Страница:
он осторожно положил ее в папку, а затем, мягко посмотрев на растерянного
майора, продолжал: - Вот давайте порассуждаем вслух. Если они побывали в
Америке, то почему не могут побывать в Березове? Для них государственных
границ не существует, они для них - тьфу, ерунда на постном масле... Отчего
все лучшее и загадочное может быть только там, за границей, в Америке или в
Австралии?.. Давайте подумаем: разве они обязаны делать то, что нам
хочется?.. У них своя логика мышления, возможно, вся земная цивилизация для
них не более, чем муравейник для нас... Вот они и экспериментируют,
проверяют на нас различные модели, тестируют нас. Мы ведь над собаками да
муравьями эксперименты можем проводить, а они что - лысые?.. Ну а что мы их
не видим... Тоже разные версии имеются. К примеру, все это может
происходить с помощью телекинеза.
- А что это такое? - переспросил майор.
- А вы что - не знаете? - удивился Грушкавец. - Это перемещение
предметов усилием воли. В телепрограмме "Взгляд" недавно показывали.
Неужели не видели?
- Занят был, не успел, - вяло оправдывался майор милиции. - Она после
одиннадцати начинается, а у меня - дети маленькие.
Оба помолчали.
"Может, образовать человека сначала? Дать ему на сутки-другие
рукопись, что Мулярчик мне передал? - подумал Грушкавец. И тут же словно
кто-то мудрый предупредил его: - Нет, не делай этого. Психика может не
выдержать. Вольтанется человек, завезут в Новинки - носи тогда передачи.
Детей жаль..."
- Дело, которым вы занимаетесь, очень запутанное и в то же время
щекотливое, требует особого подхода. Это - не березовские самогонщики,
которым Селиванов войну объявил. - Грушкавец говорил, а майор Андрейченко
согласно кивал головой.
Из общежития майор Андрейченко вышел еще более растерянным, чем вошел.
Было около половины первого ночи.
Грушкавец, оставшись один, ходил по красным крашеным доскам, как в
клетке: от стены к стене... Мысли путались, однако голова была ясная, как
часто бывает среди ночи в бессонницу. Думалось примерно так:
"Ладно, ладно... У милиции свои заботы и подходы, а у меня - свои...
Главное теперь - не спать в шапку. Материал надо брать живьем. Раскручивать
на всю катушку. Однако же как к нему подступиться? Здесь, в Березове, где
по-настоящему не прижилось новое мышление, не дадут развернуться всерьез.
Что им глобальные космические проблемы - план, работа на станках, сенаж,
уборочная важнее... Провинция проклятая - совсем заедает... И привалило же
несчастье родиться тут, где тебе ни культуры, ни полета мысли... Другие вон
кем рождаются, еще в люльке лежат, а гляди, уже - москвичи, минчане,
столичных министров и академиков сынки и дочки... А кто я? Сын колхозника,
провинциал... Нужно все-таки на Минск выходить, подключать всех знакомых.
Но там ведь свои оглоеды в круговой обороне сидят, такие разве пропустят
вперед себя?.. А что, если позвонить Мулярчику? Он же в республиканской
газете. Они там смелые, там не наше мышление. Конечно, надо позвонить
Мулярчику. Вместе на лекциях сидели, пятикопеечными пончиками давились...
Тем более что он как раз всем этим интересуется: и парапсихологией, и
йогой, и биополем. Он сумеет протолкнуть материал, у него связи с другими
городами есть, с Москвой... Надо звонить немедленно, не отходя от кассы...
Не то перехватят тему, кусай тогда себя за локти... Какой там у него
телефон?"
Теперь, когда ушел майор милиции, Грушкавца было не узнать, куда
девались его лень, безразличие, он весь - как пламя... Забыв, что уже около
часа ночи, Грушкавец зверем бросился к ящику стола, где лежала записная
книжка с телефонами и адресами.
- Мэ-мэ-мэ... Мулярчик, мэ-мэ-мэ... - мычал Грушкавец, листая
дрожащими пальцами записную книжку. Найдя нужную запись, Грушкавец сразу же
по коду набрал минский номер и заорал в трубку громче магнитофона за
стенкой: - Аллеу, аллеу... Это квартира Мулярчика? Мулярчика к телефону
можно?..
Пока будили Мулярчика, Грушкавец держал трубку возле уха и нетерпеливо
постукивал ногой. В конце концов там, в Минске, к телефону пришлепал
Мулярчик. Услышав ответное: "Я вас слушаю", - Грушкавец все так же громко и
встревоженно закричал:
- Да не вас, не вас мне нужно. Мне сына вашего нужно. Его разбудите...
Из Березова, скажите ему, однокурсник требует. Срочно, скажите...
Глава четвертая
Редакционные хлопоты.
Мулярчик действует. Шумаков сопротивляется.
Бомба в газете...
Утренняя летучка, как повелось, проходила в кабинете ответственного
секретаря Лисичкина и обычно не затягивалась - минут пятнадцать, двадцать.
Да и зачем ее затягивать: очередной номер уже готов, Лисичкину оставалось
только согласовать с заведующими отделами последние материалы, которые
должны были обязательно попасть в номер. Каждый отдел старался втиснуть
побольше своих строк. В этой связи были и обиженные...
И хоть последняя летучка шла как обычно, заведующий отделом новостей
Аркадий Мулярчик видел, что главный редактор Шумаков чем-то встревожен.
Значит, просто так все это не закончится. Шумаков в разговор не вмешивался,
молчал и, глядя на макет, все вертел головой. Ничего хорошего это не
предвещало.
Наконец, когда макет был готов, Шумаков не удержался:
- Сегодня хотелось бы поговорить о перспективе. Вчера мне принесли
сведения о том, как расходится наша газета. Тираж ее, как ни горько в этом
сознаваться, падает. На носу подписная компания. Дела у нас неважнецкие,
скажу прямо. Поэтому, кроме текущих вопросов, давайте рассмотрим, так
сказать, стратегические. Я хотел бы услышать от вас, заведующие отделами,
как вы способствуете увеличению тиража газеты. С кого начнем? Может, с вас,
товарищ Мулярчик?
"Чуть что - Мулярчик... Будто с отметиной я", - Мулярчик недовольно
глянул на набычившегося Шумакова, который по-прежнему никому в глаза не
смотрел. Помолчав для солидности, Мулярчик неторопливо начала выкладывать
свои стратегические задумки:
- Наш отдел проводит серьезную работу в этом направлении. Как все вы
знаете, недавно мы ввели новые рубрики. Например, такие, как: из кабинета
следователя, версии, находки, телефон милиции 02...
- Это мы и без вас знаем, товарищ Мулярчик, что телефон милиции 02, -
перебил Мулярчика шеф. - Вот вы скажите о своих планах, о новых задумках.
Где ваш новый подход к освещению процессов перестройки всего общества, а не
только органов милиции? Сколько раз ваши сотрудники в рабочих коллективах
побывали? Все отчеты о собраниях публикуем, все скандальными историями
думаем отделаться. А где жизнь рабочего класса, гегемона нашего?..
Мулярчик, понимая, что сегодня оправдываться и доказывать, что ты не
верблюд, - только гнев вызывать, замолчал, опустив голову.
- На сегодняшний день тираж газеты в сравнении с прошлым годом упал на
20 процентов. Вы хоть понимаете, что это такое? - голос Шумакова наливался
той звонкой тревогой, от которой присутствующих стала пробирать дрожь. - Мы
переходим на хозяйственный расчет. Кого мне сокращать прикажете? Зарплату
мы все хотим получать большую, а работать по-новому кто будет? - Шумаков
входил в раж. Мулярчик знал из прежнего опыта, что, найдя повод, редактор
долго не успокоится...
- Иван Михайлович, все-таки необходимо какой-нибудь детектив запустить
с продолжением. Вон "Зорька" дает документальную повесть о Сталине и Берии.
А на будущий год рекламирует материал о Брежневе и Хрущеве. До сих пор их
газета в киосках лежала стопками, а теперь днем с огнем не сыщешь, -
вставил свои пять копеек в монолог Шумакова заведующий отделом культуры
Грузкин.
- Что конкретного вы можете предложить, товарищ Грузкин? - теперь
Шумаков из-под пышных огромных, как говорили в редакции, брежневских бровей
сверкнул черными глазами на Грузкина - молодого журналиста, который, как и
многие в Доме печати, носил, наверное, для солидности, козлиную бородку.
Грузкин пробовал свои силы в литературе, считался молодым,
многообещающим...
- Да, есть в нашем отделе один материал, который мог бы заинтересовать
читателя, - после этих слов Грузкин почему-то покраснел.
- Чей материал? Кто автор? Москвич? - сразу же начал допытываться
Шумаков, во всех вопросах любивший ясность и конкретику. - Может, Юлиан
Семенов? Братья Вайнеры? А может, на зарубежных авторов вышли?
- Да нет. К чему нам москвичи, а тем более зарубежные авторы. Что, у
нас своих нету?..
- Кто же тогда?
- Да я вот вчера ночью закончил детектив, - признался Грузкин и с
отчаянием, как к Богу, обратил глаза к Шумакову. - Скажу авторитетно:
хороший детектив, острый и сюжет актуальный - как в Западной Белоруссии
после войны наши чекисты банду разбили... Считаю, что как раз такого
материала нам и не хватает.
Заведующие отделами, пряча глаза, стали ухмыляться. Все знали, что
Грузкин не один год штурмовал своими детективами республиканские журналы и
издательства, да везде терпел поражение. Даже из городской "Вечерки" их
заворачивали. И Шумаков это хорошо знал...
Глядя на Грузкина немигающими глазами, Шумаков начал бледнеть и
покусывать губы - будто у него зуб разболелся, да так, что невтерпеж...
Потом, переведя взгляд, словно и не слышал его предложения, Шумаков сказал:
- Короче... Я вижу, что сегодня мы не готовы к серьезному разговору.
Поэтому послезавтра мы снова поднимем этот вопрос. Прошу все отделы
подготовить к этому сроку свои конкретные предложения. И самодеятельностью
прошу не заниматься, на авторский коллектив нажимайте, - Шумаков последний
раз сверкнул взглядом в сторону притихшего, вспотевшего Грузкина. - Все,
можете расходиться.
Заведующие отделами поднялись со стульев. Опустив головы, стараясь не
встречаться со взглядом Шумакова, они тихо выскользнули из кабинета
ответственного секретаря и уже в коридоре, осмелев, загалдели... Потерпев
сокрушительное поражение, Грузкин первым отстал от компании и тут же смылся
в свой кабинет. Курильщики подались в конец коридора, чтобы сигаретой и
смехом облегчить душу...
День у Мулярчика, считай, был испорчен. Чем бы ни занимался, все
вспоминал о летучке, о Шумакове, который налетел ни с того ни с сего... И,
главное, почему на него? Что, Мулярчик лысый?.. Неужели что-либо наговорили
Шумакову на него? И кто же этот умник?
Между тем Мулярчик понимал: хочешь не хочешь, а назавтра нужно выдать
Шумакову новую идею... Такую идейку подкинуть, чтобы все рты раскрыли...
Только какую? Дублировать, как это делает "Зорька", детективы или те же
исторические материалы о Сталине и Берии... Нет, надо дать читателю что-то
принципиально новое. Но что? Начать серию статей о рэкетирстве? Ага, начни,
тогда эти рэкетиры и за него, Мулярчика, возьмутся!..
С такими мыслями возвращался Мулярчик с работы. С ними и спать
укладывался. Казалось, что не уснет. Но на удивление заснул быстро. Да и
спалось хорошо. Снилось, что редактором стал, а Шумаков у него в
подчинении... Ибо перестройка закончилась, и все такие молодые и ушлые, как
Мулярчик, наверху оказались. И вот он, Мулярчик, сидя в огромном
редакторском кабинете за большим полированным столом, спрашивает Шумакова:
"Как тираж газеты поднимать будем, товарищ Шумаков?" - И мнется, мнется
Шумаков, что-то мямлит о близкой пенсии, а что - не слышно... "Вот видите,
товарищ Шумаков, - ласково улыбаясь, Мулярчик стучит пальцем по столу: -
Командовать, как видите, и я могу, а работать кто будет? Вы что, ждете, что
я сам к гегемону нашему пойду?"
Первой на пронзительный телефонный звонок подскочила с кровати мать
Мулярчика. Спросонья, не разобравшись толком, кинулась будить отца:
"Вениамин, тебя срочно требуют..."
Хоть отец Мулярчика был на пенсии, но еще активно занимался
общественной работой. В этот вечер он вернулся домой поздно, часов в
двенадцать: был на митинге в Доме кино, где призывал присутствующих к
созданию народного фронта в поддержку перестройки. И только сомкнул глаза,
как тут, будто снег на голову, этот звонок, голос встревоженной жены...
Отцу свое подумалось, и, хлопнув глазами, он только спросил: "Что,
перестройка закончилась? С вещами или без?.."
Слушая в трубке путаный монолог бывшего однокурсника, Мулярчик-младший
также, как и отец, сначала ничего не мог понять и потому время от времени
перебивал Грушкавца:
- Слушай, Илья, ты случайно не после поддачи звонишь?
После этого Грушкавец сразу же переходил на крик - как только
пластмассовая трубка выдерживала:
- Ты что, за кого ты меня принимаешь? Приезжай ко мне завтра же. Мы
начнем все раскапывать. Только никому не проговорись раньше времени. Тут
такая тема, что и "Огоньку" не снилась. Что-то невероятное происходит. По
телефону не могу сказать, не могу, как ты не понимаешь?.. Ты только
представь: подушки сами по себе летают, пробки выворачиваются и в людей
летят.
Через полчаса, когда закончился путаный монолог Грушкавца, Мулярчику
было уже не до сна.
Счастье само в руки плыло.
Как человек, привыкший к порядку и дисциплине, Мулярчик тут же, не
откладывая на утро, сел за стол и на чистом листе бумаги написал следующее:
1. Утром взять командировку и съездить в Березово.
2. Собрать материал. Выудить все, что можно, от Грушкавца.
3. Обязательно собрать все документы: записки, заявления, акты
милиции.
4. Материал срочно оформить в виде статьи.
5. Сесть коршуном на Шумакова. Продумать, как взять его, чтобы не
выкрутился.
6. Позвонить в Москву ребятам, в программу "Взгляд". Когда те снимут
сюжет, то и Шумаков лапки вверх поднимет.
Но в Москву позвонить после командировки в Березово, ибо эти
провинциалы-районщики чего хочешь могут нахомутать. Самому нужно все
проверить и во всем разобраться.
Исписав страничку мелким аккуратным почерком, Мулярчик откинулся на
спинку стула и, глядя в темное окно, за которым теперь, посреди ночи,
ничего не было видно, кроме уличных фонарей, задумался о чем-то своем,
тайном, о чем никому не говорил, да и не мог сказать...
Через день Мулярчик заглянул в кабинет Шумакова:
- Можно к вам?
- Заходи, - кивнул тот крупной головой. - Что у тебя?
- Вы меня недавно критиковали, Иван Михайлович, - тихо начал Мулярчик,
приближаясь к большому столу, за которым возвышался неприступный хмурый
шеф.
- Ну и что, если критиковал?.. Что - неправильно сделал? Может,
запрещено во время перестройки начальству подчиненных критиковать?
- Да что вы, Иван Михайлович, более того, я полностью с вами согласен.
Только так, как вы, и нужно теперь работать. Теперь ведь, с наступлением
демократии и гласности, никто ничего делать не хочет, все только тем и
заняты, что митингуют. Нынче одни демагоги наверх полезли. Сильная рука
нужна, как воздух нужна, только она нас спасет. Вот, к примеру, вы меня
покритиковали - я и подсуетился, - Мулярчик ласково улыбался так, как,
пожалуй, он и отцу родному не улыбался. Стараясь заглянуть под широкие
брови Шумакова, Мулярчик в то же время думал: "Хорошо, хорошо... Соломки
побольше подстели... Чтобы легче завалить было..."
- Тогда что ты от меня хочешь? - невольно просветлел Шумаков, и
подобие улыбки мелькнуло на его вечно хмуром лице.
"Может, отцом родным его назвать? - мелькнуло у Мулярчика. - Нет, это
уже излишне..."
- Да вот, материальчик я подготовил. С продолжением думаю дать.
Гарантирую, что после этого тираж нашей газеты подскочит. Это - не
графоманский детектив Грузкина. У меня все - на реальных документах.
- Отдай в секретариат, - кивнул головой Шумаков и снова, будто в
кабинете и не было Мулярчика, уставился в какую-то бумагу.
- Тут такая ситуация, Иван Михайлович, что только вы можете решить.
Лисичкин побоится на себя взять. Без вашего мудрого решения, я знаю, никто
не рискнет такой материал давать.
Только сейчас Шумаков внимательно уставился на Мулярчика - будто
впервые его увидел:
- Что там за материал у тебя?
- Вот, взгляните. Он небольшой...
Шумаков взял из рук Мулярчика листки с напечатанным текстом и стал
читать. Прочитал. Посмотрел на Мулярчика пристальным взглядом, затем
спросил:
- Ты что, хочешь, чтобы меня с работы турнули? Думаешь, если
перестройка, то всякую лухту можно давать? И без этого в стране порядка
нет, ни сахара, ни мыла в магазинах не достать, а тут еще и мы добавим
масла в огонь...
- Иван Михайлович, вот мы с вами колеблемся, давать или не давать мой
сенсационный материал, а в Березово не сегодня-завтра телевизионщики из
Москвы приедут. Будут снимать сюжет для известной программы "Взгляд". А эту
программу, как вы знаете, все смотрят, и старые и малые, хоть и показывают
ее после полуночи...
- А они откуда обо всем этом знают? - Шумаков заколебался, это
Мулярчик заметил сразу.
- Они все знают... У них природный нюх на такие явления и события. Они
смелые, идут в ногу с перестройкой, никого не боятся. Это только мы
провинция... И еще, обратите внимание на один факт. В наших руках, как вы
только что прочитали, имеются официальные документы. Акт милиции, хоть и
копия, но все же - документ. При чем здесь газета, если хорошенько подумать
да разобраться? Сейчас такое время, что все разрешается печатать. Вон
"Московские новости", "Огонек" и другие журналы такое публикуют, что нам и
не снилось. А мы все в шапку спим... А потом удивляемся, что тираж нашей
газеты не растет. А почему он должен расти? Кому это нынче интересно:
надои, урожайность, производительность труда?.. Люди, если говорить
откровенно, сейчас совсем иным интересуются. Новое мышление, оно и в самом
деле овладевает людьми. А мы, провинция, вечно в хвосте за событиями
плелись и будем плестись. И еще, по секрету вам доложу, я звонил в Москву в
комитет по аномальным явлениям. Там вовсе не удивились моей информации.
Сказали, что все это - возможно, что это - реальность.
- Какая реальность? Материальные предметы сами по себе безо всякой
причины летают... Это ты называешь реальностью? - Шумаков всегда, когда
чего-либо не понимал, начинал злиться и переходить на крик. Так было и на
сей раз. Однако на сей раз и Мулярчик был не лыком шит - понимал, что
отступать некуда...
- Ну что же, тогда не обижайтесь, Иван Михайлович, я свой материал
сегодня же в "Зорьку" отнесу, если вы мне его официально возвращаете. Там
этот материал из рук вырвут, гонорар по высшей ставке закатят, да еще и
спасибо скажут. И после этого на летучке вы на меня не кивайте. Я ночами не
спал, думал, как авторитет газеты поднять, а тут...
Шумаков вновь с удивлением уставился на настырного, решительного
Мулярчика. Пожевал полными губами, хотел что-то сказать о человеческом
факторе, о его роли в повышении производительности труда, а вылетело совсем
другое:
- Ладно, не дуйся как мышь на крупу... Дался тебе этот материал. Иди.
Я подумаю. Посоветуюсь наверху...
- А вот этого я вам и не советую делать, Иван Михайлович. Как только
вы станете советоваться, нас здесь же и прихлопнут сверху темные
антиперестроечные силы, - теперь уже смело, будто в недавнем сне, учил
Шумакова умный Мулярчик. Шумаков только глазами хлопал: - Они же сегодня
только и мечтают, чтобы мы им никаких проблем не подбрасывали. Неужели вы
сами этого не понимаете? Если мы, работники прессы, не раскачаем народное
сознание, дело с места не сдвинется. И в принципиальном плане вам нужно
решиться: чью вы сторону принимаете?..
Шумаков смотрел на Мулярчика и думал:
"Вот тебе и новое поколение... Еще неизвестно, что лучше - старые
брежневцы или эти новые молодые комсомольские деятели?.. Подведет он меня
под монастырь своими сенсациями, чует душа, подведет... Теперь такие, как
Мулярчик, вверх, как по лестнице, полезли, друг за дружкой. И никто их не
остановит. А чем это все завершится? Смотри, как прижал к стенке: и так
пролетишь, и этак... На самом деле: верни ему статью - завтра же весь Дом
печати будет знать. А он протолкнет ее в "Зорьке". И напечатают там... И
консерватором, антиперестройщиком станешь..."
Как журналист Мулярчик считался классным специалистом. Он полностью
освоил типовой специфический набор выражений, а то - и целых абзацев,
переходящих из статьи в статью. Особенно Мулярчик любил такие слова, как:
учитывая обстоятельства, красной нитью, человеческий фактор на службе
интересов общества, новое мышление, провинциальное мышление,
антиперестройщики, бюрократы, застойщики и, разумеется, сталинисты...
Мулярчик смело ставил, заострял, решал вопросы и проблемы духовной и
экономической жизни народа, если же Мулярчик описывал душевное состояние
героя, то мысли в голове героя обязательно путались, летали, появлялись,
исчезали, приходили и выходили...
Где-то через неделю после разговора Мулярчика с Шумаковым в
республиканской газете появилась следующая статья, которую предваряла
врезка от редакции:
От редакции. В последнее время, когда в результате перестройки и
ускорения наше общество стало чем-то напоминать огромный корабль, который
движется среди океана с высоко поднятыми парусами, когда свежий ветер
перемен наполняет не только упругие паруса нашего корабля, но и выветривает
затхлый застойный воздух из всех уголков и закоулков, мы, в конце концов,
можем и даже обязаны открыто говорить о многих глобальных и больных
проблемах, которые заядлые перестраховщики и антиперестройщики раньше
замалчивали.
В чем гвоздь проблем?
Думаем, что гвоздь проблем как раз в том и состоит, что наше общество,
наконец, смело и открыто заговорило о том нерешенном, неясном и непонятном,
что скрывалось до сих пор в нашей повседневной жизни.
Как в общественной, так и в научной.
Сегодняшней статьей Аркадия Мулярчика мы начинаем серьезный
принципиальный разговор о многочисленных нерешенных проблемах, в первую
очередь связанных с научным методом анализа нашей общественной жизни, с
новым философским осмыслением современного человека и всей Вселенной. К
сожалению, наши перестраховщики он науки, как вы увидите в нижеприведенной
статье, стараются отстраниться от решения этих назревших проблем, более
того, как нам думается, они, образно говоря, даже ставят палки в колеса
общественного прогресса...
В Березове в доме граждан К. - полные имена членов семьи по вполне
понятным причинам мы не можем напечатать - с какого-то времени стали
происходить необъяснимые странные явления. Все началось с того, что сами по
себе, без чьего-либо вмешательства, в доме начали летать и двигаться
предметы. Подушки, постельные принадлежности, посуда двигались и
передвигаются до сих пор как бы под воздействием неизвестной силы или
энергетического поля, которое, возможно, имеет необычные характеристики...
В электросчетчике отворачиваются пробки и, падая на пол с двухметровой
высоты, разбиваются. У граждан К. сегодня на веранде лежит уже целая гора
таких пробок.
Конечно, как и большинство населения, наши честные граждане - жители
Березова - были и есть материалисты, они не верят поповским россказням о
домовых и нечистой силе. Поэтому они сначала задумались: как все эти
невероятные события можно объяснить с точки зрения материалистической
основы.
Этот больной вопрос сидел в их головах днем и ночью, не давал спокойно
жить. Сказать обо всем этом соседям? Засмеют. После долгих мучительных
раздумий граждане К. обратились, как и следовало, в органы нашей советской
милиции, которая уже не однажды доказывала на деле, что она может распутать
самые темные и самые невероятные истории, хотя иногда и она ошибается (я
имею в виду знаменитое Витебское дело, по которому работники милиции
привлекли и осудили большое количество невиновных. - А.М.).
Теперь пришло время познакомить вас, дорогие читатели, с магнитофонной
записью нашего разговора с заместителем начальника Березовского отделения
милиции майором Андрейченко. Вот что он сказал:
- Получив письменное заявление граждан К., я вначале не поверил
написанному, подумал, что это первоапрельский розыгрыш. Вместе с участковым
Николаенчиком мы посетили дом граждан К. Дома была хозяйка. Мы сели на
веранде и начали разговор о невероятных событиях в их доме. Счетчик
находился на высоте двух метров недалеко от нас. Вдруг слышу: щелк...
Смотрю: в мою сторону летит пробка. Думаю - ударит... Ан нет... Не долетев
до меня примерно метр, пробка резко изменила направление и упала возле моих
ног.
Вопрос:
- Пробка быстро летела?
- Нет. Впечатление такое, что ее будто кто-то нес (подчеркнуто мной. -
А.М.). Я сразу же схватил ее. Думал, что она горячая. Ан нет - холодная.
Это явление я пока не могу объяснить. Посторонних в доме в то время не
было. Но самое удивительное для меня то, что хозяйка была абсолютна
спокойная. Она заявила нам, что привыкла к этому. Более того, по ее словам,
из карманов одежды время от времени вылетают ключи, деньги. На всякий
случай я приставил табуретку и потрогал счетчик. Он также был холодный.
- Какое впечатление осталось у вас после посещения хаты граждан К.?
- То, что происходит в хате граждан К., невероятно. Но это -
реальность.
Вот она, примета сегодняшнего дня, примета перестройки: то, что еще
вчера было невероятным, сегодня - реальность. И наше общество спокойно
майора, продолжал: - Вот давайте порассуждаем вслух. Если они побывали в
Америке, то почему не могут побывать в Березове? Для них государственных
границ не существует, они для них - тьфу, ерунда на постном масле... Отчего
все лучшее и загадочное может быть только там, за границей, в Америке или в
Австралии?.. Давайте подумаем: разве они обязаны делать то, что нам
хочется?.. У них своя логика мышления, возможно, вся земная цивилизация для
них не более, чем муравейник для нас... Вот они и экспериментируют,
проверяют на нас различные модели, тестируют нас. Мы ведь над собаками да
муравьями эксперименты можем проводить, а они что - лысые?.. Ну а что мы их
не видим... Тоже разные версии имеются. К примеру, все это может
происходить с помощью телекинеза.
- А что это такое? - переспросил майор.
- А вы что - не знаете? - удивился Грушкавец. - Это перемещение
предметов усилием воли. В телепрограмме "Взгляд" недавно показывали.
Неужели не видели?
- Занят был, не успел, - вяло оправдывался майор милиции. - Она после
одиннадцати начинается, а у меня - дети маленькие.
Оба помолчали.
"Может, образовать человека сначала? Дать ему на сутки-другие
рукопись, что Мулярчик мне передал? - подумал Грушкавец. И тут же словно
кто-то мудрый предупредил его: - Нет, не делай этого. Психика может не
выдержать. Вольтанется человек, завезут в Новинки - носи тогда передачи.
Детей жаль..."
- Дело, которым вы занимаетесь, очень запутанное и в то же время
щекотливое, требует особого подхода. Это - не березовские самогонщики,
которым Селиванов войну объявил. - Грушкавец говорил, а майор Андрейченко
согласно кивал головой.
Из общежития майор Андрейченко вышел еще более растерянным, чем вошел.
Было около половины первого ночи.
Грушкавец, оставшись один, ходил по красным крашеным доскам, как в
клетке: от стены к стене... Мысли путались, однако голова была ясная, как
часто бывает среди ночи в бессонницу. Думалось примерно так:
"Ладно, ладно... У милиции свои заботы и подходы, а у меня - свои...
Главное теперь - не спать в шапку. Материал надо брать живьем. Раскручивать
на всю катушку. Однако же как к нему подступиться? Здесь, в Березове, где
по-настоящему не прижилось новое мышление, не дадут развернуться всерьез.
Что им глобальные космические проблемы - план, работа на станках, сенаж,
уборочная важнее... Провинция проклятая - совсем заедает... И привалило же
несчастье родиться тут, где тебе ни культуры, ни полета мысли... Другие вон
кем рождаются, еще в люльке лежат, а гляди, уже - москвичи, минчане,
столичных министров и академиков сынки и дочки... А кто я? Сын колхозника,
провинциал... Нужно все-таки на Минск выходить, подключать всех знакомых.
Но там ведь свои оглоеды в круговой обороне сидят, такие разве пропустят
вперед себя?.. А что, если позвонить Мулярчику? Он же в республиканской
газете. Они там смелые, там не наше мышление. Конечно, надо позвонить
Мулярчику. Вместе на лекциях сидели, пятикопеечными пончиками давились...
Тем более что он как раз всем этим интересуется: и парапсихологией, и
йогой, и биополем. Он сумеет протолкнуть материал, у него связи с другими
городами есть, с Москвой... Надо звонить немедленно, не отходя от кассы...
Не то перехватят тему, кусай тогда себя за локти... Какой там у него
телефон?"
Теперь, когда ушел майор милиции, Грушкавца было не узнать, куда
девались его лень, безразличие, он весь - как пламя... Забыв, что уже около
часа ночи, Грушкавец зверем бросился к ящику стола, где лежала записная
книжка с телефонами и адресами.
- Мэ-мэ-мэ... Мулярчик, мэ-мэ-мэ... - мычал Грушкавец, листая
дрожащими пальцами записную книжку. Найдя нужную запись, Грушкавец сразу же
по коду набрал минский номер и заорал в трубку громче магнитофона за
стенкой: - Аллеу, аллеу... Это квартира Мулярчика? Мулярчика к телефону
можно?..
Пока будили Мулярчика, Грушкавец держал трубку возле уха и нетерпеливо
постукивал ногой. В конце концов там, в Минске, к телефону пришлепал
Мулярчик. Услышав ответное: "Я вас слушаю", - Грушкавец все так же громко и
встревоженно закричал:
- Да не вас, не вас мне нужно. Мне сына вашего нужно. Его разбудите...
Из Березова, скажите ему, однокурсник требует. Срочно, скажите...
Глава четвертая
Редакционные хлопоты.
Мулярчик действует. Шумаков сопротивляется.
Бомба в газете...
Утренняя летучка, как повелось, проходила в кабинете ответственного
секретаря Лисичкина и обычно не затягивалась - минут пятнадцать, двадцать.
Да и зачем ее затягивать: очередной номер уже готов, Лисичкину оставалось
только согласовать с заведующими отделами последние материалы, которые
должны были обязательно попасть в номер. Каждый отдел старался втиснуть
побольше своих строк. В этой связи были и обиженные...
И хоть последняя летучка шла как обычно, заведующий отделом новостей
Аркадий Мулярчик видел, что главный редактор Шумаков чем-то встревожен.
Значит, просто так все это не закончится. Шумаков в разговор не вмешивался,
молчал и, глядя на макет, все вертел головой. Ничего хорошего это не
предвещало.
Наконец, когда макет был готов, Шумаков не удержался:
- Сегодня хотелось бы поговорить о перспективе. Вчера мне принесли
сведения о том, как расходится наша газета. Тираж ее, как ни горько в этом
сознаваться, падает. На носу подписная компания. Дела у нас неважнецкие,
скажу прямо. Поэтому, кроме текущих вопросов, давайте рассмотрим, так
сказать, стратегические. Я хотел бы услышать от вас, заведующие отделами,
как вы способствуете увеличению тиража газеты. С кого начнем? Может, с вас,
товарищ Мулярчик?
"Чуть что - Мулярчик... Будто с отметиной я", - Мулярчик недовольно
глянул на набычившегося Шумакова, который по-прежнему никому в глаза не
смотрел. Помолчав для солидности, Мулярчик неторопливо начала выкладывать
свои стратегические задумки:
- Наш отдел проводит серьезную работу в этом направлении. Как все вы
знаете, недавно мы ввели новые рубрики. Например, такие, как: из кабинета
следователя, версии, находки, телефон милиции 02...
- Это мы и без вас знаем, товарищ Мулярчик, что телефон милиции 02, -
перебил Мулярчика шеф. - Вот вы скажите о своих планах, о новых задумках.
Где ваш новый подход к освещению процессов перестройки всего общества, а не
только органов милиции? Сколько раз ваши сотрудники в рабочих коллективах
побывали? Все отчеты о собраниях публикуем, все скандальными историями
думаем отделаться. А где жизнь рабочего класса, гегемона нашего?..
Мулярчик, понимая, что сегодня оправдываться и доказывать, что ты не
верблюд, - только гнев вызывать, замолчал, опустив голову.
- На сегодняшний день тираж газеты в сравнении с прошлым годом упал на
20 процентов. Вы хоть понимаете, что это такое? - голос Шумакова наливался
той звонкой тревогой, от которой присутствующих стала пробирать дрожь. - Мы
переходим на хозяйственный расчет. Кого мне сокращать прикажете? Зарплату
мы все хотим получать большую, а работать по-новому кто будет? - Шумаков
входил в раж. Мулярчик знал из прежнего опыта, что, найдя повод, редактор
долго не успокоится...
- Иван Михайлович, все-таки необходимо какой-нибудь детектив запустить
с продолжением. Вон "Зорька" дает документальную повесть о Сталине и Берии.
А на будущий год рекламирует материал о Брежневе и Хрущеве. До сих пор их
газета в киосках лежала стопками, а теперь днем с огнем не сыщешь, -
вставил свои пять копеек в монолог Шумакова заведующий отделом культуры
Грузкин.
- Что конкретного вы можете предложить, товарищ Грузкин? - теперь
Шумаков из-под пышных огромных, как говорили в редакции, брежневских бровей
сверкнул черными глазами на Грузкина - молодого журналиста, который, как и
многие в Доме печати, носил, наверное, для солидности, козлиную бородку.
Грузкин пробовал свои силы в литературе, считался молодым,
многообещающим...
- Да, есть в нашем отделе один материал, который мог бы заинтересовать
читателя, - после этих слов Грузкин почему-то покраснел.
- Чей материал? Кто автор? Москвич? - сразу же начал допытываться
Шумаков, во всех вопросах любивший ясность и конкретику. - Может, Юлиан
Семенов? Братья Вайнеры? А может, на зарубежных авторов вышли?
- Да нет. К чему нам москвичи, а тем более зарубежные авторы. Что, у
нас своих нету?..
- Кто же тогда?
- Да я вот вчера ночью закончил детектив, - признался Грузкин и с
отчаянием, как к Богу, обратил глаза к Шумакову. - Скажу авторитетно:
хороший детектив, острый и сюжет актуальный - как в Западной Белоруссии
после войны наши чекисты банду разбили... Считаю, что как раз такого
материала нам и не хватает.
Заведующие отделами, пряча глаза, стали ухмыляться. Все знали, что
Грузкин не один год штурмовал своими детективами республиканские журналы и
издательства, да везде терпел поражение. Даже из городской "Вечерки" их
заворачивали. И Шумаков это хорошо знал...
Глядя на Грузкина немигающими глазами, Шумаков начал бледнеть и
покусывать губы - будто у него зуб разболелся, да так, что невтерпеж...
Потом, переведя взгляд, словно и не слышал его предложения, Шумаков сказал:
- Короче... Я вижу, что сегодня мы не готовы к серьезному разговору.
Поэтому послезавтра мы снова поднимем этот вопрос. Прошу все отделы
подготовить к этому сроку свои конкретные предложения. И самодеятельностью
прошу не заниматься, на авторский коллектив нажимайте, - Шумаков последний
раз сверкнул взглядом в сторону притихшего, вспотевшего Грузкина. - Все,
можете расходиться.
Заведующие отделами поднялись со стульев. Опустив головы, стараясь не
встречаться со взглядом Шумакова, они тихо выскользнули из кабинета
ответственного секретаря и уже в коридоре, осмелев, загалдели... Потерпев
сокрушительное поражение, Грузкин первым отстал от компании и тут же смылся
в свой кабинет. Курильщики подались в конец коридора, чтобы сигаретой и
смехом облегчить душу...
День у Мулярчика, считай, был испорчен. Чем бы ни занимался, все
вспоминал о летучке, о Шумакове, который налетел ни с того ни с сего... И,
главное, почему на него? Что, Мулярчик лысый?.. Неужели что-либо наговорили
Шумакову на него? И кто же этот умник?
Между тем Мулярчик понимал: хочешь не хочешь, а назавтра нужно выдать
Шумакову новую идею... Такую идейку подкинуть, чтобы все рты раскрыли...
Только какую? Дублировать, как это делает "Зорька", детективы или те же
исторические материалы о Сталине и Берии... Нет, надо дать читателю что-то
принципиально новое. Но что? Начать серию статей о рэкетирстве? Ага, начни,
тогда эти рэкетиры и за него, Мулярчика, возьмутся!..
С такими мыслями возвращался Мулярчик с работы. С ними и спать
укладывался. Казалось, что не уснет. Но на удивление заснул быстро. Да и
спалось хорошо. Снилось, что редактором стал, а Шумаков у него в
подчинении... Ибо перестройка закончилась, и все такие молодые и ушлые, как
Мулярчик, наверху оказались. И вот он, Мулярчик, сидя в огромном
редакторском кабинете за большим полированным столом, спрашивает Шумакова:
"Как тираж газеты поднимать будем, товарищ Шумаков?" - И мнется, мнется
Шумаков, что-то мямлит о близкой пенсии, а что - не слышно... "Вот видите,
товарищ Шумаков, - ласково улыбаясь, Мулярчик стучит пальцем по столу: -
Командовать, как видите, и я могу, а работать кто будет? Вы что, ждете, что
я сам к гегемону нашему пойду?"
Первой на пронзительный телефонный звонок подскочила с кровати мать
Мулярчика. Спросонья, не разобравшись толком, кинулась будить отца:
"Вениамин, тебя срочно требуют..."
Хоть отец Мулярчика был на пенсии, но еще активно занимался
общественной работой. В этот вечер он вернулся домой поздно, часов в
двенадцать: был на митинге в Доме кино, где призывал присутствующих к
созданию народного фронта в поддержку перестройки. И только сомкнул глаза,
как тут, будто снег на голову, этот звонок, голос встревоженной жены...
Отцу свое подумалось, и, хлопнув глазами, он только спросил: "Что,
перестройка закончилась? С вещами или без?.."
Слушая в трубке путаный монолог бывшего однокурсника, Мулярчик-младший
также, как и отец, сначала ничего не мог понять и потому время от времени
перебивал Грушкавца:
- Слушай, Илья, ты случайно не после поддачи звонишь?
После этого Грушкавец сразу же переходил на крик - как только
пластмассовая трубка выдерживала:
- Ты что, за кого ты меня принимаешь? Приезжай ко мне завтра же. Мы
начнем все раскапывать. Только никому не проговорись раньше времени. Тут
такая тема, что и "Огоньку" не снилась. Что-то невероятное происходит. По
телефону не могу сказать, не могу, как ты не понимаешь?.. Ты только
представь: подушки сами по себе летают, пробки выворачиваются и в людей
летят.
Через полчаса, когда закончился путаный монолог Грушкавца, Мулярчику
было уже не до сна.
Счастье само в руки плыло.
Как человек, привыкший к порядку и дисциплине, Мулярчик тут же, не
откладывая на утро, сел за стол и на чистом листе бумаги написал следующее:
1. Утром взять командировку и съездить в Березово.
2. Собрать материал. Выудить все, что можно, от Грушкавца.
3. Обязательно собрать все документы: записки, заявления, акты
милиции.
4. Материал срочно оформить в виде статьи.
5. Сесть коршуном на Шумакова. Продумать, как взять его, чтобы не
выкрутился.
6. Позвонить в Москву ребятам, в программу "Взгляд". Когда те снимут
сюжет, то и Шумаков лапки вверх поднимет.
Но в Москву позвонить после командировки в Березово, ибо эти
провинциалы-районщики чего хочешь могут нахомутать. Самому нужно все
проверить и во всем разобраться.
Исписав страничку мелким аккуратным почерком, Мулярчик откинулся на
спинку стула и, глядя в темное окно, за которым теперь, посреди ночи,
ничего не было видно, кроме уличных фонарей, задумался о чем-то своем,
тайном, о чем никому не говорил, да и не мог сказать...
Через день Мулярчик заглянул в кабинет Шумакова:
- Можно к вам?
- Заходи, - кивнул тот крупной головой. - Что у тебя?
- Вы меня недавно критиковали, Иван Михайлович, - тихо начал Мулярчик,
приближаясь к большому столу, за которым возвышался неприступный хмурый
шеф.
- Ну и что, если критиковал?.. Что - неправильно сделал? Может,
запрещено во время перестройки начальству подчиненных критиковать?
- Да что вы, Иван Михайлович, более того, я полностью с вами согласен.
Только так, как вы, и нужно теперь работать. Теперь ведь, с наступлением
демократии и гласности, никто ничего делать не хочет, все только тем и
заняты, что митингуют. Нынче одни демагоги наверх полезли. Сильная рука
нужна, как воздух нужна, только она нас спасет. Вот, к примеру, вы меня
покритиковали - я и подсуетился, - Мулярчик ласково улыбался так, как,
пожалуй, он и отцу родному не улыбался. Стараясь заглянуть под широкие
брови Шумакова, Мулярчик в то же время думал: "Хорошо, хорошо... Соломки
побольше подстели... Чтобы легче завалить было..."
- Тогда что ты от меня хочешь? - невольно просветлел Шумаков, и
подобие улыбки мелькнуло на его вечно хмуром лице.
"Может, отцом родным его назвать? - мелькнуло у Мулярчика. - Нет, это
уже излишне..."
- Да вот, материальчик я подготовил. С продолжением думаю дать.
Гарантирую, что после этого тираж нашей газеты подскочит. Это - не
графоманский детектив Грузкина. У меня все - на реальных документах.
- Отдай в секретариат, - кивнул головой Шумаков и снова, будто в
кабинете и не было Мулярчика, уставился в какую-то бумагу.
- Тут такая ситуация, Иван Михайлович, что только вы можете решить.
Лисичкин побоится на себя взять. Без вашего мудрого решения, я знаю, никто
не рискнет такой материал давать.
Только сейчас Шумаков внимательно уставился на Мулярчика - будто
впервые его увидел:
- Что там за материал у тебя?
- Вот, взгляните. Он небольшой...
Шумаков взял из рук Мулярчика листки с напечатанным текстом и стал
читать. Прочитал. Посмотрел на Мулярчика пристальным взглядом, затем
спросил:
- Ты что, хочешь, чтобы меня с работы турнули? Думаешь, если
перестройка, то всякую лухту можно давать? И без этого в стране порядка
нет, ни сахара, ни мыла в магазинах не достать, а тут еще и мы добавим
масла в огонь...
- Иван Михайлович, вот мы с вами колеблемся, давать или не давать мой
сенсационный материал, а в Березово не сегодня-завтра телевизионщики из
Москвы приедут. Будут снимать сюжет для известной программы "Взгляд". А эту
программу, как вы знаете, все смотрят, и старые и малые, хоть и показывают
ее после полуночи...
- А они откуда обо всем этом знают? - Шумаков заколебался, это
Мулярчик заметил сразу.
- Они все знают... У них природный нюх на такие явления и события. Они
смелые, идут в ногу с перестройкой, никого не боятся. Это только мы
провинция... И еще, обратите внимание на один факт. В наших руках, как вы
только что прочитали, имеются официальные документы. Акт милиции, хоть и
копия, но все же - документ. При чем здесь газета, если хорошенько подумать
да разобраться? Сейчас такое время, что все разрешается печатать. Вон
"Московские новости", "Огонек" и другие журналы такое публикуют, что нам и
не снилось. А мы все в шапку спим... А потом удивляемся, что тираж нашей
газеты не растет. А почему он должен расти? Кому это нынче интересно:
надои, урожайность, производительность труда?.. Люди, если говорить
откровенно, сейчас совсем иным интересуются. Новое мышление, оно и в самом
деле овладевает людьми. А мы, провинция, вечно в хвосте за событиями
плелись и будем плестись. И еще, по секрету вам доложу, я звонил в Москву в
комитет по аномальным явлениям. Там вовсе не удивились моей информации.
Сказали, что все это - возможно, что это - реальность.
- Какая реальность? Материальные предметы сами по себе безо всякой
причины летают... Это ты называешь реальностью? - Шумаков всегда, когда
чего-либо не понимал, начинал злиться и переходить на крик. Так было и на
сей раз. Однако на сей раз и Мулярчик был не лыком шит - понимал, что
отступать некуда...
- Ну что же, тогда не обижайтесь, Иван Михайлович, я свой материал
сегодня же в "Зорьку" отнесу, если вы мне его официально возвращаете. Там
этот материал из рук вырвут, гонорар по высшей ставке закатят, да еще и
спасибо скажут. И после этого на летучке вы на меня не кивайте. Я ночами не
спал, думал, как авторитет газеты поднять, а тут...
Шумаков вновь с удивлением уставился на настырного, решительного
Мулярчика. Пожевал полными губами, хотел что-то сказать о человеческом
факторе, о его роли в повышении производительности труда, а вылетело совсем
другое:
- Ладно, не дуйся как мышь на крупу... Дался тебе этот материал. Иди.
Я подумаю. Посоветуюсь наверху...
- А вот этого я вам и не советую делать, Иван Михайлович. Как только
вы станете советоваться, нас здесь же и прихлопнут сверху темные
антиперестроечные силы, - теперь уже смело, будто в недавнем сне, учил
Шумакова умный Мулярчик. Шумаков только глазами хлопал: - Они же сегодня
только и мечтают, чтобы мы им никаких проблем не подбрасывали. Неужели вы
сами этого не понимаете? Если мы, работники прессы, не раскачаем народное
сознание, дело с места не сдвинется. И в принципиальном плане вам нужно
решиться: чью вы сторону принимаете?..
Шумаков смотрел на Мулярчика и думал:
"Вот тебе и новое поколение... Еще неизвестно, что лучше - старые
брежневцы или эти новые молодые комсомольские деятели?.. Подведет он меня
под монастырь своими сенсациями, чует душа, подведет... Теперь такие, как
Мулярчик, вверх, как по лестнице, полезли, друг за дружкой. И никто их не
остановит. А чем это все завершится? Смотри, как прижал к стенке: и так
пролетишь, и этак... На самом деле: верни ему статью - завтра же весь Дом
печати будет знать. А он протолкнет ее в "Зорьке". И напечатают там... И
консерватором, антиперестройщиком станешь..."
Как журналист Мулярчик считался классным специалистом. Он полностью
освоил типовой специфический набор выражений, а то - и целых абзацев,
переходящих из статьи в статью. Особенно Мулярчик любил такие слова, как:
учитывая обстоятельства, красной нитью, человеческий фактор на службе
интересов общества, новое мышление, провинциальное мышление,
антиперестройщики, бюрократы, застойщики и, разумеется, сталинисты...
Мулярчик смело ставил, заострял, решал вопросы и проблемы духовной и
экономической жизни народа, если же Мулярчик описывал душевное состояние
героя, то мысли в голове героя обязательно путались, летали, появлялись,
исчезали, приходили и выходили...
Где-то через неделю после разговора Мулярчика с Шумаковым в
республиканской газете появилась следующая статья, которую предваряла
врезка от редакции:
От редакции. В последнее время, когда в результате перестройки и
ускорения наше общество стало чем-то напоминать огромный корабль, который
движется среди океана с высоко поднятыми парусами, когда свежий ветер
перемен наполняет не только упругие паруса нашего корабля, но и выветривает
затхлый застойный воздух из всех уголков и закоулков, мы, в конце концов,
можем и даже обязаны открыто говорить о многих глобальных и больных
проблемах, которые заядлые перестраховщики и антиперестройщики раньше
замалчивали.
В чем гвоздь проблем?
Думаем, что гвоздь проблем как раз в том и состоит, что наше общество,
наконец, смело и открыто заговорило о том нерешенном, неясном и непонятном,
что скрывалось до сих пор в нашей повседневной жизни.
Как в общественной, так и в научной.
Сегодняшней статьей Аркадия Мулярчика мы начинаем серьезный
принципиальный разговор о многочисленных нерешенных проблемах, в первую
очередь связанных с научным методом анализа нашей общественной жизни, с
новым философским осмыслением современного человека и всей Вселенной. К
сожалению, наши перестраховщики он науки, как вы увидите в нижеприведенной
статье, стараются отстраниться от решения этих назревших проблем, более
того, как нам думается, они, образно говоря, даже ставят палки в колеса
общественного прогресса...
В Березове в доме граждан К. - полные имена членов семьи по вполне
понятным причинам мы не можем напечатать - с какого-то времени стали
происходить необъяснимые странные явления. Все началось с того, что сами по
себе, без чьего-либо вмешательства, в доме начали летать и двигаться
предметы. Подушки, постельные принадлежности, посуда двигались и
передвигаются до сих пор как бы под воздействием неизвестной силы или
энергетического поля, которое, возможно, имеет необычные характеристики...
В электросчетчике отворачиваются пробки и, падая на пол с двухметровой
высоты, разбиваются. У граждан К. сегодня на веранде лежит уже целая гора
таких пробок.
Конечно, как и большинство населения, наши честные граждане - жители
Березова - были и есть материалисты, они не верят поповским россказням о
домовых и нечистой силе. Поэтому они сначала задумались: как все эти
невероятные события можно объяснить с точки зрения материалистической
основы.
Этот больной вопрос сидел в их головах днем и ночью, не давал спокойно
жить. Сказать обо всем этом соседям? Засмеют. После долгих мучительных
раздумий граждане К. обратились, как и следовало, в органы нашей советской
милиции, которая уже не однажды доказывала на деле, что она может распутать
самые темные и самые невероятные истории, хотя иногда и она ошибается (я
имею в виду знаменитое Витебское дело, по которому работники милиции
привлекли и осудили большое количество невиновных. - А.М.).
Теперь пришло время познакомить вас, дорогие читатели, с магнитофонной
записью нашего разговора с заместителем начальника Березовского отделения
милиции майором Андрейченко. Вот что он сказал:
- Получив письменное заявление граждан К., я вначале не поверил
написанному, подумал, что это первоапрельский розыгрыш. Вместе с участковым
Николаенчиком мы посетили дом граждан К. Дома была хозяйка. Мы сели на
веранде и начали разговор о невероятных событиях в их доме. Счетчик
находился на высоте двух метров недалеко от нас. Вдруг слышу: щелк...
Смотрю: в мою сторону летит пробка. Думаю - ударит... Ан нет... Не долетев
до меня примерно метр, пробка резко изменила направление и упала возле моих
ног.
Вопрос:
- Пробка быстро летела?
- Нет. Впечатление такое, что ее будто кто-то нес (подчеркнуто мной. -
А.М.). Я сразу же схватил ее. Думал, что она горячая. Ан нет - холодная.
Это явление я пока не могу объяснить. Посторонних в доме в то время не
было. Но самое удивительное для меня то, что хозяйка была абсолютна
спокойная. Она заявила нам, что привыкла к этому. Более того, по ее словам,
из карманов одежды время от времени вылетают ключи, деньги. На всякий
случай я приставил табуретку и потрогал счетчик. Он также был холодный.
- Какое впечатление осталось у вас после посещения хаты граждан К.?
- То, что происходит в хате граждан К., невероятно. Но это -
реальность.
Вот она, примета сегодняшнего дня, примета перестройки: то, что еще
вчера было невероятным, сегодня - реальность. И наше общество спокойно