— Разумеется. Потрясающе сработали. Он упоминал о своих помощниках в этом задании?
— Да. Рассказывал о вас — вас он назвал запасным игроком — и девушке, с которой он работал. Но ей удалось ускользнуть в Мексику прежде, чем мы успели ее схватить. Ваш друг Селтер был не слишком скрытен.
— Нам позволено самим решать, каким образом распорядиться любой имеющейся в нашем распоряжении информацией, за исключением особых случаев, когда вручается капсула с ядом и дается приказ воспользоваться ею в случае неминуемой поимки. Не стоит иронизировать над усопшим, особенно, если вам не известны правила, по которым он играл.
Коутис сглотнул.
— Простите.
— Так что насчет девушки? Говорите, ей удалось от вас ускользнуть?
— Да, она перебралась через границу, прежде чем мы успели ее арестовать. По словам Селтера, кодовое имя — Норма. Настоящее — Вирджиния Домингуэс. Мисс Домингуэс придется объяснить появление двадцати тысяч долларов. Конечно, Кроэнинг уже рассказывал нам о ней, мы задали Селтеру вопрос, только чтобы проверить имеющуюся у нас информацию.
— Норме стоило бы обратиться к активисткам движения за равные права для женщин. Подумать только, мужчинам выдают взятки по сорок тысяч долларов, а ей — какие-то жалкие двадцать. Полагаю, она как и мы с Роджером, простодушно положила деньги в банк на свое имя.
— Описание вкладчика...
— Думаете трудно подыскать темноволосую, черноглазую девушку, которая за двадцать долларов согласится проделать банковскую операцию и не станет задавать лишних вопросов? — Я встряхнул головой. — Проклятие, да вы можете с закрытыми глазами швырнуть три камня на Плаца в Санта-Фе, и один из них наверняка попадет в привлекательную брюнетку по фамилии Салазар, Монтоя, Мартинес или Домингуэс. Точно так же на побережье Калифорнии трудно промахнуться мимо загорелого симпатичного парня, весьма похожего на Роджера.
— Хелм, вы несете чепуху! — заявил Коутис. — Не думаете же вы, что мы поверим в историю о том, как некто истратил сотню тысяч долларов лишь затем, чтобы подставить вас и ваших коллег, а вдобавок еще и подыскал двух мужчин и женщину, которые сыграли ваши роли.
Я успокоил себя тем, что именно такой реакции и следовало ожидать, и терпеливо произнес:
— Вам доводилось читать описание нашего друга Эрнимана? Шесть футов три дюйма, голубые глаза. Не напоминает ли это вам одного человека, которого вы видели совсем недавно? — Я вновь встряхнул головой. — Ладно. Поразмыслите об этом на досуге. Тем временем, я вынужден отойти в сторону и посоветоваться с дамой. Тема нашего совещания: будущее мистера Грегори Коутиса, если таковое имеется. — Я нагнулся и поднял брошенный им пустой револьвер. — Вы не запаслись амуницией для этой игрушки? — Коутис заколебался.
— У меня в машине в «бардачке» лежит коробка.
Я подошел к машине и достал упомянутую коробку. Коутис не предпринял ни малейшей попытки воспользоваться тем, что я отвлекся. Выпрямившись, я сказал:
— Вам предоставляется выбор. Не сходить с этого места или бежать со всех ног. Но предупреждаю, я опытный следопыт и скорый на руку pistolero. К тому же здешние места знаю как свои пять пальцев. Если вы и после этого уверены, что мне вас не догнать, милости прошу... Сюда, мэм.
По дороге я воспользовался запасами Коутиса, чтобы зарядить оба револьвера. От него мне достался «специальный кольт» 38-го, то есть такого же, как у моего «смита-и-вессона» калибра, но с шестью отверстиями в барабане вместо пяти. Идущая рядом со мной Кларисса очистила шляпку от последних следов песка и водрузила ее на место. Я разглядел, что ее шляпка, а равно и остальной изысканный наряд пошиты из вельвета. Во времена моего детства вельвет считался материалом бедняков, но ничего удивительного, все идет к тому, что в один прекрасный день дамы начнут щеголять в вечерних платьях из брезента и мешковины. Не исключено, что платья эти уже начали шить. Краем глаза я отметил, что Коутис неподвижно стоит там, где мы его оставили.
Кларисса оглянулась на него и вновь повернулась ко мне.
— Похоже, вы произвели на него впечатление. Скромность вряд ли можно отнести к числу ваших достоинств, мистер Хелм.
Я улыбнулся.
— В этих холмах мне довелось побывать всего однажды, я неплохо стреляю из винтовки, посредственно из пистолета, а любой апач из резервации может спокойно ходить вокруг меня кругами. Но стоит ли ему об этом знать? — Я перестал улыбаться. — Держите.
Кларисса испуганно отпрянула от протянутого ей револьвера Коутиса, который я только что зарядил.
— Что... зачем это?
— Если он вам нужен, он ваш. Я проявил беспечность и позволил ему выйти на вас, а стало быть перед вами в долгу. К тому же Роджер был моим коллегой и вашим братом.
— Вы... вы хотите сказать, что предлагаете мне убить этого человека?
— Честно говоря, я предпочел бы оставить его в живых, миссис О. Живым он мне еще пригодится, именно поэтому я и затратил столько сил, чтобы его поймать. Но живым он сможет проболтаться. Меня это не беспокоит. Обо мне он не знает ничего такого, чего бы не знали или не могли узнать члены его банды. Вы — дело иное. Если они не поспешили проверить семью Роджера, то и не подозревают о вашем существовании. Они не знают, что вы были здесь и не смогут доказать вашей со мной связи. Этот парень знает и сможет. Сможет указать на вас пальцем. Подумайте хорошенько, миссис О. Если Коутис умолкнет, я постараюсь, чтобы вас эти дела больше не коснулись. Если он останется жить, то может навести на вас собак. Вы можете это предотвратить. Прямо сейчас.
Кларисса не сводила с меня недоумевающего взгляда, который появляется у людей, когда в беседе с ними начинаешь применять логику к вопросам жизни и смерти и логика указывает на смерть. Кончик ее языка пробежался по губам.
— Вы же знаете, что я не смогу... мне даже трудно поверить, что мы говорим об этом. Это же убийство. Нет!
Я покачал головой.
— Я втравил вас в эту историю. Теперь же предлагаю вам шанс выпутаться из нее. Прошу меня не винить за то, что вы отказались им воспользоваться.
Какое-то время она изучающе смотрела на меня. Потом на губах у нее появилась едва заметная улыбка.
— Мистер Хелм, кажется вы надо мной подтруниваете: безжалостный секретный агент приводит в ужас невинную маленькую девочку. Вам это удалось. Ведь это был розыгрыш, не так ли?
Мгновение спустя я тоже улыбнулся.
— Нечто вроде того. Но он преследовал цель показать вам, что единственный гарантированный способ избежать связи с происходящим для вас неприемлем. Мне очень жаль, но дела обстоят именно так. Если вы готовы с этим смириться, мы отправляемся.
Кларисса заколебалась.
— Куда?
— Эрниман собирался в Мексику, у него была назначена встреча с одним мексиканским генералом, хоть последний, возможно, об этом и не подозревает. Роджер собирался пересечь границу, когда его схватили. Норма сбежала в Мексику. Итак, основные события разворачиваются там, а, стало быть, я тоже отправляюсь туда. И поскольку ваше мягкое сердце вынуждает нас отпустить Коутиса вместо того, чтобы заткнуть ему рот пулей, вам остается только не отставать от меня и постараться помочь выяснить, кто играет в эту игру и какие цели она преследует. Согласны?
Она глубоко вздохнула.
— Согласна, мистер Хелм. — Мы вернулись к аккуратно одетому молодому человеку, поджидающему нас у машин. Восемь часов спустя мы приближались к городу Доугласу в штате Аризона.
Глава 7
Глава 8
— Да. Рассказывал о вас — вас он назвал запасным игроком — и девушке, с которой он работал. Но ей удалось ускользнуть в Мексику прежде, чем мы успели ее схватить. Ваш друг Селтер был не слишком скрытен.
— Нам позволено самим решать, каким образом распорядиться любой имеющейся в нашем распоряжении информацией, за исключением особых случаев, когда вручается капсула с ядом и дается приказ воспользоваться ею в случае неминуемой поимки. Не стоит иронизировать над усопшим, особенно, если вам не известны правила, по которым он играл.
Коутис сглотнул.
— Простите.
— Так что насчет девушки? Говорите, ей удалось от вас ускользнуть?
— Да, она перебралась через границу, прежде чем мы успели ее арестовать. По словам Селтера, кодовое имя — Норма. Настоящее — Вирджиния Домингуэс. Мисс Домингуэс придется объяснить появление двадцати тысяч долларов. Конечно, Кроэнинг уже рассказывал нам о ней, мы задали Селтеру вопрос, только чтобы проверить имеющуюся у нас информацию.
— Норме стоило бы обратиться к активисткам движения за равные права для женщин. Подумать только, мужчинам выдают взятки по сорок тысяч долларов, а ей — какие-то жалкие двадцать. Полагаю, она как и мы с Роджером, простодушно положила деньги в банк на свое имя.
— Описание вкладчика...
— Думаете трудно подыскать темноволосую, черноглазую девушку, которая за двадцать долларов согласится проделать банковскую операцию и не станет задавать лишних вопросов? — Я встряхнул головой. — Проклятие, да вы можете с закрытыми глазами швырнуть три камня на Плаца в Санта-Фе, и один из них наверняка попадет в привлекательную брюнетку по фамилии Салазар, Монтоя, Мартинес или Домингуэс. Точно так же на побережье Калифорнии трудно промахнуться мимо загорелого симпатичного парня, весьма похожего на Роджера.
— Хелм, вы несете чепуху! — заявил Коутис. — Не думаете же вы, что мы поверим в историю о том, как некто истратил сотню тысяч долларов лишь затем, чтобы подставить вас и ваших коллег, а вдобавок еще и подыскал двух мужчин и женщину, которые сыграли ваши роли.
Я успокоил себя тем, что именно такой реакции и следовало ожидать, и терпеливо произнес:
— Вам доводилось читать описание нашего друга Эрнимана? Шесть футов три дюйма, голубые глаза. Не напоминает ли это вам одного человека, которого вы видели совсем недавно? — Я вновь встряхнул головой. — Ладно. Поразмыслите об этом на досуге. Тем временем, я вынужден отойти в сторону и посоветоваться с дамой. Тема нашего совещания: будущее мистера Грегори Коутиса, если таковое имеется. — Я нагнулся и поднял брошенный им пустой револьвер. — Вы не запаслись амуницией для этой игрушки? — Коутис заколебался.
— У меня в машине в «бардачке» лежит коробка.
Я подошел к машине и достал упомянутую коробку. Коутис не предпринял ни малейшей попытки воспользоваться тем, что я отвлекся. Выпрямившись, я сказал:
— Вам предоставляется выбор. Не сходить с этого места или бежать со всех ног. Но предупреждаю, я опытный следопыт и скорый на руку pistolero. К тому же здешние места знаю как свои пять пальцев. Если вы и после этого уверены, что мне вас не догнать, милости прошу... Сюда, мэм.
По дороге я воспользовался запасами Коутиса, чтобы зарядить оба револьвера. От него мне достался «специальный кольт» 38-го, то есть такого же, как у моего «смита-и-вессона» калибра, но с шестью отверстиями в барабане вместо пяти. Идущая рядом со мной Кларисса очистила шляпку от последних следов песка и водрузила ее на место. Я разглядел, что ее шляпка, а равно и остальной изысканный наряд пошиты из вельвета. Во времена моего детства вельвет считался материалом бедняков, но ничего удивительного, все идет к тому, что в один прекрасный день дамы начнут щеголять в вечерних платьях из брезента и мешковины. Не исключено, что платья эти уже начали шить. Краем глаза я отметил, что Коутис неподвижно стоит там, где мы его оставили.
Кларисса оглянулась на него и вновь повернулась ко мне.
— Похоже, вы произвели на него впечатление. Скромность вряд ли можно отнести к числу ваших достоинств, мистер Хелм.
Я улыбнулся.
— В этих холмах мне довелось побывать всего однажды, я неплохо стреляю из винтовки, посредственно из пистолета, а любой апач из резервации может спокойно ходить вокруг меня кругами. Но стоит ли ему об этом знать? — Я перестал улыбаться. — Держите.
Кларисса испуганно отпрянула от протянутого ей револьвера Коутиса, который я только что зарядил.
— Что... зачем это?
— Если он вам нужен, он ваш. Я проявил беспечность и позволил ему выйти на вас, а стало быть перед вами в долгу. К тому же Роджер был моим коллегой и вашим братом.
— Вы... вы хотите сказать, что предлагаете мне убить этого человека?
— Честно говоря, я предпочел бы оставить его в живых, миссис О. Живым он мне еще пригодится, именно поэтому я и затратил столько сил, чтобы его поймать. Но живым он сможет проболтаться. Меня это не беспокоит. Обо мне он не знает ничего такого, чего бы не знали или не могли узнать члены его банды. Вы — дело иное. Если они не поспешили проверить семью Роджера, то и не подозревают о вашем существовании. Они не знают, что вы были здесь и не смогут доказать вашей со мной связи. Этот парень знает и сможет. Сможет указать на вас пальцем. Подумайте хорошенько, миссис О. Если Коутис умолкнет, я постараюсь, чтобы вас эти дела больше не коснулись. Если он останется жить, то может навести на вас собак. Вы можете это предотвратить. Прямо сейчас.
Кларисса не сводила с меня недоумевающего взгляда, который появляется у людей, когда в беседе с ними начинаешь применять логику к вопросам жизни и смерти и логика указывает на смерть. Кончик ее языка пробежался по губам.
— Вы же знаете, что я не смогу... мне даже трудно поверить, что мы говорим об этом. Это же убийство. Нет!
Я покачал головой.
— Я втравил вас в эту историю. Теперь же предлагаю вам шанс выпутаться из нее. Прошу меня не винить за то, что вы отказались им воспользоваться.
Какое-то время она изучающе смотрела на меня. Потом на губах у нее появилась едва заметная улыбка.
— Мистер Хелм, кажется вы надо мной подтруниваете: безжалостный секретный агент приводит в ужас невинную маленькую девочку. Вам это удалось. Ведь это был розыгрыш, не так ли?
Мгновение спустя я тоже улыбнулся.
— Нечто вроде того. Но он преследовал цель показать вам, что единственный гарантированный способ избежать связи с происходящим для вас неприемлем. Мне очень жаль, но дела обстоят именно так. Если вы готовы с этим смириться, мы отправляемся.
Кларисса заколебалась.
— Куда?
— Эрниман собирался в Мексику, у него была назначена встреча с одним мексиканским генералом, хоть последний, возможно, об этом и не подозревает. Роджер собирался пересечь границу, когда его схватили. Норма сбежала в Мексику. Итак, основные события разворачиваются там, а, стало быть, я тоже отправляюсь туда. И поскольку ваше мягкое сердце вынуждает нас отпустить Коутиса вместо того, чтобы заткнуть ему рот пулей, вам остается только не отставать от меня и постараться помочь выяснить, кто играет в эту игру и какие цели она преследует. Согласны?
Она глубоко вздохнула.
— Согласна, мистер Хелм. — Мы вернулись к аккуратно одетому молодому человеку, поджидающему нас у машин. Восемь часов спустя мы приближались к городу Доугласу в штате Аризона.
Глава 7
Доуглас трудно не заметить. Вдоль границы ведут добычу меди, и высокие белые полосы дымов из плавильных печей появляются задолго до того, как пересекаешь последнюю горную гряду, которая не слишком высока, и видишь впереди сам город.
Мы оставили «линкольн» и «фольксваген» на месте последних событий, среди холмов штата Нью-Мексико. Кларисса рассталась с машиной скрепя сердце. Воспользовавшись ее автомобилем, мы могли получить определенные преимущества — главным образом то, что в отличие от моего фургона, который если еще не известен ребятам Юлера, то станет известным сразу, как только они справятся с домашним заданием, о нем никто не знает. Тем не менее, я сомневался, чтобы это обстоятельство имело большое значение. Даже до перехода под начало Эндрю Юлера Бюро Внутренней Безопасности никогда не отличалось склонностью к сотрудничеству с местными властями. Учитывая необычайно ревнивое отношение Юлера к собственным прерогативам, я мог не слишком опасаться местной полиции или объявлений о розыске. Он мечтал изловить меня собственноручно, с представителями закона же свяжется не раньше, чем будет готов передать меня в суд или похоронить.
К тому же в Мексике машина-вездеход зачастую может оказаться весьма полезной. И наконец я заплатил за нее немалые деньги и не собирался бросать в руки собирателей доказательств моей виновности. Опыт подсказывал, что если только правительству, благослови его Бог, на основании какого-либо предлога удастся заполучить в руки твою собственность, возвращение ее становится весьма проблематичным.
Ближайший к Санта-Фе крупный пропускной пункт на границе именуется Пасо-хуарес и расположен к югу от города. Еще один, удаленный примерно на то же расстояние, имеется неподалеку от городка Колумбус, здесь же в штате Нью-Мексико. С моей точки зрения оба упомянутых пути к отступлению обладали одним существенным недостатком: из них невозможно было попасть в нужное мне место. Оба выходили на мексиканские шоссе, ведущие на юг или на восток. Чтобы попасть на запад, минуя окружной путь через Мехико, нужно выехать на мексиканское шоссе № 2, которое берет начало в Агуа Приэта, что как раз напротив Доугласа. Нельзя было забывать и о том, что Роджера задержали в Юме, наиболее удаленной к юго-западу части Аризоны. Еще дальше к западу Норма переправилась в Мексику из Калифорнии — в Тихуане, то есть так далеко на запад, как можно забраться, не замочив ног. Все указывало на то, что они планировали встретиться в Баха Калифорния, и если я намеревался отыскать девушку, отправляться следовало именно в эти места.
Тем временем, завидев впереди Доуглас, я свернул на незаасфальтированную проселочную дорогу, остановил вездеход, вылез и обошел вокруг. Открыл заднюю дверцу со стороны Клариссы, сдернул красивое, отделанное бахромой покрывало — мы позаимствовали его в «линкольне» — с лежащего там бесформенного предмета и вытащил Коутиса наружу, где ему удалось удерживаться в сидячем положении. Мы упаковали его не хуже мумии.
— Держитесь покрепче, — предупредил я. — Приятного тут мало.
После чего отлепил конец ленты, закрывающей ему рот, и быстрым движением сорвал ее.
— Ну как вы?
Коутис принялся энергично работать губами, пытаясь восстановить кровообращение.
— Где мы?
— Окутанная дымом метрополия именуется Доугласом и находится в штате Аризона.
— Аризона? Значит, мы пересекли границу штата. Знаете, что вам грозит за похищение?
Я улыбнулся.
— Разумеется. Примерно то же, что и за убийство, так что я могу со спокойной душой вас пристрелить, не правда ли? — Я грустно покачал головой. — Да и вообще, о чем мы говорим? Какое похищение? Вы арестованы агентом федеральной службы... Ах, да, совсем позабыл объявить об аресте. Грегори Коутис, властью данной мне Соединенными Штатами Америки, я объявляю вас арестованным по обвинению в убийстве офицера Соединенных Штатов Джона Селтера, выполнявшего свой служебный долг.
— Вы не имеете права! — Коутис ошарашено уставился на меня. — Вашим людям не дозволено... наши полномочия превышают...
Я еще раз одарил его многозначительной мрачной улыбкой.
— Хватит, а то мы становимся похожими на ребятишек, спорящих, чей папа сильнее. Дозволено или нет, но револьверу свойственно прекращать действие любых полномочий. Не совершайте необдуманных шагов, мистер Коутис. Ваши полномочия для меня не более, чем пустое место. То же самое относится и к полномочиям мистера Юлера. В настоящее время я должен продолжить выполнение задания человека, которого вы арестовали и убили. И я намерен выполнить его несмотря ни на что. Если по ходу дела придется избавиться от вас или того же Юлера, считайте, что вам не повезло. Вашим ребятам следует проявить рассудительность и не вставать у меня на пути. Потому как я не стану удерживать людей, которые сами лезут на рожон.
Коутис бросил на меня свирепый взгляд.
— Послушайте, вы, наглый...
— Успокойтесь! — оборвал я. — Потише, друг мой. Мне и так непросто заставить себя сохранить вам жизнь. Не усложняйте мне задачу. Я пытаюсь проявить снисходительность и помнить, что с самого начала знал больше, чем вы. Если вы действительно искренний и честный человек. Что еще требуется доказать.
— Что же вы знали? — бросил он.
— У меня есть все причины не сомневаться, что Роджер и Норма не продавали своей страны. Мне прекрасно известно, что этого не делал я. В то же время вы, мистер Коутис, а равно и вся ваша команда поспешили воспользоваться фальшивыми доказательствами, чтобы обвинить трех ни в чем не повинных людей, одного из которых успели убить. Конечно, не исключено, что вас попросту провели, воспользовались тем, что ваш шеф ненавидит моего, чтобы с помощью хитроумной ловушки избавиться от трех неугодных людей. Но нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что ваши парни устали ждать, пока мы сами сделаем неверный шаг и решили нам подсобить...
— Вы и сами в это не верите! — возопил Коутис. — Я не... мистер Юлер никогда!..
— Возможно! — согласился я. — Тем не менее, предлагаю вам небольшое пари. Ставлю десять баксов наличными, что пуля, попавшая в голову охранника, который сейчас пребывает в больнице, была выпущена не из его пистолета.
Коутис нахмурился.
— Я... я не понимаю. К чему вы ведете, Хелм?
— Пораскиньте мозгами, — предложил я. — Иногда весьма полезно знакомиться с результатами баллистической экспертизы. Подумайте хорошенько и вы поймете, почему я не спешу позволить арестовать себя на основании ваших дурацких доказательств. Роджер доверчиво пошел вам навстречу, как того требует дисциплина, зная, что он невиновен и рассчитывая это доказать. Теперь он мертв. Только последний осел может надеяться, что я не приму во внимание этого наглядного урока. Вашим ребятам придется попотеть, чтобы заполучить меня. Роджер обошелся вам в три или четыре жертвы. Простите за нескромность, но я посильнее его. Я старше, грубей, хитрее, жестче и безжалостней. Цена будет высока, дружище Коутис. Вы готовы пролить за меня достаточно крови? Что думает по этому поводу ваш шеф?
Коутис открыл рот, чтобы ответить, но передумал, видимо, убедившись, что имеет дело с маньяком-убийцей, одержимым манием величия. Отлично. Я настроил его должным образом. Теперь он не станет делать глупостей в надежде, что, я, как и пристало нормальному человеку, не стану спешить вышибать мозги своему коллеге-агенту.
Я подвел итог:
— Итак, мы с вами все выяснили. Теперь я намерен развязать вас, после чего вы уступите мне место сзади, а сами сядете впереди, рядом с дамой... Миссис О’Херн, вы поведете машину. Переключение передач автоматическое. Точно такое же, как в «линкольне». Остановитесь у первой заправочной станции внутри города. Помнится, неподалеку там был телефон-автомат...
Телефон по-прежнему оставался на том же месте. Аппарат был из числа тех новомодных изобретений, которые обеспечивают сохранность конструкции и полностью игнорируют интересы клиента. Я невольно, в который уже раз, задумался, куда подевался старый принцип, утверждающий, что удобство покупателя или клиента превыше всего. Мы остановились рядом с будкой. Кларисса стояла рядом со мной, Коутис — с другой стороны, под дулом «смита-и-вессона», укрытого между нашими телами. Мне хотелось, чтобы они по возможности слышали все, что будет сказано, дабы избежать излишних повторений.
На другом конце линии мне ответил знакомый мужской голос.
— Это Эрик, сэр, — сказал я.
— Где ты, Мэтт? — Итак, линия по-прежнему прослушивается. Превосходно.
Я вновь переключился на роль взбесившегося пса, на этот раз выступая перед более широкой аудиторией. Голос мой стал резким и вызывающим.
— Откуда этот повышенный интерес к географии, сэр? — поинтересовался я. — Неважно, где я. Приготовьте свой красный карандаш.
Последовала короткая пауза.
— Слушаю твой отчет, — наконец мягко произнес Мак.
— Вычеркните из списка агента Роджера, этого Адониса тайных служб, — начал я. — Достойные ученики нашего миролюбивого коллеги Юлера арестовали его в Юме, затем куда-то отвезли и обработали до такой степени, что он схватился за оружие. После чего со спокойной душой утихомирили его. Симпатичные ребята, ничего не скажешь. Рад сообщить, что Роджер не остался в долгу. Три наверняка и один потенциально. Вы по-прежнему советуете мне проявить благоразумие и сдаться?
Последовала еще одна пауза. Наконец, он произнес:
— Это... весьма прискорбный инцидент. Будет проведено самое тщательное расследование, не сомневайся. Тем не менее, отменить приказ я не вправе. Тебе следует немедленно сдаться.
— Хорошенький приказ! Послушайте, если вы и вправду заправляете этой дурацкой организацией, вам следует попытаться выяснить, кто сфабриковал улики против трех ваших подчиненных, а не умывать руки и приказывать отдать себя в лапы убийц из БВБ.
— Мэтт, я не потерплю подобных выражений от своего подчиненного! — резко проговорил он. — Уверен, тебя ввели в заблуждение. Мистер Юлер наверняка представит убедительное объяснение случившемуся. Будем откровенны, нам обоим известно, что Роджер, несмотря на все свои положительные качества, временами проявлял... порывистость и упрямство.
— Разумеется, — согласился я. — И нам обоим известно, что я тоже временами проявляю упрямство и порывистость. Например, сейчас. Я услышал ваши указания, сэр. Теперь, разнообразия ради, выслушайте и вы меня. Вы можете связаться с Юлером?
Я почти не сомневался, что начальник Бюро Внутренней Безопасности внимательно слушает наш разговор или, по меньшей мере, вскорости прослушает ленту с записью. Однако знать мне это не полагалось, и Мак включился в игру.
— Попытаюсь, хотя найти его не так-то просто. Однако...
— Советую вам сделать все возможное, сэр. Потому что в противном случае на мексиканской границе прольется немало крови, а вам с мистером Юлером придется держать ответ перед нашими друзьями в Вашингтоне. Полагаю, упустив меня в Санта-Фе, он поспешил перекрыть границу. В любом случае вам меня не остановить.
— Мэтт, будь благоразумен. Тебе не удастся...
— Роджер с самого начала был благоразумен, а теперь он мертв. Быть благоразумным слишком опасно, сэр. Я намерен пересечь границу. Я разгоню свою новую игрушку и направлю прямо на пост. Заметить ее не составит труда. Сверкающий, белый с голубым фургон, высотой почти шесть футов и весом чуть больше трех тонн. Они увидят меня издалека. Я прихватил с собой одного из парней Юлера. Его зовут Грегори Коутис. Он и сейчас стоит рядом со мной с револьвером у пупка, который рискует несколько увеличиться, если он... Вот так-то лучше.
— Мэтт, неужто ты и вправду надеешься шантажом заставить мистера Юлера позволить тебе...
— Коутис был в числа тех, кто убил Роджера. Я с превеликим удовольствием отправлю его на тот свет. Роджер был отличным парнем. К тому же, у меня имеется еще один заложник, сэр. Некая миссис О’Херн, которой случилось попасться мне под горячую руку. Я выбрал ее, потому что она сидела за рулем большой шикарной машины. Мистер Оскар О’Херн владеет в Аризоне всем, что не принадлежит кроликам и индейцам племени Пима. Думаю, вы с мистером Юлером получите массу удовольствия, пытаясь объяснить этому влиятельному господину, каким образом его жену убили лишь потому, что двум правительственным службам вздумалось перессориться между собой. Скорее всего, он будет в полном восторге.
— Мэтт, ты сошел с ума...
— Отлично, сэр, — отозвался я. — Просто превосходно. Теперь вы ясно представляете положение вещей. Итак, безумный маньяк намерен пересечь границу. В его распоряжении имеется мощный фургон, пара заложников, два заряженных револьвера, куча патронов к ним и зудящий палец на спуске. Ваш личный безумный маньяк, сэр. Можете звать меня Франкейштеном-младшим.
— Насколько я помню, — педантично произнес он, — Франкенштейном звали создателя, а не чудовище.
— Что ж, вы создатели, и вам лучше, чем кому бы то ни было известно, какое чудовище вы сотворили. Ведь вы достаточно часто пользовались им для собственных нужд. Настал черед мне воспользоваться собственными возможностями. Я уже пометил две пули, по одной на каждого заложника. Остальные предназначаются для любых враждебных мишеней, которые появятся у меня на пути: американцев, мексиканцев, апачей или охотников за головами из племени Тарахумарра. Мне плевать, кто это будет. Тот, кто попытается меня остановить, может запасаться грузовиками для трупов. Я не стану, как бедняга Роджер, изображать из себя сидячую мишень. Им придется ловить меня на ходу, и уж я постараюсь усложнить задачу. И не замедлю с ответом. Не забудьте передать, сэр.
Мак еще раз сосчитал до пяти, прежде чем ответил.
— Так чего же ты хочешь, Мэтт?
— Чтобы мне не мешали. Я спокойно пересекаю границу и никто даже пальцем не показывает в мою сторону, или отправляюсь на тот свет с многочисленной свитой. Лучше уж распрощаться с жизнью здесь, чем в личных застенках Юлера, где бы они не находились. Передайте, что он волен выбирать: пропустить меня или устроить бойню, которую не забудет до конца жизни.
— Где?
Я помедлил с ответом, но решил, что даже если разговор не успели прослушать, что представлялось маловероятным, Юлер и сам без труда догадается, куда я направляюсь.
— Переход между Доугласом, штат Аризона, и Агуа Приэта в Соноре.
— Хорошо. Я попытаюсь заверить мистера Юлера, что ты не шутишь, но не уверен, что мне удастся убедить его принять твои условия.
Следует отдать должное этому человеку. Даже в самых тяжелых обстоятельствах он не применет поправить тебя насчет Франкенштейна и будет помнить тонкое, почти забытое в последнее время отличие между «заверить» и «убедить».
Я хмуро закончил:
— Если не удастся, советую предупредить местных гробовщиков, что их ожидает уйма работы. Передайте Юлеру, что я постучусь в дверь ровно через час с фейерверком или без оного. Выбор за ним.
Мы оставили «линкольн» и «фольксваген» на месте последних событий, среди холмов штата Нью-Мексико. Кларисса рассталась с машиной скрепя сердце. Воспользовавшись ее автомобилем, мы могли получить определенные преимущества — главным образом то, что в отличие от моего фургона, который если еще не известен ребятам Юлера, то станет известным сразу, как только они справятся с домашним заданием, о нем никто не знает. Тем не менее, я сомневался, чтобы это обстоятельство имело большое значение. Даже до перехода под начало Эндрю Юлера Бюро Внутренней Безопасности никогда не отличалось склонностью к сотрудничеству с местными властями. Учитывая необычайно ревнивое отношение Юлера к собственным прерогативам, я мог не слишком опасаться местной полиции или объявлений о розыске. Он мечтал изловить меня собственноручно, с представителями закона же свяжется не раньше, чем будет готов передать меня в суд или похоронить.
К тому же в Мексике машина-вездеход зачастую может оказаться весьма полезной. И наконец я заплатил за нее немалые деньги и не собирался бросать в руки собирателей доказательств моей виновности. Опыт подсказывал, что если только правительству, благослови его Бог, на основании какого-либо предлога удастся заполучить в руки твою собственность, возвращение ее становится весьма проблематичным.
Ближайший к Санта-Фе крупный пропускной пункт на границе именуется Пасо-хуарес и расположен к югу от города. Еще один, удаленный примерно на то же расстояние, имеется неподалеку от городка Колумбус, здесь же в штате Нью-Мексико. С моей точки зрения оба упомянутых пути к отступлению обладали одним существенным недостатком: из них невозможно было попасть в нужное мне место. Оба выходили на мексиканские шоссе, ведущие на юг или на восток. Чтобы попасть на запад, минуя окружной путь через Мехико, нужно выехать на мексиканское шоссе № 2, которое берет начало в Агуа Приэта, что как раз напротив Доугласа. Нельзя было забывать и о том, что Роджера задержали в Юме, наиболее удаленной к юго-западу части Аризоны. Еще дальше к западу Норма переправилась в Мексику из Калифорнии — в Тихуане, то есть так далеко на запад, как можно забраться, не замочив ног. Все указывало на то, что они планировали встретиться в Баха Калифорния, и если я намеревался отыскать девушку, отправляться следовало именно в эти места.
Тем временем, завидев впереди Доуглас, я свернул на незаасфальтированную проселочную дорогу, остановил вездеход, вылез и обошел вокруг. Открыл заднюю дверцу со стороны Клариссы, сдернул красивое, отделанное бахромой покрывало — мы позаимствовали его в «линкольне» — с лежащего там бесформенного предмета и вытащил Коутиса наружу, где ему удалось удерживаться в сидячем положении. Мы упаковали его не хуже мумии.
— Держитесь покрепче, — предупредил я. — Приятного тут мало.
После чего отлепил конец ленты, закрывающей ему рот, и быстрым движением сорвал ее.
— Ну как вы?
Коутис принялся энергично работать губами, пытаясь восстановить кровообращение.
— Где мы?
— Окутанная дымом метрополия именуется Доугласом и находится в штате Аризона.
— Аризона? Значит, мы пересекли границу штата. Знаете, что вам грозит за похищение?
Я улыбнулся.
— Разумеется. Примерно то же, что и за убийство, так что я могу со спокойной душой вас пристрелить, не правда ли? — Я грустно покачал головой. — Да и вообще, о чем мы говорим? Какое похищение? Вы арестованы агентом федеральной службы... Ах, да, совсем позабыл объявить об аресте. Грегори Коутис, властью данной мне Соединенными Штатами Америки, я объявляю вас арестованным по обвинению в убийстве офицера Соединенных Штатов Джона Селтера, выполнявшего свой служебный долг.
— Вы не имеете права! — Коутис ошарашено уставился на меня. — Вашим людям не дозволено... наши полномочия превышают...
Я еще раз одарил его многозначительной мрачной улыбкой.
— Хватит, а то мы становимся похожими на ребятишек, спорящих, чей папа сильнее. Дозволено или нет, но револьверу свойственно прекращать действие любых полномочий. Не совершайте необдуманных шагов, мистер Коутис. Ваши полномочия для меня не более, чем пустое место. То же самое относится и к полномочиям мистера Юлера. В настоящее время я должен продолжить выполнение задания человека, которого вы арестовали и убили. И я намерен выполнить его несмотря ни на что. Если по ходу дела придется избавиться от вас или того же Юлера, считайте, что вам не повезло. Вашим ребятам следует проявить рассудительность и не вставать у меня на пути. Потому как я не стану удерживать людей, которые сами лезут на рожон.
Коутис бросил на меня свирепый взгляд.
— Послушайте, вы, наглый...
— Успокойтесь! — оборвал я. — Потише, друг мой. Мне и так непросто заставить себя сохранить вам жизнь. Не усложняйте мне задачу. Я пытаюсь проявить снисходительность и помнить, что с самого начала знал больше, чем вы. Если вы действительно искренний и честный человек. Что еще требуется доказать.
— Что же вы знали? — бросил он.
— У меня есть все причины не сомневаться, что Роджер и Норма не продавали своей страны. Мне прекрасно известно, что этого не делал я. В то же время вы, мистер Коутис, а равно и вся ваша команда поспешили воспользоваться фальшивыми доказательствами, чтобы обвинить трех ни в чем не повинных людей, одного из которых успели убить. Конечно, не исключено, что вас попросту провели, воспользовались тем, что ваш шеф ненавидит моего, чтобы с помощью хитроумной ловушки избавиться от трех неугодных людей. Но нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что ваши парни устали ждать, пока мы сами сделаем неверный шаг и решили нам подсобить...
— Вы и сами в это не верите! — возопил Коутис. — Я не... мистер Юлер никогда!..
— Возможно! — согласился я. — Тем не менее, предлагаю вам небольшое пари. Ставлю десять баксов наличными, что пуля, попавшая в голову охранника, который сейчас пребывает в больнице, была выпущена не из его пистолета.
Коутис нахмурился.
— Я... я не понимаю. К чему вы ведете, Хелм?
— Пораскиньте мозгами, — предложил я. — Иногда весьма полезно знакомиться с результатами баллистической экспертизы. Подумайте хорошенько и вы поймете, почему я не спешу позволить арестовать себя на основании ваших дурацких доказательств. Роджер доверчиво пошел вам навстречу, как того требует дисциплина, зная, что он невиновен и рассчитывая это доказать. Теперь он мертв. Только последний осел может надеяться, что я не приму во внимание этого наглядного урока. Вашим ребятам придется попотеть, чтобы заполучить меня. Роджер обошелся вам в три или четыре жертвы. Простите за нескромность, но я посильнее его. Я старше, грубей, хитрее, жестче и безжалостней. Цена будет высока, дружище Коутис. Вы готовы пролить за меня достаточно крови? Что думает по этому поводу ваш шеф?
Коутис открыл рот, чтобы ответить, но передумал, видимо, убедившись, что имеет дело с маньяком-убийцей, одержимым манием величия. Отлично. Я настроил его должным образом. Теперь он не станет делать глупостей в надежде, что, я, как и пристало нормальному человеку, не стану спешить вышибать мозги своему коллеге-агенту.
Я подвел итог:
— Итак, мы с вами все выяснили. Теперь я намерен развязать вас, после чего вы уступите мне место сзади, а сами сядете впереди, рядом с дамой... Миссис О’Херн, вы поведете машину. Переключение передач автоматическое. Точно такое же, как в «линкольне». Остановитесь у первой заправочной станции внутри города. Помнится, неподалеку там был телефон-автомат...
Телефон по-прежнему оставался на том же месте. Аппарат был из числа тех новомодных изобретений, которые обеспечивают сохранность конструкции и полностью игнорируют интересы клиента. Я невольно, в который уже раз, задумался, куда подевался старый принцип, утверждающий, что удобство покупателя или клиента превыше всего. Мы остановились рядом с будкой. Кларисса стояла рядом со мной, Коутис — с другой стороны, под дулом «смита-и-вессона», укрытого между нашими телами. Мне хотелось, чтобы они по возможности слышали все, что будет сказано, дабы избежать излишних повторений.
На другом конце линии мне ответил знакомый мужской голос.
— Это Эрик, сэр, — сказал я.
— Где ты, Мэтт? — Итак, линия по-прежнему прослушивается. Превосходно.
Я вновь переключился на роль взбесившегося пса, на этот раз выступая перед более широкой аудиторией. Голос мой стал резким и вызывающим.
— Откуда этот повышенный интерес к географии, сэр? — поинтересовался я. — Неважно, где я. Приготовьте свой красный карандаш.
Последовала короткая пауза.
— Слушаю твой отчет, — наконец мягко произнес Мак.
— Вычеркните из списка агента Роджера, этого Адониса тайных служб, — начал я. — Достойные ученики нашего миролюбивого коллеги Юлера арестовали его в Юме, затем куда-то отвезли и обработали до такой степени, что он схватился за оружие. После чего со спокойной душой утихомирили его. Симпатичные ребята, ничего не скажешь. Рад сообщить, что Роджер не остался в долгу. Три наверняка и один потенциально. Вы по-прежнему советуете мне проявить благоразумие и сдаться?
Последовала еще одна пауза. Наконец, он произнес:
— Это... весьма прискорбный инцидент. Будет проведено самое тщательное расследование, не сомневайся. Тем не менее, отменить приказ я не вправе. Тебе следует немедленно сдаться.
— Хорошенький приказ! Послушайте, если вы и вправду заправляете этой дурацкой организацией, вам следует попытаться выяснить, кто сфабриковал улики против трех ваших подчиненных, а не умывать руки и приказывать отдать себя в лапы убийц из БВБ.
— Мэтт, я не потерплю подобных выражений от своего подчиненного! — резко проговорил он. — Уверен, тебя ввели в заблуждение. Мистер Юлер наверняка представит убедительное объяснение случившемуся. Будем откровенны, нам обоим известно, что Роджер, несмотря на все свои положительные качества, временами проявлял... порывистость и упрямство.
— Разумеется, — согласился я. — И нам обоим известно, что я тоже временами проявляю упрямство и порывистость. Например, сейчас. Я услышал ваши указания, сэр. Теперь, разнообразия ради, выслушайте и вы меня. Вы можете связаться с Юлером?
Я почти не сомневался, что начальник Бюро Внутренней Безопасности внимательно слушает наш разговор или, по меньшей мере, вскорости прослушает ленту с записью. Однако знать мне это не полагалось, и Мак включился в игру.
— Попытаюсь, хотя найти его не так-то просто. Однако...
— Советую вам сделать все возможное, сэр. Потому что в противном случае на мексиканской границе прольется немало крови, а вам с мистером Юлером придется держать ответ перед нашими друзьями в Вашингтоне. Полагаю, упустив меня в Санта-Фе, он поспешил перекрыть границу. В любом случае вам меня не остановить.
— Мэтт, будь благоразумен. Тебе не удастся...
— Роджер с самого начала был благоразумен, а теперь он мертв. Быть благоразумным слишком опасно, сэр. Я намерен пересечь границу. Я разгоню свою новую игрушку и направлю прямо на пост. Заметить ее не составит труда. Сверкающий, белый с голубым фургон, высотой почти шесть футов и весом чуть больше трех тонн. Они увидят меня издалека. Я прихватил с собой одного из парней Юлера. Его зовут Грегори Коутис. Он и сейчас стоит рядом со мной с револьвером у пупка, который рискует несколько увеличиться, если он... Вот так-то лучше.
— Мэтт, неужто ты и вправду надеешься шантажом заставить мистера Юлера позволить тебе...
— Коутис был в числа тех, кто убил Роджера. Я с превеликим удовольствием отправлю его на тот свет. Роджер был отличным парнем. К тому же, у меня имеется еще один заложник, сэр. Некая миссис О’Херн, которой случилось попасться мне под горячую руку. Я выбрал ее, потому что она сидела за рулем большой шикарной машины. Мистер Оскар О’Херн владеет в Аризоне всем, что не принадлежит кроликам и индейцам племени Пима. Думаю, вы с мистером Юлером получите массу удовольствия, пытаясь объяснить этому влиятельному господину, каким образом его жену убили лишь потому, что двум правительственным службам вздумалось перессориться между собой. Скорее всего, он будет в полном восторге.
— Мэтт, ты сошел с ума...
— Отлично, сэр, — отозвался я. — Просто превосходно. Теперь вы ясно представляете положение вещей. Итак, безумный маньяк намерен пересечь границу. В его распоряжении имеется мощный фургон, пара заложников, два заряженных револьвера, куча патронов к ним и зудящий палец на спуске. Ваш личный безумный маньяк, сэр. Можете звать меня Франкейштеном-младшим.
— Насколько я помню, — педантично произнес он, — Франкенштейном звали создателя, а не чудовище.
— Что ж, вы создатели, и вам лучше, чем кому бы то ни было известно, какое чудовище вы сотворили. Ведь вы достаточно часто пользовались им для собственных нужд. Настал черед мне воспользоваться собственными возможностями. Я уже пометил две пули, по одной на каждого заложника. Остальные предназначаются для любых враждебных мишеней, которые появятся у меня на пути: американцев, мексиканцев, апачей или охотников за головами из племени Тарахумарра. Мне плевать, кто это будет. Тот, кто попытается меня остановить, может запасаться грузовиками для трупов. Я не стану, как бедняга Роджер, изображать из себя сидячую мишень. Им придется ловить меня на ходу, и уж я постараюсь усложнить задачу. И не замедлю с ответом. Не забудьте передать, сэр.
Мак еще раз сосчитал до пяти, прежде чем ответил.
— Так чего же ты хочешь, Мэтт?
— Чтобы мне не мешали. Я спокойно пересекаю границу и никто даже пальцем не показывает в мою сторону, или отправляюсь на тот свет с многочисленной свитой. Лучше уж распрощаться с жизнью здесь, чем в личных застенках Юлера, где бы они не находились. Передайте, что он волен выбирать: пропустить меня или устроить бойню, которую не забудет до конца жизни.
— Где?
Я помедлил с ответом, но решил, что даже если разговор не успели прослушать, что представлялось маловероятным, Юлер и сам без труда догадается, куда я направляюсь.
— Переход между Доугласом, штат Аризона, и Агуа Приэта в Соноре.
— Хорошо. Я попытаюсь заверить мистера Юлера, что ты не шутишь, но не уверен, что мне удастся убедить его принять твои условия.
Следует отдать должное этому человеку. Даже в самых тяжелых обстоятельствах он не применет поправить тебя насчет Франкенштейна и будет помнить тонкое, почти забытое в последнее время отличие между «заверить» и «убедить».
Я хмуро закончил:
— Если не удастся, советую предупредить местных гробовщиков, что их ожидает уйма работы. Передайте Юлеру, что я постучусь в дверь ровно через час с фейерверком или без оного. Выбор за ним.
Глава 8
Я повесил трубку, и мы еще некоторое время стояли рядом с будкой. Рабочий с заправочной станции закончил наполнять огромный бак фургона. Теперь бензина должно было хватить на три или четыре сотни миль, самой трудной из которых обещала быть первая миля перед мексиканской границей.
— Я и не подозревала, что стала заложницей, — заявила Кларисса, с укором глядя на меня.
— Раз уж вы поехали со мной, почему не воспользоваться вашим присутствием? Естественно, вы вольны уйти, когда пожелаете. Как вы слышали, дело может оказаться рискованным. Решайтесь. — Я повернулся к Коутису. — Я иду рассчитываться за бензин, держитесь ко мне поближе. Миссис О’Херн, если вы отправляетесь с нами, можете садиться за руль и заводить мотор.
Кларисса заколебалась. Потом ее плечи под желтым вельветом изящного пиджака беспомощно приподнялись и она медленно зашагала в сторону фургона — крупная, но привлекательная молодая женщина. Она была бы совершенно неотразимой, если бы ходила прямо, а не сутулилась, стремясь выглядеть меньше. Я так и не понял, что побудило ее остаться со мной; думаю, она и сама не слишком это понимала. Я отэскортировал Коутиса к кассовой машине, а через несколько минут мы отъехали.
Последовали томительные минуты ожидания. Я сидел на заднем сидении, удерживая под прицелом Коутиса, то и дело поглядывая на часы и мысленно пытаясь поставить себя на место Юлера. В последнем я не слишком преуспел, потому как почти не знал этого человека. Если характером он не уступал Маку, жить мне осталось недолго: Мак никому не позволяет разыгрывать спектакль с взятием заложников, и нам тоже даны на этот счет соответствующие указания. Нельзя сказать, чтобы я испытывал особую гордость от содеянного. Подобные истории всегда дурно пахнут. Меня оправдывало лишь то, что один из заложников согласился на свою роль добровольно, а второй не заслуживал снисхождения с моей стороны, после того, что сделал с моим коллегой. Тем не менее, это представлялось не лучшим способом оказывать давление на человека, пусть даже этим человеком был Эндрю Юлер, и я никогда бы на это не пошел, будь у меня хоть какой-то выбор.
Я в последний раз взглянул на часы — шестьдесят пять минут. Времени у него было достаточно. Так или иначе встречу нам подготовили...
— На следующем перекрестке сверните направо, — обратился я к Клариссе. — Если начнутся неприятности, сразу бросайтесь на пол. А вы, мистер Коутис, держите себя в руках и не пытайтесь доказать, что я свихнулся и у меня ничего не выйдет. Лучше надейтесь, что все-таки выйдет
— Я и не подозревала, что стала заложницей, — заявила Кларисса, с укором глядя на меня.
— Раз уж вы поехали со мной, почему не воспользоваться вашим присутствием? Естественно, вы вольны уйти, когда пожелаете. Как вы слышали, дело может оказаться рискованным. Решайтесь. — Я повернулся к Коутису. — Я иду рассчитываться за бензин, держитесь ко мне поближе. Миссис О’Херн, если вы отправляетесь с нами, можете садиться за руль и заводить мотор.
Кларисса заколебалась. Потом ее плечи под желтым вельветом изящного пиджака беспомощно приподнялись и она медленно зашагала в сторону фургона — крупная, но привлекательная молодая женщина. Она была бы совершенно неотразимой, если бы ходила прямо, а не сутулилась, стремясь выглядеть меньше. Я так и не понял, что побудило ее остаться со мной; думаю, она и сама не слишком это понимала. Я отэскортировал Коутиса к кассовой машине, а через несколько минут мы отъехали.
Последовали томительные минуты ожидания. Я сидел на заднем сидении, удерживая под прицелом Коутиса, то и дело поглядывая на часы и мысленно пытаясь поставить себя на место Юлера. В последнем я не слишком преуспел, потому как почти не знал этого человека. Если характером он не уступал Маку, жить мне осталось недолго: Мак никому не позволяет разыгрывать спектакль с взятием заложников, и нам тоже даны на этот счет соответствующие указания. Нельзя сказать, чтобы я испытывал особую гордость от содеянного. Подобные истории всегда дурно пахнут. Меня оправдывало лишь то, что один из заложников согласился на свою роль добровольно, а второй не заслуживал снисхождения с моей стороны, после того, что сделал с моим коллегой. Тем не менее, это представлялось не лучшим способом оказывать давление на человека, пусть даже этим человеком был Эндрю Юлер, и я никогда бы на это не пошел, будь у меня хоть какой-то выбор.
Я в последний раз взглянул на часы — шестьдесят пять минут. Времени у него было достаточно. Так или иначе встречу нам подготовили...
— На следующем перекрестке сверните направо, — обратился я к Клариссе. — Если начнутся неприятности, сразу бросайтесь на пол. А вы, мистер Коутис, держите себя в руках и не пытайтесь доказать, что я свихнулся и у меня ничего не выйдет. Лучше надейтесь, что все-таки выйдет