И можно, вероятно, глубоко вздохнув, разобрав всякий хлам в своей голове, проникнуться идеей успешной американской жизни с барбекью по выходным. Можно, вероятно, отравившись общением с европеизированными, сытыми недоумками, проникнуться мечтой о коллекции картин и огромной квартире на последнем этаже где-нибудь в Париже; или захотеть славы настолько, что голова перестанет работать, — и станет уже не важно что делать и как… И тогда, позабыв о Достоевском и Павлове, Адлере и Рембо, можно будет вступить в эту вожделенную мировую секту целеустремленных и успешных, счастливых во что бы то ни стало потребителей; и жизнь превратится в бесконечную стратегическую игру. Enter.
   А пока — снег. И хорошо, что нет деда Мороза. Я бы долго, уныло думала, что бы ему загадать на Новый Год.

50…

   Я бегу на лыжах за наш Университет. Первая ли — последняя — зачет по физкультуре мне поставят. Бартер. Я им — сорок минут своего учащенного сердцебиения, а они мне — зачет. Я бегу. Я человек не спортивный, дыхание у меня «непоставленное».
   — Спорт любишь? — наша физкультурница Пономарева (запасная сборной по баскетболу) смотрела на меня откуда-то свыше.
   — Семь раз поджаться — пять раз оттянуться? Обожаю… — отвечала я.
   — Побежишь? — спрашивала меня физкультурница Пономарева.
   — За зачет — даже проползу! — показывала я свою готовность.
   — Ползать — не надо! А ты, каким видом спорта занимаешься?
   Физкультурница видела меня впервые — я прогуливала этот предмет принципиально.
   — Плаванием, — наврала я.
   — Ну, хорошо, — обрадовалась физкультурница, — значит дыхание поставленное.
   — А лыжи есть? — на прощанье поинтересовалась она.
   — Нет. Но есть купальник «Speedo». Фирменный.
   Физкультурница юмора не поняла, но поинтересовалась размером моей ноги. Из — за того, что из меня целый день выплескивались лишние слова, я также рассказала ей объем своей талии, груди и «черепа по периметру».
   — Эта информация мне не нужна… — серьезно сказала физкультурница и ушла.
   И вот я бегу на чужих лыжах за филологический факультет. Перед глазами две параллельные полосы на белом снегу. Раз — два — раз — два. Тяжело дышать: сердце колотится везде — в ушах, щеках, стволах деревьев. Кто-то меня обгоняет — кого— то обгоняю я. В глазах плывет — не успеваю делать вдохи. Зачем я бегу? Нужно ли мне показать хорошее время? Дадут ли мне за это квартиру, или официально отпустят грехи? Бесконечная лыжня. Раз — два — раз — два. Флажки — красные точки на белом. Кто-то обгоняет. «Лыжню» — кричит кто-то. Я не сбиваю темп. Я чувствую, как сердце начинает обратный отсчет: «100 — 99 — 98…» Овцы начинают перелетать обратно через забор задами. 65 — 64 — 63… Никита роняет хрустальные слезы у моего надгробья. 44 — 43 — 42… «Лыжню!» — кричат мне в спину. Зачем я наврала про плавание? 33 — 32 — 31… «Спокойной вам ночи, приятного сна…» А что если не останавливаться — бежать до последнего счета? «Осла и козла…» Кто поручится, что дальше не то же самое — две полоски чужой лыжни. Раз — два — раз — два — муж — ребенок — климакс. 10 — 9 — 8 — 7… Бабушка закрывает дверь.
   Щеки горят. Я открываю глаза.
   Крупным планом чье-то мужское лицо в соплях и лыжной шапке.
   — Че это ты? — он испуганно смотрит на меня, продолжая механически лупить меня по щекам.
   — Это я так… — поднимаюсь на локтях. — Мужика клею…
   — Че, правда? — он смотрит на меня своими заиндевелыми глазами.
   — Правда, правда. Двух зайцев сразу: и конкурента убрала — и мужика склеила.
   — Врешь… — задумчиво прошептал конкурент.
   — Лыжню! — попросила ошалелая от бега девушка в красных щеках.
   Парень еще раз с недоверием оглядел меня.
   — Беги — беги… — порекомендовала я.
   — Дура — попрощался он и поспешил нагонять потерянное время.
   Я сняла лыжи и пошла напрямик. Было бесконечно на все наплевать.

51…

   Сижу у подъезда Екатерины Николаевны. Гули — гули. По снегу ходят голуби с голодными глазами. Раньше здесь жила Екатерина Николаевна — она их кормила. Теперь ее нет, а гулям — то что? Гулям есть надо.
   Из подъезда выходит тетка с коляской. В коляске она везет гражданина будущей страны. Нас не будет, а он будет — ему то что? Тетка идет по тротуару и ни о чем не думает.
   А что, если сейчас встать — и наступая след в след, не сворачивая ни на шаг — идти до школы? Если дышать снегом и начинать предложения, которые не кончаются?
   Я встаю и иду…
   — Понимаете, Екатерина Николаевна… — говорю я.
   — Понимаю… — молчит она.
   — Я всех терпеть не могу…
   — Ты терпеть не можешь… — молчит она.
   Мы идем по снегу. Он лежит серый и мокрый, на нем грибницы собачьих фекалий. Тетька везет гражданина новой страны. Гражданин сосет лапу и тупо глядит вникуда.
   — Жалко, что вы завещание… Мне бы квартиру… — говорю я Е.Н.
   — Глупости… — смеется она.
   — Не смешно, — думаю я…
   И скоро — скоро кончится наш драгоценный разговор — мы нырнем, набрав воздуха, в месиво детских рук и ног, и мешочков со сменкой — и нас не станет. И время уйдет, как дети в школу.

52…

   Идти есть к матери не хотелось — я пошла к Урюковой. Открыла дверь ее мама. Я впервые заметила, что у нее овальное однотонно — розовое лицо с маленькими, узкими глазами.
   — Вы приехали? — я не ожидала увидеть ее.
   Она оставила открытой дверь и, ничего не ответив, ушла.
   Я перешагнула через порог.
   В квартире непривычно тихо. Слышно, как за стеной лает пес. Он лает низким грудным голосом, возбуждая в сознании образы огромных суровых собак, о четырех массивных лапах и алом языке.
   — Здравствуйте! — я замечаю урюковского отца, который сидит на диване.
   Он устало смотрит на меня, не узнавая, и, через паузу, кивнув головой, закрывает глаза руками. Все его движения кажутся медленными и нереальными, только лай с точностью метронома отбивает ритм времени.
   — Я… Урюкову…Ой, за Светой, — объясняю я свое присутствие.
   На кухне раздается плач урюковской мамы. Она вскрикивает и начинает тихо скулить. На ее вой соседский пес отвечает учащенным лаем. Мне становится страшно. Не разуваясь, я иду в комнату Урюковой. Заправленная кровать и стеллаж с книгами. Фотография с нашими тупыми, улыбающимися мордами. Карта Крыма с прочерченным красной линией путем. Пустота комнаты начинает гудеть, биться в висках. В чем дело? В чем дело? Мгновенное превращение недавнего предчувствия в реальность. Ужас от того, что тогда — день, может час назад, — еще можно что-то было сделать, а теперь — все… Начался новый отсчет. Лай.
   В комнату заходит отец. Он медленно, тихо, будто не решаясь тревожить эту всевластную Пустоту, подходит к окну:
   — Я не понимаю: зачем она сделала это…
   — Что? — зная ответ, спрашиваю я.
   — Убила себя. В 22 года! — он садится на кровать и плачет, — Мы же все делали… Деньги высылали, квартира…
   — Она несчастна была? — он поднимает красные, зареванные глаза на меня.
   — Да нет… Просто не понятно ради чего…
   — Что? — спрашивает он.
   — Да нет, ничего… — тихо отвечаю я, хотя ради чего жить — Урюковой, как и многим из нас, было совершенно не ясно.

53…

   Никита ждет меня у маминого дома. Он стоит у дерева, а над деревом серой выглаженной простыней висит небо.
   — Как ты? — спрашивает он, разглядывая мое лицо.
   — Не знаю…
   — Про Урюкову слышала?
   — Слышала… — отвечаю я.
   Из окна на первом этаже тянет горячей сдобой. Холодно.
   — Пойдем ко мне? — Никита берет меня за руку.
   — Мне все равно. — Не скрываю я.
   И мы идем. Оставляем следы на новом снеге. А потом мы поднимаемся, пьем чай и раздеваемся догола. И долго, мучительно занимаемся сексом. И, кажется, что мы оба попали в мутный водоворот, и нечем дышать, и невозможно остановиться. И густой солнечный свет через водную толщу, и темнота, почти смерть. И вот уже усталость легко спутать с нежностью.
   — Я тебя люблю — говорит Никита.
   — И я тебя люблю — говорю я.
   И нам обоим совершенно понятно, что мы друг друга не любим, и, конечно, счастья не случится, но очень — очень хочется сказать эти слова. Непременно произнести их какому — нибудь человеку:
   — Я те — бя люб — лю.
   А потом мы едим бутерброды с сыром и прощаемся.
   — Не будем жениться? — зачем-то спрашивает Никита.
   — Дурак, что ли? — отвечаю вопросом я.

54…

   Конечно, можно было бы выйти замуж за Никиту. Родители Ника почти все время в Израиле — квартира свободна. Мы бы пошли в Загс и расписались, а потом бы поехали в Иерусалим. А в Иерусалиме мы бы зашли к родителям Ника. Они бы усадили меня за стол и милосердно накормили досыта, и расспрашивали бы меня про жизнь в России, каждый раз удовлетворенно выдыхая: «Как, все так же?… Ужас — ужас… Как вы там живете?». А я бы доставляла им удовольствие, рассказывая о взрывах и инфляции — начиняя их головы малиновым повидлом: все верно, милые евреи, вы правильно сделали, что поселились в этой стране кем-то избранных. А потом тетя Маша передала бы моей маме «кохтачку», которую она «всего один раз одевала» — и долго бы Гершины — зоны меня целовали и обнимали, почти нехотя отпуская нас в эту, слишком холодную для жизни страну. А потом бы мы сказали: «Дорогие, Гершензоны, давеча мы скрепили наш союз подписями, и теперь мы муж и жена…» Мамаша Гершензон точно бы офигела, отобрала бы у меня кофточку и пошла бы пить сердечные капли. Папаша стал бы меня расспрашивать про родственников, в надежде найти хоть какого-нибудь далекого еврейчика. Я бы ему честно сказала, что у меня из необычных кровей только цыганская — и он бы тоже пошел пить капли. Титры.

55…

   Мама снова разобрала мой стол. Я в ужасе обнаружила в ящиках тетрадки в стопках, карандаши, перетянутые резинкой и коробочки с мелочами. Я чувствовала, что внутри моего организма прошлась бригада уборщиков и все расставила по местам, уложила по размеру органы, очистила вены от лишней жидкости. Я не расстроилась — я просто села на кровать.
   Вскоре пришла мама.
   — Ты дома? — спрашивает она.
   — Вероятно.
   — Как ЛенаУрюкова?
   — Мам, а где деньги?
   Мама разувается.
   — Мам, не говори, что ты их отдала… Мессии…
   Мама молча подходит к книжному шкафу и достает сверток из-за Толстого.
   — Это же твои деньги… — она отдает мне конверт.
   — Откуда они? — спрашивает мама.
   — Заработала. Помогла перевести… Письма Солженицына к Ким Чен Иру…
   — Они переписывались? — мама смотрит в глаза.
   — Конечно.
   — Молодец…
   Хорошо, что она не спрашивает, на какой язык я переводила письма, а просто идет ставить чай.
   — Устала… — говорит она.
   Мне становится ее жалко — так жалко, что душно, словно нет во мне ничего кроме этой жалости, ничего…
   — Мам… — окликаю ее я, — Возьми ты эти деньги. «Ближним» отдай… Я баксов двести возьму — мы там машину чиним, а остальное — тебе.
   Она не отвечает — я кладу деньги на стул у ее кровати — и мы пьем чай.

56…

   Я добавила недостающую сумму на «головку блока». Бардина сказала, что «в Крыму значительно теплее» — мы решили не отменять нашу долгожданную поездку.
   — Ехать зимой в Крым даже очень оригинально! — сказал Лукьянов, — К тому же там крымские вина.
   Мы стоим у магазина запчастей. На небе металлическим клювом самолет чертит белую полосу — я почти слышу звук… Как мелом по доске. Скворцов выходит со свертком. Мы идем по улице.
   — И все-таки мы поедем! — Бардина, как обычно, курит, — Если кто-то не дотерпел…
   — Замолчи! — Скворцов явно не испытывает больше романтических чувств к Бардиной.
   Лукьянов и Медведев плетутся сзади. В ушах Арсентьева как всегда музыка.
   — И все же мы сделали это! — кричит нам Лукьянов, пытаясь как-то развеселить, — Да здравствует Крым!
   Никто не поддерживает позитивного посыла.
   — А сколько туда ехать? — спрашиваю.
   — Сутки… — делово отвечает Скворцов.
   — Сам сможешь деталь поменять? — Спрашивает Скворцова Медведев.
   — Конечно! — кивает головой Скворцов.
   Мы поворачиваем за угол и замираем. Под небом с белой полосой и под деревом, возле дома стоит наша надежда на лето — скворцовская Ауди — ждет головку блока, которую мы только-только купили. И Скворцов сам готов поставить эту головку блока, и мы тоже готовы ему помогать — а потом собирать чемоданы и изучать карты…
   Мы стоим напротив машины, молча, не зная, что говорить и что делать дальше: машина, с которой сняли все четыре колеса, растерянно глядит на нас пустыми затонированными глазами.

57…

   А теперь мы катаемся в метро. По кольцевой. Арсентьев все так же сидит в плеере. Бардина думает о Мамардашвили. Медведев и Скворцов пьют водку.
   — Помянем — говорит Медведев и делает какой-то специальный, соответствующий событию вид.
   — Да, колеса жалко… — говорит Скворцов.
   — Я за Урюкову, дебил! — Медведев еще больше входит в образ.
   — И Светку жалко! — успокаивает Медведева Скворцов.
   — Ччерт… — пьяный Лукьянов что-то вспомнил, -… Свитер мой в урюковской квартире… Ферре… Родители там ее…
   Бардина, как обычно, зло смотрит на Лукьянова.
   Медведев ест козявки. Я отворачиваюсь.
   Было поздно. Поминки не получались. Поезд шел по кругу.
   Вошла вонючая бабка в валенках. Она посмотрела на нас с отвращением и ушла в самый конец вагона.
   — Кто завтра пойдет на историю Искусств? — спросила Бардина.
   — Что я, больной что ли? Эта сумасшедшая порет всякую ахинею — а ты слушай… — Скворцову не нравилась преподаватель по истории Искусств.
   Двери в очередной раз «осторожно» открылись. Я молча вышла. Была моя остановка. «Коллеги» укатили дальше — вечно кататься по кольцевой. Когда поезд тронулся, мне показалось, что в том вагоне, вместе с моими навек потерянными товарищами, мелькнуло и мое лицо.

59…

   Я представляю себе дом.
   Думаю о том, кого я возьму с собой жить. Екатерину Николаевну возьму. У нее будет старческий маразм и бабий запах. Я буду пшикать ее духами и выполнять ее прихоти.
   — Мне бы хотелось спать на лиловой подушке на правом ухе… И читай мне, пожалуйста, перед сном Толстого задом наперед.
   — Хорошо, Екатерина Николаевна. Только вы не мойтесь в ванной, а то всякое может случиться.
   Еще я возьму жить Урюкову. Она несчастная. Возьму, конечно, не на халяву — Урюкова будет мне помогать по дому. Она будет протирать пыль, и пропалывать ирисы. Я только не буду пускать ее на кухню. На кухне ножи.
   И мы станем жить.

60…

   Я вхожу в нашу квартиру. Тусклый вечерний свет. На стене темнеет квадрат не выгоревших обоев — портрета Мессии нет — мама уехала в Город — Солнца.
   На потолке — заяц, на столе горит закатным солнцем железная ложка. Квартира стынет. Еще слышно, как мама собирает чемодан, аккуратно снимает фотографию со стены, проверяет билет, пишет мне письмо.
   За окном вывешивают новые лозунги, плакаты и рекламные щиты — дышит своими широкими ноздрями новое царство — государство. Скоро — скоро оно сожрет и меня. Так что лучше теперь, лучше сейчас готовить себя к этой гибели, обманывать себя великими идеями и патриотическими настроениями.
   И моя мама-рыбка чертит своим тельцем линии на песке иссохшего моря. Доберись — доползи, чтобы снова плыть. Небо Небесное, храни от разоблачений всех этих тунеядцев и лжепророков, обманщиков и авантюристов потому, что только их идеями мы и живы. Ты разоблачаешь их — это убивает нас.
   Сажусь у окна — в окне другие окна. Просто смотреть…
   И не нужно теперь делать глупостей. А что тогда остается делать? Неужели теперь, с этого дня, с этой самой минуты закончится, наконец, мое долгое лишнее время?
   Гулко и тяжело по батареям несется горячая вода. Она циркулирует по венам блочного здания, не соединяя нас друг с другом. За стеной заколотил молотком сосед. В сотне одинаковых зеркал соседнего дома заходит солнце. Город.

/Эпилог

   Ауди мчится по проселочной дороге навстречу морю. Урюкова смеется. Светлый день.
 
   Имя: Александр
   Фамилия: Лукъянов
   День. Месяц. Год рождения: 17 марта 1980 год
   Любимый цвет: нет
   Любимый поэт: ПушкинJ
   Любимый день недели: суббота
   Любимая страна: Лондон
   Любимая музыка: Doors
   Любимая книга: -
   Мечта: Хочу срубить много бабок
   Симпатии: Натали Портман
   Главный напряг по жизни: папик
   Самое светлое воспоминание: папик в командировке
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: наблевал на ковер Лены Урюковой прилюдно
   Я получаю удовольствие от: того, как блюю на коврыJ
   Что не нравится в себе: честность
   Что цените в других: ноги и грудь
   Пожелание владельцу анкеты: расти ноги и грудь.
 
   Имя: Елена
   Фамилия: Бардина
   День. Месяц. Год рождения: я была всегда
   Любимый цвет: бесцветный
   Любимый поэт: Гомер
   Любимый день недели: мудрый
   Любимая страна: Вселенная
   Любимая музыка: Каббалистическая
   Любимая книга: Картезианские размышления… сегодня
   Мечта: найти свой смысл
   Симпатии: Мамардашвили, Декарт, Заратустра
   Главный напряг по жизни: нет напрягов
   Самое светлое воспоминание: прошлая жизнь
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: что значит стыд?
   Я получаю удовольствие от: девственного снега и первой мать-и-мачехи
   Что не нравится в себе: не скромно…
   Что цените в других: смысл
   Пожелание владельцу анкеты: найди свой путь — и иди по нему, спокойно вдыхая жизнь
 
   Имя: Александр
   Фамилия: Арсентьев
   День. Месяц. Год рождения: 09.01.1979.
   Любимый цвет: неоновый
   Любимый поэт: не люблю поэзию
   Любимый день недели: не признаю деление времени на недели
   Любимая страна: Америка
   Любимая музыка: модная
   Любимая книга: весь Мураками
   Мечта: Силиконовая долина
   Симпатии: Билл Гейтс
   Главный напряг по жизни: переполненный хард
   Самое светлое воспоминание: мое собственное первое железо
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: -
   Я получаю удовольствие от: хорошего железа
   Что не нравится в себе: талант
   Что цените в других: талант
   Пожелание владельцу анкеты: купи себе нормальное железо и заведи нормальный нэт.
 
   Имя: Анатолий
   Фамилия: Медведев
   День. Месяц. Год рождения: 5 апреля 2002 года
   Любимый цвет: -
   Любимый поэт: ничего в этом не понимаю
   Любимый день недели: Урюкова, глупый вопрос!
   Любимая страна: Маза-Раша
   Любимая музыка: Любэ
   Любимая книга: Дженерейшн — П
   Мечта: стать президентом, конечно
   Симпатии: ну ты ничего…
   Главный напряг по жизни: нет лавэ
   Самое светлое воспоминание: -
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: щаз
   Я получаю удовольствие от: секса и травы вкусной жратвы, хорошего кино, общения с умными людьми.
   Что не нравится в себе: все нравится!
   Что цените в других: не напряжность
   Пожелание владельцу анкеты: побольше хэша хорошего и разного
 
   Имя: Вова
   Фамилия: Скворцов
   День. Месяц. Год рождения.: 100 лет до н.э.
   Любимый цвет: цвет баксов
   Любимый поэт: че за глупый вопр.?
   Любимый день недели: день выдачи зарплаты
   Любимая страна: Америка, конечно.
   Любимая музыка: группа Би — 2
   Любимая книга: Желтые страницы
   Мечта: Чтобы было много бабок и баб — и ничего для этого не надо было бы делать:J
   Симпатии: Бабки и бабы
   Главный напряг по жизни: Отсутствие бабок и баб
   Самое светлое воспоминание: че за глупый вопр.?
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: стыдно у кого видно, Урюкова.
   Я получаю удовольствие от: секса, травы и тусовки.
   Что не нравится в себе: все
   Что цените в других: мне на других насрать.
   Пожелание владельцу анкеты: не парься, ковер Лукьянов отмоет.
 
   Имя: Никита
   Фамилия: Гершензон
   День. Месяц. Год рождения: 5 июля 1980
   Любимый цвет: цвет маминых глаз
   Любимый поэт: Верлен
   Любимый день недели: Суббота, конечно.
   Любимая страна: Израиль
   Любимая музыка: Джо Дассен
   Любимая книга: у меня много любимых книг. Зависит от времени года.
   Мечта: Жить с любимым человеком на берегу моря в Эйлате.
   Симпатии: люди, которые что-то в этой жизни сделали.
   Главный напряг по жизни: лентяи и неглубокие личности.
   Самое светлое воспоминание: Мой первый диплом на конкурсе чтецов за первое место.
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: не делаю поступков, за которые стыдно.
   Я получаю удовольствие от: общения с деятельными людьми
   Что не нравится в себе: бескорыстность
   Что цените в других: честность и силу воли
   Пожелание владельцу анкеты: желаю счастья и успехов в личной жизни
 
   Имя: Оля
   Фамилия: Назову себя Гантенбайн
   День. Месяц. Год рождения: 10.1.1982
   Любимый цвет: -
   Любимый поэт: -
   Любимый день недели: -
   Любимая страна: -
   Любимая музыка: -
   Любимая книга: -
   Мечта: поиметь свою собственную квартиру
   Симпатии: -
   Главный напряг по жизни: главного нет
   Самое светлое воспоминание: шла со своей училкой в школу по снегу
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: мне не стыдно
   Я получаю удовольствие от: сложно в последнее время с удовольствием
   Что не нравится в себе: -
   Что цените в других: -
   Пожелание владельцу анкеты: — сократи количество вопросов, Урюкова, и вытащи пиццу из духовки.
 
   Имя: Катя
   Фамилия: Гордон
   День. Месяц. Год рождения: 19.10.1980
   Любимый цвет: нет
   Любимый поэт: Мандельштам
   Любимый день недели: пятница
   Любимая страна: -
   Любимая музыка: -
   Любимая книга: одной нет
   Мечта: — секрет
   Симпатии: Рембо, Ван Гог, Сислей
   Главный напряг по жизни: бабки надо зарабатывать
   Самое светлое воспоминание: прячусь в траве от родственников
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: делала больному голубю домик в снегу. Голубь умер.
   Я получаю удовольствие от: почти как у Медведева
   Что не нравится в себе: разное
   Что цените в других: индивидуальность
   Пожелание владельцу анкеты: не грусти, Ленка! Все будет:-)
 
   Имя: Лена
   Фамилия: Урюкова
   День. Месяц. Год рождения: 13 февраля 1980
   Любимый цвет: алый
   Любимый поэт: Рембо
   Любимый день недели: пятница (еще двое выходных впереди)
   Любимая страна: СССР, хотя я там не жила.
   Любимая музыка: НАУ
   Любимая книга: «Роман с кокаином» Агеева
   Мечта: жить с людьми
   Симпатии: все кто ко мне приходят — мне симпатичны
   Главный напряг по жизни: мы друг друга не слышим
   Самое светлое воспоминание: первомайская демонстрация. Мы идем с флажками. Все вместе. Весело.
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно: их много
   Я получаю удовольствие от: того, что кто-то получает удовольствие
   Что не нравится в себе: слабость
   Что цените в других: силу
   Пожелание владельцу анкеты:…
 
   Имя:
   Фамилия:
   День. Месяц. Год рождения:
   Любимый цвет:
   Любимый поэт:
   Любимый день недели:
   Любимая страна:
   Любимая музыка:
   Любимая книга:
   Мечта:
   Симпатии:
   Главный напряг по жизни:
   Самое светлое воспоминание:
   Опишите случай, за который вам до сих пор стыдно:
   Я получаю удовольствие от:
   Что не нравится в себе:
   Что цените в других:
   Пожелание владельцу анкеты: