Гарднер Эрл Стенли. Дело лошади танцовщицы с веерами

   — Точно так. У Лоис никогда не было никаких особых покровителей. Она хотела выразить себя в движении. Послушайте, мистер Мейсон, вы говорите, вы видели танцовщицу с веерами. Если бы вы когда-нибудь видели Лоис Фентон, настоящую Лоис Фентон, вы бы не назвали ее просто танцовщицей с веерами. Забываешь, что это женщина, когда она танцует, у нее все по-другому. Думаешь лишь о красоте.
   Мейсон взглянул на Деллу Стрит. Она промолвила:
   — Вы любите ее, возможно, поэтому вам так кажется.
   — Нет, дело не в этом, — ответил Шелдон. — Я начал не с того конца. Просто я люблю ее, потому что она такая красивая и чудесная, а вовсе не наоборот.
   Мейсон сказал:
   — Хорошо. Давайте теперь перейдем к фактам.
   — Есть две танцовщицы под именем Лоис Фентон, но настоящая Лоис… Я не могу все сейчас объяснить, мистер Мейсон.
   Мейсон предупредил:
   — Я не пошевелю пальцем, пока вы не дадите мне факты и я не узнаю, откуда начинать действовать.
   — У Лоис Фентон есть брат, Джаспер Фентон, — сказал Шелдон. — Он принес Лоис массу неприятностей. Каллендер встретил Лоис. Он свалился на нее, как куча кирпичей. Из-за того, что он богат, он решил, что ему все позволено. Затем он обнаружил, что Лоис нельзя ничем купить. Он дал Джасперу работу — управлять его конторой. Это была хорошая работа. Ему хорошо платили. При Каллендере Джасперу было нетрудно заняться махинациями. Он темный человек, мистер Мейсон, уж будьте в этом уверены. Парень подделал два чека примерно на три тысячи долларов. Для Каллендера это было все, что требовалось. Не пытайтесь доказать мне, что все эти грубые методы больше не действуют. Действуют, еще как. Я сам это наблюдал. Джон Каллендер — большая шишка в своем графстве. Стоит ему свистнуть — и прокурор сделает невозможное. Каллендер притворился, что удивлен и напуган до смерти. Он дал парню возможность продолжать свои махинации. На самом же деле он наблюдал за ним, как коршун, подкидывая приманки и выжидая, пока тот попадется. Он хотел удостовериться, что парень наворовал достаточно, чтобы не быть в состоянии возместить убытки, но не так много, чтобы навредить конторе. Когда он дал Джасперу эту работу…
   — Все остальное не важно, — прервал Мейсон. — Можно было гадать, сработает такой прием или нет, факт остается фактом — он сработал. Она вышла за него. Так?
   — Каллендер заманил ее замуж, и это выглядело, как будто он поймал ее в капкан. Лоис была как дикое животное в клетке. Но вела с Джоном честную игру. Она бы так и оставалась с ним, пока бы это не убило ее, если бы он тоже действовал с ней по-честному. Но он этого не сделал, и Лоис ушла. Она очень привязалась к лошади, которую Джон подарил ей. Ну, в общем, она ушла, а лошадь взяла с собой, и тогда Каллендер озверел. Он вытащил эти старые чеки, поклялся, что засудит Джаспера за подлог. Лоис заявила, что своим замужеством она ликвидировала эту задолженность. Ну, неделю назад или около того кто-то въехал верхом к Каллендеру, проник в контору, вскрыл сейф, но его засекли. Он смог удрать, но охранник выстрелил. Охранник говорит, что попал в лошадь: он заметил, что она подпрыгнула.
   — Но почему грабитель приехал верхом? — удивился Мейсон.
   — Потому что, если бы он не был верхом, его тут же схватили бы собаки. Но верхом, если он достаточно смелый и дерзкий человек и особенно если под ним была лошадь, которую собаки знали, он мог обделать свое дело и легко удрать. Теперь — что произошло дальше, в двух словах, мистер Мейсон. Само дело с чеками достаточно расплывчато. Присяжные могли бы и не признать парня виновным, если бы история вылезла наружу. Но если бы Каллендер смог доказать, что либо Лоис Фентон, либо ее брат проникли на лошади в его дом, вскрыли сейф и попытались украсть эти чеки, у него появилось бы совершенно новое средство давления на нее. Каллендер хочет найти лошадь Лоис. Но не может. Лоис говорит, что кто-то увел ее в ночь, когда проникли в дом, или что она заблудилась, ее нашли, оседлали и все такое. Так что вы теперь видите, что произошло к тому моменту, как вы дали объявление… В общем, вот и все, что я знаю.
   Мейсон указал большим пальцем на дверь в коридор:
   — А Каллендер в том номере напротив?
   — Точно.
   — А вы здесь, чтобы шпионить за ним?
   — Я хочу попытаться понять, что он замышляет.
   — Он знает вас в лицо?
   — Нет.
   — А по имени?
   — Надеюсь, что нет, но, может, и знает. Я в этом не уверен.
   — А чего вы надеетесь добиться, наблюдая за ним таким образом?
   — Я не знаю. Знаю только, что, если он найдет эту лошадь и попытается затащить Лоис обратно к себе, я… Хотя я думаю, что я ничего не смогу сделать.
   — Не лгите мне, — нетерпеливо промолвил Мейсон. — Вы не просто шпионите за ним. Вы намереваетесь обыскать его номер, когда он выйдет. Это так?
   Шелдон в смущении заерзал в своем халате.
   — Это так? — переспросил Мейсон.
   — Да.
   — Вы у него там уже были?
   — Да.
   — И не один раз?
   — Да.
   — Нашли что-нибудь?
   — Только не чеки. Я нашел счет от газеты за помещение объявления. С вашей фамилией. И я догадался, что было нужно Каллендеру, когда он заявился к вам в контору.
   — У вас есть ключ от его номера?
   — Да, есть. Я одолжил ненадолго у горничной ключ, снял восковой слепок и сделал новый.
   — И вы хотите, чтобы я помог Лоис? — спросил Мейсон.
   — Господи, ну да! Я заложу душу дьяволу, чтобы расплатиться с вами. Я…
   — Убирайтесь отсюда, — сказал Мейсон. — Упакуйте вещи, оплатите счет и быстро сматывайтесь. Приведите завтра утром Лоис Фентон ко мне в контору — настоящую Лоис. Приведите ее в половине одиннадцатого. А теперь оденьтесь, соберите вещи и выматывайтесь.
   — Но номер в отеле трудно найти и… Придется спать на скамейке в парке или на вокзале.
   — Мне наплевать, где вы собираетесь спать. Если вы хотите, чтобы я занялся вашим делом, то вы должны исчезнуть из комнаты напротив номера мужа этой женщины. Вы без ума от его жены. Вы идете по его следам, сторожите его комнату… Убирайтесь к чертовой матери из этого отеля. Оставьте Каллендера мне. — Мейсон поднялся. — Пошли Делла.
   Они покинули Артура Шелдона, который все еще сидел в углу кровати, слегка дрожа.
   Из телефонной будки в ночном ресторане за два квартала от отеля Мейсон набрал номер Пола Дрейка, главы Детективного агентства Дрейка:
   — Как быстро ты можешь организовать слежку за одним типом, проживающим в отеле «Ричмелл», Пол?
   — Помилосердствуй, Перри. В настоящее время у меня есть знающие люди. Но найти сейчас номер в отеле…
   — Как скоро? — перебил Мейсон.
   — А насколько это срочно?
   — Чертовски срочно.
   — Через полчаса, устроит?
   — О'кей, — согласился Мейсон, — лучше через двадцать минут. Мне нужен человек, который расположился бы в коридоре пятого этажа. Надо, чтобы он наблюдал за номером пятьсот одиннадцать.
   В голосе Дрейка, уже наполовину проснувшегося, зазвучал протест:
   — Черт возьми, Перри, это почти невозможно.
   Поговорим о проблемах утром, — парировал Мейсон.
   — Мы должны будем подключить гостиничного детектива.
   — Для чего?
   — О, Перри, побойся Бога! Если ты начнешь выслеживать постояльца в коридоре отеля в такой час, то гостиничный детектив через час или час с чем-нибудь засечет тебя. Это будет стоить десять зеленых, а может, и двадцать пять.
   — Продаю тебе информацию, Пол. Только что освободился номер пятьсот десять. Твой человек может прямо сейчас занять его.
   — О'кей, Перри. Это уже шанс. Отель «Ричмелл», так?
   — Так. И еще кое-что, — сказал Мейсон. — Не засыпай после того, как твой человек приступит к работе в «Ричмелле». У меня для тебя есть еще дело.
   — Я подозревал это, — застонал Дрейк. — Что еще?
   — Я хочу, чтобы ты нашел лошадь.
   — Ну разумеется, — съехидничал Дрейк. — Какую-нибудь спокойную и милую скотину, на которой Делла могла бы прокатиться? Или ты предпочитаешь несколько более темпераментного жеребца для себя, Перри? Я могу достать…
   — Кончай умничать, — перебил Мейсон. — У нас нет времени. Лошадь, которая мне нужна, принадлежит танцовщице с веерами.
   — Кому?
   — Танцовщице с веерами.
   — Послушай, — сказал Дрейк тоном, в котором прозвучало подозрение, — я надеюсь, ты не выступаешь, приняв хорошую дозу, Перри…
   — Да нет, черт возьми, — раздраженно прервал его Мейсон. — Это очень важно. Семилетняя гнедая лошадь, выращена в Америке, высота в холке — пять с половиной футов, на лбу — белая отметина, правая задняя нога — белая. Одно время она принадлежала человеку по имени Каллендер, который большая шишка. У него ранчо в Империал-Вэлли, недалеко от границы с Мексикой. Он подарил лошадь танцовщице с веерами из одного залихватского ночного клуба в Броули. Лошадь похитили, когда она там находилась, или, что тоже может быть, она забрела куда-нибудь. Я хочу, чтобы ты прочесал весь Империал-Вэлли. Начни искать. Когда найдешь, держи в укрытии. Сделай так, чтобы твои люди были на деле, как только забрезжит рассвет.
   — Сколько тебе нужно людей?
   — Ровно столько, сколько хватило бы найти лошадь.
   — Они найдут ее, черт возьми, — заверил мрачно Дрейк. — У меня хорошие детективы, но это не означает, что они смогут точно опознать именно твою лошадь. Они будут так рваться домой, чтобы скрыться от этой дикой жары, что каждый, кого я пошлю для этого, уже к десяти утра будет звонить мне, сообщая, что нашел твою гнедую с белой отметиной на лбу и с белой правой задней ногой. А я должен буду мчаться туда сам, чтобы определить, та ли эта лошадь… Вообще, Перри, каким образом, я, черт возьми, смогу определить, та эта лошадь или нет? На какую кличку она отзывается?
   — Я не знаю, как ее кличут.
   — Но, во имя всех святых, Перри, в Империал-Вэлли, быть может, миллион таких лошадей и… Черт возьми, Перри, когда тебе поручают найти собаку, то говорят хотя бы, на какую кличку она отзывается.
   — Как, по-твоему, лошадь должна отзываться? — спросил Мейсон.
   Дрейк обдумал этот вопрос и ответил:
   — Понятия не имею!
   — Значит, ты мало что смыслишь в лошадях?
   — Я смыслю в них достаточно, чтобы ответить тебе, что, если у нас не будет лучшего описания, чем то, которое ты дал, к десяти часам утра ты будешь иметь две дюжины лошадей.
   — Вряд ли, если твои люди будут действительно в полной готовности, — возразил Мейсон. — Лошадь потерялась примерно неделю назад. Это должно быть заблудившееся животное, забредшее на чье-нибудь ранчо. Это должна быть оседланная гнедая американская лошадь пяти с половиной футов…
   — Та-а-ак, — устало перебил Дрейк. — Я все это записал еще в первый раз. И опять скажу тебе, что к десяти утра у нас будет целый табун лошадей, если я не получу от тебя каких-то более определенных примет.
   — Хорошо, — сказал Мейсон. — Я дам тебе нечто более определенное. Если я не ошибаюсь, у нее есть пулевое ранение.
   — Пулевое ранение?!
   — Да. Если у самой лошади нет раны, то пуля должна застрять в седле. Седло очень хорошее, ручной работы, сделанное Биллом Уайаттом из Остина, штат Техас. А теперь за работу, и немедленно засылай своего человека в «Ричмелл».

Глава 6

   Было девять тридцать утра, когда Мейсон открыл дверь своей частной конторы.
   Делла Стрит уже распаковала почту, разложив ее в три аккуратные кучки на столе Мейсона: самые важные письма, на которые Мейсон должен ответить немедленно; менее важная корреспонденция, которая может подождать; и третья, самая объемистая пачка, содержавшая почту, на которую ответить могла она сама.
   Взглянув на стол, Мейсон нахмурился:
   — Черт возьми, как я люблю читать письма. Почта — это чудесная вещь, Делла. Каждое утро она приносит нам диаграмму людских мыслей. Люди, у которых есть тайны, хотят, чтобы я взялся за их разгадку безвозмездно; люди, которые хотят с кем-то свести счеты; люди, которые хотят занять денег; люди, которые намекают на дела, которыми я занимался. Они все действуют как бы по одному общему образцу, однако есть что-то такое, что зависит и от индивидуальности каждого. Эти письма помогают мне понять людей — а если ты не понимаешь людей, нет ни малейшего шанса стать преуспевающим судебным адвокатом, — но на них не обязательно отвечать… Есть что-нибудь от Пола Дрейка, Делла?
   — Он хочет, чтобы вы позвонили ему, когда придете. Пишет, что ничего существенного, просто обычная информация. А Артур Шелдон сидит около конторы, как кот перед прыжком.
   Глаза Мейсона сузились.
   — Кажется, он что-то замыслил, а?
   — Герти считает так же. Говорит, что он выводит ее из себя, бродя вокруг и бормоча что-то под нос.
   — Хорошо. Давай-ка взглянем на Шелдона, Делла, и разберемся, что его тревожит.
   Делла Стрит подняла трубку, дала указание Герти пропустить Шелдона и затем встретила его у дверей конторы.
   Шелдон прошел прямо к Мейсону. Его руки были неловко засунуты в карманы пиджака.
   Мейсон сказал:
   — Садитесь.
   Шелдон, как в забытьи, продолжал приближаться к Мейсону и, подойдя к его столу, достал из внутреннего нагрудного кармана своего костюма толстый бумажник.
   — Мистер Мейсон, — произнес он, нервничая так, что слова сливались от спешки и беспокойства, — я хочу, чтобы вы стали моим адвокатом. Хочу, чтобы вы представляли меня. Представляли меня, а заодно — косвенно — и Лоис Фентон. Я хочу, чтобы вы защитили ее интересы.
   — В чем?
   — Во всем.
   — Хорошо, — сказал Мейсон, — когда она придет сюда в половине одиннадцатого…
   — Нет, нет. Придет она или нет, я хочу оплатить все. У меня есть деньги.
   Шелдон открыл бумажник и начал отсчитывать деньги. Там были купюры в пять долларов, в один доллар, несколько двадцатидолларовых и одна бумажка в пятьсот долларов.
   Мейсон мрачно наблюдал за ним.
   — Сколько у вас там денег, Шелдон?
   — Не знаю. Я не считал. Только и хватило времени, чтобы собрать их.
   Мейсон кивнул Делле Стрит.
   Делла Стрит быстро пересчитала пачку купюр.
   — Здесь девятьсот восемьдесят девять долларов, — доложила она.
   Мейсон длинными сильными пальцами забарабанил по крышке стола.
   — Верни ему половину, — распорядился он. — Оформи расписку в получении оставшихся денег, Делла. Оформи это как гонорар от Лоис Фентон — только от нее и ни от кого иного.
   Делла Стрит возвратила Шелдону половину денег и села за пишущую машинку.
   — Пометь расписку шестнадцатым числом, — прибавил Мейсон.
   Делла с удивлением взглянула на него, затем подошла к отрывному календарю на стене, где стояло: «Сегодня семнадцатое».
   — Шестнадцатым, — твердо повторил Мейсон.
   Делла Стрит пометила расписку шестнадцатым числом и вручила ее Мейсону. Он поставил свою подпись, отдал бумагу Шелдону и обратился к секретарше:
   — Спустись по коридору в контору Пола Дрейка, Делла. Скажи ему, что мне нужны люди на все это дело.
   — На все? — переспросила Делла.
   Мейсон кивнул.
   — Я сейчас вернусь. — Делла исчезла в проеме задней двери, ведущей в коридор.
   — Вы сняли с меня тяжесть, мистер Мейсон, — произнес Шелдон. — Вы же понимаете, как я… ну, в общем, может, мне больше ничего и не стоит говорить. Я побежал.
   — Сядьте, — сказал Мейсон.
   — Вы занятой человек, мистер Мейсон, да и у меня куча дел. Я побегу. Теперь вы представляете Лоис Фелтон и…
   — Сядьте, — перебил Мейсон.
   Шелдон направился к двери. Затем, как бы под воздействием силы взгляда адвоката и непререкаемости его голоса, медленно вернулся назад к большому и мягкому креслу для клиентов и присел на его край.
   — Вы съехали из отеля «Ричмелл», как я вам сказал?
   — Да.
   — Когда?
   — Ну, прямо после того, как вы ушли.
   — Нашли другую комнату?
   — С трудом, но нашел.
   — Где?
   — На Ист-Лагмор-стрит, 791.
   — Это отель?
   — Дыра.
   — Как вы ее нашли? Вы там когда-нибудь раньше останавливались?
   — Нет. Просто увидел вывеску. Я покружился по дешевым кварталам. Я знал, что в приличном месте мне остановиться не удастся. Во всяком случае, в такое время.
   — А который был час?
   — Я даже не скажу. Я съехал прямо после вашего ухода. Получил этот номер примерно через час.
   — Вы на самом деле съехали сразу после того, как я ушел?
   — Да.
   Мейсон взглянул на часы. Шелдон нетерпеливо заерзал.
   — Почему вы мне вернули половину денег, мистер Мейсон?
   — Вам они понадобятся, — ответил Мейсон. — А теперь идите.
   На лице Шелдона отразилось облегчение. Он направился к двери.
   — Не забудьте, — напомнил он, — что вы представляете Лоис. — Затем добавил: — Что бы ни случилось.
   Через несколько минут Делла Стрит вошла в частную контору Мейсона.
   — Все в порядке? — спросил Мейсон.
   — Все в порядке. Вы хотели, чтобы за Шелдоном установили слежку, не так ли?
   — Именно.
   — Я так и думала, что вы это имеете в виду, — воскликнула Делла с облегчением, — когда сказали, что хотите иметь людей на все дело. У Пола Дрейка в конторе был человек, он уже в лифте последует за Шелдоном. А почему вы захотели датировать расписку вчерашним числом, шеф?
   — Я думаю, это можно назвать предчувствием, Делла, — сказал Мейсон устало, — а может быть, это всего лишь цинизм адвоката, который уже столько насмотрелся на то, как судьба играет человеческими жизнями.
   Полиция могла бы использовать эту расписку как улику, если бы она была датирована сегодняшним числом.

Глава 7

   Наступило половина одиннадцатого, но Лоис Фентон не было. В одиннадцать личный телефон Перри Мейсона резко зазвонил. Номер этого телефона нигде не был зарегистрирован и не был соединен с коммутатором конторы, но имел специальную линию, соединяющую его прямо с кабинетом Мейсона.
   Мейсон поднял трубку:
   — Алло.
   Голос Пола Дрейка на другом конце провода произнес:
   — Мы нашли твою лошадь, Перри.
   — Где?
   — На ранчо около Калексико.
   — А ты уверен, что это та самая лошадь?
   — Да. Лошадь забрела на ранчо, полностью оседланная и взнузданная, с оборванным поводом, как будто, несясь галопом, она оборвала его. Ее приметы сходятся, но главное — седло. Это прекрасное седло ручной работы, изготовленное Уайаттом из Остина, штат Техас. Мой сотрудник позвонил с ранчо и сказал, что в седле имеются какие-то металлические частички помимо тех украшений, которые сделал изготовитель.
   — Это пуля, Пол?
   — Судя по тому, что он говорил и каким тоном, я могу заключить, что как раз это он и пытался мне сообщить.
   — Мне нужна эта лошадь, вместе с седлом и уздечкой.
   — Она будет у тебя, — заверил Дрейк. — Мой человек предложил пятнадцать долларов, чтобы покрыть все расходы, и теперь лошадь у него. Он нанял трейлер, погрузил лошадь и сейчас уже едет сюда. Он сообразил перед тем, как выехать, позвонить из Империал-Каунти.