народа бывает здесь. Я же знаю стенографию и машинопись.
   - Но ведь вы уезжаете в Америку?
   - Да, но я скоро вернусь. Я не хочу оставаться там.
   На минуту его охватили сомнения. У него возникло подозрение, что она преследует какие-то тайные цели. Но у него не хватило мужества заговорить об этом.
   - Мы все обсудим по вашему возвращению в Англию, мисс. Я уверен, к тому времени деньги вашего деда найдутся.
   Она выпрямилась в кресле, и свет лампы упал на ее лицо.
   - О да, вы правы. Когда я вернусь, мое положение будет более определенным. Если деньги отыщутся, я не стану работать. Если же нет - у вас появится секретарша.
   Харви счел за благо переменить тему.
   - Там, в приемной, вы меня здорово напугали, - сказал он, поднимаясь и собирая бумаги в портфель.
   - Я и сама немного испугалась. Увидев вас в темном коридоре, я решила вдруг, что вы - мой покойный дед. Когда мы будем работать вместе, я тут же распоряжусь увеличить в помещениях количество ламп.
   Он закрыл портфель, взял трость и шляпу.
   - Отлично. Буду ждать вашего возвращения. Куда вас отвезти?
   - В "Савой". Их роскошь мне не по карману, но ведь речь идет только об одной ночи.
   - Понятно.
   Они молча спустились с лестницы. Она споткнулась в темноте и невольно оперлась о его руку. Ее бледное лицо со свежим алым ртом приблизилось к нему.
   - Здесь так пахнет кожами... Придется привыкать.
   - Я тоже терпеть не могу этот запах, - сказал он. - Но мирюсь с ним. Для меня это запах денег... Не хотите ли прогуляться до моста? А там поймаем такси.
   - Хорошо.
   Они проходили по безлюдным улицам мимо темных зданий торговых домов. У моста Харви остановил такси, и девушка с легким вздохом опустилась на сидение.
   - Вы устали?
   - Конечно. Мне пришлось много ходить днем.
   При свете фонаря он заметил тени под ее глазами и печальную складку у губ.
   - Вы ужинали?
   - Нет.
   - Что же вы ели за обедом?
   - Чашку кофе и печенье.
   - Ужасно! А ведь и я не ужинал... Я поеду с вами в "Савой", и мы поужинаем вместе.
   - Чудесно! Я просто умираю от голода, но сама ни за что бы не решилась войти в их шикарный ресторан. Вы замечательный друг, мистер Гаррард.
   В ее благодарном взгляде на этот раз мелькнуло что-то кокетливое.
   - Дорогая мисс, я надеюсь, вы всегда будете считать меня своим другом.
   Глава 11
   В гриль-руме отеля "Савой", где Харви был нечастым, но всегда желанным гостем, они устроились за угловым столиком. Девушка неторопливо потягивала коктейль. Кивком головы она указала своему спутнику на людей, входящих в ресторан поужинать:
   - Вы и представить себе не можете, как тосковала я по такой обстановке. Я так люблю веселье, красивые наряды.., люблю находиться там, где звучит музыка и танцуют... Тем тяжелее было мое разочарование.
   - Не стоит отчаиваться. Не сомневаюсь, рано или поздно деньги вашего деда найдутся. Я готов предоставить вам любую сумму с условием, что вы вернете ее, когда получите наследство.
   - А если не получу? Я ведь тогда не смогу вернуть свой долг.
   - Разумеется, это риск, но не в моих правилах менять принятые решения. Я беру все возможные издержки на себя.
   В ее глазах снова мелькнуло загадочное, почти насмешливое выражение.
   - Мне надо подумать... О, не считайте меня неблагодарной! Боюсь, что принять ваше предложение - мой единственный выход, но... Поймите, в Париже мне всегда говорили, что у меня в характере чисто американская независимость. Я страстно мечтаю быть богатой, но эти деньги должны быть моими и только моими. Возможно, со временем, мне и придется пересмотреть свои взгляды на жизнь, но пока я бы просто хотела, чтобы вы или кто-нибудь еще помог мне найти состояние моего деда.
   Когда кельнер принес блюдо со спаржей и бутылку шампанского, ее детский восторг достиг предела.
   - Вы, должно быть, решили, что я страшная обжора. Уверяю вас, это не так. Просто за последнюю неделю я ни разу не ела досыта.., и была очень расстроена. А потом очутилась в Лондоне, совсем одна, а это, согласитесь, не очень-то приятно.
   Он слушал ее, присматривался к ней и вдруг неожиданно понял, что она очень красива. Бледность ее лица резко оттеняла нежные брови, темные, но словно светившиеся изнутри глаза, алые от природы полные мягкие губы... Женщины играли в его жизни столь незначительную роль, что этот ужин вдвоем казался ему чуть ли не событием. С некоторым удивлением он чествовал, как приятно ему отмечать в ней все, что отвечало его строгому, взыскательному вкусу: ухоженные руки, просто причесанные темные волосы, отсутствие драгоценностей, скромную элегантность черного платья, которое - несмотря на всю свою неопытность в подобных вопросах быстро понял он - стоило, вероятно, очень дешево. Ему было хорошо. Так хорошо, что он с явной неохотой подумывал о близком расставании с нею и возвращении домой. Харви заказал кофе и, даже бровью не поведя, выпил крепкий мятный напиток, который она заказала, по ошибке приняв за ликер.
   - Расскажите о вашей жизни в Париже, - попросил он.
   Она взяла предложенную им папиросу.
   - В ней нет ничего оригинального, мистер Гаррард. Когда-то моя мать была известной актрисой. Отец, против воли семьи, приехал в Париж учиться живописи. Он так и не прославился, и мы бедствовали. Тогда отец решил заняться торговлей, но оказался к ней совершенно неспособным. Пять лет назад он умер.
   Мать же слишком состарилась для своих ролей и часто оставалась без ангажемента.
   - А вы? Вам никогда не хотелось играть на сцене?
   - Мать была против.
   - Почему?
   Она задумчиво стряхнула пепел с папиросы и ответила:
   - Она твердила, что подмостки опасны для молодых и неопытных актрис. Моя любовь к роскоши не была для нее тайной. Кроме того, мне предлагали выступать в ее ролях, и при одной мысли об этом она страшно возмущалась. Это и понятно...
   Он кивнул.
   - После смерти отца дед присылал нам небольшие суммы. Я изучала стенографию и машинопись. Потом умерла мать. Я написала деду и получила очень теплый ответ. Он утешал меня, обещая позаботиться о моей дальнейшей судьбе. А потом... Впрочем, остальное вы уже знаете. Вот и вся история моей жизни, мистер Гаррард.
   - И никаких романов?
   - Француз никогда бы не задал такого вопроса, - улыбнулась она. - Вы хотите, чтобы я вам исповедалась?
   - Хочу.
   - То, что я сейчас скажу, звучит унизительно, но меня никак не компрометирует. Большинству мужчин я совершенно не нравлюсь. Сама не знаю, почему. Может быть, вы мне это объясните, мистер Гаррард?
   Харви медлил с ответом. Чтобы как-то выиграть время, он подозвал кельнера и заказал бренди. Потом снова повернулся к ней и спокойно сказал:
   - Я, право, затрудняюсь. У меня очень мало опыта по женской части, но если вас интересует мое мнение...
   - Продолжайте.
   - ..То мужчины, которые не находят вас привлекательной, начисто лишены вкуса.
   - Это комплимент, хотя и не французский. Надеюсь, вы искренне верите в то, что говорите.
   - Дорогая мисс, да вы смеетесь надо мной! Я уже достаточно стар.., а сколько вам лет?
   - В Париже, где молодость в большой моде, я считалась уже старой девой. Мне двадцать два.
   - Всего-то? Вы не помолвлены и не...
   - Уж не собираетесь ли вы сделаться моим опекуном?
   - А почему бы и нет?
   Она ничего не ответила, и он почувствовал, что зашел, пожалуй, слишком далеко. Харви отлично понимал: из-под маски равнодушия за ним зорко наблюдают. Но он напрасно волновался. Его поведение действовало на нее успокаивающе. Она видела в нем только хорошее воспитание и порядочность.
   - А сколько лет вам? - непринужденно спросила она.
   - Тридцать восемь. Я достаточно стар для того...
   - Для.., для чего?
   - Для того, чтобы искренне и бескорыстно любоваться вами.
   - Я провела с вами замечательный вечер, мистер Гаррард. Все мрачные мысли исчезли, и я счастлива.
   - Мрачные мысли?
   - Да... Я все спрашивала себя, действительно ли дед умер в вашей приемной от разрыва сердца? Ведь если деньги были при нем, его могли убить и ограбить! В газетах столько об этом пишут! Вы будете смеяться надо мной, но я так испугалась!
   Он не смеялся. Он смотрел на нее, словно сквозь туман, и проклинал свою слабость. Краска сбежала с его лица, на лбу выступил пот.
   - Это похоже на детективный роман, - пробормотал он.
   Она снова посмотрела на него с тем же загадочным выражением.
   - Вы выглядите испуганным.
   - А как вы думаете? Я во главе фирмы всего несколько дней и совершенно не уверен, что среди моих служащих нет какого-нибудь мошенника. Однако медицинское заключение исключает всякую мысль об убийстве.
   - Простите, я жалею, что заговорила об этом. Вы так добры ко мне, а я... У деда в Лондоне было много друзей. Все они прислали сочувственные письма, но помощи не предложил никто.
   - Вероятно, они просто не знали, в каком вы положении. Завтра утром я отплываю в Америку. Мой кассир получит распоряжение выдавать вам деньги по вашему первому требованию.
   Она допила кофе и поднялась.
   - С этим можно подождать до вашего возвращения. Благодарю вас за чудесный ужин.
   Девушка дружески кивнула ему и направилась к лифту. Он же не мог отделаться от странного впечатления, что пережитое им сегодня неминуемо отразится на всей его жизни.
   Глава 12
   - Харви, Харви, да проснись же! Кто-то грубо тряс его за плечо. Открыв глаза, он с удивлением увидел перед собой Мильдред. Ее глаза пылали гневом.
   - Что это значит, Харви?
   - Что именно? То, что я сплю? И поэтому ты будишь меня среди ночи?
   - Не притворяйся, ты все отлично понял! Что означают эти два чемодана внизу с ярлыками "В НЬЮ-ЙОРК"?? Ты же просто удираешь от своих кредиторов!
   - Ах, во-о-от оно что! Что за глупости? Это обычная деловая поездка!
   - Ну уж меня-то ты не проведешь! Какие у тебя могут быть дела в Нью-Йорке? Чушь! Ты собираешься там спрятаться от долгов. Отлично. Так даже лучше. Но оставлять меня без денег - подлость!
   - Я же дал тебе пятьсот фунтов!
   - Пятьсот фунтов?? А все остальное прихватил с собой!
   Он окончательно проснулся и сел на постели.
   - Не болтай глупости, Мильдред. На ближайшее время ты обеспечена, а через три недели я вернусь. Я взял уже обратный билет на тот же пароход.
   - Сколько денег ты берешь с собой?
   - Какое твое дело? - разозлился он.
   - Это твое последнее слово, Харви?
   - Но я сказал тебе правду!
   Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
   Он снова лег. Это был уже полный разрыв. Долгие годы он смотрел на ее эгоизм и равнодушие, как на нечто вполне закономерное, и давал ей все, что мог. И при первом же испытании она предала его. Теперь он думал о предстоящей поездке с радостью и облегчением. Там будет другая жизнь, в которой Мильдред нет места.
   На следующее утро, на вокзале, он пожал Греторексу руку и отдал последние распоряжения. Когда поезд тронулся, Харви откинулся на сидении и заказал завтрак. Потом, до самого Саутгемптона, курил и смотрел в окно. Вид огромного парохода привел его в полный восторг и развеял все тревоги. С легким сердцем поднялся он на палубу.
   Глава 13
   На второй день плавания Харви сидел на верхней палубе в плетеном кресле и просматривал пачку полученных телеграмм. Все известия были исключительно благоприятны. Цены стояли твердо, заказы сыпались один за другим, американцы с нетерпением ждали его прибытия... Переложив телеграммы в левую руку, он полез в карман за портсигаром и вдруг услышал рядом с собой - Да-а! Вам действительно срочно нужна секретарша. Просто счастье, что я здесь!
   На мгновение ему показалось, что он грезит. Но, взглянув на стройную, закутанную в плед фигурку в соседнем кресле, понял, что это наяву.
   - Ваши бумаги сейчас улетят. Вы совершенно беспомощны! Давайте их сюда, у меня есть резинка.
   - Позвольте, но.., но что вы здесь делаете?
   - Плыву в Америку, как и вы. Я же говорила вам, что...
   - Но вы ни слова не сказали, что купили билет на тот же пароход, что и я!
   - Мне хотелось сделать вам приятный сюрприз. Он удался?
   - Вполне!
   Внезапно его лицо нахмурилось, и он довольно сухо осведомился:
   - Простите, но я не понимаю, почему вам так хочется стать моей секретаршей.
   Она плотнее закуталась в плед и вздохнула.
   - Видите ли, как ни обидно в этом сознаваться, но вы - единственный человек, отнесшийся ко мне с участием. Если деньги деда не найдутся, мне придется работать. Я получила отличную подготовку для секретарской работы. Так почему бы мне не стать вашей секретаршей?
   Это звучало вполне убедительно. Он мысленно обозвал себя подозрительным дураком. Даже если она хитрит и ведет какую-то свою, непонятную ему игру и оказалась на пароходе лишь затем, чтобы постоянно следить за ним - что ж, он не станет препятствовать этому. Все прояснит время.
   - Я нанимаю вас. Жалование - триста фунтов в год, плюс непредвиденные расходы, в которые, разумеется, входит и эта поездка. Будьте добры принести дюжину телеграфных бланков и записать несколько телеграмм.
   Она скинула плед и вскочила с кресла с такой легкостью, что он поневоле залюбовался ею. Не успел Харви и глазом моргнуть, как девушка снова стояла перед ним.
   - Садитесь, пожалуйста.
   Она опустилась в кресло рядом с ним. Достав карандаш и положив для удобства на колени свою сумочку, девушка, одну за другой, застенографировала двенадцать телеграмм.
   - Теперь дайте мне проверить. Если все правильно, я дам вам свой личный шифр.
   - Ошибок нет.
   - Значит вам нечего и волноваться. Считайте это первым испытанием на новой службе. Она обижено надула губки, но промолчала. Он внимательно просмотрел телеграммы и, поправив несколько слов, удовлетворенно кивнул.
   - Вы правы, все абсолютно точно. Я исправил свой собственный текст. Вот шифр. Перепишите телеграммы и отошлите их.
   - У вас текущий счет на телеграфе? Если нет, дайте мне, пожалуйста, денег. Он протянул ей десять фунтов.
   - Купите себе заодно записную книжку, куда будете вносить все расходы. Она улыбнулась и кивнула.
   - С удовольствием. Надеюсь, когда я вернусь, у вас найдется для меня еще работа.
   Он проводил ее взглядом, потом посмотрел на воду за бортом. Море было неприветливого серо-стального цвета. Харви задумался о предстоящей сделке, но появление стюарда прервало ход его мыслей.
   Стюард принес телеграмму. Харви машинально вскрыл ее и быстро пробежал глазами. Затем прочел вторично. Послание было отправлено из Бермондси несколько часов назад и гласило:
   "Звонили из Скотланд-Ярда. Потом прислали сыщика. Их интересует адрес мисс Грейс Свэйл, внучки Эбинайзера Свэйла, которая, по их словам, посетила вас в пятницу. Телеграфируйте ответ. Греторекс."
   Харви разорвал телеграмму на мелкие кусочки и выбросил их за борт.
   Глава 14
   Он снова увидел Грейс только на следующий день во время ужина.
   Все ее существо дышало здоровьем и жизнерадостностью, она подошла к нему и сказала:
   - Будет ли очень невоспитанно с моей стороны, мистер Гаррард, если я попрошу разрешения сесть за ваш столик? Хотя бы только сегодня. За моим нет ни одной дамы, а мужчины мне.., м-м.., не очень нравятся.
   - Я сам должен был подумать об этом. Место за моим столиком ваше вплоть до конца путешествия.
   - Надеюсь, я вас не компрометирую? - спросила она, усаживаясь.
   - Здесь никому нет до нас дела. Кроме того, разве мы не связаны официальными отношениями?
   - Конечно. Но, с другой стороны, мне вовсе не хотелось бы ужинать с вами.., официально.
   Оба посмотрели сквозь иллюминатор на спокойное, ослепительно синее море.
   - Как дивно! Мне хочется, чтобы наше плавание длилось вечно.
   - Осторожнее, мисс Свэйл, - рассмеялся Харви, - ничто не делает человека таким ленивым, как жизнь на пароходе.
   Она улыбнулась в ответ и неожиданно спросила:
   - Все говорят, что вы сказочно богаты. Так почему вы не продали фирму? К чему вам заниматься коммерцией?
   - Безделье никого не красит.
   - Верно, - внезапно посерьезнев, заметила она. - Кто знает, как долго нужны вам будут услуги секретарши. Вы все стараетесь делать сами...
   - Вероятно, до тех пор, пока вам не надоест быть ею.
   - Почему "вероятно"?
   - Дело в том... Понимаете, у меня никогда еще не было секретарши. Наши отношения могут принять.., как бы это сказать.., немного своеобразный характер.
   - Но почему? Каким образом? Он медлил с ответом. Но почему, черт возьми, и не высказаться начистоту?
   - Вы очень привлекательны.
   - Вы льстите мне. Но даже если и так, что из того? Говорят, женщины вас не интересуют. Кроме того, у вас красавица жена.
   - Вы правы, моя жена слывет очень красивой женщиной. Однако наш брак не был счастлив. Ее многое не устраивает.
   - Ваши измены, например?
   - Да Господь с вами! Какие там измены!
   - Так в чем же дело?
   - Она честолюбива до крайности, до самозабвения. И я не в состоянии потакать всем ее прихотям и капризам.
   - Но вы ведь так богаты! Неужели вы не можете дать ей всего, что она хочет??
   - Она мечтает о титуле. Ей хотелось бы, чтобы я стал членом парламента или купил себе за сто тысяч фунтов баронство или пэрство.