Эдвард Элмер `Док` Смит, Стивен Голдин
Заговор «Пуритания»
Посвящается команде Левин: Леону, Сильвин, Барбаре, Джеффри, Эллиоту — и вошедшим в семью на правах супругов Алану.
С. Г.
ГЛАВА 1
ГАНГСТЕРЫ СТЕКЛЯННОГО ГЛАЗА
Планета Стеклянный Глаз получила свое название из-за необыкновенного вида, который открывается на нее из космоса Туан Хо, пилот разведывательного корабля, открывший эту планету, рассказывал о своих первых впечатлениях в интервью, данном им журналу-ролику «Имперские Новости», следующее «Я вышел из субпространства — и вдруг она оказалась передо мной, словно уставилась на меня — большой зелено-синий шар с единственным темным континентом в самом центре. Клянусь Вселенной, выглядело это так, будто кто-то положил стеклянный глаз на кусок черного бархата, усыпанный звездами для пущего эффекта».
Планету, открытую в 2374 году, за прошедшее с тех пор время тщательно исследовали и затем колонизировали, название же ее обрело дополнительную значимость Дело в том, что единственный большой континент оказался богат залежами нового силикатного минерала, названного фаргеритом в честь открывшего его исследователя. Подобный минерал никогда еще не встречался нигде в Галактике, и, что самое главное, из него производили замечательное стекло, равного которому по качеству еще не бывало. «Стекло Стеклянного Глаза» прославилось на всю Империю, и ни один человек, считающий себя культурным, не счел бы свою коллекцию objects d'art (предметов искусства) полной без нескольких произведений со Стеклянного Глаза. Производство стекла, стеклянных изделий и экспорт их сделались ведущей отраслью промышленности планеты, и планета процветала, греясь в лучах своей славы.
Залежи фаргерита казались неисчерпаемыми, и жители Стеклянного Глаза даже стали использовать его в качестве строительного материала при возведении своих городов. Особым образом обогащенный и подвергнутый специальной закалке, фаргерит превращался в материал, по прочности не уступавший стали, но имевший перед сталью то преимущество, что вторичная его переработка была значительно легче. Если изделие из фаргерита надоедало, его просто расплавляли и создавали что-то новое.
Здания в городах Стеклянного Глаза походили на сказочные хрустальные башни. Стеклянные иглы шпилей врезались в самое небо, и в граненых стенах их преломлялись солнечные лучи, разбиваясь на миллионы светящихся радуг. Стеклянные решетки связывали город в единое целое, и снующие по ним туда-сюда маленькие скоростные «челноки» — местное транспортное средство — в считанные минуты доставляли людей в нужное место. Лицо города беспрестанно менялось, так как старые районы время от времени переплавляли, и на их месте воздвигали что-нибудь более современное. Беспрестанное стремление к совершенству стало даже чертой характера жителей Стеклянного Глаза; по Империи бродил популярный анекдот о стеклянноглазце, которому дали полную вазу фруктов, по он не отведал ни кусочка, потому что никак не мог разложить фрукты в вазе удовлетворяющим образом!
Желающие полюбоваться на красоты стеклянно-глазских городов, от величественности которых захватывало дух, стекались сюда со всей Галактики.
Туризм считался второй по значимости отраслью на Стеклянном Глазу. Пейзажи на планете напоминали о рае.
Но даже в раю имеются свои проблемы.
Группа людей в масках без особого труда проникла внутрь новой Башни Имперского Торгового Центра, расположенной в городе Южная Бухта. Эту башню, последний объект из целого комплекса вновь построенных зданий, призванных служить помещением для местного отделения имперской администрации, собирались сдать в эксплуатацию только на следующей неделе, а пока здесь производилась последняя проверка электропроводки и канализации. Только два охранника дежурили у подножия башни, и они не ждали никакой беды. Налетчики хладнокровно пристрелили их, после чего приступили к выполнению своей задачи.
Главарь группы и его друзья быстро вошли в лифт, оказавшийся в рабочем состоянии, и поднялись па верхние этажи. Башня Имперского Торгового Центра была сконструирована в виде гигантского, готового распуститься тюльпана, бутон которого начинался на уровне тридцатого этажа. Налетчики вышли на тридцать четвертом этаже и рассыпались по помещению. Каждый из команды, состоявшей из восьми человек, поместил заряд взрывчатки в один из офисов, равномерно размещенных по всему периметру этажа. Затем все вернулись к центральной шахте лифта. Они поднялись еще на четыре этажа. Пока все шло в соответствии с намеченным планом. Но тут они неожиданно встретили группу людей.
Это новое здание, вобравшее все последние достижения стеклянноглазской архитектуры и дизайна, заинтересовало лорда Хок Фу-Чоу, племянника великого герцога Т'Чена, владетеля Сектора Семнадцать, в котором и находился Стеклянный Глаз. Лорд Хок, прибыв на планету Стеклянный Глаз, попросил разрешить ему лично осмотреть здание, и барон Вильям, владелец Южной Бухты, с радостью удовлетворил желание гостя. В течение дня, однако, в здании еще находились рабочие. Поэтому барон предложил посетить сооружение после окончания рабочего дня, тем более тогда они смогут насладиться потрясающей панорамой ночного города Южной Бухты, открывающейся с башни. Вот так случилось, что лорд Хок в вечернее время оказался в здании.
Ни барон Вильям, ни его гость и предположить не могли, что им угрожает какая-то опасность во время этой неожиданной экскурсии. Каждого из них сопровождал один охранник, и этого, как выяснилось, оказалось совершенно недостаточно в сложившейся ситуации.
Обе стороны несказанно удивились, увидев друг друга. Но поскольку налетчики в силу своих занятий лучше подготовлены к разного рода случайностям, они быстро пришли в себя. Вытащив свое оружие, они приготовились к атаке. Но их главарь, узнав барона и лорда Хока, принял решение взять барона и его гостя живыми.
Несмотря на мужественное сопротивление сопровождающих и гибель двоих налетчиков, силы оказались слишком неравными. Один за другим охранники мертвыми повалились на пол, а аристократы, не в силах им помочь, только беспомощно наблюдали за их гибелью. Диверсанты схватили своих пленников, после чего распределили по помещениям оставшиеся заряды взрывчатки. Закончив свои дела, они, держа под прицелом барона и лорда, спустились снова на первый этаж, где их ждал «челнок», на котором они собирались покинуть место террора.
Первым они втолкнули в машину лорда Хока. Молодому аристократу не понравилось столь грубое обращение, и, несмотря на направленное на него оружие, он начал сопротивляться. Схватка оказалась короткой, так как один из диверсантов сразу же крепко ударил его по лицу рукояткой бластера, но небольшая заминка дала возможность барону Вильяму вырваться из рук державшего его человека. Прежде чем кто-либо из налетчиков успел сообразить, что происходит, барон уже бежал по транзитному тоннелю и мгновение спустя скрылся в темноте. Двое из налетчиков собрались пуститься в погоню, но главарь сразу же позвал их назад. Время уходило; они не могли позволить себе тратить его на преследование беглеца. В конце концов, один пленник — и довольно-таки высокого ранга — у них все-таки остался. Штаб и так наверняка высоко оценит сделанное ими, так что нет никакой необходимости и дальше подвергать себя опасности.
«Челнок» с шестью оставшимися в живых налетчиками и их заложником помчался прочь от Башни Имперского Торгового Центра на максимальной скорости. Барон Вильям вернулся на место происшествия десять минут спустя вместе с отрядом полиции, но террористов л след простыл. Не прошло и пяти минут, как «бутон» башни взорвался, осыпав осколками стекла все на десять километров вокруг.
Главу Службы Имперской Безопасности сильно обеспокоил этот последний случай антиимпериалистического терроризма. На его организации лежала ответственность за обеспечение безопасности Империи, которая состояла из более чем тысячи трехсот миров — и его работа, даже при самых благоприятных обстоятельствах, не отличающаяся легкостью, последнее время становилась все трудней.
Может, это просто возраст дает себя знать, думал он, но последние два года все у меня как-то катится по наклонной плоскости.
Не то чтобы Зандер фон Вильменхорст был так уж стар — он приближался к пятидесяти и как раз достиг интеллектуального расцвета. Но ответственность, возложенная на него, его преданность своей работе и серьезное отношение к своим обязанностям могли состарить кого угодно в кратчайшие сроки.
Много месяцев назад он думал, что разгром прекрасно организованного заговора Баньона против Империи станет пиком его карьеры и после этого терроризм пойдет на спад. В некотором роде предчувствие это оправдалось, но не совсем так. Все время возникали какие-то мелкие проблемы — почти тривиальные, если рассматривать их по отдельности, — но почему-то они отнимали у Службы массу времени и энергии. Он отбился от волка по имени Баньон — в основном благодаря уникальным талантам двух своих лучших агентов, — но теперь оказалось, что Империи не дают жить комары. И тут он не мог не вспомнить, что комары разносят малярию.
Террористические акты все учащались. Семена недовольства давали ростки на планетах практически всех секторов Империи, насильственные акты неожиданно вспыхивали то там, то тут, хотя правление Стэнли Десятого считалось мягким, а его царствование мирным. Повсюду группы протестующих появлялись словно из-под земли, выкрикивая лозунги с требованием упразднить Империю и уничтожить аристократию. По большей части во главе этих групп стояли честные, искренние люди, фанатично верящие в возможность автономии своих собственных планет, а более крупные проблемы, проблемы масштаба межзвездных отношений просто не принимали во внимание.
Фон Вильменхорст не мог ставить людям в вину их искренний, хотя и направленный на ложный объект патриотизм; суть дела заключалась в том, что сильная централизующая идея, подобная концепции Империи Земли, необходима для предотвращения бесчисленных межпланетных войн между соперничающими мирами, грозивших унести миллиарды человеческих жизней.
Мятежи местного масштаба сами по себе волновали его мало — с ними вполне могла справиться местная администрация. Но его проницательный ум улавливал некую закономерность в этом неожиданном усилении повстанческих движений — а закономерности как раз всегда и пробуждали наихудшие его подозрения.
«За всеми крупными изменениями Галактики всегда стоит какая-нибудь закономерность, — думал он. — Обнаружь закономерность — и ты уже на полдороге к решению проблемы».
На его столе лежало множество графиков, отмечавших рост террористических движений. Если бы это относилось к медицине, он охарактеризовал бы ситуацию словом «эпидемия». На нынешний момент сильные террористических; группировки антиимпериалистического направления имелись на шестистах сорока семи мирах, и неизвестно, сколько еще таких группировок находится в процессе формирования, пока он сидит тут и обдумывает проблему. Вес это воспринималось бы как должное, если бы Стэнли Десятый был суровым тираном, подобно многим своим предшественникам; вполне естественно, что рано или поздно люди начинают бунтовать против подобных владык. Но правление Стэнли Десятого оказалось едва ли не самым просвещенным с самого основания Империи. Он находился у власти сорок шесть лет, и царствование его скоро подойдет к концу так или иначе. Стэнли Десятый собирался через шесть месяцев отречься от престола в пользу своей дочери Эдны, хотя это решение пока широко не разглашалось.
И когда он подумал об этом, один из главных кусочков головоломки вдруг встал на свое место. Мишенью являлся не Стэнли Десятый. Тот, кто стоял за этой операцией, старался просто оттянуть время, медленно набирая силу и в то же время ослабляя Империю миллионами мелких уколов. Настоящая же битва разгорится в момент передачи власти, когда все, естественно, будут в некотором смятении. Империя окажется в руках молодой женщины, которая хотя и обладает множеством достоинств, унаследованных ею от отца, но опыта преодоления кризисных ситуаций не имеет. Возможно, она, просто в силу неопытности, совершит роковой промах, способный привести к падению дома Стэнли, а может, и самой Империи
Мысль о столь жестоком и низком замысле невольно заставила его вспомнить о Леди А, таинственной женщине, которая, похоже, стояла за многими заговорами. Она ухитрилась проникнуть в саму Службу, и фон Вильменхорст до сих пор не узнал, каким образом ей это удалось. Она руководила коварными человекообразными роботами, два из которых сумели подойти к своей цели достаточно близко и едва не ввергли Империю в хаос. Когда-то она управляла планетой Убежище, на которой сумела собрать весь цвет преступного мира Галактики. Она была замешана в дело о космических пиратах в то время, когда создавался космический флот, назначение которого так и осталось неизвестным. И она оказалась буквально на волосок от успеха, когда пыталась совершить самый отчаянный за всю историю Галактики переворот во время свадьбы наследной Принцессы Эдны.
И все ее планы — за исключением успешной инфильтрации самой. Службы — были расстроены благодаря своевременным действиям его агентов. Но эта мысль не принесла главе Службы облегчения. Мы расстроили все ее планы, о которых знали, поправил он сам себя. А сколько еще интриг она затевает, о которых мы понятия не имеем и, возможно, не сможем обнаружить достаточно своевременно? Леди А ведь очень деловитая женщина.
Не только терроризм, но и космическое пиратство неуклонно набирало силу последний год или около того; Леди А уже продемонстрировала свою связь с многими областями преступной деятельности, но кто знает все ее возможности. Где-то должен находиться арсенал, некий центр, снабжающий разнообразные террористические группы вооружением. Где-то еще два — по крайней мере два — из этих смертоносных роботов заняты выполнением своих заданий и ведут подрывную деятельность против Империи. Где-то затаился, зарывшись еще глубже и почти невидимый на фоне обыденности, некто, известный только как В, еще более загадочный партнер таинственной Леди А. Где-то…
Зандер фон Вильменхорст в расстройстве провел рукой по гладко выбритому черепу. Его окружали сплошные тайны — и так мало времени на их разгадку. Вычислив, что своей кульминации события достигнут во время провозглашения Принцессы Эдны Императрицей Стэнли Одиннадцатой, он смог по крайней мере определить дату предполагаемого наступления противника, имеющего перед ним большое преимущество — возможность узнавать планы СИБ.
Надо срочно предпринять какие-то действия для сохранения Империи, в противном случае ей осталось жить считанные секунды.
Грандиозным усилием воли глава СИБ выбросил эти мысли из головы. Трону, безусловно, грозила опасность, но не следовало пренебрегать и повседневными мелочами имперской безопасности, и в настоящий момент главная из них — похищение повстанцами лорда Хока на Стеклянном Глазу.
Он набрал на своем личном аппарате связи некий секретный номер, известный из всех жителей Галактики только нескольким избранным. Через несколько минут на трехмерном экране аппарата связи появилось лицо старого друга фон Вильменхорста — герцога Этьена д'Аламбера.
Этьен был явно рад видеть товарища, хотя этот звонок его сильно озаботил. У главы Службы редко выдавалось свободное время, чтобы звонить просто так, особенно по сверхсекретному номеру. Значит, где-то произошла беда.
— Bonjour, mon ami (здравствуй, мой друг), — сказал герцог. — В чем дело?
Фон Вильменхорст кратко изложил обстоятельства пленения лорда Хока террористами прошлой ночью на Стеклянном Глазу.
— Не похоже на заранее спланированную акцию, — закончил он, — но я нисколько не сомневаюсь, что повстанцы все равно попробуют использовать ситуацию. Мы ждем списка требований с минуты на минуту.
— И все требования, без сомненья, будут абсолютно невыполнимыми.
— Даже двадцать kopeek — слишком высокая цена. Пойдя навстречу бандитам, мы создадим прецедент для новых террористических нападений во всей Галактике. Я уверен, существует всеимперский заговор, связывающий воедино все террористические движения; если данное похищение, происшедшее на сей раз случайно, поскольку раньше ничего подобного у нас не было, увенчается успехом, ни один аристократ и ни один политический деятель никогда не будут чувствовать себя спокойно. Мы должны раздавить эту угрозу в зародыше, и так, чтобы ничего подобного никогда не повторилось. Этьен д'Аламбер кивнул.
— И вот для этого-то, я полагаю, и нужен Цирк?
— Именно. При обычных обстоятельствах я не придал бы этому делу такого значения и предоставил разбираться с ним местной полиции. Служба просто послала бы туда офицера связи в качестве наблюдателя, и все. Но великий герцог Т'Чен сварлив и придирчив, как никогда, он скандалит и требует, чтобы СИБ немедленно вытащила его племянника оттуда. В силу своего положения он, в общем-то, имеет право на особое отношение. Кроме того, как я уже говорил, нам необходимо с помощью этого дела преподать наглядный урок остальным террористам. Так что я решил спустить на них мое лучшее оружие — тебя и твою семью.
Герцог Этьен улыбнулся в ответ на этот комплимент.
— Насколько суровый урок мне следует преподать? Зандер фон Вильменхорст ответил ему улыбкой:
— Лорд Хок должен быть возвращен дяде живым и невредимым или по крайней мере в том состоянии, в котором он сейчас находится у террористов. Все остальное на твое усмотрение.
— Ага. Я постараюсь действовать деликатно. — Герцог улыбнулся еще шире, и выражение лица его стало определенно плотоядным. — Надо полагать, нескольких мерзавцев разумнее оставить в живых, дабы их могли подвергнуть допросу.
— Да, пожалуйста, оставь.
— С временем могут возникнуть проблемы. В данный момент я нахожусь на Дорлане. Даже если мы разорвем контракты на следующие три дня, все равно понадобится не менее пяти дней, чтобы достигнуть Стеклянного Глаза, а когда окажемся на месте, еще какое-то время уйдет на планирование операции.
Фон Вильменхорст кивнул.
— Понимаю. Я проинструктировал местного шефа нашей Службы и приказал ему тянуть время, притворяясь, будто мы обдумываем их требования, до тех пор, пока он не получит известие от тебя. Он должен оказывать тебе всяческое содействие, так что можешь обращаться к нему с самого прибытия. Не думаю, что положение осложнится. Все отчеты по дальнейшему развитию дела ты получишь, пока находишься в пути.
— Мы уже в пути, — лаконично сообщил герцог Этьен, и экран аппарата, разъединившись, погас.
Глава СИБ довольно улыбнулся. Приятно чувствовать уверенность в своих силах, а передать дело д'Аламберу — все равно что почти решить его.
Он снова обратился к пачкам документов, заполонившим его письменный стол. Пачки были сложены в аккуратные стопки в зависимости от срочности. К несчастью, стопка «очень срочно» по-прежнему возвышалась над другими. Вздохнув, он потянулся за следующим отчетом, лежавшим на самом верху.
Этот отчет оказался кратким изложением ситуации, сложившейся на планете Пуритания. Его написала одна из самых способных помощников главы СИБ, Мараск Кантана. Чем больше Шеф углублялся в отчет, тем яснее ему становилось: опять не обойтись без помощи д'Аламберов.
Планету, открытую в 2374 году, за прошедшее с тех пор время тщательно исследовали и затем колонизировали, название же ее обрело дополнительную значимость Дело в том, что единственный большой континент оказался богат залежами нового силикатного минерала, названного фаргеритом в честь открывшего его исследователя. Подобный минерал никогда еще не встречался нигде в Галактике, и, что самое главное, из него производили замечательное стекло, равного которому по качеству еще не бывало. «Стекло Стеклянного Глаза» прославилось на всю Империю, и ни один человек, считающий себя культурным, не счел бы свою коллекцию objects d'art (предметов искусства) полной без нескольких произведений со Стеклянного Глаза. Производство стекла, стеклянных изделий и экспорт их сделались ведущей отраслью промышленности планеты, и планета процветала, греясь в лучах своей славы.
Залежи фаргерита казались неисчерпаемыми, и жители Стеклянного Глаза даже стали использовать его в качестве строительного материала при возведении своих городов. Особым образом обогащенный и подвергнутый специальной закалке, фаргерит превращался в материал, по прочности не уступавший стали, но имевший перед сталью то преимущество, что вторичная его переработка была значительно легче. Если изделие из фаргерита надоедало, его просто расплавляли и создавали что-то новое.
Здания в городах Стеклянного Глаза походили на сказочные хрустальные башни. Стеклянные иглы шпилей врезались в самое небо, и в граненых стенах их преломлялись солнечные лучи, разбиваясь на миллионы светящихся радуг. Стеклянные решетки связывали город в единое целое, и снующие по ним туда-сюда маленькие скоростные «челноки» — местное транспортное средство — в считанные минуты доставляли людей в нужное место. Лицо города беспрестанно менялось, так как старые районы время от времени переплавляли, и на их месте воздвигали что-нибудь более современное. Беспрестанное стремление к совершенству стало даже чертой характера жителей Стеклянного Глаза; по Империи бродил популярный анекдот о стеклянноглазце, которому дали полную вазу фруктов, по он не отведал ни кусочка, потому что никак не мог разложить фрукты в вазе удовлетворяющим образом!
Желающие полюбоваться на красоты стеклянно-глазских городов, от величественности которых захватывало дух, стекались сюда со всей Галактики.
Туризм считался второй по значимости отраслью на Стеклянном Глазу. Пейзажи на планете напоминали о рае.
Но даже в раю имеются свои проблемы.
Группа людей в масках без особого труда проникла внутрь новой Башни Имперского Торгового Центра, расположенной в городе Южная Бухта. Эту башню, последний объект из целого комплекса вновь построенных зданий, призванных служить помещением для местного отделения имперской администрации, собирались сдать в эксплуатацию только на следующей неделе, а пока здесь производилась последняя проверка электропроводки и канализации. Только два охранника дежурили у подножия башни, и они не ждали никакой беды. Налетчики хладнокровно пристрелили их, после чего приступили к выполнению своей задачи.
Главарь группы и его друзья быстро вошли в лифт, оказавшийся в рабочем состоянии, и поднялись па верхние этажи. Башня Имперского Торгового Центра была сконструирована в виде гигантского, готового распуститься тюльпана, бутон которого начинался на уровне тридцатого этажа. Налетчики вышли на тридцать четвертом этаже и рассыпались по помещению. Каждый из команды, состоявшей из восьми человек, поместил заряд взрывчатки в один из офисов, равномерно размещенных по всему периметру этажа. Затем все вернулись к центральной шахте лифта. Они поднялись еще на четыре этажа. Пока все шло в соответствии с намеченным планом. Но тут они неожиданно встретили группу людей.
Это новое здание, вобравшее все последние достижения стеклянноглазской архитектуры и дизайна, заинтересовало лорда Хок Фу-Чоу, племянника великого герцога Т'Чена, владетеля Сектора Семнадцать, в котором и находился Стеклянный Глаз. Лорд Хок, прибыв на планету Стеклянный Глаз, попросил разрешить ему лично осмотреть здание, и барон Вильям, владелец Южной Бухты, с радостью удовлетворил желание гостя. В течение дня, однако, в здании еще находились рабочие. Поэтому барон предложил посетить сооружение после окончания рабочего дня, тем более тогда они смогут насладиться потрясающей панорамой ночного города Южной Бухты, открывающейся с башни. Вот так случилось, что лорд Хок в вечернее время оказался в здании.
Ни барон Вильям, ни его гость и предположить не могли, что им угрожает какая-то опасность во время этой неожиданной экскурсии. Каждого из них сопровождал один охранник, и этого, как выяснилось, оказалось совершенно недостаточно в сложившейся ситуации.
Обе стороны несказанно удивились, увидев друг друга. Но поскольку налетчики в силу своих занятий лучше подготовлены к разного рода случайностям, они быстро пришли в себя. Вытащив свое оружие, они приготовились к атаке. Но их главарь, узнав барона и лорда Хока, принял решение взять барона и его гостя живыми.
Несмотря на мужественное сопротивление сопровождающих и гибель двоих налетчиков, силы оказались слишком неравными. Один за другим охранники мертвыми повалились на пол, а аристократы, не в силах им помочь, только беспомощно наблюдали за их гибелью. Диверсанты схватили своих пленников, после чего распределили по помещениям оставшиеся заряды взрывчатки. Закончив свои дела, они, держа под прицелом барона и лорда, спустились снова на первый этаж, где их ждал «челнок», на котором они собирались покинуть место террора.
Первым они втолкнули в машину лорда Хока. Молодому аристократу не понравилось столь грубое обращение, и, несмотря на направленное на него оружие, он начал сопротивляться. Схватка оказалась короткой, так как один из диверсантов сразу же крепко ударил его по лицу рукояткой бластера, но небольшая заминка дала возможность барону Вильяму вырваться из рук державшего его человека. Прежде чем кто-либо из налетчиков успел сообразить, что происходит, барон уже бежал по транзитному тоннелю и мгновение спустя скрылся в темноте. Двое из налетчиков собрались пуститься в погоню, но главарь сразу же позвал их назад. Время уходило; они не могли позволить себе тратить его на преследование беглеца. В конце концов, один пленник — и довольно-таки высокого ранга — у них все-таки остался. Штаб и так наверняка высоко оценит сделанное ими, так что нет никакой необходимости и дальше подвергать себя опасности.
«Челнок» с шестью оставшимися в живых налетчиками и их заложником помчался прочь от Башни Имперского Торгового Центра на максимальной скорости. Барон Вильям вернулся на место происшествия десять минут спустя вместе с отрядом полиции, но террористов л след простыл. Не прошло и пяти минут, как «бутон» башни взорвался, осыпав осколками стекла все на десять километров вокруг.
Главу Службы Имперской Безопасности сильно обеспокоил этот последний случай антиимпериалистического терроризма. На его организации лежала ответственность за обеспечение безопасности Империи, которая состояла из более чем тысячи трехсот миров — и его работа, даже при самых благоприятных обстоятельствах, не отличающаяся легкостью, последнее время становилась все трудней.
Может, это просто возраст дает себя знать, думал он, но последние два года все у меня как-то катится по наклонной плоскости.
Не то чтобы Зандер фон Вильменхорст был так уж стар — он приближался к пятидесяти и как раз достиг интеллектуального расцвета. Но ответственность, возложенная на него, его преданность своей работе и серьезное отношение к своим обязанностям могли состарить кого угодно в кратчайшие сроки.
Много месяцев назад он думал, что разгром прекрасно организованного заговора Баньона против Империи станет пиком его карьеры и после этого терроризм пойдет на спад. В некотором роде предчувствие это оправдалось, но не совсем так. Все время возникали какие-то мелкие проблемы — почти тривиальные, если рассматривать их по отдельности, — но почему-то они отнимали у Службы массу времени и энергии. Он отбился от волка по имени Баньон — в основном благодаря уникальным талантам двух своих лучших агентов, — но теперь оказалось, что Империи не дают жить комары. И тут он не мог не вспомнить, что комары разносят малярию.
Террористические акты все учащались. Семена недовольства давали ростки на планетах практически всех секторов Империи, насильственные акты неожиданно вспыхивали то там, то тут, хотя правление Стэнли Десятого считалось мягким, а его царствование мирным. Повсюду группы протестующих появлялись словно из-под земли, выкрикивая лозунги с требованием упразднить Империю и уничтожить аристократию. По большей части во главе этих групп стояли честные, искренние люди, фанатично верящие в возможность автономии своих собственных планет, а более крупные проблемы, проблемы масштаба межзвездных отношений просто не принимали во внимание.
Фон Вильменхорст не мог ставить людям в вину их искренний, хотя и направленный на ложный объект патриотизм; суть дела заключалась в том, что сильная централизующая идея, подобная концепции Империи Земли, необходима для предотвращения бесчисленных межпланетных войн между соперничающими мирами, грозивших унести миллиарды человеческих жизней.
Мятежи местного масштаба сами по себе волновали его мало — с ними вполне могла справиться местная администрация. Но его проницательный ум улавливал некую закономерность в этом неожиданном усилении повстанческих движений — а закономерности как раз всегда и пробуждали наихудшие его подозрения.
«За всеми крупными изменениями Галактики всегда стоит какая-нибудь закономерность, — думал он. — Обнаружь закономерность — и ты уже на полдороге к решению проблемы».
На его столе лежало множество графиков, отмечавших рост террористических движений. Если бы это относилось к медицине, он охарактеризовал бы ситуацию словом «эпидемия». На нынешний момент сильные террористических; группировки антиимпериалистического направления имелись на шестистах сорока семи мирах, и неизвестно, сколько еще таких группировок находится в процессе формирования, пока он сидит тут и обдумывает проблему. Вес это воспринималось бы как должное, если бы Стэнли Десятый был суровым тираном, подобно многим своим предшественникам; вполне естественно, что рано или поздно люди начинают бунтовать против подобных владык. Но правление Стэнли Десятого оказалось едва ли не самым просвещенным с самого основания Империи. Он находился у власти сорок шесть лет, и царствование его скоро подойдет к концу так или иначе. Стэнли Десятый собирался через шесть месяцев отречься от престола в пользу своей дочери Эдны, хотя это решение пока широко не разглашалось.
И когда он подумал об этом, один из главных кусочков головоломки вдруг встал на свое место. Мишенью являлся не Стэнли Десятый. Тот, кто стоял за этой операцией, старался просто оттянуть время, медленно набирая силу и в то же время ослабляя Империю миллионами мелких уколов. Настоящая же битва разгорится в момент передачи власти, когда все, естественно, будут в некотором смятении. Империя окажется в руках молодой женщины, которая хотя и обладает множеством достоинств, унаследованных ею от отца, но опыта преодоления кризисных ситуаций не имеет. Возможно, она, просто в силу неопытности, совершит роковой промах, способный привести к падению дома Стэнли, а может, и самой Империи
Мысль о столь жестоком и низком замысле невольно заставила его вспомнить о Леди А, таинственной женщине, которая, похоже, стояла за многими заговорами. Она ухитрилась проникнуть в саму Службу, и фон Вильменхорст до сих пор не узнал, каким образом ей это удалось. Она руководила коварными человекообразными роботами, два из которых сумели подойти к своей цели достаточно близко и едва не ввергли Империю в хаос. Когда-то она управляла планетой Убежище, на которой сумела собрать весь цвет преступного мира Галактики. Она была замешана в дело о космических пиратах в то время, когда создавался космический флот, назначение которого так и осталось неизвестным. И она оказалась буквально на волосок от успеха, когда пыталась совершить самый отчаянный за всю историю Галактики переворот во время свадьбы наследной Принцессы Эдны.
И все ее планы — за исключением успешной инфильтрации самой. Службы — были расстроены благодаря своевременным действиям его агентов. Но эта мысль не принесла главе Службы облегчения. Мы расстроили все ее планы, о которых знали, поправил он сам себя. А сколько еще интриг она затевает, о которых мы понятия не имеем и, возможно, не сможем обнаружить достаточно своевременно? Леди А ведь очень деловитая женщина.
Не только терроризм, но и космическое пиратство неуклонно набирало силу последний год или около того; Леди А уже продемонстрировала свою связь с многими областями преступной деятельности, но кто знает все ее возможности. Где-то должен находиться арсенал, некий центр, снабжающий разнообразные террористические группы вооружением. Где-то еще два — по крайней мере два — из этих смертоносных роботов заняты выполнением своих заданий и ведут подрывную деятельность против Империи. Где-то затаился, зарывшись еще глубже и почти невидимый на фоне обыденности, некто, известный только как В, еще более загадочный партнер таинственной Леди А. Где-то…
Зандер фон Вильменхорст в расстройстве провел рукой по гладко выбритому черепу. Его окружали сплошные тайны — и так мало времени на их разгадку. Вычислив, что своей кульминации события достигнут во время провозглашения Принцессы Эдны Императрицей Стэнли Одиннадцатой, он смог по крайней мере определить дату предполагаемого наступления противника, имеющего перед ним большое преимущество — возможность узнавать планы СИБ.
Надо срочно предпринять какие-то действия для сохранения Империи, в противном случае ей осталось жить считанные секунды.
Грандиозным усилием воли глава СИБ выбросил эти мысли из головы. Трону, безусловно, грозила опасность, но не следовало пренебрегать и повседневными мелочами имперской безопасности, и в настоящий момент главная из них — похищение повстанцами лорда Хока на Стеклянном Глазу.
Он набрал на своем личном аппарате связи некий секретный номер, известный из всех жителей Галактики только нескольким избранным. Через несколько минут на трехмерном экране аппарата связи появилось лицо старого друга фон Вильменхорста — герцога Этьена д'Аламбера.
Этьен был явно рад видеть товарища, хотя этот звонок его сильно озаботил. У главы Службы редко выдавалось свободное время, чтобы звонить просто так, особенно по сверхсекретному номеру. Значит, где-то произошла беда.
— Bonjour, mon ami (здравствуй, мой друг), — сказал герцог. — В чем дело?
Фон Вильменхорст кратко изложил обстоятельства пленения лорда Хока террористами прошлой ночью на Стеклянном Глазу.
— Не похоже на заранее спланированную акцию, — закончил он, — но я нисколько не сомневаюсь, что повстанцы все равно попробуют использовать ситуацию. Мы ждем списка требований с минуты на минуту.
— И все требования, без сомненья, будут абсолютно невыполнимыми.
— Даже двадцать kopeek — слишком высокая цена. Пойдя навстречу бандитам, мы создадим прецедент для новых террористических нападений во всей Галактике. Я уверен, существует всеимперский заговор, связывающий воедино все террористические движения; если данное похищение, происшедшее на сей раз случайно, поскольку раньше ничего подобного у нас не было, увенчается успехом, ни один аристократ и ни один политический деятель никогда не будут чувствовать себя спокойно. Мы должны раздавить эту угрозу в зародыше, и так, чтобы ничего подобного никогда не повторилось. Этьен д'Аламбер кивнул.
— И вот для этого-то, я полагаю, и нужен Цирк?
— Именно. При обычных обстоятельствах я не придал бы этому делу такого значения и предоставил разбираться с ним местной полиции. Служба просто послала бы туда офицера связи в качестве наблюдателя, и все. Но великий герцог Т'Чен сварлив и придирчив, как никогда, он скандалит и требует, чтобы СИБ немедленно вытащила его племянника оттуда. В силу своего положения он, в общем-то, имеет право на особое отношение. Кроме того, как я уже говорил, нам необходимо с помощью этого дела преподать наглядный урок остальным террористам. Так что я решил спустить на них мое лучшее оружие — тебя и твою семью.
Герцог Этьен улыбнулся в ответ на этот комплимент.
— Насколько суровый урок мне следует преподать? Зандер фон Вильменхорст ответил ему улыбкой:
— Лорд Хок должен быть возвращен дяде живым и невредимым или по крайней мере в том состоянии, в котором он сейчас находится у террористов. Все остальное на твое усмотрение.
— Ага. Я постараюсь действовать деликатно. — Герцог улыбнулся еще шире, и выражение лица его стало определенно плотоядным. — Надо полагать, нескольких мерзавцев разумнее оставить в живых, дабы их могли подвергнуть допросу.
— Да, пожалуйста, оставь.
— С временем могут возникнуть проблемы. В данный момент я нахожусь на Дорлане. Даже если мы разорвем контракты на следующие три дня, все равно понадобится не менее пяти дней, чтобы достигнуть Стеклянного Глаза, а когда окажемся на месте, еще какое-то время уйдет на планирование операции.
Фон Вильменхорст кивнул.
— Понимаю. Я проинструктировал местного шефа нашей Службы и приказал ему тянуть время, притворяясь, будто мы обдумываем их требования, до тех пор, пока он не получит известие от тебя. Он должен оказывать тебе всяческое содействие, так что можешь обращаться к нему с самого прибытия. Не думаю, что положение осложнится. Все отчеты по дальнейшему развитию дела ты получишь, пока находишься в пути.
— Мы уже в пути, — лаконично сообщил герцог Этьен, и экран аппарата, разъединившись, погас.
Глава СИБ довольно улыбнулся. Приятно чувствовать уверенность в своих силах, а передать дело д'Аламберу — все равно что почти решить его.
Он снова обратился к пачкам документов, заполонившим его письменный стол. Пачки были сложены в аккуратные стопки в зависимости от срочности. К несчастью, стопка «очень срочно» по-прежнему возвышалась над другими. Вздохнув, он потянулся за следующим отчетом, лежавшим на самом верху.
Этот отчет оказался кратким изложением ситуации, сложившейся на планете Пуритания. Его написала одна из самых способных помощников главы СИБ, Мараск Кантана. Чем больше Шеф углублялся в отчет, тем яснее ему становилось: опять не обойтись без помощи д'Аламберов.
ГЛАВА 2
БЕЗЗВУЧНАЯ ВЫЛАЗКА
Где бы ни выступал Всегалактический Цирк, всегда его шоу имели неизменный успех. Даже в эпоху изощренных электронных коммуникаций людей продолжало притягивать к Цирку некое примитивное, стихийное обаяние этого вида искусства, и всегда громадные толпы стекались на его представления, он по-прежнему оставался королем зрелищ. Артисты совершают невероятные подвиги с кажущейся легкостью и непосредственностью, а публика никогда не устает поражаться чудесам, происходящим на ее глазах.
Герцог Этьен д'Аламбер, директор организации, ставившей лучшие шоу Империи, никогда не позволял снимать свои номера на пленку, для телевидения или же записывать для показа по сенсаблю, какие бы астрономические суммы за это ни предлагали. Таким образом он сумел создать ореол тайны и неповторимости вокруг труппы, подобной которой не существовало в Галактике. Директор полагался преимущественно на рекламу, создаваемую ему восторженной публикой, и результаты никогда не разочаровывали его.
Но была и иная, более глубокая причина, почему хитроумный герцог упорно отказывался от всех предложений транслировать его представления на многомиллионную аудиторию. Всегалактический Цирк — что, в сущности, означало не что иное, как «семья д'Аламберов» — являлся мощнейшим и наиболее секретным оружием СИБ. Талантливые представители этого замечательного рода, происходившего с планеты с сильной гравитацией ДеПлейн, не раз в прошлом призывались для выполнения секретных заданий, подобных тому, ради которого Цирк отправлялся на Стеклянный Глаз. Если бы лица и имена д'Аламберов стали хорошо известны и знакомы широкой публике, это сильно затруднило бы их тайную службу на благо Империи.
За герцогом Этьеном издавна сохранялась репутация человека эксцентричного. Ему ничего не стоило вдруг взять и отменить выступление Цирка буквально за минуту до начала и отправиться на какую-нибудь отдаленную планету на другом конце Галактики. Но, несмотря ни на что, популярность Цирка оставалась настолько велика, что даже странные капризы его директора не могли ее поколебать.
Вот поэтому никто особенно и не удивился, когда Цирк отменил представления в последние три дня гастролей на Дорлане, снялся с места и убыл на Стеклянный Глаз. Очевидно, Стеклянному Глазу повезло больше, чем Дорлану, подумала большая часть граждан планеты.
Прибыв на Стеклянный Глаз, большая часть персонала Цирка приступила к обычной работе по установке и налаживанию оборудования, готовясь к началу выступлений. А герцог Этьен отправился на краткое совещание с шефом планетарного отделения СИБ, чтобы получить новые сведения, касающиеся похитителей. Герцог Этьен перед встречей постарался изменить свою внешность настолько, что его вряд ли кто-то смог бы узнать. Даже если шеф планетарного отделения по имени Берген и сопоставил факт появления агента особого назначения с прибытием на Стеклянный Глаз Цирка, он вряд ли придал этому большое значение.
За прошедшие четыре с половиной дня террористическая организация предъявила крайне жесткие требования, а правительство, казалось бы, перед ними малодушно капитулировало. Только при очень внимательном анализе ситуации становилось ясно, что, в сущности, планетарная администрация не уступила еще ни по одному пункту и просто тянет время. Повстанцы потребовали взимаемые Империей налоги равномерно распределить между беднейшими жителями Стеклянного Глаза; очень хорошо, заявило правительство, но дайте нам время перевести эти суммы в наличность. Повстанцы потребовали убрать имперские, военные базы с планеты; замечательно, сказало правительство, но чтобы эвакуировать такое количество оборудования и персонала, потребуются время и соответствующие приказы. Повстанцы потребовали, чтобы Империя выплатила «компенсацию» за ущерб, нанесенный Стеклянному Глазу за время ее тиранического правления; прекрасно, ответило правительство, но дайте нам какое-то время, чтобы подсчитать все.
Повстанцы требовали, правительство обещало. Но никто не спешил выполнять эти обещания.
А тем временем местное отделение СИБ проделало кое-какую работу. Один из членов террористической группы, которого бандиты приняли за мертвого и оставили на поле боя во время диверсии в башне Имперского Торгового Центра, оказался жив. Его отправили в больницу, и там медики Стеклянного Глаза сделали для него все, что могли. Его звали Пике. Как только врачи объявили, что он в достаточно приличной форме, местные эксперты СИБ подвергли его строгому допросу. Использовав все методы, имевшиеся в их распоряжении — за исключением применения нитребарба, его организм раненого просто не перенес бы — они выудили у него все известные ему сведения о местоположении штаба группы, о количестве людей, находившемся там, и о том, как лагерь охраняется. Местное отделение не стало ничего предпринимать самостоятельно, в соответствии с полученными ими приказами, а ожидало прибытия сил специального назначения.
И вот теперь, когда обещанная подмога прибыла, Берген мог предоставить всю предварительную информацию, необходимую для проведения операции. Лагерь повстанцев находился на необитаемой части континента, среди густых тропических джунглей, неподалеку от небольшого горного хребта. Туда вела только одна дорога; горы защищали его с тыла и с одного фланга, в то время как с другой стороны доступ к нему преграждала река с быстрым течением. Единственная дорога постоянно охранялась пешими патрулями, которые проходили через неравные и непредсказуемые промежутки времени. К тому же весь район постоянно сканировали автоматические сенсорные приборы, предназначенные для обнаружения металла и источников энергии, таких, например, как заряженный бластер. По словам пленного, в лагере находилось не менее ста человек, хорошо вооруженных и сейчас особенно бдительных — ведь террористы понимали, что СИБ обязательно предпримет попытку освободить заложника, и приготовились к обороне.
Герцог Этьен д'Аламбер, директор организации, ставившей лучшие шоу Империи, никогда не позволял снимать свои номера на пленку, для телевидения или же записывать для показа по сенсаблю, какие бы астрономические суммы за это ни предлагали. Таким образом он сумел создать ореол тайны и неповторимости вокруг труппы, подобной которой не существовало в Галактике. Директор полагался преимущественно на рекламу, создаваемую ему восторженной публикой, и результаты никогда не разочаровывали его.
Но была и иная, более глубокая причина, почему хитроумный герцог упорно отказывался от всех предложений транслировать его представления на многомиллионную аудиторию. Всегалактический Цирк — что, в сущности, означало не что иное, как «семья д'Аламберов» — являлся мощнейшим и наиболее секретным оружием СИБ. Талантливые представители этого замечательного рода, происходившего с планеты с сильной гравитацией ДеПлейн, не раз в прошлом призывались для выполнения секретных заданий, подобных тому, ради которого Цирк отправлялся на Стеклянный Глаз. Если бы лица и имена д'Аламберов стали хорошо известны и знакомы широкой публике, это сильно затруднило бы их тайную службу на благо Империи.
За герцогом Этьеном издавна сохранялась репутация человека эксцентричного. Ему ничего не стоило вдруг взять и отменить выступление Цирка буквально за минуту до начала и отправиться на какую-нибудь отдаленную планету на другом конце Галактики. Но, несмотря ни на что, популярность Цирка оставалась настолько велика, что даже странные капризы его директора не могли ее поколебать.
Вот поэтому никто особенно и не удивился, когда Цирк отменил представления в последние три дня гастролей на Дорлане, снялся с места и убыл на Стеклянный Глаз. Очевидно, Стеклянному Глазу повезло больше, чем Дорлану, подумала большая часть граждан планеты.
Прибыв на Стеклянный Глаз, большая часть персонала Цирка приступила к обычной работе по установке и налаживанию оборудования, готовясь к началу выступлений. А герцог Этьен отправился на краткое совещание с шефом планетарного отделения СИБ, чтобы получить новые сведения, касающиеся похитителей. Герцог Этьен перед встречей постарался изменить свою внешность настолько, что его вряд ли кто-то смог бы узнать. Даже если шеф планетарного отделения по имени Берген и сопоставил факт появления агента особого назначения с прибытием на Стеклянный Глаз Цирка, он вряд ли придал этому большое значение.
За прошедшие четыре с половиной дня террористическая организация предъявила крайне жесткие требования, а правительство, казалось бы, перед ними малодушно капитулировало. Только при очень внимательном анализе ситуации становилось ясно, что, в сущности, планетарная администрация не уступила еще ни по одному пункту и просто тянет время. Повстанцы потребовали взимаемые Империей налоги равномерно распределить между беднейшими жителями Стеклянного Глаза; очень хорошо, заявило правительство, но дайте нам время перевести эти суммы в наличность. Повстанцы потребовали убрать имперские, военные базы с планеты; замечательно, сказало правительство, но чтобы эвакуировать такое количество оборудования и персонала, потребуются время и соответствующие приказы. Повстанцы потребовали, чтобы Империя выплатила «компенсацию» за ущерб, нанесенный Стеклянному Глазу за время ее тиранического правления; прекрасно, ответило правительство, но дайте нам какое-то время, чтобы подсчитать все.
Повстанцы требовали, правительство обещало. Но никто не спешил выполнять эти обещания.
А тем временем местное отделение СИБ проделало кое-какую работу. Один из членов террористической группы, которого бандиты приняли за мертвого и оставили на поле боя во время диверсии в башне Имперского Торгового Центра, оказался жив. Его отправили в больницу, и там медики Стеклянного Глаза сделали для него все, что могли. Его звали Пике. Как только врачи объявили, что он в достаточно приличной форме, местные эксперты СИБ подвергли его строгому допросу. Использовав все методы, имевшиеся в их распоряжении — за исключением применения нитребарба, его организм раненого просто не перенес бы — они выудили у него все известные ему сведения о местоположении штаба группы, о количестве людей, находившемся там, и о том, как лагерь охраняется. Местное отделение не стало ничего предпринимать самостоятельно, в соответствии с полученными ими приказами, а ожидало прибытия сил специального назначения.
И вот теперь, когда обещанная подмога прибыла, Берген мог предоставить всю предварительную информацию, необходимую для проведения операции. Лагерь повстанцев находился на необитаемой части континента, среди густых тропических джунглей, неподалеку от небольшого горного хребта. Туда вела только одна дорога; горы защищали его с тыла и с одного фланга, в то время как с другой стороны доступ к нему преграждала река с быстрым течением. Единственная дорога постоянно охранялась пешими патрулями, которые проходили через неравные и непредсказуемые промежутки времени. К тому же весь район постоянно сканировали автоматические сенсорные приборы, предназначенные для обнаружения металла и источников энергии, таких, например, как заряженный бластер. По словам пленного, в лагере находилось не менее ста человек, хорошо вооруженных и сейчас особенно бдительных — ведь террористы понимали, что СИБ обязательно предпримет попытку освободить заложника, и приготовились к обороне.