Страница:
Ни вином прогнать кручину, но должна бояться дяди
Всебичующих упреков.
От тебя, о Необула, прочь уносят шерсть и прялку
Трудолюбицы Минервы сын крылатый Кифереи
И блестящий Гебр Липарский.
Лишь увидишь, как смывает масло с плеч он в водах Тибра,
Конник, что Беллерофонта краше, ни в бою кулачном
Не осиленный ни в беге.
В ланей, по полю бегущих целым стадом, он умеет
Дрот метнуть и, быстр в движеньи, вепря, что таится в чаще,
На рогатину взять смело.
Пер. Г. Ф. Церетели
13
О Бандузии ключ, ты хрусталя светлей,
Сладких вин и цветов дара достоин ты;
Завтра примешь козленка
В жертву - первыми рожками
Лоб опухший ему битвы, любовь сулит
Но напрасно: твои волны студеные
Красной кровью окрасит
Стада резвого первенец.
Не коснется тебя жаркой Каникулы
10 Знойный полдень; даешь свежесть отрадную
Ты бродячему стаду
И в_о_лу утомленному.
Через песни мои будешь прославлен ты:
Ясень в них воспою, скалы с пещерами,
Где струятся с журчаньем
Твои воды болтливые.
Пер. Н. С. Романовского
14
Цезарь, про кого шла молва в народе,
Будто, как Геракл, лавр купил он смертью,
От брегов испанских вернулся к Ларам
Победоносцем.
Радостно жена да встречает мужа,
Жертвы принеся справедливым Ларам,
И сестра вождя, и, чело украсив
Белой повязкой,
Матери юниц и сынов, не павших.
10 Дети же всех тех, что в бою погибли,
И вдовицы их, от словес печальных
Вы воздержитесь.
Мне же этот день будет в праздник, думы
Черные прогнав. Не боюсь я смуты,
Ни убитым быть, пока всей землею
Правит наш Цезарь.
Отрок, принеси и венков, и мирра,
И вина, времен войн с народом марсов,
Коль спаслось оно от бродивших всюду
20 Шаек Спартака.
И Неера пусть поспешит, певица,
В узел косы пусть, надушив, завяжет.
Если ж брань начнет негодяй привратник,
Прочь уходи ты.
Голова, седея, смягчает душу,
Жадную до ссор и до брани дерзкой.
Не смирился б я перед этим юный
В консульство Планка!
Пер. Г. Ф. Церетели
15
Женка бедного Ивика,
Перестань наконец ты сладострастничать,
И себя примолаживать!
Коль ногою одной ты уж в гробу стоишь,
Не резвись среди девушек,
Затеняя собой блеск лучезарных звезд.
Что Фолое идет к лицу,
То Хлориде нейдет! Дочь лучше матери
Осаждать будет юношей,
10 Как Вакханка, в тимпан бить наученная.
К Ноту страсть неуемная
Так и нудит ее прыгать, как козочку.
Ты ж, старушка, в Луцерии
Сядь за пряжу. Тебе ль быть кифаристкою,
Украшать себя алою
Розой и осушать чашу с вином до дна?
Пер. Г. Ф. Церетели
16
Башни медной замок, двери дубовые,
Караульных собак лай угрожающий
Для Данаи могли б верным оплотом быть
От ночных обольстителей.
Но над стражем ее, робким Акрисием,
Сам Юпитер-отец вместе с Венерою
Подшутил: путь найден верный, едва лишь бог
Превратил себя в золоте.
Злато так и плывет в руки прислужникам
10 И скорей, чем перун, может скалу разбить,
Рухнул сразу и пал жертвою алчности
Дом пророка Аргивского.
В городских воротах муж-македонянин,
Разуверясь, свергал силою подкупа
Всех, кто метил на трон; и на морских вождей
Подкуп сети накидывал.
Рост богатства влечет приумножения
Жажду, кучу забот... А потому боюсь
Вверх подъятым челом взор привлекать к себе,
20 Меценат, краса всадников.
Больше будешь себя ты ограничивать,
Больше боги дадут! Стан богатеющих
Покидаю, бедняк, и перебежчиком
К неимущим держу свой путь,
Я хозяин тех крох, что не в чести у всех,
Лучший, чем если б стал хлеб всей Апулии
Работящей таить без толку в житницах,
Нищий средь изобилия.
Но кто правит, как царь, плодною Африкой,
30 Не поймет, что мое лучше владение,
Ключ прозрачный и лес в несколько югеров,
И полей жатва верная!
Правда, нет у меня меда калабрских пчел,
И в амфорах вино из Лестригонии
Не стареет, и мне выгоны гальские
Не ростят тучных овчих стад.
Но меня не гнетет бедность тяжелая
И от новых твоих я откажусь даров!
Сжав желанья свои, с прибылью малою
40 Буду жить я счастливее,
Чем к Мигдонским полям царство Лидийское
Прибавляя... Когда к многому тянешься,
Не хватает всегда многого. Тот блажен,
Бог кому, сколько надо, дал.
Пер. Г. Ф. Церетели
17
О Элий, отпрыск славного Лама ты,
Того) что имя Ламиям первым дал
И остальным своим потокам
Летопись память хранит об этом;
И ты от Лама род свой ведешь, - того,
Что первый власть над стенами Формий взял,
Над Лирисом, чьи волны в роще
Нимфы Марики безмолвно льются,
Тиран могучий. Завтра ненастье Евр
10 Примчит, засыплет листьями рощу всю,
Устелет брег травой ненужной,
Если не лжет многолетний ворон,
Дождей предвестник. Дров наготовь сухих,
Пока возможно: завтра ведь ты вином
И поросенком малым будешь
Гения тешить с прислугой праздной.
Пер. Н. С. Гинцбурга
18
Фавн, любовник Нимф, от тебя бегущих,
По межам моим и по знойным нивам
Ты пройди легко и к приплоду стада
Будь благосклонен.
Заклан в честь твою годовалый козлик;
Вволю для тебя, для Венеры друга,
В чашах есть вина, и алтарь старинный
Туком дымится.
При возврате Нон, в декабре, все стадо
10 Резво топчет луг травянистый всюду;
Празднует село, высыпая в поле,
Вместе с волами;
Бродит волк среди осмелевших ярок;
Сыплет в честь твою листья лес дубовый,
И о землю бьет, ей в отместку, пахарь
Трижды ногою.
Пер. Г. Ф. Церетели
19
Сколь позднее, чем царь Инах,
Кодр без страха принял ради отчизны смерть,
Ты твердишь, про Эака род,
Как сражались в боях близ Илиона стен;
Сколько ж стоит кувшин вина
Лоз хиосских и кто воду согреет нам,
Кто нам дом отведет, когда
Хлад пелигнов терпеть кончу я, - ты молчишь.
Дай же, мальчик, вина скорей
10 В честь полуночи, в честь новой луны, и дай
В честь Мурены: мешать с водой
Можно девять, иль три киафа взяв вина.
Тот, кто любит нечетных Муз,
Тот - в восторге поэт - требует девять влить;
Тронуть киафов больше трех,
Ссор боясь, не велят голые Грации,
Три, обнявшись всегда, сестры.
Рад безумствовать я: что ж берекинтских флейт
Звуки медлят еще свистеть?
20 Что, молчанье храня, с лирой висит свирель?
Рук скупых не терплю ведь я:
Сыпь же розы щедрей! С завистью старый Лик
Шум безумный услышит пусть,
Пусть строптивая с ним слышит соседка шум.
Вот уж взрослая, льнет к тебе
Рода, блещешь ты сам, Телеф, в кудрях густых,
Ясный, словно звезда, - меня ж
Иссушает, томя, к милой Гликере страсть.
Пер. Н. С. Гинцбурга
20
Ты не видишь, Пирр, как тебе опасно
Трогать юных львят африканской львицы?
Вскоре ты сбежишь после жарких схваток,
Трус-похититель;
Вот, стремясь найти своего Неарха,
Юных круг прорвет лишь она, - и страшный
Бой решит тогда, за тобой, за ней ли
Будет добыча;
Ты спешишь достать из колчана стрелы,
10 Зубы та меж тем, угрожая, точит;
Сам судья борьбы наступил на пальму
Голой ногою;
Легкий ветр ему освежает плечи,
Кроют их кудрей надушенных волны
Был таков Нирей, иль с дождливой Иды
На небо взятый.
Пер. Н. С. Гинцбурга
21
О ты, с кем вместе свет мы узрели, знай:
Судьбе ль укоры, шутки ли ты несешь,
Раздоры иль любви безумье,
Легкий ли сон, - о скудель благая!
С какою целью ты ни хранила б сок
Массикский, - можно вскрыть тебя в добрый день.
Сойди ж - веленье то Корвина:
Требует вин он, стоявших долго.
Речей Сократа мудрых напился он,
10 Но все ж не презрит, сколь ни суров, тебя:
И доблесть древнего Катона
Часто, по слухам, вином калилась.
Ты легкой пыткой тем, кто угрюм всегда,
Язык развяжешь; трезвых людей печаль
И замыслы, что зреют втайне,
Вскрыть ты умеешь с шутливым Вакхом;
Вернуть надежду мнительным можешь ты,
Внушить задор и сил бедняку придать:
Испив тебя, он не страшится
20 Царских тиар и солдат оружья.
Пусть Вакх с Венерой благостной будут здесь,
И в хоре дружном Грации. Пусть тебя
При ярких лампах пьют до утра,
Как побегут перед Фебом звезды.
Пер. Н. С. Гинцбурга
22
Страж окрестных гор и лесов, о Дева,
Ты, что, внемля зов троекратный юных
Жен-родильниц, их бережешь от смерти,
Ликом тройная!
Будет пусть твоей та сосна, что сенью
Дом венчает мой; да под ней тебя я
Кровью одарю кабана, что грозен
Сбоку ударом.
Пер. Г. Ф. Церетели
23
При новолуньи, если возденешь ты
Ладони к небу, честная Фидила,
И Ларов ублажишь плодами,
Ладана дымом, свиньей-обжорой,
Не тронет Африк пышной лозы твоей
Дыханьем вредным, ржа смертоносная
Не обесплодит нив, и стада
Вред не коснется поры осенней.
Тельцы, на жертву впредь обреченные,
10 Что ходят в дебрях снежного Алгида
Иль от албанских трав тучнеют,
Кровью пусть красят жрецов секиры.
Тебе не надо крошек-богов смягчать
Овец двухлетних жертвой обильною,
Тебе, что розмарина веткой
Их украшаешь и ломким миртом.
Когда коснется длань равнодушная
Плиты алтарной, Ларов разгневанных
Богатство жертв смягчит не лучше
20 Полбы святой и трескучей соли.
Пер. Г. Ф. Церетели
24
Хоть казною своей затмишь
Ты Аравию всю с Индией пышною,
Хоть займешь ты строеньями
Сушу всю и для всех море открытое,
Но едва Неминуемость
В крышу дома вобьет гвозди железные,
Не уйдешь ты от ужаса,
И главы из петли смертной не вызволишь.
Лучше жить, как равнинный скиф,
10 Чья повозка жилье тащит подвижное,
Или как непреклонный гет,
Где межою поля не разделенные
Хлеб родят на потребу всем;
Где не больше, чем год, заняты пашнею,
А затем утомленного
Заменяет другой, с долею равною;
Там безвредная мачеха
Не изводит сирот - пасынков, падчериц;
Жен-приданниц там гнета нет,
20 И не клонит жена слух к полюбовнику;
Там приданым для девушки
Служит доблесть отцов и целомудрие,
Что бежит от разлучника,
И грешить там нельзя: смерть за неверность ждет!
О, кто хочет безбожную
Брань и ярость пресечь междоусобицы,
Если он домогается,
Чтоб "Отец городов" было под статуей,
Пусть он сдержит распущенность,
30 И он будет почтен: только... потомками:
Мы завистливы, - доблесть нам
Ненавистна, но лишь скрылась, скорбим по ней!
Для чего втуне сетовать,
Коль проступок мечом не отсекается?
Что без нравов, без дедовских,
Значит тщетный закон, если ни дальние
Страны, зноем палимые,
Ни конечный предел Севера хладного,
Ни края, снегов крытые,
40 Не пугают купца? Если справляется
С грозным морем моряк лихой?
Это - бедность, презрев трудный путь доблести,
Все свершать, все сносить велит,
Бедность, что за позор всеми считается.
Не снести ль в Капитолий нам,
Клик внимая толпы нам рукоплещущей,
Иль спустить в море ближнее
Жемчуг, камни и все злато бесплодное,
Зла источник великого,
50 Если только в грехах вправду мы каемся?
Надо страсть эту низкую
С корнем вырвать давно, и на суровый лад
Молодежь, слишком нежную,
Воспитать... На коня вряд ли сумеет сеть
Знатный отрок, охотою
Тяготится, зато с большею ловкостью
Обруч гнать тебе греческий
Будет он иль играть в кости запретные.
Вероломный отец, меж тем,
60 Надувает друзей или товарищей,
Чтоб для сына негодного
Больше денег собрать. Деньги бесчестные
Что ни день, то растут, и все ж
Недохват есть всегда у ненасытного!
Пер. Г. Ф. Церетели
25
Вакх, я полон тобой! Куда
Увлекаешь меня? Я возрожденный мчусь
В лес иль в грот? Где пещера та,
Что услышит, как я Цезаря славного
Блеск извечный стихом своим
Воздымаю к звездам, к трону Юпитера?
Небывалое буду петь
И доселе никем в мире не петое!
Как Вакханка, восстав от сна,
10 Видя Герб пред собой, снежную Фракию
И Родоп, что лишь варварской
Попираем стопой, диву дивуется,
Так, с пути своего сойдя,
Я на берег дивлюсь и на пустынный лес.
Вождь Наяд и Менад, легко
Дуб высокий рукой в миг исторгающих,
Петь ничтожное, дольнее
Больше я не могу! Сладко и боязно,
О Леней, за тобой идти,
За тобою, лозой лоб свой венчающим.
Пер. Г. Ф. Церетели
26
Девицам долго знал я, чем нравиться,
И долго службу нес не без славы я,
Теперь оружие и лиру
После побед их стена та примет.
Что охраняет образ Венеры нам.
Сюда, сюда вы яркие факелы
Несите и воротам крепким,
Грозные ломы, а также луки.
О золотого Кипра владычица
10 И Мемфа, снега вечно лишенного,
Царица вышняя! Бичом ты
Раз хоть коснись непокорной Хлои!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
27
Пусть злочестных в путь поведут приметы
Злые: крики сов или сук брюхатых,
Пусть на них лиса, что щенилась, мчится,
Или волчица;
Пусть змея им путь пресечет начатый
Сбоку, как стрела, устремясь, коней им
Вдруг спугнет. А я, за кого тревожусь,
Буду молиться;
Ворон пусть, вещун, от восхода солнца
10 С криком к ней летит перед тем, как птица,
Вестница дождей, возвратится к лону
Вод неподвижных.
Счастливо живи, Галатея, всюду,
Где тебе милей; и меня ты помни.
Пусть тебе в пути не грозит вор_о_на,
Дятел зловещий.
Все ж смотри: спешит Орион, спускаясь
С бурей, - знаю я, чего ст_о_ит темный
Адрия залив, как Иапиг ясный
20 Вред причиняет.
Жены пусть врагов и их дети взрывы
Ярости слепой испытают Австра,
Ропот черных волн и удары бури
В берег дрожащий.
Смело так быку-хитрецу доверив
Белое, как снег, свое тело, в страхе
Море вдруг узрев и зверей, - Европа
Вся побледнела.
Лишь вчера цветы на лугу сбирала,
30 Сплесть спеша венок, по обету, Нимфам,
Ныне зрит вокруг в полусвете ночи
Звезды и волны.
Лишь ступив ногой на стоградный остров
Крит, она рекла: "О отец! Мне стало
Чуждо слово "дочь" - мою честь сгубило
Страсти безумье.
Где была? Куда я пришла? Ведь мало
Деве, павшей, раз умереть... Проступок
Гнусный, слезы - явь то иль мной, невинной,
40 Призрак бесплотный
Зло играл: за дверь из слоновой кости
Вырвясь, сон навел. Разве лучше было
Морем долго плыть, чем в зеленом поле
Рвать мне цветочки?
Будь сейчас он здесь, этот бык проклятый,
Я б его мечом изрубила в гневе,
Я б ему рога обломала, был хоть
Мил так недавно.
Стыд забыв, ушла от родных Пенатов;
50 Стад забыв, я в Орк не спешу. О, если
Внемлет бог какой, - среди львов я голой
Пусть бы блуждала.
Раньше, чем со щек худоба лихая
Сгонит красоту и добычи нежной
Выпьет соки все, - я прекрасной жажду
Тигров насытить.
Вот отец корит, хоть далек он: "Чт_о_ ж ты
Медлишь смерть избрать себе? Видишь - ясень?
Можешь ты на нем удавиться, - благо
60 Пояс с тобою.
Если же в скалах, на утесах острых
Смерть тебя прельстит, то свирепой буре
Вверь себя. Иль ты предпочтешь - царевна
Долю наложниц?
Шерсти прясть урок для хозяйки, грубой
Варвара жены?.." Между тем Венера
Внемлет ей, смеясь вероломно с сыном
Лук он ослабил.
Всласть натешась, ей говорит: "Сдержи ты
70 Гневный пыл и ссор избегай горячих
Даст тебе рога ненавистный бык твой,
Даст изломать их.
Ты не знаешь: бог необорный - муж твой,
Сам Юпитер. Брось же роптать, великий
Жребий несть учись: ты ведь части света
Имя даруешь".
Пер. Н. С. Гинцбурга
28
Что другое в Нептунов день
Делать мне? Ты достань, Лида, проворнее
Из подвала цекубское,
И конец положи думе назойливой.
Видишь: полдень склоняется,
Ты же, словно и впрямь день окрыленный спит,
Медлишь вынуть из погреба
В нем застрявший кувшин времени Бибула.
В сменной песне Нептуна я
10 Воспою, Нереид кудри зеленые.
Ты на лире изогнутой
Про Латону споешь, про Стреловержицу;
Под конец мы восславим ту,
Что над Книдом царит и над Цикладами,
И на Паф с лебедей глядит,
По заслугам и Ночь будет восславлена.
Пер. Г. Ф. Церетели
29
Царей тирренских отпрыск! Тебе давно
Храню, не тронув, с легким вином кувшин
И роз цветы; и из орехов
Масло тебе, Меценат, на кудри
Уже отжато: вырвись из уз своих
Не век же Тибур будешь ты зреть сырой,
Над полем Эфулы покатым
Зреть Телегона-злодея г_о_ры.
Покинь же роскошь ты ненавистную,
10 Чертог, достигший выси далеких туч;
В богатом Риме брось дивиться
Грохоту, дыму и пышным зданьям;
Богатым радость - жизни уклад сменять;
Под кровлей низкой скромный для них обед
Без багреца, без балдахина
Часто морщины со лба сгонял им.
Уж Андромеды светлый отец Кефей
Огнем блистает: Малый бушует Пес
И Льва безумного созвездье;
20 Знойные дни возвращает Солнце.
С бредущим вяло стадом уж в тень спеша,
Пастух усталый ищет ручей в кустах
Косматого Сильвана; смолкнул
Брег, ветерок перелетный замер.
Тебя заботит, лучше какой уклад
Для граждан: ты ведь полон тревог за Рим;
Готовят что нам серы, бактры,
Киру покорные встарь, и скифы.
Но мудро боги скрыли от нас исход
30 Времен грядущих мраком густым: для них
Смешно, коль то, что не дано им,
Смертных тревожит. Что есть, спокойно
Наладить надо; прочее мчится все,
Подобно Тибру: в русле сейчас своем
В Этрусское он море льется
Мирно, - а завтра, подъявши камни,
Деревья с корнем вырвав, дома и скот
Все вместе катит: шум оглашает вкруг
Леса соседние и горы;
40 Дразнит и тихие реки дикий
Разлив. Проводит весело жизнь свою
Как хочет тот, кто может сказать: сей день
Я прожил, завтра - черной тучей
Пусть занимает Юпитер небо
Иль ясным солнцем, - все же не властен он,
Что раз свершилось, то повернуть назад;
Что время быстрое умчало,
То отменить иль не бывшим сделать.
Фортуна рада злую игру играть,
50 С упорством диким тешить жестокий нрав:
То мне даруя благосклонно
Почести шаткие, то - другому.
Ее хвалю я, если со мной; когда ж
Летит к другому, то, возвратив дары
И в добродетель облачившись,
Бедности рад я и бесприданной.
Ведь мне не нужно, если корабль трещит
От южной бури, жалкие слать мольбы
Богам, давать обеты, лишь бы
60 Жадному морю богатств не придал
Из Тира, с Кипра ценных товаров груз.
Нет! я отважно, в челн двухвесельный сев,
Доверясь Близнецам и ветру,
В бурю помчусь по волнам эгейским.
Пер. Н. С. Гинцбурга
30
Создан памятник мной. Он вековечнее
Меди, и пирамид выше он царственных.
Не разрушит его дождь разъедающий,
Ни жестокий Борей, ни бесконечная
Цепь грядущих годов, в даль убегающих.
Нет, не весь я умру! Лучшая часть моя
Избежит похорон: буду я славиться
До тех пор, пока жрец с девой безмолвною
Всходит по ступеням в храм Капитолия.
10 Будет ведомо всем, что возвеличился
Сын страны, где шумит Ауфид стремительный,
Где безводный удел Давна - Апулия,
Эолийский напев в песнь италийскую
Перелив. Возгордись этою памятной
Ты заслугой моей и, благосклонная
Мельпомена, увей лавром чело мое!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Ты, Венера, через долгий срок
Вновь войну начала? Сжалься, прошу, прошу!
Я не тот, что под игом был
У Цинары моей кроткой! Ты сладостных
Купидонов мать грозная,
Перестань гнуть меня, ныне бесстрастного,
Десять лустр пережившего,
Властью нежной! На зов юношей трепетный
Снизойди, - к Павлу Максиму
10 На крылах лебедей, пурпуром блещущих,
Ты взнесись с шумной свитою,
Если хочешь зажечь сердце достойное.
Знатен он и собой красив,
И готов постоять за обездоленных.
Всем искусствам обученный,
Далеко пронесет он твой победный стяг.
И когда над соперником
Верх возьмет, превзойдя щедрого щедростью.
У Албанского озера,
20 Под кедровым шатром, образ твой мраморный
Он воздвигнет, - ты будешь там
Дым курений вдыхать и веселить свой слух
Лирой и берекинтскою
Флейтой, к ним примешав звуки свирельные.
Дважды в день пред тобою там
В пляске будут ходить отроки с девами,
И во славу твою трикрат
Бить о землю стопой, бить, точно Салии.
Мне же девы и отроки
30 Чужды; больше надежд нет на взаимную
Силу страсти; пиры претят;
И чела не хочу я обвивать венком.
Но увы! почему слеза
По щеке, Лигурин, крадется робкая?
Почему среди слов язык
Так позорно молчит, он, что молчанью враг?
В грезах сонных тебя порой
Я в объятьях держу, или по Марсову
Полю вслед за тобой несусь,
40 Иль плыву по волнам, ты ж отлетаешь прочь!
Пер. Н. С. Гинцбурга
2
Тот, держась на крыльях, скрепленных воском,
Морю имя дать обречен, как Икар,
Кто, о Юл, в стихах состязаться - дерзкий
С Пиндаром тщится.
Как с горы поток, напоенный ливнем
Сверх своих брегов, устремляет воды,
Рвется так, кипит глубиной безмерной
Пиндара слово.
Стоит он всегда Аполлона лавров:
10 Новые ль слова в дифирамбах смело
Катит, мчится ль вдруг, отрешив законы,
Вольным размером;
Славит ли богов иль царей, героев,
Тех, что смерть несли поделом кентаврам,
Смерть Химере, всех приводившей в трепет
Огненной пастью;
Иль поет коня и борца, который
С игр элидских в дом возвратился в славе,
Песнью, в честь его, одарив, что сотни
20 Статуй ценнее;
С скорбною ль женой об утрате мужа
Плачет, ей до звезд его силу славит,
Нрав златой и доблесть, из тьмы забвенья
Вырвав у Смерти.
Полным ветром мчится диркейский лебедь
Всякий раз, как ввысь к облакам далеким
Держит путь он, я же пчеле подобен
Склонов Матина:
Как она, с трудом величайшим, сладкий
30 Мед с цветов берет ароматных, так же
Понемногу я среди рощ прибрежных
Песни слагаю.
Лучше ты, поэт, полнозвучным плектром
Нам споешь о том, как, украшен лавром,
Цезарь будет влечь через Холм священный
Диких сигамбров.
Выше, лучше здесь никого не дали
Боги нам и рок, не дадут и впредь нам,
Пусть хотя б назад времена вернулись
40 Века златого.
Будешь петь ты радость народа, игры,
Дни, когда от тяжб отрешится форум,
Если бог к мольбам снизойдет, чтоб храбрый
Август вернулся.
Вот тогда и я подпевать уж буду,
Если ст_о_ит речь мою слушать, - счастлив
Тем, что Цезарь к нам возвращен: "О славься,
Красное солнце!"
Шествию его "о Триумф!" не раз мы
50 Возгласим тогда - "о Триумф!" Ликуя,
Государством всем благосклонным вышним
Ладан воскурим.
Твой обет - быков и коров по десять,
Мой обет - один лишь теленок; ныне,
Мать покинув, он на лугу цветущем
В возраст приходит,
И рога его подражают рожкам
В третий день луны молодой; примета
Есть на лбу - бела, как полоска снега,
60 Сам же он рыжий.
Пер. Н. С. Гинцбурга
3
Тот, кого, Мельпомена, ты
При рожденьи хоть раз взглядом приветила,
Не прославится в Истмиях
Знаменитым бойцом, и победителем
Не помчится на греческой
Колеснице. Его ратные подвиги
Не введут триумфатором
В Капитолий за то, что он надменные
Смел угрозы царей во прах.
10 Нет! Но воды, Тибур плодотворящие,
И дубравы тенистые
В эолийских стихах славу родят ему.
В Риме, городе царственном,
Молодежью включен быть удостоен я
В круг поэтов излюбленных,
И меня уж язвит меньше зуб Зависти.
О, на лире божественной
Звуки славные струн дивно родящая,
Муза, песнь лебединую
20 Рыбам властная дать, если восхочешь ты!
Это твой только дар благой
Что прохожим знаком я становлюсь теперь,
Как хозяин родимых струн,
Что живу и любим, если любим я стал.
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
4
Орлу царем быть птиц поручил Отец;
Царю богов он молниеносцем был;
При похищеньи Ганимеда
Верность его испытал Юпитер.
Птенца когда-то пылкость - отцовский дар
Его толкнула вон из гнезд? лететь,
Труда незнавшим; ветер вешний
Робкого новым движеньям в небе
Учил, согнавши тучи. Затем его
10 К земле, к овчарням пылкий порыв увлек;
А ныне жажда пищи, брани
Гонит его на борьбу с драконом.
В лугу отрадном, тешась травой, коза
Вдруг видит львенка (в пору, как прогнан он
От груди матери) и чует
Сгубят ее молодые зубы...
Такой же страх винд_е_ликам Друз внушил,
Когда в Ретийских Альпах он вел войну.
Откуда взяли те обычай
20 Всюду, как встарь амазонки, острый
Носить топорик в правой руке, - искать
Я бросил: право, все не дано нам знать.
Орды, победные доселе,
Все перед юношей мудрым пали,
Поняв, какая сила талант и ум,
Когда воспитан в доме, что люб богам,
Всебичующих упреков.
От тебя, о Необула, прочь уносят шерсть и прялку
Трудолюбицы Минервы сын крылатый Кифереи
И блестящий Гебр Липарский.
Лишь увидишь, как смывает масло с плеч он в водах Тибра,
Конник, что Беллерофонта краше, ни в бою кулачном
Не осиленный ни в беге.
В ланей, по полю бегущих целым стадом, он умеет
Дрот метнуть и, быстр в движеньи, вепря, что таится в чаще,
На рогатину взять смело.
Пер. Г. Ф. Церетели
13
О Бандузии ключ, ты хрусталя светлей,
Сладких вин и цветов дара достоин ты;
Завтра примешь козленка
В жертву - первыми рожками
Лоб опухший ему битвы, любовь сулит
Но напрасно: твои волны студеные
Красной кровью окрасит
Стада резвого первенец.
Не коснется тебя жаркой Каникулы
10 Знойный полдень; даешь свежесть отрадную
Ты бродячему стаду
И в_о_лу утомленному.
Через песни мои будешь прославлен ты:
Ясень в них воспою, скалы с пещерами,
Где струятся с журчаньем
Твои воды болтливые.
Пер. Н. С. Романовского
14
Цезарь, про кого шла молва в народе,
Будто, как Геракл, лавр купил он смертью,
От брегов испанских вернулся к Ларам
Победоносцем.
Радостно жена да встречает мужа,
Жертвы принеся справедливым Ларам,
И сестра вождя, и, чело украсив
Белой повязкой,
Матери юниц и сынов, не павших.
10 Дети же всех тех, что в бою погибли,
И вдовицы их, от словес печальных
Вы воздержитесь.
Мне же этот день будет в праздник, думы
Черные прогнав. Не боюсь я смуты,
Ни убитым быть, пока всей землею
Правит наш Цезарь.
Отрок, принеси и венков, и мирра,
И вина, времен войн с народом марсов,
Коль спаслось оно от бродивших всюду
20 Шаек Спартака.
И Неера пусть поспешит, певица,
В узел косы пусть, надушив, завяжет.
Если ж брань начнет негодяй привратник,
Прочь уходи ты.
Голова, седея, смягчает душу,
Жадную до ссор и до брани дерзкой.
Не смирился б я перед этим юный
В консульство Планка!
Пер. Г. Ф. Церетели
15
Женка бедного Ивика,
Перестань наконец ты сладострастничать,
И себя примолаживать!
Коль ногою одной ты уж в гробу стоишь,
Не резвись среди девушек,
Затеняя собой блеск лучезарных звезд.
Что Фолое идет к лицу,
То Хлориде нейдет! Дочь лучше матери
Осаждать будет юношей,
10 Как Вакханка, в тимпан бить наученная.
К Ноту страсть неуемная
Так и нудит ее прыгать, как козочку.
Ты ж, старушка, в Луцерии
Сядь за пряжу. Тебе ль быть кифаристкою,
Украшать себя алою
Розой и осушать чашу с вином до дна?
Пер. Г. Ф. Церетели
16
Башни медной замок, двери дубовые,
Караульных собак лай угрожающий
Для Данаи могли б верным оплотом быть
От ночных обольстителей.
Но над стражем ее, робким Акрисием,
Сам Юпитер-отец вместе с Венерою
Подшутил: путь найден верный, едва лишь бог
Превратил себя в золоте.
Злато так и плывет в руки прислужникам
10 И скорей, чем перун, может скалу разбить,
Рухнул сразу и пал жертвою алчности
Дом пророка Аргивского.
В городских воротах муж-македонянин,
Разуверясь, свергал силою подкупа
Всех, кто метил на трон; и на морских вождей
Подкуп сети накидывал.
Рост богатства влечет приумножения
Жажду, кучу забот... А потому боюсь
Вверх подъятым челом взор привлекать к себе,
20 Меценат, краса всадников.
Больше будешь себя ты ограничивать,
Больше боги дадут! Стан богатеющих
Покидаю, бедняк, и перебежчиком
К неимущим держу свой путь,
Я хозяин тех крох, что не в чести у всех,
Лучший, чем если б стал хлеб всей Апулии
Работящей таить без толку в житницах,
Нищий средь изобилия.
Но кто правит, как царь, плодною Африкой,
30 Не поймет, что мое лучше владение,
Ключ прозрачный и лес в несколько югеров,
И полей жатва верная!
Правда, нет у меня меда калабрских пчел,
И в амфорах вино из Лестригонии
Не стареет, и мне выгоны гальские
Не ростят тучных овчих стад.
Но меня не гнетет бедность тяжелая
И от новых твоих я откажусь даров!
Сжав желанья свои, с прибылью малою
40 Буду жить я счастливее,
Чем к Мигдонским полям царство Лидийское
Прибавляя... Когда к многому тянешься,
Не хватает всегда многого. Тот блажен,
Бог кому, сколько надо, дал.
Пер. Г. Ф. Церетели
17
О Элий, отпрыск славного Лама ты,
Того) что имя Ламиям первым дал
И остальным своим потокам
Летопись память хранит об этом;
И ты от Лама род свой ведешь, - того,
Что первый власть над стенами Формий взял,
Над Лирисом, чьи волны в роще
Нимфы Марики безмолвно льются,
Тиран могучий. Завтра ненастье Евр
10 Примчит, засыплет листьями рощу всю,
Устелет брег травой ненужной,
Если не лжет многолетний ворон,
Дождей предвестник. Дров наготовь сухих,
Пока возможно: завтра ведь ты вином
И поросенком малым будешь
Гения тешить с прислугой праздной.
Пер. Н. С. Гинцбурга
18
Фавн, любовник Нимф, от тебя бегущих,
По межам моим и по знойным нивам
Ты пройди легко и к приплоду стада
Будь благосклонен.
Заклан в честь твою годовалый козлик;
Вволю для тебя, для Венеры друга,
В чашах есть вина, и алтарь старинный
Туком дымится.
При возврате Нон, в декабре, все стадо
10 Резво топчет луг травянистый всюду;
Празднует село, высыпая в поле,
Вместе с волами;
Бродит волк среди осмелевших ярок;
Сыплет в честь твою листья лес дубовый,
И о землю бьет, ей в отместку, пахарь
Трижды ногою.
Пер. Г. Ф. Церетели
19
Сколь позднее, чем царь Инах,
Кодр без страха принял ради отчизны смерть,
Ты твердишь, про Эака род,
Как сражались в боях близ Илиона стен;
Сколько ж стоит кувшин вина
Лоз хиосских и кто воду согреет нам,
Кто нам дом отведет, когда
Хлад пелигнов терпеть кончу я, - ты молчишь.
Дай же, мальчик, вина скорей
10 В честь полуночи, в честь новой луны, и дай
В честь Мурены: мешать с водой
Можно девять, иль три киафа взяв вина.
Тот, кто любит нечетных Муз,
Тот - в восторге поэт - требует девять влить;
Тронуть киафов больше трех,
Ссор боясь, не велят голые Грации,
Три, обнявшись всегда, сестры.
Рад безумствовать я: что ж берекинтских флейт
Звуки медлят еще свистеть?
20 Что, молчанье храня, с лирой висит свирель?
Рук скупых не терплю ведь я:
Сыпь же розы щедрей! С завистью старый Лик
Шум безумный услышит пусть,
Пусть строптивая с ним слышит соседка шум.
Вот уж взрослая, льнет к тебе
Рода, блещешь ты сам, Телеф, в кудрях густых,
Ясный, словно звезда, - меня ж
Иссушает, томя, к милой Гликере страсть.
Пер. Н. С. Гинцбурга
20
Ты не видишь, Пирр, как тебе опасно
Трогать юных львят африканской львицы?
Вскоре ты сбежишь после жарких схваток,
Трус-похититель;
Вот, стремясь найти своего Неарха,
Юных круг прорвет лишь она, - и страшный
Бой решит тогда, за тобой, за ней ли
Будет добыча;
Ты спешишь достать из колчана стрелы,
10 Зубы та меж тем, угрожая, точит;
Сам судья борьбы наступил на пальму
Голой ногою;
Легкий ветр ему освежает плечи,
Кроют их кудрей надушенных волны
Был таков Нирей, иль с дождливой Иды
На небо взятый.
Пер. Н. С. Гинцбурга
21
О ты, с кем вместе свет мы узрели, знай:
Судьбе ль укоры, шутки ли ты несешь,
Раздоры иль любви безумье,
Легкий ли сон, - о скудель благая!
С какою целью ты ни хранила б сок
Массикский, - можно вскрыть тебя в добрый день.
Сойди ж - веленье то Корвина:
Требует вин он, стоявших долго.
Речей Сократа мудрых напился он,
10 Но все ж не презрит, сколь ни суров, тебя:
И доблесть древнего Катона
Часто, по слухам, вином калилась.
Ты легкой пыткой тем, кто угрюм всегда,
Язык развяжешь; трезвых людей печаль
И замыслы, что зреют втайне,
Вскрыть ты умеешь с шутливым Вакхом;
Вернуть надежду мнительным можешь ты,
Внушить задор и сил бедняку придать:
Испив тебя, он не страшится
20 Царских тиар и солдат оружья.
Пусть Вакх с Венерой благостной будут здесь,
И в хоре дружном Грации. Пусть тебя
При ярких лампах пьют до утра,
Как побегут перед Фебом звезды.
Пер. Н. С. Гинцбурга
22
Страж окрестных гор и лесов, о Дева,
Ты, что, внемля зов троекратный юных
Жен-родильниц, их бережешь от смерти,
Ликом тройная!
Будет пусть твоей та сосна, что сенью
Дом венчает мой; да под ней тебя я
Кровью одарю кабана, что грозен
Сбоку ударом.
Пер. Г. Ф. Церетели
23
При новолуньи, если возденешь ты
Ладони к небу, честная Фидила,
И Ларов ублажишь плодами,
Ладана дымом, свиньей-обжорой,
Не тронет Африк пышной лозы твоей
Дыханьем вредным, ржа смертоносная
Не обесплодит нив, и стада
Вред не коснется поры осенней.
Тельцы, на жертву впредь обреченные,
10 Что ходят в дебрях снежного Алгида
Иль от албанских трав тучнеют,
Кровью пусть красят жрецов секиры.
Тебе не надо крошек-богов смягчать
Овец двухлетних жертвой обильною,
Тебе, что розмарина веткой
Их украшаешь и ломким миртом.
Когда коснется длань равнодушная
Плиты алтарной, Ларов разгневанных
Богатство жертв смягчит не лучше
20 Полбы святой и трескучей соли.
Пер. Г. Ф. Церетели
24
Хоть казною своей затмишь
Ты Аравию всю с Индией пышною,
Хоть займешь ты строеньями
Сушу всю и для всех море открытое,
Но едва Неминуемость
В крышу дома вобьет гвозди железные,
Не уйдешь ты от ужаса,
И главы из петли смертной не вызволишь.
Лучше жить, как равнинный скиф,
10 Чья повозка жилье тащит подвижное,
Или как непреклонный гет,
Где межою поля не разделенные
Хлеб родят на потребу всем;
Где не больше, чем год, заняты пашнею,
А затем утомленного
Заменяет другой, с долею равною;
Там безвредная мачеха
Не изводит сирот - пасынков, падчериц;
Жен-приданниц там гнета нет,
20 И не клонит жена слух к полюбовнику;
Там приданым для девушки
Служит доблесть отцов и целомудрие,
Что бежит от разлучника,
И грешить там нельзя: смерть за неверность ждет!
О, кто хочет безбожную
Брань и ярость пресечь междоусобицы,
Если он домогается,
Чтоб "Отец городов" было под статуей,
Пусть он сдержит распущенность,
30 И он будет почтен: только... потомками:
Мы завистливы, - доблесть нам
Ненавистна, но лишь скрылась, скорбим по ней!
Для чего втуне сетовать,
Коль проступок мечом не отсекается?
Что без нравов, без дедовских,
Значит тщетный закон, если ни дальние
Страны, зноем палимые,
Ни конечный предел Севера хладного,
Ни края, снегов крытые,
40 Не пугают купца? Если справляется
С грозным морем моряк лихой?
Это - бедность, презрев трудный путь доблести,
Все свершать, все сносить велит,
Бедность, что за позор всеми считается.
Не снести ль в Капитолий нам,
Клик внимая толпы нам рукоплещущей,
Иль спустить в море ближнее
Жемчуг, камни и все злато бесплодное,
Зла источник великого,
50 Если только в грехах вправду мы каемся?
Надо страсть эту низкую
С корнем вырвать давно, и на суровый лад
Молодежь, слишком нежную,
Воспитать... На коня вряд ли сумеет сеть
Знатный отрок, охотою
Тяготится, зато с большею ловкостью
Обруч гнать тебе греческий
Будет он иль играть в кости запретные.
Вероломный отец, меж тем,
60 Надувает друзей или товарищей,
Чтоб для сына негодного
Больше денег собрать. Деньги бесчестные
Что ни день, то растут, и все ж
Недохват есть всегда у ненасытного!
Пер. Г. Ф. Церетели
25
Вакх, я полон тобой! Куда
Увлекаешь меня? Я возрожденный мчусь
В лес иль в грот? Где пещера та,
Что услышит, как я Цезаря славного
Блеск извечный стихом своим
Воздымаю к звездам, к трону Юпитера?
Небывалое буду петь
И доселе никем в мире не петое!
Как Вакханка, восстав от сна,
10 Видя Герб пред собой, снежную Фракию
И Родоп, что лишь варварской
Попираем стопой, диву дивуется,
Так, с пути своего сойдя,
Я на берег дивлюсь и на пустынный лес.
Вождь Наяд и Менад, легко
Дуб высокий рукой в миг исторгающих,
Петь ничтожное, дольнее
Больше я не могу! Сладко и боязно,
О Леней, за тобой идти,
За тобою, лозой лоб свой венчающим.
Пер. Г. Ф. Церетели
26
Девицам долго знал я, чем нравиться,
И долго службу нес не без славы я,
Теперь оружие и лиру
После побед их стена та примет.
Что охраняет образ Венеры нам.
Сюда, сюда вы яркие факелы
Несите и воротам крепким,
Грозные ломы, а также луки.
О золотого Кипра владычица
10 И Мемфа, снега вечно лишенного,
Царица вышняя! Бичом ты
Раз хоть коснись непокорной Хлои!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
27
Пусть злочестных в путь поведут приметы
Злые: крики сов или сук брюхатых,
Пусть на них лиса, что щенилась, мчится,
Или волчица;
Пусть змея им путь пресечет начатый
Сбоку, как стрела, устремясь, коней им
Вдруг спугнет. А я, за кого тревожусь,
Буду молиться;
Ворон пусть, вещун, от восхода солнца
10 С криком к ней летит перед тем, как птица,
Вестница дождей, возвратится к лону
Вод неподвижных.
Счастливо живи, Галатея, всюду,
Где тебе милей; и меня ты помни.
Пусть тебе в пути не грозит вор_о_на,
Дятел зловещий.
Все ж смотри: спешит Орион, спускаясь
С бурей, - знаю я, чего ст_о_ит темный
Адрия залив, как Иапиг ясный
20 Вред причиняет.
Жены пусть врагов и их дети взрывы
Ярости слепой испытают Австра,
Ропот черных волн и удары бури
В берег дрожащий.
Смело так быку-хитрецу доверив
Белое, как снег, свое тело, в страхе
Море вдруг узрев и зверей, - Европа
Вся побледнела.
Лишь вчера цветы на лугу сбирала,
30 Сплесть спеша венок, по обету, Нимфам,
Ныне зрит вокруг в полусвете ночи
Звезды и волны.
Лишь ступив ногой на стоградный остров
Крит, она рекла: "О отец! Мне стало
Чуждо слово "дочь" - мою честь сгубило
Страсти безумье.
Где была? Куда я пришла? Ведь мало
Деве, павшей, раз умереть... Проступок
Гнусный, слезы - явь то иль мной, невинной,
40 Призрак бесплотный
Зло играл: за дверь из слоновой кости
Вырвясь, сон навел. Разве лучше было
Морем долго плыть, чем в зеленом поле
Рвать мне цветочки?
Будь сейчас он здесь, этот бык проклятый,
Я б его мечом изрубила в гневе,
Я б ему рога обломала, был хоть
Мил так недавно.
Стыд забыв, ушла от родных Пенатов;
50 Стад забыв, я в Орк не спешу. О, если
Внемлет бог какой, - среди львов я голой
Пусть бы блуждала.
Раньше, чем со щек худоба лихая
Сгонит красоту и добычи нежной
Выпьет соки все, - я прекрасной жажду
Тигров насытить.
Вот отец корит, хоть далек он: "Чт_о_ ж ты
Медлишь смерть избрать себе? Видишь - ясень?
Можешь ты на нем удавиться, - благо
60 Пояс с тобою.
Если же в скалах, на утесах острых
Смерть тебя прельстит, то свирепой буре
Вверь себя. Иль ты предпочтешь - царевна
Долю наложниц?
Шерсти прясть урок для хозяйки, грубой
Варвара жены?.." Между тем Венера
Внемлет ей, смеясь вероломно с сыном
Лук он ослабил.
Всласть натешась, ей говорит: "Сдержи ты
70 Гневный пыл и ссор избегай горячих
Даст тебе рога ненавистный бык твой,
Даст изломать их.
Ты не знаешь: бог необорный - муж твой,
Сам Юпитер. Брось же роптать, великий
Жребий несть учись: ты ведь части света
Имя даруешь".
Пер. Н. С. Гинцбурга
28
Что другое в Нептунов день
Делать мне? Ты достань, Лида, проворнее
Из подвала цекубское,
И конец положи думе назойливой.
Видишь: полдень склоняется,
Ты же, словно и впрямь день окрыленный спит,
Медлишь вынуть из погреба
В нем застрявший кувшин времени Бибула.
В сменной песне Нептуна я
10 Воспою, Нереид кудри зеленые.
Ты на лире изогнутой
Про Латону споешь, про Стреловержицу;
Под конец мы восславим ту,
Что над Книдом царит и над Цикладами,
И на Паф с лебедей глядит,
По заслугам и Ночь будет восславлена.
Пер. Г. Ф. Церетели
29
Царей тирренских отпрыск! Тебе давно
Храню, не тронув, с легким вином кувшин
И роз цветы; и из орехов
Масло тебе, Меценат, на кудри
Уже отжато: вырвись из уз своих
Не век же Тибур будешь ты зреть сырой,
Над полем Эфулы покатым
Зреть Телегона-злодея г_о_ры.
Покинь же роскошь ты ненавистную,
10 Чертог, достигший выси далеких туч;
В богатом Риме брось дивиться
Грохоту, дыму и пышным зданьям;
Богатым радость - жизни уклад сменять;
Под кровлей низкой скромный для них обед
Без багреца, без балдахина
Часто морщины со лба сгонял им.
Уж Андромеды светлый отец Кефей
Огнем блистает: Малый бушует Пес
И Льва безумного созвездье;
20 Знойные дни возвращает Солнце.
С бредущим вяло стадом уж в тень спеша,
Пастух усталый ищет ручей в кустах
Косматого Сильвана; смолкнул
Брег, ветерок перелетный замер.
Тебя заботит, лучше какой уклад
Для граждан: ты ведь полон тревог за Рим;
Готовят что нам серы, бактры,
Киру покорные встарь, и скифы.
Но мудро боги скрыли от нас исход
30 Времен грядущих мраком густым: для них
Смешно, коль то, что не дано им,
Смертных тревожит. Что есть, спокойно
Наладить надо; прочее мчится все,
Подобно Тибру: в русле сейчас своем
В Этрусское он море льется
Мирно, - а завтра, подъявши камни,
Деревья с корнем вырвав, дома и скот
Все вместе катит: шум оглашает вкруг
Леса соседние и горы;
40 Дразнит и тихие реки дикий
Разлив. Проводит весело жизнь свою
Как хочет тот, кто может сказать: сей день
Я прожил, завтра - черной тучей
Пусть занимает Юпитер небо
Иль ясным солнцем, - все же не властен он,
Что раз свершилось, то повернуть назад;
Что время быстрое умчало,
То отменить иль не бывшим сделать.
Фортуна рада злую игру играть,
50 С упорством диким тешить жестокий нрав:
То мне даруя благосклонно
Почести шаткие, то - другому.
Ее хвалю я, если со мной; когда ж
Летит к другому, то, возвратив дары
И в добродетель облачившись,
Бедности рад я и бесприданной.
Ведь мне не нужно, если корабль трещит
От южной бури, жалкие слать мольбы
Богам, давать обеты, лишь бы
60 Жадному морю богатств не придал
Из Тира, с Кипра ценных товаров груз.
Нет! я отважно, в челн двухвесельный сев,
Доверясь Близнецам и ветру,
В бурю помчусь по волнам эгейским.
Пер. Н. С. Гинцбурга
30
Создан памятник мной. Он вековечнее
Меди, и пирамид выше он царственных.
Не разрушит его дождь разъедающий,
Ни жестокий Борей, ни бесконечная
Цепь грядущих годов, в даль убегающих.
Нет, не весь я умру! Лучшая часть моя
Избежит похорон: буду я славиться
До тех пор, пока жрец с девой безмолвною
Всходит по ступеням в храм Капитолия.
10 Будет ведомо всем, что возвеличился
Сын страны, где шумит Ауфид стремительный,
Где безводный удел Давна - Апулия,
Эолийский напев в песнь италийскую
Перелив. Возгордись этою памятной
Ты заслугой моей и, благосклонная
Мельпомена, увей лавром чело мое!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Ты, Венера, через долгий срок
Вновь войну начала? Сжалься, прошу, прошу!
Я не тот, что под игом был
У Цинары моей кроткой! Ты сладостных
Купидонов мать грозная,
Перестань гнуть меня, ныне бесстрастного,
Десять лустр пережившего,
Властью нежной! На зов юношей трепетный
Снизойди, - к Павлу Максиму
10 На крылах лебедей, пурпуром блещущих,
Ты взнесись с шумной свитою,
Если хочешь зажечь сердце достойное.
Знатен он и собой красив,
И готов постоять за обездоленных.
Всем искусствам обученный,
Далеко пронесет он твой победный стяг.
И когда над соперником
Верх возьмет, превзойдя щедрого щедростью.
У Албанского озера,
20 Под кедровым шатром, образ твой мраморный
Он воздвигнет, - ты будешь там
Дым курений вдыхать и веселить свой слух
Лирой и берекинтскою
Флейтой, к ним примешав звуки свирельные.
Дважды в день пред тобою там
В пляске будут ходить отроки с девами,
И во славу твою трикрат
Бить о землю стопой, бить, точно Салии.
Мне же девы и отроки
30 Чужды; больше надежд нет на взаимную
Силу страсти; пиры претят;
И чела не хочу я обвивать венком.
Но увы! почему слеза
По щеке, Лигурин, крадется робкая?
Почему среди слов язык
Так позорно молчит, он, что молчанью враг?
В грезах сонных тебя порой
Я в объятьях держу, или по Марсову
Полю вслед за тобой несусь,
40 Иль плыву по волнам, ты ж отлетаешь прочь!
Пер. Н. С. Гинцбурга
2
Тот, держась на крыльях, скрепленных воском,
Морю имя дать обречен, как Икар,
Кто, о Юл, в стихах состязаться - дерзкий
С Пиндаром тщится.
Как с горы поток, напоенный ливнем
Сверх своих брегов, устремляет воды,
Рвется так, кипит глубиной безмерной
Пиндара слово.
Стоит он всегда Аполлона лавров:
10 Новые ль слова в дифирамбах смело
Катит, мчится ль вдруг, отрешив законы,
Вольным размером;
Славит ли богов иль царей, героев,
Тех, что смерть несли поделом кентаврам,
Смерть Химере, всех приводившей в трепет
Огненной пастью;
Иль поет коня и борца, который
С игр элидских в дом возвратился в славе,
Песнью, в честь его, одарив, что сотни
20 Статуй ценнее;
С скорбною ль женой об утрате мужа
Плачет, ей до звезд его силу славит,
Нрав златой и доблесть, из тьмы забвенья
Вырвав у Смерти.
Полным ветром мчится диркейский лебедь
Всякий раз, как ввысь к облакам далеким
Держит путь он, я же пчеле подобен
Склонов Матина:
Как она, с трудом величайшим, сладкий
30 Мед с цветов берет ароматных, так же
Понемногу я среди рощ прибрежных
Песни слагаю.
Лучше ты, поэт, полнозвучным плектром
Нам споешь о том, как, украшен лавром,
Цезарь будет влечь через Холм священный
Диких сигамбров.
Выше, лучше здесь никого не дали
Боги нам и рок, не дадут и впредь нам,
Пусть хотя б назад времена вернулись
40 Века златого.
Будешь петь ты радость народа, игры,
Дни, когда от тяжб отрешится форум,
Если бог к мольбам снизойдет, чтоб храбрый
Август вернулся.
Вот тогда и я подпевать уж буду,
Если ст_о_ит речь мою слушать, - счастлив
Тем, что Цезарь к нам возвращен: "О славься,
Красное солнце!"
Шествию его "о Триумф!" не раз мы
50 Возгласим тогда - "о Триумф!" Ликуя,
Государством всем благосклонным вышним
Ладан воскурим.
Твой обет - быков и коров по десять,
Мой обет - один лишь теленок; ныне,
Мать покинув, он на лугу цветущем
В возраст приходит,
И рога его подражают рожкам
В третий день луны молодой; примета
Есть на лбу - бела, как полоска снега,
60 Сам же он рыжий.
Пер. Н. С. Гинцбурга
3
Тот, кого, Мельпомена, ты
При рожденьи хоть раз взглядом приветила,
Не прославится в Истмиях
Знаменитым бойцом, и победителем
Не помчится на греческой
Колеснице. Его ратные подвиги
Не введут триумфатором
В Капитолий за то, что он надменные
Смел угрозы царей во прах.
10 Нет! Но воды, Тибур плодотворящие,
И дубравы тенистые
В эолийских стихах славу родят ему.
В Риме, городе царственном,
Молодежью включен быть удостоен я
В круг поэтов излюбленных,
И меня уж язвит меньше зуб Зависти.
О, на лире божественной
Звуки славные струн дивно родящая,
Муза, песнь лебединую
20 Рыбам властная дать, если восхочешь ты!
Это твой только дар благой
Что прохожим знаком я становлюсь теперь,
Как хозяин родимых струн,
Что живу и любим, если любим я стал.
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
4
Орлу царем быть птиц поручил Отец;
Царю богов он молниеносцем был;
При похищеньи Ганимеда
Верность его испытал Юпитер.
Птенца когда-то пылкость - отцовский дар
Его толкнула вон из гнезд? лететь,
Труда незнавшим; ветер вешний
Робкого новым движеньям в небе
Учил, согнавши тучи. Затем его
10 К земле, к овчарням пылкий порыв увлек;
А ныне жажда пищи, брани
Гонит его на борьбу с драконом.
В лугу отрадном, тешась травой, коза
Вдруг видит львенка (в пору, как прогнан он
От груди матери) и чует
Сгубят ее молодые зубы...
Такой же страх винд_е_ликам Друз внушил,
Когда в Ретийских Альпах он вел войну.
Откуда взяли те обычай
20 Всюду, как встарь амазонки, острый
Носить топорик в правой руке, - искать
Я бросил: право, все не дано нам знать.
Орды, победные доселе,
Все перед юношей мудрым пали,
Поняв, какая сила талант и ум,
Когда воспитан в доме, что люб богам,