Дама грозно вытянулась во весь свой внушительный рост.
   – Я не желаю потворствовать столь вызывающему поведению!
   – Конечно, тетя Уин, – ответила Каролина без колебаний, чтобы успокоить распалившуюся родственницу, хотя ее мысли были заняты совсем другим. Освещенное окно библиотеки, где работал Джеффри, притягивало ее взор.
   – Тетя...
   – Да? – Тетушка в это время заботливо укутывала плечи племянницы своей шалью.
   – Скажи, лорд Тэллис способен на ложь?
   Миссис Хибберт оторопело застыла и, повернув Каролину к себе, заглянула ей в лицо.
   – Не думаю. Джеффри – самый достойный из всех молодых джентльменов. А почему ты спрашиваешь?
   Каролина устремила взгляд в библиотечное окно. Порыв холодного ветра пробрал ее до костей, и у нее застучали зубы.
   – Но он мог бы солгать, правда? Если бы решил, что его ложь послужит для спасения кого-то? Чтобы будущее не казалось таким уж беспросветным?
   – Для спасения кого-то – от чего? – Миссис Хибберт нахмурилась и потащила племянницу к кухонной двери. – Думаю, он мог бы солгать, если бы попал в плен к Наполеону.
   Представив Джеффри на войне, Каролина содрогнулась. Тетушка настойчиво тянула племянницу к дому. Но Каролина едва переставляла ноги, занятая размышлениями о человеке, сидевшем за ее рабочим столом. Подойдя к дому, она ясно увидела в окне его широкие плечи и голову, склонившуюся над столбцами цифр мистера Росса, заострившиеся черты его худощавого лица в мерцающем свете лампы.
   Но времени разглядывать Джеффри у Каролины не было. Тетя нетерпеливо схватила ее за плечи и легонько встряхнула. По ее решительному виду Каролина поняла, что от ответа не отвертеться.
   – И что же этот мальчишка тебе сказал?
   Каролина взглянула тете в глаза в надежде найти в них столь необходимую ей сейчас поддержку. Ей было бесконечно трудно произнести эти слова, и ее голос был тихим, когда она высказала то, чего боялась больше всего на свете.
   – Он сказал, что не любит меня. И никогда не сможет полюбить.
   Тетя Уин прищелкнула языком.
   – О Господи! А что ты сказала ему?
   – Я назвала его напыщенным болваном.
   В глазах старшей из женщин сверкнуло удовлетворение, но озабоченное выражение не сошло с ее строгого лица.
   – И что случилось потом?
   Каролина украдкой смахнула слезу, сделав вид, что откидывает упавшую на глаза прядь волос.
   – Потом он поцеловал меня в лоб и ушел. Ах, тетя, почему он солгал?
   Миссис Хибберт ответила не сразу, сначала она помогла племяннице поправить прическу. Ее прикосновения были нежными, материнскими, успокаивающими.
   – А ты думаешь, что он тебя любит?
   – Я... – Каролина запнулась. Образовавшийся в горле комок помешал ей договорить. Но она быстро овладела собой и расправила плечи. Она хотела знать правду. Любую, какой бы горькой она ни была. – Тетя Уин, ты просила Джеффри за мной поухаживать? Ввести в общество, сделать популярной?
   Уинифред побледнела. Ее замешательство было самым лучшим ответом.
   – Каро, дорогая...
   – Не надо, не извиняйся. Я тебя не осуждаю.
   – Дело в том, что...
   – Ты искренне желала мне добра, – перебила ее Каролина, и к глазам ее вновь подступили слезы, но, переборов себя, она продолжила: – Джеффри, естественно, не мог отказать близкой подруге своей матери. Я все это отлично понимаю.
   Но она солгала. Она уже ничего не понимала. Неужели Джеффри ухаживал за ней и играл роль ее кавалера лишь из чувства долга? Неужели он был с ней только из желания угодить своей матери и ее тете? А может, она все же ему нравится, может, он все же ее любит?
   И уж конечно, он целовался с ней не по обязанности. Но что она вообще знала о поцелуях? Мужчины и до него пытались с ней заигрывать и допускать вольности, но они точно ее не любили. По словам тети, мужчины никогда своего не упустят. Подчиняясь неписаному закону, даже самые благородные из них стремятся украдкой сорвать у женщины поцелуй, а может, и два.
   Возможно, Джеффри поступал, как все, и ничем от других не отличался. Единственная разница состояла в том, что она отвечала на его поцелуи. Более того, она спровоцировала его и на другие действия.
   Неужели ее предположение верно? Каролина остановилась и тоскливо посмотрела на дерево. То, что произошло между ними там, служило лишь еще одним подтверждением ее ужасной догадки. Несколько недель назад она обманным путем заставила его лишить ее невинности. Теперь, когда непоправимое уже случилось и пути назад не было, она думала, что он охотно продолжит их отношения. Но Джеффри от нее отказался. Она приложила максимум усилий, лишь бы увлечь его, лишь бы он разделил с ней минуты блаженства, но он отказался!
   Мог ли влюбленный мужчина устоять перед таким соблазном?
   – Каролина! – услышала она резкий голос тетки, по всей видимости, обращавшейся к ней уже не в первый раз.
   Часто моргая в надежде скрыть слезы, Каролина перевела взгляд на тетю и спокойно, как ей показалось, спросила:
   – Что, тетушка?
   Дама нахмурила брови и испустила тяжелый вздох.
   – Идем в дом. Скоро ужин, а тебе еще нужно переодеться. Мы поговорим обо всем позже.
   Каролина молча повиновалась. Не сговариваясь, женщины обошли библиотеку стороной и поднялись в комнату Каролины. Ей захотелось принять ванну, понежиться в ней подольше и все хорошенько обдумать. Но не успела она переступить порог спальни, как в парадную дверь громко постучали. Резкий звук гулким эхом разнесся по всему дому.
   – О Господи! – простонала миссис Хибберт. – Должно быть, это Гарри.
   Каролина вскинула на нее удивленный взгляд.
   – Гарри? С какой стати? Что ему здесь делать? Тетушка Уин плотнее закуталась в шаль.
   – Когда появился этот противный Лутс, я так расстроилась, что...
   – Неужели ты его позвала? Тетя Уин! Что, по-твоему, я должна ему сказать?
   – Что мешает тебе его принять? – Уинифред в отчаянии заломила руки. – Я позвала его, подумав, что ты захочешь его видеть.
   – Гарри – самый последний человек...
   – Подожди. – Тетушка жестом остановила ее. Судя по ее виду, у нее появилась какая-то интересная мысль, потому что она вела себя довольно странно. Уинифред не мерила шагами комнату, не заламывала рук, не совершала других, свойственных ей телодвижений, а просто стояла, не шевелясь, сосредоточенно сдвинув брови. – А как насчет других джентльменов из круга твоих знакомых? – спросила она вдруг. – Может, кто-то из них хоть чуточку тебя интересует?
   Прикусив губу, Каролина задумалась, поочередно припоминая всех господ, с кем она познакомилась в последние месяцы. Многие из них действительно вызывали ее любопытство, особенно те, кого она встретила благодаря Джеффри. Они были забавными, очаровательными или просто милыми. Ей нравилось с ними общаться, но никто из них не тронул ее сердца так, как Джеффри.
   Со многими из них Каролина целовалась и по этой причине в правильности своих выводов не сомневалась.
   – Пожалуй, нет, тетушка.
   – Тогда мы снова возвращаемся к тому, с чего начали: к Гарри и Джеффри. Но я даже представить не могу этого ужасного...
   – Не беспокойся, тетя Уин. За мистера Лутса я не выйду. Уинифред удовлетворенно кивнула:
   – Вот и хорошо. Остается узнать, любит ли тебя Джеффри. – Изогнув бровь дугой, она посмотрела на племянницу. – Думаю, я правильно поняла – ты бы приняла предложение графа, если бы он попросил твоей руки?
   Каролина покраснела. Она столько раз молила Бога наделить тетушку здравым смыслом, но даже в самых безумных мечтах не смела надеяться, что ее тетя способна подойти к проблеме так серьезно. А Уинифред тем временем спокойно и методично анализировала возможности Каролины, прикидывая в уме план дальнейших действий.
   Сказать по правде, здравомыслие тетушки придало Каролине сил. Все надежды воскресли. Наконец, у нее появился близкий человек, который мог руководить ею, в то время как собственная беспристрастность навсегда ей изменила. Каролина вздернула подбородок.
   – Да, тетя, я люблю его. – Она произнесла эти слова твердым голосом, без тени сомнения. Она любит Джеффри, и точка. Никто и ничто не сможет заставить ее разлюбить.
   – Очень хорошо. – Миссис Хибберт поджала губы. – Правда, я не могу признать твой выбор благоразумным. С его-то плачевным состоянием финансов. Но ты никогда не искала легких путей. – Каролина хотела было возразить, но тетка продолжала свои рассуждения: – Нам следует выяснить, как относится к тебе граф. Впрочем, мы уже об этом говорили.
   Каролина согласно кивнула. Этот вопрос волновал ее больше всего на свете, и она могла обсуждать его бесконечно.
   – Самый лучший способ сделать это – вывести на сцену Гарри.
   Каролина изумленно захлопала ресницами. Это не совсем соответствовало научному подходу, к которому она привыкла.
   – Что ты хочешь сказать этим, тетя?
   – Нужно, чтобы Гарри в присутствии Джеффри сделал тебе предложение! – Тетушка остановила на племяннице проницательный взгляд. – Скажи-ка мне вот еще что: правильно ли я поняла, что твое финансовое положение на сегодняшний день, мягко говоря, оставляет желать лучшего?
   У Каролины засосало под ложечкой. Как ни было ей трудно произнести это слово, но она все же его произнесла: – Да.
   – Что ж, в таком случае Гарри непременно проявит свой неприятный характер. Если Джеффри в самом деле тебя любит, то придумает какой-нибудь хитроумный способ, как избавить тебя от этого зануды.
   У Каролины во рту пересохло – она не смела надеяться на чудо.
   – Ты полагаешь, он сделает мне предложение?
   – Или застрелит Гарри на дуэли. Тогда волей неволей ему придется на тебе жениться, дабы твоя репутация не пострадала, – продолжала тетушка оживленно. – И вам, безусловно, придется уехать на континент, но, думаю, тебе там понравится. – Тетушка широко улыбнулась. – Как бы там ни было, ты останешься с Джеффри.
   Каролина даже разинула рот от удивления и не мигая смотрела на тетку. Как можно всерьез говорить о подобных вещах? Джеффри – и дуэль? Не говоря уже о трагической участи, отведенной бедному Гарри. От одной этой мысли у нее мурашки поползли по коже.
   – Тетя Уин...
   – Постарайся сделать так, чтобы Гарри держался с тобой самодовольно и напыщенно. Когда его заносит у меня всегда возникает желание отвесить ему подзатыльник. Уверена, что и на Джеффри это подействует так же. – Тетя немного помолчала: – Я прикажу Томсону проводить Гарри в библиотеку, чтобы он путался у них под ногами. К тому времени, когда мы с тобой спустимся вниз, Джеффри ради собственного спокойствия уже будет готов всадить ему пулю в лоб.
   Каролина нервно теребила юбку. Она знала, что тетка бывает иногда чересчур прямолинейна и даже грубовата, но такой откровенной кровожадности она от нее не ожидала.
   – Прошу тебя, тетя! Я не способна на такое коварство. Миссис Хибберт стремительно пересекла спальню и заключила Каролину в объятия.
   – Я знаю, милая. А зачем, по-твоему, у тебя есть я? Впервые в жизни я наконец почувствовала себя матерью.
   – Но...
   – И пожалуйста, не забудь прикинуться кроткой. Мужчинам нравится покровительствовать беззащитным женщинам.
   Каролина растерянно воззрилась на тетушку.
   – Но ты же постоянно твердишь, что терпеть не можешь жеманных девиц!
   Миссис Хибберт уперла руки в бока.
   – Ты совершенно права. Но я не мужчина. Как ты думаешь, зачем женщины изображают из себя дурочек? Чтобы доставить удовольствие этим болванам, которых мы называем джентльменами.
   – Но...
   – Помолчи и положись на меня. – С этими словами Уинифред распахнула дверцы ее платяного шкафа.
   – А теперь нам нужно подыскать для тебя платье, которое заставило бы Гарри возмутиться, а Джеффри – сжимать кулаки.
   – Тетя Уин! – потрясенно вскричала Каролина, и щеки ее залил горячий румянец.
   Но коварная дама только хмыкнула.
   – Каро, ты, если не ошибаюсь, выросла в деревне. Наверняка ты видела, как два оленя-самца дерутся из-за самки.
   Каролина опустила голову. Молодым дамам, даже «синим чулкам», не положено было знать о подобных вещах.
   – Вообще-то, – уклончиво ответила она, – я проводила много времени с отцом, помогая ему в химических опытах.
   Тетя пожала плечами и принялась изучать содержимое шкафа, нетерпеливо перебирая платья.
   – Тогда баранов. Хряков. Лягушек, в конце концов! Впрочем, это все не важно, дорогая. Тебе сегодня представится возможность воочию увидеть двух мужчин, скрестивших шпаги. Поверь мне, более комичного зрелища в жизни не бывает. – Оторвавшись от своего занятия, тетка повернулась к Каролине и широко улыбнулась. – Мне очень нравится быть женщиной. Это дает уникальную возможность лицезреть причуды мужской породы. Будь внимательной и присматривайся ко всему. С годами это тебе ой как пригодится. – Она ласково привлекла Каролину к пышной груди. – Иди сюда и помоги мне подыскать для тебя подходящий наряд.
   Каролине пришлось согласиться. Собственного плана у нее не было, и она решила на этот раз всецело довериться тетушке. Единственное, на что она была сейчас способна, это оказать помощь в выборе своего туалета.
   После непродолжительных раздумий дамы остановились на платье из атласа насыщенного бирюзового цвета. До сих пор Каролина его не надевала, приберегая до того-дня, когда ей будет позволено сменить белый цвет на любой другой. Платье, мерцавшее в сиянии свечи подобно драгоценному камню, красиво облегало изысканные формы Каролины и издавало при каждом ее движении нежное шуршание. Взглянув на себя в зеркало, Каролина с трудом поверила, что видит там собственное отражение.
   – Знаешь, тетя, это уже чересчур! Как бы с Гарри не случился удар.
   – Этого я и добиваюсь. – Миссис Хибберт с довольным видом кивнула. – А теперь пошли. Нам нужно ответить на ряд вопросов.
   Прикусив губу, Каролина сделала глубокий вдох, что было непростой задачей в столь обтягивающем платье. Она чувствовала себя необычно, словно оказалась в чужом теле. Ее представление о себе не вязалось с тем чувственным образом неотразимой красавицы, который она увидела в зеркале. И, безусловно, у нее не было призвания к интригам или обману. Она была безмолвным призраком, сторонним наблюдателем, не имевшим ни малейшего отношения к странным событиям, которые должны были развернуться на ее глазах.
   Пребывая в состоянии легкого шока, она выплыла в коридор и с пленительной грацией направилась к лестнице. На губах ее играла таинственная, слегка злорадная улыбка.
   У Джеффри болели глаза, словно в них попал песок. Боль не проходила даже тогда, когда он опускал веки. Однако эти неприятные ощущения были цветочками по сравнению с пульсирующей болью, раздиравшей виски. Он не мог разрешить финансовые вопросы собственной семьи. Но это? Это больше походило на распутывание узла с завязанными глазами да еще при помощи одной руки!
   Кто, интересно, обучал эту девицу бухгалтерии?
   Скорее всего никто. Его ставили в тупик маленькие аккуратные столбцы и строчки с непонятными буквами, не имевшими смысла. Вроде: Mg, Са, Fe2. Что это означает? Но это был сущий пустяк по сравнению со списком инвестиций, в котором подводные корабли и летательные аппараты представлялись наименьшим злом. Самое ужасное, что в этом списке были имена мужчин и женщин, которым она неизвестно зачем отдавала деньги и при этом считала подобные поступки не благотворительностью, а вложением капитала.
   Джеффри вздохнул и потер усталые глаза. Он, безусловно, мог бы попробовать разобраться с головоломкой ее финансов, мог бы привести их хотя бы в относительный порядок, если бы не этот напыщенный индюк Гарри. Этот идиот постоянно путался у него под ногами и совал нос в дела, в которых ни черта не смыслил, и назойливо зудел над ухом, как какой-нибудь навязчивый шмель.
   Вдруг Джеффри замер и, затаив дыхание, прислушался. Гарри, только что бубнивший что-то о своих собаках, тоже почему-то замолчал, словно проглотил язык.
   Комната погрузилась в мертвую тишину.
   Она была здесь.
   Джеффри распрямился и расправил плечи. Этот лавандовый запах он узнал бы из тысячи. По странной тишине, воцарившейся в библиотеке, он догадался, что с ее появлением что-то изменилось.
   Джеффри повернулся, его глаза округлились, а сам он предпринял безуспешную попытку встать.
   Каролина была голой! Нет, голой она, конечно, не была, но было бы лучше, если бы была. Она предстала перед ним в платье, откровенно подчеркивавшем все ее прелести: высокую божественную грудь, узкую талию, а юбка, ниспадая элегантными волнами, обрисовывала длинные, красивые ноги. Господи, он давно знал, что под белыми одеждами скрывается тело, способное свести мужчину с ума, но не мог даже представить, что когда-нибудь увидит Каролину в наряде, способном столь откровенно выставить напоказ ее обольстительные формы.
   Джеффри оторопело созерцал эту красоту. Кинув косой взгляд на других мужчин, находившихся в библиотеке, он увидел, что и они тоже испытывают сходные чувства. Бедный мистер Росс стоял, разинув рот, и откровенно пожирал Каролину взглядом, полным немого обожания, смешанного с вожделением, что столь типично для юнцов его возраста.
   Что касается Гарри, то вид Каролины привел его в ярость.
   – Господи, Каролина! – вскричал он, побагровев от праведного негодования. – Ты что, не в своем уме? Немедленно поднимись наверх и надень платье, более соответствующее твоему возрасту.
   Джеффри даже поежился, увидев, как затвердело от этих слов лицо Каролины. Судя по всему, его высказывание, мягко говоря, пришлось ей не по душе. Уверенный, что Каролина немедленно даст отпор этому надменному ослу, Джеффри расслабился и скрестил на груди руки, приготовившись насладиться предстоящим спектаклем, но его ожидания не оправдались.
   – Конечно, Гарри, – покорно сказала она. – Я сию минуту переоденусь.
   Ее ответ настолько поразил Джеффри, что он едва не упал со стула. Озадаченный ее поведением, он изумленно уставился на удивительное видение. Перед ним, бесспорно, была Каролина. Она по-прежнему была той дерзкой, несгибаемой женщины, которая с некоторых пор занимала все его мысли. Но сейчас по причине, которую он не мог себе объяснить, она круто изменила свое поведение. Каролина стояла, смиренно опустив руки и глядя в пол, как провинившийся ребенок.
   Джеффри покосился на Гарри, чтобы узнать, как тот воспринял неожиданную кротость Каролины, и едва не рассмеялся. Лорд Бертон от удивления вытаращил глаза. Похоже, эта хитрюга хорошо знала, как следует приводить в чувство подобных зануд. Однако заносчивый щенок вскоре оправился от шока, громко лязгнув зубами, сомкнул челюсти и напыжился еще сильнее, желая придать себе недостающую значительность.
   – Очень хорошо, Каро. Пожалуйста, одевайся впредь более скромно. Я же просил тебя не слушать тетку. Она оказывает на тебя дурное влияние.
   – Да, Гарри. – Самозванка в обличье Каролины безвольно повернулась, чтобы выйти, но тетушка была начеку и тут же преградила ей дорогу. Взяв племянницу за руку, она легонько подтолкнула ее вперед.
   – К сожалению, дорогая, – проворковала она довольным тоном, – на эти условности у тебя нет времени. У нас гости. Уверена, они понимают...
   – Напротив, я ровным счетом ничего не понимаю, миссис Хибберт! – взвился Гарри. Победа над Каролиной придала ему уверенности.
   – Что ж, я на это и не рассчитывала, – обронила тетка как бы между прочим и сделала шаг вперед. – Но если вы наберетесь терпения, Каролина вам все объяснит. Да, дорогая? – Вдруг она взмахнула рукой и небрежно сбросила со стола бухгалтерские книги и бумаги. Такой откровенной хитрости Джеффри еще не видел.
   – О Господи! – воскликнула она в притворном ужасе. – Каролина, дорогая, пожалуйста, собери все это.
   Каролина все еще маячила в дверном проеме, чувствуя себя очень неловко. Рассыпанные по полу предметы были от нее далеко, да и присутствующие здесь джентльмены вполне могли бы сделать это сами. И она, с трудом сдерживаясь, бросила на тетку сердитый взгляд.
   – Но, тетя Уин...
   – Пожалуйста, собери бумаги, Каролина.
   – Пожалуйста, позвольте мне, – пропищал неестественно высоким голосом мистер Росс. Он шустро вскочил на ноги, но миссис Хибберт грубо усадила его на место. Джеффри видел, как бедный парень поморщился, испытав на своем плече силу дамской ручки. Но к его чести следует сказать, что бедняга не произнес ни звука.
   Джеффри, хмуря лоб, пытался уразуметь тайный смысл этого маленького спектакля. Но просветление наступило лишь в тот момент, когда Каролина послушно опустилась на колени и принялась собирать разбросанные бумаги. При виде этого зрелища во рту у него пересохло.
   Платье Каролины по моде того времени имело глубокий вырез, причем настолько глубокий, что, когда она наклонилась, ее восхитительная грудь предстала его взгляду во всей своей ослепительной красе. Он, правда, уже имел счастье лицезреть ее раньше. Он даже прикасался к этим волшебным частям ее тела, и не просто прикасался, но и вытворял с ними самые невообразимые вещи. Однако открывшаяся его глазам картина поразила его подобно удару молнии. При каждом движении Каролины ее роскошные формы эротично колыхались. Сияя в свете свечей кремовой кожей, они то вжимались в корсаж при вдохе, то опадали при выдохе так, что он видел их темно-розовые вершины.
   Джеффри не волновало, что умная тетушка все это специально подстроила. Им безраздельно владела только одна мысль. Он был готов отдать все, лишь бы снова ощутить в своих руках эту мягкую, податливую плоть. Целовать ее, ласкать, теребить языком...
   – Господи, – проворчал Гарри. – Каролина, ты что, совсем стыд потеряла? – Он, судя по всему, прекрасно понимал, что происходит, хотя имел не самую выгодную точку для наблюдения.
   Каролина подняла на тетку вопросительный взгляд. Она выглядела растерянной. Джеффри едва не застонал. Она, кажется, даже и не подозревала, что творилось в этот миг с мужчинами. Ее мысли были сосредоточены на бухгалтерских книгах и бумагах, которые она собирала, скрупулезно расправляя и раскладывая в должном порядке листочки, испещренные колонками цифр.
   Всего несколько часов назад он сжимал ее в своих объятиях. Он так хотел обладать ею тогда, словно от этого зависела его жизнь. Он и сейчас сгорал от страсти.
   – Вставай, Каро! – прорычал Гарри. – Порой ты проявляешь удивительную тупость.
   Джеффри заметил выражение отчаяния, промелькнувшее на лице Каролины. Другая женщина на ее месте заплакала бы от обиды, а она лишь на мгновение смежила ресницы, темной тенью полоснувшие по ее бледным щекам, и больше ни единым жестом не выдала своих эмоций. Она открыла глаза и поднялась. Ее движения были безыскусными и грациозными. Каролина держалась так, будто заслужила эту грубость.
   При мысли об этом Джеффри охватила ярость, и он стиснул кулаки, мечтая проучить напыщенного осла. Но он не мог этого сделать. Во всяком случае, сейчас. Не придумав ничего лучше, Джеффри перегнулся через стол и, пригвоздив Гарри к месту немигающим взглядом, прошипел:
   – Я был бы вам очень признателен, если бы вы обращались с дамами в этой комнате с должным почтением. – Его тихий голос прозвучал угрожающе и произвел должный эффект.
   В комнате воцарилась мертвая тишина. На мгновение.
   Гарри, не обладая большим умом, решил высказать свое мнение:
   – А я буду вам весьма признателен, если вы не будете ни во что встревать. Я вообще не понимаю, почему вы без конца суете нос в дела моей невесты. И поверьте, мне это действует на нервы. Впредь я больше не потерплю вашего вмешательства.
   Джеффри почувствовал, как внутри закипает гнев. Его мышцы напряглись, а сжатые кулаки сами взмыли вверх. Он огляделся, оценивая обстановку. Сейчас он выскочит из-за стола и как следует взгреет Гарри.
   Но Каролина опередила его, быстро встав между ними. Задрав подбородок, она смерила лорда Бертона сердитым взглядом.
   – Я тебе не невеста, Гарри, – сказала она.
   До слуха Джеффри донесся разочарованный вздох миссис Хибберт.
   – Мы, конечно, не объявляли о помолвке, – взорвался Гарри, – но...
   – Но надеюсь, – продолжила Каролина, – ты от меня откажешься, после того как я кое-что тебе скажу.
   В комнате вновь повисла тишина. Но из-за оглушительного шума в ушах Джеффри не услышал бы даже грохота пронесшейся под окном кареты. Нет, она не может признаться в этом Гарри! Не может! Кроме Гарри, здесь ведь еще находятся миссис Хибберт и мистер Росс. Ведь не станет же она им всем докладывать, чем они занимались на этом распроклятом дереве! Или что делали у него дома. Она не способна на это.
   А вдруг?
   Ее репутация будет навеки испорчена! И ему придется жениться на ней. Его совесть и честь потребуют от него именно этого.
   Шум в ушах стих так же быстро, как и возник. Долг превыше всего, обреченно подумал Джеффри. Он будет вынужден на ней жениться.
   И вдруг тяжелый груз, все это время пригибавший его к земле, свалился с плеч, и он почувствовал необыкновенную легкость во всем теле. Мысль, что он женится на Каролине, почему-то его обрадовала, и впервые за много лет он понял, что это и есть счастье. Джеффри едва не рассмеялся.
   – Я совершила одну глупость, Гарри, – снова заговорила Каролина. И хотя она произнесла эти слова тихим голосом, они прозвучали как набат.
   У Джеффри губы расползлись в улыбке.
   – Я вложила деньги в фабрику и все потеряла до последнего пенни. Единственный способ для меня выжить – выйти замуж. Я знаю, что ты мечтал разводить лошадей и рассчитывал в связи с этим на мое приданое. Но теперь я должна погасить им свои долги. – Каролина опустила глаза, сделав вид, что рассматривает руки, и у Джеффри от ее несчастного вида защемило сердце. Он знал, что она таким образом пытается скрыть слезы. – Мне очень жаль, – прошептала она чуть слышно.