Страница:
Но в действительности Николя совсем не чувствовала боли. Барон Самуэль сказал ей, что в состав мази входит вещество, которое снимет боль. Он не обманул ее.
Она подошла к королевской чете и остановилась в четырех шагах от возвышения, не преклонив колен. Даже если бы она захотела сделать это, то не смогла бы потому, что была не в состоянии подхватить подол платья, чтобы убрать его из-под ног.
Вильгельм заметил нарушение этикета и наклонился в ее сторону.
– Ты не преклонишь колен передо мной?
Он начал было хмуриться, но тут заговорила его жена.
– Дорогой, она не может преклонить колени. Она сразу же упадет лицом вниз, если попытается сделать это, поскольку у нее перевязаны руки и она не может придержать подол. Николя, дорогая, – обратилась она к девушке, – склони голову. Порадуй своего короля.
Вильгельм кивнул. Объяснение жены удовлетворило его.
Николя поняла, что с королем справится без труда. Но что будет с Ульриком? Она склонила голову.
Вильгельм улыбнулся.
– Ты проявила редкостное мужество. – Ему пришлось почти кричать, чтобы все услышали его. – Сначала я хотел, чтобы рыцари в турнире выяснили, кто достоин твоей руки, но теперь передумал. Выбирай сама.
Николя вздрогнула. Король улыбнулся.
– Да, ты сама выберешь себе мужа, – сказал он. – Посмотри на них внимательно, дорогая. Все они, как на подбор, достойные рыцари. Расспроси каждого, даже если это займет всю ночь, не смущайся и не спеши. Мы подождем, но как только ты сделаешь выбор, сразу же устроим свадьбу.
Барон Гай громко рассмеялся. Он поправил красную тунику и шагнул вперед. Один из его вассалов подтолкнул его и понимающе ухмыльнулся.
Гай нисколько не сомневался, что леди Николя выберет его. Он, зная себе цену, не считал, что эта уверенность вызвана чрезмерным самомнением. Он был очень привлекателен, возможно, даже первый красавец среди рыцарей Вильгельма. Женщины шли на любые ухищрения, лишь бы оказаться к нему поближе. И понятно почему. У него были густые белокурые волосы, изумительные карие глаза, белые зубы и очень внушительный вид. Он был высок, строен, как тростник, и силен, как три заурядных воина, вместе взятых. Чего еще желать женщине?
Да, она обязательно выберет его. Надо только обратить на себя внимание. Надо улыбнуться ей – и дело сделано.
Как только леди Николя повернулась и направилась к толпе, Гай встал у нее на пути. Он улыбнулся. Она остановилась, посмотрела ему в глаза и улыбнулась в ответ, затем обошла его и продолжила свой путь.
Потрясенный Гай не мог поверить, что она отвергла его. Он протянул руку, чтобы коснуться се, но Николя увернулась. Лицо рыцаря залила краска смущения. Гай сжал кулаки и призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не схватить ее за плечи и не заставить выбрать себя. Огромным усилием воли он принял равнодушный вид.
Два любимых вассала Гая, Морган и Генри, встали по обе стороны от него. Они даже не пытались скрыть свое недовольство и сердито смотрели вслед Николя.
Сама Николя и не подозревала о буре, которую вызвала. Все ее внимание было устремлено только на одного человека. На Ройса. Со скучающим и сонным видом он стоял, прислонившись к стене, но ни на мгновение не выпускал Николя из поля зрения. Чем ближе она подходила, тем больше возрастало его беспокойство.
Николя старалась сохранить спокойный вид, но кожей ощущала нарастающее в зале напряжение. Она считала, что источник такого напряжения – Ройс. Вряд ли баронам нравилась такая расстановка сил, поскольку только что по воле короля один из них стал наградой, ее собственностью. Николя следовало проявить хоть немного сочувствия к рыцарям, но ей было не до этого. Она испытывала только злорадное удовлетворение.
Боже правый, настал ее звездный час.
Николя продолжала пробираться сквозь толпу, пока не достигла Ройса. Она подошла почти вплотную к нему и остановилась. Она не произнесла ни слова, только посмотрела на него долгим, пристальным взглядом.
Он не поверил своим глазам и покачал головой.
– Ройс, – прошептала она еле слышно его имя, но он услышал.
– Да, Николя.
Ее улыбка покорила его. Николя жестом попросила его наклониться, потом приподнялась на цыпочки и прошептала ему в самое ухо:
– Тебе шах и мат.
Глава 5
Глава 6
Она подошла к королевской чете и остановилась в четырех шагах от возвышения, не преклонив колен. Даже если бы она захотела сделать это, то не смогла бы потому, что была не в состоянии подхватить подол платья, чтобы убрать его из-под ног.
Вильгельм заметил нарушение этикета и наклонился в ее сторону.
– Ты не преклонишь колен передо мной?
Он начал было хмуриться, но тут заговорила его жена.
– Дорогой, она не может преклонить колени. Она сразу же упадет лицом вниз, если попытается сделать это, поскольку у нее перевязаны руки и она не может придержать подол. Николя, дорогая, – обратилась она к девушке, – склони голову. Порадуй своего короля.
Вильгельм кивнул. Объяснение жены удовлетворило его.
Николя поняла, что с королем справится без труда. Но что будет с Ульриком? Она склонила голову.
Вильгельм улыбнулся.
– Ты проявила редкостное мужество. – Ему пришлось почти кричать, чтобы все услышали его. – Сначала я хотел, чтобы рыцари в турнире выяснили, кто достоин твоей руки, но теперь передумал. Выбирай сама.
Николя вздрогнула. Король улыбнулся.
– Да, ты сама выберешь себе мужа, – сказал он. – Посмотри на них внимательно, дорогая. Все они, как на подбор, достойные рыцари. Расспроси каждого, даже если это займет всю ночь, не смущайся и не спеши. Мы подождем, но как только ты сделаешь выбор, сразу же устроим свадьбу.
Барон Гай громко рассмеялся. Он поправил красную тунику и шагнул вперед. Один из его вассалов подтолкнул его и понимающе ухмыльнулся.
Гай нисколько не сомневался, что леди Николя выберет его. Он, зная себе цену, не считал, что эта уверенность вызвана чрезмерным самомнением. Он был очень привлекателен, возможно, даже первый красавец среди рыцарей Вильгельма. Женщины шли на любые ухищрения, лишь бы оказаться к нему поближе. И понятно почему. У него были густые белокурые волосы, изумительные карие глаза, белые зубы и очень внушительный вид. Он был высок, строен, как тростник, и силен, как три заурядных воина, вместе взятых. Чего еще желать женщине?
Да, она обязательно выберет его. Надо только обратить на себя внимание. Надо улыбнуться ей – и дело сделано.
Как только леди Николя повернулась и направилась к толпе, Гай встал у нее на пути. Он улыбнулся. Она остановилась, посмотрела ему в глаза и улыбнулась в ответ, затем обошла его и продолжила свой путь.
Потрясенный Гай не мог поверить, что она отвергла его. Он протянул руку, чтобы коснуться се, но Николя увернулась. Лицо рыцаря залила краска смущения. Гай сжал кулаки и призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не схватить ее за плечи и не заставить выбрать себя. Огромным усилием воли он принял равнодушный вид.
Два любимых вассала Гая, Морган и Генри, встали по обе стороны от него. Они даже не пытались скрыть свое недовольство и сердито смотрели вслед Николя.
Сама Николя и не подозревала о буре, которую вызвала. Все ее внимание было устремлено только на одного человека. На Ройса. Со скучающим и сонным видом он стоял, прислонившись к стене, но ни на мгновение не выпускал Николя из поля зрения. Чем ближе она подходила, тем больше возрастало его беспокойство.
Николя старалась сохранить спокойный вид, но кожей ощущала нарастающее в зале напряжение. Она считала, что источник такого напряжения – Ройс. Вряд ли баронам нравилась такая расстановка сил, поскольку только что по воле короля один из них стал наградой, ее собственностью. Николя следовало проявить хоть немного сочувствия к рыцарям, но ей было не до этого. Она испытывала только злорадное удовлетворение.
Боже правый, настал ее звездный час.
Николя продолжала пробираться сквозь толпу, пока не достигла Ройса. Она подошла почти вплотную к нему и остановилась. Она не произнесла ни слова, только посмотрела на него долгим, пристальным взглядом.
Он не поверил своим глазам и покачал головой.
– Ройс, – прошептала она еле слышно его имя, но он услышал.
– Да, Николя.
Ее улыбка покорила его. Николя жестом попросила его наклониться, потом приподнялась на цыпочки и прошептала ему в самое ухо:
– Тебе шах и мат.
Глава 5
Свадьба состоялась очень быстро.
Оба – и жених, и невеста – вели себя, как почетные гости на человеческом жертвоприношении. Своем собственном.
Николя боялась посмотреть в глаза Ройсу, понимая, что он в бешенстве.
Всю краткую церемонию Ройс не отрывал взгляда от ее макушки, считая, что у нее помутилось в голове. И только королева выглядела необыкновенно довольной. Она все время прикладывала платочек к уголкам глаз, пока священник оглашал брачные обязательства. Со стороны Матильды это было необыкновенное проявление чувств – обычно только муж знал, что она испытывает.
Когда все брачные обещания и клятвы были даны, Ройс наклонился поцеловать свою невесту. Николя даже не успела сообразить, что происходит, настолько быстро он коснулся губами ее щеки.
Женатые пары с детьми впустили в зал, чтобы они увидели церемонию. Все сейчас же хлынули к новобрачным с поздравлениями. Мужчины кивали Николя, а их жены, будучи не в состоянии пожать ей руки, нежно похлопывали ее по плечу и желали счастья в семейной жизни.
Внезапно толпа отхлынула назад, будто прозвучала команда, которую услышали все, кроме Николя. Она вопросительно посмотрела на Ройса.
Но он будто не замечал ее взгляда и продолжал смотреть в толпу. Тогда Николя посмотрела на вассала, стоящего рядом с ее мужем. Она вспомнила, что его зовут Лоренс. Он был правой рукой Ройса и первым приветствовал его по прибытии в Лондон. Лоренс заметил ее взгляд и подмигнул ей. Она зарделась и улыбнулась в ответ. Николя обязательно бы заговорила с ним, если бы Ройс не схватил ее за руку и не отвлек ее внимание. Она опять посмотрела на толпу. Вперед вышел один из вассалов Ройса. Николя изумилась, когда он опустился на одно колено, прижал руку к сердцу и присягнул на верность. Ей. А потом – еще один, и еще, и еще. Ройс молча кивал каждому.
Обещания очень смущали ее. Они, должно быть, забыли, что она – саксонка. Иначе ни за что не стали бы клясться, что готовы отдать жизнь за ее безопасность.
За все время, пока его вассалы присягали ей на верность, Ройс ни разу не взглянул на нее, хотя понимал, что она очень волнуется. Она постепенно придвигалась к нему все ближе и ближе и наконец крепко прижалась к его боку.
Король наблюдал за происходящим с возвышения. Когда последний из вассалов Ройса принес свою клятву, Вильгельм спустился вниз. Он похлопал Ройса по плечу, потом протянул руки, крепко обнял Николя и вернул ее Ройсу. Она еще не пришла в себя, а король уже похлопывал ее по плечу. От этого дружеского приветствия она чуть не лишилась чувств, но Ройс подхватил ее, поставил рядом с собой, обнял одной рукой за плечи и, как цепью, приковал к себе.
– Я очень доволен этой свадьбой, – объявил король и после небольшой паузы добавил:
– Вы сделали правильный выбор, леди Николя. Моя дорогая жена, как всегда, оказалась права. Она сказала, что ты обязательно выберешь моего любимого барона. Да, именно это она и предсказала.
Николя не сдержалась и улыбнулась. Забавно было видеть, как этот здоровяк теряет голову от любви к своей жене. Но и приятно тоже. Все видели, что они влюблены друг в друга. В их времена, когда зов сердца числился одним из последних в списке приоритетов при выборе спутника жизни, казалось просто чудом, что Вильгельм и правда любит Матильду и она платит ему тем же.
Они понравились Николя еще больше. Узы уважения и доверия между супругами напомнили Николя о ее собственных родителях. Господи, да что это с ней? Как может она испытывать такие теплые чувства к этому королю и его жене? Это же предательство!
Но предательство по отношению к кому? Уже прошло больше трех месяцев как мертв саксонский король. Нормандцы прочно обосновались на их земле, некому оказать им сопротивление. В голове у нее все смешалось. Нужно время, чтобы во всем разобраться.
Голос из толпы привлек ее внимание.
– А может, леди Николя остановила свой выбор на Ройсе из-за того, что он единственный рыцарь, которого она знает? Если бы за ней послали меня, она наверняка бы выбрала меня.
Это сказал тот самый рыцарь, который преградил ей путь, когда она направлялась сквозь толпу к Ройсу. Николя увидела, как он самоуверенно выходит вперед. Он улыбался, но улыбка показалась ей неискренней. Глаза его оставались холодными как лед. Он не понравился ей сразу.
Два вассала заняли места по обе стороны от хвастуна.
Николя даже не взглянула на них, пока Ройс не представил их официально..
– Николя, – произнес Ройс, – позволь представить тебе барона Гая и его верных вассалов, Моргана и Генри.
Барон Гай низко поклонился; его вассалы даже не склонили голов. Николя кивнула Гаю, потом посмотрела на вассалов. И тут же пожалела об этом. В их глазах она прочитала такую ненависть, что у нее перехватило дыхание и она задрожала всем телом. Николя мгновенно поняла, что у обоих – черные души, хотя тут же одернула себя – нелепо осуждать, совсем не зная людей.
Она крепче прижалась к Ройсу, но дрожь не проходила. Она убеждала себя, что они просто люди. Хотя и очень неприятные.
У Моргана были темно-каштановые волосы и карие глаза. Он был такого же роста, что и Генри, но волосы и глаза у Генри были гораздо светлее. Николя решила, что отвращение они вызывают из-за своего угрюмого вида.
Интересно, они ненавидят ее потому, что она саксонка, или потому, что она не выбрала их господина? Они ужасно грубы, и если это не порок, то что называется пороком?..
Король Вильгельм опять похлопал Ройса по плечу:
– Что ответишь барону Гаю? Ты тоже думаешь, что леди Николя выбрала бы его, если бы он сопровождал ее в Лондон?
Ройс пожал плечами. Николя испытывала непреодолимое желание толкнуть его в бок. Неужели обязательно стоять с таким скучающим видом? Она незаметно наступила ему на ногу.
– Возможно, – допустил Ройс.
– Моему другу просто повезло, – вставил барон Гай. Он перевел взгляд на Николя. – Теперь, уважаемая госпожа, вы навеки лишились возможности разделить со мной удовольствия жизни. – Он вздохнул. – Что ж, очень жаль.
Морган и Генри одновременно ухмыльнулись.
Почему Гай насмехается над ней и Ройсом? Она ничуть не сомневалась, что он именно насмехается, но не могла понять, чем это вызвано. Она посмотрела на Ройса. Интересно, как он относится к происходящему? Но по лицу Ройса ничего нельзя было понять.
– Ты желаешь нам благополучия, Гай? – спросил Ройс голосом мягким, словно летний ветерок.
Гай долго не отвечал. В воздухе повисло напряжение. Господи, да что же это происходит? Казалось, что разыгрывается какая-то пьеса, и только Николя не принимает в ней участия. Ей стало не по себе, будто непонятная угроза нависла над ними. Но Ройс только крепче обнял ее за плечи и прижал к себе. Страх исчез, но поведение Ройса все же оставалось непонятным. С этими нормандцами она чувствует себя совершенно глупой.
Гай так и не ответил на вопрос Ройса.
К ним подошло еще несколько вассалов с явным намерением послушать, о чем идет разговор. Лоренс тоже сделал шаг вперед.
Он был очень симпатичен Николя, наверное, потому, что не скрывал своих чувств и не пытался вести непонятную игру. Он метнул грозный взгляд в сторону Гая. Лоренс был просто в бешенстве. Он-то хорошо понял, что Гай пытается оскорбить его господина, даже если сам Ройс этого еще не понял.
– Конечно, я желаю тебе всяческого благополучия, – наконец снизошел Гай. – Просто я удивлен, – добавил он, пожимая плечами.
– Чем? – поинтересовался Лоренс.
Он сложил руки на груди и ждал ответа.
– Да, чем? – подхватила Николя.
Морган и Генри шагнули вперед. Николя показалось, что они хотят подчеркнуть свою верность Гаю и одновременно припугнуть Лоренса.
Один лишь Ройс по-прежнему оставался глух к происходящему и будто не замечал нарастающего напряжения.
– Меня удивило, что вы предпочли Ройса, – пояснил Гай. – Большинство женщин отпугивает его шрам.
Морган тут же кивнул в знак согласия. Генри оказался самым несообразительным – он усмехнулся.
Николя сняла руку Ройса со своих плеч.
– Вы говорите о знаке доблести на его щеке, барон? – Голос ее дрожал от гнева.
Гай не сумел скрыть удивления. В жилах этой маленькой саксонки – горячая кровь. Да, она прелестна!
У Николя глаза потемнели.
Гай почувствовал приятное волнение. Черт побери, что это? Он хочет ее.
– Знак доблести? – переспросил он. – Какое необычное название для увечья.
– Совершенны лишь юнцы, я же выбрала мужчину, – ответила Николя.
Эти слова глубоко задели Гая. Он покраснел от досады. Николя была уже готова на этом закончить, если бы своими следующими словами барон не привел ее в бешенство.
– Все отлично понимают, что со мной вы были бы намного счастливее.
Услышав это, Николя едва не взорвалась. Может быть, Ройса и не трогает такое высокомерие, но она чувствует себя глубоко уязвленной.
Но тут в дело вмешалась Матильда.
– Николя, – начала она звучным, мрачным голосом, – ты просто не понимаешь, что происходит, я должна объяснить странное поведение Гая. Дорогая моя, Гай очень любит различные состязания, но ему трудно смириться с поражением. Каждый раз, когда Гай состязается в силе с Ройсом, ему не везет.
Гай склонил голову и попытался скрыть ярость за личиной добродушия.
Теперь Николя понимала, как ей следует держаться. Она сознавала: то, что она собирается сделать, добавит ей несколько дней в чистилище, но сейчас это ее волновало меньше всего.
– Очень любезно с вашей стороны объяснить мне это, миледи, – начала Николя, – но я уже знала, что Ройс считается лучшим среди рыцарей короля Вильгельма.
– Откуда тебе стало известно об этом? – поинтересовалась Матильда.
– О, я давно слышала о Ройсе, – солгала Николя. – О нем рассказывали воины моего брата. Он стал живой легендой, рассказы о его подвигах переходили из уст в уста. Ройс был для всех самым страшным противником. – Николя повернулась и сочувственно улыбнулась Гаю. – Странно, но вашего имени я раньше не слышала, барон. Король Вильгельм громко рассмеялся:
– Ну что, получил, Гай? Вот и ответ на твой вопрос. Она бы выбрала Ройса, даже если бы привезти ее сюда поручили тебе.
Николя кивнула. Она улыбнулась Моргану, потом Генри.
– Да, – подтвердила она. – Я всегда получаю лучшее.
Гаю пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы улыбнуться.
– Я получил исчерпывающий ответ, – только и ответил он.
Кто-то выкрикнул тост за жениха, и напряжение спало. Гай поклонился и в сопровождении Генри направился в дальний конец зала.
Морган задержался. Взбешенный вассал был уже готов на дерзкую выходку, но Ройс помешал ему. Он легонько подтолкнул Моргана вперед, подальше от Николя, и сделал знак Лоренсу встать рядом с ней…
Ее муж даже не взглянул на нее – его тут же утащили друзья. Николя не успела даже узнать, какое впечатление произвели на Ройса ее слова.
Матильда, однако, была довольна сверх всякой меры.
– Барон Гай ужасно завидует Ройсу, это большой грех, но он верен своему королю. Я стараюсь все время помнить об этом. – Она повернулась и улыбнулась Лоренсу. – Это будет прочный брак, – сказала она ему. – Николя уже предана Ройсу, а со временем, я уверена, она отдаст ему и свое сердце.
Но Николя не собиралась обманывать себя. Ройс не тот человек, который принял бы ее любовь, если она, конечно, согласится отдать ее ему. Николя вздохнула и подумала, что мысли у нес в голове совсем перепутались.
– А вы любили Вильгельма, когда познакомились? – спросила вдруг она.
– Нет, дорогая, – улыбнулась Матильда, – он ухаживал за мной семь лет, прежде чем я согласилась выйти за него, с того времени я его и полюбила. Молю Бога, чтобы и ты полюбила Ройса поскорее.
Николя очень хотелось выяснить у Матильды, почему та в конце концов полюбила Вильгельма, но спросить она постеснялась.
А кроме того, ее мучил еще один вопрос.
– Мне очень интересно, – начала она, – как вы догадались, что я выберу Ройса. Я слышала, как ваш муж сказал, что вы не сомневались в этом, я не понимаю…
– К такому выводу несложно было прийти, – ответила Матильда. – Когда я спросила тебя, как ты относишься к внешности Ройса, в твоем ответе для меня было важно то, что ты не упомянула. Я уже тогда поняла, что вы очень подходите друг другу, – добавила она, поглаживая Николя по щеке.
Николя не понимала, что она имеет в виду.
– А что я не упомянула?
– Шрам.
Ну, шрам-то она, конечно, видела, когда смотрела на Ройса. Он ведь занимал половину щеки. Но какое отношение имеет этот шрам ко всему остальному?
Матильда повернулась к Лоренсу.
– Твоя новая госпожа сказала мне, что находит Ройса тщеславным.
Лоренс от души рассмеялся, а Николя залилась краской.
– Пойдем, – велела Матильда, похлопывая ее по руке. – Теперь ты должна вернуться к себе в комнату и дождаться мужа. В сегодняшнем веселье женщины не принимают участия, а завтра в твою честь будет устроен праздничный обед. Сегодняшний вечер полностью принадлежит мужчинам. Это к лучшему, – добавила она. – У тебя такой измученный вид, ты, наверное, устала. Это была прелестная церемония, не так ли? – продолжила она. – Не будем терять времени, я провожу тебя немного. Ты удостоен чести сопровождать нас, – добавила королева, обращаясь к Лоренсу.
Вассал отвесил низкий поклон. Улыбка не сходила его уст. Он слышал все, что сказала Матильда о шраме Ройса, и видел, как смутилась Николя. Он был чрезвычайно доволен. Николя, несомненно, достойна его господина.
Матильда взяла Николя под руку и направилась с ней к выходу. За ними шел Лоренс, а следом – охрана королевы.
Неужели действительно нормандцы и саксонцы сумеют ужиться вместе?
Когда Николя свернула в южный коридор, королева помахала ей на прощание. Едва завидев хозяйку, горничные бросились навстречу.
Лоренс продолжал идти рядом.
– Вы будете сопровождать барона Ройса, когда мы отправимся в мое владение? – спросила Николя.
– Думаю, да, – ответил Лоренс.
Она взглянула на него и увидела, что он улыбается.
– Вам нравится в Англии?
Он пожал плечами.
– Тогда почему вы улыбаетесь? – спросила она. Прежде чем ответить, Лоренс немного подумал.
– Я вспоминаю выражение лица Ройса, когда вы шли к нему. По-моему, он не ожидал, что ваш выбор падет на него.
Николя опустила глаза.
– Вы считаете, я сломала его жизнь? – прошептала она.
– По-моему, вы ее заполнили, – ответил Лоренс. – Леди Николя, я бы не улыбался сейчас, если бы не верил в это.
Это была тонкая похвала. Николя не знала, что ответить. Она посмотрела на него и неожиданно рассмеялась.
– Он удивился, правда?
– Еще как, – подтвердил Лоренс.
У дверей ее покоев в карауле стояли два воина. Лоренс поклонился своей новой госпоже, открыл перед ней дверь и собрался идти прочь.
– Лоренс!
Он тут же остановился.
– Благодарю вас.
– За что, миледи?
– За то, что вы приняли меня. – Она закрыла дверь прежде, чем он успел ответить.
Всю дорогу назад в зал Лоренс счастливо насвистывал. Раздражение, вызванное выпадом барона Гая, прошло. Улыбка новой госпожи заметно улучшила его настроение.
«Да, – думал он, – она действительно наполнит жизнь господина, внеся свет в его однообразное, размеренное существование».
Он был уверен, что она сумеет быстро найти путь к сердцу его господина. Лоренс знал, что это очень непростая задача, но Николя она по плечу.
– Во дворце только и говорят о вас, миледи, – сообщила Мери. – Все шепчутся о том, как храбро вы спасли племянницу короля. Вот, миледи, выпейте это. – Она протянула Николя питье. –Барон Самуэль прислал вам это, чтобы облегчить боль.
Мери не отстала, пока Николя не выпила все до последней капли.
Прошло совсем немного времени, и Николя забылась Глубоким сном. Мери села у камина. Она будет следить за сном госпожи, пока барон Ройс не отпустит ее…
– Ваша жена крепко спит, милорд, – прошептала Мери. – Она несколько раз вскрикивала во сне, наверное, снились кошмары. Я пыталась разбудить ее, но она выпила снотворное.
Ройс кивнул. Он поблагодарил горничную за помощь, чем немало удивил ее, и отпустил.
Барон запер дверь и подошел к кровати. Николя хмурилась во сне, и он с нежностью коснулся ее лба.
– Нелегкая выдалась неделя, правда, Николя? Она что-то пробормотала во сне, перевернулась на другой бок, нечаянно прижав телом обожженную руку, и вскрикнула от боли.
Ройс осторожно повернул ее на спину. Потом долго стоял, глядя на Николя.
– Господь всемогущий, она принадлежит мне. – Он покачал головой. – И что с ней теперь делать? – Ройс улыбнулся. Защищать ее и ее семью. Теперь это его главная обязанность. Не важно кто кого выбрал, дело сделано. Не важно, что он привык к размеренной жизни и военному порядку.
Теперь все изменится. Он еще намучается с ней, прежде чем она угомонится и привыкнет к своему новому положению. Странно, однако, но, похоже, его привлекает непростая задача – приручить Николя. Если он проявит терпение и понимание, он быстро расположит ее к себе.
То, какой отпор она дала Гаю, показало, что она способна быть преданной не только своим родным. Он сомневался, что Николя полюбит его. Да это не так уж и важно, да любовь для него не имеет значения. Он – воин, а воинам любовь ни к чему. Он должен покорить ум Николя, а не ее сердце. Он будет тверд и нежен с ней и, в конце концов, научит ее быть его женой.
План выглядел вполне разумно. Ройс перестал о нем думать и начал готовиться ко сну.
Как странно спать рядом с женщиной. У Ройса в жизни было много разных женщин, но он никогда не спал с ними в одной постели до самого утра.
А Николя и не пыталась облегчить его задачу. Когда она не бормотала что-то бессвязное, то беспокойно металась на кровати, к тому же каждый раз, когда поворачивалась и задевала во сне обожженные руки, бедняжка вскрикивала от боли.
Ройс попытался помочь ей лечь поудобнее, но это оказалось нелегким делом. Она никак не хотела оставаться долго в одном положении.
И вот, когда Ройс наконец уже начал было засыпать, Николя внезапно села.
– Я хочу спать на животе, – пробормотала она явно во сне.
Ройс видел, что она не соображает, где находится. В следующее мгновение Николя отбросила одеяло и попыталась встать, Ройс силой удержал ее. В его руках она сразу обмякла. Он хотел было уложить ее рядом с собой, но она неожиданно повернулась и оказалась на нем.
Наконец-то Николя нашла удобное положение. Она Удовлетворенно вздохнула и перестала ворочаться. Голова Николя оказалась у Ройса на плече, ее мягкая грудь прижалась к его обнаженной груди, а ноги она вытянула вдоль его ног.
Он чуть-чуть подвинул ее, и ноги Николя оказались между его ног. Потом он обнял ее руками за талию.
Она вся была такая мягкая, нежная. От ее шелковистой кожи чудесно пахло. Ройс подумал, что они очень подходят друг для друга. Эта мысль влекла за собой другую, та – следующую, и еще… и вскоре Ройсу стало чертовски неудобно лежать. Он попробовал заснуть, но теплое тело Николя мешало. Ройс мечтал только об одном – овладеть Николя.
Она пошевелилась.
Он застонал.
Да, эту брачную ночь он не забудет никогда.
Оба – и жених, и невеста – вели себя, как почетные гости на человеческом жертвоприношении. Своем собственном.
Николя боялась посмотреть в глаза Ройсу, понимая, что он в бешенстве.
Всю краткую церемонию Ройс не отрывал взгляда от ее макушки, считая, что у нее помутилось в голове. И только королева выглядела необыкновенно довольной. Она все время прикладывала платочек к уголкам глаз, пока священник оглашал брачные обязательства. Со стороны Матильды это было необыкновенное проявление чувств – обычно только муж знал, что она испытывает.
Когда все брачные обещания и клятвы были даны, Ройс наклонился поцеловать свою невесту. Николя даже не успела сообразить, что происходит, настолько быстро он коснулся губами ее щеки.
Женатые пары с детьми впустили в зал, чтобы они увидели церемонию. Все сейчас же хлынули к новобрачным с поздравлениями. Мужчины кивали Николя, а их жены, будучи не в состоянии пожать ей руки, нежно похлопывали ее по плечу и желали счастья в семейной жизни.
Внезапно толпа отхлынула назад, будто прозвучала команда, которую услышали все, кроме Николя. Она вопросительно посмотрела на Ройса.
Но он будто не замечал ее взгляда и продолжал смотреть в толпу. Тогда Николя посмотрела на вассала, стоящего рядом с ее мужем. Она вспомнила, что его зовут Лоренс. Он был правой рукой Ройса и первым приветствовал его по прибытии в Лондон. Лоренс заметил ее взгляд и подмигнул ей. Она зарделась и улыбнулась в ответ. Николя обязательно бы заговорила с ним, если бы Ройс не схватил ее за руку и не отвлек ее внимание. Она опять посмотрела на толпу. Вперед вышел один из вассалов Ройса. Николя изумилась, когда он опустился на одно колено, прижал руку к сердцу и присягнул на верность. Ей. А потом – еще один, и еще, и еще. Ройс молча кивал каждому.
Обещания очень смущали ее. Они, должно быть, забыли, что она – саксонка. Иначе ни за что не стали бы клясться, что готовы отдать жизнь за ее безопасность.
За все время, пока его вассалы присягали ей на верность, Ройс ни разу не взглянул на нее, хотя понимал, что она очень волнуется. Она постепенно придвигалась к нему все ближе и ближе и наконец крепко прижалась к его боку.
Король наблюдал за происходящим с возвышения. Когда последний из вассалов Ройса принес свою клятву, Вильгельм спустился вниз. Он похлопал Ройса по плечу, потом протянул руки, крепко обнял Николя и вернул ее Ройсу. Она еще не пришла в себя, а король уже похлопывал ее по плечу. От этого дружеского приветствия она чуть не лишилась чувств, но Ройс подхватил ее, поставил рядом с собой, обнял одной рукой за плечи и, как цепью, приковал к себе.
– Я очень доволен этой свадьбой, – объявил король и после небольшой паузы добавил:
– Вы сделали правильный выбор, леди Николя. Моя дорогая жена, как всегда, оказалась права. Она сказала, что ты обязательно выберешь моего любимого барона. Да, именно это она и предсказала.
Николя не сдержалась и улыбнулась. Забавно было видеть, как этот здоровяк теряет голову от любви к своей жене. Но и приятно тоже. Все видели, что они влюблены друг в друга. В их времена, когда зов сердца числился одним из последних в списке приоритетов при выборе спутника жизни, казалось просто чудом, что Вильгельм и правда любит Матильду и она платит ему тем же.
Они понравились Николя еще больше. Узы уважения и доверия между супругами напомнили Николя о ее собственных родителях. Господи, да что это с ней? Как может она испытывать такие теплые чувства к этому королю и его жене? Это же предательство!
Но предательство по отношению к кому? Уже прошло больше трех месяцев как мертв саксонский король. Нормандцы прочно обосновались на их земле, некому оказать им сопротивление. В голове у нее все смешалось. Нужно время, чтобы во всем разобраться.
Голос из толпы привлек ее внимание.
– А может, леди Николя остановила свой выбор на Ройсе из-за того, что он единственный рыцарь, которого она знает? Если бы за ней послали меня, она наверняка бы выбрала меня.
Это сказал тот самый рыцарь, который преградил ей путь, когда она направлялась сквозь толпу к Ройсу. Николя увидела, как он самоуверенно выходит вперед. Он улыбался, но улыбка показалась ей неискренней. Глаза его оставались холодными как лед. Он не понравился ей сразу.
Два вассала заняли места по обе стороны от хвастуна.
Николя даже не взглянула на них, пока Ройс не представил их официально..
– Николя, – произнес Ройс, – позволь представить тебе барона Гая и его верных вассалов, Моргана и Генри.
Барон Гай низко поклонился; его вассалы даже не склонили голов. Николя кивнула Гаю, потом посмотрела на вассалов. И тут же пожалела об этом. В их глазах она прочитала такую ненависть, что у нее перехватило дыхание и она задрожала всем телом. Николя мгновенно поняла, что у обоих – черные души, хотя тут же одернула себя – нелепо осуждать, совсем не зная людей.
Она крепче прижалась к Ройсу, но дрожь не проходила. Она убеждала себя, что они просто люди. Хотя и очень неприятные.
У Моргана были темно-каштановые волосы и карие глаза. Он был такого же роста, что и Генри, но волосы и глаза у Генри были гораздо светлее. Николя решила, что отвращение они вызывают из-за своего угрюмого вида.
Интересно, они ненавидят ее потому, что она саксонка, или потому, что она не выбрала их господина? Они ужасно грубы, и если это не порок, то что называется пороком?..
Король Вильгельм опять похлопал Ройса по плечу:
– Что ответишь барону Гаю? Ты тоже думаешь, что леди Николя выбрала бы его, если бы он сопровождал ее в Лондон?
Ройс пожал плечами. Николя испытывала непреодолимое желание толкнуть его в бок. Неужели обязательно стоять с таким скучающим видом? Она незаметно наступила ему на ногу.
– Возможно, – допустил Ройс.
– Моему другу просто повезло, – вставил барон Гай. Он перевел взгляд на Николя. – Теперь, уважаемая госпожа, вы навеки лишились возможности разделить со мной удовольствия жизни. – Он вздохнул. – Что ж, очень жаль.
Морган и Генри одновременно ухмыльнулись.
Почему Гай насмехается над ней и Ройсом? Она ничуть не сомневалась, что он именно насмехается, но не могла понять, чем это вызвано. Она посмотрела на Ройса. Интересно, как он относится к происходящему? Но по лицу Ройса ничего нельзя было понять.
– Ты желаешь нам благополучия, Гай? – спросил Ройс голосом мягким, словно летний ветерок.
Гай долго не отвечал. В воздухе повисло напряжение. Господи, да что же это происходит? Казалось, что разыгрывается какая-то пьеса, и только Николя не принимает в ней участия. Ей стало не по себе, будто непонятная угроза нависла над ними. Но Ройс только крепче обнял ее за плечи и прижал к себе. Страх исчез, но поведение Ройса все же оставалось непонятным. С этими нормандцами она чувствует себя совершенно глупой.
Гай так и не ответил на вопрос Ройса.
К ним подошло еще несколько вассалов с явным намерением послушать, о чем идет разговор. Лоренс тоже сделал шаг вперед.
Он был очень симпатичен Николя, наверное, потому, что не скрывал своих чувств и не пытался вести непонятную игру. Он метнул грозный взгляд в сторону Гая. Лоренс был просто в бешенстве. Он-то хорошо понял, что Гай пытается оскорбить его господина, даже если сам Ройс этого еще не понял.
– Конечно, я желаю тебе всяческого благополучия, – наконец снизошел Гай. – Просто я удивлен, – добавил он, пожимая плечами.
– Чем? – поинтересовался Лоренс.
Он сложил руки на груди и ждал ответа.
– Да, чем? – подхватила Николя.
Морган и Генри шагнули вперед. Николя показалось, что они хотят подчеркнуть свою верность Гаю и одновременно припугнуть Лоренса.
Один лишь Ройс по-прежнему оставался глух к происходящему и будто не замечал нарастающего напряжения.
– Меня удивило, что вы предпочли Ройса, – пояснил Гай. – Большинство женщин отпугивает его шрам.
Морган тут же кивнул в знак согласия. Генри оказался самым несообразительным – он усмехнулся.
Николя сняла руку Ройса со своих плеч.
– Вы говорите о знаке доблести на его щеке, барон? – Голос ее дрожал от гнева.
Гай не сумел скрыть удивления. В жилах этой маленькой саксонки – горячая кровь. Да, она прелестна!
У Николя глаза потемнели.
Гай почувствовал приятное волнение. Черт побери, что это? Он хочет ее.
– Знак доблести? – переспросил он. – Какое необычное название для увечья.
– Совершенны лишь юнцы, я же выбрала мужчину, – ответила Николя.
Эти слова глубоко задели Гая. Он покраснел от досады. Николя была уже готова на этом закончить, если бы своими следующими словами барон не привел ее в бешенство.
– Все отлично понимают, что со мной вы были бы намного счастливее.
Услышав это, Николя едва не взорвалась. Может быть, Ройса и не трогает такое высокомерие, но она чувствует себя глубоко уязвленной.
Но тут в дело вмешалась Матильда.
– Николя, – начала она звучным, мрачным голосом, – ты просто не понимаешь, что происходит, я должна объяснить странное поведение Гая. Дорогая моя, Гай очень любит различные состязания, но ему трудно смириться с поражением. Каждый раз, когда Гай состязается в силе с Ройсом, ему не везет.
Гай склонил голову и попытался скрыть ярость за личиной добродушия.
Теперь Николя понимала, как ей следует держаться. Она сознавала: то, что она собирается сделать, добавит ей несколько дней в чистилище, но сейчас это ее волновало меньше всего.
– Очень любезно с вашей стороны объяснить мне это, миледи, – начала Николя, – но я уже знала, что Ройс считается лучшим среди рыцарей короля Вильгельма.
– Откуда тебе стало известно об этом? – поинтересовалась Матильда.
– О, я давно слышала о Ройсе, – солгала Николя. – О нем рассказывали воины моего брата. Он стал живой легендой, рассказы о его подвигах переходили из уст в уста. Ройс был для всех самым страшным противником. – Николя повернулась и сочувственно улыбнулась Гаю. – Странно, но вашего имени я раньше не слышала, барон. Король Вильгельм громко рассмеялся:
– Ну что, получил, Гай? Вот и ответ на твой вопрос. Она бы выбрала Ройса, даже если бы привезти ее сюда поручили тебе.
Николя кивнула. Она улыбнулась Моргану, потом Генри.
– Да, – подтвердила она. – Я всегда получаю лучшее.
Гаю пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы улыбнуться.
– Я получил исчерпывающий ответ, – только и ответил он.
Кто-то выкрикнул тост за жениха, и напряжение спало. Гай поклонился и в сопровождении Генри направился в дальний конец зала.
Морган задержался. Взбешенный вассал был уже готов на дерзкую выходку, но Ройс помешал ему. Он легонько подтолкнул Моргана вперед, подальше от Николя, и сделал знак Лоренсу встать рядом с ней…
Ее муж даже не взглянул на нее – его тут же утащили друзья. Николя не успела даже узнать, какое впечатление произвели на Ройса ее слова.
Матильда, однако, была довольна сверх всякой меры.
– Барон Гай ужасно завидует Ройсу, это большой грех, но он верен своему королю. Я стараюсь все время помнить об этом. – Она повернулась и улыбнулась Лоренсу. – Это будет прочный брак, – сказала она ему. – Николя уже предана Ройсу, а со временем, я уверена, она отдаст ему и свое сердце.
Но Николя не собиралась обманывать себя. Ройс не тот человек, который принял бы ее любовь, если она, конечно, согласится отдать ее ему. Николя вздохнула и подумала, что мысли у нес в голове совсем перепутались.
– А вы любили Вильгельма, когда познакомились? – спросила вдруг она.
– Нет, дорогая, – улыбнулась Матильда, – он ухаживал за мной семь лет, прежде чем я согласилась выйти за него, с того времени я его и полюбила. Молю Бога, чтобы и ты полюбила Ройса поскорее.
Николя очень хотелось выяснить у Матильды, почему та в конце концов полюбила Вильгельма, но спросить она постеснялась.
А кроме того, ее мучил еще один вопрос.
– Мне очень интересно, – начала она, – как вы догадались, что я выберу Ройса. Я слышала, как ваш муж сказал, что вы не сомневались в этом, я не понимаю…
– К такому выводу несложно было прийти, – ответила Матильда. – Когда я спросила тебя, как ты относишься к внешности Ройса, в твоем ответе для меня было важно то, что ты не упомянула. Я уже тогда поняла, что вы очень подходите друг другу, – добавила она, поглаживая Николя по щеке.
Николя не понимала, что она имеет в виду.
– А что я не упомянула?
– Шрам.
Ну, шрам-то она, конечно, видела, когда смотрела на Ройса. Он ведь занимал половину щеки. Но какое отношение имеет этот шрам ко всему остальному?
Матильда повернулась к Лоренсу.
– Твоя новая госпожа сказала мне, что находит Ройса тщеславным.
Лоренс от души рассмеялся, а Николя залилась краской.
– Пойдем, – велела Матильда, похлопывая ее по руке. – Теперь ты должна вернуться к себе в комнату и дождаться мужа. В сегодняшнем веселье женщины не принимают участия, а завтра в твою честь будет устроен праздничный обед. Сегодняшний вечер полностью принадлежит мужчинам. Это к лучшему, – добавила она. – У тебя такой измученный вид, ты, наверное, устала. Это была прелестная церемония, не так ли? – продолжила она. – Не будем терять времени, я провожу тебя немного. Ты удостоен чести сопровождать нас, – добавила королева, обращаясь к Лоренсу.
Вассал отвесил низкий поклон. Улыбка не сходила его уст. Он слышал все, что сказала Матильда о шраме Ройса, и видел, как смутилась Николя. Он был чрезвычайно доволен. Николя, несомненно, достойна его господина.
Матильда взяла Николя под руку и направилась с ней к выходу. За ними шел Лоренс, а следом – охрана королевы.
* * *
Николя действительно очень устала. Вечер получился необыкновенный. Она была согласна, что он отнял все ее силы. Все были так добры к ней, все, кроме противных вассалов барона Гая, но они не имеют никакого значения.Неужели действительно нормандцы и саксонцы сумеют ужиться вместе?
Когда Николя свернула в южный коридор, королева помахала ей на прощание. Едва завидев хозяйку, горничные бросились навстречу.
Лоренс продолжал идти рядом.
– Вы будете сопровождать барона Ройса, когда мы отправимся в мое владение? – спросила Николя.
– Думаю, да, – ответил Лоренс.
Она взглянула на него и увидела, что он улыбается.
– Вам нравится в Англии?
Он пожал плечами.
– Тогда почему вы улыбаетесь? – спросила она. Прежде чем ответить, Лоренс немного подумал.
– Я вспоминаю выражение лица Ройса, когда вы шли к нему. По-моему, он не ожидал, что ваш выбор падет на него.
Николя опустила глаза.
– Вы считаете, я сломала его жизнь? – прошептала она.
– По-моему, вы ее заполнили, – ответил Лоренс. – Леди Николя, я бы не улыбался сейчас, если бы не верил в это.
Это была тонкая похвала. Николя не знала, что ответить. Она посмотрела на него и неожиданно рассмеялась.
– Он удивился, правда?
– Еще как, – подтвердил Лоренс.
У дверей ее покоев в карауле стояли два воина. Лоренс поклонился своей новой госпоже, открыл перед ней дверь и собрался идти прочь.
– Лоренс!
Он тут же остановился.
– Благодарю вас.
– За что, миледи?
– За то, что вы приняли меня. – Она закрыла дверь прежде, чем он успел ответить.
Всю дорогу назад в зал Лоренс счастливо насвистывал. Раздражение, вызванное выпадом барона Гая, прошло. Улыбка новой госпожи заметно улучшила его настроение.
«Да, – думал он, – она действительно наполнит жизнь господина, внеся свет в его однообразное, размеренное существование».
Он был уверен, что она сумеет быстро найти путь к сердцу его господина. Лоренс знал, что это очень непростая задача, но Николя она по плечу.
* * *
Николя сейчас хотелось только одного – побыстрее лечь спать. Мери, ожидавшая госпожу, чтобы помочь ей раздеться, трещала без умолку. Николя приняла ванну, надела длинную белую ночную рубашку. Мери расчесала ей волосы.– Во дворце только и говорят о вас, миледи, – сообщила Мери. – Все шепчутся о том, как храбро вы спасли племянницу короля. Вот, миледи, выпейте это. – Она протянула Николя питье. –Барон Самуэль прислал вам это, чтобы облегчить боль.
Мери не отстала, пока Николя не выпила все до последней капли.
Прошло совсем немного времени, и Николя забылась Глубоким сном. Мери села у камина. Она будет следить за сном госпожи, пока барон Ройс не отпустит ее…
* * *
…Ройсу не скоро удалось покинуть зал. Когда он вошел к себе в покои, Мери быстро поднялась с табурета.– Ваша жена крепко спит, милорд, – прошептала Мери. – Она несколько раз вскрикивала во сне, наверное, снились кошмары. Я пыталась разбудить ее, но она выпила снотворное.
Ройс кивнул. Он поблагодарил горничную за помощь, чем немало удивил ее, и отпустил.
Барон запер дверь и подошел к кровати. Николя хмурилась во сне, и он с нежностью коснулся ее лба.
– Нелегкая выдалась неделя, правда, Николя? Она что-то пробормотала во сне, перевернулась на другой бок, нечаянно прижав телом обожженную руку, и вскрикнула от боли.
Ройс осторожно повернул ее на спину. Потом долго стоял, глядя на Николя.
– Господь всемогущий, она принадлежит мне. – Он покачал головой. – И что с ней теперь делать? – Ройс улыбнулся. Защищать ее и ее семью. Теперь это его главная обязанность. Не важно кто кого выбрал, дело сделано. Не важно, что он привык к размеренной жизни и военному порядку.
Теперь все изменится. Он еще намучается с ней, прежде чем она угомонится и привыкнет к своему новому положению. Странно, однако, но, похоже, его привлекает непростая задача – приручить Николя. Если он проявит терпение и понимание, он быстро расположит ее к себе.
То, какой отпор она дала Гаю, показало, что она способна быть преданной не только своим родным. Он сомневался, что Николя полюбит его. Да это не так уж и важно, да любовь для него не имеет значения. Он – воин, а воинам любовь ни к чему. Он должен покорить ум Николя, а не ее сердце. Он будет тверд и нежен с ней и, в конце концов, научит ее быть его женой.
План выглядел вполне разумно. Ройс перестал о нем думать и начал готовиться ко сну.
Как странно спать рядом с женщиной. У Ройса в жизни было много разных женщин, но он никогда не спал с ними в одной постели до самого утра.
А Николя и не пыталась облегчить его задачу. Когда она не бормотала что-то бессвязное, то беспокойно металась на кровати, к тому же каждый раз, когда поворачивалась и задевала во сне обожженные руки, бедняжка вскрикивала от боли.
Ройс попытался помочь ей лечь поудобнее, но это оказалось нелегким делом. Она никак не хотела оставаться долго в одном положении.
И вот, когда Ройс наконец уже начал было засыпать, Николя внезапно села.
– Я хочу спать на животе, – пробормотала она явно во сне.
Ройс видел, что она не соображает, где находится. В следующее мгновение Николя отбросила одеяло и попыталась встать, Ройс силой удержал ее. В его руках она сразу обмякла. Он хотел было уложить ее рядом с собой, но она неожиданно повернулась и оказалась на нем.
Наконец-то Николя нашла удобное положение. Она Удовлетворенно вздохнула и перестала ворочаться. Голова Николя оказалась у Ройса на плече, ее мягкая грудь прижалась к его обнаженной груди, а ноги она вытянула вдоль его ног.
Он чуть-чуть подвинул ее, и ноги Николя оказались между его ног. Потом он обнял ее руками за талию.
Она вся была такая мягкая, нежная. От ее шелковистой кожи чудесно пахло. Ройс подумал, что они очень подходят друг для друга. Эта мысль влекла за собой другую, та – следующую, и еще… и вскоре Ройсу стало чертовски неудобно лежать. Он попробовал заснуть, но теплое тело Николя мешало. Ройс мечтал только об одном – овладеть Николя.
Она пошевелилась.
Он застонал.
Да, эту брачную ночь он не забудет никогда.
Глава 6
Проснулась Николя далеко за полдень. Какое-то время она неуверенно ходила по комнате, не в состоянии освободиться от последствий сильного снотворного.
Господи, она спала как убитая. Странно, но этот длительный отдых совсем не принес бодрости. Когда Мери вошла в комнату, она застала госпожу сидящей на кровати. Горничная принесла красивое белое платье, расшитое золотой нитью, и накидку, по краю которой был вышит тот же узор, что и на платье. Ткань была такой тонкой, что, казалось, дунь на нее, и она рассыплется. Николя прикоснулась к платью щекой – удивительно нежная ткань.
– Кто прислал это платье? – спросила она.
– Королева, – ответила Мери. – Вы расположи" ли ее к себе, – добавила она с улыбкой. – Она прислала еще золотые нити – вплести в ваши волосы. Сегодня вечером вы будете сидеть вместе с мужем за столом короля, миледи.
Николя выслушала эти известия совершенно спокойно. Она понимала, что нужно обрадоваться такой чести, – обедать с королем Англии, но не было сил. После проклятого снотворного в голове стоял сплошной туман. Ей хотелось домой и еще – хоть немного побыть одной…
Но остаться одной не удалось. Вся вторая половина дня была посвящена обычным делам. Николя приняла ванну, надела красивое новое платье и сразу почувствовала себя лучше. Мери очень старательно расчесала ей волосы. Она занималась этим долго, и Николя боялась, что еще немного – и она не выдержит и закричит. Она не привыкла к такой опеке, но, не желая обидеть горничную, терпеливо высидела до конца. Мери никак не удавалось закрепить золотые нити в волосах госпожи. В конце концов, Николя попросила ее оставить все как есть. В это время прибыл барон Самуэль со своими помощниками осмотреть ожоги Николя и настоял на новой перевязке. Единственное, чего она добилась, – это обещания, что через день он снимет повязки.
Господи, она спала как убитая. Странно, но этот длительный отдых совсем не принес бодрости. Когда Мери вошла в комнату, она застала госпожу сидящей на кровати. Горничная принесла красивое белое платье, расшитое золотой нитью, и накидку, по краю которой был вышит тот же узор, что и на платье. Ткань была такой тонкой, что, казалось, дунь на нее, и она рассыплется. Николя прикоснулась к платью щекой – удивительно нежная ткань.
– Кто прислал это платье? – спросила она.
– Королева, – ответила Мери. – Вы расположи" ли ее к себе, – добавила она с улыбкой. – Она прислала еще золотые нити – вплести в ваши волосы. Сегодня вечером вы будете сидеть вместе с мужем за столом короля, миледи.
Николя выслушала эти известия совершенно спокойно. Она понимала, что нужно обрадоваться такой чести, – обедать с королем Англии, но не было сил. После проклятого снотворного в голове стоял сплошной туман. Ей хотелось домой и еще – хоть немного побыть одной…
Но остаться одной не удалось. Вся вторая половина дня была посвящена обычным делам. Николя приняла ванну, надела красивое новое платье и сразу почувствовала себя лучше. Мери очень старательно расчесала ей волосы. Она занималась этим долго, и Николя боялась, что еще немного – и она не выдержит и закричит. Она не привыкла к такой опеке, но, не желая обидеть горничную, терпеливо высидела до конца. Мери никак не удавалось закрепить золотые нити в волосах госпожи. В конце концов, Николя попросила ее оставить все как есть. В это время прибыл барон Самуэль со своими помощниками осмотреть ожоги Николя и настоял на новой перевязке. Единственное, чего она добилась, – это обещания, что через день он снимет повязки.