Страница:
Во 2-ю луну 10-го года Лунфан (1364 г.) Юаньчжан лично повел большую армию, состоявшую из сухопутных войск и речной флотилии, в карательный поход против Инчана и, когда сын Юляна Чэнь Ли сдался без боя, создал из его бывших владений провинцию Хугуан. Наконец-то огромная территория, ранее принадлежавшая Юляну, целиком перешла во владения Юаньчжана.
2. Захват Восточного У
После захвата владений Чэнь Юляна очередным объектом нападения стал Чжан Шичэн в Восточном У.
Анализируя вместе со своими советниками военную обстановку, Юаньчжан рассуждал так: "В Поднебесной воюют Болот-Тэмур в Хэбэе, Коко-Тэмур в Хэнани, а Ли Сыци и Чжан Лянби - в Гуаньчжуне. Войска в Хэбэе многочисленны, но не дисциплинированны. Хэнаньская армия более дисциплинированна, но ей не хватает мощи. В Гуаньчжуне нет дорог, поэтому армию там трудно снабжать провиантом и денежным довольствием. А в Цзяннани воюем только мы и Чжан Шичэн. Шичэн очень лукав и хитер и умеет пользоваться лазутчиками, но его войска совершенно не соблюдают дисциплину. Если мы, имея большую армию в сотни тысяч человек и большую территорию, усовершенствуемся в военном деле, установим строгую военную дисциплину и, используя благоприятную военную обстановку, будем уничтожать врагов поодиночке, то объединение Поднебесной будет обеспечено!" И все {88} в Западном У единодушно взялись за наведение порядка в войсках: укрепление военной дисциплины и воспитание бойцов и командиров, обучение их умению штурмовать городские стены и подготовке к атаке крепостей в ходе боевых операций.
В конце эпохи Юань повстанцы подразделялись на две группировки: 1) "красные войска" и 2) все те, которые не относились к ним. Группировка "красных войск" в свою очередь подразделялась на две ветви - восточную и западную. Восточная развернула действия в районе с центром в бассейне реки Хуайшуй. Сяо Мин-ван был ее главой; войсками в зоне Чучжоу - Хэчжоу командовал Юаньчжан. Западная действовала в бассейне реки Ханьшуй, и ее возглавляли в разное время Сюй Шоухуэй и Чэнь Юлян, а также его генерал Мин Юйчжэнь, укрепившийся в Сычуани. Группировка, не относившаяся к "красным войскам", была представлена такими вожаками, как Чжан Шичэн в Восточном У и Фан Гочжэнь в Чжэдуне. "Красные войска" состояли главным образом из крестьянской бедноты и мелких ремесленников, а также отчасти из деклассированных элементов города и деревни. Что же касается группировки, не относившейся к "красным войскам", то ее руководители и основная масса состояли главным образом из контрабандистов - торговцев солью, солеваров, мелких и средних помещиков, середняков и отчасти бедняков и батраков. Захватив какую-то территорию и обосновавшись на ней, они полагали, что дело успешно завершено, и стремились к жизненным благам. Если юаньские войска в течение какого-то времени не могли отбить эту территорию, то руководители указанной группировки присваивали себе звания и титулы князей и как-то противостояли правительству династии Юань. Но когда военное давление со стороны правительственных войск усиливалось и обстановка не благоприятствовала им, они шли на компромиссы и даже переходили на сторону монголов. С самого начала юаньское правительство проводило по отношению к ним политику переманивания, назначая на чиновничьи должности, лишь бы они капитулировали. Сделавшись чиновниками, они снова объявляли о своей самостоятельности и присваивали себе новые титулы правителей, стоило им лишь увидеть, что монголы терпят военные неудачи. При каждой такой перемене титул данного вождя становился выше, территория его также рас-{89}ширялась и, следовательно, вес его при новой сделке с юаньским правительством увеличивался.
Свои отношения с "красными войсками" они строили на иных началах: ни в коем случае не сдавались им и боролись до конца. Чжан Шичэн с самого начала находился во враждебных отношениях с Сяо Мин-ваном и Чжу Юаньчжаном и в течение десяти лет сковывал их войска, не давая передышки. Хотя Фан Гочжэнь, у которого было мало территории и войск, не имел сил для нападения на "красные войска", но и он не хотел наладить дружественные отношения с ними; он иногда внешне выражал покорность "красным войскам", а на самом деле был готов оказывать им упорное сопротивление.
Отношения Чжан Шичэна с юаньским правительством были неустойчивыми и переменчивыми. Он иногда противостоял правительству, а иногда переходил на его сторону. В 13-м году Чжичжэн (1353 г.) юаньское правительство переманило его на свою сторону и дало ему должность чиновника, потребовав, чтобы он напал на "красные войска" в Хаочжоу и Сичжоу, но Шичэн не захотел предпринять поход, боясь, что окажется в проигрыше. Зная, что Тайчжоу защищен слабо, он внезапным ударом захватил этот город, взял Синхуа и занял Гаою. В 14-м году (1354 г.) он присвоил себе титул Чэн-вана (Честного князя), назвав свою династию Да Чжоу (Великая Чжоу) и переменив эру правления на Тянью. В 11-ю луну этого года (1354 г.) юаньский министр Токто во главе большой армии разгромил чжоускую армию. Шичэн не смог стойко обороняться, так как не имел достаточных сил для этого. Но Токто неожиданно был отстранен от командования, и юаньская армия рассыпалась. Чжоуская армия, воспользовавшись столь удобным случаем, перешла в наступление; могущество ее снова стало внушать страх; она захватила ряд городов. В 3-ю луну 16-го года (1356 г.) Шичэн перенес столицу в Пинцзян, переименовав его в Лунпинцзюнь. Им был переделан календарь и приспособлен к сельскохозяйственным сезонам. Он учредил Дом радения о литературе, пригласив туда знатоков церемоний и конфуцианцев.
Начиная с 16-го года Чжичжэн (1356 г.), когда войска Чжан Шичэна и Чжу Юаньчжана оказались соседями, между ними завязывались сотни больших и малых боев с переменным успехом. {90}
Юаньчжан и Чжан Шичэн боролись в течение десяти лет, нанося удары и не уступая друг другу. Положение резко изменилось только после того, как Юаньчжан, вернувшись с победой из Учана, сконцентрировал силы и перешел в наступление на Восточное У.
Это наступление проходило тремя этапами. На первом этапе наступления, с 10-й луны 25-го года Чжичжэн (1365 г.) по 4-ю луну 26-го года Чжичжэн (1366 г.), Юаньчжан, направив удар по северной границе Восточного У в бассейне Хуайшуй, овладел округами и уездами Тунчжоу, Синхуа, Яньчэн, Тайчжоу, Гаою, Хуайашь, Сюйчжоу, Сучжоу и Аньфэн. Хаочжоу, окруженный со всех сторон, также сдался Юаньчжану. За полгода он выполнил заранее намеченную задачу, оттеснив войска Восточного У на юг от Янцзы.
На втором этапе, с 8-й луны 26-го года Чжичжэн (1366 г.) по 11-ю луну того же года, Юаньчжан, наступая по двум направлениям, захватил Хучжоу и Ханчжоу. Когда гарнизоны этих городов капитулировали, Пинцзян оказался окруженным с севера, запада и юга.
Третий этап наступления свелся к осаде и штурму Пинцзяна, начавшимся в 12-ю луну 26-го года Чжичжэн (январь 1367 г.). Только через десять месяцев, в 9-ю луну 1-го года правления государства У (октябрь 1367 г.), Пинцзян был взят штурмом, Шичэн захвачен в плен, и тем закончилась война, которая велась с переменным успехом в течение десяти лет.
Еще до того, в 5-ю луну 26-го года Чжичжэн (1366 г.), Юаньчжан обратился к населению с манифестом, в котором он подробно охарактеризовал сложившуюся к тому времени обстановку и ход боевых операций с его стороны. В манифесте говорилось:
"Известно, что если карают преступников и милуют народ, то это и есть истинный путь ванов. Так ведется с древности из поколения в поколение... Как известно, за последнее время юаньский император уединился во внутренних покоях дворца, а распоряжаются всем сановники, награждая одних чинами и лишая других титулов; чинов можно достичь с помощью взяток, и от наказания можно освободиться с помощью личных связей; высшие чины империи выдвигают на должности своих родственников и доносят на других; чиновники облагают повинностями бедных и дают льготы богатым. Император не тревожится {91} таким положением, а только увеличил число чиновников и отправил на трудовые повинности несколько сот тысяч крестьян. Утопленники запрудили Хуанхэ, мертвецы лежат друг на друге по дорогам, плач и стон слышны на небе. Поддавшись по заблуждению чарам колдунов и не разобравшись во лживости буддийских гимнов, глупый народ крепко уверовал в то, что Майтрейя действительно существует. Надеясь на то, что Майтрейя наведет порядок в мире, чтобы искоренить тяготы и страдания, народ стал собираться в сообщества, которые обосновались в Жучжоу и Инчжоу и распространились до Хэ и Ло. Когда искушение распространилось, злоумышленники из этих сообществ тут же начали творить бесчинства; они по всякому поводу и случаю сжигали и разоряли города и селения, убивали и истребляли чиновных мужей, губили и калечили людей без разбора. Династия Юань, пустив в ход свои войска, а также денежные и продовольственные запасы, пыталась покарать их, но не добилась никаких успехов и не смогла навести порядок в мире и успокоить народ. Вот почему мужи, имеющие свои помыслы и наблюдавшие все это со стороны, воспользовались случаем, хорошо обдумали свои планы и стали действовать. Одни действовали якобы от имени дома Юань, другие под видом предводителей деревенского ополчения, а третьи выступали самостоятельно во главе своих войск, но все стремились к самостоятельности в своих действиях, и поэтому Поднебесная обрушилась и рассыпалась на куски.
Что касается меня, то я, крестьянин из Хаоляна, сперва был рядовым в армии и постепенно возвысился до командующего. Ясно видя, что с помощью колдовских заклинаний невозможно успешно завершить дело и что дни господства монголов сочтены, я переправился через Янцзы во главе солдат. Опираясь на духов Неба, Земли и предков, а также на силу моих генералов и командующих, я овладел районом Цзянцзо одним ударом и усмирил Чжэдун в результате последующих боев. Некий Чэнь обосновался выше меня по течению Янцзы, и тогда я поднял войска, чтобы спросить с виновного. Когда в результате схватки на озере Поянху этот злодей сложил голову, его отец, сыновья и братья, связав себе руки за спиной, погрузив гробы в колесницы, прибыли ко мне. Я не казнил их, а присвоил им титулы; все его генералы и министры были устроены на службу при моем дворе, и весь его народ стал {92} спокойно трудиться на полях и в деревнях. Цзинчжоу, Сяньян, Хучжоу и Гуанчжоу целиком вошли в состав моей территории, и, хотя их население еще не преуспело в добродетели, все же законы и управление там изменились к лучшему.
Однако оставался еще Чжан Шичэн, уроженец Гусу, который ранее торговал контрабандной солью и разбойничал на реках и озерах. Создав армию, он собрал вокруг себя злодеев и обосновался на островах в море, как в своей твердыне; это первое его преступление. Затем, боясь, что в далеком море ему будет трудно противостоять великой силе Поднебесной, он мнимо капитулировал перед династией Юань, но закопал живым в землю ее политического советника Чжао Ляня и заточил в тюрьму императорского адъютанта Сунь Хуэя; это второе его преступление. После этого он внезапным ударом захватил Чжэси, узурпировал титул и переменил эру правления, хотя его армия не достигала и 10 тыс. человек, а территория его не доходила и до 1 тыс. кв. ли; это третье его преступление. Когда он впервые начал разбойничать в моих пограничных районах, мы в одном из боев живым схватили его младшего брата; когда же он вторгся в провинцию Чжэдун, то мы, взявшись за оружие, ударили прямо по предместьям его столицы, он тогда, перепугавшись, затаился и снова обманул Юань, капитулировав перед ней; это его четвертое преступление. Он, открыто приняв имя подданного династии Юань, тайно распространял свои лжекняжеские указы, шантажировал министра Да и замышлял погубить левого помощника Яна (Олджэ); это его пятое преступление. Собирая денежные и продовольственные налоги в Цзянчжэ, он в течение десяти лет не отдавал ничего двору; это его шестое преступление. Поняв, что устои династии Юань уже рушатся, он открыто погубил ее министра Даш-Тэмура и начальника императорского цензората Юга Буха-Тэмура; это его седьмое преступление. Опираясь на недоступность своей территории и обилие продовольствия, он переманивал на свою сторону многих генералов-мятежников и грабил мой народ в пограничных районах; это его восьмое преступление. Учитывая эти восемь преступлений... я счел необходимым отправиться в карательный поход против него, чтобы умиротворить Поднебесную и помочь народу. В связи с этим я приказал левому министру великого секретариата Сюй Да во главе войск пехоты, {93} кавалерии и речной флотилии развернуть наступление по суше и по реке и занять все города в Чжэси. Я уже разослал приказы генералам с предупреждением, чтобы всюду, куда они придут, убивали только главарей шаек Чжан Шичэна, чтобы не наказывали лиц, последовавших за ним под угрозой, и чтобы действовали в соответствии с заранее подготовленными правилами. Если бежавшее от меня население и захваченные в плен воины будут присоединяться к нам, раскаявшись, то всем прощается их вина. Кроме того, если чиновники дома Чжана действительно хорошо поймут, что наши победы предопределены Небом, покорятся нам или сдадутся, бросив оружие, то я не поскуплюсь на титулы и награды для них. При всех обстоятельствах простой народ сможет действительно спокойно заниматься своим делом и станет моим послушным народом, по-прежнему сохранит за собой свои поля, имущество и дома, будет платить продовольственный налог по определенным ставкам, излишки не будут облагаться налогом и отбираться; вы навечно сохраните свои родные деревни, останутся в целости ваши семьи и дома. Во имя этого я начал военные операции. Если же кто посмеет собираться сотнями и тысячами и оказывать сопротивление моим войскам, то я немедленно пошлю солдат, чтобы истреблять и уничтожать их, а их родственников переселю в Уси и Лянгуан для обороны от пограничных племен, навсегда разлучив с родным краем. Верьте во все, что я сказал, как в ясное солнце, советуйтесь, с вашими чиновниками, не сейте смуту и не совращайтесь".
Текст манифеста начинается словами: "Указ князя У. Во исполнение священного манифеста императора". Главнокомандующий войсками получил отношение Великого секретариата, в котором говорится: "Почтительно получив княжеский указ..." Конец документа: "Чтите этот указ! Почтительно повинуйтесь и осуществляйте его. Настоящее письменное оповещение доставил судья данного округа Сюй Шицзе в 22-й день 5-й луны 12-го года Лунфэн (30 июня 1366 г.)". Одновременно с этим манифестом было выпущено однородное по характеру оповещение, в котором сообщалось чиновничеству и населению Сюйчжоу:
"После того как поднялись войска в Жучжоу и Инчжоу в связи с плохим управлением империей со стороны монгольской династии Юань, люди в Поднебесной считали, что может быть достигнуто великое спокойствие, поскольку {94} выступили выдающиеся люди. Но последние лишь соблазняли людей колдовством, не смогли следовать воле Неба и радовать сердца народа и поэтому сами себя уничтожили. Юаньские генералы и сановники не знали, как усмирять бунты. Там, куда шли войска, увеличивалось число разбойников. Это создавало хаос на Центральной равнине. Города и села там опустели. Вот уже свыше десяти лет происходит там страшная смута".
Эти два документа - в духе идей конфуцианских ученых, - возможно, вышли из-под кисти Лю Цзи, Сун Ляна и других конфуцианцев. Из восьми преступлений, в которых авторы обвиняют Чжан Шичэна, только четвертое и восьмое имеют отношение к государству Западное У, а остальные шесть связаны с изменой Чжан Шичэна династии Юань. При невнимательном чтении манифеста можно ошибочно принять его за приказ юаньского правительства о карательном походе против Чжан Шичэна и заключить, что Чжу Юаньчжан якобы отправился на войну, чтобы покарать врага юаньского правительства, против которого он сам же и боролся. В конце манифеста выражено дифференцированное отношение к различным слоям населения и армии Восточного У. Там сообщается, что будет казнен только главный преступник и что не будут преследоваться его сообщники. Чиновникам Восточного У сулились должности в случае их капитуляции; беженцам и солдатам после сдачи в плен разрешалось возвращаться в родные места; крестьяне, главным образом землевладельцы, могли продолжать заниматься своим хозяйством, сохранив за собой свои прежние земельные участки и дома. Все это было направлено на то, чтобы привлечь на свою сторону чиновничество и помещиков Восточного У и уменьшить силу сопротивления армии Чжан Шичэна. Из документа ясно видно, что Чжу Юаньчжан резко изменил свое отношение к господствующему классу. Он теперь превратился в защитника его интересов. Особого внимания заслуживает то, что Чжу Юаньчжан, чтобы рассеять недоверие и страх перед его войсками со стороны чиновничества и помещиков государства Восточное У, в первом документе подчеркнуто осуждает членов секты Майтрейи как колдунов, заклинателей и злодеев, перечисляет их преступления, заключавшиеся в убийствах, поджогах и, глав-ное, истреблении чиновников. Кроме того, он торжественно заявляет, что уже ясно видит, что с помощью колдов-{95}ских заклинаний невозможно завершить дело объединения страны, и что он не верит в эту чепуху. Он уже изменил секте Майтрейи. Когда отец, братья и сыновья Чэнь Юляна сдались в плен Чжу Юаньчжану, то он пожаловал всем им титулы, назначил генералов и министров Чэнь Юляна крупными чиновниками и позволил всем помещикам и землевладельцам спокойно жить. Таким образом, текст документа о карательном походе против Чжан Шичэна в действительности есть манифест о карательном походе против "красных войск", а высшей карательной властью является не кто иной, как вождь этих же войск император государства Сун Сяо Мин-ван. На первый взгляд кажется, что здесь сплошные противоречия, но на самом деле никаких противоречий нет. В указанных двух документах официально провозглашается, что Чжу Юаньчжан, осудив и предав секту Майтрейи и "красные войска", отказывается от своей прошлой веры в учение секты Майтрейи. В них далее объявляется, что цель наступления его армии заключается в том, чтобы наказать преступника и спасти народ, дать народу возможность спокойно трудиться на своих полях и позволить населению сохранить свои родные деревни. Здесь же он открыто заявляет о своей поддержке старых помещичье-феодальных порядков и о том, что гарантирует чиновничеству, помещикам и народным массам мирную, спокойную жизнь. Это исторический переломный момент в жизни Чжу Юаньчжана, когда вождь крестьянского восстания превращается в вождя класса помещиков. То влияние, которое оказывали на Чжу Юаньчжана в течение ряда лет помещики и конфуцианские ученые Тао Ань, Ли Си, Лю Цзи, Сун Лянь и другие, теперь получило ясное, конкретное и открытое выражение. Теперь не стало войск повстанческого государства Сун; все руководители их давно погибли или умерли; Сяо Мин-ван, живя в Чучжоу, сохранял за собой только титул; название "красные войска" теперь не годилось в качестве лозунга; в окружении Юаньчжана было полно представителей класса помещиков; в соответствии с этим необходимо было выдвинуть новые лозунги, чтобы заручиться поддержкой помещиков и чиновников, различных местных "народных войск" ("минь-бин") или "деревенских армий" ("сян-цзюнь"), а также сочувствием и поддержкой чиновников. Указанные два документа как бы делят жизнь Чжу Юаньчжана на два периода. В первый {96} период он был последователем секты Майтрейи и вождем крестьянского восстания, а во второй период он открыто сотрудничал с помещиками и чиновниками, стал их покровителем и не только желал укрепить позиции класса феодалов-помещиков, но и хотел навечно сохранить власть класса старых и новых помещиков вместе с феодальными порядками.
После того как Чжу Юаньчжан открыто объявил о разрыве с "красными войсками", для него существование Сяо Мин-вана стало препятствием в его замыслах. В 12-ю луну 26-го года Чжичжэн (1367 г.) Юаньчжан послал главнокомандующего Ляо Юнчжуна встретить Сяо Мин-вана на переправе в Гуачжоу. Юнчжун, заранее продолбив лодку, на середине реки утопил его и по возвращении в Интянь доложил Юаньчжану о выполнении приказа. Со смертью Сяо Мин-вана перестало существовать государство Сун. После этого Чжу Юаньчжан больше не упоминал о событиях, происходивших в годы правления Лунфэн государства Сун. Он разбил и уничтожил даже стелу в честь подвигов героев, разгромивших в те годы войска Восточного У у западных стен Чжэньцзяна, так как в ней был указан девиз правления Лунфэн. Исторические сведения о событиях годов Лунфэн, содержащиеся в книгах и документах, также были уничтожены начисто. В хронике "Мин Тайцзу шилу", составленной после смерти Юаньчжана, ни словом не упоминается о подчинении Юаньчжана Сяо Мин-вану в годы правления Лунфэн.
На втором этапе наступления против Восточного У Юаньчжан мобилизовал 200-тысячную армию во главе с главнокомандующим Сюй Да. Перед походом, обсудив на совещании план операции, Юаньчжан решил использовать вторую часть предложения Е Дуя, говоря, что Шичэн, бывший соляной контрабандист, делит все невзгоды и победы с начальниками обороны Хучжоу и Ханчжоу и одной с ними компании крепких и бесстрашных; если сперва атаковать Пинцзян, то гарнизоны Хучжоу и Ханчжоу объединят силы, чтобы пойти на помощь родным местам; когда подкрепления со всех сторон соединятся, нелегко будет добиться победы. Лучше постараться распылить силы Шичэна, захватив сперва Хучжоу и Ханчжоу, тогда Шичэн не будет иметь возможности получить подкрепления, армия сможет сконцентрировать силы и разбить его гарнизоны поодиночке; когда ветви и листья раз-{97}летятся, корень зашатается; Шичэн окажется в трудном положении и вынужден будет спасаться бегством; после этого - перебросить войска и взять Пинцзян одним ударом; так наверняка можно добиться успеха! Исходя из этого, Юаньчжан послал войска осаждать Хучжоу и Ханчжоу. Он лично инструктировал их, неоднократно давая распоряжения, чтобы генералы держались дружно, чтобы члены их свит не обижали воинов, чтобы воины в период наступления не жгли, не убивали и не грабили и чтобы они не надругались над могилами. Он запретил воинам разорять могилу матери Чжан Шичэна, расположенную за стенами Пинцзяна. Все это делалось с целью не озлоблять население государства Восточного У и не усиливать его решимость сопротивляться наступающим.
На втором этапе наступления после взятия Хучжоу и Ханчжоу войска Западного У осадили Пинцзян, действуя по методу осады городов, предложенному Е Дуем. Вокруг осажденного города были возведены заграждения. Кроме того, была построена трехэтажная деревянная башня, называвшаяся "неприятельским домом". С нее просматривался весь город, и по нему с каждого ее этажа стреляли из луков, арбалетов и пищалей. Вокруг городских стен также были установлены катапульты, которые день и ночь с грохотом били по врагу. Шичэн стоял насмерть. Не имея в городе запасов продовольствия и сена и не получая подкреплений извне, он пытался прорваться через заграждения осаждающих, но потерпел поражение. Юаньчжан неоднократно посылал к нему человека с предложением сдаться, но Шичэн решительно отказывался. Когда стены города были проломлены, Шичэн сам возглавил солдат и вступил в уличный бой с противником. Видя, что дело проиграно, он заживо сжег своих домочадцев и собрался повеситься, но был вынут из петли подошедшим генералом. Тем временем солдаты Западного У проникли во дворец, захватили Шичэна в плен и отправили в Интянь. На корабле он сидел с закрытыми глазами, не разговаривал ни с кем и отказывался от пищи. На Юаньчжана, который обращался к нему с вопросами, он не обращал никакого внимания. Когда Ли Шаньчан задал ему какой-то вопрос, он разразился бранью. Юаньчжан, выведенный из себя, нанес ему несколько сильных ударов палкой и убил его, затем сжег его труп и развеял пепел по ветру.
С момента вооруженного выступления Чжан Шичэна до {98} его поражения и гибели прошло в общей сложности четырнадцать лет. Накануне взятия города он сжег все реестры, по которым взимались налоги и подати за эти годы. Пинцзян упорно держался в течение десяти месяцев, и Чжу Юаньчжан возненавидел его жителей за то, что они решительно сражались на стороне Шичэна. Поэтому он, взяв за основу фиксированные ставки по счетной книге семьи какого-то Шэнь Ваньсяня, немного увеличил прежние размеры налогов с населения данного района. Теперь семья была обязана внести в казну 7 доу и 5 шэн зерна с каждого му земли. С тех пор вот уже 600 лет сучжоусцы ежегодно в 30-й день 7-й луны возжигают курительные палочки в честь Цзюсы, как свечи в честь бодисатвы Дицан (Цзюсы - детское имя Шичэна, а 30-й день 7-й луны - день рождения его). Из этих двух фактов видно, что Шичэн пользовался решительной поддержкой со стороны местных землевладельцев.
2. Захват Восточного У
После захвата владений Чэнь Юляна очередным объектом нападения стал Чжан Шичэн в Восточном У.
Анализируя вместе со своими советниками военную обстановку, Юаньчжан рассуждал так: "В Поднебесной воюют Болот-Тэмур в Хэбэе, Коко-Тэмур в Хэнани, а Ли Сыци и Чжан Лянби - в Гуаньчжуне. Войска в Хэбэе многочисленны, но не дисциплинированны. Хэнаньская армия более дисциплинированна, но ей не хватает мощи. В Гуаньчжуне нет дорог, поэтому армию там трудно снабжать провиантом и денежным довольствием. А в Цзяннани воюем только мы и Чжан Шичэн. Шичэн очень лукав и хитер и умеет пользоваться лазутчиками, но его войска совершенно не соблюдают дисциплину. Если мы, имея большую армию в сотни тысяч человек и большую территорию, усовершенствуемся в военном деле, установим строгую военную дисциплину и, используя благоприятную военную обстановку, будем уничтожать врагов поодиночке, то объединение Поднебесной будет обеспечено!" И все {88} в Западном У единодушно взялись за наведение порядка в войсках: укрепление военной дисциплины и воспитание бойцов и командиров, обучение их умению штурмовать городские стены и подготовке к атаке крепостей в ходе боевых операций.
В конце эпохи Юань повстанцы подразделялись на две группировки: 1) "красные войска" и 2) все те, которые не относились к ним. Группировка "красных войск" в свою очередь подразделялась на две ветви - восточную и западную. Восточная развернула действия в районе с центром в бассейне реки Хуайшуй. Сяо Мин-ван был ее главой; войсками в зоне Чучжоу - Хэчжоу командовал Юаньчжан. Западная действовала в бассейне реки Ханьшуй, и ее возглавляли в разное время Сюй Шоухуэй и Чэнь Юлян, а также его генерал Мин Юйчжэнь, укрепившийся в Сычуани. Группировка, не относившаяся к "красным войскам", была представлена такими вожаками, как Чжан Шичэн в Восточном У и Фан Гочжэнь в Чжэдуне. "Красные войска" состояли главным образом из крестьянской бедноты и мелких ремесленников, а также отчасти из деклассированных элементов города и деревни. Что же касается группировки, не относившейся к "красным войскам", то ее руководители и основная масса состояли главным образом из контрабандистов - торговцев солью, солеваров, мелких и средних помещиков, середняков и отчасти бедняков и батраков. Захватив какую-то территорию и обосновавшись на ней, они полагали, что дело успешно завершено, и стремились к жизненным благам. Если юаньские войска в течение какого-то времени не могли отбить эту территорию, то руководители указанной группировки присваивали себе звания и титулы князей и как-то противостояли правительству династии Юань. Но когда военное давление со стороны правительственных войск усиливалось и обстановка не благоприятствовала им, они шли на компромиссы и даже переходили на сторону монголов. С самого начала юаньское правительство проводило по отношению к ним политику переманивания, назначая на чиновничьи должности, лишь бы они капитулировали. Сделавшись чиновниками, они снова объявляли о своей самостоятельности и присваивали себе новые титулы правителей, стоило им лишь увидеть, что монголы терпят военные неудачи. При каждой такой перемене титул данного вождя становился выше, территория его также рас-{89}ширялась и, следовательно, вес его при новой сделке с юаньским правительством увеличивался.
Свои отношения с "красными войсками" они строили на иных началах: ни в коем случае не сдавались им и боролись до конца. Чжан Шичэн с самого начала находился во враждебных отношениях с Сяо Мин-ваном и Чжу Юаньчжаном и в течение десяти лет сковывал их войска, не давая передышки. Хотя Фан Гочжэнь, у которого было мало территории и войск, не имел сил для нападения на "красные войска", но и он не хотел наладить дружественные отношения с ними; он иногда внешне выражал покорность "красным войскам", а на самом деле был готов оказывать им упорное сопротивление.
Отношения Чжан Шичэна с юаньским правительством были неустойчивыми и переменчивыми. Он иногда противостоял правительству, а иногда переходил на его сторону. В 13-м году Чжичжэн (1353 г.) юаньское правительство переманило его на свою сторону и дало ему должность чиновника, потребовав, чтобы он напал на "красные войска" в Хаочжоу и Сичжоу, но Шичэн не захотел предпринять поход, боясь, что окажется в проигрыше. Зная, что Тайчжоу защищен слабо, он внезапным ударом захватил этот город, взял Синхуа и занял Гаою. В 14-м году (1354 г.) он присвоил себе титул Чэн-вана (Честного князя), назвав свою династию Да Чжоу (Великая Чжоу) и переменив эру правления на Тянью. В 11-ю луну этого года (1354 г.) юаньский министр Токто во главе большой армии разгромил чжоускую армию. Шичэн не смог стойко обороняться, так как не имел достаточных сил для этого. Но Токто неожиданно был отстранен от командования, и юаньская армия рассыпалась. Чжоуская армия, воспользовавшись столь удобным случаем, перешла в наступление; могущество ее снова стало внушать страх; она захватила ряд городов. В 3-ю луну 16-го года (1356 г.) Шичэн перенес столицу в Пинцзян, переименовав его в Лунпинцзюнь. Им был переделан календарь и приспособлен к сельскохозяйственным сезонам. Он учредил Дом радения о литературе, пригласив туда знатоков церемоний и конфуцианцев.
Начиная с 16-го года Чжичжэн (1356 г.), когда войска Чжан Шичэна и Чжу Юаньчжана оказались соседями, между ними завязывались сотни больших и малых боев с переменным успехом. {90}
Юаньчжан и Чжан Шичэн боролись в течение десяти лет, нанося удары и не уступая друг другу. Положение резко изменилось только после того, как Юаньчжан, вернувшись с победой из Учана, сконцентрировал силы и перешел в наступление на Восточное У.
Это наступление проходило тремя этапами. На первом этапе наступления, с 10-й луны 25-го года Чжичжэн (1365 г.) по 4-ю луну 26-го года Чжичжэн (1366 г.), Юаньчжан, направив удар по северной границе Восточного У в бассейне Хуайшуй, овладел округами и уездами Тунчжоу, Синхуа, Яньчэн, Тайчжоу, Гаою, Хуайашь, Сюйчжоу, Сучжоу и Аньфэн. Хаочжоу, окруженный со всех сторон, также сдался Юаньчжану. За полгода он выполнил заранее намеченную задачу, оттеснив войска Восточного У на юг от Янцзы.
На втором этапе, с 8-й луны 26-го года Чжичжэн (1366 г.) по 11-ю луну того же года, Юаньчжан, наступая по двум направлениям, захватил Хучжоу и Ханчжоу. Когда гарнизоны этих городов капитулировали, Пинцзян оказался окруженным с севера, запада и юга.
Третий этап наступления свелся к осаде и штурму Пинцзяна, начавшимся в 12-ю луну 26-го года Чжичжэн (январь 1367 г.). Только через десять месяцев, в 9-ю луну 1-го года правления государства У (октябрь 1367 г.), Пинцзян был взят штурмом, Шичэн захвачен в плен, и тем закончилась война, которая велась с переменным успехом в течение десяти лет.
Еще до того, в 5-ю луну 26-го года Чжичжэн (1366 г.), Юаньчжан обратился к населению с манифестом, в котором он подробно охарактеризовал сложившуюся к тому времени обстановку и ход боевых операций с его стороны. В манифесте говорилось:
"Известно, что если карают преступников и милуют народ, то это и есть истинный путь ванов. Так ведется с древности из поколения в поколение... Как известно, за последнее время юаньский император уединился во внутренних покоях дворца, а распоряжаются всем сановники, награждая одних чинами и лишая других титулов; чинов можно достичь с помощью взяток, и от наказания можно освободиться с помощью личных связей; высшие чины империи выдвигают на должности своих родственников и доносят на других; чиновники облагают повинностями бедных и дают льготы богатым. Император не тревожится {91} таким положением, а только увеличил число чиновников и отправил на трудовые повинности несколько сот тысяч крестьян. Утопленники запрудили Хуанхэ, мертвецы лежат друг на друге по дорогам, плач и стон слышны на небе. Поддавшись по заблуждению чарам колдунов и не разобравшись во лживости буддийских гимнов, глупый народ крепко уверовал в то, что Майтрейя действительно существует. Надеясь на то, что Майтрейя наведет порядок в мире, чтобы искоренить тяготы и страдания, народ стал собираться в сообщества, которые обосновались в Жучжоу и Инчжоу и распространились до Хэ и Ло. Когда искушение распространилось, злоумышленники из этих сообществ тут же начали творить бесчинства; они по всякому поводу и случаю сжигали и разоряли города и селения, убивали и истребляли чиновных мужей, губили и калечили людей без разбора. Династия Юань, пустив в ход свои войска, а также денежные и продовольственные запасы, пыталась покарать их, но не добилась никаких успехов и не смогла навести порядок в мире и успокоить народ. Вот почему мужи, имеющие свои помыслы и наблюдавшие все это со стороны, воспользовались случаем, хорошо обдумали свои планы и стали действовать. Одни действовали якобы от имени дома Юань, другие под видом предводителей деревенского ополчения, а третьи выступали самостоятельно во главе своих войск, но все стремились к самостоятельности в своих действиях, и поэтому Поднебесная обрушилась и рассыпалась на куски.
Что касается меня, то я, крестьянин из Хаоляна, сперва был рядовым в армии и постепенно возвысился до командующего. Ясно видя, что с помощью колдовских заклинаний невозможно успешно завершить дело и что дни господства монголов сочтены, я переправился через Янцзы во главе солдат. Опираясь на духов Неба, Земли и предков, а также на силу моих генералов и командующих, я овладел районом Цзянцзо одним ударом и усмирил Чжэдун в результате последующих боев. Некий Чэнь обосновался выше меня по течению Янцзы, и тогда я поднял войска, чтобы спросить с виновного. Когда в результате схватки на озере Поянху этот злодей сложил голову, его отец, сыновья и братья, связав себе руки за спиной, погрузив гробы в колесницы, прибыли ко мне. Я не казнил их, а присвоил им титулы; все его генералы и министры были устроены на службу при моем дворе, и весь его народ стал {92} спокойно трудиться на полях и в деревнях. Цзинчжоу, Сяньян, Хучжоу и Гуанчжоу целиком вошли в состав моей территории, и, хотя их население еще не преуспело в добродетели, все же законы и управление там изменились к лучшему.
Однако оставался еще Чжан Шичэн, уроженец Гусу, который ранее торговал контрабандной солью и разбойничал на реках и озерах. Создав армию, он собрал вокруг себя злодеев и обосновался на островах в море, как в своей твердыне; это первое его преступление. Затем, боясь, что в далеком море ему будет трудно противостоять великой силе Поднебесной, он мнимо капитулировал перед династией Юань, но закопал живым в землю ее политического советника Чжао Ляня и заточил в тюрьму императорского адъютанта Сунь Хуэя; это второе его преступление. После этого он внезапным ударом захватил Чжэси, узурпировал титул и переменил эру правления, хотя его армия не достигала и 10 тыс. человек, а территория его не доходила и до 1 тыс. кв. ли; это третье его преступление. Когда он впервые начал разбойничать в моих пограничных районах, мы в одном из боев живым схватили его младшего брата; когда же он вторгся в провинцию Чжэдун, то мы, взявшись за оружие, ударили прямо по предместьям его столицы, он тогда, перепугавшись, затаился и снова обманул Юань, капитулировав перед ней; это его четвертое преступление. Он, открыто приняв имя подданного династии Юань, тайно распространял свои лжекняжеские указы, шантажировал министра Да и замышлял погубить левого помощника Яна (Олджэ); это его пятое преступление. Собирая денежные и продовольственные налоги в Цзянчжэ, он в течение десяти лет не отдавал ничего двору; это его шестое преступление. Поняв, что устои династии Юань уже рушатся, он открыто погубил ее министра Даш-Тэмура и начальника императорского цензората Юга Буха-Тэмура; это его седьмое преступление. Опираясь на недоступность своей территории и обилие продовольствия, он переманивал на свою сторону многих генералов-мятежников и грабил мой народ в пограничных районах; это его восьмое преступление. Учитывая эти восемь преступлений... я счел необходимым отправиться в карательный поход против него, чтобы умиротворить Поднебесную и помочь народу. В связи с этим я приказал левому министру великого секретариата Сюй Да во главе войск пехоты, {93} кавалерии и речной флотилии развернуть наступление по суше и по реке и занять все города в Чжэси. Я уже разослал приказы генералам с предупреждением, чтобы всюду, куда они придут, убивали только главарей шаек Чжан Шичэна, чтобы не наказывали лиц, последовавших за ним под угрозой, и чтобы действовали в соответствии с заранее подготовленными правилами. Если бежавшее от меня население и захваченные в плен воины будут присоединяться к нам, раскаявшись, то всем прощается их вина. Кроме того, если чиновники дома Чжана действительно хорошо поймут, что наши победы предопределены Небом, покорятся нам или сдадутся, бросив оружие, то я не поскуплюсь на титулы и награды для них. При всех обстоятельствах простой народ сможет действительно спокойно заниматься своим делом и станет моим послушным народом, по-прежнему сохранит за собой свои поля, имущество и дома, будет платить продовольственный налог по определенным ставкам, излишки не будут облагаться налогом и отбираться; вы навечно сохраните свои родные деревни, останутся в целости ваши семьи и дома. Во имя этого я начал военные операции. Если же кто посмеет собираться сотнями и тысячами и оказывать сопротивление моим войскам, то я немедленно пошлю солдат, чтобы истреблять и уничтожать их, а их родственников переселю в Уси и Лянгуан для обороны от пограничных племен, навсегда разлучив с родным краем. Верьте во все, что я сказал, как в ясное солнце, советуйтесь, с вашими чиновниками, не сейте смуту и не совращайтесь".
Текст манифеста начинается словами: "Указ князя У. Во исполнение священного манифеста императора". Главнокомандующий войсками получил отношение Великого секретариата, в котором говорится: "Почтительно получив княжеский указ..." Конец документа: "Чтите этот указ! Почтительно повинуйтесь и осуществляйте его. Настоящее письменное оповещение доставил судья данного округа Сюй Шицзе в 22-й день 5-й луны 12-го года Лунфэн (30 июня 1366 г.)". Одновременно с этим манифестом было выпущено однородное по характеру оповещение, в котором сообщалось чиновничеству и населению Сюйчжоу:
"После того как поднялись войска в Жучжоу и Инчжоу в связи с плохим управлением империей со стороны монгольской династии Юань, люди в Поднебесной считали, что может быть достигнуто великое спокойствие, поскольку {94} выступили выдающиеся люди. Но последние лишь соблазняли людей колдовством, не смогли следовать воле Неба и радовать сердца народа и поэтому сами себя уничтожили. Юаньские генералы и сановники не знали, как усмирять бунты. Там, куда шли войска, увеличивалось число разбойников. Это создавало хаос на Центральной равнине. Города и села там опустели. Вот уже свыше десяти лет происходит там страшная смута".
Эти два документа - в духе идей конфуцианских ученых, - возможно, вышли из-под кисти Лю Цзи, Сун Ляна и других конфуцианцев. Из восьми преступлений, в которых авторы обвиняют Чжан Шичэна, только четвертое и восьмое имеют отношение к государству Западное У, а остальные шесть связаны с изменой Чжан Шичэна династии Юань. При невнимательном чтении манифеста можно ошибочно принять его за приказ юаньского правительства о карательном походе против Чжан Шичэна и заключить, что Чжу Юаньчжан якобы отправился на войну, чтобы покарать врага юаньского правительства, против которого он сам же и боролся. В конце манифеста выражено дифференцированное отношение к различным слоям населения и армии Восточного У. Там сообщается, что будет казнен только главный преступник и что не будут преследоваться его сообщники. Чиновникам Восточного У сулились должности в случае их капитуляции; беженцам и солдатам после сдачи в плен разрешалось возвращаться в родные места; крестьяне, главным образом землевладельцы, могли продолжать заниматься своим хозяйством, сохранив за собой свои прежние земельные участки и дома. Все это было направлено на то, чтобы привлечь на свою сторону чиновничество и помещиков Восточного У и уменьшить силу сопротивления армии Чжан Шичэна. Из документа ясно видно, что Чжу Юаньчжан резко изменил свое отношение к господствующему классу. Он теперь превратился в защитника его интересов. Особого внимания заслуживает то, что Чжу Юаньчжан, чтобы рассеять недоверие и страх перед его войсками со стороны чиновничества и помещиков государства Восточное У, в первом документе подчеркнуто осуждает членов секты Майтрейи как колдунов, заклинателей и злодеев, перечисляет их преступления, заключавшиеся в убийствах, поджогах и, глав-ное, истреблении чиновников. Кроме того, он торжественно заявляет, что уже ясно видит, что с помощью колдов-{95}ских заклинаний невозможно завершить дело объединения страны, и что он не верит в эту чепуху. Он уже изменил секте Майтрейи. Когда отец, братья и сыновья Чэнь Юляна сдались в плен Чжу Юаньчжану, то он пожаловал всем им титулы, назначил генералов и министров Чэнь Юляна крупными чиновниками и позволил всем помещикам и землевладельцам спокойно жить. Таким образом, текст документа о карательном походе против Чжан Шичэна в действительности есть манифест о карательном походе против "красных войск", а высшей карательной властью является не кто иной, как вождь этих же войск император государства Сун Сяо Мин-ван. На первый взгляд кажется, что здесь сплошные противоречия, но на самом деле никаких противоречий нет. В указанных двух документах официально провозглашается, что Чжу Юаньчжан, осудив и предав секту Майтрейи и "красные войска", отказывается от своей прошлой веры в учение секты Майтрейи. В них далее объявляется, что цель наступления его армии заключается в том, чтобы наказать преступника и спасти народ, дать народу возможность спокойно трудиться на своих полях и позволить населению сохранить свои родные деревни. Здесь же он открыто заявляет о своей поддержке старых помещичье-феодальных порядков и о том, что гарантирует чиновничеству, помещикам и народным массам мирную, спокойную жизнь. Это исторический переломный момент в жизни Чжу Юаньчжана, когда вождь крестьянского восстания превращается в вождя класса помещиков. То влияние, которое оказывали на Чжу Юаньчжана в течение ряда лет помещики и конфуцианские ученые Тао Ань, Ли Си, Лю Цзи, Сун Лянь и другие, теперь получило ясное, конкретное и открытое выражение. Теперь не стало войск повстанческого государства Сун; все руководители их давно погибли или умерли; Сяо Мин-ван, живя в Чучжоу, сохранял за собой только титул; название "красные войска" теперь не годилось в качестве лозунга; в окружении Юаньчжана было полно представителей класса помещиков; в соответствии с этим необходимо было выдвинуть новые лозунги, чтобы заручиться поддержкой помещиков и чиновников, различных местных "народных войск" ("минь-бин") или "деревенских армий" ("сян-цзюнь"), а также сочувствием и поддержкой чиновников. Указанные два документа как бы делят жизнь Чжу Юаньчжана на два периода. В первый {96} период он был последователем секты Майтрейи и вождем крестьянского восстания, а во второй период он открыто сотрудничал с помещиками и чиновниками, стал их покровителем и не только желал укрепить позиции класса феодалов-помещиков, но и хотел навечно сохранить власть класса старых и новых помещиков вместе с феодальными порядками.
После того как Чжу Юаньчжан открыто объявил о разрыве с "красными войсками", для него существование Сяо Мин-вана стало препятствием в его замыслах. В 12-ю луну 26-го года Чжичжэн (1367 г.) Юаньчжан послал главнокомандующего Ляо Юнчжуна встретить Сяо Мин-вана на переправе в Гуачжоу. Юнчжун, заранее продолбив лодку, на середине реки утопил его и по возвращении в Интянь доложил Юаньчжану о выполнении приказа. Со смертью Сяо Мин-вана перестало существовать государство Сун. После этого Чжу Юаньчжан больше не упоминал о событиях, происходивших в годы правления Лунфэн государства Сун. Он разбил и уничтожил даже стелу в честь подвигов героев, разгромивших в те годы войска Восточного У у западных стен Чжэньцзяна, так как в ней был указан девиз правления Лунфэн. Исторические сведения о событиях годов Лунфэн, содержащиеся в книгах и документах, также были уничтожены начисто. В хронике "Мин Тайцзу шилу", составленной после смерти Юаньчжана, ни словом не упоминается о подчинении Юаньчжана Сяо Мин-вану в годы правления Лунфэн.
На втором этапе наступления против Восточного У Юаньчжан мобилизовал 200-тысячную армию во главе с главнокомандующим Сюй Да. Перед походом, обсудив на совещании план операции, Юаньчжан решил использовать вторую часть предложения Е Дуя, говоря, что Шичэн, бывший соляной контрабандист, делит все невзгоды и победы с начальниками обороны Хучжоу и Ханчжоу и одной с ними компании крепких и бесстрашных; если сперва атаковать Пинцзян, то гарнизоны Хучжоу и Ханчжоу объединят силы, чтобы пойти на помощь родным местам; когда подкрепления со всех сторон соединятся, нелегко будет добиться победы. Лучше постараться распылить силы Шичэна, захватив сперва Хучжоу и Ханчжоу, тогда Шичэн не будет иметь возможности получить подкрепления, армия сможет сконцентрировать силы и разбить его гарнизоны поодиночке; когда ветви и листья раз-{97}летятся, корень зашатается; Шичэн окажется в трудном положении и вынужден будет спасаться бегством; после этого - перебросить войска и взять Пинцзян одним ударом; так наверняка можно добиться успеха! Исходя из этого, Юаньчжан послал войска осаждать Хучжоу и Ханчжоу. Он лично инструктировал их, неоднократно давая распоряжения, чтобы генералы держались дружно, чтобы члены их свит не обижали воинов, чтобы воины в период наступления не жгли, не убивали и не грабили и чтобы они не надругались над могилами. Он запретил воинам разорять могилу матери Чжан Шичэна, расположенную за стенами Пинцзяна. Все это делалось с целью не озлоблять население государства Восточного У и не усиливать его решимость сопротивляться наступающим.
На втором этапе наступления после взятия Хучжоу и Ханчжоу войска Западного У осадили Пинцзян, действуя по методу осады городов, предложенному Е Дуем. Вокруг осажденного города были возведены заграждения. Кроме того, была построена трехэтажная деревянная башня, называвшаяся "неприятельским домом". С нее просматривался весь город, и по нему с каждого ее этажа стреляли из луков, арбалетов и пищалей. Вокруг городских стен также были установлены катапульты, которые день и ночь с грохотом били по врагу. Шичэн стоял насмерть. Не имея в городе запасов продовольствия и сена и не получая подкреплений извне, он пытался прорваться через заграждения осаждающих, но потерпел поражение. Юаньчжан неоднократно посылал к нему человека с предложением сдаться, но Шичэн решительно отказывался. Когда стены города были проломлены, Шичэн сам возглавил солдат и вступил в уличный бой с противником. Видя, что дело проиграно, он заживо сжег своих домочадцев и собрался повеситься, но был вынут из петли подошедшим генералом. Тем временем солдаты Западного У проникли во дворец, захватили Шичэна в плен и отправили в Интянь. На корабле он сидел с закрытыми глазами, не разговаривал ни с кем и отказывался от пищи. На Юаньчжана, который обращался к нему с вопросами, он не обращал никакого внимания. Когда Ли Шаньчан задал ему какой-то вопрос, он разразился бранью. Юаньчжан, выведенный из себя, нанес ему несколько сильных ударов палкой и убил его, затем сжег его труп и развеял пепел по ветру.
С момента вооруженного выступления Чжан Шичэна до {98} его поражения и гибели прошло в общей сложности четырнадцать лет. Накануне взятия города он сжег все реестры, по которым взимались налоги и подати за эти годы. Пинцзян упорно держался в течение десяти месяцев, и Чжу Юаньчжан возненавидел его жителей за то, что они решительно сражались на стороне Шичэна. Поэтому он, взяв за основу фиксированные ставки по счетной книге семьи какого-то Шэнь Ваньсяня, немного увеличил прежние размеры налогов с населения данного района. Теперь семья была обязана внести в казну 7 доу и 5 шэн зерна с каждого му земли. С тех пор вот уже 600 лет сучжоусцы ежегодно в 30-й день 7-й луны возжигают курительные палочки в честь Цзюсы, как свечи в честь бодисатвы Дицан (Цзюсы - детское имя Шичэна, а 30-й день 7-й луны - день рождения его). Из этих двух фактов видно, что Шичэн пользовался решительной поддержкой со стороны местных землевладельцев.