Впрочем, Адам Смит шутливо предлагает не терять времени и заниматься повторением «мантры» в автобусах и электричках, по дороге на работу и домой, а так-библиотеках.
Перейдем к Арике. Нужно найти камень, любой камень по вкусу. Положить его на пол, сесть самому рядом и… переместить ваше сознание в камень. Для этого придется взять его в руки, закрыть глаза, задержать дыхание и сделать руками с камнем несколько кругов перед собой. При этом думать только одно: «ом намо нарайя найя».
Затем повторять это с камнем в левой руке, в правой, и так — в течение четырех часов. Скучнее занятия не придумаешь.
Читатель, наверное, догадался, что слова-заклинание — тоже «мантра», только одна на всех. И Арика — вариация на ту же тему, только для выносливых. Может быть, по этой причине она менее популярна, чем ТМ, которую еженедельник «Тайм» назвал «вдохновителем 70-х годов».
Бывает, американская индустрия самопознания использует не восточные религиозные мудрости, а новейшие достижения науки и техники.
Меня привлекла реклама «Центра по преобразованию стресса» о том, что «волны будущего — это мозговые волны». Довольно обширный зал в полуподвале церкви на 79-й улице в Нью-Йорке был переполнен. Люди стояли по стенкам. Всех возрастов: девушки с распущенными волосами и дамы с подобранными; юноши в джинсах и старики в жилетках.
За столом подковой восседали киноактриса, бизнесмен, врач, писательница и звезда телеэкрана. Ведущий представил их в обычной американской манере крайней гиперболизации личных заслуг каждого, а затем предложил присутствовавшим, включая стоящих у стен, закрыть глаза и расслабиться, забыть заботы и подумать о приятном. Затем ведущий стал ровным голосом подсказывать темы:
— Вот ваша рука. Думайте о ней. Вот ваша нога… Свет в зале попритушили. Многие, с готовностью внемля мини-гипнозу, слегка вздремнули.
Подготовив таким образом аудиторию к восприятию последующего, ведущий предоставил слово директору — основателю Центра Адаму Крейну.
— Переменами в человеческом сознании, — заявил он, глазом не моргнув, — можно предотвратить мировую катастрофу. Об индивидуальном самоусовершенствовании я уж и не говорю. Биологическая обратная связь открывает нам путь к познанию собственного тела и восстанавливает мост между телом и разумом. Принцип обратной связи можно проиллюстрировать примером падения с велосипеда. Информация о встрече тела с дорожным покрытием без задержек попадает в мозг для принятия решения о дальнейшем поведении. Но во многих случаях обратная связь тела с разумом разорвана и не ощущается. Современные технические средства дают возможность эту связь выявить. Сейчас этим занимаются 2500 организаций в Соединенных Штатах и Канаде, 150 компаний выпускают аппаратуру. Мы можем констатировать появление рынка товаров, относящихся к биологической обратной связи (тут уж явная натяжка! — Г. Г.).
Следующий оратор, врач в костюме с иголочки, вернул обсуждение с коммерческих на «научные» рельсы.
— Главное теоретическое положение, на которое опирается вся концепция биологической обратной связи, — разъяснил он, — состоит в предпосылке, согласно которой параметры, подлежащие измерению, поддаются также и контролю со стороны воли. Работая с энцефалограммой, мы обнаружили, что люди волевым усилием могут изменять интенсивность альфа-излучения собственного мозга, а от этой интенсивности зависит степень возбуждения нервной системы. Говорят, все болезни — от нервов. Некоторые врачи считают, что если не все, так уж добрая (недобрая) половина. Мы предлагаем недорогой (просто дешевый) способ самоконтроля над вашим нервным состоянием.
Обсуждение снова съехало на коммерческие рельсы. Третий оратор выступал уже простым коммивояжером :
— Пользуйтесь нашими процедурами и нашей аппаратурой по преобразованию вредоносной энергии стресса в полезную энергию и в положительные эмоции! Почему в этом заинтересован бизнес? Да потому, что мы не можем себе позволить расходы по исправлению человеческих ошибок и стремимся свести их число к минимуму. Наши процедуры можно использовать для улучшения качества кадров вашей фирмы независимо от ее размеров. С их помощью можно бороться как с хищениями, так и с алкоголизмом…
Потом была демонстрация действия аппаратуры на желающих, их оказалось в зале много, больше, чем требовалось. Их подключали к аппарату, сообщавшему аудитории свистом уровень их альфа-излучения. Другой прибор сообщал о мускульном тонусе, третий — о температуре ладоней.
К концу вечера присутствовавшие получили набор рекламных открыток, предлагающих выбор программ индивидуального и коллективного обучения по регулированию стресса: хотите 18 уроков за 350 долларов, а хотите — 6 уроков всего лишь за 100 долларов.
На встрече бойко выступала Барбара Браун, рекламировавшая свою книгу «Новый разум, новое тело». В оценке возможностей и перспектив биологической обратной связи она была осторожнее других ораторов. В книге она писала:
«Мы обманываем сами себя каждый божий день. Мы покупаем товары, руководствуясь тем, что внушает нам красивая реклама, а не сутью дела. Это может оказаться верным и в отношении некоторых сторон биологической обратной связи, особенно в части, касающейся альфа-ритма, поскольку у нас еще не было времени отделить подлинные результаты от воображаемых. Возможно, вся эта история кончится ничем, когда мы обнаружим, что имеем дело не с реальной действительностью, а с воображаемыми, мнимыми величинами».
Рассказанный эпизод — пример увлечения американцев «модификацией поведения». Многие усматривают здесь дорожку для спасительного бегства от тревожной действительности с ее набором стрессов. Некоторые, подходя к проблеме с утилитарной политической стороны, видят тут в перспективе возможности приведения поведения людей к общему овечьему знаменателю.
Возможно, аппаратура, сообщая человеку какие-то параметры жизнедеятельности его собственного организма, даст возможность ему эти параметры регулировать. Но сам механизм регуляции, воздействия на эти параметры, неясен. В противном случае гипертонию можно было бы лечить с помощью аппарата для измерения кровяного давления. Поэтому курсы биологической обратной связи делают упор на то, чтобы научить слушателей расслабляться. Но этим же занимаются и ТМ, и Арика…
Перейдем теперь к «учебным семинарам Эрхарда», сокращенно ЭСТ («Эрхард семинарс трейнинг»). Их успех называли феноменальным. Спрос превышал предложение, для проведения семинаров для всех желающих не хватало обученного персонала и добровольцев. Уже десятки тысяч американцев прошли через ЭСТ, хотя это не так уж легко и приятно, совсем наоборот, как мы сейчас и попытаемся показать, хотя эстинцы предупреждают, что объяснить ЭСТ на словах — все равно, что описать вкус апельсина человеку, который никогда его не пробовал.
250 человек, заплатив по 300 и больше долларов каждый, соглашаются две субботы и воскресенья, даже больше, себе не принадлежать. Они переселяются в зал при каком-нибудь отеле на суровых условиях: в зале не перекусывать, не пить, не курить, в туалет не выходить, часы сдать, чтобы за временем не следить, ручки сдать, чтобы заметок не делать. Питание одноразовое, перерывы — приблизительно через четыре часа. А за все это еще и платить? Аудитория волнуется: уж не плакали ли денежки, не выманили ли их шарлатаны? Ответ ведущего вводит в «философию» ЭСТ: раз вы так считаете, значит, так и есть. Выманили.
Ведущий учит основам нового мировоззрения по Эрхарду: если ваша жизнь не сложилась, в этом виноваты вы сами, а не люди и не общество. Всю жизнь вы стремились кому-то что-то доказать: отцу, матери, сестре, брату, жене, мужу, сыну, дочери, врагу, другу. Вы хотите убедить себя и других, что это они сделали вас такой гадиной, какая вы есть. Это они испортили вам детство, карьеру, лучшие годы жизни. Или же вам просто не везло, убеждали вы себя, попали не в ту причинно-следственную связь…
На самом деле, учит Вернер Эрхард высшей премудрости, «что есть — то есть». В реальном мире нет различий между плохим и хорошим, поражением и победой, убитым и убийцей. Все одно. Отбросьте эти выдумки вашего ума и принимайте мир таким, какой он есть. Жизнь — суп гороховый: ничего ясно не видно и двигаться можно лишь с трудом. И не воображайте, что вы можете из этого супа вырваться. Но как только вы поймете, осознаете, что застряли в супе гороховом, так он сам прояснится.
Важнейший метод семинара — унижение слушателей. Сам Эрхард объясняет:
— Вы — труба. Пища и жидкости поступают с одного конца и выходят с другого. Задумайтесь над вашей трубчатостью. Вы поневоле задумаетесь, когда захотите в туалет, а мы вас не пустим!
Непременная часть инструктажа — оскорбление слушателей сквернословием. Чтобы окончательно смешать их с грязью, доказать, что сами они — грязь.
Затем им предлагают изливать душу, и приниженные, оскорбленные участники семинара изливают.
Один из участников говорит:
— Готов придушить всякого, кто назовет меня черномазым.
— Перед черным один выбор — быть черным, — поучает ведущий. — Важно сознательно сделать этот выбор, а не считать, что он навязан. Вы все равно никогда ничего не измените. Так примите то, что есть.
Другой жалуется, что смертельно болен раком и все время думает о близкой смерти.
— Но ведь смерть — в будущем, а оно не существует. Существует настоящее. Вы не можете умереть сейчас. Сейчас вы всегда живы.
Такими вот утешительными софизмами торгует Эрхард и его хорошо отлаженная организация. Вот так промывают американцам мозги, воспитывая пассивность и эгоизм.
— Помогать людям? Ни в коем случае. Тем самым вы будете мешать росту их личности и приучать притворяться, чтобы вызвать сочувствие.
Сюзан Гордон в книге «Одиночество в Америке» передает похвалу успешного эстинца:
— Раньше я всему придавал значение. Теперь я не волнуюсь. Несколько недель назад мой сын и его друзья попали в автомобильную катастрофу и получили травмы. До ЭСТа я бы считал это важным событием и очень бы волновался. А сейчас я об этом совсем не думаю.
Значит, ЭСТ научил его, пользуясь лозунгом ЭСТ, «по-новому играть в игру жизни». На все и на всех плевать.
Бывший беглый алиментщик Джек Розенберг, скрывшийся от жены и троих детей под новым звучным именем Вернер Эрхард, торговец автомобилями, без образования, так успешно торгует теперь своей житейской философией, что стал, как пишет, например, «Нью-Йорк таймс», «признанным духовным лидером тысяч американцев».
Вот письмо одного такого американца, Леонарда Корделла, присланное им в редакцию журнала «Нью таймс», напечатавшего статью об Эрхарде, где было показано, что король — не только гол, но и жаден.
«Три года назад, — сообщал Корделл, — ЭСТ изменил мою жизнь, и для меня совершенно не имеет отношения к делу, является ли Вернер жадным до власти маньяком, ложащимся спать с мыслями о своих миллионах» [91].
Это письмо показывает, что ЭСТ появился вовремя, чтобы лжеудовлетворять какие-то психологические потребности американцев. Очевидно, он заполняет какую-то пустоту в американском сознании, пусть даже тоже пустотой в форме «горохового супа». Наверное, неудачникам ЭСТ — в утешение, слабовольным — способ оправдать страх перед ответственностью за свои поступки и саму жизнь, одиноким — оправдать их одиночество. Наверное, увлечение ЭСТ отражает стремление найти убежище от сложностей жизни, пусть даже через унизительную грубую дрессировку. Боб Слокум, герой романа Джозефа Хеллера «Что-то случилось», ужасается: «На своих некрепких плечах я должен вынести упадок американской цивилизации и вину и несостоятельность правительства Соединенных Штатов» [92]. А надо ли выносить, спрашивает Эрхард. Что есть, то есть. И предлагает сбросить бремя.
Перед нами еще одна отдушина, клапан для выпуска общественного недовольства. Недаром американский бизнес с готовностью признал ЭСТ. Фирмы сообщают, что предпочитают принимать на работу эстинцев. Р. Розен в книге «Психоболтология» разъясняет: «Взаимное тяготение между ЭСТ и американским бизнесом не случайно: один из результатов ЭСТ состоит в росте согласия человека на статус-кво. Эстинцы покорны и трудолюбивы» [93].
Есть у идей ЭСТ свой бард — популярный певец Джон Денвер.
Не будем рассматривать другие американские «увлечения», как перечисленные Джерри Рубиным, так и оставшиеся за пределами его личного опыта. Их слишком много. В нашей печати и книгах можно прочесть, например, о появившемся в Америке из Сеула Сане Мьюни Муне, основателе церквеобъединения, а также о разных сектах и культах, которых в Соединенных Штатах около трех тысяч.
В ноябре 1978 года мир поразила трагедия в Джонстауне в Гайяне, куда переселилось около тысячи человек калифорнийской секты «Народный храм». Они покончили с собой. Их руководитель Джим Джонс готовил их к массовому самоубийству на случай, если за ними придут американцы. И ему показалось, что пришли.
Оценки трагедии в Джонстауне разнятся. Андрею Вознесенскому она напомнила самосожжение староверов на Руси. Почему в наше просвещенное время тысяча американцев переехала в джунгли? Чтобы быть подальше от общества потребления с его «крысиной гонкой», с его равнодушием к душе.
Как-то двум американским провинциальным журналистам стало скучно и они решили пошутить — сочинили репортаж о вымышленной коммуне Сансуки, где жители добиваются двух ступеней «духовного континуума»: сначала ступени «овощного сознания», а затем высшей ступени «первичной риноцефалии». Авторы украсили свой репортаж не только бессмысленными терминами, но и неправдоподобными эпизодами. К их удивлению, редакция получила уйму писем от поверивших читателей с просьбой уточнить адрес Сансуки.
Рядом с увлечением культами — увлечение оккультизмом, мистикой, астрологией. Выпускаются, находят массового зрителя и принося многомиллионные доходы замешанные на чертовщине фильмы. Мистика пришла на экран в конце 60-х годов с фильмом «Ребенок Розмари». В 1974 году особенно прошумела кинокартина «Изгоняющий дьявола», но в принципе потустороннее стало постоянной темой для Голливуда.
В Соединенных Штатах — 800 специализированных книжных магазинов по оккультизму, во многих магазинах — отделы. Ведущий магазин «Гностика» в Миннеаполисе, расположившийся в здании, где раньше был морг, устраивает в своем лекционном зале вечера, а раз в год, осенью — фестиваль века Водолея. Владелец и издатель Карл Вешке бизнесом доволен и предсказывает дальнейший рост читательского интереса, ссылаясь на удачное положение планеты Нептун в 1970— 1989 годах, а Нептун, известное дело, влияет на состояние мистики на Земле.
Взглянем на обложки книг: «Альманах ведьмы», «Трансцендентальная магия», «Руководство по изгнанию дьявола», «Сочинения по алхимии Эдварда Келли», «Философия магии» в трех томах, «Иллюстрированная энциклопедия сверхъестественного» в 24 томах…
Журналисты и социологи любят разыскивать причины увлечения чертовщиной. Вопрос обычно формулируется так: почему американцы, живущие среди сверкающих нержавеющей сталью достижений современной техники, интересуются сатаной и ведьмами?
Иногда ответ увязывается со скукой будней, но чаще — с утратой веры в науку и технику. Познакомимся с мнением нью-йоркского епископа Поля. Моора. Он объясняет:
«После второй мировой войны, а особенно в последние годы и особенно в Соединенных Штатах, у людей оказалась подорванной вера в то, что наука и техника дадут окончательные ответы на стоящие перед людьми проблемы и откроют им истину. Энергетический кризис, инфляция, ненужные войны… Когда люди переживают период огромной неуверенности в экономической и политической жизни, как это именно сейчас и происходит, у них резко возрастает интерес к иррациональному» .
Присмотримся, например, к экономической стороне жизни человека в обществе потребления. Читатели знают из ежедневных газетных сообщений об инфляции, безработице, неуверенности в завтрашнем дне. И люди, естественно, задают вопрос: что делать?
«По штату» отвечать на это должна была бы браться политическая экономия, прежде чем возьмутся революционеры. Однако когда в Соединенных Штатах в 1976 году широко отмечали 200-летие выхода в свет книги Адама Смита «Богатство народов», орган деловых кругов еженедельник «Бизнес уик» пессимистически написал: «Все теоретическое богатство экономической мысли, собранное за двести лет с Адама Смита, заложившего основы своей книгой «Богатство народов», оказалось негодным для описания и анализа проблем нашего времени» [94].
Между тем профессия экономиста в капиталистических странах чрезвычайно модная. Леонард Силк, экономический обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс», объясняет ее привлекательность двумя причинами: тяжелыми временами и хорошими деньгами. Раньше бывало, что бизнесмен поглядывал на экономиста сверху вниз и посмеивался: если ты такой умный, то почему не такой уж богатый? Теперь, по мнению Силка, немало экономистов могут бодро ответить: я и есть богатый!
Своих ученых апологетов буржуазия оплачивает хорошо. Но она также ждет от них подсказок и рецептов, как справиться с экономическими потрясениями : обуздать инфляцию, начинающую походить на дикого, необъезженного мустанга; сократить безработицу, похожую на бесконечную топь, засасывающую миллионы людей.
В Соединенных Штатах еще в 1946 году был создан президентский Совет экономических советников с главной целью — разрабатывать программы и меры по достижению полной занятости. В том году конгресс принял наивный акт о занятости, официально поставивший перед страной цель добиваться максимальной занятости, стабильности цен и постоянного экономического роста. Число советников в этом совете доходило у иных президентов до семидесяти. Им приходится несладко. Как писал другой журнал деловых кругов «Форчун», «те люди в Вашингтоне, которые пытаются управлять экономикой, не понимают, что происходит». Журнал приводит мнение первого министра финансов в правительстве президента Джеймса Картера Майкла Блюменталя, доктора экономических наук и бывшего директора крупной корпорации «Бендикс». Он сказал: «Я действительно считаю, что экономическая наука близка к банкротству как в смысле прогнозирования, так и в смысле анализа фактов» [95].
Некоторые экономисты защищают честь мундира ссылкой на то, что винить их в таких бедах, как нищета и безработица, — все равно, что упрекать медицину в том, что люди все еще продолжают болеть и даже умирать. Нельзя казнить гонца за плохое известие. Дело специалистов — сообщить, что корабль дал течь. Дело капитана и экипажа — решать, пить ром или бежать к насосам. Эти и подобные софизмы наводят на мысль, что буржуазная политическая экономия исходит из положения о вечности нищеты и безработицы, демонстрируя тем самым, что где-то сразу после Адама Смита она перестала быть наукой и превратилась в наукообразную апологетику капиталистического статус-кво. Но толку, как видим, все меньше. Канадская газета «Торонто стар» высказала, очевидно, общее мнение, написав: «Экономисты и теоретики признают, что старые рецепты больше не годятся и что новых они не нашли. Никто еще так полно не признавал своего поражения» [96].
Чем же все-таки занимаются 70 тысяч американских экономистов и их коллеги в других капиталистических странах? Ищут оптимальные варианты перестановки кресел на палубе идущего ко дну капиталистического «Титаника»?
Говорят, они ищут Кейнса с новыми подсказками по спасению капиталистического хозяйства от присущих ему недугов. Как известно, английский экономист Джон Мейнард Кейнс разработал теорию так называемого «регулируемого капитализма». Он уже тоже не помогает, идут «неокейнсианские» и иные поиски костылей для дряхлеющего общества. Тем временем, как видим, чуть ли не сходит на нет престиж экономической науки. Вот типичное заявление на этот счет из книги Джима Хайтауэра «Ешьте до смерти» на совсем другую тему — о фальсификации пищевых продуктов в обществе потребления:
«Экономической науки не существует, как бы там ни пытались убедить нас в обратном сами экономисты. Кое-кто имеет ученые степени и называет себя экономистами, но это вовсе не значит, что они эксперты — по крайней мере в смысле обладания знаниями о том, что надо делать, или даже о том, что же в самом деле происходит вокруг» [97].
В числе причин несоответствия экономиста своему назначению называют то обстоятельство, что уже в процессе обучения в университетах учат не поискам истины, а схоластической апологетике буржуазного строя. Так, профессор Гай Рут, автор книги «Происхождение экономических идей», считает:
«Экономисты, которых выпускают со своих конвейерных линий сами университеты, витают в облаках. Существенной частью их обучения является приобщение к миру фантазии, весьма далекой от действительности…» [98].
Аналогичным образом популярный американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт жалуется на «пустоту экономической теории в том виде, в каком ее преподают в большинстве капиталистических стран». Любопытно, что такой вывод Гэлбрейт высказал в момент, когда он занимал пост президента Американской экономической ассоциации.
«Общепризнанная экономическая наука, — пишет он в книге «Экономика и общественная цель», — является барьером на пути к пониманию самых основных тенденций современного экономического общества». Он удручен, что главные усилия его академических коллег направлены на то, чтобы «помешать человеку увидеть, как им манипулируют» [99].
В столь же минорном настроении пребывает шведский экономист, с мировым именем Гюннар Мюрдаль. В книге «Против течения» он пишет, что «экономическая наука стоит перед угрозой серьезного кризиса», поскольку она искусственно изолируется от социальных проблем. Между тем она не может развиваться в отрыве от других общественных наук. Мюрдаль всю жизнь доказывает, что в общественных науках не может быть «беспристрастных» исследователей. На позицию исследователя неизбежно влияют его характер, воспитание, образование, общество, в котором он работает, и, конечно, самыми важными являются те силы в обществе, «которые направляют деятельность экономистов таким образом, чтобы их выводы соответствовали господствующим интересам и предрассудкам».
Упомяну, наконец, о разочаровании еще одного американского экономиста профессора Оскара Моргенштерна, несколько лет тому назад скончавшегося. В беседе со мной в Принстоне он даже возмущался:
— Как могут студенты, порой обладающие чувством реальности, проявлять интерес к такого рода «науке»?»
Читатель может спросить, не будет ли в таком случае правильным перечеркнуть все, что делается экономистами в капиталистических странах.
Конечно же, нет. Тот же Оскар Моргенштерн, разработавший совместно с Джоном фон Ньюменом теорию игр, дал в руки исследователям полезную новую методологию. На уровне конкретных исследований, так сказать тактическом, у западных экономистов могут появляться интересные и полезные работы. Но в масштабах всего народного хозяйства они взращены апологетами капитализма.
Известная английская экономистка Джоан Робинсон в резко критической статье в газете «Нью-Йорк таймс», писала о страхе буржуазных профессоров перед марксизмом и добавляла, что «целью всего обучения было воздвигнуть ширму и отгородить студентов от взглядов в сторону доктрин Маркса… Преподаватели стремились представить экономику в приятном свете, а вовсе не стремились изучить действительное положение дел в ней» [100].
Соответственно политическую экономию в Соединенных Штатах изучали по учебнику, написанному еще в 40-е годы профессором Полем Самуэльсоном, в котором экономическое учение Маркса не рассматривалось.
Кстати, труд Самуэльсона, неоднократно переиздававшийся, разошелся тиражом в три миллиона экземпляров и сделал своего автора миллионером. Но времена меняются, и в конце концов автор включил-таки дополнительную главу о Карле Марксе и в предисловии к 10-му изданию написал:
«Это же форменный скандал! До последнего времени даже выпускники экономических факультетов не изучали Карла Маркса. Им разве что только сообщали, что он был с «причудами».
Что ж, запоздалое обращение к Марксу и к его экономическому учению будет даже буржуазным экономистам не без пользы. Они обнаружат возможные ответы на некоторые вопросы, стоящие сейчас перед их обществом и кажущиеся им неразрешимыми.
А пока что, не находя ответа на вопрос «что делать?» у экономистов, обыватель, как мы видели, уходит в солипсизм или же поднимает взор к звездам…
Многие американцы — сам видел это в автобусе и в метро — начинают чтение газеты с изучения ежедневного гороскопа. Их печатают 1300 ежедневных газет из общего числа 1700, выходящих в стране. Каждый, разумеется, хорошо помнит, под каким знаком зодиака родился, и на каждый день газета предсказывает, что можно ожидать «скорпиону» или «близнецам» и как себя надо сегодня вести. Например:
Перейдем к Арике. Нужно найти камень, любой камень по вкусу. Положить его на пол, сесть самому рядом и… переместить ваше сознание в камень. Для этого придется взять его в руки, закрыть глаза, задержать дыхание и сделать руками с камнем несколько кругов перед собой. При этом думать только одно: «ом намо нарайя найя».
Затем повторять это с камнем в левой руке, в правой, и так — в течение четырех часов. Скучнее занятия не придумаешь.
Читатель, наверное, догадался, что слова-заклинание — тоже «мантра», только одна на всех. И Арика — вариация на ту же тему, только для выносливых. Может быть, по этой причине она менее популярна, чем ТМ, которую еженедельник «Тайм» назвал «вдохновителем 70-х годов».
Бывает, американская индустрия самопознания использует не восточные религиозные мудрости, а новейшие достижения науки и техники.
Меня привлекла реклама «Центра по преобразованию стресса» о том, что «волны будущего — это мозговые волны». Довольно обширный зал в полуподвале церкви на 79-й улице в Нью-Йорке был переполнен. Люди стояли по стенкам. Всех возрастов: девушки с распущенными волосами и дамы с подобранными; юноши в джинсах и старики в жилетках.
За столом подковой восседали киноактриса, бизнесмен, врач, писательница и звезда телеэкрана. Ведущий представил их в обычной американской манере крайней гиперболизации личных заслуг каждого, а затем предложил присутствовавшим, включая стоящих у стен, закрыть глаза и расслабиться, забыть заботы и подумать о приятном. Затем ведущий стал ровным голосом подсказывать темы:
— Вот ваша рука. Думайте о ней. Вот ваша нога… Свет в зале попритушили. Многие, с готовностью внемля мини-гипнозу, слегка вздремнули.
Подготовив таким образом аудиторию к восприятию последующего, ведущий предоставил слово директору — основателю Центра Адаму Крейну.
— Переменами в человеческом сознании, — заявил он, глазом не моргнув, — можно предотвратить мировую катастрофу. Об индивидуальном самоусовершенствовании я уж и не говорю. Биологическая обратная связь открывает нам путь к познанию собственного тела и восстанавливает мост между телом и разумом. Принцип обратной связи можно проиллюстрировать примером падения с велосипеда. Информация о встрече тела с дорожным покрытием без задержек попадает в мозг для принятия решения о дальнейшем поведении. Но во многих случаях обратная связь тела с разумом разорвана и не ощущается. Современные технические средства дают возможность эту связь выявить. Сейчас этим занимаются 2500 организаций в Соединенных Штатах и Канаде, 150 компаний выпускают аппаратуру. Мы можем констатировать появление рынка товаров, относящихся к биологической обратной связи (тут уж явная натяжка! — Г. Г.).
Следующий оратор, врач в костюме с иголочки, вернул обсуждение с коммерческих на «научные» рельсы.
— Главное теоретическое положение, на которое опирается вся концепция биологической обратной связи, — разъяснил он, — состоит в предпосылке, согласно которой параметры, подлежащие измерению, поддаются также и контролю со стороны воли. Работая с энцефалограммой, мы обнаружили, что люди волевым усилием могут изменять интенсивность альфа-излучения собственного мозга, а от этой интенсивности зависит степень возбуждения нервной системы. Говорят, все болезни — от нервов. Некоторые врачи считают, что если не все, так уж добрая (недобрая) половина. Мы предлагаем недорогой (просто дешевый) способ самоконтроля над вашим нервным состоянием.
Обсуждение снова съехало на коммерческие рельсы. Третий оратор выступал уже простым коммивояжером :
— Пользуйтесь нашими процедурами и нашей аппаратурой по преобразованию вредоносной энергии стресса в полезную энергию и в положительные эмоции! Почему в этом заинтересован бизнес? Да потому, что мы не можем себе позволить расходы по исправлению человеческих ошибок и стремимся свести их число к минимуму. Наши процедуры можно использовать для улучшения качества кадров вашей фирмы независимо от ее размеров. С их помощью можно бороться как с хищениями, так и с алкоголизмом…
Потом была демонстрация действия аппаратуры на желающих, их оказалось в зале много, больше, чем требовалось. Их подключали к аппарату, сообщавшему аудитории свистом уровень их альфа-излучения. Другой прибор сообщал о мускульном тонусе, третий — о температуре ладоней.
К концу вечера присутствовавшие получили набор рекламных открыток, предлагающих выбор программ индивидуального и коллективного обучения по регулированию стресса: хотите 18 уроков за 350 долларов, а хотите — 6 уроков всего лишь за 100 долларов.
На встрече бойко выступала Барбара Браун, рекламировавшая свою книгу «Новый разум, новое тело». В оценке возможностей и перспектив биологической обратной связи она была осторожнее других ораторов. В книге она писала:
«Мы обманываем сами себя каждый божий день. Мы покупаем товары, руководствуясь тем, что внушает нам красивая реклама, а не сутью дела. Это может оказаться верным и в отношении некоторых сторон биологической обратной связи, особенно в части, касающейся альфа-ритма, поскольку у нас еще не было времени отделить подлинные результаты от воображаемых. Возможно, вся эта история кончится ничем, когда мы обнаружим, что имеем дело не с реальной действительностью, а с воображаемыми, мнимыми величинами».
Рассказанный эпизод — пример увлечения американцев «модификацией поведения». Многие усматривают здесь дорожку для спасительного бегства от тревожной действительности с ее набором стрессов. Некоторые, подходя к проблеме с утилитарной политической стороны, видят тут в перспективе возможности приведения поведения людей к общему овечьему знаменателю.
Возможно, аппаратура, сообщая человеку какие-то параметры жизнедеятельности его собственного организма, даст возможность ему эти параметры регулировать. Но сам механизм регуляции, воздействия на эти параметры, неясен. В противном случае гипертонию можно было бы лечить с помощью аппарата для измерения кровяного давления. Поэтому курсы биологической обратной связи делают упор на то, чтобы научить слушателей расслабляться. Но этим же занимаются и ТМ, и Арика…
Перейдем теперь к «учебным семинарам Эрхарда», сокращенно ЭСТ («Эрхард семинарс трейнинг»). Их успех называли феноменальным. Спрос превышал предложение, для проведения семинаров для всех желающих не хватало обученного персонала и добровольцев. Уже десятки тысяч американцев прошли через ЭСТ, хотя это не так уж легко и приятно, совсем наоборот, как мы сейчас и попытаемся показать, хотя эстинцы предупреждают, что объяснить ЭСТ на словах — все равно, что описать вкус апельсина человеку, который никогда его не пробовал.
250 человек, заплатив по 300 и больше долларов каждый, соглашаются две субботы и воскресенья, даже больше, себе не принадлежать. Они переселяются в зал при каком-нибудь отеле на суровых условиях: в зале не перекусывать, не пить, не курить, в туалет не выходить, часы сдать, чтобы за временем не следить, ручки сдать, чтобы заметок не делать. Питание одноразовое, перерывы — приблизительно через четыре часа. А за все это еще и платить? Аудитория волнуется: уж не плакали ли денежки, не выманили ли их шарлатаны? Ответ ведущего вводит в «философию» ЭСТ: раз вы так считаете, значит, так и есть. Выманили.
Ведущий учит основам нового мировоззрения по Эрхарду: если ваша жизнь не сложилась, в этом виноваты вы сами, а не люди и не общество. Всю жизнь вы стремились кому-то что-то доказать: отцу, матери, сестре, брату, жене, мужу, сыну, дочери, врагу, другу. Вы хотите убедить себя и других, что это они сделали вас такой гадиной, какая вы есть. Это они испортили вам детство, карьеру, лучшие годы жизни. Или же вам просто не везло, убеждали вы себя, попали не в ту причинно-следственную связь…
— Познакомьтесь с мистером Дженкинсом из квартиры 46. Он единственный во всем нашем доме, кого не грабили
На самом деле, учит Вернер Эрхард высшей премудрости, «что есть — то есть». В реальном мире нет различий между плохим и хорошим, поражением и победой, убитым и убийцей. Все одно. Отбросьте эти выдумки вашего ума и принимайте мир таким, какой он есть. Жизнь — суп гороховый: ничего ясно не видно и двигаться можно лишь с трудом. И не воображайте, что вы можете из этого супа вырваться. Но как только вы поймете, осознаете, что застряли в супе гороховом, так он сам прояснится.
Важнейший метод семинара — унижение слушателей. Сам Эрхард объясняет:
— Вы — труба. Пища и жидкости поступают с одного конца и выходят с другого. Задумайтесь над вашей трубчатостью. Вы поневоле задумаетесь, когда захотите в туалет, а мы вас не пустим!
Непременная часть инструктажа — оскорбление слушателей сквернословием. Чтобы окончательно смешать их с грязью, доказать, что сами они — грязь.
Затем им предлагают изливать душу, и приниженные, оскорбленные участники семинара изливают.
Один из участников говорит:
— Готов придушить всякого, кто назовет меня черномазым.
— Перед черным один выбор — быть черным, — поучает ведущий. — Важно сознательно сделать этот выбор, а не считать, что он навязан. Вы все равно никогда ничего не измените. Так примите то, что есть.
Другой жалуется, что смертельно болен раком и все время думает о близкой смерти.
— Но ведь смерть — в будущем, а оно не существует. Существует настоящее. Вы не можете умереть сейчас. Сейчас вы всегда живы.
Такими вот утешительными софизмами торгует Эрхард и его хорошо отлаженная организация. Вот так промывают американцам мозги, воспитывая пассивность и эгоизм.
— Помогать людям? Ни в коем случае. Тем самым вы будете мешать росту их личности и приучать притворяться, чтобы вызвать сочувствие.
Сюзан Гордон в книге «Одиночество в Америке» передает похвалу успешного эстинца:
— Раньше я всему придавал значение. Теперь я не волнуюсь. Несколько недель назад мой сын и его друзья попали в автомобильную катастрофу и получили травмы. До ЭСТа я бы считал это важным событием и очень бы волновался. А сейчас я об этом совсем не думаю.
Значит, ЭСТ научил его, пользуясь лозунгом ЭСТ, «по-новому играть в игру жизни». На все и на всех плевать.
Бывший беглый алиментщик Джек Розенберг, скрывшийся от жены и троих детей под новым звучным именем Вернер Эрхард, торговец автомобилями, без образования, так успешно торгует теперь своей житейской философией, что стал, как пишет, например, «Нью-Йорк таймс», «признанным духовным лидером тысяч американцев».
Вот письмо одного такого американца, Леонарда Корделла, присланное им в редакцию журнала «Нью таймс», напечатавшего статью об Эрхарде, где было показано, что король — не только гол, но и жаден.
«Три года назад, — сообщал Корделл, — ЭСТ изменил мою жизнь, и для меня совершенно не имеет отношения к делу, является ли Вернер жадным до власти маньяком, ложащимся спать с мыслями о своих миллионах» [91].
Это письмо показывает, что ЭСТ появился вовремя, чтобы лжеудовлетворять какие-то психологические потребности американцев. Очевидно, он заполняет какую-то пустоту в американском сознании, пусть даже тоже пустотой в форме «горохового супа». Наверное, неудачникам ЭСТ — в утешение, слабовольным — способ оправдать страх перед ответственностью за свои поступки и саму жизнь, одиноким — оправдать их одиночество. Наверное, увлечение ЭСТ отражает стремление найти убежище от сложностей жизни, пусть даже через унизительную грубую дрессировку. Боб Слокум, герой романа Джозефа Хеллера «Что-то случилось», ужасается: «На своих некрепких плечах я должен вынести упадок американской цивилизации и вину и несостоятельность правительства Соединенных Штатов» [92]. А надо ли выносить, спрашивает Эрхард. Что есть, то есть. И предлагает сбросить бремя.
Перед нами еще одна отдушина, клапан для выпуска общественного недовольства. Недаром американский бизнес с готовностью признал ЭСТ. Фирмы сообщают, что предпочитают принимать на работу эстинцев. Р. Розен в книге «Психоболтология» разъясняет: «Взаимное тяготение между ЭСТ и американским бизнесом не случайно: один из результатов ЭСТ состоит в росте согласия человека на статус-кво. Эстинцы покорны и трудолюбивы» [93].
Есть у идей ЭСТ свой бард — популярный певец Джон Денвер.
Не будем рассматривать другие американские «увлечения», как перечисленные Джерри Рубиным, так и оставшиеся за пределами его личного опыта. Их слишком много. В нашей печати и книгах можно прочесть, например, о появившемся в Америке из Сеула Сане Мьюни Муне, основателе церквеобъединения, а также о разных сектах и культах, которых в Соединенных Штатах около трех тысяч.
В ноябре 1978 года мир поразила трагедия в Джонстауне в Гайяне, куда переселилось около тысячи человек калифорнийской секты «Народный храм». Они покончили с собой. Их руководитель Джим Джонс готовил их к массовому самоубийству на случай, если за ними придут американцы. И ему показалось, что пришли.
Оценки трагедии в Джонстауне разнятся. Андрею Вознесенскому она напомнила самосожжение староверов на Руси. Почему в наше просвещенное время тысяча американцев переехала в джунгли? Чтобы быть подальше от общества потребления с его «крысиной гонкой», с его равнодушием к душе.
Как-то двум американским провинциальным журналистам стало скучно и они решили пошутить — сочинили репортаж о вымышленной коммуне Сансуки, где жители добиваются двух ступеней «духовного континуума»: сначала ступени «овощного сознания», а затем высшей ступени «первичной риноцефалии». Авторы украсили свой репортаж не только бессмысленными терминами, но и неправдоподобными эпизодами. К их удивлению, редакция получила уйму писем от поверивших читателей с просьбой уточнить адрес Сансуки.
Рядом с увлечением культами — увлечение оккультизмом, мистикой, астрологией. Выпускаются, находят массового зрителя и принося многомиллионные доходы замешанные на чертовщине фильмы. Мистика пришла на экран в конце 60-х годов с фильмом «Ребенок Розмари». В 1974 году особенно прошумела кинокартина «Изгоняющий дьявола», но в принципе потустороннее стало постоянной темой для Голливуда.
В Соединенных Штатах — 800 специализированных книжных магазинов по оккультизму, во многих магазинах — отделы. Ведущий магазин «Гностика» в Миннеаполисе, расположившийся в здании, где раньше был морг, устраивает в своем лекционном зале вечера, а раз в год, осенью — фестиваль века Водолея. Владелец и издатель Карл Вешке бизнесом доволен и предсказывает дальнейший рост читательского интереса, ссылаясь на удачное положение планеты Нептун в 1970— 1989 годах, а Нептун, известное дело, влияет на состояние мистики на Земле.
Взглянем на обложки книг: «Альманах ведьмы», «Трансцендентальная магия», «Руководство по изгнанию дьявола», «Сочинения по алхимии Эдварда Келли», «Философия магии» в трех томах, «Иллюстрированная энциклопедия сверхъестественного» в 24 томах…
Журналисты и социологи любят разыскивать причины увлечения чертовщиной. Вопрос обычно формулируется так: почему американцы, живущие среди сверкающих нержавеющей сталью достижений современной техники, интересуются сатаной и ведьмами?
Иногда ответ увязывается со скукой будней, но чаще — с утратой веры в науку и технику. Познакомимся с мнением нью-йоркского епископа Поля. Моора. Он объясняет:
«После второй мировой войны, а особенно в последние годы и особенно в Соединенных Штатах, у людей оказалась подорванной вера в то, что наука и техника дадут окончательные ответы на стоящие перед людьми проблемы и откроют им истину. Энергетический кризис, инфляция, ненужные войны… Когда люди переживают период огромной неуверенности в экономической и политической жизни, как это именно сейчас и происходит, у них резко возрастает интерес к иррациональному» .
Присмотримся, например, к экономической стороне жизни человека в обществе потребления. Читатели знают из ежедневных газетных сообщений об инфляции, безработице, неуверенности в завтрашнем дне. И люди, естественно, задают вопрос: что делать?
«По штату» отвечать на это должна была бы браться политическая экономия, прежде чем возьмутся революционеры. Однако когда в Соединенных Штатах в 1976 году широко отмечали 200-летие выхода в свет книги Адама Смита «Богатство народов», орган деловых кругов еженедельник «Бизнес уик» пессимистически написал: «Все теоретическое богатство экономической мысли, собранное за двести лет с Адама Смита, заложившего основы своей книгой «Богатство народов», оказалось негодным для описания и анализа проблем нашего времени» [94].
Между тем профессия экономиста в капиталистических странах чрезвычайно модная. Леонард Силк, экономический обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс», объясняет ее привлекательность двумя причинами: тяжелыми временами и хорошими деньгами. Раньше бывало, что бизнесмен поглядывал на экономиста сверху вниз и посмеивался: если ты такой умный, то почему не такой уж богатый? Теперь, по мнению Силка, немало экономистов могут бодро ответить: я и есть богатый!
Своих ученых апологетов буржуазия оплачивает хорошо. Но она также ждет от них подсказок и рецептов, как справиться с экономическими потрясениями : обуздать инфляцию, начинающую походить на дикого, необъезженного мустанга; сократить безработицу, похожую на бесконечную топь, засасывающую миллионы людей.
В Соединенных Штатах еще в 1946 году был создан президентский Совет экономических советников с главной целью — разрабатывать программы и меры по достижению полной занятости. В том году конгресс принял наивный акт о занятости, официально поставивший перед страной цель добиваться максимальной занятости, стабильности цен и постоянного экономического роста. Число советников в этом совете доходило у иных президентов до семидесяти. Им приходится несладко. Как писал другой журнал деловых кругов «Форчун», «те люди в Вашингтоне, которые пытаются управлять экономикой, не понимают, что происходит». Журнал приводит мнение первого министра финансов в правительстве президента Джеймса Картера Майкла Блюменталя, доктора экономических наук и бывшего директора крупной корпорации «Бендикс». Он сказал: «Я действительно считаю, что экономическая наука близка к банкротству как в смысле прогнозирования, так и в смысле анализа фактов» [95].
Некоторые экономисты защищают честь мундира ссылкой на то, что винить их в таких бедах, как нищета и безработица, — все равно, что упрекать медицину в том, что люди все еще продолжают болеть и даже умирать. Нельзя казнить гонца за плохое известие. Дело специалистов — сообщить, что корабль дал течь. Дело капитана и экипажа — решать, пить ром или бежать к насосам. Эти и подобные софизмы наводят на мысль, что буржуазная политическая экономия исходит из положения о вечности нищеты и безработицы, демонстрируя тем самым, что где-то сразу после Адама Смита она перестала быть наукой и превратилась в наукообразную апологетику капиталистического статус-кво. Но толку, как видим, все меньше. Канадская газета «Торонто стар» высказала, очевидно, общее мнение, написав: «Экономисты и теоретики признают, что старые рецепты больше не годятся и что новых они не нашли. Никто еще так полно не признавал своего поражения» [96].
Чем же все-таки занимаются 70 тысяч американских экономистов и их коллеги в других капиталистических странах? Ищут оптимальные варианты перестановки кресел на палубе идущего ко дну капиталистического «Титаника»?
Говорят, они ищут Кейнса с новыми подсказками по спасению капиталистического хозяйства от присущих ему недугов. Как известно, английский экономист Джон Мейнард Кейнс разработал теорию так называемого «регулируемого капитализма». Он уже тоже не помогает, идут «неокейнсианские» и иные поиски костылей для дряхлеющего общества. Тем временем, как видим, чуть ли не сходит на нет престиж экономической науки. Вот типичное заявление на этот счет из книги Джима Хайтауэра «Ешьте до смерти» на совсем другую тему — о фальсификации пищевых продуктов в обществе потребления:
«Экономической науки не существует, как бы там ни пытались убедить нас в обратном сами экономисты. Кое-кто имеет ученые степени и называет себя экономистами, но это вовсе не значит, что они эксперты — по крайней мере в смысле обладания знаниями о том, что надо делать, или даже о том, что же в самом деле происходит вокруг» [97].
В числе причин несоответствия экономиста своему назначению называют то обстоятельство, что уже в процессе обучения в университетах учат не поискам истины, а схоластической апологетике буржуазного строя. Так, профессор Гай Рут, автор книги «Происхождение экономических идей», считает:
«Экономисты, которых выпускают со своих конвейерных линий сами университеты, витают в облаках. Существенной частью их обучения является приобщение к миру фантазии, весьма далекой от действительности…» [98].
Аналогичным образом популярный американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт жалуется на «пустоту экономической теории в том виде, в каком ее преподают в большинстве капиталистических стран». Любопытно, что такой вывод Гэлбрейт высказал в момент, когда он занимал пост президента Американской экономической ассоциации.
«Общепризнанная экономическая наука, — пишет он в книге «Экономика и общественная цель», — является барьером на пути к пониманию самых основных тенденций современного экономического общества». Он удручен, что главные усилия его академических коллег направлены на то, чтобы «помешать человеку увидеть, как им манипулируют» [99].
В столь же минорном настроении пребывает шведский экономист, с мировым именем Гюннар Мюрдаль. В книге «Против течения» он пишет, что «экономическая наука стоит перед угрозой серьезного кризиса», поскольку она искусственно изолируется от социальных проблем. Между тем она не может развиваться в отрыве от других общественных наук. Мюрдаль всю жизнь доказывает, что в общественных науках не может быть «беспристрастных» исследователей. На позицию исследователя неизбежно влияют его характер, воспитание, образование, общество, в котором он работает, и, конечно, самыми важными являются те силы в обществе, «которые направляют деятельность экономистов таким образом, чтобы их выводы соответствовали господствующим интересам и предрассудкам».
Упомяну, наконец, о разочаровании еще одного американского экономиста профессора Оскара Моргенштерна, несколько лет тому назад скончавшегося. В беседе со мной в Принстоне он даже возмущался:
— Как могут студенты, порой обладающие чувством реальности, проявлять интерес к такого рода «науке»?»
Читатель может спросить, не будет ли в таком случае правильным перечеркнуть все, что делается экономистами в капиталистических странах.
Конечно же, нет. Тот же Оскар Моргенштерн, разработавший совместно с Джоном фон Ньюменом теорию игр, дал в руки исследователям полезную новую методологию. На уровне конкретных исследований, так сказать тактическом, у западных экономистов могут появляться интересные и полезные работы. Но в масштабах всего народного хозяйства они взращены апологетами капитализма.
Известная английская экономистка Джоан Робинсон в резко критической статье в газете «Нью-Йорк таймс», писала о страхе буржуазных профессоров перед марксизмом и добавляла, что «целью всего обучения было воздвигнуть ширму и отгородить студентов от взглядов в сторону доктрин Маркса… Преподаватели стремились представить экономику в приятном свете, а вовсе не стремились изучить действительное положение дел в ней» [100].
Соответственно политическую экономию в Соединенных Штатах изучали по учебнику, написанному еще в 40-е годы профессором Полем Самуэльсоном, в котором экономическое учение Маркса не рассматривалось.
Кстати, труд Самуэльсона, неоднократно переиздававшийся, разошелся тиражом в три миллиона экземпляров и сделал своего автора миллионером. Но времена меняются, и в конце концов автор включил-таки дополнительную главу о Карле Марксе и в предисловии к 10-му изданию написал:
«Это же форменный скандал! До последнего времени даже выпускники экономических факультетов не изучали Карла Маркса. Им разве что только сообщали, что он был с «причудами».
Что ж, запоздалое обращение к Марксу и к его экономическому учению будет даже буржуазным экономистам не без пользы. Они обнаружат возможные ответы на некоторые вопросы, стоящие сейчас перед их обществом и кажущиеся им неразрешимыми.
А пока что, не находя ответа на вопрос «что делать?» у экономистов, обыватель, как мы видели, уходит в солипсизм или же поднимает взор к звездам…
Многие американцы — сам видел это в автобусе и в метро — начинают чтение газеты с изучения ежедневного гороскопа. Их печатают 1300 ежедневных газет из общего числа 1700, выходящих в стране. Каждый, разумеется, хорошо помнит, под каким знаком зодиака родился, и на каждый день газета предсказывает, что можно ожидать «скорпиону» или «близнецам» и как себя надо сегодня вести. Например: