Ганштейн Отфрид. Электрополис

   Вы обратили внимание на то, что весь этот круг окаймлен воздухоплавательными аппаратами? Это обыкновенные воздушные шары, прикрепленные на канатах к земле и соединенные с током высокого напряжения. У них имеется приспособление, посредством которого я посылаю в воздух волны, препятствующие моим искусственным облакам переходить за черту этого круга. Затем, благодаря электрической искре, я произвожу искусственную грозу, воздух внезапно охлаждается и падает дождь.
   В общем, все это очень просто. Нужно только иметь необходимые машины и прежде всего ток высокого напряжения.
   Дядя нажал на рычажок и привел в движение землечерпательные машины, которые взрыли разрыхленную дождем землю. За ними последовали плуги, затем бороны и сеялки. Медленно и планомерно двигались по рельсам эти гиганты.
   Никакой помощи им не требовалось. Только один человек, стоя у стола, нажимал кнопки и переводил рычаги.
   Уже поздний вечер. Гости из Канберры обедали у нас. За обедом лорд Альбернун был вынужден сказать небольшую речь, посвящен ную восхвалению технических чудес, которые он увидел в этом пустынном городе.
   Дядя тоже ответил ему речью:
   - Почтенные господа во главе с господином министром, я пригласил вас сегодня не только для того, чтобы вы присутствовали при "чудесах", но и для того, чтобы вы присутствовали при "крещении". Мои владения назывались до сих пор "Desert City" т. е. "Пустынный город". Но это наименование больше не подходит. С сегодняшнего дня этот город будет называться Электрополис - город электричества, город техники, город железных рук.
   Лорд и его свита переглянулись. Нетрудно было понять, какая мысль таилась у каждого из них: "Этот субъект попросту сумасшедший, зарвавшийся в своих фантазиях..."
   Несомненно, дядя прочел эту мысль в их взглядах, но молчал и улыбался.
   Я покинул свое место за столом еще до того, как обед окончился. Дядя поручил мне - тайно от всех - еще раз "сделать дождь" и пустить на орошенную землю лучи радия. Я возился с этим почти всю ночь. На утро, когда цеппелин был уже подан нашим гостям, дядя попросил их еще раз подняться на платформу.
   Они замерли от удивления. Над полем зеленела мягкая, кудрявая, легкая, как пух, травка. Это взошли семена.
   Дядя сказал, улыбаясь:
   - Тропическое солнце творит чудеса! О радии мы, разумеет
   ся, молчали. И когда лорд Альбернун, качая головой, про
   молвил: "Вы волшебник",- дядя скромно ответил ему:
   - Я только призываю себе на помощь силы природы.
   Снова у нас сенсация, но на этот раз несколько иного сорта. Ее поднесли нам газеты, в которых крупным шрифтом, с гигантскими заголовками, напечатано: "Гора радия в пустыне", "Как лорд Альбернун продал за гроши несметное богатство мистеру Шмидту из Сан-Франциско", "Германский король Австралии", "С неба упавшие миллиарды" и т. д.
   Во всех австралийских газетах было то же самое. Как они проведали об этом? Теперь всему миру известен источник нашего богатства.
   Многие из тех, кто живет здесь вместе с нами, впервые узнали из этих газет о радии. Все пришли в волнение, один лишь дядя оставался спокоен.
   Я спросил его:
   - Что теперь будет?
   - Ничего.
   - Австралийцы ревут от бешенства.
   - Пусть ревут.
   - Они нападут на нас.
   - Теперь ты понимаешь, почему я так спешил с установкой станции сильного тока? Раз она закончена,- непроницаемая завеса лучей защитит нас лучше всякого войска.
   - Но кто мог выдать нас?
   - Почем я знаю. Может быть, золотоискатели? Австралийские
   газеты только и говорят о залежах радия. Созван парла
   мент. Лорду Альбернун дано распоряжение спешно вернуться из отпуска.
   - Я не хотел бы быть в его шкуре.- Дядя говорит это со смехом и ложится спать, в то время как мы отправляемся в казино и толпимся у громкоговорителя, передающего речи членов парламента.
   ГЛАВА 6
   Заседание парламента в Канберре было очень бурным. Оппозиция ни за что не хотела успокоиться. Слышались крики:
   - Это непростительная глупость!
   - Какое право имел лорд Альбернун раздаривать собственность Австралии?!
   - Мы хотели бы знать, сколько перепало от этой сделки в его карман?
   Лорд Альбернул стукнул кулаком по столу:
   - Я запрещаю подобные выпады! Я ничем не запятнал себя.
   - Ах вот как, даже для самого себя не сумели постараться?
   Голоса становились все возбужденнее. Никогда еще в авс
   тралийском парламенте не было такого бурного заседания. Напрасно председатель звонил з колокольчик, чтобы водворить порядок. Наконец взял слово лидер оппозиции:
   - Мы требуем, чтобы лорду Альбернун было поручено немедленно расторгнуть договор и выселить мистера Шмидта и всех его друзей и сторонников из страны. Мы требуем, чтобы поручение это было выполнено в недельный срок.
   Лорд Альбернун был бледен,, но совершенно спокоен.
   - Само собой разумеется, что я выполню волю высокого собрания.
   Подозвав своего секретаря, лорд вышел из парламента.
   В течение недели я был занят с утра до ночи. Дядя поручил мне ответственнейшую работу: составить проект контроля над всеми машинами. Контроль этот должен был производиться посредством особого механизма. Я почти не выходил наверх, и даже обед мне приносили в лабораторию.
   Однажды утром ко мне пришел дядя Генрих. Я давно не видел его таким радостно-оживленным.
   - На сегодня довольно, мальчик!
   - Нет, дядя... У меня работы еще дня на два, а потом можно будет пустить в ход...
   Он перебил меня:
   - Довольно, говорю я! Пойдем смотреть спектакль. Скоро сюда пожалует лорд Альбернун и от имени Австралии объявит нам войну.
   Я встревожился. Но дядя, не обращая на это внимания, подошел к столу и стал рассматривать мою работу.
   - Отлично. Как раз то, что мне надо... В это время раз
   дался звонок. Дядя насторожился и взял меня за руку:
   - Пойдем! Мы вошли в его рабочую комнату. На матовой
   пластинке светилась надпись: "Только что пролетел австралийский аэроплан. Сторожевой пост Мусграв Ранге".
   Я начал высчитывать:
   - От Мусграв Ранге до нас приблизительно триста километров. Следовательно, в десять часов утра они будут здесь.
   Дядя усмехнулся.
   - Я думаю, что они прибудут двумя часами позже. У нас еще есть время просмотреть твою работу.
   Он присел к аппарату Морзе, и на матовой пластинке появились выбитые им телеграфные знаки:
   "Держать автомобиль наготове. Оказать помощь аэроплану. Немедленно доставить сюда пассажиров".
   Я ничего не понял:
   - Разве аэроплан потерпел крушение?
   - Пока еще нет, но возможно, что через час это случится. Теперь приступим к твоему проекту.
   Я видел по его лицу, что дядя не хочет дальнейших вопро
   сов. Мы погрузились в работу. Через час он спросил меня:
   - Хочешь пойти со мной в машинное отделение? Там уже ожи
   дал нас мистер Холльборн. У него было такое же странное выражение лица, как и у дяди.
   - Все готово?
   - Yes, мистер Шмидт! Дядя подошел к доске с рычагами и
   что-то повернул. В комнате стало темно, но зато засветилась матовая пластинка над доской. Я увидел аэроплан, медленно скользивший по небу... Дядя продолжал поворачивать рычаги, и аэроплан стремительно спустился, почти падая на землю. Заклубилось облако дыма... Потом все исчезло, и в комнате снова стало светло.
   В эту минуту прозвучал звонок, и, войдя в кабинет дяди, мы приняли телеграмму:
   "Австралийский аэроплан упал и сгорел. Пассажиры невредимы. На помощь выслан автомобиль из Мусграв Ранге. Спешно доставим в Электрополис. Караульный пост Эдит Лагсон".
   Я с ужасом взглянул на дядю.
   - Ты знал заранее, что аппарат упадет?
   - Разумеется. Я сам заставил его упасть с помощью лучей Риндель-Маттью.
   - Но зачем?
   - Чтобы доставить лорду удовольствие прокатиться в автомобиле по палящей жаре.
   Ровно в двенадцать опять звонок:
   "Австралийский автомобиль прошел. Холльборн". Дядя вско
   чил. - Через двадцать минут они будут здесь. Нам надо об
   лечься в парадные костюмы. Нельзя принимать лорда в рабочем платье.
   Еще через полчаса мы стояли у глинобитной хижины, ожидая прибытия автомобиля.
   У лорда и у его секретаря был совершенно измученный вид.
   Дядя встретил их низким поклоном. - Как поживаете, милор
   ды? Лорд сделал попытку улыбнуться. - Мы совсем изжари
   лись. Черт знает, что такое случилось с нашим аэропланом. Мы очень благодарны, мистер Шмидт, за высланный нам автомобиль.
   Дядя снова поклонился.
   - Разрешите предложить вам холодную ванну? Через час лорд
   и его секретарь, освеженные и переодетые в заранее приготовленные для них новые костюмы, входили в дядину рабочую пещеру. Затем мы заняли места, и дядя начал:
   - Очевидно, лорд пожелал лично вручить мне расписку в получении австралийским правительством остатка моего долга?
   - Наоборот. Мне поручено австралийским правительством не только не принимать этого остатка, но вернуть вам деньги и считать договор расторгнутым.
   Дядя улыбнулся, и здесь я первый раз в моей жизни увидел, какие тончайшие оттенки настроений можно вложить в улыбку. Начавшийся затем разговор я даже не могу назвать "разговором", так как почти все время говорил один дядя, а лорд и его секретарь делали слабые попытки вставлять коротенькие реплики.
   - Я прошу лорда объяснить мне, чем вызвано такое внезапное требование? Насколько я помню, австралийское правительство заключало со мной договор не ,по принуждению, а совершенно добровольно, и было очень радо получить за ничего не стоящий клочок земли в пустыне такую огромную сумму.
   - Да... но в этой пустыне... оказалось...
   - Я знаю: гора Руссель. Она также куплена мною, и в договоре сказано совершенно ясно, что гора Руссель принадлежит мне, равно как воздух над ней и земля под ней...
   - Да, но мы не знали... Дядя засмеялся. - Мой дорогой
   лорд, если вы не знали, какие сокровища содержит в себе гора, то уж это не моя вина. Еще в 1787 году английский капитан Артур Филипп основал в Австралии колонию, из которой и возникло австралийское государство. Следовательно, у правительства Австралии было в распоряжении 150 лет для того, чтобы ознакомиться со всеми сокровищами своей страны. Если оно не сделало этого и если я, явившись сюда простым охотником за райскими птицами, сумел найти эти сокровища, то...
   - Вы должны были заявить об этом...
   - Нет, дорогой лорд, я ничего не бьи должен... Я пришел к вам и спросил: сколько стоит гора Руссель со всем, находящимся в ней и под ней? Вы назначили сумму - совершенно баснословную сумму за простой каменистый холм.
   - Мы думали...
   - Совершенно верно - вы думали, что перед вами сумасшедший американец, и не мешали ему разыгрывать дурака.
   Лорд вскочил, едва сдерживая свое бешенство.
   - Почему вы позволяете себе высказываться от моего имени?
   - Но ведь я высказываюсь совершенно правильно. И кроме того, позвольте мне еще сказать вам, что ведь в сущности гора Руссель совсем не принадлежит к владениям Австралии.
   - Что это значит?
   - Гора Руссель - колоссальных размеров метеор, упавший когда-то на Землю. Вам известно так же хорошо, как и мне, что австралийская почва не содержит в себе радия. Я нашел радий в огромном метеоре, который и купил у вас вместе со всем содержимым. Вы не имеете никакого права претендовать на этот метеор.
   Лорд в изнеможении опустился в кресло. К счастью, дядя своевременно убрал прибор, посредством которого кресла автоматически откатывались к стене, и лорду не грозила опасность сесть на пол.
   Дядя помолчал с минуту, давая своему собеседнику время успокоиться; затем предложил ему великолепную гаванскую сигару и, когда лорд почти машинально закурил, сказал спокойно и дружелюбно:
   - По-моему, нам сейчас совсем незачем ссориться. Ведь вы прекрасно понимаете, что я прав, и вам, вероятно, самому неприятно выполнять ту миссию, которую вам навязали. Это же самое правительство, которое теперь так недовольно вами, не находило бы слов для похвалы вам, если бы в дураках оказалось не оно, а я. И мне очень жаль, дорогой лорд, видеть вас сейчас в таком неловком и недостойном положении.
   Альбернун хотел что-то возразить, но дядя остановил его.
   - Я еще не совсем рассчитался с вами. Я должен заплатить вам за аэроплан, который погиб по моей вине...
   - По вашей вине?
   - Увы! Или, вернее, по вине английского изобретателя Риндель-Маттью, лучи которого, благодаря моей подземной си ловой станции, я применил и могу применять в любой момент.
   - Зачем вы сделали это?
   - Чтобы показать вам одну из тех возможностей, которыми я располагаю. Впрочем, мы заговорились, и за этими разгово рами я совсем забыл обязанности гостеприимного хозяина. Вы, вероятно, голодны. Сейчас я узнаю, готов ли завтрак?
   Дядя повернул рычаг: в комнате сразу стало темно, и я увидел нечто, от чего у меня волосы встали дыбом.
   Мы находились в пещере, которая была отделена от столо вой металлической стеной, завешенной коврами. Теперь эта стена стала совершенно прозрачной, точно сделанной из жела тина. Я видел за ней столовую и слуг, накрывавших на стол. Следующая стена была также прозрачна, и за ней было видно машинное отделение.
   Дядя повернул рычаг в другую сторону. Снова стало свет
   ло. Лица наших гостей окаменели от изумления. - Что это
   такое? - Лорд прижал руки к вискам, ему казалось, что он сходит с ума. Дядя же говорил, посмеиваясь: - Тут
   нет ничего сверхъестественного. Это просто-напросто маленькое электрическое представление... Называется оно гаммалучами. Свойство этих лучей - делать прозрачными неп роницаемые для света предметы... Уверяю вас, дорогой лорд, у меня в запасе еще много подобных сюрпризов... Но позволь те пригласить вас к столу.
   Лорд Альбернун встал. Теперь он уже не сдерживал своего негодования.
   - Я не желаю пользоваться гостеприимством в этом доме.
   - Очень жаль! Я угостил бы вас отличным завтраком.
   - Вы отказываетесь расторгнуть договор?
   - Разумеется.
   - Вы не желаете взять деньги обратно?
   - Я даже и не думаю об этом.
   - И вы намерены развивать ваши планы дальше?
   - Почему бы нет?
   - Вы воображаете, что превратите эту пустыню в плодород ную страну?
   - Нет.
   - Нет?
   - Я не воображаю, я знаю, что сделаю это, и пустыня осчастливит сотни тысяч людей.
   - Мы запретим вам это. Мы вышлем вас отсюда. Вы и все ваши друзья и сотрудники должны покинуть Австралию в трехдневный срок. Вы поняли меня?
   - Да.
   - И вы исполните мое требование?
   - Нет.
   - Тогда мы заставим вас исполнить.
   - Интересно узнать, каким способом?
   - В крайнем случае мы пришлем солдат. Если понадобится, целый полк.
   - Вы можете прислать целую армию.
   - И вы будете сопротивляться?
   - Нет.
   - Вы смеетесь надо мной?
   - И не думаю. Мне не придется сопротивляться, потому что напасть на Электрополис невозможно. Вы упорно не хотите считаться с теми средствами, которыми я располагаю... Я уверен, что у вас был вполне исправный самолет и опытный пилот. Но когда мне понадобилось, я послал навстречу вам те лучи, о которых я уже говорил. Повинуясь моей воле, вы должны были спуститься, а ваш аппарат сгорел. Вы хотите послать сюда ваших солдат... Дорогой лорд, я не сторонник кровопролитных войн. Я не хочу убивать людей, но я предупреждаю вас: без моего желания ни один человек не переступит границу моей земли. Я говорю это совершенно серьезно. Если вы не обратите внимания на мое предостережение, то по вашей - вы слышите по вашей, а не по моей вине, множество людей поплатится за это жизнью.
   - Фантазия!
   - Возможно. Но в таком случае фантазией было и уничтожение вашего аэроплана.
   Оба они - лорд Альбернун и дядя - стояли друг против друга, как враги. Лорд спросил коротко и резко:
   - Значит, вы хотите войны?
   - Нет. Я хочу мира и уважения моих прав.
   - Посмотрим. Прощайте!
   - До свиданья, лорд! До скорого свиданья!
   - Мы никогда больше не увидимся.- Лорд повернулся и вышел, сопровождаемый своим секретарем. Слуга открыл перед ними дверцу электрического вагончика.
   Мы остались одни.
   - Дядя, ты нажил себе смертельного врага. Он улыбнулся.
   Подожди, представление еще не кончено. Раздался свисток
   сигнал того, что вагончик вернулся,- и в комнату вошел слуга.
   - Его светлость просит выйти к нему мистера Шмидта.
   - С величайшим удовольствием. Пойдем, Фриц. Мы увидели
   лорда, нетерпеливо шагавшего взад и вперед перед глинобитной хижиной. Дядя вежливо поклонился ему и спросил с легкой иронией:
   - Я был прав, когда сказал: "до свиданья?" Лорд Альбер
   нун, красный от гнева, пробормотал: - Как же мне уехать
   отсюда, раз у меня нет ни аэроплана, ни автомобиля?
   - Совершенно верно. Но лорд так быстро и так строптиво пожелал удалиться, что я не успел предложить ему никакого средства передвижения.
   Лорд, делая над собой усилие, проговорил:
   - Я должен просить вас... Дядя с полной готовностью по
   вернул рычаг, и через несколько минут на землю опустился совершенно новый аппарат. - - Разрешите мне предложить вам этот аэроплан взамен сго ревшего.
   - Я не хочу принимать от вас ничего. Доставьте меня только до границы.
   - К сожалению, мой пилот занят, но у вас есть свой собс твенный, и аэроплан принадлежит вам.
   Лорд и его секретарь молча сели в кабину. Когда гигант
   ская птица взвилась в воздухе, дядя сказал: - Не хотел
   бы я быть на месте этого лорда, когда он возвра тится в Канберру и сделает доклад парламенту.
   Настал вечер. Перед тем как проститься с дядей я нерешительно спросил его:
   - Послушай, почему ты знаешь буквально каждую мысль человека?
   - Разве это так трудно? - видя, что я молчу, дядя подошел ко мне и, положив по своей привычке обе руки мне на плечи, сказал серьезно и почти торжественно:
   - Мальчик мой, я вижу, что пришло время поделиться с тобой одной из моих могущественных тайн. Я люблю тебя. Ты стал мне близок, как сын. Пусть же ты будешь наследником той тайны, которая - как я думал - умрет вместе со мной.
   В моей способности читать чужие мысли нет ровно ничего удивительного. Ведь ты умеешь обращаться с радио. Ты знаешь, что звук, вызывающий легчайшее сотрясение воздуха, передается по волнам в эфир. Каждая энергия может вызывать такие же волны, и такой энергией является, между прочим, человеческая мысль.
   Те аппараты, которыми я располагаю, и те возможности, которые предоставляют мне гамма-лучи и лучи Риндель-Маттью, открывают мне доступ в мыслительный аппарат человека. Я могу так усилить тончайшие волны человеческой мысли, что они заставят вибрировать тончайшую же мембрану. Разумеется, для этого необходимо, чтобы человек, мысли которого я хочу прочесть, был в теснейшем соприкосновении со мной и с моим аппаратом. Поэтому я заказал сетчатые рубашки, в ткань которых вшиты почти невидимые проволочки и точно такие же проволочки прикреплены к верхней одежде. Такая сетчатая рубашка надета на тело и соприкасается с верхней одеждой, а верхняя одежда в свою очередь соприкасается со спинкой стула, внутри которого вставлен мой передающий аппарат. Этот стул соединен особым проводом с моим креслом, и волны, идущие от моего собеседника, принимаются мною. Ведь ты знаешь, что человек слышит не только ушами; бывают случаи, когда глухие воспринимают звук зубами... Мембрана, находящаяся у меня на спине, передает посылаемые чужим мозгом волны моему спинному мозгу... Разумеется, это можно было бы упростить и прикрепить слуховой аппарат к голове, но я предпочитаю читать мысли людей так, чтобы они не подозревали о этом. Поэтому-то я стараюсь устраивать так, чтобы приходящие ко мне люди надевали специальное белье и одежду... Поэтому-то я и заставил лорда Альбернуна проехать по раскаленной пустыне в автомобиле... Мне было надо, чтобы он, вспотев, согласился переменить белье... Разумеется, для него было приготовлено мое сетчатое белье.
   Дядя крепко стиснул мою руку.
   - Ты должен дать мне честное слово, что не будешь злоупотреблять моей откровенностью. Мое изобретение - страшное оружие в руках человека. Если я предам его огласке, я возьму на себя огромную ответственность, а я не хочу этого.- Он пристально посмотрел мне в глаза.
   - Даю честное слово, дядя, что я буду молчать. Мы разош
   лись, но я долго не мог уснуть в эту ночь... То, что я
   узнал, наполнило мое сердце гордостью. Но тут же я вспомнил инженеров в кабаке.
   ГЛАВА 7
   Война началась. Пока, правда, мы только наблюдаем, как готовится к ней Австралия. Радио передает нам все воинственные речи и боевые приказы. Мы знаем, что на нас будет выслан целый воздушный флот. Мы повсюду расставили воздушные посты, и дядя ворчит:
   - К чему это все? Если бы правительство было благоразумно, оно бы поняло, что с нами воевать бесполезно. К чему же допускать лишнее кровопролитие? Наши враги воображают, что могут забросать нас гранатами и пустить ядовитые газы, которые уничтожат всех нас в несколько часов. Наивная мысль! Я дал распоряжение загородить наши границы непроницаемыми лучами... Когда я продемонстрировал перед лордом Альбернуном действие гамма-лучей, это было неспроста... Я хотел предостеречь лорда от непоправимой ошибки. Не моя вина, если это предостережение не принято во внимание... '
   Мы с дядей летим осматривать наши посты. По всем данным австралийское правительство сегодня откроет военные действия против нас. Наш аэроплан снабжен исключительно чутким приемником, мы вооружены прекрасными подзорными трубами и электрическими "беспроволочными ушами". На нашем телеграфе принята новая, секретная азбука.
   Мы парим почти неподвижно в высоте. Я слышу шум в слуховом аппарате... Дядя берется за приемник.
   - Они идут.
   - Откуда?
   - С юга. Дядя делает мне едва заметный знак. Я понимаю:
   на юге находится гора Руссель. Враги устремились к нашим сокровищам.
   Через некоторое время до нас доносится жужжание множества аппаратов. Дядя командует:
   - На встречу! Мы с бешеной скоростью несемся к югу. До
   наших воздушных заграждений осталось не больше километра.
   Навстречу нам мчится враждебная эскадрилья. Это очень
   красивое зрелище: пятьсот аэропланов, по двадцать пять в ряд. В середине цеппелин - очевидно, в нем расположен главный штаб.
   Австралийцы - отважные молодцы. Мы слышали, как военный министр разъяснил им, с каким врагом придется сражаться. Они знают могущество наших машин, и все-таки...
   На мгновение воздушный флот приостановился. С цеппелина раздается какая-то команда. Шесть аэропланов летят прямо на нас. Они нас заметили. Они хотят вступить в открытый бой, но... все шесть останавливаются, как будто между ними и нами воздвигнута невидимая стеклянная стена. Мы даже невооруженным глазом видим, как их пилоты изо всех сил налегают на руль... Напрасно! Аэропланы не в силах сдвинуться с места.
   Они поворачиваются и летят обратно, к цеппелину. Дядя встает, выпрямляется во весь рост и разражается таким смехом, какого я еще не слыхал у него. Мы летим на высоте восьмисот метров. Дядя хохочет не умолкая...
   Там, на цеппелине, держат военный совет. Весь воздушный
   флот выравнивается в одну линию. Вероятно, на иеппелкче думают, что причиной остановки ринувшихся в атаку аэропланов является наш аппарат, такой маленький, такой безобидный на вид.
   Против нас открывают огонь. С пятисот аэропланов раздаются дружные залпы... Но дождь снарядов падает перед асе той же незримой воздушной стеной... Мы в полной безопасности и спокойно наблюдаем за этим фейерверком. Когда пули попадают в область наших лучей, они мгновенно превращаются в капельки расплавленного металла и сгорают.
   Австралийцы не трусы, но загадочность, абсолютная непонятность того, что происходит у них на глазах, приводит их в ярость.
   Вот один из аэропланов устремился вперед с таким бешеным натиском, перед которым не устояла наша стена. Вот аэроплан уже прорвался, и мы слышим торжествующий крик пилота, но в этот же момент вспыхивает столб огня. Секунда - и все исчезло в пламени: аппарат, люди, ручные гранаты. Аэроплан растаял, превратился в газ, сгорел...
   Лицо дяди бледно. Он тяжело дышит и говорит:
   - Я не виноват. Я предупреждал. Я не хотел человеческих жертв. Они не послушались меня.
   Бескровная битва длится весь день. Вражеская эскадрилья поднимается значительно выше. Мы следуем за ней. На всякий случай мы захватили теплую одежду и балконы с кислородом.
   Австралийцы забираются все выше и выше, рассчитывая хоть там прорваться на нашей завесой. Напрасные усилия!
   Воздушный флот поворачивает обратно. Дядя удовлетворенно
   кивает головой. - Это благоразумно. Они потеряли только
   один аппарат и отделались двумя убитыми. Мы спустились ниже. Наступил вечер.
   S4 снова нам было продемонстрировано эффектное зрелище. Отчаявшись победить нас в воздухе, австралийцы начали бомбардировку наших владений дальнобойными орудиями.
   Забавно было смотреть, как снаряды отскакивали от стены наших лучей и сгорали.
   Новое нападение! На этот раз - ядовитые газы. Их постигает та же участь. Коснувшись невидимой завесы из лучей, они мгновенно вспыхивают.
   Однако у нас есть одно уязвимое место: город Аллистер и гавань в Кэмбриджской бухте. Я был удивлен, когда мы возвращались ночью в Электрополис. На пути я увидел все наши цеппелины, аэропланы, несметное количество автомобилей, стада верблюдов и слонов... Невдалеке от города китайцы работали над разгрузкой.
   Я недоумевая спросил дядю:
   - Что это значит?
   - Город Аллистер переселяется.
   - Зачем?
   - Я сдаю гавань. Она ненадежна. Море своей огромной водяной поверхностью оттягивает лучи на себя. Недавно здесь сгорел пароход. Я не хочу рисковать вторым... Кроме того, гавань мне больше не нужна.