Прибыв сюда два дня назад, Кейн почти не обратил внимания на дом. Вместо этого он обследовал руины сгоревших хозяйственных построек, перебирал разбитые сельскохозяйственные инструменты, а проходя по пустому полю, время от времени останавливался, чтобы взять горсть плодородной земли, скользившей между пальцами, как теплый шелк. Снова и снова вспоминал он о Нью-Йорке и тамошней жизни, начинавшей его утомлять.
Кейн бросил поводья Эли, согбенному старику и бывшему рабу, вышедшему навстречу новому хозяину с ружьем, когда тот впервые прибыл на плантацию.
— Ни с места! — предупредил он. — Миз Кит велела мне пристрелить всякого, кто ступит на землю «Райзен глори».
— Мисс Кит давно пора отполировать задницу, — ответил Кейн, не упоминая о том, что уже успел выполнить сию важную миссию.
— Уж это точно, — неожиданно согласился негр. — Но все же придется прикончить вас, если подойдете ближе.
Кейн мог без труда обезоружить старика, но нуждался в его помощи, поэтому взял на себя труд объяснить, какое отношение имеет к Розмари и Кит. Поняв, что Кейн не один из тех предателей, кто пошел в услужение к северянам, а теперь шарил по округе в поисках легкой наживы, Эли отложил ружье и почтительно приветствовал владельца «Райзен глори».
Архитектор придал середине дома изящный изгиб. Кейн ступил в широкий центральный коридор, по которому гуляли сквозняки. Сюда выходили двери гостиных, музыкальной комнаты и библиотеки. Обветшавшая мебель была покрыта пылью. На красивом обеденном столе тикового дерева виднелись свежие зазубрины. Солдаты Шермана вытащили его во двор и рубили на столешнице последних оставшихся на плантации кур.
Кстати…
Кейн уловил аппетитный запах жареного цыпленка. Эли готовить не умел, а насколько мог судить Кейн, больше в доме никого не было. Бывшие рабы, соблазнившись обещаниями сорока акров и мула каждому, отправились за армией северян. Неужели таинственная Софрония вернулась? Эли несколько раз упоминал о стряпухе «Райзен глори», но Кейн еще ее не видел.
— Добрый вечер, майор.
Кейн застыл, словно пораженный громом, при виде выступившей из тени маленькой, слишком хорошо знакомой фигурки. Не помня себя, он стал сыпать ругательствами.
Кит нервно сжимала пальцы. Лучше держаться подальше от него, пока он не свыкнется с мыслью о ее присутствии.
Она покинула городской дом Кейна тем же путем, каким туда попала. Через ограду. С собой она взяла свой узел, а заодно прихватила жизнеописание Людовика XV, вдохновившее ее на отчаянный план, задуманный сразу после отъезда Кейна.
Теперь она растянула губы в такой широкой улыбке, что даже щеки заныли.
— Надеюсь, вы проголодались, майор. Есть жареный цыпленок и горячие лепешки с пахтаньем, которые так и просятся в рот. Я даже оттерла обеденный стол, чтобы можно было поесть в столовой. Конечно, он немного поцарапан, зато подлинный шератон. Слышали когда-нибудь про Шератона, майор? Мало того что он был англичанином, так к тому же еще и баптистом. Вам это не кажется немного странным? По-моему, только южанам пристало быть баптистами. Я…
— Какого дьявола ты тут делаешь?
Она, разумеется, понимала, что он разозлится, но не до такой же степени! Откровенно говоря, Кит вовсе не была уверена, что готова выдержать ураган. Она вытерпела утомительное обратное путешествие в Чарльстон, бесконечно долгую езду в фургоне, а последние пятнадцать миль добиралась пешком, обгорев на солнце и сбив в кровь ноги. Последние деньги ушли на припасы для сегодняшнего ужина. Она даже успела искупаться на кухне и переоделась в чистую рубашку и штаны, так что пахло от нее только грубым мылом. К собственному удивлению, девушка обнаружила, что чистота — не такая уж плохая штука, и с тех пор мылась регулярно, хотя при этом приходилось созерцать свою обнаженную грудь.
Что ж, если другого выхода нет, придется кокетничать, подражая южным красавицам, хотя при одной мысли об этом ее тошнило.
— Как что, майор, — прощебетала она, хлопая ресницами, — готовлю для вас ужин. Только и всего.
Бэрон громко скрипнул зубами.
— Нет. Готовишься к смерти. Потому что сейчас я придушу тебя своими руками!
Нельзя сказать, что Кит безоговорочно ему поверила, но что-то в этом голосе говорило о серьезности намерении.
— Не смей орать на меня! Ты на моем месте сделал бы то же самое!
— О чем это ты?
— Неужели остался бы в Нью-Йорке, зная, что кто-то собирается отнять то единственное, что тебе дорого? Уж наверное, не сидел бы в своей роскошной спальне, читая книги и примеряя дурацкие платья, пока все вокруг рушится! Небось помчался бы в Южную Каролину со всех ног и из кожи бы вылез, пытаясь сохранить то, что тебе принадлежит!
— Кажется, я сообразил, что ты задумала.
Он двумя шагами перекрыл расстояние между ними и, прежде чем Кит сумела отскочить, принялся шарить руками по ее телу.
— Прекрати!
— Ни за что, пока не обезоружу тебя!
Девушка ахнула, когда нетерпеливые пальцы коснулись ее груди. Ее словно молнией ударило, но Кейну, похоже, было все равно. Такого же обращения удостоились ее талия и бедра.
— Да отвяжись ты!
Но тут он как раз отыскал привязанный к ноге нож.
— Собиралась пустить это в ход, когда усну?
— Если у меня не хватило духу пристрелить тебя, вряд ли я стала бы орудовать ножом!
— Наверное, захватила с собой, чтобы строгать зубочистки?
— Ты отнял револьвер. Не могла же я путешествовать без всякой защиты!
— Понятно, — буркнул он, отбросив нож. — В таком случае, если ты отказалась от планов мести, что у тебя на уме?
Все шло совсем не так, как надеялась Кит. Ей очень хотелось попросить, чтобы он отодвинулся подальше, но у нее хватило ума промолчать. Не стоит идти на такой риск!
— Почему бы сначала не поужинать? А потом поговорим. В здешних местах еда ценится на вес золота. Не хочешь же ты, чтобы все остыло.
— Ладно, — немного поразмыслив, согласился Кейн. — Но не надейся, что после ужина я обо всем забуду.
Девушка кивнула и почти бегом направилась к кухне.
— Подожди минутку, я накрою на стол.
Кейну следовало бы допросить ее немедленно, но уж очень он был голоден, черт возьми! С самого отъезда из Нью-Йорка ни разу не поел по-человечески!
Он спрятал нож и вернулся в столовую. Тут же появилась Кит с блюдом, которое поставила на стол, и он только сейчас заметил то, чего не удосужился увидеть раньше. Все, от коротко стриженных волос до клетчатой рубашки с оторванной на вороте пуговицей и темно-коричневых штанов, висевших мешком на узких бедрах, было чистым. И физиономия ее сияла чистотой! Ему и в голову не приходило, что ее можно заставить мыться по доброй воле. Только силой. Очевидно, чтобы умаслить его, она пошла на все. Правда, вряд ли ей это удастся. Поверить невозможно, что она проделала такое путешествие в одиночку. Впрочем, почему бы нет? Ей неведомы ни осторожность, ни благоразумие.
— Садитесь, майор. Думаю, что вам понравится.
Кейн был вынужден признать, что кухарка из нее неплохая. Кожица цыпленка золотилась, а от лепешек поднимался аппетитный пар. Даже салат из одуванчиков был на редкость вкусен.
Наевшись, он развалился на стуле.
— Только не говори, что ты сама все приготовила.
— Конечно, сама. Будь здесь Софрония, наверняка помогла бы, но она еще не вернулась.
— Софрония — это кухарка?
— Она еще и заботилась обо мне.
— И делала это не слишком старательно.
Фиалковые глаза угрожающе сузились.
— Не тебе говорить. Я тоже могла бы сказать кое-что о твоем воспитании.
Сытный ужин немного смягчил его, так что на этот раз она не получила достойного отпора.
— Все было великолепно.
Девушка поднялась, чтобы принести стоявшую на буфете бутылку бренди.
— Розмари спрятала ее перед приходом янки. Сегодня, пожалуй, можно и выпить, чтобы отпраздновать твой приезд в «Райзен глори».
— Вполне в духе матушки. Заботиться о спиртном больше, чем о падчерице!
Кейн взял бутылку и стал вытаскивать пробку.
— Откуда «Райзен глори» получила столь необычное название?
— Все случилось вскоре после того, как мой дед построил дом, — начала Кит. — В двери постучался баптистский проповедник и попросил накормить его. Хотя бабушка была благочестивой методисткой, она все же дала ему еды. Они разговорились, и проповедник, услышав, что у плантации еще нет названия, посоветовал именно это, поскольку до Пасхи оставалось всего несколько дней. Так и сделали. Имеется в виду, что Иисус воскрес и возвеличился в прежней славе.
— Ясно, — кивнул он, выуживая кусочек пробки из стакана. — Ну а теперь самое время рассказать мне, что ты тут делаешь.
В желудке у Кит неприятно засосало. Она тянула время, выжидая, пока он сделает глоток. Но ледяные глаза так и сверлили ее.
Кит подошла к открытым дверям, ведущим в заросший сад. Там было тихо и темно. Ночной ветерок доносил сладкий аромат жимолости. Боже, как она любила все это! Деревья, кусты, запахи… Но больше всего поля, покрытые белым снегом хлопка. Скоро, очень скоро все снова так и будет.
Она медленно повернулась к Кейну. Все зависело от следующих минут, и нужно повести игру умно и убедительно.
— Я приехала сделать вам предложение, майор.
— Я вышел в отставку. Почему бы не называть меня просто Бэрон?
— Если для вас это не очень важно, предпочту прежнее обращение.
— Думаю, это не худшее из прозвищ, которыми ты меня награждала, — буркнул он, снова откидываясь на спинку стула. В отличие от истинных джентльменов-южан, строго соблюдавших этикет, он не потрудился надеть к ужину галстук, и ворот рубашки был распахнут. Сама того не сознавая, она вдруг загляделась на его мощную шею. Очевидно, это продолжалось довольно долго, потому что он вопросительно поднял брови. Кит заставила себя отвести глаза.
— Итак, в чем состоит твое предложение?
— Ну… — Она попыталась втянуть в себя воздух. — Твоя часть сделки заключается в том, чтобы сохранить «Райзен глори», пока я не смогу выкупить ее.
— Так я и предполагал.
— Тебе не придется долго мучиться, — поспешила добавить она. — Всего пять лет, пока я не смогу получить бабушкины деньги.
Почему он так внимательно изучает ее?
Кит нерешительно прикусила губу. Предстоит самое трудное…
— Понимаю, что ты чего-то ждешь взамен.
— Разумеется.
Негодяй! Он еще смеет издеваться! Недаром в глазах заплясали веселые огоньки!
— То, что собираюсь предложить я… несколько необычно. Но если хорошенько подумать, ты поймешь, что это вполне справедливо. — Она громко сглотнула и замялась.
— Продолжай.
Девушка крепко зажмурилась, глубоко вздохнула и решилась.
— Я могу стать твоей любовницей.
Кейн поперхнулся.
— Вероятно, я застигла тебя врасплох, — протараторила Кит, — но даже ты должен признать, что я куда более интересная компания, чем эти жалкие пародии на женщин, которых тебе довелось встретить в Нью-Йорке. Посуди сам, я не хихикаю и не хлопаю ресницами. И не могла бы флиртовать, даже если бы хотела, и, уж конечно, от меня не услышишь ни о каких мопсах. Но самое главное: тебе больше не придется беспокоиться о дурацких балах и ужинах, от которых большинство женщин без ума. Вместо этого мы могли бы охотиться, ловить рыбу и скакать по полям. Увидишь, нам будет хорошо вместе.
Кейн согнулся в приступе неудержимого хохота. Кит искренне пожалела о пропавшем ноже.
— Может, объяснишь, что такого смешного я сказала?
Кейну наконец удалось успокоиться. Отставив стакан, он поднялся из-за стола.
— Кит, ты знаешь, почему мужчины заводят любовниц?
— Конечно! Я читала жизнеописание Людовика Пятнадцатого.
Кейн ехидно усмехнулся.
— Мадам де Помпадур, — объяснила девушка. — Она была королевской любовницей. Когда я узнала о ней, у меня и возникла эта идея.
Она не добавила, что мадам де Помпадур считалась также самой могущественной женщиной во Франции. Умная и проницательная, она держала в руках не только короля, но и всю страну. Кит не так честолюбива, но у нее хватит сил справиться с плантацией, если майор согласится сделать ее любовницей. Кроме того, ей было нечего предложить, кроме себя.
Кейн попытался сказать что-то, но осекся, покачал головой и проглотил оставшееся бренди. Вид у него был такой, словно он вот-вот взорвется. Однако он довольно терпеливо объяснил:
— В обязанности любовницы входят не только охота и рыбная ловля. Ты имеешь хоть какое-то понятие, о чем я говорю?
Кит ощутила, как стало жарко щекам. Об этой части сделки она не задумывалась, и в книге об этом ничего не было сказано.
Как любой, кто вырос на плантации, она примерно знала, как размножаются животные, но в подробности не вдавалась, а Софрония решительно отказывалась отвечать на все вопросы подобного рода. Кит подозревала, что не совсем представляет, о чем идет речь, поскольку самые важные детали от нее ускользнули, но знала достаточно, чтобы брезгливо морщиться при мысли о самом процессе. Но тут уж ничего не поделаешь, придется идти до конца. По какой-то причине совокупление очень важно для мужчины, и от женщин требовалось смириться с этим фактом, хотя Кит представить не могла, что миссис Когделл способна позволить преподобному взобраться ей на спину, как это делали жеребцы с кобылами.
— Я знаю, о чем ты говоришь, и готова позволить тебе спариться со мной, — неохотно проворчала девушка, — хотя все это мне ненавистно!
Кейн снова рассмеялся, но тут же помрачнел, словно прикидывая, не стоит ли задать ей очередную трепку. Выхватив из кармана тонкую сигару, он вышел в сад и чиркнул спичкой. Кит последовала за ним. Кейн стоял у старой ржавой скамьи, взор его был устремлен куда-то вдаль. Она долго ждала ответа и, не дождавшись, спросила:
Кейн бросил поводья Эли, согбенному старику и бывшему рабу, вышедшему навстречу новому хозяину с ружьем, когда тот впервые прибыл на плантацию.
— Ни с места! — предупредил он. — Миз Кит велела мне пристрелить всякого, кто ступит на землю «Райзен глори».
— Мисс Кит давно пора отполировать задницу, — ответил Кейн, не упоминая о том, что уже успел выполнить сию важную миссию.
— Уж это точно, — неожиданно согласился негр. — Но все же придется прикончить вас, если подойдете ближе.
Кейн мог без труда обезоружить старика, но нуждался в его помощи, поэтому взял на себя труд объяснить, какое отношение имеет к Розмари и Кит. Поняв, что Кейн не один из тех предателей, кто пошел в услужение к северянам, а теперь шарил по округе в поисках легкой наживы, Эли отложил ружье и почтительно приветствовал владельца «Райзен глори».
Архитектор придал середине дома изящный изгиб. Кейн ступил в широкий центральный коридор, по которому гуляли сквозняки. Сюда выходили двери гостиных, музыкальной комнаты и библиотеки. Обветшавшая мебель была покрыта пылью. На красивом обеденном столе тикового дерева виднелись свежие зазубрины. Солдаты Шермана вытащили его во двор и рубили на столешнице последних оставшихся на плантации кур.
Кстати…
Кейн уловил аппетитный запах жареного цыпленка. Эли готовить не умел, а насколько мог судить Кейн, больше в доме никого не было. Бывшие рабы, соблазнившись обещаниями сорока акров и мула каждому, отправились за армией северян. Неужели таинственная Софрония вернулась? Эли несколько раз упоминал о стряпухе «Райзен глори», но Кейн еще ее не видел.
— Добрый вечер, майор.
Кейн застыл, словно пораженный громом, при виде выступившей из тени маленькой, слишком хорошо знакомой фигурки. Не помня себя, он стал сыпать ругательствами.
Кит нервно сжимала пальцы. Лучше держаться подальше от него, пока он не свыкнется с мыслью о ее присутствии.
Она покинула городской дом Кейна тем же путем, каким туда попала. Через ограду. С собой она взяла свой узел, а заодно прихватила жизнеописание Людовика XV, вдохновившее ее на отчаянный план, задуманный сразу после отъезда Кейна.
Теперь она растянула губы в такой широкой улыбке, что даже щеки заныли.
— Надеюсь, вы проголодались, майор. Есть жареный цыпленок и горячие лепешки с пахтаньем, которые так и просятся в рот. Я даже оттерла обеденный стол, чтобы можно было поесть в столовой. Конечно, он немного поцарапан, зато подлинный шератон. Слышали когда-нибудь про Шератона, майор? Мало того что он был англичанином, так к тому же еще и баптистом. Вам это не кажется немного странным? По-моему, только южанам пристало быть баптистами. Я…
— Какого дьявола ты тут делаешь?
Она, разумеется, понимала, что он разозлится, но не до такой же степени! Откровенно говоря, Кит вовсе не была уверена, что готова выдержать ураган. Она вытерпела утомительное обратное путешествие в Чарльстон, бесконечно долгую езду в фургоне, а последние пятнадцать миль добиралась пешком, обгорев на солнце и сбив в кровь ноги. Последние деньги ушли на припасы для сегодняшнего ужина. Она даже успела искупаться на кухне и переоделась в чистую рубашку и штаны, так что пахло от нее только грубым мылом. К собственному удивлению, девушка обнаружила, что чистота — не такая уж плохая штука, и с тех пор мылась регулярно, хотя при этом приходилось созерцать свою обнаженную грудь.
Что ж, если другого выхода нет, придется кокетничать, подражая южным красавицам, хотя при одной мысли об этом ее тошнило.
— Как что, майор, — прощебетала она, хлопая ресницами, — готовлю для вас ужин. Только и всего.
Бэрон громко скрипнул зубами.
— Нет. Готовишься к смерти. Потому что сейчас я придушу тебя своими руками!
Нельзя сказать, что Кит безоговорочно ему поверила, но что-то в этом голосе говорило о серьезности намерении.
— Не смей орать на меня! Ты на моем месте сделал бы то же самое!
— О чем это ты?
— Неужели остался бы в Нью-Йорке, зная, что кто-то собирается отнять то единственное, что тебе дорого? Уж наверное, не сидел бы в своей роскошной спальне, читая книги и примеряя дурацкие платья, пока все вокруг рушится! Небось помчался бы в Южную Каролину со всех ног и из кожи бы вылез, пытаясь сохранить то, что тебе принадлежит!
— Кажется, я сообразил, что ты задумала.
Он двумя шагами перекрыл расстояние между ними и, прежде чем Кит сумела отскочить, принялся шарить руками по ее телу.
— Прекрати!
— Ни за что, пока не обезоружу тебя!
Девушка ахнула, когда нетерпеливые пальцы коснулись ее груди. Ее словно молнией ударило, но Кейну, похоже, было все равно. Такого же обращения удостоились ее талия и бедра.
— Да отвяжись ты!
Но тут он как раз отыскал привязанный к ноге нож.
— Собиралась пустить это в ход, когда усну?
— Если у меня не хватило духу пристрелить тебя, вряд ли я стала бы орудовать ножом!
— Наверное, захватила с собой, чтобы строгать зубочистки?
— Ты отнял револьвер. Не могла же я путешествовать без всякой защиты!
— Понятно, — буркнул он, отбросив нож. — В таком случае, если ты отказалась от планов мести, что у тебя на уме?
Все шло совсем не так, как надеялась Кит. Ей очень хотелось попросить, чтобы он отодвинулся подальше, но у нее хватило ума промолчать. Не стоит идти на такой риск!
— Почему бы сначала не поужинать? А потом поговорим. В здешних местах еда ценится на вес золота. Не хочешь же ты, чтобы все остыло.
— Ладно, — немного поразмыслив, согласился Кейн. — Но не надейся, что после ужина я обо всем забуду.
Девушка кивнула и почти бегом направилась к кухне.
— Подожди минутку, я накрою на стол.
Кейну следовало бы допросить ее немедленно, но уж очень он был голоден, черт возьми! С самого отъезда из Нью-Йорка ни разу не поел по-человечески!
Он спрятал нож и вернулся в столовую. Тут же появилась Кит с блюдом, которое поставила на стол, и он только сейчас заметил то, чего не удосужился увидеть раньше. Все, от коротко стриженных волос до клетчатой рубашки с оторванной на вороте пуговицей и темно-коричневых штанов, висевших мешком на узких бедрах, было чистым. И физиономия ее сияла чистотой! Ему и в голову не приходило, что ее можно заставить мыться по доброй воле. Только силой. Очевидно, чтобы умаслить его, она пошла на все. Правда, вряд ли ей это удастся. Поверить невозможно, что она проделала такое путешествие в одиночку. Впрочем, почему бы нет? Ей неведомы ни осторожность, ни благоразумие.
— Садитесь, майор. Думаю, что вам понравится.
Кейн был вынужден признать, что кухарка из нее неплохая. Кожица цыпленка золотилась, а от лепешек поднимался аппетитный пар. Даже салат из одуванчиков был на редкость вкусен.
Наевшись, он развалился на стуле.
— Только не говори, что ты сама все приготовила.
— Конечно, сама. Будь здесь Софрония, наверняка помогла бы, но она еще не вернулась.
— Софрония — это кухарка?
— Она еще и заботилась обо мне.
— И делала это не слишком старательно.
Фиалковые глаза угрожающе сузились.
— Не тебе говорить. Я тоже могла бы сказать кое-что о твоем воспитании.
Сытный ужин немного смягчил его, так что на этот раз она не получила достойного отпора.
— Все было великолепно.
Девушка поднялась, чтобы принести стоявшую на буфете бутылку бренди.
— Розмари спрятала ее перед приходом янки. Сегодня, пожалуй, можно и выпить, чтобы отпраздновать твой приезд в «Райзен глори».
— Вполне в духе матушки. Заботиться о спиртном больше, чем о падчерице!
Кейн взял бутылку и стал вытаскивать пробку.
— Откуда «Райзен глори» получила столь необычное название?
— Все случилось вскоре после того, как мой дед построил дом, — начала Кит. — В двери постучался баптистский проповедник и попросил накормить его. Хотя бабушка была благочестивой методисткой, она все же дала ему еды. Они разговорились, и проповедник, услышав, что у плантации еще нет названия, посоветовал именно это, поскольку до Пасхи оставалось всего несколько дней. Так и сделали. Имеется в виду, что Иисус воскрес и возвеличился в прежней славе.
— Ясно, — кивнул он, выуживая кусочек пробки из стакана. — Ну а теперь самое время рассказать мне, что ты тут делаешь.
В желудке у Кит неприятно засосало. Она тянула время, выжидая, пока он сделает глоток. Но ледяные глаза так и сверлили ее.
Кит подошла к открытым дверям, ведущим в заросший сад. Там было тихо и темно. Ночной ветерок доносил сладкий аромат жимолости. Боже, как она любила все это! Деревья, кусты, запахи… Но больше всего поля, покрытые белым снегом хлопка. Скоро, очень скоро все снова так и будет.
Она медленно повернулась к Кейну. Все зависело от следующих минут, и нужно повести игру умно и убедительно.
— Я приехала сделать вам предложение, майор.
— Я вышел в отставку. Почему бы не называть меня просто Бэрон?
— Если для вас это не очень важно, предпочту прежнее обращение.
— Думаю, это не худшее из прозвищ, которыми ты меня награждала, — буркнул он, снова откидываясь на спинку стула. В отличие от истинных джентльменов-южан, строго соблюдавших этикет, он не потрудился надеть к ужину галстук, и ворот рубашки был распахнут. Сама того не сознавая, она вдруг загляделась на его мощную шею. Очевидно, это продолжалось довольно долго, потому что он вопросительно поднял брови. Кит заставила себя отвести глаза.
— Итак, в чем состоит твое предложение?
— Ну… — Она попыталась втянуть в себя воздух. — Твоя часть сделки заключается в том, чтобы сохранить «Райзен глори», пока я не смогу выкупить ее.
— Так я и предполагал.
— Тебе не придется долго мучиться, — поспешила добавить она. — Всего пять лет, пока я не смогу получить бабушкины деньги.
Почему он так внимательно изучает ее?
Кит нерешительно прикусила губу. Предстоит самое трудное…
— Понимаю, что ты чего-то ждешь взамен.
— Разумеется.
Негодяй! Он еще смеет издеваться! Недаром в глазах заплясали веселые огоньки!
— То, что собираюсь предложить я… несколько необычно. Но если хорошенько подумать, ты поймешь, что это вполне справедливо. — Она громко сглотнула и замялась.
— Продолжай.
Девушка крепко зажмурилась, глубоко вздохнула и решилась.
— Я могу стать твоей любовницей.
Кейн поперхнулся.
— Вероятно, я застигла тебя врасплох, — протараторила Кит, — но даже ты должен признать, что я куда более интересная компания, чем эти жалкие пародии на женщин, которых тебе довелось встретить в Нью-Йорке. Посуди сам, я не хихикаю и не хлопаю ресницами. И не могла бы флиртовать, даже если бы хотела, и, уж конечно, от меня не услышишь ни о каких мопсах. Но самое главное: тебе больше не придется беспокоиться о дурацких балах и ужинах, от которых большинство женщин без ума. Вместо этого мы могли бы охотиться, ловить рыбу и скакать по полям. Увидишь, нам будет хорошо вместе.
Кейн согнулся в приступе неудержимого хохота. Кит искренне пожалела о пропавшем ноже.
— Может, объяснишь, что такого смешного я сказала?
Кейну наконец удалось успокоиться. Отставив стакан, он поднялся из-за стола.
— Кит, ты знаешь, почему мужчины заводят любовниц?
— Конечно! Я читала жизнеописание Людовика Пятнадцатого.
Кейн ехидно усмехнулся.
— Мадам де Помпадур, — объяснила девушка. — Она была королевской любовницей. Когда я узнала о ней, у меня и возникла эта идея.
Она не добавила, что мадам де Помпадур считалась также самой могущественной женщиной во Франции. Умная и проницательная, она держала в руках не только короля, но и всю страну. Кит не так честолюбива, но у нее хватит сил справиться с плантацией, если майор согласится сделать ее любовницей. Кроме того, ей было нечего предложить, кроме себя.
Кейн попытался сказать что-то, но осекся, покачал головой и проглотил оставшееся бренди. Вид у него был такой, словно он вот-вот взорвется. Однако он довольно терпеливо объяснил:
— В обязанности любовницы входят не только охота и рыбная ловля. Ты имеешь хоть какое-то понятие, о чем я говорю?
Кит ощутила, как стало жарко щекам. Об этой части сделки она не задумывалась, и в книге об этом ничего не было сказано.
Как любой, кто вырос на плантации, она примерно знала, как размножаются животные, но в подробности не вдавалась, а Софрония решительно отказывалась отвечать на все вопросы подобного рода. Кит подозревала, что не совсем представляет, о чем идет речь, поскольку самые важные детали от нее ускользнули, но знала достаточно, чтобы брезгливо морщиться при мысли о самом процессе. Но тут уж ничего не поделаешь, придется идти до конца. По какой-то причине совокупление очень важно для мужчины, и от женщин требовалось смириться с этим фактом, хотя Кит представить не могла, что миссис Когделл способна позволить преподобному взобраться ей на спину, как это делали жеребцы с кобылами.
— Я знаю, о чем ты говоришь, и готова позволить тебе спариться со мной, — неохотно проворчала девушка, — хотя все это мне ненавистно!
Кейн снова рассмеялся, но тут же помрачнел, словно прикидывая, не стоит ли задать ей очередную трепку. Выхватив из кармана тонкую сигару, он вышел в сад и чиркнул спичкой. Кит последовала за ним. Кейн стоял у старой ржавой скамьи, взор его был устремлен куда-то вдаль. Она долго ждала ответа и, не дождавшись, спросила:
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента