К сожалению, размышлял капитан, его абордажная команда наверняка потеряла элемент внезапности. После семи, может быть даже восьми М’тачтар, с которыми они разделались, Квадар должен был обратить внимание – и предупредить своих оставшихся последователей.
Так что не стоило утруждать себя и выманивать противника в коридор, как Фелана выманила клингона из комнаты резервного управления. Вместо этого они вынуждены были идти в атаку. Кирк поделился своими размышлениями с Келсо, который несколько напряженно держал свой дисраптор и кивал. Потом они вдвоем приблизились к поврежденным фазером дверям в ангарный отсек.
Когда двери отреагировали, начав скользить в стороны, капитан двинулся быстрее. Потом, когда проем стал достаточно широким, чтобы пропустить его, он рванул с места и воспользовался своей скоростью, чтобы проскользнуть в отсек.
Кирк не стал тратить время на то, чтобы посмотреть, нырнул ли Келсо за ним следом. Он откатился и попытался найти свою цель в сумеречном свете аварийных огней. Но так случилось, что его цель нашла его первой. Капитан увидел, как рубиново-красный фазерный луч опалил воздух около его лица, миновав его буквально в дюйме. Проследив луч к источнику, который как он надеялся был около пульта управления отсеком, он выстрелил в ответ из дисраптора.
Однако темно-синий луч был не в состоянии поразить М’тачтара, и вместо этого эффектно расплескался на переборке позади пульта. Мгновении спустя второй темно-синий энергетический всплеск поразил сам пульт – но как и первый миновал их противника.
Когда Кирк увидел то, что выглядело как действующий конец фазера, он метнулся под прикрытие шатла. Как оказалось, он сделал это вовремя, потому что следующий разряд фазера едва-едва миновал его.
Оглянувшись на темную фигуру Келсо, капитан увидел, что тот тоже забрался под прикрытие. Как бы там ни было, рулевой избежал залпа направленной энергии и исчез за другим шатлом. Но у Кирка и его товарища возникла проблема. У М’тачтара на руках были все карты. Он занял позицию из которой его будет трудно выбить, а их время быстро утекало.
И вдруг капитан вспомнил идею Спока о уязвимости клингонов, которую он высказал в конференц-зале Канга. Если уж вспыльчивость была слабостью нормального не усиленного клингона…
– Трус! – внезапно проревел Кирк, и его голос эхом прокатился по переборкам. – У тебя не хватает мужества показать нам свое лицо!
Он услышал как откуда-то из-за пульта раздалось ворчание.
– Ты смеешь называть Мезарха трусом, человек? Я вырву тебе глаза и забью их тебе в глотку!
– Нет, если будешь прятаться за пультом, – насмешливо ответил капитан. – Мы возвращаем наш корабль палуба за палуболй, Мезарх. Ты не сможешь спрятаться там как испуганный ребенок!
– Я не испуганный ребенок! – прогремел клингон и его голос прокатился по поверхности всего отсека. – Я М’тачтар!
– Ты ничто! – прогрохотал в ответ Кирк. – Ты даже меньше чем ничто! И твоя малодушная деформированная голова украсит мой мостик прежде, чем я сяду сегодня вечером ужинать!
Он понимал, что несет полную чушь. Но он слышал, что именно так клингоны разговаривают друг с другом.
– Я покажу тебе кто тут малодушен! – прорычал Мезарх.
Следующее, что осознал капитан, что М’тачтар мчится к нему как взбешенный бык, прокладывая себе путь огнем фазера. Кирк за шатлом сделал несколько шагов назад и поднял свой дисраптор, приготовившись к нападению клингона.
Мгновение спустя Мезарх вывернул из-за бока транспортника. Его глаза под угловатыми бровями покраснели и выкатились, а зубы были обнажены как у зверя. Слишком хорошо понимая, что сделал бы с ним М’тачтар если бы добрался до него, капитан выпустил темно-синий луч.
Он ударил клингона в грудь – и слегка замедлил его. Когда Мезарх выстрелил в ответ, Кирк был вынужден уклониться от огня и отступить. Как можно скорее он повторил свою энергетическую атаку, но она оказалась не эффективнее предыдущей.
Едва капитан собрался поднять интенсивность дисраптора до смертельного уровня, как вдруг увидел, что М’тачтар скривился и обернулся. Тогда Кирк увидел, что привлекло внимание Мезарха. Келсо начал стрелять в него сзади.
Шипя от ярости, клингон развернулся и нацелил свое оружие на рулевого, но прежде чем он успел выстрелить, капитан пронзил его в спину очередным залпом дисраптора. А Келсо продолжал обстреливать его с другой стороны, отказываясь остановиться даже на наносекунду.
Мезарх скорчился от боли, слишком осажденный, чтобы поразить любую из своих целей. Вместо этого его фазер долбил потолок, переборки и корпус шаттла – все кроме того, куда он хотел направить свой луч.
После вечности М’тачтар поддался обстрелу дисрапторов. Сначала он опустился на колени. Потом опустил свой фазер. И наконец его глаза закатились, и он приземлился на свою костистую, бородатую физиономию.
Как они делали это с другими клингонами, Кирк продолжал стрелять даже после того, как их противник казалось потерял сознание. Келсо сделал тоже самое. Но после нескольких минут, когда они убедились, что Мезарх не вскочит и не покусает их, они прекратили огонь.
Рулевой секунду разглядывал клингона в свете аварийного освещения, все еще опасаясь его несмотря на все проявления. Потом он вынул инкапеситор, прикрепил его за ухом Мезарха и отступил.
– Хорошо, – сказал он капитану. – Полагаю теперь мы можем вернуться в компьютерный зал. Это не…
Келсо так и не закончил предложение. Прежде чем это случилось, за его спиной мелькнуло что-то темное и большое, и с сокрушительной силой швырнуло его о бок шаттла. Проклиная себя Кирк понял, кто это был. Еще один М’тачтар. И не просто кто-то из них. Это был самый злобный и сильный из всех. Это был Квадар.
– Кирк, – выплюнул он, что прозвучало как проклятие.
Его лицо было искажено от ярости, а руки то открывались, то закрывались, словно он не мог дождаться момента, чтобы схватить капитана за горло. Отступая от М’тачтара, Кирк вскинул дисраптор и дал волю ослепительной энергии, надеясь купить себе немного времени. Он не добился даже этого.
Квадар поглотил залп и продолжал приближаться. И прежде чем капитан смог изменить регулировку своего оружия, клингон потянулся и выбил дисраптор у него из руки. Когда оружие прогремело по палубе, Кирк недоверчиво уставился на свою опустевшую ладонь. Он никогда не видел чтобы кто-то двигался с такой ослепительной скоростью. Было понятно, что Квадар усилил свои способности больше, чем у своих последователей.
– Ты умрешь за то что сделал, – прогремел М’тачтар.
Капитан получил только это единственное предупреждение, но он принял его близко к сердцу. Отскочив назад как можно быстрее, он избежал удара Квадара – но едва-едва. И это при том, что он не мог все время продолжать избегать таких нападений. В закрытом пространстве у клингона было решающее перимущество, и он не постесняется им воспользоваться. Фактически Кирку оставалось только одно – представление, которое дал ему его первый офицер.
– Бесполезно, – сказал он Квадару сквоз зубы. – Мои люди по всему кораблю.
Сказав это он отошел от шаттла. С темным огнем в глазах М’тачтар нанес капитану еще один сильный удар. Не сумев на этот раз увернуться полностью, Кирк получил скользящий, но болезненный удар в плечо.
– Вы проиграли, – сказал он. – Больше не за что бороться.
И он двинулся снова к особому месту, которое обрело форму у него на уме. Квадар тряхнул головой.
– Нет, человек. Это ты проиграл. И твое поломанное тело станет тому доказательством.
Он снова набросился, и капитан отпрыгнул назад. Но длинные острые ногти клингона скользнули по груди капитана, окровавив и разодрав его однотонную золотистую рубашку. Но к счастью Квадар не нанес своим ударом особого вреда. А это означало, что Кирк все еще мог маневрировать и пытаться исполнить свой план.
– Зачем продолжать все это? – спросил он. – Почему бы не признать, что весь ваш эксперимент был неудачен?
Лицо М’тачтара потемнело от гнева. Его руки начали сжиматься и разжиматься еще сильнее.
– В конце концов, – упорствовал капитан, – несмотря на боль и позор, который вы перенесли, вы не лучше любого другого клингона. Фактически вы даже нечто меньшее.
Дыхание Квадара ускорилось. Его глаза выглядели так, словно готовы были выскочить из орбит. Кирк безжалостно продолжал давить.
– Настоящий воин к этому времени уже поймал бы меня и прикончил, – рассмеялся он. – Но вы… за все те годы, что вы провели в клетке у Федерации, вы забыли, что значит быть настоящим воином.
Казалось клингон не может больше говорить. Он был слишком разъярен, слишком поглощен слепым, неразумным гневом.
– Валяй, – сказал капитан самым презрительным тоном. – Убей меня, Квадар. Или у тебя больше нет мужества?
Это сработало. Из горла М’тачтара вырвался придушенный вопль, и он бросился на Кирка со всей скоростью, со всей яростью нападающей гремучей змеи. И хотя капитан был готов к этому, ему понадобилось все его проворство и подготовка, чтобы убраться с пути Квадара.
К несчастью для клингона, он вложил слишком много силы в свой выпад, чтобы успеть остановиться. И к еще большему его несчастью, прямо перед ним была только неподатливая дюраниевая переборка. Все прошло так, как и планировал Кирк.
Квадар ударился о переборку с такой силой, что это могло бы сломать скелет обычному клингону. Но удар не убил его. Фактически он даже не оглушил его. Но он дал капитану возможность броситься через отсек шатлов, и добраться до пульта управления. Схватившись за опору и обежав вокруг него, он надавил на рычаг, управляющий дверями ангара.
Постепенно двери начали скользить в стороны, открывая звездную черноту космоса – а без силового поля, отделявшего отсек от вакуума, воздух начал утекать. Кирк почувствовал, как убийственный ураганный ветер прорвался мимо него, таща его в направлении открывающихся дверей. Но это было ничто по сравнению с силой, которая рванула Квадара, который был всего в нескольких метрах от отверстия.
Его длинные жесткие волосы стегали его по лицу. М’тачтар выкрикивая вызов звездам боролся с притяжением вакуума, но это было бесполезно. Он наконец-то встретил противника, которому не мог противостоять.
С гневным рычанием Квадар потерял опору и заскользил к бесконечности. Когда он увидел, что его может высосать из «Энтерпрайза», он сумел дотянуться до одной из дверей. Но он потерял даже эту ненадежную опору, когда дверь скользнула в предназначенную для нее щель. Держась только кончиками пальцев, клингон оглянулся на капитана. Его лицо представляло сплошную маску необузданной ярости.
– Киррррк! – завопил он сквозь рев выходящего воздуха.
Потом, руками и ногами сопротивляясь потоку, он вылетел в пустоту и исчез из поля зрения капитана.
Кирк тотчас же вернул рычаг на прежнее положение, изменив направление движения дверей. Под его пристальным взглядом они начали снова сближаться, медленно закрывая звездный блеск космоса.
Система жизнеобеспечения начала автоматически компенсировать потерю кислорода. Когда капитан почувствовал сладкий приток воздуха от вентиляции над его головой, он вспомнил о Келсо. Взгляд через отсек подсказал ему, что рулевой все еще лежал возле «Галилео», спокойный и неподвижный, как мертвый.
Пробравшись через зал к Келсо, сражаясь со все еще мощным потоком вырывающегося воздуха, Кирк опустился рядом с человеком и взял его за запястье, пытаясь нащупать пульс. К своему облегчению он его нашел.
Мгновение спустя глаза рулевого затрепетали и открылись. Потребовалось еще немного времени, чтобы они сфокусировались и нашли капитана.
– Сэр? – запинаясь сказал он, удивляясь ветру, который затихал с каждым мгновением.
Успокоившись Кирк качнулся на пятках.
– Вы меня по настоящему испугали, лейтенант. Я уже подумал, что вы мертвы.
С усилием Келсо оторвал себя от палубы.
– Не беспокойтесь, – выдохнул он, и его внимание привлекли закрывающиеся двери. – Чтобы убить меня нужно нечто большее чем супермен, сэр.
Капитан улыбнулся.
– Похоже на то.
Потом, когда двери наконец-то встретились и ураганный ветер прекратился, Кирк помог лейтенанту встать, объяснил что произошло, и повел его по направлению к ближайшему турболифту.
Глава 19
Когда Кирк помог Келсо войти в лифт, он собирался доставить его в компьютерный зал. Но проверив хронометр на переносном сенсоре, он передумал.
– Проклятье, – сказал он.
– Что, сэр? – спросил Келсо.
Капитан нахмурился.
– Мы не идем в компьютерный зал, лейтенант. Времени не осталось.
Келсо кивнул.
– Как скажете, сэр.
Как только за ними с шипением закрылись двери, Кирк ввел пункт назначения.
– Вы понимаете, что это означает? – спросил он, когда двигатели лифта начали завывать с нарастающей интенсивностью.
– Кажется понимаю, – сказал рулевой. – Нас будет только двое.
– Правильно, – сказал ему капитан. – И мы не знаем со сколькими М’тачтар придется там столкнуться. Но если мы не сможем отбить мостик, то не сможем связаться с Кангом.
Келсо принял информацию, хотя не было ничего, что он не слышал бы раньше. Потом он сделал нечто неожиданное. Он улыбнулся.
– «Семечки», – сказал он.
Кирк тоже был вынужден улыбнуться.
– Да, «семечки», – ответил он.
Но на всякий случай установил дисраптор на убивающий режим, и убедился, что лейтенант сделал тоже самое. Капитану не нравилась мысль проливать кровь, но здесь под угрозой было выживание Федерации, не говоря уж о выживании его корабля. Как говорил в академии один из его преподавателей, это было ?время кризиса?.
Через секунду лифт замедлился, и двигатель притих. Кирк поднял свой дисраптор и поглядел на Келсо. Рулевой тоже поднял оружие и посмотрел на капитана.
– Где наша не пропадала, – сказал он.
Капитан фыркнул.
– Это такой же хороший боевой клич, как и любой другой, лейтенант.
Потом двери распахнулись, и на них налетел клингон. Пошатнувшись под весом М’тачтара, Кирк высвободил свое оружие, и занес его над головой своего противника. Но прежде чем он успел это сделать, клингон резко осел на пол лифта.
Капитан несколько удивленно уставился на него. Потом он окинул взглядом свой мостик. Спок, Фелана, Олден и Кайл пялились на него, а их дисрапторы смотрели в его направлении.
– Рад видеть, что вы невредимы, – сказал вулканец, словно не произошло ничего необычного.
– Аналогично, – ответил Кирк.
Он сделал паузу, чтобы удостовериться, что Келсо закрепил инкапеситор за ухом М’тачтара. Потом он вышел из турболифта и огляделся. Ему не пришлось далеко идти, чтобы увидеть еще одного оглушенного клингона, растянувшегося у подножия его центрального кресла.
Спок тем временем проскользнул к своей научной станции и усердно над ней работал. Капитан бросил взгляд на хронометр на сенсорном устройстве, и присоединился к нему.
– У нас мало времени, – сказал Кирк.
Фактически у них было меньше тридцати секунд прежде чем кончится время, отпущенное им Кангом.
– Я знаю, – ответил вулканец, концентрируясь на своих мониторах.
Капитан ожидал увидеть, что Спок вводит командные коды. Но он делал что-то другое.
– Командер, – сказал Кирк. – Вам понадобится…
– Нет времени вводить командные коды, – объяснил первый офицер, не спеша отвлекаться. – В качестве альтернативы я направил аварийную мощность на систему коммуникации. – Он ввел последние инструкции, потом поднял глаза. – Там.
Капитан не стал спрашивать, как Спок перенаправил аварийную мощность на систему коммуникации – у него было ощущение, что объяснение займет больше времени, чем у них было. Вместо этого он поспешил к станции коммуникации, за которой Олден уже открывал канал к кораблю Канга. Кирк взял наушник у офицера связиста и прижал его к губам.
– Это капитан Кирк, – быстро сказал он, – на мостике «Энтерпрайза». Мы сделали это, Канг. Мы вернули корабль.
Ответа не было. Капитан посмотрел на Олдена.
– Канал открыт, – заверил его лейтенант, проводя быструю диагностику, чтобы подтвердить это. Потом он повторил. – Да, сэр, канал открыт.
Кирк снова посмотрел на хронометр на сенсоре. У них оставалось не больше десяти секунд.
– Это капитан Кирк, – снова произнес он.
Восемь секунд.
– Мы вернули корабль, – пролаял он.
Шесть секунд.
– Черт возьми, Канг ответьте!
Четыре секунды. Три.
– Канг! – проревел он.
Две. Одна…
Капитан приготовился к обстрелу с клингонского корабля… но к его удивлению ничего не произошло. Потом на мостике прозвучал глубокий, властный, и к этому времени уже знакомый голос.
– Не стоит так кричать, – сказал Канг. – Я вас слышал.
Кирк шепотом выругался.
– Тогда почему вы не отвечали?
– Я не чувствовал такой срочности как вы, – небрежно ответил клингон. – Кроме того, я размышлял над одной проблемой, и решил, что все таки не так уж и хочу уничтожать ваше судно.
Капитан поделился скептическим взглядом с Олденом.
– Нет? – ответил он. – И почему же?
– Это вопрос чести, – сказал Канг. – Независимо от того, что сделали М’тачтар, они клингоны. И очень грозные клингоны. Воин не убивает достойного противника, не взглянув ему в глаза.
Кирк нахмурился.
– Понимаю.
– А что касается вас, – продолжал клингон, – я уже посмотрел в ваши глаза. А значит ваша смерть меня бы нисколько не огорчила.
– Это знание греет мне душу, – сказал капитан. – Фактически, все будет завершено, если вы скажете мне, что получили моих людей, которых М’тачтар держали в грузовых отсеках.
– Получил, – подтвердил Канг. – Как мне сказали всех до последнего. И теперь они находятся в моих грузовых отсеках.
По крайней мере они в безопасности, сказал себе Кирк.
– Кажется нам осталось решить несколько последних деталей.
– Да, конечно, – согласился клингон.
Они потратили минуту, чтобы скоординировать эти детали с Кангом – как собрать в одном месте выведенных из строя М’тачтар, как вернуть Гэри и остальных членов его экипажа, которые бежали вместе с ним, и наконец как спасти тех, кто остался на тюремной планете.
– Я подумаю, как это уладить, – сказал Кирк.
– Ладно, – сказал клингон и отключился.
Капитан вздохнул, а затем повернулся к Споку.
– Знаете, а нам вас недоставало в компьютерном зале, коммандер.
Брови вулканца в ответ нахмурились.
– Казалось неразумным оставаться в том местоположении, когда истекало время нашего крайнего срока, сэр. Однако, – сказал он, – если вы считаете, что я не повиновался вашему приказу без причины, я не буду противиться расследованию…
Кирк поднял руку.
– Полегче, парень. Спок, это была шутка. Шутка.
Первый офицер мгновение изучал его. Потом он произнес ровным, ничего не выражающим голосом:
– Я верю вам на слово, сэр.
Журнал капитана, дополнение.
«Энтерпрайз» снова в исправном состоянии. К тому же я вернул всех членов экипажа, которых коммандер Митчелл транспортировал на клингонское судно – включая и самого коммандера – и послал самых тяжелораненых в лазарет. Доктор Пайпер сообщил мне, что все они поправятся – так что Корбет и Свифт единственные погибшие за время захвата М’тачтар. Мое следующее беспокойство – половина команды, которая оказалась в бедственном положении на тюремной планете. Но прежде чем я смогу вернуть и их, нужно позаботиться еще об одном вопросе – о судьбе выживших М’тачтар.
Кирку, его главному инженеру, и людям из службы безопасности не пришлось долго ждать, прежде чем к ним в конференц-зале «Энтерпрайза» присоединился Канг, в сопровождении четверых собственных офицеров охраны. Оглядевшись вокруг, клингон иронически хмыкнул.
– Такое просторное место потрачено впустую, – сказал он. – Если бы в моем распоряжении было столько свободного места, я заполнил бы его дополнительным вооружением.
Капитан вежливо улыбнулся.
– Садитесь, коммандер. Мы можем обсудить вопросы интерьера в другое время.
Глаза Канга сузились, но он сел. Однако его люди остались стоять. Они встали в углах комнаты с руками на своих клинках, потому что были вынуждены транспортироваться без своих дисрапторов. Кирк посмотрел на Скотти, который был единственным старшим офицером, кого Пайпер не пожелал видеть в лазарете.
– Думаю мы готовы начать, – сказал он.
– Действительно, – ответил офицер.
Капитан подал знак одному из парней из службы безопасности, который на мгновение вышел из комнаты. Когда он вернулся с фазером наготове, он сопровождал женщину М’тачтар с высокими угловатыми скулами и длинной толстой косой, ниспадающей ей на спину. Кирк знал, что ее звали Молта. И согласно тому, что она сказала ранее, она говорила за всех усиленных клингонов.
Заняв позицию в одном из концов комнаты, Молта не смотрела ни на кого. Она смотрела прямо вперед, и ее глаза под сильно выдающимся надбровным гребнем выглядели темными и угрожающими.
– Вы хотели поговорить с нами? – спросил Кирк.
– Хотела, – подтвердила она, и ее голос эхом отозвался в ограниченном пространстве конференц-зала. – Я хочу высказать пожелание.
Канг издал брезгливый звук.
– Вы побеждены. Как вы смеете чего-то желать от своих победителей?
Глаза М’тачтар скользнули в направлении Канга и уставились на него.
– Я клингонка, – огрызнулась она. – Я все смею.
Это замечание казалось застало Канга врасплох. Он откинулся на стуле, и на его лице отразилось уважение.
– Разрешаю, – сказал он Молте более рассудительным тоном. – Мы слушаем.
М’тачтар нахмурилась.
– Как вы сказали, коммандер, мы побеждены. Но среди воинов даже побежденные имеют права. Например право выбора способа смерти.
Кирк тряхнул головой.
– Никто не сказал, что вам придется умереть.
Молта повернулась к нему и ее губы дрогнули от сдерживаемого гнева.
– Мы уже умерли, и не один раз. Каждое утро, когда мы проспались между вашими силовыми полями, сидя в клетке как животные… каждую ночь, когда мы ложились спать, мечтая о быстром конце в бою… Это была смерть, человек. Вы не способны понять душу клингона, но это была смерть.
Капитан посмотрел на нее.
– Как я понимаю, вы не хотите возвращаться на тюремную планету. Но альтернатива…
– Возвращение на Кронос, – сказала М’тачтар, закончив за него его мысль. – Мы знаем. И приветствуем это.
Канг погладил свой волосатый подбородок.
– Вы понимате, что случится с вами на Кроносе? Вы приняли во внимание позицию императора?
Молта кивнула.
– Он казнит нас в качестве примера всем, кто подумывает оказать ему открытое неповиновение. Мы умрем за то, кем мы являемся и за то, что мы сделали. И наконец-то присоединимся к Калесу Незабвенному и героям, которые сопровождают его в Сто-Во-Коре.
Кирк вздохнул. Ему не хотелось бы возвращать М’тачтар империи. Но не дело офицеру Звездного флота решать судьбы других существ – нужно лишь убедиться, что они ясно понимают куда это ведет.
– Именно этого вы и хотите? – спросил он Молту. – Погибнуть от рук своих соплеменников клингонов?
М’тачтар твердо кивнула.
– Именно этого мы и хотим.
Канг одобрительно заворчал и наклонился вперед.
– Тогда вы получите это, Молта из М’тачтар.
На мгновение капитану показалось, что женщина собирается улыбнуться, но она этого не сделала. Вместо этого она направилась к двери. Когда они перед ней открылись, Молта без слова покинула конференц-зал, вместе с быстро следующим за ней охранником. Потом дверь с шипением снова закрылась. Кирк посмотрел на Канга.
– Вы думаете для них есть надежда?
Клингон нахмурился.
– Вы имеете в виду в Сто-Во-Коре?
– Я имею ввиду в этом мире, – сказал ему капитан.
Канг на мгновение задумался над этим вопросом.
– Нет, – наконец ответил он. – Они умрут. Это точно. И все же…
Кирк посмотрел на него.
– И все же что?
Клингон пожал плечами.
– В них многое восхищает. Возможно когда-нибудь технологию, которая сотворила их, можно будет переделать. И тогда… – казалось его глаза застекленели.
– И тогда? – подтолкнул его капитан.
Очнувшись от своей мечтательности, Канг покачал головой.
– Не имеет значения.
Но у Кирка была идея, куда вели мысли коммандера. В своем следующем сообщении он посоветует командованию Звездного флота не слишком удивляться, если они когда-нибудь в не столь отдаленном будущем столкнуться с более сильной, более агрессивной породой клингонов.
– Именно, – сказал капитан, откидываясь на спинку стула. – Мы соберем выживших М’тачтар и транспортируем их на ваше судно, как только вы будете к этому готовы.
Канг повернулся к нему.
– И без сомнения вы вздохнете легче, когда избавитесь от них.
– Возможно немного, – ответил Кирк.
– Честность от человека? – спросил его гость.
– Всегда, – сказал он. – Хотите верьте в это, хотите нет.
Клингон окинул его оценивающим взглядом.
– Если бы это сказал другой капитан Звездного флота, я бы рассмеялся ему в лицо.
– А в моем случае? – спросил Кирк.
Канг оскалил зубы.
– Я посмеюсь позже, когда расскажу об этом своим товарищам по кубку кровавого вина.
Так что не стоило утруждать себя и выманивать противника в коридор, как Фелана выманила клингона из комнаты резервного управления. Вместо этого они вынуждены были идти в атаку. Кирк поделился своими размышлениями с Келсо, который несколько напряженно держал свой дисраптор и кивал. Потом они вдвоем приблизились к поврежденным фазером дверям в ангарный отсек.
Когда двери отреагировали, начав скользить в стороны, капитан двинулся быстрее. Потом, когда проем стал достаточно широким, чтобы пропустить его, он рванул с места и воспользовался своей скоростью, чтобы проскользнуть в отсек.
Кирк не стал тратить время на то, чтобы посмотреть, нырнул ли Келсо за ним следом. Он откатился и попытался найти свою цель в сумеречном свете аварийных огней. Но так случилось, что его цель нашла его первой. Капитан увидел, как рубиново-красный фазерный луч опалил воздух около его лица, миновав его буквально в дюйме. Проследив луч к источнику, который как он надеялся был около пульта управления отсеком, он выстрелил в ответ из дисраптора.
Однако темно-синий луч был не в состоянии поразить М’тачтара, и вместо этого эффектно расплескался на переборке позади пульта. Мгновении спустя второй темно-синий энергетический всплеск поразил сам пульт – но как и первый миновал их противника.
Когда Кирк увидел то, что выглядело как действующий конец фазера, он метнулся под прикрытие шатла. Как оказалось, он сделал это вовремя, потому что следующий разряд фазера едва-едва миновал его.
Оглянувшись на темную фигуру Келсо, капитан увидел, что тот тоже забрался под прикрытие. Как бы там ни было, рулевой избежал залпа направленной энергии и исчез за другим шатлом. Но у Кирка и его товарища возникла проблема. У М’тачтара на руках были все карты. Он занял позицию из которой его будет трудно выбить, а их время быстро утекало.
И вдруг капитан вспомнил идею Спока о уязвимости клингонов, которую он высказал в конференц-зале Канга. Если уж вспыльчивость была слабостью нормального не усиленного клингона…
– Трус! – внезапно проревел Кирк, и его голос эхом прокатился по переборкам. – У тебя не хватает мужества показать нам свое лицо!
Он услышал как откуда-то из-за пульта раздалось ворчание.
– Ты смеешь называть Мезарха трусом, человек? Я вырву тебе глаза и забью их тебе в глотку!
– Нет, если будешь прятаться за пультом, – насмешливо ответил капитан. – Мы возвращаем наш корабль палуба за палуболй, Мезарх. Ты не сможешь спрятаться там как испуганный ребенок!
– Я не испуганный ребенок! – прогремел клингон и его голос прокатился по поверхности всего отсека. – Я М’тачтар!
– Ты ничто! – прогрохотал в ответ Кирк. – Ты даже меньше чем ничто! И твоя малодушная деформированная голова украсит мой мостик прежде, чем я сяду сегодня вечером ужинать!
Он понимал, что несет полную чушь. Но он слышал, что именно так клингоны разговаривают друг с другом.
– Я покажу тебе кто тут малодушен! – прорычал Мезарх.
Следующее, что осознал капитан, что М’тачтар мчится к нему как взбешенный бык, прокладывая себе путь огнем фазера. Кирк за шатлом сделал несколько шагов назад и поднял свой дисраптор, приготовившись к нападению клингона.
Мгновение спустя Мезарх вывернул из-за бока транспортника. Его глаза под угловатыми бровями покраснели и выкатились, а зубы были обнажены как у зверя. Слишком хорошо понимая, что сделал бы с ним М’тачтар если бы добрался до него, капитан выпустил темно-синий луч.
Он ударил клингона в грудь – и слегка замедлил его. Когда Мезарх выстрелил в ответ, Кирк был вынужден уклониться от огня и отступить. Как можно скорее он повторил свою энергетическую атаку, но она оказалась не эффективнее предыдущей.
Едва капитан собрался поднять интенсивность дисраптора до смертельного уровня, как вдруг увидел, что М’тачтар скривился и обернулся. Тогда Кирк увидел, что привлекло внимание Мезарха. Келсо начал стрелять в него сзади.
Шипя от ярости, клингон развернулся и нацелил свое оружие на рулевого, но прежде чем он успел выстрелить, капитан пронзил его в спину очередным залпом дисраптора. А Келсо продолжал обстреливать его с другой стороны, отказываясь остановиться даже на наносекунду.
Мезарх скорчился от боли, слишком осажденный, чтобы поразить любую из своих целей. Вместо этого его фазер долбил потолок, переборки и корпус шаттла – все кроме того, куда он хотел направить свой луч.
После вечности М’тачтар поддался обстрелу дисрапторов. Сначала он опустился на колени. Потом опустил свой фазер. И наконец его глаза закатились, и он приземлился на свою костистую, бородатую физиономию.
Как они делали это с другими клингонами, Кирк продолжал стрелять даже после того, как их противник казалось потерял сознание. Келсо сделал тоже самое. Но после нескольких минут, когда они убедились, что Мезарх не вскочит и не покусает их, они прекратили огонь.
Рулевой секунду разглядывал клингона в свете аварийного освещения, все еще опасаясь его несмотря на все проявления. Потом он вынул инкапеситор, прикрепил его за ухом Мезарха и отступил.
– Хорошо, – сказал он капитану. – Полагаю теперь мы можем вернуться в компьютерный зал. Это не…
Келсо так и не закончил предложение. Прежде чем это случилось, за его спиной мелькнуло что-то темное и большое, и с сокрушительной силой швырнуло его о бок шаттла. Проклиная себя Кирк понял, кто это был. Еще один М’тачтар. И не просто кто-то из них. Это был самый злобный и сильный из всех. Это был Квадар.
– Кирк, – выплюнул он, что прозвучало как проклятие.
Его лицо было искажено от ярости, а руки то открывались, то закрывались, словно он не мог дождаться момента, чтобы схватить капитана за горло. Отступая от М’тачтара, Кирк вскинул дисраптор и дал волю ослепительной энергии, надеясь купить себе немного времени. Он не добился даже этого.
Квадар поглотил залп и продолжал приближаться. И прежде чем капитан смог изменить регулировку своего оружия, клингон потянулся и выбил дисраптор у него из руки. Когда оружие прогремело по палубе, Кирк недоверчиво уставился на свою опустевшую ладонь. Он никогда не видел чтобы кто-то двигался с такой ослепительной скоростью. Было понятно, что Квадар усилил свои способности больше, чем у своих последователей.
– Ты умрешь за то что сделал, – прогремел М’тачтар.
Капитан получил только это единственное предупреждение, но он принял его близко к сердцу. Отскочив назад как можно быстрее, он избежал удара Квадара – но едва-едва. И это при том, что он не мог все время продолжать избегать таких нападений. В закрытом пространстве у клингона было решающее перимущество, и он не постесняется им воспользоваться. Фактически Кирку оставалось только одно – представление, которое дал ему его первый офицер.
– Бесполезно, – сказал он Квадару сквоз зубы. – Мои люди по всему кораблю.
Сказав это он отошел от шаттла. С темным огнем в глазах М’тачтар нанес капитану еще один сильный удар. Не сумев на этот раз увернуться полностью, Кирк получил скользящий, но болезненный удар в плечо.
– Вы проиграли, – сказал он. – Больше не за что бороться.
И он двинулся снова к особому месту, которое обрело форму у него на уме. Квадар тряхнул головой.
– Нет, человек. Это ты проиграл. И твое поломанное тело станет тому доказательством.
Он снова набросился, и капитан отпрыгнул назад. Но длинные острые ногти клингона скользнули по груди капитана, окровавив и разодрав его однотонную золотистую рубашку. Но к счастью Квадар не нанес своим ударом особого вреда. А это означало, что Кирк все еще мог маневрировать и пытаться исполнить свой план.
– Зачем продолжать все это? – спросил он. – Почему бы не признать, что весь ваш эксперимент был неудачен?
Лицо М’тачтара потемнело от гнева. Его руки начали сжиматься и разжиматься еще сильнее.
– В конце концов, – упорствовал капитан, – несмотря на боль и позор, который вы перенесли, вы не лучше любого другого клингона. Фактически вы даже нечто меньшее.
Дыхание Квадара ускорилось. Его глаза выглядели так, словно готовы были выскочить из орбит. Кирк безжалостно продолжал давить.
– Настоящий воин к этому времени уже поймал бы меня и прикончил, – рассмеялся он. – Но вы… за все те годы, что вы провели в клетке у Федерации, вы забыли, что значит быть настоящим воином.
Казалось клингон не может больше говорить. Он был слишком разъярен, слишком поглощен слепым, неразумным гневом.
– Валяй, – сказал капитан самым презрительным тоном. – Убей меня, Квадар. Или у тебя больше нет мужества?
Это сработало. Из горла М’тачтара вырвался придушенный вопль, и он бросился на Кирка со всей скоростью, со всей яростью нападающей гремучей змеи. И хотя капитан был готов к этому, ему понадобилось все его проворство и подготовка, чтобы убраться с пути Квадара.
К несчастью для клингона, он вложил слишком много силы в свой выпад, чтобы успеть остановиться. И к еще большему его несчастью, прямо перед ним была только неподатливая дюраниевая переборка. Все прошло так, как и планировал Кирк.
Квадар ударился о переборку с такой силой, что это могло бы сломать скелет обычному клингону. Но удар не убил его. Фактически он даже не оглушил его. Но он дал капитану возможность броситься через отсек шатлов, и добраться до пульта управления. Схватившись за опору и обежав вокруг него, он надавил на рычаг, управляющий дверями ангара.
Постепенно двери начали скользить в стороны, открывая звездную черноту космоса – а без силового поля, отделявшего отсек от вакуума, воздух начал утекать. Кирк почувствовал, как убийственный ураганный ветер прорвался мимо него, таща его в направлении открывающихся дверей. Но это было ничто по сравнению с силой, которая рванула Квадара, который был всего в нескольких метрах от отверстия.
Его длинные жесткие волосы стегали его по лицу. М’тачтар выкрикивая вызов звездам боролся с притяжением вакуума, но это было бесполезно. Он наконец-то встретил противника, которому не мог противостоять.
С гневным рычанием Квадар потерял опору и заскользил к бесконечности. Когда он увидел, что его может высосать из «Энтерпрайза», он сумел дотянуться до одной из дверей. Но он потерял даже эту ненадежную опору, когда дверь скользнула в предназначенную для нее щель. Держась только кончиками пальцев, клингон оглянулся на капитана. Его лицо представляло сплошную маску необузданной ярости.
– Киррррк! – завопил он сквозь рев выходящего воздуха.
Потом, руками и ногами сопротивляясь потоку, он вылетел в пустоту и исчез из поля зрения капитана.
Кирк тотчас же вернул рычаг на прежнее положение, изменив направление движения дверей. Под его пристальным взглядом они начали снова сближаться, медленно закрывая звездный блеск космоса.
Система жизнеобеспечения начала автоматически компенсировать потерю кислорода. Когда капитан почувствовал сладкий приток воздуха от вентиляции над его головой, он вспомнил о Келсо. Взгляд через отсек подсказал ему, что рулевой все еще лежал возле «Галилео», спокойный и неподвижный, как мертвый.
Пробравшись через зал к Келсо, сражаясь со все еще мощным потоком вырывающегося воздуха, Кирк опустился рядом с человеком и взял его за запястье, пытаясь нащупать пульс. К своему облегчению он его нашел.
Мгновение спустя глаза рулевого затрепетали и открылись. Потребовалось еще немного времени, чтобы они сфокусировались и нашли капитана.
– Сэр? – запинаясь сказал он, удивляясь ветру, который затихал с каждым мгновением.
Успокоившись Кирк качнулся на пятках.
– Вы меня по настоящему испугали, лейтенант. Я уже подумал, что вы мертвы.
С усилием Келсо оторвал себя от палубы.
– Не беспокойтесь, – выдохнул он, и его внимание привлекли закрывающиеся двери. – Чтобы убить меня нужно нечто большее чем супермен, сэр.
Капитан улыбнулся.
– Похоже на то.
Потом, когда двери наконец-то встретились и ураганный ветер прекратился, Кирк помог лейтенанту встать, объяснил что произошло, и повел его по направлению к ближайшему турболифту.
Глава 19
Когда Кирк помог Келсо войти в лифт, он собирался доставить его в компьютерный зал. Но проверив хронометр на переносном сенсоре, он передумал.
– Проклятье, – сказал он.
– Что, сэр? – спросил Келсо.
Капитан нахмурился.
– Мы не идем в компьютерный зал, лейтенант. Времени не осталось.
Келсо кивнул.
– Как скажете, сэр.
Как только за ними с шипением закрылись двери, Кирк ввел пункт назначения.
– Вы понимаете, что это означает? – спросил он, когда двигатели лифта начали завывать с нарастающей интенсивностью.
– Кажется понимаю, – сказал рулевой. – Нас будет только двое.
– Правильно, – сказал ему капитан. – И мы не знаем со сколькими М’тачтар придется там столкнуться. Но если мы не сможем отбить мостик, то не сможем связаться с Кангом.
Келсо принял информацию, хотя не было ничего, что он не слышал бы раньше. Потом он сделал нечто неожиданное. Он улыбнулся.
– «Семечки», – сказал он.
Кирк тоже был вынужден улыбнуться.
– Да, «семечки», – ответил он.
Но на всякий случай установил дисраптор на убивающий режим, и убедился, что лейтенант сделал тоже самое. Капитану не нравилась мысль проливать кровь, но здесь под угрозой было выживание Федерации, не говоря уж о выживании его корабля. Как говорил в академии один из его преподавателей, это было ?время кризиса?.
Через секунду лифт замедлился, и двигатель притих. Кирк поднял свой дисраптор и поглядел на Келсо. Рулевой тоже поднял оружие и посмотрел на капитана.
– Где наша не пропадала, – сказал он.
Капитан фыркнул.
– Это такой же хороший боевой клич, как и любой другой, лейтенант.
Потом двери распахнулись, и на них налетел клингон. Пошатнувшись под весом М’тачтара, Кирк высвободил свое оружие, и занес его над головой своего противника. Но прежде чем он успел это сделать, клингон резко осел на пол лифта.
Капитан несколько удивленно уставился на него. Потом он окинул взглядом свой мостик. Спок, Фелана, Олден и Кайл пялились на него, а их дисрапторы смотрели в его направлении.
– Рад видеть, что вы невредимы, – сказал вулканец, словно не произошло ничего необычного.
– Аналогично, – ответил Кирк.
Он сделал паузу, чтобы удостовериться, что Келсо закрепил инкапеситор за ухом М’тачтара. Потом он вышел из турболифта и огляделся. Ему не пришлось далеко идти, чтобы увидеть еще одного оглушенного клингона, растянувшегося у подножия его центрального кресла.
Спок тем временем проскользнул к своей научной станции и усердно над ней работал. Капитан бросил взгляд на хронометр на сенсорном устройстве, и присоединился к нему.
– У нас мало времени, – сказал Кирк.
Фактически у них было меньше тридцати секунд прежде чем кончится время, отпущенное им Кангом.
– Я знаю, – ответил вулканец, концентрируясь на своих мониторах.
Капитан ожидал увидеть, что Спок вводит командные коды. Но он делал что-то другое.
– Командер, – сказал Кирк. – Вам понадобится…
– Нет времени вводить командные коды, – объяснил первый офицер, не спеша отвлекаться. – В качестве альтернативы я направил аварийную мощность на систему коммуникации. – Он ввел последние инструкции, потом поднял глаза. – Там.
Капитан не стал спрашивать, как Спок перенаправил аварийную мощность на систему коммуникации – у него было ощущение, что объяснение займет больше времени, чем у них было. Вместо этого он поспешил к станции коммуникации, за которой Олден уже открывал канал к кораблю Канга. Кирк взял наушник у офицера связиста и прижал его к губам.
– Это капитан Кирк, – быстро сказал он, – на мостике «Энтерпрайза». Мы сделали это, Канг. Мы вернули корабль.
Ответа не было. Капитан посмотрел на Олдена.
– Канал открыт, – заверил его лейтенант, проводя быструю диагностику, чтобы подтвердить это. Потом он повторил. – Да, сэр, канал открыт.
Кирк снова посмотрел на хронометр на сенсоре. У них оставалось не больше десяти секунд.
– Это капитан Кирк, – снова произнес он.
Восемь секунд.
– Мы вернули корабль, – пролаял он.
Шесть секунд.
– Черт возьми, Канг ответьте!
Четыре секунды. Три.
– Канг! – проревел он.
Две. Одна…
Капитан приготовился к обстрелу с клингонского корабля… но к его удивлению ничего не произошло. Потом на мостике прозвучал глубокий, властный, и к этому времени уже знакомый голос.
– Не стоит так кричать, – сказал Канг. – Я вас слышал.
Кирк шепотом выругался.
– Тогда почему вы не отвечали?
– Я не чувствовал такой срочности как вы, – небрежно ответил клингон. – Кроме того, я размышлял над одной проблемой, и решил, что все таки не так уж и хочу уничтожать ваше судно.
Капитан поделился скептическим взглядом с Олденом.
– Нет? – ответил он. – И почему же?
– Это вопрос чести, – сказал Канг. – Независимо от того, что сделали М’тачтар, они клингоны. И очень грозные клингоны. Воин не убивает достойного противника, не взглянув ему в глаза.
Кирк нахмурился.
– Понимаю.
– А что касается вас, – продолжал клингон, – я уже посмотрел в ваши глаза. А значит ваша смерть меня бы нисколько не огорчила.
– Это знание греет мне душу, – сказал капитан. – Фактически, все будет завершено, если вы скажете мне, что получили моих людей, которых М’тачтар держали в грузовых отсеках.
– Получил, – подтвердил Канг. – Как мне сказали всех до последнего. И теперь они находятся в моих грузовых отсеках.
По крайней мере они в безопасности, сказал себе Кирк.
– Кажется нам осталось решить несколько последних деталей.
– Да, конечно, – согласился клингон.
Они потратили минуту, чтобы скоординировать эти детали с Кангом – как собрать в одном месте выведенных из строя М’тачтар, как вернуть Гэри и остальных членов его экипажа, которые бежали вместе с ним, и наконец как спасти тех, кто остался на тюремной планете.
– Я подумаю, как это уладить, – сказал Кирк.
– Ладно, – сказал клингон и отключился.
Капитан вздохнул, а затем повернулся к Споку.
– Знаете, а нам вас недоставало в компьютерном зале, коммандер.
Брови вулканца в ответ нахмурились.
– Казалось неразумным оставаться в том местоположении, когда истекало время нашего крайнего срока, сэр. Однако, – сказал он, – если вы считаете, что я не повиновался вашему приказу без причины, я не буду противиться расследованию…
Кирк поднял руку.
– Полегче, парень. Спок, это была шутка. Шутка.
Первый офицер мгновение изучал его. Потом он произнес ровным, ничего не выражающим голосом:
– Я верю вам на слово, сэр.
Журнал капитана, дополнение.
«Энтерпрайз» снова в исправном состоянии. К тому же я вернул всех членов экипажа, которых коммандер Митчелл транспортировал на клингонское судно – включая и самого коммандера – и послал самых тяжелораненых в лазарет. Доктор Пайпер сообщил мне, что все они поправятся – так что Корбет и Свифт единственные погибшие за время захвата М’тачтар. Мое следующее беспокойство – половина команды, которая оказалась в бедственном положении на тюремной планете. Но прежде чем я смогу вернуть и их, нужно позаботиться еще об одном вопросе – о судьбе выживших М’тачтар.
Кирку, его главному инженеру, и людям из службы безопасности не пришлось долго ждать, прежде чем к ним в конференц-зале «Энтерпрайза» присоединился Канг, в сопровождении четверых собственных офицеров охраны. Оглядевшись вокруг, клингон иронически хмыкнул.
– Такое просторное место потрачено впустую, – сказал он. – Если бы в моем распоряжении было столько свободного места, я заполнил бы его дополнительным вооружением.
Капитан вежливо улыбнулся.
– Садитесь, коммандер. Мы можем обсудить вопросы интерьера в другое время.
Глаза Канга сузились, но он сел. Однако его люди остались стоять. Они встали в углах комнаты с руками на своих клинках, потому что были вынуждены транспортироваться без своих дисрапторов. Кирк посмотрел на Скотти, который был единственным старшим офицером, кого Пайпер не пожелал видеть в лазарете.
– Думаю мы готовы начать, – сказал он.
– Действительно, – ответил офицер.
Капитан подал знак одному из парней из службы безопасности, который на мгновение вышел из комнаты. Когда он вернулся с фазером наготове, он сопровождал женщину М’тачтар с высокими угловатыми скулами и длинной толстой косой, ниспадающей ей на спину. Кирк знал, что ее звали Молта. И согласно тому, что она сказала ранее, она говорила за всех усиленных клингонов.
Заняв позицию в одном из концов комнаты, Молта не смотрела ни на кого. Она смотрела прямо вперед, и ее глаза под сильно выдающимся надбровным гребнем выглядели темными и угрожающими.
– Вы хотели поговорить с нами? – спросил Кирк.
– Хотела, – подтвердила она, и ее голос эхом отозвался в ограниченном пространстве конференц-зала. – Я хочу высказать пожелание.
Канг издал брезгливый звук.
– Вы побеждены. Как вы смеете чего-то желать от своих победителей?
Глаза М’тачтар скользнули в направлении Канга и уставились на него.
– Я клингонка, – огрызнулась она. – Я все смею.
Это замечание казалось застало Канга врасплох. Он откинулся на стуле, и на его лице отразилось уважение.
– Разрешаю, – сказал он Молте более рассудительным тоном. – Мы слушаем.
М’тачтар нахмурилась.
– Как вы сказали, коммандер, мы побеждены. Но среди воинов даже побежденные имеют права. Например право выбора способа смерти.
Кирк тряхнул головой.
– Никто не сказал, что вам придется умереть.
Молта повернулась к нему и ее губы дрогнули от сдерживаемого гнева.
– Мы уже умерли, и не один раз. Каждое утро, когда мы проспались между вашими силовыми полями, сидя в клетке как животные… каждую ночь, когда мы ложились спать, мечтая о быстром конце в бою… Это была смерть, человек. Вы не способны понять душу клингона, но это была смерть.
Капитан посмотрел на нее.
– Как я понимаю, вы не хотите возвращаться на тюремную планету. Но альтернатива…
– Возвращение на Кронос, – сказала М’тачтар, закончив за него его мысль. – Мы знаем. И приветствуем это.
Канг погладил свой волосатый подбородок.
– Вы понимате, что случится с вами на Кроносе? Вы приняли во внимание позицию императора?
Молта кивнула.
– Он казнит нас в качестве примера всем, кто подумывает оказать ему открытое неповиновение. Мы умрем за то, кем мы являемся и за то, что мы сделали. И наконец-то присоединимся к Калесу Незабвенному и героям, которые сопровождают его в Сто-Во-Коре.
Кирк вздохнул. Ему не хотелось бы возвращать М’тачтар империи. Но не дело офицеру Звездного флота решать судьбы других существ – нужно лишь убедиться, что они ясно понимают куда это ведет.
– Именно этого вы и хотите? – спросил он Молту. – Погибнуть от рук своих соплеменников клингонов?
М’тачтар твердо кивнула.
– Именно этого мы и хотим.
Канг одобрительно заворчал и наклонился вперед.
– Тогда вы получите это, Молта из М’тачтар.
На мгновение капитану показалось, что женщина собирается улыбнуться, но она этого не сделала. Вместо этого она направилась к двери. Когда они перед ней открылись, Молта без слова покинула конференц-зал, вместе с быстро следующим за ней охранником. Потом дверь с шипением снова закрылась. Кирк посмотрел на Канга.
– Вы думаете для них есть надежда?
Клингон нахмурился.
– Вы имеете в виду в Сто-Во-Коре?
– Я имею ввиду в этом мире, – сказал ему капитан.
Канг на мгновение задумался над этим вопросом.
– Нет, – наконец ответил он. – Они умрут. Это точно. И все же…
Кирк посмотрел на него.
– И все же что?
Клингон пожал плечами.
– В них многое восхищает. Возможно когда-нибудь технологию, которая сотворила их, можно будет переделать. И тогда… – казалось его глаза застекленели.
– И тогда? – подтолкнул его капитан.
Очнувшись от своей мечтательности, Канг покачал головой.
– Не имеет значения.
Но у Кирка была идея, куда вели мысли коммандера. В своем следующем сообщении он посоветует командованию Звездного флота не слишком удивляться, если они когда-нибудь в не столь отдаленном будущем столкнуться с более сильной, более агрессивной породой клингонов.
– Именно, – сказал капитан, откидываясь на спинку стула. – Мы соберем выживших М’тачтар и транспортируем их на ваше судно, как только вы будете к этому готовы.
Канг повернулся к нему.
– И без сомнения вы вздохнете легче, когда избавитесь от них.
– Возможно немного, – ответил Кирк.
– Честность от человека? – спросил его гость.
– Всегда, – сказал он. – Хотите верьте в это, хотите нет.
Клингон окинул его оценивающим взглядом.
– Если бы это сказал другой капитан Звездного флота, я бы рассмеялся ему в лицо.
– А в моем случае? – спросил Кирк.
Канг оскалил зубы.
– Я посмеюсь позже, когда расскажу об этом своим товарищам по кубку кровавого вина.