— Да, но забудем об этом. А что до моих черствости и бесчувственности… это меня удивило. Я считаю, что проявил исключительное терпение! — Вежливая холодность его тона сменилась негодованием, и это придало Геро смелости.
— Дамиан, — улыбнулась она сквозь слезы, — как ты можешь так говорить? Ты же просто запугал меня! — Это было, конечно, преувеличением, и девушка смущенно покраснела, когда Дамиан скептически взглянул на нее.
— Я этому не верю! — Он окинул ее взглядом и сурово добавил: — Это твоя горячность, а вовсе не страх, заставила тебя выскочить из машины. Отвратительное проявление скверного характера, которому нельзя потакать…
— Обещаю, — произнесла Геро как можно убедительнее, — что буду послушной и сдержанной, что бы ты ни… — Она смутилась и зажала себе рот. — О Боже, мне не стоило так говорить, — простонала она. — Ну почему я всегда говорю, не подумав!
— Придется обуздать твой характер и твой несдержанный язык, — проворчал Дамиан. — И ради Бога, не извиняйся! — Несмотря на его резкий тон, Геро почувствовала, что он немного смягчился, и воспрянула духом.
— Ты будешь учить меня? — вновь спросила девушка. — Я буду делать все, как ты велишь, и больше не буду бояться.
Дамиан нахмурился и вдруг спросил:
— Ты и вправду боялась?
— Не машины… — начала Геро, но вовремя спохватилась. — Если бы… если бы ты был хоть чуточку терпимее…
— Неужели я так много требую? — поинтересовался Дамиан.
Девушка кивнула.
— Да. Ты с самого начала требуешь совершенства.
— Возможно, я был слишком строг, — признался он наконец. — Ладно, дам тебе еще один шанс.
— Спасибо! — радостно воскликнула Геро. — Сегодня?
— Завтра.
— Хорошо. Утром?
Дамиан улыбнулся.
— Ладно, утром.
— Ты не пожалеешь, — заверила его Геро.
Мир снова обрел краски, когда Дамиан улыбнулся ей.
Дамиан действительно не пожалел, что продолжил занятия с Геро. Он сам стал терпимее, а временами — даже мягким, и вскоре ученица достигла несомненных успехов.
— Мне будет не хватать этого, когда я вернусь в Англию, — со вздохом сказала однажды Геро, когда после долгого пути мимо апельсиновых рощ и оливковых плантаций, крошечных деревушек с яркими домиками, утопающими в цветах, они наконец остановились в бухте Аюк-Гордис. — Мне больше никогда не придется водить такой роскошный автомобиль… если я вообще когда-нибудь сяду за руль. — Мысль о возвращении в Англию уже давно навевала на Геро грусть, а сейчас ей не хотелось думать об этом. — Вон там маленькая таверна. Зайдем чего-нибудь выпить?
— Непременно. Сможешь поставить машину вон там, под деревьями?
— Между этими двумя машинами? — Геро засомневалась, но Дамиан так верил в нее, что она мужественно решилась на сложный маневр и ловко поставила его большой автомобиль между двумя другими.
Потом они с Дамианом сидели на веранде, увитой цветами и виноградом, и пили кофе по-турецки. Дамиан предложил искупаться. Вдоволь поплавав, они расположились на песке под ослепительно ярким солнцем.
Кроме них двоих на длинном песчаном пляже никого не было — в райском уголке, где ветер шумел в кронах пальм, и изумрудное море волной набегало на золотой песок. На ленч Геро и Дамиан вернулись в таверну, где им подали жареную кефаль с — картофелем и землянику со сливками.
Над морем уже начали сгущаться сумерки, когда Дамиан предложил поехать домой. В машине они молчали, каждый поглощенный своими мыслями. Время от времени Геро бросала взгляд на своего спутника, на его гордые черты лица, мужественный подбородок. Он напоминал ей богов античной Греции. Вдруг девушка закрыла глаза, почувствовав, как заныло сердце. Он спас ее… этот смуглый красивый грек… выкупил ее у Петроса, и она была благодарна ему за это. Но незнакомое чувство, что приносило с собой душевную боль… это была не благодарность… что-то другое.
Потом Геро почему-то подумала о Катрине, на которой Дамиан собирался жениться после смерти Клео и которая уже сейчас обманывала его — ведь Геро сама видела машину Росарио у Большого павильона.
Что будет, если об этом узнает Дамиан? Геро даже вздрогнула, представив, чем рискует Катрина. Но она знала, что никто ему об этом не расскажет. Елена оказалась там случайно, когда собака убежала слишком далеко от дома. Сама Геро пошла туда, чтобы выяснить, правду ли говорила девочка. Однажды после урока танцев она зашла в эту часть парка и обнаружила машину Росарио, скрытую за кустами от постороннего взгляда. С тяжелым сердцем Геро вернулась домой. Подумать только, какую холодную и расчетливую женщину хочет взять в жены Дамиан. К тому же она ему неверна уже сейчас… В Греции, как и на Кипре, у женщины не может быть возлюбленного до замужества, иначе ее станут презирать даже родные и друзья, и ей трудно будет найти мужа.
— Ты спишь? — Тихий голос Дамиана рассеял невеселые мысли Геро, и она открыла глаза.
— Нет, просто думаю, — ответила она, не замечая, как дрогнул ее голос.
— О чем? — Дорога делала поворот, и Дамиан сбросил скорость. На мгновение он повернулся к Геро. — Расскажи.
— Так, о пустяках, — поспешно сказала она, устремив взгляд на тяжело груженного ослика, идущего навстречу.
— Это были невеселые мысли?
— Как ты угадал?
— По твоему лицу. — Дамиан остановил машину и повернулся к девушке. Она смотрела в окно, не решаясь встретиться с ним взглядом. — Откуда такая печаль, девочка моя? Тебе не понравилось, как мы провели день?
Геро повернулась к нему с радостной улыбкой.
— Конечно, понравилось! Все было так чудесно! — «Как всегда с тобой», — мысленно добавила она.
Дамиан нежно похлопал ее по руке.
— У тебя нет ни малейших причин расстраиваться, — загадочно произнес он. — Так что не надо кукситься!
Глава восьмая
— Дамиан, — улыбнулась она сквозь слезы, — как ты можешь так говорить? Ты же просто запугал меня! — Это было, конечно, преувеличением, и девушка смущенно покраснела, когда Дамиан скептически взглянул на нее.
— Я этому не верю! — Он окинул ее взглядом и сурово добавил: — Это твоя горячность, а вовсе не страх, заставила тебя выскочить из машины. Отвратительное проявление скверного характера, которому нельзя потакать…
— Обещаю, — произнесла Геро как можно убедительнее, — что буду послушной и сдержанной, что бы ты ни… — Она смутилась и зажала себе рот. — О Боже, мне не стоило так говорить, — простонала она. — Ну почему я всегда говорю, не подумав!
— Придется обуздать твой характер и твой несдержанный язык, — проворчал Дамиан. — И ради Бога, не извиняйся! — Несмотря на его резкий тон, Геро почувствовала, что он немного смягчился, и воспрянула духом.
— Ты будешь учить меня? — вновь спросила девушка. — Я буду делать все, как ты велишь, и больше не буду бояться.
Дамиан нахмурился и вдруг спросил:
— Ты и вправду боялась?
— Не машины… — начала Геро, но вовремя спохватилась. — Если бы… если бы ты был хоть чуточку терпимее…
— Неужели я так много требую? — поинтересовался Дамиан.
Девушка кивнула.
— Да. Ты с самого начала требуешь совершенства.
— Возможно, я был слишком строг, — признался он наконец. — Ладно, дам тебе еще один шанс.
— Спасибо! — радостно воскликнула Геро. — Сегодня?
— Завтра.
— Хорошо. Утром?
Дамиан улыбнулся.
— Ладно, утром.
— Ты не пожалеешь, — заверила его Геро.
Мир снова обрел краски, когда Дамиан улыбнулся ей.
Дамиан действительно не пожалел, что продолжил занятия с Геро. Он сам стал терпимее, а временами — даже мягким, и вскоре ученица достигла несомненных успехов.
— Мне будет не хватать этого, когда я вернусь в Англию, — со вздохом сказала однажды Геро, когда после долгого пути мимо апельсиновых рощ и оливковых плантаций, крошечных деревушек с яркими домиками, утопающими в цветах, они наконец остановились в бухте Аюк-Гордис. — Мне больше никогда не придется водить такой роскошный автомобиль… если я вообще когда-нибудь сяду за руль. — Мысль о возвращении в Англию уже давно навевала на Геро грусть, а сейчас ей не хотелось думать об этом. — Вон там маленькая таверна. Зайдем чего-нибудь выпить?
— Непременно. Сможешь поставить машину вон там, под деревьями?
— Между этими двумя машинами? — Геро засомневалась, но Дамиан так верил в нее, что она мужественно решилась на сложный маневр и ловко поставила его большой автомобиль между двумя другими.
Потом они с Дамианом сидели на веранде, увитой цветами и виноградом, и пили кофе по-турецки. Дамиан предложил искупаться. Вдоволь поплавав, они расположились на песке под ослепительно ярким солнцем.
Кроме них двоих на длинном песчаном пляже никого не было — в райском уголке, где ветер шумел в кронах пальм, и изумрудное море волной набегало на золотой песок. На ленч Геро и Дамиан вернулись в таверну, где им подали жареную кефаль с — картофелем и землянику со сливками.
Над морем уже начали сгущаться сумерки, когда Дамиан предложил поехать домой. В машине они молчали, каждый поглощенный своими мыслями. Время от времени Геро бросала взгляд на своего спутника, на его гордые черты лица, мужественный подбородок. Он напоминал ей богов античной Греции. Вдруг девушка закрыла глаза, почувствовав, как заныло сердце. Он спас ее… этот смуглый красивый грек… выкупил ее у Петроса, и она была благодарна ему за это. Но незнакомое чувство, что приносило с собой душевную боль… это была не благодарность… что-то другое.
Потом Геро почему-то подумала о Катрине, на которой Дамиан собирался жениться после смерти Клео и которая уже сейчас обманывала его — ведь Геро сама видела машину Росарио у Большого павильона.
Что будет, если об этом узнает Дамиан? Геро даже вздрогнула, представив, чем рискует Катрина. Но она знала, что никто ему об этом не расскажет. Елена оказалась там случайно, когда собака убежала слишком далеко от дома. Сама Геро пошла туда, чтобы выяснить, правду ли говорила девочка. Однажды после урока танцев она зашла в эту часть парка и обнаружила машину Росарио, скрытую за кустами от постороннего взгляда. С тяжелым сердцем Геро вернулась домой. Подумать только, какую холодную и расчетливую женщину хочет взять в жены Дамиан. К тому же она ему неверна уже сейчас… В Греции, как и на Кипре, у женщины не может быть возлюбленного до замужества, иначе ее станут презирать даже родные и друзья, и ей трудно будет найти мужа.
— Ты спишь? — Тихий голос Дамиана рассеял невеселые мысли Геро, и она открыла глаза.
— Нет, просто думаю, — ответила она, не замечая, как дрогнул ее голос.
— О чем? — Дорога делала поворот, и Дамиан сбросил скорость. На мгновение он повернулся к Геро. — Расскажи.
— Так, о пустяках, — поспешно сказала она, устремив взгляд на тяжело груженного ослика, идущего навстречу.
— Это были невеселые мысли?
— Как ты угадал?
— По твоему лицу. — Дамиан остановил машину и повернулся к девушке. Она смотрела в окно, не решаясь встретиться с ним взглядом. — Откуда такая печаль, девочка моя? Тебе не понравилось, как мы провели день?
Геро повернулась к нему с радостной улыбкой.
— Конечно, понравилось! Все было так чудесно! — «Как всегда с тобой», — мысленно добавила она.
Дамиан нежно похлопал ее по руке.
— У тебя нет ни малейших причин расстраиваться, — загадочно произнес он. — Так что не надо кукситься!
Глава восьмая
С силой захлопнув дверь, Маркос выскочил в коридор из комнаты Клео, и чуть не столкнулся с Геро. Девушка еще никогда не видела молодого человека в такой ярости.
— Похоже, ты ничего не добился? — сочувственно спросила она.
— Добьешься тут! Да она сделана из гранита! Что мне прикажешь делать? Если бы только у меня хватило храбрости поступить как Дамиан!
— Успокойся! — Геро взяла его за руку и повела за собой в малую гостиную. — Не отчаивайся. — Девушка закрыла дверь и прислонилась к ней. — Она не может заставить тебя жениться на Андруле, если ты выбрал Ниобу.
— Клео не хочет даже познакомиться с ней! Говорит, что месяца не достаточно, чтобы влюбиться! Влюбиться! Она не вспоминала ни о какой любви, когда дело касалось Андрулы!
— Ты сказал ей; что не откажешься от Ниобы?
Маркос грустно вздохнул и начал ходить по комнате взад-вперед.
— Конечно, сказал. А она пригрозила мне: если я не женюсь на Андруле, она поступит со мной, как с Дамианом!
Геро невесело смотрела на Маркоса. Это во многом благодаря ей молодой человек познакомился с хрупкой изящной Ниобой, чем-то похожей на саму Геро. Маркос влюбился в нее с первого взгляда. В тот раз Геро вышла на прогулку, а резвившийся рядом с ней Муцо вдруг увидел незнакомую девушку. Он подбежал к Ниобе и попытался ее лизнуть. От неожиданности она шагнула назад и упала, ударившись о бордюр. Она поранила руку, и Геро настояла на том, чтобы оказать девушке помощь. Маркос зашел в комнату как раз в тот момент, когда Геро перевязывала девушке руку. Молодой человек был просто очарован Ниобой. Он захотел встретиться с нею снова, и Геро согласилась пригласить девушку в гости. Если бы Ниоба знала тогда, что это идея Маркоса, она вряд ли согласилась бы прийти. Однако молодой человек ей тоже понравился, и скоро она стала часто бывать в доме Ставросов, хотя и опасалась, что ее родители могут обо всем узнать. Геро тоже была неспокойна: она понимала, что не должна поощрять свидания молодых людей. При мысли, что отец Ниобы может узнать правду, у нее душа уходила в пятки. Ведь к девушке уже посватался парень, живущий с ними по соседству. Родители девушки готовы были дать дочери в приданое дом и небольшой участок земли. Родители же парня рассчитывали получить приданое побольше, но Ниоба очень нравилась их сыну, и они готовы были согласиться на меньшее ради его счастья.
— Клео определенно пригрозила лишить тебя наследства?
— Не так определенно… это меня и удивляет. Она стала какой-то другой, Геро, только я не могу объяснить, в чем дело.
— Вот как? — Значит, Маркос тоже заметил какие-то скрытые изменения в своей суровой старой бабушке. — А ты сказал ей, что у Ниобы тоже есть приданое, хоть и небольшое.
— Нет, — коротко ответил юноша. — Какой смысл говорить о такой малости. Старая скряга только рассмеется. Ведь за Андрулой дают половину имения и тридцать тысяч фунтов.
Геро глубоко вздохнула и с грустью произнесла:
— Мне кажется, тебе надо согласиться на брак с Андрулой.
— Ни за что на свете! Я женюсь на Ниобе. Хотя один Бог знает, как мне это сделать.
— Ты мог бы подождать… — начала Геро, но тут же замолчала, не желая говорить о смерти Клео.
— Вот этого я как раз и не могу. Не забывай, что к Ниобе сватается другой парень. Если родители сговорятся, она уже ничего не сможет сделать, ей придется выйти замуж.
Геро сердито топнула ногой.
— Приданое — глупейшая вещь на свете! Для чего это нужно?
— Такова традиция, обычай страны. Кое-что меняется, но так медленно, что трудно заметить. Дело в том, Геро, что девушка должна быть исключительно красивой, чтобы найти себе мужа, не имея приданого. — Маркос раздраженно ходил по комнате. — Допустим, я женюсь на ней, но на что мы будем жить?
Геро осторожно намекнула, что он мог бы найти работу, и украдкой взглянула на Маркоса, чтобы увидеть его реакцию. Он бросил на нее негодующий взгляд, и девушка добавила:
— Ты уделял работе очень мало времени, Маркос. Только недавно ты начал проявлять интерес к делам, и то после того, как Нико и Георгиос занялись имением.
— Это имение не мое, и никогда не станет моим. Чего ради я должен работать здесь?
— Ты же живешь за счет доходов от него, так почему бы не помочь Дамиану?
— Мы все помогаем ему, — сердито возразил Маркос. — Но какое отношение это имеет к моим проблемам? Мне нельзя терять наследство.
— Тогда тебе придется жениться на Андруле…
— Я женюсь на Ниобе!
Геро села на диван. Маркос уже начал раздражать ее, хотя она готова была сделать скидку на его молодость, забывая о том, что он даже на два года старше ее.
— Тогда, если ты действительно решился на это, тебе лучше сразу встретиться с родителями девушки, пока они не отдали ее другому.
При упоминании о том, что Ниоба может выйти замуж за другого, Маркос сжал кулаки. Геро даже пожалела, что поощряла его встречи с девушкой.
— Я так и сделаю! — с неожиданной решительностью заявил Маркос. — К черту Клео и ее проклятые деньги!
— А ты уверен, что поступаешь правильно? — с некоторым даже испугом спросила Геро. Ей неприятно было думать, что Маркос может потерять большое состояние. — Она стоит того?
— Стоит ли? Она стоит большего! И я женюсь на ней, даже если нам придется жить в бедности!
Это был именно тот ответ, которого ждала Геро. Она радостно захлопала в ладоши.
— Молодец! Я горжусь тобой, Маркос. Мужеством ты не уступаешь Дамиану.
Приняв решение, Маркос успокоился. Его переполняла благодарность к Геро за поддержку.
— Ты замечательная, Геро. Когда ты появилась здесь, я и предположить не мог, что ты так повлияешь на мою жизнь, сделаешь меня таким счастливым! — Эта фраза и вообще была не совсем удачной, а сейчас — просто опасной, потому что на пороге вдруг появился Дамиан, не замеченный ни одним из них; лицо его было мрачнее тучи. — Я хочу поцеловать тебя, Геро, потому что я люблю тебя, честное слово! — радостно воскликнул Маркос, и не успела Геро опомниться, как он заключил ее в объятия. Раскрасневшаяся и смеющаяся, она еле высвободилась.
— Ну, право, Маркос, если ты собираешься так обнимать…
— Дамиан! — Маркос вспыхнул и отстранился. — Мы… мы с Геро… — Он совсем смутился, когда Дамиан вошел в комнату и резко схватил Геро за руку.
— Ой, Дамиан, не надо! — воскликнула девушка, чувствуя, что ее рука оказалась словно зажатой в тиски. — Это ничего не значит…
— Ничего не значит?! Мой родной брат обнимает и целует мою жену! Я предупреждал вас обоих, но дело, кажется, зашло гораздо дальше обычного флирта!
— О нет, Дамиан! Как ты можешь так говорить! — Испуганно воскликнула Геро, но в ее голосе не было раскаяния, которого ждал Дамиан. — Понимаешь, Маркос влюбился…
— Нет, Геро, не говори ничего!
— Не говорить? — Девушка удивленно посмотрела на Маркоса. — Нельзя же хранить это в секрете. Он должен обо всем узнать…
Только после того, как Дамиан как следует встряхнул ее, Геро поняла, что он неправильно истолковал ситуацию. Как настоящий муж он чувствовал себя глубоко уязвленным. Однако девушка не ожидала от него такой вспышки. Ведь на самом деле они не были женаты, и даже если бы Маркос вправду влюбился в нее, это никоим образом не должно было задевать Дамиана.
— Убирайся! Я потом с тобой разберусь! — сквозь зубы процедил Дамиан, но Маркос не тронулся с места. По поведению брата он понял, что стоит ему уйти, как Дамиан перестанет сдерживаться, и тогда Геро ждут большие неприятности. — Я сказал, убирайся! — Дамиан шагнул к Маркосу и замахнулся.
Геро бросилась между ними.
— Я сейчас все объясню, Дамиан. Маркос влюблен не в меня, а совсем в другую девушку. — Глаза Дамиана горели гневом; он попытался прервать Геро, но она поспешила добавить: — Он недавно познакомился с ней… ее зовут Ниоба. Он поцеловал меня, потому что… О, Дамиан, не смотри ты так сурово!
— Он целовал тебя, потому что он влюблен в другую? Это ты пытаешься мне сказать?
Девушка кивнула.
— Да. Видишь ли, я…
— За какого же дурака ты меня принимаешь!
У него был такой вид, словно он не собирался ограничиться одними словами. Маркос испугался за Геро и попытался вмешаться, хотя и безуспешно.
— Геро познакомила нас, — сказал он.
— Дамиан, ради Бога, выслушай меня, — попросила Геро, предусмотрительно отступив на шаг. — Если ты не будешь меня перебивать, я все тебе объясню.
Дамиан взглянул на девушку испепеляющим взглядом и, сложив руки на груди, приготовился слушать.
— Говори, — отрывисто бросил он.
Сбиваясь и путаясь, Геро сумела наконец разъяснить ситуацию.
— Теперь ты понимаешь, что Маркос просто благодарил меня.
Дамиан немного успокоился, но все еще хмурился.
— Благодарил или нет, но я требую, чтобы это больше не повторялось! — обратился он к Маркосу. — Ты, наверное, совсем сошел с ума, если решил перечить Клео.
— Но ты же сделал это. — Маркос с любопытством смотрел на брата, думая о вспышке, свидетелем которой он только что был. — Ты же женился на Геро вопреки желанию Клео.
— Мне нечего было терять — меня уже лишили наследства. А ты не можешь себе этого позволить. Ты станешь нищим.
— Ты хочешь сказать, что он должен жениться на Андруле, хотя любит Ниобу? — вмешалась Геро.
— Именно это я и хочу сказать. Маркос не может перечить Клео.
— Я не могу отказаться от Ниобы!
— Тебе придется… или ты будешь жить в нищете.
— У Ниобы есть дом… — начала Геро, но Дамиан перебил ее:
— Ну и что? А представь себе, что у Маркоса будет трое или четверо детей? А если родятся девочки? Где он возьмет приданое для них?
— Ну это уж просто смешно! — воскликнула Геро. — Почему Маркос не может жениться по любви? Почему вы все женитесь не по любви!
— Потому что такого от веку не было в нашей семье, — спокойно ответил Дамиан. — Но и разводов у нас тоже не было.
— Нет, были, — возразила Геро, как всегда, не подумав. — Катрина сказала… — Она быстро прикусила язык, только взглянув на Дамиана.
Он с любопытством посмотрел на девушку и тихо спросил:
— И что же сказала Катрина?
— Ничего…
— Отвечай мне. -
Геро видела, что Дамиан решил непременно все узнать. Но когда она бросила быстрый взгляд в сторону Маркоса и пробормотала, что в этом нет ничего интересного, Дамиан пристально посмотрел на девушку и сказал:
— А меня это очень интересует. Расскажешь мне об этом позднее. — Он повернулся к брату, который с мрачным видом стоял у камина. — Ты уже рассказал Клео о своей возлюбленной?
— Я только что от Клео.
Дамиан рассмеялся.
— Представляю, как она тебя встретила!
— Ужасно. Она не захотела даже познакомиться с Ниобой.
— Забудь Ниобу, — посоветовал брат. — Ты никогда не научишься жить в бедности — слишком привык к хорошей жизни.
— Маркос уже принял решение, — заметила Геро. — Он согласен жить на доход от того небольшого участка, который девушке дают в приданое. Верно, Маркос?
— Да! — Вдруг он оживился. — Я сейчас же посватаюсь, — сказал он брату, — и пусть Клео делает что хочет!
— Видишь. — Геро торжествующе посмотрела на Дамиана. — Он так и сделает. Я с самого начала знала, что у Маркоса хватит мужества.
Ироничная улыбка тронула губы Дамиана.
— Я очень удивлюсь, если он потом не пожалеет об этом, — съязвил он. — Впрочем, посмотрим.
— Если не хочешь, чтобы тебя опередили, — сказала Геро Маркосу, — то лучше тебе идти к родителям Ниобы прямо сейчас.
Маркос ушел, а Дамиан сразу же потребовал от Геро объяснений по поводу ее замечания о Катрине и разводе. Девушке пришлось сознаться, что она подслушивала под дверью. Ее смущение вызвало у Дамиана лишь насмешливую улыбку. Потом Геро рассказала, что именно она слышала.
— Я думаю, ты женишься на Катрине, — закончила она невесело.
— Ты так думаешь, Геро? — Дамиан внимательно посмотрел на девушку. Что он думал при этом, осталось загадкой. Геро молча кивнула. Неожиданно Дамиан переменил тему разговора: — Значит, это ты познакомила Маркоса с Ниобой? А где ты сама познакомилась с ней?
Геро объяснила, а когда она рассказала, что часто приглашала девушку в гости, Дамиан нахмурился.
— Ты достаточно долго живешь среди греков, чтобы знать: нехорошо заставлять молодую девушку обманывать родителей.
— Я знаю, что поступила нехорошо, — призналась Геро. — Но мне было жаль Маркоса. Сначала только Маркос… а вскоре и Ниоба влюбилась в него.
— Если Маркос пошел к ее родителям, ему бы стоило прежде придумать правдоподобную историю их знакомства, а то разъяренный отец девушки явится сюда, чтобы потолковать с тобой по душам.
Геро испуганно посмотрела на Дамиана.
— Я не думаю, что Маркос сумеет что-нибудь придумать.
— Я тоже, — мрачно согласился Дамиан и с укором посмотрел на Геро. — Что ты скажешь отцу девушки, если он придет сюда?
— Я? Я д-должна буду в-встретиться с ним?
— А кто же? Ведь это ты познакомила молодых людей. Тебе придется подготовить какое-то оправдание. — Чуть заметная насмешка прозвучала в его голосе, и Геро сразу воскликнула:
— Ты меня дразнишь! Ты ведь сам поговоришь с ним, правда?
— Я? — рассмеявшись, переспросил Дамиан.
— Ну да, ты встретишься с ним… и все объяснишь. Дамиан покачал головой.
— Ты отлично знаешь, моя дорогая, что твоему поступку нет оправдания. Ты намеренно нарушила правила приличия. И я уверен, что отец девушки разгневается.
Но оказалось, что Дамиан ошибся, причем не только в этом. Во-первых, Маркос сразу же пошел к родителям Ниобы и сделал предложение; во-вторых, отец девушки не только не разгневался, а наоборот — был счастлив оттого, что к его дочери посватался отпрыск благородной семьи Ставросов. Он даже не поинтересовался, где они познакомились. Маркос, естественно, умолчал о том, что не имеет состояния, а когда отец Ниобы заговорил о приданом, благородно отказался от него, сказав, что собирается жениться на Ниобе по любви, а не из-за ее приданого.
Дамиан был удивлен, но порадовался за брата; Пеппо была в ужасе от того, что в семье появится еще один нищий. Кристина, уже успевшая познакомиться с Ниобой, была в восторге, так же как и Геро.
— У Клео опять будет сердечный приступ, — заявил Георгиос.
По выражению лица Маркоса можно было предположить: он отчаянно надеется, что это случится до того, как Клео пошлет за адвокатом и изменит завещание. Но никакого приступа не случилось. Просто Клео дала Маркосу три дня сроку, чтобы он изменил свое решение, пообещав, что вычеркнет его из завещания, если он будет настаивать на своем.
Расстроенный, но верный своему слову, Маркос решил идти до конца, не слушая «добрых» советов Пеппо и Катрины.
Прошло три дня, и Клео послала за адвокатом. Маркос был мрачен и молчалив, он разговаривал только с Геро и то редко.
— Если ты так расстроен, то зачем же сватался к Ниобе? — нетерпеливо спросила Геро после безуспешной попытки поднять ему настроение. — Видимо, деньги для тебя все-таки очень важны!
Маркос устало посмотрел на нее.
— Ты права, деньги очень важны, но только ради нее, чтобы я мог ей дать все необходимое. — Он безнадежно развел руками. — А что я дам ей теперь? Нищенское существование, жизнь крестьянки… мне даже страшно об этом подумать. Я хочу, чтобы она оставалась красивой, а не превращалась в бесформенное замученное создание, какими становятся большинство греческих женщин!
— Она никогда не будет такой, — возразила Геро, чувствуя, как в ней подымается гнев на Клео. — Ниоба не может стать такой — она слишком хороша.
— Большинство греческих девушек хороши собой, пока молоды, но от лишений быстро старятся. — Маркос сжал голову руками, его плечи затряслись.
— Не плачь, — воскликнула Геро, сама готовая расплакаться. — Маркос, не расстраивайся. Что-то еще может измениться.
— «Что-то», — с горечью повторил он. — Что?
— Дамиан поможет тебе, я знаю.
— Я не возьму денег ни от кого из моих родственников! — отрезал он. — Я буду работать сам, много работать… но все равно не смогу дать Ниобе того, что хотел бы ей дать.
— И все же я верю, что все еще изменится, — повторила Геро с уверенностью, которой на самом деле не ощущала.
— Ничего не сможет измениться, разве что Клео умрет в ближайшие два-три часа, — печально произнес Маркос.
— Клео — скверная, жестокая! — в сердцах воскликнула Геро. Но была ли старая дама такой бессердечной, какой все ее считали? — Пожалуй, упрямая — более подходящее слово, — тут же поправилась она.
— Да, старуха она упрямая, это уж точно! — сердито бросил Маркос. — Поэтому-то они с Дамианом никогда не ладили. Характером он в нее.
Через некоторое время Геро поднялась к себе в комнату и села пришивать пуговицу к блузке. Дамиан, проходивший мимо ее открытой двери, увидел ее за этим занятием и остановился.
Геро подняла голову и улыбнулась ему. Дамиан зашел в комнату и остановился рядом с ней, с восхищением глядя на девушку.
— Что ты сделала с Клео? — мягко спросил он.
— С Клео? — удивилась она. — Ничего.
— Кажется, ты говорила, что она не намерена терпеть Муцо в доме?
— Да, так она сама сказала. Еще она сказала, будто от него пахнет, — сердито пожаловалась Геро. — Это после того, как я столько раз его мыла своими ароматизированными шампунями!
Дамиан чуть заметно улыбнулся и совершенно спокойно произнес:
— А сейчас он у нее в комнате. Геро удивленно посмотрела на него.
— Ты хочешь сказать, что она не выгнала его за дверь?
— Бабушка разговаривает с ним, как со старым другом, — сообщил Дамиан и весело рассмеялся, когда Геро, забывшая от удивления о своем шитье, уколола палец.
— Ой! — Она слизнула с пальца капельку крови. — Ты, должно быть, ошибся. Она никак не может разговаривать с Муцо — она же его терпеть не может.
— А теперь терпит. — Дамиан внимательно разглядывал девушку, будто внезапно увидел ее совершенно в новом свете. — А что ты сделала с остальными?
— Ничего… — Геро подняла глаза от работы и удивленно посмотрела на Дамиана. — Я не понимаю тебя, Дамиан.
— Не понимаешь? — усмехнулся он. — Я никогда не видел помощи от своих братьев, а теперь они мне помогают. Мне сказали, что это все твое влияние.
— Мое? — Удивление Геро все росло. — Как я могла это сделать?
— Я однажды сказал Кристине, что ее муж — мой обычно бездельничающий братец — вдруг решил заняться делом. Она объяснила мне, что ты упрекнула мужчин за праздность. Кристина как бы между прочим сказала об этом Нико, и он, на удивление, начал работать. А остальным, я думаю, стало стыдно, и они последовали его примеру. Я поздравляю тебя, моя дорогая.
Сначала Геро только удивленно смотрела на него. То, что на трех мужчин из богатой и знатной семьи так подействовало ее замечание, показалось девушке очень забавным, и она громко рассмеялась.
— Я уверена, что дело тут не во мне, — с сомнением в голосе воскликнула она. — Это слишком невероятно.
— Что именно ты им сказала? — спросил Дамиан, не обращая внимания на ее протест.
— Я просто сказала, что они ведут себя как последние эгоисты, оставляя всю работу тебе.
— Кажется, тебе за несколько месяцев удалось добиться того, чего я не мог достичь за годы. Еще раз поздравляю тебя. — Это позабавило Геро, и она рассмеялась своим звонким, мелодичным смехом, который так волновал Дамиана. Если бы в этот момент девушка подняла голову, она увидела бы в его глазах странный блеск и даже нежность, которой прежде не бывало. Но Геро была увлечена своей работой, и Дамиан продолжал смотреть на ее склоненную голову. — Ты повлияла и на Кристину. Впервые она осмелилась ослушаться Клео — фактически, дала ей отпор.
— Похоже, ты ничего не добился? — сочувственно спросила она.
— Добьешься тут! Да она сделана из гранита! Что мне прикажешь делать? Если бы только у меня хватило храбрости поступить как Дамиан!
— Успокойся! — Геро взяла его за руку и повела за собой в малую гостиную. — Не отчаивайся. — Девушка закрыла дверь и прислонилась к ней. — Она не может заставить тебя жениться на Андруле, если ты выбрал Ниобу.
— Клео не хочет даже познакомиться с ней! Говорит, что месяца не достаточно, чтобы влюбиться! Влюбиться! Она не вспоминала ни о какой любви, когда дело касалось Андрулы!
— Ты сказал ей; что не откажешься от Ниобы?
Маркос грустно вздохнул и начал ходить по комнате взад-вперед.
— Конечно, сказал. А она пригрозила мне: если я не женюсь на Андруле, она поступит со мной, как с Дамианом!
Геро невесело смотрела на Маркоса. Это во многом благодаря ей молодой человек познакомился с хрупкой изящной Ниобой, чем-то похожей на саму Геро. Маркос влюбился в нее с первого взгляда. В тот раз Геро вышла на прогулку, а резвившийся рядом с ней Муцо вдруг увидел незнакомую девушку. Он подбежал к Ниобе и попытался ее лизнуть. От неожиданности она шагнула назад и упала, ударившись о бордюр. Она поранила руку, и Геро настояла на том, чтобы оказать девушке помощь. Маркос зашел в комнату как раз в тот момент, когда Геро перевязывала девушке руку. Молодой человек был просто очарован Ниобой. Он захотел встретиться с нею снова, и Геро согласилась пригласить девушку в гости. Если бы Ниоба знала тогда, что это идея Маркоса, она вряд ли согласилась бы прийти. Однако молодой человек ей тоже понравился, и скоро она стала часто бывать в доме Ставросов, хотя и опасалась, что ее родители могут обо всем узнать. Геро тоже была неспокойна: она понимала, что не должна поощрять свидания молодых людей. При мысли, что отец Ниобы может узнать правду, у нее душа уходила в пятки. Ведь к девушке уже посватался парень, живущий с ними по соседству. Родители девушки готовы были дать дочери в приданое дом и небольшой участок земли. Родители же парня рассчитывали получить приданое побольше, но Ниоба очень нравилась их сыну, и они готовы были согласиться на меньшее ради его счастья.
— Клео определенно пригрозила лишить тебя наследства?
— Не так определенно… это меня и удивляет. Она стала какой-то другой, Геро, только я не могу объяснить, в чем дело.
— Вот как? — Значит, Маркос тоже заметил какие-то скрытые изменения в своей суровой старой бабушке. — А ты сказал ей, что у Ниобы тоже есть приданое, хоть и небольшое.
— Нет, — коротко ответил юноша. — Какой смысл говорить о такой малости. Старая скряга только рассмеется. Ведь за Андрулой дают половину имения и тридцать тысяч фунтов.
Геро глубоко вздохнула и с грустью произнесла:
— Мне кажется, тебе надо согласиться на брак с Андрулой.
— Ни за что на свете! Я женюсь на Ниобе. Хотя один Бог знает, как мне это сделать.
— Ты мог бы подождать… — начала Геро, но тут же замолчала, не желая говорить о смерти Клео.
— Вот этого я как раз и не могу. Не забывай, что к Ниобе сватается другой парень. Если родители сговорятся, она уже ничего не сможет сделать, ей придется выйти замуж.
Геро сердито топнула ногой.
— Приданое — глупейшая вещь на свете! Для чего это нужно?
— Такова традиция, обычай страны. Кое-что меняется, но так медленно, что трудно заметить. Дело в том, Геро, что девушка должна быть исключительно красивой, чтобы найти себе мужа, не имея приданого. — Маркос раздраженно ходил по комнате. — Допустим, я женюсь на ней, но на что мы будем жить?
Геро осторожно намекнула, что он мог бы найти работу, и украдкой взглянула на Маркоса, чтобы увидеть его реакцию. Он бросил на нее негодующий взгляд, и девушка добавила:
— Ты уделял работе очень мало времени, Маркос. Только недавно ты начал проявлять интерес к делам, и то после того, как Нико и Георгиос занялись имением.
— Это имение не мое, и никогда не станет моим. Чего ради я должен работать здесь?
— Ты же живешь за счет доходов от него, так почему бы не помочь Дамиану?
— Мы все помогаем ему, — сердито возразил Маркос. — Но какое отношение это имеет к моим проблемам? Мне нельзя терять наследство.
— Тогда тебе придется жениться на Андруле…
— Я женюсь на Ниобе!
Геро села на диван. Маркос уже начал раздражать ее, хотя она готова была сделать скидку на его молодость, забывая о том, что он даже на два года старше ее.
— Тогда, если ты действительно решился на это, тебе лучше сразу встретиться с родителями девушки, пока они не отдали ее другому.
При упоминании о том, что Ниоба может выйти замуж за другого, Маркос сжал кулаки. Геро даже пожалела, что поощряла его встречи с девушкой.
— Я так и сделаю! — с неожиданной решительностью заявил Маркос. — К черту Клео и ее проклятые деньги!
— А ты уверен, что поступаешь правильно? — с некоторым даже испугом спросила Геро. Ей неприятно было думать, что Маркос может потерять большое состояние. — Она стоит того?
— Стоит ли? Она стоит большего! И я женюсь на ней, даже если нам придется жить в бедности!
Это был именно тот ответ, которого ждала Геро. Она радостно захлопала в ладоши.
— Молодец! Я горжусь тобой, Маркос. Мужеством ты не уступаешь Дамиану.
Приняв решение, Маркос успокоился. Его переполняла благодарность к Геро за поддержку.
— Ты замечательная, Геро. Когда ты появилась здесь, я и предположить не мог, что ты так повлияешь на мою жизнь, сделаешь меня таким счастливым! — Эта фраза и вообще была не совсем удачной, а сейчас — просто опасной, потому что на пороге вдруг появился Дамиан, не замеченный ни одним из них; лицо его было мрачнее тучи. — Я хочу поцеловать тебя, Геро, потому что я люблю тебя, честное слово! — радостно воскликнул Маркос, и не успела Геро опомниться, как он заключил ее в объятия. Раскрасневшаяся и смеющаяся, она еле высвободилась.
— Ну, право, Маркос, если ты собираешься так обнимать…
— Дамиан! — Маркос вспыхнул и отстранился. — Мы… мы с Геро… — Он совсем смутился, когда Дамиан вошел в комнату и резко схватил Геро за руку.
— Ой, Дамиан, не надо! — воскликнула девушка, чувствуя, что ее рука оказалась словно зажатой в тиски. — Это ничего не значит…
— Ничего не значит?! Мой родной брат обнимает и целует мою жену! Я предупреждал вас обоих, но дело, кажется, зашло гораздо дальше обычного флирта!
— О нет, Дамиан! Как ты можешь так говорить! — Испуганно воскликнула Геро, но в ее голосе не было раскаяния, которого ждал Дамиан. — Понимаешь, Маркос влюбился…
— Нет, Геро, не говори ничего!
— Не говорить? — Девушка удивленно посмотрела на Маркоса. — Нельзя же хранить это в секрете. Он должен обо всем узнать…
Только после того, как Дамиан как следует встряхнул ее, Геро поняла, что он неправильно истолковал ситуацию. Как настоящий муж он чувствовал себя глубоко уязвленным. Однако девушка не ожидала от него такой вспышки. Ведь на самом деле они не были женаты, и даже если бы Маркос вправду влюбился в нее, это никоим образом не должно было задевать Дамиана.
— Убирайся! Я потом с тобой разберусь! — сквозь зубы процедил Дамиан, но Маркос не тронулся с места. По поведению брата он понял, что стоит ему уйти, как Дамиан перестанет сдерживаться, и тогда Геро ждут большие неприятности. — Я сказал, убирайся! — Дамиан шагнул к Маркосу и замахнулся.
Геро бросилась между ними.
— Я сейчас все объясню, Дамиан. Маркос влюблен не в меня, а совсем в другую девушку. — Глаза Дамиана горели гневом; он попытался прервать Геро, но она поспешила добавить: — Он недавно познакомился с ней… ее зовут Ниоба. Он поцеловал меня, потому что… О, Дамиан, не смотри ты так сурово!
— Он целовал тебя, потому что он влюблен в другую? Это ты пытаешься мне сказать?
Девушка кивнула.
— Да. Видишь ли, я…
— За какого же дурака ты меня принимаешь!
У него был такой вид, словно он не собирался ограничиться одними словами. Маркос испугался за Геро и попытался вмешаться, хотя и безуспешно.
— Геро познакомила нас, — сказал он.
— Дамиан, ради Бога, выслушай меня, — попросила Геро, предусмотрительно отступив на шаг. — Если ты не будешь меня перебивать, я все тебе объясню.
Дамиан взглянул на девушку испепеляющим взглядом и, сложив руки на груди, приготовился слушать.
— Говори, — отрывисто бросил он.
Сбиваясь и путаясь, Геро сумела наконец разъяснить ситуацию.
— Теперь ты понимаешь, что Маркос просто благодарил меня.
Дамиан немного успокоился, но все еще хмурился.
— Благодарил или нет, но я требую, чтобы это больше не повторялось! — обратился он к Маркосу. — Ты, наверное, совсем сошел с ума, если решил перечить Клео.
— Но ты же сделал это. — Маркос с любопытством смотрел на брата, думая о вспышке, свидетелем которой он только что был. — Ты же женился на Геро вопреки желанию Клео.
— Мне нечего было терять — меня уже лишили наследства. А ты не можешь себе этого позволить. Ты станешь нищим.
— Ты хочешь сказать, что он должен жениться на Андруле, хотя любит Ниобу? — вмешалась Геро.
— Именно это я и хочу сказать. Маркос не может перечить Клео.
— Я не могу отказаться от Ниобы!
— Тебе придется… или ты будешь жить в нищете.
— У Ниобы есть дом… — начала Геро, но Дамиан перебил ее:
— Ну и что? А представь себе, что у Маркоса будет трое или четверо детей? А если родятся девочки? Где он возьмет приданое для них?
— Ну это уж просто смешно! — воскликнула Геро. — Почему Маркос не может жениться по любви? Почему вы все женитесь не по любви!
— Потому что такого от веку не было в нашей семье, — спокойно ответил Дамиан. — Но и разводов у нас тоже не было.
— Нет, были, — возразила Геро, как всегда, не подумав. — Катрина сказала… — Она быстро прикусила язык, только взглянув на Дамиана.
Он с любопытством посмотрел на девушку и тихо спросил:
— И что же сказала Катрина?
— Ничего…
— Отвечай мне. -
Геро видела, что Дамиан решил непременно все узнать. Но когда она бросила быстрый взгляд в сторону Маркоса и пробормотала, что в этом нет ничего интересного, Дамиан пристально посмотрел на девушку и сказал:
— А меня это очень интересует. Расскажешь мне об этом позднее. — Он повернулся к брату, который с мрачным видом стоял у камина. — Ты уже рассказал Клео о своей возлюбленной?
— Я только что от Клео.
Дамиан рассмеялся.
— Представляю, как она тебя встретила!
— Ужасно. Она не захотела даже познакомиться с Ниобой.
— Забудь Ниобу, — посоветовал брат. — Ты никогда не научишься жить в бедности — слишком привык к хорошей жизни.
— Маркос уже принял решение, — заметила Геро. — Он согласен жить на доход от того небольшого участка, который девушке дают в приданое. Верно, Маркос?
— Да! — Вдруг он оживился. — Я сейчас же посватаюсь, — сказал он брату, — и пусть Клео делает что хочет!
— Видишь. — Геро торжествующе посмотрела на Дамиана. — Он так и сделает. Я с самого начала знала, что у Маркоса хватит мужества.
Ироничная улыбка тронула губы Дамиана.
— Я очень удивлюсь, если он потом не пожалеет об этом, — съязвил он. — Впрочем, посмотрим.
— Если не хочешь, чтобы тебя опередили, — сказала Геро Маркосу, — то лучше тебе идти к родителям Ниобы прямо сейчас.
Маркос ушел, а Дамиан сразу же потребовал от Геро объяснений по поводу ее замечания о Катрине и разводе. Девушке пришлось сознаться, что она подслушивала под дверью. Ее смущение вызвало у Дамиана лишь насмешливую улыбку. Потом Геро рассказала, что именно она слышала.
— Я думаю, ты женишься на Катрине, — закончила она невесело.
— Ты так думаешь, Геро? — Дамиан внимательно посмотрел на девушку. Что он думал при этом, осталось загадкой. Геро молча кивнула. Неожиданно Дамиан переменил тему разговора: — Значит, это ты познакомила Маркоса с Ниобой? А где ты сама познакомилась с ней?
Геро объяснила, а когда она рассказала, что часто приглашала девушку в гости, Дамиан нахмурился.
— Ты достаточно долго живешь среди греков, чтобы знать: нехорошо заставлять молодую девушку обманывать родителей.
— Я знаю, что поступила нехорошо, — призналась Геро. — Но мне было жаль Маркоса. Сначала только Маркос… а вскоре и Ниоба влюбилась в него.
— Если Маркос пошел к ее родителям, ему бы стоило прежде придумать правдоподобную историю их знакомства, а то разъяренный отец девушки явится сюда, чтобы потолковать с тобой по душам.
Геро испуганно посмотрела на Дамиана.
— Я не думаю, что Маркос сумеет что-нибудь придумать.
— Я тоже, — мрачно согласился Дамиан и с укором посмотрел на Геро. — Что ты скажешь отцу девушки, если он придет сюда?
— Я? Я д-должна буду в-встретиться с ним?
— А кто же? Ведь это ты познакомила молодых людей. Тебе придется подготовить какое-то оправдание. — Чуть заметная насмешка прозвучала в его голосе, и Геро сразу воскликнула:
— Ты меня дразнишь! Ты ведь сам поговоришь с ним, правда?
— Я? — рассмеявшись, переспросил Дамиан.
— Ну да, ты встретишься с ним… и все объяснишь. Дамиан покачал головой.
— Ты отлично знаешь, моя дорогая, что твоему поступку нет оправдания. Ты намеренно нарушила правила приличия. И я уверен, что отец девушки разгневается.
Но оказалось, что Дамиан ошибся, причем не только в этом. Во-первых, Маркос сразу же пошел к родителям Ниобы и сделал предложение; во-вторых, отец девушки не только не разгневался, а наоборот — был счастлив оттого, что к его дочери посватался отпрыск благородной семьи Ставросов. Он даже не поинтересовался, где они познакомились. Маркос, естественно, умолчал о том, что не имеет состояния, а когда отец Ниобы заговорил о приданом, благородно отказался от него, сказав, что собирается жениться на Ниобе по любви, а не из-за ее приданого.
Дамиан был удивлен, но порадовался за брата; Пеппо была в ужасе от того, что в семье появится еще один нищий. Кристина, уже успевшая познакомиться с Ниобой, была в восторге, так же как и Геро.
— У Клео опять будет сердечный приступ, — заявил Георгиос.
По выражению лица Маркоса можно было предположить: он отчаянно надеется, что это случится до того, как Клео пошлет за адвокатом и изменит завещание. Но никакого приступа не случилось. Просто Клео дала Маркосу три дня сроку, чтобы он изменил свое решение, пообещав, что вычеркнет его из завещания, если он будет настаивать на своем.
Расстроенный, но верный своему слову, Маркос решил идти до конца, не слушая «добрых» советов Пеппо и Катрины.
Прошло три дня, и Клео послала за адвокатом. Маркос был мрачен и молчалив, он разговаривал только с Геро и то редко.
— Если ты так расстроен, то зачем же сватался к Ниобе? — нетерпеливо спросила Геро после безуспешной попытки поднять ему настроение. — Видимо, деньги для тебя все-таки очень важны!
Маркос устало посмотрел на нее.
— Ты права, деньги очень важны, но только ради нее, чтобы я мог ей дать все необходимое. — Он безнадежно развел руками. — А что я дам ей теперь? Нищенское существование, жизнь крестьянки… мне даже страшно об этом подумать. Я хочу, чтобы она оставалась красивой, а не превращалась в бесформенное замученное создание, какими становятся большинство греческих женщин!
— Она никогда не будет такой, — возразила Геро, чувствуя, как в ней подымается гнев на Клео. — Ниоба не может стать такой — она слишком хороша.
— Большинство греческих девушек хороши собой, пока молоды, но от лишений быстро старятся. — Маркос сжал голову руками, его плечи затряслись.
— Не плачь, — воскликнула Геро, сама готовая расплакаться. — Маркос, не расстраивайся. Что-то еще может измениться.
— «Что-то», — с горечью повторил он. — Что?
— Дамиан поможет тебе, я знаю.
— Я не возьму денег ни от кого из моих родственников! — отрезал он. — Я буду работать сам, много работать… но все равно не смогу дать Ниобе того, что хотел бы ей дать.
— И все же я верю, что все еще изменится, — повторила Геро с уверенностью, которой на самом деле не ощущала.
— Ничего не сможет измениться, разве что Клео умрет в ближайшие два-три часа, — печально произнес Маркос.
— Клео — скверная, жестокая! — в сердцах воскликнула Геро. Но была ли старая дама такой бессердечной, какой все ее считали? — Пожалуй, упрямая — более подходящее слово, — тут же поправилась она.
— Да, старуха она упрямая, это уж точно! — сердито бросил Маркос. — Поэтому-то они с Дамианом никогда не ладили. Характером он в нее.
Через некоторое время Геро поднялась к себе в комнату и села пришивать пуговицу к блузке. Дамиан, проходивший мимо ее открытой двери, увидел ее за этим занятием и остановился.
Геро подняла голову и улыбнулась ему. Дамиан зашел в комнату и остановился рядом с ней, с восхищением глядя на девушку.
— Что ты сделала с Клео? — мягко спросил он.
— С Клео? — удивилась она. — Ничего.
— Кажется, ты говорила, что она не намерена терпеть Муцо в доме?
— Да, так она сама сказала. Еще она сказала, будто от него пахнет, — сердито пожаловалась Геро. — Это после того, как я столько раз его мыла своими ароматизированными шампунями!
Дамиан чуть заметно улыбнулся и совершенно спокойно произнес:
— А сейчас он у нее в комнате. Геро удивленно посмотрела на него.
— Ты хочешь сказать, что она не выгнала его за дверь?
— Бабушка разговаривает с ним, как со старым другом, — сообщил Дамиан и весело рассмеялся, когда Геро, забывшая от удивления о своем шитье, уколола палец.
— Ой! — Она слизнула с пальца капельку крови. — Ты, должно быть, ошибся. Она никак не может разговаривать с Муцо — она же его терпеть не может.
— А теперь терпит. — Дамиан внимательно разглядывал девушку, будто внезапно увидел ее совершенно в новом свете. — А что ты сделала с остальными?
— Ничего… — Геро подняла глаза от работы и удивленно посмотрела на Дамиана. — Я не понимаю тебя, Дамиан.
— Не понимаешь? — усмехнулся он. — Я никогда не видел помощи от своих братьев, а теперь они мне помогают. Мне сказали, что это все твое влияние.
— Мое? — Удивление Геро все росло. — Как я могла это сделать?
— Я однажды сказал Кристине, что ее муж — мой обычно бездельничающий братец — вдруг решил заняться делом. Она объяснила мне, что ты упрекнула мужчин за праздность. Кристина как бы между прочим сказала об этом Нико, и он, на удивление, начал работать. А остальным, я думаю, стало стыдно, и они последовали его примеру. Я поздравляю тебя, моя дорогая.
Сначала Геро только удивленно смотрела на него. То, что на трех мужчин из богатой и знатной семьи так подействовало ее замечание, показалось девушке очень забавным, и она громко рассмеялась.
— Я уверена, что дело тут не во мне, — с сомнением в голосе воскликнула она. — Это слишком невероятно.
— Что именно ты им сказала? — спросил Дамиан, не обращая внимания на ее протест.
— Я просто сказала, что они ведут себя как последние эгоисты, оставляя всю работу тебе.
— Кажется, тебе за несколько месяцев удалось добиться того, чего я не мог достичь за годы. Еще раз поздравляю тебя. — Это позабавило Геро, и она рассмеялась своим звонким, мелодичным смехом, который так волновал Дамиана. Если бы в этот момент девушка подняла голову, она увидела бы в его глазах странный блеск и даже нежность, которой прежде не бывало. Но Геро была увлечена своей работой, и Дамиан продолжал смотреть на ее склоненную голову. — Ты повлияла и на Кристину. Впервые она осмелилась ослушаться Клео — фактически, дала ей отпор.