Головачев Василий. Дети вечности (Полет урагана - 2, Реликт - 3)

Головачев Василий
Дети вечности (Полет урагана - 2, Реликт - 3)

   ВАСИЛИЙ ГОЛОВАЧЕВ
   РЕЛИКТ
   КНИГА ТРЕТЬЯ
   ПОЛЕТ УРАГАНА - 2
   ДЕТИ ВЕЧНОСТИ
   БЕЗ ОСОБЫХ ТРЕВОГ
   Было видно, что Ратибор бежит с трудом, из последних сил, и лицо у него не бледное, как показалось Насте вначале, а голубое, с металлическим оттенком. Но больше всего поражал, отвращал и вселял ужас его третий глаз на лбу, словно освещенный изнутри огнем, наполненный страданием и невыразимой никакими словами мольбой..
   Споткнувшись, Ратибор упал, а догонявший его чужанин, похожий на кристаллический обломок скалы, навис над ним и стал расти в высоту, подняв над упавшим чудовищные волосатые лапы.
   - Стой! - крикнула Настя, поднимая "универсал", - Назад или стреляю!
   - Попробуй! - загрохотал чужанин голосом Железовского так, что эхо ударило со всех сторон.
   В отчаянии Настя надавила на спуск, но пистолет изогнулся, как живой, выдавил из себя жидкую струйку пламени, зазвонил и начал таять восковыми слезами....
   Настя вскинулась, обводя бессмысленным взором обстановку спальни, уютный "медвежий угол", и со стоном опустилась на кровать, унимая расходившееся сердце. Всплыли в памяти строки:
   И было вам все это чуждо,
   Но так упоительно ново,
   Что вы поспешили...
   проснуться,
   Боясь пробужденья иного..,*
   Поэт почти угадал, разве что эпитет "упоительно" не совсем точен. Хоть не ложись спать!..
   В прихожей мягко позвонил дверной сторож.
   Настя снова вскочила, в одном пеньюаре выпорхнула в гостиную, но прислушалась к себе и, ссутулившись, вернулась в спальню. Накинула халат, вытерла лицо губкой, глянула на часы: почти двенадцать ночи. Господи, кто там в такой час?
   * И. Северянин. Ноктюрн.
   Звонок раздался в третий раз. Тогда она приказала двери открыться. На пороге стоял улыбающийся Коста с огромным букетом гладиолусов.
   - Гостей принимаешь?
   Настя зябко поежилась, кутаясь в халат, посторонилась.
   - Проходи.
   Гость сунул ей букет.
   - Что у тебя за вид, словно ты спала? Или замерзла? Согреем,- Коста засмеялся, на ходу наклонился, пытаясь поцеловать хозяйку, но та отстранилась.
   - Не надо, Косточка.- Голос был тих и тускл, и Настя заставила себя выглядеть такой, какой ее знали в институте.Садись, но не повторяй весь свой ежедневный репертуар, ладно?
   Настя поставила цветы в старинную керамическую вазу, налила воды, посмотрела на цветы и вздохнула. Потом вернулась к гостю.
   - Я тебя слушаю.
   Коста сел с размаху в кресло, внимательно посмотрел на девушку, улыбка сбежала с его губ.
   - Похоже, мне здесь не рады. А вчера кто-то приглашал меня к себе, обещал неземные блага. Или то была минута слабости?
   Перед глазами Насти возник колеблющийся образ двух целующихся фигур, потом сверкнула вспышка, одна из фигур исчезла.
   Настя кивнула.
   - Ты все хорошо понимаешь, Косточка, спасибо тебе за вчерашнее, вообще за сочувствие, ты мне здорово помог...- Она остановилась, потому что гость покачал головой, лицо его на мгновение заострилось и стало злым.
   - Сочувствие? Вчера речь ни о каком сочувствии не шла, насколько помнится. Речь шла о другом, о тебе и обо мне, и я понял, что ты наконец заметила...
   Настя покачала головой, в свою очередь разглядывая лицо гостя, подвижное, красивое, самоуверенное, с энергичной складкой губ, лицо человека, всегда добивающегося своей цели. Эфаналитик Коста Сахангирей, всесторонний художник, работа с интелматом в режиме "один-на-один" для него - конек и средство самовыражения. Его выводы всегда полны красок и тонов. Что ни задача - то произведение искусства, своя "симфония". Отличается кипучей активностью и уверенностью в своих силах. Руководитель лаборатории эфанализа ИВКа, в которой работала и Анастасия. Человек без комплексов, не без оснований претендующий на исключительность. И, наконец, интрасенс.
   - Не понимаю,- сказал он, пожав плечами.- Я же не мальчик, Настя. Вчера мы, кажется, все обсудили, и я, как джентльмен, остановил развитие событий, хотя мог бы просто воспользоваться случаем. В чем дело, что изменилось?
   - Спасибо тебе,- улыбнулась Настя невольно,- за то, что ты джентльмен и вообще хороший парень. Вчера мне было очень плохо, я даже не все помню, что со мной было, но сегодня... нет-нет, изменений особых не произошло, и все же мы отложим разговор до лучших времен. Не обижайся, Косточка, ладно? Хочешь шампанского?
   Коста нахмурился.
   - Честно говоря, не думал, что ты меня так... встретишь. До сих пор мне казалось, что ты живешь без предрассудков, раскованно и свободно. Или я ошибся? А может быть, кто-то из твоих паритет-повелителей заявил окончательные права? Кто же? Грехов или Берестов?
   Кровь отлила у Насти от щек, губы онемели.
   Коста криво улыбнулся, вскочил и попытался обнять ее за плечи, заглянуть в глаза, но не смог: ноги словно налились свинцом, приросли к полу, а на плечи навалилась тяжесть, будто при ускорении. Ощущения тут же прошли, Коста опомнился, он мог бы ответить тем же, сил хватило, однако удержался.
   - Тебе лучше уйти, - прошептала Настя.
   - Извини, - сказал он. - Просто я не привык, чтобы меня, как мальчишку... вот и вырвалось. Но долго жить так... раздвоенно - ты не сможешь, и я приду. Позже. Все равно будет так, как я... - он хотел сказать "хочу", но передумал, - как я рассчитал. До встречи.
   Ушел.
   Настя присела на краешек тахты и, ссутулившись, просидела в таком положении несколько минут, пока раздавшийся в прихожей новый звонок не заставил ее вздрогнуть.
   Подождала немного, подумала почти спокойно: если опять Коста, спущу его с лестницы. Но это был не Сахангирей. Перед Настей стоял незнакомый молодой человек с лицом скуластым и добродушным, хотя складка губ на нем была жесткой и твердой, выдающей характер волевой и сильный. Серые внимательные глаза смотрели прямо и открыто, и мерцала в них уверенная сила и хитроватая (мужицкая, подумалось Насте, искони деревенская) мудрость.
   На госте была просторная серая рубашка, не скрывающая могучего телосложения, свободного покроя брюки и мокасины известной фирмы "Маленький Мук".
   - Вы ко мне? - растерялась Настя.
   - Извините за визит в столь поздний час.- Гость виновато развел руками.- Вас трудно застать днем. Меня зовут Егор, я друг Ратибора.
   Настя почувствовала слабость в ногах и противную сосущую холодную пустоту в груди. Очнулась от прикосновения к спинеэ ее поддерживала горячая сильная рука гостя.
   - Извините,- проговорила она, сделав глубокий вдох, выпрямилась и отвела руку.- Не подумайте, будто я настолько слаба, что не могу справиться с собой... Проходите.
   - Спасибо.- Молодой человек, обдав хозяйку волной воздуха с запахом сена и моря, прошел в гостиную, ступая бесшумно и мягко, несмотря на рост и вес; точно так же ходил и Ратибор. И сел он в предложенное кресло осторожно и бесшумно. Настя устроилась напротив, стиснула кулаки, пряча их в рукавах халата.
   - Слушаю вас.
   Гость покачал головой, с откровенным любопытством разглядывая ее. Настя поймала себя на досадном чувстве: она никак не могла нащупать эмоциональной и мысленной сферы Егора. Попыталась сосредоточиться, но у нее ничего не вышло.
   - Это я вас слушаю,- сказал он, удовлетворившись осмотром.- Ратибор сказал, чтобы я зашел к вам, если с ним что-нибудь... вот я и зашел. Могу я чем-нибудь помочь?
   Настя расслабилась, откинулась в кресле, улыбнулась сквозь набежавшие слезы.
   - Господи, а я подумала... Ратибор говорил мне о вас, я вспомнила, только не совсем представляла, какой вы.
   - И какой же?
   Она снова улыбнулась.
   - Вы на него похожи. Хотите кофе?
   - Хочу,- серьезно кивнул он,
   Настя выпорхнула из кресла, удивленная и обрадованная.
   - Подождите минуту. Если хотите, включайте видео, там есть хорошие кассеты, выберите. Или полистайте альбомы, второй ряд кристаллотеки.
   Когда она вернулась из кухни с подносом, гость сидел с кассетой стереофотографий на коленях. Ткнул пальцем в одну из фотографий*
   - Ваша мать?
   Настя поставила поднос, наклонилась над плечом Егора, с интересом посмотрела на его сосредоточенное лицо.
   - Вы проницательны, это моя мама. Еще никто из моих знакомых не угадал, кто это, все считают - я. Пейте. Это пироги с вязигой, готовила сама. Я вообще неплохой кулинар.
   Егор кивнул, беря пирог и чашку с кофе.
   - Ратибор мне говорил.
   Они пили кофе и болтали о "вертикальном" туризме, психоэкологии, балете "саундай" и о всяких пустяках, и Настя с удивлением прислушалась к себе, чувствуя, как глухая стена тоски и боли, выросшая в душе и отделившая ее от остального мира после ухода Ратибора, вдруг стала трескаться и разрушаться.
   Егор оказался интересным собеседником, любившим и умевшим не только говорить, но и слушать. Чувствовалось, что у него по каждому затронутому вопросу есть своя собственная точка зрения, каковую он и отстаивал аргументированно и с достаточной уверенностью. Он был серьезен, обстоятелен и уравновешен в той мере, которая почти всегда нравится женщинам в возрасте, называющим таких мужчин одним словом "хозяин", и Настя невольно улыбнулась, отвечая своим мыслям, хотя через минуту всю веселость ее как рукой сняло: какой-то неуловимый жест Егора внезапно живо напомнил ей Берестова.
   - Расскажите, что с ним случилось.- Гость чутко реагировал на эмоции хозяйки и точно знал, когда и какие вопросы можно задавать. Такая его проницательность, в общем-то, контрастировала с внешне простоватым видом, Настя отметила это машинально, однако ее в данный момент занимало другое. Сначала запинаясь, потом на одном дыхании, она пересказала Егору всю историю своих отношений с Ратибором и, закончив рассказ на слове "ушел", замолчала, вдруг всхлипнув по-бабьи.
   - Понятно,- сказал Егор, задумчиво потирая переносицу пальцем.- Значит, Конструктор вылупился, а послы остались внутри?
   - Еще неизвестно, вылупился ли он вообще, ученые не могут разобраться. Канал БВ сжимается, а на месте "пули" возникла зона странных эффектов, область гипер-геометрии, как ее называют, продолжающая мчаться в прежнем направлении, и ничего похожего на того Прожорливого Младенца, съевшего половину Марса сто лет назад.
   - Тогда не все еще потеряно. Я думал, вы точно знаете, что Ратибор... м-м, погиб, а оказывается ничего неизвестно.
   - Габриэль сказал...- голос у Насти сорвался и она закончила шепотом,- что у Ратибора один шанс из миллиарда...
   - Габриэль - это Грехов? А разве он не может ошибаться, как и любой другой человек?
   - Он - нет. - Настя глубоко вздохнула, вытерла щеку и виновато улыбнулась. - Хотя я очень надеюсь, что он ошибается.
   Егор кивнул, не теряя невозмутимости, лишь в серых глазах его промелькнула едва заметная тень озабоченности.
   - Он вернется, Настя, поверьте, Ратибор не такой человек, чтобы погибнуть за здорово живешь.
   - Правда? - жадно спросила она, тут же сдерживая порыв.
   - Правда,- твердо сказал он, потом встал и протянул руку.- До связи, Анастасия, мой телекс у вас есть, звоните, если понадоблюсь, особенно если срочно. В свою очередь не сердитесь, если позвоню в неурочное время, характер моей работы не позволяет мне владеть свободным временем по своему усмотрению.
   - А где вы работаете?
   - В одном из детских учебных городков Крайнего Севера, простым учителем.
   - "Простым",- невольно фыркнула Настя, провожая Егорова.Будто я не знаю, насколько сложна эта работа. Спасибо за визит. Честно говоря, я захандрила, и вы меня вытащили из болота хандры вовремя. Буду рада новому визиту.
   - Доброй ночи, Анастасия,
   - Зовите меня Настя или Стася, хорошо?
   - Идет. А вы меня Горка или Егорша, так меня мама в детстве называла.
   Настя засмеялась, чувствуя удивительное облегчение и желание что-то сделать. Спохватилась:
   - Как же я вас найду? У меня нет вашего номера.
   Егор оглянулся.
   - Уже есть, спросите "домового".
   Настя растерянно посмотрела в его умные глаза с блестками иронии, позвала, смутившись:
   - Панса, дай мне телекс Егора... э-э?
   - Малыгина, - подсказал Егор.- Хорошая память.
   - Так вы... интрасенс? - догадалась наконец Настя, припомнив свои мелкие удивления по ходу знакомства, сложившиеся в цепь умозаключения.
   - Я шаман первого сука, - серьезно ответил Егор. - По древним легендам шаманского культа, сложенного некогда эвенками и якутами, души будущих шаманов воспитываются в гнездах на суках "мирового дерева", так вот я - шаман из гнезда первого сука. Доброй ночи, Настя.
   - Доброй ночи, - ответила Настя и добавила, улыбнувшись, когда он ушел: - Егорша...
   Побродила по комнатам, мысленным усилием меняя освещение, пока не остановилась посреди гостиной с ощущением какого-то внутреннего неудобства. Ощущение длилось недолго, но она уже поняла, что это такое - Габриэль давал знать о себе, посылая пси-волну с только ему присущими характеристиками. Понимая ее чувства, может быть, лучше, чем сама Настя, он не тревожил ее звонками и не добивался встреч, но всегда давал понять, что не выпускает из поля зрения и может оказаться рядом в любой момент.
   Вздохнув, Настя сняла халат, критически оглядела себя в зеркале, отмечая появление новых черточек в облике, с удовольствием расправила пеньюар - она любила красивые вещи - и тут раздался третий за этот поздний вечер звонок. Сердце подскочило и провалилось вниз, кровь отлила от щек, первой мыслью Насти было - Ратибор! Потом вернулась мудрая и тоскливая способность трезвой оценки: Ратибор вошел бы без звонка, и Настя открыла дверь, не пытаясь вычислить, кто стоит за ней.
   - Я не слишком поздно? - спросила Забава Боянова, с интересом разглядывая хозяйку, забывшую накинуть халат.
   Настя опомнилась, невольно краснея под этим взглядом.
   - У меня сегодня вечер гостей,- сказала она, отступая в гостиную.- Извините, Забава. Не думала, что это вы.
   Боянова улыбнулась.
   - Я это поняла. А кто был? - Она прошла вслед за хозяйкой, принюхиваясь. - Фу-фу, русским духом пахнет! Уж не Иванушка ли дурачок заходил? Помнишь сказки про бабу Ягу?
   - Помню.- Настя улыбнулась в ответ, внутренне собираясь. Боянова была интрасенсом "большой силы", и Насте не хотелось, чтобы она видела ее состояние и внутренний дискомфорт.- Только на бабу Ягу вы похожи мало. А были у меня двое добрых молрдцев, нашедших свободную минуту, чтобы проявить сочувствие и милосердие.
   - Ага, вижу, ты в этом не очень-то нуждаешься. Что ж, люблю сильных женщин. Как и сильных мужчин. Я не займу у тебя много времени, у меня самой его нет, но кое-что интересное сообщу, не возражаешь?
   Настя не возражала. Они сели и некоторое время присматривались друг к другу, согласовывая психоэмоциональные связи.
   Боянова была одета в удивительное, черное, как ночь, играющее звездными огнями, платье, скрывающее и одновременно подчеркивающее фигуру, и хотя Настя тоже знала секреты, как в зрелые годы сохранить красоту и молодость, тем не менее и она с невольным восхищением отметила умение женщины держать себя в форме и быть естественной всегда и со всеми.
   Забава едва заметно усмехнулась.
   - Ты тоже не обделена природой, красна девица, от друзей отбоя нет, так что не лечалься. Как долго я тебя не видела? Два месяца? И все это время ты просидела в затворничестве? Боянова осуждающе покачала головой. - Уходить в саньясу* в твои годы рано, погоревала и хватит, досыть, как говаривала моя бабуля, делом пора заняться, тем более что основные заботы
   * Саньяса - стадия полного отречения от материальной жизни (Шри Ишопанишад Мантры.).
   пока еще впереди. Да и не все ясно с послами, может быть, они и не погибли.
   Настя обхватила руками плечи, уголки губ ее грустно опустились, придав лицу неповторимый колорит Феи печали.
   - Не надо, Забава, ни утешений, ни надежд, Ратибор не вернется, я знаю.
   Боянова нахмурилась, в ее облике вдруг проглянула натура властная и решительная, как нестираемая печать должности председателя СЭКОНа.
   - Это тебе твой Грехов навещал? А сама ты разве не знаешь, что будущее подчиняется вероятностному закону? Разве рассчитанные тобой футурграммы всегда сходятся с абсолютной точностью? Допускаю, что Грехов способен видеть глобальные изменения временного ствола и даже отдельные крупные ветви, но не все же веточки и листочки. Не знаю почему, но я уверена, что Берестов выкарабкается.
   Настя снова покачала головой, отвечая скорее себе, чем гостье. Потом с усилием преодолела готовые вырваться возражения.
   - Спасибо, Забава. Вы не первая, кто верит в его возвращение, но никто из вас не знает пределов знания Габриеля. Не беспокойтесь, я возьму себя в руки... уже взяла. Завтра выхожу на работу. В последнее время я действительно не следила за событиями и совершенно отстала от жизни. В самом деле много новостей?
   - Главная новость, что Конструктор, каким мы его провожали сто с лишним лет назад, не вышел из канала БВ. Вернее, вышел наполовину, а может быть, трансформировался до неузнаваемости. Канал БВ за ним практически стянулся в "струну", но не исчез, и физики предполагают, что эта "пуповина" продолжает связывать зернистый кокон Конструктора со вселенной, откуда он пробивался к нам. Отсюда и все эти дикие эффекты с "булгаковской метрикой", "плывущей топологией", многомерным пространством, появлением странных частиц вроде предсказанных теорией монополий и "голых" кварков, с "конвульсиями вакуума". А весь кокон, объем которого равен объему доброго десятка звезд, продолжает двигаться к Солнцу, правда, уже со скоростью, близкой к световой.
   - Выходит, Т-конус больше не понадобится?
   - Кто знает? Свою миссию он-таки выполнил - вывел "тень" впереди Конструктора за пределы Рукава, но если иксоид - как называют появившийся объект специалисты - будет двигаться в том же направлении и с прежним темпом, он достигнет Т-конуса через полгода. Так что безопасность и погранслужба продолжают сидеть на "джогерре". Нечто подобное Конструктору, только в меньшем масштабе, осталось и от звезды ню Гиппарха - то же многомерие, гипер-геометрия и тому подобное. Кое-кто из нетривиалов даже предполагает, что это отколовшийся "кусок" Конструктора.
   - А сам он молчит?
   - Что можно понять в той каше излучений, которой окутан иксоид? Во всяком случае дешифровке излучение не поддается. Оптимисты утверждают, что Конструктор зализывает раны, но я не люблю дежурного оптимизма... как и пессимизма, впрочем. Кстати, твой Грехов придерживается того же мнения - о "зализывании ран".
   Настя прищурилась, откидывая голову, но Забава не вкладывала особого смысла в слово "твой".
   - Железовскому не хватает эфаналитиков, хорошо знающих историю Конструктора и его особенности,- продолжала Боянова, - поэтому выходи, девочка, он ждет. Проблем накопилось много: "серые люди", чужане со своими комплексами поведения, разработка новых штатных режимов, прогноз последствий "экстремума"- если дойдет до его включения, сфинктура* иксоида, нацеливание Т-конуса, и черт знает что еще! Короче, тебе вместе с профи безопасности придется тянуть весь воз МАВРа**.
   Настя вздохнула, виновато посмотрела на гостью, в ответ на ее острый оценивающий взгляд.
   - Я... - небольшая заминка, - готова.
   - Ну и прекрасно.- Забава легко, словно девочка, выпорхнула из кресла, потянулась всем телом, поправила прическу, искоса посмотрела на вставшую хозяйку.- Ну и как, д еще ничего выгляжу?
   Настя по-мужски показала большой палец.
   Боянова засмеялась, чмокнула ее в щеку и, пожелав доброй ночи, исчезла, словно растворилась в воздухе, только тихо зашипела закрывшаяся дверь.
   Впервые за время, прошедшее с момента появления Конструктора, вернее иксоида, Настя уснула сразу, как
   * Сфинктура - степень загадочности объекта, качественные характеристики его таинственности.
   ** МАВР - многоцелевой анализ вариаций решения.
   только щека ее коснулась подушки. Шел второй час ночи девятого ноября...
   * * *
   Железовский движением брови указал на стул, и Забава со вздохом облегчения села рядом:
   - Набегалась!
   Она всееще была одета в свое неотразимое платье, и человек-гора с видимым усилием пытался сообразить, что бы это значило.
   - А ничего, - ответила Забава вслух, а не мысленно, как обычно, когда у нее было хорошее настроение. - Я была у Насти Демидовой, передала ей эмоциональный заряд, хандрит девка. Пообещала завтра выйти в свет, подключи ее к МАВРу, специалист она неплохой.
   - Специалистов ее класса у меня хватает.
   - Не надо оставлять ее наедине с собой надолго. Ты знаешь ее историю?
   - Нет.
   - Она влюбилась в Берестова девочкой, когда увидела его в "Чернаве" во время бунта монстрозавра. А потом Грехов проговорился ей, что Берестов погибнет. Она стала высчитывать критические точки его судьбы и заставлять Габриэля, чтобы он предупреждал Берестова... в общем, странное сплетение судеб. А сейчас она ждет своего Ратибора, хотя уверена в его гибели... Понимаешь?
   - Понимаю. - Железовский помолчал и продекламировал:
   Любовь, любовь - безбрежный океан.
   Любовь, что смерть, не знает легких ран.*
   Боянова внимательно посмотрела на комиссара. Тот не шевельнулся.
   - Ты тоже считаешь, что он погиб?
   - Не знаю. Грехов выразился иначе: пропал без вести, и он о Берестове ничего .не знает. А по-моему, знает, но не хочет говорить. Кстати, Настя прекрасно осведомлена об истории Конструктора, а во-вторых, не надо забывать, что Грехов - ее друг. А этот человек загадочен не менее, чем сам Конструктор.
   - Не преувеличивай.
   - Ты прекрасно понимаешь, что я не преувеличиваю. Проскопией*, такой глубины, как он, не владеет
   * Проскопия - дар предвидения.
   ни один интрасенс, в том числе и мы с тобой. Не знаю, как ты, но я чую в нем такую бездну непроявленных качеств, что захватывает дух. Помяни мое слово, Грехов еще не раз преподнесет нам сюрприз, и дай бог, чтобы он был на нашей стороне.
   Железовский угрюмо промолчал. Боянова оглядела его неподвижное лицо, обратив внимание на глубокие складки у губ, заглянула в глаза.
   - Устал?
   - Нет, - ответил он, спустя минуту.
   - Есть новости?
   - Для физиков - да, для нас... не знаю. Термин "К-физика" все больше входит в моду, и мы все больше убеждаемся в том, что Вакула был прав: это физика иных материй, физика чужих вселенных. Савич высказал мнение, что Конструктор не смог просочиться к нам чисто и впустил в нашу Вселенную "воздух" чужого пространства, вернее, не воздух, конечно, а вакуум, отсюда и эти невообразимые эффекты.
   - Это не главное, - тихо проговорила женщина.
   - Что? Почему? - не понял Железовский.
   - Потому что для нас с тобой главными остаются социально-экологические аспекты проблемы, а через полгода, даже раньше, снова придется решать этическое уравнение - Конструктор или мы.
   Комиссар долго не отвечал, застыв холодной глыбой камня, хотя Забава все время ощущала "тепло" его мысли - он думал о ней, и ток эмоций был живым, пронизанным волнами нежности, ласки и тоскливого ожидания.
   - А если не свернет или остановится, не дойдя до Т-конуса?
   - Остановка проблему не решает, ты же знаешь.
   - Зато отменит уравнение выбора.
   - Не знаю, мне кажется, не отменит, а просто оттянет на время, потому что никто и ничто не запретит Конструктору продолжить путь к Солнцу. Ладно, оставим этот спор, Аристарх, выкладывай, что тебя тревожит конкретно.
   Железовский изменил позу, все они были у него "скульптурными", словно отлитыми из металла или камня, и стал похож на "изваяние отдыхающего Геракла". Забава усмехнулась пришедшему на ум сравнению, и Аристарх усмехнулся в ответ - он поймал ее мысль.
   - "Джоггер" съедает много нервной энергии у людей, и это меня беспокоит в первую очередь, потому что недалеко то время, когда снова придется включать высшие формы тревоги, а резервы отдела небесконечны. И отменить "джоггер" я не могу, К-мигранты остаются реальной силой и несут реальную угрозу команда Т-конуса, да и отряду исследователей.
   - Вы до сих пор их не вычислили?
   - Нет, - проговорил Железовский с отвращением. - На Земле их нет, да и вообще в Системе, но я чувствую, что они все время рядом и следят за событиями, возможностей для этого у них хватает. Большинство "серых людей" мы выловили, их программы были строго конкретными - уничтожить Т-конус, так что особой опасности для людей они не представляют, но все же мы их изолировали.
   - Мне все еще не дает покоя вопрос: почему один из них предупредил Берестова, когда тот решился на встречу с послом К-мигрантов? Кто заставил "серого" действовать именно таким образом, кто дал ему информацию и впихнул в "голем"? Ведь это же по сути прямая утечка сведений из стана К-мигрантов.
   - Меня тоже мучит этот вопрос. Судя по виду "серого", его бегству предшествовала хорошая драка, он был буквально изрезан и держался только на жестком приказе. Оживить его не удалось, ментоскопировать тоже - память была практически пуста. По-видимому, мы так и не узнаем, кто его запустил.
   - Но ведь кто-то же его все-таки заставил. Может быть, этот "кто-то" еще даст о себе знать?
   Железовский шевельнул плечом и, видимо, мысленно приказал "домовому" выключить оптическую плотность стен комнаты: одна из них стала прозрачной и впустила в гостиную ночное небо с перевернутым вниз головой серпом Луны.
   Вот сидим мы с тобой на мху
   Посреди болот,
   Третий - месяц наверху,
   Искривил свой рот,
   - нараспев прочитала Забава.
   - Мне больше нравится финал,- проворчал Аристарх.
   Зачумленный сон воды,
   Ржавчина волны...
   Мы - забытые следы
   Чьей-то глубины.*
   * А. Блок. Болотные чертенятки.
   Боянова улыбнулась.
   - Это намек? Впрочем, может быть, Александр Блок был прав, и мы с тобой действительно забытые следы чьей-то глубины. Ведь интрасенсами люди становятся из-за того, что начинают срабатывать латентные, скрытые гены, "следы" прежней человеческой глубины.