— Теннис? — спросил он.
Она покачала головой.
— Больше никакого тенниса. Ты вырос из этого. И я тоже. Теперь мы перенесем свои битвы в зал суда. И я намерена заставить тебя поработать, как когда-то на теннисном корте.
— У тебя была плохая подача, — он испытующе смотрел на нее, — и ловкий ответный удар.
— Подожди, пока мы не встретимся в суде, — пригрозила она со смехом, который, казалось, подчеркивал значение ее слов. — А как насчет обеда сегодня вечером, Дуг? Мы можем забраться в мою машину и улизнуть в Лос-Анджелес. Я знаю место, где…
Она остановилась, заметив выражение его глаз.
— Встреча? — спросила Инес.
— Занят, — сообщил ей Селби, — еду в Аризону по одному делу.
— Поездом?
— Нет, самолетом.
Она хотела было что-то сказать, но остановилась.
— Понимаю, — только и произнесла она. — Полагаю, будет представлена пресса?
Селби встретил ее взгляд и коротко ответил:
— Да. Теперь была ее очередь переменить тему. Она посмотрела на фотографию отпечатков пальцев на его письменном столе.
— Кто этот мошенник? — спросила она.
— Мы не знаем, — сказал Селби и, немного помолчав, добавил: — Пока.
— Не возражаешь, если я взгляну?
— Нет, конечно. — Он подтолкнул снимок через стол.
— Кто делал классификацию? — спросила она.
— Боб Терри.
— О, он теперь на службе у шерифа?
— Да, стал дактилоскопистом.
— Я не уверена, что могу согласиться с этой классификацией, — холодно сказала Инес.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Селби.
— Я думаю, то, что он классифицировал как завиток в своем знаменателе, в действительности скрытая дуга.
Селби воскликнул:
— Бог ты мой, Инес, не говори мне, что ты не только адвокат, но и специалист по дактилоскопии.
— Нет, я не специалист, — улыбнулась она, — но изучала криминологию и знаю кое-что об отпечатках пальцев.
— А для чего тебе криминология? — спросил он.
— Она ведь имеет отношение к юриспруденции. Я хотела увереннее чувствовать себя в своем деле, а в нем без криминологии не обойтись.
— Мои познания в дактилоскопии довольно поверхностны. Так что давай объясни, в чем дело, — попросил Селби.
Она начала:
— В классификации пальцы делятся на пары и каждый палец имеет числовое обозначение. Первый — это шестнадцать, второй — восемь, третий — четыре, следующие — два и один. Первый палец пары идет в знаменатель, второй — в числитель, затем прибавляется единица, но только в том случае, если на этом пальце есть завиток. Например, в этой классификации пять над тридцатью двумя, это означает, что имеется один завиток в числителе третьей пары и что все знаменатели классифицируются как завитки.
Селби спросил:
— А в чем различие между завитком и дугой?
— При дуге гребни поднимаются выше в центре и не закругляются вновь, тогда как в завитке гребни образуют ряд кругов или спиралей вокруг стержня или оси.
Возьми увеличительное стекло, Дуг, и посмотри на этот отпечаток, я покажу тебе, что имею в виду.
— А я думал, что при классификации подсчитывают гребни, — сказал Селби, доставая из ящика стола лупу.
— Так у вас и сделано, ваша предварительная классификация определяется гребнями… Смотри, видишь, что я имею в виду?
Селби держал увеличительное стекло над снимком, а Инес водила по линиям.
— Понимаю, — заметил он, сосредоточенно разглядывая отпечаток пальца.
Зазвонил телефон.
Селби извинился и поднял трубку.
— Дуг, Боб Терри только что сказал мне, что изменил свою классификацию отпечатков, — произнес шериф Брэндон.
— Благодарю, — произнес Селби и добавил: — А то я подумал, что он классифицировал скрытую дугу как гребень.
В голосе шерифа прозвучало удивление:
— Ты что, разбираешься в отпечатках пальцев, Дуг?
— Нет, — рассмеялся Селби, — просто кое-что слышал. Ну как наша поездка в Аризону, Рекс?
— Мы улетаем ровно в пять тридцать. С местного аэродрома. Сильвия говорит, что возьмет пару термосов, сандвичи и устроит нам воздушный ужин.
— Хорошо, буду вовремя, — сказал Селби, — вместе со своим аппетитом.
Он опустил трубку и встретил насмешливый взгляд Инес Стэплтон, в глубине которого затаилась тоска.
— Как всегда, весь в работе, — заметила она.
— Меня это увлекает, Инес.
— На днях я тоже нырну в работу, — сказала она. — И тогда попробуй только пригласить меня пообедать!
— Кстати, об обедах, — произнес Селби. — Когда я закончу с этим делом, давай устроим грандиозную пирушку?
— А когда ты закончишь с этим делом, Дуг?
— Не знаю. Надеюсь, довольно скоро… Не пропадай, Инес.
— Благодарю. Мне еще нужно заглянуть в сотню мест и переделать уйму дел. Я зашла к тебе, чтобы поздороваться… И если ты не знаешь, когда освободишься, лучше подожди, не делай необдуманных приглашений.
Пока, и желаю удачи.
Она улыбнулась и выскользнула в коридор. Но в ее глазах улыбки не было.
Глава 7
Она покачала головой.
— Больше никакого тенниса. Ты вырос из этого. И я тоже. Теперь мы перенесем свои битвы в зал суда. И я намерена заставить тебя поработать, как когда-то на теннисном корте.
— У тебя была плохая подача, — он испытующе смотрел на нее, — и ловкий ответный удар.
— Подожди, пока мы не встретимся в суде, — пригрозила она со смехом, который, казалось, подчеркивал значение ее слов. — А как насчет обеда сегодня вечером, Дуг? Мы можем забраться в мою машину и улизнуть в Лос-Анджелес. Я знаю место, где…
Она остановилась, заметив выражение его глаз.
— Встреча? — спросила Инес.
— Занят, — сообщил ей Селби, — еду в Аризону по одному делу.
— Поездом?
— Нет, самолетом.
Она хотела было что-то сказать, но остановилась.
— Понимаю, — только и произнесла она. — Полагаю, будет представлена пресса?
Селби встретил ее взгляд и коротко ответил:
— Да. Теперь была ее очередь переменить тему. Она посмотрела на фотографию отпечатков пальцев на его письменном столе.
— Кто этот мошенник? — спросила она.
— Мы не знаем, — сказал Селби и, немного помолчав, добавил: — Пока.
— Не возражаешь, если я взгляну?
— Нет, конечно. — Он подтолкнул снимок через стол.
— Кто делал классификацию? — спросила она.
— Боб Терри.
— О, он теперь на службе у шерифа?
— Да, стал дактилоскопистом.
— Я не уверена, что могу согласиться с этой классификацией, — холодно сказала Инес.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Селби.
— Я думаю, то, что он классифицировал как завиток в своем знаменателе, в действительности скрытая дуга.
Селби воскликнул:
— Бог ты мой, Инес, не говори мне, что ты не только адвокат, но и специалист по дактилоскопии.
— Нет, я не специалист, — улыбнулась она, — но изучала криминологию и знаю кое-что об отпечатках пальцев.
— А для чего тебе криминология? — спросил он.
— Она ведь имеет отношение к юриспруденции. Я хотела увереннее чувствовать себя в своем деле, а в нем без криминологии не обойтись.
— Мои познания в дактилоскопии довольно поверхностны. Так что давай объясни, в чем дело, — попросил Селби.
Она начала:
— В классификации пальцы делятся на пары и каждый палец имеет числовое обозначение. Первый — это шестнадцать, второй — восемь, третий — четыре, следующие — два и один. Первый палец пары идет в знаменатель, второй — в числитель, затем прибавляется единица, но только в том случае, если на этом пальце есть завиток. Например, в этой классификации пять над тридцатью двумя, это означает, что имеется один завиток в числителе третьей пары и что все знаменатели классифицируются как завитки.
Селби спросил:
— А в чем различие между завитком и дугой?
— При дуге гребни поднимаются выше в центре и не закругляются вновь, тогда как в завитке гребни образуют ряд кругов или спиралей вокруг стержня или оси.
Возьми увеличительное стекло, Дуг, и посмотри на этот отпечаток, я покажу тебе, что имею в виду.
— А я думал, что при классификации подсчитывают гребни, — сказал Селби, доставая из ящика стола лупу.
— Так у вас и сделано, ваша предварительная классификация определяется гребнями… Смотри, видишь, что я имею в виду?
Селби держал увеличительное стекло над снимком, а Инес водила по линиям.
— Понимаю, — заметил он, сосредоточенно разглядывая отпечаток пальца.
Зазвонил телефон.
Селби извинился и поднял трубку.
— Дуг, Боб Терри только что сказал мне, что изменил свою классификацию отпечатков, — произнес шериф Брэндон.
— Благодарю, — произнес Селби и добавил: — А то я подумал, что он классифицировал скрытую дугу как гребень.
В голосе шерифа прозвучало удивление:
— Ты что, разбираешься в отпечатках пальцев, Дуг?
— Нет, — рассмеялся Селби, — просто кое-что слышал. Ну как наша поездка в Аризону, Рекс?
— Мы улетаем ровно в пять тридцать. С местного аэродрома. Сильвия говорит, что возьмет пару термосов, сандвичи и устроит нам воздушный ужин.
— Хорошо, буду вовремя, — сказал Селби, — вместе со своим аппетитом.
Он опустил трубку и встретил насмешливый взгляд Инес Стэплтон, в глубине которого затаилась тоска.
— Как всегда, весь в работе, — заметила она.
— Меня это увлекает, Инес.
— На днях я тоже нырну в работу, — сказала она. — И тогда попробуй только пригласить меня пообедать!
— Кстати, об обедах, — произнес Селби. — Когда я закончу с этим делом, давай устроим грандиозную пирушку?
— А когда ты закончишь с этим делом, Дуг?
— Не знаю. Надеюсь, довольно скоро… Не пропадай, Инес.
— Благодарю. Мне еще нужно заглянуть в сотню мест и переделать уйму дел. Я зашла к тебе, чтобы поздороваться… И если ты не знаешь, когда освободишься, лучше подожди, не делай необдуманных приглашений.
Пока, и желаю удачи.
Она улыбнулась и выскользнула в коридор. Но в ее глазах улыбки не было.
Глава 7
Пролетая с грохотом на юго-восток сквозь опускающиеся сумерки, самолет казался загадочно обособленным от мира внизу. Сильвия собрала остатки их легкого ужина и бросила их в картонный ящик, компактной стопкой сложила картонные тарелки и пластмассовые чашки.
Светонепроницаемый занавес впереди, в пилотской кабине, отгораживал от них освещенные приборы.
Вспыхнувшая спичка бросила на их лица красноватый отблеск. Затем, когда Селби задул спичку и кинул ее в пепельницу, пламя превратилось в два тлеющих уголька на концах сигарет.
Шериф Брэндон, опасаясь, что одновременное отсутствие шерифа и прокурора в столице округа может вызвать очередную критическую статью в «Блейд», решил в последнюю минуту не ехать. Селби и Сильвия были одни в пассажирском салоне.
— Дуг, давай выключим свет, пока будем курить.
Он кивнул. Она нашла выключатель, щелкнула им, и салон погрузился в полутьму.
Внизу под ними убегала пустыня — не просто лишенное растительности, ровное пространство, а усеянная разбросанными там и сям камнями, изрезанная древними лавовыми потоками земля, где вздымали к небу свои руки гигантские кактусы, будто пытаясь схватить пролетавший над ними самолет. На западе последние лучи уже зашедшего солнца освещали горизонт, сверкая яркой полоской над резко очерченными контурами калифорнийских гор.
— Я слышала, Инес Стэплтон вернулась в город, — сказала Сильвия.
— Да.
— Она адвокат. Ты знаешь об этом, Дуг?
— Да.
— Это она тебе сказала?
— Ага.
— Почти два года назад она объявила, что собирается изучать право, — продолжала Сильвия. — Должно быть, приятно иметь деньги, чтобы потворствовать своим маленьким прихотям.
Селби медленно ответил:
— Мне кажется, наиболее разумное применение денег — это получение образования, развитие личности и возможность приносить пользу обществу.
На минуту в голосе Сильвии зазвучала горечь:
— Не думайте, что ее вдохновляют высокие идеалы, господин окружной прокурор. Просто она решила, что ты видишь в ней только богатую легкомысленную особу, вот и попыталась изменить характер. Когда хорошенькая молодая девушка начинает стремиться к самосовершенствованию, можешь смело держать пари, что здесь замешан мужчина!
Селби нервно засмеялся.
Ты мне льстишь. Инес и я старые друзья. Она здравомыслящая девушка и осознала, что нельзя бесцельно порхать по жизни.
— «Старый друг», — насмешливо передразнила его Сильвия. — Не давай поймать себя на это, Дуг… О, это не мое дело, но я горжусь тобой и уверена, что перед тобой большое будущее! И все это бесследно испарится, если ты женишься на богатой наследнице и заживешь спокойной, почтенной жизнью, станешь очень большой жабой в очень маленькой луже!
Селби похлопал ее по руке.
— Не беспокойся. Я не собираюсь жениться — по крайней мере, пока занимаю пост прокурора округа.
Когда человек женится, он берет на себя большую ответственность и должен жить жизнью семьи. Работа окружного прокурора требует полной отдачи, ей надо посвящать все двадцать четыре часа в сутки.
Воцарилось долгое молчание. Рука Селби бессознательно скользнула через подлокотник мягкого кресла, и его сильные пальцы сжали теплую податливую руку Сильвии с пульсирующей у запястья жилкой.
— Ты хочешь сказать, что откажешься от своего поста, если женишься, Дуг? — спросила она немного погодя.
— Да, если ты хочешь выразить это таким образом.
— Не бросай свое дело, Дуг. Не бросай до тех пор, пока… пока ты не сделаешь эту работу так, как она должна быть сделана!
— Какую работу ты имеешь в виду? — спросил Селби.
— Ту, которая заставит округ уважать тебя, поможет тебе подняться над политикой и позволит бесстрашно, беспристрастно внедрять в жизнь законы. О, Дуг, не знаю, как сказать, но эта работа означает для тебя…
— Хочешь сказать, что я становлюсь серьезным? Мне кажется, где-то я уже слышал это.
— Нет, не то, Дуг. Это нечто большее, чем умственная зрелость. Ты становишься… Дуг… Я догадываюсь, что ты сейчас думаешь: я становлюсь сентиментальной или что-то вроде этого. Но я не могу забыть: когда ты баллотировался на этот пост, столько было разговоров в городе, что вы просто юнец. А когда кто-нибудь вспоминал твои былые проделки, неосторожные шутки, которые ты часто позволял себе прежде, и пытался использовать их против тебя, это приводило меня в ярость. Я так много работала, чтобы защитить тебя. Как бы то ни было, Дуг, мы делали что-то вместе, работу, которой привержены мы оба.
Мне невыносимо думать, что ты повернешься спиной ко всему этому.
Она слегка всхлипнула, и Селби увидел, что она плачет. Его рука скользнула вокруг ее талии, и он притянул девушку поближе к себе.
— Почему слезы, Сильвия? — спросил он нежно, слегка касаясь губами ее лба.
— О, я не знаю, Дуг. Наверное, я просто глупая гусыня.
Она вытащила из сумочки носовой платок, промокнула глаза и подняла голову с его плеча, вглядываясь ему в лицо в уже сгущающейся темноте.
— У тебя есть враги в Мэдисон-Сити, Дуг, враги, которые ненавидят тебя потому только, что ты честен, порядочен и способен, а этим людям нужна коррупция в политике, чтобы добиться власти и влияния. Ну, словом, ты знаешь, о чем я говорю, Дуг, дай мне снова твое плечо. Я хочу прижаться к нему и помолчать. Ничего не говори.
Они сидели молча, наблюдая, как разгораются звезды, а пустыня натягивает на себя темное покрывало сгущающейся ночи. Время от времени радиомаяк, словно светящимся карандашом, очерчивал фантастический фосфоресцирующий круг. Маленькие голубоватые огоньки кружились вокруг усталого мотора. Самолет летел над шоссе. Внизу катились крошечные автомобили — невидимые черные пятнышки, отбрасывающие перед собой желтые веерообразные пучки света и тянущие кроваво-красный рубиновый шлейф сзади. Затем появился город, расчерченный на шахматные квадраты, напоминающий яркое сияние звезд, увиденное через мощный телескоп. Самолет парил над этим сиянием. Селби повернул голову так, что его щека прижалась к холодному окну. Глядя вперед, он увидел сбоку от самолета мерцающий пучок света.
— Впереди Туксон, — сказал Селби. — Мы быстро долетели.
Пилот отдернул занавеску на окне перегородки между кабиной и салоном. Теперь они могли видеть ярко освещенные диски приборов, на которых четким силуэтом выделялись голова и плечи пилота.
— Дуг, — сказала Сильвия, — не включай свет, пока с моего лица не сойдут следы ненужной чувствительности, которая мало подходит закаленному репортеру, готовящему эксклюзивный репортаж об убийстве… Пройди вперед и узнай, что нужно пилоту, зачем он отдернул занавеску.
Селби потрепал ее по щеке, покинул мягкое кресло, дошел до двери в перегородке и открыл ее.
Пилот, повысив голос, сообщил:
— Впереди Туксон. Через пять минут садимся.
— Хорошо долетели, — похвалил его Селби.
— Хотите, чтобы я подождал вас и отвез обратно? — спросил пилот.
— Да.
— Сколько придется ждать?
— Будь я проклят, если знаю. Находитесь поблизости и соответственно учитывайте время.
Щелкнул выключатель, и салон самолета ярко осветился.
Сильвия, курившая изящную сигарету, улыбнулась Селби и спросила:
— Так какая же у нас программа, господин окружной прокурор?
— Мы должны найти Лейси, — ответил Селби. — Рекс Брэндон звонил сюда, наверное, заместитель шерифа уже ждет нас с машиной. Никаких особых затруднений быть не должно.
— Послушай, — вдруг сказала она, — Оливер Бинелл действительно уговаривал тебя прекратить расследование?
— Да, — признался он, — а что?
— Не знаю, я все время думаю об этом.
Моторы самолета завертелись медленнее. Машина ткнулась вперед, и на мгновение показалось, что самолет теряет равновесие.
Селби потянулся через Сильвию и закрепил ремень на ее сиденье, затем закрепил свой. Ее руки ласково скользнули по его руке. Самолет сделал крутой вираж, и в окно хлынул поток света от городских огней. Сильвию и Селби охватило странное ощущение легкости, они почувствовали головокружение. Затем, когда внизу проступили очертания темного вытянутого в длину пространства, самолет выровнялся и стал опускаться.
Замелькали огни посадочной полосы. Прожекторы на крыльях самолета отбрасывали длинные косые лучи. И прежде чем они успели подумать, что самолет может снова сильно накрениться, он приземлился, подрулил к освещенному ангару и остановился.
Как только пилот выключил моторы и открыл дверцу, почти рядом с самолетом остановился автомобиль.
Селби вышел и оглядел водителя. Это был широкоплечий высокий мужчина с обветренным лицом, в огромной шляпе, чуть сдвинутой на затылок.
— Селби? — спросил он.
— Да.
— Звонил шериф Брэндон из Мэдисон-Сити, просил вас встретить. Я Джед Рейли, помощник шерифа… Зовите меня Бак[1], если хотите. Большинство зовут меня именно так.
— Рад познакомиться с вами, Бак, — сказал Селби смеясь. — А это Сильвия Мартин, газетный репортер из Мэдисон-Сити.
— Отлично, — сказал Рейли, одобрительно оглядывая стройную фигуру девушки. — Я люблю репортеров, в особенности если они такие хорошенькие… Да, не часто встречаются такие… Примерно один на миллион.
Сильвия одарила его милой улыбкой.
— Мы можем сидеть втроем впереди, — пригласил их Рейли в машину.
— Вы знаете человека, которого мы ищем? — спросил Селби.
— Ага.
— Далеко нам ехать?
— Не очень. Пятнадцать миль.
— Шериф Брэндон сообщил вам, что нас интересует?
— Нет. Сказал, чтобы я выяснил, дома ли Джим Лейси. Я выяснил: он дома, на ранчо «3-Бар-Л».
— Он женат? — живо спросила Сильвия Мартин.
— Нет. Он холостяк… был женат, но семейная жизнь ему не понравилась.
— Что он за человек? — спросил Селби.
— Хороший, правильный парень, — убежденно заявил Рейли. Зачем он вам нужен, если не секрет?
— Просто хотим расспросить его о краже автомобиля, — пояснил Селби.
— Кто-то стянул его пару дней назад, но машину быстро нашли, так что все в порядке, — сказал помощник шерифа и добавил: — Нужно думать, это очень важно, раз вы раскатываете на самолетах, просто чтобы задать парочку вопросов.
Селби со смехом уклонился от расспросов. Сильвия с изяществом проскользнула под рулем большой машины и заняла место в центре.
— О'кей, мальчики, поедем.
— А мне подождать здесь? — спросил летчик.
— Да. Заправьте самолет и где-нибудь поешьте. Если до места пятнадцать миль, чтобы добраться туда и вернуться обратно, а также выяснить то, что нас интересует, понадобится по крайней мере час-другой. Можете рассчитывать приблизительно на такой интервал времени.
Потом в любую минуту будьте готовы к вылету.
— Хорошо, — сказал пилот.
Бак Рейли включил зажигание и привел свою громадину в движение. Первые десять миль колеса автомобиля мягко скользили по цементной ленте. Затем помощник шерифа резко свернул направо, и его пассажиры оживились, когда машина начала подпрыгивать на грунтовой дороге, которая, вероятно, долгое время находилась в полном небрежении.
— Очевидно, здесь мало кто ездит, — заметил Селби.
— О, Лейси часто пользуется этой дорогой, но он бывалый человек и привык к пустыне. Вы все поймете, когда увидите его. И лучше не вмешивайтесь в его дела.
Он парень что надо, если вы действуете прямо и честно, но когда чувствует, что с ним ведут двойную игру, взрывается как динамит.
Глаза Селби сузились.
— Он опасен?
— Может оказаться опасным.
— Не было ли у него каких неприятностей?
— Однажды он стрелял в человека.
— Попал?
— Нет. Парень прыгнул за скалу… и как раз вовремя, скажу я вам. Могу рассказать, как это случилось. Он слонялся на одном из участков Лейси, не думаю, что Лейси хотел убить парня, просто велел ему убраться.
— И что случилось после первого выстрела? — спросил Селби.
— Парень скрылся.
Селби бросил на Сильвию многозначительный взгляд.
— А если бы скалы не было, тогда что? — спросил он.
— Одним нарушителем стало бы меньше.
— А что случилось бы с Лейси?
— Возможно, и ничего. Ведь это был его участок.
— Понятно, — сказал Селби.
Дорога извивалась, следуя очертаниям высохшего каньона, пока не спустилась к столовой горе, где кактусы возносили высоко над землей свои покрытые колючками стволы, вглядываясь в отражающиеся огни автомобилей, проносившихся мимо.
— Что он выращивает на ранчо? — спросил Селби.
— В основном скот. Не судите об этой земле по тому, что вы видите здесь. По другую сторону хребта — долина, проточной воды там нет, но есть хорошие колодцы. У Лейси в долине несколько полей люцерны, и корма для скота он заготавливает достаточно.
Дорога пересекла гору и спустилась по гребню на другую сторону. Сухая прохлада пустыни смягчалась теперь влажными запахами долины, покрытой зеленью.
Наконец они подъехали к участку Лейси. Ворота преградили им путь. Селби выскочил и открыл их. И вскоре под колесами машины захрустел гравий подъездной дорожки, и машина, сделав круг, остановилась перед современным домом из красного кирпича, покрытым белой черепицей.
— Ну, вот мы и доехали, — сказал Рейли. — В гостиной горит свет. Хотите, чтобы я, в некотором роде, сломал лед или войдете сами, без предисловий?
Селби одернул пиджак, распрямил плечи и сказал:
— Войду без предисловий.
Он повел маленькую процессию вверх по ступеням.
Дверным молотком служила металлическая часть стремени, прикрепленная к железной гильзе, которой нужно было стучать о металлическую тарелку. Когда Селби поднялся на крыльцо и несколько раз ударил в дверь, ночь наполнилась долгим звенящим звуком.
Минуту спустя человек лет пятидесяти, с легкими, почти птичьими движениями открыл дверь, недоумевающе посмотрел на Селби жесткими серыми глазами, которые, впрочем, одобрительно взглянули на Сильвию, а затем и вовсе смягчились, остановившись на помощнике шерифа.
— Добрый вечер, мистер Лейси, — сказал Селби. — Мне нужно поговорить с вами.
— Кто вы?
— Дуглас Селби из Мэдисон-Сити, штат Калифорния. Мое имя говорит вам что-нибудь?
— Ничего, — ответил Лейси, — кроме того, что вы мой гость. Входите и садитесь. Почему вы мне не позвонили, Бак? Я бы приготовил один из моих горячих напитков. Должно быть, холодно было ехать?
Они вошли в дом, и Лейси усадил их в большой гостиной — в кресла, сделанные вручную из местного дерева и обтянутые недубленой кожей. Форма их позволяла сидящему занять наиболее удобное положение: спина прогибалась назад, а ноги сами сгибались как раз под таким углом, чтобы обеспечить максимальный комфорт.
После непрекращающегося гула самолетных моторов, шум которых стоял в ушах Селби несколько последних часов, и свистящего потока воздуха, когда они мчались в автомобиле, успокоительная тишина ночной пустыни каким-то причудливым, фантастическим эхом отражалась от его барабанных перепонок. Казалось, его преследовал звуковой мираж. Когда он пытался расслабиться, ему все еще слышалось гудение моторов, а концентрируясь на этом шуме, он не ощущал ничего, кроме тишины, столь глубокой и величественной, что она казалась глухой стеной, на которой змеились на деревянных колышках кольца сыромятных лассо.
— Итак, вы из Мэдисон-Сити? — переспросил Лейси.
— Да. Я прокурор округа Мэдисон.
Лицо Лейси ничего не выразило. Он сказал:
— Я кое-чем обязан вашим ребятам. Вы нашли мой украденный автомобиль. Как насчет того, чтобы немножко выпить?
Рейли ухмыльнулся.
— Ну, если еще не слишком поздно и вы можете сделать один из ваших горячих напитков… — задумчиво произнес он.
— Прямо сейчас и приготовлю, — пообещал Лейси.
Рейли повернулся к Сильвии, несколько смущенный:
— Думаю, я заговорил вне очереди, — сказал он с усмешкой, — но напитки Лейси знамениты на всю округу. Я надеюсь, вы простите, что я так грубо влез в разговор и ответил за вас.
Сильвия с улыбкой приняла его извинение.
— Правда, не скажу, чтобы я жаждала выпить, — призналась она.
— О нет, — запротестовал Лейси, — вы непременно должны попробовать мой напиток. Он согреет вас после поездки.
Только крошечный стаканчик, — согласилась она, — и не делайте его слишком крепким.
Лейси взглянул на Селби.
Тот покачал головой.
— Немного текилы?.. Или капельку виски с содовой, а?
— Нет, благодарю, — отказался Селби, добавив с улыбкой: — Не могу позволить себе пить на работе.
— На работе? — равнодушно спросил Лейси.
— Да, на работе, — твердо и без всяких объяснений повторил Селби.
— Минутку, извините меня. Пойду приготовлю выпивку. Думаю, я смогу найти кого-нибудь из слуг, хотя они ложатся спать рано.
Он вышел через дверную арку в коридор. Его ковбойские сапоги застучали по красным квадратным плиткам пола.
— Мне такой его ход не очень нравится, — нахмурившись, сказал Селби. — Я хотел поговорить с ним, прежде чем у него будет возможность подумать. — Через некоторое время он добавил: — Пожалуй, я пойду на кухню, если вы не против.
Рейли с беспокойством возразил:
— На вашем месте, приятель, я бы не ходил. В этом краю свои обычаи. Мы зашли к Лейси, а его правило — прежде чем заниматься делами, прояви гостеприимство.
Селби достал из кармана трубку, набил душистым табаком и сидел, задумчиво поглядывая на дверь, через которую скрылся Лейси.
— Шикарно у него, — продолжал Рейли. — Посмотрите на эти лассо, серебряные шпоры и индейские ковры навахо — они стоят целое состояние… А, вот он идет.
Лейси гулко прошагал по коридору обратно.
— Выпивка почти готова, — сказал он. — Одна из служанок-мексиканок еще не спит. Я все отмерил. Как только напитки подогреются, она их подаст.
Лейси вытянулся в одном из больших кресел и вежливо обратился в Дугу Селби:
— Вы приехали из Мэдисон-Сити на машине?
— Нет, — ответил Селби. — Мы прилетели самолетом.
— Хороший способ путешествовать, если, конечно, он вам нравится. Я думаю, мне бы он не понравился.
Меня как-то подбросил мустанг, и выше этого я не хотел бы залетать.
— Не могли бы вы сообщить, — отрывисто сказал Селби, — какие-нибудь подробности о краже вашей машины?
— Нет, не могу, — легко ответил Лейси. — Могу только безошибочно опознать свой автомобиль. Судя по телеграмме, которую я получил, автомобиль, без сомнения, мой.
— Где была ваша машина, когда ее украли?
— Прямо здесь, в моем гараже.
— Сколько прошло времени, прежде чем вы обнаружили пропажу?
— Ну, этого я сказать не могу. Вы знаете, автомобиль — такая вещь, которой вы пользуетесь, когда необходимо, но вот лошадь самой природой предназначена, чтобы ею пользовались постоянно. Когда мне нужно сделать что-нибудь на ранчо, я бросаю седло на одного из моих мустангов и еду, куда хочу, не беспокоясь ни о шоссе, ни о туристах, ни о полицейских, следящих за скоростью. А вот когда мне необходимо поехать в город, я беру «кадиллак». Иногда раз в неделю, иногда — два, и только когда очень нужно — раз в день!
— Я правильно понял — машина была украдена из вашего гаража? — спросил Селби.
— Точно.
— Ее угнали ночью?
— Не могу сказать. В понедельник утром я ездил в город. В среду утром мне снова нужно было ехать в город.
Я пошел в гараж, и вот, пожалуйста, — машина исчезла.
— Это ваша единственная машина? — спросил Селби.
— Нет. У меня есть еще автомобиль-фургон и грузовик. На первом я перевожу всякие легкие припасы и тому подобные вещи, а на грузовике — тяжести.
— Итак, что же вы сделали, обнаружив пропажу?
Лейси усмехнулся и кивнул в сторону помощника шерифа.
— Ну, я пошел к телефону, вызвал контору шерифа и случайно попал на Бака. Рассказал ему, что случилось, а он сказал, что передаст по телетайпу описание машины и что мне, вероятно, ее вернут. Сознаюсь, я не очень-то надеялся получить ее обратно. Но вдруг приходит телеграмма из какого-то города вашего округа — как его название?..
— Лас-Алидас, — ответил Селби.
В коридоре послышались шаркающие шаги. В комнату вошла темноволосая, темнокожая женщина с поникшими плечами, неся поднос, на котором стояли три дымящиеся чашки.
Соблазнительный запах горячего напитка и мускатного ореха наполнил комнату.
Светонепроницаемый занавес впереди, в пилотской кабине, отгораживал от них освещенные приборы.
Вспыхнувшая спичка бросила на их лица красноватый отблеск. Затем, когда Селби задул спичку и кинул ее в пепельницу, пламя превратилось в два тлеющих уголька на концах сигарет.
Шериф Брэндон, опасаясь, что одновременное отсутствие шерифа и прокурора в столице округа может вызвать очередную критическую статью в «Блейд», решил в последнюю минуту не ехать. Селби и Сильвия были одни в пассажирском салоне.
— Дуг, давай выключим свет, пока будем курить.
Он кивнул. Она нашла выключатель, щелкнула им, и салон погрузился в полутьму.
Внизу под ними убегала пустыня — не просто лишенное растительности, ровное пространство, а усеянная разбросанными там и сям камнями, изрезанная древними лавовыми потоками земля, где вздымали к небу свои руки гигантские кактусы, будто пытаясь схватить пролетавший над ними самолет. На западе последние лучи уже зашедшего солнца освещали горизонт, сверкая яркой полоской над резко очерченными контурами калифорнийских гор.
— Я слышала, Инес Стэплтон вернулась в город, — сказала Сильвия.
— Да.
— Она адвокат. Ты знаешь об этом, Дуг?
— Да.
— Это она тебе сказала?
— Ага.
— Почти два года назад она объявила, что собирается изучать право, — продолжала Сильвия. — Должно быть, приятно иметь деньги, чтобы потворствовать своим маленьким прихотям.
Селби медленно ответил:
— Мне кажется, наиболее разумное применение денег — это получение образования, развитие личности и возможность приносить пользу обществу.
На минуту в голосе Сильвии зазвучала горечь:
— Не думайте, что ее вдохновляют высокие идеалы, господин окружной прокурор. Просто она решила, что ты видишь в ней только богатую легкомысленную особу, вот и попыталась изменить характер. Когда хорошенькая молодая девушка начинает стремиться к самосовершенствованию, можешь смело держать пари, что здесь замешан мужчина!
Селби нервно засмеялся.
Ты мне льстишь. Инес и я старые друзья. Она здравомыслящая девушка и осознала, что нельзя бесцельно порхать по жизни.
— «Старый друг», — насмешливо передразнила его Сильвия. — Не давай поймать себя на это, Дуг… О, это не мое дело, но я горжусь тобой и уверена, что перед тобой большое будущее! И все это бесследно испарится, если ты женишься на богатой наследнице и заживешь спокойной, почтенной жизнью, станешь очень большой жабой в очень маленькой луже!
Селби похлопал ее по руке.
— Не беспокойся. Я не собираюсь жениться — по крайней мере, пока занимаю пост прокурора округа.
Когда человек женится, он берет на себя большую ответственность и должен жить жизнью семьи. Работа окружного прокурора требует полной отдачи, ей надо посвящать все двадцать четыре часа в сутки.
Воцарилось долгое молчание. Рука Селби бессознательно скользнула через подлокотник мягкого кресла, и его сильные пальцы сжали теплую податливую руку Сильвии с пульсирующей у запястья жилкой.
— Ты хочешь сказать, что откажешься от своего поста, если женишься, Дуг? — спросила она немного погодя.
— Да, если ты хочешь выразить это таким образом.
— Не бросай свое дело, Дуг. Не бросай до тех пор, пока… пока ты не сделаешь эту работу так, как она должна быть сделана!
— Какую работу ты имеешь в виду? — спросил Селби.
— Ту, которая заставит округ уважать тебя, поможет тебе подняться над политикой и позволит бесстрашно, беспристрастно внедрять в жизнь законы. О, Дуг, не знаю, как сказать, но эта работа означает для тебя…
— Хочешь сказать, что я становлюсь серьезным? Мне кажется, где-то я уже слышал это.
— Нет, не то, Дуг. Это нечто большее, чем умственная зрелость. Ты становишься… Дуг… Я догадываюсь, что ты сейчас думаешь: я становлюсь сентиментальной или что-то вроде этого. Но я не могу забыть: когда ты баллотировался на этот пост, столько было разговоров в городе, что вы просто юнец. А когда кто-нибудь вспоминал твои былые проделки, неосторожные шутки, которые ты часто позволял себе прежде, и пытался использовать их против тебя, это приводило меня в ярость. Я так много работала, чтобы защитить тебя. Как бы то ни было, Дуг, мы делали что-то вместе, работу, которой привержены мы оба.
Мне невыносимо думать, что ты повернешься спиной ко всему этому.
Она слегка всхлипнула, и Селби увидел, что она плачет. Его рука скользнула вокруг ее талии, и он притянул девушку поближе к себе.
— Почему слезы, Сильвия? — спросил он нежно, слегка касаясь губами ее лба.
— О, я не знаю, Дуг. Наверное, я просто глупая гусыня.
Она вытащила из сумочки носовой платок, промокнула глаза и подняла голову с его плеча, вглядываясь ему в лицо в уже сгущающейся темноте.
— У тебя есть враги в Мэдисон-Сити, Дуг, враги, которые ненавидят тебя потому только, что ты честен, порядочен и способен, а этим людям нужна коррупция в политике, чтобы добиться власти и влияния. Ну, словом, ты знаешь, о чем я говорю, Дуг, дай мне снова твое плечо. Я хочу прижаться к нему и помолчать. Ничего не говори.
Они сидели молча, наблюдая, как разгораются звезды, а пустыня натягивает на себя темное покрывало сгущающейся ночи. Время от времени радиомаяк, словно светящимся карандашом, очерчивал фантастический фосфоресцирующий круг. Маленькие голубоватые огоньки кружились вокруг усталого мотора. Самолет летел над шоссе. Внизу катились крошечные автомобили — невидимые черные пятнышки, отбрасывающие перед собой желтые веерообразные пучки света и тянущие кроваво-красный рубиновый шлейф сзади. Затем появился город, расчерченный на шахматные квадраты, напоминающий яркое сияние звезд, увиденное через мощный телескоп. Самолет парил над этим сиянием. Селби повернул голову так, что его щека прижалась к холодному окну. Глядя вперед, он увидел сбоку от самолета мерцающий пучок света.
— Впереди Туксон, — сказал Селби. — Мы быстро долетели.
Пилот отдернул занавеску на окне перегородки между кабиной и салоном. Теперь они могли видеть ярко освещенные диски приборов, на которых четким силуэтом выделялись голова и плечи пилота.
— Дуг, — сказала Сильвия, — не включай свет, пока с моего лица не сойдут следы ненужной чувствительности, которая мало подходит закаленному репортеру, готовящему эксклюзивный репортаж об убийстве… Пройди вперед и узнай, что нужно пилоту, зачем он отдернул занавеску.
Селби потрепал ее по щеке, покинул мягкое кресло, дошел до двери в перегородке и открыл ее.
Пилот, повысив голос, сообщил:
— Впереди Туксон. Через пять минут садимся.
— Хорошо долетели, — похвалил его Селби.
— Хотите, чтобы я подождал вас и отвез обратно? — спросил пилот.
— Да.
— Сколько придется ждать?
— Будь я проклят, если знаю. Находитесь поблизости и соответственно учитывайте время.
Щелкнул выключатель, и салон самолета ярко осветился.
Сильвия, курившая изящную сигарету, улыбнулась Селби и спросила:
— Так какая же у нас программа, господин окружной прокурор?
— Мы должны найти Лейси, — ответил Селби. — Рекс Брэндон звонил сюда, наверное, заместитель шерифа уже ждет нас с машиной. Никаких особых затруднений быть не должно.
— Послушай, — вдруг сказала она, — Оливер Бинелл действительно уговаривал тебя прекратить расследование?
— Да, — признался он, — а что?
— Не знаю, я все время думаю об этом.
Моторы самолета завертелись медленнее. Машина ткнулась вперед, и на мгновение показалось, что самолет теряет равновесие.
Селби потянулся через Сильвию и закрепил ремень на ее сиденье, затем закрепил свой. Ее руки ласково скользнули по его руке. Самолет сделал крутой вираж, и в окно хлынул поток света от городских огней. Сильвию и Селби охватило странное ощущение легкости, они почувствовали головокружение. Затем, когда внизу проступили очертания темного вытянутого в длину пространства, самолет выровнялся и стал опускаться.
Замелькали огни посадочной полосы. Прожекторы на крыльях самолета отбрасывали длинные косые лучи. И прежде чем они успели подумать, что самолет может снова сильно накрениться, он приземлился, подрулил к освещенному ангару и остановился.
Как только пилот выключил моторы и открыл дверцу, почти рядом с самолетом остановился автомобиль.
Селби вышел и оглядел водителя. Это был широкоплечий высокий мужчина с обветренным лицом, в огромной шляпе, чуть сдвинутой на затылок.
— Селби? — спросил он.
— Да.
— Звонил шериф Брэндон из Мэдисон-Сити, просил вас встретить. Я Джед Рейли, помощник шерифа… Зовите меня Бак[1], если хотите. Большинство зовут меня именно так.
— Рад познакомиться с вами, Бак, — сказал Селби смеясь. — А это Сильвия Мартин, газетный репортер из Мэдисон-Сити.
— Отлично, — сказал Рейли, одобрительно оглядывая стройную фигуру девушки. — Я люблю репортеров, в особенности если они такие хорошенькие… Да, не часто встречаются такие… Примерно один на миллион.
Сильвия одарила его милой улыбкой.
— Мы можем сидеть втроем впереди, — пригласил их Рейли в машину.
— Вы знаете человека, которого мы ищем? — спросил Селби.
— Ага.
— Далеко нам ехать?
— Не очень. Пятнадцать миль.
— Шериф Брэндон сообщил вам, что нас интересует?
— Нет. Сказал, чтобы я выяснил, дома ли Джим Лейси. Я выяснил: он дома, на ранчо «3-Бар-Л».
— Он женат? — живо спросила Сильвия Мартин.
— Нет. Он холостяк… был женат, но семейная жизнь ему не понравилась.
— Что он за человек? — спросил Селби.
— Хороший, правильный парень, — убежденно заявил Рейли. Зачем он вам нужен, если не секрет?
— Просто хотим расспросить его о краже автомобиля, — пояснил Селби.
— Кто-то стянул его пару дней назад, но машину быстро нашли, так что все в порядке, — сказал помощник шерифа и добавил: — Нужно думать, это очень важно, раз вы раскатываете на самолетах, просто чтобы задать парочку вопросов.
Селби со смехом уклонился от расспросов. Сильвия с изяществом проскользнула под рулем большой машины и заняла место в центре.
— О'кей, мальчики, поедем.
— А мне подождать здесь? — спросил летчик.
— Да. Заправьте самолет и где-нибудь поешьте. Если до места пятнадцать миль, чтобы добраться туда и вернуться обратно, а также выяснить то, что нас интересует, понадобится по крайней мере час-другой. Можете рассчитывать приблизительно на такой интервал времени.
Потом в любую минуту будьте готовы к вылету.
— Хорошо, — сказал пилот.
Бак Рейли включил зажигание и привел свою громадину в движение. Первые десять миль колеса автомобиля мягко скользили по цементной ленте. Затем помощник шерифа резко свернул направо, и его пассажиры оживились, когда машина начала подпрыгивать на грунтовой дороге, которая, вероятно, долгое время находилась в полном небрежении.
— Очевидно, здесь мало кто ездит, — заметил Селби.
— О, Лейси часто пользуется этой дорогой, но он бывалый человек и привык к пустыне. Вы все поймете, когда увидите его. И лучше не вмешивайтесь в его дела.
Он парень что надо, если вы действуете прямо и честно, но когда чувствует, что с ним ведут двойную игру, взрывается как динамит.
Глаза Селби сузились.
— Он опасен?
— Может оказаться опасным.
— Не было ли у него каких неприятностей?
— Однажды он стрелял в человека.
— Попал?
— Нет. Парень прыгнул за скалу… и как раз вовремя, скажу я вам. Могу рассказать, как это случилось. Он слонялся на одном из участков Лейси, не думаю, что Лейси хотел убить парня, просто велел ему убраться.
— И что случилось после первого выстрела? — спросил Селби.
— Парень скрылся.
Селби бросил на Сильвию многозначительный взгляд.
— А если бы скалы не было, тогда что? — спросил он.
— Одним нарушителем стало бы меньше.
— А что случилось бы с Лейси?
— Возможно, и ничего. Ведь это был его участок.
— Понятно, — сказал Селби.
Дорога извивалась, следуя очертаниям высохшего каньона, пока не спустилась к столовой горе, где кактусы возносили высоко над землей свои покрытые колючками стволы, вглядываясь в отражающиеся огни автомобилей, проносившихся мимо.
— Что он выращивает на ранчо? — спросил Селби.
— В основном скот. Не судите об этой земле по тому, что вы видите здесь. По другую сторону хребта — долина, проточной воды там нет, но есть хорошие колодцы. У Лейси в долине несколько полей люцерны, и корма для скота он заготавливает достаточно.
Дорога пересекла гору и спустилась по гребню на другую сторону. Сухая прохлада пустыни смягчалась теперь влажными запахами долины, покрытой зеленью.
Наконец они подъехали к участку Лейси. Ворота преградили им путь. Селби выскочил и открыл их. И вскоре под колесами машины захрустел гравий подъездной дорожки, и машина, сделав круг, остановилась перед современным домом из красного кирпича, покрытым белой черепицей.
— Ну, вот мы и доехали, — сказал Рейли. — В гостиной горит свет. Хотите, чтобы я, в некотором роде, сломал лед или войдете сами, без предисловий?
Селби одернул пиджак, распрямил плечи и сказал:
— Войду без предисловий.
Он повел маленькую процессию вверх по ступеням.
Дверным молотком служила металлическая часть стремени, прикрепленная к железной гильзе, которой нужно было стучать о металлическую тарелку. Когда Селби поднялся на крыльцо и несколько раз ударил в дверь, ночь наполнилась долгим звенящим звуком.
Минуту спустя человек лет пятидесяти, с легкими, почти птичьими движениями открыл дверь, недоумевающе посмотрел на Селби жесткими серыми глазами, которые, впрочем, одобрительно взглянули на Сильвию, а затем и вовсе смягчились, остановившись на помощнике шерифа.
— Добрый вечер, мистер Лейси, — сказал Селби. — Мне нужно поговорить с вами.
— Кто вы?
— Дуглас Селби из Мэдисон-Сити, штат Калифорния. Мое имя говорит вам что-нибудь?
— Ничего, — ответил Лейси, — кроме того, что вы мой гость. Входите и садитесь. Почему вы мне не позвонили, Бак? Я бы приготовил один из моих горячих напитков. Должно быть, холодно было ехать?
Они вошли в дом, и Лейси усадил их в большой гостиной — в кресла, сделанные вручную из местного дерева и обтянутые недубленой кожей. Форма их позволяла сидящему занять наиболее удобное положение: спина прогибалась назад, а ноги сами сгибались как раз под таким углом, чтобы обеспечить максимальный комфорт.
После непрекращающегося гула самолетных моторов, шум которых стоял в ушах Селби несколько последних часов, и свистящего потока воздуха, когда они мчались в автомобиле, успокоительная тишина ночной пустыни каким-то причудливым, фантастическим эхом отражалась от его барабанных перепонок. Казалось, его преследовал звуковой мираж. Когда он пытался расслабиться, ему все еще слышалось гудение моторов, а концентрируясь на этом шуме, он не ощущал ничего, кроме тишины, столь глубокой и величественной, что она казалась глухой стеной, на которой змеились на деревянных колышках кольца сыромятных лассо.
— Итак, вы из Мэдисон-Сити? — переспросил Лейси.
— Да. Я прокурор округа Мэдисон.
Лицо Лейси ничего не выразило. Он сказал:
— Я кое-чем обязан вашим ребятам. Вы нашли мой украденный автомобиль. Как насчет того, чтобы немножко выпить?
Рейли ухмыльнулся.
— Ну, если еще не слишком поздно и вы можете сделать один из ваших горячих напитков… — задумчиво произнес он.
— Прямо сейчас и приготовлю, — пообещал Лейси.
Рейли повернулся к Сильвии, несколько смущенный:
— Думаю, я заговорил вне очереди, — сказал он с усмешкой, — но напитки Лейси знамениты на всю округу. Я надеюсь, вы простите, что я так грубо влез в разговор и ответил за вас.
Сильвия с улыбкой приняла его извинение.
— Правда, не скажу, чтобы я жаждала выпить, — призналась она.
— О нет, — запротестовал Лейси, — вы непременно должны попробовать мой напиток. Он согреет вас после поездки.
Только крошечный стаканчик, — согласилась она, — и не делайте его слишком крепким.
Лейси взглянул на Селби.
Тот покачал головой.
— Немного текилы?.. Или капельку виски с содовой, а?
— Нет, благодарю, — отказался Селби, добавив с улыбкой: — Не могу позволить себе пить на работе.
— На работе? — равнодушно спросил Лейси.
— Да, на работе, — твердо и без всяких объяснений повторил Селби.
— Минутку, извините меня. Пойду приготовлю выпивку. Думаю, я смогу найти кого-нибудь из слуг, хотя они ложатся спать рано.
Он вышел через дверную арку в коридор. Его ковбойские сапоги застучали по красным квадратным плиткам пола.
— Мне такой его ход не очень нравится, — нахмурившись, сказал Селби. — Я хотел поговорить с ним, прежде чем у него будет возможность подумать. — Через некоторое время он добавил: — Пожалуй, я пойду на кухню, если вы не против.
Рейли с беспокойством возразил:
— На вашем месте, приятель, я бы не ходил. В этом краю свои обычаи. Мы зашли к Лейси, а его правило — прежде чем заниматься делами, прояви гостеприимство.
Селби достал из кармана трубку, набил душистым табаком и сидел, задумчиво поглядывая на дверь, через которую скрылся Лейси.
— Шикарно у него, — продолжал Рейли. — Посмотрите на эти лассо, серебряные шпоры и индейские ковры навахо — они стоят целое состояние… А, вот он идет.
Лейси гулко прошагал по коридору обратно.
— Выпивка почти готова, — сказал он. — Одна из служанок-мексиканок еще не спит. Я все отмерил. Как только напитки подогреются, она их подаст.
Лейси вытянулся в одном из больших кресел и вежливо обратился в Дугу Селби:
— Вы приехали из Мэдисон-Сити на машине?
— Нет, — ответил Селби. — Мы прилетели самолетом.
— Хороший способ путешествовать, если, конечно, он вам нравится. Я думаю, мне бы он не понравился.
Меня как-то подбросил мустанг, и выше этого я не хотел бы залетать.
— Не могли бы вы сообщить, — отрывисто сказал Селби, — какие-нибудь подробности о краже вашей машины?
— Нет, не могу, — легко ответил Лейси. — Могу только безошибочно опознать свой автомобиль. Судя по телеграмме, которую я получил, автомобиль, без сомнения, мой.
— Где была ваша машина, когда ее украли?
— Прямо здесь, в моем гараже.
— Сколько прошло времени, прежде чем вы обнаружили пропажу?
— Ну, этого я сказать не могу. Вы знаете, автомобиль — такая вещь, которой вы пользуетесь, когда необходимо, но вот лошадь самой природой предназначена, чтобы ею пользовались постоянно. Когда мне нужно сделать что-нибудь на ранчо, я бросаю седло на одного из моих мустангов и еду, куда хочу, не беспокоясь ни о шоссе, ни о туристах, ни о полицейских, следящих за скоростью. А вот когда мне необходимо поехать в город, я беру «кадиллак». Иногда раз в неделю, иногда — два, и только когда очень нужно — раз в день!
— Я правильно понял — машина была украдена из вашего гаража? — спросил Селби.
— Точно.
— Ее угнали ночью?
— Не могу сказать. В понедельник утром я ездил в город. В среду утром мне снова нужно было ехать в город.
Я пошел в гараж, и вот, пожалуйста, — машина исчезла.
— Это ваша единственная машина? — спросил Селби.
— Нет. У меня есть еще автомобиль-фургон и грузовик. На первом я перевожу всякие легкие припасы и тому подобные вещи, а на грузовике — тяжести.
— Итак, что же вы сделали, обнаружив пропажу?
Лейси усмехнулся и кивнул в сторону помощника шерифа.
— Ну, я пошел к телефону, вызвал контору шерифа и случайно попал на Бака. Рассказал ему, что случилось, а он сказал, что передаст по телетайпу описание машины и что мне, вероятно, ее вернут. Сознаюсь, я не очень-то надеялся получить ее обратно. Но вдруг приходит телеграмма из какого-то города вашего округа — как его название?..
— Лас-Алидас, — ответил Селби.
В коридоре послышались шаркающие шаги. В комнату вошла темноволосая, темнокожая женщина с поникшими плечами, неся поднос, на котором стояли три дымящиеся чашки.
Соблазнительный запах горячего напитка и мускатного ореха наполнил комнату.