Гир Майкл. Воины Бога Паука (Паук - 1)

   Раздались аплодисменты, крики, улюлюканье беспорядочно гудящей толпы. Вельд поднял в ответ бутылку и улыбнулся; он не мог придумать ничего более изящного.
   - Ну и приветствия, - пробормотал он в сторону. - Ты работаешь с этими... варварами?
   В центре читального зала студенты устроили воинственный танец. Они распевали и скакали без удержу, пытаясь не расплескать сосуды с пивом, вином и виски.
   - Разве тебе Джефри никогда не рассказывал? - Смеясь, она взяла его под руку и стала знакомить с факультетом антропологии.
   - Говорил только, что вы все слегка ударенные, - бормотал Вельд в промежутке между знакомством с уважаемыми коллегами.
   - Вы у Литы в команде? - спросила Нетта Соларе, тряся руку Вельда.
   - Я просто инженер. - Он улыбнулся, изучая раскраску на ее лице. - Это новая мода? - спросил он.
   - Это? - она подскочила от удивления. - О Боже, нет конечно! Это древний узор маори. Из района Тихого океана на Земле... где-то так около восьми столетий назад. Я просто воспользовалась им по такому случаю, - и она, танцуя, отошла прочь, чтобы присоединиться к воинственным пляскам.
   - Чей узор, она сказала? - спросил Вельд, совершенно растерявшись.
   - Не обращай внимания, - Лита взяла его за руку. - У нас еще нет инженера. Хочешь? Я могла бы подыскать тебе местечко.
   Вельд покачал головой.
   - Я станционный человек... домашний. Кроме того, я не в восторге от перспективы быть съеденным дикарями. Я видел голографии. Даже древних, танцующих вокруг котла. Очень похоже на то, что там происходит, - он показал на толпу студентов.
   - Ох уж эти инженеры! - вздохнула Лита. - Никакой жажды приключений.
   Вельд доказал, что она неправа. На самом деле он довольно неплохо вписался в компанию, после того как употребил часть принесенного им виски. Большинство друзей Литы приняли его как своего, и к исходу ночи он уже присоединился к воинственному танцу.
   - На сегодня с меня хватит, - призналась Лита. - Завтра рано вставать. А на следующий день я отправляюсь в Атлантиду.
   Лита заметила лейтенанта Сарса, покидающую вечеринку в обнимку с Родни Ву. Было понятно, что им предстоит долгая ночь. Эта мысль внезапно опустошила Литу.
   - Атлантиду? - спросил Вельд. - Это не та, что была на Земле?
   Лита пожала плечами, борясь с зевотой.
   - Верно... пропавшая цивилизация, опустившаяся на дно моря. Нужно же как-то назвать то место, куда мы направляемся. Мы называем это потребностью человека в символах.
   - Правильно, - серьезно кивнул Вельд, показав, что он ничего не понял.
   - Не возражаешь, если я, хм, провожу тебя?
   Коридор окружил их покоем, как вдруг дверь позади захлопнулась, послышались резкие вопли. Двое студентов лежали отрубившись, посапывая, в обнимку.
   - Меня это расстраивает, - прошептала Лита.
   - Они, кажется, счастливы, - Вельд нагнулся и украдкой разглядывал выражение их лиц.
   - Именно это меня расстраивает, - согласилась Лита, держась за руку Вельда. Она не собиралась так напиваться. - После Джефри я не сплю ночами, и я... Ну, ты понимаешь.
   - Он тоже не особенно хорошо себя чувствует. Скучаешь по нему? спросил Вельд, всматриваясь в ее лицо.
   - Нет! - выдохнув, призналась Лита, - не скучаю, и это тоже грустно. Джефри просто...
   - Он все-таки хороший малый, - с укором сказал Вельд.
   - Он превратился в мороженную рыбу, - объясняла она. - Я просто не понимаю, что произошло.
   По дороге она пыталась обрисовать происшедшие изменения, стараясь осмыслить прошлое.
   - Ты здесь живешь? - спросил он, когда она наконец остановилась перед своей дверью.
   - Заходи. Лишняя рюмочка не сделает погоды для завтрашнего похмелья, спокойно проговорила она, увлекая его за собой.
   - Ты стала как будто более легкомысленной теперь, - Вельд улыбнулся, принимая из ее рук бокал почти чистого виски.
   - Может быть, - задумчиво сказала она. - Это все от свободы.
   - Ты тоже не совсем права, - Вельд нахмурился, закинув голову, - ты...
   - Боюсь того, что там может произойти, - она сделала движение.
   - Ты! Боишься? - спросил он, приблизившись. - Я не...
   - Да. Боюсь, - прошептала она. - Я бы никогда не сказала Джефу. Он бы не вынес этого. Он бы...
   Вельд кивнул и наклонился, чтобы поцеловать ее.
   - Ты не сломаешь меня пополам? Я человек со станции!
   Она встретилась с его вопросительным взглядом. Зачем ей это было нужно? Чтобы в эту торжественную ночь иметь рядом кого-нибудь теплого? Неужели любое теплое тело поможет ей заснуть? Она остро ощутила свое одиночество.
   - Я обещаю, - шепнула она сипло, - я буду осторожной.
   Путешествие было долгим и трудным. Струпья затвердевали и отваливались, оставляя его загорелое тело иссеченным розовыми рубцами, которые должны были превратиться в шрамы. Они остались как напоминание о днях боли и исцеления, после того как он убил медведя.
   Джон Смит Железный Глаз осматривал раскинувшиеся пастбища с разбросанными стадами скота и лошадей. Где же охрана?
   Филип и Честер ехали по обе стороны, охраняя старика, который, не сгибаясь, сидел в седле. Его братья переменились после того, как их научил старик.
   Они ехали много дней, временами испытывая жажду, страдая от голода, иногда их обдувал знойный ветер. Пророк - единственный, кого не затронули страдания, - вел их, подстерегаемых медведями и страдающих от холода. И в конце концов, они добрались до берегов другого моря - океана, который лежал далеко к югу, в отличие от восточного, открытого его предком.
   Они возвращались переменившимися, дикая местность закалила их, навязчивые воспоминания отражались на их усталых лицах. Джон Смит Железный Глаз ехал к своему народу с триумфом. Филип, с трезвыми проницательными глазами, казался воплощением силы. Честер, осунувшийся от ветра и солнца, не поднимал глаз, отказываясь смотреть вокруг, погруженный в мучительные сомнения. Только пророк - вечный как скалы - оставался неизменным.
   - Там дым? - воскликнул Честер, указывая рукой, в глазах его была тревога.
   Железный Глаз смотрел, пытаясь разглядеть что-нибудь вдалеке.
   - Была война и смерть, - высокий голос старика повис в воздухе. Неожиданное нападение. Сантос сделали выбор.
   - Насколько это серьезно, пророк? - спросил Джон Смит. - Почему ты не предупредил нас?
   - Это должно было случиться. Вы не должны были оказаться здесь, категорически ответил пророк.
   Джон мог не задавать больше вопросов - это было бесполезно. Он почувствовал участившийся пульс. Произошли странные вещи - продолжали происходить.
   Двигаясь все время на юг, они пересекали зеленые равнины, и каждую ночь старик рассказывал им о народе. О тех временах, когда они жили на Земле. О том, как народ жил, охотился и воевал. О войнах с белыми людьми, ставшими частью народа. О том, как собеты покорили белых и мехиканов, предков сантос. Он рассказал о том, что произошло с народом, когда они отправились к звездам. О том, как собеты отправили их в корабле и как команда пыталась выбросить народ в космос на смерть. Народ восстал и перебил экипаж собетов, разрезав их на части и взяв их волосы, как делали древние.
   Затем народ долго мучился, пытаясь научиться управлять кораблем, который бесцельно носился в космосе. Была не только смерть; народ воевал друг с другом. Они голодали, мучились от жажды, поедали друг друга, и наконец, Паук привел их сюда, на Мир.
   Они не знали, где находился Мир; но им как-то удалось посадить корабль рядом с океаном. Оттуда оставшийся народ разошелся в поисках нового дома. Один из первых пророков нашел замороженный скот и лошадей глубоко в чреве корабля. Оттаяв, некоторые ожили; так у народа появились стада.
   Их уши жадно впитывали слова старика. Они кивали и слушали, соединяясь с народом, слушая рассказы, в которые в древних обществах посвящались только шаманы.
   - Почему ты рассказываешь нам это, дед? - спрашивал Честер Армихо Гарсиа.
   - Это должно передаваться, - прошептал старик, глядя на звезды. - Если верить предсказаниям... одного из вас назовут пророком. Не Джона Смита Железный Глаз. Это будешь ты, Честер Армихо Гарсиа... или ты, Филип Смит Железный Глаз. Не я выбираю вас. Загляните внутрь себя, узрите, чем наделил вас Паук. Загляните в свою душу. Что вы видите?
   После этого никто из них не мог оставаться прежним - они размышляли, боялись и ждали.
   Они проехали мимо разрушенной ограды.
   - Набег! - сплюнул Джон Смит, читая следы. - Бандиты проехали здесь, прихватив лошадей этого человека.
   - Они знают, что должно произойти нечто важное, - глухо раздался голос старика, - они знают от своего пророка.
   Джон Смит Железный Глаз вопросительно поднял глаза, ничему теперь не удивляясь.
   - У сантос есть пророки? - в его голосе прозвучала нотка недоверия.
   - Они такие же люди, как мы, - беззубо улыбнулся старик. - У них есть только один человек, которого они называют пророком. Он оставил четырех стариков много поколений назад. Он сказал, что Бога зовут Хейсус.
   Джон Смит сел на лошадь, аккуратно положив ружье в чехол. Хорошее ружье, им он убил многих бандитов. Имя Бога Паук. Задумавшись, он тронулся вперед.
   Над поселением висел густой ядовитый дым. Прямо у дороги лежал мертвый человек. Джон Смит видел его череп, окровавленный там, где был снят скальп. Это было по-мужски - честно. Паук дал им скальп. Мертвый был не из народа - его одежда была украшена крестами сантос.
   - Почему они напали на это место? - одеревенело спросил Честер.
   - Лошади. Скот. Женщины, - проворчал в ответ Джон. - Зачем еще людям нападать?
   - Им было нужно радио, - тихо сказал старик. - Это мы предвидели. Им нужно радио, чтобы вызвать других с неба.
   - Собеты! - прошипел Джон Смит. - Они снова придут?
   - Не собеты, - покачал головой Филип Смит Железный Глаз. - Другие. Ты что, не слышал, что сказал старик?
   - Ты видишь? - спросил пророк, обернувшись к Филипу, его черные глаза заинтересованно сверкали.
   - Я не знаю, - голос Филипа дрожал. Он сощурился, как будто не мог что-то понять. - Сны...
   Уже через полмили они нашли форт. Небольшое укрепление перекрывало дорогу.
   - Кто идет? - раздался голос.
   - Пророк! - зарычал в ответ Джон Смит. - Я Железный Глаз. Это мои братья! Старика ты сам видишь.
   Воин выпрыгнул и осторожно стал приближаться, держа ружье наготове. Узор на накидке показывал, что это был андохар. Он быстро взглянул на старика и опустил взор.
   - Извини, дед. Мы никому не доверяем.
   - Ты благословен. Пою тебе хвалу, - сказал ему пророк и приказал Джону ехать дальше. Лошади пробрались через баррикаду, и еще двое людей посмотрели на них из укрепленных рвов.
   Низкие крытые дома стояли входом к востоку. За ними в окружении кольца жилищ лежала серая масса корабля. Несмотря на то, что он завяз в земле, все знали, что он когда-то летал среди звезд. Подобно серой черепахе, он лежал, свернувшись в траве.
   - Старик идет! - прокричал Честер Армихо. - Старик идет!
   Крик был подхвачен и разнесся по всему поселению. Джон Смит Железный Глаз наблюдал, как люди выглядывают в двери и приветственно машут руками. Лица светились радостью.
   Но они были тоже измученными. Даже пока он ехал, Джон Смит Железный Глаз отмечал следы войны. Неужели они пробились так глубоко в поселение? Это было неслыханно! Никогда бандиты не осмеливались...
   - Они взяли радио? - спросил вдруг Филип у кого-то.
   - Нет, но они почти добрались до корабля, - рассказали ему. - Мы отбились, но старики говорят, что они могут вернуться.
   Джон обмяк в седле. Он не ожидал такой встречи. Он думал, что его примут как героя. В нем бурлила злость. Это все из-за бандитов - они украли у него победу. Он сжал кулаки, заметив, что никто даже не спросил, где они были. Все пауки смотрели только на старика. Джон Смит обернулся, поймав на себе пламенный взгляд пророка. Легкая улыбка играла на его иссохших губах.
   Старик догнал его.
   - Как ты себя чувствуешь? Ты не потерял веру? Тебе нужно в парильню? Тебе нужно думать об имени Бога?
   Джон Смит Железный Глаз глубоко вздохнул.
   - Я думал, они будут прославлять меня. Я побывал там, где не ступала нога человека, - а теперь они меня не замечают, - его голос был поникшим.
   - Ты чувствуешь гнев? - кивнул старик, его птичьи глаза сверкали. - Ты ведешь себя как ребенок. Гордость, Железный Глаз? Ты не годишься, чтобы служить народу, - не годишься для Паука!
   Ярость в словах пророка обожгла его. Он отшатнулся как от удара.
   - Загляни в себя, - говорил режущий голос, наделенный силой. - Узри гнев. Раздели и рассмотри его. Познай его истинную сущность, воин. Как ты можешь сражаться, если не умеешь пользоваться своим гневом как ножом? Но станешь ли ты резать им самого себя? Обратишь ли его на свой собственный народ?
   Джон Смит с трудом проглотил слюну и ссутулился в седле. "Какая цель была у этого старика?"
   Они шагом въехали на открытую пыльную площадку между полумесяцем домов и кораблем. Старик опередил их и поднял руку. Джон, Честер и Филип послушно остановились.
   - Где мертвые? - проскрипел голос пророка.
   - Они там, - указала одна из женщин андохар. Народ расступился, открывая высокий деревянный настил со скорченными трупами. Многие были изувечены.
   Старик подтолкнул Джона вперед, мерцая темными глазами в сгущающихся сумерках. Черная кобыла дернулась и рванулась в сторону при приближении к груде расчлененной плоти. Ноздри Джона раздулись, почувствовав слабый запах смерти. Он был не сильным... пока. В течение дня он станет невыносимым.
   Мухи, висевшие жужжащим подвижным облаком, взволновались при его приближении. Застывшие, вывороченные члены казались ненастоящими. У некоторых животы начинали вздуваться. Он видел, что у многих не было волос - они стали добычей бандитов. Там был сын брата его отца с пулевым отверстием в груди и запекшейся черной кровью на накидке.
   Здесь был Ворон О'Нил Андохар. Там лежал Рувен Железный Глаз Гарсиа. Они вместе ходили в первый поход. Хорошие бойцы. Храбрые. Один за другим Джон осматривал каждый труп, опознавая их.
   ...Его сердце остановилось. Язык присох к гортани. Он одеревенело сидел, глядя на спутанные окровавленные волосы на разбитом черепе. Острые осколки костей торчали из почерневшего мяса. Горло было перерезано, внутренности грубо вырваны. Ее грудь была отрезана от тела. По развороченному паху он догадался, что ей вставили во влагалище оружие и выстрелили. Она была последней в ряду.
   Любовь? Он поморщился. Настоящая прекрасная любовь? Чистая бескорыстная любовь? Любовь, которая никогда не могла осуществиться? Действительно, эта самая любовь увела его к дальнему морю.
   Он осторожно протянул руку, силой подведя лошадь к высокому настилу. Кобыла начала упираться - но послушалась - расширив глаза, раздув ноздри, тряся головой.
   Железный Глаз провел пальцами по ее измученному лицу, слегка коснувшись уже затвердевших губ. Они вырвали ей глаза, оставив зловещие ямы, уже кишащие маленькими белыми личинками.
   По подтекам на ее бедрах он понял, что они долго насиловали ее, прежде чем убили. Он закрыл глаза, испытывая тошноту от запаха разложения.
   Под сердцем у него образовалась зияющая пустота. В животе все сжалось, и неожиданный приступ рвоты застал его врасплох. Не в силах остановиться стыдясь перед всем народом - он выплеснул содержимое своего желудка на землю под ней.
   Он онемело вытер рукавом мокрый рот и закусил губу, пытаясь заставить челюсть не дрожать. Он бросил последний взгляд и повернул лошадь. Дженни Гарсиа Смит была мертва. Ее душа принадлежала Пауку. Ее тело было выпотрошено, разорвано и поругано бандитами - сантос.
   Он не замечал никого, охваченный ужасом. Кобыла шла медленно. Его мозг отключился, окоченев от ужаса и боли. Он проехал мимо толпы, бесформенной в его отрешенном сознании. Он почти проехал мимо старика; только высокий, пронзительный голос проник в его сознание:
   - Возвращайся к горе. Подумай о словах, сказанных сегодня. Приготовь себя. Возьми этих людей. Один пойдет за тобой, другой вернется ко мне. Теперь они ведут тебя туда, где ты должен обрести себя. Тогда Паук примет тебя. Народ в твоих руках. Иди! Познай свой гнев. Познай свою боль. Я сказал. - Старик поднял руку в знак прощания и показал Джону Смиту Железный Глаз, что он может ехать.
   Он так и не понял, сам ли он двинул лошадь, или она инстинктивно последовала за своими собратьями. Он почувствовал, что едет, смутно вспоминая мелькающие образы домов, полей, воинов с ружьями, угрюмые лица и боль народа.
   Скоростной транспортный корабль создавался не для комфорта - только для скорости. Жилые помещения были тесными. Гравитационная обшивка компенсировала до сорока гравитаций ускорения, защищая хрупких людей пассажиров. Когда корабль пилотировался автоматически, он мог вынести до ста гравитаций.
   Лита Добра лежала на узкой раскладной койке и еще раз вспоминала свой отлет. Самым большим сюрпризом было то, что Чэма направил на это задание своим распоряжением сам помощник директора Семри Навтов.
   Первые снимки подоспели в день отлета. Лита наскоро просмотрела их и отправила программу-копию в компьютеры корабля. Было очевидно, что сигналы идут с планеты. Там была не станция - она это знала с самого начала.
   Единственно настоящая трудность возникла, когда Джефри увидел Вельда Арстонга, выходящего из ее маленькой квартиры. Вельд заколебался, улыбнулся, пробормотал что-то невнятное - и ушел.
   Она прислонилась спиной к стене, скрестила руки и посмотрела на Джефри вызывающим взглядом. У него в руках был маленький сверток; она знала, что это был подарок.
   - Я просто хотел пожелать тебе всего хорошего, - наконец сказал он, слегка покашливая, как будто у него пересохло горло, в его светлых, подслеповатых глазах отражалась боль.
   - Спасибо, Джефри.
   Как трудно было сказать ему это. Побежденный, он посмотрел в сторону и пошел прочь. Нехорошо было за ним шпионить, но она видела, как он бросил маленький подарок в мусоропровод в конце коридора.
   Вельд. Еще один инженер? Какое это имело отношение к ней?
   Брезгливо скривившись, Лита поднялась с койки. "Больше никаких мужчин", - пообещала она себе. Не то, чтобы у нее их было много - только Джефри и Вельд. В свои молодые годы она была слишком занята учебой, чтобы заниматься сексом.
   "Я дала обет!" - пробормотала она едва слышно. Ее губы изогнулись в слабой улыбке. Она вспомнила своего школьного товарища, который так ее добивался. В конце концов, он стал называть ее Железной Девой. Она подключилась к компьютеру, надев на голову устройство связи, чтобы просмотреть информацию.
   Данные по Мексике, Америке и группам коренных американцев, которые могли находиться на "Николае Романане", удивили ее. Во фразах, которые продолжали поступать с зонда, была великолепная зацепка. Белла Вола привязала этот язык к языку арапахо/сиу. По крайней мере, именно там был источник этих слов. Остальная часть языка была густо замешана на испанском и английском. Теперь уже никто не сомневался, что она правильно опознала советский корабль.
   - Доктор Чэм хотел бы поговорить с вами, - сказали громкоговорители корабля.
   - Подключите его, - Лита перевернулась на своей койке, чтобы видеть монитор.
   Появилось красное лицо Чэма.
   - Есть время для совещания? - поинтересовался он. - Я думаю, мы должны начать обсуждать план действий. У нас еще есть по меньшей мере месяц, прежде чем мы доберемся до Атлантиды. Времени у каждого более чем достаточно, чтобы продумать все возможные варианты.
   - Да, - согласилась она. - Почему бы нам не встретиться в столовой? Мне бы хотелось поговорить лицом к лицу, а не через компьютер.
   Он слегка кивнул, и монитор отключился в типичном для Чэма духе.
   Она вздохнула. Чэму было очень нелегко. Проект должен был осуществляться на планете. Первое такого рода исследование более чем за двести лет. А Чэм был привязан к орбитальному кораблю. Он занимал лишь номинальный пост, консультанта. Это действительно, должно быть, обидно.
   Столовая была переполнена. По большей части здесь были наблюдатели. Планетологи будут работать с орбиты. Зоологи и ботаники будут изредка спускаться на поверхность за образцами. Основная же работа выпадет антропологам, то есть команде Литы.
   - Сперва, - начал Чэм, - давайте рассмотрим возможности. Я знаю, что вы все над этим много думали, но давайте вынесем это на обсуждение.
   Лита кивнула.
   - Мы используем отработанные методы контакта. Испробуем методологию, подобную той, что применял Паркер на Аристане.
   - Это было почти три века назад, - сказал Марти Брук, нахмурившись, его крупное смуглое лицо натянулось.
   Лита пожала плечами.
   - Почему бы ей не сработать и здесь? Это испытанная методология. Она была чем-то вроде разменной монеты многие годы. Есть...
   - Извините, - прервал планетолог Счински Монтальдо, которого для краткости называли просто С. - О чем вы говорите?
   Лита засмеялась.
   - Извините. Метод Паркера включает раскладывание вещей в местах, где объекты исследования - в нашем случае жители Атлантиды - смогут найти их. Подарки дадут им понять, что кто-то разбрасывает странные вещички там, где они постоянно бывают. Когда они привыкнут к подаркам, мы, дружелюбные, начнем понемногу показываться и оставлять что-нибудь. Это приучит людей не бояться нас. Это построит мостик дружбы, который...
   - Вы когда-нибудь проделывали это? - откровенно спросил Монтальдо.
   - Хм, нет. Не было нужды за последние несколько столетий.
   Чэм выглядел самоуверенно.
   - Нас это не очень беспокоит, - сказала Нетта почти покровительственным тоном. - Это то, для чего нас _готовили_. В этом мы специалисты.
   Чэм кивал головой, а Лита ласково улыбнулась планетологу. Он пожал плечами - они его не убедили.
   Марти Брук поднял голову в наступившей тишине.
   - Будет ли у нас какой-либо наземный транспорт? Я бы хотел устроить лабораторию. Может быть, мы с высоты сможем обнаружить захоронение и заполучить парочку тел. Чем скорее мы получим какие-нибудь базовые материальные данные, тем лучше у нас пойдут дела.
   - Патруль предоставит их, - сказал Чэм, откашлявшись.
   Обсуждение переходило от одного предмета к другому. Все шло так гладко. Лита ощущала приятную теплоту внутри. Они действительно, как сказала Нетта, были профессионалами. Несмотря на то, что к их услугам не прибегали так давно, было приятно видеть, что планирование проходит как по учебнику.
   - Я голоден, - услышала она слова Брука.
   - Все участники совещания приглашаются на обед! - согласился Чэм. На нем было головное устройство, несомненно, он что-то добавлял в свой файл.
   Зашаркали ноги встающих людей. Некоторые откашливались. Кто-то потягивался.
   - Надеюсь, что все в порядке, - донеслось до нее ворчание Монтальдо, но никто не подумал о том, что они станут делать, если те ребята начнут стрелять, а потом только спрашивать.
   Лита едва не засмеялась. Боже, какая наивность! Это люди... такие же, как мы. Было бы странно ожидать от них насилия. Люди уже три столетия не убивают друг друга. Человек как вид перерос это.
   5
   Время остановилось. Джон Смит Железный Глаз сидел на своей выносливой черной кобыле и раскачивался в такт ее шагам. Кобыла опустила голову; она спотыкалась от усталости. Честер и Филип удивлено переглядывались, ведя его животное в горы.
   Дженни Гарсиа Смит была мертва. Нет, не может быть... невозможно поверить. Но он видел и осязал страшное тело. Такая беззащитная, такая хрупкая, полная любви и жизни, она, в конце концов, стала легкой добычей. Ее исчезнувшая улыбка болью врезалась ему в душу.
   Законы народа запрещали его любовь к ней. Она должна выйти замуж за другого человека. Таков был обычай народа, закон, так заповедал Паук, - _а Паук был Богом_.
   Уже с тех пор, когда они были маленькими, Джон как бы вспыхивал, когда Дженни была рядом. Он вспоминал ее грациозную походку, она никогда не оступалась. Кожа на ее руках была упругой и гладкой, под ней играли мускулы.
   В те, ушедшие уже годы улыбка на ее щеках наполняла его сердце счастьем. Ее ровные белые зубы сверкали, когда она ласково улыбалась при виде его. Он чувствовал ее желание - читал его по глазам, по походке. Она краснела, зная, что у них была запретная тайна.
   Он видел ее сильные руки, когда она, возвращаясь с пастбищ, несла поклажу шкур или мяса на спине. Она перебирала прелестными ножками, соблазнительно покачивая бедрами. Слегка обернувшись, она украдкой улыбалась ему.
   Разложившееся мясо! Ее больше не было. Пророк хотел, чтобы он увидел ее такой. Над телами роились мухи. Из всех тварей, завезенных на Мир с Земли, эти были самыми отвратительными.
   Джон Смит Железный Глаз потер кончики пальцев, вспоминая, каким холодным было ее лицо. Острые осколки костей скребли его кожу. Губы были такими твердыми, зияющие глазницы обнажали разорванные ткани новорожденные извивающиеся личинки жадно насыщались.
   Горе нарастало; он чувствовал, как в груди поднимаются слезы. Воин народа не должен плакать как женщина или ребенок. Даже из-за утраты любви, как Дженни. Она была табу: родственник.
   Оставшись в живых, они могли пройти через всю жизнь так и не поженившись - это они оба понимали. Для него прошло уже тридцать лет, а для нее двадцать пять, пока сантос не пришли пытать, насиловать и убивать ее.
   Прославленный воин народа? Его род укорял его за то, что он не взял нескольких женщин. Она шутила, с присущей им обоим легкомысленностью, что он не дает народу детей.
   Всегда, когда он сражался с бандитами, когда охотился на медведей с ружьем, поджидая удобный момент, чтобы уложить гигантского зверя, он рисковал своей жизнью только от отчаяния. Он уходил в поисках Исцеления от своей запретной любви. То, что он постоянно дразнил смерть, делало его сильным.