Головачёва Вера. Кровавая книга

   – Он стихи любит? – спросила Настя.
   – Да ну его. Не хочу о нем говорить, – Оля на самом деле была какая-то сама не своя. Она будто разочаровалась в своем идеале.

* * *

   Настя тоже устала, придя домой, хоть ничем и не занималась. Она поела без аппетита, нехотя поиграла с котом, а потом вошла в комнату и прикрыла дверь.
   Руки сами потянулись к красной книге. Девочка открыла ее на том месте где остановилась и принялась читать. У нее возникло такое ощущение, что она наконец оказалась дома со своим близким другом, в полной безопасности и с непонятным романтическим чувством внутри себя.
   Она снова была той девушкой, которую полюбил вампир. Почему-то теперь лицо вампира теперь ассоциировалось с лицом Генки из параллельного. Он был красив, строен и загадочен. Настя сидела с ним за столом, перед ней были блюда о который нельзя подумать без содрогания, но это сейчас не волновало девочку. Она во все глаза смотрела на своего губителя и видела только любовь и интерес к себе.
   «Как хорошо, если тебя так любят, – подумала Настя. – Даже если за это придется заплатить такой страшной ценой. А, впрочем, чего же тут страшного. Ну станет она тоже вампиром – только и всего. Жизнь ведь не кончится. У нее будет любимый человек, с которым жизнь будет вечной».
   Настя не заметила, как за окном потемнело и ей пришлось включить лампу. В комнату заглянула мама.
   – А я думала, что ты заснула после прогулки, – сказала она, увидев, что дочь просто читает книгу с задумчивым видом. – Пойдем чай пить.
   – Мне не хочется, – сказала Настя.
   – Аппетит приходит во время еды, – мама подошла, взяла в руки книгу и посмотрела на обложку. – Что ты читаешь?
   – Я ее вчера в библиотеке взяла, – быстро, будто оправдываясь, сказала девочка.
   – Это же страсти-мордасти, – укоризненно взглянула Зоя Петровна на дочь. – Вот поэтому тебе и снятся всякие гадости. Не надо такие книги читать. Особенно, если они тебя так впечатляют.
   – Я немного. Да там и не страшно, – задумавшись, ответила Настя. – Там про любовь. А все остальное только не имеющее значения окружение.
   – Ну, ну. Ладно, идем, – мама потянула дочь за руку.
   У Насти с мамой были очень хорошие отношения. Отец рано ушел из их семьи, так что они жили вдвоем и очень любили, берегли и ценили друг друга. Настя могла сказать маме даже то, что иная и самой близкой подруге не расскажет. Конечно6тайны свои личные тоже были, но они казались безобидными, на, наверное, таковыми и являлись. Все самое важное обязательно требовало маминого мнения.
   Сегодня утром Настя рассказала Зое Петровне часть своего сна, и сама удивлялась почему у нее не повернулся язык выложить абсолютно все. Быть может, не хотелось пугать маму, а может тут другое что..?
   Настя пошла вместе с мамой пить чай. Они долго сидели на кухне и разговаривали обо всем понемногу, кроме того, что, действительно, волновало девочку.
   Потом дружные мама с дочкой сели смотреть телевизор. Настя хотела вернуться скорее к книге, но эти вечерние просмотры, особенно, если как сейчас шел фильм для семейного просмотра, были неотъемлемой частью жизни этой маленькой семьи.
   Фильм был про умную собаку, которая помогала своим хозяевам и не раз спасала их от разных бед. Но кончился и он. Подходило время сна.
   И тут девочка снова почувствовала страх. Может днем он отступил несколько на задний план, потому что светло было. А сейчас снова заползает в душу, как сумерки. И ничем его не остановить. Кто поймет и разберется.
   Настя пожелала маме доброй ночи, поцеловала ее в щеку и пошла в свою комнату. Она включила лампу и взяла снова красную книгу.
   «Странно, вроде бы я уже много прочла, а почему то страницы не сдвигаются. Такое ощущение, – подумала девочка, – что книга без конца. Те страницы, что я прочитала исчезают, а вместо них новые. Хотя, если листаешь назад, то получается, что они все на месте. Наверное, я, действительно, переутомилась. Спать надо».
   Девочка выключила свет, но заснуть не могла. Она лежала, разглядывая на стене причудливые тени от деревьев, за которыми стоял фонарь и понимала, что погружается в вязкую, черную жижу, которая зовется страхом.

ГЛАВА 3
ЭТО НЕ СОН?

   Вдруг девочке показалось, что дверь в ее комнату приоткрывается. «Наверное, это Тишка, – подумала Настя про своего кота. – Только что-то не видно».
   Девочка привстала и смотрела во все на глаза на дверь. Больше она не шевелилась. Кота также не было видно. У Насти ночная рубашка на спине стала предательски мокрой.
   Нельзя сказать, чтобы в комнате было очень темно. Прямо под окном через дорогу стоял фонарь и освещал Настино прибежище всю ночь. Если занавески закрыть, станет темнее, но все равно предметы различимы.
   Девочка снова легла, так и не поняв что это могло быть. Она боялась повернуться к стенке, тогда бы она была спиной к двери, а так еще страшнее. Можно залезть под одеяло, но тогда не будет видно, если кто вздумает у ней подойти, и девочка может напугаться даже если на кровать вскочит Тишка.
   Вообще кот часто спал у нее в ногах, и Настя пожалела, что сегодня он решил к ней не приходить. Кстати. Ведь его и вчера не было. Что с ним случилось? Что не нравится?
   На минуту Настя так задумалась над этим вопросом, что забыла про страх. Но потом снова вернувшись в реальность, она задрожала.
   «Надо пойти и найти Тишку, – пришел в голову спасительный план. – С ним не так страшно будет. Принесу его, дверь закрою, и придется Тишке со мной спать. Только вот как встать и заставить себя сделать хоть шаг по комнате». Настя даже просто пошевелиться боялась.
   Но в конце концов, девочка набралась силы воли и осторожно встала. Ничего страшного за этим не последовало. Настя подошла к двери, потом открыла ее и сделала шаг.
   Тотчас она оказалась в пещере, освещенной факелами. Удивлению и с новой силой нахлынувшему страху не было предела.
   Как так получилось? Только что она стояла в комнате и вот – пожалуйста. Получается, что это не сон, ведь она не сомкнула глаз. От сознания реальности всего происходящего становилось не по себе.
   Настя продолжала стоять, боясь пошевелиться, ведь она помнила, как сыпалась земля у нее под ногами. И только девочка про это подумала, как пол стал рушиться.
   Зная где находится узкий проход, Настя сразу побежала туда. Сердце бешенно колотилось в груди, а губы пересохли.
   Темно. Снова острые стены. Коридор. Еще немного и он кончится. Девочка подумала сейчас о том, что знает, что ее ожидает. Зачем она бежит туда? Не лучше ли сразу, вот сейчас все кончить. Все равно ничего хорошего не будет. Если вчера все это было только сном, то сегодня превратилось в уродливую явь, страшную, неизбежную, опасную.
   Уже забрезжил свет в конце коридора. Настя вдруг остановилась. И как только она это сделала, земля перестала проваливаться из-под ног.
   У девочки снова возникло ощущение присутствия кого-то невидимого. Она как игрушка для него. Бегает тут, а он наблюдает и, наверное, смеется и радуется.
   Настя подумала об этом и вся ее сущность воспротивилась. Сколько раз читала она о подвигах наших партизан и просто бойцов в Великую Отечественную войну. Как она гордилась, как завидовала их смелости, их отважности и умению молчать в нужный момент. А что происходит сейчас? Настя просто выполняет и развлекает кого-то.
   «Нет. Не будет этого. Пусть я умру сейчас, – подумала девочка, – но не стану игрушкой в чьи-то руках».
   И тут она поняла, как чрезвычайно трудно это сделать. Так жалко расставаться с самим собой, с жизнью, со всем, что тебя связывало. Хочется уговорить себя уступить последний раз, ну самый последний, а потом, возможно, ситуация изменится. И все само собой разрешится.
   Надо было решиться на какой-то шаг, но девочка продолжала стоять. И тут почти со свистящим шумом над ухом пронеслась птица. Настя присела от страха и посмотрела на нее. Оказалось, что это летучая мышь. Очень большая. Такую разве что в страшилке какой увидишь. Она полетела к концу коридора, где маячил свет.
   Через какое-то время пролетела еще одна, а потом их было столько, что некоторые в этом узком коридоре задевали ее крыльями. Когтями они корябали Настю, больно били по лицу и голове. Поднялся такой шум и переполох, что девочка от страха закрыла глаза.
   Наконец, стая пролетела, и вновь стало тихо. Настя слышала только свое сбивчивое дыхание. И тут земля, словно подталкивая ее вперед, снова стала осыпаться. Девочка побежала к свету.
   Очутившись перед дорогой над пропастью, Настя на секунду остановилась, потом все же пошла вперед. Была ни была, выбора, как такового, все равно не остается.
   Все повторялось, как в предыдущем сне. Настя услышала голос, который просил о помощи. Но теперь, как показалось девочке, голос был другим. Конечно, нельзя было точно утверждать этого, но все равно. Имея хороший слух, девочка подумала именно так.
   Это обстоятельство показалось Насте странным. А как же тот первый просящий? Его просьба удовлетворена? Если да, то каким образом? Смутная догадка промелькнула в голове девочке, но так быстро, что она не успела ее поймать.
   Решив не реагировать ни на какие голоса, Настя шла дальше. Но голос становился громче и требовательнее. Звучал он откуда-то сверху. Потом он вскрикнул, да так, что девочка совершенно инстинктивно подняла голову вверх. На лицо капнуло. Настя сразу представила что это. На губах она ощутила слегка солоноватый привкус.
   От испуга девочка снова сорвалась и повисла, держась руками за край пропасти. «Если это не сон, – подумала Настя, – то сейчас лучится то, чего я так боюсь. Я упаду».
   После этого руки расцепились и Настя не могла сдержать крика ужаса. Она проснулась.
   «Снова сон, – поняла девочка. – Но ведь я не засыпала. Или просто не заметила, как это случилось?»
   Настя посмотрела на часы. Было четыре утра. За окном темнота, в доме тишина. Только одинокий фонарь отбрасывал свой свет, освещая комнату таинственным светом.
   Девочка вспомнила про капающую кровь. Вот и сейчас она, наверное, на лице. Настя облизала губы и снова почувствовала соль на них. Надо было срочно смыть ее, потому что тошнота подступала. Пришлось встать и пойти в ванну.
   Так и есть. Кровь еще не успела засохнуть и свежими каплями и полосками красовалась на лице и даже на губах. Настя открыла воду и стала тщательно мыть лицо. Она терла ее жесткой мочалкой, мылом, стараясь не думать о том, откуда, собственно, она могла капать? Одно это могло ввергнуть в панику.
   Снова заглянув в зеркало, Настя увидела лишь усталое и изможденное лицо.
   «Как я изменилась? Неужели за два дня со мной могло такое произойти? – не верила своим глазам девочка. – Если все будет продолжаться, то что со мной станет в будущем?»
   Настя вернулась в комнату и села с ногами на кровать, завернувшись в одеяло. Свет включать не хотелось, спать тоже. Девочка сидела и перебирала в памяти все события, случившиеся во сне. Она понимала, что сны просто так не снятся. В какой-то книге, Настя читала, что во сне человек видит то, о чем думает бессознательно. Или анализирует что-то, предчувствует.
   Разумнее всего было связать эти сны с книгой, что девочка взяла из библиотеки. Вампиры, кровь, сегодня вот мыши летучие. Но сон не должен быть тупиковым. Надо найти выход. Или он закончиться должен. К финалу придти. А этого не происходит.
   Значит, надо каким-то образом действовать самой. Если попытаться пройти по этой дороге над пропастью. Вдруг от этого зависит? Ее все время что-то отвлекает и Настя падает. Вот в следующем сне, надо во что бы то ни стало попробовать.
   От этой мысли стало еще страшнее. Неужели будет еще следующий? Неужели это не кончится? Как можно ложиться спать, заранее зная, каким будет твой сон. Тем более, что сон мягко сказать неприятный.
   Время шло, а девочка все думала. Спать все-таки хотелось, но страх не давал. Возможно, что и сна этого под утро могло не быть, но все-таки.
   Нервы немного успокоились. Дрожь уже не сотрясала девочку. Навалилась апатия. Было уже все равно, лишь бы быстрее кончилось.
   В семь часов Настя услышала, как встала мама. От одной мысли о ней на душе стало тепло, но тоскливо. Девочка встала и пошла на кухню.
   Зоя Петровна, увидев дочь, мягко опустилась на стул.
   – Что с тобой, доченька? Случилось что?
   – Нет. Просто сплю плохо, – ответила Настя и села рядом. – Сны плохие замучали.
   – Ты меня пугаешь, – взволнованно смотрела мама. – Два дня назад все было хорошо, а теперь. Темные круги под глазами, и вид такой, что... Может, тебе к врачу обратиться, – предложила она.
   – К какому?
   – Не знаю. К психологу или еще к кому. У меня знакомая есть, она как раз психолог в школе правда, но думаю посоветовать сможет что-нибудь. Психиаторы разные там. Лекарство выпишут, ну не знаю.
   – Можно, – без особой радости и энтузиазма кивнула Настя. – Попробовать можно, вдруг поможет.
   – Конечно, а то совсем лица на тебе нет. Мне сегодня на работу, ты чем заниматься будешь? – спросила мама.
   – Дома посижу, идти никуда не хочется да и некуда.
   – Правильно. Отдохни, выспись как следует, – посоветовала мама.
   При этих словах Настю передернуло. Нет, спать она точно не будет. Вот если только почитать, телевизор посмотреть.
   – Посмотрим, – тем не менее сказала она.
   Зоя Петровна силой заставила дочь поесть и только потом, успокоившись немного, пошла на работу.
   Настя осталась одна. Первым делом ей захотелось посмотреть красную книгу. Просто так. Быть может даже не читать. Хотя, почитать надо. Интересно, чем там любовь вампира к девушке заканчивается.
   Девочка подумала – хорошо все-таки, что все эти истории выдуманные. Ведь невозможно жить в мире, где царит волшебство, где нельзя все разумно объяснить, где с тобой может случиться такое, о чем и подумать страшно.
   Сейчас, когда солнечный свет заливал пространство небольшой кухни, Настя снова начинала верить в то, что у нее просто разыгралось воображение. Наверное, консультация психотерапевта на самом деле не помешает. А вдруг такое раньше с кем-нибудь было. Вдруг в книгах уже описано. Это ведь и болезнь может быть. Точно. Девочка ужаснулась, а вдруг у нее психическая болезнь.
   С другой стороны, это даже хорошо. Значит, все происходящее – больное воображение и только. Лекарство выпишут и пройдет.
   Книга снова замаячила перед глазами. Настя встала и пошла в комнату. Там она взяла ее, подержала немного в руках, потом села и стала читать с того места, где остановилась в последний раз. История продолжалась. Та девушка еще не стала вампиршей сама, а любовь расцветала пышным цветом.
   Думая о сюжете, девочка начала улыбаться. Потом сама поймала себя на этом.
   «Странно. Столько всего творится, а я сижу и улыбаюсь, – забеспокоилась Настя. – Все романтично, спору нет, но мне бы о себе подумать».
   Но размышлять о себе совершенно не хотелось. Вмиг исчезли куда-то кошмары, а осталось только романтическое чувство, которое известно всем девочкам ее возраста. Его ни с чем нельзя сравнить. И чувство это может затмить собой все, даже жизнь. Ведь девушка в книге понимает, что с ее возлюбленным не так все просто, возможно она уже догадалась о его сущности, но разве это может заставить ее отступить от своей любви, отказаться от нее. Нет. Чувства поднимались в груди девочки, казалось, она даже легче и воздушнее от этого становилась. Еще минута, и она взлетит на крыльях. Настя на самом деле почувствовала головокружение. Оно началось внезапно и почти захватило ее, в голове загудело, но девочка смогла тряхнуть головой, словно сбрасывая с себя наваждение и придти в себя.
   В комнате тихо. Никого нет. Настя обрадовалась, что у нее получилось никуда не провалиться. Возможно, это можно как-то контролировать? Вот было бы здорово.
   «И правда, – прозвучал в голове голос от имени девочки, но слегка измененный. – Если вдруг сейчас сны мои пусть щекочущие нервы, но таинственные прекратятся, мне даже будет жаль. Я буду скучать по ним...»
   Настя сидела с таким резким, пугающим блеском в глазах, что испугала бы любого кто знал ее и даже человека, впервые ее увидевшего. Она сама, наверное, пришла бы в ужас – настолько незнакомыми и чужими стали черты. Но смотреть она никуда не могла, да и ничего перед собой не видела. Просидела Настя в таком состоянии около сорока минут. Это могло продолжаться и больше, но тут раздалось пение дверного звонка.
   Девочка встрепенулась вся и съежилась. Ее лицо моментально приняло свое обычное выражение, немного испуганное последнее время, руки выронили закрытую книгу и стали шарить вокруг себя. Звонок повторился.

ГЛАВА 4
ДРУГИМ – НЕ ТРОГАТЬ!

   Настя подошла к двери и посмотрела в глазок. На лестничной клетке притоптывала Оля, нетерпеливо сводя брови и дергаясь во все стороны.
   – Ты чего так долго не открываешь? – бросила она Насте, как только та открыла дверь.
   Скинув сапожки, шапку и куртку Ольга прошествовала на кухню. Подруга больше всего любила в этом гостеприимном доме именно это место. Здесь Зоя Петровна часто усаживала ее пить чай с пирогами, вареньем или блинами. Всегда можно было и перекусить, а также выпить душистого чая с чебрецом и душицей. Красота! Дома такой спокойствия и уюта нет. Вечно мама торопит, кроме Оли еще брат и сестренка. Всем сразу есть не получается, вот и образовывается очередь. Да и вообще не очень красиво дома. А тут и цветочки в горшках, и дощечки опять же разные и занавесочки с узорчиком.
   – Чаем угостишь? – тут Оля посмотрела на Настю. – Ой, а ты чего такая? Снова сон приснился? – догадалась она.
   – Да.
   – Про что?
   – Тот же самый. – Настя поставила чайник на плиту и присела на табуретку.
   – Что и кровь на лице утром была? – выспрашивала Оля.
   – Нет. Крови не было, – соврала Настя сама не зная почему. – Просто страшный сон. Наверное, я все близко к сердцу принимаю, вот и снится что попало, – немного помолчав, добавила она. – Надо отвлечься от книги, тогда не будет снится.
   – Слушай. Да покажи мне ее. Мне тоже интересно стало. Что же там такого, что ты ночами не спишь?
   – Не факт, что от нее, – почему-то обиделась Настя.
   – Не жадничай. Показывай.
   Настя пошла в комнату и принесла книгу красного цвета. Девочка понимала и ощущала всеми своими клеточками, что ей хочется показать Оле книгу, хочется поделиться ею. Возможно, если бы подруга не захотела этого сделать сама, то Настя настояла.
   Оля схватила книжку из рук, повертела ее сначала, потом открыла и стала листать. Прочесть хоть один абзац девочка даже не пыталась. Зачем? О любой книге, по мнению Оли, можно составить мнение по обложке, да по картинкам, которые в ней находятся. С последними дело обстояло худо, но обложка радовала.
   – И что здесь пишут? – Оля посмотрела на подругу и растерялась.
   Настя стояла в состоянии некоторой внешней заторможенности, глаза ее выражали удовлетворение и казались Оле совершенно незнакомыми. Вот она и опешила.
   – Ты хочешь почитать? – спросила Настя недовольно.
   – Почему и нет. После тебя, конечно. Пойдем в библиотеку, я ее на себя возьму.
   – Не понравится тебе, – отвернулась Настя, стараясь скрыть раздражение. – Глупостей там никаких нет. Да и читается сложновато.
   – Попробую, а вдруг понравится, – не отступала Оля.
   Она еще раз взглянула на книгу и стала протягивать ее подруге. В этот момент девочка вскрикнула, книга упала на пол. С пальца Оли капала кровь и прямо на обложку.
   Настя смотрела завороженными глазами на то, как капли крови попадая на книгу мгновенно впитывались, не оставляя никакого следа. А еще показалось ей, что книга слабо вздохнула. Даже листочки заволновались. Оля отдернула руку и побежала в ванну.
   Подняв книгу, Настя последовала за ней.
   – Вот обрезалась, – причитала Оля. – И все книга твоя. Кошмар какой-то.
   – Да где ж там обрезаться можно? Никаких острых краев нет, – пришла очередь удивляться Насте. – Странно, – сказала она уже тише.
   Оля взяла бинт, поданный подругой и перевязала палец. Потом девочки вернулись на кухню.
   Настя взяла книгу и стала внимательно осматривать ее, прикидывая обо что можно было порезаться. Но, как она и предчувствовала, ничего такого острого не было. Ведь сколько раз она сама брала красную книгу в руки и ничего. Возможно, что либо на книге что-то острое оказалось, что потом вместе с ней упало, либо непонятно вообще ничего.
   Почувствовав, как поднялось ее настроение, Настя бегала вокруг подруги и всячески старалась ей угодить. Она наконец-то налила чай, положила на стол печенье и халву. Только Оля все равно сидела невеселая, более того она подозрительно посматривала на одноклассницу. С чего это та вдруг так оживилась?
   – Знаешь как болит, – пожаловалась Оля.
   – Ну ничего. До свадьбы заживет, – повторила Настя слова, которые ее мама всегда говорила в подобных случаях.
   – Вроде и ранка небольшая, а прямо рука отнимается, – Оля даже чай не стала пить.
   – Все проходит, – философски заметила подруга. – И это тоже.
   – Пойду я, наверное, домой, – Оля встала и направилась в прихожую.
   – Мне очень жаль, что так получилось, – сказала ей Настя, – но ты ведь не думаешь, что это я виновата. Я не знаю почему ты порезалась. Сама сколько раз брала ее, никогда и царапины не было.
   – Да ладно. Ты тут при чем. Но все равно пойду.
   Настя не стала уговаривать подругу, отчасти потому что просто не хотелось этого делать. Странно. Раньше Настя никогда не испытывала такого чувства. Ей было приятны визиты Оли, ее некоторая неровность и разбросанность. Несмотря ни на что, она была самой лучшей подругой. А вот сейчас, если бы Оля осталась было бы как-то натянуто. Лучше побыть одной, тем более, что настроение лучше некуда и вообще, кажется, что радость возвращается к ней. Почему это? Какая разница.
   Прежде чем снова начать читать девочка подумала, а заметила ли ее подруга, как вздыхала книга. Скорее всего нет. Ведь Оля сразу за руку схватилась и в ванну побежала. А вот если бы увидела? Как бы отреагировала? Самой Насте сначала стало не по себе, а потом она восприняла это как должное. Даже развеселилась.
   Окунувшись с головой в рассказ, девочка не заметила как вернулась с работы мама. С удивлением посмотрев на книгу и обнаружив, что страниц читать еще много, Настя отложила ее в сторону. Который день читает, а все к концу не подошла.
   – На улицу выходила? – спросила мама. – Выглядишь кажется лучше.
   – Нет. Дома сидела. Ко мне Оля приходила, мы с ней поболтали немного. А на улицу сходить не помешало бы.
   Насте хотелось побыть одной. Не то, что с мамой и поговорить не о чем, просто поддерживать разговор, который будет наверняка о Настином самочувствии не хотелось. Обычно девочка предпочитала дом другим развлечениям, поэтому Зоя Петровна взглянула на дочку с удивлением, но и с радостью.
   – Конечно. Пройдись. Там такая погода замечательная. Снежок идет, тихо. А я ужин приготовлю.
   Девочка оделась и пошла гулять. За Олей заходить не хотелось. Да и какое приятное чувство – одиночество. Особенно когда есть о чем подумать. Настя снова и снова возвращалась к сюжету своей книги. А потом случайно вспомнила о Генке из параллельного.
   И только она о нем подумала, как тут же увидела мальчика собственной персоной. Настя шла по заснеженному парку, смотрела на снежинки в свете золотистых фонарей, мечтала, поэтому образ Генки сначала показался ей нереальным.
   Настя поравнялась с мальчиком. Он тоже увидел ее и радостно поздоровался.
   – Привет, – сказал Гена. – Ты ведь Настя?
   – А ты Гена, – улыбнулась она.
   Несколько секунд они молчали.
   – Гуляешь? – спросил мальчик.
   – Да. А ты?
   – А я собаку выгуливаю.
   Тут к ребятам подбежал красивый дог. Он остановился около хозяина, потом подошел к Насте и познакомился с ней.
   – Хорошая у тебя собака, – искренне произнесла девочка. – Как зовут?
   – Барт.
   – Смешно.
   – Почему?
   – Как Симпсона.
   – Да. Ты сейчас куда?
   – Хожу просто. Мне все равно, – сказала Настя, понимая, какое предложение последует за этим вопросом.
   – Пойдем тогда, что на месте стоять.
   И ребята пошли дальше по аллейке, разговаривая о погоде, каникулах, предстоящей четверти и о разных пустяках, которые, в принципе, не имели никакого значения. Им просто приятно было идти вот так вместе и беседовать.
   Настя горела желанием рассказать мальчику из параллельного класса про загадочную красную книгу, но какое-то внутреннее, едва уловимое чувство сдерживало ее. Казалось, что посвящение в тайну несет с собой опасность.
   Иногда слова уже почти слетали с губ, потому что другая сила в душе девочки все же хотела поделиться впечатлениями, но снова просыпался голос разума, который оберегал мальчика от этого. Из-за этого Настя очень нервничала.
   – Поздно уже, – спохватилась девочка, взглянув на часы. – Мне домой пора.
   – Мы проводим тебя, правда, Барт? – обратился к собаке Гена.
   Насте стало приятно, как никогда в жизни еще не было. Первый раз в жизни понравившийся мальчик провожал ее до дома.
   Шли ребята медленно, оттягивая момент расставания. И все же он настал.
   – Мы так хорошо прогулялись, – то опуская глаза, то заглядывая Насте в лицо, произнес Гена. – Возможно, завтра снова встретимся? – скорее вопросительно, чем просто предполагая, добавил он.