Страница:
Когда маленькая процессия пересекала площадку в центре деревни, их заметил Чандален, вождь неутомимых охотников, облаченный в лучшие штаны из оленьей кожи. Волосы, как принято у Племени Тины, тщательно покрывал густой слой глины.
Наброшенный на плечи плащ из шкуры койота символизировал новый статус Чандалена: его не так давно избрали одним из шести старейшин деревни. В его случае это являлось всего лишь титулом, а не обозначением возраста.
Обменявшись со всеми шлепками, Чандален ухмыльнулся и хлопнул Ричарда по спине.
— Ты самый лучший друг Чандалена — провозгласил он. — Мать-Исповедница наверняка избрала бы Чандалена себе в мужья, не женись на ней ты. Я тебе признателен по гроб жизни.
Перед тем как Кэлен отправилась в Вестландию за помощью и повстречала там Ричарда, Даркен Рал истребил всех Исповедниц, и Кэлен осталась последней. И пока они с Ричардом не нашли способ обойти заклятие, ни одна Исповедница никогда не выходила замуж по любви, потому что своим прикосновением неизбежно уничтожила бы личность возлюбленного.
Прежде Исповедницы выбирали суженого, исходя из силы, которую тот мог передать дочерям, а затем касались его своей властью. Чандален считал, что у него имелись все шансы быть избранным, а потому своим высказыванием он вовсе не хотел никого обидеть.
Ричард, смеясь, ответил, что с радостью возложил на себя бремя супружества с Кэлен. Быстро глянув на людей Чандалена, он понизил голос и серьезно спросил:
— Кто-нибудь из вас видел, кто убил курицу возле дома духов?
Из посторонних только Кэлен знала язык Племени Тины, а из Племени Тины только Чандален умел говорить на ее родном языке. Он внимательно выслушал своих охотников, доложивших, что ночь прошла спокойно. Они были третьей стражей.
Затем один из самых молодых охотников, Юни, изобразил, как натягивает стрелу и быстро поворачивается сначала в одну сторону, потом в другую, но сказал, что не смог разглядеть зверя, убившего курицу у них в деревне. Он изобразил, как обругал напавшее животное всяческими словами и взывал к его чести, пытаясь устыдить и заставить показаться, но безуспешно. Ричард кивнул, выслушав перевод Чандалена.
Однако Чандален перевел не все слова Юни. Извинения он опустил. Для охотника — а для охотника из команды Чандалена особенно — упустить находившегося так близко зверя, да еще будучи в охранении, — позор. Кэлен знала, что позже Чандален еще скажет Юни пару ласковых слов.
Не успели они двинуться дальше, как с одной из платформ на столбах на них глянул Птичий Человек. Глава старейшин и, следовательно, вождь Племени Тины, Птичий Человек провел брачную церемонию.
Было бы крайне невежливо не поздороваться с ним и не поблагодарить. Ричард резко повернул к крытой травяным навесом платформе, на которой восседал Птичий Человек.
Поблизости резвились дети. Мимо прошли несколько оживленно переговаривавшихся женщин в красных, синих и коричневых платьях. Парочка бурых овец обнюхивала землю в поисках оброненной людьми еды. Похоже, им удалось достичь некоторого успеха — когда они сподобились отбрести подальше от детворы.
В грязи что-то выклевывали куры, квохча и встряхиваясь.
На поляне еще догорали праздничные костры, больше походившие на кусочки светящегося янтаря. Вокруг толпились люди, привлеченные теплом и остатками огней. Такие костры здесь были редкостью, великим событием, символизирующим большое празднество. А еще здесь разжигали костры, чтобы призвать духов предков, приветствуя их теплом и светом. Некоторые люди простояли всю ночь, просто любуясь игрой огня. А для детишек костры были чудом и источником радости.
Все жители деревни обрядились на церемонию в лучшие одежды и все еще оставались в них, ибо официально свадебные торжества продолжались до заката.
Мужчины облачились и красивые куртки и замшу и гордо носили свое оружие.
Женщины надели яркие платья, нацепили металлические браслеты, и все радостно и широко улыбались.
Молодежь племени, обычно болезненно застенчивая, по случаю свадебных торжеств расхрабрилась. Прошлой ночью хихикающие девушки забросали Кэлен весьма откровенными вопросами. А юноши следовали за Ричардом по пятам, счастливые тем, что улыбаются ему, и довольные, что просто находятся рядом с такими важными людьми.
Птичий Человек был в замшевых лосинах и тунике, которые носил всегда, независимо от обстоятельств. Длинные серебряные волосы свисали на плечи. На шее висел костяной свисток, которым он подзывал птиц. Этим свистком он мог без видимых усилий подозвать любых птиц, которых хотел. Некоторые опускались ему на руки и, довольные, восседали там, как на насесте. Ричард всегда изумлялся этому зрелищу.
Кэлен знала, что Птичий Человек понимает птиц и прислушивается к подаваемым ими знакам. И подозревала, что, возможно, он подзывал птиц для того, чтобы посмотреть, не подадут ли они какой-то сигнал, который лишь он один может заметить. Птичий Человек был, кроме того, признанным толкователем знамений, исходивших и от людей. Порой Кэлен казалось, что он способен читать ее мысли.
Многие обитатели крупных городов Срединных Земель считали степных жителей дикарями, поклоняющимися странным божествам и придерживающимися невежественных суеверий. Кэлен же понимала простую мудрость этих людей, их умение чувствовать природу, их глубокое знание окружающего мира. Много раз она видела, как Птичий Человек очень точно предсказывал погоду на ближайшие дни лишь на основании наблюдений за тем, как колышутся на ветру травы.
Двое деревенских старейшин, Хаянлет и Арбрин, сидели на дальнем краю платформы, опустив глаза и наблюдая за людьми на поляне. Арбрин положил руку на плечо спящего возле него, свернувшись клубочком, маленького мальчика. Ребенок во сне сосал палец.
Вокруг старейшин стояли подносы с остатками праздничных яств и кувшины с напитками. Хотя некоторые их напитки и содержали алкоголь, Кэлен знала, что люди Племени Тины не подвержены пьянству.
— Доброе утро, почтенный старейшина, — приветствовала Птичьего Человека Кален на его языке.
Старейшина повернул к ним обветренное лицо, озаренное широкой улыбкой.
— Добро пожаловать в новый день, дитя.
И он снова перевел свое внимание на что-то, происходящее среди людей его деревни. Кэлен заметила, как Чандален заглянул в пустые кувшины и довольно улыбнулся своим охотникам.
— Почтенный старейшина, мы с Ричардом хотели бы поблагодарить тебя за чудесную свадебную церемонию. Если мы не нужны тебе сейчас, мы хотели бы пойти к теплым ключам, — сказала Кэлен.
Улыбнувшись, он жестом велел им убираться.
— Не задерживайтесь надолго, не то тепло, которое вы получите от ключей, смоет дождем.
Кэлен посмотрела на ясное небо, затем на Чандалена. Охотник согласно кивнул.
— Он говорит, если мы задержимся у ключей, то попадем под дождь прежде, чем успеем вернуться.
Ричард озадаченно глянул на небо.
— Пожалуй, нам лучше последовать его совету и не тянуть.
— Тогда мы лучше пойдем, — сообщила Кэлен Птичьему Человеку.
Он поманил ее пальцем. Кэлен наклонилась поближе. Старейшина внимательно изучал кур; роющих землю неподалеку от платформы. Наклонившись, Кэлен слышала его медленное ровное дыхание. И было подумала, что он забыл, что хотел сказать.
Наконец Птичий Человек ткнул пальцем на поляну и что-то зашептал ей.
Кэлен выпрямилась и посмотрела на кур.
— Ну? — вопросил Ричард. — Что он сказал?
Кэлен сначала усомнилась, верно ли расслышала слова старейшины, но по внезапно сделавшимся хмурыми лицам Чандалена и его охотников поняла, что услышала все правильно.
Однако она не представляла, как сможет перевести такое. Ей не хотелось ставить Птичьего Человека в неловкое положение, если вдруг окажется, что он просто слегка перебрал ритуального питья по случаю праздника.
Ричард ждал, вопросительно глядя на Кэлен. Кэлен снова посмотрела на Птичьего Человека, чьи карие глаза были устремлены на поляну, а подбородок качался в такт барабанам и бубнам.
Наконец она выпрямилась, коснувшись плечом Ричарда.
— Он говорит, что вон та, — Кэлен указала пальцем, — и не курица вовсе.
Глава 3
Глава 4
Наброшенный на плечи плащ из шкуры койота символизировал новый статус Чандалена: его не так давно избрали одним из шести старейшин деревни. В его случае это являлось всего лишь титулом, а не обозначением возраста.
Обменявшись со всеми шлепками, Чандален ухмыльнулся и хлопнул Ричарда по спине.
— Ты самый лучший друг Чандалена — провозгласил он. — Мать-Исповедница наверняка избрала бы Чандалена себе в мужья, не женись на ней ты. Я тебе признателен по гроб жизни.
Перед тем как Кэлен отправилась в Вестландию за помощью и повстречала там Ричарда, Даркен Рал истребил всех Исповедниц, и Кэлен осталась последней. И пока они с Ричардом не нашли способ обойти заклятие, ни одна Исповедница никогда не выходила замуж по любви, потому что своим прикосновением неизбежно уничтожила бы личность возлюбленного.
Прежде Исповедницы выбирали суженого, исходя из силы, которую тот мог передать дочерям, а затем касались его своей властью. Чандален считал, что у него имелись все шансы быть избранным, а потому своим высказыванием он вовсе не хотел никого обидеть.
Ричард, смеясь, ответил, что с радостью возложил на себя бремя супружества с Кэлен. Быстро глянув на людей Чандалена, он понизил голос и серьезно спросил:
— Кто-нибудь из вас видел, кто убил курицу возле дома духов?
Из посторонних только Кэлен знала язык Племени Тины, а из Племени Тины только Чандален умел говорить на ее родном языке. Он внимательно выслушал своих охотников, доложивших, что ночь прошла спокойно. Они были третьей стражей.
Затем один из самых молодых охотников, Юни, изобразил, как натягивает стрелу и быстро поворачивается сначала в одну сторону, потом в другую, но сказал, что не смог разглядеть зверя, убившего курицу у них в деревне. Он изобразил, как обругал напавшее животное всяческими словами и взывал к его чести, пытаясь устыдить и заставить показаться, но безуспешно. Ричард кивнул, выслушав перевод Чандалена.
Однако Чандален перевел не все слова Юни. Извинения он опустил. Для охотника — а для охотника из команды Чандалена особенно — упустить находившегося так близко зверя, да еще будучи в охранении, — позор. Кэлен знала, что позже Чандален еще скажет Юни пару ласковых слов.
Не успели они двинуться дальше, как с одной из платформ на столбах на них глянул Птичий Человек. Глава старейшин и, следовательно, вождь Племени Тины, Птичий Человек провел брачную церемонию.
Было бы крайне невежливо не поздороваться с ним и не поблагодарить. Ричард резко повернул к крытой травяным навесом платформе, на которой восседал Птичий Человек.
Поблизости резвились дети. Мимо прошли несколько оживленно переговаривавшихся женщин в красных, синих и коричневых платьях. Парочка бурых овец обнюхивала землю в поисках оброненной людьми еды. Похоже, им удалось достичь некоторого успеха — когда они сподобились отбрести подальше от детворы.
В грязи что-то выклевывали куры, квохча и встряхиваясь.
На поляне еще догорали праздничные костры, больше походившие на кусочки светящегося янтаря. Вокруг толпились люди, привлеченные теплом и остатками огней. Такие костры здесь были редкостью, великим событием, символизирующим большое празднество. А еще здесь разжигали костры, чтобы призвать духов предков, приветствуя их теплом и светом. Некоторые люди простояли всю ночь, просто любуясь игрой огня. А для детишек костры были чудом и источником радости.
Все жители деревни обрядились на церемонию в лучшие одежды и все еще оставались в них, ибо официально свадебные торжества продолжались до заката.
Мужчины облачились и красивые куртки и замшу и гордо носили свое оружие.
Женщины надели яркие платья, нацепили металлические браслеты, и все радостно и широко улыбались.
Молодежь племени, обычно болезненно застенчивая, по случаю свадебных торжеств расхрабрилась. Прошлой ночью хихикающие девушки забросали Кэлен весьма откровенными вопросами. А юноши следовали за Ричардом по пятам, счастливые тем, что улыбаются ему, и довольные, что просто находятся рядом с такими важными людьми.
Птичий Человек был в замшевых лосинах и тунике, которые носил всегда, независимо от обстоятельств. Длинные серебряные волосы свисали на плечи. На шее висел костяной свисток, которым он подзывал птиц. Этим свистком он мог без видимых усилий подозвать любых птиц, которых хотел. Некоторые опускались ему на руки и, довольные, восседали там, как на насесте. Ричард всегда изумлялся этому зрелищу.
Кэлен знала, что Птичий Человек понимает птиц и прислушивается к подаваемым ими знакам. И подозревала, что, возможно, он подзывал птиц для того, чтобы посмотреть, не подадут ли они какой-то сигнал, который лишь он один может заметить. Птичий Человек был, кроме того, признанным толкователем знамений, исходивших и от людей. Порой Кэлен казалось, что он способен читать ее мысли.
Многие обитатели крупных городов Срединных Земель считали степных жителей дикарями, поклоняющимися странным божествам и придерживающимися невежественных суеверий. Кэлен же понимала простую мудрость этих людей, их умение чувствовать природу, их глубокое знание окружающего мира. Много раз она видела, как Птичий Человек очень точно предсказывал погоду на ближайшие дни лишь на основании наблюдений за тем, как колышутся на ветру травы.
Двое деревенских старейшин, Хаянлет и Арбрин, сидели на дальнем краю платформы, опустив глаза и наблюдая за людьми на поляне. Арбрин положил руку на плечо спящего возле него, свернувшись клубочком, маленького мальчика. Ребенок во сне сосал палец.
Вокруг старейшин стояли подносы с остатками праздничных яств и кувшины с напитками. Хотя некоторые их напитки и содержали алкоголь, Кэлен знала, что люди Племени Тины не подвержены пьянству.
— Доброе утро, почтенный старейшина, — приветствовала Птичьего Человека Кален на его языке.
Старейшина повернул к ним обветренное лицо, озаренное широкой улыбкой.
— Добро пожаловать в новый день, дитя.
И он снова перевел свое внимание на что-то, происходящее среди людей его деревни. Кэлен заметила, как Чандален заглянул в пустые кувшины и довольно улыбнулся своим охотникам.
— Почтенный старейшина, мы с Ричардом хотели бы поблагодарить тебя за чудесную свадебную церемонию. Если мы не нужны тебе сейчас, мы хотели бы пойти к теплым ключам, — сказала Кэлен.
Улыбнувшись, он жестом велел им убираться.
— Не задерживайтесь надолго, не то тепло, которое вы получите от ключей, смоет дождем.
Кэлен посмотрела на ясное небо, затем на Чандалена. Охотник согласно кивнул.
— Он говорит, если мы задержимся у ключей, то попадем под дождь прежде, чем успеем вернуться.
Ричард озадаченно глянул на небо.
— Пожалуй, нам лучше последовать его совету и не тянуть.
— Тогда мы лучше пойдем, — сообщила Кэлен Птичьему Человеку.
Он поманил ее пальцем. Кэлен наклонилась поближе. Старейшина внимательно изучал кур; роющих землю неподалеку от платформы. Наклонившись, Кэлен слышала его медленное ровное дыхание. И было подумала, что он забыл, что хотел сказать.
Наконец Птичий Человек ткнул пальцем на поляну и что-то зашептал ей.
Кэлен выпрямилась и посмотрела на кур.
— Ну? — вопросил Ричард. — Что он сказал?
Кэлен сначала усомнилась, верно ли расслышала слова старейшины, но по внезапно сделавшимся хмурыми лицам Чандалена и его охотников поняла, что услышала все правильно.
Однако она не представляла, как сможет перевести такое. Ей не хотелось ставить Птичьего Человека в неловкое положение, если вдруг окажется, что он просто слегка перебрал ритуального питья по случаю праздника.
Ричард ждал, вопросительно глядя на Кэлен. Кэлен снова посмотрела на Птичьего Человека, чьи карие глаза были устремлены на поляну, а подбородок качался в такт барабанам и бубнам.
Наконец она выпрямилась, коснувшись плечом Ричарда.
— Он говорит, что вон та, — Кэлен указала пальцем, — и не курица вовсе.
Глава 3
Оттолкнувшись от дна, Кэлен скользнула по воде в объятия Ричарда. Они лежали на спине, глубина здесь едва достигала груди, и из воды торчали одни только головы. Неожиданно для себя Кэлен оценила соблазны, предоставляемые прозрачностью воды.
В одном из многочисленных ручьев, протекавших на каменном пятачке среди скал, что торчали островком среди бескрайних лугов, Кэлен с Ричардом отыскали отличное местечко. Холодные ключи, бившие чуть выше по течению, приятно охлаждали почти горячую воду. Таких глубоких мест, как им удалось найти, здесь было немного, и они обшарили не один ключ, прежде чем отыскали это удобное во всех отношениях место.
Вокруг росли стеной высокие травы, сводом служило ясное голубое небо.
Впрочем, облака уже начали потихоньку собираться в лазурной сини. Прохладный ветерок колыхал зеленые травы, изгибавшиеся волнами под его дуновением.
В этих равнинах погода менялась очень быстро, и теплый весенний денек мог мгновенно смениться ледяной стужей. Кэлен знала, что холода долго не продлятся.
Весна уже практически вступила в свои права, хотя зима еще и пыталась сопротивляться. Холодный воздух над их теплым убежищем был всего лишь прощальным поцелуем зимы.
В небе парил ястреб, выискивая добычу. На мгновение Кэлен ощутила грусть при мысли, что, пока они тут с Ричардом наслаждаются теплом воды и близостью друг друга, неумолимые когти птицы лишат кого-то жизни. Уж она-то имела письма неплохое представление о том, что такое быть дичью, когда на охоту выходит смерть.
Неподалеку среди трав затерялись шестеро охотников. Рядом кругами, как сокол вокруг гнезда, неутомимо бродит Кара, бдительно следя за охотниками.
Кэлен полагала, что эти семеро телохранителей легко поймут друг друга, даже не зная языка.
Кэлен брызнула водой Ричарду на плечи.
— Хоть нам дано было не так уж много времени побыть наедине, все равно это лучшая свадьба, о какой я только могла мечтать. Как я рада, что привела тебя сюда!
— Я никогда этого не забуду! — Ричард поцеловал ее в лоб. — Ни церемонию, ни дом духов, ни эти источники.
— Да уж, лучше не забывайте, Магистр Рал. — Она погладила его под водой по бедру.
— Я всегда мечтал показать тебе те дивные места, где я вырос. Надеюсь, что когда-нибудь мне доведется тебя туда отвести.
Он снова замолчал. Видимо, размышлял о каких-то весьма непростых вещах и потому казался мрачным. Как бы им ни хотелось, они все равно не вправе забыть о своих обязанностях. Войска ожидают приказа. Чиновники и дипломаты в Эйдиндриле с нетерпением ждут аудиенции у Матери-Исповедницы или Магистра Рала.
И далеко не все жаждут присоединиться к борьбе за свободу. Для некоторых тирания имеет свою притягательность.
Император Джеган с Имперским Орденом тоже не станут долго бездействовать.
— Когда-нибудь, Ричард, — пробормотала она, теребя черный камень, висящий на шее на тонкой золотой цепочке.
Кулон подарила ведьма Шота, ни с того ни с сего появившаяся вчера на свадьбе. Шота сказала, что этот кулон помешает им зачать дитя. У ведьмы был дар предвидеть будущее, хотя зачастую ее видения были туманны и сбывались несколько неожиданным образом. Шота не единожды предупреждала о тех бедах, которыми грозит миру рождение их ребенка, и поклялась собственными руками убить их сына, ежели таковой появится.
В долгих поисках Храма Ветров Кэлен начала понимать Шоту несколько лучше, и обе женщины пришли к своего рода соглашению. Кулон служил предложением мира.
— Как по-твоему. Птичий Человек понимал, что говорит?
— Думаю, да. — Кэлен оглядела небо. — Тучи сгущаются.
— Я насчет курицы.
— Курицы! — Кэлен повернулась в объятиях мужа и, нахмурившись, заглянула в его серые глаза. — Ричард, он сказал, что это не курица. И по-моему, он просто слишком напраздновался!
Ричард, казалось, взвешивал ее слова, но молчал. Солнце скрылось за облаком, травы накрыла глубокая тень, все вокруг поблекло, ветерок принес влагу.
Лежащий позади Ричарда на камнях золотой плащ колыхнулся. Ричард внезапно сжал Кэлен сильнее. И это была не нежность.
В воде что-то двигалось. Мгновенный проблеск света.
Что это? Блеснула чешуя рыбы? Вот оно есть — и нету, словно что-то, подмеченное краем глаза.
— Что стряслось? — спросила Кэлен, когда Ричард отстранил ее. — Это всего лишь рыба.
Ричард плавно поднялся и вытащил Кэлен из воды.
— Или еще что-то, — тихо сказал он.
С Кэлен стекала вода. Обнаженная на холодном ветру, она вся покрылась мурашками.
— Что? Что это? Что ты видишь? — Кэлен внимательно смотрела на прозрачную зыбь.
Ричард шарил глазами по воде.
— Не знаю... Может, и рыба. — Он посадил Кэлен на берег.
У Исповедницы стучали зубы.
— Рыбы в этих ключах недостаточно велики, чтобы тяпнуть хотя бы за палец. Если это не черепаха, можно залезть обратно? А то я замерзла.
К своему огорчению, Ричард вынужден был признать, что ничего не видит.
Протянув руку, он помог Кэлен влезть обратно в воду.
— Может, это всего лишь тень пробежала по воде, когда солнце скрылось за облаком.
Кэлен с удовольствием погрузилась по шейку в теплую воду. Согреваясь, она оглядывала прозрачную гладь. Чистая прозрачная вода, никаких водорослей.
Отчетливо видно каменистое дно. Черепахе спрятаться решительно негде. Однако хотя Ричард и согласился, что ничего нет, то, с каким вниманием он глядел на воду, опровергало его слова.
— Ты думаешь, это рыба? Или просто меня пугаешь? — Кэлен никак не могла понять, действительно он заметил нечто, его обеспокоившее, или просто проявляет излишнюю бдительность. — Это совсем не то приятное купание, о котором я мечтала. Скажи, в чем дело, если ты и вправду что-то видел.
И тут новая мысль заставила ее подскочить.
— Это ведь не змея, правда?
Ричард со вздохом откинул с лица мокрые волосы.
— Ничего я не видел. Извини.
— Уверен? Может, нам лучше уйти?
Ричард виновато улыбнулся.
— Наверное, я просто нервничаю, когда купаюсь в незнакомых водоемах вместе с обнаженной женщиной.
— И часто вы купаетесь с обнаженными женщинами, Магистр Рал? — ткнула его Кэлен в ребра.
Ей не слишком понравилась его шуточка, но она все равно собралась снова уютно устроиться в его объятиях. И тут Ричард внезапно вскочил.
Кэлен торопливо поднялась следом.
— Что?! Змея?!
Ричард одним движением окунул ее в воду и кинулся к одежде.
— Сиди там!
Схватив кинжал, он, пригнувшись, выглянул из-за травы.
— Это Кара. — Ричард выпрямился, чтобы лучше видеть.
Кэлен увидела красное пятно, приближающееся к ним по зелено-коричневому полю. Морд-Сит неслась сломя голову, сминая траву и шлепая по ручьям.
Не отводя глаз от Кары, Ричард швырнул Кэлен маленькое полотенце. В руке Кары алел эйджил.
Эйджил Морд-Сит — волшебное оружие, действующее только в их руках. Эйджил, который причинял ужасную боль. Эйджил, который мог даже убить.
Морд-Сит всегда носили тот же эйджил, которым в свое время обучали их.
Когда они держали эйджил в руке, они испытывали сильнейшую боль — такова плата за то, что Морд-Сит причиняли боль другим. Но лица Морд-Сит всегда оставались бесстрастны.
Кара, тяжело дыша, остановилась.
— Он здесь проходил?
Кровь заливала ей лицо. Побелевшие пальцы сжимали эйджил.
— Кто? — спросил Ричард. — Мы никого не видели.
Лицо Кары перекосилось от бешеной ярости.
— Юни!
— Да что происходит?! — Ричард схватил ее за руку. Кара стерла кровь с глаз и оглядела окрестности.
— Не знаю! — Она скрипнула зубами. — Но он мне нужен!
Вырвав руку, Кара круто развернулась, бросила через плечо:
— Одевайтесь!
Ричард выволок Кэлен из воды. Она быстро натянула штаны, собрала вещи и ринулась вслед за Карой. Ричард, натягивая брюки, мгновенно ухватил ее за пояс.
— Куда это ты собралась? — поинтересовался он, продолжая натягивать брюки одной рукой. — Держись позади меня!
Кэлен рывком высвободилась.
— У тебя нет меча. А я — Мать-Исповедница. Так что держись-ка ты позади меня. Магистр Рал!
Один человек практически не представлял опасности для Исповедницы. От магии Исповедницы нет защиты. Ричард без Меча Истины гораздо более уязвим.
Ничто — кроме попавшей в цель стрелы или удачно брошенного копья — не помешает магии Исповедницы обрушиться на противника, как только он окажется на расстоянии вытянутой руки. Ее прикосновение связывает человека чарами, которые нельзя ни разрушить, ни снять.
Магия Исповедницы окончательна, как сама смерть. В определенном смысле она и есть смерть.
Человек, которого коснулась Исповедница, навсегда теряет свое «я». Он становится покорным рабом Исповедницы.
В отличие от Ричарда Кэлен прекрасно владела своим волшебством. И избрание ее Матерью-Исповедницей свидетельствовало о высочайшей степени мастерства.
Ричард, недовольно ворча, схватил свой широкий пояс с мешочками и устремился за Кэлен. Догнав, он протянул ей рубашку. Кэлен на бегу сунула руки в рукава. Ричард, не останавливаясь, застегнул пояс. Единственное, что у него было с собой, это кинжал.
Они мчались по воде и траве, стараясь не терять из виду мелькавшее впереди красное пятно. Кэлен оступилась, но устояла. Ричард поддержал ее. Нестись сломя голову босиком по незнакомой местности — не лучшее, что можно придумать, но Кара ранена, у нее на лице кровь.
Кара — не просто телохранитель. Кара — друг.
Они перескочили несколько ручейков, чуть не увязли в высокой траве.
Краем глаза Кэлен заметила слева одного из охотников, но это был не Юни.
Потом она внезапно осознала, что Ричард уже не бежит следом, и тут же услышала его свист. Кэлен поскользнулась на траве, оттолкнулась рукой от земли, Ричард стоял чуть позади нее, посреди ручья.
Засунув два пальца в рот, он снова засвистел долгим пронзительным свистом, далеко разнесшимся по степи. Кара и охотники обернулись на свист и бросились к ним.
Ловя воздух ртом и пытаясь отдышаться, Кэлен подбежала к Ричарду. Тот, опустившись на одно колено прямо в воде, наклонился вперед, упершись рукой в согнутую ногу.
В ручье лицом вниз лежал Юни. Вода даже не покрывала ему голову.
Кэлен рухнула на колени подле Ричарда и отбросила влажные волосы с лица, переводя дыхание. Ричард перевернул худенькое тело охотника на спину.
Юни казался крошечным и хрупким. Ричард за плечи вытащил его из ледяной воды и не спеша, осторожно опустил на траву. Кэлен не видела ни ран, ни крови.
Руки, ноги — на месте. Шея, кажется, тоже не сломана. В остекленевших глазах застыло странное выражение восторга.
Подлетевшая Кара резко рванулась к Юни и замерла, лишь когда увидела остекленевшие глаза.
Подбежал один из охотников. Он дышал так же тяжело, как Кара. В руке он сжимал лук. Другой рукой он большим пальцем прижимал к ладони нож, а указательным и средним натягивал тетиву.
У Юни оружия не было.
— Что случилось с Юни? — спросил он, быстро окинув взглядом степь в поисках угрозы. Кэлен покачала головой.
— Должно быть, упал и ударился головой.
— А с ней? — Охотник кивком указал на Кару.
— Пока не знаем, — ответила Кэлен, наблюдая, как Ричард закрывает Юни глаза. — Мы только что его нашли.
— Похоже, он тут довольно давно, — сообщила Кара Ричарду.
— Кара, что случилось? Что вообще происходит? — быстро спросила Кэлен.
— Ты сильно пострадала? — перебил Ричард. Кара пренебрежительно отмахнулась, однако не стала возражать, когда Кэлен, зачерпнув ледяной воды, попробовала промыть рану у нее на виске. Ричард сорвал пучок травы и протянул Кэлен.
— На, протри ей лоб.
Лицо Кары от ярости из пунцового стало пепельно-серым.
— Со мной все в порядке!
Но Кэлен в этом несколько сомневалась. Кара казалась какой-то не такой.
Кэлен легонько ткнула пучком ей в лоб и втерла кровь. Кара равнодушно села.
— Что произошло? — снова спросила Кэлен.
— Не знаю. Я шла, чтобы проверить посты, и тут он возник, ступая вверх по ручью. Он шел, наклонившись, будто высматривал что-то. Я его окликнула. Спросила, где его оружие, изобразила жестами, будто натягиваю лук. — Кара недоуменно покачала головой. — Но он не обратил на меня никакого внимания и снова наклонился, уставясь в воду. Я подумала, что он оставил пост, чтобы поймать какую-то дурацкую рыбу, но в воде ничего не заметила. И тут он вдруг бросился вперед так, будто эта его рыбина пыталась удрать. — Лицо Кары вспыхнуло. — Я в этот момент смотрела по сторонам, проверяя окрестности. Он сбил меня с ног, и я ударилась головой о камень. Не знаю, сколько я пробыла без сознания. Напрасно я ему доверяла!
— Нет, не напрасно, — возразил Ричард. — Мы не знаем, на что он охотился.
Подоспели остальные охотники. Кэлен подняла руку, пресекая посыпавшиеся вопросы. Когда все умолкли, она перевела рассказ Кары. Охотники слушали в полном недоумении. Юни был из людей Чандалена. А люди Чандалена никогда и ни при каких обстоятельствах не бросают свой пост ради того, чтобы поймать рыбу.
— Простите, Магистр Рал, — прошептала Кара. — Поверить не могу, что он вот так застал меня врасплох. Надо же, из-за какой-то дурацкой рыбины!
Ричард заботливо положил руку ей на плечо.
— Рад, что с тобой не случилось ничего дурного, Кара. Может, тебе лучше лечь? Ты неважно выглядишь.
— У меня просто желудок бунтует, только и всего. Со мной все будет хорошо, вот только передохну минутку. От чего умер Юни?
— Он бежал и, должно быть, поскользнулся и упал, — Ответила Кэлен. — Я сама чуть было не проделала то же самое. Наверное, он ударился головой, как и ты, и потерял сознание. Но, к несчастью, упал лицом вниз и захлебнулся.
Кэлен начала было переводить свои слова охотникам, когда раздался голос Ричарда.
— Сомневаюсь.
— А что же еще?
— Посмотри на его колени. Они не ободраны. Не ободраны ни локти, ни ладони. — Ричард повернул Юни голову. — Ни крови, ни синяков. Никаких ссадин. Если он упал и потерял сознание, почему у него на голове нет хотя бы шишки? Глина сползла только на носу и подбородке, и то из-за того, что он лежал лицом на каменистом дне.
— Так ты сомневаешься, что он захлебнулся? — уточнила Кэлен.
— Я этого не говорил. Я просто не вижу никаких признаков того, что он упал. — Ричард некоторое время пристально изучал тело. — Выглядит так, будто он утонул. Во всяком случае, я бы предположил именно это. Вопрос — почему?
Кэлен отодвинулась, давая охотникам возможность присесть на корточки возле их погибшего товарища, прикоснуться к нему в знак скорби и соболезнования.
И открытые степи внезапно показались ей очень одиноким местом.
Кара прижала пучок мокрой травы к виску.
— Даже если он оставил свой пост, чтобы поймать рыбу — во что трудно поверить, — то почему он бросил все свое оружие? И каким образом ему удалось утонуть в паре дюймов воды, если он не упал и не ударился головой?
Охотники тихонько плакали, поглаживая руками молодое лицо Юни. Ричард присоединился к ним и нежно погладил лицо юноши.
— А вот мне хотелось бы знать, за чем он гнался. Откуда в его глазах взялось это странное выражение.
В одном из многочисленных ручьев, протекавших на каменном пятачке среди скал, что торчали островком среди бескрайних лугов, Кэлен с Ричардом отыскали отличное местечко. Холодные ключи, бившие чуть выше по течению, приятно охлаждали почти горячую воду. Таких глубоких мест, как им удалось найти, здесь было немного, и они обшарили не один ключ, прежде чем отыскали это удобное во всех отношениях место.
Вокруг росли стеной высокие травы, сводом служило ясное голубое небо.
Впрочем, облака уже начали потихоньку собираться в лазурной сини. Прохладный ветерок колыхал зеленые травы, изгибавшиеся волнами под его дуновением.
В этих равнинах погода менялась очень быстро, и теплый весенний денек мог мгновенно смениться ледяной стужей. Кэлен знала, что холода долго не продлятся.
Весна уже практически вступила в свои права, хотя зима еще и пыталась сопротивляться. Холодный воздух над их теплым убежищем был всего лишь прощальным поцелуем зимы.
В небе парил ястреб, выискивая добычу. На мгновение Кэлен ощутила грусть при мысли, что, пока они тут с Ричардом наслаждаются теплом воды и близостью друг друга, неумолимые когти птицы лишат кого-то жизни. Уж она-то имела письма неплохое представление о том, что такое быть дичью, когда на охоту выходит смерть.
Неподалеку среди трав затерялись шестеро охотников. Рядом кругами, как сокол вокруг гнезда, неутомимо бродит Кара, бдительно следя за охотниками.
Кэлен полагала, что эти семеро телохранителей легко поймут друг друга, даже не зная языка.
Кэлен брызнула водой Ричарду на плечи.
— Хоть нам дано было не так уж много времени побыть наедине, все равно это лучшая свадьба, о какой я только могла мечтать. Как я рада, что привела тебя сюда!
— Я никогда этого не забуду! — Ричард поцеловал ее в лоб. — Ни церемонию, ни дом духов, ни эти источники.
— Да уж, лучше не забывайте, Магистр Рал. — Она погладила его под водой по бедру.
— Я всегда мечтал показать тебе те дивные места, где я вырос. Надеюсь, что когда-нибудь мне доведется тебя туда отвести.
Он снова замолчал. Видимо, размышлял о каких-то весьма непростых вещах и потому казался мрачным. Как бы им ни хотелось, они все равно не вправе забыть о своих обязанностях. Войска ожидают приказа. Чиновники и дипломаты в Эйдиндриле с нетерпением ждут аудиенции у Матери-Исповедницы или Магистра Рала.
И далеко не все жаждут присоединиться к борьбе за свободу. Для некоторых тирания имеет свою притягательность.
Император Джеган с Имперским Орденом тоже не станут долго бездействовать.
— Когда-нибудь, Ричард, — пробормотала она, теребя черный камень, висящий на шее на тонкой золотой цепочке.
Кулон подарила ведьма Шота, ни с того ни с сего появившаяся вчера на свадьбе. Шота сказала, что этот кулон помешает им зачать дитя. У ведьмы был дар предвидеть будущее, хотя зачастую ее видения были туманны и сбывались несколько неожиданным образом. Шота не единожды предупреждала о тех бедах, которыми грозит миру рождение их ребенка, и поклялась собственными руками убить их сына, ежели таковой появится.
В долгих поисках Храма Ветров Кэлен начала понимать Шоту несколько лучше, и обе женщины пришли к своего рода соглашению. Кулон служил предложением мира.
— Как по-твоему. Птичий Человек понимал, что говорит?
— Думаю, да. — Кэлен оглядела небо. — Тучи сгущаются.
— Я насчет курицы.
— Курицы! — Кэлен повернулась в объятиях мужа и, нахмурившись, заглянула в его серые глаза. — Ричард, он сказал, что это не курица. И по-моему, он просто слишком напраздновался!
Ричард, казалось, взвешивал ее слова, но молчал. Солнце скрылось за облаком, травы накрыла глубокая тень, все вокруг поблекло, ветерок принес влагу.
Лежащий позади Ричарда на камнях золотой плащ колыхнулся. Ричард внезапно сжал Кэлен сильнее. И это была не нежность.
В воде что-то двигалось. Мгновенный проблеск света.
Что это? Блеснула чешуя рыбы? Вот оно есть — и нету, словно что-то, подмеченное краем глаза.
— Что стряслось? — спросила Кэлен, когда Ричард отстранил ее. — Это всего лишь рыба.
Ричард плавно поднялся и вытащил Кэлен из воды.
— Или еще что-то, — тихо сказал он.
С Кэлен стекала вода. Обнаженная на холодном ветру, она вся покрылась мурашками.
— Что? Что это? Что ты видишь? — Кэлен внимательно смотрела на прозрачную зыбь.
Ричард шарил глазами по воде.
— Не знаю... Может, и рыба. — Он посадил Кэлен на берег.
У Исповедницы стучали зубы.
— Рыбы в этих ключах недостаточно велики, чтобы тяпнуть хотя бы за палец. Если это не черепаха, можно залезть обратно? А то я замерзла.
К своему огорчению, Ричард вынужден был признать, что ничего не видит.
Протянув руку, он помог Кэлен влезть обратно в воду.
— Может, это всего лишь тень пробежала по воде, когда солнце скрылось за облаком.
Кэлен с удовольствием погрузилась по шейку в теплую воду. Согреваясь, она оглядывала прозрачную гладь. Чистая прозрачная вода, никаких водорослей.
Отчетливо видно каменистое дно. Черепахе спрятаться решительно негде. Однако хотя Ричард и согласился, что ничего нет, то, с каким вниманием он глядел на воду, опровергало его слова.
— Ты думаешь, это рыба? Или просто меня пугаешь? — Кэлен никак не могла понять, действительно он заметил нечто, его обеспокоившее, или просто проявляет излишнюю бдительность. — Это совсем не то приятное купание, о котором я мечтала. Скажи, в чем дело, если ты и вправду что-то видел.
И тут новая мысль заставила ее подскочить.
— Это ведь не змея, правда?
Ричард со вздохом откинул с лица мокрые волосы.
— Ничего я не видел. Извини.
— Уверен? Может, нам лучше уйти?
Ричард виновато улыбнулся.
— Наверное, я просто нервничаю, когда купаюсь в незнакомых водоемах вместе с обнаженной женщиной.
— И часто вы купаетесь с обнаженными женщинами, Магистр Рал? — ткнула его Кэлен в ребра.
Ей не слишком понравилась его шуточка, но она все равно собралась снова уютно устроиться в его объятиях. И тут Ричард внезапно вскочил.
Кэлен торопливо поднялась следом.
— Что?! Змея?!
Ричард одним движением окунул ее в воду и кинулся к одежде.
— Сиди там!
Схватив кинжал, он, пригнувшись, выглянул из-за травы.
— Это Кара. — Ричард выпрямился, чтобы лучше видеть.
Кэлен увидела красное пятно, приближающееся к ним по зелено-коричневому полю. Морд-Сит неслась сломя голову, сминая траву и шлепая по ручьям.
Не отводя глаз от Кары, Ричард швырнул Кэлен маленькое полотенце. В руке Кары алел эйджил.
Эйджил Морд-Сит — волшебное оружие, действующее только в их руках. Эйджил, который причинял ужасную боль. Эйджил, который мог даже убить.
Морд-Сит всегда носили тот же эйджил, которым в свое время обучали их.
Когда они держали эйджил в руке, они испытывали сильнейшую боль — такова плата за то, что Морд-Сит причиняли боль другим. Но лица Морд-Сит всегда оставались бесстрастны.
Кара, тяжело дыша, остановилась.
— Он здесь проходил?
Кровь заливала ей лицо. Побелевшие пальцы сжимали эйджил.
— Кто? — спросил Ричард. — Мы никого не видели.
Лицо Кары перекосилось от бешеной ярости.
— Юни!
— Да что происходит?! — Ричард схватил ее за руку. Кара стерла кровь с глаз и оглядела окрестности.
— Не знаю! — Она скрипнула зубами. — Но он мне нужен!
Вырвав руку, Кара круто развернулась, бросила через плечо:
— Одевайтесь!
Ричард выволок Кэлен из воды. Она быстро натянула штаны, собрала вещи и ринулась вслед за Карой. Ричард, натягивая брюки, мгновенно ухватил ее за пояс.
— Куда это ты собралась? — поинтересовался он, продолжая натягивать брюки одной рукой. — Держись позади меня!
Кэлен рывком высвободилась.
— У тебя нет меча. А я — Мать-Исповедница. Так что держись-ка ты позади меня. Магистр Рал!
Один человек практически не представлял опасности для Исповедницы. От магии Исповедницы нет защиты. Ричард без Меча Истины гораздо более уязвим.
Ничто — кроме попавшей в цель стрелы или удачно брошенного копья — не помешает магии Исповедницы обрушиться на противника, как только он окажется на расстоянии вытянутой руки. Ее прикосновение связывает человека чарами, которые нельзя ни разрушить, ни снять.
Магия Исповедницы окончательна, как сама смерть. В определенном смысле она и есть смерть.
Человек, которого коснулась Исповедница, навсегда теряет свое «я». Он становится покорным рабом Исповедницы.
В отличие от Ричарда Кэлен прекрасно владела своим волшебством. И избрание ее Матерью-Исповедницей свидетельствовало о высочайшей степени мастерства.
Ричард, недовольно ворча, схватил свой широкий пояс с мешочками и устремился за Кэлен. Догнав, он протянул ей рубашку. Кэлен на бегу сунула руки в рукава. Ричард, не останавливаясь, застегнул пояс. Единственное, что у него было с собой, это кинжал.
Они мчались по воде и траве, стараясь не терять из виду мелькавшее впереди красное пятно. Кэлен оступилась, но устояла. Ричард поддержал ее. Нестись сломя голову босиком по незнакомой местности — не лучшее, что можно придумать, но Кара ранена, у нее на лице кровь.
Кара — не просто телохранитель. Кара — друг.
Они перескочили несколько ручейков, чуть не увязли в высокой траве.
Краем глаза Кэлен заметила слева одного из охотников, но это был не Юни.
Потом она внезапно осознала, что Ричард уже не бежит следом, и тут же услышала его свист. Кэлен поскользнулась на траве, оттолкнулась рукой от земли, Ричард стоял чуть позади нее, посреди ручья.
Засунув два пальца в рот, он снова засвистел долгим пронзительным свистом, далеко разнесшимся по степи. Кара и охотники обернулись на свист и бросились к ним.
Ловя воздух ртом и пытаясь отдышаться, Кэлен подбежала к Ричарду. Тот, опустившись на одно колено прямо в воде, наклонился вперед, упершись рукой в согнутую ногу.
В ручье лицом вниз лежал Юни. Вода даже не покрывала ему голову.
Кэлен рухнула на колени подле Ричарда и отбросила влажные волосы с лица, переводя дыхание. Ричард перевернул худенькое тело охотника на спину.
Юни казался крошечным и хрупким. Ричард за плечи вытащил его из ледяной воды и не спеша, осторожно опустил на траву. Кэлен не видела ни ран, ни крови.
Руки, ноги — на месте. Шея, кажется, тоже не сломана. В остекленевших глазах застыло странное выражение восторга.
Подлетевшая Кара резко рванулась к Юни и замерла, лишь когда увидела остекленевшие глаза.
Подбежал один из охотников. Он дышал так же тяжело, как Кара. В руке он сжимал лук. Другой рукой он большим пальцем прижимал к ладони нож, а указательным и средним натягивал тетиву.
У Юни оружия не было.
— Что случилось с Юни? — спросил он, быстро окинув взглядом степь в поисках угрозы. Кэлен покачала головой.
— Должно быть, упал и ударился головой.
— А с ней? — Охотник кивком указал на Кару.
— Пока не знаем, — ответила Кэлен, наблюдая, как Ричард закрывает Юни глаза. — Мы только что его нашли.
— Похоже, он тут довольно давно, — сообщила Кара Ричарду.
— Кара, что случилось? Что вообще происходит? — быстро спросила Кэлен.
— Ты сильно пострадала? — перебил Ричард. Кара пренебрежительно отмахнулась, однако не стала возражать, когда Кэлен, зачерпнув ледяной воды, попробовала промыть рану у нее на виске. Ричард сорвал пучок травы и протянул Кэлен.
— На, протри ей лоб.
Лицо Кары от ярости из пунцового стало пепельно-серым.
— Со мной все в порядке!
Но Кэлен в этом несколько сомневалась. Кара казалась какой-то не такой.
Кэлен легонько ткнула пучком ей в лоб и втерла кровь. Кара равнодушно села.
— Что произошло? — снова спросила Кэлен.
— Не знаю. Я шла, чтобы проверить посты, и тут он возник, ступая вверх по ручью. Он шел, наклонившись, будто высматривал что-то. Я его окликнула. Спросила, где его оружие, изобразила жестами, будто натягиваю лук. — Кара недоуменно покачала головой. — Но он не обратил на меня никакого внимания и снова наклонился, уставясь в воду. Я подумала, что он оставил пост, чтобы поймать какую-то дурацкую рыбу, но в воде ничего не заметила. И тут он вдруг бросился вперед так, будто эта его рыбина пыталась удрать. — Лицо Кары вспыхнуло. — Я в этот момент смотрела по сторонам, проверяя окрестности. Он сбил меня с ног, и я ударилась головой о камень. Не знаю, сколько я пробыла без сознания. Напрасно я ему доверяла!
— Нет, не напрасно, — возразил Ричард. — Мы не знаем, на что он охотился.
Подоспели остальные охотники. Кэлен подняла руку, пресекая посыпавшиеся вопросы. Когда все умолкли, она перевела рассказ Кары. Охотники слушали в полном недоумении. Юни был из людей Чандалена. А люди Чандалена никогда и ни при каких обстоятельствах не бросают свой пост ради того, чтобы поймать рыбу.
— Простите, Магистр Рал, — прошептала Кара. — Поверить не могу, что он вот так застал меня врасплох. Надо же, из-за какой-то дурацкой рыбины!
Ричард заботливо положил руку ей на плечо.
— Рад, что с тобой не случилось ничего дурного, Кара. Может, тебе лучше лечь? Ты неважно выглядишь.
— У меня просто желудок бунтует, только и всего. Со мной все будет хорошо, вот только передохну минутку. От чего умер Юни?
— Он бежал и, должно быть, поскользнулся и упал, — Ответила Кэлен. — Я сама чуть было не проделала то же самое. Наверное, он ударился головой, как и ты, и потерял сознание. Но, к несчастью, упал лицом вниз и захлебнулся.
Кэлен начала было переводить свои слова охотникам, когда раздался голос Ричарда.
— Сомневаюсь.
— А что же еще?
— Посмотри на его колени. Они не ободраны. Не ободраны ни локти, ни ладони. — Ричард повернул Юни голову. — Ни крови, ни синяков. Никаких ссадин. Если он упал и потерял сознание, почему у него на голове нет хотя бы шишки? Глина сползла только на носу и подбородке, и то из-за того, что он лежал лицом на каменистом дне.
— Так ты сомневаешься, что он захлебнулся? — уточнила Кэлен.
— Я этого не говорил. Я просто не вижу никаких признаков того, что он упал. — Ричард некоторое время пристально изучал тело. — Выглядит так, будто он утонул. Во всяком случае, я бы предположил именно это. Вопрос — почему?
Кэлен отодвинулась, давая охотникам возможность присесть на корточки возле их погибшего товарища, прикоснуться к нему в знак скорби и соболезнования.
И открытые степи внезапно показались ей очень одиноким местом.
Кара прижала пучок мокрой травы к виску.
— Даже если он оставил свой пост, чтобы поймать рыбу — во что трудно поверить, — то почему он бросил все свое оружие? И каким образом ему удалось утонуть в паре дюймов воды, если он не упал и не ударился головой?
Охотники тихонько плакали, поглаживая руками молодое лицо Юни. Ричард присоединился к ним и нежно погладил лицо юноши.
— А вот мне хотелось бы знать, за чем он гнался. Откуда в его глазах взялось это странное выражение.
Глава 4
Когда Ричард с Карой и Кэлен вышли из хижины, где лежало тело Юни, над степью грохотал гром, эхом разносясь по узеньким улочкам между домами. Хижина, в которой ожидало погребения тело Юни, ничем не отличалась от прочих домов деревни: обмазанные глиной толстые стены из сделанных из высохшей тины кирпичей, соломенная крыша. Черепичная крыша была только в доме духов. Стекол в окнах не было, чтобы уберечься от холода, люди Тины затягивали оконные проемы толстой грубой тканью.
Все хижины были одинакового бурого цвета, и из-за этого деревня порою напоминала безжизненные руины. Высокие травы, росшие в трех горшках на низкой стене — дань злым духам, — не слишком-то оживляли улочку, по которой чаще всего гулял один лишь ленивый ветерок.
Из-под ног брызнули в стороны куры. Кэлен откинула мокрые пряди, налипшие на лицо. Мимо, заливаясь слезами, шли люди — шли попрощаться с погибшим охотником. И почему-то Кэлен было не по себе от того, что им пришлось оставить Юни в этом месте, где витал кислый терпкий запах прелой соломы.
Ричард, Кэлен и Кара дождались, пока Ниссел, старая знахарка, обследует тело. Старуха не обнаружила ни перелома, ни каких-либо иных повреждений и провозгласила причиной смерти утопление.
Когда же Ричард поинтересовался, как такое могло случиться, Ниссел несколько удивилась, явно полагая, что это совершенно очевидно. По ее словам, смерть произошла по воле злых духов.
Люди Племени Тины верили, что, помимо духов предков, к которым, они частенько обращаются, духи зла тоже наведываются порой, чтобы востребовать чью-то жизнь в наказание за тот или иной проступок. Смерть Юни явно была, по мнению старухи, вызвана чем-то потусторонним. И Чандален с охотниками верили словам Ниссел.
Ниссел некогда было размышлять над тем, какой поступок охотника рассердил злых духов. Знахарка спешила: ее ждала роженица.
Будучи Исповедницей, Кэлен посещала Племя Тины, как и другие народы Срединных Земель. Хотя некоторые страны не пускали в свои пределы чужаков, ни одно государство Срединных Земель не осмеливалось закрыть свои границы перед Исповедницей. Исповедницы всегда следили за тем, чтобы законы соблюдались строго и правосудие было честным, хотят того правители или нет.
Все хижины были одинакового бурого цвета, и из-за этого деревня порою напоминала безжизненные руины. Высокие травы, росшие в трех горшках на низкой стене — дань злым духам, — не слишком-то оживляли улочку, по которой чаще всего гулял один лишь ленивый ветерок.
Из-под ног брызнули в стороны куры. Кэлен откинула мокрые пряди, налипшие на лицо. Мимо, заливаясь слезами, шли люди — шли попрощаться с погибшим охотником. И почему-то Кэлен было не по себе от того, что им пришлось оставить Юни в этом месте, где витал кислый терпкий запах прелой соломы.
Ричард, Кэлен и Кара дождались, пока Ниссел, старая знахарка, обследует тело. Старуха не обнаружила ни перелома, ни каких-либо иных повреждений и провозгласила причиной смерти утопление.
Когда же Ричард поинтересовался, как такое могло случиться, Ниссел несколько удивилась, явно полагая, что это совершенно очевидно. По ее словам, смерть произошла по воле злых духов.
Люди Племени Тины верили, что, помимо духов предков, к которым, они частенько обращаются, духи зла тоже наведываются порой, чтобы востребовать чью-то жизнь в наказание за тот или иной проступок. Смерть Юни явно была, по мнению старухи, вызвана чем-то потусторонним. И Чандален с охотниками верили словам Ниссел.
Ниссел некогда было размышлять над тем, какой поступок охотника рассердил злых духов. Знахарка спешила: ее ждала роженица.
Будучи Исповедницей, Кэлен посещала Племя Тины, как и другие народы Срединных Земель. Хотя некоторые страны не пускали в свои пределы чужаков, ни одно государство Срединных Земель не осмеливалось закрыть свои границы перед Исповедницей. Исповедницы всегда следили за тем, чтобы законы соблюдались строго и правосудие было честным, хотят того правители или нет.