Гайдуков Сергей. Взгляд врага

   — Да, я бы и один его отшил, — сказал Бледный. Ага, значит, его здесь зовут Белым. Артур, Петя, Белый и Юрик. Четверо. Слишком много для меня одного. Но на моей стороне неожиданность. И на моей стороне Гарик. Только он...
   Вдруг я понял, о чем они говорят там внизу, и похолодел.
   — Понимаешь, — исповедовался Юрик, носивший звание сержанта и регулярно патрулировавший Молодежный парк. — Он же ведь меня видел. Он мне приказал сдать Петьку в отделение. И вот он заявляется сюда. Я как его увидел, так и обмер. А у него тоже в глазах — бац! Сверкнуло что-то!
   — Ага, бенгальские огни, — с сомнением произнес Артур.
   — У этого я в глазах ничего не заметил, — встрял Бледный. — Но вот у Юрика в глазах точно что-то такое появилось... Будто он штаны обмочить собирается. Я просек, что дело неладно, и менту этому — в рожу. А он — мне в пузо! Ладно, Юрик подскочил да по башке ему вмазал! Чем ты его, Юрик?
   — Чем-чем... — нервно огрызнулся Юрик. — Пистолетом. Я уж за «ствол» схватился, чтобы его кончить прямо в воротах, а тут Белый на него как накинется... Я подошел и с размаху по черепушке — хрясть! Он и перестал брыкаться.
   — Ну вы герои, герои, — сказал Артур. — По ордену вам, что ли, навесить? Кто только этого мента сюда притащил? Почему он решил искать Кольку именно здесь? А, Петро? Не ты ли к нам на хвосте его притащил?
   — Нет, не он, — вступился Юрик. — Я проследил, чтобы Петро чистым ушел.
   — Тогда кто, если не Петя? Кто-то же притащил его сюда.
   — Какая разница — кто? — заметил Бледный. — Главное, что мента мы вовремя отключили. Вот только вопрос — один он тут был?
   — Хороший вопрос! — одобрил Артур. — Ментовская природа такая, что поодиночке они не шатаются. Надо все тут обшарить...
   — А с этим что?! — снова задрожал голос сержанта Юрика. — Я держу его пока, но дальше-то что?!
   — Ты что с ним хотел сделать, когда увидел его в дверях? — напомнил Артур. — Пристрелить? Ну так вот тебе и карты в руки... Знаешь, как говорят — первое впечатление самое верное. Можешь его прямо здесь добить. Только клеенку подстели. Потом в клеенку эту завернешь, в багажник — и куда-нибудь в укромное место. В озеро или еще куда...
   — А может, — не слишком решительно начал Юрик. — А может, это дело Пете поручить? Ему-то привычнее будет...
   — Да что ж я, зверь, что ли, какой — всех подряд мочить? — возмутился Петя. — Хватит мне и этого Кости, мать его... Ты — мент, вот и кончай сам своего коллегу! А я — нет, спасибо! Тоже мне, сказал: «Пете привычнее будет»! Да я за всю свою жизнь человек пять от силы на тот свет отправил...
   Он бы еще долго возмущался и прикидывался невинным младенцем, но тут Артур положил ему руку на плечо и сказал:
   — Большая просьба к тебе, Петя. Заткнись.
   — А что, уж и слова сказать нельзя... — по инерции продолжал Петя.
   — Заткнись, дурак, — оборвал его Артур. — У нас гости.
   Петя поднял голову и увидел то, на что уже несколько секунд напряженно смотрели Артур, Бледный и Юрик.
   Он поднял голову и увидел меня. Я стоял примерно посередине лестницы, в носках, потому что ботинки ради тихого спуска оставил наверху.
   Но четверо смотрели не на мои носки — не слишком свежие, к слову, — они смотрели на пистолет в моей правой руке. А пистолет выглядел просто отлично — сверкая, как новая игрушка. Убийственная игрушка.

Глава 33

   Диспозиция была следующей: в большой комнате первого этажа находилось пятеро мужчин. Один — Бледный — сидел в кресле и курил. Второй — Петя — стоял спиной ко мне. Третий — Артур — стоял у окна. В руках он держал бутылку коньяка и стакан. Уже во второй раз за историю нашего знакомства страсть к алкоголю подводила его — судя по выражению лица, Артур сильно сожалел, что в руках у него сейчас бутылка, а не ручной пулемет.
   На другой стороне комнаты, отделенные от Артура столиком с остатками еды и грязными стаканами, находились еще двое. В глазах сержанта Юры я прочитал желание повернуть время вспять и во время нашей первой встречи в Молодежном парке использовать свою дубинку более эффективно. А сейчас у него дубинки не было, зато был пистолет «ТТ», очевидно табельный. И этот пистолет упирался дулом в шею человеку, который стоял перед Юрой на коленях. Он даже не стоял, а скорее находился в таком подвешенном состоянии, когда тяжесть собственного бессознательного тела влекла его вниз, но Юра любезно держал его левой пятерней за волосы и упасть лицом вниз не давал. Поэтому я хорошо разглядел лицо Гарика, хотя крови на нем было достаточно. Наверное, Юра с перепугу ударил его рукоятью «ТТ» не один и не два раза.
   Собственный пистолет Гарика и его документы лежат на столике между блюдцем с кружками соленого огурца и недопитой бутылкой водки. Неподходящее соседство.
   — Прежде чем делать что-нибудь, хорошенько подумай, — сказал Артур. — Пораскинь мозгами, если они у тебя еще остались.
   Он старался выглядеть спокойным и, чтобы продемонстрировать свое хладнокровие, стал наливать себе коньяк, но не удержался и звякнул горлышком бутылки о подрагивавший в его пальцах стакан. Лицо его исказилось гримасой досады. Он повернулся к окну и залпом опрокинул стакан себе в рот, потом снова повернулся ко мне и ухмыльнулся.
   — Ну, что ты там стоишь? Думаешь? Правильно. — Он как бы невзначай двинулся раскованной походкой к невысокому шкафчику с выдвижными ящиками. — Думай...
   — Замри на месте, — сказал я. Получилось не очень страшно. Я так долго готовился произнести свою реплику, что в горле у меня пересохло.
   — Что ты сказал? — Артур прищурился и засунул руки в карманы белых свободных шорт. Он был одет по-домашнему — тапочки, шорты и синяя рубашка-поло с короткими рукавами. Ему очень шло. Я еще раз подумал про свои несвежие носки. К тому же с дыркой на правой пятке. Стало просто неудобно держать на мушке такого красавчика.
   — Я сказал, чтобы ты замер на месте, — повторил я громче и решительнее. — Касается всех.
   — А зачем это? — спросил Артур и подмигнул Бледному. Мне очень не понравились эти тайные знаки. Мне здесь вообще не нравилось. Хотел бы я жить спокойной сельской жизнью и выращивать капусту на своем огороде, как делал это император Диоклетиан после ухода на заслуженный отдых. Только поздно.
   — Объясняю, — сказал я и шагнул на ступеньку вниз. — Первая стадия: вы стоите на месте и не шевелитесь. Вторая стадия: Юрик бросает свой пистолет на пол. Петя тоже кидает свой «ствол», из-за которого у него топорщится пиджак под мышкой. Третья стадия: все падают на пол лицом вниз, положив руки на голову.
   — Очень интересная программа, — засмеялся Артур. — И на этом все?
   — Для вас — все. Я сам вызову милицию.
   — А милиция уже здесь, — подал голос из кресла Бледный. — Целых два мента у нас тут. Куда уж больше?
   — А если серьезно, то свою программу обмотай вокруг шеи и иди вешаться, — предложил Артур. — Потому что нас здесь четыре человека. Мы находимся в разных концах комнаты. Надо быть большим мастером, чтобы четырьмя выстрелами положить всех четверых. И не попасть в этого. — Он вытянул руку в сторону Гарика. — Он же, наверное, с тобой приперся, да?
   — Понятия не имею, кто это такой, — сказал я. — Ты не уверен, что я положу вас всех тут на коврике? Хочешь попробовать? Я расскажу тебе, как это будет выглядеть: первым я убью Юрика, потому что он единственный из вас держит оружие в руках. Потом я застрелю Петю, потому что у него оружие на теле, в кобуре. Успеете вы с Белым к этому моменту найти свои «пушки»? Думаю, нет. Но это не имеет значения. Комплексами я не страдаю, запросто стреляю в безоружных, стреляю в спину, если вы решитесь смотаться... Оцени свои шансы, Артур.
   — Ты блефуешь, — покачал головой Артур. — Ты красиво рассказываешь сказки. Ты один, нас четверо. Ты будешь плакать, размазывать по лицу кровавые сопли и умолять, чтобы тебя убили быстро. Но Петя слишком зол на тебя и будет затягивать процедуру...
   — Это тоже сказочка для слабоумных, — ответил я. — Приступайте к стадии номер один, господа. Юрик, дело за тобой...
   — Костик, ну чего ты гонишь? — вдруг поднялся из кресла Бледный.
   — Сидеть. — Я повел стволом в его сторону, и он послушно поместил свой зад обратно.
   — Костик, не надо лишних разборок, — сказал Бледный. — Никому не нужны лишние проблемы. Мы уважаем крутых пацанов. Ты сейчас всем показал, что ты крутой. Незачем к этому добавлять пару трупов. Давай разойдемся. Если ты в обиде за тот случай, то мы можем компенсировать...
   — Моральный ущерб, — сказал Артур. — Хотя это всего лишь счет за «Метро». Ну да ладно, пару штук я тебе заплачу. И ты уходишь. Причем куда подальше и не появляешься больше на глаза ни мне, ни Пете, никому...
   — Это хорошее предложение, Костик, — поторопился Бледный. — Соглашайся. — Он так упорно называл меня по имени, что я разозлился. Кто он мне — друг, брат, сват?
   — Слушай, Белый, — ответил я, — и все остальные здесь присутствующие. Мое предложение еще лучше. Соглашайтесь, пока у меня не дрогнул палец на спусковом крючке. Он у меня уже чешется...
   — Тебе же сказал умный человек — не создавай проблем, — посмотрел на меня Артур. — Ты влез в это дело и все осложнил. Если бы ты не появился, не было бы необходимости тащить Кольку из больницы. Зачем ты полез в парк, в клуб железнодорожников? Зачем ты полез в чужие дела? Даже Колькины родители от тебя уже отказались. Кто тебя просил? Зачем ты создаешь нам проблемы? Или ты работаешь на какого-то большого человека? Тогда просто передай, чего он хочет. Ну? В чем дело? Что ты хочешь?
   — Я работаю вот на этого человека. — Я показал на себя большим пальцем левой руки. — И этот большой человек просил вам передать, что существует одна проблема — это вы. Сейчас эту проблему я буду решать. Лягте, пожалуйста, на пол, господа. Не надо испытывать судьбу. Успею я четырьмя выстрелами убить четверых человек или не успею — давайте не будем проверять...
   — Если только ты начнешь стрелять, — сказал Юра, — я убью этого гада. — И он тряхнул Гарика. — Я слышал, он называл тебя по имени. Вы с ним заодно. Так что учти...
   — Ты влез через окно? — спросил Артур. — Можешь выйти, как нормальные люди, через дверь. Я разрешаю.
   Он снова двинулся к шкафу, а Петя, который угрюмо смотрел на меня исподлобья, все норовил повернуться ко мне боком, чтобы незаметно вытащить свой пистолет. Делал он это с изяществом медведя, печатающего на компьютерной клавиатуре.
   Я ступил еще один шаг вниз и сказал:
   — Я терплю, но и у терпения есть границы. На счет «три» Юра кладет пистолет...
   — Я не положу! — немедленно выпалил Юра. — Сам бросай оружие!
   — Раз, — произнес я. По Петиному лбу поползла вниз капля пота. Артур смотрел на бутылку с коньяком, словно прикидывая, стоит ли налить еще или уже хватит. — Два, — сказал я. Бледный попытался вдавиться в спинку кресла и там исчезнуть. Юра отрывисто и глубоко дышал открытым ртом. Сам не сознавая того, он давил все сильнее пистолетом в шею Гарику. А тот вдруг поднял веки и посмотрел перед собой мутными глазами.
   Я хотел сказать «три», но тут Артур швырнул в меня бутылку и прыгнул к шкафу. Юра истошно завопил, я нажал на спусковой крючок, потом перевалился через перила и оказался на первом этаже под лестницей.
   В доме вдруг стало очень шумно.

Глава 34

   Макс никогда не одобрял мое книжное увлечение. Он утверждал, что все равно никаких практических познаний я из этих томов не почерпну. Он был не прав.
   Среди прочих мыслей, на которые меня навело чтение историй королевских династий, была и такая: ранее войны были куда менее кровопролитными, потому что люди были вынуждены убивать друг друга вручную. Вспарывать ножами животы, перерубать мечами кости и сухожилия, пробивать черепа — не каждому такое под силу.
   Зато в наши дни техника все упростила. За что мы все и любим технику. Артиллерист не видит, как разрываются на части тела людей после его выстрела. Летчик не видит мертвых детей, лежащих на улицах города после бомбардировки. Они все — убийцы на расстоянии — сохраняют духовное равновесие и чистые руки.
   Пистолет — оружие ближнего боя. Ты не рвешь врагу глотку зубами, но ты видишь его кровь. Ты видишь ужас и боль в его глазах.
   Я надеялся, что мы обойдемся без крови. Господи, я совсем не хотел их убивать. Но кто позаботился о том, чтобы у меня был выбор? У меня не было этого выбора. У меня перед глазами были четверо людей, для которых вопрос моей собственной смерти даже не был вопросом. У меня перед глазами был Гарик, которого мой звонок вытащил из-за праздничного стола. У меня перед глазами была Кристина, поверившая мне. У меня перед глазами были Фокины, которые мне не верили, но дело заключалось в том, что, кроме меня, им никто не мог помочь.
   Такой получился расклад.
   Артур в своей рубашечке-поло, с черными, аккуратно причесанными волосами был похож на какого-то киноактера. У Пети на правой руке я заметил обручальное кольцо. Наверное, он был хорошей стеной, за которой существовала его семья. Белый — я не знал, как его зовут, — вообще был противником насилия. Он пытался нас развести. Юра... Юра был двурушником, это недостаток. Серьезный недостаток. Возможно, ему платили в милиции меньше, чем он хотел. Это я тоже могу понять.
   Все мы нормальные парни. Мы могли расти в одном дворе, учиться в одной школе, вместе ездить за город с женами и детьми.
   Но что-то нас разделило. Что-то заставило нас разойтись по разные стороны комнаты и судорожно стиснуть рукоятки пистолетов. Что-то заставило нас ненавидеть друг друга.
   Что? Принципы? Опять это дурацкое слово. Сидоров бы меня сейчас не понял.
   В комнате вдруг стало шумно.

Глава 35

   Артур резко, практически без замаха, швырнул в меня бутылку. Он промахнулся, и бутылка ударилась о стену, расплескав коричневую жидкость. А я инстинктивно дернулся, нагибая голову, потом вскинул пистолет и выстрелил — но не в Юру, как только что обещал, а в Артура, который в этот момент летел в прыжке через стол к шкафу. Во мне уже поселился суматошный азарт боя — я делал не то, что мне подсказывал рассудок. Я делал то, что делали мои руки.
   Я промахнулся и тут же спрыгнул под лестницу. Бац! Я высунулся из укрытия и увидел огромную фигуру Пети. Тот держал пистолет в вытянутой руке, и на лице у него было написано изумление по поводу моего внезапного исчезновения.
   Я выстрелил ему в плечо. Он с прежним изумленным выражением лица пошатнулся и повалился в кресло. Кресло под тяжестью его тела опрокинулось на пол вместе с ним.
   Когда Петя упал, мне стал виден Артур, который лихорадочно рылся в ящиках шкафа. Что-то он там искал. И уж наверняка не чистые носки.
   — На пол! — заорал я ему. — Падай на пол гад!
   Лучше бы я ему этого не говорил. Подстегнутый моим криком, он еще быстрее стал шевелить пальцами, в руке его мелькнул короткоствольный револьвер, потом дуло револьвера стало поворачиваться в мою сторону... Я выстрелил, целясь Артуру в ногу. Он никак не отреагировал на мой выстрел, просто повернулся и выпустил в меня с полбарабана. Я юркнул под лестницу, но щепки, выбитые Артуровыми пулями из лестницы, все же попали мне в глаза. Зазвенело стекло в окне, разбитое пулями, это было в полуметре от меня. Артур нервничал и стрелял неважно.
   Пока я прочищал глаза, грохнули еще несколько выстрелов. Я сжался, ожидая пули сверху или сзади — Юра вполне мог подсуетиться и взобраться на лестницу. Но я выжил в эти секунды.
   Я выпрыгнул из-под лестницы, покатился по ковру, скорчился в пространстве между стеной и креслом, выглянул на миг и никого не увидел. Я едва не решил, что все происходящее было дурным сном и что на самом деле на этой даче нет ни единого человека, кроме меня самого. А может быть, и я сейчас испарюсь...
   Только пистолет в моей руке был теплым, а два человека, сцепившихся на другом конце комнаты, сопровождали свои усердные попытки убить друг друга хриплыми выкриками и пыхтением.
   Я понял, что кошмар, именуемый реальностью, продолжается.
   Тут же прогремел гром, и на мою голову пролился дождь. Я опять подумал, что схожу с ума, но, чуть приподняв голову, осознал свою ошибку — Белый держал в руках карабин, вталкивая туда новые патроны, а в стене за моей спиной зияло отверстие размером в два моих кулака. На голову мне тихо садилась известка, витая в воздухе надо мной, словно нимб.
   Я не видел никого, кроме Бледного с его карабином. Куда-то пропал Артур. Петя тоже исчез, хотя это трудно было представить, учитывая его габариты. Белый втолкнул второй патрон и посмотрел на меня.
   — Не надо, — сказал я. Он медленно прицелился. Настолько медленно, что я смог дважды выстрелить ему в грудь, прежде чем он нажал на курок. И еще я успел упасть на пол. Так что пули разорвали верхнюю часть кресла рядом со мной, но не меня. Белый выронил карабин, прижал ладони к груди и удивленно посмотрел на то, как они становятся темно-красными.
   Потом он упал. Из всей этой компании он казался мне наименее зловредным. А убил я именно его.
   Я побрел к дерущимся. Только тут я сообразил, что одним из двоих должен был быть Гарик. Я присел рядом на корточки, всмотрелся в мелькание рук и голов, выбрал подходящий — как мне показалось — момент и треснул кого-то из двоих рукояткой «беретты» по голове. Мне повезло. Это оказался сержант Юра.
   Гарик отпихнул его ногой, встал на четвереньки, осмотрелся и сказал, тяжело дыша:
   — Ты уже всех тут замочил?
   — Нет, — виновато ответил я. — Двое куда-то пропали. Артур и Петя.
   — Ну так ищи, твою мать! — посоветовал Гарик. — Раз уж начал палить, так доводи дело до конца... А мне что-то плохо. — И он повалился на пол.
   Я оставил его лежать на ковре. Его голова была повернута к Юре. Им сейчас обоим было не очень хорошо.
   Во дворе зарычал мотор. Я хлопнул себя по лбу — конечно! «БМВ» стальной молнией метнулся из-за угла, резко вывернул к воротам, но тут вышла заминка — слишком основательные Артур сварганил ворота. С разгону их было не вышибить.
   Петя выскочил из машины и побежал к воротам, его правая рука болталась, как макаронина.
   — Стой! — сказал я, выходя из дома. Я уже столько раз говорил им сегодня всякие слова и столько раз они оставляли мои слова без внимания, что я не удивился, когда Петя продолжил свой путь. Он взялся за замок, когда я выстрелил. Пуля ударилась в стальные ворота у него над головой.
   Печальный звон раздался в вечернем воздухе.
   Пете следовало расценить это как предупреждение. Звонили по нему. Но он оставил примечательный звук без внимания. Или мотор «БМВ» заглушал для него все остальное.
   Петя снова взялся за замок, и я выстрелил ему в левое плечо. Он повалился вперед, разбил лицо о ворота и стал медленно оседать вниз, вздымая сильные руки и не находя сил зацепиться за гладкую сталь.
   Потом я увидел, как «БМВ» подался назад и с разгона въехал в ворота. Петя, видимо, успел что-то сделать с замком, потому что створки распахнулись от удара. Я выстрелил остаток обоймы по колесам, но это оказалось бесполезным занятием.
   «БМВ» скрылся за воротами, а Петя остался лежать на земле. «БМВ» — тяжелая машина, и Петю даже слегка вдавило в почву. Не знаю, был ли он еще жив, когда Артур переезжал его... Лучше думать, что он умер от моей пули. Сразу.
   Я вернулся в дом. Почему-то мне вдруг стало одиноко и тоскливо.

Глава 36

   Пришлось вылить на Гарика примерно литр холодной фанты, прежде чем он открыл глаза. Потом с кряхтеньем сел, покрутил шеей и подозрительно осведомился, почему это у него вся морда липкая.
   — Ты вспотел, наверное, — предположил я. Убедившись, что Гарик не собирается снова отключиться, я сбегал к своей машине, нашел там мобильный телефон и принес его в дом.
   — Вызывай, — протянул я трубку Гарику.
   — Кого? — не понял тот.
   — Своих.
   — Ах да. — Он долго тыкал пальцами в кнопки, но в итоге все-таки набрал нужный номер. Пока он объяснялся со своими коллегами, я прошелся по первому этажу дачи, заглядывая во все комнаты.
   Улизнувший у нас из-под носа Артур заслуживал титула «великий мастер оговорок». В телефонной беседе с Фокиной он ляпнул, что Колька поправляется где-то на свежем воздухе. Пока я подслушивал его треп с Петей и остальными, он успел проговориться, что Фокин находится именно здесь. «Он мне здесь на хрен не нужен». Зато нужен мне. И я бродил по коридорам, зажигая везде свет и пытаясь найти человека, ради которого я так рисковал последние несколько дней.
   Внезапно из большой комнаты раздался грохот, крик, звон разбитого стекла. Я метнулся назад и увидел, что Гарик, пошатываясь, стоит посреди комнаты.
   — Спятил, — пробормотал он и покрутил пальцем у виска. — Совсем рехнулся...
   — Кто? — не понял я, держа в руке «беретту» с пустой обоймой.
   — А вот этот. — Гарик показал на сержанта Юру. Я сообразил, что Юра лежит не на том месте и не в той позе.
   — Да что он сделал-то?
   — Он очухался, — пояснил Гарик. — Увидел меня, глаза вытаращил и бежать! Хотел в окно выпрыгнуть...
   Я посмотрел вправо: за разбитым стеклом были видны четкие контуры чугунной решетки.
   — Вскочил на подоконник, кинулся вперед, разбил стекло, потом со всего размаху об решетку, — продолжил Гарик. — И назад загремел...
   Сержант Юра лежал абсолютно неподвижно, закрыв глаза, бледный, как лежащий в паре шагов от него Белый. Только у Белого в крови была грудь, а у Юры — голова.
   — Вызову я еще «Скорую»... — сказал сам себе Гарик.
   — Вызови, — согласился я.
   Десять минут спустя в комнате на втором этаже я нашел того, кого искал. Гарик стоял рядом со мной.
   — Хорошо, что я «Скорую помощь» вызвал, — сказал он. Я промолчал.

Глава 37

   У меня никогда не было особого желания узнать, как себя чувствует человек в наручниках. Тем не менее пришлось испытать и это. Когда приехала милиция и увидела меня на крыльце дачи с «береттой» в руке, то тут же меня уложили мордой на землю, обезоружили и одарили парой стальных «браслетов».
   Гарик пытался объяснить, что я вроде как свой, но после неоднократных ударов по голове он не очень четко выражал свои мысли, и его не поняли.
   Но потом приехал какой-то Гариков начальник, он схватил одной рукой за шиворот своего подчиненного, другой — меня и потащил обоих в свою машину.
   — Ну, излагайте, — предложил он нам.
   — Это Костя, — начал Гарик. — Он работает в охранном агентстве, и мы...
   — Нет, не то, — поморщился начальник. — Излагай так, как ты будешь завтра утром писать рапорт.
   — Понял, — кивнул Гарик и монотонно забубнил: — Двадцать пятого июня сего года я получил от директора охранного агентства «Статус» письменное сообщение о том, что в агентство обратилась гражданка Багрова Кристина Игоревна с заявлением об исчезновении ее знакомого Фокина Николая Васильевича и просьбой этого Фокина отыскать. Директор охранного агентства «Статус» поручил это дело Константину и направил мне сообщение с предложением совместных мероприятий по розыску гражданина Фокина. Сообщение я получил только сегодня после обеда. Поэтому, товарищ полковник, я вам его и не успел показать.
   — Принято, — кивнул начальник. — Давай дальше излагай.
   — Сегодня, двадцать шестого июня, мне позвонил Константин и сообщил, что видел, как автомобиль «БМВ», упоминавшийся свидетелями как принадлежащий знакомому Фокина некоему Артуру, въехал в дачу по Лесному шоссе... Константин хотел побеседовать с Артуром, но ему не открыли. Тогда я прибыл на место также для того, чтобы провести беседу с Артуром насчет исчезнувшего гражданина Фокина. Как только ворота дачи открылись, на меня было произведено нападение. Я был жестоко избит и втащен в дом в бессознательном состоянии. Присутствовавшие в доме лица планировали мое физическое устранение, поскольку гражданин Фокин насильственно удерживался именно на этой даче и они подозревали, что я об этом узнал. Ворота дачи остались незапертыми, Константин проник вслед за преступниками на территорию дачи и услышал, как они обсуждают свои преступные замыслы. Тогда Константин представился и предложил преступникам сложить оружие и сдаться. В ответ был открыт огонь из разных видов огнестрельного оружия. В завязавшейся перестрелке несколько преступников было убито, но главарь — вышеупомянутый Артур — скрылся на машине «БМВ», номер... После чего в доме на втором этаже мною и Константином был обнаружен гражданин Фокин, насильственно здесь удерживавшийся преступной группой лиц.
   — Ох и складно ты излагаешь, — порадовался начальник. — Особенно вот это: ты позвонил в дверь, а тебе сразу дали в морду и потащили убивать. Придумай что-нибудь пореалистичнее. А в целом пойдет. У этого твоего Константина разрешение на «ствол» имеется?
   — Имеется, — кивнул Гарик.
   — Лицензия у его агентства в порядке?
   — В порядке, — теперь уже кивнул я.
   — Пусть твой шеф завтра подъедет в управление, — приказал полковник. — Тоже с подробным отчетом. Все, снимите с него наручники.
   — Нужно объявить в перехват машину, — напомнил я. — «БМВ», «синий металлик».
   — Объявим, — сказал полковник. — Гарик, ты тут давай сам командуй. А я поеду домой...
   — Товарищ полковник, — тихо произнес Гарик. — Не хотите, чтобы я рассказал вам настоящее? То, что здесь на самом деле...
   — Не сейчас, — сказал начальник. — Заходи ко мне как-нибудь вечерком, посидим, поговорим... А сейчас не надо. Ты, главное, рапорт приличный напиши. Чтобы никто придраться не мог, понимаешь?