– А разве кладовка не там? – Джесси указала в противоположную сторону.
– Там. Но я припрятал кое-какие продукты в своей комнате. – Он поднял палец руки вверх, к потолку, и орел, вытатуированный на предплечье, заволновался. – Я хотел, чтобы Майк считал, будто мы гораздо ближе к голодной смерти, чем на самом деле.
– И это сработало? Он пожал плечами:
– Вы же слышали его не хуже, чем я. Что вы об этом думаете?
– Не сработало.
– Вот именно. Я исчерпал все свои идеи. Можете поискать в шкафах. Если нам повезет, то мы наткнемся на банку консервированных овощей, затаившуюся в каком-нибудь углу.
К его возвращению Джесси успела обыскать все шкафы, но банку так и не нашла.
– Ничего нет, – объявила она, закрывая дверцу последнего шкафа.
– Тогда будем довольствоваться этим. – Грейди поднял пакет.
Вытащив огромную кастрюлю, Джесси принялась наполнять ее водой.
– Я готова убить кого-нибудь за ложку салата.
– Или вареный початок кукурузы с маслицем. – Грейди с несчастным видом уставился на запыленный пакет.
– Или за свежую клубнику, – простонала Джесси. – Завтра же первым делом съезжу в город.
– Я поеду с вами. Нам нужны продукты, и я собираюсь нанять экономку. – Он с вызовом, словно ожидая возражений, посмотрел на Джесси.
– Я вам не враг, Грейди.
– Знаю. Враг – тот мальчишка, что скрылся там.
– Он не мальчишка.
Грейди сел за стол. Джесси зажгла горелку под кастрюлей и села рядом с ним.
– Возможно, это одна часть проблемы: он слишком большой, чтобы его пороть. А мозги вправить ему просто необходимо. У него было достаточно времени, чтобы прийти в себя после того случая.
– И сколько? – Вопрос вырвался совершенно случайно. Джесси надеялась, что Грейди не сочтет ее слишком любопытной.
– Полгода. Даже больше. Два месяца он мотался по госпиталям: операции и все такое. Нужно сделать еще две операции, но Майк, кажется, уже потерял надежду, что будет летать.
– Я догадалась, что он летчик. Я видела комнату в том здании. Грейди принялся мять в руках пакет со спагетти.
– Только бы он не узнал об этом.
– Поздно. Он был со мной.
Грейди откинулся на спинку стула и сплел пальцы рук за головой. Клетчатая байковая рубашка натянулась на его широкой груди. – Да ну?
– Это была случайность. Он сказал, что антикварная мебель находится в комнате в конце коридора. Я ошиблась дверью.
– Да-а, ваш первый день пошел кувырком, верно?
– Верно. – Джесси оперлась локтями на стол и положила голову на руки. – Полагаю, утром он меня уволит.
Грейди прищурился:
– Тогда почему вы так упорно трудились над эскизами?
– Я полна решимости сделать все возможное, чтобы превратить это место в нечто неповторимое, как оно того и заслуживает.
– Возможно, у Майка хватит ума удержать такого опытного дизайнера, к тому же полного энтузиазма.
– Я не тешу себя надеждой.
– Да и я тоже, – согласился с ней Грейди.
«А Грейди мне нравится», – подумала Джесси, направляясь к плите.
– Вы действительно прослужили на флоте двадцать лет?
– Чуть больше. Я давно собирался уйти в отставку, но мне просто некуда было деться. Майк нашел это ранчо и предложил мне стать его компаньоном.
– А вы хоть что-нибудь знали о лошадях?
– Ни капельки. Но я быстро учился. Не нужно много времени на то, чтобы определить, с какого конца она кусается, а с какого... – он кашлянул, – не кусается.
Джесси подняла крышку. Вода кипела вовсю. Раскрыв пакет, она высыпала его содержимое в кастрюлю. К спагетти прилагался соус в банке, и она вылила его на сковороду.
– Значит, вы оба давно планировали оборудовать ранчо-пансионат?
– Ага. Сначала дело шло медленно: пока купили лошадей для верховой езды, пока наняли хороших конюхов и тренеров. И только после этого мы затеяли строительство дома для гостей.
– Предполагалось, что Майк не будет участвовать в этих делах, да?
– Во всяком случае, не так скоро. – Грейди принялся накрывать на стол. – Он бы летал еще лет пятнадцать. Или больше. Он не из тех пилотов, которые переходят на коммерческие авиалинии и зарабатывают деньги. Его всегда интересовали боевые самолеты.
– Следовательно, дело не в том, что он не имеет права летать на гражданских авиалиниях?
– Да. Он давным-давно получил разрешение на управление пассажирским самолетом. Ему бы немного подлечиться, и он сможет держать в руках штурвал. – Грейди сокрушенно покачал головой. – Лошади – замечательные животные, и он всегда мечтал иметь ранчо, но ни одна лошадь не заменит F-14.
– Я вообще не представляю, что это такое. – Джесси помешала спагетти. – Жизнь имеет обыкновение время от времени устраивать нам сюрпризы.
– Правильно. Вы были замужем за Россом?
– За Брендоном.
Грейди подошел к рабочему столу и скрестил на груди руки.
– Он владел фирмой «Строительство и дизайн Росса»? – Джесси кивнула. – А теперь ею владеете вы?
– Немалое наследство.
– Тогда почему вы оказались здесь и обставляете ранчо?
– Я люблю свою работу.
«Его глазам довелось увидеть больше, чем было дозволено», – пришла к выводу Джесси, почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом Грейди. Его кустистые брови, такие же рыжие, как волосы, сошлись на переносице.
– Звучит так, будто у истории есть продолжение.
– Ладно. Работа мне нужна. Она помогает мне забыть о том, что его нет.
– На вашей карточке написано, что вы Джесси Лейтон.
– Моя девичья фамилия.
– Вы стараетесь держать это в тайне?
– То, что Брендон Росс был моим мужем? Не совсем так. Я просто не афиширую этот факт. – Джесси снова помешала спагетти. – Он был значительно старше. Я не вписывалась в его компанию. Я страшно тоскую по нему, но не жалею, что лишилась привычного образа жизни. Для меня проще уйти с головой в работу.
– Плохо, что у Майка нет дела, в которое можно уйти с головой. Или человека...
– О нет! – воскликнула Джесси, отложив ложку и подняв вверх руки. – Даже не думайте об этом.
– О чем? – с невинным видом осведомился Грейди. – Я же не сказал ни слова.
– А в этом не было и надобности. По вашему лицу я сразу поняла, что вы подумали. Ответ – «нет».
– Даже не представляю, о чем вы говорите.
– Хорошо. Оставим это. – Джесси не была готова к тому, чтобы стать чьим-то спасательным кругом. У нее едва хватало сил самой держаться на плаву.
Соус на сковороде тихо забулькал. Джесси взяла дуршлаг и поставила его в раковину.
– Сейчас все будет готово, – предупредила она. Грейди открыл шкаф над ее головой и достал две тарелки.
– А Майк? – удивилась Джесси.
– Он не присоединится к нам.
– Откуда вы знаете?
Грейди неожиданно ссутулился, словно ему на спину упал тяжелый груз, и от этого стал вдруг выглядеть значительно старше своих лет.
– Я уже видел его в таком состоянии. Весь вечер будет прятаться в своей комнате. Не станет есть. К утру он справится с собой. – Он протянул Джесси тарелку. – Надеюсь.
– Но должен же он съесть хоть что-нибудь.
– Хотите его заставить?
В голосе Грейди прозвучал вызов, и это удивило Джесси.
– А почему бы и нет? Разве может случиться что-нибудь ужасное?
«Глупый вопрос, – сказала себе Джесси, поднимаясь по лестнице к комнате Майка. – Все, что угодно». Остановившись на лестничной площадке, она поправила одинокую розу, плававшую в плоской вазочке на подносе. Рядом с тарелкой со спагетти лежали столовые приборы и салфетка. Ни хлеба, ни овощей, ни салатов.
– В магазин. Завтра же, – пробормотала она себе под нос и приблизилась к двери, которая вела в комнату, принадлежавшую, как утверждал Грейди, Майку.
Постучав, Джесси не оставила ему времени на то, чтобы ответить, и открыла дверь.
– Я принесла ужин, – объявила она.
Майк сидел за письменным столом у окна. Когда она вошла, он отложил карандаш, которым пытался писать, сжимая его в левой руке, и перевернул лист бумаги.
– Ой! – Джесси замешкалась. – Я вам помешала. Гнев и стыд заставили Майка вскочить на ноги.
– Что вы здесь делаете?
Джесси, так и стоявшая в дверях, неловко топталась на месте.
– Я принесла ужин, – повторила она. Майк даже не взглянул на поднос.
– Я не голоден. Какое вам дело до того, ем я или нет?
Темные глаза Джесси расширились. Она повернулась и поставила поднос на тумбочку у кровати. Вытерев вспотевшие руки о джинсы, она подняла глаза.
– Никакого. Это вообще не мое дело.
– Чертовски верно.
Она тряхнула головой, чтобы перекинуть густые волосы через плечо.
– Почему вы такой злющий? Потому что Грейди беспокоится о вас? Разве это преступление?
– Вон! – заорал Майк и с силой ударил кулаком по столу. Карандаш покатился по поверхности стола и свалился на пол, как бы напоминая тем самым о своей бесполезности и о неровных каракулях на белом листе бумаге. Терпение Майка лопнуло.
– Сударыня, я сыт вами по горло.
– Замечательно, – проговорила Джесси. Ее полные губы плотно сжались. – Можете попытаться испугать меня до смерти и заставить сбежать с ранчо. Можете даже уволить. – Она смело взглянула на него. – Судя по тому, как складывается обстановка, я могу просто взять и уехать. Но что вы собираетесь делать с Грейди? Он прирос к этому месту. Как долго вы намерены наказывать его за то, что случилось с вами?
Ее слова подействовали на него так же, как болтанка на желудок. Вина и боль – смертельное сочетание. Эта женщина заговорила о том, от чего он старательно отмахивался: он слишком безжалостен к своему другу. В сотый раз он пожалел о том, что не попал в авиакатастрофу. Тогда бы он по крайней мере умер геройской смертью.
Грейди мечтал вместе с компаньоном управлять ранчо. А вместо этого он оказался...
Майк шагнул к Джесси, но та не двинулась с места. Он вынужден был обойти ее, чтобы взять кожаную пилотскую куртку, висевшую на двери.
– Что собираетесь делать? – поинтересовалась Джесси.
– Ухожу прочь.
Неожиданно Майк вдохнул слабый аромат ее духов – и будто получил смертельный удар. Ведь сейчас вечер, за целый день от запаха не должно было остаться и следа! Однако он чувствовал горьковато-терпкий аромат, усиленный теплом ее тела. Он дразнил его и пробуждал желание, осуществить которое было так же невозможно, как дотянуться до звезд.
Майк молча застегнул куртку.
– А как же ужин? – спросила Джесси.
– Съешьте его сами.
– Но вы же и не обедали!
Ее длинные густые волосы, разделенные на прямой пробор, обрамляли нежное лицо. Нет, ему с собой не совладать. Против своей воли Майк протянул руку и заправил прядь ей за ухо.
Мягкие как шелк – именно такими и должны быть женские волосы. В ее карих глазах появилось какое-то странное выражение.
Майку захотелось взять ее волосы в руку. Изрезанные онемелые пальцы отказывались повиноваться. Прежде чем он успел отпрянуть, Джесси подняла свою руку и дотронулась до тыльной стороны его ладони.
– Не прикасайтесь ко мне, – буркнул Майк и, оттолкнув ее, вышел в коридор.
Глава 4
– Там. Но я припрятал кое-какие продукты в своей комнате. – Он поднял палец руки вверх, к потолку, и орел, вытатуированный на предплечье, заволновался. – Я хотел, чтобы Майк считал, будто мы гораздо ближе к голодной смерти, чем на самом деле.
– И это сработало? Он пожал плечами:
– Вы же слышали его не хуже, чем я. Что вы об этом думаете?
– Не сработало.
– Вот именно. Я исчерпал все свои идеи. Можете поискать в шкафах. Если нам повезет, то мы наткнемся на банку консервированных овощей, затаившуюся в каком-нибудь углу.
К его возвращению Джесси успела обыскать все шкафы, но банку так и не нашла.
– Ничего нет, – объявила она, закрывая дверцу последнего шкафа.
– Тогда будем довольствоваться этим. – Грейди поднял пакет.
Вытащив огромную кастрюлю, Джесси принялась наполнять ее водой.
– Я готова убить кого-нибудь за ложку салата.
– Или вареный початок кукурузы с маслицем. – Грейди с несчастным видом уставился на запыленный пакет.
– Или за свежую клубнику, – простонала Джесси. – Завтра же первым делом съезжу в город.
– Я поеду с вами. Нам нужны продукты, и я собираюсь нанять экономку. – Он с вызовом, словно ожидая возражений, посмотрел на Джесси.
– Я вам не враг, Грейди.
– Знаю. Враг – тот мальчишка, что скрылся там.
– Он не мальчишка.
Грейди сел за стол. Джесси зажгла горелку под кастрюлей и села рядом с ним.
– Возможно, это одна часть проблемы: он слишком большой, чтобы его пороть. А мозги вправить ему просто необходимо. У него было достаточно времени, чтобы прийти в себя после того случая.
– И сколько? – Вопрос вырвался совершенно случайно. Джесси надеялась, что Грейди не сочтет ее слишком любопытной.
– Полгода. Даже больше. Два месяца он мотался по госпиталям: операции и все такое. Нужно сделать еще две операции, но Майк, кажется, уже потерял надежду, что будет летать.
– Я догадалась, что он летчик. Я видела комнату в том здании. Грейди принялся мять в руках пакет со спагетти.
– Только бы он не узнал об этом.
– Поздно. Он был со мной.
Грейди откинулся на спинку стула и сплел пальцы рук за головой. Клетчатая байковая рубашка натянулась на его широкой груди. – Да ну?
– Это была случайность. Он сказал, что антикварная мебель находится в комнате в конце коридора. Я ошиблась дверью.
– Да-а, ваш первый день пошел кувырком, верно?
– Верно. – Джесси оперлась локтями на стол и положила голову на руки. – Полагаю, утром он меня уволит.
Грейди прищурился:
– Тогда почему вы так упорно трудились над эскизами?
– Я полна решимости сделать все возможное, чтобы превратить это место в нечто неповторимое, как оно того и заслуживает.
– Возможно, у Майка хватит ума удержать такого опытного дизайнера, к тому же полного энтузиазма.
– Я не тешу себя надеждой.
– Да и я тоже, – согласился с ней Грейди.
«А Грейди мне нравится», – подумала Джесси, направляясь к плите.
– Вы действительно прослужили на флоте двадцать лет?
– Чуть больше. Я давно собирался уйти в отставку, но мне просто некуда было деться. Майк нашел это ранчо и предложил мне стать его компаньоном.
– А вы хоть что-нибудь знали о лошадях?
– Ни капельки. Но я быстро учился. Не нужно много времени на то, чтобы определить, с какого конца она кусается, а с какого... – он кашлянул, – не кусается.
Джесси подняла крышку. Вода кипела вовсю. Раскрыв пакет, она высыпала его содержимое в кастрюлю. К спагетти прилагался соус в банке, и она вылила его на сковороду.
– Значит, вы оба давно планировали оборудовать ранчо-пансионат?
– Ага. Сначала дело шло медленно: пока купили лошадей для верховой езды, пока наняли хороших конюхов и тренеров. И только после этого мы затеяли строительство дома для гостей.
– Предполагалось, что Майк не будет участвовать в этих делах, да?
– Во всяком случае, не так скоро. – Грейди принялся накрывать на стол. – Он бы летал еще лет пятнадцать. Или больше. Он не из тех пилотов, которые переходят на коммерческие авиалинии и зарабатывают деньги. Его всегда интересовали боевые самолеты.
– Следовательно, дело не в том, что он не имеет права летать на гражданских авиалиниях?
– Да. Он давным-давно получил разрешение на управление пассажирским самолетом. Ему бы немного подлечиться, и он сможет держать в руках штурвал. – Грейди сокрушенно покачал головой. – Лошади – замечательные животные, и он всегда мечтал иметь ранчо, но ни одна лошадь не заменит F-14.
– Я вообще не представляю, что это такое. – Джесси помешала спагетти. – Жизнь имеет обыкновение время от времени устраивать нам сюрпризы.
– Правильно. Вы были замужем за Россом?
– За Брендоном.
Грейди подошел к рабочему столу и скрестил на груди руки.
– Он владел фирмой «Строительство и дизайн Росса»? – Джесси кивнула. – А теперь ею владеете вы?
– Немалое наследство.
– Тогда почему вы оказались здесь и обставляете ранчо?
– Я люблю свою работу.
«Его глазам довелось увидеть больше, чем было дозволено», – пришла к выводу Джесси, почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом Грейди. Его кустистые брови, такие же рыжие, как волосы, сошлись на переносице.
– Звучит так, будто у истории есть продолжение.
– Ладно. Работа мне нужна. Она помогает мне забыть о том, что его нет.
– На вашей карточке написано, что вы Джесси Лейтон.
– Моя девичья фамилия.
– Вы стараетесь держать это в тайне?
– То, что Брендон Росс был моим мужем? Не совсем так. Я просто не афиширую этот факт. – Джесси снова помешала спагетти. – Он был значительно старше. Я не вписывалась в его компанию. Я страшно тоскую по нему, но не жалею, что лишилась привычного образа жизни. Для меня проще уйти с головой в работу.
– Плохо, что у Майка нет дела, в которое можно уйти с головой. Или человека...
– О нет! – воскликнула Джесси, отложив ложку и подняв вверх руки. – Даже не думайте об этом.
– О чем? – с невинным видом осведомился Грейди. – Я же не сказал ни слова.
– А в этом не было и надобности. По вашему лицу я сразу поняла, что вы подумали. Ответ – «нет».
– Даже не представляю, о чем вы говорите.
– Хорошо. Оставим это. – Джесси не была готова к тому, чтобы стать чьим-то спасательным кругом. У нее едва хватало сил самой держаться на плаву.
Соус на сковороде тихо забулькал. Джесси взяла дуршлаг и поставила его в раковину.
– Сейчас все будет готово, – предупредила она. Грейди открыл шкаф над ее головой и достал две тарелки.
– А Майк? – удивилась Джесси.
– Он не присоединится к нам.
– Откуда вы знаете?
Грейди неожиданно ссутулился, словно ему на спину упал тяжелый груз, и от этого стал вдруг выглядеть значительно старше своих лет.
– Я уже видел его в таком состоянии. Весь вечер будет прятаться в своей комнате. Не станет есть. К утру он справится с собой. – Он протянул Джесси тарелку. – Надеюсь.
– Но должен же он съесть хоть что-нибудь.
– Хотите его заставить?
В голосе Грейди прозвучал вызов, и это удивило Джесси.
– А почему бы и нет? Разве может случиться что-нибудь ужасное?
«Глупый вопрос, – сказала себе Джесси, поднимаясь по лестнице к комнате Майка. – Все, что угодно». Остановившись на лестничной площадке, она поправила одинокую розу, плававшую в плоской вазочке на подносе. Рядом с тарелкой со спагетти лежали столовые приборы и салфетка. Ни хлеба, ни овощей, ни салатов.
– В магазин. Завтра же, – пробормотала она себе под нос и приблизилась к двери, которая вела в комнату, принадлежавшую, как утверждал Грейди, Майку.
Постучав, Джесси не оставила ему времени на то, чтобы ответить, и открыла дверь.
– Я принесла ужин, – объявила она.
Майк сидел за письменным столом у окна. Когда она вошла, он отложил карандаш, которым пытался писать, сжимая его в левой руке, и перевернул лист бумаги.
– Ой! – Джесси замешкалась. – Я вам помешала. Гнев и стыд заставили Майка вскочить на ноги.
– Что вы здесь делаете?
Джесси, так и стоявшая в дверях, неловко топталась на месте.
– Я принесла ужин, – повторила она. Майк даже не взглянул на поднос.
– Я не голоден. Какое вам дело до того, ем я или нет?
Темные глаза Джесси расширились. Она повернулась и поставила поднос на тумбочку у кровати. Вытерев вспотевшие руки о джинсы, она подняла глаза.
– Никакого. Это вообще не мое дело.
– Чертовски верно.
Она тряхнула головой, чтобы перекинуть густые волосы через плечо.
– Почему вы такой злющий? Потому что Грейди беспокоится о вас? Разве это преступление?
– Вон! – заорал Майк и с силой ударил кулаком по столу. Карандаш покатился по поверхности стола и свалился на пол, как бы напоминая тем самым о своей бесполезности и о неровных каракулях на белом листе бумаге. Терпение Майка лопнуло.
– Сударыня, я сыт вами по горло.
– Замечательно, – проговорила Джесси. Ее полные губы плотно сжались. – Можете попытаться испугать меня до смерти и заставить сбежать с ранчо. Можете даже уволить. – Она смело взглянула на него. – Судя по тому, как складывается обстановка, я могу просто взять и уехать. Но что вы собираетесь делать с Грейди? Он прирос к этому месту. Как долго вы намерены наказывать его за то, что случилось с вами?
Ее слова подействовали на него так же, как болтанка на желудок. Вина и боль – смертельное сочетание. Эта женщина заговорила о том, от чего он старательно отмахивался: он слишком безжалостен к своему другу. В сотый раз он пожалел о том, что не попал в авиакатастрофу. Тогда бы он по крайней мере умер геройской смертью.
Грейди мечтал вместе с компаньоном управлять ранчо. А вместо этого он оказался...
Майк шагнул к Джесси, но та не двинулась с места. Он вынужден был обойти ее, чтобы взять кожаную пилотскую куртку, висевшую на двери.
– Что собираетесь делать? – поинтересовалась Джесси.
– Ухожу прочь.
Неожиданно Майк вдохнул слабый аромат ее духов – и будто получил смертельный удар. Ведь сейчас вечер, за целый день от запаха не должно было остаться и следа! Однако он чувствовал горьковато-терпкий аромат, усиленный теплом ее тела. Он дразнил его и пробуждал желание, осуществить которое было так же невозможно, как дотянуться до звезд.
Майк молча застегнул куртку.
– А как же ужин? – спросила Джесси.
– Съешьте его сами.
– Но вы же и не обедали!
Ее длинные густые волосы, разделенные на прямой пробор, обрамляли нежное лицо. Нет, ему с собой не совладать. Против своей воли Майк протянул руку и заправил прядь ей за ухо.
Мягкие как шелк – именно такими и должны быть женские волосы. В ее карих глазах появилось какое-то странное выражение.
Майку захотелось взять ее волосы в руку. Изрезанные онемелые пальцы отказывались повиноваться. Прежде чем он успел отпрянуть, Джесси подняла свою руку и дотронулась до тыльной стороны его ладони.
– Не прикасайтесь ко мне, – буркнул Майк и, оттолкнув ее, вышел в коридор.
Глава 4
Майк завел двигатель грузовика и дал ему несколько минут поработать вхолостую, а сам тем временем размышлял, куда поехать. Однако в горах выбор дорог ограничен. Вдруг до него дошло, что направление не имеет никакого значения, поэтому он включил передачу и нажал на газ. Из-под колес веером полетели камешки, мимо замелькали деревья. Грузовик дико мотало. Левой рукой Майк повернул руль, машина вошла в колею и пошла ровнее. Съехав с проселка, он вырулил на шоссе и направился к городу.
На протяжении двадцати двух миль Майк встретил лишь одну машину, она ехала ему навстречу. Радио плохо принимало программы, поэтому, покрутив неловкими пальцами ручку настройки, он просто его выключил и остался наедине с басистым урчанием двигателя и собственными мыслями.
Образы прошлого преследовали его, мелькая в сознании с той же скоростью, с какой проносятся огни взлетно-посадочной полосы во время посадки самолета. Сосредоточившись как следует, он мог даже слышать рев реактивного двигателя, чувствовал, как под ногами покачивается палуба авианосца, ощущал соленый привкус морской воды на губах. Он продолжал вспоминать, воспринимая окружающий пейзаж как скопище теней, которые на мгновение высвечивались фарами машины, а потом исчезали в кромешной тьме ночи. Майк сильнее надавил на педаль газа, и грузовик рванулся вперед. Если бы это был самолет, он бы взвился в небеса и добрался до самых звезд. Его руки крепче сжали руль.
Внезапно правую руку пронзила боль. Пальцы – изрезанная хирургами бесчувственная плоть, которая отказывалась сгибаться, – соскользнули с гладкого пластика. Образы прошлого мгновенно испарились из сознания. Майк сразу почувствовал, что ночь холодна, а он один и едет в грузовике неизвестно куда.
Он и не попытался справиться с приступом горечи, а продолжал смотреть вперед. В пальцах пульсировала боль. Лишь въехав в небольшой городок и остановившись возле бара, он спросил себя, что же ему делать дальше.
Бегство с ранчо было ошибкой, но он, конечно же, не вернется. Потому что там его встретит Грейди со своими нотациями и эта женщина – Джесси. В ее глазах он увидел жалость. Она стала свидетельницей его тщетных попыток научиться писать, его неспособности сделать такую простую вещь, как дотронуться до женских волос.
Майк откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Но вместо Джесси с ее сочувственным взглядом он увидел юношу, вернее, мальчика, смотрящего на него виновато.
– Нет, – громко произнес Майк, не желая вспоминать тот день, то мгновение.
Однако память была неподвластна ему, и он увидел прошлое, причем очень отчетливо, словно все произошло вчера, а не полгода назад. Он все еще лежал в госпитале, его рука все еще была обмотана бинтами. Новость, принесенная доктором, не обнадеживала. Тим Эванс, парень, из-за которого он стал калекой, стоял в центре палаты и бормотал извинения.
Майк поднял здоровую руку и потер переносицу, но это не помогло избавиться от воспоминаний. Он изо всех сил старался изгнать из памяти события того дня, но все равно помнил, какое лицо было у Тима, когда он велел ему убираться прочь. Он взмахнул забинтованной рукой и заорал, что извинения не помогут ему снова сесть за штурвал.
Дверь бара распахнулась, и оттуда в обнимку вышла парочка. Мелькавшие красные и синие неоновые огни вывески то освещали влюбленных, то скрывали их в тени. Девушка была очаровательной блондинкой. Лицо парня показалось Майку знакомым. Каждому чуть больше двадцати. Возможно, молодой человек работает на ранчо в строительной бригаде, решил Майк, впрочем, ему это было безразлично.
За несколько секунд, пока была открыта дверь, Майк успел увидеть в ярком свете толпящихся в баре людей. Возможно, выпивка – как раз то, что ему нужно.
Когда он вылез из грузовика, парочка поравнялась с ним. Майк взглянул на девушку. Та тоже подняла на него глаза и улыбнулась. Раньше бы он, не колеблясь, улыбнулся в ответ. Теперь же он отвернулся и пошел к бару.
Внутри грохотала музыка. В толчее Майк почувствовал себя одним из множества безымянных посетителей. Он заказал неразбавленный скотч и кружку пива, затем устроился за столиком в углу, искалеченной рукой к стене. В противоположном конце зала под музыку из музыкального автомата танцевали пары. Оглядев их, Майк отвел глаза: одну из женщин он принял за Джесси.
«Забудь о ней», – сказал он себе и опрокинул в рот виски. Алкоголь огненным шаром спустился по пищеводу и наполнил желудок приятным теплом. Забыть обо всех. Возможно, он никогда не вернется. Он будет сидеть здесь и пить, пока...
– Ты занял наше место, приятель.
Майк поднял голову и увидел возле столика крупного мужчину. На его руке повисла дешевого вида рыжеволосая девчонка.
– Да ладно, Билли. Сядем за другой столик, – высоким и неуверенным, как у ребенка, голосом сказала она.
– Это наше место. Двигай отсюда, мистер.
Майк посмотрел на свое пиво, затем на Билли. Ростом около шести футов и четырех дюймов, он был тяжелее Майка фунтов на шестьдесят. Судя по красным пятнам иа отвисших щеках, он уже порядком набрался.
– А ты попробуй заставь меня, – заявил Майк, недоумевая, с чего это, ради всего святого, у него вдруг возникло желание покончить жизнь самоубийством.
– Нет, – простонала рыжеволосая. Билли выглядел довольным.
– Что ты сказал?
Майк сделал большой глоток пива и улыбнулся, потом встал и приблизился к Билли.
– Я сказал: «Попробуй заставь меня».
– Ты сам об этом попросил. – Билли отвел правую руку. Прежде чем черный туман обволок его сознание, Майк успел подумать, не забудет ли Грейди обрядить его в белую форму перед похоронами.
– Там я и оказался. На запретной части острова, с угрозой ареста за нарушение закона и без штанов. – Грейди замолчал, словно ожидая чего-то.
Джесси заставила себя улыбнуться.
– И что же вы сделали? – поинтересовалась она, продолжая поглядывать на часы, висевшие над плитой.
Было начало одиннадцатого. Майк уехал два часа назад. Все ли с ним в порядке? Она виновата в том, что он уехал. Джесси в этом не сомневалась. Ей не следовало бесцеремонно вваливаться к нему и высказываться насчет его отношений с Грейди. Да кто она такая, чтобы судить об этом?
– Вы беспокоитесь за него? – спросил Грейди.
– А разве не стоит? Вы же сами говорили, что он никогда не покидает ранчо.
– Видимо, что-то сегодня сдвинуло его с места.
– Да, я. Грейди усмехнулся:
– Отдаю вам должное. Вы быстро справились. Я неделями безуспешно пытался выпихнуть его с ранчо и отправить в город.
Джесси снова села за стол.
– Вам нужно было давно вызвать меня. Я могущественна, как природная стихия.
– С ним все будет в порядке.
– Но вы же не знаете... Может, он ранен или... Зазвонил телефон. Джесси подскочила. Грейди потянулся и снял трубку:
– Алло?
Он молчал несколько минут. Джесси, снедаемая нетерпением, ждала, нервно теребя салфетку.
– Мне известно, где это. Да, думаю, вы поступили правильно. Нет, доктор не понадобится. Пусть он спит. Спасибо за звонок.
Состояние паники боролось в Джесси с острым чувством вины. Паника одержала верх, когда до ее слуха донеслось слово «доктор».
– В чем дело? – спросила она, едва Грейди повесил трубку. Тот задумчиво уставился на нее:
– Что вы сказали этому мальчишке? Джесси принялась тереть ладони о джинсы.
– Точно не помню. Что-то вроде того, что он срывает злость и раздражение на других. Он ранен?
– Он ввязался в драку в местном баре.
– В драку? Но разве, с его рукой, он способен драться? Грейди улыбнулся:
– Как я понял, драка была исключительно односторонней. Майк здорово побит, но выживет. Пусть сегодня поспит в баре, а завтра утром я его заберу.
– Вы оставите его в баре? – понизив голос, спросила Джесси и втянула в себя воздух. – Но почему? А что, если он тяжело ранен? А что, если он нуждается в медицинской помощи? А что, если... – Она замолчала, сообразив, что мелет вздор.
Грейди устремил на нее испытующий взгляд:
– Раз вы так беспокоитесь за него, то поезжайте и заберите.
– Я? Да я едва знакома с ним.
– Однако вам этого оказалось достаточно, чтобы подбить его на драку.
Джесси прикусила нижнюю губу. Ну почему она вмешалась? Ну почему она всегда пытается решать чьи-то проблемы? Когда же она поймет, что у нее это получается плохо?
– Его должны забрать вы.
Грейди откинулся на спинку стула и положил ладони на стол. Джесси подождала несколько секунд, затем направилась к двери.
– Бар находится на главной улице?
– Ага. Он единственный в городе. Его нельзя не найти.
– Я уверена, что пожалею об этом, – произнесла она и вышла.
Грейди даже не затруднился ответить ей. «Очевидно, он смеется надо мной», – подумала Джесси, вытаскивая ключи от своей машины.
Всю дорогу к городу она уговаривала себя повернуть назад, говорила себе, что повредилась в рассудке и что дела Майка Кобурна ее не касаются. Внезапно она вспомнила, каким несчастньым он выглядел, когда не сумел коснуться ее волос. Страшная боль промелькнула в его глазах, когда рука отказалась подчиниться ему. Да, драка на ее совести. И она в долгу перед ним.
Джесси легко нашла бар и припарковала машину на стоянке. Было почти одиннадцать, и большинство посетителей уже покинули заведение. Пройдя внутрь, она поговорила с барменом, который разглядывал ее с откровенным любопытством, и, следуя его указаниям, направилась в комнату за стойкой. Между ящиков с выпивкой и коробками с салфетками на тюфяке лежал мужчина.
Джесси поискала на стене у двери выключатель и зажгла свет. Мужчина пошевелился, перекатился на спину и закрыл рукой глаза.
– Что, черт побери, вам надо? – пробормотал он.
– Майк?
Он чертыхнулся:
– Только не вы. Великий Боже, кто угодно, только не вы.
Джесси осторожно приблизилась к Майку. Его голубая рубашка была наполовину расстегнута – пуговицы были просто оторваны. На светлом фоне четко выделялись темные пятна. Верхнюю часть лица Майк прикрыл рукой, нижняя же выглядела как сплошное кровавое месиво. Губы распухли, одна щека была рассечена, а на другой красовался синяк.
– Что случилось?
– Вы умная девочка, сами догадаетесь.
В Джесси вспыхнул гнев, но она напомнила себе о том, что ему больно и что вина за создавшееся положение лежит исключительно на ней.
– Я здесь, чтобы отвезти вас домой.
– Потрясающе. – Майк убрал с лица руку и сел. Джесси ахнула. Оба его глаза заплыли и были обведены красно-лиловыми кругами. Одна скула опухла, на руках запеклась кровь.
– Ну-ну, – пробормотал Майк, потрогав челюсть, и попытался подмигнуть. – Потеряли дар речи. Жаль, что вы не были свидетельницей этого исторического события. Я уже не так красив, да? Новое лицо вполне соответствует руке. Я теперь подарочек еще тот, а? Что вы думаете на этот счет?
– На меня не производят впечатления ваши синяки. У меня было шесть братьев, и все играли в футбол. Я видела увечья и похуже ваших. Я думаю, что вы пьяны и глупы.
Майк попытался улыбнуться, но у него перехватило дыхание. Он дотронулся до угла рта, затем уставился на измазанный кровью палец.
– Ого! Нет, я не пьян. Я успел выпить всего лишь рюмашку до того, как Билли потребовал освободить его место.
– Так почему вы не уступили? – спросила Джесси. Она не знала, что делать: пожалеть его или хорошенько отлупить.
– Мужчины всегда любили добрую драку.
– Вы можете идти? Майк поднял на нее глаза:
– Я никуда не пойду.
– Но я хочу отвезти вас на ранчо. Вам нужно помыться. Возможно, у вас что-то сломано.
– Это не имеет значения. Разве вы об этом не догадываетесь? – Его речь звучала невнятно.
– Вы действительно пьяны.
– Бармен дал мне что-то от боли, – признался Майк и медленно поднял брови. – Черт. – Он дотронулся до бровей. – И здесь болит.
– Что он вам дал? Виски?
Майк отрицательно помотал головой.
– Скотч. «Черную марку». Лучшее. Только лучшее. – Он поднял правую руку. – Я нанес один удар, – с гордостью заявил он. – Вот этой рукой. Чертов Билли пытался улизнуть, но я сложил пальцы в кулак и ударил. – Майк стал валиться на тюфяк.
– Нет, я вам не позволю. – Джесси обошла его и села рядом. – Обопритесь о мое плечо. Я помогу вам встать.
– Не хочу.
– Меня не интересует, что вы хотите.
Майк что-то буркнул, потом положил руку ей на плечо. Джесси обняла его за талию и скомандовала:
– Поднимайтесь!
Они встали одновременно.
Майк оказался тяжелым. От его тела исходило приятное тепло. При каждом движении под рубашкой перекатывались упругие мышцы. Он нетвердо держался на ногах, а поскольку он был намного выше Джесси, та служила ему не очень надежной опорой.
– Идите, – сказала Джесси, стараясь не обращать внимания на то, что прижимается к нему грудью, и не вдыхать его запах – просто запах мужчины, без всякого одеколона.
Джесси уже успела забыть, как приятно идти, поддерживая друг друга. У нее защипало в глазах. Она не сразу поняла, почему вдруг ей захотелось плакать, но потом сообразила, что после смерти Брендона она еще ни разу не была так близко от мужчины. «Хотя в этом нет ни капли романтики, – подумала она, – потому что Майк спотыкается на каждом шагу». Неожиданно Майк начал клониться вперед, и ей пришлось сильнее прижать его к себе.
Наконец они добрались до машины, и Джесси усадила его на сиденье. Опустив стекло, она закрыла дверь и села за руль.
Они проехали уже половину пути, когда Джесси рискнула взглянуть на Майка. Он сидел прямо, голова не падала на грудь, его не качало из стороны в сторону. Неужели, удивилась она, действие алкоголя уже прошло?
– Как вы себя чувствуете? – спросила она.
– Рассержен.
– Хотите поговорить о случившемся?
– Убирайтесь прочь из моей жизни!
– Благодарю, – сухо произнесла Джесси. – Я очень рада возможности глубокой ночью проехать по незнакомой горной дороге ради того, чтобы спасти вас от последствий вашего постинфантильного поведения.
– Почему не приехал Грейди?
– Он сказал, что вам надо проспаться и что он заберет вас завтра утром.
– Он был прав.
– Я не могла оставить вас там. Майк повернулся к открытому окну.
– Почему? Кто вы такая, черт побери?
– Я же сказала вам: дизайнер.
– Тогда занимайтесь красками и обоями, а меня оставьте в покое!
На протяжении двадцати двух миль Майк встретил лишь одну машину, она ехала ему навстречу. Радио плохо принимало программы, поэтому, покрутив неловкими пальцами ручку настройки, он просто его выключил и остался наедине с басистым урчанием двигателя и собственными мыслями.
Образы прошлого преследовали его, мелькая в сознании с той же скоростью, с какой проносятся огни взлетно-посадочной полосы во время посадки самолета. Сосредоточившись как следует, он мог даже слышать рев реактивного двигателя, чувствовал, как под ногами покачивается палуба авианосца, ощущал соленый привкус морской воды на губах. Он продолжал вспоминать, воспринимая окружающий пейзаж как скопище теней, которые на мгновение высвечивались фарами машины, а потом исчезали в кромешной тьме ночи. Майк сильнее надавил на педаль газа, и грузовик рванулся вперед. Если бы это был самолет, он бы взвился в небеса и добрался до самых звезд. Его руки крепче сжали руль.
Внезапно правую руку пронзила боль. Пальцы – изрезанная хирургами бесчувственная плоть, которая отказывалась сгибаться, – соскользнули с гладкого пластика. Образы прошлого мгновенно испарились из сознания. Майк сразу почувствовал, что ночь холодна, а он один и едет в грузовике неизвестно куда.
Он и не попытался справиться с приступом горечи, а продолжал смотреть вперед. В пальцах пульсировала боль. Лишь въехав в небольшой городок и остановившись возле бара, он спросил себя, что же ему делать дальше.
Бегство с ранчо было ошибкой, но он, конечно же, не вернется. Потому что там его встретит Грейди со своими нотациями и эта женщина – Джесси. В ее глазах он увидел жалость. Она стала свидетельницей его тщетных попыток научиться писать, его неспособности сделать такую простую вещь, как дотронуться до женских волос.
Майк откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Но вместо Джесси с ее сочувственным взглядом он увидел юношу, вернее, мальчика, смотрящего на него виновато.
– Нет, – громко произнес Майк, не желая вспоминать тот день, то мгновение.
Однако память была неподвластна ему, и он увидел прошлое, причем очень отчетливо, словно все произошло вчера, а не полгода назад. Он все еще лежал в госпитале, его рука все еще была обмотана бинтами. Новость, принесенная доктором, не обнадеживала. Тим Эванс, парень, из-за которого он стал калекой, стоял в центре палаты и бормотал извинения.
Майк поднял здоровую руку и потер переносицу, но это не помогло избавиться от воспоминаний. Он изо всех сил старался изгнать из памяти события того дня, но все равно помнил, какое лицо было у Тима, когда он велел ему убираться прочь. Он взмахнул забинтованной рукой и заорал, что извинения не помогут ему снова сесть за штурвал.
Дверь бара распахнулась, и оттуда в обнимку вышла парочка. Мелькавшие красные и синие неоновые огни вывески то освещали влюбленных, то скрывали их в тени. Девушка была очаровательной блондинкой. Лицо парня показалось Майку знакомым. Каждому чуть больше двадцати. Возможно, молодой человек работает на ранчо в строительной бригаде, решил Майк, впрочем, ему это было безразлично.
За несколько секунд, пока была открыта дверь, Майк успел увидеть в ярком свете толпящихся в баре людей. Возможно, выпивка – как раз то, что ему нужно.
Когда он вылез из грузовика, парочка поравнялась с ним. Майк взглянул на девушку. Та тоже подняла на него глаза и улыбнулась. Раньше бы он, не колеблясь, улыбнулся в ответ. Теперь же он отвернулся и пошел к бару.
Внутри грохотала музыка. В толчее Майк почувствовал себя одним из множества безымянных посетителей. Он заказал неразбавленный скотч и кружку пива, затем устроился за столиком в углу, искалеченной рукой к стене. В противоположном конце зала под музыку из музыкального автомата танцевали пары. Оглядев их, Майк отвел глаза: одну из женщин он принял за Джесси.
«Забудь о ней», – сказал он себе и опрокинул в рот виски. Алкоголь огненным шаром спустился по пищеводу и наполнил желудок приятным теплом. Забыть обо всех. Возможно, он никогда не вернется. Он будет сидеть здесь и пить, пока...
– Ты занял наше место, приятель.
Майк поднял голову и увидел возле столика крупного мужчину. На его руке повисла дешевого вида рыжеволосая девчонка.
– Да ладно, Билли. Сядем за другой столик, – высоким и неуверенным, как у ребенка, голосом сказала она.
– Это наше место. Двигай отсюда, мистер.
Майк посмотрел на свое пиво, затем на Билли. Ростом около шести футов и четырех дюймов, он был тяжелее Майка фунтов на шестьдесят. Судя по красным пятнам иа отвисших щеках, он уже порядком набрался.
– А ты попробуй заставь меня, – заявил Майк, недоумевая, с чего это, ради всего святого, у него вдруг возникло желание покончить жизнь самоубийством.
– Нет, – простонала рыжеволосая. Билли выглядел довольным.
– Что ты сказал?
Майк сделал большой глоток пива и улыбнулся, потом встал и приблизился к Билли.
– Я сказал: «Попробуй заставь меня».
– Ты сам об этом попросил. – Билли отвел правую руку. Прежде чем черный туман обволок его сознание, Майк успел подумать, не забудет ли Грейди обрядить его в белую форму перед похоронами.
– Там я и оказался. На запретной части острова, с угрозой ареста за нарушение закона и без штанов. – Грейди замолчал, словно ожидая чего-то.
Джесси заставила себя улыбнуться.
– И что же вы сделали? – поинтересовалась она, продолжая поглядывать на часы, висевшие над плитой.
Было начало одиннадцатого. Майк уехал два часа назад. Все ли с ним в порядке? Она виновата в том, что он уехал. Джесси в этом не сомневалась. Ей не следовало бесцеремонно вваливаться к нему и высказываться насчет его отношений с Грейди. Да кто она такая, чтобы судить об этом?
– Вы беспокоитесь за него? – спросил Грейди.
– А разве не стоит? Вы же сами говорили, что он никогда не покидает ранчо.
– Видимо, что-то сегодня сдвинуло его с места.
– Да, я. Грейди усмехнулся:
– Отдаю вам должное. Вы быстро справились. Я неделями безуспешно пытался выпихнуть его с ранчо и отправить в город.
Джесси снова села за стол.
– Вам нужно было давно вызвать меня. Я могущественна, как природная стихия.
– С ним все будет в порядке.
– Но вы же не знаете... Может, он ранен или... Зазвонил телефон. Джесси подскочила. Грейди потянулся и снял трубку:
– Алло?
Он молчал несколько минут. Джесси, снедаемая нетерпением, ждала, нервно теребя салфетку.
– Мне известно, где это. Да, думаю, вы поступили правильно. Нет, доктор не понадобится. Пусть он спит. Спасибо за звонок.
Состояние паники боролось в Джесси с острым чувством вины. Паника одержала верх, когда до ее слуха донеслось слово «доктор».
– В чем дело? – спросила она, едва Грейди повесил трубку. Тот задумчиво уставился на нее:
– Что вы сказали этому мальчишке? Джесси принялась тереть ладони о джинсы.
– Точно не помню. Что-то вроде того, что он срывает злость и раздражение на других. Он ранен?
– Он ввязался в драку в местном баре.
– В драку? Но разве, с его рукой, он способен драться? Грейди улыбнулся:
– Как я понял, драка была исключительно односторонней. Майк здорово побит, но выживет. Пусть сегодня поспит в баре, а завтра утром я его заберу.
– Вы оставите его в баре? – понизив голос, спросила Джесси и втянула в себя воздух. – Но почему? А что, если он тяжело ранен? А что, если он нуждается в медицинской помощи? А что, если... – Она замолчала, сообразив, что мелет вздор.
Грейди устремил на нее испытующий взгляд:
– Раз вы так беспокоитесь за него, то поезжайте и заберите.
– Я? Да я едва знакома с ним.
– Однако вам этого оказалось достаточно, чтобы подбить его на драку.
Джесси прикусила нижнюю губу. Ну почему она вмешалась? Ну почему она всегда пытается решать чьи-то проблемы? Когда же она поймет, что у нее это получается плохо?
– Его должны забрать вы.
Грейди откинулся на спинку стула и положил ладони на стол. Джесси подождала несколько секунд, затем направилась к двери.
– Бар находится на главной улице?
– Ага. Он единственный в городе. Его нельзя не найти.
– Я уверена, что пожалею об этом, – произнесла она и вышла.
Грейди даже не затруднился ответить ей. «Очевидно, он смеется надо мной», – подумала Джесси, вытаскивая ключи от своей машины.
Всю дорогу к городу она уговаривала себя повернуть назад, говорила себе, что повредилась в рассудке и что дела Майка Кобурна ее не касаются. Внезапно она вспомнила, каким несчастньым он выглядел, когда не сумел коснуться ее волос. Страшная боль промелькнула в его глазах, когда рука отказалась подчиниться ему. Да, драка на ее совести. И она в долгу перед ним.
Джесси легко нашла бар и припарковала машину на стоянке. Было почти одиннадцать, и большинство посетителей уже покинули заведение. Пройдя внутрь, она поговорила с барменом, который разглядывал ее с откровенным любопытством, и, следуя его указаниям, направилась в комнату за стойкой. Между ящиков с выпивкой и коробками с салфетками на тюфяке лежал мужчина.
Джесси поискала на стене у двери выключатель и зажгла свет. Мужчина пошевелился, перекатился на спину и закрыл рукой глаза.
– Что, черт побери, вам надо? – пробормотал он.
– Майк?
Он чертыхнулся:
– Только не вы. Великий Боже, кто угодно, только не вы.
Джесси осторожно приблизилась к Майку. Его голубая рубашка была наполовину расстегнута – пуговицы были просто оторваны. На светлом фоне четко выделялись темные пятна. Верхнюю часть лица Майк прикрыл рукой, нижняя же выглядела как сплошное кровавое месиво. Губы распухли, одна щека была рассечена, а на другой красовался синяк.
– Что случилось?
– Вы умная девочка, сами догадаетесь.
В Джесси вспыхнул гнев, но она напомнила себе о том, что ему больно и что вина за создавшееся положение лежит исключительно на ней.
– Я здесь, чтобы отвезти вас домой.
– Потрясающе. – Майк убрал с лица руку и сел. Джесси ахнула. Оба его глаза заплыли и были обведены красно-лиловыми кругами. Одна скула опухла, на руках запеклась кровь.
– Ну-ну, – пробормотал Майк, потрогав челюсть, и попытался подмигнуть. – Потеряли дар речи. Жаль, что вы не были свидетельницей этого исторического события. Я уже не так красив, да? Новое лицо вполне соответствует руке. Я теперь подарочек еще тот, а? Что вы думаете на этот счет?
– На меня не производят впечатления ваши синяки. У меня было шесть братьев, и все играли в футбол. Я видела увечья и похуже ваших. Я думаю, что вы пьяны и глупы.
Майк попытался улыбнуться, но у него перехватило дыхание. Он дотронулся до угла рта, затем уставился на измазанный кровью палец.
– Ого! Нет, я не пьян. Я успел выпить всего лишь рюмашку до того, как Билли потребовал освободить его место.
– Так почему вы не уступили? – спросила Джесси. Она не знала, что делать: пожалеть его или хорошенько отлупить.
– Мужчины всегда любили добрую драку.
– Вы можете идти? Майк поднял на нее глаза:
– Я никуда не пойду.
– Но я хочу отвезти вас на ранчо. Вам нужно помыться. Возможно, у вас что-то сломано.
– Это не имеет значения. Разве вы об этом не догадываетесь? – Его речь звучала невнятно.
– Вы действительно пьяны.
– Бармен дал мне что-то от боли, – признался Майк и медленно поднял брови. – Черт. – Он дотронулся до бровей. – И здесь болит.
– Что он вам дал? Виски?
Майк отрицательно помотал головой.
– Скотч. «Черную марку». Лучшее. Только лучшее. – Он поднял правую руку. – Я нанес один удар, – с гордостью заявил он. – Вот этой рукой. Чертов Билли пытался улизнуть, но я сложил пальцы в кулак и ударил. – Майк стал валиться на тюфяк.
– Нет, я вам не позволю. – Джесси обошла его и села рядом. – Обопритесь о мое плечо. Я помогу вам встать.
– Не хочу.
– Меня не интересует, что вы хотите.
Майк что-то буркнул, потом положил руку ей на плечо. Джесси обняла его за талию и скомандовала:
– Поднимайтесь!
Они встали одновременно.
Майк оказался тяжелым. От его тела исходило приятное тепло. При каждом движении под рубашкой перекатывались упругие мышцы. Он нетвердо держался на ногах, а поскольку он был намного выше Джесси, та служила ему не очень надежной опорой.
– Идите, – сказала Джесси, стараясь не обращать внимания на то, что прижимается к нему грудью, и не вдыхать его запах – просто запах мужчины, без всякого одеколона.
Джесси уже успела забыть, как приятно идти, поддерживая друг друга. У нее защипало в глазах. Она не сразу поняла, почему вдруг ей захотелось плакать, но потом сообразила, что после смерти Брендона она еще ни разу не была так близко от мужчины. «Хотя в этом нет ни капли романтики, – подумала она, – потому что Майк спотыкается на каждом шагу». Неожиданно Майк начал клониться вперед, и ей пришлось сильнее прижать его к себе.
Наконец они добрались до машины, и Джесси усадила его на сиденье. Опустив стекло, она закрыла дверь и села за руль.
Они проехали уже половину пути, когда Джесси рискнула взглянуть на Майка. Он сидел прямо, голова не падала на грудь, его не качало из стороны в сторону. Неужели, удивилась она, действие алкоголя уже прошло?
– Как вы себя чувствуете? – спросила она.
– Рассержен.
– Хотите поговорить о случившемся?
– Убирайтесь прочь из моей жизни!
– Благодарю, – сухо произнесла Джесси. – Я очень рада возможности глубокой ночью проехать по незнакомой горной дороге ради того, чтобы спасти вас от последствий вашего постинфантильного поведения.
– Почему не приехал Грейди?
– Он сказал, что вам надо проспаться и что он заберет вас завтра утром.
– Он был прав.
– Я не могла оставить вас там. Майк повернулся к открытому окну.
– Почему? Кто вы такая, черт побери?
– Я же сказала вам: дизайнер.
– Тогда занимайтесь красками и обоями, а меня оставьте в покое!