Страница:
— Ты ничего не сможешь доказать, киска. Если кто-то позарится на мои наркотики, я уничтожу сразу весь запас.
— Конечно, вы не остановитесь перед этим, но пока будет идти расследование, вам придется торчать на орбите. “Умбра” завертится вокруг Реплера, как глупый мул вокруг древнего мельничного или какого иного колеса. Вы понесете серьезные убытки. Клиенты останутся недовольны.
— Согласен, — угрюмо пробурчал Мэл и вдруг улыбнулся: — Вашего полка самоубийц прибыло! Но если мы выберемся живыми из логова ааннианцев, я отомщу тебе, маленькая дрянь!
— Я знала, что вы примете мое предложение, — бодро проговорила Киттен. — Со мной все рано или поздно соглашаются. Но что касается отмщения, то вам меня не запугать!
— Это уж твои проблемы, — сказал Мэл, выключая терминал. — А я свое слово сдержу!
Денек выдался не из легких. Ааннианский офицер слишком устал, чтобы огорчаться больше обычного. Конечно, разомкнулась цепь. Но она давно не проверялась! Сработал один из недавно установленных на скорую руку подземных датчиков. Завыли сирены. Автоматически пришли в состояние полной боевой готовности орудийные установки, размещенные на подступах к Анклаву Аанн. Обслуга сдуру ничего не проверила и принялась поливать смертоносными лучами берег. Поднялся страшный переполох, вести о котором дошли и до главнокомандующего. В конце концов, правда, все разъяснилось, суматоха улеглась. Ничего ужасного не случилось, если не считать того, что загадочным образом погиб целый косяк каменных окуней.
Тиввену повезло. Его не сняли с должности и не понизили в звании. Парквит даже не вызвал бедолагу к себе и не устроил головомойки. Начальник подошел к делу по справедливости, мол, всему виной та спешность и неаккуратность, с которыми монтировалась система охранной сигнализации. Тревожило лишь не совсем ясное обстоятельство, что младший офицерский состав был в непостижимо короткий срок целиком охвачен жутчайшей паникой. В случае неложной тревоги ситуация могла и вовсе выйти из-под контроля комсостава.
Тиввен смотрел на кучку престранных субъектов, бог весть откуда взявшихся в его краях и раздумывал, следует ли беспокоить начальство или повременить. Согласно инструкции полковника Корпта докладывать высшим чинам обо всем на свете совершенно не обязательно. Однако довольно странно, что за два дня границы воздушного пространства Анклава нарушаются дважды. Цифра сумасшедшая! Впрочем, нарушители ничем не отличались от всех прочих и по-своему даже выглядели несколько более естественно, чем вчерашний полоумный старик с чемоданчиком, так сильно задиравший нос кверху, что можно было подумать, будто это он хозяин базы, а не Парквит! Тиввен никак не мог взять в толк, почему главнокомандующий не отправил гостя в общий котел.
А вот теперь еще трое! Дамочка, мужлан и енот — ну и компания…
— Будьте спокойны, — трещала дамочка, — как только моя жалоба ляжет на стол к губернатору, вы сразу зашевелитесь и…
— Да помолчите вы хоть немного, мисс! — не вытерпел Тиввен. — Объясняю еще раз. Вы повинны в том, что нарушили воздушные границы Анклава и пробрались к тому же в запретную зону. Вы находитесь под нашей юрисдикцией. Законы вашей отчей планеты у нас не работают, понятно? Как поступить с вами, решит начальство. А может я и сам разберусь!
Тиввен заметил, что незнакомка хохочет ему прямо в лицо. Неужели она не верит в то, что его слова вполне не шуточны? Нет, надо обратиться к полковнику, пусть разбирается…
— Заприте преступников в их летательном аппарате, — приказал полковник, — пусть они просидят там под арестом десять суток. Тем временем необходимо подать ноту протеста через наших представителей в столице!
Тиввен выслушал наказы Корпта, а потом посоветовался еще и с Парквитом.
— Делайте, что вам сказал Корпт, — проговорил Парквит. — Чуть позже я подпишу приказ об аресте. Сейчас, извините, некогда. Смотрите, Тиввен, вы мне головой отвечаете за пленников. Пусть сидят в своем болиде и никуда не высовываются. Я не хочу, чтоб они болтались по нашей территории и вынюхивали разные тайны и секреты. Вообще-то они походят на заблудившихся туристов, но кто их там разберет? Запомните, лейтенант, если хоть один из пленников будет обнаружен вне пределов своего импровизированного застенка, вам повыдергивают клыки, понятно?
Тиввен кивнул.
— Вплоть до особых распоряжений, — заговорил он в коммуникатор, — вы не должны покидать судна…
— Да кто ты такой, — послышался бойкий голосок плененной девицы, — чтобы нам указывать, а? Какая наглость!..
— …находиться под охраной часового. Вам не разрешается покидать судна ни при каких обстоятельствах. В случае неповиновения вы будете немедленно преданы смерти! — Тиввен кое-как договорил и, отключив коммуникатор, велел конвоиру отвести нарушителей обратно к их аппарату и приставить к ним охранника.
Лейтенант вернулся на свой пост и, усевшись в кресло, стал надиктовывать на пленку рапорт о происшествии. Интересно, ознакомится ли кто-нибудь из начальства с его докладом? Едва ли. Тиввен не ошибся, но никто не ознакомился с его рапортом вовсе не потому, что он был слишком нуден и невыразителен…
Часовой с неохотой заступил на дежурство. Какая дрянь — это идиотское хождение взад-вперед, особенно теперь, ночью, когда все приличные рептилии почивают в теплых кроватках. Боец страшно завидовал этим счастливчикам и желал побыстрее присоединиться к их числу. Желание его сбылось благодаря одному удивительному совпадению. Какому?.. М-да, если бы часового вздумали допрашивать после всего случившегося, то он едва ли вспомнил бы укол в шею. Но именно благодаря уколу недреманное око погасло, слиплось, повалилось на землю и захрапело.
Порсупах махнул лапой: дескать, все в порядке!
Киттен вышла из кабины болида и нацепила себе на нос специальные очки ночного видения. Еноту они были совершенно ни к чему. Зрение томианца отличалось неслыханной остротой.
Киттен огляделась, и тотчас внимание ее привлекли три громадных ящика на пирсе. Девушка склонилась над усыпленным стражем и пощупала у него пульс. В норме. Едва заметное отверстие, оставленное в чешуйчатой шее крохотной стрелой с ультраморфинным наконечником, уже успело совершенно затянуться. Киттен подумала немного и выстрелила еще раз. Игла пронзила роговые бляшки в области затылка.
Рядом с двумя силуэтами появился третий, побольше размерами.
— Все путем, — прошептал Мэл. — Второй часовой снят. Меня удивляет та легкость, с которой мы одолеваем этих ящериц. Нет ли тут подвоха?
— Думаю, нет. Просто рептилии не ждали от нас таких подарочков.
— Хорошо, если так, Киттен. Но куда же мы теперь направим стопы?
— Сама не знаю.
— Эх, надо было допросить эту животину, — с сожалением заметил Мэл, слегка пнув мыском ботинка охранника. Тот даже не поморщился.
— Вы же делали какие-то наблюдения по карте и даже, кажется, вычисляли траекторию. Неужели не можете точно указать место?
— Ах, Киттен, вивлиофичный терминал был не слишком приспособлен для выполнения такого рода задач!
По небосклону живенько карабкалась первая луна. Скоро к ней присоединится и вторая. Плохо, станет слишком светло. Киттен снова осмотрелась, пытаясь сориентироваться на местности. Какие-то убогие домишки. В иных окнах — тусклый свет. Шелест волн. Шорохи листвы.
— Я не стал бы биться об заклад, что Вом где-то здесь, на берегу, — сказал Мэл. — Ааннианцы наверняка заприметили бы чудовище, если б оно запросто барахталось в водичке.
— Если нам удастся нашарить Вома, — заметил Порсупах, — то и рептилии смогут это сделать.
— Так оно и будет, — согласилась Киттен. — Но все-таки у них нет никакого повода думать, что Вом где-то поблизости.
— А вдруг Вом умеет обходить датчики сигнализации? — выдвинул гипотезу Мэл.
— Эх, слишком много загадок, — сокрушенно запрядал ушам енот. — Не проще ли прочесать весь остров. Вома мы, может, и не найдем, но должны где-то быть его следы? Решено, идемте!
Томианец возглавил шествие. Мелкая галька нежно похрустывала под ногами. Не верилось, что рептилии проворонили Вома. Неужто они сделались близорукими от здешнего влажного климата? Впрочем, очень может статься, что никакого Вома и вовсе не существует. Так, Пеот наболтал…
Порс, Киттен и Мэл двигались гуськом вдоль кромки прибоя, огибая многочисленные валуны, поросшие водорослями. Внезапно енот остановился и вперил взгляд в мрачные океанские дали.
— Что там? — встревоженно спросил Мэл.
— Ничего, — отрезал Порс и двинулся дальше.
По пути им пришлось вывести из строя еще двух стражей и отключить несколько довольно сложных передатчиков. Все эти подвиги крайне замедляли темп ходьбы. Так можно было пройти не более трети островного периметра. Да и то при условии, что их не пристрелят! Светило также и на мине подорваться, но Киттен и Порс буквально нутром чуяли опасность и ловко обезвреживали зарытые в песок гостинцы.
Невольно возникал вопрос, зачем в таком глухом месте столько мин? Зачем монтировать столь дорогостоящую систему защиты? Явно противоречит логике!
Порсупах присел на корточки и принялся изучать песок, набрав его полную пригоршню и тщательно обнюхав. Тотчас он встал, отошел около тридцати футов назад и повторил ту же самую процедуру: сел, зачерпнул, обнюхал.
— Этот участок берега и, по-видимому, леса — не натуральный, — заключил енот. — Ландшафт — рукотворен! Весь этот песок еще две недели назад выстилал дно морское, причем на весьма солидной глубине. Камни и все такое прочее очень странные. Тут какая-то маскировка. Я остро чувствую неестественность ситуации, хотя кому и для чего могла понадобиться радикальная перекройка ландшафта, не могу сказать. Тем более не умею выразить своих чувств на языках террангло и симбо-спич.
— А по-моему, тут нет ничего необычного, — заявил Мэл, недоуменно озирая окрестность.
— Признаться, и я не понимаю, к чему ты клонишь, Порс, — сказала Киттен, — но… но я привыкла доверять своему верному крошке-енотику!
— Тут поблизости есть одно здание и…
Вместо того, чтобы закончить фразу, Порс махнул лапой в сторону жиденького ельничка, за которым вырисовывались смутные контуры длинного, приземистого строения. Оно располагалось под прямым углом к линии прибоя и в высоту не превышало пятнадцати-двадцати футов. Окон не имелось.
Недолго раздумывая, искатели приключений двинулись вперед. Мэл обратил внимание своих коллег на то, что попадающиеся на их пути деревья растут под довольно странным углом наклона. Теперь сделалось ясно как день, что данная часть суши подверглась серьезной обработке, каковую обработку провели в глубокой тайне и все ее следы постарались скрыть. Такой отчаянный проект наверняка стоил бешеных денег и, разумеется, не мог осуществляться без особо веских на то причин. Более того, работы производились совсем недавно, Порс готов был в этом поклясться, а его клятвам следовало верить: чутье-то ведь безошибочное!
Здание никем не охранялось, однако из его внутренности доносился какой-то приглушенный рокот. Киттен приложила руку к стене и почувствовала легкую вибрацию.
— Поищите вход, друзья, — прошептал Порс, — а я тем временем еще кой-какие изыскания проведу.
Томианец скрылся в ельничке.
Дверь отыскалась незамедлительно. На ней висела жестяная табличка.
— Очень интересно, — пробормотал Малькольм, уставившись на табличку. — Тут говорится…
— Я тоже умею читать по-аанниански, — перебила его Киттен. — Тут говорится…
— А вот и я, — в свою очередь перебил Киттен Порс, выскочив внезапно из ельничка.
— Где ты был? — спросила Киттен.
— Сидел на дереве, — отчитался Порс, тяжело дыша. — Мне захотелось посмотреть, нет ли чего-нибудь интересного на крыше этого бункера — лестницы-то ведь мы не прихватили с собой! Так вот, на крыше всюду установлены мощные вентиляторы, очень большие! Я сам видел их гигантские лопасти!
— Занятно, — сказала Кай-Сунг, барабаня пальчиками по двери. — Тем более занятно, что надпись гласит: “Всякого, кто войдет в помещение без пропуска с шестью степенями высокой секретности, ожидает смерть!” Ну и прекрасно.
Киттен уже ковырялась в замке.
— Да, свежачок, — присвистнул Мэл, поглаживая сверкающие металлические поручни винтовой лестницы. — Все так блестит, что сразу видно: недавно с завода!
Все трое давно уже потеряли счет времени, спускаясь по бесконечным ступенькам. Там был, конечно, лифт, но друзья решили не искушать судьбу: а что как не ту кнопку нажмут? Сработает сигнализация и — конец! Лестница казалась безопаснее. Правда, ноги, во всяком случае у Киттен, уже начали подкашиваться от усталости.
— Грандиозная постройка, спору нет, — сказал Мэл, — но не отличается особой прочностью, как мне кажется. Бетон уже кое-где крошится. Видно, что наспех слепили хоромину!
Вот, наконец, и дно шахты. Маленькая комнатушка, заваленная всякими слесарными инструментами и ящиками бог весть с чем. Томианец, не теряя времени, двинулся вправо по огромному, плохо освещенному туннелю. Мэла и Киттен выручали окуляры ночного видения.
Внезапно следопыты оказались в залитом ярким светом коридоре. Кругом были все двери, двери… Пол был выложен кафельной плиткой, местами уже потрескавшейся. Впереди вдруг послышался изумленный гортанный возглас.
Киттен выхватила из-за пояса свой миниатюрный пистолет, упала на живот и, не целясь, выстрелила. Техник-агама пошатнулся и рухнул ничком на пол. Бойцы мигом оттащили обмякшее тело рептилии в подземный туннель и опять тихонько прокрались в коридор.
— Так не может все время продолжаться, — шепнул Киттен Мэл, — скоро за нами вырастут целые горы трупов.
— Скоро — не значит сейчас! — ответила Кай-Сунг. — Некоторое время им будет казаться, что техники и часовые просто спят где-нибудь. А потом, ааннианцы страшно не любят выползать по ночам на прогулки, разве что по приказу начальства. Они предпочитают наслаждаться сном в относительно прохладное время суток.
— Едва ли они будут спокойно спать, если заметят парочку собратьев, валяющихся на земле с продырявленными шеями!
— Ну, стрелы изготовлены из очень похожего на желатин вещества, — улыбнулась Киттен, приглашая Мэла двигаться быстрее, лучше всего, рысцой. — Они быстро растворяются в крови. В них содержатся кое-какие агглютинирующие добавки, улучшающие свертываемость крови. Уже через тридцать секунд после поражения нужно будет прибегнуть к помощи специального химического анализа, чтобы установить наличие наркотика в организме. А то, что наркотик попал туда вместе со стрелами, и вовсе никто не сможет определить.
Мэл с уважением осмотрел свой пистолет. Да, торговцы оружием дорого дадут за эту штуку. Разумеется, Церковь производит их не для продажи, но все же…
— А вот и табличка, смотри, — сказала Кай-Сунг, — “Контроль жизненно важных систем”. Синяя печать, бирюзовая пломба. Опасно!.. Давайте-ка заглянем сюда.
Порсупах осторожно нажал на дверную ручку, и та мгновенно подалась. Он проскользнул внутрь помещения. Киттен последовала за енотом немедленно, а Мэл — чуть погодя: постоял, посмотрел, нет ли хвоста.
В помещении сидели три ааннианца. Они совершенно опешили при виде непрошеных гостей-чужестранцев. Солдат и двое ученых широко разинули пасти от изумления.
Солдат, не успев даже дотронуться до рукоятки своего лазера, рухнул на пол и потерял сознание. Один из ученых не проявил ни малейшего сопротивления, он стоял как в столбняке до тех пор, пока не был сражен желатиновой стрелой, погрузившей его в глубокий сон. Другой ученый попытался укрыться за приборным щитом, но меткий выстрел Киттен настиг шустряка вовремя. Девушка нечаянно опалила плечо Порсупаху.
Мэл на всякий случай выглянул в коридор и, убедившись, что никаких признаков тревоги не видно, плотно притворил дверь.
Киттен заменила обойму в пистолете и дозаправила газовый баллончик, после чего занялась осмотром того места, куда так отчаянно стремился ученый за номером вторым. Мэл вопросительно глянул на девушку, и та указала ему на большую голубую лампу, рядом с которой загорелась теперь надпись: “Общая тревога! Закрыть все входы и выходы!”
Порсупах потер обожженное плечо.
— Все обошлось.
Киттен освидетельствовала сраженных стрелами рептилий.
— Живы. И крепко спят. Эй, куда вы там уставились? — крикнула девушка Порсу и Мэлу, рассматривавшим с каким-то необычайным вниманием приборный щит.
— Иди и сама на все взгляни, — прошептал томианец, не поворачиваясь к подружке.
То, что открылось очам Киттен, напоминало сценку из бессмертных “Путешествий Гулливера”. На мониторе был виден огромный, точно дворец в Бробдингнеге, зал. Там бегали крохотные фигурки в серебристых комбинезонах, очевидно, ааннианские техники. Большую же часть помещения занимало гигантское черное пятно, поверхность которого то и дело вздрагивала на манер ягодного мусса. У Порсупаха шерсть на загривке встала дыбом.
Послышался треск из динамиков, установленных в зале, потом электрошокер выпустил короткий пучок лучей, почти метнул молнию в самую сердцевину черного пятна. Пятно немедленно оттекло в сторону. Второй мощный разряд загнал чудовище в центр помещения. Мусс, приготовленный из вороньего глаза, должно быть, едва не захлестнул сиротливо стоявшего поодаль от своих коллег техника.
— Ну вот вам и разгадка тайны, — выдохнула Киттен. — Все-таки странные вкусы у этих ааннианцев. Я б себе не выбрала в фавориты такое гадкое пятно.
— Пеот, видимо, что-то перепутал, — мрачно проговорил Мэл, — если перед нами действительно Вом, то следует признать, что рептилии сумели приручить его. Пятно вовсе не так могущественно, как кажется это Хранителю!
— Да, — задумчиво протянул Порсупах, — они гоняют его, как кнутиком, разрядами электрошокера. Остроумно.
— А мне кажется, — заявила Киттен, — что Пеот был не так уж далек от истины. Вом настолько огромен, что может причинить огромный вред планете. Если, конечно, не уметь им манипулировать.
— Что и говорить, — почесал за ухом енот, — у Вома, судя по всему, очень сильный организм. Для Реплера он представляет некоторую опасность.
— Вот именно, — сказала Киттен, — может, ааннианцы хотят приручить Вома для того, чтобы использовать его в качестве оружия против прочих рас? Как бы там ни было, теперь нам пора сматываться. Намеченная цель достигнута, и больше нельзя попирать священные принципы внешней политики. Правительство запрещает нам появляться на территории Анклава. Идемте, друзья!
— Ты хочешь сказать, — нахмурился Порсупах, — что оправдываешь насилие и разрушение?
— Порс, ты о чем? — удивилась Киттен. — Неужели ты думаешь, что Аанн развяжет войну только из-за того, что три недоумка вторглись на территорию Империи?
— Нет, не думаю. Но если они сообразят, какие возможности таит в себе эта штука, то…
— А, понимаю-понимаю. Однако не нам, Порс, принимать окончательные решения. Мне почему-то кажется, что стоит только Орвеналиксу позвонить ааннианскому главнокомандующему и дать понять, что всему свету известно уже о том, что вытворяют рептилии в своих подземельях, как Империя немедленно откажется от сумасбродных планов завоевания Галактики. При условии, конечно, что эти планы вообще ими вынашиваются. Думаю, Пеот и впрямь переоценил возможности Вома.
— Ладно, прекратим теоретические изыскания, — предложил Мэл, — надо немедленно peшить, что мы собираемся делать дальше. Вдруг рептилии вздумают задержать нас у себя?
Я лично не собираюсь дожидаться каких-либо распоряжений со стороны этих ящериц! — объявила Киттен. — Утром мы свяжемся с нашими властями прямо с борта аэромобиля! Служба перехвата Аанн, разумеется, будет уже начеку.
— Они дежурят в эфире круглосуточно, — сказал Мэл, — так что все, о чем ты объявишь Орвеналиксу, будет мигом перехвачено.
— Совершенно верно, но они услышат только визг и крик! Любой оператор тут же оборвет перехват. Настоящее донесение не на словах будет передано.
— А, фай-код, — догадался Хаммураби и поджал губы. — Неужто вы, Киттен, сумели овладеть им?
— Ну разумеется, глупыш! — улыбнулась Киттен, тотчас закатившись странным булькающим смешком, словно во рту у нее перекатывались стеклянные шарики. Уголки рта дернулись к ушам. В довершении всего зашевелились уши. — Итак, — резюмировала оперативница, — сейчас я только что недобрым словом помянула ваших тупеньких предков, капитан. Ни один ааннианец ничего не разберет в этом хихиканье. Но для посвященного в тайну кода…
— Ваши ужимки — тягчайшее оскорбление, — грозно проговорил Мэл. — Впрочем, идемте.
Ведомые енотом, оперативница и капитан скоро добрались до винтовой лестницы, той самой, по которой спустились в подземелье.
— Вы уверены в том, Киттен, — спросил Хаммураби, — что рептилии не вспомнят о нашем визите, когда придут в себя?
— Эти паршивцы, — зарокотала Кай-Сунг, — еще около часа будут валяться на полу, а потом решительно ничего не смогут вспомнить. Помимо снотворных качеств стрелы вызывают еще и локальную амнезию. Не волнуйтесь, капитан!..
Солнце уже всходило, и первый из вырубленных часовых потихоньку пробуждался ото сна, когда следопыты забрались в свой аэромобиль. Киттен переоделась, сбросив прежнее черное платье и нацепив какое-то пестрое тряпье.
Мэл и Порс тоже переоделись.
Киттен принялась заучивать составленное ею послание на фай-коде. Задача не из легких.
Порсупах настраивал передатчик. Ааннианцы, бесспорно, перехватят сообщение, но все же не мешало сделать несущий луч поубористее…
— Мне сообщили, — сказал Парквит, — что скоро прибудет ваш товарищ, который доставит заказанный вами груз.
Роуз вразвалочку шагал рядом с губернатором.
— Там имеются предметы, пробуждающие во мне воспоминания молодости!
— Не сомневаюсь!.. Но если груз действительно мал, то мы отправим вас вместе с ним на орбиту. Там вы подождете подходящего транспорта, который окажется весьма проворен, и таким образом наше соглашение исчерпает себя. Мне это доставит огромное удовольствие!
— Зря вы столь холодны ко мне, Парквит!
— Я не переношу ваш внешний вид, а сделку мы могли бы заключить и не вступая в дружеские отношения. Целоваться и обниматься вовсе не обязательно.
— Тут вы совершенно правы. Мне бы это тоже не понравилось.
— А что, винт вы всегда носите при себе в чемоданчике?
— Отнюдь нет. В данный момент я поставил взрывное устройство на предохранитель, ибо торги с вами уже закончены. А в общем-то я стараюсь не расставаться с этой ношей. Так мне как-то спокойнее. Кстати, куда мы идем, господин главнокомандующий?
— В центр управления полетами. Вот уже пришли.
Инфракрасный детектор, уловив излучаемое обоими телами тепло, передал соответствующие данные в компьютер охранной сигнализации.
Парквит и Роуз вошли в большое помещение с совершенно прозрачными стенами и потолком. Один только пол не просвечивался. Операторам, работавшим здесь, вовсе не нужно было видеть под собой безумное количество этажей, вот поэтому пол и не был прозрачным.
— Поскольку ваш приятель прибудет очень скоро, вы подождете его здесь, в этой комнате. Если согласованный между нами код попал к нужному лицу, никаких осложнений не возникнет. Однако визуальное наблюдение никогда не помешает. У меня есть все основания к тому, чтобы выказывать столько предосторожности. Код могли перехватить враги, а отсюда мне будет хорошо видно, кто есть кто.
— Чего-нибудь опасаетесь, господин губернатор?
— Так, мелочевка. Все то, что способствует вашей скорейшей отправке с территории Анклава, доставляет мне удовольствие.
— В притворстве и склонности к лести вас не упрекнешь.
Парквит уже беседовал с оператором.
— Установлена связь с судном, чьего прибытия мы с таким нетерпением ждем?
— Нет, ваше превосходительство, но мы держим канал открытым.
— Хорошо, уведомьте меня, если…
— Ваше превосходительство!!
— В чем дело, третий помощник начальника порта?
— Прошу прощения, ваше превосходительство, но женщина в аэромобиле пытается выйти на связь при помощи направленного излучения…
— С кем?
— С кем-то, кто находится в Реплер-Сити.
— Ничего удивительного. Разве что только то, что на аэромобилях теперь устанавливаются передатчики направленного излучения. Есть что-нибудь интересное в ее сообщении?
— Едва ли, ваше превосходительство. Она только кричит и бранится. Как прикажете поступить? Включить глушитель или нет?
— Да пусть себе ошалевает! Понадеемся на то, что она так же осточертеет своим властям, как уже осточертела нашим. Если б я даже и принадлежал к отряду приматов, я все равно бы не стал водить знакомство с такой оторвой!
— Наверняка эти люди доставили вам много беспокойства, не так ли?
— Во всяком случае, шума от них достаточно!
— Вам удалось задержать каких-то людей? — полюбопытствовал Роуз.
— Не только. Еще какой-то енотообразный тип, помимо мужчины и женщины. Судя по всему, туристы и рыбопромышленник, который надеется найти здесь места, где можно будет вести массовый лов рыбы. Уж не знаю, каким образом им удалось проникнуть в наши владения. К сожалению, я не в силах реагировать на происходящее так, как хотелось бы. Будь моя воля, я давно бы уже приготовил из них отличное жаркое. Однако подобные действия нарушают конвенцию. Кстати, вы — первый из приматов, кто прибыл к нам по своей воле.
— Конечно, вы не остановитесь перед этим, но пока будет идти расследование, вам придется торчать на орбите. “Умбра” завертится вокруг Реплера, как глупый мул вокруг древнего мельничного или какого иного колеса. Вы понесете серьезные убытки. Клиенты останутся недовольны.
— Согласен, — угрюмо пробурчал Мэл и вдруг улыбнулся: — Вашего полка самоубийц прибыло! Но если мы выберемся живыми из логова ааннианцев, я отомщу тебе, маленькая дрянь!
— Я знала, что вы примете мое предложение, — бодро проговорила Киттен. — Со мной все рано или поздно соглашаются. Но что касается отмщения, то вам меня не запугать!
— Это уж твои проблемы, — сказал Мэл, выключая терминал. — А я свое слово сдержу!
***
Денек выдался не из легких. Ааннианский офицер слишком устал, чтобы огорчаться больше обычного. Конечно, разомкнулась цепь. Но она давно не проверялась! Сработал один из недавно установленных на скорую руку подземных датчиков. Завыли сирены. Автоматически пришли в состояние полной боевой готовности орудийные установки, размещенные на подступах к Анклаву Аанн. Обслуга сдуру ничего не проверила и принялась поливать смертоносными лучами берег. Поднялся страшный переполох, вести о котором дошли и до главнокомандующего. В конце концов, правда, все разъяснилось, суматоха улеглась. Ничего ужасного не случилось, если не считать того, что загадочным образом погиб целый косяк каменных окуней.
Тиввену повезло. Его не сняли с должности и не понизили в звании. Парквит даже не вызвал бедолагу к себе и не устроил головомойки. Начальник подошел к делу по справедливости, мол, всему виной та спешность и неаккуратность, с которыми монтировалась система охранной сигнализации. Тревожило лишь не совсем ясное обстоятельство, что младший офицерский состав был в непостижимо короткий срок целиком охвачен жутчайшей паникой. В случае неложной тревоги ситуация могла и вовсе выйти из-под контроля комсостава.
Тиввен смотрел на кучку престранных субъектов, бог весть откуда взявшихся в его краях и раздумывал, следует ли беспокоить начальство или повременить. Согласно инструкции полковника Корпта докладывать высшим чинам обо всем на свете совершенно не обязательно. Однако довольно странно, что за два дня границы воздушного пространства Анклава нарушаются дважды. Цифра сумасшедшая! Впрочем, нарушители ничем не отличались от всех прочих и по-своему даже выглядели несколько более естественно, чем вчерашний полоумный старик с чемоданчиком, так сильно задиравший нос кверху, что можно было подумать, будто это он хозяин базы, а не Парквит! Тиввен никак не мог взять в толк, почему главнокомандующий не отправил гостя в общий котел.
А вот теперь еще трое! Дамочка, мужлан и енот — ну и компания…
— Будьте спокойны, — трещала дамочка, — как только моя жалоба ляжет на стол к губернатору, вы сразу зашевелитесь и…
— Да помолчите вы хоть немного, мисс! — не вытерпел Тиввен. — Объясняю еще раз. Вы повинны в том, что нарушили воздушные границы Анклава и пробрались к тому же в запретную зону. Вы находитесь под нашей юрисдикцией. Законы вашей отчей планеты у нас не работают, понятно? Как поступить с вами, решит начальство. А может я и сам разберусь!
Тиввен заметил, что незнакомка хохочет ему прямо в лицо. Неужели она не верит в то, что его слова вполне не шуточны? Нет, надо обратиться к полковнику, пусть разбирается…
— Заприте преступников в их летательном аппарате, — приказал полковник, — пусть они просидят там под арестом десять суток. Тем временем необходимо подать ноту протеста через наших представителей в столице!
Тиввен выслушал наказы Корпта, а потом посоветовался еще и с Парквитом.
— Делайте, что вам сказал Корпт, — проговорил Парквит. — Чуть позже я подпишу приказ об аресте. Сейчас, извините, некогда. Смотрите, Тиввен, вы мне головой отвечаете за пленников. Пусть сидят в своем болиде и никуда не высовываются. Я не хочу, чтоб они болтались по нашей территории и вынюхивали разные тайны и секреты. Вообще-то они походят на заблудившихся туристов, но кто их там разберет? Запомните, лейтенант, если хоть один из пленников будет обнаружен вне пределов своего импровизированного застенка, вам повыдергивают клыки, понятно?
Тиввен кивнул.
— Вплоть до особых распоряжений, — заговорил он в коммуникатор, — вы не должны покидать судна…
— Да кто ты такой, — послышался бойкий голосок плененной девицы, — чтобы нам указывать, а? Какая наглость!..
— …находиться под охраной часового. Вам не разрешается покидать судна ни при каких обстоятельствах. В случае неповиновения вы будете немедленно преданы смерти! — Тиввен кое-как договорил и, отключив коммуникатор, велел конвоиру отвести нарушителей обратно к их аппарату и приставить к ним охранника.
Лейтенант вернулся на свой пост и, усевшись в кресло, стал надиктовывать на пленку рапорт о происшествии. Интересно, ознакомится ли кто-нибудь из начальства с его докладом? Едва ли. Тиввен не ошибся, но никто не ознакомился с его рапортом вовсе не потому, что он был слишком нуден и невыразителен…
Часовой с неохотой заступил на дежурство. Какая дрянь — это идиотское хождение взад-вперед, особенно теперь, ночью, когда все приличные рептилии почивают в теплых кроватках. Боец страшно завидовал этим счастливчикам и желал побыстрее присоединиться к их числу. Желание его сбылось благодаря одному удивительному совпадению. Какому?.. М-да, если бы часового вздумали допрашивать после всего случившегося, то он едва ли вспомнил бы укол в шею. Но именно благодаря уколу недреманное око погасло, слиплось, повалилось на землю и захрапело.
Порсупах махнул лапой: дескать, все в порядке!
Киттен вышла из кабины болида и нацепила себе на нос специальные очки ночного видения. Еноту они были совершенно ни к чему. Зрение томианца отличалось неслыханной остротой.
Киттен огляделась, и тотчас внимание ее привлекли три громадных ящика на пирсе. Девушка склонилась над усыпленным стражем и пощупала у него пульс. В норме. Едва заметное отверстие, оставленное в чешуйчатой шее крохотной стрелой с ультраморфинным наконечником, уже успело совершенно затянуться. Киттен подумала немного и выстрелила еще раз. Игла пронзила роговые бляшки в области затылка.
Рядом с двумя силуэтами появился третий, побольше размерами.
— Все путем, — прошептал Мэл. — Второй часовой снят. Меня удивляет та легкость, с которой мы одолеваем этих ящериц. Нет ли тут подвоха?
— Думаю, нет. Просто рептилии не ждали от нас таких подарочков.
— Хорошо, если так, Киттен. Но куда же мы теперь направим стопы?
— Сама не знаю.
— Эх, надо было допросить эту животину, — с сожалением заметил Мэл, слегка пнув мыском ботинка охранника. Тот даже не поморщился.
— Вы же делали какие-то наблюдения по карте и даже, кажется, вычисляли траекторию. Неужели не можете точно указать место?
— Ах, Киттен, вивлиофичный терминал был не слишком приспособлен для выполнения такого рода задач!
По небосклону живенько карабкалась первая луна. Скоро к ней присоединится и вторая. Плохо, станет слишком светло. Киттен снова осмотрелась, пытаясь сориентироваться на местности. Какие-то убогие домишки. В иных окнах — тусклый свет. Шелест волн. Шорохи листвы.
— Я не стал бы биться об заклад, что Вом где-то здесь, на берегу, — сказал Мэл. — Ааннианцы наверняка заприметили бы чудовище, если б оно запросто барахталось в водичке.
— Если нам удастся нашарить Вома, — заметил Порсупах, — то и рептилии смогут это сделать.
— Так оно и будет, — согласилась Киттен. — Но все-таки у них нет никакого повода думать, что Вом где-то поблизости.
— А вдруг Вом умеет обходить датчики сигнализации? — выдвинул гипотезу Мэл.
— Эх, слишком много загадок, — сокрушенно запрядал ушам енот. — Не проще ли прочесать весь остров. Вома мы, может, и не найдем, но должны где-то быть его следы? Решено, идемте!
Томианец возглавил шествие. Мелкая галька нежно похрустывала под ногами. Не верилось, что рептилии проворонили Вома. Неужто они сделались близорукими от здешнего влажного климата? Впрочем, очень может статься, что никакого Вома и вовсе не существует. Так, Пеот наболтал…
Порс, Киттен и Мэл двигались гуськом вдоль кромки прибоя, огибая многочисленные валуны, поросшие водорослями. Внезапно енот остановился и вперил взгляд в мрачные океанские дали.
— Что там? — встревоженно спросил Мэл.
— Ничего, — отрезал Порс и двинулся дальше.
По пути им пришлось вывести из строя еще двух стражей и отключить несколько довольно сложных передатчиков. Все эти подвиги крайне замедляли темп ходьбы. Так можно было пройти не более трети островного периметра. Да и то при условии, что их не пристрелят! Светило также и на мине подорваться, но Киттен и Порс буквально нутром чуяли опасность и ловко обезвреживали зарытые в песок гостинцы.
Невольно возникал вопрос, зачем в таком глухом месте столько мин? Зачем монтировать столь дорогостоящую систему защиты? Явно противоречит логике!
Порсупах присел на корточки и принялся изучать песок, набрав его полную пригоршню и тщательно обнюхав. Тотчас он встал, отошел около тридцати футов назад и повторил ту же самую процедуру: сел, зачерпнул, обнюхал.
— Этот участок берега и, по-видимому, леса — не натуральный, — заключил енот. — Ландшафт — рукотворен! Весь этот песок еще две недели назад выстилал дно морское, причем на весьма солидной глубине. Камни и все такое прочее очень странные. Тут какая-то маскировка. Я остро чувствую неестественность ситуации, хотя кому и для чего могла понадобиться радикальная перекройка ландшафта, не могу сказать. Тем более не умею выразить своих чувств на языках террангло и симбо-спич.
— А по-моему, тут нет ничего необычного, — заявил Мэл, недоуменно озирая окрестность.
— Признаться, и я не понимаю, к чему ты клонишь, Порс, — сказала Киттен, — но… но я привыкла доверять своему верному крошке-енотику!
— Тут поблизости есть одно здание и…
Вместо того, чтобы закончить фразу, Порс махнул лапой в сторону жиденького ельничка, за которым вырисовывались смутные контуры длинного, приземистого строения. Оно располагалось под прямым углом к линии прибоя и в высоту не превышало пятнадцати-двадцати футов. Окон не имелось.
Недолго раздумывая, искатели приключений двинулись вперед. Мэл обратил внимание своих коллег на то, что попадающиеся на их пути деревья растут под довольно странным углом наклона. Теперь сделалось ясно как день, что данная часть суши подверглась серьезной обработке, каковую обработку провели в глубокой тайне и все ее следы постарались скрыть. Такой отчаянный проект наверняка стоил бешеных денег и, разумеется, не мог осуществляться без особо веских на то причин. Более того, работы производились совсем недавно, Порс готов был в этом поклясться, а его клятвам следовало верить: чутье-то ведь безошибочное!
Здание никем не охранялось, однако из его внутренности доносился какой-то приглушенный рокот. Киттен приложила руку к стене и почувствовала легкую вибрацию.
— Поищите вход, друзья, — прошептал Порс, — а я тем временем еще кой-какие изыскания проведу.
Томианец скрылся в ельничке.
Дверь отыскалась незамедлительно. На ней висела жестяная табличка.
— Очень интересно, — пробормотал Малькольм, уставившись на табличку. — Тут говорится…
— Я тоже умею читать по-аанниански, — перебила его Киттен. — Тут говорится…
— А вот и я, — в свою очередь перебил Киттен Порс, выскочив внезапно из ельничка.
— Где ты был? — спросила Киттен.
— Сидел на дереве, — отчитался Порс, тяжело дыша. — Мне захотелось посмотреть, нет ли чего-нибудь интересного на крыше этого бункера — лестницы-то ведь мы не прихватили с собой! Так вот, на крыше всюду установлены мощные вентиляторы, очень большие! Я сам видел их гигантские лопасти!
— Занятно, — сказала Кай-Сунг, барабаня пальчиками по двери. — Тем более занятно, что надпись гласит: “Всякого, кто войдет в помещение без пропуска с шестью степенями высокой секретности, ожидает смерть!” Ну и прекрасно.
Киттен уже ковырялась в замке.
— Да, свежачок, — присвистнул Мэл, поглаживая сверкающие металлические поручни винтовой лестницы. — Все так блестит, что сразу видно: недавно с завода!
Все трое давно уже потеряли счет времени, спускаясь по бесконечным ступенькам. Там был, конечно, лифт, но друзья решили не искушать судьбу: а что как не ту кнопку нажмут? Сработает сигнализация и — конец! Лестница казалась безопаснее. Правда, ноги, во всяком случае у Киттен, уже начали подкашиваться от усталости.
— Грандиозная постройка, спору нет, — сказал Мэл, — но не отличается особой прочностью, как мне кажется. Бетон уже кое-где крошится. Видно, что наспех слепили хоромину!
Вот, наконец, и дно шахты. Маленькая комнатушка, заваленная всякими слесарными инструментами и ящиками бог весть с чем. Томианец, не теряя времени, двинулся вправо по огромному, плохо освещенному туннелю. Мэла и Киттен выручали окуляры ночного видения.
Внезапно следопыты оказались в залитом ярким светом коридоре. Кругом были все двери, двери… Пол был выложен кафельной плиткой, местами уже потрескавшейся. Впереди вдруг послышался изумленный гортанный возглас.
Киттен выхватила из-за пояса свой миниатюрный пистолет, упала на живот и, не целясь, выстрелила. Техник-агама пошатнулся и рухнул ничком на пол. Бойцы мигом оттащили обмякшее тело рептилии в подземный туннель и опять тихонько прокрались в коридор.
— Так не может все время продолжаться, — шепнул Киттен Мэл, — скоро за нами вырастут целые горы трупов.
— Скоро — не значит сейчас! — ответила Кай-Сунг. — Некоторое время им будет казаться, что техники и часовые просто спят где-нибудь. А потом, ааннианцы страшно не любят выползать по ночам на прогулки, разве что по приказу начальства. Они предпочитают наслаждаться сном в относительно прохладное время суток.
— Едва ли они будут спокойно спать, если заметят парочку собратьев, валяющихся на земле с продырявленными шеями!
— Ну, стрелы изготовлены из очень похожего на желатин вещества, — улыбнулась Киттен, приглашая Мэла двигаться быстрее, лучше всего, рысцой. — Они быстро растворяются в крови. В них содержатся кое-какие агглютинирующие добавки, улучшающие свертываемость крови. Уже через тридцать секунд после поражения нужно будет прибегнуть к помощи специального химического анализа, чтобы установить наличие наркотика в организме. А то, что наркотик попал туда вместе со стрелами, и вовсе никто не сможет определить.
Мэл с уважением осмотрел свой пистолет. Да, торговцы оружием дорого дадут за эту штуку. Разумеется, Церковь производит их не для продажи, но все же…
— А вот и табличка, смотри, — сказала Кай-Сунг, — “Контроль жизненно важных систем”. Синяя печать, бирюзовая пломба. Опасно!.. Давайте-ка заглянем сюда.
Порсупах осторожно нажал на дверную ручку, и та мгновенно подалась. Он проскользнул внутрь помещения. Киттен последовала за енотом немедленно, а Мэл — чуть погодя: постоял, посмотрел, нет ли хвоста.
В помещении сидели три ааннианца. Они совершенно опешили при виде непрошеных гостей-чужестранцев. Солдат и двое ученых широко разинули пасти от изумления.
Солдат, не успев даже дотронуться до рукоятки своего лазера, рухнул на пол и потерял сознание. Один из ученых не проявил ни малейшего сопротивления, он стоял как в столбняке до тех пор, пока не был сражен желатиновой стрелой, погрузившей его в глубокий сон. Другой ученый попытался укрыться за приборным щитом, но меткий выстрел Киттен настиг шустряка вовремя. Девушка нечаянно опалила плечо Порсупаху.
Мэл на всякий случай выглянул в коридор и, убедившись, что никаких признаков тревоги не видно, плотно притворил дверь.
Киттен заменила обойму в пистолете и дозаправила газовый баллончик, после чего занялась осмотром того места, куда так отчаянно стремился ученый за номером вторым. Мэл вопросительно глянул на девушку, и та указала ему на большую голубую лампу, рядом с которой загорелась теперь надпись: “Общая тревога! Закрыть все входы и выходы!”
Порсупах потер обожженное плечо.
— Все обошлось.
Киттен освидетельствовала сраженных стрелами рептилий.
— Живы. И крепко спят. Эй, куда вы там уставились? — крикнула девушка Порсу и Мэлу, рассматривавшим с каким-то необычайным вниманием приборный щит.
— Иди и сама на все взгляни, — прошептал томианец, не поворачиваясь к подружке.
То, что открылось очам Киттен, напоминало сценку из бессмертных “Путешествий Гулливера”. На мониторе был виден огромный, точно дворец в Бробдингнеге, зал. Там бегали крохотные фигурки в серебристых комбинезонах, очевидно, ааннианские техники. Большую же часть помещения занимало гигантское черное пятно, поверхность которого то и дело вздрагивала на манер ягодного мусса. У Порсупаха шерсть на загривке встала дыбом.
Послышался треск из динамиков, установленных в зале, потом электрошокер выпустил короткий пучок лучей, почти метнул молнию в самую сердцевину черного пятна. Пятно немедленно оттекло в сторону. Второй мощный разряд загнал чудовище в центр помещения. Мусс, приготовленный из вороньего глаза, должно быть, едва не захлестнул сиротливо стоявшего поодаль от своих коллег техника.
— Ну вот вам и разгадка тайны, — выдохнула Киттен. — Все-таки странные вкусы у этих ааннианцев. Я б себе не выбрала в фавориты такое гадкое пятно.
— Пеот, видимо, что-то перепутал, — мрачно проговорил Мэл, — если перед нами действительно Вом, то следует признать, что рептилии сумели приручить его. Пятно вовсе не так могущественно, как кажется это Хранителю!
— Да, — задумчиво протянул Порсупах, — они гоняют его, как кнутиком, разрядами электрошокера. Остроумно.
— А мне кажется, — заявила Киттен, — что Пеот был не так уж далек от истины. Вом настолько огромен, что может причинить огромный вред планете. Если, конечно, не уметь им манипулировать.
— Что и говорить, — почесал за ухом енот, — у Вома, судя по всему, очень сильный организм. Для Реплера он представляет некоторую опасность.
— Вот именно, — сказала Киттен, — может, ааннианцы хотят приручить Вома для того, чтобы использовать его в качестве оружия против прочих рас? Как бы там ни было, теперь нам пора сматываться. Намеченная цель достигнута, и больше нельзя попирать священные принципы внешней политики. Правительство запрещает нам появляться на территории Анклава. Идемте, друзья!
— Ты хочешь сказать, — нахмурился Порсупах, — что оправдываешь насилие и разрушение?
— Порс, ты о чем? — удивилась Киттен. — Неужели ты думаешь, что Аанн развяжет войну только из-за того, что три недоумка вторглись на территорию Империи?
— Нет, не думаю. Но если они сообразят, какие возможности таит в себе эта штука, то…
— А, понимаю-понимаю. Однако не нам, Порс, принимать окончательные решения. Мне почему-то кажется, что стоит только Орвеналиксу позвонить ааннианскому главнокомандующему и дать понять, что всему свету известно уже о том, что вытворяют рептилии в своих подземельях, как Империя немедленно откажется от сумасбродных планов завоевания Галактики. При условии, конечно, что эти планы вообще ими вынашиваются. Думаю, Пеот и впрямь переоценил возможности Вома.
— Ладно, прекратим теоретические изыскания, — предложил Мэл, — надо немедленно peшить, что мы собираемся делать дальше. Вдруг рептилии вздумают задержать нас у себя?
Я лично не собираюсь дожидаться каких-либо распоряжений со стороны этих ящериц! — объявила Киттен. — Утром мы свяжемся с нашими властями прямо с борта аэромобиля! Служба перехвата Аанн, разумеется, будет уже начеку.
— Они дежурят в эфире круглосуточно, — сказал Мэл, — так что все, о чем ты объявишь Орвеналиксу, будет мигом перехвачено.
— Совершенно верно, но они услышат только визг и крик! Любой оператор тут же оборвет перехват. Настоящее донесение не на словах будет передано.
— А, фай-код, — догадался Хаммураби и поджал губы. — Неужто вы, Киттен, сумели овладеть им?
— Ну разумеется, глупыш! — улыбнулась Киттен, тотчас закатившись странным булькающим смешком, словно во рту у нее перекатывались стеклянные шарики. Уголки рта дернулись к ушам. В довершении всего зашевелились уши. — Итак, — резюмировала оперативница, — сейчас я только что недобрым словом помянула ваших тупеньких предков, капитан. Ни один ааннианец ничего не разберет в этом хихиканье. Но для посвященного в тайну кода…
— Ваши ужимки — тягчайшее оскорбление, — грозно проговорил Мэл. — Впрочем, идемте.
Ведомые енотом, оперативница и капитан скоро добрались до винтовой лестницы, той самой, по которой спустились в подземелье.
— Вы уверены в том, Киттен, — спросил Хаммураби, — что рептилии не вспомнят о нашем визите, когда придут в себя?
— Эти паршивцы, — зарокотала Кай-Сунг, — еще около часа будут валяться на полу, а потом решительно ничего не смогут вспомнить. Помимо снотворных качеств стрелы вызывают еще и локальную амнезию. Не волнуйтесь, капитан!..
Солнце уже всходило, и первый из вырубленных часовых потихоньку пробуждался ото сна, когда следопыты забрались в свой аэромобиль. Киттен переоделась, сбросив прежнее черное платье и нацепив какое-то пестрое тряпье.
Мэл и Порс тоже переоделись.
Киттен принялась заучивать составленное ею послание на фай-коде. Задача не из легких.
Порсупах настраивал передатчик. Ааннианцы, бесспорно, перехватят сообщение, но все же не мешало сделать несущий луч поубористее…
— Мне сообщили, — сказал Парквит, — что скоро прибудет ваш товарищ, который доставит заказанный вами груз.
Роуз вразвалочку шагал рядом с губернатором.
— Там имеются предметы, пробуждающие во мне воспоминания молодости!
— Не сомневаюсь!.. Но если груз действительно мал, то мы отправим вас вместе с ним на орбиту. Там вы подождете подходящего транспорта, который окажется весьма проворен, и таким образом наше соглашение исчерпает себя. Мне это доставит огромное удовольствие!
— Зря вы столь холодны ко мне, Парквит!
— Я не переношу ваш внешний вид, а сделку мы могли бы заключить и не вступая в дружеские отношения. Целоваться и обниматься вовсе не обязательно.
— Тут вы совершенно правы. Мне бы это тоже не понравилось.
— А что, винт вы всегда носите при себе в чемоданчике?
— Отнюдь нет. В данный момент я поставил взрывное устройство на предохранитель, ибо торги с вами уже закончены. А в общем-то я стараюсь не расставаться с этой ношей. Так мне как-то спокойнее. Кстати, куда мы идем, господин главнокомандующий?
— В центр управления полетами. Вот уже пришли.
Инфракрасный детектор, уловив излучаемое обоими телами тепло, передал соответствующие данные в компьютер охранной сигнализации.
Парквит и Роуз вошли в большое помещение с совершенно прозрачными стенами и потолком. Один только пол не просвечивался. Операторам, работавшим здесь, вовсе не нужно было видеть под собой безумное количество этажей, вот поэтому пол и не был прозрачным.
— Поскольку ваш приятель прибудет очень скоро, вы подождете его здесь, в этой комнате. Если согласованный между нами код попал к нужному лицу, никаких осложнений не возникнет. Однако визуальное наблюдение никогда не помешает. У меня есть все основания к тому, чтобы выказывать столько предосторожности. Код могли перехватить враги, а отсюда мне будет хорошо видно, кто есть кто.
— Чего-нибудь опасаетесь, господин губернатор?
— Так, мелочевка. Все то, что способствует вашей скорейшей отправке с территории Анклава, доставляет мне удовольствие.
— В притворстве и склонности к лести вас не упрекнешь.
Парквит уже беседовал с оператором.
— Установлена связь с судном, чьего прибытия мы с таким нетерпением ждем?
— Нет, ваше превосходительство, но мы держим канал открытым.
— Хорошо, уведомьте меня, если…
— Ваше превосходительство!!
— В чем дело, третий помощник начальника порта?
— Прошу прощения, ваше превосходительство, но женщина в аэромобиле пытается выйти на связь при помощи направленного излучения…
— С кем?
— С кем-то, кто находится в Реплер-Сити.
— Ничего удивительного. Разве что только то, что на аэромобилях теперь устанавливаются передатчики направленного излучения. Есть что-нибудь интересное в ее сообщении?
— Едва ли, ваше превосходительство. Она только кричит и бранится. Как прикажете поступить? Включить глушитель или нет?
— Да пусть себе ошалевает! Понадеемся на то, что она так же осточертеет своим властям, как уже осточертела нашим. Если б я даже и принадлежал к отряду приматов, я все равно бы не стал водить знакомство с такой оторвой!
— Наверняка эти люди доставили вам много беспокойства, не так ли?
— Во всяком случае, шума от них достаточно!
— Вам удалось задержать каких-то людей? — полюбопытствовал Роуз.
— Не только. Еще какой-то енотообразный тип, помимо мужчины и женщины. Судя по всему, туристы и рыбопромышленник, который надеется найти здесь места, где можно будет вести массовый лов рыбы. Уж не знаю, каким образом им удалось проникнуть в наши владения. К сожалению, я не в силах реагировать на происходящее так, как хотелось бы. Будь моя воля, я давно бы уже приготовил из них отличное жаркое. Однако подобные действия нарушают конвенцию. Кстати, вы — первый из приматов, кто прибыл к нам по своей воле.