Страница:
Можно отметить, что:
– вышеперечисленные функции совершенно анонимны в техническом смысле слова, т. е., особенности индивидов не влияют на измерение уровня общественного благосостояния (учитываются лишь их характеристики);
– как мы убедились, порядковые функции W достаточны для того, чтобы выбирать оптимум, который максимизирует значение W (или оптимум оптимумов). В то же время приведенные выше частные формы графиков функций соответствуют количественным мерам общественного благосостояния и поэтому у них есть следствия, которые касаются перераспределения и которые могут быть весьма различными. В случае аддитивных функций (получаемых путем сложения) различия в общественном благосостоянии W зависят от абсолютных различий полезностей индивидов, тогда как в мультипликативных функциях важны относительные различия;
– предельная полезность доходов убывает в функциях индивидуальных полезностей (функции, которые, напомним, непременно количественны и сопоставимы). Из этого вытекает, что различие в полезности двух лиц всегда будет меньше, чем различие в их доходах;
– все переводы от одного лица к другому невозможны, как это предполагают непрерывные функции благосостояния. В некоторых случаях может возникать конфликт между некими моральными нормами или уважением важнейших прав личности и максимизации вышеуказанных функций благосостояния (так, по определению, аддитивная функция не накладывает никаких этических ограничений на жертвы, которых можно требовать от определенных индивидов, – ничто не запрещает даже ставить под угрозу жизнь некоторых людей, если это покажется общественно выгодным). Следовательно, нужно дополнить вышеупомянутые функции благосостояния этическими нормами и максимизировать общественное благосостояние не в абсолютном измерении, а при условии соблюдения этих норм.
При этом необходимо отметить, что определенные проблемы, с которыми столкнулось в последней трети ХХ в. государство всеобщего благосостояния, привели представителей различных направлений в экономической науке к тому, что наиболее эффективным способом борьбы с бедностью являются не статичные модели перераспределения доходов через государственный бюджет, а динамичные через распределение ресурсов, что предполагает создание условий для экономического роста. Так, в настоящее время, по мнению Е.Н. Жильцова, сформировался новый подход к распределительной политике, который сблизил позиции либералов и консерваторов в отношении решения проблем бедности. Суть данного подхода состоит в том, что необходимо, во-первых, создание для трудоспособных членов общества условий, при которых они своим трудом и предпринимательской деятельностью смогут поддержать, а возможно, и улучшить свое благосостояние и благосостояние своих семей, и, во-вторых, обеспечение социальной защиты населения в рамках государственной системы социальных стандартов.
Описанный выше подход к решению социальных проблем, который является результатом эволюции в ХХ в. взглядов на социальную функцию государства, сочетает в себе динамичный и статичный методы распределения доходов. Этот подход придает социальной политике превентивный характер, поскольку, во-первых, открывает простор для упреждающих маневров, что дает возможность уменьшения издержек в отношении упущенных возможностей социально-экономического развития, и, во-вторых, создает объективные предпосылки для развития ресурсного потенциала и как следствие этого ускорения темпов экономического роста.
Глава 2
2.1. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ СТАНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА
– вышеперечисленные функции совершенно анонимны в техническом смысле слова, т. е., особенности индивидов не влияют на измерение уровня общественного благосостояния (учитываются лишь их характеристики);
– как мы убедились, порядковые функции W достаточны для того, чтобы выбирать оптимум, который максимизирует значение W (или оптимум оптимумов). В то же время приведенные выше частные формы графиков функций соответствуют количественным мерам общественного благосостояния и поэтому у них есть следствия, которые касаются перераспределения и которые могут быть весьма различными. В случае аддитивных функций (получаемых путем сложения) различия в общественном благосостоянии W зависят от абсолютных различий полезностей индивидов, тогда как в мультипликативных функциях важны относительные различия;
– предельная полезность доходов убывает в функциях индивидуальных полезностей (функции, которые, напомним, непременно количественны и сопоставимы). Из этого вытекает, что различие в полезности двух лиц всегда будет меньше, чем различие в их доходах;
– все переводы от одного лица к другому невозможны, как это предполагают непрерывные функции благосостояния. В некоторых случаях может возникать конфликт между некими моральными нормами или уважением важнейших прав личности и максимизации вышеуказанных функций благосостояния (так, по определению, аддитивная функция не накладывает никаких этических ограничений на жертвы, которых можно требовать от определенных индивидов, – ничто не запрещает даже ставить под угрозу жизнь некоторых людей, если это покажется общественно выгодным). Следовательно, нужно дополнить вышеупомянутые функции благосостояния этическими нормами и максимизировать общественное благосостояние не в абсолютном измерении, а при условии соблюдения этих норм.
При этом необходимо отметить, что определенные проблемы, с которыми столкнулось в последней трети ХХ в. государство всеобщего благосостояния, привели представителей различных направлений в экономической науке к тому, что наиболее эффективным способом борьбы с бедностью являются не статичные модели перераспределения доходов через государственный бюджет, а динамичные через распределение ресурсов, что предполагает создание условий для экономического роста. Так, в настоящее время, по мнению Е.Н. Жильцова, сформировался новый подход к распределительной политике, который сблизил позиции либералов и консерваторов в отношении решения проблем бедности. Суть данного подхода состоит в том, что необходимо, во-первых, создание для трудоспособных членов общества условий, при которых они своим трудом и предпринимательской деятельностью смогут поддержать, а возможно, и улучшить свое благосостояние и благосостояние своих семей, и, во-вторых, обеспечение социальной защиты населения в рамках государственной системы социальных стандартов.
Описанный выше подход к решению социальных проблем, который является результатом эволюции в ХХ в. взглядов на социальную функцию государства, сочетает в себе динамичный и статичный методы распределения доходов. Этот подход придает социальной политике превентивный характер, поскольку, во-первых, открывает простор для упреждающих маневров, что дает возможность уменьшения издержек в отношении упущенных возможностей социально-экономического развития, и, во-вторых, создает объективные предпосылки для развития ресурсного потенциала и как следствие этого ускорения темпов экономического роста.
Контрольные вопросы
1. Уточните понятие «либеральная (рыночная) модель справедливости».
2. Раскройте понятие «эгалитарная (уравнительная) модель справедливости».
3. Обоснуйте положение о том, что теория факторов производства лежит в основе распределения богатства.
4. Опишите критерии эффективности и оптимальности по В. Парето.
5. Раскройте порядок действия правила Калдора-Хикса.
6. Что лежит в основе теории утилитаризма?
7. Какие объективные явления существуют для использования прогрессивной шкалы налогообложения?
8. В чем состоят недостатки организации перераспределения доходов через трансфертные платежи?
9. Охарактеризуйте макроэкономическое понимание общественного богатства.
10. В чем отличие статичного от динамичного метода распределения доходов?
Глава 2
СОЦИАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО: ФУНКЦИИ, ПРЕДПОСЫЛКИ И УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ
2.1. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ СТАНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА
К середине XIX в. повышение роли собственно социальных функций государства стало настолько очевидным, что теории социальной сущности государства и социальных регуляторов развития государственности оказались недостаточными, появилась необходимость в фиксации возникшего нового качества государства с его социальной атрибутикой. Такой фиксацией стало понятие «социальное государство», введенное в науку в 1850 г. Лоренцом фон Штайном.
В определении социального государства Л. фон Штайном содержался ряд принципиальных положений, ставших основой нового понимания функций государства. Он отмечал, что социальное государство обязано поддерживать абсолютное равенство в правах для всех различных общественных классов и для отдельной самоопределяющейся личности посредством своей власти. Также, по его мнению, государство обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо развитие одного выступает условием развития другого, и именно в этом смысле говорится о социальном государстве.
В данном определении автор преодолевает социологический подход к государству как к арене, на которой происходит классовая борьба, и выделяет в качестве одного из атрибутов социального государства равенство всех людей (личностей) независимо от их социальной принадлежности, делает главной дихотомию личность-государство взамен принятой государство-общество и определяет главной целью государства экономический и социальный прогресс. Таким образом, исходным критерием выделения социального государства в особый тип стало распространение патерналистских отношений государства на всех членов общества независимо от их социальной принадлежности.
Примечательно, что равенство в социальных правах для всех без исключения явилось не только и не столько следствием распространения идей эгалитаризма, сколько объективным следствием изменения места отдельного человека, личности на производстве и в обществе. Так, по мнению О. Тоффлера, возникла такая система, которая для получения богатства использует не физическую силу человека, а его умственные способности.
Появление термина «социальное государство» само явилось принципиальным моментом осознания изменений природы государственности. Данное понятие отразило свершившийся переход от «полицейского» государства, «государства общественного договора», «государства как высшей формы власти» к государству, осуществляющему социальные функции.
Появление у государства социальных особых функций не только стало новым способом удовлетворения социальных потребностей общества, но и привело к резкому, скачкообразному возрастанию данных потребностей.
В этих условиях традиционные способы удовлетворения социальных потребностей огосударствляются как, например, страхование, или уходят на периферию общественной значимости как благотворительность.
В 80-е гг. XIX в. в Германии наряду с термином «социальное государство» появляется другой термин – «государство благоденствия», понимаемый как государство, политика которого направлена на улучшение жизни всех граждан. Оба термина в тот период выражают одно понятие и не конкурируют друг с другом. Главным для них является наделение граждан социальными правами, а государства – социальной ответственностью. Принцип социального государства стал официальной доктриной ряда стран, получив правовое закрепление в Конституции Веймарской республики 1919 г. и Конституции Чехословакии 1920 г.
В 1871 г. Германия впервые в истории вводит государственное социальное страхование от несчастных случаев на производстве, в 1880 г. она же начинает финансировать медицинскую помощь, в 1883 г. вводит пособие по болезни. В 1910 г. Германия вводит обязательное пенсионное страхование. Социальное страхование от несчастного случая на производстве появляется в Австрии в 1887 г., во Франции – в 1898 г., в Норвегии – в 1894 г., в Новой Зеландии – в 1900 г., в Швеции – в 1901 г. Медицинское страхование стало государственным в Австрии в 1888 г., в Швеции – в 1891 г., в Норвегии – в 1909 г. В России первый социальный закон – «О бесплатном медицинском обслуживании фабрично-заводских рабочих» – появляется в 1886 г. В 1912 г. вводится страхование по болезни и от несчастных случаев на производстве. В ноябре 1917 г. издаются декреты о страховании от безработицы, о бесплатной медицинской помощи, о пособиях по случаю болезни, родов и смерти.
С 70-х гг. XIX в. до начала Второй мировой войны государственное страхование полностью охватило сферы социальных рисков во всех странах Европы и Америки.
Идеи равенства, солидарности, справедливости, бессословного общества, требование вмешательства государства в распределение доходов, уравнивания доходов и ответственности государства за социальную политику, демократизация власти в этот период стали основой политических и государственных преобразований во многих странах. При этом необходимо отметить, что в политологии, экономике, истории широко представлены исследования генезиса социалистических идей и их практической реализации, но весьма ограничены теоретические обобщения кардинальных изменений в этот период функций государства и приобретение им новых, ранее не свойственных ему атрибутов и свойств.
По сравнению с предшествующим периодом государство взяло на себя ответственность за благосостояние граждан, обеспечило доступность социальной поддержки всем членам общества, создало государственные системы социального обеспечения и социальной защиты, ввело бюджетное финансирование социальных программ и новые механизмы социальной политики в виде государственного социального страхования, стало доминирующим субъектом социальных функций в обществе.
Все эти метаморфозы государства можно определить как приобретение им нового качества – социального государства.
В свою очередь, новые атрибуты, появившиеся у социального государства, – доступность социальной поддержки всем членам общества, наличие государственных систем социального обеспечения и социальной защиты, наличие социальных бюджетов и использование механизмов социального страхования для консолидации рисков – могут рассматриваться как первичные критерии выделения социального государства из ряда других государств и основа его дефиниции.
В то же время полное совпадение социалистических принципов и целей с атрибутами социального государства свидетельствует об очень тесной связи социального государства и социалистической идеологии. По сути, социальное государство стало реализацией социалистической идеи, поскольку в определенной точке сошлись, совпали два объективных, относительно независимых, но имеющих единую основу общественного бытия процесса – развитие социальных функций государства, обусловленное развитием производительных сил и изменением роли личности на производстве и в обществе, и идеологическое осознание данных процессов и соответствующей этому осознанию идеологии.
Соответствие новых свойств, появившихся у государства, социалистической идее настолько велико, что представляется возможным обозначить первый этап становления социального государства, датируемый в 70-е гг. XIX в. – 30-е гг. ХХ в., как социалистический.
Дальнейшее развитие идеи социального государства в практическом плане выразилось в широких социальных реформах в развитых индустриальных странах европейской культуры и в СССР, а в теоретическом плане – в широких научных дискуссиях о сущности социального государства, развернувшихся в период между двумя мировыми войнами.
Основным содержанием этих дискуссий стало введение принципов социального государства в правовое поле.
Первая треть XX в. ознаменовалась лавинообразным принятием социальных законов и введением принципов социального государства в политику многих стран. С начала ХХ в. лидирующую позицию в развитии социального законодательства заняла Англия. Начиная с принятия законов Л. Джорджа – «О пенсиях по старости» 1908 г., «О прогрессивном налогообложении» 1909 г., билля «О национальном страховании» 1911 г. и заканчивая докладом У. Бевериджа в 1942 г. «Полная занятость в свободном обществе», Англия создала разветвленную нормативно-правовую базу реализации принципов социального государства. Аналогичные законы по социальному и медицинскому страхованию, пенсионному обеспечению, пособиям по безработице, семейным пособиям и страхованию от несчастных случаев в эти годы были приняты в Австрии, Австралии, Дании, Канаде, Италии, Новой Зеландии, Норвегии, СССР, США, Франции, Швеции и многих других странах.
Социальное законодательство стало не просто сектором правового поля, оно начало оказывать мощное влияние на правовое содержание всей нормативной базы государств.
Появление социального законодательства и его непосредственное взаимодействие с другими нормами поставили проблему правовой природы самих социальных норм и стандартов.
В 1930 г. Г. Геллер предложил понятие «социальное правовое государство» и дал его трактовку. Центральной идеей социального правового государства становится акцентирование прав гражданина на социальных гарантиях со стороны государства.
С этого времени два понятия – «правовое государство» и «социальное государство» – не просто стали неразрывны, в определенных случаях они используются как синонимы.
Связь социального государства с его правовой природой явилась важным шагом закрепления за ним социальных функций. Социальные функции государства не просто приобрели правовые основания, но стали ведущими для государства, в свою очередь трансформируя правовую основу государства. Личные права человека стали краеугольным камнем всей правовой системы государства, определяя через избирательное право власть, через гражданские права политическую природу государства и его социальные обязанности и через социальные права его социальные функции.
Признание за социальным государством правовой основы означало придание социальным функциям обязательного характера. Собственно социальные функции стали неотъемлемой частью функциональной структуры государства. Произошла окончательная передача социальных функций от общества к государству.
Определение социального государства как правового явилось принципиальным для определения нового, социального качества государства. Впервые в истории извечное противопоставление свободы и равенства было снято через компромисс, стало возможным ограничение свободы ради социального благосостояния.
Необходимо отметить, что идея обусловленности социального государства правом впервые была выдвинута в русском ревизионистском марксизме (П.Б. Струве, А.С. Изгоев, Б.А. Кистяковский), который рассматривал социальное государство как «социально-правовое государство», или, по-другому, «социально справедливое государство». Кстати, именно Б.А. Кистяковский еще в 1909 г. впервые ввел в обиход понятие «социалистическое правовое государство». К идее социальности правового государства приходили и другие русские ученые, отталкивающиеся от принципов естественного права (П. Новгородцев, С. Котляревский, В. Гессен, Л. Петражицкий).
Правовое обоснование социального государства окончательно оформило принцип естественных социальных прав человека. На основе этого возникла совершенно новая правовая коллизия, заключающаяся в несимметричности прав и обязанностей. Для теории права данная ситуация настолько значима, что некоторые авторы, например Э. Форстхофф, отвергают саму возможность совмещения правового и социального государства или констатируют принципиальное противоречие.
Однако именно асимметричность социальных прав и обязанностей личности породила особый статус государства как монопольного субъекта социальной деятельности. Государство стало опосредующим звеном между всей совокупностью прав и обязанностей, нивелируя и делая их соразмерными через свою социальную политику. В этом качестве государство получило особые права по перераспределению благ и тем самым приобрело специфическую функцию реального обеспечения формального равенства людей.
Приобретение социальным государством правового обоснования стало вехой в развитии представлений о государстве и о его социальной сущности. Понятия справедливости, равенства, солидарности, прав и обязанностей личности и общества получили формальное закрепление, ставшее основой дальнейшей эволюции государственных социальных функций.
Все это позволяет нам выделить данный период в особый этап, второй этап становления социального государства, длившийся с 30-х гг. до конца 40-х гг. ХХ в., в соответствии с его основной сутью можно обозначить как этап правового социального государства, а правовая природа социального стала его неотъемлемым инвариантным свойством.
Начало следующему этапу развития представлений о социальном государстве положил упомянутый выше знаменитый доклад В. Бевериджа в 1942 г. парламенту Великобритании «Полная занятость в свободном обществе». В докладе излагались основные принципы «государства благосостояния» и впервые выдвигалась идея гарантированного единого национального минимального дохода, ядром плана была тесная связь социальной политики с государственной экономической политикой, нацеленной на обеспечение полной занятости. С этого времени термин «государство благосостояния» (welfare state) стал синонимом социального государства в англоязычных странах. Одним из авторов термина welfare state может считаться и английский социолог У. Темпль.
Период до 60-х гг. ознаменовался, с одной стороны, углублением теории социального государства, или государства благоденствия, а с другой – практической реализацией идеи социального государства на национальном уровне. Одним из ведущих проявлений социальных функций на данном этапе стало предоставление государством социальных услуг.
Становление социального государства с середины 40-х гг. по 60-е гг. ХХ в. можно обозначить как этап социальных услуг, он связан с приобретением государством принципиально новых социальных функций. Именно в этот период, помимо традиционных функций социальной защиты, государство становится субъектом специфических социальных функций, примерами которых являются обеспечение занятости, социальный патронаж, формирование жизненной среды для инвалидов, программы реабилитации для отдельных социальных групп, государственные программы поддержки и создания необходимых жизненных условий для отдельных категорий людей и регионов.
Особенностью новых социальных функций государства – социальных услуг, является то, что они не просто компенсируют человеку невозможность достижения им определенных стандартов жизни, но активно формируют условия достижения этих стандартов, наделяя государство ответственностью за равные социальные возможности для всех социальных групп. Ответственностью, которая заставляет государство в определенной степени навязывать человеку свою опеку независимо от его желания с целью обеспечения принятых в обществе стандартов. По сути этап социальных услуг в развитии социального государства знаменует переход государства от пассивной к активной социальной политике.
Первой социальную природу своего государства зафиксировала Федеративная Республика Германия, записав в 1949 г. в свою конституцию, что «Федеративная Республика Германия является демократическим и социальным правовым федеративным государством» (Sozialer Rechtsstaat). Это означало, что государство в своей деятельности должно подчиняться принципу социальности, что означает обязанность правительства осуществлять политику, направленную на обеспечение достойного человека уровня жизни, удовлетворение основных жизненных потребностей всех социальных групп. В 1958 г. статус социального государства ввела Франция, в 1972 г. – Швейцария, в 1975 г. – Швеция, в 1978 г. – Испания и Турция. Цели социального государства провозглашены в программных документах многих политических партий.
Социальные функции государства и его социальный статус закреплены в целом ряде международных документов: ст. 55 Устава ООН; ст. 1-а и 1-б Устава Совета Европы; Пакте об экономических, социальных и культурных правах 1973 г.; Итоговом документе саммита 1995 г. по человеческому измерению в Копенгагене.
Несмотря на содержательную близость понятий «социальное государство» и «государство благоденствия», развитие каждого из этих понятий и соотношение между ними претерпели со временем определенные изменения, отражающие объективные условия цивилизационного развития и национальную практику государственного строительства.
Особенно наглядно различие в трактовке социального государства проявилось в период с 60-х по 90-е гг. ХХ в., когда на смену понятию «государство благоденствия» пришло понятие «государство всеобщего благоденствия».
В отличие от предыдущих форм государство всеобщего благоденствия нацелено на достижение относительно равного высокого уровня качества жизни всего населения. Эта идея стала доминирующей в идеологии и социальной практике развитых государств, а понятие «государство всеобщего благоденствия» в этот период стало ведущим, распространившись и на предыдущие этапы.
Период с конца 50-х гг. и до середины 80-х гг. ХХ в. можно обозначить как этап государства всеобщего благоденствия – четвертый этап в развитии социального государства.
Однако в официальной политике в этот период продолжается доминирующее употребление термина «социальное государство». Это связано с двумя причинами. Во-первых, термин «социальное государство» как исторически более раннее и наиболее устоявшееся понятие становится обобщенным родовым понятием всего синонимического ряда, обозначающего данный государственный тип. Во-вторых, социальное государство всегда воспринималось как отрицание в отличие от государства всеобщего благоденствия, принципа всеобщей компенсации и было более нейтральным, менее связанным с трудно выполнимыми обязательствами государства, а тем самым политически более предпочтительным.
Идея государства всеобщего благоденствия возникла на базе резкого повышения уровня жизни развитых стран в 50-60-е гг., когда система страхования социальных рисков практически полностью компенсировала неопределенность будущего. С одной стороны, государство всеобщего благоденствия наилучшим образом обеспечивало сплоченность общества и реализацию основных социалистических принципов. Взяв на себя новую, по сравнению с предшествующими периодами, функцию обеспечения высокого уровня жизни всех членов общества, государство сделало эту функцию доминирующей, подчинив ей все другие социальные, экономические и политические задачи. Государство всеобщего благоденствия явилось продуктом логической завершенности системы социального страхования, обеспечившей максимальную социализацию традиционных рисков, в том числе главного – риска потери доходов.
В теоретическом плане переход к государству всеобщего благоденствия означал отказ от бисмарковской модели социального государства, построенной на принципах солидарности и коммутативной справедливости, и переход к реализации принципов распределительной справедливости. Если коммутативная справедливость «заключается в равенстве прав («формальном»), она основывается на принципе взаимности и соответствует максиме «воздать каждому по заслугам»; соотносится с идеалом «справедливого вознаграждения», предполагающим, что каждый получает соответственно своему вкладу (например, выплата пособий рассматривается как возмещение взносов). Справедливость же распределительная или корректирующая нацелена на равенство экономическое («реальное»). Такая справедливость основана на принципе перераспределения благ между богатыми и бедными и соответствует максиме «каждому по потребности». Если коммутативная справедливость может осуществляться без посредничества политики (по принципу договора или страхования), то справедливость перераспределительная требует вмешательства какого-либо государственного органа»[1]. Система социального страхования государства всеобщего благоденствия отождествляет принцип равенства и механизм перераспределения через гипертрофированное понимание солидарности, возведя его в догмат. Солидарность как цель общества сделала функцию перераспределения главной функцией государства.
В определении социального государства Л. фон Штайном содержался ряд принципиальных положений, ставших основой нового понимания функций государства. Он отмечал, что социальное государство обязано поддерживать абсолютное равенство в правах для всех различных общественных классов и для отдельной самоопределяющейся личности посредством своей власти. Также, по его мнению, государство обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо развитие одного выступает условием развития другого, и именно в этом смысле говорится о социальном государстве.
В данном определении автор преодолевает социологический подход к государству как к арене, на которой происходит классовая борьба, и выделяет в качестве одного из атрибутов социального государства равенство всех людей (личностей) независимо от их социальной принадлежности, делает главной дихотомию личность-государство взамен принятой государство-общество и определяет главной целью государства экономический и социальный прогресс. Таким образом, исходным критерием выделения социального государства в особый тип стало распространение патерналистских отношений государства на всех членов общества независимо от их социальной принадлежности.
Примечательно, что равенство в социальных правах для всех без исключения явилось не только и не столько следствием распространения идей эгалитаризма, сколько объективным следствием изменения места отдельного человека, личности на производстве и в обществе. Так, по мнению О. Тоффлера, возникла такая система, которая для получения богатства использует не физическую силу человека, а его умственные способности.
Появление термина «социальное государство» само явилось принципиальным моментом осознания изменений природы государственности. Данное понятие отразило свершившийся переход от «полицейского» государства, «государства общественного договора», «государства как высшей формы власти» к государству, осуществляющему социальные функции.
Появление у государства социальных особых функций не только стало новым способом удовлетворения социальных потребностей общества, но и привело к резкому, скачкообразному возрастанию данных потребностей.
В этих условиях традиционные способы удовлетворения социальных потребностей огосударствляются как, например, страхование, или уходят на периферию общественной значимости как благотворительность.
В 80-е гг. XIX в. в Германии наряду с термином «социальное государство» появляется другой термин – «государство благоденствия», понимаемый как государство, политика которого направлена на улучшение жизни всех граждан. Оба термина в тот период выражают одно понятие и не конкурируют друг с другом. Главным для них является наделение граждан социальными правами, а государства – социальной ответственностью. Принцип социального государства стал официальной доктриной ряда стран, получив правовое закрепление в Конституции Веймарской республики 1919 г. и Конституции Чехословакии 1920 г.
В 1871 г. Германия впервые в истории вводит государственное социальное страхование от несчастных случаев на производстве, в 1880 г. она же начинает финансировать медицинскую помощь, в 1883 г. вводит пособие по болезни. В 1910 г. Германия вводит обязательное пенсионное страхование. Социальное страхование от несчастного случая на производстве появляется в Австрии в 1887 г., во Франции – в 1898 г., в Норвегии – в 1894 г., в Новой Зеландии – в 1900 г., в Швеции – в 1901 г. Медицинское страхование стало государственным в Австрии в 1888 г., в Швеции – в 1891 г., в Норвегии – в 1909 г. В России первый социальный закон – «О бесплатном медицинском обслуживании фабрично-заводских рабочих» – появляется в 1886 г. В 1912 г. вводится страхование по болезни и от несчастных случаев на производстве. В ноябре 1917 г. издаются декреты о страховании от безработицы, о бесплатной медицинской помощи, о пособиях по случаю болезни, родов и смерти.
С 70-х гг. XIX в. до начала Второй мировой войны государственное страхование полностью охватило сферы социальных рисков во всех странах Европы и Америки.
Идеи равенства, солидарности, справедливости, бессословного общества, требование вмешательства государства в распределение доходов, уравнивания доходов и ответственности государства за социальную политику, демократизация власти в этот период стали основой политических и государственных преобразований во многих странах. При этом необходимо отметить, что в политологии, экономике, истории широко представлены исследования генезиса социалистических идей и их практической реализации, но весьма ограничены теоретические обобщения кардинальных изменений в этот период функций государства и приобретение им новых, ранее не свойственных ему атрибутов и свойств.
По сравнению с предшествующим периодом государство взяло на себя ответственность за благосостояние граждан, обеспечило доступность социальной поддержки всем членам общества, создало государственные системы социального обеспечения и социальной защиты, ввело бюджетное финансирование социальных программ и новые механизмы социальной политики в виде государственного социального страхования, стало доминирующим субъектом социальных функций в обществе.
Все эти метаморфозы государства можно определить как приобретение им нового качества – социального государства.
В свою очередь, новые атрибуты, появившиеся у социального государства, – доступность социальной поддержки всем членам общества, наличие государственных систем социального обеспечения и социальной защиты, наличие социальных бюджетов и использование механизмов социального страхования для консолидации рисков – могут рассматриваться как первичные критерии выделения социального государства из ряда других государств и основа его дефиниции.
В то же время полное совпадение социалистических принципов и целей с атрибутами социального государства свидетельствует об очень тесной связи социального государства и социалистической идеологии. По сути, социальное государство стало реализацией социалистической идеи, поскольку в определенной точке сошлись, совпали два объективных, относительно независимых, но имеющих единую основу общественного бытия процесса – развитие социальных функций государства, обусловленное развитием производительных сил и изменением роли личности на производстве и в обществе, и идеологическое осознание данных процессов и соответствующей этому осознанию идеологии.
Соответствие новых свойств, появившихся у государства, социалистической идее настолько велико, что представляется возможным обозначить первый этап становления социального государства, датируемый в 70-е гг. XIX в. – 30-е гг. ХХ в., как социалистический.
Дальнейшее развитие идеи социального государства в практическом плане выразилось в широких социальных реформах в развитых индустриальных странах европейской культуры и в СССР, а в теоретическом плане – в широких научных дискуссиях о сущности социального государства, развернувшихся в период между двумя мировыми войнами.
Основным содержанием этих дискуссий стало введение принципов социального государства в правовое поле.
Первая треть XX в. ознаменовалась лавинообразным принятием социальных законов и введением принципов социального государства в политику многих стран. С начала ХХ в. лидирующую позицию в развитии социального законодательства заняла Англия. Начиная с принятия законов Л. Джорджа – «О пенсиях по старости» 1908 г., «О прогрессивном налогообложении» 1909 г., билля «О национальном страховании» 1911 г. и заканчивая докладом У. Бевериджа в 1942 г. «Полная занятость в свободном обществе», Англия создала разветвленную нормативно-правовую базу реализации принципов социального государства. Аналогичные законы по социальному и медицинскому страхованию, пенсионному обеспечению, пособиям по безработице, семейным пособиям и страхованию от несчастных случаев в эти годы были приняты в Австрии, Австралии, Дании, Канаде, Италии, Новой Зеландии, Норвегии, СССР, США, Франции, Швеции и многих других странах.
Социальное законодательство стало не просто сектором правового поля, оно начало оказывать мощное влияние на правовое содержание всей нормативной базы государств.
Появление социального законодательства и его непосредственное взаимодействие с другими нормами поставили проблему правовой природы самих социальных норм и стандартов.
В 1930 г. Г. Геллер предложил понятие «социальное правовое государство» и дал его трактовку. Центральной идеей социального правового государства становится акцентирование прав гражданина на социальных гарантиях со стороны государства.
С этого времени два понятия – «правовое государство» и «социальное государство» – не просто стали неразрывны, в определенных случаях они используются как синонимы.
Связь социального государства с его правовой природой явилась важным шагом закрепления за ним социальных функций. Социальные функции государства не просто приобрели правовые основания, но стали ведущими для государства, в свою очередь трансформируя правовую основу государства. Личные права человека стали краеугольным камнем всей правовой системы государства, определяя через избирательное право власть, через гражданские права политическую природу государства и его социальные обязанности и через социальные права его социальные функции.
Признание за социальным государством правовой основы означало придание социальным функциям обязательного характера. Собственно социальные функции стали неотъемлемой частью функциональной структуры государства. Произошла окончательная передача социальных функций от общества к государству.
Определение социального государства как правового явилось принципиальным для определения нового, социального качества государства. Впервые в истории извечное противопоставление свободы и равенства было снято через компромисс, стало возможным ограничение свободы ради социального благосостояния.
Необходимо отметить, что идея обусловленности социального государства правом впервые была выдвинута в русском ревизионистском марксизме (П.Б. Струве, А.С. Изгоев, Б.А. Кистяковский), который рассматривал социальное государство как «социально-правовое государство», или, по-другому, «социально справедливое государство». Кстати, именно Б.А. Кистяковский еще в 1909 г. впервые ввел в обиход понятие «социалистическое правовое государство». К идее социальности правового государства приходили и другие русские ученые, отталкивающиеся от принципов естественного права (П. Новгородцев, С. Котляревский, В. Гессен, Л. Петражицкий).
Правовое обоснование социального государства окончательно оформило принцип естественных социальных прав человека. На основе этого возникла совершенно новая правовая коллизия, заключающаяся в несимметричности прав и обязанностей. Для теории права данная ситуация настолько значима, что некоторые авторы, например Э. Форстхофф, отвергают саму возможность совмещения правового и социального государства или констатируют принципиальное противоречие.
Однако именно асимметричность социальных прав и обязанностей личности породила особый статус государства как монопольного субъекта социальной деятельности. Государство стало опосредующим звеном между всей совокупностью прав и обязанностей, нивелируя и делая их соразмерными через свою социальную политику. В этом качестве государство получило особые права по перераспределению благ и тем самым приобрело специфическую функцию реального обеспечения формального равенства людей.
Приобретение социальным государством правового обоснования стало вехой в развитии представлений о государстве и о его социальной сущности. Понятия справедливости, равенства, солидарности, прав и обязанностей личности и общества получили формальное закрепление, ставшее основой дальнейшей эволюции государственных социальных функций.
Все это позволяет нам выделить данный период в особый этап, второй этап становления социального государства, длившийся с 30-х гг. до конца 40-х гг. ХХ в., в соответствии с его основной сутью можно обозначить как этап правового социального государства, а правовая природа социального стала его неотъемлемым инвариантным свойством.
Начало следующему этапу развития представлений о социальном государстве положил упомянутый выше знаменитый доклад В. Бевериджа в 1942 г. парламенту Великобритании «Полная занятость в свободном обществе». В докладе излагались основные принципы «государства благосостояния» и впервые выдвигалась идея гарантированного единого национального минимального дохода, ядром плана была тесная связь социальной политики с государственной экономической политикой, нацеленной на обеспечение полной занятости. С этого времени термин «государство благосостояния» (welfare state) стал синонимом социального государства в англоязычных странах. Одним из авторов термина welfare state может считаться и английский социолог У. Темпль.
Период до 60-х гг. ознаменовался, с одной стороны, углублением теории социального государства, или государства благоденствия, а с другой – практической реализацией идеи социального государства на национальном уровне. Одним из ведущих проявлений социальных функций на данном этапе стало предоставление государством социальных услуг.
Становление социального государства с середины 40-х гг. по 60-е гг. ХХ в. можно обозначить как этап социальных услуг, он связан с приобретением государством принципиально новых социальных функций. Именно в этот период, помимо традиционных функций социальной защиты, государство становится субъектом специфических социальных функций, примерами которых являются обеспечение занятости, социальный патронаж, формирование жизненной среды для инвалидов, программы реабилитации для отдельных социальных групп, государственные программы поддержки и создания необходимых жизненных условий для отдельных категорий людей и регионов.
Особенностью новых социальных функций государства – социальных услуг, является то, что они не просто компенсируют человеку невозможность достижения им определенных стандартов жизни, но активно формируют условия достижения этих стандартов, наделяя государство ответственностью за равные социальные возможности для всех социальных групп. Ответственностью, которая заставляет государство в определенной степени навязывать человеку свою опеку независимо от его желания с целью обеспечения принятых в обществе стандартов. По сути этап социальных услуг в развитии социального государства знаменует переход государства от пассивной к активной социальной политике.
Первой социальную природу своего государства зафиксировала Федеративная Республика Германия, записав в 1949 г. в свою конституцию, что «Федеративная Республика Германия является демократическим и социальным правовым федеративным государством» (Sozialer Rechtsstaat). Это означало, что государство в своей деятельности должно подчиняться принципу социальности, что означает обязанность правительства осуществлять политику, направленную на обеспечение достойного человека уровня жизни, удовлетворение основных жизненных потребностей всех социальных групп. В 1958 г. статус социального государства ввела Франция, в 1972 г. – Швейцария, в 1975 г. – Швеция, в 1978 г. – Испания и Турция. Цели социального государства провозглашены в программных документах многих политических партий.
Социальные функции государства и его социальный статус закреплены в целом ряде международных документов: ст. 55 Устава ООН; ст. 1-а и 1-б Устава Совета Европы; Пакте об экономических, социальных и культурных правах 1973 г.; Итоговом документе саммита 1995 г. по человеческому измерению в Копенгагене.
Несмотря на содержательную близость понятий «социальное государство» и «государство благоденствия», развитие каждого из этих понятий и соотношение между ними претерпели со временем определенные изменения, отражающие объективные условия цивилизационного развития и национальную практику государственного строительства.
Особенно наглядно различие в трактовке социального государства проявилось в период с 60-х по 90-е гг. ХХ в., когда на смену понятию «государство благоденствия» пришло понятие «государство всеобщего благоденствия».
В отличие от предыдущих форм государство всеобщего благоденствия нацелено на достижение относительно равного высокого уровня качества жизни всего населения. Эта идея стала доминирующей в идеологии и социальной практике развитых государств, а понятие «государство всеобщего благоденствия» в этот период стало ведущим, распространившись и на предыдущие этапы.
Период с конца 50-х гг. и до середины 80-х гг. ХХ в. можно обозначить как этап государства всеобщего благоденствия – четвертый этап в развитии социального государства.
Однако в официальной политике в этот период продолжается доминирующее употребление термина «социальное государство». Это связано с двумя причинами. Во-первых, термин «социальное государство» как исторически более раннее и наиболее устоявшееся понятие становится обобщенным родовым понятием всего синонимического ряда, обозначающего данный государственный тип. Во-вторых, социальное государство всегда воспринималось как отрицание в отличие от государства всеобщего благоденствия, принципа всеобщей компенсации и было более нейтральным, менее связанным с трудно выполнимыми обязательствами государства, а тем самым политически более предпочтительным.
Идея государства всеобщего благоденствия возникла на базе резкого повышения уровня жизни развитых стран в 50-60-е гг., когда система страхования социальных рисков практически полностью компенсировала неопределенность будущего. С одной стороны, государство всеобщего благоденствия наилучшим образом обеспечивало сплоченность общества и реализацию основных социалистических принципов. Взяв на себя новую, по сравнению с предшествующими периодами, функцию обеспечения высокого уровня жизни всех членов общества, государство сделало эту функцию доминирующей, подчинив ей все другие социальные, экономические и политические задачи. Государство всеобщего благоденствия явилось продуктом логической завершенности системы социального страхования, обеспечившей максимальную социализацию традиционных рисков, в том числе главного – риска потери доходов.
В теоретическом плане переход к государству всеобщего благоденствия означал отказ от бисмарковской модели социального государства, построенной на принципах солидарности и коммутативной справедливости, и переход к реализации принципов распределительной справедливости. Если коммутативная справедливость «заключается в равенстве прав («формальном»), она основывается на принципе взаимности и соответствует максиме «воздать каждому по заслугам»; соотносится с идеалом «справедливого вознаграждения», предполагающим, что каждый получает соответственно своему вкладу (например, выплата пособий рассматривается как возмещение взносов). Справедливость же распределительная или корректирующая нацелена на равенство экономическое («реальное»). Такая справедливость основана на принципе перераспределения благ между богатыми и бедными и соответствует максиме «каждому по потребности». Если коммутативная справедливость может осуществляться без посредничества политики (по принципу договора или страхования), то справедливость перераспределительная требует вмешательства какого-либо государственного органа»[1]. Система социального страхования государства всеобщего благоденствия отождествляет принцип равенства и механизм перераспределения через гипертрофированное понимание солидарности, возведя его в догмат. Солидарность как цель общества сделала функцию перераспределения главной функцией государства.