Поэтому она опустилась на колени, попыталась приподнять Тиму голову и
спросила:
"Кто это сделал, Тим?"
Он уже кончался, но перед смертью собрал последние силы и сказал ей:
"Макс!"
Мертл все повторяла: "Что мне делать?" Я спросила, слышал ли еще
кто-нибудь, что сказал Тим, и она ответила, что, наверное, слышал сыщик. Он
подбежал, когда Мертл приподнимала Тиму голову. Она решила, что все
остальные были еще далеко и не могли слышать, а он мог.
Я не хотела, чтобы Макс погорел из-за такого подонка, как Тим Нунан.
Макс тогда ничего для меня не значил, просто он мне нравился, а Нунаны -
нет. Этого сыщика, Максуэйна, я знала, и его жену тоже. Он был отличный
парень, свой в доску, пока не пошел служить в полицию. Тут он сразу стал как
все. Жена Максуэйна терпела, сколько могла, а потом бросила его.
Я сказала Мертл, что, по-моему, это можно уладить. Небольшая сумма, и у
Максуэйна отшибет память. А если он заартачится, Максу недолго его и
прихлопнуть. У Мертл была записка Тима, где он грозил самоубийством. Если
сыщик согласится подыграть, то все концы сойдутся - вот записка, а вот и
дырка в голове от собственного револьвера.
Я оставила Мертл под деревом и пошла искать Макса. Его нигде не было.
Народу в саду было немного, и я слышала, как на танцах все еще играл
оркестр. Я так и не смогла найти Макса и вернулась к Мертл. У нее уже
появилась новая идея. Она не хотела, чтобы Макс знал, будто ей известно, кто
убил Тима. Она боялась Шепота.
Понятно вам? Она боялась, что, когда они с Максом расстанутся, он ее
уберет за то, что она много про него знает. Я ее понимаю. Потом я сама до
этого дошла и тоже держала язык за зубами. И вот мы решили, что надо уладить
дело без Макса, по-тихому.
Мертл одна вернулась к беседке и нашла Максуэйна. Она отвела его в
сторонку и сторговалась с ним. У нее было с собой немного денег. Мертл дала
Максуэйну две сотни и бриллиантовое кольцо, которое когда-то обошлось парню
по фамилии Бойл в целую тысячу. Я думала, что Максуэйн потом будет клянчить
еще, но он не стал. При помощи этой записки он и состряпал историю с
самоубийством.
Нунан чуял неладное, но так и не докопался до сути. По-моему, он
подозревал, что здесь как-то замешан Макс. Но у Макса было железное алиби,
на это он мастер, и даже Нунан в конце концов сбросил его со счетов. Хотя и
сомневался, что все случилось так, как ему рассказали. Нунан выместил злобу
на Максуэйне - вышиб его со службы.
Немного погодя Макс и Мертл разошлись. Без ссоры, просто так. По-моему,
с тех пор ей возле него всегда было неуютно. Хотя я думаю, что Макс никогда
не подозревал, что Мертл что-то известно. Сейчас она больна, и жить ей
осталось недолго. Я думаю, если ее попросить, она может сказать правду.
Максуэйн до сих пор околачивается в городе. Он тоже заговорит, если ему
прилично заплатить. Представляете, как Нунан заглотнет этот крючок! Ну,
годится вам такой трофей из болота?
- А может быть, Тим все-таки покончил с собой? - спросил я. - И в
последнюю минуту его осенило свалить собственную смерть на Макса?
- Чтобы такой трус застрелился? Да ни в жизнь.
- А Мертл не могла его застрелить?
- Нунану это приходило в голову. Но выстрел раздался, когда она еще
была возле двери. А у Тима нашли следы пороха на лице, значит, стреляли в
упор. Мертл не подходит.
- Но ведь у Макса было алиби?
- Конечно. У него всегда есть алиби. Четыре человека подтвердили, что
он все время был в баре, в другом конце гостиницы. Помню, они начали громко
и часто говорить об этом, задолго до того, как их спросили. В баре толкалось
много народу, никто не помнил, был там Макс или нет, но эти четверо - дело
другое. Они вспомнили бы все, что нужно Максу.
Глаза у Дины расширились, а потом сузились и превратились в щелки. Она
нагнулась ко мне, опрокинув локтем стакан.
- Один из этих четверых Пик Марри. Они с Максом сейчас расплевались.
Может, теперь Пик и выложит правду. У него бильярдная на Бродвее.
- А этого Максуэйна случайно не Бобом зовут? - спросил я. - Кривоногий,
челюсть длинная, как у кабана?
- Да. Вы его знаете?
- Видел разок. Чем он теперь занимается?
- Перебивается по мелочам. Ну, как вам история?
- Ничего. Может быть, я смогу пустить ее в ход.
- Тогда как насчет цены?
Я ухмыльнулся, глядя в ее жадные глаза, и сказал:
- Еще рано, сестренка. Сначала посмотрим, как пойдет дело, а уж потом
будем швыряться деньгами.
Она назвала меня чертовым сквалыгой и потянулась за джином.
- Мне больше не надо, спасибо, - сказал я и посмотрел на часы. - Никак
уже пять утра, а у меня завтра рабочий день.
Она заявила, что снова хочет есть. Это напомнило мне, что и я
проголодался. Полчаса или даже больше ушло на то, чтобы снять с плиты и
поставить на стол горячие вафли, жареную ветчину и кофе. Еще какое-то
время - на то, чтобы переместить все это к нам в желудки и выкурить за кофе
несколько сигарет. Когда я собрался уходить, шел уже седьмой час.
В гостинице я первым делом влез в холодную ванну. Это меня подбодрило,
а подбодриться было необходимо. В сорок лет иногда удается заменить сон
выпивкой, но в этом есть свои неудобства.
Одевшись, я сел за стол и сочинил документ:
"Перед смертью Тим Нунан сказал мне, что его застрелил Макс Талер. Это
слышал детектив Боб Максуэйн. Я дала детективу Максуэйну 200 долларов и
бриллиантовое кольцо стоимостью в 1000 долларов, чтобы он молчал и выдал это
за самоубийство".
С документом в кармане я спустился в бар, заказал себе завтрак, который
состоял в основном из кофе, и отправился в городскую больницу. Посещать
больных разрешалось только днем. Но я помахал удостоверением сыскного
агентства "Континентал" перед носом дежурной сестры и, создав у нее
впечатление, что отсрочка на час может повлечь за собой тысячи смертей,
прошел к Мертл Дженнисон.
Она находилась в палате на третьем этаже и пребывала в одиночестве.
Остальные четыре кровати были пусты. На вид ей можно было дать и двадцать
пять, и пятьдесят лет. Лицо казалось отечной пятнистой маской. Безжизненные
желтые волосы, заплетенные в две жидкие косички, лежали на подушке.
Я подождал, пока уйдет сестра, потом протянул больной свой документ и
сказал:
- Не откажите, пожалуйста, подписать это, мисс Дженнисон.
Она взглянула сначала на меня, потом на документ заплывшими глазами -
цвет их нельзя было разобрать, потому что в складках распухшего лица они
выглядели темными провалами, - выпростала из-под одеяла бесформенную толстую
руку и взяла бумагу.
Мертл Дженнисон притворилась, что ей требуется почти пять минут, чтобы
прочесть тридцать семь слов, которые я написал. Опустив документ на одеяло
она спросила:
- С чего вы это взяли?
Голос у нее был дребезжащий, раздраженный.
- Меня послала к вам Дина Бранд.
Она жадно спросила:
- Она что, разошлась с Максом?
- Не слышал, - солгал я. - По-моему, она просто хочет иметь это под
рукой, на всякий случай.
- Дождется, дура, что ей перережут глотку. Дайте карандаш.
Я дал ей свою авторучку и подложил под листок блокнот, чтобы ей было
удобнее нацарапать внизу подпись и чтобы сразу забрать документ. Пока я
помахивал бумагой, просушивая чернила, она сказала:
- Если ей так уж это нужно, я не против. Какое мне теперь дело до них
до всех? Мне крышка. Пусть катятся к чертям! - Она хихикнула и вдруг
отбросила одеяло до колен, открыв чудовищно распухшее тело в грубой ночной
рубашке.
- Как я вам нравлюсь? Видите, мне конец.
Я укрыл ее одеялом и сказал:
- Спасибо вам, мисс Дженнисон.
- Да ладно. Для меня это уже ничего не значит. Только... - ее вздутый
подбородок задрожал, - противно умирать такой уродиной.
Я отправился охотиться на Максуэйна. Телефонный справочник не поведал
мне ничего. Я пошел по бильярдным, табачным лавкам, подпольным барам -
сначала просто высматривал, а потом стал задавать осторожные вопросы. Это
тоже ничего не дало. Я побродил по улицам, выискивая кривые ноги. Тоже
впустую. Я решил вернуться в гостиницу, вздремнуть и продолжить охоту
вечером.
В дальнем конце вестибюля какой-то человек опустил газету, за которой
прятался, и двинулся мне навстречу. У него были кривые ноги, кабанья
челюсть, и это был Максуэйн.
Я небрежно кивнул ему и прошел мимо, к лифту. Он окликнул меня:
- Эй, можно вас на минутку?
- Только на минутку. - Я остановился, изображая равнодушие.
- Мы тут оба на виду... - нервно заметил он.
Я повел его к себе в комнату. Максуэйн оседлал стул и сунул в рот
спичку. Я сел на кровать и стал ждать, что он скажет. Пожевав спичку, он
начал:
- Хочу выложить тебе все начистоту, братец. Я...
- Не трать слов, - сказал я. - Ты ведь знал, кто я такой, когда
подцепил меня вчера? Буш вовсе не советовал тебе на него ставить. И ты
поставил на него только потом. А про его делишки ты знал, потому что сам
раньше был фараоном. Ты решил, что если тебе удастся напустить меня на него,
то на этом и тебе отвалится немножко деньжат.
- Будь я проклят, если собирался выкладывать тебе все без остатка, -
сказал он, - но теперь спорить не стану.
- Выиграл что-нибудь?
- Шестьсот монет. - Максуэйн сдвинул шляпу на затылок и поскреб лоб
изгрызенным концом спички. - А потом продул все в кости, да еще две сотни
выложил из своего кармана. Что ты на это скажешь? Взял шесть сотен не глядя,
а сегодня клянчу четвертак на завтрак, словно бродяга какой.
Я сказал, что ему крупно не повезло, но такова жизнь.
Максуэйн ответил: "Угу", - сунул спичку обратно в рот, помусолил ее и
добавил:
- Вот почему я решил пойти к тебе. Я ведь из ваших...
- За что тебя вышиб Нунан?
- Вышиб? Как это вышиб? Я сам ушел. Мне подвалило немного деньжат по
страховке, когда жена погибла в автомобильной катастрофе, я и ушел.
- А я слышал, он тебя выставил, когда застрелился его брат.
- Не того слушал, кого надо. Можешь спросить Нунана, он подтвердит - я
по своей воле ушел.
- Мне это все равно. Выкладывай, что тебе надо?
- Я на мели, дошел до точки. Я знаю, что ты оперативник из
"Континентал", и быстро допер, чем ты тут занимаешься. Мне много чего
известно об этом городишке. Мог бы на тебя поработать, я же бывший сыщик,
знаю, что к чему на той и на другой стороне.
- Хочешь наняться ко мне в стукачи?
Он взглянул мне прямо в глаза и сказал спокойно:
- Не обязательно выбирать самые паршивые слова.
- Я дам тебе работу, Максуэйн. - Я вынул документ Мертл Дженнисон и
передал ему. - Расскажи-ка мне вот про это.
Он медленно прочел бумагу, шевеля губами. Спичка прыгала у него во рту.
Потом встал, положил листок на кровать и хмуро на него уставился.
- Сперва мне нужно кое-что выяснить, - сказал он очень серьезно. -
Когда вернусь, расскажу тебе всю историю.
Я захохотал и сказал:
- Не дури. Ты же знаешь, что я не дам тебе удрать.
- Я этого не знаю. - Он так же серьезно покачал головой. - И ты тоже.
Ты знаешь только, что постараешься меня удержать.
- Постараюсь, - подтвердил я, окидывая его взглядом. На вид он был
крепкий, сильный малый, лет на шесть моложе меня и килограммов на десять
легче.
Он стоял в ногах кровати и смотрел на меня мрачными глазами. Я сидел на
краю и смотрел на него теми глазами, которые у меня имелись на данный
момент. Так мы провели почти три минуты.
Часть этого времени я употребил на то, чтобы измерить расстояние между
нами и сообразить - сумею ли я, извернувшись, ударить Максуэйна ногами в
лицо, когда он на меня прыгнет. Достать револьвер я не мог, Максуэйн стоял
слишком близко. Едва я закончил свой мысленный эксперимент, он заговорил:
- То вшивое кольцо не стоило тысячу. Выручил за него две сотни, и то,
можно считать, повезло.
- Садись и рассказывай.
Он опять покачал головой.
- Сперва хочу знать, что из этого получится.
- Засажу Шепота.
- Я не про него. Я про себя.
- Тебе придется пойти со мной в полицию.
- Не пойду.
- Почему? Ты просто свидетель.
- Я просто свидетель, которому Нунан может пришить взяточничество или
сообщничество или то и другое вместе. Он своего не упустит.
Дальше переливать из пустого в порожнее не имело смысла. Я сказал:
- Очень жаль. Но пойти тебе придется.
- Ты меня поведешь, что ли?
Я выпрямился и потянулся правой рукой к бедру. Он кинулся на меня. Я
качнулся назад, извернулся и выбросил ноги ему в лицо. Это хороший трюк, но
сейчас он не сработал. Спеша до меня добраться, Максуэйн сильно толкнул
кровать, и я грохнулся на пол.
Приземлившись на спину, я попытался откатиться под кровать,
одновременно зытаскивая из кармана револьвер.
Бросок перенес Максуэйна через низкую спинку кровати, он перекувырнулся
и свалился рядом со мной, треснувшись об пол затылком.
Я приставил ствол револьвера к его левому глазу и сказал:
- Тоже мне циркач нашелся. Не шевелись, пока не встану, а то сделаю
дырку в голове, чтобы было куда мозги наливать.
Я встал, нашел свой документ, положил его в карман и позволил встать
Максуэйну.
- Разгладь шляпу - помялась. И галстук чтобы спереди болтался, а то
опозоришь меня на улице, - приказал я, проводя рукой по его одежде. Ничего
похожего на оружие там не оказалось. - Невредно запомнить, что эта хлопушка
будет у меня в кармане, всегда под рукой.
Он поправил шляпу и галстук.
- Слушай-ка, - сказал он, - я вижу, что влип, и брыкаться теперь ни к
чему. Допустим, я буду слушаться. Как насчет того, чтобы забыть про эту
вольную борьбу? Мне будет спокойнее, если они поверят, что я сам пришел, без
уздечки.
- Идет.
- Спасибо, братец.
Нунана не было, обедал. Нам пришлось подождать полчаса у него в
приемной. Вернувшись, шеф приветствовал меня своим обычным "Как поживаете?
Ну, замечательно" - и все такое в том же роде. Максуэйну он не сказал ни
слова, просто кисло поглядел в его сторону. Мы вошли в кабинет шефа. Нунан
придвинул к своему столу стул для меня и сел сам, не обращая внимания на
бывшего сыщика.
Я передал шефу документ, подписанный девушкой.
Нунан бросил на него беглый взгляд, сорвался со стула и заехал
Максуэйну в лицо кулаком величиной с дыню-канталупу.
Удар отшвырнул Максуэйна в дальний угол комнаты, где его полет
задержала стена. Стена затрещала, прогнулась, и застекленная фотография, на
которой Нунан и другие отцы города приветствовали кого-то в гетрах,
свалилась на пол вместе с побитым сыщиком. Толстый шеф заковылял в угол,
подобрал фотографию и расколотил ее вдребезги о голову и плечи Максуэйна.
Затем, отдуваясь, вернулся к столу и с радостной улыбкой сообщил:
- Таких поганцев свет не видывал.
Максуэйн, у которого хлестала кровь изо рта, носа и разбитой головы,
сел и огляделся.
- Поди сюда, ты! - загремел Нунан.
Максуэйн сказал: "Есть, шеф", поднялся и побежал к столу.
Нунан приказал:
- Выкладывай, а то убью.
- Слушаю, шеф. Все было, как у нее тут написано, только этот камешек не
стоил тысячу. Но дать она мне его дала, и две сотни тоже, чтобы я держал
язык за зубами. Потому что я подошел аккурат, когда она его спросила: "Кто
это сделал, Тим?", а он говорит: "Макс!" Громко так сказал, как будто
торопился перед смертью, потому что тут же его и не стало. Вот как было,
шеф, только камешек не стоил...
- К черту камешек! - гаркнул Нунан. - И кончай мне ковер кровянить.
Максуэйн выудил из кармана грязный платок, промокнул нос и рот и
продолжал лопотать:
- Все так и было, шеф. Все, как я тогда сказал, только в тот раз я
насчет Макса держал язык за зубами. Знаю, что надо было...
- Заткнись, - велел Нунан и нажал кнопку на столе.
Вошел блюститель порядка в мундире. Шеф ткнул большим пальцем в
Максуэйна и приказал:
- Проводи малютку в подвал, пусть костоломы над ним поработают, а потом
посадишь его под замок.
Максуэйн начал отчаянно взывать к шефу, но его увели, не дослушав.
Нунан сунул мне сигару, другой сигарой ткнул в документ и осведомился:
- Где эта баба?
- В городской больнице, при смерти. Пошлите кого-нибудь взять у нее
показания. Юридически эта бумажка ничего не стоит - я ее добыл больше для
эффекта. И вот еще что. Я слышал, будто Пик Марри расплевался с Шепотом. Это
Марри, кажется, обеспечил ему алиби?
- Вот именно, - буркнул шеф и, сняв одну из телефонных трубок,
сказал: - Магро? Найди-ка Пика Марри и попроси его сюда заглянуть. И
прихвати Тони Агости, а то он слишком ловко стал ножи метать.
Нунан положил трубку, встал, пустил вокруг себя облако сигарного дыма и
сообщил сквозь него:
- Я с вами не всегда играл по-честному.
Я подумал, что это мягко сказано, но ничего не ответил.
- Вы человек тертый, - продолжал он. - Сами знаете, какая у нас работа.
И к тому надо прислушиваться, и к этому. Если ты шеф полиции, это еще не
значит, что ты здесь полный хозяин. А вы стали наступать на хвост тем, кто в
ответ может наступить на хвост мне. Я-то считаю вас правильным парнем. Но
приходится подыгрывать тем, кто ведет игру, понятно?
Я кивнул головой в знак того, что понятно.
- Так было до сих пор, - сказал он. - Но больше так не будет.
Начинается новый курс. Когда наша старуха отдала богу душу, Тим был совсем
мальчонка. Она сказала: "Береги его, Джон", и я обещал. А Шепот взял да и
прикончил его из-за этой шлюхи. - Он нагнулся и схватил меня за руку. -
Понимаете, к чему я клоню? Уже полтора года прошло, и только сейчас вы дали
мне шанс с ним поквитаться. Теперь в Отервилле никто больше не сядет вам на
голову. С сегодняшнего дня все пойдет по-другому.
Это мне понравилось, о чем я ему и сообщил. Мы еще помурлыкали, а затем
в кабинет впустили долговязого человека со вздернутым носом, торчавшим на
круглом веснушчатом лице. Это был Пик Марри.
- Мы тут вспоминаем, как погиб Тим, - сказал шеф, когда Марри дали стул
и сигару, - и где тогда был Шепот. Ты ведь был в тот вечер на озере, верно?
- Верно, - согласился Марри, и кончик носа у него заострился.
- Вместе с Шепотом?
- Я с ним был не все время.
- А во время стрельбы?
- Не-а.
Зеленоватые глаза шефа прищурились и вспыхнули. Он мягко осведомился:
- И где же он был в это время, знаешь?
- Не-а.
Шеф вздохнул с глубоким удовлетворением и откинулся да стуле.
- Черт побери, Пик, - сказал он, - раньше ты говорил, что был с ним в
баре.
- Говорил, - признал долговязый. - Но это ничего не значит, просто он
попросил, ну, я и помог по-дружески.
- А если я упрячу тебя за дачу ложных показаний?
- Не бери на пушку. - Марри энергично сплюнул в плевательницу. - Я ни в
каких судах показаний не давал.
- А как насчет Джерри, и Джорджа Келли, и О'Брайена? - спросил шеф. -
Они тоже сказали, что были с ним, потому что он попросил?
- О'Брайен - да. Про других не знаю. Я как раз выходил из бара,
наткнулся на Шепота, Джерри и Келли и вернулся с ними выпить. Келли сказал,
что Тима шлепнули. Тогда Шепот говорит: "Алиби никогда не помешает. Мы были
здесь все время, верно?" - и смотрит на О'Брайена за стойкой. О'Брайен
говорит: "Точно". Потом Шепот посмотрел на меня, и я сказал то же самое. Но
теперь с чего мне его покрывать?
- Келли сказал вам, что Тима шлепнули? Не сказал - нашли мертвого?
- Сказал - шлепнули.
Шеф произнес:
- Спасибо, Пик. Не надо было так поступать, но что было, то прошло. Как
ребятишки?
Марри сказал, что хорошо, вот только младший не такой толстый, как
хотелось бы. Нунан позвонил в прокуратуру и попросил Дарта и стенографиста
записать рассказ Пика.
Затем Нунан, Дарт и стенографист отправились в городскую больницу
снимать официальные показания с Мертл Дженнисон. Я не поехал. Я решил, что
надо поспать, сказал шефу, что зайду попозже, и вернулся в гостиницу.
Я уже расстегнул жилет, когда зазвонил телефон.
Это была Дина Бранд. Она пожаловалась, что не может поймать меня с
десяти часов.
- Вы уже начали что-нибудь по нашему делу? - спросила она.
- Пока обдумываю. Дело вроде стоящее. Наверное, сегодня начну его
проворачивать.
- Подождите, нам надо увидеться. Можете сейчас приехать?
Я посмотрел на раскрытую постель и сказал "да" без особого энтузиазма.
Очередная холодная ванна подействовала мало - я едва в ней не заснул.
В дом Дины меня впустил Дэн Ролф. Он держался так, словно вчера между
нами ничего особенного не произошло. Дина Бранд вышла в переднюю и помогла
мне снять пальто. На ней было бежевое шерстяное платье с прорехой по шву на
плече.
Она провела меня в гостиную и, усевшись рядом на кушетке, спросила:
- Вы ведь ко мне хорошо относитесь?
Я не стал возражать. Она пересчитала костяшки моей правой руки теплым
указательным пальцем и сказала:
- У меня к вам просьба. Хочу, чтобы вы бросили то дело, о котором мы
вчера толковали. Нет, подождите. Дайте договорить. Дэн прав. Не надо было
мне продавать Макса. Это жуткая подлость. Кроме того, вы ведь охотитесь в
первую очередь на Нунана, правда? Если будете паинькой и не тронете Макса, я
вам столько выложу про Нунана, что он у вас не вывернется. Идет? Вы же ко
мне хорошо относитесь, вы не станете меня обманывать, не пустите в ход то,
что я сказала, когда злилась на Макса, правда ведь?
- Что у вас есть на шефа? - спросил я.
Она помяла мне бицепс и промурлыкала:
- А вы обещаете?
- Пока нет.
Она надулась и сказала:
- Вот, ей-Богу, никогда больше не пойду против Макса. Не имеете права
делать из меня стукачку.
- Так как насчет Нунана?
- Сперва обещайте.
- Нет.
Она впилась пальцами мне в руку и резко спросила:
- Вы уже ходили к Нунану?
- Ага.
Она отпустила меня, нахмурилась, пожала плечами и мрачно спросила:
- Что же теперь делать?
Я встал, и тут чей-то голос сказал:
- Сядь.
Это был хриплый шепот Талера.
Я обернулся и увидел, что он стоит в дверях столовой. В его маленькой
руке был зажат большой револьвер. Позади стоял краснолицый человек со шрамом
на щеке.
Пока я садился, появились гости и из другой двери, ведущей в переднюю.
Порог переступил человек без подбородка, с уродливым ртом - я вспомнил, что
Шепот называл его Джерри. Он держал два револьвера. Белокурый парнишка из
заведения на Кинг-стрит - тот, что поугловатей, - выглядывал из-за его
плеча.
Дина Бранд вскочила с кушетки, повернулась к Талеру спиной и обратилась
ко мне. От ярости у нее сел голос.
- Я тут ни при чем. Он пришел сюда один, сказал, что извиняется за
вчерашнее, и объяснил, как можно подзаработать, если выдать вам Нунана. Все
это было подстроено, но я попалась на удочку. Это чистая правда! Он должен
был ждать наверху, пока мы договоримся. Я ничего не знала про остальных. Я
ничего не...
Джерри небрежно протянул:
- Если я прострелю ей костыль, она уж точно сядет и, может быть,
заткнется. Начинать?
Шепота я не видел. Девушка стояла между нами. Макс сказал:
- Пока не надо. Где Дэн?
Угловатый блондинчик ответил:
- На полу в ванной. Пришлось ему врезать.
Дина Бранд повернулась к Талеру. Швы у нее на чулках были перекручены.
Она сказала:
- Макс Талер, ты самая паршивая...
Он прошептал, очень четко:
- Заткнись и свали с дороги.
Дина удивила меня тем, что выполнила оба приказа. Макс обратился ко
мне:
- Значит, вы с Нунаном клеите мне смерть его брата?
- Тут и клеить не надо. Само держится.
Он скривил тонкие губы и сказал:
- Ты такой же гад, как и он.
Я ответил:
- Это ты зря. Когда он хотел тебя утопить ни за что ни про что, я играл
на твоей стороне. На этот раз прав он.
Дина Бранд снова взорвалась и вылетела на середину комнаты, размахивая
руками:
- Пошли все вон отсюда! Какое мне до вас дело? Катитесь.
Блондинчик, который уложил Дэна, протиснулся мимо Джерри и, ухмыляясь,
вошел в гостиную. Он поймал в воздухе руку Дины и заломил за спину.
Она извернулась и стукнула его кулаком в живот. Удар был приличный,
мужской. Парень выпустил ее и отлетел шага на два.
Ловя ртом воздух, он сорвал с бедра дубинку и снова шагнул к Дине.
Теперь он уже не ухмылялся.
Джерри захохотал так, что его несуществующий подбородок и вовсе пропал
из виду.
Талер приказал резким шепотом:
- Хватит!
Парень не слышал. Оскалившись, он смотрел на Дину.
Девушка отвечала взглядом твердым, как серебряный доллар. Весь свой вес
она перенесла на левую ногу. Я решил, что блондинчику достанется каблуком, и
тут он пошел на Дину.
Парень сделал обманный бросок свободной левой рукой и занес дубинку над
лицом девушки.
Талер снова прошептал:
- Хватит, - и выстрелил.
Пуля попала блондинчику в голову, он крутанулся и свалился прямо на
руки Дины Бранд.
По всему выходило, что другого момента у меня не будет.
В суматохе я выхватил револьвер и послал пулю в Талера, целясь ему в
плечо.
Это было ошибкой. Я попал бы ему в руку, только если бы целился в лоб.
Джерри еще не совсем ослеп от смеха. Он опередил меня с выстрелом. Его пуля
обожгла мне запястье и сбила наводку. Мой свинец миновал Талера, но угодил в
краснолицего у него за спиной, и тот свалился мешком.
Я не понял, насколько сильно мне поцарапало кисть, и на всякий случай
перебросил револьвер в левую руку.
Джерри попробовал достать меня еще раз. Девушка сорвала эту попытку -
она толкнула на него труп. Мертвая светловолосая голова ударила Джерри по
коленям. Он потерял равновесие, и тут я на него прыгнул.
Прыжок спас меня от пули Талера. Мы с Джерри сцепились клубком и
выкатились в коридор.
Справиться с губошлепом труда не составляло, но за спиной у меня был
Талер, поэтому пришлось работать быстро. Я дважды врезал Джерри кулаком,
боднул хорошенько в живот и попытался извернуться, чтобы укусить, но он
обмяк подо мной. Я для порядка влепил ему туда, где полагалось быть
подбородку, - просто проверить, не притворяется ли, - и отполз на
четвереньках подальше от двери.
спросила:
"Кто это сделал, Тим?"
Он уже кончался, но перед смертью собрал последние силы и сказал ей:
"Макс!"
Мертл все повторяла: "Что мне делать?" Я спросила, слышал ли еще
кто-нибудь, что сказал Тим, и она ответила, что, наверное, слышал сыщик. Он
подбежал, когда Мертл приподнимала Тиму голову. Она решила, что все
остальные были еще далеко и не могли слышать, а он мог.
Я не хотела, чтобы Макс погорел из-за такого подонка, как Тим Нунан.
Макс тогда ничего для меня не значил, просто он мне нравился, а Нунаны -
нет. Этого сыщика, Максуэйна, я знала, и его жену тоже. Он был отличный
парень, свой в доску, пока не пошел служить в полицию. Тут он сразу стал как
все. Жена Максуэйна терпела, сколько могла, а потом бросила его.
Я сказала Мертл, что, по-моему, это можно уладить. Небольшая сумма, и у
Максуэйна отшибет память. А если он заартачится, Максу недолго его и
прихлопнуть. У Мертл была записка Тима, где он грозил самоубийством. Если
сыщик согласится подыграть, то все концы сойдутся - вот записка, а вот и
дырка в голове от собственного револьвера.
Я оставила Мертл под деревом и пошла искать Макса. Его нигде не было.
Народу в саду было немного, и я слышала, как на танцах все еще играл
оркестр. Я так и не смогла найти Макса и вернулась к Мертл. У нее уже
появилась новая идея. Она не хотела, чтобы Макс знал, будто ей известно, кто
убил Тима. Она боялась Шепота.
Понятно вам? Она боялась, что, когда они с Максом расстанутся, он ее
уберет за то, что она много про него знает. Я ее понимаю. Потом я сама до
этого дошла и тоже держала язык за зубами. И вот мы решили, что надо уладить
дело без Макса, по-тихому.
Мертл одна вернулась к беседке и нашла Максуэйна. Она отвела его в
сторонку и сторговалась с ним. У нее было с собой немного денег. Мертл дала
Максуэйну две сотни и бриллиантовое кольцо, которое когда-то обошлось парню
по фамилии Бойл в целую тысячу. Я думала, что Максуэйн потом будет клянчить
еще, но он не стал. При помощи этой записки он и состряпал историю с
самоубийством.
Нунан чуял неладное, но так и не докопался до сути. По-моему, он
подозревал, что здесь как-то замешан Макс. Но у Макса было железное алиби,
на это он мастер, и даже Нунан в конце концов сбросил его со счетов. Хотя и
сомневался, что все случилось так, как ему рассказали. Нунан выместил злобу
на Максуэйне - вышиб его со службы.
Немного погодя Макс и Мертл разошлись. Без ссоры, просто так. По-моему,
с тех пор ей возле него всегда было неуютно. Хотя я думаю, что Макс никогда
не подозревал, что Мертл что-то известно. Сейчас она больна, и жить ей
осталось недолго. Я думаю, если ее попросить, она может сказать правду.
Максуэйн до сих пор околачивается в городе. Он тоже заговорит, если ему
прилично заплатить. Представляете, как Нунан заглотнет этот крючок! Ну,
годится вам такой трофей из болота?
- А может быть, Тим все-таки покончил с собой? - спросил я. - И в
последнюю минуту его осенило свалить собственную смерть на Макса?
- Чтобы такой трус застрелился? Да ни в жизнь.
- А Мертл не могла его застрелить?
- Нунану это приходило в голову. Но выстрел раздался, когда она еще
была возле двери. А у Тима нашли следы пороха на лице, значит, стреляли в
упор. Мертл не подходит.
- Но ведь у Макса было алиби?
- Конечно. У него всегда есть алиби. Четыре человека подтвердили, что
он все время был в баре, в другом конце гостиницы. Помню, они начали громко
и часто говорить об этом, задолго до того, как их спросили. В баре толкалось
много народу, никто не помнил, был там Макс или нет, но эти четверо - дело
другое. Они вспомнили бы все, что нужно Максу.
Глаза у Дины расширились, а потом сузились и превратились в щелки. Она
нагнулась ко мне, опрокинув локтем стакан.
- Один из этих четверых Пик Марри. Они с Максом сейчас расплевались.
Может, теперь Пик и выложит правду. У него бильярдная на Бродвее.
- А этого Максуэйна случайно не Бобом зовут? - спросил я. - Кривоногий,
челюсть длинная, как у кабана?
- Да. Вы его знаете?
- Видел разок. Чем он теперь занимается?
- Перебивается по мелочам. Ну, как вам история?
- Ничего. Может быть, я смогу пустить ее в ход.
- Тогда как насчет цены?
Я ухмыльнулся, глядя в ее жадные глаза, и сказал:
- Еще рано, сестренка. Сначала посмотрим, как пойдет дело, а уж потом
будем швыряться деньгами.
Она назвала меня чертовым сквалыгой и потянулась за джином.
- Мне больше не надо, спасибо, - сказал я и посмотрел на часы. - Никак
уже пять утра, а у меня завтра рабочий день.
Она заявила, что снова хочет есть. Это напомнило мне, что и я
проголодался. Полчаса или даже больше ушло на то, чтобы снять с плиты и
поставить на стол горячие вафли, жареную ветчину и кофе. Еще какое-то
время - на то, чтобы переместить все это к нам в желудки и выкурить за кофе
несколько сигарет. Когда я собрался уходить, шел уже седьмой час.
В гостинице я первым делом влез в холодную ванну. Это меня подбодрило,
а подбодриться было необходимо. В сорок лет иногда удается заменить сон
выпивкой, но в этом есть свои неудобства.
Одевшись, я сел за стол и сочинил документ:
"Перед смертью Тим Нунан сказал мне, что его застрелил Макс Талер. Это
слышал детектив Боб Максуэйн. Я дала детективу Максуэйну 200 долларов и
бриллиантовое кольцо стоимостью в 1000 долларов, чтобы он молчал и выдал это
за самоубийство".
С документом в кармане я спустился в бар, заказал себе завтрак, который
состоял в основном из кофе, и отправился в городскую больницу. Посещать
больных разрешалось только днем. Но я помахал удостоверением сыскного
агентства "Континентал" перед носом дежурной сестры и, создав у нее
впечатление, что отсрочка на час может повлечь за собой тысячи смертей,
прошел к Мертл Дженнисон.
Она находилась в палате на третьем этаже и пребывала в одиночестве.
Остальные четыре кровати были пусты. На вид ей можно было дать и двадцать
пять, и пятьдесят лет. Лицо казалось отечной пятнистой маской. Безжизненные
желтые волосы, заплетенные в две жидкие косички, лежали на подушке.
Я подождал, пока уйдет сестра, потом протянул больной свой документ и
сказал:
- Не откажите, пожалуйста, подписать это, мисс Дженнисон.
Она взглянула сначала на меня, потом на документ заплывшими глазами -
цвет их нельзя было разобрать, потому что в складках распухшего лица они
выглядели темными провалами, - выпростала из-под одеяла бесформенную толстую
руку и взяла бумагу.
Мертл Дженнисон притворилась, что ей требуется почти пять минут, чтобы
прочесть тридцать семь слов, которые я написал. Опустив документ на одеяло
она спросила:
- С чего вы это взяли?
Голос у нее был дребезжащий, раздраженный.
- Меня послала к вам Дина Бранд.
Она жадно спросила:
- Она что, разошлась с Максом?
- Не слышал, - солгал я. - По-моему, она просто хочет иметь это под
рукой, на всякий случай.
- Дождется, дура, что ей перережут глотку. Дайте карандаш.
Я дал ей свою авторучку и подложил под листок блокнот, чтобы ей было
удобнее нацарапать внизу подпись и чтобы сразу забрать документ. Пока я
помахивал бумагой, просушивая чернила, она сказала:
- Если ей так уж это нужно, я не против. Какое мне теперь дело до них
до всех? Мне крышка. Пусть катятся к чертям! - Она хихикнула и вдруг
отбросила одеяло до колен, открыв чудовищно распухшее тело в грубой ночной
рубашке.
- Как я вам нравлюсь? Видите, мне конец.
Я укрыл ее одеялом и сказал:
- Спасибо вам, мисс Дженнисон.
- Да ладно. Для меня это уже ничего не значит. Только... - ее вздутый
подбородок задрожал, - противно умирать такой уродиной.
Я отправился охотиться на Максуэйна. Телефонный справочник не поведал
мне ничего. Я пошел по бильярдным, табачным лавкам, подпольным барам -
сначала просто высматривал, а потом стал задавать осторожные вопросы. Это
тоже ничего не дало. Я побродил по улицам, выискивая кривые ноги. Тоже
впустую. Я решил вернуться в гостиницу, вздремнуть и продолжить охоту
вечером.
В дальнем конце вестибюля какой-то человек опустил газету, за которой
прятался, и двинулся мне навстречу. У него были кривые ноги, кабанья
челюсть, и это был Максуэйн.
Я небрежно кивнул ему и прошел мимо, к лифту. Он окликнул меня:
- Эй, можно вас на минутку?
- Только на минутку. - Я остановился, изображая равнодушие.
- Мы тут оба на виду... - нервно заметил он.
Я повел его к себе в комнату. Максуэйн оседлал стул и сунул в рот
спичку. Я сел на кровать и стал ждать, что он скажет. Пожевав спичку, он
начал:
- Хочу выложить тебе все начистоту, братец. Я...
- Не трать слов, - сказал я. - Ты ведь знал, кто я такой, когда
подцепил меня вчера? Буш вовсе не советовал тебе на него ставить. И ты
поставил на него только потом. А про его делишки ты знал, потому что сам
раньше был фараоном. Ты решил, что если тебе удастся напустить меня на него,
то на этом и тебе отвалится немножко деньжат.
- Будь я проклят, если собирался выкладывать тебе все без остатка, -
сказал он, - но теперь спорить не стану.
- Выиграл что-нибудь?
- Шестьсот монет. - Максуэйн сдвинул шляпу на затылок и поскреб лоб
изгрызенным концом спички. - А потом продул все в кости, да еще две сотни
выложил из своего кармана. Что ты на это скажешь? Взял шесть сотен не глядя,
а сегодня клянчу четвертак на завтрак, словно бродяга какой.
Я сказал, что ему крупно не повезло, но такова жизнь.
Максуэйн ответил: "Угу", - сунул спичку обратно в рот, помусолил ее и
добавил:
- Вот почему я решил пойти к тебе. Я ведь из ваших...
- За что тебя вышиб Нунан?
- Вышиб? Как это вышиб? Я сам ушел. Мне подвалило немного деньжат по
страховке, когда жена погибла в автомобильной катастрофе, я и ушел.
- А я слышал, он тебя выставил, когда застрелился его брат.
- Не того слушал, кого надо. Можешь спросить Нунана, он подтвердит - я
по своей воле ушел.
- Мне это все равно. Выкладывай, что тебе надо?
- Я на мели, дошел до точки. Я знаю, что ты оперативник из
"Континентал", и быстро допер, чем ты тут занимаешься. Мне много чего
известно об этом городишке. Мог бы на тебя поработать, я же бывший сыщик,
знаю, что к чему на той и на другой стороне.
- Хочешь наняться ко мне в стукачи?
Он взглянул мне прямо в глаза и сказал спокойно:
- Не обязательно выбирать самые паршивые слова.
- Я дам тебе работу, Максуэйн. - Я вынул документ Мертл Дженнисон и
передал ему. - Расскажи-ка мне вот про это.
Он медленно прочел бумагу, шевеля губами. Спичка прыгала у него во рту.
Потом встал, положил листок на кровать и хмуро на него уставился.
- Сперва мне нужно кое-что выяснить, - сказал он очень серьезно. -
Когда вернусь, расскажу тебе всю историю.
Я захохотал и сказал:
- Не дури. Ты же знаешь, что я не дам тебе удрать.
- Я этого не знаю. - Он так же серьезно покачал головой. - И ты тоже.
Ты знаешь только, что постараешься меня удержать.
- Постараюсь, - подтвердил я, окидывая его взглядом. На вид он был
крепкий, сильный малый, лет на шесть моложе меня и килограммов на десять
легче.
Он стоял в ногах кровати и смотрел на меня мрачными глазами. Я сидел на
краю и смотрел на него теми глазами, которые у меня имелись на данный
момент. Так мы провели почти три минуты.
Часть этого времени я употребил на то, чтобы измерить расстояние между
нами и сообразить - сумею ли я, извернувшись, ударить Максуэйна ногами в
лицо, когда он на меня прыгнет. Достать револьвер я не мог, Максуэйн стоял
слишком близко. Едва я закончил свой мысленный эксперимент, он заговорил:
- То вшивое кольцо не стоило тысячу. Выручил за него две сотни, и то,
можно считать, повезло.
- Садись и рассказывай.
Он опять покачал головой.
- Сперва хочу знать, что из этого получится.
- Засажу Шепота.
- Я не про него. Я про себя.
- Тебе придется пойти со мной в полицию.
- Не пойду.
- Почему? Ты просто свидетель.
- Я просто свидетель, которому Нунан может пришить взяточничество или
сообщничество или то и другое вместе. Он своего не упустит.
Дальше переливать из пустого в порожнее не имело смысла. Я сказал:
- Очень жаль. Но пойти тебе придется.
- Ты меня поведешь, что ли?
Я выпрямился и потянулся правой рукой к бедру. Он кинулся на меня. Я
качнулся назад, извернулся и выбросил ноги ему в лицо. Это хороший трюк, но
сейчас он не сработал. Спеша до меня добраться, Максуэйн сильно толкнул
кровать, и я грохнулся на пол.
Приземлившись на спину, я попытался откатиться под кровать,
одновременно зытаскивая из кармана револьвер.
Бросок перенес Максуэйна через низкую спинку кровати, он перекувырнулся
и свалился рядом со мной, треснувшись об пол затылком.
Я приставил ствол револьвера к его левому глазу и сказал:
- Тоже мне циркач нашелся. Не шевелись, пока не встану, а то сделаю
дырку в голове, чтобы было куда мозги наливать.
Я встал, нашел свой документ, положил его в карман и позволил встать
Максуэйну.
- Разгладь шляпу - помялась. И галстук чтобы спереди болтался, а то
опозоришь меня на улице, - приказал я, проводя рукой по его одежде. Ничего
похожего на оружие там не оказалось. - Невредно запомнить, что эта хлопушка
будет у меня в кармане, всегда под рукой.
Он поправил шляпу и галстук.
- Слушай-ка, - сказал он, - я вижу, что влип, и брыкаться теперь ни к
чему. Допустим, я буду слушаться. Как насчет того, чтобы забыть про эту
вольную борьбу? Мне будет спокойнее, если они поверят, что я сам пришел, без
уздечки.
- Идет.
- Спасибо, братец.
Нунана не было, обедал. Нам пришлось подождать полчаса у него в
приемной. Вернувшись, шеф приветствовал меня своим обычным "Как поживаете?
Ну, замечательно" - и все такое в том же роде. Максуэйну он не сказал ни
слова, просто кисло поглядел в его сторону. Мы вошли в кабинет шефа. Нунан
придвинул к своему столу стул для меня и сел сам, не обращая внимания на
бывшего сыщика.
Я передал шефу документ, подписанный девушкой.
Нунан бросил на него беглый взгляд, сорвался со стула и заехал
Максуэйну в лицо кулаком величиной с дыню-канталупу.
Удар отшвырнул Максуэйна в дальний угол комнаты, где его полет
задержала стена. Стена затрещала, прогнулась, и застекленная фотография, на
которой Нунан и другие отцы города приветствовали кого-то в гетрах,
свалилась на пол вместе с побитым сыщиком. Толстый шеф заковылял в угол,
подобрал фотографию и расколотил ее вдребезги о голову и плечи Максуэйна.
Затем, отдуваясь, вернулся к столу и с радостной улыбкой сообщил:
- Таких поганцев свет не видывал.
Максуэйн, у которого хлестала кровь изо рта, носа и разбитой головы,
сел и огляделся.
- Поди сюда, ты! - загремел Нунан.
Максуэйн сказал: "Есть, шеф", поднялся и побежал к столу.
Нунан приказал:
- Выкладывай, а то убью.
- Слушаю, шеф. Все было, как у нее тут написано, только этот камешек не
стоил тысячу. Но дать она мне его дала, и две сотни тоже, чтобы я держал
язык за зубами. Потому что я подошел аккурат, когда она его спросила: "Кто
это сделал, Тим?", а он говорит: "Макс!" Громко так сказал, как будто
торопился перед смертью, потому что тут же его и не стало. Вот как было,
шеф, только камешек не стоил...
- К черту камешек! - гаркнул Нунан. - И кончай мне ковер кровянить.
Максуэйн выудил из кармана грязный платок, промокнул нос и рот и
продолжал лопотать:
- Все так и было, шеф. Все, как я тогда сказал, только в тот раз я
насчет Макса держал язык за зубами. Знаю, что надо было...
- Заткнись, - велел Нунан и нажал кнопку на столе.
Вошел блюститель порядка в мундире. Шеф ткнул большим пальцем в
Максуэйна и приказал:
- Проводи малютку в подвал, пусть костоломы над ним поработают, а потом
посадишь его под замок.
Максуэйн начал отчаянно взывать к шефу, но его увели, не дослушав.
Нунан сунул мне сигару, другой сигарой ткнул в документ и осведомился:
- Где эта баба?
- В городской больнице, при смерти. Пошлите кого-нибудь взять у нее
показания. Юридически эта бумажка ничего не стоит - я ее добыл больше для
эффекта. И вот еще что. Я слышал, будто Пик Марри расплевался с Шепотом. Это
Марри, кажется, обеспечил ему алиби?
- Вот именно, - буркнул шеф и, сняв одну из телефонных трубок,
сказал: - Магро? Найди-ка Пика Марри и попроси его сюда заглянуть. И
прихвати Тони Агости, а то он слишком ловко стал ножи метать.
Нунан положил трубку, встал, пустил вокруг себя облако сигарного дыма и
сообщил сквозь него:
- Я с вами не всегда играл по-честному.
Я подумал, что это мягко сказано, но ничего не ответил.
- Вы человек тертый, - продолжал он. - Сами знаете, какая у нас работа.
И к тому надо прислушиваться, и к этому. Если ты шеф полиции, это еще не
значит, что ты здесь полный хозяин. А вы стали наступать на хвост тем, кто в
ответ может наступить на хвост мне. Я-то считаю вас правильным парнем. Но
приходится подыгрывать тем, кто ведет игру, понятно?
Я кивнул головой в знак того, что понятно.
- Так было до сих пор, - сказал он. - Но больше так не будет.
Начинается новый курс. Когда наша старуха отдала богу душу, Тим был совсем
мальчонка. Она сказала: "Береги его, Джон", и я обещал. А Шепот взял да и
прикончил его из-за этой шлюхи. - Он нагнулся и схватил меня за руку. -
Понимаете, к чему я клоню? Уже полтора года прошло, и только сейчас вы дали
мне шанс с ним поквитаться. Теперь в Отервилле никто больше не сядет вам на
голову. С сегодняшнего дня все пойдет по-другому.
Это мне понравилось, о чем я ему и сообщил. Мы еще помурлыкали, а затем
в кабинет впустили долговязого человека со вздернутым носом, торчавшим на
круглом веснушчатом лице. Это был Пик Марри.
- Мы тут вспоминаем, как погиб Тим, - сказал шеф, когда Марри дали стул
и сигару, - и где тогда был Шепот. Ты ведь был в тот вечер на озере, верно?
- Верно, - согласился Марри, и кончик носа у него заострился.
- Вместе с Шепотом?
- Я с ним был не все время.
- А во время стрельбы?
- Не-а.
Зеленоватые глаза шефа прищурились и вспыхнули. Он мягко осведомился:
- И где же он был в это время, знаешь?
- Не-а.
Шеф вздохнул с глубоким удовлетворением и откинулся да стуле.
- Черт побери, Пик, - сказал он, - раньше ты говорил, что был с ним в
баре.
- Говорил, - признал долговязый. - Но это ничего не значит, просто он
попросил, ну, я и помог по-дружески.
- А если я упрячу тебя за дачу ложных показаний?
- Не бери на пушку. - Марри энергично сплюнул в плевательницу. - Я ни в
каких судах показаний не давал.
- А как насчет Джерри, и Джорджа Келли, и О'Брайена? - спросил шеф. -
Они тоже сказали, что были с ним, потому что он попросил?
- О'Брайен - да. Про других не знаю. Я как раз выходил из бара,
наткнулся на Шепота, Джерри и Келли и вернулся с ними выпить. Келли сказал,
что Тима шлепнули. Тогда Шепот говорит: "Алиби никогда не помешает. Мы были
здесь все время, верно?" - и смотрит на О'Брайена за стойкой. О'Брайен
говорит: "Точно". Потом Шепот посмотрел на меня, и я сказал то же самое. Но
теперь с чего мне его покрывать?
- Келли сказал вам, что Тима шлепнули? Не сказал - нашли мертвого?
- Сказал - шлепнули.
Шеф произнес:
- Спасибо, Пик. Не надо было так поступать, но что было, то прошло. Как
ребятишки?
Марри сказал, что хорошо, вот только младший не такой толстый, как
хотелось бы. Нунан позвонил в прокуратуру и попросил Дарта и стенографиста
записать рассказ Пика.
Затем Нунан, Дарт и стенографист отправились в городскую больницу
снимать официальные показания с Мертл Дженнисон. Я не поехал. Я решил, что
надо поспать, сказал шефу, что зайду попозже, и вернулся в гостиницу.
Я уже расстегнул жилет, когда зазвонил телефон.
Это была Дина Бранд. Она пожаловалась, что не может поймать меня с
десяти часов.
- Вы уже начали что-нибудь по нашему делу? - спросила она.
- Пока обдумываю. Дело вроде стоящее. Наверное, сегодня начну его
проворачивать.
- Подождите, нам надо увидеться. Можете сейчас приехать?
Я посмотрел на раскрытую постель и сказал "да" без особого энтузиазма.
Очередная холодная ванна подействовала мало - я едва в ней не заснул.
В дом Дины меня впустил Дэн Ролф. Он держался так, словно вчера между
нами ничего особенного не произошло. Дина Бранд вышла в переднюю и помогла
мне снять пальто. На ней было бежевое шерстяное платье с прорехой по шву на
плече.
Она провела меня в гостиную и, усевшись рядом на кушетке, спросила:
- Вы ведь ко мне хорошо относитесь?
Я не стал возражать. Она пересчитала костяшки моей правой руки теплым
указательным пальцем и сказала:
- У меня к вам просьба. Хочу, чтобы вы бросили то дело, о котором мы
вчера толковали. Нет, подождите. Дайте договорить. Дэн прав. Не надо было
мне продавать Макса. Это жуткая подлость. Кроме того, вы ведь охотитесь в
первую очередь на Нунана, правда? Если будете паинькой и не тронете Макса, я
вам столько выложу про Нунана, что он у вас не вывернется. Идет? Вы же ко
мне хорошо относитесь, вы не станете меня обманывать, не пустите в ход то,
что я сказала, когда злилась на Макса, правда ведь?
- Что у вас есть на шефа? - спросил я.
Она помяла мне бицепс и промурлыкала:
- А вы обещаете?
- Пока нет.
Она надулась и сказала:
- Вот, ей-Богу, никогда больше не пойду против Макса. Не имеете права
делать из меня стукачку.
- Так как насчет Нунана?
- Сперва обещайте.
- Нет.
Она впилась пальцами мне в руку и резко спросила:
- Вы уже ходили к Нунану?
- Ага.
Она отпустила меня, нахмурилась, пожала плечами и мрачно спросила:
- Что же теперь делать?
Я встал, и тут чей-то голос сказал:
- Сядь.
Это был хриплый шепот Талера.
Я обернулся и увидел, что он стоит в дверях столовой. В его маленькой
руке был зажат большой револьвер. Позади стоял краснолицый человек со шрамом
на щеке.
Пока я садился, появились гости и из другой двери, ведущей в переднюю.
Порог переступил человек без подбородка, с уродливым ртом - я вспомнил, что
Шепот называл его Джерри. Он держал два револьвера. Белокурый парнишка из
заведения на Кинг-стрит - тот, что поугловатей, - выглядывал из-за его
плеча.
Дина Бранд вскочила с кушетки, повернулась к Талеру спиной и обратилась
ко мне. От ярости у нее сел голос.
- Я тут ни при чем. Он пришел сюда один, сказал, что извиняется за
вчерашнее, и объяснил, как можно подзаработать, если выдать вам Нунана. Все
это было подстроено, но я попалась на удочку. Это чистая правда! Он должен
был ждать наверху, пока мы договоримся. Я ничего не знала про остальных. Я
ничего не...
Джерри небрежно протянул:
- Если я прострелю ей костыль, она уж точно сядет и, может быть,
заткнется. Начинать?
Шепота я не видел. Девушка стояла между нами. Макс сказал:
- Пока не надо. Где Дэн?
Угловатый блондинчик ответил:
- На полу в ванной. Пришлось ему врезать.
Дина Бранд повернулась к Талеру. Швы у нее на чулках были перекручены.
Она сказала:
- Макс Талер, ты самая паршивая...
Он прошептал, очень четко:
- Заткнись и свали с дороги.
Дина удивила меня тем, что выполнила оба приказа. Макс обратился ко
мне:
- Значит, вы с Нунаном клеите мне смерть его брата?
- Тут и клеить не надо. Само держится.
Он скривил тонкие губы и сказал:
- Ты такой же гад, как и он.
Я ответил:
- Это ты зря. Когда он хотел тебя утопить ни за что ни про что, я играл
на твоей стороне. На этот раз прав он.
Дина Бранд снова взорвалась и вылетела на середину комнаты, размахивая
руками:
- Пошли все вон отсюда! Какое мне до вас дело? Катитесь.
Блондинчик, который уложил Дэна, протиснулся мимо Джерри и, ухмыляясь,
вошел в гостиную. Он поймал в воздухе руку Дины и заломил за спину.
Она извернулась и стукнула его кулаком в живот. Удар был приличный,
мужской. Парень выпустил ее и отлетел шага на два.
Ловя ртом воздух, он сорвал с бедра дубинку и снова шагнул к Дине.
Теперь он уже не ухмылялся.
Джерри захохотал так, что его несуществующий подбородок и вовсе пропал
из виду.
Талер приказал резким шепотом:
- Хватит!
Парень не слышал. Оскалившись, он смотрел на Дину.
Девушка отвечала взглядом твердым, как серебряный доллар. Весь свой вес
она перенесла на левую ногу. Я решил, что блондинчику достанется каблуком, и
тут он пошел на Дину.
Парень сделал обманный бросок свободной левой рукой и занес дубинку над
лицом девушки.
Талер снова прошептал:
- Хватит, - и выстрелил.
Пуля попала блондинчику в голову, он крутанулся и свалился прямо на
руки Дины Бранд.
По всему выходило, что другого момента у меня не будет.
В суматохе я выхватил револьвер и послал пулю в Талера, целясь ему в
плечо.
Это было ошибкой. Я попал бы ему в руку, только если бы целился в лоб.
Джерри еще не совсем ослеп от смеха. Он опередил меня с выстрелом. Его пуля
обожгла мне запястье и сбила наводку. Мой свинец миновал Талера, но угодил в
краснолицего у него за спиной, и тот свалился мешком.
Я не понял, насколько сильно мне поцарапало кисть, и на всякий случай
перебросил револьвер в левую руку.
Джерри попробовал достать меня еще раз. Девушка сорвала эту попытку -
она толкнула на него труп. Мертвая светловолосая голова ударила Джерри по
коленям. Он потерял равновесие, и тут я на него прыгнул.
Прыжок спас меня от пули Талера. Мы с Джерри сцепились клубком и
выкатились в коридор.
Справиться с губошлепом труда не составляло, но за спиной у меня был
Талер, поэтому пришлось работать быстро. Я дважды врезал Джерри кулаком,
боднул хорошенько в живот и попытался извернуться, чтобы укусить, но он
обмяк подо мной. Я для порядка влепил ему туда, где полагалось быть
подбородку, - просто проверить, не притворяется ли, - и отполз на
четвереньках подальше от двери.