Фред Адра. Лис Улисс и клад саблезубых

   – Да вы понимаете… – сказала Берта, чувствуя подступающую злость. Ей захотелось сделать этому Тристану какую-нибудь пакость. – Мне не понравился спектакль.
   – Вот как? – шакал выглядел ошеломленным.
   – Да. Скучно. И игра актеров не понравилась.
   – Постойте, постойте, – встревожился Тристан. – И моя игра не понравилась?
   – Ну… Так себе. Неплохо.
   – Так себе?! Неплохо?! Тогда зачем же вы подарили мне цветы?!
   – Ну, я их уже принесла в театр… Не нести же домой. А выбрасывать жалко.
   Тристан выглядел растерянным. Он явно не знал, как реагировать на такую странную поклонницу.
   – Ладно, я пойду, – сказала Берта.
   – Да-да, конечно… – пролепетал шакал. – Спасибо за букет.
   – Не за что, – ответила Берта, демонстративно зевнула и направилась в зал.
   – Все газеты пишут, что я играю гениально! – донеслось ей вслед. Видимо, в герое-любовнике запоздало взыграла гордость. – Публика в восторге! Меня называют актером года!
   Берта усмехнулась, но шага не замедлила…
   Константин видел, как Изольда Бездыханная скрылась в одной из гримерок. Он выждал, когда рядом никого не было, и постучался.
   – Да-да? – раздался из-за двери низкий хриплый голос. Странно… Вроде бы никого, кроме примы, там быть не должно. Константин поколебался пару секунд, затем толкнул дверь и вошел.
   В гримерке действительно находилась только Изольда Бездыханная, но это была совершенно другая гусыня, ничем не похожая на несчастную Лауру. Актриса развалилась на диванчике, выражая снисходительное презрение ко всему миру, а в правом крыле она держала мундштук, из которого торчала наполовину выкуренная сигарета. Рядом с диванчиком на столике стояла бутылка коньяка и пара рюмок, одна из которых была наполнена.
   – Что угодно? – поинтересовалась Изольда тем самым, поразившим Константина, хриплым низким голосом.
   – Вот. Цветы, – с видимым усилием выдавил из себя шокированный кот.
   – Спасибо, – равнодушно отозвалась прима. – Положи на стол и ступай.
   – Ага, – ответил Константин, но выполнять приказ не торопился. Это не входило в его планы. Поэтому он топтался на месте, не зная, что предпринять.
   – Что-то еще? – лениво спросила Изольда и сделала глубокую затяжку.
   – Извините, но… ваш голос…
   – Ты хочешь сказать, что он, – гусыня перешла на высокий тембр вечно удивленной Лауры, – не похож на этот?
   – Да…
   – Годы тяжелых тренировок, мальчик, – объяснила Изольда прежним басом. – Я же актриса.
   – Для меня это, признаться, несколько неожиданно, – сказал Константин. – Вообще-то я не театрал.
   – Вот как?
   – Да. Собственно, я сегодня впервые в театре.
   – Ты подумай… – бесстрастно произнесла гусыня.
   – И вы знаете, такой шок! Это оказалось так… так… потрясающе! А вы… вы просто… у меня нет слов! – Константин кривил душой. Слова запросто нашлись бы, но он решил, что их отсутствие продемонстрирует его восторг красноречивей.
   Изольда издала тоскливый вздох.
   – Ясно. Поди сюда, мальчик. Выпьем.
   – Ага, – Константин сел на стул напротив примы, выпрямив спину и сложив лапы на коленях. Изольда налила коньяк во вторую рюмку.
   – Ну, за искусство! – она залпом проглотила содержимое своей рюмки. – Значит, спектакль тебе понравился?
   – О да! Это великолепно! – воскликнул Константин.
   – Гадость, – сказала Изольда.
   – Простите? – удивился кот.
   – Спектакль – гадость, – пояснила прима. – Пьеса – туфта, постановка – позор.
   Константин растерялся.
   – Но… а как же вы?
   – Я и спасаю этот стыд от полного провала, – заявила Изольда.
   – А другие актеры? Тристан?
   – Тристан – напыщенный индюк. С шакальими повадками. Но так говорить не принято, поэтому немедленно забудь, что я это сказала.
   – А зрителям спектакль нравится! – выдвинул Константин последний серьезный аргумент.
   – Зрители – наше все, – кивнула Изольда. – Давай еще по рюмашке. За зрителей!
   – За зрителей…
   Гусыня выпила, поморщилась и произнесла:
   – А скажи-ка мне, котик. Чего это ты одет как забулдыга? Это театр вообще-то.
   Константину стало стыдно. Но буквально на секунду.
   – А что такого? Нормальная одежда!
   – Не заводись, мой мальчик. Мне ведь это нравится.
   – Да? – удивился Константин.
   – Мне нравится, что ты не вырядился, как все эти индюки. Ты не стесняешься своего плебейского происхождения. Уважаю.
   – Вообще-то моя бабушка была сиамкой, – оскорбился Константин.
   – Ерунда, – отмахнулась Изольда. – У всех нас кто-то там был сиамкой в десятом поколении. Важно не это, а то, что ты не испугался быть самим собой. Предлагаю выпить за честность.
   Они выпили за честность.
   – Если бы ты знал, котик, какое болото этот театр, – сказала Изольда уже немного заплетающимся языком. – Какие звери здесь работают… Животные. Зависть, интриги, подлость. Вот три кита, на которых стоит театр. Никогда не мечтай о сцене, мой мальчик!
   – Ладно, не буду, – кивнул Константин.
   – О, эта сцена. Она манит, манит… А когда ты наконец рядом, она отталкивает, отталкивает! – Изольда замахала крыльями, демонстрируя, как именно отталкивает сцена. – Давай, за сцену!
   Они выпили за сцену. Изольда покраснела, ее начало пошатывать.
   – А ведь я великая актриса, котик. У меня толпы поклонников. Толпы! Вот ты – поклонник?
   – Конечно, поклонник, – подтвердил Константин.
   – Во-о-от, – протянула Изольда. – Такие у меня поклонники. Какие-то лисы, вороны, коты… Банальность всякая. Ты только не обижайся.
   – Нормально, – махнул лапой Константин.
   – А я верю, что достойна большего. Знаешь, я еще никогда не получала букета от павлина, – актриса мечтательно закатила глаза. – Павлины не ходят на наши спектакли. Ни одного не видела. Никогда.
   – Может, потому, что они живут далеко отсюда? – предположил Константин.
   – Может быть. А ты знаешь, какие они, павлины? Это самые красивые птицы на свете! К моим лапкам готовы пасть гуси, ястребы, даже орлы! Но это все не то. Банально, понимаешь, мой мальчик? Вот павлин… Хотя бы один вечер провести с павлином…
   – У меня есть приятель пингвин, – зачем-то вспомнил Константин. – Могу познакомить.
   – Пингвин… – задумалась Изольда. – Тоже вполне экзотично. Но, увы, вовсе не так красиво. Так что не надо.
   – Ладно, не буду, – согласился кот.
   – За красоту! – воскликнула Изольда.
   Они выпили за красоту.
   – Всюду обман! – вскрикнула Изольда с надрывом. – И пошлость. Нас окружает пошлость, котик!
   «Она совсем пьяна. Да и меня уже шатает, – подумал Константин. – Надо сваливать. Знакомство состоялось, а напиваться до чертиков с депрессирующими примадоннами в задание не входит».
   – Мне пора… – робко сказал он.
   Изольда кинула на него тяжелый взгляд.
   – Ты так, да? – спросила она.
   – Правда пора. Меня ждут. Я ведь только хотел цветы подарить.
   – Цветы, – горько усмехнулась гусыня. – Хоть от себя дарил?
   – Конечно! Вы поразили меня своей игрой!
   – Ах, льстец, – сказала Изольда не без удовольствия. Она величаво простерла крыло в сторону двери. – Ступай.
   – До свидания…
   – Будь здоров!
   Когда Константин вышел на улицу, к нему сразу кинулись друзья.
   – Наконец-то! – сказал Улисс. – Мы уже начали беспокоиться.
   – Да ты пьян! – возмутилась Берта. – Признавайся, с кем пьянствовал?!
   – С Изольдой Бездыханной, – гордо произнес кот.
   – Что?! – удивилась Берта.
   – Да-да. С ней самой. И, кстати, я не пьян. Всего лишь немного выпил для поддержания дружеской беседы. Мы ведь с Изольдой теперь друзья, между прочим. А когда другу плохо, Константин всегда придет на помощь!
   – Что за помощь – пьянство?! – возразила Берта.
   – Фиговая помощь, – с готовностью согласился Константин.
   – Ну и? – спросил Улисс. – Что скажешь про Изольду Бездыханную?
   – Скажу, что не такая уж она и бездыханная. Говорит басом, курит сигареты через мундштук, пьет коньяк и ругает театр.
   – Чего?! – удивились все.
   – А остальное – дома, друзья, дома…

Из дневника Евгения

   Ах, что за день! Утром я повел Улисса и Константина в музей на встречу с Бенджамином Кротом, который на самом деле никакой не крот, а енот. И это подозрительно. Зверь должен определиться, крот он или енот, а то куда это годится! Я даже начинаю сомневаться: может, он также и не Бенджамин? Этот Крот решил, что мы грабим его могилы. Ну, не его личные, конечно. А вообще – древние могилы. Это глупое предположение нам на руку, я так и объяснил остальным. Правда, я точно не помню, почему нам это на руку.
   Вечером мы все пошли в театр. Смотрели какой-то спектакль. Гусыня влюбилась в шакала и утопилась из-за доброго зайца лесов. Еще в конце были очень красивые кувшинки, которые символизировали меня и Лауру. Я смотрел не очень внимательно, потому что в зале была Барбара. Она тоже знала, что я там, и наверняка страдала.
   А Константин споил Изольду Бездыханную. Или она его. В общем, трудно сказать, кто кого споил, но теперь они лучшие друзья.
   Хватит. Устал…… Спокойной ночи, летопись!
   Барбаре кто-то подарил цветы. Вот этого я ей никогда не прощу!

Глава 6
Поиски – день второй

   Когда на следующее утро Лис Улисс глянул в окно, то сразу же увидел вчерашнего коалу: рабочий со скучающим видом то разматывал, то сматывал свой кабель. Было заметно, что это занятие ему до смерти надоело.
   Улисс вздохнул, облокотился о подоконник и крикнул:
   – Послушайте, милейший! Не сочтите за труд, подойдите сюда!
   Коала вздрогнул, сделал вид, что не услышал, и принялся мотать кабель энергичней, пытаясь произвести впечатление очень-очень занятого зверька.
   – Я к вам обращаюсь, о повелитель кабеля! – настаивал Улисс. – Будьте добры, подойдите!
   Коала сделал недоуменное выражение морды и спросил:
   – Это вы мне?
   – Конечно, вам! Здесь больше никого нет!
   Коала выпустил из лап многострадальный моток и подошел к окошку.
   – Слушаю вас? – сказал он.
   – Тяжело, наверное, работать в такую рань? – предположил Улисс.
   – Да не, нормально. Мы привыкшие… – махнул лапой коала.
   – В выходной?
   – Э-э… Бывает срочная работа, знаете ли.
   – О, понимаю! Разматывать кабель – что может быть более срочным! Разве что сматывать кабель.
   – Вы просто не разбираетесь в специфике нашей работы, – обиделся коала.
   – Может быть. Просветите?
   – Ну… – замялся коала. – Это работа с электричеством… Если где не работают лампы…
   – А разве не работают? Вроде все в порядке.
   – Да, но они могут выйти из строя в любой момент! Электричество – штука капризная!
   – Понимаю, – кивнул Улисс. – Действительно, теперь все ясно. Это были не простые игры с кабелем, о нет! Вы стояли на страже – вдруг что-нибудь случится! А вы раз – и уже тут, с кабелем, всегда наготове! Верно?
   – Да-да, именно так! – обрадовался коала.
   – Причем именно у моего дома, – заметил Улисс. – Я польщен.
   – Это зона наибольшего риска, – объяснил коала. – Именно около вашего дома чаще всего гаснут фонари.
   – Надо же! – встревожился Улисс. – А я и не замечал!
   – Потому и не замечали, что я хорошо выполняю свою работу, – важно сообщил коала.
   – Возможно, возможно… Только вас я тоже раньше не видел. Вчера – в первый раз.
   – Ну, я же не один. У меня есть коллеги, сменщики.
   – Насекомые? – спросил Улисс.
   – Почему насекомые? – удивился коала.
   – Потому что я вообще никого не видел – ни вас, ни коллег… Наверное, они все очень низкорослые. Как насекомые.
   Коала смутился и ничего не ответил.
   – Кстати, я знаю одно место, где постоянно выходят из строя фонари, – сказал Улисс.
   – Да? – отозвался коала без особого интереса.
   – Да, – подтвердил Улисс. – Около дома некоего Кроликонне. Слыхали про такого?
   – Никогда!
   – Не может быть! Очень заметная личность. Кролик.
   – Заяц, – машинально поправил коала и тут же зажал пасть лапами.
   – Вот видите, оказывается, вы все-таки его знаете, – улыбнулся Улисс.
   – Просто я вспомнил, что действительно кое-что о нем слышал.
   – Может, даже мотали свой кабель возле его дома, да? На Восточной улице.
   – На Северной, – снова машинально поправил коала и тут же досадливо воскликнул: – Да что же со мной такое!
   – Не расстраивайтесь, – сказал Улисс. – То, что вы никакой не электрик, а шпион, я понял еще вчера. Ну а единственный, кто мог послать вас шпионить за мной, это наш старина Кроликонне. Элементарно.
   – Все, теперь Кроликонне меня зароет, – мрачно произнес незадачливый шпион. – Надо же, так проколоться. А ведь я профессионал, между прочим!
   – Верю. К вам, как к соглядатаю, у меня нет никаких претензий. Вы очень убедительны.
   – Правда? – с надеждой спросил коала.
   – Абсолютно, – утешил его Улисс. – Чисто работаете. Вы же не виноваты, что я оказался таким наблюдательным и умным.
   – Все равно мне теперь несдобровать. Кроликонне знаете какой…
   – Догадываюсь, – сказал Улисс. – Поэтому у меня к вам предложение. Кроликонне совсем не обязательно знать, что вы раскрыты. Ему важно получать от вас донесения. Не вижу смысла этому противиться: скрывать мне нечего, а вот неточная или перевранная информация может оказаться для нашего маленького коллектива опасней правды. Поэтому предлагаю вам оставить в покое этот дурацкий кабель и продолжать шпионить в нормальных условиях. Заходите ко мне домой, пристройтесь где-нибудь в уголочке и шпионьте сколько влезет. Только ни во что не вмешивайтесь, все-таки вы наблюдатель, а не участник. Ну как?
   Коала растерянно смотрел на лиса, явно не понимая, что происходит.
   – Ах да, – продолжил Улисс. – Чай и пончики я вам гарантирую.
   – Э-э…
   – Вас что-то беспокоит?
   – Не знаю. – У бедного коалы был довольно страдальческий вид. – Но ведь так не делается!
   – Почему?
   – Не принято! Я сам должен внедриться к вам в коллектив!
   – Ну и что? Разве где-нибудь сказано, что нельзя внедриться по приглашению?
   – Нигде не сказано.
   – Вот видите! Почему вы колеблетесь? Я же предлагаю вам идеальные условия для слежки. Любой шпион на вашем месте был бы счастлив. Или вам больше нравятся игры с кабелем на улице? А если дождь пойдет?
   Окончательно потерявший способность соображать коала сдался.
   – Я согласен.
   – Вот и отлично! Меня зовут Лис Улисс.
   – Знаю… – заметил коала. – А меня – Марио.
   – Имя, конечно, вымышленное? – спросил Улисс.
   – Разумеется!
   – Ладно, пускай Марио. А не возражаете, если я буду называть вас Соглядатай? По-моему, хорошее прозвище, серьезное.
   – Называйте, – позволил Марио. – Только не публично!
   – О, не беспокойтесь! Заходите!
   – Ага… Захожу…
   Константин и Евгений столкнулись друг с другом у двери в жилище Улисса и поэтому зашли в дом вместе. Первое, что они увидели – это коала, скромно сидящий в углу комнаты и попивающий чай из большущей чашки.
   – Здравствуйте, – застенчиво произнес Марио.
   – Привет, Улисс, – сказал Константин, не сводя подозрительного взгляда с коалы.
   – Друзья, познакомьтесь! – воскликнул Улисс. – Перед вами Марио. Правда, это не настоящее его имя. Марио любезно согласился, чтобы в нашем узком кругу его называли Соглядатаем.
   – Здравствуйте, Марио, – приветливо улыбнулся коале Евгений.
   – Соглядатай? – переспросил Константин. – Это почему еще?
   – Потому что Марио прислан нашим спонсором Кроликонне, чтобы шпионить за нами.
   – Та-а-ак. А здесь он что делает?
   – Шпионит, – ответил Улисс.
   – За нами? – уточнил кот.
   – Разумеется.
   – Улисс… До сих пор я старался тебя понимать, даже если мне казалось, что ты немного свихнулся, – разнервничался Константин. – Но, похоже, пришло время обращаться к психиатру.
   – Почему? – удивился Улисс.
   – Потому что ты пустил в дом шпиона, который собирается доносить о нас Кроликонне, – терпеливо объяснил кот. Он где-то слышал, что с сумасшедшими надо обращаться помягче.
   – Что же в этом ненормального? Бедняга уже второй день подряд проводит на улице, играя с каким-то кабелем, пытаясь хоть что-то о нас выяснить. Разве не лучше будет, если он посидит с нами, в уюте?
   – Улисс, я, конечно, ценю твою заботу о шпионах Кроликонне… Это так трогательно. А если он пошлет к нам убийц, ты будешь столь же гостеприимен?
   – Эй-эй! – запротестовал коала. – Попрошу меня с мокрушниками не сравнивать! Я честный шпион!
   – Вот видишь, Константин, Марио – честный шпион. Поэтому он будет передавать Кроликонне только правдивую информацию, а не сочинять невесть что. Правда нам неопасна, а вот выдумки… кто знает…
   – Ну как меня угораздило попасть в одну компанию с психами! – воскликнул Константин. – Хорошо, Улисс, буду убеждать себя, что ты и на этот раз знаешь что делаешь. Но, надеюсь, он будет только шпионить? Диверсии в его задания не входят?
   – Не волнуйтесь, – ответил за Улисса Марио. – Я же сказал, я – честный шпион. Буду себе тихонечко шпионить, вы можете вообще не обращать на меня внимания.
   – И на том спасибо, – скорчил недовольную гримасу кот. – А ты что молчишь?! – последние слова адресовались Евгению, который все это время молча сидел на своем привычном месте за столом.
   – Что я должен сказать? – не понял пингвин.
   – А разве нечего? Как ты относишься к этой безумной затее – посадить с нами шпиона?
   – Не знаю… Я ведь никогда прежде не встречал шпионов. Может, так оно и правильно будет.
   – У меня просто нет слов… – сказал Константин. – Имейте в виду, я в глубоком шоке.
   Раздался стук в дверь. Улисс отворил и впустил в дом Берту.
   – Всем привет! – поздоровалась лисичка.
   – Здравствуй, Берта, – ответил Улисс. Евгений в знак приветствия помахал ей крылом, а Константин воскликнул:
   – О! Ты очень кстати! Скажи-ка, Берточка, тебе ничего не кажется необычным?
   Лисичка огляделась по сторонам, посмотрела на друзей и пожала плечами.
   – Ничего… А что мне должно показаться необычным?
   – Ты издеваешься?! – возмутился кот. – По-твоему, все нормально?!
   – Не понимаю, о чем ты…
   – Посмотри в угол!
   Берта посмотрела.
   – Ой, – изумилась она.
   – Здравствуйте, – отреагировал коала.
   – Здравствуйте. А я вас сразу не заметила. Вы такой неприметный. Только не обижайтесь.
   – Что вы, я нисколько не обижаюсь! – довольно заверил Марио. – Напротив, для меня это похвала. Я ведь шпион…
   – Серьезно? – ахнула Берта. – Взаправдашний?
   – Конечно, – с гордостью ответил коала. – Меня сам Кроликонне считает лучшим шпионом в городе!
   – Здорово! – Берта захлопала в ладоши. – Меня зовут Берта.
   – А меня немного зовут Марио. А еще вы можете называть меня Соглядатай.
   – Очень красивое имя!
   – Которое?
   – Оба!
   Тут Константин не выдержал и громко стукнул кулаком по столу. Все вздрогнули.
   – Да что же это такое! – рявкнул кот. – Берта, чему ты так радуешься, а?!
   – Ну… Я раньше шпионов только в кино видела. А тут настоящий…
   – И тебя это радует? Он же шпионит за нами!
   – Как это? – растерялась лисичка. – Тогда почему мы об этом знаем?
   – Потому что наш друг Улисс изобрел новый способ слежки – когда шпион и те, за кем он шпионит, сидят вместе, ничего друг от друга не скрывая. Как друзья. На основе доверия и взаимопонимания. – Константин постарался вложить в свои слова максимум сарказма.
   – Класс! – обрадовалась Берта. – Это же здорово! Так интересно!
   Кот выглядел полностью сбитым с толку.
   – Здесь все чокнутые, – заключил он. – А самый большой псих – я, потому что все еще с вами.
   – Ладно, друзья, – произнес Лис Улисс, когда все, кроме Марио, расселись вокруг стола. Соглядатай навострил ушки, достал блокнот с ручкой и приготовился записывать. Остальные старательно делали вид, будто его не замечают. – Сегодня нам предстоит много дел. Мы разделимся на две группы, и у каждой будет важное задание.
   «Две группы», – вывел в своем блокноте Марио. А Улисс продолжал:
   – Но для начала я хочу выразить благодарность Константину.
   – Ой, – сказал кот.
   – Да, – подтвердил Улисс. – Константин блестяще справился со вчерашним заданием и добыл бесценные сведения об Изольде Бездыханной. Теперь у нас есть замечательная возможность добраться до театральной карты.
   – Как?! – с нетерпением спросили все.
   – Я уже начал действовать. Этим утром Бездыханной в гостиничный номер должны были доставить гигантский букет. В нем записка: «Великой актрисе от далекого и загадочного поклонника. Без подписи».
   – Без подписи? – удивился Константин.
   – Да. Там так и написано: «без подписи».
   – И что это значит? – спросила Берта.
   – Это ее заинтригует. А завтра я отправлю ей еще один букет с новой запиской. И так в течение нескольких дней.
   – Но зачем?! – не понял Константин.
   – Когда она уже совсем будет умирать от любопытства, ей предстоит встреча…
   – С тобой?
   – Нет. С Евгением.
   – Что?! – от неожиданности пингвин даже подскочил. Остальные тоже выглядели потрясенными.
   – В деле Изольды Бездыханной центральная роль принадлежит именно ему, – подтвердил Улисс.
   Евгению стало нехорошо. С одной стороны, он неоднократно представлял себя в центральной роли какого-нибудь важного дела. Но с другой – он и центральная роль?! Да сроду такого не было и быть не должно! Мечтать, общаясь с дневником, – это одно, а выходить на край сцены, когда все прожекторы направлены на тебя, – совсем другое. Нет, заявление Улисса его решительно не обрадовало.
   – И что мне надо будет делать? – поинтересовался пингвин дрожащим голосом.
   – Как что? Добыть карту, разумеется!
   – Но почему я?!
   – И правда, шеф, почему Евгений? – вмешался Константин, которому стало завидно: ведь это же он подружился с Изольдой, а не пингвин! Ну не совсем подружился, конечно… Но все равно!
   – Я объясню почему, но не сейчас. В свое время все узнаете, – ответил Улисс. – Сегодня нас ждут совсем иные дела, не будем отвлекаться.
   – Вообще-то я уже отвлекся, – тревожно заметил пингвин, но Улисс решительно поменял тему:
   – Итак, сегодня мы разделимся на две группы. Одну составим мы с Бертой, а вторую Константин и Евгений.
   «Вот это правильно», – мысленно одобрила Берта.
   – Мы с Бертой займемся сыщиком Проспером и его помощницей Антуанеттой.
   – Так ведь их еще нет в городе, – выразила недоумение лисичка. – Они только завтра приезжают.
   – Вот именно, – загадочно улыбнулся Улисс и переключился на вторую группу: – А вы, Константин и Евгений, возьмете на себя секту Пришествия Сверхобезьяна.
   – А… это не опасно? – спросил Евгений. – Я про эту секту читал всякие страшные вещи.
   – Какие? – поинтересовался Улисс.
   – Что раз в неделю они приносят кровавую жертву, – принялся вспоминать Евгений. – Что своими рассказами и обещаниями соблазняют молодых зверей, уводят их к себе и больше тех никогда не видят. Что они пьют кровь, плетут интриги, внедряют шпионов, свергают правительства, отравляют колодцы, разносят болезни, убивают неугодных, наводят порчу, пытают пленных, пьют кровь, балуются колдовством, провоцируют революции, терроризируют население, убирают свидетелей, контролируют финансы, подкладывают бомбы, пьют кровь, оскверняют святыни, подкупают чиновников, стремятся к мировому господству, воруют младенцев, захватывают города, требуют выкуп, взрывают мосты, берут заложников, прославляют порок… Да, и пьют кровь! – пингвин остановился, чтобы перевести дух. Константин и Берта взирали на него с ужасом.
   – Улисс, – ледяным тоном произнес кот. – И это к ним ты хочешь нас отправить? Я не жалуюсь, не подумай. Просто уточняю – так, чтобы знать.
   – Где ты все это вычитал? – спросил Улисс Евгения.
   – В газетах. А что-то услышал, звери говорят…
   Улисс вздохнул.
   – Не стоит верить всему, что пишет желтая пресса и о чем сплетничают вокруг. Сектанты вовсе не чудовища, просто они… странные. А странное и непонятное всегда вызывает подозрения, отсюда такие глупые слухи.
   – То есть за нашу кровь мы можем быть спокойны? – уточнил Константин.
   – Думаю, да.
   – Улисс, так, может, ты сам расскажешь про этих сектантов? – предложила Берта.
   – Именно это я и собираюсь сделать. Так вот, сектанты верят в приход Сверхобезьяна, высшего существа, которое принесет спасение заблудшим душам и воцарится над миром.
   – А почему именно Сверхобезьян, а не, например, Сверхкот? – ревниво перебил Константин.
   – Или Сверхпингвин? – добавил Евгений.
   – Потому что это обезьянья вера. Изначально она распространялась только среди приматов, – объяснил лис. – Правда, сегодня среди сверхобезьянцев есть и другие звери. Немного, но есть.
   – А им-то это зачем? – удивился Константин.
   – Просто они поверили в учение секты – что настанет время, когда в мир явится Сверхобезьян, перед которым склонятся все звери, ибо узреют в нем царя природы.
   – Еще чего! – возмутился Константин. – Не собираюсь я склоняться перед каким-то обезьяном!
   – Не каким-то, а Сверхобезьяном, – поправил его Улисс.
   – Все равно, не склонюсь!
   – Как угодно, – улыбнулся Улисс. – Это уже тебе решать.
   – И откуда же придет этот крутой парень? – поинтересовалась Берта.
   – Ниоткуда. Придет – это не совсем точное определение. Им станет один из адептов веры, тот, кто познает основу Добра и Зла, пройдет в самосовершенствовании до конца и будет тверд, подобно горе, в вере своей. Он скинет шерсть и станет высшим зверем. Сверхобезьяном. И возвысится, и вознесется, и придут к нему вожаки всех стай и скажут: «Ты наш царь, ты свет и суть».