Боб, придерживая дверь локтем, вылез из машины: – Здесь еще куча барахла, джентльмены. Отнесите на кухню, ладно?
– Конечно.
– О чем речь!
Боб уставился на них. В руках свертки.
– Ну? – поторопил он.
– Отнесем, отнесем, не горит, – пробормотал Джей ми.
– Верно, не горит. Тут вы правы на все сто, – согласился Боб. И сделал паузу. – Да, раз такое дело, прихватите бумажные салфетки. Когда пойдете.
– А? – не понял Рон.
– Салфетки, говорю.
– Что? – спросил Джейми. – Зачем они?
– Подтереть. Когда мороженое растает совсем. «Горная дорога» называется. А может, как-то еще. Но то, что оно не горит, это точно.
Векки отправилась разогревать «Китайский ужин». – Телефонист появлялся? – спросил Боб.
– Нет пока что, – ответила Баунти. – Все, что нам посчастливилось лицезреть сегодня, это миссис Хармон с зеркалами да Вуди на крыше.
– И что он там делал?
– «Трещотки», говорит. Чинил, говорит, «трещотки». Что еще за «трещотки», пап, на крыше?
– От птиц, наверное. – Боб призадумался. – Птиц пугать. Взять хотя бы все эти пугала.
– Ага. Я ночью что-то такое слышала. Типа стрекотания, что ли. Это они и были, наверное.
– Старик, по всей видимости, страдал авиафобией, – предположил Рон. – Птиц боялся. Судя по тому, что Вуди рассказывал, его вообще всякая живность раздражала. Никаких домашних животных. Вуди строго наказано: отгонять сурков, кротов, кошек там всяких. Навязчивая идея, короче.
– О, на курсы по психологии ходишь, а, Рон? – улыбнулся Боб.
– Да так, факультатив. Один семестр.
– Ну, чем кто занимался целый день? – спросила Векки.
Рон посмотрел на Баунти. То, что заметил Джейми, было, похоже, лишь отблеском глубинного пожара, залившего щеки Баунти.
– В библиотеке работали, – ответил Рон, уставясь на дно тарелки. И, взглянув прямо в глаза Бобу, добавил: – Искал ценные книги и ключи.
– А я и не знала, что нам библиотека досталась, – удивилась Векки.
– Есть успехи? – спросил Боб.
– Есть парочка книг, надо будет в городской библиотеке выяснить. Может, дадут за них что-нибудь. Оригинал он был, Эфраим, это точно.
– Странные книги? – спросил Боб.
– Некоторые. Куча статей по гипнотизму. «Персональный динамический магнетизм». Хотите стать гипнотизером? – ухмыльнулся Рон. – Съешьте фунт изюму, станьте с полным бокалом воды в вытянутой руке и, глядя в зеркало, произносите: «Я всесилен». Ура! Вы – гипнотизер.
– Надо попробовать, – сказал Боб. – Так. Еще? – Старый толковый словарь. Может представлять ценность. Уэбстер.
– Да есть у нас Уэбстер, – заметил Джейми, – невелика ценность.
– Э-э, не такой. С военным разделом. Как, например, пользоваться алебардой.
– А что это – алебарда? – спросила Баунти.
– Вроде копья. Длинней. Изысканней. Людей протыкать, – пояснил Рон.
Баунти подавилась куриной котлеткой. Боб поднял бровь, но ничего не сказал.
– Ну, сын, – спросила Векки, обращаясь к Джейми, – а вы с Харвест?
– Груши околачивали, – встрял Рон.
– В самую точку. Именно околачивали. – Джейми довольно ухмыльнулся. – Что, Харвест, покажем им? – Думаешь стоит? – Харвест важно нахмурилась.
– Уверен.
– Ладно, принесу сейчас.
Джейми сгреб в сторону остатки трапезы. Харвест осторожно положила на расчищенное место сверток, не спеша распеленала находку.
– У-у, – выдохнула Баунти.
Все сидели и смотрели. Полусфера мерцала. По очереди протягивали руки: потрогать.
– Что это, черт возьми? – спросил Рон.
– О, старое яйцо, не более, – промурлыкала Харвест. – Мы., в смысле, Джейми. Шел себе и вдруг споткнулся об него. Когда «околачивал».
– А где конкретно ты об него «споткнулся»? – поинтересовался Боб.
– А где, по-вашему, можно найти волшебное яйцо, – ответил как бы раздраженно Джейми. – Под Колдовским Холмом, разумеется.
Пока Боб исследовал яйцо, Джейми и Харвест поведали слегка отредактированную историю находки. Оба думали, что, когда чужие руки коснутся «их» яйца, возникнет что-то вроде приступа ревности, но странная сила, страсть обладания скорлупой, похоже, иссякла. «Как лунный свет при первых лучах солнца, – подумал Джейми. – Если яйцо – Луна, то что же Солнце?»
Знать это ему, пожалуй, и не хотелось.
Векки нашла узорчатую, расшитую золотом и серебром салфеточку, расстелила на каминной полке в гостиной, где стояли недавно унаследованные миссис Хармон бронзовые часы, и положила на нее яйцо.
– Сойдет на первое время, – сказала она.
– Может представлять ценность, археологическую, – напомнил Боб.
– Может, оставим? Какое-то оно… свое, – заметила Векки, положив руку на его твидовое плечо и щекоча пальцем щеку.
Остаток дня все провели в библиотеке, перелопачивая и понемногу приводя в порядок груду «могущих представлять ценность» книг.
–
Надо ребят с телевидения позвать, – предложил Боб.
Молодежь согласилась, но решили, что это не срочно. Время от времени то один, то другой под разными предлогами забредали в гостиную – совершали паломничество к яйцу. Втихомолку.
Глава 4
Глава 5
– Конечно.
– О чем речь!
Боб уставился на них. В руках свертки.
– Ну? – поторопил он.
– Отнесем, отнесем, не горит, – пробормотал Джей ми.
– Верно, не горит. Тут вы правы на все сто, – согласился Боб. И сделал паузу. – Да, раз такое дело, прихватите бумажные салфетки. Когда пойдете.
– А? – не понял Рон.
– Салфетки, говорю.
– Что? – спросил Джейми. – Зачем они?
– Подтереть. Когда мороженое растает совсем. «Горная дорога» называется. А может, как-то еще. Но то, что оно не горит, это точно.
Векки отправилась разогревать «Китайский ужин». – Телефонист появлялся? – спросил Боб.
– Нет пока что, – ответила Баунти. – Все, что нам посчастливилось лицезреть сегодня, это миссис Хармон с зеркалами да Вуди на крыше.
– И что он там делал?
– «Трещотки», говорит. Чинил, говорит, «трещотки». Что еще за «трещотки», пап, на крыше?
– От птиц, наверное. – Боб призадумался. – Птиц пугать. Взять хотя бы все эти пугала.
– Ага. Я ночью что-то такое слышала. Типа стрекотания, что ли. Это они и были, наверное.
– Старик, по всей видимости, страдал авиафобией, – предположил Рон. – Птиц боялся. Судя по тому, что Вуди рассказывал, его вообще всякая живность раздражала. Никаких домашних животных. Вуди строго наказано: отгонять сурков, кротов, кошек там всяких. Навязчивая идея, короче.
– О, на курсы по психологии ходишь, а, Рон? – улыбнулся Боб.
– Да так, факультатив. Один семестр.
– Ну, чем кто занимался целый день? – спросила Векки.
Рон посмотрел на Баунти. То, что заметил Джейми, было, похоже, лишь отблеском глубинного пожара, залившего щеки Баунти.
– В библиотеке работали, – ответил Рон, уставясь на дно тарелки. И, взглянув прямо в глаза Бобу, добавил: – Искал ценные книги и ключи.
– А я и не знала, что нам библиотека досталась, – удивилась Векки.
– Есть успехи? – спросил Боб.
– Есть парочка книг, надо будет в городской библиотеке выяснить. Может, дадут за них что-нибудь. Оригинал он был, Эфраим, это точно.
– Странные книги? – спросил Боб.
– Некоторые. Куча статей по гипнотизму. «Персональный динамический магнетизм». Хотите стать гипнотизером? – ухмыльнулся Рон. – Съешьте фунт изюму, станьте с полным бокалом воды в вытянутой руке и, глядя в зеркало, произносите: «Я всесилен». Ура! Вы – гипнотизер.
– Надо попробовать, – сказал Боб. – Так. Еще? – Старый толковый словарь. Может представлять ценность. Уэбстер.
– Да есть у нас Уэбстер, – заметил Джейми, – невелика ценность.
– Э-э, не такой. С военным разделом. Как, например, пользоваться алебардой.
– А что это – алебарда? – спросила Баунти.
– Вроде копья. Длинней. Изысканней. Людей протыкать, – пояснил Рон.
Баунти подавилась куриной котлеткой. Боб поднял бровь, но ничего не сказал.
– Ну, сын, – спросила Векки, обращаясь к Джейми, – а вы с Харвест?
– Груши околачивали, – встрял Рон.
– В самую точку. Именно околачивали. – Джейми довольно ухмыльнулся. – Что, Харвест, покажем им? – Думаешь стоит? – Харвест важно нахмурилась.
– Уверен.
– Ладно, принесу сейчас.
Джейми сгреб в сторону остатки трапезы. Харвест осторожно положила на расчищенное место сверток, не спеша распеленала находку.
– У-у, – выдохнула Баунти.
Все сидели и смотрели. Полусфера мерцала. По очереди протягивали руки: потрогать.
– Что это, черт возьми? – спросил Рон.
– О, старое яйцо, не более, – промурлыкала Харвест. – Мы., в смысле, Джейми. Шел себе и вдруг споткнулся об него. Когда «околачивал».
– А где конкретно ты об него «споткнулся»? – поинтересовался Боб.
– А где, по-вашему, можно найти волшебное яйцо, – ответил как бы раздраженно Джейми. – Под Колдовским Холмом, разумеется.
Пока Боб исследовал яйцо, Джейми и Харвест поведали слегка отредактированную историю находки. Оба думали, что, когда чужие руки коснутся «их» яйца, возникнет что-то вроде приступа ревности, но странная сила, страсть обладания скорлупой, похоже, иссякла. «Как лунный свет при первых лучах солнца, – подумал Джейми. – Если яйцо – Луна, то что же Солнце?»
Знать это ему, пожалуй, и не хотелось.
Векки нашла узорчатую, расшитую золотом и серебром салфеточку, расстелила на каминной полке в гостиной, где стояли недавно унаследованные миссис Хармон бронзовые часы, и положила на нее яйцо.
– Сойдет на первое время, – сказала она.
– Может представлять ценность, археологическую, – напомнил Боб.
– Может, оставим? Какое-то оно… свое, – заметила Векки, положив руку на его твидовое плечо и щекоча пальцем щеку.
Остаток дня все провели в библиотеке, перелопачивая и понемногу приводя в порядок груду «могущих представлять ценность» книг.
–
Надо ребят с телевидения позвать, – предложил Боб.
Молодежь согласилась, но решили, что это не срочно. Время от времени то один, то другой под разными предлогами забредали в гостиную – совершали паломничество к яйцу. Втихомолку.
Глава 4
На следующий день завтракали тартинками с кукурузой.
– Векки? – начал Боб мягко.
– Да, Боб?
– Ты не производишь впечатления женщины, помешанной на готовке.
– Откуда такое впечатление?
– Тартинки, китайский ужин, гамбургеры, ветчина все такое.
– Ну, – она подняла левую ладонь, – видишь ли… – Прости, Векки. Я забыл. – Он погладил ладонь пальцем. – Сковородки, кастрюли, конечно, тебе больно. Ты не была бы против.
– Против чего?
– Чтобы я этим занялся. Уже третий год, как я готовлю себе и девочкам. И, ей-Богу, не дурно.
– А девчонки, что, не готовят?
– Ох уж эти дети! Ну да не важно. Я люблю готовить. Договорились?
– Ну хорошо. Только обещай, что будем готовить вместе. Идет?
– Идет. Сегодня вечером моя очередь. Петух в винном соусе. «О черт, – подумала женщина, – гурман проклятый». Она хотела смолчать, но вместо этого сказала:
– Ты что, из этих? Чертов сноб!
– Знаешь, что такое сноб? – спросил Боб спокойно.
– Нет. – Краткий ответ был дан вызывающим тоном.
– Сноб – это тот, – произнес Боб сдержанным тоном, – у кого есть свои взгляды, судя по реакции тех, у кого их нет.
Пощечина удивила саму Векки не мень ше, чем его. Не успел багровый отпечаток проявиться на его щеке, как мужчина занес сжатый кулак. Но остановился и, озадаченный, опустил руку.
– Прости, – пробормотал он. – Никогда не поднимал руку на женщину.
Векки постучала себе по губам костяшками сжатого кулака. – Боб, прости, я хотела сострить, а вышло, что я тебя спровоцировала. Прости. Забудем, а? – Я принимаю ваши извинения, миссис Халифакс. Считайте инцидент исчерпанным. Боб вышел из кухни. Ревекка стояла и смотрела ему вслед. «Миссис Халифакс» почему-то задело ее больше, чем «те, у кого нет собственных взглядов». Джейми показал Баунти, где он нашел листы плотной бумаги и набор для каллиграфии. Рон мерил стены. Баунти инструктировала его и чертила план. На взгляд Джейми, консультаций, всевозможных прикосновений и взглядов было явно больше, чем требовалось для дела. Он почувствовал себя лишним и вернулся к своей работ е в более официальную гостиную. Час с лишним Джейми перекладывал с места на место Эфраимовы надписи в рамочках, делая заметки. Голос Харвест, долетевший из библиотеки, оторвал его от мрачных мыслей. – Кофе хочешь, пап? – спрашивал голос. – Уровень кофеина поднялся у меня внутри до ватерлинии. Минут десять – и я пойду ко дну, – ответил томный голос. Вскоре, на радость Джейми, Харвест вошла в гостиную с двумя чашками. – Есть успехи? – Не-а. – Дай посмотреть. – Смотри на здоровье. Девушка склонилась над столом: – Опять этот «другой угол». До сих пор не пойму. А вот это более понятно: «останешься на ночь – останешься навсегда». – Это как читать. – А-а, поняла, что ты имеешь в виду. Это такая угроза. – Харвест перетасовала рамочки. – «Гости: никаких больных, пьяных, женщин легкого поведения». Экий старомодный сукин сын, а? Или: «никакие домашние, как и прочие, животные в дом не допускаются». Это мысль. Отец обещал, что, как только мы пересе лимся в дом, можно будет завести собаку. Надо ему напомнить. Джейми пододвинул поближе пару черных рамочек. – Вот об острых предме тах. Эта объясняет припадок миссис Хармон: «Никаких обрезанных цветов, никаких растений в горшках». Вот другая: «Не капайте кровью, пожалуйста!» Что он, ждал гангстерских разборок, что ли? Харвест взяла одну в руки: – Оппа! Грамматическая ошибка! У папы припадок бы сделался. «Марионетка не может оборвать нити: ведь тогда Оно освободится первым». Две ошибки. Род перепутан и заглавная лишняя. Потуги на философию. Похоже, Джейми, ты был прав. Он здорово потрудился, составляя свое тайное послание!
Джейми сиял.
Харвест подтолкнула карточку к Джейми, записи полетели на пол. Девушка нагнулась, чтобы поймать их, и остановилась. Глаза ее оказались на одном уровне со столом.
– Другой угол, – пробормотала она.
– Что?
– Извини, – поправилась она машинально. – Привычка. Папина. Другой угол, я сказала.
Харвест ткнула пальцем в рамочку перед ними: – Видишь? Дырочка. По краю рамки просверлена дырочка.
– Ага. Термитами!
– Не-ет. Это нарочно. Посмотри! И на этой дырочка, и на этой. На всех!
– Ну и?..
– Ну если посмотреть через одну из дырочек, будет другой угол, так?
Джейми выпрямился, взял одну, посмотрел через дырочку.
– Не видно. Подожди-ка. Может?
– Что там? – Харвест подпрыгивала на месте. – Говори же. Что ты там увидел?
– Помнишь узоры под надписями на всех этих штуках?
– Да, да.
– Ну, вроде… вроде закорючек на боковых сторонах коробочек. Торговый код. Который они проставляют на контроле. Для компьютера.
– Знаю, знаю. Дальше, черт бы тебя побрал!
– Когда смотришь на них через эту маленькую дырочку, получается надпись. Вполне отчетливая.
– Дай посмотреть! – Она почти выхватила рамку из пальцев. – Вижу! «Залог моей правдивости. Адвокату известен шифр. Осмотрись и подумай».
– Что он хотел сказать этой чертовщиной? – по высил голос Джейми.
Дверь библиотеки открылась, высунулась голова Боба: – Что за шум?
Дочь втащила его в комнату.
– Есть тут сейф? В этом доме есть сейф, папа? – Конечно. В библиотеке. Я думал, вы знаете. Пеблс передал нам шифр. Но там нет ничего. Опись имущества сейчас там лежит.
– Черт! – Харвест топнула босой ногой. – Посмотри, пап.
– «Осмотрись и подумай», – повторил мужчина задумчиво. – Браво! Мы на верном пути, безусловно. «Осмотрись и подумай»? Ну-ка, Джейми, ты у нас специалист в этой области. – Он махнул рукой в сторону рамок, разбросанных по всему длинному столу. – Есть про зеркала?
– Причем это? – упорствовал Джейми.
– Вон та, что ты читал, – про «другой угол». Первый ключ, ясно? А тут явно речь о зеркалах. «Осмотрись и подумай». Тут может быть указание и на другой ключ. – Вот эта, может? – Джейми подобрал надпись. – «Даже в испорченном зеркале может отразиться истина».
– А через дырочку? – спросила Харвест.
– Два слова только: «Доверься зеркалам».
Боб легонько постучал мундштуком трубки о зубы. – Зеркала… Задом наперед. То, что прочитал, но задом наперед? Нет! Шифр задом наперед? Очень может быть! Ну-ка, все в библиотеку!
Сейф находился за фальшивыми книжными корешками.
– 27-4-19. Так. Справа налево. 91-4-72. Нет. Ноль эмоций!
– Попробуйте 19-4-27, – предложил Рон.
Боб опять принялся крутить диск.
– Ничего! Проклятье! – Он потянул в расстройстве ручку на себя. – Стоп! Минуточку. – Мужчина потащил на себя с силой. Сейф целиком сдвинулся на сантиметр. – Помогите-ка!
Руки жадно обхватили сейф за скользкие бока, стали осторожно выдвигать. Металлический ящик выскользнул и грохнулся на пол. Баунти отскочила, чертыхаясь. – Все цело? – спросил Рон.
– Ага. Задел чуть-чуть, – успокоила его девушка, держась за стол и потирая ногу.
Джейми почувствовал зуд в основании черепа. Будто Что-то заинтересовалось. С большого пальца ноги Баунти упала одна-единственная капля крови.
– Продолжайте, – сказала она. – Не обращайте на меня внимания. Что там внутри?
На задней стенке ниши висело зеркало.
– Чокнулся на почве зеркал, а? – сказал Боб. Просунул туда свою длинную руку. – Расширяется дальше. Бумаги какие-то. – Он вытащил плоский пакет. – Деньги! Наличные! – Он передавал стопку за стопкой Харвест, которая укладывала все на край стола. – Еще в банковских обертках! Вот это, похоже, «настоящий» сейф. Хитрый старый черт!
Куча росла.
Десять, одиннадцать, двенадцать… – считала Харвест, – шестнадцать тысяч долларов.
– Вот это я понимаю! – воскликнул Джейми. -
Что еще?
Далее следовала плоская коробочка, отделанная тисненой кожей. Баунти щелкнула замочком, коробка открылась.
– Драгоценности! Кольца! Броши! А это, похоже, настоящий жемчуг.
– Ценный? – спросил Джейми.
– Я думаю!
– Миллионы?
– Ну, тысячи, я полагаю.
– Ну-у.
– Не падай духом, сын, – сказала мать, – там еще есть.
– Тихо, – сказал Боб, – слышите? – Он потряс маленькую замшевую сумочку. Там что-то звякало. Содержимое было вытряхнуто на стол. Выкатилось с дюжину маленьких золотых монет и две побольше.
– Парой тысяч больше, Джейми, – сказала Баунти. – Как пить дать.
Харвест собрала их в кучку и пересчитала, «Черт, – подумал Джейми, – они что, не доверяют мне? Сразу инвентаризацию делают!»
– Книги, по-моему, – заметил Боб, вытаскивая еще три предмета из черной дыры. – Все, братва.
– Нет. Это альбом с марками, – влез Рон.
– Поищи там «черную пенни», – почти закричал Джейми.
Послышался звонок в дверь и, почти одновременно, звук поворачивающегося в замке ключа.
Пойду разберусь! – сказал Боб. Одетая в черное фигура миссис Хармон протиснулась в холл.
– Зачем трезвон, если есть ключ? – спросил Боб. Она ничего не ответила, но заглянула через его плечо. Он распахнул дверь.
– Стойте! Вам сюда?
Разносчик замер, занеся одну ногу над порожком своего пикапа.
– Она сказала, что нет, – проворчал он, указывая в сторону миссис Хармон.
– Дюжина красных роз на длинных стеблях. Правильно?
Векки встретила Боба, несущего охапку цветов, в холле.
– Мирная инициатива, – пробормотал он, сунув ей розы.
Векки положила букет на столик.
– Принята! – прошептала она, падая в его объятия. – Я выйду на пару слов с небезызвестной домоправительницей, – сказал Боб мягко, как только объятия разомкнулись.
Когда он вернулся в библиотеку, Векки пристраивала букет в большой кувшин.
– Ваз нет, – оправдывалась она.
Молодые люди были погружены в изучение находок. – Вот эта, может, и стоит что-то, – говорил Рон, – вещь явно старинная. Шекспир.
Миссис Хармон ворвалась в комнату и с яростью принялась за пыль.
– В будущем, миссис Хармон, я буду вам весьма признателен, если вы соизволите стучать, прежде чем войти в комнату.
Миссис Хармон сделала вид, что не слышит. – А другая книга, Рон? – спросил Боб.
– Что-то вроде старого дневника. Читается с трудом. Эфраимов, видно.
– Покажи-ка мне, – потребовал Джейми. – Там, может, ключи еще к каким-нибудь сокровищам.
Он потянулся за книгой через стол.
– Осторожно! – вскрикнула Векки.
Миссис Хармон вытирала стол необычайно размашистыми движениями. Тряпка зацепила тяжелый кувшин с цветами. Он упал. Ливень из алых цветов и воды обрушился на ветхую книгу.
– Дьявол! – вскричал Боб.
– Цветы, – фыркнула миссис Хармон, – я же говорила: не будет от них добра в этом доме.
Плечи Боба напряглись, пальцы сжались в кулак. Голос же сделался необычайно мягок.
– Миссис Хармон. Мы возьмем на себя уборку. Я бы советовал вам покинуть дом. Сейчас же.
– У меня обязанности по дому, мистер Брайер. Зеркала должны быть в порядке.
– Я полагаю, – Брайер посмотрел на часы, – вы в состоянии дойти до двери минуты за четыре, миссис Хармон.
Под спокойным ровным его взглядом домоправительница начала пятиться.
– Тридцать секунд. Двадцать. Десять, девять, восемь… Входная дверь захлопнулась.
– Сука! – взорвалась Баунти.
– Просто помешанная пожилая дама, – сказал Боб. Он взял размокший дневник за корешок, повернулся к Векки: – Идеи есть?
– Дай. Попробую в духовке. Я знаю, в готовке я не слишком преуспела. Посмотрим, как у меня получится с просушкой.
Джейми отломил еще одну корку хлеба, прошелся ею по пустой тарелке.
– Это было та-ак здорово, – вздохнул он.
– Тебе надо попробовать его курицу с дарами моря, – сказала Баунти.
– И его «омара Альфреда», – присоединилась Харвест.
– Креветки в омаровом соусе.
– Беф-Веллингтон.
– Блинчики с миндалем.
– Да я-то с радостью, можете мне поверить. А как называлось то, что мы уже доели?
– Петух в винном соусе, – сказала мать холодно. – Вышло что-нибудь с сушкой, Векки? – Боб поменял тему.
– Высохло, но…
– Но?
– Но вот-вот рассыпется.
– Этого следовало ожидать. Бумага и до купания была тонковата.
– Ну не только. Многие страницы слиплись. Какие-то вывалились. Чернила размылись. Не знаю, можно ли там еще что-то разобрать.
– Все эта сука Хармон! – возмутилась Баунти. – Если странички рассыпаются, надо достать прозрачного скотча, – предложила Харвест, – вдруг поможет.
– У тебя нежные руки, Харвест, – сказал отец. – Она толкнула под столом Джейми коленкой, тот сглотнул слюну. – Почему бы тебе не осуществить собственный проект? – продолжал Боб. – Посмотрим, сколько ты сможешь расшифровать. – Затем повернулся к Джейми:
– Ты можешь взять на себя всю тайнопись? Сделать нам каталог всех посланий?
– Новое дело. Только я не знаю, какой в этом толк. Я утром посмотрел тут несколько. Ерунда какая-то! Он явно чокнутый, Эфраим этот. «Верь тому, что в зеркале. Оно – хороший слуга, но скверный хозяин. Все, что Оно желает, – боль, кровь и плоть. Оружие: пиршество и голод». Дерьмо это все.
– Джейми! – запротестовала мать.
Юноша покачал головой и что-то пробурчал.
– Как бы то ни было, – сказал Боб, – перепиши, сделай перекрестные ссылки, на каждой – как и откуда. Как тебе нравится. Стол в библиотеке достаточно велик, чтобы быть вашим с Харвест штабом.
Джейми просиял.
– Вы, похоже, надеетесь, еще что-то будет, – заметил Рон.
Боб откинулся назад на стуле, полез за трубкой. – В этом доме еще осталось несколько тайн, уверен. хочу, чтобы вы с Баунти занялись составлением плана. Мы до сих пор не знаем, зачем поделили бальную залу. – Мы собираемся продавать драгоценности, марки и старинную книгу? – спросил Джейми.
– Только не драгоценности! – воскликнули Баунти и Векки одновременно.
– Ладно. – Боб рассмеялся и покачал головой. – Но марки и книгу надо бы отнести оценщику.
– А понесет кто? – Джейми нахмурился.
На мгновение стало тихо.
– Мы пока что не слывем «богатеями», – заметил Рон. – Настолько, чтобы ходили к нам.
Коллективный вздох. Мысль покинуть дом не радовала никого.
– Не знаю насчет «богатеев», – сказал Боб. – Насколько нам известно, мы располагаем пока тридцатью тысячами. Это не богатство.
– Для начала неплохо, – заметила Харвест. – А наше яйцо? А пещера? А скелеты? Мы должны кого-то поставить в известность? Какие-нибудь власти?
– Только устроить себе кучу суеты и нервотрепки, – сказала Баунти.
– Согласен, – сказал Боб. – Я понимаю, если мы обнаружили бы тело. Нет оснований искать здесь какой-то криминал. Кости пролежали там, может, сотню лет. И еще полежат.
– Векки? – начал Боб мягко.
– Да, Боб?
– Ты не производишь впечатления женщины, помешанной на готовке.
– Откуда такое впечатление?
– Тартинки, китайский ужин, гамбургеры, ветчина все такое.
– Ну, – она подняла левую ладонь, – видишь ли… – Прости, Векки. Я забыл. – Он погладил ладонь пальцем. – Сковородки, кастрюли, конечно, тебе больно. Ты не была бы против.
– Против чего?
– Чтобы я этим занялся. Уже третий год, как я готовлю себе и девочкам. И, ей-Богу, не дурно.
– А девчонки, что, не готовят?
– Ох уж эти дети! Ну да не важно. Я люблю готовить. Договорились?
– Ну хорошо. Только обещай, что будем готовить вместе. Идет?
– Идет. Сегодня вечером моя очередь. Петух в винном соусе. «О черт, – подумала женщина, – гурман проклятый». Она хотела смолчать, но вместо этого сказала:
– Ты что, из этих? Чертов сноб!
– Знаешь, что такое сноб? – спросил Боб спокойно.
– Нет. – Краткий ответ был дан вызывающим тоном.
– Сноб – это тот, – произнес Боб сдержанным тоном, – у кого есть свои взгляды, судя по реакции тех, у кого их нет.
Пощечина удивила саму Векки не мень ше, чем его. Не успел багровый отпечаток проявиться на его щеке, как мужчина занес сжатый кулак. Но остановился и, озадаченный, опустил руку.
– Прости, – пробормотал он. – Никогда не поднимал руку на женщину.
Векки постучала себе по губам костяшками сжатого кулака. – Боб, прости, я хотела сострить, а вышло, что я тебя спровоцировала. Прости. Забудем, а? – Я принимаю ваши извинения, миссис Халифакс. Считайте инцидент исчерпанным. Боб вышел из кухни. Ревекка стояла и смотрела ему вслед. «Миссис Халифакс» почему-то задело ее больше, чем «те, у кого нет собственных взглядов». Джейми показал Баунти, где он нашел листы плотной бумаги и набор для каллиграфии. Рон мерил стены. Баунти инструктировала его и чертила план. На взгляд Джейми, консультаций, всевозможных прикосновений и взглядов было явно больше, чем требовалось для дела. Он почувствовал себя лишним и вернулся к своей работ е в более официальную гостиную. Час с лишним Джейми перекладывал с места на место Эфраимовы надписи в рамочках, делая заметки. Голос Харвест, долетевший из библиотеки, оторвал его от мрачных мыслей. – Кофе хочешь, пап? – спрашивал голос. – Уровень кофеина поднялся у меня внутри до ватерлинии. Минут десять – и я пойду ко дну, – ответил томный голос. Вскоре, на радость Джейми, Харвест вошла в гостиную с двумя чашками. – Есть успехи? – Не-а. – Дай посмотреть. – Смотри на здоровье. Девушка склонилась над столом: – Опять этот «другой угол». До сих пор не пойму. А вот это более понятно: «останешься на ночь – останешься навсегда». – Это как читать. – А-а, поняла, что ты имеешь в виду. Это такая угроза. – Харвест перетасовала рамочки. – «Гости: никаких больных, пьяных, женщин легкого поведения». Экий старомодный сукин сын, а? Или: «никакие домашние, как и прочие, животные в дом не допускаются». Это мысль. Отец обещал, что, как только мы пересе лимся в дом, можно будет завести собаку. Надо ему напомнить. Джейми пододвинул поближе пару черных рамочек. – Вот об острых предме тах. Эта объясняет припадок миссис Хармон: «Никаких обрезанных цветов, никаких растений в горшках». Вот другая: «Не капайте кровью, пожалуйста!» Что он, ждал гангстерских разборок, что ли? Харвест взяла одну в руки: – Оппа! Грамматическая ошибка! У папы припадок бы сделался. «Марионетка не может оборвать нити: ведь тогда Оно освободится первым». Две ошибки. Род перепутан и заглавная лишняя. Потуги на философию. Похоже, Джейми, ты был прав. Он здорово потрудился, составляя свое тайное послание!
Джейми сиял.
Харвест подтолкнула карточку к Джейми, записи полетели на пол. Девушка нагнулась, чтобы поймать их, и остановилась. Глаза ее оказались на одном уровне со столом.
– Другой угол, – пробормотала она.
– Что?
– Извини, – поправилась она машинально. – Привычка. Папина. Другой угол, я сказала.
Харвест ткнула пальцем в рамочку перед ними: – Видишь? Дырочка. По краю рамки просверлена дырочка.
– Ага. Термитами!
– Не-ет. Это нарочно. Посмотри! И на этой дырочка, и на этой. На всех!
– Ну и?..
– Ну если посмотреть через одну из дырочек, будет другой угол, так?
Джейми выпрямился, взял одну, посмотрел через дырочку.
– Не видно. Подожди-ка. Может?
– Что там? – Харвест подпрыгивала на месте. – Говори же. Что ты там увидел?
– Помнишь узоры под надписями на всех этих штуках?
– Да, да.
– Ну, вроде… вроде закорючек на боковых сторонах коробочек. Торговый код. Который они проставляют на контроле. Для компьютера.
– Знаю, знаю. Дальше, черт бы тебя побрал!
– Когда смотришь на них через эту маленькую дырочку, получается надпись. Вполне отчетливая.
– Дай посмотреть! – Она почти выхватила рамку из пальцев. – Вижу! «Залог моей правдивости. Адвокату известен шифр. Осмотрись и подумай».
– Что он хотел сказать этой чертовщиной? – по высил голос Джейми.
Дверь библиотеки открылась, высунулась голова Боба: – Что за шум?
Дочь втащила его в комнату.
– Есть тут сейф? В этом доме есть сейф, папа? – Конечно. В библиотеке. Я думал, вы знаете. Пеблс передал нам шифр. Но там нет ничего. Опись имущества сейчас там лежит.
– Черт! – Харвест топнула босой ногой. – Посмотри, пап.
– «Осмотрись и подумай», – повторил мужчина задумчиво. – Браво! Мы на верном пути, безусловно. «Осмотрись и подумай»? Ну-ка, Джейми, ты у нас специалист в этой области. – Он махнул рукой в сторону рамок, разбросанных по всему длинному столу. – Есть про зеркала?
– Причем это? – упорствовал Джейми.
– Вон та, что ты читал, – про «другой угол». Первый ключ, ясно? А тут явно речь о зеркалах. «Осмотрись и подумай». Тут может быть указание и на другой ключ. – Вот эта, может? – Джейми подобрал надпись. – «Даже в испорченном зеркале может отразиться истина».
– А через дырочку? – спросила Харвест.
– Два слова только: «Доверься зеркалам».
Боб легонько постучал мундштуком трубки о зубы. – Зеркала… Задом наперед. То, что прочитал, но задом наперед? Нет! Шифр задом наперед? Очень может быть! Ну-ка, все в библиотеку!
Сейф находился за фальшивыми книжными корешками.
– 27-4-19. Так. Справа налево. 91-4-72. Нет. Ноль эмоций!
– Попробуйте 19-4-27, – предложил Рон.
Боб опять принялся крутить диск.
– Ничего! Проклятье! – Он потянул в расстройстве ручку на себя. – Стоп! Минуточку. – Мужчина потащил на себя с силой. Сейф целиком сдвинулся на сантиметр. – Помогите-ка!
Руки жадно обхватили сейф за скользкие бока, стали осторожно выдвигать. Металлический ящик выскользнул и грохнулся на пол. Баунти отскочила, чертыхаясь. – Все цело? – спросил Рон.
– Ага. Задел чуть-чуть, – успокоила его девушка, держась за стол и потирая ногу.
Джейми почувствовал зуд в основании черепа. Будто Что-то заинтересовалось. С большого пальца ноги Баунти упала одна-единственная капля крови.
– Продолжайте, – сказала она. – Не обращайте на меня внимания. Что там внутри?
На задней стенке ниши висело зеркало.
– Чокнулся на почве зеркал, а? – сказал Боб. Просунул туда свою длинную руку. – Расширяется дальше. Бумаги какие-то. – Он вытащил плоский пакет. – Деньги! Наличные! – Он передавал стопку за стопкой Харвест, которая укладывала все на край стола. – Еще в банковских обертках! Вот это, похоже, «настоящий» сейф. Хитрый старый черт!
Куча росла.
Десять, одиннадцать, двенадцать… – считала Харвест, – шестнадцать тысяч долларов.
– Вот это я понимаю! – воскликнул Джейми. -
Что еще?
Далее следовала плоская коробочка, отделанная тисненой кожей. Баунти щелкнула замочком, коробка открылась.
– Драгоценности! Кольца! Броши! А это, похоже, настоящий жемчуг.
– Ценный? – спросил Джейми.
– Я думаю!
– Миллионы?
– Ну, тысячи, я полагаю.
– Ну-у.
– Не падай духом, сын, – сказала мать, – там еще есть.
– Тихо, – сказал Боб, – слышите? – Он потряс маленькую замшевую сумочку. Там что-то звякало. Содержимое было вытряхнуто на стол. Выкатилось с дюжину маленьких золотых монет и две побольше.
– Парой тысяч больше, Джейми, – сказала Баунти. – Как пить дать.
Харвест собрала их в кучку и пересчитала, «Черт, – подумал Джейми, – они что, не доверяют мне? Сразу инвентаризацию делают!»
– Книги, по-моему, – заметил Боб, вытаскивая еще три предмета из черной дыры. – Все, братва.
– Нет. Это альбом с марками, – влез Рон.
– Поищи там «черную пенни», – почти закричал Джейми.
Послышался звонок в дверь и, почти одновременно, звук поворачивающегося в замке ключа.
Пойду разберусь! – сказал Боб. Одетая в черное фигура миссис Хармон протиснулась в холл.
– Зачем трезвон, если есть ключ? – спросил Боб. Она ничего не ответила, но заглянула через его плечо. Он распахнул дверь.
– Стойте! Вам сюда?
Разносчик замер, занеся одну ногу над порожком своего пикапа.
– Она сказала, что нет, – проворчал он, указывая в сторону миссис Хармон.
– Дюжина красных роз на длинных стеблях. Правильно?
Векки встретила Боба, несущего охапку цветов, в холле.
– Мирная инициатива, – пробормотал он, сунув ей розы.
Векки положила букет на столик.
– Принята! – прошептала она, падая в его объятия. – Я выйду на пару слов с небезызвестной домоправительницей, – сказал Боб мягко, как только объятия разомкнулись.
Когда он вернулся в библиотеку, Векки пристраивала букет в большой кувшин.
– Ваз нет, – оправдывалась она.
Молодые люди были погружены в изучение находок. – Вот эта, может, и стоит что-то, – говорил Рон, – вещь явно старинная. Шекспир.
Миссис Хармон ворвалась в комнату и с яростью принялась за пыль.
– В будущем, миссис Хармон, я буду вам весьма признателен, если вы соизволите стучать, прежде чем войти в комнату.
Миссис Хармон сделала вид, что не слышит. – А другая книга, Рон? – спросил Боб.
– Что-то вроде старого дневника. Читается с трудом. Эфраимов, видно.
– Покажи-ка мне, – потребовал Джейми. – Там, может, ключи еще к каким-нибудь сокровищам.
Он потянулся за книгой через стол.
– Осторожно! – вскрикнула Векки.
Миссис Хармон вытирала стол необычайно размашистыми движениями. Тряпка зацепила тяжелый кувшин с цветами. Он упал. Ливень из алых цветов и воды обрушился на ветхую книгу.
– Дьявол! – вскричал Боб.
– Цветы, – фыркнула миссис Хармон, – я же говорила: не будет от них добра в этом доме.
Плечи Боба напряглись, пальцы сжались в кулак. Голос же сделался необычайно мягок.
– Миссис Хармон. Мы возьмем на себя уборку. Я бы советовал вам покинуть дом. Сейчас же.
– У меня обязанности по дому, мистер Брайер. Зеркала должны быть в порядке.
– Я полагаю, – Брайер посмотрел на часы, – вы в состоянии дойти до двери минуты за четыре, миссис Хармон.
Под спокойным ровным его взглядом домоправительница начала пятиться.
– Тридцать секунд. Двадцать. Десять, девять, восемь… Входная дверь захлопнулась.
– Сука! – взорвалась Баунти.
– Просто помешанная пожилая дама, – сказал Боб. Он взял размокший дневник за корешок, повернулся к Векки: – Идеи есть?
– Дай. Попробую в духовке. Я знаю, в готовке я не слишком преуспела. Посмотрим, как у меня получится с просушкой.
Джейми отломил еще одну корку хлеба, прошелся ею по пустой тарелке.
– Это было та-ак здорово, – вздохнул он.
– Тебе надо попробовать его курицу с дарами моря, – сказала Баунти.
– И его «омара Альфреда», – присоединилась Харвест.
– Креветки в омаровом соусе.
– Беф-Веллингтон.
– Блинчики с миндалем.
– Да я-то с радостью, можете мне поверить. А как называлось то, что мы уже доели?
– Петух в винном соусе, – сказала мать холодно. – Вышло что-нибудь с сушкой, Векки? – Боб поменял тему.
– Высохло, но…
– Но?
– Но вот-вот рассыпется.
– Этого следовало ожидать. Бумага и до купания была тонковата.
– Ну не только. Многие страницы слиплись. Какие-то вывалились. Чернила размылись. Не знаю, можно ли там еще что-то разобрать.
– Все эта сука Хармон! – возмутилась Баунти. – Если странички рассыпаются, надо достать прозрачного скотча, – предложила Харвест, – вдруг поможет.
– У тебя нежные руки, Харвест, – сказал отец. – Она толкнула под столом Джейми коленкой, тот сглотнул слюну. – Почему бы тебе не осуществить собственный проект? – продолжал Боб. – Посмотрим, сколько ты сможешь расшифровать. – Затем повернулся к Джейми:
– Ты можешь взять на себя всю тайнопись? Сделать нам каталог всех посланий?
– Новое дело. Только я не знаю, какой в этом толк. Я утром посмотрел тут несколько. Ерунда какая-то! Он явно чокнутый, Эфраим этот. «Верь тому, что в зеркале. Оно – хороший слуга, но скверный хозяин. Все, что Оно желает, – боль, кровь и плоть. Оружие: пиршество и голод». Дерьмо это все.
– Джейми! – запротестовала мать.
Юноша покачал головой и что-то пробурчал.
– Как бы то ни было, – сказал Боб, – перепиши, сделай перекрестные ссылки, на каждой – как и откуда. Как тебе нравится. Стол в библиотеке достаточно велик, чтобы быть вашим с Харвест штабом.
Джейми просиял.
– Вы, похоже, надеетесь, еще что-то будет, – заметил Рон.
Боб откинулся назад на стуле, полез за трубкой. – В этом доме еще осталось несколько тайн, уверен. хочу, чтобы вы с Баунти занялись составлением плана. Мы до сих пор не знаем, зачем поделили бальную залу. – Мы собираемся продавать драгоценности, марки и старинную книгу? – спросил Джейми.
– Только не драгоценности! – воскликнули Баунти и Векки одновременно.
– Ладно. – Боб рассмеялся и покачал головой. – Но марки и книгу надо бы отнести оценщику.
– А понесет кто? – Джейми нахмурился.
На мгновение стало тихо.
– Мы пока что не слывем «богатеями», – заметил Рон. – Настолько, чтобы ходили к нам.
Коллективный вздох. Мысль покинуть дом не радовала никого.
– Не знаю насчет «богатеев», – сказал Боб. – Насколько нам известно, мы располагаем пока тридцатью тысячами. Это не богатство.
– Для начала неплохо, – заметила Харвест. – А наше яйцо? А пещера? А скелеты? Мы должны кого-то поставить в известность? Какие-нибудь власти?
– Только устроить себе кучу суеты и нервотрепки, – сказала Баунти.
– Согласен, – сказал Боб. – Я понимаю, если мы обнаружили бы тело. Нет оснований искать здесь какой-то криминал. Кости пролежали там, может, сотню лет. И еще полежат.
Глава 5
Джейми и Харвест переселились со своей работой за столик сбоку. Баунти и Рон заняли большой.
Младшие наблюдали за старшей парой. Те расстилали листы бумаги и скрепляли их скотчем в один большой. – Похоже, вы собираетесь делать план в натуральную величину, – издевался Джейми.
– Заткнись, не мешай работать, – огрызнулся брат. Харвест подошла к окну, посмотрела на улицу.
– Еще жуки! Чума на них что ли напала в этом году?
– Вуди выметет, – сказал Джейми. – Что там, интересно, делается? – кивнул он в сторону читальни. – Остается надеяться, что он разберется с марками не хуже, чем с книгами, – сказал Рон.
– Да уж! Шестьдесят пять тысяч. Было бы очень, очень недурно, – сказала Баунти.
– Шестьдесят четыре семьсот, – поправил Джейми. – Без разницы.
– Здесь нельзя ошибаться.
– Ты – само доверие, Джейми, – заметил старший брат.
– «Дела Дома следует делать внутри Дома», – процитировал младший. – «Оно Само позаботится о Себе», – продолжил он.
Ты такой же чокнутый, как старый Эфраим, – сказал Рон. – Похоже, ты всерьез веришь во все то барахло с бабками-ежками.
– Зря смеешься. Оно этого не любит, – ухмыльнулся Джейми. – Помнишь, как Оно поступило с цветами?
– Чушь!
– Помнишь первый букет?
– В воду не поставили.
– И они пожухли и засохли за ночь? А розы? Они-то были в воде.
– И растение, – поддержала Харвест. – Карликовый апельсин в горшочке.
– В воздухе, наверное, что-нибудь такое, – предположил Рон.
– Не шути, – прошептал Джейми дрожащим голосом. Он замахал руками и подошел к Рону. – Оно доберется до тебя!
– Заткнись, ты, пацан! – прикрикнул Рон. – Не мешай работать взрослым.
– Взрослым? Это кто.
Дверь открылась, и вошел Боб. Улыбка разрезала его широкое лицо от уха до уха. – Я не помешал? – спросил он. – Ну да не важно. Баунти, открывай шампанское! Все окружили Боба.
– Что там?
– Сколько?
– Больше, чем за книги?
– Терпение, мои маленькие богатенькие детки, терпение! – Боб пятился, подняв руки вверх.
– Богатенькие детки? – пискнула Баунти – Насколько богатенькие?
– Как насчет еще ста девяти тысяч четырехсот? – Боб достал из нагрудного кармана чек и помахал им в воздухе. – Будем надеяться, что этот не попытается заставить нас пережить тяжелые дни, как тот книжник.
– Индюк, – нахмурилась Баунти.
– Странный тип, конечно, – сказал Боб. – Не тот формат, видите ли! Будь внимательней, когда имеешь дело с деньгами. У него было достаточно времени изучить все эти глупости.
– Он ничего не сделает? А, пап? – спросила Баунти.
– Никоим образом! Я не оставил никаких данных. На расписке все четко. Однако хорошо, что я послал за чеком курьера.
– Поняла, что я имел в виду? «Дела дома следует.», – Джейми толкнул Харвест. – На этот раз – без проблем. Чек – кассовый. – Боб сунул его в карман и подошел к столу посмотреть на плод усилий старших. – Как продвигается план?
– Первый этаж готов, – ответила Баунти. – Явных пробелов нет. Разве что в стенах могут быть полости.
– А может, есть все-таки? Золото, например, много места не займет. – Безусловно. Чтобы убедиться окончательно, надо послать Джейми с какой-нибудь штукой: пусть разломает к чертовой матери все стены.
– А наверху?
Рон и Баунти переглянулись.
– Ну? – спросил Боб.
– Это, похоже, мой прокол, – признался Рон. – Чего-то там не стыкуется. – Планировка очень путаная, – кинулась Баунти на подмогу. – Рон не виноват. Мы дважды пробовали. Никак не могу зарисовать правильно. – Я так и думал, что с этим этажом будут сложности, – сказал Боб сухо. – Видимо, вид кроватей тебя из колеи выбил.
– Мы попробуем еще раз. – Рон закашлялся.
– Только не сейчас. Начинать надо с нарезанных комнаток, это ясно. Была же причина делить бальную залу на клетушки. Джейми, ты не мог бы проверить погреб: есть там инструменты?
Джейми направился к двери.
– Поосторожней там с бабкой-ежкой. А то еще Оно доберется до тебя, – крикнул Рон удаляющейся спине брата.
Джейми повернулся.
– Ну хватит, – остановил Боб. – Джейми, поищи там, пожалуйста, ломик и стамеску. Джейми протянул руку, как слепой, и нашарил выключатель. Вот она, та самая первая ступенька. Он посмотрел вниз, в узкий длинный пролет. Дверь захлопнулась за спиной, скрипнув проржавевшей пружиной. Если смотреть с того места, где он стоит, все ступеньки вроде в порядке.
Три лампочки. Одна вскарабкалась на стену сбоку от лестницы, другая – у ног, свисает из полуистлевшего старомодного абажура на гибкой ножке, третью отсюда не видно, только свет. По сорок ватт? Пыльные, неяркие, но месту соответствуют. Джейми ощупал носком первую ступеньку и только тогда ступил. Пружинит, как и положено дереву, но крепкая. Не раздумывая далее, юноша спустился, держась ближе к стене. Земляной пол вымощен плиткой. Может, что-то зарыто под ней? Следов вмешательства не видно. Третья лампа-над крепким деревянным верстаком, к концу которого прикручены большие старые тиски. Стена вся занята аккуратно сделанными полками для инструментов. На верстаке – ничего, кроме обрезков медной трубки и свернутого листа свинца. «Эфраим чинил собственный водопровод?» – предположил Джейми.
Полки с инструментами по своему расположению напоминали церковный орган. Верхний ряд составляли поблескивающие остриями стамески. Второй – отвертки, плоскими жалами выстроились по росту отверточки, затем молотки. Под ними – стальные зубила, ножи, лопаточки, шпатели.
Юноша осмотрелся и нашел нужное: аккуратно сложенную, укутанную паутиной холщовую сумку. Джейми тряхнул паутину на верстак и положил в нее инструменты.
Младшие наблюдали за старшей парой. Те расстилали листы бумаги и скрепляли их скотчем в один большой. – Похоже, вы собираетесь делать план в натуральную величину, – издевался Джейми.
– Заткнись, не мешай работать, – огрызнулся брат. Харвест подошла к окну, посмотрела на улицу.
– Еще жуки! Чума на них что ли напала в этом году?
– Вуди выметет, – сказал Джейми. – Что там, интересно, делается? – кивнул он в сторону читальни. – Остается надеяться, что он разберется с марками не хуже, чем с книгами, – сказал Рон.
– Да уж! Шестьдесят пять тысяч. Было бы очень, очень недурно, – сказала Баунти.
– Шестьдесят четыре семьсот, – поправил Джейми. – Без разницы.
– Здесь нельзя ошибаться.
– Ты – само доверие, Джейми, – заметил старший брат.
– «Дела Дома следует делать внутри Дома», – процитировал младший. – «Оно Само позаботится о Себе», – продолжил он.
Ты такой же чокнутый, как старый Эфраим, – сказал Рон. – Похоже, ты всерьез веришь во все то барахло с бабками-ежками.
– Зря смеешься. Оно этого не любит, – ухмыльнулся Джейми. – Помнишь, как Оно поступило с цветами?
– Чушь!
– Помнишь первый букет?
– В воду не поставили.
– И они пожухли и засохли за ночь? А розы? Они-то были в воде.
– И растение, – поддержала Харвест. – Карликовый апельсин в горшочке.
– В воздухе, наверное, что-нибудь такое, – предположил Рон.
– Не шути, – прошептал Джейми дрожащим голосом. Он замахал руками и подошел к Рону. – Оно доберется до тебя!
– Заткнись, ты, пацан! – прикрикнул Рон. – Не мешай работать взрослым.
– Взрослым? Это кто.
Дверь открылась, и вошел Боб. Улыбка разрезала его широкое лицо от уха до уха. – Я не помешал? – спросил он. – Ну да не важно. Баунти, открывай шампанское! Все окружили Боба.
– Что там?
– Сколько?
– Больше, чем за книги?
– Терпение, мои маленькие богатенькие детки, терпение! – Боб пятился, подняв руки вверх.
– Богатенькие детки? – пискнула Баунти – Насколько богатенькие?
– Как насчет еще ста девяти тысяч четырехсот? – Боб достал из нагрудного кармана чек и помахал им в воздухе. – Будем надеяться, что этот не попытается заставить нас пережить тяжелые дни, как тот книжник.
– Индюк, – нахмурилась Баунти.
– Странный тип, конечно, – сказал Боб. – Не тот формат, видите ли! Будь внимательней, когда имеешь дело с деньгами. У него было достаточно времени изучить все эти глупости.
– Он ничего не сделает? А, пап? – спросила Баунти.
– Никоим образом! Я не оставил никаких данных. На расписке все четко. Однако хорошо, что я послал за чеком курьера.
– Поняла, что я имел в виду? «Дела дома следует.», – Джейми толкнул Харвест. – На этот раз – без проблем. Чек – кассовый. – Боб сунул его в карман и подошел к столу посмотреть на плод усилий старших. – Как продвигается план?
– Первый этаж готов, – ответила Баунти. – Явных пробелов нет. Разве что в стенах могут быть полости.
– А может, есть все-таки? Золото, например, много места не займет. – Безусловно. Чтобы убедиться окончательно, надо послать Джейми с какой-нибудь штукой: пусть разломает к чертовой матери все стены.
– А наверху?
Рон и Баунти переглянулись.
– Ну? – спросил Боб.
– Это, похоже, мой прокол, – признался Рон. – Чего-то там не стыкуется. – Планировка очень путаная, – кинулась Баунти на подмогу. – Рон не виноват. Мы дважды пробовали. Никак не могу зарисовать правильно. – Я так и думал, что с этим этажом будут сложности, – сказал Боб сухо. – Видимо, вид кроватей тебя из колеи выбил.
– Мы попробуем еще раз. – Рон закашлялся.
– Только не сейчас. Начинать надо с нарезанных комнаток, это ясно. Была же причина делить бальную залу на клетушки. Джейми, ты не мог бы проверить погреб: есть там инструменты?
Джейми направился к двери.
– Поосторожней там с бабкой-ежкой. А то еще Оно доберется до тебя, – крикнул Рон удаляющейся спине брата.
Джейми повернулся.
– Ну хватит, – остановил Боб. – Джейми, поищи там, пожалуйста, ломик и стамеску. Джейми протянул руку, как слепой, и нашарил выключатель. Вот она, та самая первая ступенька. Он посмотрел вниз, в узкий длинный пролет. Дверь захлопнулась за спиной, скрипнув проржавевшей пружиной. Если смотреть с того места, где он стоит, все ступеньки вроде в порядке.
Три лампочки. Одна вскарабкалась на стену сбоку от лестницы, другая – у ног, свисает из полуистлевшего старомодного абажура на гибкой ножке, третью отсюда не видно, только свет. По сорок ватт? Пыльные, неяркие, но месту соответствуют. Джейми ощупал носком первую ступеньку и только тогда ступил. Пружинит, как и положено дереву, но крепкая. Не раздумывая далее, юноша спустился, держась ближе к стене. Земляной пол вымощен плиткой. Может, что-то зарыто под ней? Следов вмешательства не видно. Третья лампа-над крепким деревянным верстаком, к концу которого прикручены большие старые тиски. Стена вся занята аккуратно сделанными полками для инструментов. На верстаке – ничего, кроме обрезков медной трубки и свернутого листа свинца. «Эфраим чинил собственный водопровод?» – предположил Джейми.
Полки с инструментами по своему расположению напоминали церковный орган. Верхний ряд составляли поблескивающие остриями стамески. Второй – отвертки, плоскими жалами выстроились по росту отверточки, затем молотки. Под ними – стальные зубила, ножи, лопаточки, шпатели.
Юноша осмотрелся и нашел нужное: аккуратно сложенную, укутанную паутиной холщовую сумку. Джейми тряхнул паутину на верстак и положил в нее инструменты.