Гамильтон Питер Ф.. Дисфункция реальности - Увертюра (Пришествие Ночи - 1)

   - Теперь уже недолго, - твердо сказала Рут.
   - Я вижу его! - воскликнул кто-то.
   - Что? - Рут резко повернулась, каждый ее нерв был натянут, как струна.
   Зашевелились лазерные прицелы, образуя в воздухе рубиновые и изумрудные зигзаги. Выстрелил магнитный карабин. В сорока метрах от цепи, там, где ударилась пуля, взметнулся фонтанчик земли, образую глубокий узкий кратер, вокруг загорелись растения.
   Стрельба прекратилась.
   - Дурень, это собака.
   Рут глубоко вздохнула. Ее руки дрожали.
   Из зала закричали дети, желая узнать, что случилось.
   "Я должна бы быть там вместе с Джей, - подумала Рут. - Хорошая же я мать, позволяю ей болтаться по джунглям, в то время как сама занята хныканьем. Что же, черт подери, там все-таки произошло?"
   Из джунглей возник Хорст, он безумно махал руками, (стараясь сохранить равновесие. Его одежды были разорваны, лицо и руки покрыты ссадинами и царапинами. Он увидел огни зала общественного собрания и закричал во всю силу своих легких.
   Рут услышала, как кто-то сказал:
   - Это придурок священник.
   - Опять нажравшись.
   - Эта сволочь могла спасти Картера.
   Рут очень хотела бы сжаться в малюсенький невидимый клубочек. Ей казалось, что все чувствуют в этом и часть ее вины.
   - Демоны, - воскликнул Хорст, подбежав к залу. - Они спустили демонов. Спаси нас, Господь! Бегите! Бегите!
   - Он нализался!
   - На месте Картера должен был быть он.
   Хорст остановился перед ними, его обессиленное тело согнулось и еле стояло на ногах. Он видел в их лицах отвращение и презрение, и ему захотелось разрыдаться.
   - Ради всего святого. Поверьте мне. Там Квинн, он убил Пауэла Манани. Что-то произойдет, что-то наступит.
   В толпе раздался сердитый шепоток. Кто-то плюнул в сторону Хорста.
   Рут заметила, что ее факел начал гаснуть. Она встряхнула его.
   - Почему ты не помог Пауэлу, священник? - спросил кто-то.
   - Рут! - взмолился Хорст. - Пожалуйста, расскажи им, какой дьявол этот Квинн.
   - Мы и так это знаем.
   - Заткнись, священник. Нам не нужны здесь твои бесполезные причитания насчет иветов. Если Квинн сунет сюда нос - он мертв.
   Факел у Рут окончательно потух.
   Послышались встревоженные возгласы и других жителей в то время, как их факелы замигали и начали тухнуть.
   - Демоны идут! - взвыл Хорст.
   Яростное оранжевое пламя вырвалось из хижины в пятидесяти метрах от зала, оно ползло по стенам и охватило крышу. Не прошло и полминуты, как все строение было в огне. Извивающееся пламя взметнулось на десять метров.
   - Господи, Боже мой! - прошептала Рут. Ничто не могло так быстро сгореть.
   - Мамочка! - закричали дети в зале.
   - Хорст, что там случилось? - воскликнула Рут. Хорст покачал головой, и из его горла вырвались булькающие звуки.
   - Слишком поздно, слишком поздно. Дети сатаны теперь бродят среди нас. Я же говорил вам.
   Вспыхнула вторая хижина.
   - Уберите детей из зала, - закричала Скиба Молви. Большинство жителей сразу же бросились к дверям. Рут колебалась, умоляюще глядя на Хорста. Большая часть деревни уже была освещена пляшущим янтарным огнем. Беспорядочно возникающие тени, казалось, зажили своей собственной жизнью. Вдалеке, за спиной священника замаячили темные фигуры.
   - Они здесь! - закричала Рут. - Иветы! Они уже здесь!
   Она вскинула свой лазерный карабин. Зеленый луч прицела пронзил темноту, и по ее телу прокатилась успокаивающая волна. По крайне мере, хоть что-то, черт подери, работает. Он нажала курок и пустила вслед расплывчатым фигурам цепочку инфракрасных импульсов.
   Дети волной выкатились из зала, те, что постарше, просто переваливались через метровое боковое ограждение. В поисках своих родителей ребята наполнили воздух плачем и криками.
   - Джей! - крикнула Рут.
   По крыше пробежала огненная змейка. Она образовала безупречно прямую линию. Еще до того, как на крыше вспыхнуло пламя, Рут заметила, как почернело дерево, отмечая след змейки. Мазер!
   Она быстро вычислила, откуда приблизительно могли стрелять, и навела туда свой лазерный карабин. Ее палец нажал на спусковой крючок.
   - Мамочка! - позвала Джей.
   - Я здесь.
   Лазерный карабин начал попискивать. Рут вытащила использованный магазин и вставила новый.
   Несколько жителей стреляли в сторону джунглей. Неоновые нити лазерных прицелов метались в поисках обманчивых фантомов.
   Возникло целенаправленное движение прочь от зала, все бежали пригнувшись. Все кругом смешалось, дети ревели, взрослые кричали. Огонь охватил пальмовую стену.
   "Если бы они хотели, то могли бы убить всех нас", - сообразила Рут.
   Джей подлетела к ней и обхватила мать за талию. Рут взяла ее за руку.
   - Давай, пошли. Вон туда.
   Они начали пробираться к пристани. Еще три хижины занялись огнем.
   В паре метров от себя она увидела Хорста и дернула головой, сделав тем самым ему вполне определенный знак. Он поплелся за ними.
   Над Абердейлом пронесся вопль, ужасное протяжное завывание, которое, казалось, никогда бы не смогло вырваться из человеческой глотки. Это завывание заставило замолчать даже обезумевших детей. Рефлекторно вспыхнули лазерные прицелы и заметались в промежутках между хижинами.
   Завывание, стихая, перешло в мучительное, полное отчаяния хныканье.
   - Господи Иисусе, они повсюду! Они везде вокруг нас!
   - Где эти охотнички? Охотники!
   Казалось, действующими осталось всего несколько лазерных прицелов. Загоревшаяся первой хижина внезапно обвалилась, послав в небо недолговечный смерч сверкающих искр.
   - Хорст, мы должны увести отсюда Джей, - взволнованно выпалила Рут.
   - Спастись невозможно, - пробормотал он. - Проклятым не спастись. Могли ли мы это сделать хоть когда-то?
   - Ах, так? Не верь в это! - Она потащила Джей сквозь людской поток, направляясь к рядам хижин. Хорст, опустив голову, последовал за ней.
   Они достигли хижин как раз в тот момент, когда около пристани началась какая-то сумятица: крики, всплески воды от падения в реку чего-то тяжелого. Это означало, что сейчас никто не обращает на нее внимания.
   - Слава тебе, Господи, и за это, - пробормотала Рут.
   Она потащила Джей по проулку между хижинами
   - Куда мы идем, мамочка? - спросила Джей.
   - Мы спрячемся на пару часов, пока не вернутся эти чертовы охотнички. Будь проклят этот Пауэл, оголивший деревню.
   - Ему проклятия уже не страшны, - заметил Хорст.
   - Смотри, Хорст, только...
   Из-за угла хижины появился Джексон Гейл и твердо встал у них на пути.
   - Рут. Маленькая Джей. Отец Хорст. Идите ко мне. Мы рады вам.
   - Подонок, - огрызнулась Рут.
   Она вскинула свой лазерный карабин. Прицельного луча не было, не горел даже светодиод, сигнализирующий о питании.
   - Черт!
   Джексон Гейл сделал шаг им навстречу.
   - Смерти больше нет, Рут, - сказал он, - ее больше никогда не будет.
   Рут толкнула Джей в сторону Хорста. Эта был один из самых трудных поступков в ее жизни.
   - Уведи ее отсюда, Хорст. Спаси ее.
   - Доверься мне, Рут, - сказал Джексон, протягивая к ней руку. Пойдем.
   - Шел бы ты подальше.
   Она отбросила бесполезный лазерный карабин, продолжая стоять между Гейлом и Джей.
   - Нет ничего святого, - бормотал Хорст. - Нет. По крайней мере, на этой проклятой планете.
   - Мамочка, - прорыдала Джей.
   - Хорст, черт тебя забери, да сделай ты хоть один раз что-то стоящее в своей жалкой вонючей жизни; возьми мою дочь и уведи ее отсюда. Эта дрянь мимо меня не пройдет.
   - Я...
   - Делай, что тебе говорят!
   - Да благословит тебя Господь, Рут.
   И он потащил упирающуюся девочку по дороге, по которой они пришли сюда.
   - Мамочка, пожалуйста! - вырывалась девочка.
   - Иди с Хорстом. Я люблю тебя.
   Она вытащила из ножен на поясе свой охотничий нож. Хорошая, надежная прочная сталь.
   Джексон Гейл оскалился в улыбке. Рут могла поклясться, что увидела клыки.
   14
   Иона Салдана стояла перед дверями транспортной трубы и с нетерпением ждала, когда та откроется.
   - Я не могу сделать, чтобы она работала быстрее, - проворчал Транквиллити, когда отголоски эмоций просочились сквозь его родственную связь.
   - Знаю. Я тебя и не виню.
   Переминаясь с ноги на ногу, она сжала кулаки. Вагончик постепенно остановился, и она ухватилась за поручень. В ее голове промелькнуло воспоминание о Джошуа, она теперь не могла пользоваться транспортной трубой, не вспомнив его. Иона улыбнулась.
   В ее голове прозвучала игривая насмешка, посланная Транквиллити.
   - Ревнуешь, - решила она его подразнить.
   - Вряд ли, - раздался раздражительный ответ.
   Дверцы вагончика открылись. Она вышла на пустынную платформу и начала подниматься по лестнице, сержант-телохранитель последовал за ней.
   Это была станция в бухточке на Южном полюсе, в паре километрах от лагеря научного центра по проекту изучения леймилов. Бухточка была длиной в шестьсот метров, слегка изогнутый полумесяц с прекрасным золотисто-белым песком и несколькими обнаженными гранитными валунами. Ряд больших кокосовых пальм протянулся вдоль берегового изгиба, несколько из них были повалены, обнажив комья песка и обрывки корней, три были сломаны где-то посередине ствола, и это придавало месту несколько дикий вид. В центре бухты, в шестидесяти метрах от берега, был небольшой островок с несколькими высокими пальмами, представляющий собой манящий укромный уголок для наиболее рьяных пловцов. Крутой, покрытый галькой откос с растущим на нем колючим кустарником переходил в первую, наиболее широкую террасу Южного полюса.
   Шесть небольших куполообразных полипов сорока метров в диаметре нарушали покров травы и заросли шелковых дубов за откосом террасы и, казалось, были несколько утоплены в землю. Это были резиденции киинтов, выращенные специально для восьми больших ксеноксов, участвующих в Леймилском проекте.
   Их участие было большой удачей Майкла Салданы. И хотя они и не строили прыжковые двигатели звездных кораблей (они уверяли, что в их психологии нет интереса к межзвездным путешествиям), киинты считались наиболее передовой в технологическом отношении нацией Конфедерации. До приглашения Майкла они воздерживались от участия в объединенных научных проектах членов Конфедерации. Однако Майкл преуспел там, где бесчисленное множество других потерпело фиаско, он сумел обойтись с ними с таким уважением и почтением, которому позавидовали даже они сами. Их интеллект в сочетании с приборами, которые они производили, должен был существенно ускорить исследования. И конечно, их присутствие помогло поддержать финансовое положение Транквиллити в трудные дни его раннего существования.
   Восемь было самое большое число киинтов, проживающих среди людей или на обиталищах, если не считать столицу Конфедерации Авон. Было и еще кое-что, давшее Майклу определенный уровень тайного удовлетворения: в Кулу рассматривали постоянные пары только как послов.
   На Транквиллити киинты были столь же замкнуты, как и по всей Конфедерации. И хотя они были очень радушны со своими товарищами по научной работе, они не общались с остальным населением обиталища, и Транквиллити ревностно охранял их уединение. Даже у Ионы было всего несколько формальных встреч с ними, на которых обе стороны увязли в кратких комплиментах друг другу. Это было так же скучно, как и "приемы" всех этих национальных послов. Часы, которые она провела в обществе этих полупрестарелых зануд...
   И она никогда раньше не была около строений киинтов, и, возможно, больше никогда не будет. Но она чувствовала, что у нее есть оправдание, даже если они будут расстроены нарушением этикета.
   Она остановилась на вершине откоса и наблюдала, как неуклюжие белые ксеноксы купаются на мелководье. С ее наблюдательного пункта она хорошо видела поднятый ими фонтан брызг.
   В тридцати метрах в стороне Иона увидела грунтовую дорогу, спускающуюся на песчаный берег. Она начала спускаться.
   - Как они каждый день добираются до научного центра? - внезапно задумалась она.
   - Ходят пешком. Это только людям требуется механическое средство передвижения для того, чтобы перейти из одной комнаты в другую.
   - Ну... Ну, какие мы обидчивые нынешним утром.
   - Смею напомнить, что гарантия уединения была одним из условий договора между киинтами и твоим дедом.
   - Знаю, знаю, - нетерпеливо ответила Иона.
   Она достигла конца дорожки и, прежде чем идти по песку, сняла сандалии. Махровое платье, которое она надела поверх бикини, свободно развевалось.
   В воде было три киинта: Нанг и Лиерия, пара, работающая в Леймилском центре в отделе физиологии, и детеныш. Транквиллити сообщил о появлении этого детеныша, как только Иона проснулась этим утром, хотя и отказался показать ей свою память, содержащую картины самих родов, произошедших где-то ночью.
   - Тебе бы понравилось, если бы ксеноксам показали запись твоих родовых схваток только потому, что они до смерти любопытны? - строго спросил он.
   Она неохотно согласилась с этим.
   Детеныш киинтов родился двухметровой длины, более круглый, чем взрослые, и несколько белее. Его ноги были метровой высоты, благодаря чему его голова оказалась на уровне головы Ионы. Было ясно, что оно очень весело проводит время в воде. Его трансформирующиеся руки меняли форму с поразительной быстротой, сначала совочками, затем лопатками, поднимавшими стену брызг, а теперь пузырькообразным сосудом, который, как спринцовка, выпускал струю воды. Его клюв то открывался, то закрывался, издавая при этом хлопок.
   Родители похлопывали и поглаживали его руками, в то время как сам детеныш носился кругами вокруг них. Затем он заметил Иону.
   - Паника. Тревога. Недоверие. У этой штуки не хватает ног. Идет дыбом. Не упадет. Почему, зачем, откуда? Что это такое?
   Иона замигала от внезапного потока спутанных эмоций и неистовых вопросов, которые, казалось, выкрикивались ей прямо в мозг.
   - Это научит тебя, что значит неожиданно вламываться к другим существам, - сухо сказал Транквиллити.
   Детеныш-киинт прижался к боку Лиерии, стараясь спрятаться от Ионы.
   - Что это такое? Что это такое? Что-то странное и незнакомое.
   Иона уловила краткую передачу ментальных образов, которые взрослые послали детенышу, информационный поток намного сложнее, чем что-либо, с чем ей приходилось сталкиваться. Скорость была поразительной, казалось, передача заканчивается, еще не успев начаться.
   Иона остановилась в теплой чистой воде и отвесила взрослым легкий поклон.
   - Нанг, Лиерия, я пришла принести поздравления по случаю рождения ребенка и посмотреть, все ли есть из того, что требуется для него. Мои извинения, если я некстати.
   - Спасибо, Иона Салдана, - ответила Лиерия. В ее мысленном голосе проскочили чуть заметные нотки высокомерной насмешки. - Мы очень благодарны тебе за внимание и заботу. Не надо никаких извинений. Это Хейл, наша дочка.
   - Добро пожаловать на Транквиллити, Хейл, - сказала Иона детенышу, стараясь вложить в свои слова как можно больше теплоты и веселья. Это не составило большого труда, так как детеныш был таким миловидным. Совсем не то что надутые взрослые.
   Хейл смешно высунула голову из-за шеи Лиерии, слегка фиолетовые глазенки уставились прямо на Иону.
   - Оно разговаривает! Живая штука.
   Последовала еще одна быстрая передача со стороны взрослых. Детеныш взглянул на Нанга, потом вернул свой взгляд на Иону. Буйный поток эмоций, бегущий по родственной связи, начал замедляться.
   - Положенное приветствие. Неправильность. Много сожаления. Соблюдать правильное приветствие. - Мысли остановились внезапно, как будто детеныш набирал в ментальные легкие воздух. - Здравствуйте, Иона Салдана. Правильность?
   - Очень хорошо.
   - Ты человек?
   - Человек.
   - А Хейл - я.
   - Здравствуй, Хейл, рада тебя видеть.
   Хейл возбужденно закрутилась, вода вокруг ее восьми ног вспенилась.
   - Оно радо мне. Чувствую много счастья.
   - Я тоже счастлива.
   - Хочу спросить, человек - это все, что вокруг?
   - Она имеет в виду меня, - сказал Транквиллити.
   - Нет, я даже не часть того, что вокруг. Мы с тобой просто большие друзья.
   Хейл ринулась вперед, рассекая воду. Она еще не совсем освоилась с передвижением, и ее задняя пара ног запуталась и чуть не уронила ее.
   На этот раз Иона прекрасно поняла предостережение взрослых.
   - Осторожней!
   Хейл остановилась в метре от Ионы. Теплое дыхание, исходящее из ее лицевых отверстий, слегка пахло какими-то пряностями, трансформирующиеся конечности были в постоянном движении. Иона протянула детенышу руку, растопырив пальцы. Хейл попробовала сымитировать человеческую руку, ее попытка напоминала лепку из мягкого воска.
   - Не получилось! Горестно. Покажи мне, как ты это делаешь, Иона Салдана.
   - Я не могу, они у меня всегда такие.
   Хейл была шокирована.
   Иона хихикнула.
   - Все в порядке. Я вполне счастлива такой, какая есть.
   - Это правильность?
   - Правильно.
   - В жизни столько много неизведанного, - задумчиво заметила Хейл.
   - В этом ты права.
   Хейл, чтобы взглянуть на родителей, почти сложила шею пополам. Последовавший после этого быстрый обмен мыслями заставил Иону почувствовать себя обидно ущербной.
   - Иона Салдана, ты мой друг? - неуверенно спросила Хейл.
   - Да. Думаю, я могла бы им стать.
   - Ты мне покажешь все вокруг? Оно слишком обширно. Я не хочу идти туда одна. Одиночество страшно.
   - С большим удовольствием, - ответила Салдана удивленно.
   Руки Хейл хлопнули по воде, подняв гигантский столб брызг. Иона моментально вся промокла. Она убрала с глаз мокрые волосы.
   - Ты не любишь воды? - взволнованно спросила Хейл.
   - Я тебе как-нибудь покажу, что я плаваю лучше тебя.
   - Вот здорово!
   - Иона, - сказал Транквиллити, - только что из системного прыжка вышла "Леди Макбет". Джошуа запросил разрешение на посадку.
   - Джошуа! - воскликнула Иона.
   Она слишком поздно вспомнила, что и киинты имеют слуховые органы.
   Хейл тревожно замахала руками.
   - Паника! Страх! Разделить радость.
   Она отпрянула от Ионы и упала по-настоящему.
   - Ой, извините! - Иона, рассыпая во все стороны брызги, бросилась к детенышу.
   Нанг и Лиерия подбежали и запустили руки под живот Хейл, в то время как сам детеныш ухватился за руку Ионы. Иона потянула детеныша за руку.
   - А кто такой Джошуа? - спросила Хейл, когда ее поставили на ноги и она уже стояла, неуверенно раскачиваясь.
   - Один из моих друзей.
   - Еще друг? И мой друг? Я с ним встречусь?
   Иона уже открыла рот, и только после этого подумала. Где-то в глубине ее сознания чувствовалось спокойное высокомерие Транквиллити.
   Иона закрыла рот.
   - Думаю, подождем, пока ты не узнаешь людей лучше.
   * * *
   Существовало строгое правило: для того, чтобы быть эденистом, надо было иметь родственную связь с обиталищем и жить на нем; и уж непременно каждый эденист возвращался в свое обиталище умирать или пересылал свои мысли одному из обиталищ после смерти. Физически биотехническая система, интегрированная в свое общество, была способна поддерживать очень высокий жизненный стандарт при невысоких затратах: стоимость внедрения астероидальной каменной структуры в его утробу, стоимость механических систем, таких, как лифты на небоскребах, и сеть транспортных труб. А вот в культурном отношении этот симбиоз был довольно утонченным. Если не считать змей, то среди эденистских популяций не было никаких психологических проблем, хотя они и обладали полным спектром человеческих эмоций, свойственных индивидуальности, и в то же время были очень уравновешены. Знание того, что они будут продолжать жить как часть личности обиталища после телесной смерти, оказывалось великим стабилизирующим фактором и предотвращало многие обычные психозы. Эта свобода придавала им всеобщую уверенность и самообладание, которые адамисты всегда сводили к высокомерию. Разница в благосостоянии двух культур также способствовала появлению мнения об эденистах, как о человеческих аристократах.
   Таким образом эденизм зависел от обиталищ. А биотехнические обиталища можно было найти только на орбитах вокруг газовых гигантов. Они чувствовали себя достаточно уверенными в энергетическом отношении только в обширных магнитосферах таких миров. Фотосинтез во всех отношениях был совершенно непрактичным способом для обеспечения энергетических запросов обиталищ; для этого требовалось развернуть обширные, аналогичные листьям мембраны, а также многочисленные трудности возникали во вращающихся структурах, не говоря уж о неприемлемой чувствительности к повреждениям как от столкновения с падающими частицами, так и от космического излучения. Таким образом, эденисты были вынуждены колонизировать газовые гиганты Конфедерации.
   Однако были и исключения - террасовместимая планета, на которой они успешно обосновались, Атлантис, которая названа была так потому, что состояла из сплошного океана соленой воды. Ее соляной экспорт считался морским деликатесом, и благодаря ему она была известна по всей Конфедерации. Разновидность морской жизни, таившейся под ее водами, была так велика, что даже через двести пятьдесят лет после ее открытия она была классифицирована всего лишь на одну треть. Огромное количество торговцев, как независимых, так и корпоративных, стремилось туда; вот поэтому-то Сиринкс и направила "Энон", как только закончился их военный патрульный рейд, на Атлантис.
   Сиринкс решила заняться независимой торговлей сразу, как только придет приказ об ее увольнении. Перспектива провести года, занимаясь доставкой He3, угнетала ее. Многие капитаны космоястребов подписывали танкерные контракты, рассчитывая на ту стабильность, которую они предоставляли. Именно этим она и занималась, когда "Энон" только начинал летать, но что меньше всего она сейчас хотела, так это снова связать себя со строгим графиком полетов. Этим она была сыта по горло после службы в военном флоте. Остальная команда (кроме Чи, который покинул их вместе со всем оружием, установленным в нижнем корпусе) разделяла ее мнение.
   Видя колебания своей дочери, Афина заметила, что Норфолк стоит на грани вхождения в союз, и провела весь вечер в воспоминаниях своих собственных полетов за Норфолкскими слезами. Через три дня "Энон" покинул эксплуатационный док космопорта в Ромулусе: подвешены новые грузовые отсеки, заполнена новая гражданская регистрационная карточка, получена лицензия Управления Астронавтики Конфедерации на перевозку грузов и до двадцати пассажиров, тороид для команды подновлен, а сама команда в бойцовском настроении.
   "Энон" вынырнул из дыры для прыжка в ста пятидесяти километрах над Атлантисом, почти прямо над полосой разделения освещенной и неосвещенной поверхности планеты. Сиринкс чувствовала, как вся команда рассматривает планету посредством выдвинутых визуальных органов космоястреба. Последовало общее выражение восторга.
   Атлантис был абсолютно голубым, и только сверху вились белоснежные облачка. Здесь штормы были гораздо реже, чем в обычном мире, где морские и континентальные ветра втягивают верхние и нижние воздушные слои в постоянный водоворот. Большинство штормов внизу сосредоточивались в тропических зонах, образовываясь в результате эффекта Кориолиса. Полярные ледовые покрытия были почти одинаковы и обладали удивительно ровными краями.
   Рубен, сидевший рядом с Сиринкс на фигурной койке в ее дневной каюте, крепче сжал ее руку.
   - Великолепный выбор, дорогая. Настоящее новое начало нашей гражданской жизни. Ты знаешь, я еще здесь не бывал ни разу.
   Сиринкс знала, что она все еще остается напряженной после каждого пространственного маневра, ожидая столкновения с вражеским кораблем. Настоящая военная паранойя. Она позволила внешней картине завладеть ее мозгом и успокоить старую привычку к стрессу. Океан излучал великолепное сапфировое сияние.
   - Спасибо. Мне кажется, я даже чувствую запах соли.
   - Это до тех пор, пока ты не попробуешь выпить этот океан - так же, как ты попыталась это сделать на Уйгуре.
   Она рассмеялась, вспомнив, как он учил ее кататься на виндсерфинге в прекрасной пустынной бухте на курортном островке. Это было четыре... нет, теперь уже пять лет назад. Как летит время!
   Не прекращая недовольно брюзжать, "Энон" спустился до пятисоткилометровой орбиты. Гравитационное поле планеты оказывало безжалостное влияние на близлежащий космос, нарушая стабильность искривляющего поля космоястреба, требуя дополнительной энергии для компенсации, неприятность, которая постоянно усиливалась по мере приближения к поверхности планеты. Когда "Энон" достиг точки накачки, то он едва мог развить ускорение в половину g.
   На стандартной экваториальной орбите одновременно уже находились шестьсот космоястребов (и Сиринкс с оттенком раздражения заметила тридцать восемь черноястребов), а также около тысячи кораблей адамистов. Чувствительная к массе система "Энона" отпечатала их в мозгу Сиринкс, как грязные следы на белом снегу. Время от времени солнечные лучи, отражаясь от серебристых поверхностей, выдавали их местоположение и оптическим датчикам. Катера связи "поверхность-орбита" постоянно сновали между космическими кораблями и плавучими островками, находящимися далеко внизу. Она обратила внимание, что большинство из них было скорее космопланерами, чем новыми кораблями на ионных полях. Из-за того, что космоястребы постоянно переговаривались и обменивались астронавигационными данными, в родственной связи стоял постоянный гул.
   - Ты можешь найти для меня Эйска? - спросила Сиринкс.