Гамильтон Диана. Оранжерея счастья

   Пожав плечами, Клэр окинула взглядом комнату, служившую им офисом. Джейк, как обычно, был занят очередным отчетом, что-то поспешно черкая в бумагах. С самого приезда из Ливертона оба не покидали квартиры; за наличием в холодильнике продуктов следила убиравшая здесь трижды в неделю женщина, нанятая в дорогом агентстве.
   Клэр поднялась, расправила на бедрах мягкую темно-серую юбку и положила на его стол из последний отчет. Губы Джейка слегка дрогнули — только по этому движению она поняла, что он заметил ее присутствие. Он был полностью погружен в свою работу, не давая ни себе, ни ей передышки, и вспоминал, что она живой человек, а не машина, только когда они прерывались на обед или заканчивали поздно вечером дела и он решал, что пора ложиться спать.
   Какой же мерзавец! Предложил сделать их брак настоящим — посмел прикинуться, будто действительно этого хочет! Но тем не менее ее отказ принял с полным спокойствием — и хладнокровно удалился. Как же она была права. Что ж, ей не привыкать. За два года она сто раз проходила такие марафоны и знала, что, когда она уже будет на грани человеческих возможностей, Джейк резко отъедет на своем кресле от рабочего стола, закинет руки за голову, устало улыбнется и объявит: «Так, все закончено. Пора отдохнуть», — и ее закружит в водовороте театров и ужинов в шикарных ночных клубах, или они окажутся на уединенном острове, о котором он недавно прослышал. Отдыхал он так же беспокойно, с той же энергией, с какой и работал.
   Однако на сей раз Клэр не позволит всему этому повториться. Обстоятельства изменились, и теперь она с ним остается только по необходимости. Поэтому она разорвала замкнутый круг его сосредоточенности и бесцветным голосом сообщила:
   — Вот мое мнение. Я отобрала нескольких кандидатов из тех, что подходят больше всего. Вот тебе список вопросов для них.
   — Не волнуйся, я посмотрю. — Джейк даже не поднял головы от бумаг, только отбросил карандаш, отложил отчет в сторону и вытащил из горы бумаг следующий.
   — Это не обязательно, — твердо заявила Клэр, давая понять, что и в этом плане она вполне компетентна. Если бы не она, заявление о секретарях даже не появилось бы в газетах. Естественно, опять все оставил на нее. Да, он абсолютно прав — лишь очень немногие могут выдержать его оригинальные условия работы!
   Может, рассчитывает, что если в установленный ею срок не найдется подходящая замена, то он сможет сыграть на ее покладистости и убедить остаться подольше?.. А потом еще… и еще…
   — Я отлично знаю, как объяснить кандидату, что от него требуется, какая нужна квалификация; знаю, как подчеркнуть важность сверхурочных часов для твоей работы, — добавила она кисло, — я знаю, чего ты хочешь.
   — Неужели? Удивительно! — Серые глаза кололи ее опаляющими лучами, сжигали на месте. — На самом деле я абсолютно уверен, что не знаешь, но кое-что подготовил, чтобы обсудить. — С этими словами он снова наклонил голову к бумагам, бесцеремонно давая понять, что безумно занят. — Выкинь, пожалуйста, вопрос о твоем уходе пока из головы и займись насущными проблемами. У меня есть кое-какие замыслы — ты должна знать это лучше других.
   Этими словами он лишил Клэр достигнутого с таким трудом самообладания! Стиснув зубы, она глядела на его склоненную голову.
   Господи, как хотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым! Ах, так, значит, ты в любой момент можешь найти мне замену? В таком случае тебе, наверное, подвластна и скорость света и земное тяготение? Снова собираешься предложить какой-нибудь бедной дурочке фиктивный брак? Отлично, освободишься от обузы в моем лице — и предлагай что угодно. Любая клюнет на такое предложение!
   — Перестань скрипеть зубами, — скучающим тоном бросил Джейк. — Это может перерасти в дурную привычку. И не хлопай громко дверью, когда будешь выходить.
   Неужели ты всегда в состоянии предугадать мои поступки и прочитать мысли? Клэр захлестнула холодная ярость. Гордо выйдя из комнаты, она изо всех сил захлопнула дверь, и грохот от этого звука эхом разнесся по роскошной квартире. И послышалось ли ей, что из-за деревянной панели донесся глубокий мужской смех? Или просто показалось?
   Ну, хватит. На все это ей решительно наплевать. Клэр пошла прочь и очнулась только на кухне, когда миссис Феллоуз, домработница, с деловым видом протирая окна, сказала:
   — Я положила рыбу и яйца в холодильник, а фрукты в буфет. Может, дадите мне список покупок на пятницу — я могу их сделать, когда приду в следующий раз.
   — Нет, спасибо. — Стараясь собраться с мыслями, Клэр изобразила на лице вежливую улыбку. — У меня есть кое-какие дела в городе, по пути я могу, если что-то понадобится, заглянуть в магазин.
   Нравится это Джейку или нет, но придется смириться с тем, что она не услужливая и бессловесная прислуга, приставленная к нему навечно для большего удобства.
   Кстати говоря, эти «кое-какие дела» составляли важнейшую часть ее замыслов на будущее. А если ей пораскинуть мозгами и стать по-настоящему несговорчивой, он живо найдет ей замену — и в обусловленный ею срок.
   Твердо решив до обеда выяснить, кто такой ее будущий преемник и где с ним можно встретиться, Клэр бросила взгляд на часы и взялась за приготовление омлета. Ланч получится на час раньше, чем обычно, благодаря тому что она вылетела из кабинета в неурочное время. А если его это не устроит, может оставаться голодным.
   Однако Джейк, как ни странно, не возражал и за ланчем не дал ей и слова вставить насчет ее преемника. Без перерыва говорил о делах, а Клэр только успевала вставлять краткие предложения в ответ на его слова. Его неукротимая, живая, острая личность была настолько очевидна, что ей хотелось заплакать от безумной любви.
   — …оставим Карибы в покое. Эту компанию я несколько облегчу. Пошли факс архитектору Ричардсону — Джералду Ричардсону, так его зовут, кажется.
   — Джетро, — машинально поправила она. — Ему будет неприятно, если ты отстранишь его от работы.
   С этим заразительно оптимистичным молодым архитектором она встретилась, когда они с Джейком бродили по заброшенной плантации, расположенной на самом очаровательном тропическом побережье, которое она когда-либо видела.
   — Что ж с того, что ему не понравится? Я хорошо заплачу, — ответил Джейк, деловой хваткой подчеркивая безжалостность слов. — А поскольку я отрекомендую его покупателю, когда мы такового найдем, то ему вообще не на что жаловаться.
   — Я думала, ты хочешь сохранить плантацию для себя. — Клэр поднялась из-за стола, чтобы приготовить кофе. — Она же сулит громадные возможности.
   — Я не имею дел с другой собственностью, без возможностей, — отрезал он, накладывая себе фруктов. — Ты должна это знать. Но на сей раз не думаю, что эта овчинка стоит выделки. То есть того времени и сил, которые придется на нее потратить.
   Чувствуя дрожь в руках, Клэр налила ему кофе. Каким-то странным образом твердость, с которой он произнес последние слова, наложи — лась на ее мысли. Джейк, видимо, вознамерился превратить их брак в настоящий, чтобы устранить ее желание уйти, маскируемое под скуку. И цинично решил, что именно этого ей недоставало.
   Но при первом же отказе он отступил. Как же! Зачем уговаривать? Овчинка выделки не стоит. Наградой будет то, что она, естественно, останется насовсем, только более привязанная к нему, чем раньше.
   Он даже не подозревал, как мало потребуется усилий, чтобы ее уговорить. Пара поцелуев — и она потеряет рассудок, забудет все на свете, поставит под угрозу свое будущее ради страстной любви к нему.
   Конечно, Джейк этого не знал, и, скорее всего, его это и не интересовало. Он виртуозно умел свои неудачи оставлять в прошлом, поэтому жизнь для него всегда была прекрасна.
   Вот и тогда он только пожал плечами и удалился, немедленно отправившись в Рим, к той женщине. А теперь делает вид, что ничего не случилось, выжидает, когда она решит выполнить свое намерение и откажется от всех привилегий, которые ей давало их соглашение.
   — Пойду отправлю сообщение для Джетро Ричардсона, — натянуто сказала Клэр. — Я не хочу кофе.
   Ответа не последовало. Стиснув зубы, Клэр пошла в офис. Джейк просто бесчувственный ублюдок! Надо же быть такой дурой, чтобы влюбиться в него! И хватит страдать его истинные чувства к ней — то есть полное безразличие — доказывают, что она легко отделалась. В то холодное сырое воскресенье все могло кончиться иначе…
   Клэр замерла над телефоном со снятой трубкой в руке. Из задумчивости ее вывели шаги у двери. Когда Джейк вошел, она положила трубку на рычаг, причем ее белая кожа пошла пятнами от стыда за то, что она делала, к тому же против собственной воли.
   Но он понял это по-своему.
   — Кому ты звонила? — Его тон был довольно бесцеремонным, однако в серых глазах таился невысказанный вопрос. Нечто большее, чем праздное любопытство.
   — Обыкновенная ошибка, — четким, ясным голосом произнесла Клэр. — Не туда попали.
   — В самом деле? Я не слышал звонка. — Естественно, он ей не поверил: в каждой комнате стоял параллельный телефон. Глаза его внезапно сузились.
   Пожав плечами Клэр быстро отвернулась. А Джейк отплатил за ее коварство тем, что буквально завалил различными приказаниями. Под конец дня голова ее раскалывалась, а глаза невыносимо болели. Когда Джейк приступил к диктовке очередного письма, она перебила его:
   — Знает моя преемница, как ты умеешь выжимать пот из людей? И когда она приступает к своим обязанностям? Ведь это женщина, верно? Мужчина не станет готовить, выбирать тебе костюмы и бегать в прачечную!
   Ее выпад не принес никаких результатов. По брошенному на нее рассеянному взгляду Клэр поняла, что он ее не слушал. А Джейк тем временем продолжал диктовать.
   Клэр уже начинала серьезно сомневаться в правильности своего плана. Когда она первый раз сказала, что хочет развода, Джейк ей отказал. Он отступил от своего правила, заявив, что наследство Лиз не дает ее дочери повода расторгнуть их соглашение. Теперь же он согласился на ее уход, даже смирился с досадной необходимостью подыскивать новую секретаршу. Значит, необходимость далее разрабатывать план по созданию условий для развода отпала сама собой.
   Наконец Джейк объявил, что ужин будет в одиннадцать. Одиннадцать часов протянуть на одном омлете! Когда Джейк включался в такой бешеный темп работы, то начисто забывал поесть или немного передохнуть.
   От перенапряжения у Клэр пропало чувство голода. Разогревая в микроволновой печи рыбу с картошкой, она буквально валилась с ног от усталости.
   Вот, значит, каким образом он ее наказывает! И не только за смелое заявление о желании развестись, но и за ложь о телефонном звонке. А ведь раньше, когда приходилось работать допоздна, он настаивал на том, чтобы она делала перерывы на отдых.
   Джейк вошел в кухню, где всегда предпочитал есть, и Клэр молча поставила перед ним тарелку.
   — А ты не будешь?
   — Не хочется, — вяло пробормотала Клэр.
   Поразительно, как это ему удается выглядеть таким свежим? Лично она чувствовала себя как выжатый лимон. Поймав на себе его беглый испытующий взгляд, Клэр решилась наконец удовлетворить мучившее ее любопытство:
   — Ты говорил, что уже нашел мне замену. Может, хочешь, чтобы я ввела ее в курс дела? Когда она начинает?
   — Понятия не имею, — усмехнувшись, ответил Джейк. Потом сел за стол, наложил в тарелку салата и с явным удовольствием принялся за еду. — Давай забудем о твоей замене, — предложил он миролюбиво, не сводя глаз с ее упрямого лица. — Ты же знаешь, что не хочешь уходить от меня. — Он сделал приглашающий жест рукой. — Почему бы тебе не сесть и не обсудить со мной возникшую проблему?
   Еще до его прихода на кухню Клэр открыла бутылку искрящегося мозельского, и теперь она стояла на столе рядом с единственным бокалом. Джейк налил немного вина и протянул ей через стол.
   — Если ты настолько оскорблена, чтобы есть, так хотя бы выпей, чтобы расслабиться. А после мы поговорим с тобой, как два разумных человека, — промурлыкал он. В этом настроении он был вдвойне опасен.
   — Нет, — отрезала Клэр. Когда он говорил таким голосом и так смотрел — словно они были гораздо ближе, чем просто друзья, — то мог убедить ее в чем угодно. — Я пошла спать. Я слишком устала, чтобы думать.
   И слишком зла, чтобы связно что-нибудь доказывать, приводить логические доводы. Сбегать с поля сражения не в ее стиле, но ей совершенно необходимо собраться с мыслями, чтобы быть в состоянии отражать нападки этого хитрого лиса Джейка. Макиавелли. А для этого нужна ясная голова, думала Клэр, натягивая ночную рубашку.
   Так он солгал. Никакой замены он не нашел. Брошенная фраза: «Понятия не имею» — доказала это как нельзя лучше.
   В своем высокомерии он все еще твердо уверен, что с легкостью может убедить ее остаться! Да уж, самоуверенности ему не занимать.
   Раз все так сложилось, нужно по-прежнему придерживаться намеченного плана — заставить его поверить, что она влюбилась в другого мужчину. Против этого он ничего не сможет возразить.

Глава ВОСЬМАЯ

   Снежинки блестели на мягком темном шелке ее волос, щеки покрылись легким румянцем от холодного восточного ветра.
   С изящной сумкой для покупок Клэр вошла в квартиру. Царившая там тишина почему-то совершенно не успокаивала нервы. Напротив, она настораживала, не предвещала ничего хорошего.
   Вздохнув, Клэр открыла зеркальные дверцы шкафа, повесила в него пальто. Машинально перебирая пальцами тонкую золотую цепочку на шее, расстегнула верхнюю пуговицу алого жакета. Собственный обман сковал ее по рукам и ногам, и не только в плане денег. Просто за вранье Джейку она ненавидела саму себя.
   Но другого пути у нее не было. Если напрямую заявить Джейку, что она влюбилась и собирается выйти замуж за любимого человека, он немедленно захочет узнать, кто этот мужчина, где они познакомились. А так как у него необычайно развито чувство ответственности, он захочет встретиться с ее избранником, чтобы быть уверенным, что оставляет ее в надежных руках.
   А так, сея зерна подозрения, она позволяет ему самому воображать, что происходит. Лучший и единственно возможный способ разорвать их отношения.
   На подобную мысль Клэр навела его подозрительность после того телефонного разговора с Лиз. И эту мысль она разрабатывала с того самого момента, как они вернулись в городскую квартиру, недель шесть назад, для чего использовала всевозможные уловки. Новые, ультрамодные наряды, броская косметика, резкие духи, различные предлоги, под которыми она исчезала из дому на часок-другой…
   И все это, безусловно, действовало. Когда она иногда поднимала на него глаза, то ловила на себе тяжелый недоверчивый взгляд, видела сурово сжатые губы.
   Конкретных оснований для подозрений она старалась не давать, просто изменила поведение. Например, выказала явное недовольство, когда пришлось лететь с ним в Гонконг, и вообще потеряла всякий интерес к его делам, а роль хозяйки выполняла крайне неохотно.
   Сегодня Джейк попросил ее позаботиться о деловом обеде с двумя банкирами и итальянским промышленником, желавшим купить «Харлоуз», завод по производству высококачественной посуды.
   Это была первая разоряющаяся компания, которую он купил, уменьшил, направил в нужное русло и сделал престижной. И по той причине, что Джейк начал именно с «Харлоуз», он питал к нему особое отношение. Почему он вдруг решил продать его, было для Клэр загадкой.
   Удивляли и другие вещи. Зачем, например, ему вздумалось в один присест распродавать чуть ли не все свои предприятия? Чтобы сидеть на своих миллионах и бездействовать? На него не похоже.
   Может, планирует проводить больше времени с принцессой? Нет, это предположение лишено смысла, потому что, за исключением ее собственных отлучек, Джейк не покидал Клэр ни на минуту со времени возвращения из Рима на Рождество. И если эта темпераментная итальянка станет спокойно ждать, пока он будет развлекаться на стороне, то она, Клэр, — китайский император.
   Чувствуя себя глубоко несчастной, Клэр вздохнула. Теперь, впервые за два года, у них обоих появились друг от друга секреты, и это ранило ее намного сильнее, чем она ожидала.
   По тишине в квартире, по отсутствию пальто на вешалке она поняла, что деловой обед давно закончился. Охваченная страхом, что Джейк будет в ярости, она подхватила сумку с покупками и прошла в офис.
   Когда он повернулся к ней от окна, Клэр поняла, что не ошиблась.
   Все ее тело пронизала дрожь, но она взяла себя в руки и широко раскрыла глаза, изображая святую невинность, когда он рявкнул:
   — Наконец-то соблаговолила явиться! Меня уже стали утомлять твои предлоги к отлучкам из дому. Я там кое-что набросал — заметки на моем столе. Если не разберешь почерк, это твои проблемы.
   Жесткая линия его губ заставила ее сердце болезненно сжаться. Так хотелось броситься в его объятия, попросить прощения, признаться, что ей самой противно ломать эту комедию. Искушение было настолько велико, что она едва с ним справилась. Нужно сдерживать свои эмоции, иначе все нечеловеческие усилия, приложенные за последнее время, пойдут прахом.
   — Перестань брюзжать! — Клэр заставила себя улыбнуться, но глянуть ему в глаза было выше ее сил. — Я же предлагала связаться с агентством, чтобы на такие случаи иметь заместителя, но ты категорически отказался, помнишь? К тому же я достаточно хорошо подготовилась к обеду, который прошел на высшем уровне. А если бы я не дала себе передышку, моя голова бы лопнула. За последнее время ты выжал из меня все соки. Так что неудивительно, что мне понадобилось несколько свободных часов. Я уже с ног валюсь.
   — А по-моему, ты выглядишь неплохо.
   Скрытая угроза таилась в той иронии, с которой он это произнес. Клэр судорожно сглотнула. Чем он может ей угрожать? Ничем. Она села за свой стол и высыпала из сумки покупки. Прямо на пол. Иногда, чтобы разрядиться, необходимы маленькие безумства.
   Скользящие, воздушные шелка и кружева. Соблазнительное белье, годное даже для капризной кинозвезды. Как это далеко от обычных добротных вещей, которые Клэр всегда покупала! Разглядывая ворох фривольных кружев, она услышала, как Джейк пересек комнату, увидела носок сверкающего ботинка возле белоснежной шелковой вещички и почувствовала, как заливается краской, когда он ядовито спросил:
   — Все цветешь, Клэр? Кто же этот счастливчик — или я не должен спрашивать?
   Значит, семена подозрительности, брошенные ею, пустили корни и превратились в уверенность. Все идет лучше, чем она могла ожидать.
   Только почему-то вдруг ужасно захотелось плакать.
   Сглотнув твердый ком, она соскользнула со стула и, встав на колени, принялась собирать все барахло обратно в сумку. Золотая цепочка свободно повисла на шее, раскачиваясь над вырезом жакета. Именно так, как она предполагала, надевая ее утром.
   С легким румянцем, который мог быть принят Джейком за краску вины, Клэр попыталась убрать цепочку, но он опередил ее. Быстро нагнувшись, схватил за локти и поднял на ноги. Одним пальцем подцепил цепочку и сорвал ее с шеи. За ней последовало дешевое кольцо с фальшивым камнем.
   Сам в плену своих эмоций, Джейк задержал ее глаза взглядом, с силой сжимая ей руку. В тишине, разрываемой только гулкими ударами ее сердца, очень медленно прозвучал следующий вопрос:
   — Кто тебе это подарил?
   Под его взглядом Клэр почувствовала страшное смущение. Его глаза потемнели. Она бы решила, что от боли, если бы не знала его так хорошо. Значит, от гнева. Не хочется выглядеть одураченным мужем в глазах всего света. Но Клэр готова была поклясться, что здесь кроется нечто большее. Только что? Она чувствовала себя сбитой с толку, ее дыхание прерывалось, сердце бешено стучало в груди…
   — Отвечай, Клэр!
   Он слегка встряхнул ее, подняв к самому лицу фальшивое кольцо. Так, сценарий несколько изменился, подумала Клэр. Надо что-то срочно наврать. Наконец не своим голосом она проскрипела:
   — Это кольцо Лиз. Она попросила меня поменять его. Оно ей слишком велико.
   Джейк немедленно отступил назад и бросил кольцо к разорванной цепочке на стол. Жар сдерживаемых чувств схлынул, теперь Клэр оказалась во власти нестерпимого холода. Он ей не поверил. И правильно — Лиз никогда не надела бы такое убожество. Джейк знал свою тещу достаточно хорошо, чтобы догадаться, что подобная дешевка не в ее вкусе.
   Направившись к двери, он попутно подхватил с кресла свой пиджак и перебросил его через плечо.
   Клэр рухнула на стул. От его отрешенного взгляда Клэр захотелось откинуть голову назад и закричать. Она любила его, любила больше жизни, хотя и воздвигала между ними стену лжи, которую уже невозможно разрушить. Ее усилиями теплота и дружеское взаимопонимание, отличавшие их отношения, вот-вот рухнут.
   Совсем скоро Клэр скажет Джейку, что встретила мужчину, за которого хочет выйти замуж. Он не сможет с этим спорить — она до тонкостей продумала все возможные загвоздки, — и ему придется ее отпустить.
   Перспектива расстаться, никогда больше не жить с ним под одной крышей наполняла ее ужасом. Но другого выбора нет.
   — Если ты не слишком утомлена… — он замер в дверях, его глаза пригвоздили ее к сиденью, — то могла бы просмотреть мои заметки, отложить кое-какие важные письма. А если ты хочешь хорошее кольцо, дорогая женушка, — его губы скривились, — тебе стоит только сказать об этом. Я всегда дарил настоящие вещи, а не фальшивки.
   Настоящие вещи, крутилось в ее голове после того, как за ним захлопнулась дверь. Он может завалить ее бриллиантами только потому, что с чем-то, не являющимся самым лучшим, дела не имеет. Одна беда — в искренности истинных чувств не разбирается…
   Их семейная жизнь была чистой фикцией с самого начала. Даже когда он пытался убедить ее сделать их брак настоящим, это тоже было фальшью, грубой попыткой воспользоваться ее слабостью. И если бы она поддалась, то дальше жизнь ее превратилась бы в ад. Так что нет, ему не распознать, что есть истина, что есть настоящая любовь.
   Чувствуя, что сердце разрывается пополам, Клэр взяла кольцо и сунула его в верхний ящик стола. Потом просмотрела его заметки и остаток дня провела за клавиатурой компьютера, стараясь расшифровать его каракули. Когда она закончила наконец работу, он вразвалку вошел в кабинет.
   Клэр не поверила своим глазам — настолько спокойным он выглядел.
   — Я ввела твои замечания в компьютер, а письма оставила у тебя на столе, — официально объявила Клэр, удивляясь теплоте его улыбки.
   Создавалось впечатление, что недавней ссоры не было и в помине. Клэр раздосадовало, что обыкновенная улыбка на его губах заставляла замирать ее дыхание.
   — Хорошая девочка, — изрек Джейк. — Заботится буквально обо всем. — Его губы раздвинулись еще шире, заставив ее глупое сердце подпрыгнуть. — А в награду я приготовил ужин.
   В награду за что? За ее прямые обязанности, за которые ей регулярно платят? И потом — Джейк сам приготовил ужин? Невероятно! На него это совсем не похоже. Он ценил хорошую еду, но только если видел ее перед собой на тарелке. Так же он всегда требовал ухоженную одежду, но только чтобы кто-то — Клэр, как обычно, — присматривал за его гардеробом. Предоставленный самому себе, он мог напялить джинсы, клубный пиджак и вдобавок обуть разные туфли, так как его голова была слишком забита делами, чтобы думать о подобных мелочах.
   Так это, значит, перемирие? — с беспокойством спрашивала она себя, следуя за ним из комнаты. Надо встретить его кулинарные произведения спокойно. Можно удовольствоваться ужином, наверняка состоящим из хлеба и сыра, но этот его шаг навстречу настораживал ее, и не без оснований.
   Клэр не нуждалась в его великодушном прощении. Очень мило, если он собирается закрыть глаза на ее так называемое приключение и вернуться к нормальному течению жизни. И, вероятно, не будет возражать, если она продолжит исчезать во внеурочное время, обливаться экзотическими духами, носить легкомысленную одежду. А раз так, то, значит, все ее усилия были пустой тратой времени. Не говоря об адовых муках, через которые она прошла за последние недели.
   Тревога возросла, когда вместо кухни Джейк повел ее в столовую. Захотелось убежать куда — нибудь подальше.
   Он превзошел все ожидания. Вместо ледяных остатков обеда из холодильника она увидела… Уютную столовую освещали свечи, на овальном обеденном столе были разложены лучшие приборы, использовавшиеся только в особых случаях.
   — Боже мой, ты меня просто потряс! Клэр надеялась, что в ее словах прозвучало восхищение, но вышло что-то вроде кваканья охрипшей лягушки. А к тому, что он приготовил, никто не смог бы придраться. Именно такие спагетти она любила — с ароматным томатным соусом; салаты выглядели не менее великолепно.
   — Я этого и хотел, — мягко ответил Джейк, накладывая ей спагетти и разливая по бокалам кьянти.
   Клэр судорожно подыскивала хоть какие-то внятные слова. Он действительно произвел на нее впечатление, но она не могла понять, зачем он это делает. А ужин тем временем шел своим чередом.
   — Оба банкира были удовлетворены составленным договором с итальянским покупателем, — говорил Джейк, ловко накручивая спагетти на серебряную вилку. — Жаль, что ты с ним не встретилась, -он бы тебе понравился. Такой, знаешь, общительный, с хорошим чувством юмора и со вкусом. «Харлоуз» переходит в надежные руки.