Голсуорси Джон. Беглая

   Клер. Прости, я виновата.
   Джордж (с неподдельным чувством). Тебе просто нравится ставить меня в дурацкое положение.
   Клер. Нет, уверяю тебя. Но иной раз я не могу сдержаться.
   Джордж. Есть вещи, которых делать нельзя.
   Клер. Я же вернулась, когда пришли гости.
   Джордж. Чтобы тут же опять выкинуть новый фокус? Тебе, видно, доставляет удовольствие ссориться.
   Клер. Как тебе мириться!
   Джордж. Ради бога, оставь этот циничный тон!
   Клер. А правда? Ее побоку?
   Джордж. Ты забываешь, что ты моя жена.
   Клер. "И двое да будут единой плотью, единой душой!" Да?
   Джордж. Перестань молоть вздор.
   Пауза.
   Клер (тихо). Когда прислуга не удовлетворяет хозяина, ей дают расчет.
   Джордж. Может быть, ты будешь осторожнее выбирать выражения?
   Клер. Пять лет, и четыре из них такие. Срок более чем достаточный. Тебе не кажется, что наши отношения стали бы лучше, если бы мы разъехались?
   Джордж. Я тебе не раз уже говорил, что не соглашусь на это без серьезных оснований. У меня есть свое, пусть примитивное, понятие о чести. И я не потерплю, чтобы по всему Лондону трепали твое имя.
   Клер. Ты хочешь сказать, твое имя?
   Джордж. Я знаю, откуда в тебе все это. Этот тип, Мейлиз...
   Клер. Дело не в Мейлизе, дело в моем дурном характере.
   Джордж. И кой черт столкнул нас с ним? Вот что значит знакомиться со всяким сбродом. Подозрительный субъект - и сам он, и его внешность, и эта его вечная сардоническая усмешка... Человек не умеет даже прилично одеться. Какой дурной тон!
   Клер (с каким-то восторгом). А-а!
   Джордж. Почему ты его приглашаешь? Что в нем... что в нем интересного?
   Клер. Ум.
   Джордж. Смешно! Говорить об искусстве и литературе еще не значит быть умным.
   Клер. А мы и не говорим.
   Джордж. Не говорите? А о чем же вы говорите, интересно знать, о том, какие вы умные?.. Скажи прямо, он влюблен в тебя?
   Клер. Спроси у него.
   Джордж. Так вот, как светский человек, я тебе скажу: не верю в дружбу этого философа и наставника.
   Клер. Благодарю! (Пауза. Смыкает вдруг руки на затылке.) Отпусти меня! Ты будешь гораздо счастливее с другой!
   Джордж. Клер!
   Клер. Серьезно. Я... я уверена, что смогу зарабатывать на жизнь.
   Джордж. Ты что, сошла с ума?
   Клер. Другие же...
   Джордж. Никогда этого не будет. Понимаешь, не будет!
   Клер. Нам пора разойтись. Совсем. И деньги мне твои не нужны, я не имею на них права, если ничего не даю тебе взамен.
   Джордж. Раз и навсегда запрещаю тебе ставить обоих нас в идиотское положение.
   Клер. Но разве мы уже не в идиотском положении? Подумай, до чего мы дошли. И с каждым днем делается все хуже и хуже.
   Джордж. Мне лично этого не кажется. Другие тоже этого не подумают, если, конечно, ты будешь вести себя разумно.
   Клер. То есть вести себя так, как тебе кажется разумным.
   Джордж. Клер, ты способна кого угодно вывести из себя.
   Клер. Я не намерена тебя оскорблять. Но на этот раз я говорю серьезно.
   Джордж. Я тоже.
   Клер направляется к двери за портьерой.
   Джордж. Клер... извини меня. Видит бог, я не хотел быть грубым. Я знаю, что ты несчастлива.
   Клер. А ты счастлив?
   Джордж. Я этого не говорю. Но почему бы нам не быть счастливыми?
   Клер. Потому что ты - это ты, а я - это я.
   Джордж. Может, попытаемся начать заново?
   Клер. Мы пытались...
   Джордж. А ведь когда-то...
   Клер. Не знаю.
   Джордж. Ты знаешь, что когда-то у нас все было хорошо.
   Клер. Если и было, то слишком давно.
   Джордж (подходит ближе). Я и сейчас...
   Клер (делает отстраняющий жест рукой). Не надо... Ты же знаешь, что это не любовь.
   Джордж. Надо принимать жизнь такой, как она есть.
   Клер. Я так и делала.
   Джордж. Что бы там ни было, счастливо или несчастливо, но мы женаты, и этим все определяется. Забывать об этом - самоубийство для тебя и безумие для меня. Все, чего женщина с рассудком может пожелать, у тебя есть. И потом... потом я не хочу никакой перемены. Я понимаю, если бы ты еще могла обвинить меня в чем-нибудь... Если б я пил, или предавался каким-нибудь излишествам, или слишком многого требовал от тебя... Но меня как будто не в чем упрекнуть...
   Клер. Ну, разговоров, кажется, довольно. (Идет к двери за портьерой.)
   Джордж. Ты что, считаешь, что я примирюсь с таким положением? Ни женат, ни холост! Это же просто ад! Должна бы понимать...
   Клер. А я вот не понимаю, да?
   Джордж. Постой, не уходи. Мы с тобой не единственные муж и жена, у которых жизнь сложилась иначе, чем они думали. Многие приспосабливаются и живут, как могут.
   Клер. Конечно.
   Джордж. Но почему же, по-твоему, они это делают?
   Клер. Не знаю.
   Джордж. Из элементарного чувства приличия.
   Клер. Именно!
   Джордж. Черт возьми, ты хоть кого угодно доведешь до белого каления! (Хватает колоду карт и бросает ее. Карты с шелестом разлетаются.) После твоей сегодняшней выходки ты могла бы быть ко мне немножко добрее, а?
   Клер отрицательно качает головой. Он берет ее за руку.
   Клер. Нет... нет и нет!
   Джордж (отнимает руку). Так ты не хочешь помириться?
   Клер. Я настроена не очень-то по-христиански.
   Уходит в дверь за портьерой, закрыв ее за собой. Джордж быстро идет за ней, несколько секунд стоит в нерешительности и возвращается в гостиную. Подходит к окну, некоторое время глядит в него, с шумом его закрывает и опять долго смотрит на дверь, за которой исчезла Клер. Выходит на середину комнаты, стоит, побелевшими пальцами сжимая край карточного столика, и что-то бормочет. Идет в переднюю, тушит свет и, в нерешительности остановившись на пороге, стоит в темноте, вздыхая. Внезапно у него вырывается: "Нет!" Набравшись решимости, идет к двери за портьерой и открывает ее. На миг в полосе света видна Клер, которая стоит у трельяжа,
   снимая ожерелье. Он входит к ней и со стуком захлопывает дверь.
   Занавес
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
   Большая, беленая, неприбранная комната. Дверь напротив ведет в коридор, оттуда - на лестницу. Боковые двери ведут во внутренние комнаты. На стенах репродукции хороших картин без рам, прикрепленные кнопками. Старинное, винного цвета кресло, удобное, низкое, стоит посреди комнаты. Кругом него сплошной хаос из рукописей, книг, газет, ручек, чернил; видно, что здесь давно уже кипит работа, хотя на дедовских часах всего одиннадцать. На небольшом столе у кресла - листы бумаги, папиросные окурки и две бутылки кларета. Полки завалены множеством книг, и на полу их тоже целая груда. Небрежно брошена на них мягкая мужская шляпа и черная суковатая палка, Meйлиз сидит в кресле; на нем халат и комнатные туфли. Он небрит, ворот сорочки отстегнут; пишет. Останавливается, улыбается, закуривает папиросу и,
   держа перед собой лист, проверяет на слух ритм последней фразы.
   Mейлиз. Ни громким словом, ни легким шепотом не обмолвятся они о Свободе, эти господа, облаченные во фраки. Пальцем не двинут, бровью не поведут, чтобы напомнить о ней. Ничего! Они безмолвствуют, застыв раболепными изваяниями перед Тиранией!
   Во время этого монолога из коридора входит пожилая, несколько тучная женщина в темном платье и такой же темной соломенной шляпке. Она идет к комоду, достает из него фартук и метелку из перьев для сметания пыли. По ее движениям чувствуется, что она не торопится. У нее широкое, смуглое лицо с
   раскосыми бровями.
   Mейлиз. Вы подождали бы с уборкой, миссис Майлер.
   Миссис Майлер. Я и так запаздываю, сэр. (Подходит и останавливается возле него. Мейлиз продолжает писать.) Там, внизу, какой-то... (Мейлиз поднимает на нее глаза. Заметив, что привлекла его внимание, она умолкает. Но едва он опять берется за перо, продолжает.) Я вчера еще его заприметила. Выхожу я, пошла за пачкой соды, иду обратно, вижу, он стоит на лестнице в третьем этаже и подозрительно так на меня косится. А я смотрю на него и думаю: знаем мы таких...
   Meйлиз. Ну?
   Миссис Майлер. Видели мы таких, думаю. Смотрю сквозь перила, а он уставился на какую-то фотографию в руке. Вот ты как, думаю, фотографиями любуешься? В такой-то темноте... Смотри, не попортить бы тебе глаза... И шарк ногой. (Показывает, как она это сделала.) Он сразу фотографию в карман и принимается стучаться в третью квартиру. Тогда я спускаюсь и говорю: "Зря стучите, тут никто не проживает". "Никто не проживает? - будто удивился он, - Мне нужен Смизер". "А, - говорю, - это за углом, дом десять". "Премного вам благодарен", - говорит он обходительно. "На здоровье, - говорю, - в это время он всегда дома", а про себя думаю (хитро прищуривает глаза): "Ждут тебя там, как же: углов-то ведь много!"
   Мейлиз (занятый своими мыслями). Вы молодец, миссис Маклер.
   Миссис Майлер. А сегодня утром гляжу, он стоит опять, теперь во втором этаже, и делает вид, будто стучится во вторую квартиру. "Это опять вы? спрашиваю я его так, будто мы с ним старые знакомые. - Со вчерашнего дня все еще ищете?" "Что ж это вы мне, - говорит он, - неправильный адрес дали? Мне, оказывается, вот которая квартира нужна". "Эта? - спрашиваю я. - Не везет вам, ведь и здесь никто не проживает. Мое вам, - говорю, - почтение", а сама скок наверх... Можете сходить полюбоваться на него, мистер Мейлиз. Он, наверное, и сейчас еще стоит там да стучится в квартиру номер один. Видали мы таких хитрецов.
   Мейлиз. Каков он из себя?
   Миссис Майлер. В точности, как эти господа на первой странице журнала. Чистенький, прилизанный такой, противный и в котелке.
   Мейлиз. Не кредиторы ли его подослали?
   Миссис Майлер. Тоже скажете, сэр. Те совсем по-другому себя ведут. Вам бы уж следовало знать. Этот гад, говорю вам, не с добром сюда явился. (После короткой паузы.) Может, заставить его убраться? Могу, будто нечаянно, окатить его ведром воды.
   Мейлиз, улыбаясь, качает головой.
   Mейлиз. Принимайтесь за уборку. Я пойду бриться.
   Взглянув на часы, уходит в смежную комнату. Миссис Майлер оглядывается; не спеша закалывает булавкой фартук, снимает шляпку, кладет ее на стол и медленно закатывает рукава. Потом, положив руки на колени, застывает в блаженной, отдыхающей позе. Тихий стук в дверь. Она лениво поднимается и
   бредет к дверям. Входит Клер.
   Клер. Мистер Мейлиз дома?
   Миссис Майлер. Дома. Одевается.
   Клер. Я...
   Миссис Майлер. Он недолго. Как о вас доложить?
   Клер. Просто скажите ему, что его хочет видеть дама.
   Миссис Майлер. Конечно, не полагается без имени. Но я постараюсь это устроить. Вы посидите пока. (Подвигает ей стул, вытерев его фартуком; идет к двери спальни и кричит через дверь.) Дама вас хочет видеть. (Возвращается, подбирает окурки.) Я в это время убираюсь. Ничего, я вас не очень запылю. (Видит, что Клер удивлена беспорядком.) Он не любит, когда трогают его вещи и книги. Вот я и не трогаю.
   Клер. Я понимаю.
   Миссис Майлер. Любит, когда все лежит на месте. (Без особого усердия орудует метелкой, идет к комоду, потом опять к столу, разглядывает на свет бутылку. Убедившись, что она пустая, бросает в корзинку для ненужных бумаг. Поднимает вторую бутылку, еще не пустую, закупоривает ее и кладет в карман юбки.) Кларет! Он все равно его пить не будет. Подавай ему теперь свежую, непочатую.
   Клер (поднимается). Пожалуй... я зайду позднее.
   Миссис Майлер. Как хотите. Я не знаю, что мистер Мейлиз собирается нынче делать. Мы не вмешиваемся в личную жизнь друг друга. Каждый живет сам по себе. Может, почитаете газету? Он каждое утро получает свежую.
   Берет со стола газету и протягивает ее Клер, которая снова садится, грустно задумавшись. Миссис Майлер раз-другой прошлась по вещам очень грязной метелкой и вдруг застывает на месте. Клер, привлеченная внезапно наступившей
   тишиной, поднимает голову.
   Миссис Майлер. Я не стала бы вас беспокоить своей уборкой, но он любит чистоту. (Прислушивается к звуку, донесшемуся из спальни Мейлиза.) Порезался! Надо пойти дать ему папиросную бумагу. (Берет папиросную бумагу и стучится.) Вот, налепите. Вас дама ждет.
   Клер остановилась перед тициановской "Любовью Небесной и Любовью Земной".
   Миссис Майлер смотрит на Клер, загадочно улыбаясь. Входит Mейлиз.
   Mейлиз (берет со стола шляпку миссис Майлер и подает ей, указывая на смежную комнату). Принимайтесь за ту комнату.
   Миссис Майлер с загадочным выражением на лице уходит.
   Mейлиз. Как славно, что вы пришли. Я вам нужен? Я так рад вам.
   Клер. Мне нужен ваш совет... очень, очень нужен.
   Mейлиз. Расправили крылья?
   Клер. Да.
   Mейлиз. Это хорошо. Горжусь, что дал вам такой совет. Когда?
   Клер. Утром, на другой же день, как вы мне его подали.
   Мейлиз. И вы?..
   Клер. Поехала домой к нашим. Я знала, что отец будет очень огорчен, но мне почему-то казалось, что он поймет. Он был добр ко мне, но понять не смог.
   Мейлиз (мягко). Мы, англичане, ценим стремление к свободе, но только не в наших близких. Да.
   Клер. Домашние пришли просто в ужас. Сестры... и моя старая няня... Нет, жить дома было бы невозможно. Я решила уже вернуться к нему... к моему законному владельцу... И вдруг он приехал сам, чтобы потащить меня обратно и чтобы все началось сызнова. И я подумала: только не это. Выбрала удобную минуту, побежала на станцию и приехала сюда. Сняла номер в гостинице.
   Mейлиз. Браво!
   Клер. Но сегодня я вдруг упала духом. Денег у меня нет, надо найти работу, чтобы жить. У меня имеется несколько мелких вещиц, я могу их продать. Вчера я весь день ходила по улицам, смотрела на женщин и думала: как эта зарабатывает себе на жизнь? А эта?
   Mейлиз. Но супруг не допустит, чтобы вы унизили его достоинство, работая. Он немедленно назначит вам известную сумму на содержание.
   Клер. Раз я решила не возвращаться к нему, не могу брать у него деньги.
   Mейлиз. Это хорошо.
   Клер. Может, мне пойти в сиделки? Но этому нужно долго учиться, и я не в силах смотреть на чужие страдания. Надо правду сказать, я ничего не умею делать - ни рукодельничать, ни рисовать. Может, попробовать в театр?
   Mейлиз. Вы когда-нибудь играли? (Клер качает головой.) Тогда ничего не выйдет. Я слышал, существует предрассудок, что этому тоже надо учиться. Может быть, поступить в хористки? Вы ведь поете? Впрочем, нет, не советую... Ваш брат не мог бы вам помочь?
   Клер. Брат живет на жалованье. Притом он собирается жениться. В сентябре он возвращается в Индию. Остается миссис Фуллартон... Но ее муж...
   Mейлиз. Да, да, его я помню.
   Клер. К тому же меня там день и ночь станут уговаривать вернуться. Мне надо найти такое место, где можно притаиться и переждать.
   Mейлиз. Когда я подумаю о женщинах в вашем положении, без прав, без поддержки, у меня от бешенства кровь закипает в жилах.
   Клер. Ничего не поделаешь, придется вернуться...
   Mейлиз. Нет, нет, только не это. Мы что-нибудь придумаем. Что бы ни было, только не падайте духом. Чтоб он высосал вас, выпил всю, пока от вас ничего не останется, кроме пустоты и боли, пока вы не утеряете даже способности чувствовать эту боль? Сидеть в гостиной, ездить с визитами, играть в бридж, бывать на званых обедах и возвращаться к своему долгу... Все меньше и меньше чувствовать, все меньше ощущать жизнь, состариться и умереть... (Слышится звонок. Мейлиз удивленно смотрит на дверь.) Кстати, он не мог вас как-нибудь выследить? (Клер качает головой. Снова звонок.) Когда вы поднимались сюда, не заметили на лестнице мужчину?
   Клер. Заметила. А что?
   Mейлиз. Говорят, он там торчит круглые сутки.
   Клер. Боже мой... Значит, он думает, что я... что вы...
   Mейлиз. Мне не очень-то доверяют.
   Клер. Они шпионят?
   Mейлиз. Может, вы пройдете в ту комнату? Или не открывать им, пусть себе звонят?.. А с другой стороны, может быть, это не они...
   Клер. Я не собираюсь прятаться.
   Снова звонок.
   Meйлиз (открывает дверь в спальню). Миссис Майлер, узнайте, кто это, затем можете уходить.
   Миссис Майлер в своей шляпке, с загадочным лицом, идет к входной двери и открывает ее. Слышится мужской голос: "Здесь живет мистер Мейлиз? Будьте
   любезны, передайте ему наши карточки".
   Миссис Майлер (возвращается). Вот их карточки.
   Мейлиз (читает). Мистер Роберт Туисден. Сэр Чарлз и леди Дедмонд. (Смотрит на Клер.)
   Клер (со спокойным презрением). Пусть войдут.
   Мейлиз (миссис Майлер). Просите.
   Входит Туисден, гладко выбритый мужчина с сильной квадратной челюстью боксера и проницательный взглядом. За ним - сер Чарлз и леди Дедмонд. Никто
   не раскланивается. Миссис Майлер уходит.
   Туисден. Мистер Мейлиз? Здравствуйте, миссис Дедмонд. Я имел честь познакомиться с вами на вашей свадьбе. (Клер наклоняет голову. К Мейлизу.) Сэр, я поверенный мистера Джорджа Дедмонда. Не будете ли вы любезны оставить нас с миссис Дедмонд наедине. Наш разговор займет всего несколько минут.
   По знаку Клер Мейлиз уходит в смежную комнату, закрыв за собой дверь. Пауза.
   Сэр Чарлз (неожиданно.). А? Что?
   Леди Дедмонд. Не угодно ли вам, мистер Туисден...
   Туисден (несколько стесненно). Простите, миссис Дедмонд, за наше вторжение, но вы сами не оставили нам иного выбора... (Клер молчит.) Супруг ваш был крайне озабочен вашим исчезновением. Право, вы должны нам простить эту попытку увидеться с вами...
   Клер. Почему вы шпионили здесь?
   Сэр Чарлз. Полно, полно, никто за вами не шпионил...
   Туисден. Как видите, мы не ошиблись. (Заметив выражение лица Клер, поспешно добавляет.) Поймите, миссис Дедмонд, я юрист и знаю, что не следует поддаваться чисто внешним впечатлениям. Верьте мне, я желаю вам только добра... я друг вам...
   Клер поднимает глаза, и он, тронутый ее взглядом, в котором можно прочесть:
   "У меня нет друзей!", - торопливо продолжает.
   Скажу в нескольких словах. Мой совет вам - забыть об этой размолвке с супругом. Иначе будет поздно, и вам придется горько раскаяться в этом. Откройте нам, в чем причина вашего недовольства; я уверен, что дело вполне поправимо.
   Клер. Я не могу предъявить мужу никаких обвинений. С точки зрения рассудка, мне не следовало его оставлять.
   Туисден. Вот видите... Я и говорю...
   Клер. Но рассудок еще не все.
   Туисден. Не понимаю, миссис Дедмонд.
   Клер. Не понимаете?
   Туисден (сбившись с тона). Мне кажется, вам не следовало решаться на такой шаг, не посоветовавшись...
   Клер. А если я уже советовалась?
   Туисден (подходит ближе). Словом... миссис Дедмонд, не чувствуете ли вы, что могли бы сказать нам нечто такое... что дало бы нам возможность исправить создавшееся положение?
   Клер. Простите, но мне нечего вам сказать.
   Леди Дедмонд. Клер, вы должны понять, что...
   Туисден. Миссис Дедмонд, вы молоды, красивы и лишены всяких средств. Скажу без обиняков: жизнь бывает жестока. Жаль будет, если с вами случится что-либо нехорошее.
   Клер. А если я вернусь, будет лучше?
   Туисден. Из двух зол, как говорится...
   Клер. Мне двадцать шесть. Ему тридцать два. Мы можем так протянуть еще целых пятьдесят лет.
   Леди Дедмонд. У вас просто болезненное направление мыслей, Клер.
   Туисден. Подумайте, что вас ждет, если вы не вернетесь. Каково будет ваше положение? Ни вдова, ни девушка, ни мужняя жена. Законная добыча для каждого мужчины. Верьте мне, миссис Дедмонд, что хорошенькой женщине бросить мужа только потому, что любовный порыв первых лет замужества угас, - это безумие. Вы должны знать, что люди считаются только с фактами, с голыми фактами... Если бы у вас, простите меня, был любовник... (Обводит глазами комнату и останавливает их опять на Клер.) У вас была бы какая-то почва под ногами... Но (сделав паузу) у вас его нет, значит, нет и почвы под ногами...
   Клер. Если не считать той, которую я могу сама себе создать...
   Сэр Чарлз. Боже великий!
   Туисден. В том-то и заключается вся трудность вашего положения. Вы бедны, и ваша красота, если вы решитесь восстать против света, послужит вам только помехой, ибо он не пощадит вас. Мы, адвокаты, хорошо это знаем, мы видим много таких фактов. Такова жестокая правда. Говорю вам, как человек, знающий жизнь.
   Клер. Я благодарна вам за это. Но представляете ли вы себе, что значит для меня предлагаемый вами второй выход?
   Туисден (пораженный). Однако, вступая в брак, вы заключили договор. А договор - это двустороннее обязательство. Супруг ваш его выполнил, а вы...
   Клер. Я до последнего времени тоже его выполняла. Теперь мы оба свободны от обязательств. Мне ничего от него не нужно.
   Леди Дедмонд. Но, дорогая, вам же надо как-то существовать.
   Туисден. Вы работали когда-нибудь?
   Клер. Нет.
   Туисден. Представляете ли вы себе, как трудно найти работу?
   Клер. Я все же попытаюсь.
   Туисден с сомнением пожимает плечами.
   Клер (несколько теряет уверенность под его взглядом). Но поймите... Поймите, что у меня нет другого выхода.
   Сэр Чарлз. Дорогая девочка, а что же будет с нашим Джорджем?
   Клер. Пусть делает, что хочет. Меня его судьба не интересует.
   Туисден. Миссис Дедмонд, говорю с абсолютной уверенностью, что вы не имеете никакого представления о том, что ждет вас: по воспитанию, по привычкам вы неспособны к самостоятельной жизни. Вы на распутье, и одна из дорог ведет к гибели.
   Клер. Которая?
   Туисден (бросает взгляд на дверь, в которую вышел Мейлиз). Разумеется, если вам хочется погубить себя... найдутся люди, которые помогут вам в этом.
   Сэр Чарлз. Вот именно.
   Клер. Поймите, я только ищу возможности свободно дышать.
   Туисден. Миссис Дедмонд, вернитесь к мужу, вернитесь, пока не поздно. Нето стервятники... (Снова бросает взгляд на дверь.)
   Клер (уловив его взгляд). Стервятники не там, где вы их видите. Вы говорите, что мне следовало с кем-нибудь посоветоваться. Я и пришла сюда за советом.
   Туисден (красноречиво передернув плечами). В таком случае, я больше не вижу необходимости в моем пребывании здесь. (Направляется к выходу.)
   Клер. Одна просьба к вам. Я очень... очень прошу... не преследуйте меня больше...
   Леди Дедмонд. Джордж ждет на улице. Он...
   Клер. Я не хочу его видеть... И какое право вы имели прийти сюда? (Идет к двери, в которую ушел Мейлиз, и зовет его.) Мистер Мейлиз, пожалуйста, войдите.
   Входит Мейлиз.
   Туисден. Весьма сожалею... (Смотрит на Мейлиза.) Весьма сожалею! До свидания. (Уходит.)
   Леди Дедмонд. Мистер Мейлиз, как тактичный человек, безусловно, поймет, что...
   Клер. Мистер Мейлиз у себя и никуда не уйдет.
   Сэр Чарлз. Ну, знаете, дорогая, я совершенно перестаю вас понимать.
   Клер. А вы меня понимали?
   Леди Дедмонд. Джордж согласен считать, что между вами ничего не произошло.
   Клер. Вот как?
   Леди Дедмонд. Ответьте откровенно: чего вы хотите?
   Клер. Одного только. Чтобы меня оставили в покое. И если дело пошло на откровенность, то с его стороны было большой ошибкой шпионить за мной.
   Леди Дедмонд. Но, милая моя, вы тоже совершили ошибку, не оставив адреса, как сделал бы всякий нормальный человек. А то мы не знали, где вы, как вы. Бог знает, что могло с вами случиться. (Смотрит на Мейлиза.)
   Мейлиз (тихо). Бесподобно!
   Сэр Чарлз. Повторите-ка погромче, что вы сказали, сэр!
   Леди Дедмонд. Чарлз!.. Ах, Клер, на вас просто напала хандра. Ваш долг... Ваши интересы... Брак, моя милая, - святое дело.
   Клер. Святое дело! Просто живут бок о бок два животных, из них одно против воли. Вот что такое мой брак, давно уже. И вот все, что было в нем святого.
   Сэр Чарлз. А? Что?
   Леди Дедмонд. И не стыдно вам так говорить?
   Клер. Мне стыдно, что в моей жизни это было.
   Леди Дедмонд (бросает быстрый взгляд на Мейлиза). Если уж говорить об этом, то не лучше ли с глазу на глаз?..
   Мейлиз (Клер). Мне уйти?
   Клер. Нет.
   Леди Дедмонд (Мейлизу). Из простого чувства приличия, сэр... (К Клер.) Боже мой... Неужели вы не понимаете, что вами играют...
   Клер. Если это выпад по адресу мистера Мейлиза, то это злостная ложь.
   Леди Дедмонд. Вы пришли к мужчине одна...
   Клер. Я пришла к мистеру Мейлизу потому, что он единственный человек, который мог бы мне помочь разобраться в моем положении. Пришла каких-нибудь пятнадцать минут назад за советом, а вы сразу же заподозрили... Это пошло!
   Леди Дедмонд (ледяным тоном). Вы находите естественным, что я застаю здесь жену моего сына?
   Клер. Скажите лучше, сожительницу вашего сына!
   Леди Дедмонд. Может быть, вы не откажетесь поговорить с вашим братом?
   Клер. Мы достаточно с ним говорили.
   Леди Дедмонд. Да есть ли в вас хоть крупица религиозного чувства?
   Клер. Если религия оправдывает такую жизнь, как наша, то во мне его нет.
   Леди Дедмонд. Но ведь это ужасно, то, что вы говорите. Понимаете, ужасно!
   Клер начинает тихо смеяться, как смеялась в вечер разрыва с Джорджем. Сэра Чарлза смех этот, как электрическим током, выводит из состояния растерянной инертности, в какой он пребывал во время разговора Клер с леди
   Дедмонд.
   Сэр Чарлз. Ради бога, Клер, перестаньте так смеяться!
   Клер умолкает.
   Леди Дедмонд (с неподдельным чувством). Простой справедливости ради, Клер!
   Клер. Справедливости? Может быть, справедливость где-то и существует, только не в нашей жизни! (Кладет руку на сердце.) Клянусь, я сделала все, что могла. Клянусь, если б я верила, что мы можем полюбить друг друга хоть немного, хоть чуть-чуть, я бы вернулась. Клянусь перед богом, что я никому не хочу причинять страданий.
   Леди Дедмонд. И всем их причиняете. Будьте же благоразумны!
   Клер (теряет власть над собой). Неужели вы не понимаете, что дело идет о моей жизни?.. Что я борюсь за право свободно дышать? Ведь я человек... Живой человек из плоти и крови... А вы хотите заживо похоронить меня, навсегда запереть в тюрьму душой и телом...
   Все смотрят на нее.
   Сэр Чарлз (внезапно). Боже великий! Как же так... А? Что?
   Леди Дедмонд (Мейлизу). Если в вас есть хоть капля порядочности, сэр, то дайте возможность жене поговорить с мужем. (Делает знак сэру Чарлзу.) Мы подождем внизу.