Гирченко Юрий. Карабахские рассказы

-- Как?!
-- А вот так. Он послал тебя по-азербайджански! Не по-армянски,
командир, а по-азербайджански!
Старший лейтенант схватил джигита за воротник куртки, и прокричал:
-- Ты кто по национальности?!
Ответа не последовало.
-- Да, не хрен возиться с ним, командир! Открываем люк и сбрасываем
его, к едрене фене!!! - громко прокричал прапорщик и, повернувшись к
сержанту, добавил: - Левченко открывай дверь!
-- Есть, товарищ прапорщик! - ответил сержант, и повернулся к двери.
-- Нет!!! Всё скажу! Всё скажу! - визгливо прокричал джигит.
-- Всё ты следователю расскажешь! А нам ответь, - с тобой все
азербайджанцы были? - спросил старший лейтенант.
-- Да, все.
-- Ну, я совсем балдею! - присвистнул прапорщик.
-- Объясни, почему ты, азербайджанец, у своих же азербайджанцев дома
поджигаешь? - недоуменно спросил старший лейтенант.
-- Они не азербайджанцы, - ответил джигит.
-- Как так?
-- Они не азербайджанцы! - повторил боевик, и добавил: - Они еразы!
-- Что значит еразы? - не понял старший лейтенант.
-- Они ереванские азербайджанцы. Они из Армении приехали, а должны были
оставаться на месте и там с армянами воевать!
-- Значит, по-твоему, еразы не имеют права здесь жить? - уточнил
прапорщик.
-- Они предатели!
После этих слов, на какое-то время в разговоре наступила пауза. Паузу
нарушил голос старшего лейтенанта:
-- Ладно, всё! Пусть им занимаются те, кому положено.
И опять наступила тишина. Слышен был только гул вертолётных
двигателей... Бойцы думали о том, что вот и закончен ещё один день этого
''дурдома''. А завтра...
А завтра будет новый день.


Сентябрь 2002г.

Гянджа. Январь 90-го.

Рассказ написан на основе реальных событий.

Все имена и фамилии вымышлены.


-- Как так, майор? Две миномётные мины похищены, лейтенант Чуйков с
тремя проникающими ножевыми ранениями в госпитале! Что за бардак?! - громко
кричал полковник на стоящего перед ним майора.
-- Товарищ полковник, я только выполнял приказ.
-- Какой приказ?! Вы должны были обеспечить разгрузку вагонов, и
разгруженные боеприпасы доставить сюда, на склад боеприпасов!
-- Я это и сделал. Вот они, - майор указал рукой на стоящие возле
склада армейские ''УРАЛы''.
-- Почему лейтенант в госпитале и где две мины?! - всё также с надрывом
кричал полковник.
-- Лейтенант получил ранение при выполнении служебных обязанностей, а
мины были похищены во время неразберихи на железнодорожном вокзале.
-- Ни хрена, не понимаешь ты, майор! Где сейчас мины?!
-- Не знаю.
-- За то я знаю! Час назад одна из них взорвалась в центре города, б...
Пять раненых!
Майор удивлённо и несколько испуганно посмотрел на стоящего рядом с
полковником майора милиции:
-- Как взорвались? Диверсия?
-- Нет, не расстраивайтесь сильно. Взорвались те, кто похитил мины.
Скорее всего, взрыв произошёл от неумелого обращения с боеприпасами, -
ответил милиционер.
-- Но вы сильно не расслабляйтесь, товарищ майор. По этому вопросу
будет проведено расследование, - добавил полковник.
-- Есть! - ответил майор.
-- Сейчас идите разгружайте машины и сдавайте привезённые боеприпасы на
склад, а после этого напишите объяснительную записку о происшествии, - уже
несколько успокоившись, добавил полковник.
-- Есть!
-- А для начала, не отрываясь от сдачи боеприпасов, поговорите вот с
майором милиции Набиевым, - сказав это полковник, развернулся и пошёл в
сторону казарм.
-- Давайте познакомимся? - предложил милиционер, и добавил: - Меня Адыр
зовут. Можно просто Эдик.
-- Майор Косицын. Валентин, - пожимая протянутую руку, представился
майор. Затем, усмехнувшись, добавил: - Можно просто Валик.
-- Валик, расскажи, что там произошло?
-- Подожди, Эдик. Я сначала своим бойцам задачу по разгрузке поставлю,
а потом поговорим. Хорошо?
-- А, конечно-конечно! - ответил Набиев.
Майор Косицын пошёл в сторону склада боеприпасов, а майор милиции
Набиев, закурив, остался его ждать. Склад боеприпасов - это охраняемый
военный объект, и посторонним там быть не положено. И пусть даже у тебя на
погонах большие и красивые генеральские звёзды, но нет допуска на
определённый военный объект, тебя туда не пустят. По крайней мере, не должны
пускать.
Подойдя к ''УРАЛам'' Косицын увидел, что его подчинённые уже приступили
к разгрузке.
-- Александр Петрович, как тут у тебя? - спросил он у старшего
прапорщика из своей команды.
-- Нормально всё, товарищ майор!
-- Ты как тут, без меня справишься? Ну, в смысле, чтобы разгрузить и
сдать?
-- Всё сделаем! - ответил старший прапорщик, и добавил: - Смотрю, вас
там уже мент ждёт?
-- Да уж!
-- Это по поводу лейтенанта нашего?
-- Думаю, не так по лейтенанту, как по поводу мин. Кстати, Александр
Петрович, будь готов рассказать, как пропажу обнаружил.
-- Да, что рассказывать, я уже здесь, в части, когда на кузовах тенты
проверять начал, то и увидел, что один тент не зачехлён. А когда в кузов
заглянул, один вскрытый ящик в глаза бросился. Ну, я и открыл крышку, а там
двух мин не хватает, будь они не ладны...
-- Не доглядел ты, Александр Петрович.
-- Да, как за всем углядишь? Вы же помните, что на вокзале творилось?
Стреляют, кричат, камни кидают, лейтенанта вон подрезали... Уезжать оттуда
быстро нужно было...
-- Помню-помню, Александр Петрович. Сам там был.
-- Ну, вот. А вы говорите, недоглядел.
-- Ладно. Заканчивай здесь. Оформляй бумаги, и бойцов в казарму
отправляй. А я пошёл.
-- Удачи, товарищ майор!
-- Спасибо! - ответил майор Косицын, и пошёл в сторону ожидавшего его
милиционера.
Набиев издалека заметил приближающегося майора, и когда тот подошёл
достаточно близко, спросил:
-- Ну, что Валик, поговорим?
-- Поговорим.
-- Расскажи, что произошло.
-- Произошло... - задумчиво произнёс Косицын, и потом добавил: - Всё
началось с... Знаешь, наверное, только в армии такая ерунда. Ну, вот смотри,
пришли на железнодорожную станцию вагоны с боеприпасами для нашей дивизии. А
сегодня суббота, выходной день. Железнодорожная станция находится не здесь,
в Гяндже, а в Зазалы. Значит, из этих вагонов нужно перегрузить ящики с
боеприпасами на машины и перевезти в расположение дивизии. Ящиков много, на
одном грузовике не увезёшь, поэтому за ними отправилась целая колонна.
Прибыли мы на станцию Зазалы, перегрузили боеприпасы в машины. А потом
какие-то придурки стали обстреливать нас из охотничьих ружей. Потом стрельба
прекратилась, и на вокзал прибежала целая толпа народа, блокируя выезд с
вокзала. По нам стали бросать камни и палки. Какая-то сволочь три раза
пырнула ножом одного моего лейтенанта, б... В этой суматохе и украли из
''УРАЛа'' мины.
-- Валик, а оружие у вас было?
-- Ну, блин, конечно было. Мы же не за навозом поехали, а за
боеприпасами.
-- Тогда я не совсем понимаю, почему вы не оборонялись?
Косицын посмотрел на милиционера, улыбнулся и произнёс:
-- Смешной ты мужик, Эдик. Приказ у нас такой: ''Огонь не открывать и
на провокации не отвечать!''
-- Вай! Как это?
-- Да, вот так! Я же говорю, только у нас в армии такое может быть. Ну,
а с другой стороны, если бы мы открыли огонь, то нас бы обвинили в
каком-нибудь терроре или организованном расстреле местного населения... Ваши
же, азербайджанские руководители, и ваши же газеты и обвинили... Хотя,
знаешь, всё уже шло к этому. Я уже был готов отдать приказ открыть огонь,
когда лейтенанта Чуйкова подрезали.
-- А что сдержало тебя?
-- А сдержало меня то, что в последний момент на вокзал приехали ваши
же джигиты из Народного Фронта. Они были вооружённые. Вот они и разогнали
эту толпу. А потом помогли нашей колонне выехать с вокзала, и сами
лейтенанта моего в госпиталь отвезли, - майор на несколько секунд умолк, а
потом задумчиво произнёс: - Только я вот не пойму: зачем нужно было бойцам
вашего Народного Фронта помогать нам?
-- Значит, были причины, - уклончиво ответил Набиев.
-- Честно говоря, Эдик, я даже не подозреваю, что у моего командования
сейчас на уме. Ну, в отношении утраты мин.
-- Думаю я, что всё обойдётся. Иди пиши свою объяснительную, а я тебя
подожду.
-- Зачем?
-- Поговорим ещё.
-- Давай сейчас.
-- Нет. Ты иди. Тебя, наверное, уже ждут. Иди пиши объяснительную, а я
подожду.
-- Ладно. Жди.
Майор Косицын зашёл в штаб. Минут двадцать ему понадобилось, чтобы
написать объяснительную записку, и передать её начальнику штаба. Затем он
сдал пистолет дежурному по части, и вышел.
Около двери штаба, уже подняв воротник форменной милицейской куртки, и
пританцовывая от холода, его ждал майор милиции Набиев:
-- Валик, в помещении теплее, чем тут. Все-таки, не май месяц.
-- Ну, извини, как управился..., - пожал плечами Косицын.
Набиев достал из кармана пачку сигарет, вытащил из неё две штуки, и
одну протянул Косицыну. Закурили.
-- Валик, если ты поступал правильно, по приказу, то почему полковник
так кричал?
-- Что сказать тебе..., - выпуская изо рта дым, проговорил майор, и
после добавил: - Уже десять дней, то офицера или солдата в городе изобьют,
то по военным машинам камни бросают... А два дня назад служебный ''УАЗик''
этого полковника местные хулиганы превратили в большой кусок металлолома.
Так, что полковник сам пока не знает, как правильно реагировать на
сложившуюся ситуацию. Вот придут указания сверху, тогда всё станет на свои
места. А пока он просто перестраховывается.
-- Да, трудное время сейчас. Неделю назад у нас тоже погибли четыре
милиционера, а двое в больнице с огнестрельными ранениями лежат.
-- Да, ну? - удивился Косицын.
-- Да, Валик. Капитан в голову ранен, а старший лейтенант в спину.
-- Жаль мужиков.
-- Конечно, жаль. Капитана залечат, а вот старший лейтенант так и
останется в инвалидном кресле.
Майор Косицын выбросил в урну окурок.
Майор милиции Набиев сделал ещё одну затяжку, и тоже отправил свой
окурок в урну, а затем продолжил:
-- Знаешь, Валик, эти двое рассказывали, что стреляли по ним люди,
одетые в форму солдат Советской Армии.
Косицын удивлённо посмотрел на милиционера:
-- Уточни. Стреляли солдаты или просто люди одетые в военную форму?
Набиев прикурил ещё одну сигарету, и ответил:
-- Это боевики. Подготовку они проходят в Горисском районе Армении,
где-то у посёлков Корнидзор и Тех. А потом в военной форме приходят в
азербайджанские сёла, убивают людей и устраивают пожары.
-- Это для того, чтобы Армию во всём обвинить?
-- Да. И ещё для того, чтобы спровоцировать нападения азербайджанцев на
военных. Ну, как сегодня на вокзале...
-- Подожди. В таком случае, Народный Фронт...
-- А Народный Фронт Азербайджана сегодня это сделать не позволил, -
перебил милиционер.
-- Так ты хочешь сказать, что Народный Фронт Азербайджана друг
Советской Армии?
На это предположение Набиев ухмыльнулся:
-- Им тоже оружие нужно.
-- Что ты имеешь в виду?
-- Им нужно оружие, чтобы с армянами воевать. И они оружие понемногу
себе добывают.
-- Ну, - выказал своё нетерпение Косицын, на секунду умолкшему,
милиционеру.
-- Если бы сегодня разворовали твою колонну с боеприпасами, то уже к
вечеру по всему городу, и вы, и мы, устроили бы шмон. И тогда, больше всего
пострадал бы Народный Фронт...
-- Потому, что у НФА где-то в городе спрятано оружие, - закончил фразу
Косицын.
-- Да.
-- Но, всё-таки, две мины украдены, и лейтенант ранен, - констатировал
майор.
-- Это толпа, Валик. Лейтенанта твоего жалко. Но он, дай бог,
поправится. А мины... Одна уже нашлась...
-- Взорвалась, - уточнил Косицын.
-- Да, взорвалась. А значит, искать её уже не надо. А скоро, я думаю, и
вторая найдётся.
-- Тоже взорвётся?
-- Найдётся! - утвердительно ответил Набиев.
Косицын тяжело вздохнул.
-- Всё будет у тебя хорошо, Валик, - поддержал майора милиционер.
-- Спасибо на добром слове.
-- До свидания, Валик, - Набиев протянул руку.
-- Бывай, Эдик!
Майор милиции Набиев вышел через КПП на улицу, и отправился по своим
делам.
Майор Косицын выкурил в одиночестве сигарету, и тоже вышел с территории
части.
Сильный порыв холодного январского ветра дунул в лицо. Майор поднял
воротник в бушлате, и быстро пошёл в сторону военного жилого городка.
Сразу в жилой городок ему попасть не удалось потому, что тот был
оцеплен вооружёнными дубинками десантниками.
-- Вы куда? - спросил его капитан-десантник.
-- Домой, - ответил Косицын.
-- Вы из дивизии? - кивнул головой в сторону КПП капитан.
-- Да. А здесь живу.
-- Пожалуйста, подождите немного тут.
-- А что случилось?
-- Да, толпа местных джигитов ворвалась в жилой городок, и стала бить
окна. Даже пытались заложников брать.
-- Б..., - сказал, всё, что смог сказать Косицын.
-- Не волнуйтесь. Мы своевременно сюда примчались, толпу разогнали и
порядок навели.
-- Много их было?
-- Джигитов? Да, человек триста.
-- А сейчас что?
-- А сейчас загрузим в ''УРАЛы'' тех, кого задержали. Потом передадим
городок под охрану вашей пехоте, и отвалим.
-- Ясно.
Десантники оперативно грузили задержанных в машины. Одним помогали
забраться в кузов, а других, тех, кто упирался и не хотел делать это
самостоятельно, брали одновременно за руки и ноги, и забрасывали через борт.
Задержанных было немного, человек двадцать, поэтому погрузка закончилась
быстро.
Потом приехали пехотинцы, и приняли жилой городок под свою охрану...
Майор Косицын стоял и думал о том, когда же закончатся эти беспорядки.
Может уже все? Может уже завтра?
Но на следующий день спокойней не стало. Может, только происшествий с
военными было меньше. Всего одно. Солдат отправился на Главпочтамт за
письмами и газетами для части. По дороге его встретили четверо местных
джигитов, и стали бить... Солдат защищался... Как мог, защищался. Оружия у
него не было. Не положено носить оружие в мирное время. Поэтому, защищался
он только голыми руками... В процессе драки его несколько раз ударили
ножом... Он выжил... Бронежилет спас...
Как и говорил майор милиции Набиев, майор Косицын отделался ''лёгким
испугом''. Написал с десяток объяснительных в разные инстанции, и со
временем офицера оставили в покое.
В одном ошибся Набиев. Вторая мина не нашлась, и не взорвалась. Хотя,
скорее всего, взорвалась, но позже, и не в Гяндже, а в каком-нибудь
армянском, а может быть, азербайджанском населённом пункте.
Сам же майор милиции Набиев погиб в одном из азербайджанских сёл при
отражении нападения боевиков - лже-солдат Советской Армии.