Страница:
– Головные боли? – переспросила Джейд.
– Да. Насколько я слышала, во время шторма на корабле он получил сильный удар по голове. Знаете, какое-то время врачи даже считали, что ему не выжить.
– Нет, я ничего не знала. – Джейд покачала головой, еще сильнее раздув желание секретарши посплетничать. – Наверное, его родителям специально не стали сообщать подробностей, потому что те уже в летах. Его отец нездоров. Я понятия не имела, что все было настолько серьезно!
– О да, очень серьезно, – возбужденно подтвердила девушка. Ее глаза горели от радости, что это она первая рассказывает Джейд о случившемся. – Он был ранен на корабле, когда плыл сюда, и, говорят, получил очень сильный удар – долгое время лежал без сознания. И теперь у него все еще бывают сильные головные боли, так что Вандербильты хотят, чтобы он не приступал к работе, пока не поправится окончательно. Кроме того, он недавно стал отцом и теперь совсем не появляется в конторе. Да и вряд ли он начнет работать. Тем более что деньги ему не нужны.
Джейд смотрела на нее, не зная, что говорить дальше.
– А вы не знали про ребеночка? – торжествующе спросила секретарша. «
– Нет, – солгала Джейд. – Я давно не имела вестей от Колтрейнов. Я здесь всего несколько недель… и только сейчас решила связаться с их сыном… – Тут она решила воспользоваться явной расположенностью девицы и воскликнула:
– А почему бы мне не отправиться к нему домой? Куплю подарок ребенку, познакомлюсь со всеми его родными, – оживленно проговорила она-. – Подскажите мне его адрес, и я сейчас же туда поеду!
Девушка не колебалась: ей казалось очень важным принять участие в устройстве встречи старых знакомых. Она нацарапала адрес на листочке бумаги и вручила его Джейд со словами:
– Обязательно передайте мистеру Колтрейну от меня привет. Он такой милый!
Джейд посмотрела на адрес: самый престижный район – район Центрального парка.
– Да, – ровным голосом проговорила она, холодея от отвращения, – да, очень милый…
Джейд еще раз проехала по городу, не замечая ничего вокруг себя. Она могла думать только о том, что скоро окажется лицом к лицу с жалким подонком, который так ее одурачил.
Приблизившись к дому, расположенному в глубине участка и отделенному от улицы витыми чугунными решетками, Джейд подумала с горькой иронией: сколько раз она проходила мимо этого самого дома, направляясь пить чай по соседству и возвращаясь домой, и не знала, что здесь живет Колт! Она должна была бы почувствовать действие каких-то сил: раскат грома или поднявшийся смерч, – которые свидетельствовали бы, что этот предатель находится неподалеку.
Прислонив велосипед к ограде, она тщательнее завязала ленты украшенной искусственными цветами соломенной шляпки и посмотрела на величественное здание с широким портиком, колонны которого были скрыты зарослями летних вьюнков. В строгих башнях второго этажа по углам здания были витражные окна.
Джейд знала, что скорее всего столкнется с новой миссис Колтрейн, но что из этого? Пусть узнает правду. Пусть страдает, как страдал Брайан. Почему эту женщину нужно защищать от жестокой реальности? Почему она должна жить беззаботно и счастливо со своим обожаемым младенцем и нежно любящим мужем, тогда как Джейд будет терпеть холодное равнодушие со стороны человека, которому когда-то принадлежали ее тело и душа?!
Сделав глубокий вдох, она решительно прошла по выложенной кирпичом дорожке, взялась за кольцо дверного молотка и громко им ударила.
Ожидая, она смотрела на красивую садовую мебель перед домом: выполненные из чугуна и выкрашенные белой краской круглый столик, четыре стула и несколько скамеек. Рядом стояли пальмы в кадках, резные деревянные качели…
Наконец за дверью послышался шум шагов и запыхавшийся голос с досадой проговорил:
– Да-да. Иду, иду!
Дверь открылась, и из-за нее выглянула полная пожилая женщина в длинном белом муслиновом платье и переднике. Она явно была недовольна тем, что ей помешали.
– Вам что-то надо, мэм? – спросила служанка.
– Мистера Колтрейна, – ответила Джейд скрипучим голосом, который сама не узнала. – Я хотела бы видеть мистера Колтрейна.
– Его нет, – ответила ей женщина. – Можете оставить визитную карточку.
Она приготовилась закрыть дверь.
Джейд ухватилась за нее:
– Когда он вернется?
– Не знаю. – Служанка хмуро посмотрела на руку, не дававшую ей закрыть дверь. – Если не хотите оставлять карточку…
– Где я могу его найти?
– Он гостит в Вэлли. А теперь извините – у нас в доме маленький ребенок, и мы ужасно заняты, а я…
– Но мне надо его видеть! – Джейд не только не отпустила дверь, но и выставила ногу, не давая ее закрыть. – Просто скажите мне, у кого он гостит, и я отправлюсь туда.
«Если я зашла настолько далеко, – подумала она, – то не отступлюсь, пока его не найду!»
Служанка сузила глаза.
– А как насчет того, чтобы повидать миссис Колтрейн? Я могу сказать ей, что вы здесь, если вы дадите мне свою визитную карточку, – подчеркнуто добавила она, намекая, что Джейд не знает, как надо себя вести.
– Нет, я не хочу ее видеть.
Внезапно в глубине дома раздался раздраженно-любопытствующий голос:
– Аннабель! Что там происходит? Кто там? Не держи дверь открытой, мухи налетят!
Дверь вдруг широко распахнулась, и Джейд оказалась лицом к лицу с Триестой Вордейн!
– Что… что вы тут делаете? – ахнула Триеста.
Джейд изумилась не менее ее Неужели ей дали неверный адрес? Нет. Конечно, нет! Служанка только что спросила ее, не хочет ли она поговорить с миссис Колтрейн. Тогда почему же здесь находится Триеста Вордейн и чувствует себя явно как дома? Джейд напряглась, в ее сознание закралось страшное подозрение – А что здесь делаете вы? – спросила она с вызовом.
Аннабель вдруг побелела от злости.
– Да кто вы такая, чтобы задавать такие вопросы? – рявкнула она. – Миссис Вордейн живет здесь! Грубиянка этакая, убирайтесь отсюда, пока я не позвала полицию!
– Достаточно, Аннабель. – Побледневшая Триеста поджала губы и легонько толкнула служанку в плечо. – Возвращайся на кухню. Я сама разберусь.
Джейд казалось, будто она стремительно листает в обратном порядке страницы хорошо известного ей романа. Она отчаянно пыталась разобраться в происшедшем. Колт женился на дочери Триесты! Лорена Вордейн не стала тратить времени даром она воспользовалась состоянием Колта, который должен был одновременно оправляться от опасной раны и сильного горя.
Она поспешно забеременела и связала его чувством ответственности Взгляды Джейд и Триесты схлестнулись, в них читались ярость и холодный вызов.
– Как вы меня нашли? – спросила Триеста, когда служанка неохотно скрылась в доме.
– А я вас и не искала, – гневно ответила Джейд. – Я искала Колта. Я видела его на прошлой неделе на балу, и он сделал вид, будто меня не знает. Я хотела выяснить, почему он так поступил, – и теперь знаю. Ему было стыдно!
– Убирайтесь! – угрожающе прошипела Триеста. – Убирайтесь отсюда и больше никогда здесь не появляйтесь. Иначе вы об этом пожалеете!
Джейд гордо подняла голову, сморгнув слезы возмущения.
Господи, она ожидала чего угодно, но только не этого!
– Я пришла не для того, чтобы устраивать скандалы, – ледяным тоном сообщила она. – Я пришла поговорить с Колтом и задать ему кое-какие вопросы, но теперь мне нет нужды это делать, потому что я уже получила ответы.
Она отступила на шаг, готовясь уйти.
– Получили, это точно! – отрезала Триеста; угрожающе сузив глаза. – И теперь я приказываю вам убираться! И не вздумайте открывать рот, тогда никому не будет плохо. Брайан Стивенс – прекрасный человек, и Колт счастлив, так что вам нечего совать сюда свой нос!
Джейд отвернулась. Теперь она понимала, почему Колт сделал вид, будто не знает ее. Так он дал ей знать, что иного пути у них нет. Не важно, что она осталась жива. Не важно, что когда-то они любили друг друга, были мужем и женой. У них обоих теперь новая жизнь, и самое разумное – это сделать вид, что они вообще не были знакомы. Возможно, подумала она, падая духом, так действительно лучше.
– Мама, что тут происходит?
Джейд уже спустилась со ступеней, но звук нового голоса заставил ее резко обернуться – она увидела бледное, изумленное лицо Лорены Вордейн, недоверчиво глядевшей на нее.
– О Боже, это она… – прошептала Лорена. – О нет… нет, этого не может быть. Она ведь умерла…
На глазах изумленной Джейд Триеста Вордейн схватила дочь за горло и с силой запихнула обратно в дом. Пока дверь не захлопнулась, Джейд успела услышать ее крик:
– Замолчи! Молчи, слышишь?!
Несколько мгновений Джейд в немом изумлении взирала на закрытую дверь. Краем глаза она заметила, что женщина из соседнего дома, привлеченная шумом, вышла на крыльцо и делает вид, будто поливает герань. Джейд медленно повернулась и, спотыкаясь, побрела по дорожке к тому месту, где оставила свой велосипед. При этом она ошеломленно думала о том, что Лорена, оказывается, не знала о том, что она жива. Ее мать ничего ей не сказала. И Колт тоже.
Но почему Лорена?
Почему Колт женился на ней? Лорена ведь ничуть его не привлекала: его только позабавил рассказ Джейд о том, как эта девица сбежала в Европу со своим молодым человеком, и о том, как она горюет из-за того, что мать заставила ее вернуться домой.
Тогда почему же в своем горе он обратился именно к Лорене Вордейн? И что еще более непонятно, как он мог согласиться жить в одном доме с Триестой Вордейн: ведь эта женщина не нравилась ему так же сильно, как и самой Джейд!
Джейд села на велосипед и немного отъехала, но в этот момент ее внимание опять привлекла любопытная соседка, спустившаяся с крыльца и приближающаяся к ней, делая при этом вид, будто выпалывает сорняки вдоль дорожки.
– Хэлло! – окликнула ее Джейд, ухитрившись говорить весело и жизнерадостно, несмотря на терзавшую ее муку. – Ваш двор выглядит просто чудесно!
Женщина лет около семидесяти посмотрела на нее с некоторым подозрением.
– Спасибо, – медленно отозвалась она, а потом откровенно спросила:
– Чего это Триеста на этот раз разоралась?
Джейд пожала плечами, не подавая виду, что ей неприятно такое любопытство: она собиралась воспользоваться им в своих целях.
– Не знаю. Я просто спрашивала у нее дорогу. Я разыскиваю… – Она помолчала, пытаясь придумать какое-нибудь имя, незнакомое старухе. – ..Мисс Литу Тулейн. Вы не знакомы с этой семьей?
Женщина отрицательно покачала головой.
– Не с чего было Триесте на вас кричать. Наверное, она мало спит из-за новорожденного.
Она повернулась, чтобы идти обратно, явно разочарованная тем, что не услышала чего-то более интересного.
– А что, она всегда так легко выходит из себя? – невинно спросила Джейд.
Старуха обернулась и многозначительно кивнула:
– О да. Вредная она. Никому не нравится. Она десять лет со мной не разговаривает, а мне наплевать. Я только счастлива за ее дочку. Лорена всегда была милочка и наконец-то нашла себе приличного мужа. Кажется, хороший человек. Я изредка вижу его во дворе, и он всегда улыбается и машет рукой. Только им обоим было бы лучше жить своим домом. Быть рядом с Триестой Вордейн мало радости.
С отвращением покачав головой, она прошлепала по ступеням и исчезла у себя в доме.
Джейд задумалась. Действительно, почему Колт живет с Триестой в одном доме? Почему? О Господи, здесь было так много непонятного!
Чувствуя настоящую тошноту, она начала яростно крутить педали, желая как можно дальше уехать от этого дома.
Какая ей разница, на ком именно женился Колт, спрашивала она себя, или почему это произошло? Главное заключается в том, что он принадлежит другой женщине, так же как она – другому мужчине. У него есть ребенок, а у нее – обожающий ее муж. И если Колт способен смотреть ей прямо в глаза и притворяться, что не знает ее, прекрасно. Она это переживет.
Однако ее сердце мучительно сжалось: переживет ли?
Глава 27
– Да. Насколько я слышала, во время шторма на корабле он получил сильный удар по голове. Знаете, какое-то время врачи даже считали, что ему не выжить.
– Нет, я ничего не знала. – Джейд покачала головой, еще сильнее раздув желание секретарши посплетничать. – Наверное, его родителям специально не стали сообщать подробностей, потому что те уже в летах. Его отец нездоров. Я понятия не имела, что все было настолько серьезно!
– О да, очень серьезно, – возбужденно подтвердила девушка. Ее глаза горели от радости, что это она первая рассказывает Джейд о случившемся. – Он был ранен на корабле, когда плыл сюда, и, говорят, получил очень сильный удар – долгое время лежал без сознания. И теперь у него все еще бывают сильные головные боли, так что Вандербильты хотят, чтобы он не приступал к работе, пока не поправится окончательно. Кроме того, он недавно стал отцом и теперь совсем не появляется в конторе. Да и вряд ли он начнет работать. Тем более что деньги ему не нужны.
Джейд смотрела на нее, не зная, что говорить дальше.
– А вы не знали про ребеночка? – торжествующе спросила секретарша. «
– Нет, – солгала Джейд. – Я давно не имела вестей от Колтрейнов. Я здесь всего несколько недель… и только сейчас решила связаться с их сыном… – Тут она решила воспользоваться явной расположенностью девицы и воскликнула:
– А почему бы мне не отправиться к нему домой? Куплю подарок ребенку, познакомлюсь со всеми его родными, – оживленно проговорила она-. – Подскажите мне его адрес, и я сейчас же туда поеду!
Девушка не колебалась: ей казалось очень важным принять участие в устройстве встречи старых знакомых. Она нацарапала адрес на листочке бумаги и вручила его Джейд со словами:
– Обязательно передайте мистеру Колтрейну от меня привет. Он такой милый!
Джейд посмотрела на адрес: самый престижный район – район Центрального парка.
– Да, – ровным голосом проговорила она, холодея от отвращения, – да, очень милый…
Джейд еще раз проехала по городу, не замечая ничего вокруг себя. Она могла думать только о том, что скоро окажется лицом к лицу с жалким подонком, который так ее одурачил.
Приблизившись к дому, расположенному в глубине участка и отделенному от улицы витыми чугунными решетками, Джейд подумала с горькой иронией: сколько раз она проходила мимо этого самого дома, направляясь пить чай по соседству и возвращаясь домой, и не знала, что здесь живет Колт! Она должна была бы почувствовать действие каких-то сил: раскат грома или поднявшийся смерч, – которые свидетельствовали бы, что этот предатель находится неподалеку.
Прислонив велосипед к ограде, она тщательнее завязала ленты украшенной искусственными цветами соломенной шляпки и посмотрела на величественное здание с широким портиком, колонны которого были скрыты зарослями летних вьюнков. В строгих башнях второго этажа по углам здания были витражные окна.
Джейд знала, что скорее всего столкнется с новой миссис Колтрейн, но что из этого? Пусть узнает правду. Пусть страдает, как страдал Брайан. Почему эту женщину нужно защищать от жестокой реальности? Почему она должна жить беззаботно и счастливо со своим обожаемым младенцем и нежно любящим мужем, тогда как Джейд будет терпеть холодное равнодушие со стороны человека, которому когда-то принадлежали ее тело и душа?!
Сделав глубокий вдох, она решительно прошла по выложенной кирпичом дорожке, взялась за кольцо дверного молотка и громко им ударила.
Ожидая, она смотрела на красивую садовую мебель перед домом: выполненные из чугуна и выкрашенные белой краской круглый столик, четыре стула и несколько скамеек. Рядом стояли пальмы в кадках, резные деревянные качели…
Наконец за дверью послышался шум шагов и запыхавшийся голос с досадой проговорил:
– Да-да. Иду, иду!
Дверь открылась, и из-за нее выглянула полная пожилая женщина в длинном белом муслиновом платье и переднике. Она явно была недовольна тем, что ей помешали.
– Вам что-то надо, мэм? – спросила служанка.
– Мистера Колтрейна, – ответила Джейд скрипучим голосом, который сама не узнала. – Я хотела бы видеть мистера Колтрейна.
– Его нет, – ответила ей женщина. – Можете оставить визитную карточку.
Она приготовилась закрыть дверь.
Джейд ухватилась за нее:
– Когда он вернется?
– Не знаю. – Служанка хмуро посмотрела на руку, не дававшую ей закрыть дверь. – Если не хотите оставлять карточку…
– Где я могу его найти?
– Он гостит в Вэлли. А теперь извините – у нас в доме маленький ребенок, и мы ужасно заняты, а я…
– Но мне надо его видеть! – Джейд не только не отпустила дверь, но и выставила ногу, не давая ее закрыть. – Просто скажите мне, у кого он гостит, и я отправлюсь туда.
«Если я зашла настолько далеко, – подумала она, – то не отступлюсь, пока его не найду!»
Служанка сузила глаза.
– А как насчет того, чтобы повидать миссис Колтрейн? Я могу сказать ей, что вы здесь, если вы дадите мне свою визитную карточку, – подчеркнуто добавила она, намекая, что Джейд не знает, как надо себя вести.
– Нет, я не хочу ее видеть.
Внезапно в глубине дома раздался раздраженно-любопытствующий голос:
– Аннабель! Что там происходит? Кто там? Не держи дверь открытой, мухи налетят!
Дверь вдруг широко распахнулась, и Джейд оказалась лицом к лицу с Триестой Вордейн!
– Что… что вы тут делаете? – ахнула Триеста.
Джейд изумилась не менее ее Неужели ей дали неверный адрес? Нет. Конечно, нет! Служанка только что спросила ее, не хочет ли она поговорить с миссис Колтрейн. Тогда почему же здесь находится Триеста Вордейн и чувствует себя явно как дома? Джейд напряглась, в ее сознание закралось страшное подозрение – А что здесь делаете вы? – спросила она с вызовом.
Аннабель вдруг побелела от злости.
– Да кто вы такая, чтобы задавать такие вопросы? – рявкнула она. – Миссис Вордейн живет здесь! Грубиянка этакая, убирайтесь отсюда, пока я не позвала полицию!
– Достаточно, Аннабель. – Побледневшая Триеста поджала губы и легонько толкнула служанку в плечо. – Возвращайся на кухню. Я сама разберусь.
Джейд казалось, будто она стремительно листает в обратном порядке страницы хорошо известного ей романа. Она отчаянно пыталась разобраться в происшедшем. Колт женился на дочери Триесты! Лорена Вордейн не стала тратить времени даром она воспользовалась состоянием Колта, который должен был одновременно оправляться от опасной раны и сильного горя.
Она поспешно забеременела и связала его чувством ответственности Взгляды Джейд и Триесты схлестнулись, в них читались ярость и холодный вызов.
– Как вы меня нашли? – спросила Триеста, когда служанка неохотно скрылась в доме.
– А я вас и не искала, – гневно ответила Джейд. – Я искала Колта. Я видела его на прошлой неделе на балу, и он сделал вид, будто меня не знает. Я хотела выяснить, почему он так поступил, – и теперь знаю. Ему было стыдно!
– Убирайтесь! – угрожающе прошипела Триеста. – Убирайтесь отсюда и больше никогда здесь не появляйтесь. Иначе вы об этом пожалеете!
Джейд гордо подняла голову, сморгнув слезы возмущения.
Господи, она ожидала чего угодно, но только не этого!
– Я пришла не для того, чтобы устраивать скандалы, – ледяным тоном сообщила она. – Я пришла поговорить с Колтом и задать ему кое-какие вопросы, но теперь мне нет нужды это делать, потому что я уже получила ответы.
Она отступила на шаг, готовясь уйти.
– Получили, это точно! – отрезала Триеста; угрожающе сузив глаза. – И теперь я приказываю вам убираться! И не вздумайте открывать рот, тогда никому не будет плохо. Брайан Стивенс – прекрасный человек, и Колт счастлив, так что вам нечего совать сюда свой нос!
Джейд отвернулась. Теперь она понимала, почему Колт сделал вид, будто не знает ее. Так он дал ей знать, что иного пути у них нет. Не важно, что она осталась жива. Не важно, что когда-то они любили друг друга, были мужем и женой. У них обоих теперь новая жизнь, и самое разумное – это сделать вид, что они вообще не были знакомы. Возможно, подумала она, падая духом, так действительно лучше.
– Мама, что тут происходит?
Джейд уже спустилась со ступеней, но звук нового голоса заставил ее резко обернуться – она увидела бледное, изумленное лицо Лорены Вордейн, недоверчиво глядевшей на нее.
– О Боже, это она… – прошептала Лорена. – О нет… нет, этого не может быть. Она ведь умерла…
На глазах изумленной Джейд Триеста Вордейн схватила дочь за горло и с силой запихнула обратно в дом. Пока дверь не захлопнулась, Джейд успела услышать ее крик:
– Замолчи! Молчи, слышишь?!
Несколько мгновений Джейд в немом изумлении взирала на закрытую дверь. Краем глаза она заметила, что женщина из соседнего дома, привлеченная шумом, вышла на крыльцо и делает вид, будто поливает герань. Джейд медленно повернулась и, спотыкаясь, побрела по дорожке к тому месту, где оставила свой велосипед. При этом она ошеломленно думала о том, что Лорена, оказывается, не знала о том, что она жива. Ее мать ничего ей не сказала. И Колт тоже.
Но почему Лорена?
Почему Колт женился на ней? Лорена ведь ничуть его не привлекала: его только позабавил рассказ Джейд о том, как эта девица сбежала в Европу со своим молодым человеком, и о том, как она горюет из-за того, что мать заставила ее вернуться домой.
Тогда почему же в своем горе он обратился именно к Лорене Вордейн? И что еще более непонятно, как он мог согласиться жить в одном доме с Триестой Вордейн: ведь эта женщина не нравилась ему так же сильно, как и самой Джейд!
Джейд села на велосипед и немного отъехала, но в этот момент ее внимание опять привлекла любопытная соседка, спустившаяся с крыльца и приближающаяся к ней, делая при этом вид, будто выпалывает сорняки вдоль дорожки.
– Хэлло! – окликнула ее Джейд, ухитрившись говорить весело и жизнерадостно, несмотря на терзавшую ее муку. – Ваш двор выглядит просто чудесно!
Женщина лет около семидесяти посмотрела на нее с некоторым подозрением.
– Спасибо, – медленно отозвалась она, а потом откровенно спросила:
– Чего это Триеста на этот раз разоралась?
Джейд пожала плечами, не подавая виду, что ей неприятно такое любопытство: она собиралась воспользоваться им в своих целях.
– Не знаю. Я просто спрашивала у нее дорогу. Я разыскиваю… – Она помолчала, пытаясь придумать какое-нибудь имя, незнакомое старухе. – ..Мисс Литу Тулейн. Вы не знакомы с этой семьей?
Женщина отрицательно покачала головой.
– Не с чего было Триесте на вас кричать. Наверное, она мало спит из-за новорожденного.
Она повернулась, чтобы идти обратно, явно разочарованная тем, что не услышала чего-то более интересного.
– А что, она всегда так легко выходит из себя? – невинно спросила Джейд.
Старуха обернулась и многозначительно кивнула:
– О да. Вредная она. Никому не нравится. Она десять лет со мной не разговаривает, а мне наплевать. Я только счастлива за ее дочку. Лорена всегда была милочка и наконец-то нашла себе приличного мужа. Кажется, хороший человек. Я изредка вижу его во дворе, и он всегда улыбается и машет рукой. Только им обоим было бы лучше жить своим домом. Быть рядом с Триестой Вордейн мало радости.
С отвращением покачав головой, она прошлепала по ступеням и исчезла у себя в доме.
Джейд задумалась. Действительно, почему Колт живет с Триестой в одном доме? Почему? О Господи, здесь было так много непонятного!
Чувствуя настоящую тошноту, она начала яростно крутить педали, желая как можно дальше уехать от этого дома.
Какая ей разница, на ком именно женился Колт, спрашивала она себя, или почему это произошло? Главное заключается в том, что он принадлежит другой женщине, так же как она – другому мужчине. У него есть ребенок, а у нее – обожающий ее муж. И если Колт способен смотреть ей прямо в глаза и притворяться, что не знает ее, прекрасно. Она это переживет.
Однако ее сердце мучительно сжалось: переживет ли?
Глава 27
Жизнь должна продолжаться, решила Джейд. И с каждым новым днем ей становилось все легче смотреть в будущее, а не в прошлое, и воспоминания о Колте ранили ее все меньше и меньше. В конце концов, у нее была новая жизнь – хорошая жизнь.
Очень скоро должен был наступить тот день, когда она сможет открыть студию и вернуться к танцу, который любила всю свою жизнь.
Брайану по-прежнему трудно было скрывать свое недовольство ее решением открыть студию. Ему казалось, что Джейд жертвует ради нее своими появлениями в обществе и в каком-то отношении даже их семейной жизнью.
– Когда я прихожу домой, тебя еще нет, – пожаловался как-то Брайан. – Тебе некогда звать гостей, некогда самой ходить в гости. Ну, скажи, когда ты в последний раз была у кого-то на чае?
Джейд этого не помнила, да и ей это было неинтересно. Она так и сказала об этом Брайану, рискуя вызвать его гнев. Так оно и случилось. Брайан сделал ей выговор, почти не скрывая своих чувств:
– Я знаю, что ты любишь танцевать, дорогая. Но ты должна помнить и то, что теперь ты – женщина замужняя, и у тебя есть обязанности, не только по отношению ко мне, но и по отношению к нашим друзьям и к обществу в целом. Мне говорят, что ты уходишь из дому каждое утро, следом за мной, и целый день тебя нет. Ты якобы проводишь все это время в своей проклятой студии. – Он вздохнул и покачал головой. – Так не может продолжаться дальше. Ты должна составить свой распорядок дня так, чтобы в нем оставалось время и на другие вещи, Джейд. Ты меня очень огорчаешь.
– Я не хочу тебя огорчать, – честно заверила его она, – но ты должен понять, что я дорожу своей самостоятельностью, Брайан. И мне важны не чаи и приемы. По-моему, ты несправедлив, когда обвиняешь меня в том, что я пренебрегаю нашим браком. Да, бывает, что я опаздываю к обеду, но это продлится недолго: только до концерта. Мы все вечера проводим вместе, правда, ты всегда стремишься все испортить своим вечным брюзжанием, – довольно едко закончила она.
Брайан продолжал злиться, но Джейд не хотела отказываться от своей мечты. Каждый раз, когда он начинал возражать и жаловаться, она устало обещала ему, что скоро все уладится: она откроет студию и будет придерживаться определенного распорядка дня.
И вот наступил день, когда работы в студии были завершены: зеркала установлены на места, как и полированные перекладины, полы приведены в превосходное состояние, уборные покрашены и оклеены новыми обоями, а их проемы завешаны тяжелыми портьерами. Высокие, сверкающие чистотой окна впускали в помещение массу света. Стены были выкрашены в светло-абрикосовый цвет с бледно-зеленой каймой. Личный кабинет Джейд представлял собой альков, спрятанный за большим экраном и множеством пальм в кадках. Собственноручно написав чуть ли не пятьдесят приглашений, Джейд вручила самое первое Брайану, присоединив к нему свою личную просьбу прийти.
– Будут чай и танцы, – сказала она. – В два часа дня, в среду. Я уже заказала закуски и нашла скрипача, который будет мне аккомпанировать. Я намерена продемонстрировать студию и танцы, которым собираюсь учить, но главным образом буду исполнять балетные танцы, – с гордостью добавила она. – Ты еще никогда не видел, как я танцую, Брайан, и мне хотелось бы, чтобы ты пришел.
Несмотря на всепоглощающую любовь к Джейд, Брайан был совершенно равнодушен к ее увлечению танцем. Он испытывал нечто вроде ревности, наблюдая, с каким энтузиазмом Джейд обустраивала студию. Нет, он не желал видеть этого облака, омрачавшего чистое небо его счастья.
– У меня деловое свидание, – отрывисто и ядовито бросил он.
Джейд было больно, но она это скрыла. Она знала, что Брайан солгал, но не стала спорить. Рано или поздно он должен был понять, что балет и студия не представляют для него опасности, что без танца она не мыслит себе жизни.
Утром в среду Джейд не спустилась вниз к завтраку. Когда Брайан вставал с постели, она сделала вид, что спит. Она боялась, что не выдержит и снова станет просить, чтобы он пришел в студию, а это значило бы унижаться перед ним. Она его пригласила. Он отказался. И нечего бередить рану.
К открытию Джейд сама придумала себе костюм из розового атласа и кружев. Ее длинные золотисто-рыжие волосы были убраны в тугой узел, на голову она надела венок из крошечных шелковых розеток, кружева и лент, который напоминал сказочную корону. Выписанное из Парижа трико было наконец доставлено, как и драгоценные туфельки-пуанты с длинными атласными лентами, которыми она умело обвила ноги до середины икр.
Она собиралась исполнить балетные номера из своих любимых постановок, требовавшие особого исполнительского мастерства, а затем сменить пуанты на простые туфельки и продемонстрировать вальс.
Лита, конечно, тоже должна была присутствовать: помогать подавать угощение и встречать гостей. Она не раз умоляла Джейд научить ее основным движениям, и ей было обещано, что она окажется в числе учениц, несмотря на ее возраст и отсутствие опыта.
Почти все приглашения были приняты, и спустя полчаса после назначенного часа Джейд с радостью увидела, что ее студия полна гостей. Она решила, что, даже если половина присутствующих запишут своих детей, ей придется нанять себе помощников – иначе у Брайана действительно появятся основания жаловаться на то, что она уделяет ему слишком мало внимания.
Джейд с Литой стояли за экраном, закрывавшим вход в ее личный кабинет, когда Лита вдруг ахнула:
– О Боже, зачем вы ее-то пригласили?
Проследив за изумленным взглядом Литы, Джейд увидела миссис Дженис Стоукс.
– Я повсюду на нее натыкаюсь, – ответила она, пожимая плечами. – Было бы невежливо, если бы я не включила ее в число приглашенных.
– Но она злобная сплетница!
Джейд согласилась и добавила:
– Советую следить за тем, что вы при ней говорите. С такими, как она, иначе нельзя.
– Смотрите – еще цветы! – взвизгнула Лита.
Джейд увидела, что в двери вошел мальчик-посыльный, чуть ли не сгибающийся под тяжестью огромнейшей корзины с великолепными желтыми розами.
– Я розы не заказывала! – удивленно пробормотала она, и на ее губах появилась теплая улыбка благодарности. – Но мистер Стивенс, похоже, это сделал.
Она прошла через переполненный народом зал. Хоть ей и не хотелось раньше времени демонстрировать свой костюм, но желание поскорее прочесть карточку от Брайана оказалось сильнее. Она показала посыльному, куда поставить цветы – у самой сцены, – и разорвала конверт. Рядом с ней Лита восхищенно восклицала:
– Они роскошные, просто роскошные! Может быть, это означает, что он все-таки придет!
Джейд сморгнула с глаз слезы счастья и прошептала:
– Может быть.
Но уже в следующую минуту она, не веря глазам, смотрела на записку, сопровождавшую цветы. Это было невероятно!
«Дорогая миссис Стивенс… – Ее изумленный взгляд быстро скользил по строчкам. – Примите, пожалуйста, эти розы в качестве предварительного извинения за то, что я незваным приду к вам. Я услышал, что вы устраиваете чай с танцами, и не смог устоять. Заранее благодарю вас за ваше понимание и прощение. Искренне ваш, Джон Тревис Колтрейн».
Где-то – Джейд показалось, что очень далеко, – скрипка начала играть нежную и певучую музыку Чайковского.
Лита читала записку у нее через плечо.
– Кто это? Кто такой Джон Тревис Колтрейн? По-моему, я его не знаю… – Тут она вдруг прищелкнула пальцами. – О нет, знаю!
Она была настолько занята своими размышлениями, что не заметила, как пальцы Джейд задрожали и она выронила карточку на пол.
– Он женился на некрасивой дочке миссис Триесты Вордейн, когда они отдыхали в Европе, – поспешно продолжила Лита. – Теперь помню, как все удивились, когда они вернулись и сообщили, что Лорена вышла замуж, да еще за такого интересного мужчину. Я хочу сказать: она не слишком хорошенькая, а миссис Вордейн и вовсе неприятная особа. Все были уверены, что Лорене суждено остаться старой девой. – Она захихикала, а потом, заметив, что Джейд уронила записку, нагнулась за ней и удивленно добавила:
– Интересно, а почему ему захотелось сюда прийти?
Джейд не обращала на нее внимания и тревожно осматривалась: ее нервы были в страшном напряжении. Боже правый, зачем Колту понадобилось делать такое? Почему он так ее терзает? Хочет сквитаться за то, что она появилась у него дома?
Ну что ж, она готова извиниться и пообещать впредь вести игру по правилам. Лишь бы он только оставил ее в покое.
– Милочка, разве вы не собираетесь нас развлечь?
Джейд вздрогнула и увидела, что за ней наблюдает миссис Стоукс, у которой странно загорелись глаза. Господи, наверное, у нее все отражается на лице: вот и Лита с любопытством смотрит, озадаченная ее поведением. Джейд украдкой огляделась Колта нигде не было видно. По правде говоря, среди присутствующих вообще почти не было мужчин. Она насчитала пятерых.
Миссис Стоукс прикоснулась к ее руке и подалась вперед, назойливо спрашивая:
– Что-то случилось, милочка? Я не могу вам чем-то помочь?
Джейд заставила себя сделать глубокий вдох, подняла голову и уверенным и ровным голосом ответила:
– Нет, все в порядке. Что могло случиться? Я собираюсь танцевать.
Она направилась к тому месту, которое отделила от зала лентами, превратив в некое подобие сцены. Про себя она решила, что это была подлая и жестокая выходка. Колт прислал ей цветы с запиской, чтобы ее расстроить – возможно, заставить растеряться и танцевать отвратительно. И все для того, чтобы наказать ее за то, что она посмела отыскать его дом! Прекрасно У него это почти получилось, но все-таки не совсем: грош ей цена, если она допустит, чтобы эмоции отразились на ее исполнении! Пусть Колт не беспокоится – она больше не станет тревожить ни его самого, ни его так называемую жену или отвратительную тещу. И потом, с удовольствием подумала она, Триеста в качестве тещи – это уже само по себе ужасное наказание!
Джейд встала посредине своей импровизированной сцены, и присутствующие вежливо замолчали. Музыканты заиграли, Джейд медленно подняла руки и начала танец.
Когда она закончила, зал взорвался аплодисментами, и Джейд сделала глубокий реверанс. После этого она объявила, что студия официально считается открытой и начинается запись учеников: в балетные классы – от шести до пятнадцати лет, а на обучение вальсу и другим бальным танцам – любого возраста.
Это сообщение тоже было встречено аплодисментами, и Джейд скрылась в небольшой уборной, где ее ожидала Лита с длинным бархатным халатом, чтобы накинуть его ей на плечи.
Стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, Джейд задала Лите мучивший ее вопрос:
– Этот человек, который прислал розы… мистер Колтрейн… появлялся?
Секунду подумав. Лита покачала головой:
– По-моему, больше никто не входил.
Джейд облегченно вздохнула, отодвинула бархатную портьеру и вышла в зал, чтобы приветствовать своих гостей. Они окружили ее, спеша высказать свои поздравления и выразить восхищение. Потом, выпив чаю и откушав печенья и пирожных, они начали расходиться. Джейд поймала себя на том, что хочет, чтобы все поскорее ушли, и в то же время боится той минуты, когда останется одна. Она знала, что тогда к ней снова вернутся мучительные воспоминания.
– Миссис Стивенс… – раздался знакомый голос.
Джейд оцепенела. Она больше не слышала женщины, которая выражала желание записать в ее класс свою восьмилетнюю дочь: ее сердце бешено колотилось, И она не в состоянии была даже пошевелиться.
– Извините, я не хотел вам помешать.
Обойдя ее, Колт остановился рядом. Джейд смутно заметила, как он вежливо кивнул женщине, с которой она разговаривала, и вдруг почувствовала себя крайне ранимой, словно все ее чувства оказались выставленными на всеобщее обозрение.
– Ну, я еще свяжусь с вами относительно Абигейл.
Женщина отошла, чтобы взять еще одно пирожное.
– Надеюсь, вы не сочли меня слишком навязчивым.
Джейд недоверчиво посмотрела на него. Господи, что за садистскую шутку он придумал? Почему он так терзает ее? Сквозь душный туман, грозящий поглотить ее, она разглядела, что он все так же привлекателен, как и прежде. Теплые серые глаза, обрамленные темными ресницами, четкие правильные черты лица, знакомая складка в углах губ при улыбке – почти насмешливой.
Да простит ее Бог – она на секунду вспомнила, как эти чувственные губы целовали ее… Что с ней происходит? Она должна кричать, возмущаться, требовать объяснений – а вместо этого она охвачена воспоминаниями о прежней страсти…
Колт с любопытством смотрел на нее. Почему? Он ведь должен был бы знать, что она сейчас испытывает. А он стоит с выжидательно-невинным выражением лица!
Он приподнял бровь, чуть наклонил голову набок:
– Господи, да вы и вправду рассердились, да? Мне страшно жаль. Я не хотел вас обидеть. – Качая головой и изображая глубокое раскаяние, он поспешно добавил:
– Наверное, это действительно было чересчур самоуверенно: прийти без приглашения, считая, что розы смягчат ваше недовольство.
Джейд едва могла говорить, но все-таки выдавила из себя:
– Зачем? Зачем ты сюда пришел? Разве тебе мало того, что ты уже со мной сделал?
Он заморгал, нервно засмеялся и пробормотал:
– Я не понимаю, о чем вы говорите?
– Прошлый раз… – Она оглянулась, чтобы убедиться, что ее никто не слышит. – На балу у Хейсов. Ты подошел ко мне на террасе и притворился, будто не знаешь меня…
Очень скоро должен был наступить тот день, когда она сможет открыть студию и вернуться к танцу, который любила всю свою жизнь.
Брайану по-прежнему трудно было скрывать свое недовольство ее решением открыть студию. Ему казалось, что Джейд жертвует ради нее своими появлениями в обществе и в каком-то отношении даже их семейной жизнью.
– Когда я прихожу домой, тебя еще нет, – пожаловался как-то Брайан. – Тебе некогда звать гостей, некогда самой ходить в гости. Ну, скажи, когда ты в последний раз была у кого-то на чае?
Джейд этого не помнила, да и ей это было неинтересно. Она так и сказала об этом Брайану, рискуя вызвать его гнев. Так оно и случилось. Брайан сделал ей выговор, почти не скрывая своих чувств:
– Я знаю, что ты любишь танцевать, дорогая. Но ты должна помнить и то, что теперь ты – женщина замужняя, и у тебя есть обязанности, не только по отношению ко мне, но и по отношению к нашим друзьям и к обществу в целом. Мне говорят, что ты уходишь из дому каждое утро, следом за мной, и целый день тебя нет. Ты якобы проводишь все это время в своей проклятой студии. – Он вздохнул и покачал головой. – Так не может продолжаться дальше. Ты должна составить свой распорядок дня так, чтобы в нем оставалось время и на другие вещи, Джейд. Ты меня очень огорчаешь.
– Я не хочу тебя огорчать, – честно заверила его она, – но ты должен понять, что я дорожу своей самостоятельностью, Брайан. И мне важны не чаи и приемы. По-моему, ты несправедлив, когда обвиняешь меня в том, что я пренебрегаю нашим браком. Да, бывает, что я опаздываю к обеду, но это продлится недолго: только до концерта. Мы все вечера проводим вместе, правда, ты всегда стремишься все испортить своим вечным брюзжанием, – довольно едко закончила она.
Брайан продолжал злиться, но Джейд не хотела отказываться от своей мечты. Каждый раз, когда он начинал возражать и жаловаться, она устало обещала ему, что скоро все уладится: она откроет студию и будет придерживаться определенного распорядка дня.
И вот наступил день, когда работы в студии были завершены: зеркала установлены на места, как и полированные перекладины, полы приведены в превосходное состояние, уборные покрашены и оклеены новыми обоями, а их проемы завешаны тяжелыми портьерами. Высокие, сверкающие чистотой окна впускали в помещение массу света. Стены были выкрашены в светло-абрикосовый цвет с бледно-зеленой каймой. Личный кабинет Джейд представлял собой альков, спрятанный за большим экраном и множеством пальм в кадках. Собственноручно написав чуть ли не пятьдесят приглашений, Джейд вручила самое первое Брайану, присоединив к нему свою личную просьбу прийти.
– Будут чай и танцы, – сказала она. – В два часа дня, в среду. Я уже заказала закуски и нашла скрипача, который будет мне аккомпанировать. Я намерена продемонстрировать студию и танцы, которым собираюсь учить, но главным образом буду исполнять балетные танцы, – с гордостью добавила она. – Ты еще никогда не видел, как я танцую, Брайан, и мне хотелось бы, чтобы ты пришел.
Несмотря на всепоглощающую любовь к Джейд, Брайан был совершенно равнодушен к ее увлечению танцем. Он испытывал нечто вроде ревности, наблюдая, с каким энтузиазмом Джейд обустраивала студию. Нет, он не желал видеть этого облака, омрачавшего чистое небо его счастья.
– У меня деловое свидание, – отрывисто и ядовито бросил он.
Джейд было больно, но она это скрыла. Она знала, что Брайан солгал, но не стала спорить. Рано или поздно он должен был понять, что балет и студия не представляют для него опасности, что без танца она не мыслит себе жизни.
Утром в среду Джейд не спустилась вниз к завтраку. Когда Брайан вставал с постели, она сделала вид, что спит. Она боялась, что не выдержит и снова станет просить, чтобы он пришел в студию, а это значило бы унижаться перед ним. Она его пригласила. Он отказался. И нечего бередить рану.
К открытию Джейд сама придумала себе костюм из розового атласа и кружев. Ее длинные золотисто-рыжие волосы были убраны в тугой узел, на голову она надела венок из крошечных шелковых розеток, кружева и лент, который напоминал сказочную корону. Выписанное из Парижа трико было наконец доставлено, как и драгоценные туфельки-пуанты с длинными атласными лентами, которыми она умело обвила ноги до середины икр.
Она собиралась исполнить балетные номера из своих любимых постановок, требовавшие особого исполнительского мастерства, а затем сменить пуанты на простые туфельки и продемонстрировать вальс.
Лита, конечно, тоже должна была присутствовать: помогать подавать угощение и встречать гостей. Она не раз умоляла Джейд научить ее основным движениям, и ей было обещано, что она окажется в числе учениц, несмотря на ее возраст и отсутствие опыта.
Почти все приглашения были приняты, и спустя полчаса после назначенного часа Джейд с радостью увидела, что ее студия полна гостей. Она решила, что, даже если половина присутствующих запишут своих детей, ей придется нанять себе помощников – иначе у Брайана действительно появятся основания жаловаться на то, что она уделяет ему слишком мало внимания.
Джейд с Литой стояли за экраном, закрывавшим вход в ее личный кабинет, когда Лита вдруг ахнула:
– О Боже, зачем вы ее-то пригласили?
Проследив за изумленным взглядом Литы, Джейд увидела миссис Дженис Стоукс.
– Я повсюду на нее натыкаюсь, – ответила она, пожимая плечами. – Было бы невежливо, если бы я не включила ее в число приглашенных.
– Но она злобная сплетница!
Джейд согласилась и добавила:
– Советую следить за тем, что вы при ней говорите. С такими, как она, иначе нельзя.
– Смотрите – еще цветы! – взвизгнула Лита.
Джейд увидела, что в двери вошел мальчик-посыльный, чуть ли не сгибающийся под тяжестью огромнейшей корзины с великолепными желтыми розами.
– Я розы не заказывала! – удивленно пробормотала она, и на ее губах появилась теплая улыбка благодарности. – Но мистер Стивенс, похоже, это сделал.
Она прошла через переполненный народом зал. Хоть ей и не хотелось раньше времени демонстрировать свой костюм, но желание поскорее прочесть карточку от Брайана оказалось сильнее. Она показала посыльному, куда поставить цветы – у самой сцены, – и разорвала конверт. Рядом с ней Лита восхищенно восклицала:
– Они роскошные, просто роскошные! Может быть, это означает, что он все-таки придет!
Джейд сморгнула с глаз слезы счастья и прошептала:
– Может быть.
Но уже в следующую минуту она, не веря глазам, смотрела на записку, сопровождавшую цветы. Это было невероятно!
«Дорогая миссис Стивенс… – Ее изумленный взгляд быстро скользил по строчкам. – Примите, пожалуйста, эти розы в качестве предварительного извинения за то, что я незваным приду к вам. Я услышал, что вы устраиваете чай с танцами, и не смог устоять. Заранее благодарю вас за ваше понимание и прощение. Искренне ваш, Джон Тревис Колтрейн».
Где-то – Джейд показалось, что очень далеко, – скрипка начала играть нежную и певучую музыку Чайковского.
Лита читала записку у нее через плечо.
– Кто это? Кто такой Джон Тревис Колтрейн? По-моему, я его не знаю… – Тут она вдруг прищелкнула пальцами. – О нет, знаю!
Она была настолько занята своими размышлениями, что не заметила, как пальцы Джейд задрожали и она выронила карточку на пол.
– Он женился на некрасивой дочке миссис Триесты Вордейн, когда они отдыхали в Европе, – поспешно продолжила Лита. – Теперь помню, как все удивились, когда они вернулись и сообщили, что Лорена вышла замуж, да еще за такого интересного мужчину. Я хочу сказать: она не слишком хорошенькая, а миссис Вордейн и вовсе неприятная особа. Все были уверены, что Лорене суждено остаться старой девой. – Она захихикала, а потом, заметив, что Джейд уронила записку, нагнулась за ней и удивленно добавила:
– Интересно, а почему ему захотелось сюда прийти?
Джейд не обращала на нее внимания и тревожно осматривалась: ее нервы были в страшном напряжении. Боже правый, зачем Колту понадобилось делать такое? Почему он так ее терзает? Хочет сквитаться за то, что она появилась у него дома?
Ну что ж, она готова извиниться и пообещать впредь вести игру по правилам. Лишь бы он только оставил ее в покое.
– Милочка, разве вы не собираетесь нас развлечь?
Джейд вздрогнула и увидела, что за ней наблюдает миссис Стоукс, у которой странно загорелись глаза. Господи, наверное, у нее все отражается на лице: вот и Лита с любопытством смотрит, озадаченная ее поведением. Джейд украдкой огляделась Колта нигде не было видно. По правде говоря, среди присутствующих вообще почти не было мужчин. Она насчитала пятерых.
Миссис Стоукс прикоснулась к ее руке и подалась вперед, назойливо спрашивая:
– Что-то случилось, милочка? Я не могу вам чем-то помочь?
Джейд заставила себя сделать глубокий вдох, подняла голову и уверенным и ровным голосом ответила:
– Нет, все в порядке. Что могло случиться? Я собираюсь танцевать.
Она направилась к тому месту, которое отделила от зала лентами, превратив в некое подобие сцены. Про себя она решила, что это была подлая и жестокая выходка. Колт прислал ей цветы с запиской, чтобы ее расстроить – возможно, заставить растеряться и танцевать отвратительно. И все для того, чтобы наказать ее за то, что она посмела отыскать его дом! Прекрасно У него это почти получилось, но все-таки не совсем: грош ей цена, если она допустит, чтобы эмоции отразились на ее исполнении! Пусть Колт не беспокоится – она больше не станет тревожить ни его самого, ни его так называемую жену или отвратительную тещу. И потом, с удовольствием подумала она, Триеста в качестве тещи – это уже само по себе ужасное наказание!
Джейд встала посредине своей импровизированной сцены, и присутствующие вежливо замолчали. Музыканты заиграли, Джейд медленно подняла руки и начала танец.
Когда она закончила, зал взорвался аплодисментами, и Джейд сделала глубокий реверанс. После этого она объявила, что студия официально считается открытой и начинается запись учеников: в балетные классы – от шести до пятнадцати лет, а на обучение вальсу и другим бальным танцам – любого возраста.
Это сообщение тоже было встречено аплодисментами, и Джейд скрылась в небольшой уборной, где ее ожидала Лита с длинным бархатным халатом, чтобы накинуть его ей на плечи.
Стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее, Джейд задала Лите мучивший ее вопрос:
– Этот человек, который прислал розы… мистер Колтрейн… появлялся?
Секунду подумав. Лита покачала головой:
– По-моему, больше никто не входил.
Джейд облегченно вздохнула, отодвинула бархатную портьеру и вышла в зал, чтобы приветствовать своих гостей. Они окружили ее, спеша высказать свои поздравления и выразить восхищение. Потом, выпив чаю и откушав печенья и пирожных, они начали расходиться. Джейд поймала себя на том, что хочет, чтобы все поскорее ушли, и в то же время боится той минуты, когда останется одна. Она знала, что тогда к ней снова вернутся мучительные воспоминания.
– Миссис Стивенс… – раздался знакомый голос.
Джейд оцепенела. Она больше не слышала женщины, которая выражала желание записать в ее класс свою восьмилетнюю дочь: ее сердце бешено колотилось, И она не в состоянии была даже пошевелиться.
– Извините, я не хотел вам помешать.
Обойдя ее, Колт остановился рядом. Джейд смутно заметила, как он вежливо кивнул женщине, с которой она разговаривала, и вдруг почувствовала себя крайне ранимой, словно все ее чувства оказались выставленными на всеобщее обозрение.
– Ну, я еще свяжусь с вами относительно Абигейл.
Женщина отошла, чтобы взять еще одно пирожное.
– Надеюсь, вы не сочли меня слишком навязчивым.
Джейд недоверчиво посмотрела на него. Господи, что за садистскую шутку он придумал? Почему он так терзает ее? Сквозь душный туман, грозящий поглотить ее, она разглядела, что он все так же привлекателен, как и прежде. Теплые серые глаза, обрамленные темными ресницами, четкие правильные черты лица, знакомая складка в углах губ при улыбке – почти насмешливой.
Да простит ее Бог – она на секунду вспомнила, как эти чувственные губы целовали ее… Что с ней происходит? Она должна кричать, возмущаться, требовать объяснений – а вместо этого она охвачена воспоминаниями о прежней страсти…
Колт с любопытством смотрел на нее. Почему? Он ведь должен был бы знать, что она сейчас испытывает. А он стоит с выжидательно-невинным выражением лица!
Он приподнял бровь, чуть наклонил голову набок:
– Господи, да вы и вправду рассердились, да? Мне страшно жаль. Я не хотел вас обидеть. – Качая головой и изображая глубокое раскаяние, он поспешно добавил:
– Наверное, это действительно было чересчур самоуверенно: прийти без приглашения, считая, что розы смягчат ваше недовольство.
Джейд едва могла говорить, но все-таки выдавила из себя:
– Зачем? Зачем ты сюда пришел? Разве тебе мало того, что ты уже со мной сделал?
Он заморгал, нервно засмеялся и пробормотал:
– Я не понимаю, о чем вы говорите?
– Прошлый раз… – Она оглянулась, чтобы убедиться, что ее никто не слышит. – На балу у Хейсов. Ты подошел ко мне на террасе и притворился, будто не знаешь меня…