Вероятно, это их не интересовало. Кого волнуют искривления времени и пространства? По их представлениям наука, должна преследовать чисто практические цели: бороться с загрязнением окружающей среды, обеспечивать людей жильем, пищей и водой. Для этого не нужны космические полеты.
Но открытие новых земель! Приключения, наконец!
Приключений достаточно в парках развлечений. Не так уж важно, реальны они или нет.
А что же с нами? Мы чем-то отличаемся от всех остальных?
Вполне возможно. Думаю, нас сочтут сумасшедшими. В самом деле, почему мы делаем это?
Потому что я думаю о звездах с тех самых пор, как научился думать. О звездах, о планетах, о тайнах, которые они хранят. А ты, Фредер? Ты тоже любишь приключения?
Конечно, но есть и еще кое-что. Я просто хочу знать. Нет, «хочу» — это не правильное слово. Я сойду с ума, если не узнаю, что с нами тогда произошло. Мы ткнулись во что-то носом, как слепые котята, и нас тут же схватили за шкирку и дали пинка. Меня не устраивает такое положение вещей. По сравнению с тем, что я видел на Трансплутоне, все остальное мне кажется нестоящим внимания. Я должен понять, на что мы тогда наткнулись, вот и все.
А ты, Курт?
Не знаю… Я хорошо понимаю вас, и даже разделяю ваши чувства, но этого не достаточно для меня. Просто у меня такое чувство, что мы чего-то не доделали…
А моя сестра, Верена? Ты не хочешь узнать, где она сейчас и что с ней?
Верена? Да, конечно, мысль о ней тоже не дает мне покоя. Мне кажется, я повел себя, как трус и глупец. То, с чем я столкнулся, оказалось слишком велико для меня. Я просто испугался. С Вереной все было по-другому. Мне кажется… Мне кажется, она была счастлива. Иначе я никогда не оставил бы ее там!
Тебе не нужно извиняться. Мы верим, что у нас не было выбора. Верена знала, чего хочет, и, вероятно, она получила это. Ты не мог тащить ее назад силой.
Она хотела, чтобы я шел за нею.
Я надеюсь, мы скоро узнаем, что случилось с моей сестрой. Я надеюсь, что еще не слишком поздно…
Лучше не тешить себя иллюзиями. Прошло так много времени!
Она осталась там не одна! Я понятия не имею, что происходило там, за стеной, но там были люди. Значит, там можно жить. Правда, прошло уже восемь лет.
Не забывай, что на той планете время выкидывало всевозможные фортели. Ты говорил, что пробыл за стеклянной стеной не дольше нескольких минут, а мы искали тебя пять часов. Возможно, для Верены прошло не восемь лет, а гораздо меньше.
Значит, у нас есть шансы ее найти!
Я не знаю, есть ли у нас хоть один шанс понять, что с нами произошло. И все же мы обязаны попытаться найти какое-то объяснение. В прошлый раз мы не ведали, куда идем и с чем столкнемся. Сейчас мы хотя бы предполагаем, что нас ждет и должны подготовиться.
И как же ты намерен подготовиться?
Я думаю, прежде всего мы должны забыть все, что нам было известно о мироздании. Раньше мы полагали, что законы природы, определяющие постоянство времени и пространства, незыблемы. Теперь мы знаем, что это не так. По крайней мере на одной планете привычные нам законы не работают.
Не только на этой планете! Вспомни, что странности впервые начались задолго до прибытия на Трансплутон. Можно предположить, что привычные нам законы действуют только в пределах Солнечной системы, что мы являемся исключением, а не правилом. То есть ты считаешь, что если бы мы полетели в другом направлении, мы столкнулись бы с другими аномалиями?
Если бы мы полетели в другом направлении, мы все равно попали бы на Трансплутон. Данные зондов это подтверждают.
Постой, Курт! Об этом я никогда не слышал! Ты уверен?
Да… я уверен.
Но мы ничего не слышали о таких данных! Кто и когда проводил эти исследования? Откуда ты это знаешь?
Откуда я это знаю? Понятия не имею! Я просто сказал! Я знаю, я уверен, что это так! Но я не знаю, откуда я это знаю.
Ну хорошо, поверим тебе на слово. Значит, свойства пространства меняются в любом направлении, причем так, что отправившись в путь мы рано или поздно наткнемся на эту планету.
Если это планета.
А что же еще?
Планета, лишенная звезды, планета лишенная спутников. Может быть, за пределами нашей Солнечной системы и вовсе нет планет в обычном смысле этого слова.
Тогда это гигантский полый шар, внутри которого находится Солнечная система.
Стоит ли прибегать к такому геометрическому детерминизму? Мы же говорим об искривлении пространства. Возьмите лист бумаги и проведите на нем несколько линий. Затем скрутите лист в кулек, и все линии сойдутся в одной точке.
Возможно, именно этим и объясняются оптические эффекты, которые мы наблюдали во время посадки.
А также те, с которыми мы столкнулись в пещерах. Однако эта теория не объясняет всех чудес, свидетелями которых мы были. Подумайте о стальных сводах пещеры, подумайте о пене, которая появляется неизвестно откуда и обволакивает все. что попадает на поверхность… э-э-э… планеты. И самое невероятное — весь этот склад ржавого утиля! Это не объяснишь ни оптическими эффектами, ни искривлением пространства!
Собственно говоря, почему бы и нет? Возможно, некая сила вырвала эти предметы из обычного времени и пространства и перенесла сюда. А затем по тем же каналам транспортировала нас обратно на Землю.
Звучит правдоподобно. Но современная физика ничего не знает о существовании таких сил. И кроме того, трудно предположить, что все произошло по счастливой случайности. Наше спасение кажется делом мыслящих существ.
Кажется Фредер прав. Как насчет инопланетного разума?
Инопланетяне, которые умеют искривлять пространство?
Возможно, то «искривление», о котором мы говорим, означает выход в четвертое измерение. Математики способны оперировать многомерными пространствами, но до экспедиции «Транс Плутон» это была всего лишь игра ума. Но представьте себе цивилизацию, которая открыла реальный ход в четвертое измерение и освободилась от оков пространства!
До сих пор такое было под силу только духами и призракам! Значит, это они сыграли с нами шутку?
Почему обязательно шутку? Представьте себе мушек дрозофил в пробирке. Биолог берет одну из них, усыпляет и пересаживает в другую пробирку. Что при этом думают мушки?
Не знаю, как на счет нас, но те предметы, которые мы обнаружили на планете, действительно могли появиться там в результате экспериментов с четвертым измерением.
А Курт и Верена попали в четвертое измерение, пройдя через ту стеклянную стену?
Да, точно, этот перекресток, откуда вели пути во все стороны. Возможно, именно оттуда мы найдем проход в четвертое измерение. Ведь Верена исчезла именно там.
Она сама говорила, что нашла четвертое измерение.
А ты пометил его мелом.
Ну что ж, кажется, мы пришли к единому мнению. Пещеры являются своеобразным шлюзом, соединяющим трехмерное и четырехмерное пространства. Верена находится где-то на той стороне, и есть шанс, что она еще жива.
Я надеюсь, что мы правы. Я верю, что моя сестра жива. Мы должны вернуться на то место и снова проникнуть…
Подожди! Да, мы придумали объяснение тому, что видели на Трансплутоне. Но мы не должны слепо верить собственным фантазиям. Только вдумайтесь: четырехмерные существа! Солнечная система как лабораторная клетка! С такой мыслью не так-то просто смириться. Не знаю, хочется ли мне встречаться с хозяевами лаборатории.
Я думаю, мы слишком близко подошли к истине, чтобы отступать. Только вспомните, что рассказывал Курт о тех нескольких минутах, которые он провел на той стороне. Те существа обращались с ним не как экспериментаторы с лабораторной крысой. Возможно, цель эксперимента как раз и состоит в том, чтобы открыть для трехмерных существ путь в четвертое измерение, помочь им освободится от оков примитивного мира и подняться до высших уровней существования. Тебе это не кажется вполне вероятным?
Ладно, сейчас мы точно не сможем разгадать эту загадку. Но теперь мы хоть немного подготовились к тому, что нас ждет. Мы больше не будем стоять, разинув рот, и глазеть на чудеса и аттракционы этой планеты. У нас есть план и цель. И я очень рад этому.
Мы готовы учиться и, если нам повезет, мы узнаем много нового. Я очень на это надеюсь.
И мы вновь увидим Верену!
И если я снова окажусь там, я смогу вспомнить, я наверняка смогу вспомнить все, что забыл!
Эти твои провалы в памяти! Меня они очень интригуют. Ты говоришь, что тебе уже стало лучше?
Да, отчасти. Полностью восстановились воспоминания о юности, о работе, но дальше — по-прежнему туман. Если сосредоточиться, я могу вспомнить какие-то отдельные детали, но потом они снова расплываются.
Я думаю, что наркоз, который ты получил на космическом корабле, тут ни при чем. Мне кажется, это может быть связано с психологическими причинами.
То есть я сам не хочу вспоминать об экспедиции?
Видимо, да. Возможно, что-то показалось тебе опасным?
Нам многое казалось опасным на Трансплутоне, но почему-то провалы в памяти только у Курта.
Тогда возможно, это эффект путешествия через четвертое измерение? Мы ведь тоже пострадали! Представьте, я стал левшой, и при этом пытался есть правой рукой. Бр-р! Это не лучшие воспоминания.
Погодите-ка! Курт, кажется, ты говорил мне, что был левшой.
Да, конечно, я был левшой с рождения до возвращения из экспедиции.
Ну-ка пожми мне руку! Ого, да ты снова левша. Я заметил это еще на корабле, но не придал этому значения.
Ну и что это по-твоему значит?
Не знаю, но я ясно помню, что когда мы встретились в Париже, ты был правшой и очень этому удивлялся.
То есть, когда Курт в первый раз прошел через четырехмерное пространство, он стал правшой. И если теперь он снова левша, значит, он проходил через тот же канал во второй раз?
Во второй раз? Во второй раз! Вторая экспедиция, о которой никто не знал? И я участвовал в этой экспедиции?
Да, это похоже на правду, как бы фантастично это не звучало. Помните мы удивлялись, почем никто не попытался снова полететь на Трансплутон? Конечно, была вторая попытка! Но почему мы о ней ничего не знаем? Экспедиция закончилась катастрофой? И то, что случилось, было так ужасно, что сведения об экспедиции строго засекретили?
Это действительно было ужасно. Хотя это не была катастрофа. Это мы… Мы сами… мы сделали что-то очень плохое… настолько плохое, что я с облегчением давал подписку о неразглашении. Наверное, я действительно постарался забыть… Но если бы я мог сейчас вспомнить!
Потерпи. Скорее всего, воспоминания вернутся, когда мы окажемся на планете. Не старайся вспомнить, все совершится само собой. Наш разговор послужит катализатором. Теперь ты понимаешь, что тебе больше не нужно хранить тайну. Наоборот, твои знания очень нужны нам. Через несколько дней мы достигнем Трансплутона и там найдем ответы на все вопросы.
Они достигли Трансплутона очень быстро и фактически каждый день полета был до отказа заполнен работой. Вновь и вновь они просматривали отчеты первой экспедиции, анализировали, придумывали модели — словом, пытались подготовить себя к решительному броску вглубь пещер. Теперь они знали, что искать, на что надеяться и чего опасаться. И все с нетерпением ждали посадки, чтобы скорее приняться за дело.
Посадка началась в строго назначенное время и прошла без неожиданностей. Снова кораблю пришлось преодолевать несколько плотных слоев, но теперь это уже никого не удивляло и не пугало. Мысленно они проделали этот путь уже сотни раз и теперь только радовалось, что никакие неожиданности не нарушают их планы.
Разумеется, они не надеялись, что попадут точно на место посадки первого корабля. Поэтому сразу после приземления они вновь подняли шлюпку в воздух и начали облет планеты. Заговорщики были настроены на длительные поиски, но все случилось быстрее, чем они могли ожидать. Внезапно они заметили на горизонте круглое темное пятно. Однако это не было пятно от дюз первого корабля. Чем ближе они подлетали, тем яснее становилось, что здесь произошел какой-то чудовищный взрыв.
Ласло увеличил вертикальную тягу и шлюпка зависла в воздухе над воронкой. Внизу не было ничего, даже привычной пены — только пепел и прах. Зона поражения была огромна. Казалось, что какой-то злой великан в гневе ударил своим молотом по телу планеты.
Взрыв! Война! Курт закрыл лицо руками. Воспоминания наконец прорвали плотину, которую он сам возвел, и затопили его мозг. Теперь он ясно понимал, почему предпочел забыть обо всем, и кто ему в этом помог. Теперь он помнил все, что было до того момента, когда военные разыскали его в на пляже в Южной Африке. Они говорили, что искали его по всему миру. И они же позже в закрытом госпитале назначали ему специальные препараты. Они говорили, что нервное напряжение во время экспедиции было слишком велико, и что все это делается для его же блага.
И все-таки, несмотря на препараты, несмотря на наркоз на корабле, несмотря на собственное сопротивление, он вспомнил все о второй экспедиции. Этот корабль никогда не показывали по телевизору, его никогда не посещали репортеры. Отныне руководство экспедицией взяли в свои руки военные. Только несколько борцов за мир прорвались на стапеля и сделали пару расплывчатых снимков, но им в очередной раз никто не поверил. Корабль стартовал с обратной стороны Луны и отправился в направлении Альфы Центавра, хотя исследования зондов показали, что при полете в любом направлении астронавты неизбежно попали бы на Трансплутон.
В полете они зафиксировали те же аномалии, которые наблюдала первая экспедиция. После приземления они не обнаружили никаких следов присутствия человека — все было покрыто равномерным слоем белой пены.
Ученые — на этот раз военные ученые — снова обследовали поверхность планеты. В отличие от своих предшественников они действовали быстро и решительно. Уже на второй третий день была сформирована штурмовая группа из двадцати бойцов, и Курту поручили проводить ее в подземелье. На каждой развилке командир оставлял по двое человек и до стеклянной стены добрались только шестеро. Курт легко нашел и перекресток и собственную меловую пометку. Рядом валялся кусочек мела, который он выронил в первый раз. Казалось, с тех пор здесь ничего не изменилось. Солдаты принялись обследовать ближайшие окрестности, искать вход за стеклянную стену. Курт пытался им втолковать, что это не так-то просто, но он и сам не до конца понимал то, что старался объяснить. Впрочем, и без того все усилия его новых коллег не принесли никакого результата.
В тот день они пробыли у стены недолго, но на следующий день повторили свою попытку и снова ничего не добились. Правда, солдаты расчистили и разметили дорогу, так что добраться до стеклянной стены теперь было гораздо легче. Сначала они хотели выжечь вертикальный тоннель прямо над стеной, но Курт обратился к капитану с протестом. Когда он рассказал, какие последствия имело применение огня во время первой экспедиции, капитан сам отказался от своей затеи. Он позволил только прожечь несколько пробных тоннелей в стенах пещеры, однако оказалось, что эти проходы каждый раз выводили в новые залы и коридоры, потому пользоваться ими было опасно. Выход в четвертое измерение, который Верена нашла с такой легкостью, теперь был скрыт за семью печатями. В конце концов Курт решил отправиться к стеклянной стене в одиночку. Капитан с неохотой разрешил ему это. Он давно подозревал, что Курт саботирует работу, вероятно, для того, чтобы защитить неведомых существ, обитающих за стеклянной стеной, то есть готов предать интересы землян. Капитан привык думать о любом неизвестном существе, как о возможном противнике. Он всерьез опасался оккупации земли инопланетными пришельцами. Он считал неизбежной конкуренцию между двумя разумными видами, а естественным исходом этой конкуренции ему представлялась война. Однако не желая выдавать свои планы, он предоставил Курту последнюю возможность установить контакт и отвел на это десять часов. Если за это время контакт не будет установлен, экспедиция переходит во вторую фазу.
Курт обещал приложить все усилия для того, чтобы ситуация разрешилась мирным путем.
Итак, в полном одиночестве он стоял перед стеклянной стеной, за которой исчезла Верена. Несмотря на все старания военных, ему потребовался целый час на то, чтобы добраться сюда. Курт сосредоточился, закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях. Этот путь ведет влево, этот — вправо, этот — вверх, этот — вниз. Вперед. Назад. Горизонталь. Вертикаль. Но что это там, в районе правого угла и чуть дальше, чуть в стороне от него? И внезапно он увидел эту четвертую линию, расположенную под прямым углом к трем привычным осям. Он смотрел на нее, не отводя глаз, а потом сделал шаг — крошечный шаг в четвертое измерение.
— Ты пришел! Вот здорово! Мы все тебя ждали!
Все те же голоса, которые он слышал в первый раз.
— Верена? Где Верена? — он сам не знал, сказал он это или только подумал, но собеседники его прекрасно поняли.
— Подожди немного, сейчас она придет. Как она обрадуется!
Подождать немного? Пока сердце отсчитает один удар? Пока отлив не сменится приливом? Пока Земля не опишет круг вокруг Солнца? Он может ждать сколько угодно. У него полно времени.
И все же сколько у него времени? Он вспомнил о своей миссии. Было так странно думать о земных человеческих делах в этом царстве безграничной свободы, но Курт был не из тех, кто забывает о своих обязательствах.
— Меня ждут. И если я не вернусь, то возможно…
И в ту же секунду он понял, что на самом деле было на уме у капитана.
— Если я не вернуть, они применят оружие!
В ответ раздался смех. Не злой, не издевательский, наоборот, совершенно беззаботный.
— Ты хочешь уйти? Но подожди, не спеши, дождись Верены — она скоро будет здесь.
— Если я не уйду, случится несчастье!
Ему очень хотелось увидеть Верену. Но если он останется здесь, она будет в опасности! И Курт заторопился.
В последний раз он взглянул на странный мир за стеклянной стеной и сделал шаг назад — в привычное трехмерное пространство. А потом бросился бежать — к выходу из подземелья.
Он пробыл за стеной несколько минут, но для других астронавтов прошло несколько часов. И как только истекло условленное время, капитан отдал приказ начать подготовку к взлету.
Когда Курт выбрался на поверхность он, как и в первый раз, увидел корабль, который оторвался от поверхности планеты и медленно поднимался вверх. Внезапно от корабля отделилось маленькое темное тело и начало стремительно падать вниз. Еще секунда, и бомба упала в дюжине метров от Курта, раздался взрыв, и все потонуло в пламени и клубах дыма.
Они облетели огромный кратер и приземлились у самого пологого склона. Теперь, когда в памяти Курта не осталось лакун, он видел это место таким, каким оно было прежде. Он снова видел падающую бомбу, и его душа наполнялась страхом и отчаянием. Здесь человечество проявило себя с худшей стороны. В который раз оно попыталось прикрыть агрессией слепой ужас перед неизвестным. Душу Курта наполняли печаль и чувство вины. Мог ли он сделать хоть что-то, чтобы предотвратить взрыв? Мог ли он помешать этому чудовищному преступлению? Он не знал ответа. Кратер был очень глубок. Что если взрыв повредил стеклянную стену, и путь в иные измерения закрыт навсегда? Что тогда делать?
Он поделился своими опасениями с товарищами. Амадея тоже встревожилась, но Ласло и Фредер были настроены более оптимистично.
— Мы не знаем, насколько глубоко простираются эти подземелья, — сказал Ласло. — Да и вообще, как можно говорить о глубине или о зоне поражения в этом искривленном пространстве? Нет, так просто мы не сдадимся, мы должны снова дойти до самого конца и заглянуть немного дальше!
Фредер кивнул головой в знак согласия и все стали готовиться к выходу на поверхность планеты. Еще перед посадкой Амадея провела необходимые замеры и путешественники убедились, что температура и состав воздуха на Трансплутоне по— прежнему чрезвычайно близки к земным и здесь по-прежнему можно обходиться без скафандра.
На этот раз они не решились воспользоваться газовой горелкой и расчищали себе путь с помощью струи сжатого холодного воздуха. Это методика полностью оправдала себя — пена разлеталась во все стороны, освобождая дорогу путешественникам, а с двух сторон от их тропы скоро стали возвышаться пышные белоснежные холмы, похожие не земные сугробы.
Они добрались до кратера за пару минут и начали спуск. Земля здесь застыла огромными пузырями — совсем как обоженная человеческая кожа. При каждом прикосновении эти пузыри лопались с громким треском. Внезапно Ласло, шедший впереди, сказал, что различает внизу какие-то пористые структуры и крупные чешуйки, покрывающие почву.
Они попытались расчистить землю на одном из таких участков. Вскоре Фредеру посчастливилось: он обнаружил узкий лаз между двумя глыбами застывшей магмы. Крыша лаза была сделана из уже знакомых Курту, Фредеру и Ласло тонких пластин металла. Они начали расчищать вход, и тут Ласло крикнул, призывая всех к вниманию. Путешественники увидели, что от удара его каблука довольно крупный камень провалился вниз, в пустоту, и теперь можно было увидеть самое жерло кратера. Они увидели уходящий внутрь колодец глубиной около тридцати-сорока метров. Стенки колодца не были ровными, наоборот, они образовывали огромные ступени, по которым хотя и с риском для жизни, но можно было попробовать спуститься.
Амадея заглянула вглубь колодца и вскрикнула: ей удалось увидеть на дне что-то огромное, как дом или даже как небоскреб. И, самое главное, оно двигалось, оно все время изменяло свою форму. Приглядевшись, они поняли, что это бесформенное нечто ползет наверх — ступень за ступенью и постепенно заполняет колодец изнутри, как вода родников вновь наполняет высохшие озера.
— Кто-то позаботился о том, чтобы убрать с лица планеты эту оспину, — сказал задумчиво Фредер.
— Да, эта планета способна себя защитить, — согласился Ласло. — Интересно, это естественная система или сознательные действия?
— Те существа, с которыми я говорил, обладали сознанием, более развитым, чем человеческое, — отозвался Курт. — И боюсь, теперь они дурного мнения о людях.
Некоторое время они молчали, глядя, как колодец медленно, но верно зарастает тягучей, быстро твердеющей массой.
— Если они будут продолжать в таком же темпе, часов через десять, максимум пятнадцать от кратера ничего не останется, — сказал наконец Ласло.
Фредер вытащил калькулятор и быстро сделал приблизительный расчет.
— Немного дольше, по-моему, — доложил он результат. — Объем слишком велик.
— А если дыра закроется, мы не сможем проникнуть внутрь, — подала голос Амадея. — Что будем делать?
— Мы можем попытаться пробраться в пещеры прямо сейчас. Мы можем опуститься туда прямо на шлюпке. — предложил Курт.
Ласло покачал головой.
— Боюсь, это слишком опасно. Конечно, соблазн очень велик, и все же… Мы даже не знаем, где находимся, что под нами, далеко ли стеклянная стена и в какой она стороне.
Так ничего и не решив, они вернулись на корабль. Им даже не хотелось разговаривать — каждый остался один на один со своими мыслями. И все же они знали, что думают сейчас об одном и том же.
— Это бессмысленно, — сказал наконец Фредер. — Они просто решили закрыть все входы в пещеры. Я их понимаю.
— Значит эта дыра — наш последний шанс, — повторил Курт.
Амадея встала с кресла.
— Мы должны попытаться, — твердо сказала она. — Мы просто обязаны это сделать, а не болтать попусту.
Ей никто не ответил. Все встали и начали готовить шлюпку к старту. Никто больше не задавал вопросов, никто не высказывал предположений. Все прекрасно знали, насколько велик риск, но ясно понимали, что, по сути дела, выбора у них нет. Законы логики говорили, что разумнее всего будет отступить. Но если они сейчас отступят, то никогда не смогут себе этого простить.
Вскоре шлюпка поднялась в воздух и осторожно опустилась в самую середину кратера. Ласло бережно вел ее вдоль стены колодца все ниже и ниже. Вскоре они опустились так глубоко, что сквозь фонарь кабины было видно лишь неясное белесое пятно. Остальные астронавты смотрели вниз, выискивая место для посадки. Внезапно Амадея вскрикнула — она заметила внизу такое же светлое пятно, как и наверху. Что это могло означать? Они не знали ответа, но надеялись, что, возможно, найдут еще один проход.
Когда шлюпка приблизилась к дну колодца, они заметили, что свет льется из узкой щели, которая тем не менее была достаточно широка для того, чтобы шлюпка могла в нее проникнуть. Ласло тут же направил кораблик в этот узкий просвет.
Теперь они двигались гораздо медленнее. В шахте было совсем светло, корабль оказался словно бы окружен короной из ярких лучей. Внезапно шахта кончилась, и они погрузились в облако света. Ласло резко затормозил и повел шлюпку горизонтально. Внизу расстилалась широкая долина, на дне которой были разбросаны камни, обломки горной породы. Между камнями змеились узкие канавки, попадались и более глубокие лощины.
Внезапно астронавты вскрикнули — тяжелых сводов пещеры больше не было, над ними раскинулось небо. В вышине плыли голубые и зеленые облака, еще выше сверкали всем цветами радуги звезды, вокруг них вращались планеты, рядом с планетами плыли луны, и все небо сияло и искрилось миллионами огней.
Внизу не было ни животных, ни растений, но сам ландшафт поражал своей красотой. Иногда астронавтам казалось, что они видят остов какой-то инопланетной машины или руины здания. Кто знает, возможно, много лет назад эти предметы действительно были притянуты по пространственным коридорам с других планет и теперь покоились в глубине Трансплутона?
И вдруг впереди что-то блеснуло. Когда они подлетели ближе, то различили странную постройку из стеклянных шаров — очень похожую на хорошо знакомую Курту, Ласло и Фредеру стеклянную стену. Ласло осторожно посадил шлюпку у основания здания.
На этот раз они не тратили времени на определение состава воздуха или спектра излучений. Они просто открыли шлюз и спустились на поверхность планеты. Медленно они начали обходить здание и вдруг заметили меловые пометы, которые оставил здесь Курт много лет назад.
Следуя за этими метками, астронавты вошли в глубь здания и вскоре оказались на перекрестке. За стеклянной стеной двигались танцующие тени, и Курт был уверен, что эти тени наблюдают за ними. Возможно, они его узнали, возможно, они ждали его! Скоро все будет ясно — осталось лишь найти нужное направление.
Курт взглянул на Амадею. Она стояла на коленях, прижавшись лбом к стеклянной стене, и ее лицо было абсолютно неподвижным и спокойным. Затем она встала и повернулась к Ласло, Фредеру и Курту.
— Кажется, я знаю, как пройти туда, — сказала она. — Кажется, я смогу найти путь. Вы идете со мной?
Курт тут же кивнул. Он решительно шагнул вперед и взял Амадею за руку.
— А ты, Ласло? Ты, Фредер? Почему вы стоите?
Они покачали головами.
— Наверное, я боюсь, — медленно сказал Ласло. — Как ты думаешь, мы сможем потом найти дорогу назад? Хотя что я говорю? Ты же был там внутри и вернулся!
— Я только стоял на пороге, — ответил Курт. — И я не знаю, можно ли оттуда вернуться, и захотим ли мы возвращаться.
— Я понимаю, — сказал Ласло. — Странно, я всегда мечтал найти место, вроде этого. Нечто совершенно чуждое, необыкновенное, мешок, полный чудес. И вот я нашел его и не хочу идти дальше. Наверное, это приключение слишком велико для меня. Мне достаточно просто знать, что это место существует.
Он повернулся к Фредеру:
— Ну, а ты идешь?
— Я останусь с тобой, — ответил Фредер. — Мне тоже достаточно просто взглянуть на это место, я тоже не хочу идти дальше. Может быть, позже… Это место будет всегда. А я… я приду сюда еще раз. Да. Так будет лучше.
— Ну что ж! — Курт улыбнулся. — Я не хочу прощаться. Наверное, мы еще увидимся. Да, я точно знаю: мы еще увидимся. До свидания.
Мужчины пожали друг другу руки, потом Курт снова подошел к Амадее.
— Удачи вам обоим! — сказал Ласло.
Они с Фредером отошли к шлюпке, а Амадея и Курт, взявшись за руки, помедлили еще секунду, а потом шагнули вперед — навстречу новому, неизведанному миру.
Но открытие новых земель! Приключения, наконец!
Приключений достаточно в парках развлечений. Не так уж важно, реальны они или нет.
А что же с нами? Мы чем-то отличаемся от всех остальных?
Вполне возможно. Думаю, нас сочтут сумасшедшими. В самом деле, почему мы делаем это?
Потому что я думаю о звездах с тех самых пор, как научился думать. О звездах, о планетах, о тайнах, которые они хранят. А ты, Фредер? Ты тоже любишь приключения?
Конечно, но есть и еще кое-что. Я просто хочу знать. Нет, «хочу» — это не правильное слово. Я сойду с ума, если не узнаю, что с нами тогда произошло. Мы ткнулись во что-то носом, как слепые котята, и нас тут же схватили за шкирку и дали пинка. Меня не устраивает такое положение вещей. По сравнению с тем, что я видел на Трансплутоне, все остальное мне кажется нестоящим внимания. Я должен понять, на что мы тогда наткнулись, вот и все.
А ты, Курт?
Не знаю… Я хорошо понимаю вас, и даже разделяю ваши чувства, но этого не достаточно для меня. Просто у меня такое чувство, что мы чего-то не доделали…
А моя сестра, Верена? Ты не хочешь узнать, где она сейчас и что с ней?
Верена? Да, конечно, мысль о ней тоже не дает мне покоя. Мне кажется, я повел себя, как трус и глупец. То, с чем я столкнулся, оказалось слишком велико для меня. Я просто испугался. С Вереной все было по-другому. Мне кажется… Мне кажется, она была счастлива. Иначе я никогда не оставил бы ее там!
Тебе не нужно извиняться. Мы верим, что у нас не было выбора. Верена знала, чего хочет, и, вероятно, она получила это. Ты не мог тащить ее назад силой.
Она хотела, чтобы я шел за нею.
Я надеюсь, мы скоро узнаем, что случилось с моей сестрой. Я надеюсь, что еще не слишком поздно…
Лучше не тешить себя иллюзиями. Прошло так много времени!
Она осталась там не одна! Я понятия не имею, что происходило там, за стеной, но там были люди. Значит, там можно жить. Правда, прошло уже восемь лет.
Не забывай, что на той планете время выкидывало всевозможные фортели. Ты говорил, что пробыл за стеклянной стеной не дольше нескольких минут, а мы искали тебя пять часов. Возможно, для Верены прошло не восемь лет, а гораздо меньше.
Значит, у нас есть шансы ее найти!
Я не знаю, есть ли у нас хоть один шанс понять, что с нами произошло. И все же мы обязаны попытаться найти какое-то объяснение. В прошлый раз мы не ведали, куда идем и с чем столкнемся. Сейчас мы хотя бы предполагаем, что нас ждет и должны подготовиться.
И как же ты намерен подготовиться?
Я думаю, прежде всего мы должны забыть все, что нам было известно о мироздании. Раньше мы полагали, что законы природы, определяющие постоянство времени и пространства, незыблемы. Теперь мы знаем, что это не так. По крайней мере на одной планете привычные нам законы не работают.
Не только на этой планете! Вспомни, что странности впервые начались задолго до прибытия на Трансплутон. Можно предположить, что привычные нам законы действуют только в пределах Солнечной системы, что мы являемся исключением, а не правилом. То есть ты считаешь, что если бы мы полетели в другом направлении, мы столкнулись бы с другими аномалиями?
Если бы мы полетели в другом направлении, мы все равно попали бы на Трансплутон. Данные зондов это подтверждают.
Постой, Курт! Об этом я никогда не слышал! Ты уверен?
Да… я уверен.
Но мы ничего не слышали о таких данных! Кто и когда проводил эти исследования? Откуда ты это знаешь?
Откуда я это знаю? Понятия не имею! Я просто сказал! Я знаю, я уверен, что это так! Но я не знаю, откуда я это знаю.
Ну хорошо, поверим тебе на слово. Значит, свойства пространства меняются в любом направлении, причем так, что отправившись в путь мы рано или поздно наткнемся на эту планету.
Если это планета.
А что же еще?
Планета, лишенная звезды, планета лишенная спутников. Может быть, за пределами нашей Солнечной системы и вовсе нет планет в обычном смысле этого слова.
Тогда это гигантский полый шар, внутри которого находится Солнечная система.
Стоит ли прибегать к такому геометрическому детерминизму? Мы же говорим об искривлении пространства. Возьмите лист бумаги и проведите на нем несколько линий. Затем скрутите лист в кулек, и все линии сойдутся в одной точке.
Возможно, именно этим и объясняются оптические эффекты, которые мы наблюдали во время посадки.
А также те, с которыми мы столкнулись в пещерах. Однако эта теория не объясняет всех чудес, свидетелями которых мы были. Подумайте о стальных сводах пещеры, подумайте о пене, которая появляется неизвестно откуда и обволакивает все. что попадает на поверхность… э-э-э… планеты. И самое невероятное — весь этот склад ржавого утиля! Это не объяснишь ни оптическими эффектами, ни искривлением пространства!
Собственно говоря, почему бы и нет? Возможно, некая сила вырвала эти предметы из обычного времени и пространства и перенесла сюда. А затем по тем же каналам транспортировала нас обратно на Землю.
Звучит правдоподобно. Но современная физика ничего не знает о существовании таких сил. И кроме того, трудно предположить, что все произошло по счастливой случайности. Наше спасение кажется делом мыслящих существ.
Кажется Фредер прав. Как насчет инопланетного разума?
Инопланетяне, которые умеют искривлять пространство?
Возможно, то «искривление», о котором мы говорим, означает выход в четвертое измерение. Математики способны оперировать многомерными пространствами, но до экспедиции «Транс Плутон» это была всего лишь игра ума. Но представьте себе цивилизацию, которая открыла реальный ход в четвертое измерение и освободилась от оков пространства!
До сих пор такое было под силу только духами и призракам! Значит, это они сыграли с нами шутку?
Почему обязательно шутку? Представьте себе мушек дрозофил в пробирке. Биолог берет одну из них, усыпляет и пересаживает в другую пробирку. Что при этом думают мушки?
Не знаю, как на счет нас, но те предметы, которые мы обнаружили на планете, действительно могли появиться там в результате экспериментов с четвертым измерением.
А Курт и Верена попали в четвертое измерение, пройдя через ту стеклянную стену?
Да, точно, этот перекресток, откуда вели пути во все стороны. Возможно, именно оттуда мы найдем проход в четвертое измерение. Ведь Верена исчезла именно там.
Она сама говорила, что нашла четвертое измерение.
А ты пометил его мелом.
Ну что ж, кажется, мы пришли к единому мнению. Пещеры являются своеобразным шлюзом, соединяющим трехмерное и четырехмерное пространства. Верена находится где-то на той стороне, и есть шанс, что она еще жива.
Я надеюсь, что мы правы. Я верю, что моя сестра жива. Мы должны вернуться на то место и снова проникнуть…
Подожди! Да, мы придумали объяснение тому, что видели на Трансплутоне. Но мы не должны слепо верить собственным фантазиям. Только вдумайтесь: четырехмерные существа! Солнечная система как лабораторная клетка! С такой мыслью не так-то просто смириться. Не знаю, хочется ли мне встречаться с хозяевами лаборатории.
Я думаю, мы слишком близко подошли к истине, чтобы отступать. Только вспомните, что рассказывал Курт о тех нескольких минутах, которые он провел на той стороне. Те существа обращались с ним не как экспериментаторы с лабораторной крысой. Возможно, цель эксперимента как раз и состоит в том, чтобы открыть для трехмерных существ путь в четвертое измерение, помочь им освободится от оков примитивного мира и подняться до высших уровней существования. Тебе это не кажется вполне вероятным?
Ладно, сейчас мы точно не сможем разгадать эту загадку. Но теперь мы хоть немного подготовились к тому, что нас ждет. Мы больше не будем стоять, разинув рот, и глазеть на чудеса и аттракционы этой планеты. У нас есть план и цель. И я очень рад этому.
Мы готовы учиться и, если нам повезет, мы узнаем много нового. Я очень на это надеюсь.
И мы вновь увидим Верену!
И если я снова окажусь там, я смогу вспомнить, я наверняка смогу вспомнить все, что забыл!
Эти твои провалы в памяти! Меня они очень интригуют. Ты говоришь, что тебе уже стало лучше?
Да, отчасти. Полностью восстановились воспоминания о юности, о работе, но дальше — по-прежнему туман. Если сосредоточиться, я могу вспомнить какие-то отдельные детали, но потом они снова расплываются.
Я думаю, что наркоз, который ты получил на космическом корабле, тут ни при чем. Мне кажется, это может быть связано с психологическими причинами.
То есть я сам не хочу вспоминать об экспедиции?
Видимо, да. Возможно, что-то показалось тебе опасным?
Нам многое казалось опасным на Трансплутоне, но почему-то провалы в памяти только у Курта.
Тогда возможно, это эффект путешествия через четвертое измерение? Мы ведь тоже пострадали! Представьте, я стал левшой, и при этом пытался есть правой рукой. Бр-р! Это не лучшие воспоминания.
Погодите-ка! Курт, кажется, ты говорил мне, что был левшой.
Да, конечно, я был левшой с рождения до возвращения из экспедиции.
Ну-ка пожми мне руку! Ого, да ты снова левша. Я заметил это еще на корабле, но не придал этому значения.
Ну и что это по-твоему значит?
Не знаю, но я ясно помню, что когда мы встретились в Париже, ты был правшой и очень этому удивлялся.
То есть, когда Курт в первый раз прошел через четырехмерное пространство, он стал правшой. И если теперь он снова левша, значит, он проходил через тот же канал во второй раз?
Во второй раз? Во второй раз! Вторая экспедиция, о которой никто не знал? И я участвовал в этой экспедиции?
Да, это похоже на правду, как бы фантастично это не звучало. Помните мы удивлялись, почем никто не попытался снова полететь на Трансплутон? Конечно, была вторая попытка! Но почему мы о ней ничего не знаем? Экспедиция закончилась катастрофой? И то, что случилось, было так ужасно, что сведения об экспедиции строго засекретили?
Это действительно было ужасно. Хотя это не была катастрофа. Это мы… Мы сами… мы сделали что-то очень плохое… настолько плохое, что я с облегчением давал подписку о неразглашении. Наверное, я действительно постарался забыть… Но если бы я мог сейчас вспомнить!
Потерпи. Скорее всего, воспоминания вернутся, когда мы окажемся на планете. Не старайся вспомнить, все совершится само собой. Наш разговор послужит катализатором. Теперь ты понимаешь, что тебе больше не нужно хранить тайну. Наоборот, твои знания очень нужны нам. Через несколько дней мы достигнем Трансплутона и там найдем ответы на все вопросы.
* * *
Разноцветная радуга провожала их и во время полета, но теперь на нее уже не обращали внимания. Заговорщики ничему не удивлялись, они знали, что их ждет.Они достигли Трансплутона очень быстро и фактически каждый день полета был до отказа заполнен работой. Вновь и вновь они просматривали отчеты первой экспедиции, анализировали, придумывали модели — словом, пытались подготовить себя к решительному броску вглубь пещер. Теперь они знали, что искать, на что надеяться и чего опасаться. И все с нетерпением ждали посадки, чтобы скорее приняться за дело.
Посадка началась в строго назначенное время и прошла без неожиданностей. Снова кораблю пришлось преодолевать несколько плотных слоев, но теперь это уже никого не удивляло и не пугало. Мысленно они проделали этот путь уже сотни раз и теперь только радовалось, что никакие неожиданности не нарушают их планы.
Разумеется, они не надеялись, что попадут точно на место посадки первого корабля. Поэтому сразу после приземления они вновь подняли шлюпку в воздух и начали облет планеты. Заговорщики были настроены на длительные поиски, но все случилось быстрее, чем они могли ожидать. Внезапно они заметили на горизонте круглое темное пятно. Однако это не было пятно от дюз первого корабля. Чем ближе они подлетали, тем яснее становилось, что здесь произошел какой-то чудовищный взрыв.
Ласло увеличил вертикальную тягу и шлюпка зависла в воздухе над воронкой. Внизу не было ничего, даже привычной пены — только пепел и прах. Зона поражения была огромна. Казалось, что какой-то злой великан в гневе ударил своим молотом по телу планеты.
Взрыв! Война! Курт закрыл лицо руками. Воспоминания наконец прорвали плотину, которую он сам возвел, и затопили его мозг. Теперь он ясно понимал, почему предпочел забыть обо всем, и кто ему в этом помог. Теперь он помнил все, что было до того момента, когда военные разыскали его в на пляже в Южной Африке. Они говорили, что искали его по всему миру. И они же позже в закрытом госпитале назначали ему специальные препараты. Они говорили, что нервное напряжение во время экспедиции было слишком велико, и что все это делается для его же блага.
И все-таки, несмотря на препараты, несмотря на наркоз на корабле, несмотря на собственное сопротивление, он вспомнил все о второй экспедиции. Этот корабль никогда не показывали по телевизору, его никогда не посещали репортеры. Отныне руководство экспедицией взяли в свои руки военные. Только несколько борцов за мир прорвались на стапеля и сделали пару расплывчатых снимков, но им в очередной раз никто не поверил. Корабль стартовал с обратной стороны Луны и отправился в направлении Альфы Центавра, хотя исследования зондов показали, что при полете в любом направлении астронавты неизбежно попали бы на Трансплутон.
В полете они зафиксировали те же аномалии, которые наблюдала первая экспедиция. После приземления они не обнаружили никаких следов присутствия человека — все было покрыто равномерным слоем белой пены.
Ученые — на этот раз военные ученые — снова обследовали поверхность планеты. В отличие от своих предшественников они действовали быстро и решительно. Уже на второй третий день была сформирована штурмовая группа из двадцати бойцов, и Курту поручили проводить ее в подземелье. На каждой развилке командир оставлял по двое человек и до стеклянной стены добрались только шестеро. Курт легко нашел и перекресток и собственную меловую пометку. Рядом валялся кусочек мела, который он выронил в первый раз. Казалось, с тех пор здесь ничего не изменилось. Солдаты принялись обследовать ближайшие окрестности, искать вход за стеклянную стену. Курт пытался им втолковать, что это не так-то просто, но он и сам не до конца понимал то, что старался объяснить. Впрочем, и без того все усилия его новых коллег не принесли никакого результата.
В тот день они пробыли у стены недолго, но на следующий день повторили свою попытку и снова ничего не добились. Правда, солдаты расчистили и разметили дорогу, так что добраться до стеклянной стены теперь было гораздо легче. Сначала они хотели выжечь вертикальный тоннель прямо над стеной, но Курт обратился к капитану с протестом. Когда он рассказал, какие последствия имело применение огня во время первой экспедиции, капитан сам отказался от своей затеи. Он позволил только прожечь несколько пробных тоннелей в стенах пещеры, однако оказалось, что эти проходы каждый раз выводили в новые залы и коридоры, потому пользоваться ими было опасно. Выход в четвертое измерение, который Верена нашла с такой легкостью, теперь был скрыт за семью печатями. В конце концов Курт решил отправиться к стеклянной стене в одиночку. Капитан с неохотой разрешил ему это. Он давно подозревал, что Курт саботирует работу, вероятно, для того, чтобы защитить неведомых существ, обитающих за стеклянной стеной, то есть готов предать интересы землян. Капитан привык думать о любом неизвестном существе, как о возможном противнике. Он всерьез опасался оккупации земли инопланетными пришельцами. Он считал неизбежной конкуренцию между двумя разумными видами, а естественным исходом этой конкуренции ему представлялась война. Однако не желая выдавать свои планы, он предоставил Курту последнюю возможность установить контакт и отвел на это десять часов. Если за это время контакт не будет установлен, экспедиция переходит во вторую фазу.
Курт обещал приложить все усилия для того, чтобы ситуация разрешилась мирным путем.
Итак, в полном одиночестве он стоял перед стеклянной стеной, за которой исчезла Верена. Несмотря на все старания военных, ему потребовался целый час на то, чтобы добраться сюда. Курт сосредоточился, закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях. Этот путь ведет влево, этот — вправо, этот — вверх, этот — вниз. Вперед. Назад. Горизонталь. Вертикаль. Но что это там, в районе правого угла и чуть дальше, чуть в стороне от него? И внезапно он увидел эту четвертую линию, расположенную под прямым углом к трем привычным осям. Он смотрел на нее, не отводя глаз, а потом сделал шаг — крошечный шаг в четвертое измерение.
— Ты пришел! Вот здорово! Мы все тебя ждали!
Все те же голоса, которые он слышал в первый раз.
— Верена? Где Верена? — он сам не знал, сказал он это или только подумал, но собеседники его прекрасно поняли.
— Подожди немного, сейчас она придет. Как она обрадуется!
Подождать немного? Пока сердце отсчитает один удар? Пока отлив не сменится приливом? Пока Земля не опишет круг вокруг Солнца? Он может ждать сколько угодно. У него полно времени.
И все же сколько у него времени? Он вспомнил о своей миссии. Было так странно думать о земных человеческих делах в этом царстве безграничной свободы, но Курт был не из тех, кто забывает о своих обязательствах.
— Меня ждут. И если я не вернусь, то возможно…
И в ту же секунду он понял, что на самом деле было на уме у капитана.
— Если я не вернуть, они применят оружие!
В ответ раздался смех. Не злой, не издевательский, наоборот, совершенно беззаботный.
— Ты хочешь уйти? Но подожди, не спеши, дождись Верены — она скоро будет здесь.
— Если я не уйду, случится несчастье!
Ему очень хотелось увидеть Верену. Но если он останется здесь, она будет в опасности! И Курт заторопился.
В последний раз он взглянул на странный мир за стеклянной стеной и сделал шаг назад — в привычное трехмерное пространство. А потом бросился бежать — к выходу из подземелья.
Он пробыл за стеной несколько минут, но для других астронавтов прошло несколько часов. И как только истекло условленное время, капитан отдал приказ начать подготовку к взлету.
Когда Курт выбрался на поверхность он, как и в первый раз, увидел корабль, который оторвался от поверхности планеты и медленно поднимался вверх. Внезапно от корабля отделилось маленькое темное тело и начало стремительно падать вниз. Еще секунда, и бомба упала в дюжине метров от Курта, раздался взрыв, и все потонуло в пламени и клубах дыма.
* * *
И вот теперь он снова вернулся сюда вместе с Ласло, Фредером и Амадеей!Они облетели огромный кратер и приземлились у самого пологого склона. Теперь, когда в памяти Курта не осталось лакун, он видел это место таким, каким оно было прежде. Он снова видел падающую бомбу, и его душа наполнялась страхом и отчаянием. Здесь человечество проявило себя с худшей стороны. В который раз оно попыталось прикрыть агрессией слепой ужас перед неизвестным. Душу Курта наполняли печаль и чувство вины. Мог ли он сделать хоть что-то, чтобы предотвратить взрыв? Мог ли он помешать этому чудовищному преступлению? Он не знал ответа. Кратер был очень глубок. Что если взрыв повредил стеклянную стену, и путь в иные измерения закрыт навсегда? Что тогда делать?
Он поделился своими опасениями с товарищами. Амадея тоже встревожилась, но Ласло и Фредер были настроены более оптимистично.
— Мы не знаем, насколько глубоко простираются эти подземелья, — сказал Ласло. — Да и вообще, как можно говорить о глубине или о зоне поражения в этом искривленном пространстве? Нет, так просто мы не сдадимся, мы должны снова дойти до самого конца и заглянуть немного дальше!
Фредер кивнул головой в знак согласия и все стали готовиться к выходу на поверхность планеты. Еще перед посадкой Амадея провела необходимые замеры и путешественники убедились, что температура и состав воздуха на Трансплутоне по— прежнему чрезвычайно близки к земным и здесь по-прежнему можно обходиться без скафандра.
На этот раз они не решились воспользоваться газовой горелкой и расчищали себе путь с помощью струи сжатого холодного воздуха. Это методика полностью оправдала себя — пена разлеталась во все стороны, освобождая дорогу путешественникам, а с двух сторон от их тропы скоро стали возвышаться пышные белоснежные холмы, похожие не земные сугробы.
Они добрались до кратера за пару минут и начали спуск. Земля здесь застыла огромными пузырями — совсем как обоженная человеческая кожа. При каждом прикосновении эти пузыри лопались с громким треском. Внезапно Ласло, шедший впереди, сказал, что различает внизу какие-то пористые структуры и крупные чешуйки, покрывающие почву.
Они попытались расчистить землю на одном из таких участков. Вскоре Фредеру посчастливилось: он обнаружил узкий лаз между двумя глыбами застывшей магмы. Крыша лаза была сделана из уже знакомых Курту, Фредеру и Ласло тонких пластин металла. Они начали расчищать вход, и тут Ласло крикнул, призывая всех к вниманию. Путешественники увидели, что от удара его каблука довольно крупный камень провалился вниз, в пустоту, и теперь можно было увидеть самое жерло кратера. Они увидели уходящий внутрь колодец глубиной около тридцати-сорока метров. Стенки колодца не были ровными, наоборот, они образовывали огромные ступени, по которым хотя и с риском для жизни, но можно было попробовать спуститься.
Амадея заглянула вглубь колодца и вскрикнула: ей удалось увидеть на дне что-то огромное, как дом или даже как небоскреб. И, самое главное, оно двигалось, оно все время изменяло свою форму. Приглядевшись, они поняли, что это бесформенное нечто ползет наверх — ступень за ступенью и постепенно заполняет колодец изнутри, как вода родников вновь наполняет высохшие озера.
— Кто-то позаботился о том, чтобы убрать с лица планеты эту оспину, — сказал задумчиво Фредер.
— Да, эта планета способна себя защитить, — согласился Ласло. — Интересно, это естественная система или сознательные действия?
— Те существа, с которыми я говорил, обладали сознанием, более развитым, чем человеческое, — отозвался Курт. — И боюсь, теперь они дурного мнения о людях.
Некоторое время они молчали, глядя, как колодец медленно, но верно зарастает тягучей, быстро твердеющей массой.
— Если они будут продолжать в таком же темпе, часов через десять, максимум пятнадцать от кратера ничего не останется, — сказал наконец Ласло.
Фредер вытащил калькулятор и быстро сделал приблизительный расчет.
— Немного дольше, по-моему, — доложил он результат. — Объем слишком велик.
— А если дыра закроется, мы не сможем проникнуть внутрь, — подала голос Амадея. — Что будем делать?
— Мы можем попытаться пробраться в пещеры прямо сейчас. Мы можем опуститься туда прямо на шлюпке. — предложил Курт.
Ласло покачал головой.
— Боюсь, это слишком опасно. Конечно, соблазн очень велик, и все же… Мы даже не знаем, где находимся, что под нами, далеко ли стеклянная стена и в какой она стороне.
Так ничего и не решив, они вернулись на корабль. Им даже не хотелось разговаривать — каждый остался один на один со своими мыслями. И все же они знали, что думают сейчас об одном и том же.
— Это бессмысленно, — сказал наконец Фредер. — Они просто решили закрыть все входы в пещеры. Я их понимаю.
— Значит эта дыра — наш последний шанс, — повторил Курт.
Амадея встала с кресла.
— Мы должны попытаться, — твердо сказала она. — Мы просто обязаны это сделать, а не болтать попусту.
Ей никто не ответил. Все встали и начали готовить шлюпку к старту. Никто больше не задавал вопросов, никто не высказывал предположений. Все прекрасно знали, насколько велик риск, но ясно понимали, что, по сути дела, выбора у них нет. Законы логики говорили, что разумнее всего будет отступить. Но если они сейчас отступят, то никогда не смогут себе этого простить.
Вскоре шлюпка поднялась в воздух и осторожно опустилась в самую середину кратера. Ласло бережно вел ее вдоль стены колодца все ниже и ниже. Вскоре они опустились так глубоко, что сквозь фонарь кабины было видно лишь неясное белесое пятно. Остальные астронавты смотрели вниз, выискивая место для посадки. Внезапно Амадея вскрикнула — она заметила внизу такое же светлое пятно, как и наверху. Что это могло означать? Они не знали ответа, но надеялись, что, возможно, найдут еще один проход.
Когда шлюпка приблизилась к дну колодца, они заметили, что свет льется из узкой щели, которая тем не менее была достаточно широка для того, чтобы шлюпка могла в нее проникнуть. Ласло тут же направил кораблик в этот узкий просвет.
Теперь они двигались гораздо медленнее. В шахте было совсем светло, корабль оказался словно бы окружен короной из ярких лучей. Внезапно шахта кончилась, и они погрузились в облако света. Ласло резко затормозил и повел шлюпку горизонтально. Внизу расстилалась широкая долина, на дне которой были разбросаны камни, обломки горной породы. Между камнями змеились узкие канавки, попадались и более глубокие лощины.
Внезапно астронавты вскрикнули — тяжелых сводов пещеры больше не было, над ними раскинулось небо. В вышине плыли голубые и зеленые облака, еще выше сверкали всем цветами радуги звезды, вокруг них вращались планеты, рядом с планетами плыли луны, и все небо сияло и искрилось миллионами огней.
Внизу не было ни животных, ни растений, но сам ландшафт поражал своей красотой. Иногда астронавтам казалось, что они видят остов какой-то инопланетной машины или руины здания. Кто знает, возможно, много лет назад эти предметы действительно были притянуты по пространственным коридорам с других планет и теперь покоились в глубине Трансплутона?
И вдруг впереди что-то блеснуло. Когда они подлетели ближе, то различили странную постройку из стеклянных шаров — очень похожую на хорошо знакомую Курту, Ласло и Фредеру стеклянную стену. Ласло осторожно посадил шлюпку у основания здания.
На этот раз они не тратили времени на определение состава воздуха или спектра излучений. Они просто открыли шлюз и спустились на поверхность планеты. Медленно они начали обходить здание и вдруг заметили меловые пометы, которые оставил здесь Курт много лет назад.
Следуя за этими метками, астронавты вошли в глубь здания и вскоре оказались на перекрестке. За стеклянной стеной двигались танцующие тени, и Курт был уверен, что эти тени наблюдают за ними. Возможно, они его узнали, возможно, они ждали его! Скоро все будет ясно — осталось лишь найти нужное направление.
Курт взглянул на Амадею. Она стояла на коленях, прижавшись лбом к стеклянной стене, и ее лицо было абсолютно неподвижным и спокойным. Затем она встала и повернулась к Ласло, Фредеру и Курту.
— Кажется, я знаю, как пройти туда, — сказала она. — Кажется, я смогу найти путь. Вы идете со мной?
Курт тут же кивнул. Он решительно шагнул вперед и взял Амадею за руку.
— А ты, Ласло? Ты, Фредер? Почему вы стоите?
Они покачали головами.
— Наверное, я боюсь, — медленно сказал Ласло. — Как ты думаешь, мы сможем потом найти дорогу назад? Хотя что я говорю? Ты же был там внутри и вернулся!
— Я только стоял на пороге, — ответил Курт. — И я не знаю, можно ли оттуда вернуться, и захотим ли мы возвращаться.
— Я понимаю, — сказал Ласло. — Странно, я всегда мечтал найти место, вроде этого. Нечто совершенно чуждое, необыкновенное, мешок, полный чудес. И вот я нашел его и не хочу идти дальше. Наверное, это приключение слишком велико для меня. Мне достаточно просто знать, что это место существует.
Он повернулся к Фредеру:
— Ну, а ты идешь?
— Я останусь с тобой, — ответил Фредер. — Мне тоже достаточно просто взглянуть на это место, я тоже не хочу идти дальше. Может быть, позже… Это место будет всегда. А я… я приду сюда еще раз. Да. Так будет лучше.
— Ну что ж! — Курт улыбнулся. — Я не хочу прощаться. Наверное, мы еще увидимся. Да, я точно знаю: мы еще увидимся. До свидания.
Мужчины пожали друг другу руки, потом Курт снова подошел к Амадее.
— Удачи вам обоим! — сказал Ласло.
Они с Фредером отошли к шлюпке, а Амадея и Курт, взявшись за руки, помедлили еще секунду, а потом шагнули вперед — навстречу новому, неизведанному миру.