– Ну, отвечай, – повернулся я к Алешке. – Ты же чего-то знаешь по-ихнему.
– Знаю, – он насупился. – Обидятся еще. – И замахал руками и завопил: – Твоя моя понимай нету!
В ответ раздался хохот, усиленный скалами, и на палубе катера появился… Боцман.
– Здорово, мальки! – заорал Боцман так радостно, будто соскучился. Да не по нам. По золоту.
– Сам дурак! – достойно ответил ему Алешка, и мы нырнули в «Марфу». Хлоп-хлоп люками, врубаем полный на погружение и…
И ничего. Только чуть слышно щелкает таймер. Даже это предусмотрел Охранник, специалист по компьютерам. «Стоянка поезда пятнадцать минут». Для перегрузки золота на катер. Вот теперь попались. Пока не истечет заложенное в бортовую программу время стоянки, очаровательная «Марфа» ни за что не погрузится в воду.
Но еще не вечер.
Я взялся за рукоятки манипулятора, включил на режим резания и медленно навел на катер, решив отхватить ему нахальный острый нос. Для начала. А там посмотрим. Но посмотреть не пришлось. И даже начала не получилось. Вражеский катер все так же шел на нас, не разлучаясь с носом. Манипулятор отказал. Потом мы узнали, что в режиме резания он работает только под водой. Мы поднялись на палубу. Обескураженные. Но еще не побежденные.
– «Марфу» я им не отдам, – сказал Алешка. – Поторгуемся.
– Золотишко-то добыли, мальки? – спросил еще издалека Боцман. – Если поможете перегрузить, так уж и быть, по бутылке пепси вам поставлю. И по две жвачки на закуску. Небось проголодались?
– На фиг тебе золото? – сказал Алешка, уперев руки в бока, как тетя Женя. Не так красиво, но так же убедительно. – Ты его сразу на пиве своем пропьешь.
Боцман повернулся к рулевой рубке и что-то сказал. На палубу вышел еще один мафиози, подошел к пушке, навел на нас и жахнул!
Снаряд взорвался рядом с «Марфой». Здорово взорвался. Нас приподняло взрывной волной и сбросило в море.
Когда мы, как пробки, выскочили на поверхность, то увидели, как та же волна захлопнула люки «Марфы», и она без всяких слов ушла в глубину. Все правильно. Время стоянки закончилось, люки захлопнуты – пора в путь.
Боцман взвыл. И словно в ответ ему, взвыли сирены, и в бухту ворвались еще два катера, с полицейскими. Один из них загородил выход из бухты, а другой бросился к бандитскому судну и предупредительно ударил по нему из пулеметов. Бандиты послушно рухнули на палубу и заложили руки за головы. С полицейского катера перебросился десант. И заработал наручниками.
Потом нас втащили в шлюпку и доставили на главный катер. Там стоял какой-то высокий человек в чудной фуражке и красивом мундире и разговаривал с господином в иностранном костюме и с «дипломатом» в руке. Они говорили на каком-то языке о том, что операция по ликвидации банды международных террористов успешно завершена.
Понять это было не сложно. «Операция», она и на английском почти «операция». «Финиш», он и по-нашему тоже «финиш». А слово «бандитто», которое все время повторял военный в красивом мундире, вообще в переводе не нуждается.
Они торжественно пожали друг другу руки и, улыбаясь, похлопали друг друга по плечу. И повернулись к нам. Мокрым до того, что под нами на палубе растеклись две лужи. Господин в иностранном костюме и с «дипломатом» посмотрел на меня, на Лешку и упал в обморок.
Это был наш папа.
Глава XVII
Где ты, «Марфа»?
Обратно мы плыли на огромнейшем российском военном корабле. В комфортабельной каюте.
И сначала было довольно интересно. Мы его весь облазили, всех матросов и офицеров замотали вопросами, забирались на мачты и оглядывали горизонты. А потом стало скучно. Мы уже привыкли к другой жизни. Самостоятельной, полной приключений и опасностей. Нам очень не хватало нашей очаровательной Марфы Васильевны.
Пошлявшись по кораблю, я обычно забирался в расчехленную шлюпку, где жил корабельный пес Клотик, и сидел там, страдая от тоски. Клотик клал мне голову на колено и млел от удовольствия. А я почесывал ему затылок и время от времени вздыхал: где-то там наша «Марфа»? Где она бродит в одиночестве, в темных безднах? Среди акул и затонувших кораблей? Клотик поднимал голову и печально смотрел мне в глаза, словно говоря с обидой: какая Марфа, ведь я с тобой.
Потом приходил Алешка, забирался к нам и тоже начинал грустить. Клотик перекладывал голову к нему на колено. Но снова, услышав кличку Марфа, обиженно поднимался и уходил к себе – под носовую палубу шлюпки, где проводил время в непогоду. Или при дурном настроении. Потом приходила наша мамочка и тоже забиралась в шлюпку, слушала наши рассказы о наших романтических приключениях, вздрагивала и бледнела. А потом обхватывала нас руками и крепко прижимала к себе. И нам казалось, что все наши злоключения остались далеко позади, страшным, но навсегда прошедшим сном.
Если бы это было так…
А потом нас вызывал к себе папа. В его каюте жил еще один человек – следователь по особо важным делам. И мы рассказывали ему обо всех наших открытиях и «раскрытиях». Он качал головой, что-то записывал и задавал много вопросов. Постепенно вся эта криминальная история прояснилась и для нас, и для следователя. А кое-что нам по секрету рассказал папа. Он уже совсем пришел в себя, только изредка почесывал на своей лысинке шишку, которую посадил, падая в обморок при виде собственных детей у берегов Италии, вблизи Австрии. (Не путать с Австралией.)
Вот как выглядела эта история.
«Предпринимательские» дела И.Кривулько в его «Русской меди» шли все хуже и хуже. И постепенно его сотрудники под его руководством из жуликов и спекулянтов превратились в откровенных бандитов. Они взяли в аренду «Марфу» и начали промышлять морским разбоем. «Марфа» базировалась в подводном гроте возле пансионата «Горное гнездо». Боцман поселился там и пристроил на службу Охранника.
Об этом стало известно нашим компетентным органам. Тетю Женю быстро сделали хозяйкой пансионата, чтобы она на месте разобралась в ситуации и подготовила операцию по обезвреживанию пиратов. А потом, под видом отдыхающего со своей семьей, ей в помощь прислали нашего папочку. Он должен был разведать в катакомбах проход в «пещеру капитана Немо» и осуществлять связь с местной милицией.
К этому моменту главарю бандитов уже стало ясно, что большой прибыли пиратство не дает. Тем более что экипаж «Марфы» скрывал большую часть добычи от хозяина. Тогда И.Кривулько прислал на Черное море супругу Р.М., чтобы она взяла этот бизнес в свои руки. И навела в нем порядок. Р.М. и придумала ограбление банка.
А в это время наш наивный и доверчивый Профессор рассказал о своих изысканиях и о своей тетради, где сосредоточилась информация о несметных морских сокровищах. Р.М. срочно сообщила об этом своему Кривульке. И у него созрел план. И.Кривулько перебрался в Австрию, чтобы организовать там прием и реализацию золота с затонувших кораблей. Он вышел на местных бандитов и организовал международную криминальную структуру.
А мы с Алешкой эту структуру разрушили. Правда, не вовремя и не в соответствии с разработками Интерпола.
– Так всегда бывает, – поучительно сказал папа, – когда некомпетентные люди берутся не за свое дело.
– Это ты об Интерполе говоришь? – с наивным нахальством спросил Алешка. – Или Боцмане?
– И о нем тоже, – деликатно ответил папа. – Кстати, ваш ловкий Боцман, воспользовавшись тем, что главные силы полиции были отвлечены на ваше спасение, незаметно скользнул за борт и удрал…
– А дальше? – заинтересовались мы, не обратив внимания на этот замаскированный упрек.
– А дальше он добрался до берега. Несколько дней, питаясь одними дикими оливками и маслинами…
– И без глотка пива, – посочувствовал Алешка.
– …Бродил по безлюдной местности, а потом нашел общий язык с местными преступниками, и, по нашим сведениям, они переправили его в трюме рыболовного судна на российский берег…
…Мама обо всех этих криминальных проблемах ничего не знала. Ее отправили с папой в Австрию (а не в Австралию, это точно) для конспирации: подумаешь, приехала семья туристов из России. Никто из бандитов не испугается. И не догадается, что ее лысоватый муж прибыл с заданием развалить их теплую компанию и засадить ее за решетку. И наша мамочка, не бледнея и не вздрагивая, спокойно наслаждалась западными культурными ценностями. И не беспокоилась о своих детях, которые находились под присмотром тети Жени. В бандитском логове.
Тем более что мама тайком попросила ее проверять Алешкин дневник, справедливо не доверяя моей грамотности. Вот тогда наша зеленоглазая Лягушка и поставила галочки на полях Алешкиных записей.
Да еще и папа ей посоветовал приглядываться к нашим делам. У них, сказал он, очень острый глаз. Они могут заметить такое, что нам и не снилось. Мы заметили и невольно вмешались в дела Интерпола…
Мы еще плыли Средиземным морем, со скукой разглядывая поверхность его вод, когда нас догнал пестрый вертолетик и сбросил на палубу пачку итальянских газет с сенсацией. Следователь терпеливо перевел нам ее содержание.
На всех первых страницах помещались цветные фотографии «Сциллы» и «Хариеды», портреты их бравых капитанов и громадными буквами сообщалось о том, что в территориальные воды Италии сделали попытку тайного вторжения хорошо вооруженные вражеские подводные силы. И что благодаря самоотверженности, патриотизму и прекрасной боевой подготовке экипажей сторожевой эскадры эта попытка была решительно пресечена. В результате чего вражеское разведывательное судно неизвестной принадлежности нашло свой последний причал на дне Мессинского пролива, потопленное великолепными современными средствами морских вооруженных сил республики.
А внизу статьи двумя строчками крохотных буковок сообщалось о том, что эта информация несколько не соответствует действительности. И добавлялось, что двое юных российских граждан оказали активное содействие Интерполу в задержании членов международной мафии.
Мы немножко погордились этими статьями, но вскоре о них забыли: наш крейсер проходил через Босфор в родное Черное море.
И вот из морской дали встал во весь свой рост банк «Кредит», все еще похожий на маяк, а чуть позже завиднелись Камни и прилепившееся к скале наше горное гнездышко. Крейсер сбавил ход и избавился от своих пассажиров. Папа, мама и следователь на шикарном военном катере отправились в город, а мы с Алешкой на лодке, которая терпеливо дожидалась нас на Камнях, как ни в чем не бывало причалили у подножия замка в час полуденного зноя.
Тетя Женя встретила нас «руки в бока» и веником, а дядя Серж заявил, что «с такими авантюристами и обманщиками он больше никогда разговаривать не будет». И правда, дулся и молчал очень долго – минут пятнадцать. Зато тетя Света на нас не обиделась и сразу усадила обедать. Мы даже руки не успели помыть. А Профессор сказал, что без нас ему было очень скучно.
– Мы тоже без вас очень скучали, – вежливо соврал Алешка.
«Особенно на дне Мессинского пролива, под ударами глубинных бомб», – подумал я.
После обеда мы завалились в кровати, задрав ноги, и я сказал, что приключения и путешествия, конечно, вещь хорошая, но простые удовольствия вроде сытного обеда и спокойного сна мне больше по душе. На что Алешка заметил:
– Мне тоже, Дим, не всякие сокровища нравятся.
И оба мы не догадывались, что эта история с приключениями и сокровищами еще не пришла к своему счастливому концу.
Глава XVIII
«Здравствуйте, я ваша тетя!»
Два дня мы жили спокойной, размеренной жизнью, от которой уже отвыкли и которой уже тяготились. А потом Алешка, посидев над своим дневником и что-то в нем почеркав, поманил меня пальцем. Причем – рот до ушей и хохолок на макушке. Сначала я испугался – вдруг он что-то еще задумал, а потом обрадовался. Сейчас поймете.
На отдельном листке дневника почти ничего не было. Кроме нескольких цифр: «1200–2000» и «1600–1600». И я не сразу понял их смысл. А потом вспомнил: первая пара цифр была на табло «Марфы», когда мы прибыли в Мессинский пролив. Мы тогда еще подумали, что получился какой-то сбой в отсчете. Как это: пройдено 1200 миль, а осталось 2000. И это в конечной точке маршрута! Явная ошибка.
Все разъяснилось, когда «Марфа» поперла на север Адриатического моря. И вот, вылезая на палубу подышать свежим воздухом и посмотреть на кипарисы, Алешка бросил взгляд на табло: «1600» и «1600». А это значит, что «Марфа» пришла именно в ту точку, которая была заложена Охранником в программу. И пойдет оттуда в начальную точку, откуда взяла свой курс на Австрию.
Следовательно… Мы выскочили за дверь, пролетели коридором в кладовку и стали лихорадочно выгружать из шкафа посуду… Но за шкафом была ровная стена со следами хорошо схватившегося цемента – дядя Серж постарался!
– Съели? – ехидно послышалось за спиной. – И акваланг я вам не дам. Хватит приключений. Убирайте посуду! – И тетя Женя угрожающе уперла руки в бока.
– Там «Марфа»! – отчаянно завизжал Алешка.
– Кошка, что ли? – то ли притворилась, то ли в самом деле не поняла тетя Женя.
И тут Алешка прибег к помощи классика.
– Папа Карло, – угрожающе произнес он, – сдери этот холст со стены!
Тетя Женя озабоченно положила ладонь на его лоб – нет ли температуры? Пришлось ей все рассказать. Хотя, догадываюсь, она и без нас многое знала. Не знала только, куда исчезла «Марфа». А «Марфа» домой вернулась. 1600 миль туда и 1600 обратно.
– Ну ладно, – согласилась зеленоглазая и рыжеволосая Лягушка в конце нашего сбивчивого рассказа, – зовите сюда Сержа.
Дядя Серж пришел, выслушал и сказал:
– Опять? А потом снова? Не буду.
– Хочешь, мы заплатим золотом? – опять процитировал Лешка, но уже другого классика.
– Соглашайся, Серж, – с улыбкой посоветовала тетя Женя.
– Не обманут? Точно? И много золота? А если нет, то я их…
Как он с нами расправится, мы не услышали. Угрозу свою он произнес уже в коридоре: за инструментами пошел. А вернувшись, продолжал ворчать:
– …и если вы еще раз заставите меня…
– Заплатят, заплатят, – перебила его, успокаивая, тетя Женя и подмигнула нам зеленым глазом: – Они теперь богатенькие Буратино.
А мы об этом и забыли…
Дядя Серж просверлил электродрелью несколько дырочек в стене, вставил туда какие-то штучки вроде пальчиковых батареек и сказал:
– Разбегаемся! Всем в укрытие!
Мы отошли подальше, а дядя Серж спрятался за шкаф.
– Не много заложил? – спросила тетя Женя из своего угла, где она держала нас за руки.
– В самый раз, – ответил дядя Серж.
И тут грохнуло. Посыпались камни на пол. Пахнуло дымком. Да, в этот раз разрушений получилось меньше. Это понятно – профессионал работал. Мы втроем перевернули упавший шкаф, чтобы вытащить из-под него профессионала.
– Это вам в лишний мешок золота обойдется, – сказал он, отряхиваясь.
– Договоримся, – пообещал Алешка и сунул нос в дыру.
– На сегодня хватит, – решительно сказала тетя Женя, оттаскивая его за шорты. – Ночь на дворе. Завтра приедут ваши родители и полковник Знаменский, с ними и спуститесь в грот. Одних я вас не пущу! Серж, запри их в комнате. И не визжать – бесполезно!
Этому мы сразу поверили. И безропотно, в сопровождении дяди Сержа, отправились под домашний арест. В коридоре нам встретился Профессор и спросил:
– Что, гроза на море? Как громыхнуло!
– Шторм начинается, – сказал дядя Серж и распахнул нашу дверь. – Прошу!
Алешка остановился на пороге и сказал:
– Если запрете нас, золота не получите.
– А мне и не надо, – ответил дядя Серж. – У меня свое есть, – и показал обручальное кольцо на пальце. – А взяток я не беру.
Алешка презрительно фыркнул и вполголоса сказал мне:
– Жалко, мы из шкафа всю посуду вытащили.
Дядя Серж захлопнул дверь, запер ее и, оставив ключ в замке, пошел докладывать Лягушке о выполнении задания. Мы сели на кровать, глубоко задумались. На душе почему-то было тревожно. Какое-то предчувствие шептало, что встречу с «Марфой» нельзя откладывать.
– Свяжем простыни, – предложил Алешка, – и в окно вылезем.
Ну да, повисим немного над пропастью и обратно влезем. И тут я вспомнил, как поступают в таких случаях опытные воры и частные сыщики.
– Газета есть? – спросил я Алешку.
– Половинка.
– Хватит. И скрепку найди.
– А зачем?
– Сейчас увидишь.
Я подсунул газету под дверь и выдвинул ее в коридор. Распрямил скрепку и стал ковыряться ею в замке. Сначала никак не получалось, а потом, когда я уже вспотел от усердия, ключ выпал из скважины и упал на газету с той стороны двери. Я потянул ее за край, и она вползла в комнату вместе с ключом.
– Здорово! – сказал Алешка. – Надо запомнить.
Мы дождались, когда в пансионате наступил «час безмятежного сна» и на цыпочках пробрались в кладовку. Здесь было не очень темно (из коридора немного светило), и мы увидели рядом с отверстием два фонарика. Видимо, тетя Женя приготовила их к завтрашнему спуску в грот. И очень кстати.
Осторожно и бесшумно, чтобы никто не помешал, мы пролезли в пещеру и начали осторожно спускаться по холодным ступеням. Вдруг Алешка остановился и погасил свой фонарик. И я свой, на всякий случай.
– Тихо, – шепнул он мне, – слушай. – Мы замерли и прислушались.
Снизу, из самого чрева пещеры капитана Немо, доносились какие-то неясные звуки и что-то похожее на бормотание. Стало страшно. Мы были готовы вернуться за подмогой. Но тут послышалась до боли знакомая строчка: «Когда усталая подлодка…»
– Прецептор злобный, – сквозь зубы процедил мой братишка, – обогнал все-таки.
– Сержа позовем? – спросил я. – Или сами справимся?
– Пойдем, подглядим, что он делает, а потом за Сержем сбегаем.
И мы продолжили свой бесшумный спуск. В темноте, на ощупь. Стараясь не свалиться со ступенек в далекую еще воду. Через некоторое время внизу появился слабый свет. И шум стал погромче – Боцман над чем-то трудился. И вскоре стало ясно – над чем.
В слабом свете оставленного нами свечного огарка мы увидели у причала нашу очаровательную умницу «Марфу». Живую и здоровую. Благополучно вернувшуюся домой. Люки ее были распахнуты, и Боцман перетаскивал в лодку награбленное добро, которое кучей лежало на камнях.
Вот жлоб! В лодке тонна золота, на миллионы баксов, а ему все мало. Ненасытный. Но что делать? Сейчас он переложит в лодку все эти часики, рублики и колечки, захлопнет люки и… всплывет через несколько дней где-нибудь в Австралии. Золото – фиг с ним, а вот с «Марфой» нам больше не видаться.
И я решился.
– Отвлекай его, – шепнул я Алешке. И перешагнул со ступенек на карниз, который шел по всему гроту.
Алешка спустился пониже и, включив фонарик, громко сказал:
– Здорово, прецептор!
Боцман вздрогнул и уронил бутылку, которую когда-то бросил в мешок Профессор вместе со своими часами. Неужели он и ее хотел забрать с собой? Чтобы сдать за границей в пункт приема стеклотары? Боцман выпрямился и, заслоняясь рукой от фонарика, которым Алешка светил ему прямо в лицо, пытался разглядеть своего неожиданного собеседника.
– А, это ты, малек? – с облегчением спросил он. – Чего надо? Заблудился?
– Дай миллион, – словами Паниковского ошарашил его Алешка.
А я тем временем уже почти обошел грот и приближался за спиной Боцмана к «Марфе».
– А два не хочешь? – ответил Боцман и снова склонился над кучей награбленного добра.
– Так нечестно, – сказал Алешка. – Это золото мы добыли. Со дна моря. Подвергаясь опасности.
– Ну и фиг с вами. Скажи спасибо, что целы остались. – Он опять выпрямился. – Лодку сперли – раз. В катакомбы нас заманили – два…
Молодец Алешка, сумел его втянуть в дискуссию. Ведь стоило бы Боцману обернуться – и все, мой план его захвата рухнул бы бесповоротно, как говорит папа.
– …Ментов иностранных на нас навели, – продолжал считать обиды Боцман. – Шлюпку угробили.
А я уже шагнул на четвереньках с причала на палубу «Марфы», прополз по ней до люка.
– Воровать не надо было, – назидательно ответил Алешка. – И грабить мирных людей.
Я скользнул в люк, уселся в кресло и взялся за манипулятор.
– Много ты, малек, понимаешь, чего надо и чего не надо. Я вот тебе скажу…
Не сказал. Не успел. Стальные пальцы манипулятора схватили его за шиворот и подняли над причалом. Боцман завопил, заболтал ногами так, что с них опять свалились башмаки. Вот не везет ему с обувью.
Алешка завершил свои назидания и, обойдя Боцмана, который трепыхался в воздухе как рыба на крючке, уселся рядом со мной, взялся за ручку управления.
– Куда его отвезем? – спросил он. – В милицию?
– Далеко, – не согласился я. – Пиджак не выдержит. Гони на Камни.
Лешка включил «самый малый вперед», и «Марфа» двинулась к морю, держа над собой визжащего Боцмана. У выхода из грота Алешка крикнул ему:
– Не ори и зажмурься. – И захлопнул люк.
«Марфа» нырнула, вышла в море и сразу же всплыла. Боцман все так же висел над ее палубой, но теперь с него водопадом текла вода. Отомстили, подумал я.
У Камней Лешка сбавил ход и подошел к ним вплотную. Я опустил Боцмана на землю. Манипулятор разжал свои пальцы. «Марфа» предусмотрительно отскочила назад. Нам было его немного жалко, но зло должно быть наказано.
– Гудбай, май лав, – попрощался Алешка с Боцманом. – Подумай о своем поведении. В «Задумай число» поиграй.
– Не стыдно? – проговорил Боцман, выжимая штаны. – Хулиганье. Жалко, я тебя тогда не выпорол.
Мы не ответили, взяли курс на пансионат. А сзади во все горло зазвучала нам вслед боевая песня:
– «Когда усталая подлодка совсем не так, как поезда!..»
Алешка не выдержал и высунулся из люка:
– Хватит орать! Людей разбудишь.
– Для себя пою, а не для славы, – донеслось до нас…
По дороге мы обсудили дальнейшие действия. Вернулись в пещеру капитана Немо и поднялись в пансионат, прихватив ту самую страничку из той самой тетради. Там я запер Алешку в нашей комнате, чтобы утром, когда ее отомкнут коварные тетя Женя и дядя Серж, им было о чем подумать. А сам опять спустился в грот, подцепил манипулятором сейф, который все это время так и проболтался под водой, и отправился с ним в город.
У берега, под самым банком, я без труда (уже светало) нашел то место, куда этот сейф плюхнулся, и уложил его точно в оставленный след, который еще не затянуло песком. Это будет наш подарок полковнику Знаменскому.
Потом я вернулся к пансионату и подремал в «Марфе» до того момента, когда к причалу подошел наш «прекрасный белый катер» с капитаном в обрезанных штанах. Тут я скромненько всплыл на поверхность и высунулся из люка.
Тем временем тетя Женя щелкнула ключом в нашей двери и сказала:
– Выходите, разбойники. – Помолчала. – А где Дима?
– Не знаю, – Алешка пожал плечами.
– Удрал?
– Как? – спросил Алешка скептически. – На воздушном шаре?
– Серж! – закричала тетя Женя.
Примчался Серж, что-то жуя на ходу.
– Где Дима? – строго спросила его тетя Женя.
– Под домашним арестом, товарищ капитан, – он проглотил свой кусок. – Согласно вашему приказу.
– Покажи мне его. Ткни в него пальцем.
Серж вошел в комнату. И чуть не проглотил свой язык.
– Удрал! – громко просипел он. – На воздушном шаре.
К счастью, в это время внизу просигналил пришедший катер. Все помчались вниз. А Алешка зашел к Профессору и вручил ему по порядку его часы, кольцо и драгоценную страничку. Которая теперь уже ничего не стоила. Разве что для истории.
Профессор растрогался, но Алешка предупредил его:
– Это еще не все. Главный сюрприз ждет вас на берегу.
И они тоже спустились на пляж. К этому моменту остолбенение прибывших на катере (мама, папа, полковник Знаменский и Р.М. для участия в следственном эксперименте) уже закончилось и начались всякие «ахи» и «охи».
Полковник Знаменский перебирал ограбленные вещи и радовался, что скоро сможет вернуть их счастливым хозяевам. Папа вертел в руках слиток золота. А бледная мама не сводила глаз со «славной тетушки» Р.М. А Р.М. не сводила глаз с золота.
Тут появились Алешка и Профессор. Р.М. перевела на них свой туманный взор. Я думал, она сейчас скажет что-нибудь про мытье рук, но она промолвила другое:
– Мне бы такую команду… А не этих болванов. – И обратилась к Профессору: – А вас, милейший, я предупреждала, что вы когда-нибудь потеряете свои штаны.
Она и тут не могла обойтись без замечаний. Но в данном случае была «безупречно права». Профессор в спешке не заправил даже рубашку в брюки. А подтяжки свисали сзади как два хвоста. Как он не запутался в них на ступенях? Но Профессор не слышал критики Р.М. Он молча смотрел на «Марфу» и что-то пытался вспомнить.
– Это ваша «Марфа», – подсказал Алешка.
– С золотом на борту, – добавил я.
– Боже мой! – Профессор шагнул к лодке, прижав руки к груди. – Этого не может быть! – И глаза его влажно блеснули сквозь очки.
А Алешка продолжал распоряжаться и раздавать подарки.
– Товарищ полковник, – обратился он к Знаменскому, – пошлите, пожалуйста, водолазов и плавучий кран на место падения сейфа.
Полковник повернулся к папе:
– Опять врут?
– Не думаю, – сказал папа.
Знаменский быстренько полез обратно на катер.
– По пути, – догнал я его своей информацией, – снимите с Камней Боцмана. Он, наверное, уже просох.
– Спасибо, – машинально ответил полковник Знаменский.
– Не за что, – вежливо ответили мы с Алешкой.
Тут нас обнял Профессор и сказал, что он держит свое слово и нас первыми прокатит на «Марфе» по подводному царству.
– Дим, – сказал Алешка, – ты лучше сам покатай Профессора.
Опять он прав. Если рассеянный Профессор сядет за управление, мы вернемся домой годика через три, не раньше.
– А ты? – спросил я.
– Мне некогда, – он деловито нахмурился. – Надо в библиотеке поработать. Одно слово в словарях поискать.
– Какое? – спросили мы все в один голос.
– Прецептор, – ответил Алешка и зашлепал босыми ногами по каменным ступеням.
Я полагаю, навстречу новым приключениям…
Примечания
1
Подробно об этих расследованиях читайте в книгах В. Гусева «Клад» и «Скелеты в тумане», вышедших в серии «Черный котенок». (Прим. ред.)