Головачев Василий. Вирус Тьмы, или Посланник

   Они проговорили часа два и спать легли в половине третьего ночи. Но Сухов не смог уснуть и заявился к Такэде через пятнадцать минут. Постучал.
   - Извини, не спишь? У меня пара вопросов.
   - Спи, завтра задашь... вернее, сегодня утром. Подъем в семь. Толя задумчиво оглядел стоящего в халате танцора. - Плохо контролируешь нервы. Что вы проходите с Красильниковым?
   - Блоки. То есть это не те блоки, а комплексы приемов...
   - Мне можешь не объяснять.
   - Прошли блоки сидя, лежа, против уличной толпы, сейчас доводим блок "работы с хода". Но этих блоков еще - пруд пруди: против всех видов захватов, в ограниченном пространстве, против профессионалов каратэ... и айкидо, кстати, против вооруженных банд... Не отвлекай, Оямович, а то не слезу с тебя до утра. Как ты думаешь, этот сегодняшний случай связан с "печатью зла"?
   - Не знаю, - тихо ответил Такэда, подвинул повыше подушку и лег. Мы с тобой вроде бы как умерли... но для полного отрицания, как говорят мудрецы, самоубийства недостаточно. "Свита Сатаны" умеет доводить дело до конца и не остановится, пока не проверит подлинность нашего ухода в мир иной.
   Никита хмыкнул. Они уже поговорили о маме, о Ксении, о ситуации в Москве, о квартирах - жалко, что квартира Такэды отошла в госпользование (книги, кое-какие личные вещи и картины Толя все-таки увез), и все же душа Сухова была неспокойна. Хотелось лично убедиться в безопасности мамы, родственников и Ксении, которая переслала через Толю письмо не менее чем на десяти страницах.
   - Как ты умеешь успокаивать, - произнес наконец Никита недовольно. - А если они все-таки появятся здесь?
   - Все зависит от тебя. Ты должен успеть обрести свою силу и найти свое оружие, только тогда появится шанс уйти от преследования и вступить на Путь.
   - Путь Меча? Никак не пойму, почему нельзя сразу начать с другого Пути - Ума, например.
   - Потому что тебя будут стремиться уничтожить всеми средствами, доступными СС, ЧК и магам - помощникам Люцифера, и ты должен выжить, чтобы вступить на синто - Путь Мысли. Самое трудное - выйти на первого Владыку, первого мага. Он поможет дальше.
   Никита беззвучно выговорил ругательство.
   - Отличная перспектива! Жутко оптимистичная. Тогда следующий вопрос. Ты говорил, что Семеро уже собирались дважды... или трижды? чтобы справиться с Люцифером, а теперь их надо собирать снова. Но неужели они так долго живут?
   Такэда покачал головой.
   - Хотя время в Мирах Веера течет по-разному, никто, конечно, в пределах всего Веера не вечен, даже Владыка любого из хронов, но дело в том, что защита Веера - прерогатива молодости! Состарившиеся Владыки, как правило, уходят в такую творческую деятельность, ни цели которой, ни способов ее достижения, ни масштабов нам не понять. А может быть, они вообще уходят из Веера, создают свои вселенные. Никто этого не знает. Точнее, я не осведомлен. Факт, что Семеро каждый раз собирались вновь. Время от времени в Мирах Веера рождаются великие творцы, маги, начинающие с малого, проходящие этапы роста, в том числе и этап борьбы с Денницей.
   Такэда улыбнулся, глянув на ошеломленного танцора.
   - Все, иди спать. Тебе есть теперь о чем размышлять до утра, хотя я советую сделать это завтра.
   Никита послушно направился к себе, но, уже открыв дверь, остановился:
   - Толя, а почему его... ну Люцифера... не убили? Это же проще, чем каждый раз потом...
   - Молодец, - печально сказал инженер. - Я тоже когда-то задал такой вопрос и получил ответ, над которым размышляю до сих пор: во-первых, мага класса Денницы невозможно ни победить, ни уничтожить, он практически неуязвим. Ни одна из Семерок магов не нашла способа его умертвить. Впрочем, как мне известно, не очень-то они и искали. А во-вторых, смерть не является абсолютно правильным решением. Ты все понял?
   - Ни фига! - честно признался Никита.
   - Вот иди и думай, созревай.
   Уснул Сухов, придя к себе, мгновенно.
   Глава 2
   Красильников, как и Роман в свое время, тоже был удивлен успехами ученика, вернее, не столько удивлен, сколько озадачен.
   - Он схватывает все на лету, - сказал инструктор при встрече с Такэдой. - Так, тренинг "амортизатора" [Амортизатор - прием, позволяющий сокращением мышц тушить удар.] требует не менее полугода занятий, а он овладел им за месяц. Если будет заниматься и расти в том же темпе, через год догонит меня. Но... - Красильников замялся. Странный он какой-то, неуравновешенный, то бесшабашно веселый, то угрюмый, ожесточенный.
   - У него есть на это причины. Просьбу свою о его подстраховке снимаю, он и сам теперь постоит за себя. А вот кэндо уделите как можно больше внимания, это ему пригодится в первую очередь.
   - Где это ему пригодится? - нахмурился инструктор.
   Такэда неопределенно ткнул пальцем вверх.
   - Там, в других сферах. Я не шучу, Иван Григорьевич, но и объяснить внятно не смогу.
   - Темните вы что-то, уважаемый Тоява Оямович. Уж не контрразведчика ли будущего вы мне подсунули? Или разведчика? Роман-то в этой организации работает. Впрочем, меня это не касается, тем более что заниматься с таким парнем - одно удовольствие. Не поверите, но он усовершенствовал два приема в комбинациях импоссибл [Импоссибл - вид приемов из самых неудобных и невозможных положений.]. Творчество - дар необыкновенный, подвластный только избранникам, и ваш Петров далеко пойдет, если будет этот дар развивать и дальше.
   Они сидели в комнате наставника на втором этаже здания ЦРБИ и пили чай. Такэда больше молчал, слушая инструктора, и лишь иногда вставлял реплики. Отвечая на последние слова Красильникова, заметил:
   - Вы даже не представляете, насколько правы - насчет избранника. Хотя известный философ Даниил Андреев с вами был бы не согласен. Он говорил, что творчество, как и любовь, не есть исключительный дар, ведомый только избранникам. Избранникам ведомы праведность и святость, героизм и мудрость, гениальность и талант.
   - Я читал Андреева. С ним можно спорить, потому что в его утверждениях кроются парадоксы, но я не буду. Скажу только, что у Петрова - фамилия небось подставная? - есть и талант, и творческая жилка, а остальное придет. Что касается занятий с мечами, то они впереди. Я не считаю себя великим знатоком кэндо, дам, что смогу, а потом сведу его с одним своим знакомым. Вот он - мастер высшего класса по бою на мечах, владеющий даже "сечей Радогора".
   - Годится. Иван Григорьевич, сегодня вы меня не видели и вообще не знаете. Договорились? Так надо. Во-вторых, я снова уеду на некоторое время...
   - Понял, подстрахую.
   - Нет, дело в другом. Ник... Владимир Петров - не только акробат, но и танцор, причем неординарный.
   - Уже видел. Он связался с казино, хотя я и не советовал.
   - Спасибо, что вмешались в прошлый раз, я мог бы не успеть. Ему надо бы дать возможность где-то репетировать, танцевать, хотя бы раз в неделю, иначе он затоскует. В каком-нибудь интеллигентном молодежном клубе, но не в заведении типа казино.
   - Хорошо, я поищу. И все же было бы лучше, если бы вы рассказали мне о нем побольше. Такое впечатление, что он вспоминает забытое умение боя, а это заставляет меня сомневаться в правильности собственных планов.
   - "Когда ты учишь, ты лишь открываешь, что давно уже знаешь" [Ричард Бах, американский социолог.], - философски промолвил Такэда. Это не я сказал. - Встал. - Спасибо за прием.
   После встречи с Красильниковым инженер зашел на Главпочтамт и спросил корреспонденцию "до востребования" на имя Кусуноки Мацумото под этим псевдонимом он и поселился в Хабаровске. Писем не было, но пришла телеграмма из Москвы, от Романа: "Творится странное. Прилетай". Думал Толя недолго. Он знал инструктора давно и не верил, что тот может запаниковать. Уж если он дал телеграмму, значит, действительно не мог разобраться с возникшей проблемой.
   Инженер нашел Сухова в ЦРБИ и сообщил, что улетает на неделю. Не дав ему опомнитьcя, поспешил из центра, на ходу предупредив Красильникова об отъезде. Спустя сутки он звонил Роману из аэропорта Быково, а когда тот поднял трубку, сказал только несколько слов:
   - Это я. Вариант один подходит?
   - Подходит, - глуховатым голосом ответил Роман.
   - О'кей.
   Для подстраховки Такэда разработал три варианта встреч с Романом. Теперь они виделись в Переделкине, недалеко от писательского Дома творчества, у известного кладбища, где было похоронено немало именитых писателей.
   Роман прибыл первым, окинул взглядом инженера, когда тот поднимался по ступенькам на холм. Как всегда в конце ноября, уже выпал снег, было холодно, и одет инструктор был в зеленое финское пальто, в отличие от Такэды, предпочитавшего куртку на меху.
   Вечерело. Лицо Романа казалось серым, холодным и страдающим, но голос не изменился.
   - Быстро ты добрался.
   - Хорошо, что существуют частные авиакомпании.
   Они пожали друг другу руки, и Роман кивнул на скамеечку возле одной из огороженных могил.
   - Присядем. Я здесь все осмотрел, вроде никого нет.
   - Ксению видел?
   - Вчера вечером. Как и договаривались, я ее провожаю домой... незаметно. Какие-то типы подходили пару раз, но инцидентов не было. А вот у меня дома... и на работе...
   Роман хмыкнул. Он умело контролировал свои чувства, но по некоторой суетливости Такэда видел, что приятель взволнован.
   - Сначала позвонили по телефону: "Никита Сухов не у вас? Дайте ему трубочку". Я говорю: девушка, он погиб и давно похоронен...
   - Звонила девушка?
   - Женский голос, приятный такой, мурлыкающий. Положила трубку. Ни "извините", ни "до свидания". Потом через неделю зашел некто в штатском, представился сотрудником милиции, книжечку показал, все чин чином, и тоже о Сухове: как погиб, когда, где похоронен. Я ответил, а потом спрашиваю: "А в чем дело?" И ты знаешь, что он ответил? Начал вдруг оглядываться, да с такой изумленной рожей, будто не понимает, где находится и как сюда попал, да и говорит: "Кажется, я заблудился".
   - Вселение, - глухо сказал Такэда.
   - Что?
   - Ничего, продолжай.
   - Ну вот. Через день после прихода этого ненормального на меня с плиты упал бак с кипятком: жена стирала и кипятила белье. Еле увернулся! И ведь точно помню, что стоял он в центре плиты и прочно. А завалился - будто подтолкнул кто. Дальше - больше. Загорелся стол, когда я писал отчет! Ни с чего! Сгорел почти весь, зеленым пламенем. Телефон вдруг начал... стрелять! Звонок. Беру трубку, говорю: "Алло", а динамик в ухе чуть ли не взрывается. От одного такого "выстрела" я оглох на два дня. И это еще не все...
   - Короче, Роман.
   Инструктор умолк, слегка обидевшись, но пересилил раздражение.
   - Длится эта кутерьма уже месяц. Каждый день жду новой каверзы. Хорошо, что это не отражается на жене, она ничего не знает. А позавчера... меня встретили. Вышел из школы, повернул к остановке, а навстречу человек пять, все в пятнистых комбинезонах, без шапок...
   Такэда молча встал, потом сел. Роман смотрел на него удивленно, потом неуверенно продолжил:
   - Я подумал, что это или омоновцы, или спецгруппа нашего учреждения. Командиры из "высших" соображений вполне могли устроить тренировку, не ставя меня в известность, как уже было один раз. Так и не понял, кто это был. Один из них, настоящий Геракл, подошел и тихо так, но внятно: "Ты работал с Суховым? Больше не вмешивайся. Умрешь". А я ему так же тихо отвечаю: "А пошел бы ты в известном направлении". Он внимательно на меня посмотрел, а взгляд у него - б-р-р! - как у мертвеца, просипел: "Второго предупреждения не будет". И они не спеша удалились.
   Такэда выдохнул сквозь стиснутые зубы, отвернулся.
   - Может быть, тебе уехать на время?
   Роман повернул его к себе.
   - Что все это означает, Толя? Какие секреты вы с Суховым скрываете? За что вас преследуют и кто?
   - Длинная история... Да и ни к чему тебе знать все, Рома. Не обижайся. Сухов в опасности, а от него очень многое зависит в будущем, очень многое. Если не все.
   - Кто он? Сверхсекретный агент? Террорист? Главарь мафии, укравший миллиард и скрывающийся от своих?
   - Не гадай, Рома, он... скажем так, Тэнгу, сказочный герой, вынужденный до поры до времени скрываться и копить силы.
   - Темно. Мне было бы легче, если бы ты кое-что рассказал.
   - Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Эти "омоновцы" - боевики СС, и они не отстанут, пока не найдут Сухова. Ах, наму-мехо-рэнгэке! Я думал, что у нас больше времени...
   - Что еще за СС?
   - "Свита Сатаны". Их задача - нейтрализовать Посланника... э-э... в общем, уничтожить Сухова.
   Роман покачал головой.
   - Веселенькое дельце. - Помолчал. - Как дела у Никиты?
   - Нормально, Красильников доволен. Но времени у него на серьезную подготовку мало, в конце концов СС выйдут на след. Рома, не связывайся с этими... "омоновцами", если они встретят еще раз, даже тебе с ними не справиться. Если уж такое случится, скажешь им, что мы уехали на Дальний Восток, это даст нам еще пару месяцев форы. Договорились?
   - Посмотрим.
   - А за Ксенией понаблюдай еще некоторое время. Она предупреждена, но подстраховка не помешает. Хотя, опять же, если и на нее выйдут люди "свиты"...
   - Понял, не беспокойся, я приму кое-какие меры.
   Такэда молча сжал плечо инструктора.
   Расстались они через полчаса, не заметив и не встретив ни одного человека. Стемнело. Тучи заволокли небосвод, и пошел мелкий снег.
   В Хабаровск Такэда вернулся через трое суток, предварительно повидав Ксению - с такими же предосторожностями, как и при встрече с Романом, - и посетив кое-какие учреждения для пополнения информации. Очень недоставало выхода в компьютерную сеть, вот и приходилось изворачиваться.
   Поиски Книги Бездн не то чтобы зашли в тупик, но не дали ощутимых результатов. Такэда объехал все древние монастыри, церкви и пустыни, как действующие, так и заброшенные, разрушенные, хоть как-то упоминаемые легендами в предполагаемом пути Книги по Руси, однако ни в одном не нашел достаточно реального, достоверного следа, за который можно было бы уцепиться. Оставался единственный шанс - Сухарева башня. Надо было либо вскрывать асфальт, под которым покоился фундамент башни, и попытаться разобрать фундамент, что было практически невыполнимо, либо искать свидетелей взрыва башни, могущих помнить какие-нибудь необычные факты. Этим поиском и занимался инженер в последнее время, используя свои старые связи и каналы госбезопасности, нащупанные им с помощью компьютера.
   Конечно, он искал выход в Веер и другим способом, не через Книгу Бездн, - с помощью хрустальной пепельницы в форме бабочки - рации, имеющей связь с информационной службой Собора. Толя упорно клал в нее записки с вопросом: где вход? Но ответа пока не получил.
   Из свидетелей, оставшихся в живых в обширном списке всех причастных к акту вандализма - разрушению Сухаревки, он обнаружил четверых, причем один из них непосредственно участвовал в подготовке и проведении взрыва, но возраст их не позволял надеяться на успех: самому младшему исполнилось девяносто шесть лет, а старший дышал на ладан, неизвестно как ухитрившись дожить до ста с лишним. Этим старшим и был взрывник - Кирилл Мефодиевич Неплюев, живший в настоящий момент в поселке Грозодухово, в ста сорока километрах от Хабаровска. Визит к нему Такэда наметил нанести вместе с Суховым, тем более что по пути можно было показать танцору одну интересную вещь - "прогиб Мира".
   Никита был рад и возвращению друга, и возможности отвлечься, сменить обстановку. Однако у него появились сомнения, и он честно высказал их вслух:
   - По-моему, искать твою Книгу Бездн - почище, чем искать иголку в стогу сена.
   - Ты был бы прав, если бы речь шла о книге обычной, - возразил Такэда. - Но Книга Бездн - не книга вовсе, это свод магических формул и сведений, закодированных неизвестным способом, нечто вроде генетически запрограммированного зародыша, информационной программы, готовой открыться только магу.
   - Но ты же говорил, что эта Книга... и она связана Страшным Проклятием на десять тысяч лет...
   - Язык человеческий беден для адекватного отражения свойств Книги, и, говоря о Страшном Проклятии, я подразумевал команду маскировки, а также защиты Книги, которую подал ее последний владелец. И пришла эта книга к нам, очевидно, из другого хрона, где законы физики несколько иные и допускают магические преобразования. Но и будучи у нас, эта Книга натворила дел, изменяя вариабельность бытия и стабильность материальных основ.
   - Жуть! - вполне искренне сказал Сухов. - Я ничего такого не предполагал. Есть над чем задуматься.
   - Тебе еще придется поломать голову всерьез, отдыхай, пока Книгой занимаюсь я.
   Сухов откинул спинку сиденья и закрыл глаза.
   Чтобы лишний раз перестраховаться, он по совету (по сути приказу) Такэды уволился из казино, сказав, что уезжает во Владивосток. Красильников уже на следующий день после разговора с Толей нашел молодежный клуб, где танцор мог бы показать свое умение, но Никита решил не спешить с "гастролями", пока тяга к танцу не станет непреодолимой. Он еще не оценил по достоинству все сделанное для него Тоявой, но чувствовал, что давно был бы на том свете, не будь рядом инженера.
   В Грозодухово можно было добраться самолетом, поездом или автобусом, но путешественники решили отправиться на автобусе, договорившись действовать по обстоятельствам.
   Выехали в девятом часу утра, приодевшись потеплей: зимние холода наступили еще в начале ноября и держались на уровне минус пятнадцати-двадцати градусов. Пока автобус выбирался по заснеженным улицам города на шоссе Хабаровск - Комсомольск-на-Амуре, молчали. Потом Никита, одетый в такую же куртку, что и Такэда, с капюшоном и пуховой подбивкой, только серого цвета, высвободил подбородок из пухового белого шарфа:
   - Не спишь?
   Инженер приоткрыл один глаз, не отвечая.
   - Ты хорошо знаешь Красильникова?
   Ни звука в ответ. Это означало, что Толя подтвердил его догадку. Никита давно привык к манере его разговора и знал, когда можно продолжать беседу, когда нет.
   - Это правда, что Иван может вести бой с меняющимся противником двое суток подряд?
   - Правда. Он может и больше, я его пределов не знаю. В истории единоборств такие примеры уже были. Мастер кекусинкай карате Масутацу Ояма вел бой с меняющимся противником в течение трех суток и победил сто человек.
   - Ничего себе!
   - Ты тоже сможешь, если захочешь.
   - Я хочу.
   Такэда промолчал. Некоторое время ехали погруженные каждый в свои думы. Сухов перевел разговор на другую, более интересующую его тему.
   - Допустим, я дойду до нужной кондиции и начну Путь. Каким образом я отыщу нужных людей? Я имею в виду магов. Ведь Миров много. На Земле - и то непросто найти нужного человека, а тут - огромное количество вселенных! Не планет, не звездных систем - вселенных!
   - Во-первых, Миры Веера в некотором смысле напоминают жесткие пластины веера-прообраза, так как время в одном из них течет "под углом" ко времени в другом, а хроноскважины, соединяющие их, жестко привязаны к одному моменту в каждом. И не только к моменту, но и пространственно - к точке с координатами, соответствующими положению Земли - в нашем хроне, и другим обитаемым планетам-двойникам - в других хронах. Во-вторых, искать мы будем не просто людей, а Владык-магов, которых легко выделить из толпы и вообще в пространстве по их ауре, то есть по так называемой магауре. Каждый из них излучает в "магическом диапазоне" - это целый набор био-, пси-, электромагнитных и еще неизвестных нам волн.
   - Более или менее понятно. Однако я не обладаю способностью видеть эту... магауру.
   - На первом этапе придется обходиться кое-какими... локаторами, приборами, одним словом, если говорить нашим языком, хотя на самом деле это нечто вроде магических вещей из волшебных сказок.
   - Типа волшебной палочки и сапог-скороходов?
   - Не ерничай, ты угодил в самую точку.
   - И где же мы их найдем, в каком сундуке?
   Такэда заворочался, полез в нагрудный карман куртки и достал стеклянную или, скорее, хрустальную вещицу величиной с ладонь в виде крылышка бабочки в серебряной оправе. Открыл - пусто.
   - Портсигар, что ли? - спросил Никита.
   - Рация. Точнее - М-передатчик и еще что-то, о чем я не имею ни малейшего представления. Мне его вручил ангел после посвящения.
   - Кто?!
   - А-а... разве ты не знаешь, что ангел с греческого - вестник?
   - В греческом не силен. Ну и что дальше? Как эта штука работает?
   - Я передаю с ее помощью информацию в те Миры, где ждут мои сообщения. Надиктовываю кассету, кладу сюда, закрываю, и... кассета исчезает. Правда, ответа дождался за все это время только один раз, когда меня предупредили, чтобы я ждал Вестника. - Такэда спрятал портсигар-пепельницу. - Это было в тот день, когда ты наткнулся на мальчиков СС.
   - Все? У тебя больше ничего нет? - В голосе Сухова послышалось разочарование. - А где волшебная палочка?
   - Палочки нет. - Такэда вытянул левую руку, растопырил пальцы: на среднем был надет перстень из голубовато-сизого металла с невзрачным мутно-черным камешком. - М-индикатор. Может засечь и "наших" магов, и "чужих", в том числе функционеров СС и ЧК. На первое время сгодятся они, а потом...
   Молчание длилось больше трех минут, так что Никита не выдержал:
   - Что потом?
   - А потом должна заговорить Весть. - Такэда кивком показал на плечо танцора.
   - А если не заговорит?
   - В таком случае ты не тот человек, который может пройти Путь. Но ведь она уже подавала сигналы?
   Никита, вспомнив свои ощущения, когда он нечаянно задел "родинку"-звезду, помрачнел.
   - Подавала... как дубиной по голове!
   - Ничего, значит, не безнадежен. Но если она заговорит, у тебя появится шанс самому стать магом. Весть может разбудить резервы твоей психики, экстравозможности, глубокую родовую память, только понравься ей.
   Никита хмыкнул, искоса глянул на неподвижно-спокойное лицо друга. Хотел произнести фразу: "Легко сказать - понравься..." - но передумал. Вместо этого пробормотал:
   - Как во сне все это! - Виновато шмыгнул носом. - Не то чтобы не верю, но...
   - Понимаю, - кивнул Такэда. - Пусть будет все, что будет. Выкарабкаемся.
   Никита вдруг успокоился, откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и не заметил, как заснул.
   Квартиру Неплюева удалось найти почти сразу, жил он в центре Грозодухова, в новой девятиэтажке. Жил - в прошедшем времени. Потому что нежданные гости прибыли прямо на похороны: Кирилл Мефодиевич Неплюев, бывший сапер, бывший минер, бывший рядовой штрафбата, заключенный, конюх, скотник, бригадир, партработник, пенсионер, умер на сто шестом году жизни. Прибывшие потолкались в толпе родственников и знакомых покойного, побывали в квартире, поглазели на гроб, в котором лежал Неплюев - высохший, как скелет, вышли во двор, где уже готовились к траурной процессии. Такэда остановил пожилого мужчину с белой повязкой на рукаве:
   - От чего он умер, отец?
   Мужчина снял шапку, вытер вспотевшую лысину, снова надел шапку.
   - Несчастный случай - лифт оборвался. Жил бы еще да жил. С ним вообще в последнее время творились чудеса: то в ванной кипяток пойдет - чуть не сварился, то стул под ним рассыплется, то зацепится за что упадет. А позавчера газ на кухне взорвался.
   - Семеныч, - окликнули мужчину. Тот кивнул и отошел.
   Друзья переглянулись.
   - Все это сильно смахивает... - начал Сухов.
   - На внедрение, - закончил Такэда. - Кто-то очень не хочет, чтобы Книга Бездн была найдена. А это значит, что она не пропала бесследно, существует и находится где-то на Земле. Неплюев наверняка кое-что знал об этом. История сохранила легенду о "чудесах", творившихся во время уничтожения Сухаревой башни. Буду продолжать поиски. Правда, свои возможности я почти исчерпал.
   Они вышли со двора и побрели к остановке автобуса.
   - А почему бы тебе не спросить у тех, кто принимает твою информацию, где находится вход в... м-м... в хроноскважину? - вслух подумал Никита.
   - Сто раз спрашивал, не отвечают. Может быть, считают, что еще не время, может, надеются, что мы отыщем сами.
   Сухов хмыкнул и замолчал.
   На автовокзале они перекусили в буфете, подошли к расписанию.
   - Куда теперь?
   - Домой. По пути я тебе кое-что покажу.
   Не доезжая до Хабаровска километров тридцать, сошли во время остановки в маленьком поселке со смешным названием Тревердень.
   - Прогуляемся, пока не стемнело. Уедем следующим рейсом. - Такэда повел танцора по накатанной дороге в обход поселка, к сопкам. Удивленный Сухов только головой покачал, не понимая, зачем и куда они идут.
   Дорога, по которой изредка проплывали грузовые "КрАЗы", нырнула в елово-пихтовый лес, потом поднялась на сопку, и Такэда сошел с нее, направляясь по целине в просвет между расступившимся дубняком. Через несколько минут выбрались к обрыву: сопка здесь оголяла вертикальную стену, падавшую в долину, которую заполняла лиственничная марь. В конце долины возвышалась странной формы сопка, даже не сопка каменный горб, голый, в редких куртинах низкого кустарника, с крутыми боками.
   Такэда кивнул на этот горб.
   - Видишь?
   Никита еще раз оглядел сопку.
   - Скала как скала... форма, конечно, интересная...
   Очертаниями сопка напоминала не то буйвола, уткнувшего морду в землю, не то медведя, закрывшего лапами голову.
   - Это убу-гами, дословно с японского - "священное тело Бога". На самом деле - это прогиб нашего хрона, реальный след, вернее, отражение в нашем мире былой войны сил Света и Тьмы, Владык и воинства Люцифера. Война шла, конечно, за много хронов от нашего, но колебания Миров Веера были столь значительными, что в каждом хроне рождались отражения реально существовавших магов, демонов и их слуг. В данном случае эта скала - отражение кентавроподобного монстра, "коня", созданного Денницей для магов, помогавших ему. Таких скал на Земле я знаю четыре: Медведь - так зовут эту сопку здесь, остров Петрова в Японском море, гора Айерс-Рок в Австралии и Ай-Петри в Крыму.