Гамильтон Дональд. Детонаторы

   На этот раз ответил Дуг:
   - Имеются основания полагать, что были проведены особые приготовления для принятия корабля, который, хоть и везет обычный груз, чем-то отличается от остальных.
   - Чем именно?
   - На этот вопрос, надеюсь, ответишь ты.
   - Посмотрим, что мне удастся сделать, но, похоже, пока самой надежной зацепкой нашей остается девушка. Вашей самой надежной зацепкой. Я приложу все усилия со своей стороны. И еще. Прежде, чем мы распрощаемся, мне хотелось бы предложить вам пару описаний и услышать, не соответствуют ли они кому-либо, проходящему по этому делу. Возможно, эти люди и не причем, но сегодня утром они прилежно слонялись неподалеку от телефона, по которому я разговаривал. Я заранее достаточно громко оповестил о своем намерении позвонить, и посмотрел, кого это заинтересует. Прежде всего, полный мужчина, пять футов десять или одиннадцать дюймов, весит около двухсот двадцати фунтов. Каштановые волосы, редеющие на макушке. Красное лицо. Нервный.
   После минутной паузы Дуг сказал:
   - Среди членов НАМ имеется несколько упитанных мужчин, но точно утверждать, что он один из них, не берусь.
   - Ладно, в таком случае попробуем это. Женщина, рост пять футов восемь или девять дюймов, без лишнего веса, с приятным загаром. Темно-коричневые волосы, Дорогая прическа, короткая и опрятная, с открытыми ушами. Сильный прямой нос, красивый рот и подбородок, глаза закрывали темные очки. Лет тридцать пять. Очень загорелые ноги, стройные настолько, что их не испортили даже босоножки на низком каблуке.
   Дуг отозвался без колебаний:
   - Это весьма напоминает миссис Джорджину Уиллистон, денежный мешок, которая стоит за НАМ. Нам известно, что она покинула Цинциннати и направилась в те края.
   - Могли бы и предупредить. Я уже порядком устал бродить в потемках. Пресловутая миссис Уиллистон почему-то представлялась мне старушкой с пятью подбородками. В то время, как у этой дамы не наблюдается никаких лишних подбородков.
   - Боже мой, - простонал Дуг. - Неужто ты не в состоянии удовлетвориться одной женщиной? На следующее задание я буду подбирать себе в помощники исключительно евнухов, с соответствующим удостоверением, выданным в Арабских Эмиратах!

Глава 17

   Из Майами мы вылетели поздно. Несмотря на то, что короткий прыжок над океаном к Багамским островам - правда, коротким он был только по меркам самолета, под парусами мы шли тринадцать часов - едва позволил большому реактивному "Локхиду" толком устремить нос в небо, прежде чем начать опускаться вниз, во Фрипорте мы приземлились уже затемно. Формальности вновь были улажены на удивление быстро.
   Чуть погодя мы вместе с несколькими другими прибывшими из Соединенных Штатов пассажирами заняли места в видавшем виды такси с откидными сидениями, и совершив путешествие вдоль заросших пальмами красочных курортов побережья, прибыли к своей плавучей гостинице. Поскольку я надеялся выйти в море рано утром, мы сразу отыскали дежурного по причалу и расплатились за стоянку. После чего направились к яхте, которую нашли на своем месте, игриво покачивающейся у причала.
   Было время отлива, и палубу отделяло от причала довольно-таки значительное расстояние. Я совершил решительный прыжок и придержал Эми, осторожно спускающуюся вслед за мной. Ощутил в руках ее податливое, упругое тело, слегка вспотевшее и уставшее после долгого путешествия по жаре. Сейчас она была столь же уязвима, как и любая женщина под конец затянувшейся вечеринки или тяжелого дня, когда оказывается сломлена передовая линия обороны, утверждающая, что партнер должен держаться на расстоянии, дабы не измять одежду, не растрепать прическу и не смазать макияжа. К этому времени все обычно уже измято, растрепано и смазано. И к тому же отслужило сегодняшнюю службу.
   Освобождаясь от моих рук, она бросила на меня довольно неуверенный и скованный взгляд, явно догадываясь о моих мыслях. Затем произнесла у меня за спиной, когда я повернулся открыть главный люк:
   - Если ты намерен, как всегда, выпить перед обедом, налей и мне.
   В голосе прозвучали вызывающие нотки, но вызов был брошен не мне, а собственным былым принципам.
   - Наконец-то удалось растлить тебя окончательно, - пробормотал покорный слуга. Когда я вновь вынырнул из люка, Эми сбросила туфли и удобно расположилась на сидении кокпита у левого борта, закинув на него ноги и подложив спасательный жилет вместо подушки. Я вложил ей в руку один из стаканов и занял место у правого борта, сжимая второй. Некоторое время молча смотрел на нее. Меня так и подмывало спросить, известно ли ей о присутствии в здешних местах миссис Уиллистон. Удерживало только то, что никак не удавалось сформулировать вопрос так, чтобы он не прозвучал, как обвинение.
   - Устала? - наконец произнес я.
   - День выдался трудный. Мэтт...
   - Да?
   - Не хочу показаться... излишне привередливой, но за весь день я съела всего лишь один тощий гамбургер в аэропорту, и ужасно проголодалась.
   - Ваше желание для меня закон. В трюм, морской бродяга!
   - Спасибо, бродяга. - Она слабо и несколько озабоченно улыбнулась. - Допьем бокалы внизу. Если пожелаешь выпить еще, то сможешь при этом понаблюдать, как твоя молодая жена вихрем носится по камбузу. Или на корабле лучше не упоминать о вихрях?
   Ее явно что-то тревожило, но я чувствовал, что она не хочет об этом рассказывать и предпочитал не настаивать. Итак, мы спустились вниз, и я устроился в тесной каюте, наблюдая за ее действиями на соседнем камбузе. Эми извлекла из морозильника два последних бифштекса, очистила несколько картофелин, нарезала их для быстрейшего приготовления и добавила остатки капусты.
   - Джонни...
   - Да, Пенни, - отозвался я. Священнодействуя над плиткой, она не оглядывалась на меня.
   - Ты знаешь обо мне почти все, а я о тебе, в сущности, ничего. Расскажи что-нибудь о себе. О том, какой ты на самом деле.
   Подобная просьба представлялась не слишком рассудительной, не говоря уже о том, что совершенно не соответствовала нашей семейной легенде. Правда, с другой стороны, если кто-то знал о нас достаточно, чтобы подслушивать, вряд ли я открою ему что-либо новое. И пока Эми была занята приготовлением обеда, я поведал ей о задании, которое завело меня на безлюдные пустоши Шотландии - места там по-настоящему дикие - а также о сопровождавшей меня женщине. Работала она на противоположную сторону, но в данном случае речь якобы шля, о совместной миссии на благо всего человечества. И закончил тем, как дама подсыпала мне в кофе снотворного во время пикника на заросшей вереском пустоши.
   - А что было потом? - спросила Эми, когда я замолчал.
   Я пожал плечами.
   - Ответ совершенно однозначный. Присутствует в любой инструкции. Если уж ты сглупил настолько, что проглотил всякую дрянь, а положение достигло критической точки - в данном случае дело обстояло именно так - выбора не остается. Разумеется, я пристрелил её прежде, чем шлепнулся. - Я увидел, как Эми ошарашенно оглянулась и без выражения добавил: - Переверни бифштексы, пока не сгорели.
   - Да. - Она облизала губы. - Да, конечно. Обед, который мы съели в уютной маленькой каюте, был весьма недурен, но прошел в полной тишине. Несколько раз Эми намеревалась что-то сказать, но в последний момент передумывала. Затем мы, как и пристало добрым супругам, совместно атаковали грязную посуду: жена моет, муж вытирает. Наконец она отложила тряпку, я протянул ей влажное полотенце и Эми развесила его над плиткой, на одном из поручней, которые помогают избежать падения на горелки, ежели становится по-настоящему ветрено.
   После чего Эми, не глядя на меня, произнесла:
   - Я вся пропотела во время этих переездов, да еще пропахла кухней. Пойду, приму душ. - Я не смог удержаться от смеха, и она удивленно оглянулась. - Что тут смешного?
   - Просто я как раз гадал, что же последует дальше. Сначала обед, потом тарелки, наконец душ.
   Она облизала губы.
   - Да, знаю. Я тяну время. Прошлый раз я... я проявила себя не лучшим образом и... и не знаю, стоит ли пробовать еще.
   - Ты была восхитительной честной девочкой, а теперь превратилась в грязную фальшивку, - сказал я. - Где тебе шепнули словечко, Эми?
   - Словечко? - она нахмурилась. - Я тебя не понимаю.
   - Это случилось в китайском ювелирном магазине, пока я звонил? Или позже, когда ты надолго пропала в туалете аэропорта Майами? За исключением нескольких минут в санатории, где встреча маловероятна, все остальное время ты пребывала у меня на глазах. - После продолжительной паузы, я сказал: - Нет, милая, я не ясновидящий. Но не забывай, чем зарабатываю на жизнь. Так что же тебе приказали? Что им от тебя нужно?
   - Мне казалось... - она тяжело сглотнула и попыталась изобразить негодование: - Казалось, моя невиновность сомнению больше не подлежит!
   - С тех пор многое изменилось. И произошло это сегодня, не так ли? Кто-то встретился с тобой.
   Некоторое время девушка холодно смотрела на меня. Потом спросила:
   - Зачем ты рассказал мне эту ужасную историю?
   - Сама знаешь, зачем. Слишком уж гладко все у нас получается. Ложь на лжи, но ни одного выстрела. Никакого насилия. Только шумок вдали, да облако дыма на горизонте. Столь мирное развитие событий могло привести тебя к неправильному заключению, что я приятный, милый парень. Исключительно потому, что, проведя в моем обществе более недели, ты сохранила все зубы, способна видеть обоими глазами, пользоваться обеими руками, и не хромаешь. А еще, возможно, потому, что я, как и ты, довольно неумело вел себя в постели во время нашей первой и единственной попытки. Можно ли, вообразить себе опасного тайного агента неумелым любовником? Поэтому мне хотелось заранее поставить тебя в известность, что дело ты имеешь с жестоким и безжалостным парнем. Остается лишь надеяться, что никому не удалось уговорить тебя затевать глупые любительские игры с грубым старым профессионалом.
   Эми серьезно посмотрела на меня и, протянув руку, прикоснулась кончиками пальцев к моему лицу. Когда она заговорила, в голосе прозвучала грусть.
   - Я не стала бы пытаться провести тебя, Мэтт. - Затем повернулась и взяла с полки над койкой левого борта полотенце я маленькую пляжную сумку. Койку эту она раздвигала для себя на ночь, сейчас же мы использовали ее в качестве сиденья, к которому придвинули большой обеденный стол. Эми проскользнула мимо меня, остановилась и оглянулась. Широко раскрытые глаза странно поблескивали.
   - Я скоро вернусь, дорогой. Будь паинькой.
   Я услышал, как она поднимается на причал и уходит. Чуть погодя перебрался на кокпит, жалея, что бросил курить. Несомненно, борцы с никотином помогают нам сохранить легкие, но при этом зачастую лишают единственного утешения.
   Стояла тихая багамская ночь. Черная гладь воды неподвижно замерла между причалами. Со стороны бассейна гостиницы доносились тяжелые и протяжные звуки рок-н-ролла. Некоторые считают их возбуждающими, хотя в свое время такты вальса почитались не менее эротическими и растлевающими. Говорят, затянутые в корсеты чувствительные молодые дамы в длинных бальных платьях вздрагивали в экстазе.
   Я вновь спустился вниз и, чтобы окончательно удостовериться, оглядел занимаемую ею сторону каюты. Купленная вместо пропавшей в Майами сумочка - с паспортом, водительскими правами и новыми кредитными карточками, приобретенными взамен утерянных - разумеется, отсутствовала. Эми распрощалась со мной явно и недвусмысленно. И я ее отпустил. Отпустил потому, что мне помочь она больше не могла, и оставалось лишь препоручить девицу заботам Дуга. Ведь мы же надеялись, что она сорвется с места и приведет его к цели, не так ли? И все-таки яхта без нее опустела.
   Теперь предстояло выяснить, что приготовили для меня люди, приказавшие Эми покинуть яхту. Я исходил из предположения, что они не заставят долго себя ждать. Тем временем надлежало прилежно изображать осла, что я и сделал, отправившись на поиски пропавшей возлюбленной. Даже рискнул заглянуть в женскую душевую, которая - слава Богу! - в столь поздний час оказалась пустой. Эми там не было, и ни одним из трех душей в последнее время никто не пользовался. Не обнаружил я "жену" и в освещенных окрестностях бассейна с немногочисленными отдыхающими, и в маленьком открытом баре с извергающими оглушительные звуки колонками, и в темном закрытом баре с танцевальной площадкой и еще более мощной аудиосистемой, от которой работали динамики близ бассейна, и в ресторане, и в холле гостиницы.
   Покорный слуга отыскал телефон и передал положенное сообщение: "Объект исчез, примите меры". Превосходно. Итак, все голливудские правила, предполагающие полное отсутствие умения работать собственной головой, соблюдены. Хотя нужно быть последним идиотом, чтобы по поведению моей малютки-жены не догадаться, что она намеренно поспешила оставить меня, дабы не пачкать наши отношения поспешным и лживым сексом в последнюю минуту. Хоть ей, возможно, и предложили воспользоваться этим средством, дабы я ничего не заподозрил.
   Я повернул назад, в сторону причалов. Ступил на длинный пирс и увидел, что из главного люка "Спиндрифта" поднимается струйка дыма. Первым моим побуждением было, разумеется, броситься бежать: еще бы, яхта моя загорелась. Остановила меня мысль, что яхта-то на самом деле не моя, а люди моей профессии, бездумно кидающиеся навстречу неведомой опасности, превращаются в превосходную мишень для всякого рода недоброжелателей. В результате покорный слуга немного поостыл и быстро укрылся за одним из бетонных столбов на краю пирса - укрытие не Бог весть какое, но человека, предпочитающего стрелять наверняка, может остановить.
   Выглянув из-за столба, я сообразил, что струйка слишком тонка для настоящего пожара. Да и поднималась не из люка, а над кокпитом, ближе к корме.
   Когда я осторожно приблизился к яхте, расположившаяся в кокпите женщина небрежным жестом выбросила свою сигарету за борт. Сигарета описала в темноте маленькую красную дугу и канула в воду. Гостья успела сменить модные шорты, в которых я видел ее в последний раз, однако новый наряд был выдержан в том же духе: широченный белый комбинезон парашютиста с огромными рукавами и мешковатыми шароварами в лучших гаремных традициях, заканчивался костюм узкими манжетами на запястьях и щиколотках, а на талии был перехвачен широким золотым поясом. Полагаю, что понадобилось бы не меньше недели, дабы отыскать внутри женщину. Разумеется, при условии, что найдется желающий заняться подобной работой.
   - Добрый вечер, миссис Уиллистон, - поздоровался я, глядя на нее сверху вниз с причала.
   - Стало быть, после нашей встречи у телефона вы навели обо мне справки. Собственно, я на это и рассчитывала, именно для того и мозолила вам глаза. - Она одарила меня улыбкой. - Превосходно. Люблю иметь дело с умными людьми.
   - Интересно, отвечают ли они вам взаимностью?
   Женщина проигнорировала мой вопрос.
   - Полагаю, ваша команда осталась неукомплектованной, капитан. И смею надеяться, что смогу занять образовавшуюся вакансию. У меня за плечами две бермудских регаты и один трансатлантический переход. Умею обращаться с примитивным секстантом и даже чуток готовить - если придется. А поскольку борцы за женское равноправие в море пользуются малым авторитетом, готовить приходится не так уж редко.
   Я холодно посмотрел на нее, испытывая сильнейшее искушение предложить убираться с моей яхты, причем не в самой вежливой форме. Я чувствовал себя осиротевшим и одиноким, и не испытывал ни малейшего желания иметь дело со стройными загорелыми особями женского пола в мешковатых костюмах. Но она явно приказала Эми удалиться и явилась на яхту с далеко идущими намерениями. Мое же задание - и возможно, наиболее существенная его часть - состоял в том, чтобы выяснить, в чем эти намерения состоят. Поэтому в ответ на краткую речь покорный слуга передернул плечами и спрыгнул на палубу. Сейчас палуба находилась значительно выше, нежели в прошлый раз, - наступило время прилива. Я направился на корму.
   - Желаете выпить, миссис Уиллистон?
   Женщина кивнула.
   - Эми говорила, вы мастер обращаться с бутылкой. Мне это по душе.
   - Поразительно, как вы, испытывая такой восторг от моей скромной персоны, до сих пор жили без меня, - сухо бросил я. - На борту имеется шотландское виски.
   - Превосходно.
   - В каких пропорциях?
   - Без воды. Немного льда.
   Управившись с напитками, я отодвинул в сторону ее багаж: дорожную сумку с наплечным ремнем, и другую, брезентовую, с молнией по всей длине - новомодное изобретение, позволяющее сразу добраться до дна, вместо того, чтобы понемногу докапываться до, скажем, чистых носков. И уселся на освободившееся место, глядя на гостью.
   - Где Эми Барнетт?
   - Она же Пенелопа Мэттьюс? - Женщина насмешливо улыбнулась. - Легенда, прямо скажем, не слишком убедительная, мистер Хелм. Разрешите уж воспользоваться вашей настоящей фамилией. Мы без особого труда отыскали вас после вашей попытки, образно говоря, опустить занавес в Майами. Проследили вас до гавани в Корел Гейблс, после чего легко выяснили: вы намерены направиться на Багамы. Затем проверили порты в Бимини и Вест-Энд, на оконечности этого острова; и, наконец, наведи справки в гавани Фрипорта...
   - Молодцы, - похвалил я. - А что с Эми?
   - Она отказалась содействовать осуществлению наших зловещих планов, направленных против вас. Пришлось вывести ее из игры, а мне занять ее место. Так что вам повезло. - После короткой паузы миссис Уиллистон продолжала: - Ваша малышка пребывает в полном порядке. Утром первым же рейсом вылетит домой, вот и все. Так принимаете на работу?
   - Откуда столь пылкое желание работать под моим началом? - поинтересовался я, разглядывая ее красивое загорелое лицо. И добавил: - Кстати, какие зловещие планы разработала против меня ваша НАМ, миссис Уиллистон?
   Женщина вновь одарила меня насмешливой улыбкой.
   - Вы ведь бесстрашный боец тайных служб, не расстающийся с пистолетом, и готовый встретить лицом к лицу любую опасность, не так ли? Да еще оставляющий за собой груды женщин, побежденных тем или иным способом. Вам ли испытывать тревогу по поводу немощных козней кучки недоумков, представленных такой, как я, беспомощной бабочкой из высшего света? В должное время вы без труда управитесь с ними. А пока это время не наступило, позволю себе заметить, что я, в отличие от вас, неплохо разбираюсь в судах. Вот и решайте, что опасней: риск проснуться с перерезанным горлом, или попытка довести эту посудину в Нассау, полагаясь исключительно на собственные силы? Да вы либо перевернете ее на глубине во время шквала, либо посадите на коралловый риф, пытаясь пересечь здешние коварные отмели.
   Предупреждение о том, что в случае моего согласия на борту очутится враг, показалось мне достаточно занимательным. Помимо всего прочего, в нем содержался откровенный вызов: испугаюсь ли я изнеженной богатой шлюхи в модном обезьяньем наряде за несколько сотен долларов? Предполагалось, что в ответ во мне взыграет мужское самолюбие, и покорный слуга немедленно бросится в объятия опасности, а возможно, и олицетворяющей ее дамы; она довольно прозрачно намекнула, что если я и умру во время предстоящего путешествия, она позаботится о том, чтобы умер я со счастливой улыбкой. Увы, в подобные игры играют лишь дилетанты. Люди моей профессии, принимающие глупые вызовы от нахальных дам или кого бы то ни было еще, долго не живут.
   Хотя я и не намеревался совершать плавание в одиночку, с практикой уверенность в собственных силах постепенно возрастала, и грядущее путешествие представлялось отнюдь не таким самоубийственным мероприятием, каким его живописала моя нынешняя гостья; на сей раз просоленному морскому волку не удалось запугать неопытного новичка. И не говоря уже о всех возможных подвохах с ее стороны, я далеко не горел желанием разделить с ней узкую каюту двадцативосьмифутовой яхты, особенно этой двадцатифутовой яхты, пропитанной воспоминаниями о девушке, которая мне действительно нравилась.
   Однако и это не имело особого значения. Мы ожидали именно такого поворота событий. Ведь и отрядили-то меня сюда именно на роль приманки. Предлагалось выманить из укрытия Министера, либо его работодателей, и вот сама предводительница НАМ любезно предлагает себя в качестве матроса и кока. Я глубоко вздохнул.
   - Если вы и правда столь умелый мореход, полагаю, вам по силам выйти из гавани в темноте?
   - Почему бы и нет? Гавань освещена не хуже футбольного поля. Как только отойдем от берега, достаточно держать курс на мигающий буй, оставить его по правому борту и дело сделано. Можно спокойно плыть до большого маяка на северной оконечности острова Берри, что в шестидесяти морских милях отсюда. Если, конечно, вы собираетесь направиться в Нассау. - Когда я кивнул, миссис Уиллистон сказала: - Подождите, пока я снесу вниз свои сумки и переоденусь. А пока можете снять чехол с фока-штага...

Глава 18

   Ночь выдалась пасмурная, но сквозь тонкие облака проглядывала луна. По фарватеру Нортвест-Провиденс мы продвинулись не слишком далеко, потому что моя новая спутница оказалась приверженкой парусов и совершенно не признавала за двигателями внутреннего сгорания права существовать. Будь я предоставлен самому себе, - при столь слабом ветре просто завел бы мотор - она выключила его сразу, как только мы миновали буй и установили паруса - но, повторяю, в данном вопросе у Джорджины существовала своя, особая точка зрения. Вместо двигателя она потребовала поставить дополнительные паруса.
   До сих пор я не уделял особого внимания тонкостям парусной оснастки, полагая, что прежде всего следует освоиться с основной тройкой, состоящей из грота, фока-штага и кливера, которые вместе с двухцилиндровым мотором, возможно, позволят достаточно успешно управляться с яхтой. Теперь же мы покопались в форпике, где обнаружились пара штормовых парусов и спинакер - слава Богу, ветер для этого гигантского полотнища был неподходящий - а также - ypa! - кливер, почти вдвое превосходящий уже используемый. Последний моя помощница называла топсель-кливером, и, похоже, не испытывала к нему особого уважения. Новый красавчик оказался генуя-кливером, ласково именуемым Дженни.
   Пока управляемый автопилотом "Спиндрифт" тихо рассекал в темноте рябь фарватера, мы растянули упомянутый большой парус на передней палубе, после чего пришлось совершить рискованную прогулку по бушприту, дабы извлечь яростно хлопающий маленький кливер из паза управляющего устройства и вставить на его место замену, которая, несмотря на слабый ветер, тут же принялась хлопать не менее яростно. Еще полчаса ушло, чтобы поднять большой парус и обрасопить его в соответствии с представлениями миссис Уиллистон. А в итоге я окончательно упал в ее глазах как моряк, ибо не подготовил нужные блоки и тросы заранее.
   Под конец мы занялись наведением порядка на передней палубе, а заодно спустили маленький фокаштаг, поскольку моя спутница, внимательно за ним понаблюдав, пришла к выводу, что парус чересчур мал, и работать при данных условиях не может, да еще препятствует воздушному потоку, попадающему на "Дженни". Затем мы вернулись в кокпит, где женщина погасила слепящие огни на палубе и отключила автоматику. Взяв штурвал в свои руки, она - моими руками - внесла последние штрихи в конфигурацию парусной оснастки, на что ушло еще около четверти часа. После чего, наконец, выразила удовлетворение проделанной работой.
   Первым делом я решил, что все это наглядный пример показного мастерства. Стоит спокойная тихая ночь, мягкий ветер наполняет паруса и, казалось, можно со спокойным сердцем расслабиться и наслаждаться путешествием. Стоит ли выходить из себя ради того, чтобы разогнать яхту до трех с четвертью узлов вместо уже имеющихся трех? В конце концов, ежели дополнительный узел или два столь важны, достаточно повернуть ключ зажигания...
   Однако, слегка поразмыслив, я пришел к выводу, что все же не прав. Что ни говори, а мне далеко не бесполезно увидеть в деле настоящего опытного моряка, и если моя спутница настроена рассматривать обычный переход в Нассау, как решающий этап регаты южных морей, не мне портить ей удовольствие.
   Имев счастье лицезреть парочку сверхмодных "береговых" костюмов, я предполагал, что на яхте Джорджина облачится в нечто не менее экстравагантное, но тут меня постигло разочарование. Новая дневная, а равно и ночная, униформа состояла из пары грязных белых судовых туфель с патентованными подошвами, изрядно застиранных белых джинсов со старыми пятнами краски и старого серого бумажного свитера с капюшоном. Добившись наконец желаемого расположения парусов, миссис Уиллистон заговорила, не отрывая взгляда от призрачных очертаний грота, с трудом угадываемых в ночи.
   - Установим вахты по три часа, не возражаете? Смените меня ровно в час. Советую спуститься в каюту и поспать.
   - Слушаю, сударыня.
   - Хелм, Хелм...
   - Да?
   - И как вам только удалось пересечь на этой яхте Гольфстрим? Именно такие как вы и не дают скучать Береговой Охране, когда отправляются в море, не имея ни малейшего представления, за что берутся.
   Как я уже говорил, она далеко не оригинальна в своей профессиональной заносчивости. Полагаю, что если сумеете взобраться на вершину Эвереста, наверняка обнаружится какой-нибудь эксперт-альпинист, который не преминет высокомерно заявить, что вы только чудом не рухнули в пропасть, ибо использовали веревку неправильного цвета и забивали крючья не в том ритме.