- Поскольку установлено, что ты не Шейн Менгус, - кто ты? осведомился Парлан, когда все уселись за столом, уставленным яствами.
- Эмил Сьюбхан О'Коннел Менгус, младшая дочь Лахлана Менгуса.
- Ну, значит, ты все-таки стоишь хороших денег. Я-то боялся, что ты всего лишь наложница Лейта и за тебя гроша ломаного не получишь!
Парлан вовсе не собирался давать кому-либо понять, что за всем этим скрывается нечто большее, нежели его, Парлана, материальный интерес. Он был уверен, что терзавшей его в последнее время неудовлетворенности скоро придет конец. Он с самого начала отказывался верить, что эта маленькая женщина - всего лишь потаскушка, подружка Лейта Менгуса. Теперь же, когда он узнал правду о происхождении девушки, она еще больше заинтриговала его. Его привлекали в ней и юность, и отсутствие обручального кольца на пальце, что должно было свидетельствовать о ее девственности, и то высокое положение, которое она занимала в клане Менгусов. Черный Парлан не просто хотел быть ее первым мужчиной - он прямо-таки жаждал этого.
В то же время сознавал, насколько трудным делом будет залучить эту строптивицу к себе в постель. Силы и мужества ей было не занимать, а на обольщение по всем правилам требовалась уйма времени. Пожалуй, девушка бы и не поверила в его надуманные терпение и покорность. Взять ее силой он тоже не мог - это противоречило правилам, существовавшим в его замке, а кроме того, он вообще испытывал ненависть к насилию над женщиной. Чтобы завлечь ее в постель, требовался некий предлог, нечто чрезвычайно для нее важное, что позволило бы ему открыть своеобразные торги и одержать победу если и не в полном согласии с ее чувствами, то хотя бы без сопротивления с ее стороны.
Исподтишка изучая девушку, он пытался определить, что именно могло служить причиной его сильнейшей тяги к ней. В ее фигуре были привлекательные округлости, в особенности полные груди, которые Парлан так ценил в женщинах. С другой стороны, на его вкус она была слишком тоненькой. Ее лицо было красивым, что и говорить, но он знал великое множество других красивых лиц, которые - на первый взгляд - были ничуть не хуже лица Эмил. Разве что глаза... Эти глаза цвета аквамарина с длинными ресницами... Они и в самом деле были несравненными.
И тут Парлана осенило: он искал в ней то, что можно было увидеть, так сказать, физическим взором, то, что было открыто любому смертному. Хотя Парлана никто не назвал бы романтиком, он догадывался о том, что ни лицо, ни фигура не заставляют мужчину забыть обо всех прочих женщинах и следовать за одной-единственной избранницей. Дело было куда сложнее и касалось других качеств, которые, вероятно, кто-нибудь, только не Парлан, назвал бы душевными. За то время, пока он мог наблюдать за пленницей, глава клана успел отметить человеческие качества в Эмил, коих, по его глубочайшему убеждению, в других женщинах больше не осталось.
Он восхитился ее поведением истинного рыцаря, конного воина, прежде всего заботившегося о своем скакуне и лишь потом - о себе. Эта девушка знала цену настоящему боевому коню. У малышки хватило смелости и даже доблести до последнего противостоять ему, главе могущественного клана, и даже решиться на попытку побега, на какую отважился бы далеко не всякий мужчина. Когда Эмил вмешалась в его потасовку с Алексом, он оценил в ней развитое чувство справедливости. Но не меньше ему хотелось открыть для себя и другие черты ее характера.
- Скажите, вы отошлете условия нашего с братом выкупа моему отцу, сэр Макгуин? - спросила девушка, нарушая ход его мыслей. - Уверена, что он безумно о нас волнуется.
- Да уж, вышло так, будто вас поглотила сама земля.
Мой братец обязан был послать вашему отцу хотя бы весточку о вашем с братом пленении. Тем не менее мне необходимо установить сумму выкупа, добавил он. Потом, глядя на нее в упор, произнес:
- Надеюсь, до того момента, как будет отправлено послание вашему отцу и деньги придут, пройдет достаточно времени, чтобы ты сумела научить меня трюкам своего жеребца да и вообще передать мне его, что называется, с рук на руки.
- Нет, этого никогда не произойдет.
- Я собираюсь стать хозяином этой лошади.
- Можешь попытаться - да, но моего содействия не дождешься. Элфкинг принадлежит мне. Он родился вторым, и с самого начала казалось, что он не жилец.
Слабого жеребенка оставили бы умирать, если бы не я. Я сама поила его молоком из рожка и выходила. Он мой, и нет никого и ничего, что могло бы это изменить. Даже великий Черный Парлан ничего не сможет здесь поделать, закончила Эмил.
- Ты испытываешь терпение мужчины, девушка.
- Что сказано, то сказано, и я не откажусь ни от единого своего слова. - Но, положив в рот кусочек предложенной ей закуски, она выжидательно посмотрела на Парлана.
Тот откинулся на спинку кресла.
- Стало быть, не станешь помогать мне в попытке завоевать расположение твоего жеребца?
- Я не стану помогать тебе воровать собственную лошадь. - Девушке показалось, что это она проговорила про себя, но по смеху окружающих и по тому, как иронично изогнулась бровь Парлана, поняла, что слова были произнесены вслух.
- Благодарю вас, миледи.
- Не стоит благодарности, сэр, - скороговоркой пробормотала Эмил, кляня на чем свет стоит собственную несдержанность и неумение контролировать язычок.
- А ты знаешь, что я могу оставить коня себе независимо от того, удастся его приручить или нет?
- Да. Знаю и то, что это ничего тебе не даст. Он убежит ко мне при первой же возможности.
- Ну, существуют способы удержать от побега даже такого зверя.
- Зато не существует способов сделать такого зверя своей верховой лошадкой.
- Наверное. Но его всегда можно поставить в стойло и пустить к нему кобылиц. Уверен, как производитель он покажет себя с самой лучшей стороны.
Она решила было соврать, но быстро поняла, что Парлан устроил ей своеобразную проверку на честность, и пришла к выводу, что лучше сказать правду.
- Да, пока он не пропустил ни одной кобылы и неудач не знал. - Тут девушка почувствовала, что у нее в глазах защипало. - Если бы я разрешала подпускать Элфкинга к кобылицам еще год или два - стала бы богатой женщиной.
- Тебе требуется компенсация? - осведомился Парлан, делая вид, что безмерно удивлен.
- Интересно, а ты бы не потребовал компенсации, если бы уступил Рейвена на племя?
- В любом случае, - Парлан нахмурился, - деньги пошли бы Лахлану - так или нет?
- Нет. Элфкинг мой. Деньги получаю я - или кто-нибудь из сестер или братьев. Кстати, лошадь, на которой ездил Лейт, - дитя Элфкинга.
- А чья кобылица?
- Одна из тех, что принадлежит Маквернам.
Парлан присвистнул как человек, хорошо знавший коннозаводство в округе. Потом ухмыльнулся, подумав, как нелегко пришлось тупоголовому Алистеру Макверну, когда он общался с этой чересчур развитой девицей. Уже то, что он вообще согласился пойти на такое, свидетельствовало о великолепных качествах Элфкинга как производителя.
- Значит, жеребец с таким же успехом может обогатить и меня, - заметил Парлан, улыбкой встретив взгляд девушки.
- Верно. Но жаль использовать такого коня только для этого - он прямо-таки создан для бега.
- А кто тебе сказал, что с течением времени конь не смирится? Хороший долгий уход, отличная кормежка, и глядишь - жеребец изменит отношение ко мне, а потом, чего доброго, и признает во мне хозяина. - Парлан разглядел проблеск страха, мелькнувший в глазах девушки. - Согласись, все-таки стоит попробовать. - Парлан помолчал с минуту, давая возможность пленнице вдуматься в его слова, после чего коварно продолжил:
- Я даже готов заключить с тобой сделку.
Ее желание мгновенно согласиться на что угодно неожиданно угасло слишком заблестели его глаза.
- Каковы же будут ваши условия?
Нагнувшись вперед через стол, он прошептал:
- Очень простые: ты или твоя лошадь.
Эмил сдвинула брови: она не могла взять в толк, отчего мужчины за столом вдруг замолчали.
- Я тебя не понимаю.
Парлан вытянул указательный палец и медленно с улыбкой провел им по щеке девушки.
- Конечно, куда тебе. Эта сделка - договор самого удивительного свойства. Видишь ли, я хочу заполучить твоего коня - но еще я хочу обладать тобой как женщиной. - Когда она вспыхнула, улыбка Парлана сделалась еще шире. - Если ты ляжешь со мной, я не стану отбирать у тебя жеребца.
Вспышки ярости, которой - она точно это знала - все от нее только и ждали, не последовало.
- Мне необходимо поговорить с Лейтом.
Парлан вытянулся в кресле и утвердительно кивнул, после чего знаком велел Малколму отвести девушку к брату.
- Я очень надеюсь получить ответ сегодня ночью, Эмил.
Она задержалась в дверном проеме и окинула Парлана ледяным взглядом, полным презрения, который скорее подходил герцогине, нежели хрупкой девушке с непричесанными волосами, одетой в наряд пажа.
- Сэр, до сих пор я не давала повода обращаться ко мне с подобной фамильярностью. - Потом она развернулась на каблуках и вышла, прежде чем кто-либо из присутствовавших успел ей ответить.
Когда после ухода Эмил Парлан отсмеялся, в беседу вступил Лаган:
- Иными словами, ты предлагаешь ей выбрать одного жеребца - или другого!
Парлан нахмурился, не желая в этот момент понимать, почему это сравнение с жеребцом повергло его в такое раздражение.
- Что ж, в каком-то смысле ты прав, - все-таки вынужден был согласиться он.
- Отчего же тебе просто-напросто не соблазнить ее?
- Думаю, что соблазнить ее не так просто, а мне не терпится сжать ее в объятиях.
У Лагана от удивления глаза на лоб вылезли.
- Неужто тебе так хочется переспать с бабой?
- Дело не в этом. Уж если говорить о бабах, то Кэтрин высосала из меня все соки два дня назад. - Тут Парлан ухмыльнулся, а Лаган так просто залился хохотом. - Нет.
Мне хочется обладать Эмил Сьюбхан О'Коннел Менгус, и я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило!
- А если она не придет к тебе в постель сегодня ночью?
- Придется изыскивать другие пути.
- Мне показалось, что, кроме этой девицы, у тебя появилось серьезное намерение заполучить и ее жеребца.
- И что с того? Я обещал, что не стану у нее этого коня красть, но не говорил, что не попытаюсь завладеть им каким-либо иным способом.
- Парлан, тебя ждет ад!
- Не сомневаюсь, но прежде я постараюсь узнать, что такое рай.
Глава 4
- Он это сказал?
Эмил смотрела на своего брата и думала, что хорошая пища, уход и чистая постель немало способствовали тому, чтобы он восстановил свои силы и справился с болезнью.
Хотя до сих пор Лейт был слаб, как младенец, и его продолжала снедать лихорадка, опасаться за жизнь юноши уже не приходилось. Тем не менее Эмил вдруг испугалась, что после рассказа о сделке, которую ей предложил Парлан, брата хватит удар. По крайней мере он уже нес во всеуслышание всю эту мужскую чушь о чести и обязанности человека перед семьей. Тут-то Эмил стало ясно, что ее собственное решение по данному вопросу окажется для него слишком нестандартным.
- Если я приду в постель Черного Парлана, он не станет забирать у меня Элфкинга. Это, так сказать, выкуп за коня.
Лейт заметил, что девушка старалась не встречаться с ним взглядом, и спросил с подозрением;
- И что же? Ты согласилась?
Эмил принялась с отсутствующим видом расчесывать волосы.
- Отвечай мне, Эмил!
- Точно. Я собираюсь заключить с ним сделку.
- Ты хочешь отдать себя этому человеку ради лошади?
- Да, я хочу отдать себя в руки Парлана ради Элфкинга. Для меня это не просто лошадь. Прошу, постарайся меня понять! - В эту минуту девушка подумала, догадается ли ее брат, что она готова на сделку с Парланом не только из-за Элфкинга.
Лейт вздохнул, мысленно обругав себя за злые слова, готовые сорваться с губ.
- Послушай, я понимаю, что Элфкинг для тебя не просто лошадь, но как же семейная честь?
- Честь... - Девушка оставила гребень в покое и обернулась к брату:
- Честь твердит мне, что я должна беречь девственность, чтобы ею мог насладиться мой будущий муж, Рори Фергюсон - человек, которого я терпеть не могу.
Такой конь, как Элфкинг, стоит десятка Рори Фергюсонов.
В чем же состоит понятие чести? Не в том ли, чтобы терять лучшее, а взамен получать худшее?
- Если бы речь шла о моей судьбе, я еще мог бы тебя понять, но лошадь...
- Ради того, чтобы спасти тебя, я отдала бы Элфкинга.
Но спасать то, что потом должен будет уничтожить Рори, я не хочу. И не стану.
Лейт прикрыл глаза, отчасти потому, что ему было нечем крыть. Дав понять, что он никого не собирается убивать, Парлан Макгуин, однако, безошибочно отыскал единственное слабое место в обороне Эмил. Когда Лейт открыл глаза, девушка уже привела себя в порядок и теперь стояла у изголовья кровати, глядя на брата заплаканными глазами.
- Скажи, ты отвернешься от меня после этого, Лейт?
Приподняв одеяло, брат ладонью слабо похлопал по постели рядом с собой. Девушка мгновенно юркнула под одеяло и положила щеку ему на грудь. Когда его рука тяжело легла ей на плечи, она с облегчением закрыла глаза. Хотя Эмил твердо решила не отступать от задуманного, она все-таки боялась, что злополучный договор с Парланом будет стоить ей любви брата.
- Знаешь, малыш, я буду любить тебя даже в том случае, если ты превратишься в самую настоящую шлюху, - улыбнулся он, и она с готовностью отозвалась на его шутку смешком. - Господи, ну отчего я такой слабый? снова загрустил Лейт. - Дурной из меня получился защитник.
- Не думай об этом. Судьба была против нас с самого начала - ты же не смог бы сражаться с целым кланом. Увы, Лейт, даже будь ты не ранен, и тогда ничем не смог бы мне помочь. Тебя бы в случае чего снова посадили в яму вот и все.
- Боюсь, ты права. Но скажи, ты боишься? О Черном Парлане много всяких слухов ходит...
- Не поверишь, но я его не боюсь. - Девушка кратко рассказала ему о случае с Алексом. - Ну, ты понял?
Ужасный Черный Парлан, оказывается, терпеть не может, когда насильничают. А вот сказать того же самого о Рори Фергюсоне я не могу. Она заметила удивление, появившееся в глазах Лейта. - Нет, скажи, что со мной может произойти дурного?
- Ну.., ты будешь обесчещена и... - тут Лейт сделал паузу и единым духом закончил; - ..не сможешь выйти замуж.
- По мне, так не велика потеря. - Эмил старалась не лукавить. - Я и надеюсь на это. Более того, молю Бога, чтобы моя свадьба не состоялась. Признаюсь тебе, именно будущий союз с Рори Фергюсоном отчасти подтолкнул меня на сделку с Парланом. А потом... Кто знает? Вдруг с Парланом мне будет хорошо? Говорят, он великолепный любовник.
- Интересно, что при этом имеется в виду - мужская сила или просто размеры предмета его гордости, - пробормотал себе под нос Лейт. - Видишь ли, когда я был при дворе, некоторые леди - если их, разумеется, можно назвать таковыми, - обменивались впечатлениями о Черном Парлане как о любовнике. - Парень нахмурил брови, вспоминая детали упомянутого разговора.
- И что же о нем говорили эти, с позволения сказать, леди? заинтересовалась Эмил, но Лейт выдержал достойную паузу, которая, наверное, смогла бы свести с ума любую женщину.
- Говорили, к примеру, что он прекрасно сложен. Правда, дамы преподнесли эту информацию в несколько ином ключе: сказали, что он - прямо жеребец!
- Ох, - нахмурилась Эмил. - Ты думаешь, что он может нанести мне физический вред? В момент естественного сближения, я хочу сказать?
- Нет, детка. Если то, что ты о нем говорила, - правда, он проявит к тебе даже известное внимание, ведь он знает, что ты девственница. На самом деле тело женщины может принять в себя оснастку практически любого мужчины - так уж оно устроено. Помни о другом: не размеры жеребца говорят о его качествах, а его прыть.
- Мне трудно судить, но, кажется, с ним мне плохо не будет. - Девушка глубоко вдохнула, прежде чем продолжить выкладывать брату свои сокровенные мысли. - Мое тело уже сказало мне о том, что его стройный торс пришелся ему по нраву. По правде сказать, я хочу его ничуть не меньше, чем он меня. Разве плохо, если я получу от него те радости, которые Рори не в состоянии мне доставить? Что дурного в радости до брака, когда знаешь, что в браке в этих радостях тебе будет отказано?
- Ничего, - ответствовал он. - Ты заслужила капельку счастья и, думаю, даже имеешь на это право, особенно принимая во внимание особу Рори Фергюсона, коему ты предназначена. Мне бы только хотелось, чтобы эта, так сказать, "сделка" не выставила тебя в дурном свете. Ты знаешь, каковы устои общества, а Черный Пардан такого рода "сделкой" их самым бессовестным образом попирает. Повинуясь кодексу чести, я должен убить этого человека при первой возможности.
Эмил вздрогнула. Ей крайне не понравилась непреклонность, которую она вдруг различила в голосе брата.
Тем не менее спорить она не стала. Парлан Макгуин собирался овладеть ею в любом случае, согласилась бы она на это или нет. Признаться, никакого для себя бесчестья в сделке с Парланом она не видела, зато другие усмотрели бы его обязательно. Именно по этой причине Лейт сейчас становился в позу дуэлянта - в фигуральном, конечно, смысле. То, что она сама решила направиться в спальню Парлана, значения не имело.
В эту минуту в дверь вошел Малколм, правда, для приличия он изобразил нечто вроде стука.
- Лэрд желает получить ответ сию же минуту, миледи.
Эмил присела на кровати.
- Неужели? Или он не в состоянии подождать еще немного? Мне кажется, такой здоровенный бык, как Парлан, мог бы попытаться наскрести в себе немного больше человечности.
- Неумно заставлять лэрда ждать, - заявил Малколм, безуспешно пытаясь скрыть ухмылку, - как и испытывать его терпение.
- Его нетерпение меня трогает, - проворчала Эмил, поднимаясь и подтягивая пояс своих мужских штанов. - Хотя я не понимаю, на что я ему сдалась? Женщина с обильной плотью подошла бы ему куда больше. Похоже, большие размеры твоего хозяина вовсе не свидетельствуют о его большом уме. - Как уже было сказано, Эмил менее всего на свете хотела показать собственный интерес к главе клана Макгуинов и скрывала его за нарочитой дерзостью.
Взглянув на Лейта, Малколм получил в ответ кривую усмешку. Нет, подумал Малколм, эта женщина не понимает, насколько она притягательна для мужчин. Интересно, ее сделка с Парланом объясняется полным отсутствием женского тщеславия или нет? Уж лэрд - что ни говори - знал толк в женщинах!
Заметив жест Лейта, Малколм приблизился к кровати, пока Эмил продолжала приводить себя в порядок.
- Нет ли возможности отговорить хозяина от той гнусности, что он затеял? Она - девушка из благородной семьи и не заслуживает подобного обращения и позора, который навлекает на нее Парлан. - Хотя Лейт душой понимал все, что сказала ему сестра, он не мог отказаться от попытки остановить ее - хотя бы и не впрямую.
- Я пытался - бесполезно. Лэрда терзает страсть. Я еще не видел, чтобы его так разбирало. Он бы все равно стал ее добиваться, так что разговоры о лошади - только предлог, чтобы побыстрее заполучить девушку.
- Верно. Над сладенькими словами своего тюремщика она бы посмеялась и не более того. Она вообще считает, что всякая говорильня хуже лжи.
- Стало быть, мы вернулись к тому, с чего начали. Но не беспокойся он не причинит ей зла. Хотя ему временами некоторые женщины не по вкусу, он все равно обращается с ними хорошо. И терпеть не может, когда в его присутствии к женщине проявляют грубость. Сами знаете, в противном случае ее мог бы изнасиловать здесь всякий, независимо от того, заплатят за нее выкуп или нет. Военная добыча - вот чем ее считают.
- Это, конечно, так, но я все равно убью Парлана за тот позор, на который он собирается обречь сестру.
- Можешь попытаться. Возможно, он согласится на поединок, когда ты будешь в полной силе. Впрочем, никакие угрозы сейчас на него не подействуют - у него слишком свербит в одном месте.
Тем временем Эмил решила, что вполне готова к тому, что ожидало ее впереди, и подошла к постели брата попрощаться.
Малколм тактично отошел к двери, чтобы не мешать прощанию брата и сестры. Девушка нагнулась, поцеловала Лейта в щеку и с удовлетворением отметила, что лихорадка наконец отступила от молодого человека.
- Не мучай себя понапрасну, - пробормотала она. - Если мои страдания окажутся слишком велики - я просто откушу кусочек, вот и все. - Она с облегчением улыбнулась, заметив, что и он со смехом отозвался на ее шутку.
- Я не стану мучиться. Теперь все моя мысли сосредоточены на том, как ему отомстить. Это все, на что я сейчас способен. Я не Господь Бог и не в состоянии изменить то, чего в данный момент нельзя изменить. - Лейт похлопал ее по руке. - Если тебе понадобится переговорить со мной о чем-нибудь - сразу же приходи.
Лейт проводил ее взглядом и вздохнул. Он сказал то, что чувствовал на самом деле: парень терпеть не мог предаваться бесполезным умствованиям и предпочитал сохранить свой гнев до того мига, когда поправится и выберется на волю. Вот тогда настанет время дать выход ярости.
Хотя он намеревался просидеть всю ночь, не смыкая глаз и размышляя о том, каково теперь Эмил в объятиях ее властелина, натура взяла свое и он забылся целительным, беспробудным сном.
***
Когда Малколм вышел, оставив ее с Парланом наедине, Эмил потребовалось усилие, чтобы обрести самообладание.
Хотя она - отчасти - пришла к нему по доброй воле, неизвестность пугала ее. Пытаясь привести растрепанные чувства в порядок, девушка принялась оглядывать хоромы главы клана Макгуинов. По стенам висели тяжелые драпировки, защищавшие от холода, и в углу горел камин, также помогавший бороться с холодом и сыростью. Мебель была простой, но добротной. Ноги утопали в богатых коврах, устилавших пол. В центре комнаты стояла массивная дубовая кровать, высокая и затянутая сверху донизу пологом из бархата, который был раздвинут. Во всей обстановке спальни ощущалась атмосфера какой-то варварской роскоши.
Взгляд Эмил переметнулся на хозяина спальни, который возлежал, опершись о высокую спинку кровати, и всем своим видом изображал равнодушие. На нем был халат из тяжелой ткани, под которым, как она заподозрила, больше ничего не было. Сверкающая влажность волос говорила о том, что он недавно принял ванну. Девушка замерла, недоумевая: то ли ей сердиться на его напускное равнодушие и уверенность в том, что она придет, то ли посчитать за счастье, что он не пожалел усилий, готовясь к ее приходу.
- А я уже начал подумывать, что ты решила уступить мне своего коня.
- Этому не бывать.
Он ухмыльнулся.
- Что ж, ты поступила правильно. Я собирался овладеть тобой в любом случае, и единственное, что могло меня остановить, - слишком юный возраст. А так все будет проще.
Она с облегчением вздохнула;
- Лейт тебя за это убьет.
- Зря он это задумал. Теперь мне придется очень постараться не убить его, когда он попытается это сделать.
Хотя Эмил подозревала, что самоуверенность Парлана имеет под собой основания, она ее покоробила.
- Все-таки он может тебя убить.
- Конечно, такую возможность исключать нельзя. Но она ничтожна.
- Кажется, что у тебя слишком высокое мнение о себе.
Парлан ничего ей не ответил, поскольку в этот момент взял ее на руки, прижал к груди и нежно опустил прямо на середину огромной постели. Девушку удивило, что столь крупный человек в состоянии двигаться с молниеносной быстротой и очень тихо. Когда его тело накрыло ее хрупкую фигурку, она вздрогнула. Нет, она не боялась, хотя его мощный торс представлял собой разительный контраст с ее тоненьким, гибким телом. Эмил вдруг почувствовала жгучее желание, которое помимо ее воли захлестнуло ее горячей волной.
- Не бойся меня, дорогуша. Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие, - прошептал он, покрывая ее щеки нежными поцелуями.
- Ты хочешь сказать, удовольствие себе? - пробормотала Эмил, однако ощутила, как загорелась кожа в том месте, где он касался ее губами.
- Точно, себе, но и тебе тоже, Эмил. Поэтому расслабься и предоставь действовать мне.
- Ничего я тебе не предоставлю. - Девушка очень надеялась, что он поверит ее протестам, поскольку не имела желания раскрывать ему истинную причину своего появления в его спальне. Пусть он думает, что она пришла к нему, приняв условия "сделки".
- Предоставишь, Эмил Менгус. - Он покрыл поцелуями сначала ее нос, а потом перешел ко рту. - Я же говорил, что предоставишь...
Когда его губы коснулись ее губ и потерлись о них, она чуть не задохнулась. Это было очень приятно. Кроме того, у нее внутри потеплело. Эмил сама не заметила, как ее руки обвили его широкие плечи. Когда его язык властно потребовал впустить его внутрь ее рта, аквамариновые глаза девушки широко распахнулись от удивления: она никак не могла взять в толк, чего он добивается.
- Открой для меня ротик, милашка. Я хочу ощутить мед, который таят твои уста.
- Нет там никакого меда. Наоборот, боюсь, что моим устам не хватает свежести - я давно не полоскала рот.
Парлан тихо рассмеялся:
- Ты маленькая лгунья, Эмил Менгус. Сейчас же открой ротик!
Когда его язык ворвался внутрь, с силой раздвинув ее губы, она содрогнулась всем телом. Теперь каждый поцелуй обжигал ее больше и больше. Он вошел во вкус и, казалось, никак не мог удовлетворить свой голод. Временами мужчина останавливался и начинал атаки на ее нежную шею, покрывая ее легкими, похожими на дуновение ветра поцелуями. Она зарылась своими тонкими пальцами в его густые волосы, изгибаясь всем телом, чтобы соприкоснуться с его торсом. Тепло, охватившее ее грудь, росло и становилось все более ощутимым, превратившись едва ли не в жар. Ее нежный рот теперь был раскрыт, как цветок, и испускал тихие, страстные вздохи любви. Неожиданно он замер и отстранился от нее. Сладкий туман в голове Эмил немного рассеялся, и она стала отдавать себе отчет в том, что происходило.
- Эмил Сьюбхан О'Коннел Менгус, младшая дочь Лахлана Менгуса.
- Ну, значит, ты все-таки стоишь хороших денег. Я-то боялся, что ты всего лишь наложница Лейта и за тебя гроша ломаного не получишь!
Парлан вовсе не собирался давать кому-либо понять, что за всем этим скрывается нечто большее, нежели его, Парлана, материальный интерес. Он был уверен, что терзавшей его в последнее время неудовлетворенности скоро придет конец. Он с самого начала отказывался верить, что эта маленькая женщина - всего лишь потаскушка, подружка Лейта Менгуса. Теперь же, когда он узнал правду о происхождении девушки, она еще больше заинтриговала его. Его привлекали в ней и юность, и отсутствие обручального кольца на пальце, что должно было свидетельствовать о ее девственности, и то высокое положение, которое она занимала в клане Менгусов. Черный Парлан не просто хотел быть ее первым мужчиной - он прямо-таки жаждал этого.
В то же время сознавал, насколько трудным делом будет залучить эту строптивицу к себе в постель. Силы и мужества ей было не занимать, а на обольщение по всем правилам требовалась уйма времени. Пожалуй, девушка бы и не поверила в его надуманные терпение и покорность. Взять ее силой он тоже не мог - это противоречило правилам, существовавшим в его замке, а кроме того, он вообще испытывал ненависть к насилию над женщиной. Чтобы завлечь ее в постель, требовался некий предлог, нечто чрезвычайно для нее важное, что позволило бы ему открыть своеобразные торги и одержать победу если и не в полном согласии с ее чувствами, то хотя бы без сопротивления с ее стороны.
Исподтишка изучая девушку, он пытался определить, что именно могло служить причиной его сильнейшей тяги к ней. В ее фигуре были привлекательные округлости, в особенности полные груди, которые Парлан так ценил в женщинах. С другой стороны, на его вкус она была слишком тоненькой. Ее лицо было красивым, что и говорить, но он знал великое множество других красивых лиц, которые - на первый взгляд - были ничуть не хуже лица Эмил. Разве что глаза... Эти глаза цвета аквамарина с длинными ресницами... Они и в самом деле были несравненными.
И тут Парлана осенило: он искал в ней то, что можно было увидеть, так сказать, физическим взором, то, что было открыто любому смертному. Хотя Парлана никто не назвал бы романтиком, он догадывался о том, что ни лицо, ни фигура не заставляют мужчину забыть обо всех прочих женщинах и следовать за одной-единственной избранницей. Дело было куда сложнее и касалось других качеств, которые, вероятно, кто-нибудь, только не Парлан, назвал бы душевными. За то время, пока он мог наблюдать за пленницей, глава клана успел отметить человеческие качества в Эмил, коих, по его глубочайшему убеждению, в других женщинах больше не осталось.
Он восхитился ее поведением истинного рыцаря, конного воина, прежде всего заботившегося о своем скакуне и лишь потом - о себе. Эта девушка знала цену настоящему боевому коню. У малышки хватило смелости и даже доблести до последнего противостоять ему, главе могущественного клана, и даже решиться на попытку побега, на какую отважился бы далеко не всякий мужчина. Когда Эмил вмешалась в его потасовку с Алексом, он оценил в ней развитое чувство справедливости. Но не меньше ему хотелось открыть для себя и другие черты ее характера.
- Скажите, вы отошлете условия нашего с братом выкупа моему отцу, сэр Макгуин? - спросила девушка, нарушая ход его мыслей. - Уверена, что он безумно о нас волнуется.
- Да уж, вышло так, будто вас поглотила сама земля.
Мой братец обязан был послать вашему отцу хотя бы весточку о вашем с братом пленении. Тем не менее мне необходимо установить сумму выкупа, добавил он. Потом, глядя на нее в упор, произнес:
- Надеюсь, до того момента, как будет отправлено послание вашему отцу и деньги придут, пройдет достаточно времени, чтобы ты сумела научить меня трюкам своего жеребца да и вообще передать мне его, что называется, с рук на руки.
- Нет, этого никогда не произойдет.
- Я собираюсь стать хозяином этой лошади.
- Можешь попытаться - да, но моего содействия не дождешься. Элфкинг принадлежит мне. Он родился вторым, и с самого начала казалось, что он не жилец.
Слабого жеребенка оставили бы умирать, если бы не я. Я сама поила его молоком из рожка и выходила. Он мой, и нет никого и ничего, что могло бы это изменить. Даже великий Черный Парлан ничего не сможет здесь поделать, закончила Эмил.
- Ты испытываешь терпение мужчины, девушка.
- Что сказано, то сказано, и я не откажусь ни от единого своего слова. - Но, положив в рот кусочек предложенной ей закуски, она выжидательно посмотрела на Парлана.
Тот откинулся на спинку кресла.
- Стало быть, не станешь помогать мне в попытке завоевать расположение твоего жеребца?
- Я не стану помогать тебе воровать собственную лошадь. - Девушке показалось, что это она проговорила про себя, но по смеху окружающих и по тому, как иронично изогнулась бровь Парлана, поняла, что слова были произнесены вслух.
- Благодарю вас, миледи.
- Не стоит благодарности, сэр, - скороговоркой пробормотала Эмил, кляня на чем свет стоит собственную несдержанность и неумение контролировать язычок.
- А ты знаешь, что я могу оставить коня себе независимо от того, удастся его приручить или нет?
- Да. Знаю и то, что это ничего тебе не даст. Он убежит ко мне при первой же возможности.
- Ну, существуют способы удержать от побега даже такого зверя.
- Зато не существует способов сделать такого зверя своей верховой лошадкой.
- Наверное. Но его всегда можно поставить в стойло и пустить к нему кобылиц. Уверен, как производитель он покажет себя с самой лучшей стороны.
Она решила было соврать, но быстро поняла, что Парлан устроил ей своеобразную проверку на честность, и пришла к выводу, что лучше сказать правду.
- Да, пока он не пропустил ни одной кобылы и неудач не знал. - Тут девушка почувствовала, что у нее в глазах защипало. - Если бы я разрешала подпускать Элфкинга к кобылицам еще год или два - стала бы богатой женщиной.
- Тебе требуется компенсация? - осведомился Парлан, делая вид, что безмерно удивлен.
- Интересно, а ты бы не потребовал компенсации, если бы уступил Рейвена на племя?
- В любом случае, - Парлан нахмурился, - деньги пошли бы Лахлану - так или нет?
- Нет. Элфкинг мой. Деньги получаю я - или кто-нибудь из сестер или братьев. Кстати, лошадь, на которой ездил Лейт, - дитя Элфкинга.
- А чья кобылица?
- Одна из тех, что принадлежит Маквернам.
Парлан присвистнул как человек, хорошо знавший коннозаводство в округе. Потом ухмыльнулся, подумав, как нелегко пришлось тупоголовому Алистеру Макверну, когда он общался с этой чересчур развитой девицей. Уже то, что он вообще согласился пойти на такое, свидетельствовало о великолепных качествах Элфкинга как производителя.
- Значит, жеребец с таким же успехом может обогатить и меня, - заметил Парлан, улыбкой встретив взгляд девушки.
- Верно. Но жаль использовать такого коня только для этого - он прямо-таки создан для бега.
- А кто тебе сказал, что с течением времени конь не смирится? Хороший долгий уход, отличная кормежка, и глядишь - жеребец изменит отношение ко мне, а потом, чего доброго, и признает во мне хозяина. - Парлан разглядел проблеск страха, мелькнувший в глазах девушки. - Согласись, все-таки стоит попробовать. - Парлан помолчал с минуту, давая возможность пленнице вдуматься в его слова, после чего коварно продолжил:
- Я даже готов заключить с тобой сделку.
Ее желание мгновенно согласиться на что угодно неожиданно угасло слишком заблестели его глаза.
- Каковы же будут ваши условия?
Нагнувшись вперед через стол, он прошептал:
- Очень простые: ты или твоя лошадь.
Эмил сдвинула брови: она не могла взять в толк, отчего мужчины за столом вдруг замолчали.
- Я тебя не понимаю.
Парлан вытянул указательный палец и медленно с улыбкой провел им по щеке девушки.
- Конечно, куда тебе. Эта сделка - договор самого удивительного свойства. Видишь ли, я хочу заполучить твоего коня - но еще я хочу обладать тобой как женщиной. - Когда она вспыхнула, улыбка Парлана сделалась еще шире. - Если ты ляжешь со мной, я не стану отбирать у тебя жеребца.
Вспышки ярости, которой - она точно это знала - все от нее только и ждали, не последовало.
- Мне необходимо поговорить с Лейтом.
Парлан вытянулся в кресле и утвердительно кивнул, после чего знаком велел Малколму отвести девушку к брату.
- Я очень надеюсь получить ответ сегодня ночью, Эмил.
Она задержалась в дверном проеме и окинула Парлана ледяным взглядом, полным презрения, который скорее подходил герцогине, нежели хрупкой девушке с непричесанными волосами, одетой в наряд пажа.
- Сэр, до сих пор я не давала повода обращаться ко мне с подобной фамильярностью. - Потом она развернулась на каблуках и вышла, прежде чем кто-либо из присутствовавших успел ей ответить.
Когда после ухода Эмил Парлан отсмеялся, в беседу вступил Лаган:
- Иными словами, ты предлагаешь ей выбрать одного жеребца - или другого!
Парлан нахмурился, не желая в этот момент понимать, почему это сравнение с жеребцом повергло его в такое раздражение.
- Что ж, в каком-то смысле ты прав, - все-таки вынужден был согласиться он.
- Отчего же тебе просто-напросто не соблазнить ее?
- Думаю, что соблазнить ее не так просто, а мне не терпится сжать ее в объятиях.
У Лагана от удивления глаза на лоб вылезли.
- Неужто тебе так хочется переспать с бабой?
- Дело не в этом. Уж если говорить о бабах, то Кэтрин высосала из меня все соки два дня назад. - Тут Парлан ухмыльнулся, а Лаган так просто залился хохотом. - Нет.
Мне хочется обладать Эмил Сьюбхан О'Коннел Менгус, и я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило!
- А если она не придет к тебе в постель сегодня ночью?
- Придется изыскивать другие пути.
- Мне показалось, что, кроме этой девицы, у тебя появилось серьезное намерение заполучить и ее жеребца.
- И что с того? Я обещал, что не стану у нее этого коня красть, но не говорил, что не попытаюсь завладеть им каким-либо иным способом.
- Парлан, тебя ждет ад!
- Не сомневаюсь, но прежде я постараюсь узнать, что такое рай.
Глава 4
- Он это сказал?
Эмил смотрела на своего брата и думала, что хорошая пища, уход и чистая постель немало способствовали тому, чтобы он восстановил свои силы и справился с болезнью.
Хотя до сих пор Лейт был слаб, как младенец, и его продолжала снедать лихорадка, опасаться за жизнь юноши уже не приходилось. Тем не менее Эмил вдруг испугалась, что после рассказа о сделке, которую ей предложил Парлан, брата хватит удар. По крайней мере он уже нес во всеуслышание всю эту мужскую чушь о чести и обязанности человека перед семьей. Тут-то Эмил стало ясно, что ее собственное решение по данному вопросу окажется для него слишком нестандартным.
- Если я приду в постель Черного Парлана, он не станет забирать у меня Элфкинга. Это, так сказать, выкуп за коня.
Лейт заметил, что девушка старалась не встречаться с ним взглядом, и спросил с подозрением;
- И что же? Ты согласилась?
Эмил принялась с отсутствующим видом расчесывать волосы.
- Отвечай мне, Эмил!
- Точно. Я собираюсь заключить с ним сделку.
- Ты хочешь отдать себя этому человеку ради лошади?
- Да, я хочу отдать себя в руки Парлана ради Элфкинга. Для меня это не просто лошадь. Прошу, постарайся меня понять! - В эту минуту девушка подумала, догадается ли ее брат, что она готова на сделку с Парланом не только из-за Элфкинга.
Лейт вздохнул, мысленно обругав себя за злые слова, готовые сорваться с губ.
- Послушай, я понимаю, что Элфкинг для тебя не просто лошадь, но как же семейная честь?
- Честь... - Девушка оставила гребень в покое и обернулась к брату:
- Честь твердит мне, что я должна беречь девственность, чтобы ею мог насладиться мой будущий муж, Рори Фергюсон - человек, которого я терпеть не могу.
Такой конь, как Элфкинг, стоит десятка Рори Фергюсонов.
В чем же состоит понятие чести? Не в том ли, чтобы терять лучшее, а взамен получать худшее?
- Если бы речь шла о моей судьбе, я еще мог бы тебя понять, но лошадь...
- Ради того, чтобы спасти тебя, я отдала бы Элфкинга.
Но спасать то, что потом должен будет уничтожить Рори, я не хочу. И не стану.
Лейт прикрыл глаза, отчасти потому, что ему было нечем крыть. Дав понять, что он никого не собирается убивать, Парлан Макгуин, однако, безошибочно отыскал единственное слабое место в обороне Эмил. Когда Лейт открыл глаза, девушка уже привела себя в порядок и теперь стояла у изголовья кровати, глядя на брата заплаканными глазами.
- Скажи, ты отвернешься от меня после этого, Лейт?
Приподняв одеяло, брат ладонью слабо похлопал по постели рядом с собой. Девушка мгновенно юркнула под одеяло и положила щеку ему на грудь. Когда его рука тяжело легла ей на плечи, она с облегчением закрыла глаза. Хотя Эмил твердо решила не отступать от задуманного, она все-таки боялась, что злополучный договор с Парланом будет стоить ей любви брата.
- Знаешь, малыш, я буду любить тебя даже в том случае, если ты превратишься в самую настоящую шлюху, - улыбнулся он, и она с готовностью отозвалась на его шутку смешком. - Господи, ну отчего я такой слабый? снова загрустил Лейт. - Дурной из меня получился защитник.
- Не думай об этом. Судьба была против нас с самого начала - ты же не смог бы сражаться с целым кланом. Увы, Лейт, даже будь ты не ранен, и тогда ничем не смог бы мне помочь. Тебя бы в случае чего снова посадили в яму вот и все.
- Боюсь, ты права. Но скажи, ты боишься? О Черном Парлане много всяких слухов ходит...
- Не поверишь, но я его не боюсь. - Девушка кратко рассказала ему о случае с Алексом. - Ну, ты понял?
Ужасный Черный Парлан, оказывается, терпеть не может, когда насильничают. А вот сказать того же самого о Рори Фергюсоне я не могу. Она заметила удивление, появившееся в глазах Лейта. - Нет, скажи, что со мной может произойти дурного?
- Ну.., ты будешь обесчещена и... - тут Лейт сделал паузу и единым духом закончил; - ..не сможешь выйти замуж.
- По мне, так не велика потеря. - Эмил старалась не лукавить. - Я и надеюсь на это. Более того, молю Бога, чтобы моя свадьба не состоялась. Признаюсь тебе, именно будущий союз с Рори Фергюсоном отчасти подтолкнул меня на сделку с Парланом. А потом... Кто знает? Вдруг с Парланом мне будет хорошо? Говорят, он великолепный любовник.
- Интересно, что при этом имеется в виду - мужская сила или просто размеры предмета его гордости, - пробормотал себе под нос Лейт. - Видишь ли, когда я был при дворе, некоторые леди - если их, разумеется, можно назвать таковыми, - обменивались впечатлениями о Черном Парлане как о любовнике. - Парень нахмурил брови, вспоминая детали упомянутого разговора.
- И что же о нем говорили эти, с позволения сказать, леди? заинтересовалась Эмил, но Лейт выдержал достойную паузу, которая, наверное, смогла бы свести с ума любую женщину.
- Говорили, к примеру, что он прекрасно сложен. Правда, дамы преподнесли эту информацию в несколько ином ключе: сказали, что он - прямо жеребец!
- Ох, - нахмурилась Эмил. - Ты думаешь, что он может нанести мне физический вред? В момент естественного сближения, я хочу сказать?
- Нет, детка. Если то, что ты о нем говорила, - правда, он проявит к тебе даже известное внимание, ведь он знает, что ты девственница. На самом деле тело женщины может принять в себя оснастку практически любого мужчины - так уж оно устроено. Помни о другом: не размеры жеребца говорят о его качествах, а его прыть.
- Мне трудно судить, но, кажется, с ним мне плохо не будет. - Девушка глубоко вдохнула, прежде чем продолжить выкладывать брату свои сокровенные мысли. - Мое тело уже сказало мне о том, что его стройный торс пришелся ему по нраву. По правде сказать, я хочу его ничуть не меньше, чем он меня. Разве плохо, если я получу от него те радости, которые Рори не в состоянии мне доставить? Что дурного в радости до брака, когда знаешь, что в браке в этих радостях тебе будет отказано?
- Ничего, - ответствовал он. - Ты заслужила капельку счастья и, думаю, даже имеешь на это право, особенно принимая во внимание особу Рори Фергюсона, коему ты предназначена. Мне бы только хотелось, чтобы эта, так сказать, "сделка" не выставила тебя в дурном свете. Ты знаешь, каковы устои общества, а Черный Пардан такого рода "сделкой" их самым бессовестным образом попирает. Повинуясь кодексу чести, я должен убить этого человека при первой возможности.
Эмил вздрогнула. Ей крайне не понравилась непреклонность, которую она вдруг различила в голосе брата.
Тем не менее спорить она не стала. Парлан Макгуин собирался овладеть ею в любом случае, согласилась бы она на это или нет. Признаться, никакого для себя бесчестья в сделке с Парланом она не видела, зато другие усмотрели бы его обязательно. Именно по этой причине Лейт сейчас становился в позу дуэлянта - в фигуральном, конечно, смысле. То, что она сама решила направиться в спальню Парлана, значения не имело.
В эту минуту в дверь вошел Малколм, правда, для приличия он изобразил нечто вроде стука.
- Лэрд желает получить ответ сию же минуту, миледи.
Эмил присела на кровати.
- Неужели? Или он не в состоянии подождать еще немного? Мне кажется, такой здоровенный бык, как Парлан, мог бы попытаться наскрести в себе немного больше человечности.
- Неумно заставлять лэрда ждать, - заявил Малколм, безуспешно пытаясь скрыть ухмылку, - как и испытывать его терпение.
- Его нетерпение меня трогает, - проворчала Эмил, поднимаясь и подтягивая пояс своих мужских штанов. - Хотя я не понимаю, на что я ему сдалась? Женщина с обильной плотью подошла бы ему куда больше. Похоже, большие размеры твоего хозяина вовсе не свидетельствуют о его большом уме. - Как уже было сказано, Эмил менее всего на свете хотела показать собственный интерес к главе клана Макгуинов и скрывала его за нарочитой дерзостью.
Взглянув на Лейта, Малколм получил в ответ кривую усмешку. Нет, подумал Малколм, эта женщина не понимает, насколько она притягательна для мужчин. Интересно, ее сделка с Парланом объясняется полным отсутствием женского тщеславия или нет? Уж лэрд - что ни говори - знал толк в женщинах!
Заметив жест Лейта, Малколм приблизился к кровати, пока Эмил продолжала приводить себя в порядок.
- Нет ли возможности отговорить хозяина от той гнусности, что он затеял? Она - девушка из благородной семьи и не заслуживает подобного обращения и позора, который навлекает на нее Парлан. - Хотя Лейт душой понимал все, что сказала ему сестра, он не мог отказаться от попытки остановить ее - хотя бы и не впрямую.
- Я пытался - бесполезно. Лэрда терзает страсть. Я еще не видел, чтобы его так разбирало. Он бы все равно стал ее добиваться, так что разговоры о лошади - только предлог, чтобы побыстрее заполучить девушку.
- Верно. Над сладенькими словами своего тюремщика она бы посмеялась и не более того. Она вообще считает, что всякая говорильня хуже лжи.
- Стало быть, мы вернулись к тому, с чего начали. Но не беспокойся он не причинит ей зла. Хотя ему временами некоторые женщины не по вкусу, он все равно обращается с ними хорошо. И терпеть не может, когда в его присутствии к женщине проявляют грубость. Сами знаете, в противном случае ее мог бы изнасиловать здесь всякий, независимо от того, заплатят за нее выкуп или нет. Военная добыча - вот чем ее считают.
- Это, конечно, так, но я все равно убью Парлана за тот позор, на который он собирается обречь сестру.
- Можешь попытаться. Возможно, он согласится на поединок, когда ты будешь в полной силе. Впрочем, никакие угрозы сейчас на него не подействуют - у него слишком свербит в одном месте.
Тем временем Эмил решила, что вполне готова к тому, что ожидало ее впереди, и подошла к постели брата попрощаться.
Малколм тактично отошел к двери, чтобы не мешать прощанию брата и сестры. Девушка нагнулась, поцеловала Лейта в щеку и с удовлетворением отметила, что лихорадка наконец отступила от молодого человека.
- Не мучай себя понапрасну, - пробормотала она. - Если мои страдания окажутся слишком велики - я просто откушу кусочек, вот и все. - Она с облегчением улыбнулась, заметив, что и он со смехом отозвался на ее шутку.
- Я не стану мучиться. Теперь все моя мысли сосредоточены на том, как ему отомстить. Это все, на что я сейчас способен. Я не Господь Бог и не в состоянии изменить то, чего в данный момент нельзя изменить. - Лейт похлопал ее по руке. - Если тебе понадобится переговорить со мной о чем-нибудь - сразу же приходи.
Лейт проводил ее взглядом и вздохнул. Он сказал то, что чувствовал на самом деле: парень терпеть не мог предаваться бесполезным умствованиям и предпочитал сохранить свой гнев до того мига, когда поправится и выберется на волю. Вот тогда настанет время дать выход ярости.
Хотя он намеревался просидеть всю ночь, не смыкая глаз и размышляя о том, каково теперь Эмил в объятиях ее властелина, натура взяла свое и он забылся целительным, беспробудным сном.
***
Когда Малколм вышел, оставив ее с Парланом наедине, Эмил потребовалось усилие, чтобы обрести самообладание.
Хотя она - отчасти - пришла к нему по доброй воле, неизвестность пугала ее. Пытаясь привести растрепанные чувства в порядок, девушка принялась оглядывать хоромы главы клана Макгуинов. По стенам висели тяжелые драпировки, защищавшие от холода, и в углу горел камин, также помогавший бороться с холодом и сыростью. Мебель была простой, но добротной. Ноги утопали в богатых коврах, устилавших пол. В центре комнаты стояла массивная дубовая кровать, высокая и затянутая сверху донизу пологом из бархата, который был раздвинут. Во всей обстановке спальни ощущалась атмосфера какой-то варварской роскоши.
Взгляд Эмил переметнулся на хозяина спальни, который возлежал, опершись о высокую спинку кровати, и всем своим видом изображал равнодушие. На нем был халат из тяжелой ткани, под которым, как она заподозрила, больше ничего не было. Сверкающая влажность волос говорила о том, что он недавно принял ванну. Девушка замерла, недоумевая: то ли ей сердиться на его напускное равнодушие и уверенность в том, что она придет, то ли посчитать за счастье, что он не пожалел усилий, готовясь к ее приходу.
- А я уже начал подумывать, что ты решила уступить мне своего коня.
- Этому не бывать.
Он ухмыльнулся.
- Что ж, ты поступила правильно. Я собирался овладеть тобой в любом случае, и единственное, что могло меня остановить, - слишком юный возраст. А так все будет проще.
Она с облегчением вздохнула;
- Лейт тебя за это убьет.
- Зря он это задумал. Теперь мне придется очень постараться не убить его, когда он попытается это сделать.
Хотя Эмил подозревала, что самоуверенность Парлана имеет под собой основания, она ее покоробила.
- Все-таки он может тебя убить.
- Конечно, такую возможность исключать нельзя. Но она ничтожна.
- Кажется, что у тебя слишком высокое мнение о себе.
Парлан ничего ей не ответил, поскольку в этот момент взял ее на руки, прижал к груди и нежно опустил прямо на середину огромной постели. Девушку удивило, что столь крупный человек в состоянии двигаться с молниеносной быстротой и очень тихо. Когда его тело накрыло ее хрупкую фигурку, она вздрогнула. Нет, она не боялась, хотя его мощный торс представлял собой разительный контраст с ее тоненьким, гибким телом. Эмил вдруг почувствовала жгучее желание, которое помимо ее воли захлестнуло ее горячей волной.
- Не бойся меня, дорогуша. Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие, - прошептал он, покрывая ее щеки нежными поцелуями.
- Ты хочешь сказать, удовольствие себе? - пробормотала Эмил, однако ощутила, как загорелась кожа в том месте, где он касался ее губами.
- Точно, себе, но и тебе тоже, Эмил. Поэтому расслабься и предоставь действовать мне.
- Ничего я тебе не предоставлю. - Девушка очень надеялась, что он поверит ее протестам, поскольку не имела желания раскрывать ему истинную причину своего появления в его спальне. Пусть он думает, что она пришла к нему, приняв условия "сделки".
- Предоставишь, Эмил Менгус. - Он покрыл поцелуями сначала ее нос, а потом перешел ко рту. - Я же говорил, что предоставишь...
Когда его губы коснулись ее губ и потерлись о них, она чуть не задохнулась. Это было очень приятно. Кроме того, у нее внутри потеплело. Эмил сама не заметила, как ее руки обвили его широкие плечи. Когда его язык властно потребовал впустить его внутрь ее рта, аквамариновые глаза девушки широко распахнулись от удивления: она никак не могла взять в толк, чего он добивается.
- Открой для меня ротик, милашка. Я хочу ощутить мед, который таят твои уста.
- Нет там никакого меда. Наоборот, боюсь, что моим устам не хватает свежести - я давно не полоскала рот.
Парлан тихо рассмеялся:
- Ты маленькая лгунья, Эмил Менгус. Сейчас же открой ротик!
Когда его язык ворвался внутрь, с силой раздвинув ее губы, она содрогнулась всем телом. Теперь каждый поцелуй обжигал ее больше и больше. Он вошел во вкус и, казалось, никак не мог удовлетворить свой голод. Временами мужчина останавливался и начинал атаки на ее нежную шею, покрывая ее легкими, похожими на дуновение ветра поцелуями. Она зарылась своими тонкими пальцами в его густые волосы, изгибаясь всем телом, чтобы соприкоснуться с его торсом. Тепло, охватившее ее грудь, росло и становилось все более ощутимым, превратившись едва ли не в жар. Ее нежный рот теперь был раскрыт, как цветок, и испускал тихие, страстные вздохи любви. Неожиданно он замер и отстранился от нее. Сладкий туман в голове Эмил немного рассеялся, и она стала отдавать себе отчет в том, что происходило.