Гамильтон Дональд. Шантажисты

   - Разумеется. Либо некто потопил яхту, после чего тщательно устранил все следы, либо ее захватили и где-то прячут. После случившегося с "Аметтой-два" имели место еще два представляющих интерес исчезновения. Жертвами обоих стали богатые и влиятельные личности, из числа тех, которых предпочитают удерживать в качестве живых заложников. Это дает нам некоторую надежду, что они, а также экипаж "Аметты" удерживаются где-то живыми с некой целью. Можно также предположить, что в это место, где бы оно ни находилось, они были доставлены на тех самых транспортных средствах, на которых их захватили. Иными словами, напрашивается вывод, что похитители входили в число команды.
   Хазелтайн собрался было что-то сказать, возможно, напомнить мне, что он занимался проверкой экипажа "Аметты" и не обнаружил ничего компрометирующего, но передумал.
   Вместо него вопрос задала Хэриет:
   - Откуда такая уверенность в этом?
   - Уверенность? - повторил я. - Кто говорит об уверенности? Я гадаю вслепую. Может, мы имеем дело с помешанным капитаном, который поклялся истребить всех, чей банковский счет превышает пятизначную цифру. Но если отбросить этот вариант и принять, что речь идет о серии похищений, то наиболее вероятным представляется присутствие похитителей на борту объекта, поскольку в одном из случаев пропал самолет. И если захват корабля с борта другого корабля практикуется пиратами с незапамятных времен, то нападение на самолет из другого самолета встречается достаточно редко - похитители как минимум рискуют тем, что на земле услышат странный диалог в радиоэфире. Итак, если самолет был захвачен изнутри, логично предположить, что в случаях с яхтами использовалась та же тактика. Кстати, весьма экономная. Вместо вооруженных пиратских кораблей и самолетов, достаточно внедрить на борт несколько решительных парней с пистолетами. Итак, требуется отыскать место, куда все похитители могут быстро долететь или доплыть, место, где можно спрятать парочку больших яхт и внушительных размеров самолет. Учитывая, насколько пристально осматривались все окрестности, единственным возможным местом представляется Куба - единственный находящийся в пределах досягаемости остров, который невозможно осмотреть, не превратившись в мишень для пушек Кастро... - К столу приблизилась официантка, и я замолчал. - Да, мисс?
   - Вы мистер Хелм? Вас просят к телефону. Сюда, сэр.
   Я прошел в указанное место и переговорил с Маком, который то ли опоздал на рейс в Вашингтон, то ли успел вернуться назад. Затем я вернулся к столу.
   - С твоими ребятами все будет в порядке, - сказал я Хазелтайну. - Врачи поставят их на ноги. Кажется, мне нужно сплюнуть и забрать с собой Хетти. Появилась новая нить, которой стоит заняться...
   - Я пойду с тобой.
   Я бросил на него усталый взгляд, напоминая себе, что имею дело с налогоплательщиком, человеком, который оплачивает мою зарплату, какой бы она ни была.
   - Не усложняй мне жизнь, Билл, - попросил я. - Ты заручился моей помощью в надежде, что я знаю, что делать. Так что расслабься и предоставь мне действовать. Я буду держать с тобой связь. Ты тем временем раздобудь нам хороший морской катер, скажем, футов тридцать в длину, такой, чтобы вода так и горела под ним, то есть, делающий не меньше тридцати узлов - самую быструю посудину из тех, в которую можно уместить дюжину человек. Способный преодолеть четыре-пять сотен миль...
   - Шутишь, амиго, - остановил меня Хазелтайн. - Таких быстрых тридцатифутовых катеров просто не существует, а чтобы пройти четыре сотни миль придется завалить весь кокпит запасными емкостями с горючим. Чтобы забраться так далеко, нужно судно побольше.
   - Ладно, тебе виднее, - согласился я. - Выбирай то, что сочтешь подходящим и готовь к дальнему переходу. Если кто-то заинтересуется, скажешь, что отправляешься на поиски марлини для этой нашей с тобой статьи...
   - Например, в районе Юкатана? Коцумель? Это более четырех сотен миль от Ки Уэст. - Почувствовав, что к нему обращаются за советом, Хазелтайн смягчился.
   - Тебе решать, - сказал я, и мы расстались. Выйдя на улицу, я спросил у Хэриет:
   - Что это за Коцумель такой? Она рассмеялась.
   - Как он сказал, это место у южного побережья Юкатана, на другой стороне Мексиканского залива. Мексиканский остров-курорт, вокруг которого полно рыбы... Мэтт?
   - Да?
   - Может, мне не следовало об этом упоминать, но у меня есть отличный быстроходный катер, способный покрыть порядочное расстояние. Я имею в виду "Квинфишер". До тридцати миль он не разгонится, но может идти весь день на двадцати, а при необходимости сделает и двадцать пять.
   - Разумеется, - сказал я. - Но не будем лишать Билла удовольствия привести какую-нибудь пользу. Его это не затруднит, а меня, возможно, избавит от его присутствия. К тому же, откуда уверенность, что я стану доверять твоему катеру и команде больше, чем того требуют обстоятельства? Кстати, где пребывает твоя команда? Ты не можешь управляться с обоими катерами одна, да и сама упоминала о напарнике. Так где же он?
   Мы остановились у машины, и Хэриет бросила на меня пронзительный взгляд. Я ожидал взрыва негодования, но она лишь тихо рассмеялась.
   - Так-то лучше, - пробормотала она. - Гораздо лучше! А то слишком уж ты стал доверчивым и всепрощающим. Да, у меня есть капитан и напарник для "Квинфишера", но я отпустила их на пару недель. Мне не хотелось, чтобы они сейчас путались под ногами. Думаю, ты меня понимаешь. С меньшим катером я и сама могу управиться, если подвернется клиент.
   - Представляю, каково снимать эту посудину с отмели. Ладно, давай садиться. У меня поджилки трясутся, как только оказываюсь рядом с этими смертоносными пальмами.
   Мы заняли места в машине, и она вновь рассмеялась.
   - Ну и штучка же ты, Мэтт. Сначала, между прочим отправляешь двух дуболомов в больницу, потом беспокоишься, что в тебя попадет кокосовый орех. - Она поколебалась. - Тебе позволено поделиться со мной тем, что ты узнал из телефонного разговора, или мне не следовало спрашивать?
   Я поморщился.
   - Выражаясь языком философов, мы имеем дело с серьезной дилеммой современности - начал я, завода машину и трогаясь с места. Ни один тяжелый предмет так и не успел свалиться на крышу. - Было бы просто великолепно, если бы человеческие существа не обладали врожденной агрессивностью. Некоторые полагают, что людей можно умиротворить, сделав вид, что проблемы не существует. Но при этом не желают задумываться, что же случится, если кто-то откажется притворяться.
   - Совершенно верно, профессор, - послушно согласилась Хэриет. - И что же произойдет?
   - Именно то, что произошло. Кучка мерзавцев - вроде той компании, что заявилась ко мне в колледже - втаптывает людей в грязь в полной уверенности, что никто из сограждан, которым промыли мозги идеями ненасилия, не осмелится и пальцем шевельнуть в свою защиту. Раз уж мы начинаем воспитывать целые поколения на прекрасных, но нереальных принципах, убеждать, что использование силы всегда несет с собой зло и потому недопустимо, что человеку следует смириться с любым унижением и заплатить любую цену, но ни в коем случае не пролить ни капли крови, трудно ожидать, что они не воспользуются случаем.
   - Кто, дорогой?
   - Шантажисты, - ответил я. - Люди, для которых насилие и кровь - сущие пустяки. Те, на кого не действует наше снадобье вроде "притворимся, что все мы хорошие ребята". Все головорезы, диктаторы и мелкие завоеватели. А еще похитители, террористы, политические фанатики, которые неожиданно обнаруживают, какие изумительные перспективы открывает для них наше теперешнее отношение к насилию. Они поняли, насколько просто шантажировать весь наш чувствительный мир, заставлять выполнять любое свое желание. Достаточно оружия, направленного на первого попавшегося человека. Нож или пистолет под носом у очаровательной стюардессы, и они получают в свое распоряжение весь самолет и выкуп в миллион долларов...
   - Полагаю, все это имеет некое отношение к происходящему, - сухо заметила Хэриет. Я улыбнулся.
   - Я всегда говорил, что только женщина умеет подвинуть мужчину на пламенные речи и заставить почувствовать себя непревзойденным оратором. Ты совершенно права. Именно этим и объясняется все происходящее, все эти исчезновения. Никакого Заколдованного моря пропавших кораблей. Дело обстоит в точности так, как мы и предполагали: некто захватил заложников и теперь требует выкуп. Пока непонятно только, почему они тянули с этим несколько месяцев. Подробностей я пока не знаю, как не знаю и того, какой требуют выкуп и кто его запросил, но в моем коттедже нас ждет человек, который введет нас в курс дела...

Глава 15

   Наступил прекрасный флоридский вечер, прохладный и спокойный. Безлунное небо было усыпано звездами. Точнее, прекрасным и спокойным вечер стал, когда мы свернули с залитого ярким светом шоссе на одну из трехполосных улиц курорта Фаро Бланке. Когда мы подъехали к моему коттеджу, там было темно. Я не остановился. Хэриет шевельнулась на сиденье рядом.
   - Мне казалось, у тебя двадцать шестой номер, - заметила она.
   - Я тебе этого не говорил, - ответил я. - Шпионишь за мной? Раз уж ты так много знаешь, может скажешь, почему не горел свет?
   Хэриет рассмеялась.
   - Не делай из меня секретного агента, дорогой.
   - Человек по имени Рамсей Пендлитон, опытный английский оперативник, должен был ждать меня внутри с включенным светом. Моему шефу известно, что я не люблю встречаться с людьми в темноте без лишней необходимости. Даже с теми, кого знаю. К тому же, сегодня нам не от кого прятаться. Тем не менее, свет не горит. Можешь ты это как-нибудь объяснить?
   Хэриет потеряла терпение.
   - Проклятие, Мэтт, конечно, не могу. За кого ты меня принимаешь?
   - Не знаю, просто спросил, - мягко сказал я. - Ведь мне так и не удалось выяснить, как много лет назад тебе удалось провернуть этот трюк с бокалом. - Я свернул на траву на обочине улицы и улыбнулся ей в темноте. - Расслабься, я просто пошутил. Но теперь я совершенно серьезен: жди меня здесь. Твоя одежда не подходит для того, чтобы пробираться через кусты, к тому же это может быть небезопасно. Похоже, сегодня мой коттедж так и притягивает всевозможных темных и недружелюбно настроенных личностей. Возможно, у меня разыгралось воображение, но раз уж дело обернулось таким образом, я намерен рассматривать любой движущийся объект в качестве врага и стрелять без предупреждения. Мне будет очень жаль, если этим объектом окажешься ты, но мои извинения вряд ли тебя утешат. Ты их уже не услышишь. Поэтому, пожалуйста, не высовывайся из машины, пока я не вернусь. Договорились?
   Я извлек из-под пристяжного ремня короткоствольный "смит-и-вессон", выскользнул из машины, осторожно прикрыл дверцу и двинулся назад через лабиринт деревьев, коттеджей в узких бетонных дорожек. Время от времени сюда доносились отзвуки голосов и включенных телевизоров, но в интересующем меня белом здании царила тишина. Все окна были закрыты, как я их и оставил. Приблизившись, я различил тихое жужжание работающего кондиционера. И больше ничего. Я вспомнил, что сам включил его. Возможно, Рамсей Пендлитон просто не пришел. Но почему? Я привык, что все планы Мака исполняются без отклонений - из него получился бы отличный железнодорожный диспетчер. Возможно, наш английский коллега уже побывал здесь и ушел. Но опять же оставался вопрос: почему?
   Простого пути разрешить сомнения не существовало. Внутрь вела только одна дверь. Я был вынужден воспользоваться ею. Процедура заняла у меня значительно больше времени, чем у обычного гражданина, который возвращается в снятую на ночь комнату. Когда же я двинулся внутрь, то сразу стал намного ниже и быстрее. Внутри я мгновенно распластался на полу с пистолетом наготове и какое-то время лежал в прохладной темноте в ожидании приветствия. Дружественного или враждебного. Но так и не дождался.
   Я встал, включая свет, отряхнулся и проверил расположенные в глубине, крошечную кухню в ванную, чувствуя себя при этом последним дураком, который боится собственной тени. Пришлось утешить себя мыслью, что это лучше, чем быть мертвым - во всяком случае, так меня учили.
   Когда я тихо проскользнул внутрь машины, Хэриет быстро оглянулась.
   - Ну как?
   - Ничего, - ответил я. - Ни ловушки, ни перевернутой мебели, ни изрешеченных пулями стен, ни луж застывшей крови. Кажется, административное здание было закрыто, когда мы проезжали мимо. Тут есть еще где-нибудь поблизости автомат?
   - У причала, неподалеку от "Квинфишера", - ответила она.
   Я завел мотор. Хэриет поколебалась, потом спросила:
   - Ты сказал, этот Пендлитон английский агент?
   - Не старайся выведать у меня больше, чем тебе следует знать. Довольствуйся тем, что тебе говорят или обратись за сведениями к своим друзьям. Возможно, им известно о моих делах даже больше, чем мне. В движение приведены гигантские колеса международных интересов, и все мы всего лишь беспомощные человеческие винтики в огромном механизме. Вот мы и приехали. Оставайся в машине, винтик.
   В телефонной будке я набрал номер в Майами, которым уже пользовался накануне вечером. Мне ответил тот же мужской голос, который с отчаянием произнес:
   - Ох, нет, только не это! Ребята едва успели отмыть пикап. Сколько человек на этот раз?
   - Требуется отыскать всего одного, - ответил я. - Войска союзников не явились на свидание. Наш друг не звонил, чтобы принести извинения? Может, он не смог найти свой старый школьный галстук и не осмелился появиться на людях не при параде?
   - Подождите, сейчас проверю. - Последовала пауза, после чего голос раздался вновь:
   - Эрик.
   - Внимательно слушаю.
   - Послушай, старина, не суди беднягу иностранца слишком строго, ладно? - медленно произнес мой невидимый собеседник. - Тем более, что он мертв.
   Я затаил дыхание.
   - Подробности?
   - Не вешай трубку. С тобой хочет поговорить один человек. - После чего в трубке послышался голос Мака:
   - Эрик.
   - Да, сэр.
   - Отчитайся.
   - Ни света, ни Пендлитона, ни следов борьбы. Где его нашли?
   - В его машине, на обочине шоссе, неподалеку от твоего мотеля. Сообщение только что поступило. Тело теплое. Двигатель машины не остыл.
   - Иначе и быть не могло. Даже сейчас прошло не больше сорока минут с того времени, как вы позвонили мне в ресторан и отправили на встречу с ним.
   - Я разговаривал с ним за час до того, по телефону. Попросил его заехать к тебе и рассказать о последних событиях. В то время он находился в Исламораде, так что ему предстояло проехать тридцать пять миль.
   - Вероятно, он попал в переплет вскоре после того, как повесил трубку, - задумчиво произнес я. - Может быть, по пути, но шоссе слишком оживленное место для убийства. Скорее, кто-то поджидал его у меня, когда он приехал. Или поджидал меня, а Пендлитон получил то, что предназначалось мне. Должно быть, так оно и случилось. Кондиционер работал.
   - Поясни.
   - Не знаю, какая погода у вас в Майами, сэр, - сказал я, - но тут стоит прохладная ночь. Я забыл и оставил кондиционер включенным, когда уходил на обед. В комнате получился настоящий морозильник. Обычный посетитель выключил бы аппарат, прежде чем усесться ждать хозяина. Зачем зря мерзнуть? В то же время человек, замысливший убийство, предпочтет немного подрожать, но не рисковать. Ведь я мог заметить перемену и насторожиться. Поэтому похоже, что Пендлитон наткнулся на убийцу, а не наоборот. Хоть это и не имеет особого значения. - Я поколебался и медленно продолжал: - Он сказал мне, в тот единственный раз, когда нам удалось по-настоящему поговорить, что был близким другом Лесли Кроу-Бархема - помните покойного сэра Лесли - но не держит на меня зла главным образом потому, что восхищен храбростью, которую я проявил под дулом пушки Минска. У этих парней несколько странные, старомодные взгляды, не правда ли?
   - Да, но теперь это не имеет особого значения, не так ли, Эрик?
   - Да, сэр, - согласился я. - Не имеет.
   - Придется мне приехать в Киз, - сказал Мак. - Нужно удостовериться, что местные власти отнесутся к этому делу достаточно осмотрительно.
   - Да, сэр, - сказал я. - Осмотрительно.
   - Потом я загляну к тебе и сам обо всем расскажу. Если дама где-то неподалеку, не спускай с нее глаз.
   - Последние три часа мы провели вместе, - заверил я. - Но теперь-то я от нее не отстану. Только не забудьте постучать, прежде чем войти. Не знаю, как придется ее развлекать до вашего прибытия.
   Когда я вернулся в машину, Хэриет слушала радио. Она выключила его, как только я сел рядом.
   - Девушке не хотелось бы жаловаться, но это не самый восхитительный вечер в моей жизни, - сухо заметила она.
   - Зато для Пендлитона это был исключительный вечер, - сказал я. - Во всяком случае, ему не удастся его повторить.
   Хэриет достаточно долго молчала, так что я успел завести мотор.
   - Он мертв? - наконец спросила она.
   - Похоже, что да.
   - Что случилось?
   - Мы считаем, что кто-то поджидал его в моем коттедже. Профессионал. Мне так и не удалось в точности выяснить, насколько опытен был наш британский друг, но своим делом он занимался достаточно долго. Управиться с ним и при этом даже не сдвинуть коврика мог только настоящий профессионал.
   - Я не профессионал, - тихо произнесла Хэриет. - Совершенно. Разве что в том, что касается судов и рыбной ловли. Как ты сам сказал, когда речь заходит об убийстве, я всего лишь неопытный любитель. К тому же, с половины восьмого мы не разлучались. Ты рассуждаешь именно так.
   Я улыбнулся.
   - Так рассуждаю не только я. Последнее, чем напутствовал меня шеф, прежде чем я отправился сюда, было указание не терять бдительности, поскольку мне предстоит иметь дело с чрезвычайно опасной женщиной.
   - Я не убивала твоего друга.
   - Он не был моим другом - просто парень, которого я немного знал. И я знаю, что ты его не убивала. Как ты правильно заметила, я - твое алиби. Очень удобно, не правда ли?
   Хэриет быстро встряхнула головой.
   - Я не поручала его убить, Мэтт. Я пожал плечами.
   - Ладно, предположим, ты никого не просила убить для тебя Пендлитона. Но ты могла попросить, чтобы тебе прикончили Хелма. В конце концов, это был бы не первый и даже не второй случай.
   Хэриет глубоко вздохнула.
   - Да, не первый и не второй. И не думай, что меня не посещали подобные мысли. Но, увы, они так и остались мыслями. А теперь, если я еще не арестована, думаю, мне самое время попрощаться и отправиться к себе на катер...
   - Мне поручено отвести тебя к себе в коттедж и не спускать глаз, пока к нам не присоединится некая важная персона - тот самый человек, который считает тебя опасной женщиной.
   Хэриет поколебалась и не слишком уверенно произнесла:
   - У меня здесь друзья, Мэтт. Я улыбнулся.
   - И что же ты намерена делать? Порвать на себе блузку и кричать, что тебя насилуют? Не сомневаюсь, что сюда тотчас прибегут все твои друзья-мореходы со своими баграми и дубинками, о которых ты уже упоминала, и твоя фотография появится во всех газетах...
   Хэриет тихо рассмеялась.
   - Шантаж! Должна тебе признаться, что я блефовала, дорогой. Кроме меня, на борту никто не живет, разве что в ряду частных судов. В этот час в чартерном ряду вряд ли найдется много народу. Пожалуй, лучше нам все-таки отправиться к тебе и заняться картами, которые ты таскаешь с собой весь вечер. Если, конечно, у тебя нет других планов...

Глава 16

   Вне зависимости от планов, которые могли возникнуть в моем развратном уме, очень скоро мы с головой погрузились в изучение карт, разложенных на полу коттеджа. Как-нибудь на досуге я не отказался бы познакомиться с различными тонкостями картографии, как, например, что представляет из себя наклонная проекция Меркатора. Некоторые из карт выделялись более яркими цветами, зато другие компенсировали их отсутствие обилием цифр. Вы когда-нибудь слышали, что к югу от Кубы имеется место глубиной более четырех миль?
   Однако нас больше интересовало северное побережье острова. По крайней мере, интуиция подсказывала мне, что это наиболее вероятный район, и Хэриет со мной соглашалась. Здесь как бы пересекаются три водные магистрали, проходящие между Флоридой, Кубой и Багамскими островами. Это и есть Большая Багамская отмель. Между этим обширным мелководьем и северным побережьем Кубы пролегает Старый Багамский фарватер, который дальше переходит в Флоридский пролив. Здесь воды Гольфстрима огибают самую южную точку Соединенных Штатов. И тут же, подобно островку безопасности на пересечении двух магистралей, лежит треугольник Кей Сел Банк, который произносится как Ки Сэл Банк.
   Все это, а равно и некоторые другие подробности, поведала мне Хэриет, опустившаяся коленями на ковер и одергивающая свою длинную юбку в сторону, чтобы переместиться к очередной карте.
   - Ты не слишком разбираешься в географии, не так ли? - заметила она. - Но, думаю, при сегодняшнем положении дел в мире, человек твоей профессии не может ничего не знать о Кубе.
   - Я там бывал, - ответил я. - Самолет глубокой ночью высадил нас на прогалине посреди джунглей, какие-то типы с характерным испанским акцентом - кубинцы в отличие от мексиканцев, так и не оторвались от своих кастильских корней - провели к нужному месту и назад по окончании работы. После чего нас подобрал тот же самолет и опять ночью. С точки зрения осмотра достопримечательностей это было полное фиаско.
   - Не стану спрашивать, что это была за работа, - промолвила Хэриет. - Так где, говоришь исчезли все эти яхты и самолеты?
   - Все места, с которых поступили последние сообщения, отмечены здесь, на большой карте. Хэриет сдвинулась к указанной карте.
   - Проклятая юбка, - бросила она, в очередной раз приводя ее в порядок. Затем какое-то время изучала карту, после чего сказала: - Возможно. Из-за встречного ветра эта яхта с дурацким названием могла отклониться к югу от исходного курса. Однако, судя по всему, это было крепкое, быстрое судно с хорошим вспомогательным двигателем, так что ветер не мог сильно его задержать. Яхта могла незаметно проскользнуть через любой из этих проходов ниже Большой Багамской отмели. Даже если Хазелтайн к тому времени уже отправился на поиски своей прекрасной блондинки, ему вряд ли пришло в голову сразу забираться так далеко на юг.
   - Откуда тебе известно, что она прекрасная блондинка? - поинтересовался я.
   - Достаточно посмотреть на этого парня, как сразу становится ясно, какие девушки его интересуют, - спокойно ответила Хэриет. - К тому же в свое время фотографии Лоретты Фиппс и ее знаменитой мамаши мелькали в газетах даже чаще, чем фотографии ее богатого и влиятельного отца.
   - Что ты скажешь о той дизельной яхте, что вышла из Пуэрто-Рико? - спросил я.
   - Сэр Джеймс Маркус, так ты сказал его звали? Он находился ближе всего, практически был уже там. Труднее обстоит дело с самолетом, который направлялся в Мартинкуэ. Даже если у них было достаточно горючего... - Хэриет нахмурилась, сосредоточенно разглядывая разноцветные острова на голубом бумажном океане. - Это был гидроплан или обычный самолет, дорогой?
   - Обычный самолет.
   - Конечно, они все равно могли посадить его на воду и перебраться на катер. - Она пожала плечами. - Наверное, именно так они и сделали. Там, на побережье, пока не много посадочных полос, особенно таких, о которых не знают местные жители и полиция Кастро.
   - Интуиция подсказывает мне, что эти люди заручились согласием тамошних властей. Скорее всего, так оно и было. Именно поэтому мне кажется, что кое-кто из твоих политизированных друзей мог бы без особого труда раздобыть нужную информацию. Достаточно иметь нужные связи в Гаване. - Хэриет промолчала. Я продолжал: - Так где же то убежище, которое ты наметила себе в этом коммунистическом раю?
   Хэриет бросила на меня пронзительный взгляд.
   - Не думаешь же ты, что я и в самом деле отвечу на этот вопрос, дорогой? Возможно, я соглашусь воспользоваться своими связями, чтобы помочь тебе в этой грязной работенке, а заодно спасти и собственную шкуру, но предавать их я не стану.
   - Я вовсе не намерен громить красных только потому, что они красные, - заметил я. - Такой уж я терпимый человек.
   - Возможно, - сказала она. - И все-таки я тебе этого не скажу. Это не мой секрет, и он никак не связан с твоим заданием. Там нет ни аэродрома, ни тайной гавани, чтобы упрятать парочку похищенных яхт". Это всего лишь маленькая рыбацкая деревушка на побережье. Когда настанет время, если оно настанет, я отправлюсь туда и попрошу отвести меня к сеньору Соандсо. Кто-нибудь позаботится о моем катере, а я обрету покой на родине трудящихся.
   - Так, так, - сказал я. - Ты рассуждаешь, как настоящая марксистка.
   - Они использовали меня, а я их. У нас сложились чисто деловые взаимоотношения. Политики мы не касались. Как ты думаешь, почему я живу здесь и ищу рыбу для людей, которые не способны сделать это самостоятельно?
   - Меня это и правда умиляет.
   - Потому что предпочитаю заниматься этим, чем попасть в их казарменный рай. - Она поморщилась. - К тому же, в душе меня, видимо, тянет к природе. Мне нравится работать на открытом воздухе. Помнишь, когда-то в Мериленде у меня была образцовая молочная ферма?
   - Помню, - сказал я. - Правительство проложило через нее шоссе, и ты объявила войну Соединенным Штатам Америки.
   Хэриет рассмеялась.
   - Я проиграла и потому не люблю об этом вспоминать. Как бы там ни было, я предпочитаю управляться со своими катерами, проводить бессонные ночи, гадая, какими будут погода и течения и как поведет себя рыба, чем стать частью их общества будущего, в котором кучка тупых бюрократов будет указывать, что мне делать. Когда встанет выбор между этим и тюрьмой, я поплыву туда. Но не раньше. И не обвиняй меня в непоследовательности. Не одна я такая.