Четыре стреляные гильзы Коли педантично сложил в пластиковый мешочек.
Я предчувствовал: повесть о том, откуда взялся подобный арсенал, окажется чрезвычайно любопытной. По всему судя, миллионер угодил в передрягу, пустил в дело один из трофейных стволов - такими вооружают правительственных сотрудников, происхождение кольтов не составляло загадки, - а потом потрудился наполнить его свежими патронами.
Не менее любопытным представлялось то, что Коди, обладая настоящим оружейным складом, появился в особняке Шонфельдов с голыми руками. Выраженный залог дружелюбия.
Никто не препятствовал мне чинить инспекцию покинутому фургону. Окрестности пустовали. Потратив столько сил и времени, дабы подобраться к машине, я должен был замкнуть ее и покинуть на пустоши вместе со всем содержимым. Обидно, право...
На подступах к дому обнаружились незнакомцы.
Именно поэтому я обогнул ограду и приблизился к дому с той стороны, куда выходили темные окна моей спальни. Я увидел визитеров издалека и благоразумно застыл. Темные силуэты суетились подле стены. Совершенно естественно: раненному Буффу Коди по всем правилам причитались ночные гости.
Гостей было двое.
Фигура помельче перекидывала через утыканную стеклом кромку стены толстенное одеяло - или что-то в подобном роде. Более крупный и крепкий человек уже согнулся у ограды, упирая руки в колени. Живая ступенька, так сказать.
Для оружия, издающего излишне громкие звуки, обстановка выглядела неподобающей. Незнакомцы успели увидать, как я ринулся к ним из темноты, но поделать не смогли ничего: маленький уже взгромоздился на спину крепышу и уцепился руками за шершавый бетон, одновременно задирая коленку в поисках добавочной опоры.
Ни соскочить, ни лягнуть меня этот субъект не успел. Я вышиб из-под него "ступеньку" не хуже заправского палача, выбивающего скамью или чурбак из-под ног приговоренного к смерти. Крепыш, как выяснилось, обладал железными брюшными мышцами, но у меня отнюдь не слабые ноги, а ботинки достаточно крепки.
Я угостил его пинком по лицу и огрел малыша, ловкого, словно кошка, ребром ладони. Промахнулся: угодил не по шее, а по плечу. Плечо оказалось на диво хрупким. Раздался болезненный вскрик.
- Нет! - послышался приглушенный женский вскрик: - Не стрелять, господин Коди! Это моя, Антония!
Глава 21
Глава 22
Я предчувствовал: повесть о том, откуда взялся подобный арсенал, окажется чрезвычайно любопытной. По всему судя, миллионер угодил в передрягу, пустил в дело один из трофейных стволов - такими вооружают правительственных сотрудников, происхождение кольтов не составляло загадки, - а потом потрудился наполнить его свежими патронами.
Не менее любопытным представлялось то, что Коди, обладая настоящим оружейным складом, появился в особняке Шонфельдов с голыми руками. Выраженный залог дружелюбия.
Никто не препятствовал мне чинить инспекцию покинутому фургону. Окрестности пустовали. Потратив столько сил и времени, дабы подобраться к машине, я должен был замкнуть ее и покинуть на пустоши вместе со всем содержимым. Обидно, право...
На подступах к дому обнаружились незнакомцы.
* * *
Освещенные окна кухни, лишь частично забранные полупрозрачными занавесками, позволяли видеть подступы к усадьбе с немалой отчетливостью. Ворота выглядели весьма заманчиво - особенно с точки зрения немолодого человека, начисто лишенного в последние дни какой бы то ни было физической нагрузки, а сейчас изрядно запыхавшегося после непредвиденных похождений. Ворота просто притягивали к себе.Именно поэтому я обогнул ограду и приблизился к дому с той стороны, куда выходили темные окна моей спальни. Я увидел визитеров издалека и благоразумно застыл. Темные силуэты суетились подле стены. Совершенно естественно: раненному Буффу Коди по всем правилам причитались ночные гости.
Гостей было двое.
Фигура помельче перекидывала через утыканную стеклом кромку стены толстенное одеяло - или что-то в подобном роде. Более крупный и крепкий человек уже согнулся у ограды, упирая руки в колени. Живая ступенька, так сказать.
Для оружия, издающего излишне громкие звуки, обстановка выглядела неподобающей. Незнакомцы успели увидать, как я ринулся к ним из темноты, но поделать не смогли ничего: маленький уже взгромоздился на спину крепышу и уцепился руками за шершавый бетон, одновременно задирая коленку в поисках добавочной опоры.
Ни соскочить, ни лягнуть меня этот субъект не успел. Я вышиб из-под него "ступеньку" не хуже заправского палача, выбивающего скамью или чурбак из-под ног приговоренного к смерти. Крепыш, как выяснилось, обладал железными брюшными мышцами, но у меня отнюдь не слабые ноги, а ботинки достаточно крепки.
Я угостил его пинком по лицу и огрел малыша, ловкого, словно кошка, ребром ладони. Промахнулся: угодил не по шее, а по плечу. Плечо оказалось на диво хрупким. Раздался болезненный вскрик.
- Нет! - послышался приглушенный женский вскрик: - Не стрелять, господин Коди! Это моя, Антония!
Глава 21
Я вступил в безмолвный патио и ухитрился обогнуть рассыпавшуюся поленницу, не запнувшись ни за один деревянный кругляк. Постучался во входную дверь.
- Отвори, это я!
Воспоследовала довольно долгая пауза, потом занавеска взлетела, и я увидел встревоженную физиономию Джо. Заскрежетал замок, закрепленная на полозках дверь ускользнула вправо.
- Милости прошу, мистер "Я".
В залитой светом гостиной мне поневоле довелось прищуриться. Джо повстречала меня вполне созревшей и переодевшейся для боя: джинсы, рубашка, ботинки. В руке зажат пистолет системы "беретта" - либо тот самый, что я видал в Эрмосильо, либо его брат-близнец, либо просто иной экземпляр, выпущенный той же самой славной фирмой. Джо держала его дулом вверх, сняв указательный палец со спускового крючка и вынеся его за пределы предохраняющей скобы: единственно разумный способ держать заряженный пистолет в присутствии друга; способ, коим не брезгует никто, кроме голливудских кретинов. Что ж, великолепно; Джо, получается, знала об огнестрельном оружии гораздо больше, нежели давала понять.
Однако, то обстоятельство, что в усадьбе нашелся неведомый мне ствол, отнюдь не воодушевляло. Похоже, в течение прошедшей недели я действительно обретался почти без сознания...
Джо облизнула губы.
- Снаружи, - сказала она, - долетали странные звуки... И ты задержался неимоверно... Я уже беспокоиться начинала. Что, неприятности?
- Снова чуть не застрелил мексиканскую дурищу, - пояснил я.
- Которую? А, ту... Сиснерос? Она разве здесь?
- Конечно. В компании дядюшки, либо приятеля, либо еще невесть кого - понятия не имею о личности седовласого и сиволапого старца, разгуливающего с нею бок о бок. Этого субъекта я впервые видал в Кананеа, в ресторане мистера Грина.
Старца я опасался нешуточно. Разумеется, "дядюшка" не получал штурмовой подготовки, причитающейся коммандос, однако вооружен был вполне приличным тесаком и, по-видимому, отлично представлял, как управляться с этим оружием. А помимо тесака, чем еще располагать соизволил?
- Этот добрый сеньор, Мэйсон Чарльз, - уведомила меня Антония, - посылать нас на подмога сюда. - Не тебя помогать, на тебе ему плевать; но Мэйсон хотеть своя старшая длинная сестра в безопасность... Говорил: ты все больной, все слабый; защищать не уметь. Говорил: сеньор Греэр сказать, Коди бежать и приезжать сюда. Сеньор Греэр говорить, кто-то спрашивать о сестра в американская больница, и Коди понимать, куда ехать...
Я употребил все свое красноречие, чтобы заставить Антонию и "дядюшку" подождать во дворе. Но теперь Джо глядела на меня, широко распахнув глаза:
- Как они отыскали нас?
- Антония, судя по всему, повидала твоего братца в эрмосильской клинике. Она, кстати, считает его неплохим парнем. А перед этим Греэр сболтнул, что Коди вырвался на волю - точнее, не сболтнул, а преднамеренно выболтал, по причинам, известным лишь ему.
- Вот оно что!
- Вот оно что. Именно поэтому ребятки и взялись штурмовать дальнюю стену вместо того, чтобы чинно-мирно постучаться у парадного входа. Фургон с техасскими номерами, конечно, обнаружили, по кровавому следу пришли с безошибочностью ищеек, ибо tio[21] Игнасио, похоже, охотой промышлял на заре туманной юности...
- Где они сейчас? - полюбопытствовала Джо. - Почему ты не пригласил их?
- Запамятовала, чей скальп нужен маленькой чертовке? Мы с нею заключили соглашение. Поскольку Антония знает, что мне сведения требуются, она любезно разрешила допросить Коди прежде, нежели ворвется и выведет старика в расход.
Я скривился.
- Антония и дядюшка поджидают возле вездехода... Не изволь смущаться: не исключаю, что, когда Коди выскажется вполне, ты сама будешь требовать, чтоб мерзавца пристрелили. Невзирая на физическое состояние. В конце концов, много ли нам известно касаемо Коди? Ровным счетом ничего. Как у него, кстати, дела обстоят?
- Но ты же не дозволишь... Мы не можем отдать раненого старика на растерзание!
- Что-то, - хмыкнул я, - раньше вы с братцем иначе отзывались о Коди! Повторяю, как у него дела обстоят?
- Я... вынула пулю. Спасибо, дорогой, ты держишь нож в совершенной чистоте и регулярно точишь. Не хуже хирургического скальпеля оказался... Вот, возьми. Я... обтерла его.
Положив складной клинок в карман, я опустился на колени подле Горация Госмера Коди. Забыл уведомить: мы изрядно потолковали касаемо переноски старца в спальню, даже волокли его по полу - но в итоге на полу и оставили валяться: недосуг мне было.
- Ты кормила его антибиотиками? - спросил я. - Ведь не все же мне в глотку впихнуть успела?
- Да, - хмыкнула Джо. - С этого и начала... Должна заметить, Коди продержался молодцом. Даже не вздрогнул, покуда я его строгала; только глаз приоткрыл да спросил: "вытащила, дочка?" Так-с... Давай-ка определим дряхлого пациента в постельку... Наверное, всего проще будет положить рядом одеяло и перетащить раненого прямо на него. А потом, с одеялом вместе...
- В чувство придет? - осведомился я четвертью часа позже.
- Не думаю, что это послужило бы ему на пользу.
- Антония послужит ему на пользу еще меньше. А ждать бесконечно будет едва ли. Давай-ка послушаем, что парень способен сказать в свое оправдание... Полагаю, наилучшим пробуждающим средством станут алкогольные испарения. Сейчас откупорю бутылку и поднесу прямо к физиономии.
Так я и сделал.
Раздался шепот:
- Пускай дама... хлебнет виски, даже... если мне самому не позволит...
Джо и я переглянулись, устремили взоры на кровать, где обретался болезный Буфф.
- Как вы себя чувствуете? - спросил я. Отнюдь не из сострадания, а по резонам сугубо практическим.
- Сам знаешь, как, сынок... Похоже, самому не раз и не два доводилось пульки выковыривать, а?
Обращение "сынок" прозвучало почти смехотворно, однако я воздержался от ухмылки.
- А тебя, - прохрипел Коди, - неплохо на мой манер сварганили, совсем неплохо!
- Спасибо, - сказал я, - вы первый, кому понравился грим. Коди облизнул губы:
- Я подслушал вашу беседу. Невольно... Кто это - Антония?
- Молодая особа, невзлюбившая вас и вознамерившаяся убить. Вы с нею, конечно же, не знакомы, но Антония числилась подружкой покойного Хорхе Медины, а посему и считает вас повинным в его безвременной и болезненной гибели.
- Медины? - Коди казался озадаченным. Он осторожно пожал плечами: - Тогда пускай девушка запишется в очередь на убийство Коди... Желающих чересчур уж много... Ваше настоящее имя - Хелм?
- Да. Мэттью Хелм. Откуда узнали?
- От людей, сграбаставших меня сразу после свадьбы. Отродясь не встречал такого болтливого сборища... И перепугался: при пленнике выбалтывают подобное только тогда, когда не собираются отпускать его живым. Немало наслушался... Конечно, ребята не предполагали, что я сбегу, унося в голове столько полезных сведений...
Губы Коди растянулись в бледное подобие улыбки.
- Щенки нахальные... Твари безмозглые... Решили, будто от развалины старой никакого подвоха ждать не приходится. А я, со своей стороны, укрепить их в этом убеждении старался. Глядите, сопляки: Буфф Коди собственным ходом до сортира добраться не может, поддержки просит... Проводите уж, не то брюки обмочит, с места не сходя... Прошу прощения, сударыня. В конце концов я украл у одного из ублюдков револьвер, еще двоих взял на мушку и заставил разоружиться - но тут вломился отважный болван. Пришлось пристрелить. Если парень хотел казаться героем, то получил полную возможность это сделать. И очутился в числе мертвых дураков.
Я понимающе кивнул.
- Убирался я оттуда, - продолжил Коди, - под такой артиллерийский салют, какого и в День Независимости не всегда услышишь. Черт возьми, коль ребята не в состоянии поразить цель, держа револьверы в обеих руках - пускай зубами рукоятку хватают... Или в отставку подают, пока не поздно.
- Все же, - заметила Джо, - вас хорошенько ранили!
- Ну да, правильно. Пуля отлетела от стены, ударила рикошетом... Голубушка, вы же, сдается, доктор? Сами рассудите: прямое попадание в это место укладывает человека надолго! Или вообще навсегда. Но пулька по ребрам скользнула, под кожей у самой мышки застряла - вот и все.
- Эй, - заметил я, - зачем же вы умирающим притворились на пороге?
- А ты бы не притворился?.. Безопасней так, сынок. Не шарахнут по черепу чем попало... Кстати, прими благодарность.
- За что?
- За то, что уцелел. Если б тебя пришили в Мексике, меня в Эль-Пасо через полчаса в расход вывели бы. А так мы оба живы... Женушку мою берег?
- Глорию? - спросил я в замешательстве. - Это зависит от того, что вы подразумеваете, мистер Коди. Он отлично понял меня, и фыркнул.
- Не о личной жизни речь, сынок... Жива? Здорова?
- Вполне.
- Сдается, супостаты наши вовсе не так горазды людишек убивать, как похваляются, а?
- Или мы горазды выживать, мистер Коди.
- Зови меня Буффом, - велел нефтепромышленник. - Это на всех друзей-приятелей распространяется.
- А с чего это вы решили, будто мы друзьями числимся?
Коди отозвался не сразу. Лежал и следил за мною хитрыми глазищами. Спустя минуту он изрек:
- Друзьями, пожалуй что и нет, сынок; да только у нас уйма общих врагов... А это, в сущности, равняется дружбе. Одни и те же ребятки стараются угробить нас обоих. Вот я и решил: сумею разыскать тебя в Мексике - легче будет уцелеть.
- Как же вы нас обнаружили?
- У человека с моим состоянием всегда имеются полезные связи, - ответил Коди. - Все телефонные будки на юго-западе Соединенных Штатов моей кровушкой залиты: знакомых обзванивал, о тебе допытывался. Узнал, что в Эрмосильо стрельба приключилась; услыхал, как ты без вести пропал вместе с доктором Бекман, в девичестве Чарльз... Потом рассказали мне про домик Шонфельдов... Девочка, должно быть, считает, что я в матушкиной гибели виновен?
Джо издала негодующий звук.
- Мы знаем, кто виновен, мистер Коди! Не считаем, а знаем!Революционеры, которым вы продавали оружие! И знаем, кто науськал эту сволочь на маму и господина Пирса!
Она сглотнула.
- Уймитесь, и влейте в себя чуток жидкости - да не виски, черт бы вас побрал, а чего-нибудь по-настоящему полезного.
- Пива, - пробормотал Коди. - Просто хорошего баночного пива... У меня осталось немного в машине.
- По сравнению с этим пивом, - жизнерадостно возразила Джо, - конская моча покажется нектаром! Лежите смирно. Как врач, прописываю крепкий бульон. И даже сама берусь его приготовить.
Она поднялась и пропала за дверью.
- Бой-девка! - восхищенно сказал миллионер.
- И все же, - безо всякой связи сказал я, - как вы нас обнаружили?
- Поболтал с человечком, знавшим, что Джоанна Бекман выпросила неделю отпуска за собственный счет... Кино-Бэй расположен в семидесяти милях от Эрмосильо, имея на руках раненого, Бекман едва ли помчалась бы дальше... Оставался пустяк: продержаться и дожить до прибытия сюда. Я взял напрокат автомобиль у одного из старинных дружков и покатил. Рана заживать не хотела, пулю извлекать было некому...
- Я подумал бы, что, обладая подобными связями, вы первым делом броситесь к знакомому доктору.
- Ты подумал бы, и те ребятки подумали бы... А у них у самих связи - ого-го! Тебе лучше знать... За всеми врачами штата следили вовсю, не сомневайся. Вот я и решил: не стоит рисковать попусту. Двое покойников, один тяжелораненый - и все это натворил старина Коди! Агентство наверняка с ног сбивалось, разыскивая меня по всему Западу. А пулька под самой кожей засела, ощупать можно было. Вот я и подумал: если припечет - оботру нож добрым виски, того же виски хлебну для храбрости, да, благословясь, и выковырну. Дело нехитрое, правда, неудобное...
- Разрешите главный вопросец, мистер Коди? А на кой, собственно, ляд я вам понадобился?
Волчья ухмылка старика обнажила тридцать два отличных зуба - то ли настоящих, то ли вставных, не знаю.
- Чтоб работу исполнить, сынок! Ту самую, для которой тебя начальство отрядило.
- Какова же, по-вашему, эта работа?
- Винтовочки разыскать, в Мексике без вести пропавшие. Тебе они требуются, и мне тоже требуются... Отчего бы не поискать на пару, а? Найдем - тогда уж и перегрыземся.
Я созерцал осунувшееся, доросшее щетиной лицо, и грустно думал, что блеклые глаза и седые волосы могли бы кого угодно ввести в заблуждение. Даже меня. Кое-кто из организации Сомерсета положился на обманчивую внешность Коди и горько поплатился за свою опрометчивость. Погибло двое. Весьма вероятно, в пестрой карьере Коди эти трупы отнюдь не были первыми...
- Послушайте, - улыбнулся я, - вы, змий седовласый и гремучий! Вы действительно решили, будто я соглашусь работать на пару?
Коди улыбнулся в ответ. Оскал обученного полицейского пса располагал бы к доверчивости куда более.
- Сынок, да ты бы с дьяволом работал бок о бок, если б делу этим пособить мог! И рассчитывал бы, что под конец непременно объегоришь нечистого!
На беду, Коди говорил сущую правду.
- Отвори, это я!
Воспоследовала довольно долгая пауза, потом занавеска взлетела, и я увидел встревоженную физиономию Джо. Заскрежетал замок, закрепленная на полозках дверь ускользнула вправо.
- Милости прошу, мистер "Я".
В залитой светом гостиной мне поневоле довелось прищуриться. Джо повстречала меня вполне созревшей и переодевшейся для боя: джинсы, рубашка, ботинки. В руке зажат пистолет системы "беретта" - либо тот самый, что я видал в Эрмосильо, либо его брат-близнец, либо просто иной экземпляр, выпущенный той же самой славной фирмой. Джо держала его дулом вверх, сняв указательный палец со спускового крючка и вынеся его за пределы предохраняющей скобы: единственно разумный способ держать заряженный пистолет в присутствии друга; способ, коим не брезгует никто, кроме голливудских кретинов. Что ж, великолепно; Джо, получается, знала об огнестрельном оружии гораздо больше, нежели давала понять.
Однако, то обстоятельство, что в усадьбе нашелся неведомый мне ствол, отнюдь не воодушевляло. Похоже, в течение прошедшей недели я действительно обретался почти без сознания...
Джо облизнула губы.
- Снаружи, - сказала она, - долетали странные звуки... И ты задержался неимоверно... Я уже беспокоиться начинала. Что, неприятности?
- Снова чуть не застрелил мексиканскую дурищу, - пояснил я.
- Которую? А, ту... Сиснерос? Она разве здесь?
- Конечно. В компании дядюшки, либо приятеля, либо еще невесть кого - понятия не имею о личности седовласого и сиволапого старца, разгуливающего с нею бок о бок. Этого субъекта я впервые видал в Кананеа, в ресторане мистера Грина.
Старца я опасался нешуточно. Разумеется, "дядюшка" не получал штурмовой подготовки, причитающейся коммандос, однако вооружен был вполне приличным тесаком и, по-видимому, отлично представлял, как управляться с этим оружием. А помимо тесака, чем еще располагать соизволил?
- Этот добрый сеньор, Мэйсон Чарльз, - уведомила меня Антония, - посылать нас на подмога сюда. - Не тебя помогать, на тебе ему плевать; но Мэйсон хотеть своя старшая длинная сестра в безопасность... Говорил: ты все больной, все слабый; защищать не уметь. Говорил: сеньор Греэр сказать, Коди бежать и приезжать сюда. Сеньор Греэр говорить, кто-то спрашивать о сестра в американская больница, и Коди понимать, куда ехать...
Я употребил все свое красноречие, чтобы заставить Антонию и "дядюшку" подождать во дворе. Но теперь Джо глядела на меня, широко распахнув глаза:
- Как они отыскали нас?
- Антония, судя по всему, повидала твоего братца в эрмосильской клинике. Она, кстати, считает его неплохим парнем. А перед этим Греэр сболтнул, что Коди вырвался на волю - точнее, не сболтнул, а преднамеренно выболтал, по причинам, известным лишь ему.
- Вот оно что!
- Вот оно что. Именно поэтому ребятки и взялись штурмовать дальнюю стену вместо того, чтобы чинно-мирно постучаться у парадного входа. Фургон с техасскими номерами, конечно, обнаружили, по кровавому следу пришли с безошибочностью ищеек, ибо tio[21] Игнасио, похоже, охотой промышлял на заре туманной юности...
- Где они сейчас? - полюбопытствовала Джо. - Почему ты не пригласил их?
- Запамятовала, чей скальп нужен маленькой чертовке? Мы с нею заключили соглашение. Поскольку Антония знает, что мне сведения требуются, она любезно разрешила допросить Коди прежде, нежели ворвется и выведет старика в расход.
Я скривился.
- Антония и дядюшка поджидают возле вездехода... Не изволь смущаться: не исключаю, что, когда Коди выскажется вполне, ты сама будешь требовать, чтоб мерзавца пристрелили. Невзирая на физическое состояние. В конце концов, много ли нам известно касаемо Коди? Ровным счетом ничего. Как у него, кстати, дела обстоят?
- Но ты же не дозволишь... Мы не можем отдать раненого старика на растерзание!
- Что-то, - хмыкнул я, - раньше вы с братцем иначе отзывались о Коди! Повторяю, как у него дела обстоят?
- Я... вынула пулю. Спасибо, дорогой, ты держишь нож в совершенной чистоте и регулярно точишь. Не хуже хирургического скальпеля оказался... Вот, возьми. Я... обтерла его.
Положив складной клинок в карман, я опустился на колени подле Горация Госмера Коди. Забыл уведомить: мы изрядно потолковали касаемо переноски старца в спальню, даже волокли его по полу - но в итоге на полу и оставили валяться: недосуг мне было.
- Ты кормила его антибиотиками? - спросил я. - Ведь не все же мне в глотку впихнуть успела?
- Да, - хмыкнула Джо. - С этого и начала... Должна заметить, Коди продержался молодцом. Даже не вздрогнул, покуда я его строгала; только глаз приоткрыл да спросил: "вытащила, дочка?" Так-с... Давай-ка определим дряхлого пациента в постельку... Наверное, всего проще будет положить рядом одеяло и перетащить раненого прямо на него. А потом, с одеялом вместе...
* * *
Размеры одежды у меня и Буффа Коди оказались почти одинаковыми. Я ссудил раненого своей пижамой и предоставил Джо хлопотать подле постели: занятие, в котором профессиональные медики понимают намного больше нас, грешных.- В чувство придет? - осведомился я четвертью часа позже.
- Не думаю, что это послужило бы ему на пользу.
- Антония послужит ему на пользу еще меньше. А ждать бесконечно будет едва ли. Давай-ка послушаем, что парень способен сказать в свое оправдание... Полагаю, наилучшим пробуждающим средством станут алкогольные испарения. Сейчас откупорю бутылку и поднесу прямо к физиономии.
Так я и сделал.
Раздался шепот:
- Пускай дама... хлебнет виски, даже... если мне самому не позволит...
Джо и я переглянулись, устремили взоры на кровать, где обретался болезный Буфф.
- Как вы себя чувствуете? - спросил я. Отнюдь не из сострадания, а по резонам сугубо практическим.
- Сам знаешь, как, сынок... Похоже, самому не раз и не два доводилось пульки выковыривать, а?
Обращение "сынок" прозвучало почти смехотворно, однако я воздержался от ухмылки.
- А тебя, - прохрипел Коди, - неплохо на мой манер сварганили, совсем неплохо!
- Спасибо, - сказал я, - вы первый, кому понравился грим. Коди облизнул губы:
- Я подслушал вашу беседу. Невольно... Кто это - Антония?
- Молодая особа, невзлюбившая вас и вознамерившаяся убить. Вы с нею, конечно же, не знакомы, но Антония числилась подружкой покойного Хорхе Медины, а посему и считает вас повинным в его безвременной и болезненной гибели.
- Медины? - Коди казался озадаченным. Он осторожно пожал плечами: - Тогда пускай девушка запишется в очередь на убийство Коди... Желающих чересчур уж много... Ваше настоящее имя - Хелм?
- Да. Мэттью Хелм. Откуда узнали?
- От людей, сграбаставших меня сразу после свадьбы. Отродясь не встречал такого болтливого сборища... И перепугался: при пленнике выбалтывают подобное только тогда, когда не собираются отпускать его живым. Немало наслушался... Конечно, ребята не предполагали, что я сбегу, унося в голове столько полезных сведений...
Губы Коди растянулись в бледное подобие улыбки.
- Щенки нахальные... Твари безмозглые... Решили, будто от развалины старой никакого подвоха ждать не приходится. А я, со своей стороны, укрепить их в этом убеждении старался. Глядите, сопляки: Буфф Коди собственным ходом до сортира добраться не может, поддержки просит... Проводите уж, не то брюки обмочит, с места не сходя... Прошу прощения, сударыня. В конце концов я украл у одного из ублюдков револьвер, еще двоих взял на мушку и заставил разоружиться - но тут вломился отважный болван. Пришлось пристрелить. Если парень хотел казаться героем, то получил полную возможность это сделать. И очутился в числе мертвых дураков.
Я понимающе кивнул.
- Убирался я оттуда, - продолжил Коди, - под такой артиллерийский салют, какого и в День Независимости не всегда услышишь. Черт возьми, коль ребята не в состоянии поразить цель, держа револьверы в обеих руках - пускай зубами рукоятку хватают... Или в отставку подают, пока не поздно.
- Все же, - заметила Джо, - вас хорошенько ранили!
- Ну да, правильно. Пуля отлетела от стены, ударила рикошетом... Голубушка, вы же, сдается, доктор? Сами рассудите: прямое попадание в это место укладывает человека надолго! Или вообще навсегда. Но пулька по ребрам скользнула, под кожей у самой мышки застряла - вот и все.
- Эй, - заметил я, - зачем же вы умирающим притворились на пороге?
- А ты бы не притворился?.. Безопасней так, сынок. Не шарахнут по черепу чем попало... Кстати, прими благодарность.
- За что?
- За то, что уцелел. Если б тебя пришили в Мексике, меня в Эль-Пасо через полчаса в расход вывели бы. А так мы оба живы... Женушку мою берег?
- Глорию? - спросил я в замешательстве. - Это зависит от того, что вы подразумеваете, мистер Коди. Он отлично понял меня, и фыркнул.
- Не о личной жизни речь, сынок... Жива? Здорова?
- Вполне.
- Сдается, супостаты наши вовсе не так горазды людишек убивать, как похваляются, а?
- Или мы горазды выживать, мистер Коди.
- Зови меня Буффом, - велел нефтепромышленник. - Это на всех друзей-приятелей распространяется.
- А с чего это вы решили, будто мы друзьями числимся?
Коди отозвался не сразу. Лежал и следил за мною хитрыми глазищами. Спустя минуту он изрек:
- Друзьями, пожалуй что и нет, сынок; да только у нас уйма общих врагов... А это, в сущности, равняется дружбе. Одни и те же ребятки стараются угробить нас обоих. Вот я и решил: сумею разыскать тебя в Мексике - легче будет уцелеть.
- Как же вы нас обнаружили?
- У человека с моим состоянием всегда имеются полезные связи, - ответил Коди. - Все телефонные будки на юго-западе Соединенных Штатов моей кровушкой залиты: знакомых обзванивал, о тебе допытывался. Узнал, что в Эрмосильо стрельба приключилась; услыхал, как ты без вести пропал вместе с доктором Бекман, в девичестве Чарльз... Потом рассказали мне про домик Шонфельдов... Девочка, должно быть, считает, что я в матушкиной гибели виновен?
Джо издала негодующий звук.
- Мы знаем, кто виновен, мистер Коди! Не считаем, а знаем!Революционеры, которым вы продавали оружие! И знаем, кто науськал эту сволочь на маму и господина Пирса!
Она сглотнула.
- Уймитесь, и влейте в себя чуток жидкости - да не виски, черт бы вас побрал, а чего-нибудь по-настоящему полезного.
- Пива, - пробормотал Коди. - Просто хорошего баночного пива... У меня осталось немного в машине.
- По сравнению с этим пивом, - жизнерадостно возразила Джо, - конская моча покажется нектаром! Лежите смирно. Как врач, прописываю крепкий бульон. И даже сама берусь его приготовить.
Она поднялась и пропала за дверью.
- Бой-девка! - восхищенно сказал миллионер.
- И все же, - безо всякой связи сказал я, - как вы нас обнаружили?
- Поболтал с человечком, знавшим, что Джоанна Бекман выпросила неделю отпуска за собственный счет... Кино-Бэй расположен в семидесяти милях от Эрмосильо, имея на руках раненого, Бекман едва ли помчалась бы дальше... Оставался пустяк: продержаться и дожить до прибытия сюда. Я взял напрокат автомобиль у одного из старинных дружков и покатил. Рана заживать не хотела, пулю извлекать было некому...
- Я подумал бы, что, обладая подобными связями, вы первым делом броситесь к знакомому доктору.
- Ты подумал бы, и те ребятки подумали бы... А у них у самих связи - ого-го! Тебе лучше знать... За всеми врачами штата следили вовсю, не сомневайся. Вот я и решил: не стоит рисковать попусту. Двое покойников, один тяжелораненый - и все это натворил старина Коди! Агентство наверняка с ног сбивалось, разыскивая меня по всему Западу. А пулька под самой кожей засела, ощупать можно было. Вот я и подумал: если припечет - оботру нож добрым виски, того же виски хлебну для храбрости, да, благословясь, и выковырну. Дело нехитрое, правда, неудобное...
- Разрешите главный вопросец, мистер Коди? А на кой, собственно, ляд я вам понадобился?
Волчья ухмылка старика обнажила тридцать два отличных зуба - то ли настоящих, то ли вставных, не знаю.
- Чтоб работу исполнить, сынок! Ту самую, для которой тебя начальство отрядило.
- Какова же, по-вашему, эта работа?
- Винтовочки разыскать, в Мексике без вести пропавшие. Тебе они требуются, и мне тоже требуются... Отчего бы не поискать на пару, а? Найдем - тогда уж и перегрыземся.
Я созерцал осунувшееся, доросшее щетиной лицо, и грустно думал, что блеклые глаза и седые волосы могли бы кого угодно ввести в заблуждение. Даже меня. Кое-кто из организации Сомерсета положился на обманчивую внешность Коди и горько поплатился за свою опрометчивость. Погибло двое. Весьма вероятно, в пестрой карьере Коди эти трупы отнюдь не были первыми...
- Послушайте, - улыбнулся я, - вы, змий седовласый и гремучий! Вы действительно решили, будто я соглашусь работать на пару?
Коди улыбнулся в ответ. Оскал обученного полицейского пса располагал бы к доверчивости куда более.
- Сынок, да ты бы с дьяволом работал бок о бок, если б делу этим пособить мог! И рассчитывал бы, что под конец непременно объегоришь нечистого!
На беду, Коди говорил сущую правду.
Глава 22
Стоя перед пылающим камином, до пояса раздетый, я возносил обе руки на манер человека, взятого на мушку, дозволяя Джо обматывать мою грудь полосой материи, оторванной от простыни.
- Плотнее, - велел я.
- Продохнуть не сможешь.
- Не пререкайтесь с пациентом, доктор, время дорого. Сеньорита Антония - особа нетерпеливая, ждать бесконечно вряд ли будет. А перед ее вторжением надо еще несколько полезных вещей проделать.
- Каких же?
- Не разговаривай, знай наворачивай! Потолще, чтоб рубаху распирало. Чтоб всем было ясно: вот идет израненный, мающийся лихорадкой, беспомощный старик... Отлично. Все.
Я подождал, пока Джо Бекман скрепила концы повязки английскими булавками.
- Теперь голову обмотай, чтоб мозги наружу не вывалились.
- Мозги? - невиннейшим голосом переспросила Джо. - Какие мозги?
Поспешно застегнув свадебную рубашку Горация Коди, я натянул поверх нее измятый, но уже мало-мальски пристойно выглядевший пиджак. Двадцать минут назад Джо пропустила одежду сквозь отыскавшуюся в доме стиральную машину; костюм принял обработку очень плохо, но я не собирался идти в нем на светский прием. Кровь отмылась - и слава Богу.
Заткнутый за пояс револьвер нарушал стилистическую целостность маскарада, но я тщательно закрыл его полой и понадеялся, что в ближайшее время обыску не подвергнусь.
- Неплохо выгляжу?
- Психопат, - сказала Джо. - Полный межеумок.
- Ты врач, - ответил я, - тебе виднее.
- Это ловушка, Мэтт!
- Я на жизнь зарабатываю, попадая в ловушки.
- С чего ты взял, будто Коди можно доверять?
- Он, для начала, в постели валяется, беспомощный, словно котенок. А во-вторых, у тебя остается пистолет.
- Между прочим, ты сейчас тоже не смахиваешь на сверхчеловека!
- О, боги бессмертные! - скривился я. - Человек тешился надеждой, что сумел ублажить любовницу - и пожалуйста!
Джо слегка зарделась; я поспешил добавить:
- Но лечение себя оправдало. Заявляю: это куда лучше электрошока.
- Не знаю, - сухо произнесла женщина. - Господи, помилуй, ведь в кровати лежит Гораций Госмер Коди! Личность, повинная в убийстве моей матери и Вилла Пирса! И я сама за ним ухаживаю... Непостижимо!
- Поистине.
Джо уставилась на меня.
- Сомневаешься в его виновности?
- Глория уверяла: старый злодей запугал ее до того, что замуж выйти вынудил; впоследствии намеревался укокошить женушку и прикарманить все ее деньги. А твой братец убежден: маму спровадил на тот свет именно Гораций Коди. Хитроумный, кровожадный, безжалостный негодяй. Да только...
- Только?..
- Субъект, валяющийся в спальне, вряд ли на эдакое способен... Теперь, повидав его и побеседовав, смею даже утверждать: начисто не способен!
Джо сочувственно покачала головой:
- Повторяю первоначальный, подкрепленный врачебным авторитетом диагноз: ты свихнулся! Будь любезен, уплати за консультацию сто пятьдесят долларов и позаботься о стационарном лечении мозгов.
- Я не говорю, что в спальне валяется ангел. Я не сел бы играть с Горацием Коди в карты, а заключая с ним деловое соглашение, привел бы, по меньшей мере, взвод понаторевших в своей профессии адвокатов. Не хочу сказать, будто старик не может продавать мексиканцам контрабандное оружие. Но вот убить партнера и старого друга, с которым не один пуд соли слопал, Коди не сумел бы. Разве что...
- Что?
- Разве что партнер совершил бы по отношению к нему гнуснейшее предательство. Но даже в этом случае Коди пристрелил бы Пирса лично, своими руками, а не стал натравливать на него мексиканскую шайку. И еще...
- А?
- Он бы никогда и ни за что не причинил вреда беззащитной женщине, полностью доверившейся доброму, годами испытанному дяде. Женщине, выросшей у него перед глазами.
- Но ведь Глория говорит...
- Я - не Глория. И не обязан верить очевидному, если оно в корне противоречит возможному.
- Глория знакома с Коди очень давно, всю жизнь! А ты с ним общался не больше десяти минут! И считаешь, будто узнал старика лучше, чем Глория?
- Конечно. Мы с Коди - уроженцы Запада; Глорию же растили к востоку от Миссисипи, в большом доме с белой колоннадой, полном скучных чопорных олухов и еще более скучных, тупых лакеев. А я взрослел среди просторов, изобиловавших прелюбопытными личностями. Люди такого свойства, как наш знакомец, отнюдь не редкость меж тамошними старожилами. Эти субъекты не колеблясь обведут тебя вокруг пальца, всучат никчемную кобылку вместо призового скакуна; и они же в любую минуту отдадут тебе последние десять центов, да еще искренне попросят прощения за то, что не сумели наскрести двадцать пять...
- Но...
- И последний довод. Жизнь Глории никогда не зависела от умения верно оценивать ближних. Моя же зависит от этого постоянно... Как видишь, я до сих пор жив.
- Понимаю. Но я оцениваю людей как профессионал! И не верю старому козлу ни на йоту!
Я осклабился.
- Именно! Как профессионал. А профессионалы поневоле сталкиваются только с клиническими случаями. Поверь: этот старый козел ни за что на свете не подстроил бы давнему товарищу ловушку по дороге из Масатлана в Дуранго; и юную жену забодать не вознамерился бы! И, коль скоро он, по моему разумению, не виноват ни в том, ни в другом, разреши усомниться, что Коди контрабандой переправлял мексиканцам штурмовые винтовки. На это он, конечно, способен, однако теперь склоняюсь к мысли: в афере с оружием Коди не участвовал.
- Да он же сам просит помощи в розысках!
- Эти окаянные винтовки, - пояснил я, - требуются, похоже, всем подряд. Но ведь не все подряд замешаны в их переброске через границу, верно, Джо?
- Смотри, дорогой, подведет он тебя под меткую пулю. А если следующий выстрел заденет не голову, а задницу, ты можешь пострадать по-настоящему... Насколько помню, у какого-то динозавра мозги помещались недалеко от заднего прохода; и динозавр этот вымер заодно со своими собратьями.
Я лишь осклабился в ответ. Возвратился к спальне, приотворил дверь, проскользнул внутрь. Гораций Госмер Коди приподнял веки, шевельнул рукой, ощупал впечатляющую повязку на голове - Джо постаралась вовсю.
- Глупости, - сказал он. - Коль они доберутся до усадьбы, какая разница: примут меня за меня, или меня за тебя? Все равно укокошат, не рассуждая. Мы им требуемся оба.
Я пожал плечами.
- Пожалуй, вы правы, но я привык орудовать обстоятельно и пользоваться даже незначительными шансами. В нашем деле точно предугадывать поворот событий невозможно, а всех затрат на маскировку - чуток стерильной марли. Поди, скажи заранее, пригодится, или нет...
Выждав мгновение-другое, я прибавил:
- Дом будут охранять, но лишь потому, что в нем обретается Мэтт Хелм, лежащий с поврежденной башкой. Гости нагрянут непременно: если сюда сумели добраться вы с Антонией, значит, и любой иной сумеет. Не забудьте: вы маетесь от сотрясения мозга, почти беспомощны, всецело безобидны. А Гораций Коли, наспех отмыв одежку, спешит подальше, в глухие мексиканские пустоши.
- Возьми-ка, надень мой галстук, - усмехнулся Коди. - Ношу его, как счастливый талисман. Любой, видавший меня хотя бы дважды, знает: без галстука "боло" я и шагу не сделаю.
- Мне ведено сыскать некоего человека, сеньора Сабадо. Пока под арестом сидели, не слыхали этого имени?
Коди нахмурился.
- Нет, Сабадо не упоминали... А вот господина Субботу называли, да не раз.
- В связи с чем?
- Не помню. Просто запомнилось несуразное имя... Говорю же тебе: ребятки болтали без умолку.
- "Господин Суббота" звучало шутливо или всерьез?
- Пожалуй, шутливо. Точно школяры учителя дразнили за глаза. Это и впрямь важно?
- Пока что нет, - сказал я. - Переберемте снова отданные распоряжения... Сажусь в ваш фургон, еду вдоль побережья, прямо на север; отыскиваю субъекта, именуемого Артуро. Фамилия?
- Сомневаюсь, что у Артуро вообще есть фамилия. Коли есть, я ее ни разу не слыхал.
- В указанных местах, - заметил я, - не обозначено человеческого жилья. Ни городка, ни поселка, ни фермы одинокой... Карте я доверяю, хорошая у меня карта. Чего же вы хотите добиться, мистер Коди, отправляя меня в безлюдную пустыню? Старик осклабился:
- В пустыне, сынок, всегда хоть кто-нибудь, а обитает. И не кажешься ты олухом, полностью полагающимся на дурацкие карты. Хм! Да если бы мы с Биллом Пирсом встарь доверяли топографам, по сей день метались бы, ища, где лишний доллар перехватить... А! Виллу теперь уже все равно, будет лишний доллар, не будет...
Прочистив горло, Коди закончил:
- Да, славно мы с Биллом потрудились когда-то! А потом разбогатели, и жизнь сделалась пресной... Повторяю, милях в двадцати пяти к северу находится крохотная деревушка, Эль-Мирадор. Ее зовут рыбачьим поселком...
- Рыбачьим? - озадаченно спросил я. - Артуро что, рыбак? Да там же только небольшое озерцо указано...
- Это шуточное выражение, - пояснил нефтепромышленник. - Знаете, что такое "поймать белорыбицу"?
- Конечно. Получить пакет героина. Белого порошка. Но это выражение бытует во Флориде, где рыбаки иногда вылавливают пластиковые пакеты, брошенные контрабандистами во время стычки с Береговой Охраной. В Мексике ничего подобного не слыхивал.
- Оно и здесь бытует, сынок. А помимо героина торгуют и другими снадобьями, покрепче. Я не одобряю этого занятия, но сызмальства не бегал ябедничать учителю, если товарищи покуривали втихомолку - и теперь не собираюсь, когда семь десятков лет прожил. Я забочусь о собственной совести; пускай другие заботятся о своей сами... Как бы там ни было, Артуро знает обо всем, что творится в этом углу Мексики.
- Плотнее, - велел я.
- Продохнуть не сможешь.
- Не пререкайтесь с пациентом, доктор, время дорого. Сеньорита Антония - особа нетерпеливая, ждать бесконечно вряд ли будет. А перед ее вторжением надо еще несколько полезных вещей проделать.
- Каких же?
- Не разговаривай, знай наворачивай! Потолще, чтоб рубаху распирало. Чтоб всем было ясно: вот идет израненный, мающийся лихорадкой, беспомощный старик... Отлично. Все.
Я подождал, пока Джо Бекман скрепила концы повязки английскими булавками.
- Теперь голову обмотай, чтоб мозги наружу не вывалились.
- Мозги? - невиннейшим голосом переспросила Джо. - Какие мозги?
Поспешно застегнув свадебную рубашку Горация Коди, я натянул поверх нее измятый, но уже мало-мальски пристойно выглядевший пиджак. Двадцать минут назад Джо пропустила одежду сквозь отыскавшуюся в доме стиральную машину; костюм принял обработку очень плохо, но я не собирался идти в нем на светский прием. Кровь отмылась - и слава Богу.
Заткнутый за пояс револьвер нарушал стилистическую целостность маскарада, но я тщательно закрыл его полой и понадеялся, что в ближайшее время обыску не подвергнусь.
- Неплохо выгляжу?
- Психопат, - сказала Джо. - Полный межеумок.
- Ты врач, - ответил я, - тебе виднее.
- Это ловушка, Мэтт!
- Я на жизнь зарабатываю, попадая в ловушки.
- С чего ты взял, будто Коди можно доверять?
- Он, для начала, в постели валяется, беспомощный, словно котенок. А во-вторых, у тебя остается пистолет.
- Между прочим, ты сейчас тоже не смахиваешь на сверхчеловека!
- О, боги бессмертные! - скривился я. - Человек тешился надеждой, что сумел ублажить любовницу - и пожалуйста!
Джо слегка зарделась; я поспешил добавить:
- Но лечение себя оправдало. Заявляю: это куда лучше электрошока.
- Не знаю, - сухо произнесла женщина. - Господи, помилуй, ведь в кровати лежит Гораций Госмер Коди! Личность, повинная в убийстве моей матери и Вилла Пирса! И я сама за ним ухаживаю... Непостижимо!
- Поистине.
Джо уставилась на меня.
- Сомневаешься в его виновности?
- Глория уверяла: старый злодей запугал ее до того, что замуж выйти вынудил; впоследствии намеревался укокошить женушку и прикарманить все ее деньги. А твой братец убежден: маму спровадил на тот свет именно Гораций Коди. Хитроумный, кровожадный, безжалостный негодяй. Да только...
- Только?..
- Субъект, валяющийся в спальне, вряд ли на эдакое способен... Теперь, повидав его и побеседовав, смею даже утверждать: начисто не способен!
Джо сочувственно покачала головой:
- Повторяю первоначальный, подкрепленный врачебным авторитетом диагноз: ты свихнулся! Будь любезен, уплати за консультацию сто пятьдесят долларов и позаботься о стационарном лечении мозгов.
- Я не говорю, что в спальне валяется ангел. Я не сел бы играть с Горацием Коди в карты, а заключая с ним деловое соглашение, привел бы, по меньшей мере, взвод понаторевших в своей профессии адвокатов. Не хочу сказать, будто старик не может продавать мексиканцам контрабандное оружие. Но вот убить партнера и старого друга, с которым не один пуд соли слопал, Коди не сумел бы. Разве что...
- Что?
- Разве что партнер совершил бы по отношению к нему гнуснейшее предательство. Но даже в этом случае Коди пристрелил бы Пирса лично, своими руками, а не стал натравливать на него мексиканскую шайку. И еще...
- А?
- Он бы никогда и ни за что не причинил вреда беззащитной женщине, полностью доверившейся доброму, годами испытанному дяде. Женщине, выросшей у него перед глазами.
- Но ведь Глория говорит...
- Я - не Глория. И не обязан верить очевидному, если оно в корне противоречит возможному.
- Глория знакома с Коди очень давно, всю жизнь! А ты с ним общался не больше десяти минут! И считаешь, будто узнал старика лучше, чем Глория?
- Конечно. Мы с Коди - уроженцы Запада; Глорию же растили к востоку от Миссисипи, в большом доме с белой колоннадой, полном скучных чопорных олухов и еще более скучных, тупых лакеев. А я взрослел среди просторов, изобиловавших прелюбопытными личностями. Люди такого свойства, как наш знакомец, отнюдь не редкость меж тамошними старожилами. Эти субъекты не колеблясь обведут тебя вокруг пальца, всучат никчемную кобылку вместо призового скакуна; и они же в любую минуту отдадут тебе последние десять центов, да еще искренне попросят прощения за то, что не сумели наскрести двадцать пять...
- Но...
- И последний довод. Жизнь Глории никогда не зависела от умения верно оценивать ближних. Моя же зависит от этого постоянно... Как видишь, я до сих пор жив.
- Понимаю. Но я оцениваю людей как профессионал! И не верю старому козлу ни на йоту!
Я осклабился.
- Именно! Как профессионал. А профессионалы поневоле сталкиваются только с клиническими случаями. Поверь: этот старый козел ни за что на свете не подстроил бы давнему товарищу ловушку по дороге из Масатлана в Дуранго; и юную жену забодать не вознамерился бы! И, коль скоро он, по моему разумению, не виноват ни в том, ни в другом, разреши усомниться, что Коди контрабандой переправлял мексиканцам штурмовые винтовки. На это он, конечно, способен, однако теперь склоняюсь к мысли: в афере с оружием Коди не участвовал.
- Да он же сам просит помощи в розысках!
- Эти окаянные винтовки, - пояснил я, - требуются, похоже, всем подряд. Но ведь не все подряд замешаны в их переброске через границу, верно, Джо?
- Смотри, дорогой, подведет он тебя под меткую пулю. А если следующий выстрел заденет не голову, а задницу, ты можешь пострадать по-настоящему... Насколько помню, у какого-то динозавра мозги помещались недалеко от заднего прохода; и динозавр этот вымер заодно со своими собратьями.
Я лишь осклабился в ответ. Возвратился к спальне, приотворил дверь, проскользнул внутрь. Гораций Госмер Коди приподнял веки, шевельнул рукой, ощупал впечатляющую повязку на голове - Джо постаралась вовсю.
- Глупости, - сказал он. - Коль они доберутся до усадьбы, какая разница: примут меня за меня, или меня за тебя? Все равно укокошат, не рассуждая. Мы им требуемся оба.
Я пожал плечами.
- Пожалуй, вы правы, но я привык орудовать обстоятельно и пользоваться даже незначительными шансами. В нашем деле точно предугадывать поворот событий невозможно, а всех затрат на маскировку - чуток стерильной марли. Поди, скажи заранее, пригодится, или нет...
Выждав мгновение-другое, я прибавил:
- Дом будут охранять, но лишь потому, что в нем обретается Мэтт Хелм, лежащий с поврежденной башкой. Гости нагрянут непременно: если сюда сумели добраться вы с Антонией, значит, и любой иной сумеет. Не забудьте: вы маетесь от сотрясения мозга, почти беспомощны, всецело безобидны. А Гораций Коли, наспех отмыв одежку, спешит подальше, в глухие мексиканские пустоши.
- Возьми-ка, надень мой галстук, - усмехнулся Коди. - Ношу его, как счастливый талисман. Любой, видавший меня хотя бы дважды, знает: без галстука "боло" я и шагу не сделаю.
- Мне ведено сыскать некоего человека, сеньора Сабадо. Пока под арестом сидели, не слыхали этого имени?
Коди нахмурился.
- Нет, Сабадо не упоминали... А вот господина Субботу называли, да не раз.
- В связи с чем?
- Не помню. Просто запомнилось несуразное имя... Говорю же тебе: ребятки болтали без умолку.
- "Господин Суббота" звучало шутливо или всерьез?
- Пожалуй, шутливо. Точно школяры учителя дразнили за глаза. Это и впрямь важно?
- Пока что нет, - сказал я. - Переберемте снова отданные распоряжения... Сажусь в ваш фургон, еду вдоль побережья, прямо на север; отыскиваю субъекта, именуемого Артуро. Фамилия?
- Сомневаюсь, что у Артуро вообще есть фамилия. Коли есть, я ее ни разу не слыхал.
- В указанных местах, - заметил я, - не обозначено человеческого жилья. Ни городка, ни поселка, ни фермы одинокой... Карте я доверяю, хорошая у меня карта. Чего же вы хотите добиться, мистер Коди, отправляя меня в безлюдную пустыню? Старик осклабился:
- В пустыне, сынок, всегда хоть кто-нибудь, а обитает. И не кажешься ты олухом, полностью полагающимся на дурацкие карты. Хм! Да если бы мы с Биллом Пирсом встарь доверяли топографам, по сей день метались бы, ища, где лишний доллар перехватить... А! Виллу теперь уже все равно, будет лишний доллар, не будет...
Прочистив горло, Коди закончил:
- Да, славно мы с Биллом потрудились когда-то! А потом разбогатели, и жизнь сделалась пресной... Повторяю, милях в двадцати пяти к северу находится крохотная деревушка, Эль-Мирадор. Ее зовут рыбачьим поселком...
- Рыбачьим? - озадаченно спросил я. - Артуро что, рыбак? Да там же только небольшое озерцо указано...
- Это шуточное выражение, - пояснил нефтепромышленник. - Знаете, что такое "поймать белорыбицу"?
- Конечно. Получить пакет героина. Белого порошка. Но это выражение бытует во Флориде, где рыбаки иногда вылавливают пластиковые пакеты, брошенные контрабандистами во время стычки с Береговой Охраной. В Мексике ничего подобного не слыхивал.
- Оно и здесь бытует, сынок. А помимо героина торгуют и другими снадобьями, покрепче. Я не одобряю этого занятия, но сызмальства не бегал ябедничать учителю, если товарищи покуривали втихомолку - и теперь не собираюсь, когда семь десятков лет прожил. Я забочусь о собственной совести; пускай другие заботятся о своей сами... Как бы там ни было, Артуро знает обо всем, что творится в этом углу Мексики.